Глава 3

Через сто сорок лет у той же самой лестничной колонны стояли и целовались Джефф Дэльтон и Мисси Монро. Они только что вернулись с танцев: на Мисси было черное платье для коктейлей и туфли-лодочки; на Джеффе — темно-синий костюм, белая рубашка и галстук.

Мисси изо всех сил старалась излить свои чувства в поцелуе — прижавшись к Джеффу, она впилась губами в его губы. Он же с ответом не спешил.

В конце концов, девушка в отчаянии отодвинулась.

— Да что с тобой сегодня? С таким же успехом я могла бы целовать кусок льда!

Жених хмыкнул, на щеках его появились очаровательные ямочки.

— Я по-прежнему сдерживаюсь, дорогая, ведь завтра у нас особенная ночь.

Разочарованно вздохнув, Мисси взяла его за руку.

— Давай посидим перед сном в гостиной.

— Конечно. Как скажешь.

Мисси налила бренди, и они уселись с бокалами в руках на диванчик розового дерева перед горящим камином. Джефф снял пиджак и ослабил галстук. Какое-то время оба молча потягивали напиток.

Взглянув на Джеффа, Мисси в очередной раз отметила, что он несказанно хорош густые белокурые волосы, синие глаза, тонкие черты лица. Высокий, гибким, мускулистый, он был неподражаем. Она часто мечтала о том, что когда-нибудь они обзаведутся красивыми детьми. Разумеется, от карьеры она не откажется, но работа для семьи не помеха…

Вот только способен ли Джефф стать отцом ее детей? Она вертела в руках бокал с бренди и хмурилась завтра свадьба, а ведь они до сих пор так ни разу и не переспали. Конечно, для нее это выгодный брак, но ведь и он тоже кое-что выигрывает.

Что, если ее племенной жеребец окажется мерином?

Джефф поставил бокал на кофейный столик, и устало улыбнулся.

— Я, пожалуй, пойду, Мисси. Завтра у нас знаменательный день.

Она коснулась его руки.

— Джефф, ты действительно хочешь, чтобы мы поженились?

Он ошеломленно поднял глаза.

— То есть как? Конечно, хочу.

— Порой я в этом не уверена, — мрачно сказала она.

— Мисси… ты же знаешь, как я тебе предан, — последовал дипломатичный ответ.

Судя по всему, ее сомнения не рассеялись. Она положила руку ему на грудь.

— Тогда как насчет еще одного поцелуя, на прощание?

— Он улыбнулся, как бы желая ее успокоить.

— Конечно, дорогая.

Он взял у нее бокал и поставил его на кофейный столик. Потом привлек ее к себе и нежно прижался губами к ее губам. Мисси вскипела: ей надоели эти чистые поцелуи! Вцепившись в его рубашку, она просунула язык ему в рот и задвигала им взад-вперед, бесстыдно и призывно.

Джефф сдавленно застонал, обнял Мисси крепче. На какой-то краткий миг она испытала восторг — победа! Поощряемая его учащенным дыханием и жаркими объятиями, она расстегнула несколько пуговиц у него на рубашке и пробежала пальцами по его мускулистому телу. А вот и триумф — его язык с неожиданной страстью ворвался ей в рот. Рука ее дерзко двинулась вниз, еще ниже, потом ее пальцы обхватили нечто восхитительно твердое…

Ее обуяли радость и безумные надежды. Конечно же, он не мерин!

Но едва Мисси взялась за пряжку его ремня, как Джефф внезапно отпрянул и отошел к окну. Не поворачиваясь, он застегнул рубашку и поправил галстук.

— Не надо, Мисси, — хрипло проговорил он. — Твои родители…

— Крепко спят наверху, — нетерпеливо закончила она. — Что же до вас, Джефф Дэльтон, то вы либо стали носить дубинку, как полицейский, либо прячете некий свадебный подарок, который я решила получить сегодня.

Он повернулся к ней, внезапно рассердившись.

— Твои грубые притязания на юмор, Мисси, вовсе не кажутся мне смешными.

Она вскипела:

— Тогда зачем ты женишься на мне?

Джефф испытывал сильнейшее искушение бросить ей правду в лицо. Потом сунул руки в карманы и задумчиво проговорил:

— Я женюсь на тебе, потому что ты этого хочешь… и потому что этого хотят наши родители.

— А ты? — не отступала она — Ты хочешь?

Он вздохнул.

