Сознание покинуло его, затем потихоньку начало возвращаться. Он все еще был жив, как ни странно ему было сознавать это, но огромное искусственное тело было почти разрушено. Ноги его не слушались.
      К нему, однако, вернулось зрение, и он мог видеть все в деталях.
      Тело Пришельца, стоявшего у него прямо над головой, потемнело, начало раскачиваться все сильнее и, наконец, в облаке пара, вырывавшегося из всех ран, упало Оно ударилось о землю с невероятной силой, знаменующей завершение зона.
      Земля содрогнулась. Раздался долгий, казавшийся нескончаемым, грохот С гор посыпались кристаллические скалы.
      Базил вновь зашевелился и поднялся на одно колено.
      - Ваакзаам повержен. Мир спасен от него, - сказал Сладкая Вода.
      Мир продолжал сотрясаться, а кристаллические обломки сыпались, словно снежинки.
      Синни соединили свои голоса в изумительной песне, в которой со сладостной горечью воспевали свержение Ваакзаама, смерть Иельджи, Вуги, Джель-Мардж Боса и других действующих лиц великой саги. Но главное - они воспевали Базила из Куоша и его драконира Релкина.
      Пока они пели, дракон вновь поднялся с земли. Он посмотрел на маленькое изломанное тело, лежащее у его ног.
      - Мальчик мертв? - спросил он.
      Последнее падение было особенно сильным.
      Дракон наклонился и потрогал тело огромным пальцем.
      - Мальчик мертв?
      Его охватило невыразимое чувство печали - Пет, не мертв, - ответил Релкин. - Но думаю, что двигаться я пока не могу - Мальчик жив!
      Базил наклонился и бережно поднял искалеченное тело друга.
      Синни продолжали петь.
      - С этим телом кончено, Базил, нужно убираться отсюда.
      - Дракон тоже хочет уйти. Это место не для нас.
      Глава 50
      Иеер обратился к своим спасителям, чудесным образом возникая в их мыслях. Его голос звучал так, будто они разговаривали в тихой комнате.
      - Да, вы оба должны покинуть этот мир и сделать это как можно скорее. Ваши тела временны и не смогут просуществовать здесь слишком долго.
      - Мальчик сильно ранен.
      - Мы знаем.
      Золотистый свет озарил поврежденное тело Релкина.
      - Он все еще жив, - сказал Сладкая Вода. - Но вы оба должны вернуться в Золотой Храм.
      - Этот дракон не уверен, что знает, как это сделать.
      - Мы вам поможем. Но сначала вы должны вернуться в ту самую точку, где вы вступили в этот мир.
      - Этот дракон не уверен, что помнит, как он попал в это место.
      - Мы проведем тебя. Но ты должен поторопиться. Теперь драгоценен каждый миг.
      Не говоря ни слова, дракон повернулся и, даже не бросив последнего взгляда на поверженное тело гигантского Пришельца, направился к кристаллическим утесам, неся Релкина на руках.
      У него за спиной пели Синни, которым надо было воспеть еще очень многое. Они начали с Первого Эона, когда на холмах возвышался прекрасный Гелдерен, а Ваакзаам еще не был подвержен злой магии, средоточием которой он стал впоследствии. Чтобы закончить Песнь Эонов, Синни надо было припомнить многие кончины и перечесть многие начала.
      Базил пробирался вперед. Ведомый голосом Иеера, он быстро шел по горячей поверхности.
      - Скорее, - время от времени повторял Иеер. - Ваши тела разрушаются.
      Наконец он достиг цели.
      Тогда великий Иеер воззвал к остальным Синни, и они на время оставили Великую Песнь и сфокусировали всю свою энергию на Базиле и его раненом друге.
      Базил почувствовал щекотку и покалывание, как будто на него наткнулся огромный рой пчел. Но эти пчелы не жалили.
      Тихое гудение закончилось, и он вновь ощутил в голове присутствие Синни.
