Глава 3

Трейси так испугалась, что потеряла дар речи. Сильное тело Делано прижималось к ее телу, и снова все, о чем она могла думать, — это какие у него красивые карие глаза и какой голой кажется ее грудь под тонкой махровой тканью. Ее соски напряглись при прикосновении к твердой теплой груди мужчины, и Трейси не сомневалась, что он ощутил это даже через несколько слоев одежды, разделяющей их.

А в это время его руки обхватили ее талию, не давая ей ускользнуть, а его пальцы провоцирующе сползли ниже. Не хватало только этого. Он, конечно, не станет…

— Ну, мисс О'Брайен? — вызывающе сказал он, прижимая к себе ее упругое тело.

— Я принесу два бокала. — Слова она выговорила задыхаясь, словно только что пробежала большое расстояние.

— Чудесно, — согласился Делано, не выпуская ее из своих объятий.

И когда она выгнулась, он воспользовался этим, чтобы прижать ее к себе еще плотнее. Что он, собственно, намеревается делать? Дерзко поцеловать ее или с садистским удовольствием смотреть на ее попытки вырваться? Почему она доверилась этому незнакомцу, отдала себя в его руки? Что она в действительности знает об этом мужчине?

Уже, похоже, немало! Трейси решила выбрать отвлекающую тактику.

— Ну как, я подойду на роль секретарши? — храбро спросила она, надеясь переключить его внимание.

Он казался позабавленным, но не одураченным.

— Нет. Ты нацарапала письмо ужасно неразборчивым, жутким почерком.

— У меня прекрасный почерк.

— И Эстелл, без сомнения, решит, что у меня был нервный срыв на почве того, что я тоскую без нее. — Он слегка отодвинулся, жадно скользя глазами по ее фигуре с кончиков пальцев до макушки. — Однако для всего остального ты подходишь, и уговор дороже денег, не так ли?

— Так! — весело подтвердила Трейси, пусть и дрожащим голосом. Она вынырнула из его объятий и направилась на кухню. — Я принесу бокалы, — повторила она, не обращая внимания на его восторженный смех.

Трейси отыскала два простых стакана, потом порылась в коробке с кухонными принадлежностями, пока не нашла ключ для открывания консервов со штопором на другом конце. Делано открыл вино, и они с бутылкой и стаканами прошли в гостиную. Поддавшись уговорам и подталкиваниям Трейси, Кэп переместился в угол дивана, и они смогли тоже сесть.

— Уютно, — сказал мужчина, наполняя ее стакан вином. Держа стакан дрожащими пальцами, Трейси оглядела Делано и нахмурилась:

— Знаешь, у тебя все отвороты на брюках забрызганы вином. Наверное, мне надо сделать что-то…

— Ты меня знаешь всего полчаса, а уже пытаешься снять с меня штаны, — подмигнув, съязвил он.

— Вовсе нет! Я всего лишь хотела предложить тебе… влажную тряпочку или что-то вроде этого.

— Чтобы остудить мое рвение? Вообще-то я уверен, что химчистка справится с моими брюками, даже если ты не справишься. Скажи-ка лучше, ты справишься вот с таким заданием — выпить со мной вина?

Трейси захлопала глазами. Она бы уже не справилась и с более простым заданием — находиться с ним в одной комнате. Диванчик был маленьким, и девушка ощущала тепло его тела рядом, чудесный древесно-пряный аромат его одеколона. Глядя на него, она заметила даже крошечные щетинки на его жестком подбородке с ямочкой и представила, как она запускает руки в его густые светлые волосы, одновременно чувствуя прикосновение этих самых щетинок к своему телу в таких местах, где к ней никогда не прикасались. Трейси отпила вина, надеясь успокоиться, а вместо этого чуть не захлебнулась.

— Трейси, ты в порядке? — обеспокоенно спросил Делано.

— Да, — хрипло ответила она. — Я… наверное, не очень умею это делать.

Он обнял ее одной рукой и хмыкнул:

— Ну, знаешь, повторение — мать учения.

— Я имела в виду — пить вино!

