Предисловие
Перед Вами не научная книга, а доверительная беседа с читателем.
Написав ее в 1946 г. для академического архива, автор не имел намерения широко ее публиковать. Это была всего лишь попытка ученого и врача систематизировать собственный внутренний сумбур, охвативший его после многолетнего изучения так называемого «маленького человека». Этот сумбур возник вследствие недоумения, переходящего в ужас, при виде того что маленький человек творит над собой: как он страдает, сопротивляется, возносит своих врагов и убивает друзей; как, обретая власть « во имя народа », он злоупотребляет ею и насаждает тиранию, еще более жестокую, чем та, которую он некогда пережил сам под гнетом свергнутых им же правителей.
Это обращение к маленькому человеку было достойным ответом на сплетни и злословие. Написав данный труд, автор не мог предполагать, что правительственный департамент по охране общественного здоровья в союзе с карьеристами от политики и психоанализа развяжут кампанию против этого исследования.
Решение опубликовать работу возникло в ответ на намерение властей дискредитировать изложенные в ней выводы, причем сделать это не путем научной дискуссии, а простой клеветой на автора и попыток широко его опорочить. Возникла необходимость ознакомить «обычного человека» с тем, что он представляет собой с точки зрения ученого — психолога.
Простой человек должен знать о той единственной силе, которая противостоит его разрушительному стремлению к власти и собственной значительности, и осознавать громадную ответственность, которая лежит на нем, что бы он ни делал: работал, любил, ненавидел, или даже просто разговаривал.
Маленький человек должен знать, как он становится черным или красным фашистом. Каждый, кто беспокоится о безопасности собственной жизни и жизни своих детей, обязан противостоять как черному, так и красному фашизму, и делать это не потому, что они возводят в ранг своей идеологии физическое уничтожение противников, а потому, что их идеологии превращают здоровых детей в моральных калек, марионеток и идеологических уродов, поскольку ставят государство над интересами справедливости, ложь над правдой и войну над миром; противостоять фашизму потому, что дети и жизненная сила, которую они несут в себе, остаются нашей единственной надеждой на счастливое будущее.
Для преподавателя и врача самым главным предметом беззаветного служения является именно эта жизненная сила учеников и пациентов. И если он действительно верен своему призванию, ему придется находить решения проблем своих учеников и пациентов, в том числе и тех, которые связаны с политикой.
Настоящее обращение — не учебник и не проводник по жизни. Это попытка описания тех эмоциональных бурь, которые бушуют в душах простых индивидов, любящих жизнь.
Книга не ставит цели убедить или завоевать читательские симпатии — она просто описывает движения сознания маленького человека.
Ученому и мыслителю нужно от читателя только одно — личное отношение к его труду, и в этом он схож с поэтом или философом. Это результат мучительной работы ученого, его протеста против тайных и неназванных ядовитых стрел эмоционального бедствия, выпущенных из секретных мест, которые поражают маленького человека. Книга показывает, что представляет собой эмоциональная зараза и каким образом она препятствует прогрессу. Кроме того, в ней делается попытка показать человеку огромные сокровища, лежащие невостребованными в глубинах «человеческой природы», и готовые к использованию для осуществления человеческих чаяний.
Добрые люди не подозревают об опасностях, которые таят в себе межличностные отношения и жизненные условия. Эти люди убеждены, что и другие мыслят и поступают благородно и великодушно, в соответствии с жизненными законами доброты и взаимопомощи.
Такое отношение, свойственное здоровым детям и примитивным людям, несомненно, представляет большую угрозу в борьбе за рациональный образ жизни до тех пор, пока существует эмоциональное оглупление, поскольку эмоционально одержимые люди навязывают окружающим свою извращенную манеру мыслить и действовать.
Добрые люди считают, что все вокруг добры, в то время, как эмоционально инфицированные убеждены в том, что все вокруг лгут, мошенничают и жаждут власти. При таком положении вещей хорошие люди находятся в очевидно невыгодной ситуации. Будучи добрыми по отношению к эмоционально оглупленным, они истощаются, их выставляют на посмешище, а в итоге предают.
