Глава 21

К исходу третьей недели попыток синдиката восстановить производство протеина всем окончательно стало ясно, что они потерпели полный провал. Боевой дух в так называемых хитиновых корпусах был нулевой. По Побережью Эс-икс поползли слухи, и добровольцев как ветром сдуло. Теперь для поддержания численности корпусов боевые отряды стали предпринимать набеги на Эсфелас и Взморье Любви. Как следствие этого, ночные улицы опустели, а большая часть народа стала ходить с оружием, намереваясь лучше уж погибнуть на Побережье, чем быть насильственно завербованным на добычу хитина.

В горах, несмотря на отчаянные усилия, лишь шесть процентов гнезд стали давать сырье. Несколько человек, вооруженных накопленной мудростью знахарей и шарлатанов синдиката, пытались раскрыть секреты заклинателей хитина. Они заново открыли сексуальный аспект процедуры, силу эмоциональной, волнующей и возбуждающей любви, при правильном использовании приводящей гнездо в состояние, когда оно будет трепетать от волнения при контакте между визиревой массой и человеком, — профессиональные заклинатели хитина из горцев называли этот феномен «мурлыканьем».

Восстановление добычи хитина на уровне шести процентов от прежнего стоило многих сотен человеческих жизней. Многие гнезда распробовали человечину и стали совершенно неуправляемыми. Одичав, они превратились в смертельно опасный капкан для любого человека, рискнувшего приблизиться к ним.

Однако это было еще не самым худшим — по крайней мере для адмирала Енкова и высшего командования. Перед лицом истерии спроса на лекарство продления жизни, уже заявившей о себе на Побережье, командиры хитиновых корпусов принялись тайком взрывать гнезда динамитом, сбывая добытое варварским способом сырье на черном рынке.

Дело зашло так далеко, что Енкову вскоре предстояло бы на постоянной основе развернуть силы космических пехотинцев для контроля за ходом операции. Добыча хитина взрывным способом лишала дальнейшее культивирование хитина в долинах всяких перспектив; кропотливый труд многих поколений заклинателей хитина был загублен, а деморализованный личный состав хитиновых корпусов по-прежнему обладал разве что самыми рудиментарными сведениями об искусстве установления контакта с хитином.

Айра Ганвик не был особенно удивлен, когда получил повестку, но удивился, что ему предстояло явиться в собственный конференц-зал, расположенный на верхнем этаже купола Вавилон. Адмирал Енков в сопровождении полусотни космических пехотинцев в боевых доспехах лично спустился на поверхность планеты и неожиданно объявился возле купола, прежде чем в боевом строю запрыгать по переходам, рассеивая перепуганных обывателей.

Пехотинцы захватили контроль над всеми ключевыми пунктами здания, заставив разгневанных сотрудников службы охраны синдиката отступить.

Енков снял шлем и уселся среди магнатов Вавилонского Синдиката. Он был очень разгневан и еще более резок, чем обычно.

— Провал ваших хитиновых корпусов абсолютно нетерпим. Я приказал распустить этот несчастный бордель, погрузить всех подонков на самолеты и отправить их обратно к вам. Хлопот с ними больше, чем пользы от них. Вижу, что я серьезно ошибся, поверив вашим обещаниям в этом отношении. Весь этот проклятый город — не что иное, как помойная яма, заполненная всякой слизью и взяточниками. А командиры этих проклятых корпусов занимаются тем, что нещадно грабят гнезда, как только повернешься к ним спиной, Айра был спокоен — он пресмыкался:

— Я очень сожалею, адмирал. Мы сделали все, что было в наших силах. Вы забываете, что мы никаких чудес не обещали и лишь согласились набрать армию людей для подготовки их в качестве заклинателей хитина. И мы сделали это, однако необходимые задатки, как оказалось, имелись лишь у очень немногих. Вы должны помнить, что горцы в свои хитиновые школы набирали детей. Затем они в двенадцатилетнем возрасте отбрасывали тех, кто психологически не подходил, и максимально интенсивно тренировали оставшихся. Ясно, что мы в настоящий момент не в состоянии воспроизвести их методы, но через некоторое время, по всей видимости, сможем подготовить замену.

Енков почувствовал, что почва уходит у него из-под ног. Казалось, что он скользит в болото, в трясину коррупции и обмана, в котором добиться не удастся уже ничего. Интуиция подсказала ему, что гордиев узел должен быть разрублен.

— Однако, — продолжил Ганвик льстивым голосом, — мы должны в ближайшее время обеспечить поставку хитина на рынок. Паника на рынке разрушает города.

