Глава 15

— Мисси, дорогая, почему ты разговариваешь с лестничной колонной?

Мисси обернулась и увидела, как в парадную дверь вплыла Лавиния. Подойдя к дочери, матрона вопросительно взглянула на ее покрасневшие глаза и опухшее лицо. Она протянула руку и коснулась дрожащего подбородка девушки.

— Что случилось, милочка?

— Я просто… вспомнила тот день, когда упала, и пришла в отчаяние оттого, что с тех пор у меня в голове страшная путаница, — вздрогнув, ответила Мисси. — Наверняка это связано с тем, что я ударилась головой об эту лестничную колонну.

— Понятно. — Лавиния с трудом подавила желание улыбнуться. — И что же, ты полагаешь, что поможешь делу, если будешь разговаривать с колонной?

— Это от безысходности, — буркнула Мисси.

Лавиния хмыкнула.

— Боже, какие странные вещи ты говоришь все эти дни. — Она погладила Мисси по руке. — Я бы не стала излишне беспокоиться о таких вещах, дочка По правде говоря, нам с отцом ты больше по душе теперь, ибо после падения проявились лучшие стороны твоего характера.

— Я тоже вас люблю, — слабо улыбнулась Мисси.

— Так выше нос, дочка! — бодро продолжила Лавиния. — Пойдем наверх, ты переоденешься Скоро придет Фабиан, и вы поедете обедать к Сарджентам.

— Ма, я с ним не пойду, — возразила Мисси.

— Конечно, пойдешь, дорогая, — твердо проговорила Лавиния, обняв дочь и увлекая ее наверх.

— С этим типом?

— Глупости. Это не тип, а принц.

— Ну если ты так в него влюблена, почему бы тебе самой им не заняться?

— Не искушай меня, дорогая.

Оказавшись у себя в комнате, Мисси принялась рвать и метать, умолять Лавинию, но все напрасно. Матрона не обращала никакого внимания на капризы дочери и спокойно выбирала ей вечерний туалет Вскоре Мисси, надувшись, уже сидела за туалетным столиком, а мать, зачесав наверх ее белокурые локоны, укладывала их.

Боже, неужели она позволила этой женщине уговорить себя отправиться на обед с Фабианом9 Мисси опять посетовала на свою неспособность вертеть новыми родителями. За те несколько дней, что она пробыла в прошлом, оказалось, что Джон и Лавиния обладают такой же силой воли и изобретательностью, как и она сама И она против воли по-прежнему чувствовала к ним уважение за то, что они не желают мириться с ее капризами

— Ну вот, — сказала Лавиния, уложив волосы дочери, — что скажешь?

— Здорово, ма, — угрюмо согласилась Мисси Лавиния с упреком посмотрела на нее.

— Неужели тебе не хочется, дорогая, снова увидеться со своими подругами?

— Подругами? Какими подругами? — равнодушно поинтересовалась Мисси.

— То есть как это с какими? С тремя твоими лучшими подругами — Филиппой Мерсер, Антуанеттой Макги и Люси Сарджент. Ты что же, даже их не помнишь?

— Вроде нет

— Ах, Господи! Но надеюсь, обрадуешься Фабиану? Мисси вскочила и бросила на мать испепеляющий взгляд.

Лавиния погрозила ей пальцем

— Сегодня вечером ты идешь.

— А если я откажусь решительно и бесповоротно? — огрызнулась Мисси.

Лавиния обернулась, губы ее дрогнули в улыбке

— Что ж, оставайся дома и помоги мне устроить собрание Общества вспомоществования больницам.

— Вспомоществования больницам?

— Да. Сегодня вечером сюда прибудет пастор из епископальной церкви святого Креста, чтобы руководить нашими молитвами. После чего нам надо будет скатать бинты.

— Ой, ради Бога! — Мисси всплеснула руками. — Лучше уж я пойду на обед с этим болваном!