— С чего бы мне тогда было делать тебе предложение?

— Вот уж не знаю. — Она испытующе посмотрела на жениха. — Ты девственник, Джефф?

Его лицо потемнело.

— Конечно, нет!

— Я тоже не девственница, — заявила она, ничуть не стыдясь.

— Разумеется, — хохотнул он.

— Тогда почему бы нам не заняться любовью? К чему ходить вокруг да около? — бросила она.

— Ты что, боишься, что получишь меньше, чем тебе причитается по договору? — угрюмо спросил он.

— Может, и так, — согласилась она. — Я отнюдь не уверена, способен ли ты выполнять супружеские обязанности.

— Черт побери, Мисси!

Прежде она не сомневалась, что хорошо знает Джеффа. Сейчас же комнату стремительно пересек, сгреб ее в охапку и на удивление страстно поцеловал какой-то бледный, незнакомый ей человек.

Мгновение спустя он отпрянул, прищурился и взглянул на нее, заиграв желваками.

— Не волнуйся, Мисси, — твердо проговорил Джефф. — Я в состоянии исполнить свой долг.

Оцепенев, она увидела, как он вышел из комнаты. Вот уж никогда не думала, что Джефф Дэльтон способен на такие бурные чувства.

— Боже мой, откуда что взялось?! — прошептала Мисси.

Покинув дом Монро, Джефф досадливо поморщился. По природе своей он был человеком мягким и терпеливым, но сегодня нареченной удалось вывести его из себя, и теперь он глубоко сожалел об этом.

Вспомнив ее жесткий вопрос: «Ты девственник, Джефф?» — он грустно улыбнулся. Похоже, что так. Наверное, Мисси рассмеялась бы, узнай она правду. Узнай она, что за всю свою жизнь он занимался любовью всего лишь с одной женщиной. И теперь женится на Мисси лишь для того, чтобы порадовать всех остальных, кроме самого себя.

Потому что, как бы ни старался Джефф играть роль влюбленного, внимательного жениха, ясно было, что брак этот заключается вовсе не по любви, а является хладнокровной выгодной сделкой. На протяжении всей своей жизни родители Джеффа, патриархи фирмы «Стальные трубы Дэльтонов», жаждали слить свои мощности с заводами «Шарикоподшипники Монро». Одно время Джефф сопротивлялся, но около двух лет назад, когда здоровье отца резко ухудшилось, он наконец согласился. Завтра его овдовевшая мать дождется осуществления своей мечты: Джефф вступит в брак по расчету. Джефф — послушный сын.

И честен по отношению к Мисси. Ее беспокоит лишь его способность произвести на свет детей, чтобы продолжить династию.

Этот свой долг он также исполнит, хотя сердце его останется безучастным.

И тут Джефф почувствовал, как грудь его стеснило.

В двадцать шесть лет, имея диплом об окончании Гарвардской школы бизнеса, он без устали работал главным менеджером семейной фирмы. С виду веселый и обходительный, в душе он был мертвецом. Он умер четвертого июля шесть лет назад, в ту ночь, когда потерял любимую.

В свои восемнадцать Эбби была полна жизни и энергии, юмора и наивности. Он любил ее еще со средней школы, а уехав в колледж, свиданий ждал лишь с ней. Он писал стихи и читал их ей в беседке, за летним домом его родителей.

В то лето он приехал домой, будучи студентом предпоследнего курса, и их любовь превратилась в бурную страсть. Второго июля она его соблазнила, и они провели два часа на заднем сиденье автомобиля, охваченные любовным экстазом. Джефф и не представлял себе, что бывает такое. Он умолял ее немедленно выйти за него замуж. Она же считала, что сначала он должен получить образование. То было их первое и единственное сражение. Она потребовала расстаться на неделю, чтобы оба пришли в себя.

Но уже через два дня, четвертого июля, он позвонил ей, умоляя встретиться и поговорить. Она же вместе с членами своей церкви собиралась красить дома в соседнем бедном квартале. И, тем не менее, пообещала быть вечером на их излюбленном месте в парке Одюбон…

Она так и не пришла на свидание. Когда Эбби свернула в парк, какой-то пьяный водитель на полном ходу врезался в ее машину. Эбби погибла сразу же.

Мир Джеффа рухнул. И до сих пор оставался в руинах.

Эбби была единственной женщиной, которую он любил, единственной, кого ласкал.

А теперь он вступает в брак, в котором чувствам его ничто не грозит: они будут заперты, священны и неприкосновенны.