— Ну и что? — рявкнул Енков. — Почему я должен заботиться об этих городах? Почему не оставить вас разбираться самих? — Неприкрытый гнев адмирала моментально сбил спесь со всех сидящих за столом. На лице Куермвера появился оттенок, близкий к зеленому.

Енков помолчал с минуту, медленно покачал головой и решил немного сбавить тон:

— Ладно, возможно, я слишком суров. Мы рассмотрим ваши проблемы, но преобразования в этих городах давно просрочены. Я намерен объявить военное положение во всех населенных людьми зонах этой планеты. За проводимой в городах политикой будет надзирать военная разведка, и все проступки — мародерство, стрельба, подрывная деятельность — будут караться расстрелом на месте.

Над столом пошел гул — сидящие принялись строить планы далеких путешествий.

Айра Ганвик сложил ладони вместе и попытался изобразить улыбку:

— Ну-ну, давайте про военное положение говорить не будем! Это тема другого разговора, административные детали можно рассмотреть и позднее. Реальная проблема, стоящая перед нами, — это нехватка заклинателей хитина. Почему бы нам не обсудить именно этот вопрос и не попытаться найти решение?

Енков только глянул в ответ. Они его подвели, и второго шанса он им не даст.

— У меня уже есть план действий. Мы приступаем к поиску горцев.

Ганвик снисходительно усмехнулся:

— Это не напоминает вам поиски иголки в стоге сена?

— Конечно, нет. На борту «Гагарина» есть поисковая аппаратура, с помощью которой с орбиты можно сосчитать волосы на вашей макушке — если только они у вас есть. — Енков угрюмо огляделся по сторонам. Все шефы синдиката были лысыми, все — стариками и все определенно зависели от фарамола — незаконного, баснословно дорогого фарамола.

— Ясно, — сказал Ганвик. — И что вы собираетесь делать после того, как отыщете кланы?

— Потребовать их заклинателей хитина; они смогут вернуться к своим гнездам, и производство будет восстановлено.

— Вы же понимаете, что они будут сопротивляться. — Ганвик подавил смешок.

— Мы их уже побеждали, и они сбежали от дальнейших битв. Они хорошо знают, что сопротивляться бессмысленно.

У вулканических скал Махра клан Фандан в последний раз собрался вместе. За несколько дней весь клан был разделен на небольшие группы — семейства фейнов и отряды людей со своими семьями, у кого они имелись. У Махра Справедливая Фандан осмотрела каждое подразделение — от заклинателей хитина до импи, септ за септом. Работа была изнурительной. Она оставляла для сна один час из восьми, а сотрудникам ее штаба спать приходилось обычно на ходу. Однако Справедливая не обращала внимания на усталость. Вполне возможно, что клан последний раз собирался вместе.

Остальные кланы уже разделились. Многие рассеялись по лесным просторам. Вскоре и Фанданам предстояло мелкими группами рассеяться на сотнях или тысячах квадратных километров джунглей.

Однако Справедливая намеревалась извлечь выгоду из своего партизанского положения. Несколько первоклассных подразделений из Гато укрылись в лесах неподалеку от гор. На потайных озерах плавали закамуфлированные транспорты. Она убрала свои фигуры с доски и теперь могла наблюдать, как давление переносится на остальных игроков. Хитиновый рынок обезумел, цены на нем удваивались и удваивались. Как только эта новость достигнет передающей станции у черной дыры А04411, адмирала начнут дергать за ниточки. Солнечная система начнет сотрясаться в судорогах, как и города Побережья.

Это случилось на третий день инспекции сил клана, когда Справедливая посещала войска Абзена, готовые разделиться на отряды и отправиться на плато.

Сообщение от Космических Сил было получено во время ленча.

Клан Фандан становился целью немедленной атаки — если только все заклинатели хитина не будут переданы в распоряжение космофлота. Справедливая отдала всем войскам Фанданов приказ немедленно рассредоточиться. Она и ее штаб сели на специально обученных нахри и растворилась среди деревьев.

Над головами проносились орбитальные штурмовики, их бомбы огромными шарами оранжевого огня взрывались между стволов. Над джунглями поднялись столбы черного дыма, в подлеске начались пожары.

Через весь Хокхх пронесся яростный вопль всех вудвосов, где бы они ни были.

В шести километрах к западу от Вершин Махр группа, в составе которой находились Флер и Армада, медленно спускалась по тропе.