Так было всегда. Для ныне живущих добрых людей настало время быть жесткими, поскольку жесткость необходима в борьбе за сохранение и приумножение жизненной силы — она не умалит их положительных качеств, пока они на стороне справедливости. Надежда на лучшее строится на том, что среди миллионов честных тружеников находится лишь горстка эмоционально одержимых индивидов, способных совершать зло, оперируя темными силами, заключенными в обычном человеке, и подталкивая этого человека на политическое убийство. Существует только одно противодействие обычной человеческой предрасположенности к эмоциональной заразе — это его собственное ощущение жизненной правды. Жизненная сила не жаждет власти, она лишь требует достойного и осознанного места в человеческих делах. Она проявляется в любви, созидании и знаниях.
Всякий, кто хочет оберегать жизненную силу от эмоциональной заразы, должен использовать все возможности свободы слова, которые предоставлены гражданам Америки, для достижения благих целей, поскольку эмоциональная чума использует их же во имя зла.
Гарантированные равные возможности самовыражения обусловливают возможность конечной победы. В этом наша главная надежда на счастливое будущее.
Посмотри на себя, маленький человек!
Тебя называют Маленьким Человеком или Обыкновенным Человеком. Тебе говорят, что пришло твое время — наступила «Эпоха Обыкновенного Человека».
Но ты не говори так, маленький человек. Пусть так говорят они: вице-президенты великих наций, лидеры профсоюзов, сытые буржуа, государственные мужи и философы. Они дают тебе будущее, но им и в голову не приходит спросить о прошлом.
А ты унаследовал ужасное прошлое. Твое наследство — это алмаз, превращающийся в золу прямо на твоих глазах. Вот о чем я хочу рассказать тебе.
Любой человек, будь то врач, сапожник, механик или учитель должен знать свои ограничения, если ему приходится зарабатывать на жизнь трудом. За несколько десятилетий ты проявил себя по всему свету. Будущее человечества как вида будет зависеть от образа твоих мыслей и твоих действий. Но твои учителя и хозяева не объяснили тебе, как надо мыслить и чем ты, в действительности, являешься — никто не смеет навязывать тебе единственно верный способ стать хозяином своей судьбы. Ты «свободен» только от одного — от самокритики, дающей тебе возможность распоряжаться собственной ж и знью.
Я никогда не слышал такого рода жалоб: «Ты возвеличиваешь меня как будущего хозяина себе самому и своему миру, но ты не говоришь о том, каким образом человек становится хозяином себе и о том, в чем ошибаюсь я, какие ошибки содержатся в моих мыслях и действиях».
Ты позволяешь власть имущим требовать власти «для маленького человека». Но сам ты при этом молчишь. Ты помогаешь сильным обрести еще большую власть или позволяешь слабым и зловредным людям представлять твои интересы. Когда ты понимаешь, что оказался в дураках, оказывается слишком поздно.
Я понимаю тебя. Поскольку я множество раз видел твое тело и душу обнаженными, без масок, политических ярлыков и национальной гордости. Обнаженными как новорожденный младенец, как маршал в нижнем белье. Я слышал твои рыдания и жалобы; ты делился со мной своими неприятностями, своими чаяниями, раскрывал мне свою любовь и страдания. Я знаю и понимаю тебя. Я собираюсь рассказать тебе, кто ты есть на самом деле, маленький человек, ибо я по-настоящему верю в твое будущее. Ибо будущее, несомненно, принадлежит тебе.
Взгляни на себя, маленький человек. Постарайся увидеть себя таким, каков ты есть. Осознай, что ни один из твоих лидеров не смеет сказать тебе: "Ты — «маленький человек» или «обыкновенный человек». Вдумайся в двойное значение слов «маленький» и «обыкновенный»…
Не прячь голову в песок! Имей мужество взглянуть на себя! «По какому праву ты поучаешь меня?» Этот вопрос я вижу в твоих испуганных глазах. Я улавливаю тот оскорбительный тон, которым ты задаешь его, маленький человек. Ты просто боишься посмотреть на себя, ты боишься критики и той силы, которую обещает тебе этот честный взгляд. Какая для тебя польза от этой силы?
Ты не знаешь. Ты боишься признаться себе в том. что меж д у тобой и тем, кем ты хотел бы когда-нибудь стать есть разница. Ты хотел бы быть свободным, а не запуганным: искренним, а не ходульным; способным любить; не походить на ночного воришку, а жить при ярком дневном свете.
Ты презираешь себя, маленький человек. Ты говоришь: «Да кто я такой, чтобы иметь свое собственное мнение и создавать свой собственный мир?» Ты прав: кто ты такой, чтобы предъя в лять права на свою жизнь? Вот я и собираюсь рассказать тебе, кто ты такой.