А сердце Джеффа похоронено на кладбище «Мемориал-парк» вместе с ангелом, который не дожил до девятнадцати лет.

Глава 4

На следующее утро, сидя за туалетным столиком, Мисси чувствовала себя не в своей тарелке. Волосы ее были убраны кверху, она уже надела белье и нижние юбки, наложила легкий макияж, чтобы он соответствовал сшитому по старинной моде платью, которое она сейчас наденет. И все же, взглянув на себя в зеркало, она увидела, что отнюдь не походит на смущающуюся невесту.

Сегодня ее свадьба, но никакого счастья она не ощущает. Поведение Джеффа накануне вечером смутило ее, и она так и не поняла, зачем он женится на ней. Судя по всему, он ее не любит, да и она его, впрочем, тоже.

Почему же в таком случае она вступает в этот брак?

Потому что Джефф красив и очарователен. Потому что он обращается с тобой как с леди. Потому что с ним ты всегда сможешь идти своим путем.

В голове у нее крутилось с десяток здравых мыслей, объясняющих, почему она выходит замуж за Джеффа. Этот брак — средство достижения цели, разумное и деловое логическое соглашение. Любовь — не главное…

Почему же в таком случае она не может избавиться от какой-то смутной неудовлетворенности?

Нельзя объять необъятное, сказала себе Мисси. Так не бывает. О, она была близка с мужчинами, вызывавшими у нее страсть. Но такие мужчины — свиньи и шовинисты, все, что им нужно, — это подчинить ее себе.

Джефф же воплощение надежности, безопасности, уважения, что гораздо важнее.

— Доброе утро, дорогая, — раздался у нее за спиной приятный женский голос.

Мисси оглянулась. Пухленькая женщина средних лет внесла в комнату поднос с завтраком.

— Доброе утро, ма.

— Как ты сегодня, милочка? — продолжала Шарлотта Монро. Она уже была одета для торжества в модный шелковый костюм цвета лаванды.

Увидев, что мать поставила перед ней поднос с таким количеством еды — оладьями, беконом и апельсиновым соком, — что хватило бы на троих мужчин, Мисси тяжело вздохнула.

— Все прекрасно, ма, если только я не наберу сейчас лишних пять фунтов, так что не смогу влезть в подвенечное платье.

Шарлотта засмеялась:

— Дорогая, ты очень худенькая. Ну что, ты вполне спокойна в самый волнующий день своей жизни? Не нервничаешь в последнюю минуту? — Она поправила локон, упавший Мисси на лоб. — Вид у тебя очень озабоченный.

Мисси едва подавила неудержимое желание нагрубить этой женщине, которая всю жизнь стояла у нее над душой. Но вместо этого она пробормотала.

— Ты же знаешь, что я не из тех, кто психует.

Она отпила кофе и скорчила гримасу.

— Ты все собрала для поездки на Карибы?

— Да, мама.

— И сделала все прививки?

Мисси удивилась:

— Какие еще прививки?

— Ты хочешь сказать, что даже не обратилась к врачу? А если ты подхватишь малярию или что-то в этом роде?

Мисси красноречиво закатила глаза.

— Мама, мы едем в круиз по Виргинским островам, а не на сафари на Борнео.

Шарлотта обеспокоено подперла щеку.

— Ну, милочка, я все же думаю, что одна-две прививки тебе не повредят.

Мисси положила на столик губную помаду и хмуро посмотрела на мать.

— Ма, перестань, пожалуйста, волноваться и помоги мне надеть платье. Ведь в любую минуту может появиться фотограф.

— Да-да, конечно. — Шарлотта встревожено закусила нижнюю губу — Мы ничего не забыли?

Мисси встала.

— Ничего, уверяю тебя. В конце концов, ты единственная матрона в Мемфисе, у которой есть аптечка со всем необходимым при укусе змеи, сигнальная система, реагирующая на дым и индикатор огня в каждой комнате.

Это замечание вызвало улыбку на лице Шарлотты Монро. Вынув из гардероба подвенечное платье дочери, она подвела ее к большому зеркалу. Надев на нее красивый, в старинном стиле, атласно-кружевной наряд и украсив голову Мисси ниткой неровно нанизанного жемчуга, Шарлотта восторженно ахнула.

— Ах, дорогая, ты просто неподражаема! — воскликнула она, вытирая слезы носовым платочком. — Портниха с успехом воссоздала подвенечное платье кузины Мелиссы.

