Глава 20

— Хилтон Кортин!

Хилтон обернулся и, улыбнувшись, пожал протянутую руку Ньютона Ланкастера.

— Ньютон, рад тебя видеть, — сказал он.

— Я тоже, Хилтон. — Выпустив руку Кортина, он похлопал его по плечу. — Капитан, примите мои поздравления. Наконец-то вы выгнали этих дикарей с их насиженных мест.

Не испытывая гордости за свои подвиги во Флориде, Хилтон быстро сменил тему разговора:

— Ньют, что привело тебя на пирс?

— Я праздную, Хилтон. — Ньютон Ланкастер указал на сверкающую шхуну, украшенную японскими фонариками. — Она моя, и я решил закатить праздник по случаю Дня независимости, какого в Мобиле еще не видели. Это здорово, что ты приехал и сможешь повеселиться вместе с нами.

Улыбнувшись, Хилтон засунул руки в карманы брюк. Он живо представил себе Сильвию. Возможно, именно прием, устроенный Ланкастером, явился причиной ее появления в порту? Скорее всего, она сейчас на борту шхуны, пьет шампанское и весело щебечет своим милым незабываемым голоском. Возможно, ему удастся пригласить ее хотя бы на один танец, несмотря на то, что она теперь замужняя женщина.

— Веди меня, Ньют, — сказал Хилтон, чувствуя, как в жилах начинает играть кровь при звуках скрипки, доносившихся с палубы. Поднявшись на борт и взяв с подноса бокал с шампанским, он оглядел собравшихся гостей. Обмениваясь рукопожатиями со старыми друзьями, кланяясь дамам и слушая их болтовню, он быстро обошел всю шхуну и, разочарованный, остановился у поручней.

Сильвии на шхуне не было.

— Вы, кажется, скучаете? — Раздался нежный голосок за спиной Хилтона.

— Сейчас, когда вы пришли мне на помощь, я просто уверен, что перестану скучать, — повернувшись к молодой женщине невысокого роста, с блестящими каштановыми кудрями, большими зелеными глазами и очаровательным ротиком, галантно ответил Хилтон.

Восхищенная его ответом, девушка подошла ближе.

— Меня зовут Грейс Сент-Клер, и я никогда еще не танцевала с капитаном.

Хилтон поставил бокал с шампанским на полированные поручни.

— Боюсь, моя дорогая мисс Сент-Клер, — усмехнулся Хилтон, протягивая к ней руки, — вы обнаружите, что капитаны танцуют так же, как и все прочие мужчины.

Грейс Сент-Клер, обвила его шею руками. Очарованная, она млела в его объятиях, прислонившись щекой к широкой сильной груди. Хилтон вел ее в танце, убеждая себя, что она красива, у нее превосходная фигура, а рот просто создан для поцелуев.

— Вы ошибались, капитан, — сказала девушка с каштановыми кудрями.

— Ошибался?

Она облизнула пухлые губки и улыбнулась:

— Да. Танцевать с капитаном — это самое прекрасное, что было в моей жизни.

— Рад, что доставил вам удовольствие, дорогая.

— Зовите меня Грейс. А как ваше имя, капитан?

— Простите. Я Хилтон Кортин…

— Хилтон Кортин? — Грейс Сент-Клер онемела от изумления.

— Насколько мне известно, я один ношу это имя.

— О, капитан Кортин, я столько слышала о вас!

— У вас еще есть время убежать. — Хилтон остановился.

Но девушка лишь крепче вцепилась в его шею.

— Мне этого совсем не хочется.

Хилтон взял с подноса проходившего мимо официанта бокал с шампанским и предложил его своей партнерше.

— За что вы получили эту медаль? — спросила Грейс, дотрагиваясь пальцем до бело-голубой ленты с маленьким золотым медальоном на ней.

Хилтон пожал плечами, затем отстегнул медаль и приколол ее к низкому вырезу ее платья.

— Мисс Грейс Сент-Клер, — сказал он торжественно. — Вы награждаетесь этой медалью за мужество, проявленное в танцах на борту шхуны, и за выполнение своего долга.