Лишь одно отличает тебя от великого человека: великий человек был когда-то очень маленьким человеком, но он воспитал в себе одно важнейшее качество: он осознал свою ничтожность, а также узость и ограниченность своих помыслов и деяний. Решая какую-то очень важную для себя задачу, он увидел, насколько его малость и незначительность ставят под угрозу его счастье.
Другими словами, великий человек понимает в чем и как о н является маленьким человеком, в то время, как маленький человек не только не понимает этого, но и боится понять.
Он прячет свою ничтожность и ограниченность, прикрываясь иллюзией силы и величия. Он гордится своими генералами, но не собой. Его восхищает мысль, что в них есть что — то такое, чего нет в нем.
Чем меньше он понимает, тем больше он утверждается в этом заблуждении, и наоборот — чем больше он понимает, тем скорее он от в ергает подобную идею. Пожалуй, я начну с маленького человека в себе самом. На протяжении двадцати пяти лет я выступал в защиту твоего права на счастье на этом свете, отвергая твою неспособность отстоять это право, которое ты завоевал, проливая свою кровь в борьбе на баррикадах в Париже и Вене, в сражениях Гражданской в ойны в США, совершая революцию в России.
Но твой Париж кончился с приходом Петена [1] и Лаваля [2], твоя Вена — с приходом Гитлера, твоя Россия — с приходом Сталина, а твоя Америка имеет все шансы кончиться с приходом к власти Ку-Клукс-Клана. Для тебя всегда было легче завоевать свободу, чем удержать ее. Все это мне известно уже давно.
Но чего я не могу понять, так это то, почему снова и снова, выбираясь с кровавыми боями из одного болота, ты обязательно погружаешься в новое болото, еще хуже предыдущего. Затем, тщательно и осторожно осматриваясь вокруг себя, я постепенно пришел к выводу: твой главный поработитель — ты сам. Больше в твоем порабощении обвинять некого. Повторяю тебе: Никто больше не виновен! Не правда ли, это новость для тебя?
Твои освободители убеждают тебя в том, что твои угнетатели — это кайзер Вильгельм, царь Николай, папа Григорий XX VI II, Морган, Крупп и Форд. А кто твои освободители? Муссолини, Наполеон, Гитлер и Сталин.
Д я говорю: Никто, кроме тебя самого не сможет стать твоим освободителем?
Здесь меня смущает то, что я претендую на роль борца за правду и чистоту. Но сейчас, после того, как я решился рассказать тебе правду о тебе самом, меня беспокоит твое отношение к этой правде.
Истина опасна, если она касается тебя. Истина может быть благотворной, но любой бандит способен завладеть ею раньше других и воспользоваться по-своему. Если бы это было не так, ты не был бы тем, кто ты есть.
Мой разум говорит: «Всегда, чего бы это ни стоило, говори только правду».
Маленький человек во мне говорит другое: "Было бы великой глупостью идти на поводу у маленького человека. Маленький человек не хочет слышать правды о себе. Он не желает иметь дело с той ответственностью, которая свалится на него при осознании им этой правды, хочет он того или нет. Он предпочитает оставаться маленьким человеком или стать маленьким большим человеком. Он мечтает разбогатеть, стать главой крупного концерна или председателем общества морального подъема. Но он не хочет брать на себя ответственность за свою деятельность, за обеспечение пропитанием, за строительство) шахты, транспорт, образование, научные исследования, деятельность администрации и тому подобное".
Маленький человек во мне продолжает: "Ты стал большим человеком. Ты приобрел известность в Германии, Австрии, Скандинавии, Англии, Америке и Палестине. Тебя ненавидят коммунисты и так называемые «спасители культурных ценностей». Тебя преследуют эмоционально инфицированные. Ты написал дюжину книг и полторы сотни статей о жизненных невзгодах и страданиях маленького человека. Твои работы изучаются в университетах. Другие одинокие большие люди считают тебя очень большим человеком. Ты занимаешь достойное место среди гигантов научной мысли. Ты совершил величайшее открытие века, поскольку ты обнаружил космическую жизненную энергию [3] и законы жизненной материи. Ты о бъ яснил природу раковой опухоли. Ты говорил правду. За все это ты был гоним во многих странах. Ты заслужил отдых. Наслаждайся своим успехом и славой. Твое имя звучало у всех на устах на протяжении целого ряда лет. Ты сделал достаточно. Так что можешь расслабиться. Посвяти себя работе над законами природы."
