Коровник в имении графа Карвура был выстроен из полых керамических блоков. Снаружи было невозможно услышать, что происходит внутри. Именно поэтому безумные предсмертные вопли графа не услышали ни в большом доме, ни на крестьянских полях. Графские слуги не были склонны вмешиваться в личную жизнь своего хозяина, поскольку это означало бы нарваться на хорошую выволочку. Поэтому никто не осмелился заглянуть внутрь коровника в течение целых двух часов после того, как из горла несчастного Гизля вырвались последние звуки.
      В конце концов слуги убедили одного из земельных арендаторов по имени Ивейн постучать в дверь. На стук никто не ответил, Ивейн повернулся к собравшейся у двери челяди и пожал плечами. Между ним и графом существовала давняя взаимная неприязнь. Но по женской линии Ивейн тоже принадлежал к Карвурам, и его положение в доме определялось давними семейными традициями.
      – Попробуй еще разок. Граф там внутри и, наверно, нуждается в помощи, – не отставали от Ивейна слуги.
      Тот неохотно подчинился и, секунду помедлив, рывком открыл дверь. С первого взгляда ему стало ясно, что случилось что-то серьезное. На столе в беспорядке валялось разбросанное оборудование. Ивейн открыл было рот, чтобы закричать, но что-то похожее на крюк для подвешивания мясных туш сильно ударило его в солнечное сплетение. У него перехватило дыхание. Чья-то рука ухватила его за волосы и сильным рывком втащила внутрь помещения, захлопнув за ним дверь.
      Встревоженные слуги убежали в буфетную комнату, на кухню и прильнули к окнам. Что там такое случилось с Ивейном? Где же граф?
      Из коровника донеслись жуткие крики. Собравшись с духом, слуги снова подскочили к дверям и резко распахнули их. Они едва ли поняли, что предстало перед их взором. Ивейн яростно барахтался по полу в объятиях какого-то странного существа, напоминавшего одновременно гигантского кузнечика и осьминога с металлическими щупальцами. Из его головы вырастало нечто похожее на ярко-оранжевые цветы, повернувшиеся в сторону слуг. Существо явно изучало их. Щупальца кнутом стеганули перепуганных людей. Они с криками бросились врассыпную. Оказавшись внутри здания, они громкими криками оповестили о происшедшем всех, кто находился на верхних этажах, а затем по тропинке устремились вниз, к деревне.
      Услышав ужасные крики, Каролина Риз почувствовала, что мороз побежал по ее коже. В коровнике произошло что-то ужасное! Надо бежать отсюда! Однако бежать было невозможно, потому что Каролина была по-прежнему привязана к этой чертовой палке.
      В отчаянии она обвела взглядом кухню в поисках хоть какого-нибудь выхода. Ее глаза вспыхнули от радости, когда на стоявшем возле дальней стены столе она увидела набор ножей. Но до них, увы, пожалуй, было невозможно дотянуться.
      Она опустила связанные руки вниз почти до того самого места, где шест упирался в пол, и вытянула ногу к ближней ножке стола. Ведь, в конце концов, расстояние не так уж и велико! Может быть, ей удастся опрокинуть стол и ножи свалятся на пол?
      Каролина напряглась, сделала усилие, но нога всего лишь вскользь задела ножку стола. Несмотря на столь соблазнительную близость, расстояние было все же велико.
      От дальнейшей попытки Каролина отказалась и еще раз осмотрелась по сторонам. На одной из стен она заметила еще один нож, висевший на полке среди прочей кухонной утвари. Но он находился почти на уровне человеческого роста. Как же дотянуться до него? Сбить ногой?
      Каролина никогда не была ни балериной, ни специалисткой по кунг-фу. Она понятия не имела, сможет ли вскинуть ногу так высоко. Но тем не менее она подняла связанные руки вверх и повернула связывавшую ей запястье веревку так, чтобы получилось некое подобие точки опоры, а затем в безумном рывке подбросила свое тело вверх.