— Да уж, — ответила Мисси, взглянув на дагерротип кузины на туалетном столике. Женщина могла бы считаться ее двойником, если бы не грустный, какой-то беззащитный взгляд.

И вдруг Мисси охватила дрожь. Снова посмотрев в зеркало, она восхитилась фасоном своего платья — закрытый ворот, облегающий лиф, узкая талия и широкая разлетающаяся юбка. Общее впечатление — изящество, женственность и милая сердцу старомодность, В самом деле, сейчас она так походила на кузину Мелиссу с дагерротипа, что более суеверный человек мог бы поклясться она только что материализовалась, сойдя с выцветшей фотографии. При мысли об этом на губах Мисси мелькнула гордая улыбка.

Почему же она так подавлена?

В дверь постучали, обе женщины разом отозвались, и в комнату вошел Ховард Монро в элегантном черном костюме.

Расплываясь от счастья, Ховард приблизился к жене и дочери, поцеловал каждую в щеку.

— Дорогая, я никогда еще не видел такой красивой невесты.

— Спасибо, па, — откликнулась Мисси — Ты тоже сегодня прекрасно выглядишь.

— Чудесно — Ховард хлопнул в ладоши, — Приехал фотограф, и уже прибыли кое-какие гости.

— Замечательно! — воскликнула Шарлотта и вдруг принялась ломать руки — Хови, как ты думаешь, мы ничего не забыли?

— Ну же, Шарлотта, перестань волноваться, все в порядке, — успокоил ее Ховард. — Мисси, мистер Кристофер устанавливает свою аппаратуру наверху, на балконе.

— Вот и чудненько.

Вскоре Мисси уже позировала фотографу; прохладный воздух бодрил, ее освещало яркое февральское солнце. Снизу, из сада, доносилось пение птиц; сладко благоухали цветы.

Фотограф щелкнул затвором. Улыбка невесты получилась какой-то неестественной, застывшей…

Мелисса Монтгомери сидела за туалетным столиком в нижнем белье и пеньюаре. Волосы ее были убраны кверху. О свадьбе с Фабианом она по-прежнему мечтала так же, как преступник о виселице. Тем не менее, бросив взгляд на свое подвенечное платье, она отчаянно захотела надеть его.

Спала она в эту ночь урывками, много плакала в подушку, о чем и свидетельствовало ее опухшее личико. Неужели Фабиан и впрямь вознамерился отправиться с ней в свадебное путешествие в Африку, чтобы охотиться там на слонов? Мелисса в жизни не прикасалась к оружию. Всю ночь ее преследовали кошмарные сны: громко трубя от страха, по африканским равнинам несутся слоны, Фабиан преследует их со своим специальным ружьем. Слонов она жалела больше, чем себя. Ее, по крайней мере, Фабиан не застрелит…

«А вдруг застрелит?» — спросила она себя с ужасом, вспомнив кое-что из его вчерашних злобствований.

— Доброе утро, дорогая! — проговорил веселый женский голос.

Мелисса, вздрогнув от неожиданности, даже подпрыгнула на своем пуфике. Уже одетая для торжества, в элегантном наряде из розовато-лилового шелка в комнату вплыла Лавиния.

— Доброе утро, мама, — выдавила из себя Мелисса.

Лавиния недовольно нахмурилась, глядя на распухшее лицо дочери.

— В чем дело? У тебя такой вид, словно ты собираешься не на свадьбу, а на собственные похороны.

Мелисса подняла глаза, нижняя губка у нее дернулась, и она расплакалась.

— О небо! — воскликнула Лавиния, подавая, дочери вышитый платочек. — Я понимаю — предсвадебная лихорадка, но ведь ты превращаешь обычное волнение прямо-таки в истерику.

— Прости меня, мама, — всхлипнула Мелисса.

— Лавиния легонько похлопала дочь по плечу.

— Ты боишься сегодняшней ночи?

— Да… Нет… Ах, я не знаю! — жалобно ответила Мелисса.

— Я бы посоветовала тебе выпить двойную порцию бренди, прежде чем ты удалишься с мужем, — доверительно произнесла мать. И поскольку дочь на мгновение лишилась дара речи, та решительно добавила: — Я знаю, что ты в рот не брала спиртного, но в подобных обстоятельствах подбодрить себя не помешает…

— О Господи!

— Не волнуйся, Фабиан сообразит, что нужно делать.