— А я разве нет? — невинным голосом спросил Делано. И, встретив ее сердитый взгляд, поддразнивающе проговорил: — Надеюсь, что это ты делаешь лучше, чем стенографируешь. Расскажи, как ты относишься к вину, Трейси?

— Я просто… не умею его пить, — смущенно призналась она.

— Тем легче соблазнить тебя, моя дорогая, — заявил он, гладя ее по голому плечу.

— Так, минутку…

— Пей вино, Трейси. И расскажи мне о себе побольше. Твой отец по-прежнему мэр в твоем родном городе?

Она покачала головой.

— Отец умер, — бесцветным голосом произнесла она. — Четыре года назад, от сердечного приступа. Но мама по-прежнему живет в западном Техасе.

— Прости, Трейси, — искренне сказал он, подушечками пальцев прикасаясь к ее шее, отчего у нее по спине забегали мурашки.

Внезапно она ощутила невыносимую неловкость.

— Послушайте, мистер Делано…

— Энтони.

— Хорошо, Энтони. Ты играешь не по правилам. Тебе каким-то образом удалось выпытать у меня всю историю моей жизни, и мы сидим здесь в довольно…

— Интимной?

— Близости. А ведь я совсем ничего не знаю о тебе.

— Я — бизнесмен, — провозгласил он.

— Да? Бизнесмен? Ну, это все объясняет.

— И я хочу нанять домработницу, — игриво добавил он, наклоняясь, чтобы провести губами по ее голому плечу.

Трейси чуть не отключилась, когда почувствовала, как его шероховатая щека прижимается к ее гладкой коже, а его губы прикасаются к чувствительному месту у основания ее шеи.

— Мистер Делано, пожалуйста…

— Энтони.

— Энтони, пожалуйста…

— Тебе не надо ни о чем просить меня, дорогая, — поддразнивал он, порочно скользя губами еще ниже.

— Прекрати!

Он наконец выпрямился, но не разжал объятий.

— А мне было так хорошо, — жалобно проговорил он. — Давай, Трейси, выпей-ка еще вина.

— Ты что, пытаешься соблазнить меня?

— Естественно.

Не удержавшись и хихикнув, она отпила еще вина. Ей начинал нравиться его вкус, так же как и та чепуха, которую нес Делано.

— Ты действительно хочешь нанять домработницу?

— Пожалуй, да, — ответил он более серьезным тоном, чем она ожидала. — Хоть и не думал об этом, пока сегодня не пришел в Фудвэй.

Девушка посмотрела на него, и их взгляды встретились. Его глаза гипнотизировали ее, а его улыбка… Боже, помоги ей, его улыбка сводила ее с ума! Какие очаровательные морщинки образуются от смеха вокруг его чувственного рта… а эти прекрасные белоснежные зубы готовы, кажется, укусить ее! И улыбка мужчины, и его глаза говорили о серьезности его намерений.

— Энтони, у меня кружится голова, — невольно вырвалось у нее.

— Всем известно, что я произвожу такой эффект на женщин.

— Нет, это не ты, это… — Господи, ведь не будет же она икать! Трейси собрала все силы, и ей удалось удержаться. — Это вино.

— Ты уверена, что это из-за вина?

Она уставилась на него, не уверенная ни в чем. Делано взял стакан из ее рук и поставил его вместе со своим на пол.

— Иди сюда, Трейси О'Брайен.

Не успела она опомниться, как оказалась у него на коленях.

— Мистер Делано, это неприлично!

— Надеюсь, что так. — Он стянул с ее головы розовую повязку, и целая копна белокурых локонов упала ей на плечи. — Вот так-то лучше, — восхитился Делано. И отшвырнул повязку прямо на Кэпа, который даже глазом не моргнул. — Какая ты красивая, Трейси, — хрипло произнес мужчина. — У тебя такая фигура, как у девушек на плакатах, и такое милое, родное лицо. Мне нравятся твои огромные наивные голубые глаза, и задорно вздернутый носик, и пухлый ротик, словно созданный для поцелуев…

Трейси попыталась высвободиться из его объятий.

— Мистер Делано, не могли бы вы…

— Успокойся и выслушай меня, Трейси. Знаешь, если у нас будут отношения…

Она замерла, явно заинтригованная.

— А у нас будут отношения?