      В результате первой попытки Каролине удалось вскинуть ногу лишь на уровень пояса, но при этом она потеряла равновесие и, упав на пол, больно ударилась головой.
      Собрав всю волю в кулак, Каролина снова поднялась на ноги, исполненная решимости во что бы то ни стало добиться своей цели. Вторая попытка лишь отчасти увенчалась успехом – ей все-таки удалось задеть полку с кухонными принадлежностями, однако нож так и не упал.
      В Каролине вспыхнула искра надежды. Третья и четвертая попытки оказались успешнее первой, если не считать того, что она снова потеряла равновесие и упала.
      Каролина тяжело дышала, с нее градом лил пот, когда она предприняла пятую попытку, собрав последние остатки сил. Она почувствовала, как сильно потянулись мышцы на боку, но в следующее мгновение ее нога задела полку и свалила ее – проволочные венчики и лопаточки полетели на пол по одну сторону от нее, а нож – по другую.
      Каролина в отчаянии проводила глазами ударившийся о стену нож, который упал на пол, а затем, отскочив от него, приземлился совсем недалеко от палки, к которой Каролина была привязана.
      Задыхаясь, Каролина снова опустила связанные руки до самого пола и вытянула ногу к ножу. С трудом ей удалось придвинуть нож к себе. Затем, наклонив голову, она принялась, как пилой, водить ножом по стягивающему ее запястью шнуру.
      Она дважды порезалась, прежде чем ей удалось перепилить первое волокно витого шнура. Через минуту были перерезаны остальные, и Каролина оказалась на свободе. Сжимая в руках нож, полная решимости больше никогда не попадаться в плен, она осторожно прокралась к дверям буфетной. Коровник располагался как раз напротив, на задней стороне двора. Оттуда не доносилось ни единого звука.
      Справа находилась кирпичная ограда с широко распахнутыми воротами. Выскользнув за дверь, Каролина побежала к ним. Впереди виднелась грунтовая дорога, которая вела к деревне. С той стороны доносились какие-то крики, и через секунду Каролина увидела приближавшуюся к дому толпу людей. Каролина огляделась. Справа палисадник с длинной узкой лужайкой, окаймленной живой изгородью величественных вязов, слева – огород, а также находившиеся в зоне видимости бегавшие по дороге люди. Повернувшись, она снова побежала во внутренний дворик.
      Где же ей спрятаться? Коровник, как, впрочем, и дом, в качестве укрытия исключался. Маленькая дверь, которая вела в дровяной сарай, была открыта. Вбежав в сарай, Каролина сжалась в комочек и приникла глазом к дверной щели.
      Во двор ворвалась толпа крестьян, вооруженных вилами, мачете и какими-то странными на вид допотопными ружьями. Не увидев нигде поблизости никаких демонов, крестьяне немедленно приободрились и кинулись к дверям коровника. Ворвавшись внутрь, вооруженные люди обнаружили, что в помещении было пусто или почти пусто.
      Возле инкубатора лежал бедняга Ивейн, вернее то, что от него осталось. Он лежал скорчившись в позе эмбриона, а покрывавший его слой розоватой слизи застывал, твердея прямо на глазах. Несколько человек попытались потрясти его, чтобы вернуть к жизни. Но Ивейн был либо мертв, либо находился в трансе.
      А затем на них с потолка вдруг свалилось незнакомое, диковинное существо. Оно было темно-серого цвета с розоватыми разводами и бородкой из зеленых полипов, которая свешивалась с его челюсти, покрывая грудь. У существа были две, похожие на человеческие, ноги и огромное количество длинных тонких щупалец белого цвета с коричневыми кончиками. Однако людей ужаснуло его лицо, поскольку оно было лицом графа Гизля Карвура, искаженное, изменившееся, но все еще узнаваемое. Это было единственное, на чем потом сходились оставшиеся в живых.
