– Ваше Величество, мы изучили вместимость больших белых кораблей и уверены, что их трюмов вполне достаточно для перевозки легиона в случае чрезвычайных обстоятельств, но не в том случае, если мы пошлем шесть из них на переход, равный половине расстояния вокруг земли.

– А что же будет с нашими стратегическими планами? Сейчас как раз время для упрочения наших отношений с народами Чардхи. Они ждут наших технологий, нашего зерна, наших промышленных товаров. Мы могли бы воспользоваться этой экспедицией, доставить все сразу и одновременно получить мощного союзника. С ним мы могли бы угрожать Падмасе с обеих сторон континента. Послать же только два судна означает робко двинуть пешку вместо слона, который должен быть уверенно введен в игру.

– Очень уместное сравнение. Ваше Величество, – произнесла Петруда, которую встревожила мысль о том, что вся ее работа по организации огромного флота будет сведена к нулю из-за каких-то там намеков Службы Необычайного Провидения. Будет уничтожен и ее судовой комитет.

Император поджал губы, пытаясь не показать свой гнев. Он был одержим идеей посылки большого флота в Чардху. Это было воплощением его давнишней мечты. Император рассматривал экспедицию как верный путь к созданию союза, способного противостоять силе Падмасы.

– Мои друзья и союзники, мы должны прежде всего думать о наших стратегических целях. Союз с народами Чардхи позволит нам усилить их и увеличит эффективность сопротивления державе, угрожающей нам всем. Они захлопнут перед врагом свои двери. Мы должны помнить, что сейчас они оказались в весьма слабой позиции для предстоящих битв. Конечно, для мелких стычек, для войн, которые они традиционно вели, их сил достаточно. У нас уже есть союз с Ленкензееном, и мы работали, чтобы создать этот союз, на протяжении долгих лет. Сейчас все созрело для нового союза. Должны ли мы отказаться от действий? Можем ли мы не двинуть нашего слона?

– Конечно, – поспешила Петруда, – император абсолютно прав. Более того, нам известно, что все крупные партии в Ансоне и в Примирившихся Штатах готовы улучшить торговые отношения. У них есть многое, что нас интересует: легкие ткани, вина, кожаные изделия и другое, что они надеются продать нам.

Император прервал ее:

– А мы продадим излишек нашего зерна из Кенора, наше оливковое масло из Кадейна и сотни технологий, которые у них еще не освоены. Инженерный опыт Кунфшона поможет им быстро поднять свою экономику и таким образом улучшить свои возможности, чтобы противостоять Падмасе. – Император воодушевился, представив себе возможные перспективы.

– Ваше Величество, чаяния Службы Необычайного Провидения совпадают с главными положениями вашей стратегии. Наши трудности заключаются в отсутствии на данный момент достойных доверия данных разведки о намерениях врага.

– Ваше Величество, – произнесла Рибела. Все посмотрели на нее. Рибела редко говорила на такого рода совещаниях. Обычно она соглашалась с Лессис, позволяя ей вести все разговоры, хотя иногда ее взгляды сильно отличались от тех, что высказывала Лессис. – Наша разведка, пусть и не совсем хорошая, подтверждает мое предчувствие. Я считаю, что Лессис, по всей видимости, правильно интерпретирует сегодняшнюю ситуацию, и в этом случае мы должны проявить осторожность и быть наготове. Необходимо учесть следующее. Во-первых, нужно вспомнить, что у нас не проводится сегодня разведывательных операций дальше Гор Белых Костей, о результате провала нашей агентурной сети в Эхохо в прошлом году мы потеряли агентурную сеть и в Падмасе. Мы знаем, что враг провел массированную и умелую контрразведывательную работу. Именно она позволила ему прорвать нашу агентурную сеть. Враг применил для этого чрезвычайные усилия. Во-вторых, у нас есть информация, что программа по разведению нечисти в Эхохо колоссально расширилась. В-третьих, мы знаем, что тысячи женщин были похищены в прошлом году. В-четвертых, мы свели на нет план вторжения врага в Теитол. Мы ниспровергли Неумолимого Рока в Туммуз Оргмеине. Мы воспрепятствовали усилиям Повелителей в Урдхе. Мы нанесли им болезненный удар.