Ошеломленная молодая женщина смотрела на блестящую золотую медаль, угнездившуюся между ее грудей, и чувствовала себя очень счастливой. Хилтон, крепко ухватив ее за тонкую талию, поднес бокал с шампанским к ее пересохшим губам. Она выпила его залпом, словно это были вода. Хилтон рассмеялся, взял из ее рук бокал и, нагнувшись, поцеловал.

— Хилтон Кортин! — окликнул его женский голос. Он поднял голову и увидел смеющиеся глаза Лауры Ланкастер. — Грейс захватила вас на весь вечер? — Она посмотрела на сиявшее лицо девушки.

— Разумеется! — воскликнула та, еще крепче вцепившись в Хилтона.

— Вы слышали, что сказала леди? — спросил хозяйку Хилтон.

— Слышала, но я этого не допущу, — заявила Лаура. — Моя дорогая, я не позволю вам монополизировать нашего почетного гостя. В конце концов, это я пригласила его сюда. А сейчас будьте хорошей девочкой и разрешите мне потанцевать с нашим красивым капитаном.

Грейс Сент-Клер вспомнила о хороших манерах.

— Конечно. — Она отпустила Хилтона и заглянула в его черные глаза: — Мы ведь не расстаемся, правда? Вы еще вернетесь ко мне?

— Можете на меня рассчитывать, — поклонился он, погладив ее по щеке.

Обняв пышногрудую Лауру Ланкастер, он повел ее в танце. Она расспрашивала его о приключениях во Флориде, но он на все вопросы отвечал уклончиво. Его рука, державшая ее руку, коснулась гладкой поверхности камня, и он рассеянно посмотрел на кольцо, которое красовалось им ее пальце.

Он сбился с такта. Это было кольцо Сильвии Фзрмонт. Он видел его на балу в отеле «Конде», устроенном в честь победы над мексиканцами, и знал, что оно принадлежит ее матери и ему нет цены.

Хилтона так и подмывало спросить у Лауры, как у нее оказалось это кольцо, но он решил пока промолчать. Когда музыка закончилась, и Грейс Сент-Клер подбежала к нему, Хилтон обнаружил, что потерял к ней даже тот маленький интерес, который она вызывала в нем.

Он был рад, когда Ньютон Ланкастер, пробившись сквозь толпу гостей, сообщил ему, что в салоне на главной палубе расставлены столы для игры в покер.

— Вы извините меня? — спросил Хилтон у разочарованной Грейс. Он поцеловал ее в щеку. — Мы еще встретимся.

— Надеюсь, — уныло ответила она и с грустью смотрела вслед уходившему от нее высокому красавцу капитану. Дотронувшись до сверкавшей на груди медали, она улыбнулась. Это действительно был самый восхитительный вечер в ее жизни.

— Увеличиваю ставку на пять сотен, Ньют, — сказал Хилтон, сидевший за столом без кителя и в расстегнутой рубахе.

Ньютон Ланкастер посмотрел на непроницаемое лицо друга, но ничего не прочитал на нем. Он снова взглянул на пару королей и троек в руке, поскреб подбородок и задумался. Кортину сегодня везет, и ему не стоит бросать деньги на ветер, решил он. Ланкастер швырнул карты на стол мастью вниз.

Хилтон раскрыл свои карты. Впервые за много лет ему повезло в игре. Другие игроки за их столом сдались через пару часов, и только Хилтон и Ньютон Ланкастер продолжали игру. Хилтон был рад такому повороту событий. Он решил, если выиграет, потребовать у друга не денег, а кольцо Сильвии.

Наконец, уже под утро, Ньютон Ланкастер с шумом отодвинул стул и поднял руки, сдаваясь.

— Мне не побить тебя сегодня, дружище. Если не ошибаюсь, я должен тебе пять тысяч. У меня нет с собой такой суммы, но если ты придешь в банк завтра утром…

Хилтон поиграл колодой карт, сонно зевнул и, откинувшись на стуле, сказал:

— Знаешь что, Ньют. Я планирую на рассвете уехать из Мобила. — Бросив карты на стол, он почесал затылок. — Я видел у Лауры красивое кольцо. Может, оно стоит… ну, скажем… пару тысяч?