— Конечно. Но знай, я рассчитываю на абсолютную честность…

— Ой, нет, только не это.

Не торопясь, он вынул из нагрудного кармана носовой платок с монограммой.

— Неужели ты ожидаешь, что я заплачу?

Делано рассмеялся. Потом очень серьезно взглянул на нее.

— Трейси, я просто обязан сказать тебе, что хоть ты и обворожительна, но…

— Но?

Мужчина глубоко вздохнул и укоризненно покачал головой:

— Я отказываюсь целовать женщину с грязным пятном на носу, каким бы очаровательным ни был этот носик.

— Ты балда!

Он наклонился и осторожно стер сажу с кончика ее носа.

— Вот и все. А тебя прекрасно можно отмыть.

— Ну, ты…

Трейси замолчала с полуоткрытым ртом, и это создавало идеальные условия для поцелуя, и чем Делано не преминул воспользоваться. Ощущение оказалось ошеломительным и настолько неприкрыто эротичным, что Трейси застонала. Его губы были очень настойчивыми, а прикосновения языка, наоборот, — дразняще-сексуальными. Он плотно прижимал ее к себе, и его рука отыскала ее грудь, а кончики пальцев заставили ее соски ожить. Она попыталась было сползти с его колен, но его объятия были той желанной тюрьмой, из которой она не могла сбежать.

Наконец Делано оторвался от ее губ. С нежной улыбкой он смотрел, как она пытается восстановить дыхание. Делано прикоснулся к золотой пряди ее волос.

— Бесшабашная Трейси, да? — задумчиво проговорил он. Его рука напряглась на ее груди, и девушка вздрогнула. — Ты не надела лифчик, моя дорогая. Скажи, а что еще ты сегодня не надела?

Это был явно риторический вопрос; не дожидаясь ответа, он снова поцеловал ее.

— У тебя такие красивые длинные ноги, Трейси. Я хочу почувствовать, как они меня обхватывают. Она услышала, как он громко вздохнул.

— Ты великолепна, Трейси, ты чаруешь меня. Я хочу обладать тобой. Сейчас.

Делано толкнул ее на диванчик и впился в ее губы. Трейси плыла в море изысканнейших ощущений, когда романтические чары внезапно и с дикой силой разрушил неистовый кошачий вопль. Девушка мгновенно вскочила на ноги.

— Кэп! Ой, нет, мы его чуть не раздавили!

Кот спрыгнул с дивана и стоял в дверях, окруженный солнечным сиянием. Он таращил круглые зеленые глаза, все его тело, приготовившись к нападению, напряглось, а черная шерсть стояла дыбом.

— Ой, бедный мой Кэп, — жалостливо причитала Трейси, медленно приближаясь к разъяренному коту. — Он похож на щетку. А всегда такой милашка.

Делано подошел к ней, посмеиваясь:

— Судя по его воплю, неизвестно, что мы там раздавили.

Трейси опустилась на колени рядом с котом.

— Прости нас, Кэп!

Кот некоторое время смотрел на нее, потом жалобно мяукнул и потерся о ее руку. Трейси и Делано рассмеялись, девушка взяла Кэпа на руки и поднялась. Потом она вспомнила, чем они занимались, когда упали на кота, и почувствовала, что краснеет.

Делано взял у нее кота и снова положил его на диванчик. Кэп все еще печально мяукал, и Делано погладил его, бормоча:

— Не беспокойся, парень. Ты теперь в безопасности. И твоя хозяйка тоже.

Делано повернулся и смущенно улыбнулся Трейси:

— Послушай, Трейси, я сейчас немного увлекся. Вообще-то я рад, что Кэп остановил нас, потому что я считаю, — он замолчал, казалось, тщательно подбирая слова, — я считаю, что наша близость сегодня была бы ошибкой.

Его слова как будто ледяной водой окатили Трейси. Ей внезапно захотелось плакать.

— Да, конечно, — отрывисто ответила она, чувствуя себя отвергнутой, ненужной. — Вкус вина, мимолетная страсть и все такое прочее, верно? Слушай, почему бы тебе не убраться отсюда?

— Трейси, — с мягким упреком проговорил Делано.

— Уходи!