— Вот и превосходно. — Лавиния аккуратно одела дочь в сшитое на заказ платье из зеленого шелка. Когда все складки были разглажены, она искренне восхитилась: — Ну вот! Как ты красива!

Взглянув в зеркало, висящее в простенке, Мисси невольно залюбовалась своим отражением. Внезапно раздался стук в дверь.

— Войдите! — громко крикнула Лавиния.

В комнату скользнула Дульси.

— Мистер Фонтено здесь, миссис, — обратилась она к Лавинии.

— Спасибо, Дульси. — И Лавиния протянула Мисси объемистый синий мешочек с ручкой — Не забудь свое вышивание, дорогая.

— Вышивание?!

— Ну да. Ты вместе с другими леди должна закончить вышивку к церковному базару.

— Сегодня я не буду вышивать, и все тут! — в ужасе вскричала Мисси.

— А что же ты будешь делать, пока другие леди вышивают?

— Напиваться.

— Фу, Мисси, как неприлично!

Внизу в вестибюле Фабиан Фонтено безуспешно пытался удержаться от смеха, поскольку Мисси и Лавиния, спускаясь по лестнице, спорили на каждой ступеньке Лавиния пыталась во что бы то ни стало всучить Мисси мешочек с вышиванием, а та с не меньшей решительностью отталкивала его.

Но ах! Его невеста в этот вечер была словно ангел — роскошные кудри, уложенные кверху, красивое платье из мерцающего зеленого шелка, великолепно облегающее фигуру, — пусть даже слова, вылетающие из ее немыслимо маленького ротика, совершенно ангелу не пристали!

— Ма, это смешно, — горячилась Мисси, пока они спускались вниз, — вышивать-то ведь я не умею!

— Забыла? Ничего, другие леди наверняка научат тебя.

— Научат, когда Мемфис сползет в Миссисипи!

— Ну, Мисси! — презрительно скривилась Лавиния. — Эта выходка совсем уж не пристала леди. — Заметив Фабиана, она улыбнулась — Ах, здравствуйте, Фабиан, дорогой мой Вы сегодня просто воплощенный дьявол!

— Спасибо, Лавиния, — ответил Фабиан, ухмыляясь, — Я так понимаю, что это комплимент в мой адрес?

— Конечно, повеса вы этакий, — успокоила его Лавиния, похлопав по руке. — Ваша невеста выглядит просто очаровательно, не так ли?

— Я ему не невеста! — выпалила Мисси.

— Совершенно с вами согласен, — проговорил Фабиан, не обращая внимания на протесты Мисси.

— И более того, вышивать я не буду! — с жаром добавила Мисси.

— Фабиан, дорогой, урезоньте эту упрямую девицу, — попросила его Лавиния.

Тот почесал подбородок.

— Может быть, сегодня вечером мы обойдемся без вышивания?

Сначала Лавиния была несколько ошеломлена, но потом пожала плечами.

— Хорошо, Фабиан, как вам угодно.

— Пойдемте, — протянул он Мисси руку.

Они вышли из дома, Фабиан подвел Мисси к большому экипажу, поджидавшему их в конце дорожки, кучер в ливрее открыл дверцу, и Фабиан помог Мисси сесть в экипаж. Усаживаясь на кожаное сиденье напротив, она вдруг оценила, как безбожно красив сегодня Фабиан в черном бархатном фраке, темных панталонах, белой батистовой рубашке с гофрированным воротником и манжетами и шелковым шейным платком — дьявольски красив! Его густые темно-каштановые волосы блестели даже в сумеречном свете: сердце Мисси забилось еще сильнее при виде его красивых, глубоко посаженных глаз, классически совершенного профиля, волевого подбородка и этой полоски усов, придававшей ему такой сексуальный вид…

Жаль, что он невыносимо туп!

— Что же, — заговорил Фабиан, когда карета тронулась, — вы даже не поблагодарите меня, Мисси?

— За что?