      Дальнейшие события развивались с молниеносной быстротой. Существо хлестнуло людей твердыми кончиками щупалец, которые рассекали человеческую плоть, как шпага. Его движения были сверхбыстрыми. Люди в дикой ярости стали наносить ему чем попало ответные удары, но так и не причинили чудовищу никакого вреда. Скоро стены коровника были забрызганы медленно стекавшей на пол кровью. Поразить чудовище ударом было чрезвычайно трудно, поскольку оно передвигалось слишком быстро. В результате безумной схватки, длившейся несколько минут, множество людей были обезглавлены, лишились конечностей и получили огромные рваные раны, из которых наружу вылезали внутренности.
      Крепкому, рослому крестьянину, которого все звали Силач, удалось вонзить в блестящий бок чудовища вилы. Существо издало какое-то диковинное шипение и ударом одной из нижних конечностей сбило Грике с ног. Один из крестьян с близкого расстояния выстрелил в чудовище из ружья, попав в самую середину груди, где было особенно много зеленых полипов. Кровь и ошметки кожи тотчас же усеяли пол. Люди откатились назад, полагая, что существо сразу же упадет замертво. Однако вместо этого оно вновь издало все то же шипение, схватило стрелявшего своими щупальцами и вместе с ним через открытые двери коровника выскочило наружу.
      Оказавшись на свободе, чудовище потащило крестьянина, у которого отобрало ружье, за собой через весь двор к дому и, круша все на своем пути, вломилось в окно, за чем тотчас же последовали дикие крики находившихся в доме людей.
      В коровнике и около него валялись мертвые тела – чудовище пожало свою кровавую жатву. Вышвырнутый из окна крестьянин, который выстрелил в чудовище, каким-то чудом остался жив. Белый как мел от пережитого ужаса, он с трудом поднялся на ноги.
      Люди тем временем совсем обезумели. Они принялись громко кричать, обвиняя в случившемся графа, дрожа при этом от страха, – ведь никому не хотелось умирать. Однако дикая ярость перевесила страх.
      – Оно в доме! – завопил кто-то, и все бросились через двор к входной двери.
      В доме их взгляду предстали следы ужасного разгрома и мертвая служанка, попытавшаяся по глупости загородить существу путь. Само чудовище убежало через окно гостиной. Оттуда оно бросилось на лужайку и, слегка прихрамывая от нанесенных ему людьми ранений, исчезло в зарослях кустарника.
      Каролина Риз видела, как существо выскочило из коровника, волоча за собой человека, которого затем отшвырнуло прочь, сосредоточив свое внимание на ружье. Помещавшиеся на его голове похожие на цветы датчики вытягивались во все стороны. Существо внимательно изучило ружейный механизм и принялось стрелять в толпу.
      Расширившимися от ужаса глазами Каролина наблюдала за тем, как чудовище одним прыжком пересекло двор и бросилось к окну буфетной. Ей было слышно, как оно проследовало в глубь дома, потом раздался убивший служанку выстрел и звон разбитого стекла.
      Теперь толпа крестьян бушевала вокруг дома. Кто-то не переставая стрелял из ружья в воздух, громко посылая проклятия на квоинке – одном из диалектов Паташ-Доу.
      Каролина снова скорчилась на груде угля, усевшись среди принесенных в сарай для просушки огромных поленьев. В своем возбуждении крестьяне были очень опасны и могли наброситься на любого незнакомого человека. У Каролины не было ни малейшего желания попасться им на глаза.
      Крики наконец стихли – крестьяне ушли обратно в деревню, унося с собой тела погибших.
      На дворе и в самом доме воцарилась мертвая тишина. На деревенской часовне ударили в колокол. Когда Каролина снова выглянула наружу, уже смеркалось. Тишину нарушал лишь ветер, раскачивающий верхушки деревьев, да отдаленный звук колокола.
      Каролина выбежала к воротам, а затем на дорожку, которая вела к площадке, где стоял любимец Карвура – старенький «Бэшлит». К несчастью, дверцы его оказались запертыми, и никто, кроме графа, не мог открыть их.