— Да, это кольцо стоит две тысячи.

— Ты должен мне пять, кольцо стоит две… — Хилтон медленно поднялся. — Отдай мне это кольцо, и мы квиты.

— Господи, Хилтон, я не знаю! Лаура без ума от него…

— У Лауры много таких колец.

— Что верно, то верно. — Ньютон помолчал. — Решено. Полагаю, ты хочешь получить это кольцо сейчас?

Хилтон притворно зевнул.

— Я смертельно устал, Ньют. — Он взял свой китель и перекинул его через плечо. — Возьми у Лауры кольцо, и я отправлюсь спать.

Ланкастер согласился.

Через пять минут Хилтон спустился на пустынный причал с изумрудным кольцом на мизинце. Карета Ланкастера подвезла его к темному дому Белл Кортин на Макгрегор-авеню. Хилтон постучал в дверь и стал ждать. Вскоре дверь приоткрылась, и на сонном лице дворецкого отразилось удивление.

— Милорд! Капитан Хилтон! — воскликнул старый слуга, сияя улыбкой.

— Доброе утро, Джеймс. — Хилтон вошел внутрь и пожал старику руку. — Все хорошо?

— Просто чудесно, капитан Хилтон! Лучше и быть не может. А как вы?

— Немного устал, Джеймс. Как вел себя Джас?

— С ним иногда бывает трудно, — осторожно ответил Джеймс.

— Мне это известно, — рассмеялся Хилтон, поднимаясь по лестнице. — Отправляйся спать, Джеймс.

— Спасибо, капитан Хилтон.

Поднявшись наверх, Хилтон прошел мимо гостевой комнаты, где он всегда останавливался, и направился по темному коридору в спальню бабушки. Отрывисто постучав, он вошел к ней, не дожидаясь, пока старушка проснется.

— Просыпайся, Белл! — воскликнул он весело и, сняв абажур, зажег лампу.

— Что… Кто? — Худенькая седовласая женщина села в постели и испуганно посмотрела на Хилтона. — Хилтон Дэниел Кортин, как смеешь ты врываться в мою спальню посреди ночи? У тебя такие же манеры, как у дикарей, с которыми ты воевал!

— Я тоже рад тебя видеть, дорогая! — Хилтон, наклонившись, поцеловал ее в щеку.

— Убирайся отсюда и дай мне одеться! Сколько сейчас времени? Почему ты не приехал вчера вечером, как обещал?

Хилтон снял висевший в ногах кровати атласный пеньюар и протянул ей.

— Тебе не надо одеваться. Я зашел всего на минуту. Садись, я помогу тебе.

Не отрывая взгляда от внука, Белл накинула пеньюар и оттолкнула руки Хилтона, когда он хотел завязать атласные ленточки у нее под подбородком.

— Если ты хочешь остаться в моей спальне, то сядь на стул и веди себя как джентльмен.

Хилтон усмехнулся, подвинул к кровати стул с высокой спинкой и сел.

— Расскажи мне о Сильвии Бакстер, — попросил он.

— Сильвия Бакстер? — Белл удивленно подняла седые брови. — Мальчик, похоже, ты перегрелся на солнце, Я такой не знаю…

— Черт возьми, Белл, ты прекрасно понимаешь, о ком я говорю! Ее звали Сильвия Фэрмонт. Она высокая темноволосая девушка с большими серыми глазами и золотистой кожей. Она вышла замуж за…

— Ни за кого она не вышла замуж! — Скрестив на груди руки, Белл прислонилась к спинке кровати.

— Не вышла… — Хилтон широко раскрыл глаза. Он пересел на кровать, чтобы лучше видеть Белл. — Я не понимаю.

— Сколько раз я пыталась рассказать тебе последние новости, и как ты на это реагировал? Распекал меня. Недоверчиво качал головой. Смотрел на меня со скучающим видом.