— За то, что пришел вам на помощь. Я имею в виду вышивание.

— Ха! Неужели я должна благодарить вас за то, что вы разумны, в то время как все здесь безнадежно ограниченны?

Он присвистнул и усмехнулся:

— Значит, теперь вы находите меня разумным?

— Не очень-то заноситесь, мальчик. Если вы в какой-то момент повели себя разумно, это еще не значит, что мое мнение о вас изменилось.

— Но вы же поехали со мной на обед, — подтрунивал он.

— Только чтобы ма отвязалась от меня с этой вышивкой. Провести весь вечер в вашем обществе — кошмар. Ну а вышивка и того кошмарнее.

— Дорогая, вы говорите чудовищные вещи — Тон его стал чуть жестче, так же как выражение глаз — Мне страшно хочется придушить эти язвительные замечания, прежде чем они сорвутся с ваших рубиновых губок

От этих слов Мисси охватило дикое возбуждение, но, поборов его, она возразила:

— Без армии…

— Не обойдусь! — подхватил он.

— Вот именно.

— Хотелось бы мне как-нибудь выяснить, что это за армия.

— Поверьте, у вас ничего не получится.

Они замолчали, и Мисси устремила взгляд на расстилавшийся вокруг ландшафт. Теперь карета тащилась по грязной грунтовой дороге — на сей раз мимо густых зарослей дубов и сосен.

— Я поняла, чего здесь не хватает! — внезапно прищелкнула она пальцами.

— И чего же?

— Куда, к черту, подевалось кудзу?

— В жизни не слышал ни о чем подобном. Что такое кудзу?

— Вы что, с луны свалились? — спросила она не веря своим ушам. — Кудзу — это лиана, которая заполонила весь Юг!

Фабиан фыркнул:

— Уверяю вас, лапочка, Юг и понятия ни о чем таком не имеет.

— Я вам не лапочка!

В его глазах заплясали озорные искры.

— Итак, вы не моя дорогая, не моя милая, не лапочка. Как же, скажите, вас тогда называть?

— Мс Монро, пожалуйста.

— Мс Монро? А что означает это «Мс»? — Фабиан был заметно заинтригован — Могу ли я напомнить, что ваша фамилия Монтгомери?

— Ах да Допустим, я это забыла.

— Похоже, вы много чего забыли. — Он сердито посмотрел на нее, открыл было рот, но тотчас замолчал

Мисси снова посмотрела в окно

— Для чего именно устраивается сегодняшний обед?

— Вы что же, и этою не помните?

Она негодующе взглянула ему в глаза

— Хорошо, — устало отозвался он, — вот уже более года мы с вами раз в две недели проводим вечер с тремя парами — нашими самыми близкими друзьями

— И как же мы проводим эти вечера? — насмешливо улыбнулась она.

— Сначала мы вместе обедаем, потом джентльмены, извинившись, принимаются за бренди и сигары, в то время как леди болтают.

— Вы хотите сказать, что остаток вечера мы проводим врозь?

— Обычно джентльмены присоединяются к леди позже. Иногда мы играем в вист или танцуем кадриль — когда матушка Люси дома и может аккомпанировать нам на фортепьяно. Но сегодня джентльмены уйдут раньше — на политическое собрание, а вы, леди, останетесь и будете заниматься вышивкой к церковному базару.

Мисси на мгновение лишилась дара речи.

— Вы, конечно, шутите! — наконец выдохнула она.

— Вовсе нет.

— Священная корова! — простонала она. — Я умерла и попала в Бостон.

Глава 16

В сгустившейся темноте они добрались до ярко освещенного дома в стиле греческого возрождения, стоявшего на высоком обрыве над Миссисипи и великолепно задрапированного бархатистыми сумерками. Мисси изумленно ахнула, внезапно осознав, что уже посещала этот дом. Краска, правда, была посвежее, а теплица и дворовые постройки и вовсе оказались ей незнакомы, но это, конечно же, был загородный дом, принадлежащий семье Джеффа там, в 1992 году!