      Не теряя присутствия духа, Каролина побежала к гаражу, где стояло несколько автомобилей. Она выбрала себе четырехместный «АТВ» с баком, рассчитанным на тысячу сто километров пробега. Лучшей машины для ее целей было не найти.
      Чтобы завести «АТВ», Каролине пришлось прибегнуть к помощи кнопки ручного включения, которая сработала с первого же прикосновения. Судя по спидометру, машина явно была предназначена для езды как по шоссе, так и по местности без всякого дорожного покрытия.
      Каролина выехала из гаража на дорогу, которая вела к главному выезду из имения графа на шоссе, проходившее позади Йеллоуфорка.
      Дорога была в отвратительном состоянии, и даже несмотря на исполинские колеса «АТВ», Каролина так и не смогла развить большую скорость, пробираясь среди полных грязи луж, достигавших иногда глубины в два-три фута.
      Некоторое время спустя она ненадолго остановилась и опустила оконное стекло автомобиля, чтобы убедиться, нет ли погони. Однако, кроме шуршания ветвей акаций, колеблемых жарким ветром, ничего не было слышно. Она содрогнулась при воспоминании о недавно увиденном. Что же, черт побери, случилось там, в имении? Что?
      На память ей неожиданно пришло слово «Саскэтч», ассоциировавшееся с разрушенной планетой.
      Что же делать? Каролина в гневе сжала кулаки. У нее не оставалось никакой надежды выбраться отсюда живой.
      Каролина чувствовала, что просто обязана рассказать кому-нибудь обо всем этом. Но кому? Конечно же, военным представителям ИТАА. Их база находилась к югу отсюда, в столице штата Паташ-Доу.
      После ее запроса компьютер автомобиля ответил, что шоссе «Север-Юг», проходившее за рекой Йеллоуфорк, приведет ее к месту пересечения с «Насьональ», которое ведет к столице.
      Каролина завела «АТВ» и повернула на юг, к реке.

      Полковник Чанг бросила взгляд на только что отпечатанную Комитетом по спасению общества листовку. На ней помещалась фотография, где Луиза была снята во время недавней официальной встречи с мэром Дуази-Дайяна. Фото сопровождалось убийственной надписью: «ИЗВЕСТНО ЛИ МЭРУ, ЧТО ПОЛКОВНИК ЧАНГ СИМПАТИЗИРУЕТ „ЛИБЕРАТОРАМ“?
      Ниже шел текст – перепечатка короткой газетной заметки, яростно обвинявшей ее в нападении на «регуляторов» в горах Скуллас. Автор заметки уверял читателей, что Луиза собственноручно застрелила пятерых человек, причем в присущей карателям манере, когда у жертв были связаны за спиной руки. Автор, подписавшийся псевдонимом Пер Нуар, призвал каждого истинного патриота великого штата Паташ-Доу расправиться с ней.
      – Ну уж, конечно, от этого будет огромная польза, – простонала Луза. Бред какой-то. И она швырнула листовку на пол.
      У Луизы и без этих идиотов хватало забот. Работать под постоянным присмотром экрана системы безопасности «Тэклиш» было более или менее сносно, но ведь ей приходилось еще и менять каждый день место ночлега. Кроме того, Луизу беспокоила охрана, отвечавшая за ее безопасность в кабинете. Иногда она лично меняла ее дважды за день.
      Между тем капитан Блейк снова куда-то исчез. Говорили, что он где-то в лесах провинции Люк занимается поисками каких-то работорговцев, рыскавших по деревням и похищавших детей. Блейк соблюдал радиомолчание, чтобы скрыть свое местонахождение. Как долго он будет там оставаться, было неизвестно.