— Господи, Белл, какого черта ты тянешь?

— Не выражайся в моем доме, молодой человек. Я не посмотрю, что ты герой, и…

— Пожалуйста. — Хилтону захотелось взять бабушку за плечи и встряхнуть. — Обещаю не ругаться, только расскажи мне о Сильвии.

— Это случилось несколько лет назад, Хилтон. Ты тогда уехал во Флориду. Сильвия и молодой Бакстер должны были пожениться, но умерла ее мать, и свадьбу отложили. Потом внезапно выяснилось — каким образом, я не знаю, — что Сильвия не является дочерью Эдвина Фэрмонта. Что на самом деле она дочь пирата Жана Лаффита.

— Жана Лаффита? — ошеломленно повторил Хилтон.

— Да. Когда молодой Бакстер узнал об этом, он отказался жениться на ней. Эдвин Фэрмонт вызвал его на дуэль, и мальчишка застрелил его.

Потрясенный Хилтон смотрел на бабушку, а она тем временем продолжала:

— Кажется, какой-то священник, лишенный духовного сана, знал о происхождении девочки и годами шантажировал Фэрмонтов. Из-за него Эдвин Фэрмонт оказался банкротом и умер, не успев расплатиться с долгами. Бедная девочка лишилась своего возлюбленного, осталась без родителей и средств к существованию. И вдобавок ко всему все друзья от нее отвернулись.

— Господи! — воскликнул Хилтон, хватаясь за сердце. — На что же она существует? Кто о ней заботится?

— Никто. Мне рассказывали, что она работает в какой-то мелочной лавке в порту, и сделала ее весьма прибыльным предприятием. Мне кажется, у нее есть способности к бизнесу и деловая хватка. Наверное, она унаследовала все это от негодяя Лаффита. Он был тот еще человек, скажу я тебе. Каждый раз, когда мы с твоим дедушкой приезжали в Новый Орлеан, я видела этого красивого корсара в компании самых влиятельных людей. Я вспоминаю, как один раз…

— Белл, — перебил бабушку Хилтон, — кому принадлежит лавка? Где это?

— Спенсеру. Джону Спенсеру. Это где-то в порту. А что?

— Я собираюсь увидеться с ней, Белл. — Хилтон улыбнулся, и его глаза заблестели.

— Хилтон, я ничего не имею против Сильвии Фэрмонт, но я думаю, что с твоей стороны будет глупо навещать ее. Говорят, она уже не такая порядочная молодая леди, какой была раньше. Она водит дружбу с грузчиками, самыми грубыми людьми в порту. Известно, что она заходит в винные лавки, и многие проститутки с Уотер-стрит зовут ее по имени, настолько она дружна с ними. Она живет в маленьком домике недалеко отсюда. Рассказывают, что вместе с ней в доме живет огромный негр.

— Ее новые друзья оказались более человечными людьми, чем те, которые отвернулись от нее, — сказал Хилтон, вставая. — Белл, разбуди меня не позже девяти часов. Я собираюсь повидаться с Сильвией.

— Не уходи. Мне теперь все равно не заснуть, так что расскажи мне о индейцах. За что ты получил звание капитана? Я хочу знать, как ты провел эти два с половиной года.

— Нечего рассказывать, Белл, — хмуро ответил Хилтон и вышел из спальни.

Ровно в девять часов в дверь комнаты Хилтона постучали, но он к этому времени уже проснулся от сильного озноба. Джаспер со счастливой улыбкой на лице вошел в комнату.

— Рад снова видеть вас, хозяин, — сказал он, подходя к кровати. Но тут улыбка исчезла с его лица. — Мой мальчик заболел! — испуганно вскрикнул он. Быстро поставив поднос с завтраком на ночной столик, он дотронулся до лба Хилтона.

— Привет, Джас, — произнес Хилтон, стуча зубами. — Я, кажется, простудился.

— Да у вас жар! — Слуга укрыл Хилтона стеганым одеялом. — Я позову миз Белл.

Через несколько минут бабушка ворвалась в залитую солнцем комнату и склонилась над внуком.