— Я знаю это место! — воскликнула она.

Фабиан хмыкнул, раскрыл дверцу кареты и спрыгнул на землю.

— Не мудрено, — пробормотал он.

— Чей это дом? — спросила она, пока он помогал ей дойти.

— Ну и ну, — заметил он, вытаращив глаза и провожая ее к парадному входу. — Дом принадлежит Джереми и Люси Сарджент, пригласившим нас на этот вечер. Видите ли, мы каждый раз чередуемся.

— Вот как? — не без дерзости спросила Мисси. — А где мы встречаемся, когда настает наша очередь, Фабиан? — В доме ваших родителей или у меня. Среди наших четырех пар только мы все еще не женаты, — проговорил он с металлом в голосе. — Но очень скоро мы это исправим, любовь моя. Когда мы поженимся, то станем собираться в моем фамильном доме, пока не построим свой собственный

— Ха! — фыркнула она. — А что говорят ваши родители, когда вы хозяйничаете у них?

Фабиан внезапно застыл как вкопанный, и лицо его окаменело.

— Ничего, — ответил он прерывающимся голосом — Моих родителей уже нет. Разве вы не помните, я же рассказывал вам вчера? Я потерял их обоих во время эпидемии желтой лихорадки два года назад и пока что живу вместе с бабкой и дедом.

Мисси охватило раскаяние — она дотронулась до его рукава.

— Простите, Фабиан. Теперь, когда вы заговорили об этом, я все вспомнила. Я сказала, не подумав..

— Будь я проклят, если вы не забыли все на свете! —в отчаянии воскликнул он. — Ради Бога, Мелисса, ведь вы были со мной на похоронах!

На этот раз у нее не хватило духу поправить его, в связи с тем что он назвал ее Мелиссой.

— Что же я могу сказать? Еще раз — прошу прощения. Он с мрачным видом подвел ее к ступеням и постучал в дверь.

— Если бы вы не были так похожи на себя, я поклялся бы, что вы — другая женщина.

Оба погрузились в тягостное молчание, пока дверь им не открыл худощавый мужчина с редеющими каштановыми волосами.

— Фабиан, Мелисса, рад вас видеть.

— Мисси, вы помните Джереми Сарджента? — спросил Фабиан, провожая ее в дом.

— Здравствуйте, Джереми. — Мисси протянула ему руку.

Джереми поцеловал ее.

— Как вы себя чувствуете, Мелисса, дорогая?

— Мне станет гораздо лучше, если вы будете называть меня Мисси, — ответила она.

Джереми смущенно посмотрел на Фабиана. Тот только плечами пожал.

— Разумеется, э-э-э… Мисси, — проговорил Джереми запинаясь.

И повел их по коридору. Мисси бросала взгляды на восточные ковровые дорожки, столики с мраморными крышками и зеркала в золоченых рамах. Господи! Как же отличается этот дом от обветшавшего, полупустого загородного дома, который ей запомнился там, в настоящем. Здесь она ощутила таинственное чувство уже виденного, подобное тому, что не покидало ее в доме новых родителей.

Джереми привел ее в гостиную с папоротниками, канделябрами, плюшевыми коврами и изящной мебелью в стиле чиппендейл. С обитого дамасским шелком дивана, шурша пышными платьями, поднялись три женщины, к ним тотчас подошли двое мужчин.

— Мелисса! — воскликнули женщины одновременно.

— Теперь это Мисси, — хором уточнили Фабиан и Джереми.

Женщины тотчас замолчали, настороженно глядя на подругу.

Фабиан сделал шаг вперед.

— Леди, — робко проговорил он, — боюсь, что Мисси страдает некоторой… некоторой потерей памяти со времени своего падения с лестницы. Должен извиниться, но она вас не помнит. — Поймав взгляд Мисси, он поклонился каждой из женщин по очереди. — Дорогая, позволь представить тебе трех твоих лучших подруг — Люси Сарджент, Филиппу Мерсер и Антуанетту Макги.