      После инцидента в горах Скуллас Блейк едва ли перемолвился с Луизой хотя бы одним словом. А ее терзали муки раскаяния. Ей ни в коем случае не следовало ввязываться в эту грязную историю. Однако пять лет службы, проведенных за письменным столом, пробудили в ней неуемное желание снова оказаться в военно-полевых условиях. Но это были всего лишь дурацкие воспоминания. Из-за них, этих проклятых сантиментов, она и попала в западню. Проведенные ею на Курске восхитительные и одновременно ужасные дни были лучшими днями ее жизни. Луизе хотелось снова испытать эти пьянящие, как наркотик, ощущения, и она, презирая опасность, снова рвалась в бой. Однако биологические часы стали отсчитывать время не в ее пользу. Ей пришлось пять лет томиться бездельем в ставке Центрального командования.
      Теперь или никогда – вопрос сегодня стоял именно так. Круглые дураки очень скоро раскрывают свою истинную сущность – помнится, кто-то говаривал так, возможно, инструктор Звездной академии ИТАА в Малом Скопусе.
      Луиза пожала плечами. Как бы то ни было, жизнь не стоит на месте, нужно действовать. В дверь постучали. На пороге стояла Джин Повет с очередной порцией плохих новостей. Луизе не составило особого труда догадаться об этом по ее лицу.
      – Я решила, что вам без промедления захочется ознакомиться с этим, – проговорила Повет и положила на стол Луизе докладную записку.
      Луиза пробежала глазами первый абзац и побледнела.
      – Насколько я понимаю, загублена вся контрольная информация?
      – Похоже, что так. Погибло абсолютно все.
      – А представитель разведки на базе и слыхом не слыхивал, что творится вокруг?
      – Да, очевидно.
      – Невероятно, просто уму непостижимо, черт подери! Не-ве-ро-ят-но! – Луиза от злости даже стукнула кулаком по столу.
      – Испорчена информация о контрольных проверках, по меньшей мере, за последние шесть лет. Хотя может оказаться, что и за более долгий срок. Пока трудно сказать что-либо определенное.
      – У кого контрольные ключи к этому сектору базы данных?
      – Насколько мне известно, последние годы они всегда находились в руках капитана Качестера.
      – У самого Качестера?! Конечно же, – пробормотала Луиза, – у кого же еще.
      По своему «Стрэнду» полковник распорядилась немедленно связать ее с капитаном Качестером. Тот, как водится, увиливал от выхода на связь. Луиза почувствовала, как от гнева у нее громко застучало в висках. Она нажала кнопку аварийной связи и ворвалась в линию. Этого Качестер не ожидал. Он разговаривал с Пилар, новой барменшей, но изображение юной красотки вдруг пропало, а вместо него, словно гром среди ясного неба, на экране возникло суровое лицо нового командующего.
      – Что все это значит?.. – начал было он, но Луиза не дала ему договорить.
      – Капитан Качестер, насколько я знаю, в вашем распоряжении находятся шифры ко всем компьютерным программам базы, не так ли?
      Его лицо приняло каменное выражение.
      – Я верно говорю, капитан? – рявкнула Луиза.
      – Верно… в некотором роде.
      – Что вы хотите этим сказать, капитан Качестер?
      – У меня только ящик, в котором они хранятся, но сами коды можно использовать только в присутствии полного состава ревизионной комиссии Центрального командования.
      – Подумать только! А где об этом сказано?
      – Статья 119 «В» кодекса о контроле за ревизионными шифрами, параграф 12, шестая строчка, сэр.
      Луиза по «Стрэнду» отправила запрос о проверке информации. В считанные секунды экран дисплея засветился строчками положений кодекса.
      – Так, теперь все ясно, ведь этот раздел был написан и добавлен к кодексу полковником Адриенной Барш. Когда это было?
      – Несколько лет назад.
      – А с тех пор проводились проверки контрольных программ?
      – Мне об этом ничего не известно.
      – А как долго коды хранятся у вас, капитан?
      – Я затрудняюсь с ответом, не знаю, имею ли я право сообщать вам эти данные.
      – Вы обязаны это сделать. Я требую.