— Именно этого я и боюсь, — прорыдала Мелисса.

Судя по замечанию Лавинии, она просто не расслышала слов дочери.

— Ах, девочка, тебе повезло! — весело воскликнула она, обтирая Мелиссе лицо влажным полотенцем. — Выше голову, дочь! Выше голову! Вот-вот приедет фотограф, надо снять тебя на дагерротип. И естественно, вскоре станут прибывать гости — вот только церковь освободится.

— Мне так хотелось присутствовать на службе сегодня утром, — вздохнула Мелисса.

— В день твоей свадьбы? Рискуя увидеть там жениха? Жаль, конечно, что ты венчаешься в воскресенье, но это единственный день, когда все в городе, и кроме того, его преподобие Слоун уезжает завтра в военный лагерь…

— Да, мама.

— Ну вот, а теперь я позову Дульси, пусть она поможет тебе одеться.

Спустя полчаса Мелисса на балконе уже позировала фотографу в своем свадебном платье, и ее освещало февральское утреннее солнце. Снизу до нее доносились смешанный запах цветов и голоса птиц, распевающих на ветвях деревьев.

Но на ее изображении, запечатленном для потомства, улыбка получилась какой-то натянутой, застывшей.

И вот Мелисса уже стоит наверху винтовой лестницы рядом с отцом. На голове, как положено, вуаль, в руке — букет. Внизу, в огромной сдвоенной гостиной, Фабиан, священник, мать и приглашенные ждали, когда она сойдет вниз. Устремив взгляд на Фабиана, она увидела его мрачное лицо и ощутила дурноту…

Изнемогая от страха и тошноты, она услышала, как на фортепьяно заиграли «Свадебный марш».

— Готова, дорогая? — горделиво спросил ее отец.

Широко раскрыв глаза и стараясь держать себя в руках, Мелисса опять подумала: «Оказаться бы сейчас где угодно, только не здесь!»

— В чем дело, Мелисса? — обеспокоено спросил отец. — Ты хорошо себя чувствуешь?

Она натянуто улыбнулась:

— Конечно, папа. Я готова.

Мелисса отважилась сделать шаг вперед, но от волнения наступила на подол своего платья. Проделав какое-то замысловатое па, она взмахнула руками, потеряла равновесие и с криком рухнула вниз…

Напрасно отец пытался удержать ее. Гости в ужасе смотрели, как девушка кубарем катится с лестницы, считая ступеньки. Перед глазами у нее все замелькало, она в отчаянии махала руками, пыталась за что-нибудь уцепиться. Скатившись вниз, Мелисса ударилась головой о лестничную колонну, потеряла сознание и бесформенной грудой замерла на полу.

Гости разом вздохнули, на какую-то долю секунды воцарилось гробовое молчание, а потом родители Мелиссы, Фабиан и с полсотни приглашенных ринулись к упавшей невесте. Всех охватила паника, и никто не заметил, как «пуговица» на колонне подмигнула, словно ей одной была известна тайна этой озорной проделки…

Мисси Монро замерла рядом с отцом наверху винтовой лестницы. В огромной гостиной Джефф, священник, ее мать и несколько десятков гостей ждали затаив дыхание, когда она спустится вниз. Мисси видела, как Джефф улыбнулся ей. Он выглядел таким красивым в пиджаке и бриджах, сшитых по старинной моде, но в глазах его она заметила грусть и некоторую нерешительность.

Раздались звуки «Свадебного марша».

— Готова, дорогая? — горделиво спросил ее отец.

Мисси опять бросила взгляд на Джеффа, потом посмотрела на отца и подумала: «Оказаться бы сейчас где угодно, только не здесь!»

— В чем дело, Мисси? — спросил отец.

Мисси натянуто улыбнулась:

— Все в порядке, па.

Она сделала шаг вперед, но от волнения наступила на подол своего платья. Проделав какое-то замысловатое па, она взмахнула руками, потеряла равновесие и с криком рухнула вниз…

Глава 5

В календаре, лежавшем на ночном столике, значилось: 29 февраля 1992 года.

Мелисса Монтгомери пришла в сознание и ощутила пульсирующую боль. Она прищурилась и глубоко вздохнула, пытаясь хоть что-то рассмотреть сквозь туман. Сердце у нее бешено колотилось, и все тело болело так, словно по нему прошлись скалкой.