Мисси окинула их равнодушным взглядом; никакого впечатления они на нее не произвели. Филиппа была костлявой брюнеткой с худым хмурым лицом; Антуанетта — рыжей, с капризным выражением глаз и выступающей челюстью; Люси Сарджент — маленькой блондиночкой, робкой и безобидной, как мышка.

Что за сборище тетех!

— Рада вас видеть, — бесстрастно проговорила она.

Женщины изумленно переглянулись, а потом по очереди поздоровались с ней.

— Жаль, что с вами приключилось такое, дорогая, — искренне проговорила Люси, клюнув Мисси в щеку.

— Теперь вы выглядите гораздо лучше, — хихикнув, добавила Антуанетта, дотронувшись до руки Мисси.

Филиппа держалась на расстоянии.

— Рада, что вы одолели все последствия падения, — лукаво проговорила она, и все засмеялись.

Мужчины, которым представили Мисси, тоже не произвели на нее особого впечатления. Чарльз Мерсер, толстобрюхий и лысеющий, приветствовал Мисси выворачивающим конечность рукопожатием, чуть не вывихнув ей при этом руку, робким подмигиванием и жарким бормотанием:

— Рад видеть вас снова среди нас, моя маленькая леди.

— Я ничья и не маленькая леди! — резко возразила она.

Чарльз в изумлении отступил, а Брент Макги — черноволосый и еще более черноглазый, явный развратник — окинул Мисси похотливым взглядом, взял ее за руку и медленно поцеловал.

— Ну как же, Мелисса, разумеется, ничья. Она — своя, не так ли, дорогая?

Мисси вырвала руку.

— Меня зовут Мисси! Что же до того, что я ничья, почему бы вам не объяснить это Фабиану?

Собравшиеся потрясение зашептались, и Джереми Сарджент хлопнул в ладоши.

— Неужели мы не рады, что Мисси так хорошо себя чувствует? — Он улыбнулся ей. — Мы с Люси молились за вас, дорогая.

— Ой, мама! — вздохнула Мисси.

— Не сесть ли нам за стол? — несколько нервозно спросила Люси.

Все восемь человек прошли в столовую и уселись за прекрасно сервированный стол в стиле ампир. Пробуя первое блюдо — кукурузный суп со сметаной — Люси не преминула спросить:

— А правда ли, что вы ничего не помните, дорогая?

Мисси пожала плечами.

— В зависимости о того, о каком веке идет речь. Пока Люси пыталась переварить этот ответ, Филиппа проницательно заметила:

— Вы выглядите на пять лет старше.

— А вы выглядите, как Мафусаил, — парировала Мисси.

Антуанетта хихикнула:

— Ах, у Мисси появился характер!

— По крайней мере я не такая гусыня, как вы, — бросила та.

Все еще не оправившись от потрясения, леди отказались от дальнейших расспросов и принялись тихо беседовать друг с другом. Мисси же устремила свое внимание на главное блюдо — утку в соусе с гарниром из риса и кукурузными оладьями. Пока остальные женщины ковырялись в тарелках, Мисси с большим аппетитом принялась за угощение, неоднократно ловя на себе изумленные взгляды присутствующих.

К разговорам она прислушивалась вполуха, но ее все больше и больше раздражало, что присутствующие разделены по половому признаку. Женщины болтали о каких-то пустячных рецептах и последних модах из дамского журнала, в то время как мужчины обсуждали более важные темы — карточную игру, скачки, местную и государственную политику — и главным образом цены на хлопок.

Мисси наконец полностью сосредоточилась на разговорах мужчин. Она нехотя клевала ореховый пирог и внимательно слушала, как они обсуждают «Компромисс» 1850 года и условия, на которых Штатам недавно были предоставлены права в связи с возникшими разногласиями.