— Трейси, ты неправильно поняла мои слова. Дай мне один шанс, хорошо? — Он вздохнул, озабоченно заглядывая в спальню, абсолютно пустую, если не считать чемоданов Трейси и спального мешка на полу. — Знаешь, мне не хочется оставлять тебя здесь одну. Здесь же ничего нет. Где ты собираешься спать?

— Тебе-то что за дело?

— У тебя должна быть хотя бы кровать.

— Выброси это из головы. Если бы она у меня была, то ты мог бы совершить ошибку и поддаться моему сомнительному очарованию.

Трейси отвернулась и решительно отошла от него. На глаза вдруг навернулись слезы: слишком уж она открылась перед ним.

— Трейси, — нежно прошептал Делано, пытаясь ее успокоить. — Я не хотел обидеть тебя, заставить плакать.

— Это не из-за тебя! — пояснила она, испытывая ужасное унижение. — Это все проклятое вино. У меня на него аллергия.

— Ладно, — мрачно согласился он. Потом подошел к ней и обнял за талию. — А ты тертый орешек, верно?

Они оба знали, что это неправда, и Трейси еще больше разозлилась.

— Отпусти меня, — взвизгнула она, изо всех сил пытаясь высвободиться из его сильных рук.

— Перестань, Трейси, — тихо, но твердо попросил ее он, и она в ту же секунду подчинилась. — Вот так-то лучше, — продолжал Делано. Он дал ей свой платок. — Высморкайся и постарайся снова не посадить на нос пятно.

— Огромное спасибо, — саркастически произнесла она, выполняя то, что он сказал.

Он повернул Трейси к себе и, к ее удивлению, снова поцеловал, очень крепко. После, твердо глядя на нее, он взял ее за подбородок и сказал:

— Трейси, глупышка, а тебе не пришло в голову, что причина, по которой я не захотел сегодня заняться с тобой любовью, заключается не в том, что это означало бы для меня слишком мало, а в том, что, может, это значило бы слишком много?

Она растерянно смотрела на него, когда Делано отпустил ее. Мужчина взял с полки свое письмо и снова повернулся к ней. Его глаза, казалось, впитывали ее всю, и он сдавленным голосом проговорил:

— Когда придет время, меня ничто не остановит, дорогая, уверяю тебя.

От его слов у нее снова закружилась голова, хотя воздействие вина уже совсем почти прекратилось.

— Это будет, когда я окажусь отмытой? — не удержавшись, спросила Трейси.

Делано облокотился о полку и внимательно посмотрел на нее.

— А что, если я скажу — это будет тогда, когда ты станешь моей женой?

— Я бы ответила, что ты выбираешь слишком длинную веревку, для того чтобы повеситься.

Он улыбнулся:

— Ну ладно.

Она кивнула на письмо:

— Тебе просто нужна замена на место Эстелл?

Не отвечая, Делано подошел к ней поближе.

— Проводишь меня до машины?

— Ну, не знаю…

— Давай, ты же хочешь увидеть, собираюсь ли я на самом деле послать письмо?

— Почему бы нет? — ответила она, пожав плечами.

Внизу Делано действительно опустил письмо в почтовый ящик.

— Пока, Эстелл, — попрощался он. И, подходя к машине, спросил Трейси: — Как ты доберешься на собеседование в понедельник утром?

— А, к тому времени из Англии прибудет мой «ролле».

— Хорошо. В десять часов утра, верно?

— Да, но… — Неужели она сама назвала ему время, на которое назначена встреча?

— Я буду здесь в девять тридцать.

— Нет.

Стоя рядом с «БМВ», Делано обнял девушку.

— Трейси, Трейси, на сегодня с меня уже достаточно твоего ирландского упрямства. Ты привлекаешь меня, дорогая, и даже не думай, что от меня так легко отделаться, не обманывай себя. Я приеду за тобой в понедельник в девять тридцать.

— Нет.

Он печально покачал головой и закатил глаза:

— Трейси, ты восхитительна, но ты постоянно ищешь повод для ссоры, и тебе очень нужен кто-нибудь, кто избавил бы тебя от этого качества.

— А ты как раз подходишь для этой работы, да? — дерзко проговорила она.