Ее одолевали странные видения — какие-то люди в диковинных одеждах. Казалось, она видит дурной сон. Но вот сознание ее прояснилось, и она в ужасе раскрыла рот.

Она лежала на чужой кровати в чужой комнате. Нет, комната вроде бы ее и в то же время совсем другая! Окна располагались там же, но занавеси свисают до полу жесткими складками. Цветочный рисунок на обоях, бархатный ковер сиреневого цвета на полу, простая мебель, отличная от резной мебели розового дерева, к которой привыкла Мелисса…

А люди! У кровати стояли четверо незнакомцев леди с короткими волосами в неприлично коротких платьях и джентльмены в не менее странных костюмах и лакированных туфлях. Пока Мелисса разглядывала присутствующих, один из джентльменов вышел вперед и направил ей в глаза лучик света. Мелисса в страхе отшатнулась, ухватившись за одеяло, а человек этот заметно нахмурился.

— Ну что, доктор? — спросил второй джентльмен

— Рефлексы, кажется, в норме, — ответил тот, — но мы на всякий случай сделаем рентген.

С Мелиссой едва не случилась истерика. Что это за люди и о чем они говорят? Как она здесь очутилась? Почему в лицо ей веет теплым воздухом, хотя окна далеко? Что это за причудливые лампы с огромными стеклами, горящие мягким светом?

— Где я? — наконец выговорила она

— Бедняжечка! — Одна из незнакомок, пухленькая седеющая женщина с добрым лицом, бросилась к Мелиссе и взяла ее за руку. — Не волнуйся, Мисси, мама рядом!

— М-мисси? М-мама? — изумилась Мелисса, непонимающе глядя на женщину, которую она видела впервые.

— Боже мой! — Вздохнув, женщина обернулась к высокому седовласому мужчине. — Ховард, она меня не узнает!

Тот, кого назвали Ховардом, нахмурился и вышел вперед.

— Мисси, дорогая, это па. Ты, конечно, помнишь.

— П-па? — перебила она мужчину, смутившись еще больше.

Ховард повернулся к доктору:

— Она не узнает нас, Эдмунд. Очевидно, все гораздо серьезнее.

— Вынужден с вами согласиться, — отозвался Эдмунд, задумчиво почесывая подбородок.

Вперед выступила еще одна женщина средних лет, большеглазая, высокая и худощавая, с неприятным лицом. Оглядев Мелиссу критическим взглядом, она произнесла.

— Судя по всему, она выживет, Шарлотта. Я всегда утверждала, что хороший бамс по голове поможет вправить мозги этой маленькой гов.. моей племяннице, но потеря памяти… — Она опять изучающе посмотрела на Мелиссу. — Да ведь она сама на себя не похожа!

Все четверо разом подошли ближе и внимательно посмотрели на Мелиссу. Та отпрянула, глаза у нее от страха и непонимания стали огромными.

— А знаете, сестрица, вы верно подметили, — сказал Ховард. — Она и впрямь как-то изменилась.

— Выглядит лет на пять моложе, — заявила тетка.

— Это, конечно, из-за притока крови к голове, — заключила Шарлотта.

Доктор опять поскреб свой подбородок.

— После рентгена нам многое станет ясно.

— Рентгена? — воскликнула Мелисса. — Какого рентгена?

— Разве ты не помнишь, как упала с лестницы, дорогая? — ласково спросил «па».

— Помню, — вежливо ответила Мелисса, — И следует признаться, приземлилась я, мягко выражаясь, несколько необычным способом.

На мгновение все ошеломленно замолчали, потом оживленно зашептались.

— Почему она так странно говорит? — спросила тетка у матери, — Будто наизусть читает «Джен Эйр». О Господи!

— Ах, дорогая, это совсем нехорошо, — взволнованно отозвалась мать, ломая руки.

— Говорю вам, нужно немедленно сделать рентген! — повторил врач.

Пока Мелисса силилась понять, что происходит, входная дверь внезапно резко распахнулась, и в спальню вошел высокий, красивый светловолосый джентльмен. Взгляд Мелиссы сразу же устремился на вошедшего. Одет он был в серый утренний костюм. Она мгновенно успокоилась, страхи ее улеглись.

— Я дозвонился в «скорую помощь», доктор Карнес, — обратился он к врачу. — Они советуют отвезти ее в больницу. Конечно, я настоял, чтобы прислали машину.

— Хорошая мысль, Джефф, благодарю, — отозвался Эдмунд.