— Дорогой! — вскричала она взволнованно, откидывая с его лба мокрые от пота волосы. — Что с тобой?

— Не надо беспокоиться, Белл. Я подхватил малярию в болотах Флориды, и время от времени она дает о себе знать.

— Принеси стеганые одеяла, Джаспер! — распорядилась Белл. — Сейчас мы тебя согреем, Хилтон, — улыбнулась она внуку.

Хилтона, несмотря на три теплых одеяла, почти весь жаркий летний день сотрясала дрожь. Лишь к вечеру ему полегчало. Открыв глаза, он увидел бабушку, сидевшую около его постели, и Джаспера, стоящего у окна.

— Белл, попроси повара сварить мне рис, — сказал Хилтон, и бабушка немедленно поднялась.

— Все, что захочешь, мой ангел. — Белл вытерла носовым платком его мокрый лоб.

— Рис — это все, что я хочу. — Бабушка кивнула и ушла. — Джас, будь добр, приготовь мне ванну.

— Бегу. Ванна поможет моему мальчику. — Старый слуга вышел из комнаты.

Сильвия была в кладовой и не слышала, как прозвенел колокольчик, и открылась дверь. Она вернулась в зал и, усевшись на высокий стул, стоящий у прилавка, начала просматривать каталог, не подозревая, что в помещении она не одна.

Мужчина старался не шевелиться, чтобы она не услышала его, и был благодарен судьбе за то, что мог смотреть на нее, пока она не заметила его присутствия.

Какая же она красавица! Ее длинные густые волосы были зачесаны в высокую прическу, из которой выбивались отдельные локоны, падая ей на лицо и шею. Прикусив губу, она листала страницы каталога. На ее левой щеке, как раз под густыми ресницами, темнело небольшое чернильное пятнышко. На ней было простое платье из набивного ситца в розовые и белые цветочки. Лиф платья застегивался до самого подбородка, но она из-за жары расстегнула несколько верхних пуговиц, и время от времени обмахивала лицо веером. Капли пота покрывали шею, и от этого ее золотистая кожа блестела.

У него перехватило дыхание. Таких женщин он никогда еще не видел, и он желал ее с такой страстью, что у него подгибались колени.

— Сильвия, — позвал он, подходя к ней.

Она посмотрела на него, вздрогнула, и каталог упал на пол.

— Рэндольф!

— Да, это я, — сказал он заплетающимся языком.

— Что ты здесь делаешь? — Она вскочила со стула и вышла из-за прилавка. — Ты должен был сегодня отправиться в путешествие!

— Я увидел тебя — и остался. Джинджер уехала без меня. — Он подошел еще ближе.

— Ты пьян, — брезгливо скривилась Сильвия, отступая в глубь торгового зала.

— Нет… нет… — бормотал он. — Я… я хочу тебя, и пришел сказать тебе об этом.

— Немедленно убирайся отсюда, Рэндольф Бакстер! Я не желаю тебя видеть.

— Не говори так, Сильвия, пожалуйста. — Он шагнул к ней.

Сильвия отступила. — Я пришел сказать тебе, что допустил ошибку, дорогая. Мне не надо было их слушать, я должен был жениться на тебе.

— Пожалуйста, уходи, Рэндольф.

— Сильвия, я люблю тебя. Я хочу тебя. Я очень богатый человек, дорогая. Я куплю тебе красивый дом. Ты будешь купаться в роскоши, одеваться у самых лучших портних.

Сильвия побледнела от ярости.

— Ты отвратительный пьяница! Ничтожество! Ты предлагаешь мне стать твоей любовницей? Я правильно поняла тебя, Рэндольф Бакстер?

Он кивал головой, лицо его расплылось в пьяной улыбке.

— Ты можешь поехать со мной прямо сейчас. Мы остановимся в отеле, пока я не подыщу для тебя подходящий домик. — Его улыбка стала еще шире. — Мы поедем в отель «Конде». Мы займемся любовью…

— Убирайся отсюда, отвратительный грязный развратник!..