      - Прощай, великий дракон Рителта, ты хорошо послужил нам и всем мирам. Мы будем воспевать твой подвиг, пока не укроет миры окончательная темнота. Пусть тебе всегда улыбается удача, Друг детей Лоса.
      Атмосфера словно сгустилась. Нервы Базила напряглись. Здесь творили великое заклинание. Дракон был восприимчив к таким вещам, он понимал, что происходит нечто беспрецедентное. Но он не отвлекался от главного - бережно прижимал к себе тело мальчика.
      С резким хлопком перед ними открылось Черное Зеркало высотой в двадцать футов. Раскаленные добела искры срывались с его поверхности, а внутри был виден водоворот серого хаоса.
      - Входи, Базил, и возвращайся в Золотой Храм. Ваши тела приобретут нормальные формы, пока вы будете идти по лабиринту.
      Мы будем петь песню о тебе в вечности.
      Базил взглянул на бегущие облака.
      - Прощайте, друзья дракона.
      Сосредоточившись, дракон вошел в темноту водоворота хаоса, и Черное Зеркало закрылось за ним.
      Это путешествие протекало гораздо проще, чем предыдущее, и через несколько мгновений, проведенных в хаосе, они оказались в царстве яркого света.
      Базил почувствовал, как по его телу внезапно пробежало тепло После жуткого мороза хаоса от этого ужасно зачесалась кожа.
      Затем появилось неприятное ощущение - как будто его вывернули наизнанку. К горлу подступи на тошнота. Тело дракона начало меняться Изменился и Релкин тоже, теперь он снова был самим собой.
      Базил издал радостный вопль, и эхо голоса виверна отразилось от стен Золотого Лабиринта. К нему вернулись наконец его собственные ощущения, его собственные лапы и его собственный сломанный хвост!
      ***
      К счастью, они вернулись из мира, расположенного на высшем уровне, а значит, чтобы отправить друзей домой, Синни могли использовать свою собственную силу Любое другое перемещение потребовало бы такого количества энергии, что даже Синни не справились бы.
      Базил попытался сдвинуться с места и чуть было не свалился.
      Релкин подполз к нему на четвереньках. Иеер предупреждал их, что они будут истощены. Но не до такой же степени! Базил чувствовал себя таким слабым, как никогда за всю свою жизнь. У него было не больше сил, чем у недельного детеныша.
      Релкин лег на спину.
      - Баз! Мы вернулись.
      - Но мы не можем двигаться. Мы так и умрем здесь, затерянные в лабиринте.
      - Мы не можем умереть теперь. Нельзя сдаваться.
      - Но и двигаться мы тоже не можем.
      В конце концов они все же поползли вперед. На каждом перекрестке Релкин отдыхал и осматривал путь впереди. В золотых стенах бродили бесчисленные отражения.
      Один из проходов показался им более темным Когда они подползли ближе, то увидели, что стены из золотых превратились в мраморные.
      Теперь они были близки к выходу, но слишком обессилели.
      Базил уже вообще не мог сдвинуть свое тело.
      Релкин прополз дальше, потом вернулся и подергал дракона за ухо.
      - Пойдем, Базил. Теперь уже совсем близко.
      - Этот дракон ослаб. Не могу двинуться.
      - Нельзя. Мы уже вон сколько прошли. Мы не можем умереть здесь.
      - Клянусь Огненным Дыханием, у меня такое чувство, что я умру именно здесь.
      - Нет, мы должны идти. Нельзя останавливаться. Ты вполне справишься.
      С тихим стоном Базил снова перевернулся на живот и подтянул ноги. Он попробовал приподняться, чувствуя дрожь во всех конечностях. Релкин пополз вперед по последнему проходу, повернул за угол и выбрался из лабиринта в зал Золотого Храма.
      В мире Лигарта стояла ночь. У дверей горел единственный светильник. В храме было тихо. Снаружи в лесу какой-то зверь издал протяжный свистящий крик, и снова воцарилась тишина.
      Их прибытие заметила кошка. Забеспокоились служители Храма. Они разбудили Лессис, а вслед за ведьмой проснулся и Мирк.