Где-то впереди них почва содрогнулась от взрыва. В двухстах метрах вспыхнул огромный огненный шар. За ним другие, и цепочка разрывов потянулась к ним. Потом разрывы стали греметь сзади. Они поднялись на ноги и увидели, что сквозь проделанные в кронах деревьев дыры на парашютах спускаются космические пехотинцы.

Они падали с безоблачного неба, не встречая никаких помех или огня с земли, однако ни с чем подобным приземлению в подобной местности они явно прежде не сталкивались ни разу. На тускло освещенном лесном дне они столкнулись с кошмарным лабиринтом лиан, образовывавшим джунгли высотой до десяти метров. Сквозь них было трудно передвигаться прыжками, но еще труднее оказалось приземляться. Немало времени прошло, прежде чем космопехота сумела построиться в боевые порядки, однако тут им пришлось столкнуться с новой проблемой, о которой на инструктаже перед операцией никто не обмолвился ни словом.

Взбешенные учиненным в лесу опустошением, на пехотинцев двинулись вудвосы.

Капитан Лико Родрик едва успел построить свой взвод и пресечь жалобы на рельеф, на деревья, на непролазные дебри лиан, как внезапный крик заставил его обернуться. К нему приближалось исполинскими шагами лесное чудовище невероятных размеров, на веретенообразных ногах, похожее на гибрид гигантского аиста с обезьяной двадцатиметрового роста. Великолепная цепочка Родрика развернулась, ожили штурмовые винтовки, и он увидел клубы пыли, древесные волокна и струи крови, хлынувшей из тех мест, куда попали девятимиллиметровые пули. К удивлению Родрика, эта тварь приняла на себя полную обойму, а потом зажала его руками размером с дверь. Не веря собственным глазам, он включил автоматику прыжка, решив противопоставить силе рук чудовища восьмисотсильные двигатели «Граатчен-250». Однако тварь лишь крепче обхватила его, прижав к забрызганному кровью туловищу, как футбольный мяч. Затем она с разворота ударила им — тонна брони и моторов — о древесный ствол так, что скафандр не выдержал. Когда чудовище замахнулось им для нового удара, в голову Родрика пришла последняя в его жизни мысль: он теперь знал, что чувствует насекомое, раздавленное ногой.

Остатки взвода усилили огонь. Двадцатимиллиметровые пушечные снаряды и бронебойные гранаты в конце концов сделали свое дело. Потрясенные случившимся, пехотинцы сгрудились у дымящихся, подергивающихся в последних судорогах останков.

— Черт побери, что это такое?

— Я всадил в него целый магазин девятого калибра, а ему хоть бы что!

— А ты видел, что оно сделало с капитаном? Командование приняла на себя лейтенант Марион Клиппс. Она действовала решительно, стремясь переломить ход событий.

— Пошли вперед, ребята, пошли отсюда. Мы и так уже отстаем от графика.

— А что с Родриком?

— Он мертв, оставьте его.

Они пошли прыжками, прокладывая себе путь сквозь переплетения лиан. То и дело заросли становились такими плотными, что им приходилось останавливаться и пробивать дорогу лучевыми резаками и огнеметами. Впереди джунгли казались еще гуще.

Клиппс сообщила руководству операции о возникших трудностях. Ей было ведено двигаться в западном направлении, в обход заросшего лианами района. Там было чище, и тропы фейнов вели на запад.

Вскоре они наткнулись на небольшие группы фейнов. Клиппс видела, что случилось с Родриком, и чувствовала, как в душе ее просыпается первобытный безотчетный страх, что было противно. Ей очень хотелось кого-нибудь убить, злость разгоралась ярко и сильно.

Пехотинцы открыли огонь, но фейны, словно лесные духи, растворились в джунглях.

Капрал Ле-Бланк вломился в заросли багровых глоб-глобов и опрокинулся в оранжевой вспышке противопехотной мины. Из зарослей открыли шквальный огонь, пули шлепали по лианам и громко рикошетили от боевых скафандров.

Клиппс получила в бок две обоймы и свалилась, гудя гироскопами. Когда ей все же удалось подняться на ноги, она все еще пыталась перевести дыхание. Клиппс повела свой отряд дальше, но уже осторожнее. Вокруг по-прежнему свистели пули, иногда ударяя в скафандр с такой силой, что он весь гудел.

Пехотинцы давно отстали от графика, и у некоторых патроны уже подходили к концу, когда им удалось наконец пробиться сквозь переплетения лиан и обнаружить фейновскую тропу. Теперь они могли значительно увеличить скорость, двигаясь большими прыжками.