— Нет, дорогая. Я люблю тебя. Я должен тебя иметь. Я никогда не любил Джинджер, и ты это знаешь. Я любил только тебя и никого больше.

— Рэндольф, я хочу, чтобы ты ушел. У тебя жена и ребенок, но даже если бы их не было, я не желаю иметь с тобой дела. — Сильвия уперла руки в стройные бедра. — Ты убил моего отца! Безжалостно застрелил его. И по одной только этой причине я буду ненавидеть тебя до самой смерти!

— Сильвия, он не был твоим отцом. Ты это знаешь. Твоим отцом был…

— Да будь ты проклят, Бакстер! — закричала Сильвия. — Ты жалкое подобие человека. И я не желаю тебя знать! Я благодарю Бога, что ты отказался жениться на мне. Из всего, что со мной произошло, это самое лучшее. Слава Богу, что я не твоя жена, и я очень этому рада!

— Ты просто расстроена, — настаивал он. — Я не виню тебя. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты была моей. — Он стал надвигаться на нее, лицо его исказила страсть.

Сильвия испугалась. Она была одна в лавке. Джон вернется только через час. Сестры где-то в городе. Ей грозила опасность, и она понимала это.

— Рэндольф, ты не в себе, — сказала она, отскакивая назад.

— Я прекрасно себя чувствую. Иди ко мне, дорогая, — Он поманил он ее пальцем.

— Нет, Рэндольф, нет!..

— Да, Сильвия! — прорычал он, бросаясь к ней.

— Дотронься до нее, и я убью тебя! — раздался угрожающий голос.

Рэндольф быстро обернулся и увидел смуглое, очень сердитое лицо Хилтона Кортина.

— Послушай, — возмущенно начал Рэндольф. — Ты вообще в этом деле посторонний, не так ли, незнакомец? — Он пьяно ухмыльнулся.

— Нет, Бакстер, — холодно ответил Хилтон, — это ты тут посторонний. Леди желает, чтобы ты ушел. И я тоже.

Рэндольф переводил взгляд с Хилтона на Сильвию.

— Он сказал правду, Рэндольф: я хочу, чтобы ты ушел и никогда не возвращался.

— Ты предпочитаешь постель этого солдафона моей? — Рэндольф ткнул пальцем в сторону Кортина.

— Вот именно! — Хилтон схватил Рэндольфа за шиворот и потащил к двери. — Если не хочешь, чтобы я вызвал тебя на дуэль, ты оставишь в покое мисс Фэрмонт. — Он выволок Рэндольфа на улицу и добавил: — Но предупреждаю, мистер Бакстер из штата Миссисипи, я противник посильнее, чем Эдвин Фэрмонт.

Он отпустил Рэндольфа, и тот, покачиваясь на нетвердых ногах, двинулся вниз по улице.

— Он больше не побеспокоит тебя, Сильвия, — улыбнулся Хилтон, возвратившись в лавку.

— Ты мне так же не нужен здесь, как и он, — ответила Сильвия, обдав его презрительным взглядом серых глаз.

— И это благодарность за то, что я спас тебя? — хмыкнул Хилтон.

— Никто не просил тебя об этом! Я уже большая девочка и могу сама постоять за себя.

— Я знаю, что ты…

Сильвия прервала его, подняв руку.

— Меня не волнует, зачем ты пришел сюда — злорадствовать или утешать. И то и другое одинаково оскорбительно для меня. Я дочь Жана Лаффита, мистер Кортин! Я знаю это, ты знаешь, знает весь свет. Я этого и не скрываю. Я знаю свое место и останусь там, где мне положено быть, и я была бы тебе очень благодарна, если бы и ты оставался на своем месте.

— Да Бог с ними, с нашими местами! У меня для тебя кое-что есть, Сильвия. То, чем ты дорожишь больше всего на свете.

— Нет, Кортин, мне от тебя ничего не надо. Ты ничем не отличаешься от Рэндольфа Бакстера. Вы братья по крови. В ваших жилах течет голубая кровь. Вы высокомерные аристократы. Безнравственные хлыщи. Жалкие маменькины сыночки.