– И если наш флот отправится в Чардху, этот удар будет еще болезненнее, – улыбнулся император. – За десять лет мы сумеем так усилить народы Чардхи, что станет возможно координировать с ними наше нападение на врага.

Созанна и Валембра притихли от такого неожиданного оборота. Ведь только что Лессис согласилась с их точкой зрения, как и Королева Мышей. Это означало полное единство между ведьмами.

Скоро люди начнут коситься на них с подозрением, если подобное единство сохранится.

– Мы нанесли удар врагу, Ваше Величество, но не причинили серьезного урона его способности воевать. Однако разъярили его. Я должна проинформировать вас, что оборонительные сооружения в высоких долинах, которые окружают Падмасу, стали намного сложнее, чем когда-либо раньше. Они превзошли самих себя. Я чувствую, что они направят свою ярость против нас, – это, наконец, в-пятых. Все это вместе взятое говорит мне, что Повелители готовят массированный удар против нас. Мы должны провести мобилизацию, чтобы встретить его.

– Мобилизацию? – пробормотала Созанна. – Но это же будет стоить целое состояние.

– Целое состояние, конечно, – подтвердил Гарск из Администрации.

– Если мы огорчим наших друзей в Чардхе, развитие наших отношений будет заторможено на годы. Это потеря доверия, – заявила Пертруда.

Лессис вздохнула про себя. Из всех известных правящих систем на Рителте Империя Розы была наиболее эффективной. Здесь правила аристократия, власть которой уравновешивалась системами, ответственными за защиту населения и сохранение его силы перед лицом противника. И все же были времена, когда даже эта прекрасная имперская система давала сбой.

– Если я могу добавить что-нибудь, – начала она, но ее не слушали. Рибела подняла руку. Голоса смолкли.

– Моя коллега хочет говорить.

Лессис подняла свои серые глаза на императора:

– Мы должны, по крайней мере, направить официальное предупреждение в Аргонат. В частности, в Кадейн.

– Они предупреждены, – сказал император. – Вы просили меня сделать это полгода назад, и это было сделано. Они проявили мало осмотрительности и заявили, что верят собственной разведке. Они не видят никакой особой активности у Белых Костей.

– Но они же не ведут разведку за горами, это-то никто не делает! Мы не можем сказать, что готовит враг. Единственное, что ясно, – это будет очень большая армия. Мы должны получить сведения, чтобы подготовиться самим.

Паскаль Итургио вздохнул и развел руками. Сложно подтолкнуть могущественный класс купцов Кадейна к пониманию необходимости военных приготовлений, поскольку это означает ограничения в торговле. Все это требовало по меньшей мере десяти влиятельных людей. А он был один, просто император с реально небольшой властью в регионах. Кадейн стал настолько большим и сильным, что его жители начали подумывать о себе как об уже отделившейся от Империи части. Поговаривали о независимости. Это являлось еще одной причиной для посылки большого флота в Чардху как можно быстрее, чтобы последующим торговым бумом управлять из Андикванта, а не из Кадейна.

– Хорошо, – сказал он спокойно и твердо, – я проанализирую аргументы Лессис. Мы все расследуем. Мы заставим жителей Кадейна больше заботиться о готовности к войне. Но я еще не отменяю отплытия большого флота. До отплытия, во всяком случае, осталось больше месяца, что дает нам некоторое время для раздумий, чтобы все взвесить и решить более обоснованно. – Он простер обе руки над столом ладонями вниз.

Лессис склонила голову, как и все остальные. Император объявил о своем решении. Лессис про себя обратилась с краткой благодарственной молитвой к Матери.

Глава 9

Пестрая группа заговорщиков состояла из трех драконов и одного драконира. Они собрались в отдаленном уголке форта Далхаузи, возле южной стены, там, где хранили и рубили дрова. Около уложенных поленниц все было спокойно. Команда лесоповала только что закончила свою работу и деловито потащила поварам две вязанки дубовых и ясеневых дров – достаточно для приготовления ужина легиону и его драконам, а также для кипячения воды в котлах в течение всей ночи.

Пурпурно-Зеленый и Базил встретились с Влоком, еще одним драконом, который участвовал с ними в прошлом году в кампании против Урдха. Влок привел своего драконира. Базил и Пурпурно-Зеленый надеялись, что не ошиблись, выбрав именно этого парня, Свейна из Ривинанта, для предстоящего дела.