— Если рабство на Юге будет отменено, нам придется выйти из Союза, — заявил Чарльз Мерсер.

— Я поддерживаю это движение, — пылко согласился Брент Макги.

— Но не приведет ли это к конфликту с нашими северными соседями? — рассудительно спросил Фабиан.

— Пусть только эти трусы попытаются остановить нас, они горько об этом пожалеют! — заявил Чарльз, погрозив кому-то кулаком.

— Если вы, ребята, начнете войну против отмены рабства, вам зададут хорошую взбучку, — внезапно сообщила Мисси.

Все разом стихли в изумлении. Наконец Фабиан кашлянул и сказал:

— Со времени своего падения с лестницы Мисси стала выражаться крайне откровенно.

Чарльз Мерсер со снисходительной улыбкой похлопал Мисси по руке:

— Ну-ну, наша маленькая леди, уж позвольте нам, мужчинам, самим улаживать эти серьезные дела.

— Я не ваша маленькая леди, разъевшийся мужлан, — в ярости вскочила Мисси, — и если вы еще раз прикоснетесь ко мне своими потными руками, я вас приложу!

Дамы неподдельно изумились, а Чарльз заметно побледнел и повернулся к Фабиану:

— Приложу? О чем это она?

— Не стоит обращать внимания, — уныло ответил Фабиан, а потом угрожающе прошептал, обращаясь к Мисси: — Прошу вас, сядьте, дорогая.

Бросив на него пылающий взгляд, она подчинилась.

— Чарльз, не перечьте Мелиссе, — ласково проговорила Люси. — Она пока еще не в себе.

— Я очень даже в себе, и не надо меня защищать! —возразила Мисси.

Раздались изумленные возгласы.

— Джентльмены, думаю, будет разумно с нашей стороны удалиться в кабинет, где нас ждут бренди и сигары, — прозвучал среди них голос Фабиана.

— Согласен, Фонтено, — кивнул Чарльз Мерсер.

— Аминь, — добавил Джереми Сарджент.

Глядя, как мужчины встают из-за стола и выходят из комнаты, Мисси отшвырнула салфетку.

— Что за сборище лохов!

— Лохов? Что такое «лохи»? — спросила Филиппа.

— Да это просто сборище трусов, потому что они не остались, чтобы закончить спор со мною.

— Но, Мисси, милочка, истинный джентльмен никогда не станет спорить с леди, — тактично пояснила Люси.

— Почему же? — удивилась Мисси.

— Кроме того, они спешат на политическое собрание, — добавила Антуанетта, нервно хихикнув.

— И вы позволите им вас покинуть?

— Спасибо, вы постарались вынудить их уехать как можно скорее, — язвительно заметила Филиппа.

Мисси бросила на Филиппу презрительный взгляд, а Люси примиряюще произнесла:

— Ах, леди, мы должны быть добрее к Мел… Мисси. Не следует забывать, что она пострадала при падении, что она не в себе…

— В последний раз говорю — я вполне в себе, и пусть никто из вас не забывает об этом!

— Но ведь кое-что вы забыли, правда, Мисси? — терпеливо продолжала Люси.

— Например?

— Например, что мы трое — ваши лучшие подруги. Почему вы так сердитесь на нас?

Мисси на миг замолчала, ей стало стыдно. Нельзя было не признать, что Люси действительно очень мила, пусть даже две другие злобные моськи действовали ей на нервы.

— У меня такое ощущение, будто вы также забыли о нашем уговоре — заняться вышивкой для церковного базара, — высокомерно добавила Филиппа.

Мисси с притворным ужасом поднесла руку к груди.

— Я?! Как я могла забыть?

— Если вы забыли, как вышивать, я снова с радостью научу вас, — предложила Люси.

Мисси заскрежетала зубами.

— Не пройти ли нам в малую гостиную, леди? — поднявшись, сказала Люси.

— Значит, мы не присоединимся к мужчинам? — спросила Мисси.