      Капитан был явно выбит из колеи.
      – Если не ошибаюсь, то около пяти лет.
      – Понятно. Благодарю вас, капитан. И потрудитесь принести ящик с шифрами ко мне в кабинет.
      – Я в затруднительном положении, полковник. Это противоречит уставу. Контроль за этим ящиком осуществляет командование флота. Мне кажется, сначала я должен поставить в известность адмирала Хельдхайма.
      – Замолчите, капитан! Оставьте ваши дурацкие отговорки и выслушайте меня. Я – командующий с планетарными полномочиями, и пока что флот здесь подчиняется мне! Вам ясно это?
      – Я…
      – Что значит «я»? Я немедленно свяжусь с Центральным командованием, попрошу разрешение на ваш арест и, если что-то не так, отправлю вас под трибунал.
      Последняя фраза явно добила Качестера. Он, безусловно, знал, что здесь, на Векселе, всем командует Луиза Чанг. И в этой ситуации вряд ли можно было надеяться на то, что адмирал Хельдхайм захочет помочь ему выйти сухим из воды.
      – Что ж, хорошо, полковник. Я принесу вам ящик, но для этого понадобится время. Ящик хранится в сейфе со специальным часовым механизмом. Я смогу открыть его только через два часа.
      – Прекрасно, в таком случае ящик должен быть у меня на столе через два часа двадцать минут. Вы поняли меня?
      – Да… полковник Чанг. – Качестер нервно кусал губы. Ровно через два часа двадцать минут в кабинете Луизы Чанг раздался звонок. Качестер доложил ей, что ящик с шифрами исчез из сейфа, несмотря на запорное устройство с часовым механизмом. Никто не делал заявки на открытие сейфа, и установить время пропажи было невозможно.
      Луиза задумалась на минуту, а затем связалась с Центральным командованием. Просить о помощи было преждевременно. Час для этого еще не пробил.

      Мастер Боя спешно углубился в лес, где форма-носитель рухнула от изнеможения. Она была тяжело ранена, и из ее грудной полости вытекала жизненно необходимая жидкость. Как ни печально, но требовалось время для отдыха и восстановления сил. Форму-носитель надо было накормить и дать время на заживление ран, прежде чем снова подвергнуть ее повышенным нагрузкам.
      И пока тело формы-носителя приводилось в работоспособное состояние, Мастеру Боя нужно было изучить техническую сторону цивилизации этих существ.
      Благодаря усилиям, потребовавшимся для завладения первичной формы-носителя, а затем создания из другого пленника вторичной формы, Мастер Боя смог многое узнать о природе этих тварей.
      Они стояли на удивительно высоком уровне развития мышления. Их техническая культура свидетельствовала о наличии массового производства. Они разбирались в энергетике Вселенной и умели манипулировать электромагнитными силами. Кроме того, они владели основами знаний баллистического оружия. Ружье, из которого в него выстрелили, было не более чем примитивной огнестрельной трубкой, снабженной магазином, рассчитанным на десять выстрелов, но теперь пустым. Патроны были разрывными, внутри них находились крошечные стальные шарики. Вот все, что пока выяснил Мастер Боя. Он понимал, что крайне важно узнавать все больше, больше и больше – и как можно быстрее. Приходилось принимать решения, а имевшаяся в его распоряжении информация не давала возможности делать это на рациональной основе.
      Требовалось ответить на целый ряд вопросов: был ли этот мир родным для этих существ и как они обнаружили смертные останки Мастера Боя.
      Изучив ДНК этих существ и их клеточную структуру, Мастер Боя пришел к выводу, что двуногие прошли длительный путь эволюционного развития. Обменные процессы у них были сложными, но недостаточно интенсивными. Долголетию отдавался приоритет перед непосредственной практичностью. Это было типичным для малоразумных видов форм-носителей. И все же в первой форме-носителе было что-то, наталкивающее на мысль об искусственном характере ее долголетия.