За очередным поворотом они столкнулись с небольшой группой идущих по тропе людей в камуфляжной форме. После секундного замешательства девушка с огненными волосами выхватила пистолет и, направив его двумя руками, точно попала в визор лейтенанта Клиппс — у той голова качнулась назад от оглушающего удара. Ее спутники мгновенно рассеялись.

Пехотинцы бросились следом и догнали некоторых в кустах возле тропинки, потеряв остальных в непролазной чащобе. От Клиппс удирала девушка с рыжими волосами, та самая, которая сделала такой меткий выстрел; громко ругаясь, она застряла в зарослях глоб-глоба. Во второй раз Марион не сплоховала — она прыгнула, и девушка оказалась у нее прямо в руках. В то же мгновение Марион набросила ей на голову ловчую сеть. Резким рывком она затянула сетку и опрокинула девушку, затолкала ее в сеть и закинула сеть за плечо.

Взвод построился снова. У половины за плечами висели такие же свертки, откуда летела ругань беспомощных пленников. Взвод продолжил движение по заданному маршруту. Еще раз пехотинцам пришлось перепрыгнуть через группу массивных лесных тварей, вылезших из-под деревьев. Вскоре взвод добрался до точки сбора, имея за плечами с десяток пленных. Взвод потерял трех человек.

У других подразделений, собравшихся в точке сбора, тоже было что рассказать. Глубоко увязнув в погоне за неуловимыми солдатами-фейнами в зарослях лиан, они были раз за разом атакованы вудвосами. Многие никак не могли забыть крики товарищей, которых чудовища извлекли из скорлупы скафандров и бросили в широко разверстые рты. Уцелевшие с нездоровым блеском в глазах требовали отправить их с ближайшим шаттлом.

Как только пленные оказались на борту «Гагарина», их тут же изолировали в отдельных камерах и немедленно приступили к допросам. Однако среди них оказалось лишь пятеро заклинателей хитина, и те наотрез отказались сотрудничать. Армаду Бутте допросили. Ее волосы и взгляды сразу вызвали комментарии солдат. Как только личность ее была установлена, о ней доложили адмиралу Енкову. Он сразу же приказал доставить ее к нему.

Армада с пленением не смирилась. В лифте она пыталась ударить ногой в живот женщину-охранника, и ее пришлось усмирять силой. Во время борьбы с Армадой офицер мысленно поблагодарила своих создателей за избыточную физическую силу. Когда охраннице наконец удалось справиться с Армадой и связать ей руки за спиной, лицо было красным от напряжения и гнева не только у девушки.

Армаду пристегнули к креслу. Женщина-офицер вбросила ее личные вещи — рюкзак и оружие с боеприпасами, упакованными отдельно, и вышла.

— Успокойтесь, — усмехнулся адмирал, — бежать отсюда некуда, если только вы не захотите вернуться домой в шлюпке.

Армада вспыхнула.

— Ну перестаньте, перестаньте, — усмехнулся адмирал еще раз. — Я хотел встретиться именно с вами — до этого я имел счастье повстречаться со многими вашими горцами. Они посоветовали мне не упустить возможности пообщаться с вами. Рассказали они и о том, насколько вы дики, но умолчали о том, насколько красивы.

Армада плюнула в него, затем прошипела:

— Требую вернуть меня на поверхность. У вас нет никаких прав задерживать меня подобным образом.

Он улыбнулся ей, однако настроение его было не шутливым.

— Напротив, у меня все права. Это мой корабль, и с его помощью я взял на себя ответственность за целую Систему. И я могу удержать эту Систему под своей властью — вопреки чему угодно. Я здесь последний судья всех споров, и я здесь высшая власть. Собственно говоря, вы теперь живете на моей планете. Времена хитиновых королей миновали. Наступает эра императора.

Армада уставилась на него. Судя по всему, это был тот самый адмирал Енков, о котором рассказывала Флер.

— Те из вас, кто вовремя поймет, будут награждены землями и титулами. Вы, например, — если окажетесь полезны мне. В моих силах поставить вас выше Справедливой Фандан. Вы можете очень далеко пойти — но только если я позволю.

— Вы с ума сошли! Верните меня на землю! Каждая секунда за ее пределами — это нарушение моего обета. Вы не имеете права…

Енков прервал ее гневным жестом.

— Вы вернетесь очень скоро, если откажетесь сотрудничать.