— Это неуместно, — бодро сообщила Филиппа.

— Так скажите мне, умоляю, что же для нас уместно? — саркастически поинтересовалась Мисси

— Подчиняться мужьям, — ответила Люси.

— Растить их детей, — добавила Антуанетта.

— Вносить свой вклад в общину, — закончила Филиппа.

— Ой, не смешите! — простонала Мисси. — Это просто невыносимо.

Филиппа пренебрежительно фыркнула:

— Идемте, леди.

Глядя, как все трое направляются к двери, Мисси заявила:

— Вы можете поступать как вам угодно, но лично я пойду с мужчинами на собрание.

Женщины остолбенели как статуи, вытаращив глаза. — Но, Мелисса, — выдохнула наконец Филиппа, — это ведь тоже неуместно!

— Не смейте указывать мне, что уместно и что нет, вы, самодовольная свинья! — воскликнула Мисси и ринулась прочь из комнаты. И, сопровождаемая хором изумленных возгласов, выскочила из комнаты.

Глава 17

В конце главного коридора Мисси заметила комнату с французскими окнами, занавешенными драпировками. Заглянув туда, она увидела мужчин, которые расхаживали по комнате и курили сигары. Они явно намеревались отправиться на собрание.

Высоко вздернув подбородок, Мисси бодро вошла в комнату.

Все четверо с каменными лицами в упор уставились на нее.

— Могу я присоединиться к вам, джентльмены? — вежливо спросила она.

Чарльз Мерсер тотчас повернулся к Фабиану:

— Фонтено, будьте добры, скажите вашей невесте, что ей здесь не место.

Услышав такое, Мисси тут же атаковала обидчика:

— Не смейте мне указывать, где мое место, крикливый осел! Три тетехи-вышивальщицы в соседней комнате достаточно уже науказывали! Мое место там, где я того захочу, И в настоящий момент оно именно здесь!

Мужчины, побледнев, молча воззрились на нее. Фабиан же подошел к ней и строгим шепотом сказал:

— Не могли бы мы поговорить наедине?

— Она сверкнула глазами:

— Хорошо. Но это ничего не изменит.

Он увлек ее за собой в коридор, несмотря на сопротивление. Там Фабиан сказал ей, погрозив пальцем:

— Мисси, мы с джентльменами собираемся на политическое собрание. Пожалуйста, оставайтесь с остальными леди.

— Нет. Я хочу поехать с вами.

— Его лицо потемнело от гнева.

— Об этом не может быть и речи!

— Трус! — презрительно бросила она. — Вы просто боитесь, что я окажусь умнее ваших шовинистов мужчин. Но ведь пустоголовую женщину вы к себе не допустили бы, верно?

— Мисси, вы просто невозможны!

— Слушайте, либо я еду с вами, либо мы возвращаемся домой! — заявила она.

Взглянув на разгорячившуюся, разгневанную женщину, Фабиан с трудом удержался от усмешки.

— Вы, кажется, не поняли, — произнес он наконец, — джентльмены не позволят вам пойти на собрание.

Она застенчиво взглянула на него и потрогала цепочку карманных часов на его жилете.

— Позволят, если вы их попросите.

— Ага! Теперь вы решили прибегнуть к женским уловкам?

Она едва не испепелила его страстным взглядом.

— Фабиан, либо вы уговорите их, либо я обещаю испортить этот вечер всем без исключения.

— Проклятие, Мисси! — взорвался Фабиан. Он заходил взад-вперед по коридору, то и дело бросая на нее сердитые взгляды.

— Так что же, Фабиан?

— Знаете, это в высшей степени неприлично, — сообщил он. — Собрание будет проходить в таверне.

— Что же это за собрание такое? — фыркнула она.

— Мемфисский «Комитет здоровья», — пояснил он.

— Пошел он в задницу! — издевательски произнесла она. — Я бы с удовольствием высказалась насчет того, как у вас обстоит дело с санитарией.