— О да, — ответил Делано, крепко и быстро целуя ее. — Это доставит мне удовольствие.

Она нахмурилась, наблюдая, как он садится в машину и отъезжает.

Через два часа после ухода Делано прибыла кровать. Трейси ошеломленно уставилась на двух потных грузчиков, которые стояли у порога ее квартиры. На них была униформа цвета хаки с вышитыми на карманах словами «Мемориал интерьерз».

— В десятый раз вам повторяю, что я не заказывала кровать, — говорила она ответственному за доставку. — Вероятно, вы ошиблись адресом.

Он посмотрел в свой блокнот.

— Никакой ошибки, мэм. Это квартира двести семь, верно?

— Да…

— Значит, мы сгружаем вам кровать. Послушайте, мэм, сегодня суббота, уже поздно, и ваш заказ последний. Пожалуйста, не усложняйте нам жизнь…

— Но… я не могу заплатить за нее, — смущенно призналась Трейси.

— Мэм, за все заплачено. Мы не привозим ничего в кредит.

Она испугалась:

— Вы, наверное, шутите. Кто же за это заплатил?

— Мэм, этого мне на сказали. — Терпение грузчика явно подходило к концу.

Немного подумав, Трейси внезапно щелкнула пальцами.

— Тетя Фейетт!

— Прошу прощения, мэм? — Ответственный за доставку обменялся со вторым грузчиком скептическими взглядами, словно говоря: «Что за дурочка нам попалась?»

— Тетя Фейетт! — повторила Трейси. — Я чуть не забыла. Когда сегодня утром тетя Фейетт и дядя Генри принесли диванчик, они сказали, что позже мне доставят подарок на новоселье. Но кровать… Господи, это уж слишком. Видите ли, они еще подарили мне табуреты…

— Послушайте, леди, можно, мы сгрузим кровать? А вы все потом выясните у вашей тети, — предложил мужчина.

— Да, конечно, — извиняющимся тоном произнесла Трейси. — Не повезло вам со мной, верно? Слушайте, а не хотите воды со льдом?

— Да, хотим, леди.

Вскоре двуспальная кровать и все аксессуары к ней были доставлены в спальню Трейси — медная спинка, матрас, простыни, подушки и наволочки и стеганое атласное покрывало. Трейси в изумлении качала головой.

— Это слишком много, — сказала она грузчикам. — Я не могу позволить тете Фейетт так…

— Леди, пожалуйста, — умоляюще произнес главный, протягивая ей блокнот. — Просто распишитесь, а потом вы вдвоем с вашей тетей можете…

— Да-да, вы правы, — смеясь, согласилась Трейси.

Она поставила подпись, поблагодарила грузчиков и проводила их. Оставшись одна, она не могла удержаться, чтобы тут же не застелить новую кровать.

— Ух ты, шелковые простыни, — восхищенно пробормотала она, открыв пластиковый пакет. Она постелила золотистое постельное белье и положила сверху красное атласное покрывало. — Похоже на постель в каком-нибудь борделе, — пояснила она наблюдающему за ней коту и отошла, чтобы полюбоваться своей работой. — Интересно…

Она вспомнила слова Делано: «Тебе по крайней мере нужна кровать». А вдруг?.. «Нет, — успокоила она саму себя, — он не смог бы устроить, чтобы кровать доставили ей так быстро, тем более в субботу». Кроме того, Трейси хорошо знала, что у тети Фейетт весьма своеобразное чувство юмора. Это как раз в духе ее невозможной тетушки — послать племяннице кровать, словно послужившую декорацией в фильме «Лучший публичный дом в Техасе».

Пощупав блестящее атласное покрывало, которое выглядело так, как будто вот-вот вспыхнет, но было тем не менее порочно-прохладным и гладким, Трейси задумалась: а что сказала бы ее мама, увидев эту кровать? Эта мысль причинила ей боль, и она вспомнила недовольное лицо матери, когда вчера к их дому в восточном Техасе подъехал дядя Генри, чтобы забрать Трейси и увезти ее в Хьюстон. Тогда мама ясно дала понять, что хорошие девушки так не поступают — не сбегают и не живут самостоятельно в большом городе…