— Тогда убейте меня, если этим вы мне угрожаете. Лучше погибнуть, чем служить вам или кому-нибудь похожему на вас. Вы даже не человек — вы носитель смерти, убийца деревьев, враг Фенрилля.

«Даже не человек» — отозвалось у него в ушах. Он подумал, не показать ли ей обратное, но подавил свою слабость. Позже можно будет себе позволить любую прихоть. А сейчас надо использовать каждое преимущество.

Адмирал снова улыбнулся, но глаза его лгали. Над ними подрагивали красные узелки.

— Что за чушь вы все несете — даже забавно! Я только что говорил со Справедливой Фандан.

Она умоляла меня пощадить деревья и начать переговоры о мире. Вам бы послушать ее причитания о погибших деревьях!

Он вышел из сенсомаски и наклонился к ящику, вытащил оттуда пакет с холодным питьем и припал к соломинке.

Армада посмотрела на танец красных узелков на его коже, на нечеловеческое кольцо мускулов на шее. Рот ее скривился в отвращении.

— Каким образом вам придали такой мерзкий вид?

Енков нахмурился.

— Да, вы меня ненавидите, — произнес он отвратительным голосом. — Все ненавидите, я знаю! Но вам не остановить меня на пути к победе. И меня ждет триумф, можете не сомневаться. Всей своей мощью я буду давить на ваш народ, и вам придется склониться и стать моими слугами.

— Это вы так говорите, но сперва вам придется разыскать их и вытащить под пыткой из заклинателей хитина их секреты — а все, что они скажут вам, будет заведомой ложью. Они лучшие в мире лгуны. И вам никогда не победить. Производство хитина замрет на годы, а тогда вашим хозяевам придется вас заменить.

Енков вынужден был признать, что она великолепна. Он уже почти решился послать к черту всякую дипломатию и силой овладеть ею. Можно это сделать прямо здесь. Но он оттолкнул эту мысль. Женщину придется отдать подонкам с Побережья, а свое он получит позже и без насилия.

— Тут-то вы и ошибаетесь, милочка. Задолго до того я склоню фейнов к благоразумию, им придется прийти за стол переговоров самим. Они откажутся от кланов, а это заставит заклинателей хитина подумать об условиях сдачи. Тогда и я проявлю великодушие.

Да, теперь он понял их секрет, сквозивший в полном отчаяния голосе Справедливой Фандан:

«Не вредите деревьям. Мы готовы вести переговоры любыми средствами, но только не трогайте больше деревьев».

— Да, — сказал Енков торжествующим голосом, — я раскрыл ваш маленький секрет. Это было нетрудно.

— Вы псих! Фейны ни за что не предадут нас! Енков расхохотался.

— Посмотрим, посмотрим.

Он приказал убрать ее вместе с перепачканным грязью рюкзаком, но пистолет оставил себе как сувенир. Когда ее увели, он позвонил в купол Вавилон Айре Ганвику.

Вскоре лицо Ганвика появилось на экране. Они обсудили положение — дела на Побережье Эс-икс шли все хуже и хуже. Теперь личные запасы хитинового лекарства стали желанной целью для офицеров и солдат боевых отрядов, орудующих либо в форме, либо откровенно по-бандитски. Число грабежей, разбоев и убийств в богатых предместьях росло.

Айра сделал все от него зависящее, чтобы вынудить адмирала вступить в переговоры с кланами. Енков с ходу отверг такую возможность и раскрыл свой новый план действий.

— Их так беспокоит судьба деревьев, что они умоляют меня не вредить им. Деревьев этих миллионы и миллионы, так почему же Справедливая Фандан так волнуется о том, что мы повредили несколько сотен?

Ганвик неопределенно пожал плечами, одернув мантию. На острове Удовольствий вновь завыли сирены. Закон и порядок были близки к полному коллапсу.

— Культ деревьев и их почитание являются важной частью мифологии фейнов, — торжествующе объявил адмирал. — Фейны отождествляют деревья с духами своих предков.

— Да, в самом деле, — согласился Ганвик, почесав висок. Его вновь терзала головная боль. Если бы только проклятый космический адмирал не был таким идиотом… — В самом деле, я помню, у первобытных людей тоже было что-то вроде этого в эпоху плейстоцена. Помните, мы тоже когда-то забирались в темные пещеры, чтобы нарисовать магическое изображение оленя.

— В самом деле? — Сигимир Енков хихикнул. — Магический олень… Ну хорошо, хорошо, фейны — охотники-собиратели и поклоняются там деревьям или просто своим предкам, но Справедливая Фандан не примитивна. С чего бы ей молить меня о деревьях, как не от страха разрушить свой союз с фейнами?