      У входа в храм в свете двух изогнутых лун лежали мальчик и дракон, оба обессиленные, но все еще живые.
      Их поместили в храмовой пристройке. Чтобы перенести дракона, потребовались силы всех членов ордена и гигантские носилки, сделанные из длинных шестов и прочного холста. Для дракона была приготовлена огромная охапка сена. Для Релкина принесли походную койку.
      Великая Ведьма немедленно принялась лечить юношу. Ее магические средства, конечно, не действовали на дракона, но его напоили теплой водой с медом, взбитыми яйцами и лимоном, что, похоже, хорошо на него подействовало.
      Каждый час им приносили что-нибудь поесть: сначала - совсем жидкую похлебку, постепенно ее делали все гуще. Со временем друзья смогли есть и твердую пищу. Через день Лессис уже разрешила дать им немного пива, до того они пили только воду.
      Пока они лежали, время от времени проваливаясь в сон, к их телам медленно возвращались силы. Их навещали члены ордена.
      Некоторые просто молча медитировали, сидя рядом с ними. Другие благодарили их за беззаветную храбрость, которую они проявили в борьбе с Сауронлордом. А третьи пели в их честь гимны.
      Через несколько дней к Базилу вернулся аппетит, и после этого оба, похоже, стали наедать свое здоровье обратно. После месяца полного отдыха они начали учить заклинание, которое бы вновь открыло им Черное Зеркало.
      Как и прежде; это была кропотливая работа, но с помощью силы ордена они вновь открыли дверь в ничто и на этот раз продвигались по мерцающему хаосу с такой скоростью, что никакой хищник не мог их догнать.
      Путешествие снова кончилось внезапно. Они вышли из зеркала на холм под серым небом, по которому быстро плыли облачка.
      Ветер шелестел в кронах деревьев. Перед ними простирался большой луг.
      - Рителт, - сказала Лессис. - Вот мы и дома.
      Глава 51
      Они прибыли на склон холма в Кеноре, не очень далеко от Далхаузи. Справившись о дороге у фермера, оказавшегося неподалеку, они пешком направились в ближайшую деревню. Оттуда, уже на лодке, они спустились в Далхаузи.
      Оказалось, что они отсутствовали на Рителте около трех месяцев и уже считались пропавшими. Весть о их возвращении вызвала в лагере бурный праздник. Рожки, колокола и фейерверки сотрясали небо почти всю ночь. С почтовыми птицами радостную весть разослали по городам Аргоната, и через день о возвращена героев знали повсюду. А спустя еще полдня даже император в далеком Андикванте узнал о том, что дракон Хвостолом и его драконир живы и вернулись, одолев Великого Врага.
      На башнях Марнери трубили трубы, по всему городу звонил! колокола. Белые корабли разносили эту весть по морям, а "Овес и "Ячмень" даже обменялись приветствиями из сигнальных рож ков, когда проходили Кунфшонским проливом.
      Базил и Релкин с благодарностью приняли несколько бочонков пива, присланных им в подарок, и распили вместе с эскадрона ми, живущими в Драконьем доме Далхаузи, в основном с молодежью нового подразделения, Двести девятого марнерийского.
      Оба, и Базил, и Релкин, обратили внимание на номер нового эскадрона.
      - Мы с тобой слишком долго прослужили в Легионах, мой друг, - сказал Релкин. - Они уже перебрали сотню номеров с тех пор, как мы пришли в Легион.
      - В наши времена были тяжелые сражения. Много битв.
      Много драконов погибло.
      Релкин с грустью вынужден был признать справедливость этих слов.
      На следующее утро Релкин и Базил получили приказ отправиться в Марнери. Остальные бойцы Сто девятого марнерийского были уже в городе, и нашим героям предстояло присоединиться к своему эскадрону.
      Пока они готовились к путешествию, Лессис принесла им другой приказ, на этот раз от самого императора. В награду за их великие заслуги им предоставили почетную отставку из Легионов раньше срока. Они должны были прибыть в Марнери, чтобы получить официальное подтверждение отставки и окончательно расстаться со службой.