      После отдыха, во время которого Мастер Боя лихорадочно наращивал свежие ткани, чтобы заживить раны, он наконец снова поставил на ноги форму-носителя. Это существо, казалось, лишилось последних остатков сил, едва придя в себя после мук начального превращения в форму-носитель. И тут, как назло, ворвались преследователи и спровоцировали насилие.
      Пошатываясь, Мастер Боя вернулся из леса назад к усадьбе. Прячась за деревьями, он начал наблюдать. Вокруг не было заметно двуногих. Где-то неподалеку раздавался гулкий повторяющийся звук, как будто металлом ударяли о металл. Внезапно раздался звук мотора, и из сараев с одной стороны фермы показалось нечто движущееся. Машина имела четыре огромных колеса. Она промчалась мимо построек, затем повернула и проехала почти вплотную с тем местом, где за кустами прятался Мастер Боя. Внутри машины Мастер Боя разглядел такое же существо, как и его форма-носитель. Машина проехала мимо и покатила по прямому проходу, проложенному среди растительности специально для этой цели.
      Мастер Боя проводил ее взглядом, а затем стал крадучись пробираться ближе к усадьбе. Сначала он заглянул в коровник, где его постигло разочарование.
      Молодая вторичная форма была в беспомощном состоянии, когда разразилась перестрелка, так как все еще была заключена в твердую оболочку. Враждебные двуногие формы, должно быть, захватили ее и уничтожили.
      Оборудование, стоявшее в углу, было разбито вдребезги, для Мастера Боя здесь не оставалось ничего ценного. Он двинулся дальше, по дороге отмечая для себя увиденное, – сочетание примитивных технологий с вещами высшего порядка, которые в беспорядке были разбросаны по полу. Однако большинство вещей не представляло для него никакой ценности. Особенно беспокоило отсутствие боеприпасов для ружья.
      В длинном, узком сарае Мастер Боя обнаружил ряд квадратных отсеков, в каждом из которых находилось по белому, покрытому перьями существу. Сделав вывод, что это пищевые формы, Мастер Боя ринулся вперед. Он вынул из отсека одно из них и убил, пока оно хлопало крыльями и издавало пронзительные звуки. С белой, покрытой перьями тушкой Мастер Боя удалился под сень деревьев. Там он съел это существо, жадно отрывая крупные куски плоти и время от времени выплевывая перья и кости.
      Ускоренный обмен веществ формы-носителя быстро переварил и усвоил сырую пищу.
      Почувствовав, что физические силы восстановились до необходимого минимума, Мастер Боя двинулся в лес, прочь от этого места. Наступила ночь. В кронах деревьев вздыхал ветер. Над лесом встал молодой месяц. Сверху ему подмигивали безжалостные звезды, и на раскинувшийся под ними мир бесстрастно взирала равнодушная Вселенная.
      Со времен расцвета империи минула вечность, в этом сомнений не было. Но может быть, его родному миру удалось выжить? Сможет ли он отыскать родную систему спустя миллиарды лет? Вопросы, вопросы, на которые у него не было пока ответов.
      Вторичная форма, конечно же, им утрачена. Теперь все решало время, и важнее всего было получить дальнейшую информацию об этом мире.
      Мастер Боя вышел на дорогу, проложенную среди растительности. Следы, колеи и ухабы убедили его в том, что этот путь предназначен для транспорта, – ему уже доводилось видеть подобное. Пройдя несколько шагов, Мастер Боя наткнулся на еще один, меньший, проход, ответвляющийся в сторону от дороги. Если четырехколесный транспорт здесь обычное явление, то повсюду могло быть множество дорог наподобие этой, а жилища форм-носителей, по-видимому, беспорядочно располагались вдоль них.
      Мастеру Боя такой образ жизни показался странным, но от незнакомых существ можно было ожидать всякого.