– Он больше, чем все остальные. Даже больше Релкина.

– Но он еще и глуп, – возразил Пурпурно-Зеленый.

– Ну и ну, – пробормотал Свейн.

– Нет, мой дикий друг, – заметил Базил. – Он не глуп. Только неглупые дракониры живут так долго.

Свейн ухмыльнулся, услышав это.

– Но все же он придурок. Готов броситься куда угодно, даже ни о чем не подумав. Ухмылка исчезла с лица юноши.

– М-м-м… – Пурпурно-Зеленый поскреб свою длинную челюсть, серьезно задумавшись об услышанном. – Люди – более сложные создания, чем я когда-либо мог вообразить, – наконец произнес он.

– Наверно, ты прав, раз тебе пришла мысль о людях как о чем-то большем, чем пища.

– Это верно.

Влок решился выступить на защиту своего компаньона:

– Этот парень, Свейн, хорош, когда надо рубить да резать. Я на него не жалуюсь.

Базил тихонько хмыкнул, но воздержался от замечания. Оба они, Базил и Пурпурно-Зеленый, уже имели возможность оценить уровень интеллекта Влока.

– Так что? – спросил Пурпурно-Зеленый, наклонившись ближе к Свейну. – Ты нам поможешь? Влок объяснил тебе, что надо делать?

– Да-да, конечно, – ответил Свейн. – Я понимаю, что Релкин какое-то время будет зол на нас, но потом он сообразит, что мы делали все для его же блага. И он сделал бы все, что нужно, если пришлось бы.

Свейн слегка воодушевился. Он привык считать себя братом Релкина после кампании в Урдхе и ожесточенных боев в рудниках древнего Дзу. Он, как и все дракониры Сто девятого эскадрона, решил, что Релкин не должен быть повешен.

Драконы быстро переговорили друг с другом на своем языке. Базил и Пурпурно-Зеленый были вынуждены объяснять Влоку, что он не может уйти с ними, потому что у него оставались дела в легионе. Хвостолом же и дикий дракон все равно погибнут, если им не удастся спасти Релкина.

Влоку необходимо было время, чтобы пережить такое разочарование. Ему очень хотелось уйти. Оставаться в легионе и переносить ярость Дигаля Tap-рента – эта перспектива страшила его куда сильнее, чем побег в глухие леса Тунины и общение с дикими драконихами.

Каким-то образом Влок пришел наконец к мысли, что в диких чащах вдоль реки Арго живет не только одна дракониха. Было просто чудесно думать об этом, хотя ни один факт не подтверждал его предположения. Впрочем, Влоку и не нужны были факты. С большим трудом Базилу удалось заставить Влока согласиться с тем, что он никуда не пойдет, что он должен остаться и поддержать честь Сто девятого эскадрона боевых драконов.

Свейн все это время силился понять, о чем идет речь. Он не мог похвастаться хорошим пониманием языка драконов, как некоторые дракониры, но постепенно пришел к выводу, что Влока все же переубедили. Свейн почувствовал облегчение: помогать бежать Релкину – это одно, но смириться с тем, что в леса уйдет его собственный дракон, – совсем другое.

Как только общее понимание было достигнуто, Свейна отправили готовиться к выполнению своей задачи. Позднее он должен был встретиться с ними в стойле Базила и Релкина.

Драконы-заговорщики выждали некоторое время после его ухода, потом ушел Влок.

– Говорят, что будущее принадлежит смелым, – сказал Базил.

– Кто говорит?

– Некоторые люди.

– По моему, люди – настоящие трещотки. Они говорят много-много. Иногда мне хочется, хоть это и невозможно, заткнуть их глотки или вырвать оттуда все разговоры.

– Ты не первый из драконов, кто этого захотел.

– М-м-м… – Пурпурно-Зеленый снова поскреб свою челюсть. – Но в этом своем наблюдении они, по-моему, правы. Нам надо быть храбрыми и самим делать свое будущее.

Базил тихонечко рассмеялся и не стал обращать внимание на подозрительный взгляд дикого дракона.