      Кроме того, император прислал сообщение, что вводит новую медаль. Имперскую Звезду, которая будет вручена им в ближайшее время. Они станут первыми кавалерами этой награды. В дальнейшем ее будут удостоены только герои, совершившие великий подвиг в условиях чрезвычайной опасности.
      Все эти новости Базил воспринял довольно спокойно.
      - Мы счастливчики, потому что сумели выжить. Этот дракон готов к отставке.
      С этими словами дракон удалился в купальный бассейн.
      Пока Релкин выздоравливал в Золотом Храме, у него было достаточно времени подумать. Он вынужден был признать, что за известным ему миром лежит чудовищно сложная система других миров, размеры которых страшно даже представить. Воспоминания о том странном, как галлюцинация, путешествии в мир, где они сражались с Ваакзаамом, вызывали неприятные ощущения. Его представления об устройстве Вселенной были такими ясными, но едва вмешалась магия, и простая картина рассеялась, как туман, открыв другую, а за ней еще, и еще, и так до бесконечности.
      Но больше всего его поразила собственная история. Он в буквальном смысле оказался чадом Синий, вызванным к жизни смертью одного из них. С самого рождения они направляли его путь, создавая из него оружие, которое позволит им выжить.
      Синни оставили его новорожденным в маленьком Куоше, чтобы он вырос дракониром, и дали ему прекрасного кожистоспинного дракона. Они вместе прошли через множество отчаянных испытаний и в конце концов одолели самого главного врага всех миров.
      Релкин узнал, что он не является тем, кем себя считал, и что он обладает тайной силой, которая пугала его. Существовали вещи, с которыми он не хотел иметь ничего общего. Он не волшебник и не колдун. Он просто человек, и он будет жить, как должен жить просто человек, со своей женой Эйлсой, дочерью Ранара, со своим другом - Базилом, с участком земли в долине Бура и с лошадями, которые будут пахать эту землю.
      Каждый раз, когда в нем просыпались эти силы, перед ним приоткрывалась дверь во всемогущество. Он решительно старался держать эту дверь закрытой, чтобы избежать всякого соблазна.
      А с другой стороны, он узнал о чудовищной сложности Вселенной, и это перевернуло все, во что он верил. А как же Старые Боги?
      Он мысленно пожал плечами.
      За последние несколько лет он слишком многое повидал. Богов нет. Это сказали ему Синни. Леди Лессис всегда говорила с Матери, но он чувствовал, что для нее это просто некое абстрактное понятие. Вселенной управляет сила, а вовсе не какое-то живое дышащее существо, каким для него были Старые Боги. Это были герои, выдуманные шаманами древних племен, живших еще до эпохи Вероната. Шаманы придумали их, чтобы объяснить странности этого мира. Тысячи лет они играли воображением людей и наполняли их жизнь разными ритуалами и церемониями. И вот теперь Релкин больше не верил ни в Гонго, ни в Каймо... И испытывал о этого горечь и чувство одиночества.
      Лессис попросила его пройтись с ней до конюшен, где для нее была подготовлена лучшая карета. Она безотлагательно выезжала в Марнери.
      - У меня есть для тебя еще одно послание, Релкин. Это пришло из Службы Провидения.
      Сердце Релкина екнуло. Они все-таки хотят вытащить его в Андиквант!
      И все же Лессис говорила с улыбкой. ;
      - Мне приятно сообщить тебе, что ты освобожден от дальнейших расспросов. Служба Провидения закончила свои исследования.
      - Больше никаких Андиквантов?
      - Больше никаких. Вы оба заслужили право на свободную жизнь. Вы и так достаточно много дали миру.
      Релкин с большим трудом дождался, пока Лессис уйдет. Едва она скрылась из виду, он со всех ног бросился к Драконьему дому, издавая по пути восторженные вопли, а добежав, вниз головой прыгнул в бассейн. Теперь, когда он перестал верить в Старых Богов, они вдруг решили ему помочь. Старый Кайно наконец-то выбросил выигрышную комбинацию.