Вот что говорит маленький человек во мне, потому что он боится тебя, маленький человек.
Я много лет очень тесно общался с тобой, и, поскольку твою жизнь я познал через свою собственную, мне очень хотелось помочь тебе. Я продолжал общаться с тобой, ибо видел, что приношу тебе реальную пользу, и ты охотно принимаешь мою помощь, хотя и нередко со слезами на глазах.
Очень медленно пришел я к пониманию того, что ты способен не только отвергать мою помощь, но и принимать ее. Я отрицаю твою ничтожность и борюсь за тебя всеми силами.
А потом являются твои лидеры и разрушают мою работу. И снова ты безропотно идешь за ними. Но даже после этого, я не бросаю тебя и постоянно ищу в озможности помогать тебе и не быть при этом уничтоженным тобой — ни в качестве твоего лидера, ни в качестве твоей жертвы.
Маленький человек во мне желает расположить тебя к себе, «обезопасить» тебя, принимая во внимание тот трепет, с каким ты относишься к «высшей математике», не зная даже основ арифметики. Чем меньше ты знаешь, тем сильнее в тебе проявляется этот трепет. Ты знаешь Гитлера лучше, чем Ницше [4], а Наполеона лучше, чем Песталоцци [5]. Какой-нибудь король значит для тебя больше, чем Зигмунд Фрейд [6].
М аленький человек во мне добивается твоего расположения так же, как ты добиваешься мелких побед под громкий бой барабанов. Я боюсь тебя, когда маленький человек во мне мечтает о том, как он «поведет тебя к свободе». Ты можешь узнать себя во мне, как и меня в себе, испугаться при этом и убить себя во мне. Именно поэтому я больше не хочу погибать за твою свободу на рабство.
Конечно же, ты меня не понимаешь. Я прекрасно знаю, что «свобода на рабство» вещь очень не простая.
Чтобы вырасти из верного раба в простого хозяина и стать неугнетаемым рабом, ты должен для начала убить того, кого считаешь угнетателем, например, царя. Конечно же ты не можешь совершить такого убийства, если оно не опра в дывается высокими идеалами свободы. В соответствии со своими убеждениями, ты присоединяешься к революционной партии, возглавляемой действительно великим человеком, таким, как, например, Иисус Христос, Маркс, Линкольн или Ленин. Этот великий человек по-настоящему одержим твоим освобождением.
Но если он хочет добиться реальных результатов, он окружает себя маленькими людьми, с целым рядом помощников и исполнителей в придачу, поскольку задача, стоящая перед ним настолько грандиозна, что он не в силах справиться с ней в одиночку. Более того — ты не поймешь его, если он не станет объединять маленьких больших людей вокруг себя. Окружив себя маленькими большими людьми, он добивается некоторого облегчения твоей участи, а также открывает некоторую часть правды или способа реализации большей социальной справед л ивости. Он издает «заветы» и законы о легализации твоей свободы, рассчитывая на твою помощь, или, по крайней мере, на намерение помочь ему. Он вытягивает тебя из той социальной мерзости, в которой ты погряз.
Для того, чтобы сохранить свое окружение, не утратив в то же время твоего доверия, по-настоящему большой человек вынужден, шаг за шагом, жертвовать величием своих достижений, которых он добился, будучи в одиночестве, вдали от тебя и того шума, который ты ежедневно создаешь, но, в то же время, думая о тебе. Чтобы окончательно подчинить тебя своей власти, он позволяет тебе преклоняться перед ним и возводить его в ранг святых. Он не был бы кумиром для тебя, оставайся он обычным человеком, таким же, как и ты; например, если бы он жил с жен щ иной, не зарегистрирова в брак.
Таким образом ты сам сотворяешь себе нового кумира. Становясь кумиром, великий человек теряет свое величие, которое и состояло из честности, доступности, мужества и близости к жизненным реалиям. Вот тут то и проявляются маленькие большие люди, слыву щ ие продолжателями его дела, которые немедленно занимают руководящие посты в правительстве, финансировании, внешней политике, науке и искусстве, а ты при этом остаешься там же, где и был — в дерьме!
Ты продолжаешь ходить в лохмотьях во имя «коммунистического будущего» или «интересов Третьего рейха». Ты, как и прежде, живешь в вонючем коровьем сарае, но проникаешься гордостью за Дворец народной культуры. Тебе нравится твоя иллюзорная собственная значимость … до тех пор пока следующая война не низвергнет твоих теперешних кумиров.