      Надежды Мастера Боя оправдались, когда он, пройдя поворот, вышел к одиноко стоящему дому. Он был меньше того, что уже видел в усадьбе, однако построен из сходного материала – стены были сложены из каменных плит, а крыша покрыта черепицей. Окна были закрыты ставнями, сквозь которые лился мягкий желтый свет.
      Мастер Боя подкрался ближе и просунул в щель между ставнями зрительный орган. Два двуногих существа, самец и самка, сидели за столом, поглощали пищу из стоявших перед ними небольших контейнеров. Кроме них, в комнате удалось разглядеть экран визуальной передачи информации. В тот момент в одном его углу быстро сменялись один за другим какие-то символы, а остальная часть его была занята цветным видеоизображением. Мастер Боя безошибочно распознал это устройство.
      На крыше дома была установлена круглая конструкция, которая, по всей видимости, служила для приема сигналов. Это свидетельствовало о наличии довольно сложной системы вещания. Не исключено, что именно через эту сеть органы власти передают распоряжения, руководя трудом занятых в сельскохозяйственном производстве форм.
      Каково бы ни было назначение этого устройства, оно могло оказаться полезным для следующего его шага. Сейчас же ему было необходимо только одно – дать несколько часов отдыха форме-носителю и изучить открывшийся ему здесь уровень технологического развития. Ну, а кроме всего прочего, эти двое вполне могут быть использованы для превращения их во вторичные формы.
      За дверями раздался какой-то шум: там скреблось и скулило какое-то животное. Потом, видимо почуяв близость Мастера Боя, оно разразилось пронзительными звуками.
      Очевидно, это была какая-то более низкая форма, которую держали для отпугивания диких животных и для защиты от возможного вторжения. Мастер Боя скрылся за живой изгородью и принялся наблюдать.
      Животное снова разразилось резкими звуками. Одно из двуногих существ что-то громко крикнуло, почти так же резко, и в его голосе можно было безошибочно различить нотки раздражения. Невидимое животное затихло.
      Двуногие создания закончили трапезу. Они не торопясь смяли некоторые пустые контейнеры, а некоторые опустили в ванну с водой. Затем дверь открылась, и животное-сторож было выпущено наружу. Оно тут же обнаружило место, где до этого стоял Мастер Боя, и снова издало угрожающие звуки, принюхиваясь к следам. Тем временем двуногие существа выключили освещение и поднялись по лестнице в верхнее помещение.
      Мастер Боя анализировал ситуацию. Какой эффект произведет на двуногих исчезновение животного-сторожа? Запрут ли они двери и возьмут ли в руки оружие? Или же выйдут на поиски четвероногого существа? Может, они даже выйдут поодиночке? Как быстро разнеслась весть о происшествии в большом доме? Может быть, эти двуногие уже знают об угрожающей им опасности?
      Было невозможно с уверенностью предполагать что-либо, и Мастер Боя удалился еще глубже в лес, стараясь как можно скорее ускользнуть от любопытного носа преследующего его существа.
      Счастливчик (так звали собаку), однако, был из тех псов которые ни за что не теряли след, особенно такой. Где-то впереди он чуял незнакомое животное, которое убегало от него в глубь леса. Счастливчик настойчиво шел по следу, готовый загнать неприятеля на дерево, а затем лаять и лаять, пока не придет хозяин и не застрелит пойманную добычу, оставив ему ее на растерзание.
      Пройдя метров двести от дома, Мастер Боя приготовился действовать. Он находился достаточно далеко, чтобы его могли услышать в доме. Он уже убедился в чувствительности человеческого слуха. Он подождал, спрятавшись за деревом, он ждал приближения четвероногого.
      Животное учуяло, что добыча прекратила бегство, но этот факт не разбудил чувства осторожности в его небольшом мозге. Оно продолжало погоню и быстро неслось вперед сквозь кустарник, нарушая тишину леса громким лаем.
      Пес обогнул дерево и обнаружил застывшее в ожидании существо. Это был человек, не похожий на человека. Существо, невиданное и нечуянное им ранее, вкуса плоти которого он также не знал.