      Может быть, Старые Боги все же существуют? Сидят себе, спрятавшись, где-то там, за горизонтом, на темной стороне луны...
      Базил выловил своего мальчика из бассейна, поднял в воздух и прислонил к стене. На лету Релкин молотил каблуками друг о друга.
      - Что все это значит, парень?
      - Мы свободны. Баз. Мы теперь будем по-настоящему свободны.
      Дракон мгновенно все понял. Мальчик больше не поедет в то место, которое зовется Андиквант.
      Дракон подбросил его в своих огромных лапах, и радостный крик дракона сотряс стропила Драконьего дома.
      На следующий день они на лодке отправились к истоку Голубой Развилки, там они пересекут водораздел и начнут свой путь к дороге на Разак.
      Спустя четыре дня они вошли в Марнери. Дело было уже к вечеру, и в тот день они оставили за спиной много миль, но солнце еще светило, а у ворот Водяной башни собралась небольшая толпа.
      Все ждали героев. Звук рожков и добрые пожелания заметно подняли путешественникам настроение, и они вошли в Марнери с гордо поднятыми головами, сопровождаемые приветственными выкриками толпы. По всему городу разнеслась радостная весть, и толпа начала собираться с поразительной быстротой. Каждый хотел рассказать своим родным и знакомым, что видел возвращение дракона Хвостолома и Релкина в Марнери после падения Ваакзаама.
      У ворот Драконьего дома они столкнулись с группой драконов, возглавляемых Пурпурно-Зеленым. Когда Базил проходил сквозь строй друзей, обмениваясь похлопываниями и объятьями, стены сотрясались от радостных воплей и рева.
      - Ты выглядишь так, словно ты голодал, - заметил Пурпурно-Зеленый с неподдельной заботой. - Похоже, тебе нужно немного мяса. Давай съедим несколько быков. Ты можешь съесть парочку сырыми, пока мы поджарим остальных.
      Базил рассмеялся.
      - Ты прав, мой друг. Пища была плохонькая. Правда, ее было много, но никакого акха.
      - Что ты сразу о еде? - сказала Альсебра, отпихивая плечом крылатое тело. - Базил вернулся, а ты все о еде да о еде.
      Пурпурно-Зеленый с фырканьем вернулся к другу, недовольно моргая глазами.
      - А ты сама спроси его. Что он на самом деле хочет?
      Базил воспользовался подвернувшимся случаем:
      - Я всеми лапами за то, чтобы поджарить нескольких быков.
      Но первое, что хочет этот дракон, это много соломы, на которой можно лежать. Надо дать ногам отдохнуть. Потом купаться, потом поесть, а в заключение - эль.
      - Этот дракон согласен! - взревел дружный хор. Словно землетрясение прокатилось по холлу, забитому огромными тела ми. Все здание сотряслось, когда драконы затопали к стойлам Над всеми прочими звуками господствовал рев Пурпурно-Зеленого, который рассуждал о быках и костре.
      Релкина окружили все дракониры Драконьего дома Марнери.
      Сейчас там были расквартированы два эскадрона, Сто девятый и обновленный Сто сорок пятый, пополненные молодыми драконирами.
      - Ну-ка пустите, - сказал Свейн, расталкивая собравшихся.
      - С возвращением, Релкин, - послышался голос Джака.
      Здесь же были и Мануэль с Моно, еще двое уцелевших из первоначального состава Сто девятого. Релкин пожимал руки и хлопал товарищей по плечам.
      - Так рад снова видеть ваши лица, - говорил Релкин. - Так рад! Вы просто не понимаете...
      Посыпались вопросы и возгласы. Молодые люди даже подпрыгивали от возбуждения.
      - Эй, умолкните все. Пусть рассказывает Релкин! - Свейн снова взялся наводить порядок.
      - Драконы хотят устроить праздник. Клянусь, нам тоже следует этим заняться. Мы все устроим, разведем для Пурпурно-Зеленого большой костер, чтобы он мог бы поджарить целую тушу, а затем прикатим им несколько бочонков. Это займет их надолго, и мы сможем собраться своим кружком, поджарить мяса и спокойно поужинать.