Они вернулись в казармы Сто девятого. Двигаясь как можно тише, драконы проскользнули в стойло Базила. Релкин даже не шевельнулся, будучи во власти крепкого сна. Вошел Свейн с кляпом в руках и мешком на плече.

Драконы осторожно дотянулись до спящего юноши, подхватили его и крепко сжали в своих лапах. Релкин проснулся от этой хватки, задергался, стал извиваться, но вырваться не смог. Пришел черед рук поменьше, но более ловких. Прежде чем пленный сообразил позвать на помощь, ему в рот загнали кляп, связали руки и ноги. Затем бесцеремонно подняли и засунули головой вперед в плотный мешок. На какое-то время мешок опустили на землю. Релкин услышал хорошо знакомый лязг большого меча дракона, который сняли с крюка и повесили через плечо.

Последнее, что Релкин успел заметить, был глаз Пурпурно-Зеленого. Он понял, что все происходящее – проделки его собственных драконов. Конечно, не без помощи кого-то из людей, потому что драконы ни за что бы не справились с кляпом и веревками. Руки драконов были слишком неловки для столь тонкой работы.

Затем он почувствовал, что мешок подняли и водрузили на огромное плечо, и догадался, что его уносят, похищают в ночи сошедшие с ума драконы.

Он сделал все возможное, чтобы поднять тревогу, но преуспел только в сдавленном мычании, приглушенном мешковиной. Однако тотчас же огромная рука, опустившаяся на мешок, придавила юношу, и он замолчал.

Базил и Пурпурно-Зеленый, с мечами в ножнах, но без щитов, хорошо рассчитали по времени свой выход из форта. Команда лесорубов Шестьдесят шестого марнерийского драконьего эскадрона как раз направлялась к воротам. Военные драконы не имели права свободно входить и выходить из ворот форта. Они покидали форт лишь когда упражнялись, валили лес или же помогали инженерным частям. Команда лесорубов состояла из двадцати человек, идущих во главе колонны, за ними следовали запряженные в повозки лошади, а затем – шесть драконов. Когда драконы проходили мимо, Базил и Пурпурно-Зеленый присоединились к колонне позади своих друзей Оаста и Ксодана, замыкавших строй.

День был рабочим. И люди, и драконы постоянно сновали туда-сюда в воротах форта, спеша на разные соревнования и по делам. Стражники были слишком заняты, чтобы обратить внимание на парочку лишних вивернов.

Покинув форт, команда повернула налево и пошла вдоль главной дороги на Деллибридж, обходившей стороной Далхаузи. Тенты и будки летней ярмарки вскоре остались позади.

Базил тихо попросил Оаста и Ксодана не упоминать о присутствии двух драконов из Сто девятого эскадрона, а затем они с Пурпурно-Зеленым замедлили шаг, предоставив лесорубам идти своим путем. Теперь беглецы были уже в лиге с небольшим к югу от форта. Домов по дороге встречалось все меньше и меньше. Вскоре драконы углубились в Дигманский лес. Пройдя достаточно, чтобы их не было видно с дороги, они повернули на северо-восток, сделав петлю вокруг скал, на которых был расположен форт, и устремились к верховьям реки Арго.

Их путь проходил по болотистой местности, поросшей ивняком, ольхой и камышом, и продираться сквозь эти заросли было для драконов настоящим мучением. Им приходилось держаться тихо, не пуская в ход мечи, которые позволили бы им двигаться намного быстрее. Блеск стали мог быть обнаружен из форта, и сразу же последовало бы донесение о беглецах. Они должны были проламываться, проталкиваться или ползти по влажной почве, покрытой слоем листвы.

Через некоторое время они вышли к берегам Арго. Река здесь достигала почти мили в ширину – стремнина темной воды, пришпоренная недавними дождями на горах Красный Дуб и Снежный пояс.

После бесплодных поисков лодки драконы спустились к краю воды. Здесь кожистоспинник плюхнулся в прохладный поток, издавая крики наслаждения и счастья. Пурпурно-Зеленый попробовал воду и заохал.

– Здесь холодно.

– Да, но это и хорошо. Дракон ужасно разгорячен после ходьбы по болотам.