За рубежом маленькие люди уже давно изучили твое стремление быть добровольным рабом. Результаты этого изучения подсказали им, как стать маленьким большим человеком, прилагая к этому минимум усилий. Эти люди не из дворцов — они были такими же как и ты. Они голодали и страдали, как ты. Они нашли простейший способ стать хозяевами.
Сотни и сотни лет великие люди приносили себя в жертву на алтарь твоей свободы и благосостояния. Маленькие люди из твоего окружения поняли, что необходимости в этом нет. Все, что веками создавалось тяжелым трудом воистину великих мыслителей, эти самые маленькие люди разрушили менее, чем за пять лет. Да, эти маленькие люди, которых ты порой возносишь, остановились на способе собственного возвеличивания путем разру ш ения всего старого мира «до основания» — способе крикливом, вульгарном и бесчеловечном.
Они так часто утверждают, что твоя жизнь, как и жизнь твоих родных и близких, не стоит ничего; что ты есть их слабоумный прислужник и иного отношения к себе не заслуживаешь, что заставляют тебя самого поверить в это. Они обещают тебе не личную, а национальную свободу, не собственную значимость, а национальное величие. Они не говорят ни слова о самоуважении, зато трубят во все трубы о необходимости твоего уважения к государству.
Поскольку понятия «личная свобода» и «собственная значимость» теряют для тебя всякий смысл, то лозунги «национальной свободы» и «национальных интересов» приводят тебя в такой же восторг, какой испытывает собака, когда ей бросают кость.
Никто из этих маленьких людей не уплатил той цены, которую пришлось уплатить за свои гениальные идеи свободы таким великим людям, как Джордано Бруно, Карл Маркс или Линкольн. Никто из них не любит тебя, маленький человек. Все они презирают тебя потому, что ты презираешь себя сам. Они знают тебя намного глубже и разбираются в твоей натуре гораздо тоньше, чем, например Рокфеллер или какой-нибудь другой, так называемый, «эксплуататор». Маленькие большие люди знают твои слабости лучше тебя самого. Они приносят тебя в жертву своим фетишам, а ты отдаешь им власть над собой. Ты сам поднимаешь своих хозяев на пьедесталы власти даже тогда, когда они обнаруживают свои истинные лица — а может и именно поэтому.
С предельной откровенностью они говорят тебе: «Ты всегда был, есть и будешь оставаться под нашим каблуком и ни на какие самостоятельные действия ты не способен». В ответ на это ты называешь их вождями и избавителями и кричишь «ура !».
Я очень боюсь тебя, маленький человек, поскольку от тебя зависит будущее человечества. Я боюсь тебя потому, что главная цель твоей жизни — спрятаться от самого себя. Ты очень и очень слаб, маленький человек. В этом нет твоей вины, но на тебе лежит огромная ответственность.
Ты уже давно мог бы избавиться от своих истинных угнетателей, если бы прямо или косвенно не поддерживал диктаторские режимы. Никакая полицейская сила в мире — эта постоянная опора диктаторских правлений — не смогла бы справиться с тобой, имей ты хоть чуточку уважения к себе в своей повседневной жизни, осознай ты тот факт, что без тебя невозможно продолжение жизни на Земле!
Разве хоть кто-нибудь из твоих «освободителей» говорил тебе это? Они называли тебя «рабочим классом мира», но никогда не упоминали о том, что ты и только ты сам в ответе за свою жизнь, а судьбы отечества тут не причем.
Ты должен осознать, что это ты поднял своих маленьких людей до уровня угнетателей, в то время, как людей по-настоящему великих ты обрек на мученичество. Ты издевался над ними, забрасывал их камнями, позволял им умирать от голода, ни разу не задумавшись ни о том, кто они такие, ни о том, что они сделали для тебя. Ты должен осознать тот факт, что у тебя нет ни малейшего представления о том, кто в действительности, привносит свет в твою жизнь.
«Чтобы я тебе поверил, сообщи мне, где ты находишься», так или почти так ты ответишь на мои попытки докричаться до тебя, а затем, узнав, где я нахожусь, ты немедленно донесешь на меня «куда следует», будь то местное отделение полиции, Комитет по антиамериканской деятельности, ФБР, ГПУ, Ку-Клукс-Клан или разнообразные вожди мирового пролетариата.
Я не принадлежу ни к красным, ни к белым, ни к черным, ни к желтым.