      - А я за все плачу, - проревел Свейн. - Сегодня я плачу за все!
      - Я в доле, - закричал Джак.
      Остальные подхватили. Известный своей прижимистостью Мануэль под восхищенные вопли выделил три золотые монеты.
      - Мы можем заказать большой пирог в Башенном трактире.
      Там же можно будет взять и пиво тоже, оно того стоит.
      Наконец все немного успокоились. Молодые люди начали действовать с примечательной скоростью и возрастающей активностью, что было вполне объяснимо.
      Релкин без задержек добрался до их с Базилом стойла, сбросил дорожный мешок и сел на лавку. Несколько лет они с Базилом жили в этом помещении, он знал здесь каждый уголок и каждую щелочку. Вон там, на бревне, вертикальная трещина, а там из Потолочной балки торчит шляпка гвоздя.
      Он расслабился ненадолго. Было так замечательно вытянуть ноги после стольких миль пути. В последний день они здорово поднажали, чтобы успеть в город до темноты. Релкин скинул сапоги и растянулся на скамье. Боль в ногах начала уходить.
      До него доносились знакомые звуки Драконьего дома, вместе с запахом бассейна и слабым, но отчетливым запахом драконов.
      Это был дом, все равно - здесь ли или где-нибудь в другом месте, как, например, в Далхаузи или Чаще.
      - Эти места были "домом". Все они объединялись этими звуками и запахами, плеском воды в бассейне и приготовлением еды, драконами и драконирами.
      Но вскоре Драконий дом перестанет быть его домом. Скоро Релкин потеряет братство Сто девятого. Больше он не будет идти со Сто девятым на марше, когда огромные тела раскачиваются, а мечи уложены на плечах. Драконы Сто девятого были героями битвы на Сприанском кряже, их невозможно было остановить.
      Ему будет не хватать этого, всего этого, но он все равно без колебания оставит легионную жизнь у себя за спиной. Он штопал этот джобогин, а до этого - другой, а еще раньше - третий, он делал это тысячи раз. Теперь впереди :у него была новая жизнь, спокойная, мирная жизнь. Он надеялся, что сможет к ней привыкнуть.
      В стойло ввалился Базил, повесил меч и со счастливым шипением растянулся на соломе. Через несколько минут он поднялся Релкин расстегнул джобогин и помог дракону снять снаряжение Это требовало труда. Всегда требуется труд.
      Дракон отправился к бассейну, предвкушая длительное купанье, которое смоет всю накопившуюся дорожную пыль.
      Зашел Кузо и поздравил Релкина с тем, что тот дожил до конца своей службы, несмотря на один из самых тяжелых периодов в истории Легионов. Релкин участвовал в полудюжине основных кампаний и битв, он был кавалером множества боевых звезд и медалей, и даже получил очень редкую награду Звезду Легиона, за бой в Туммуз Оргмеине. В самом деле, за последнее пятилетие они с Базилом участвовали в большинстве сражений. В памяти всплыли мрачные имена - Тог Утбек, Селпелангум, Сприанский кряж - места, которые не хотелось бы вспоминать слишком часто.
      Кузо, как всегда, чувствовал себя с Релкином неловко. Оба они знали, что Релкин должен был стать драконьим командиром, но этого не случилось из-за того, что юноша остался в Эйго после Тог Утбека, потерянный во время извержения вулкана, которым закончилась война.
      - У меня был хороший командир эскадрона, - сказал Релкин в заключение. - Я знал разных. Вы были лучшим.
      У Кузо порозовели уши.
      - Спасибо, драконир, - быстро сказал он.
      Затем он перешел на официальный тон.
      - И, драконир Релкин, мы должны поговорить о предстоящей церемонии вручения медали. Имперская Звезда! Не меньше половины Легиона будет участвовать в параде! Обмундирование должно быть безупречным.