Ганвик поразмыслил. Что же, возможно, в словах адмирала есть доля истины.

На лице Енкова появилась злобная и хитрая улыбка.

— У меня есть для вас еще одна новость. Мне сообщили, что наши войска захватили в плен некую девчонку-горянку с огненными волосами, настоящего звереныша, за которую, как я слышал, ваш синдикат назначил цену пятьсот тысяч кредитов.

У Айры глаза на лоб полезли. Не веря своим ушам, он наклонился к экрану.

— Она у вас?!

Улыбка Енкова была оскорбительной и бесила его, но Ганвик сумел взять себя в руки. Во рту от предвкушения пересохло.

— Да, она самая. Молодая женщина по имени Армада Бутте. Сто семьдесят восемь сантиметров, шестьдесят килограммов чистой злости. Клянусь, что она не переставала шипеть на меня все время, пока я с ней говорил. Так что я решил передать ее вам, но по своей цене.

— Сколько?

Ответ последовал исключительно быстро — в тот же миг, — и, вспомнив о содержимом мешочка, Енков подавил веселый хохот.

— Сумма немалая — скажем, два с половиной центнера оптимола. Хватит, чтобы выиграть время до восстановления производства в долинах.

— Согласен, — шепотом произнес Ганвик, уже не видя перед собой экрана.

Глава 22

Флер брела по узкой тропинке, напряженно вслушиваясь и выискивая глазами признаки жизни вокруг себя. В тусклом зеленом свете солнца, уже клонящегося к закату, виднелись лишь деревья, увешанные гирляндами лиан. Стволы деревьев подпирали небо из листьев. Где-то вдалеке слева неизвестный зверь издал длинный рыдающий крик, эхом повторившийся во мраке.

Уже несколько часов — с тех пор, как ей удалось скрыться от космических пехотинцев в зарослях глоб-глоба, — Флер шла по тропинке, не зная точно, куда она ведет, однако убежденная, что эта тропинка выведет ее на другую и рано или поздно поможет ей вновь встретиться с силами Фанданов.

Однако тропа, казалось, никуда не вела. Она змеилась между деревьями. Местами она превращалась в туннели между лианами лииссы, явно проделанные множеством животных. Мысль о том, что тропинка может привести ее прямо к логову какого-нибудь плотоядного зверя, возможно, даже к прайду нахри, пугала ее и почти что склонила к идее повернуть и вернуться обратно той же дорогой. Однако в подсознании притаилась еще менее привлекательная мысль: что, если там ее обнаружит вудвос?

Как только стемнело и она достала фонарь, Флер обнаружила, что при бегстве от пехотинцев потеряла свой револьвер. Все, что осталось при ней, — это две коробки патронов. Включив малый свет, Флер пошла дальше по тропинке, напряженно вслушиваясь в звуки впереди.

С наступлением темноты нужно была забраться на дерево, но сначала надо было найти дерево, помеченное фейнами. Вскарабкаться на непомеченное дерево означало риск привлечь внимание вудвоса, и одна только мысль об этом заставила двигаться быстрее.

Как только Бени скрылось за горизонтом, начали кричать сармер маке, и среди деревьев зазвучало эхо длинных, причитающих криков. Флер знала, что вскоре в своих логовах зашевелятся сотни ночных хищников, принюхиваясь к вечернему воздуху и готовясь к охоте.

От вглядывания в полумрак у нее заболели глаза, а быстрый шаг сменился медленной, пошатывающейся походкой. Мгла душила ее. Казалось, каждая дорога в гнетущей бескрайности леса оканчивалась грозными тенями и таящимися силуэтами. В темноте ее страхи стали усиливаться воображением, и в конце концов она лишь крайним усилием воли могла сдержать истерику.

И тут Флер скорее Ощутила, чем увидела массивный корень, вздымавшийся у нее на пути, и привалилась к нему. Скоро будет слишком темно, чтобы идти дальше, но взобраться на дерево она не отважилась. Остаться здесь значило привлечь неведомую опасность, подняться наверх — привлечь вудвоса. Флер вспомнила Джейн Фандин-22 и тихо застонала.

Почти рядом с ней мигнул огонек, и Флер подпрыгнула от испуга. Но ее тихий вскрик, тут же оборвавшийся, растаял в воздухе, и она увидела накидку с серым капюшоном и старые желтые глаза адепта, сидящего на вершине корня.