Я не христианин, не иудей, не мусульманин и не мормон. Я не представитель сексуальных меньшинств, и не анархист.
Когда я обнимаю женщину, я делаю это потому, что люблю и хочу ее, а вовсе не потому, что я официально на ней женат или сексуально озабочен.
Я не бью детей. Я не увлекаюсь рыбалкой и охотой, хотя и хорошо стреляю по мишеням. Я не играю в азартные игры и не провожу кампаний популяризации своих идей. Если мои идеи здравы и убедительны, то они сами найдут свое распространение.
Я не признаю «авторитетных» медицинских отзывов о своей работе, и сам решаю, кто из медицинских авторитетов способен вникнуть в глубину моих открытий, как бы нескромно это ни звучало.
Я чту закон и здравый смысл, но протестую против устаревших или абсурдных общественных установок. (Не торопись настучать на меня в «заинтересованные инстанции», маленький человек! Признайся, ты сам поступаешь точно так же.)
Я хочу, чтобы дети и молодежь имели возможность любить открыто.
Я не верю в то, что по-настоящему верующий и религиозный человек должен убивать свою плоть и превращать в мумию самого себя, свое тело и душу. Я знаю, то, что ты называешь Богом, действительно существует, но не в той форме, какая бытует в твоем представлении. Бог есть, прежде всего, космическая энергия, заключенная в тебе самом, в твоей любви, честности, и осознании окружающего и внутреннего мира.
А если кто бы то ни было, под каким угодно предлогом попытается вмешаться в мою медицинскую и преподавательскую деятельность — я вышвырну его вон. Но в случае, если он вызовет меня в суд, я задам ему ряд предельно ясно сформулированных простых вопросов, на которые он не сможет ответить, не будучи посрамленным на всю оставшуюся жизнь, поскольку я — человек работающий, который знает людей изнутри, который знает, что каждый из них имеет свою ценность, и который хочет, чтобы в умах людей господствовали конкретные дела, а не рассуждения об этих делах.
У меня есть собственное мнение, и я в состоянии отличить ложь от правды, ибо ежедневно и ежечасно использую правду как рабочий инструмент, который чищу после каждого употребления.
Я очень и очень боюсь тебя, маленький человек. Но я не всегда был таким. Я и сам был маленьким человеком — одним из миллионов себе подобных маленьких людей. Затем я стал ученым и психиатром. Я понял, как ты слаб, и насколько ты опасен в своей слабости. Я осознал, что только твое собственное несовершенство унижает тебя каждый день и каждый час, и никакая внешняя сила здесь ни при чем. Ты бы уже давно сверг тиранов, если бы имел в душе правильные ориентиры.
Когда-то твои угнетатели происходили из высших слоев общества, но теперь, они выходят из твоего собственного окружения. Они даже меньше, чем ты сам, маленький человек. Они и должны быть по-настоящему маленькими, маленькими до такой степени, чтобы самостоятельно осознать, какое жалкое существования они влачат, а затем, опираясь на собственный опыт, угнетать тебя, но уже более жестоко и изощренно.
Ты не видишь и не замечаешь человека, действительно великого. Его характер, его страдания, его чаяния, его бешенство и его борьба за твое благо чужды для тебя. Тебе невдомек, что существуют люди, органически неспособные к угнетению тебя и других и к насилию над твоей личностью. Люди, которые хотят для тебя реальной и подлинной свободы. Ты не любишь таких людей — мужчин или женщин, поскольку их природа отлична от твоей собственной. Они доступны и откровенны, а правда для них также важна, как для тебя важна хитрость. Они видят тебя насквозь, но испытывают при этом не презрение, а лишь сожаление и печаль о несовершенстве человеческой природы, но ты, который чувствует их все понимающий взгляд, ощериваешься, опасаясь за себя.
Ты осознаешь их величие, маленький человек, только тогда, когда другие маленькие люди назовут их великими. Ты боишься великих людей, их близости к реальной жизни и любви к ней.
Но великий человек любит тебя точно также, как любое другое животное, то есть — как живое существо. Он не хочет, чтобы ты испытывал те же страдания, что испытываешь на протяжении тысяч лет. Он не хочет, чтобы ты продолжал говорить те же глупости, которые повторяешь на протяжении тысяч лет. Он не хочет, чтобы ты жил, подобно рабочему скоту, поскольку любит жизнь и желает видеть ее свободной от страданий и унижений.