      - Конечно, господин командир эскадрона, но прошу не забывать, что мы только что вернулись после длительного марша. Обмундирование истрепано.
      - Драконир Релкин, вы получите в помощь двенадцать дракониров. Обмундирование должно быть безупречным.
      Ха! Тогда другое дело!
      - Конечно, господин командир.
      - И позвольте мне устроить празднование этого события в Башенном.
      Кузо вручил ему небольшой кошелек, полный серебряных монет.
      Полчаса спустя, когда Релкин уже был готов присоединиться к остальным за обедом в Башенном трактире, Курф сообщил ему, что его ждут посетители.
      - Он вышел в холл и застал там Лагдален и Холлейна.
      У Холлейна были знаки различия полного командира. Релкин четко отсалютовал ему. Холлейн отсалютовал в ответ, а Лагдален обняла юношу, не скрывая радости.
      - Очень рад видеть вас.
      - Уж если кто и мог выжить в том, через что ты прошел, так это только ты.
      - Гак здорово вернуться обратно, - сказал Релкин.
      Вокруг них в холле собрались остальные дракониры, все они горели нетерпением поскорее отправиться в трактир. Свейн и Джак обменялись приветствиями с Лагдален и Холлейном. Остальные при виде полного командира просто отсалютовали.
      Холлейн ответил на салют, а затем отпустил всех. Релкин попросил друзей, чтобы они шли в трактир без него.
      - Я присоединюсь к вам там.
      Когда голодные дракониры удалились, Лагдален заговорила:
      - Леди рассказала мне кое-что о твоей миссии. Думаю, я поняла, что ты сделал. Все миры будут вечно благодарны тебе, Релкин из Куоша.
      - Его больше нет, нашего врага. Мы позаботились об этом.
      - Теперь у нас с сердца свалился огромный груз.
      - А мы собираемся увольняться, досрочная отставка, - не смог скрыть своего волнения Релкин.
      - Мы слышали об этом, - сказал Холлейн. - Это прекрасная новость. Вы вдвоем прошли через столько сражений, что их достало бы на пять жизней.
      - Ну и хватит об этом, - сказала Лагдален. - А сейчас... - она достала из рукава свиток. - У меня есть для тебя послание.
      Он взволнованно сломал печать и прочитал. Письмо было от Эйлсы, она была на пути в Марнери, чтобы встретиться с ним. Все это время она ухаживала в Видарфе за хроническими больными, пострадавшими во время насланной Ваакзаамом чумы. Кроме желания отоспаться, так как в последнее время ей пришлось много работать, у нее было единственное желание - увидеть Релкина.
      Релкин поцеловал свиток и свернул его.
      А Лагдален продолжила делиться новостями:
      - Эйлса приедет завтра в полдень. Похоже, что твое послание, отправленное в Видарф из Далхаузи, или задержалось, или просто где-то затерялось. Она получила только твое письмо из Разака.
      Релкин с трудом сдержал тяжелый вздох. Еще один день ожидания.
      - Я полагаю, что завтра вы вдвоем отобедаете у нас. Мы найдем способ, как оставить вас наедине. Я знаю, что вам надо многое рассказать друг другу.
      - Спасибо, Лагдален из Тарчо. Это будет великолепно.
      - Приходите в наши апартаменты к шести часам. И скажи Базилу, что семья Тарчо заказала в Рыбном трактире пирог. Это будет самый большой пирог, который они когда-либо пекли. Я знаю, что в Драконьем доме сейчас расквартирован еще один эскадрон, и не хочу, чтобы хоть один дракон остался обделенным.
      - Базил будет в восторге. Там, где мы были, питание не из лучших.
      Прежде чем Лагдален и Холлейн ушли, она напомнила ему, чтобы он зашел к ней в контору: там для него хранилось письмо из банка в Кадейне. Его вклад был в полном порядке, но ему надо было подписать некоторые бумаги.
      Релкин еще раз прочитал и перечитал письмо Эйлсы и пошел искать дракона, посвежевшего после обеда.
      - Весть от Эйлсы - Друга драконов?
      - Да. Она завтра будет здесь.
      - Это хорошо для мальчика, который оплодотворит ее яйца.
      - Брось! - он доверительно наклонился к дракону. - На самом деле пока еще рано. Сначала должна быть свадьба.
      - Зачем? Раньше тебе для этого свадьбы не требовались.
      И ему пришлось высказать дракону неприятную правду.
      - Потому что так положено. Я хочу сказать, в обществе, так принято у людей.
      - Если не считать тех случаев, когда мальчик занимался этим раньше? Как с девочкой Лумби?
      - Нет, это не в счет. Ты же знаешь, мы тогда и не представляли, вернемся ли когда-нибудь домой.
      - А как же принцесса в Урдхе?
      Релкин пожал плечами.
      - Это совсем другое. Я даже не могу сказать, почему. Это было ее решение. Я хочу сказать, что она не могла выйти за меня замуж. Я для нее был чужеземцем, и к тому же я служил в Легионе. И вообще я тогда был слишком молод.
      - Ты был слишком молод для свадьбы. Но вовсе не молод для того, чтобы оплодотворять яйца.
      - Да.
      - А теперь тебе надо сначала жениться, а уж потом оплодотворять яйца?
      - Ну, да.
      - Люди из оплодотворения яиц делают очень сложную процедуру.
      - А драконы - нет?
      - Нет.
      - Тогда почему ты дрался с Пурпурно-Зеленым за Высокие Крылья? Разве тебе не пришлось вступить в поединок?
      Базил легонько щелкнул челюстями.
      - Иногда бывает.
      - Ну вот, а нам не надо драться, хотя некоторые люди проходят и через это.
      - Поединок - это очень просто, а вот свадьба - это уже усложнение.
      - Да, в этом отношении ты, пожалуй, прав.
      Базил, похоже, несколько мгновений переваривал новую информацию.
      - И все равно, этот дракон с нетерпением ждет Эйлсу - Друга драконов.
      На следующий день виверну, чтобы прочистить голову, потребовалось хорошее купание и пинта холодной воды. Релкин поднялся рано, убедился, что дракон обеспечен котлом горячего келута и полудюжиной свежевыпеченных лепешек, и поспешил в узкие улочки Эльфийского квартала. Для начала он зашел в кузницу Лукула Перри, кузнеца-эльфа, который делал новые ножны для Экатора. У него была еще одна просьба к Лукулу. Релкин остался очень доволен работой кузнеца, заплатил ему золотом и ушел. От кузницы Лукула он направился в маленькую лавочку на Шляпной улице.
      Лавочка была закрыта, но на стук Релкина дверь открылась.
      Через двадцать минут он вышел из лавочки и поспешил обратно на вершину холма по Башенной улице. Однако в Драконий дом он не пошел, а пересек холм и пошел по Водяной улице в направлении конторы Лагдален.
      Там он подписал банковские документы, проверил свой текущий счет и составил завещание.
      Когда с делами было покончено, у него осталось достаточно времени, чтобы показать Лагдален покупку, сделанную в лавочке на Шляпной улице. Он достал небольшой бархатный мешочек и вынул оттуда простенькое золотое ожерелье с огромным сапфиром, ограненным в форме квадрата. Камень был поразительный, такой камень мог бы подарить своей невесте процветающий банкир, и Лагдален не смогла удержаться от вопроса:
      - Релкин, откуда у тебя это? Надеюсь, это не очередная добыча?
      - Я купил это у ювелира, его зовут Фиппс. Я давно видел у него этот камень. И до сегодняшнего дня никто не хотел заплатить за него требуемую сумму.
      Релкин упорно торговался при покупке, но все равно ему пришлось выложить больше пятидесяти золотых монет.
      Голубой камень был великолепен, его блеск заполнял собой всю комнату. В глубине души Лагдален призналась, что камень, пожалуй, выглядит слишком вызывающе. Она решила, что Эйлса с ней согласится, но Релкин наверняка думал по-другому. Он вырос в военных лагерях, и с достижениями подлинной культуры его никто не знакомил.