– Да, полагаю, что так, – согласился Пурпурно-Зеленый и не торопясь погрузил свое огромное тело в воду. Действительно, как только первый шок от холодной воды прошел, осталось только полное блаженство. Пурпурно-Зеленый удивлялся, почему он боялся воды раньше, когда мог летать. Конечно, будучи летающим драконом, он не был прирожденным пловцом – это Базил чувствовал себя в воде совершенно естественно и плавал, как крокодил, – но и у Пурпурно-Зеленого, как у любого большого животного, были природные способности и силы, позволяющие плавать. Собственно, он уже переплыл эту речку дважды прошлой весной, когда лишился крыльев и пытался продолжить жизнь обычного дикого дракона, передвигаясь по земле.

Они плыли вверх по течению, пока сильная струя не подхватила их и не потащила вниз, как они с ней ни боролись. В конце концов они коснулись дна близ противоположного берега и оказались в пределах видимости маяка Далхаузи.

Они поспешно бросились вверх по склону и скрылись под покровом леса. Первая задача была выполнена. Они совершили побег из легиона.

Глава 10

Когда они, продираясь сквозь чащу, отошли от берега больше чем на милю, оба беглых дракона остановились отдышаться и опустили мешок на землю.

Тот не подавал никаких признаков жизни.

– Может, нам стоит выпустить парня? – предложил Пурпурно-Зеленый.

– Я сам как раз об этом подумывал.

– Надеюсь, что с ним все в порядке.

– Он немного тиховат.

– Спит, наверно. Дракониры любят поспать.

– Жутко ленивые парни по большей части. Базил нагнулся, открыл мешок и вытряхнул Релкина. Тот упал ничком. Ни звука, ни движения.

Базил нагнулся, осторожно поддел кляп кончиком когтя, потянул его вверх, вытащил тряпку и отбросил в сторону. Но Релкин по-прежнему не двигался.

Драконы посмотрели друг на друга с беспокойством.

– Клянусь дыханием предков, он не двигается, – сказал Пурпурно-Зеленый.

– Клянусь дыханием, ты прав. – Баз пошевелил Релкина когтями, хорошо ухоженными когтями, подстриженными и отполированными, аккуратно подпиленными. Без драконира жизнь в диком лесу будет куда менее удобной, чем та, к которой они привыкли.

Релкин оставался все в том же положении, явно не подавая признаков жизни. Базил использовал кончик своего сломанного хвоста, чтобы еще раз подтолкнуть юношу. Ничего не изменилось.

– Ой, клянусь Первым Яйцом, я боюсь, – произнес Пурпурно-Зеленый.

Базил тоже был испуган. Он осторожно пошевелил плечо юноши двумя пальцами. Юноша лежал обмякшей неподвижной массой, совсем непохожий на прежнего Релкина. Баз вообразил самое худшее:

– Парень недостаточно здоров для такого путешествия. Глупые драконы забыли, что дракониры изнежены и легко ломаются.

Базил почувствовал, как внезапная волна печали накатила на него.

– Да простят меня наши древние боги, я убил его. Я не подумал как следует. Парень мертв.

Пурпурно-Зеленый издал громкий тоскливый вопль и уселся на бревно, которое истошно заскрипело под его огромной тушей. Он нежно ткнул в бок Релкина своими когтями, но драконир не ожил.

– Я очень опечален. Думаю, что я сделал глупую ошибку. Я хотел помочь парню. Было бы не правильным просто глядеть, как его вешают. Парень научил этого дракона многому. Без него я не смог бы выжить в легионах.

Базил кивал, слушая исповедь раскаявшегося дикого дракона.

– Весьма справедливо, – подтвердил он.

– Помнишь, как он научил меня пользоваться хвостом и мечом одновременно?

– О да, – пробормотал Базил. – Это было стоящее дело. Такое забыть нельзя.

– Он учил меня, а у самого хвоста не было! У людей нет хвостов.

– Это одна из великих тайн. Как может какая-либо раса стать могущественной, не имея хвоста!

Они оба кивнули, потому что это, конечно, была одна из неразрешимых загадок жизни. Взять этих людей, их города, их корабли и сделанные ими вещи – люди были мастерами на все руки, они умели делать много умного, и все же у них не было хвоста. Для драконов хвост был приспособлением для хватания, подвижным, полезным во многих случаях; иметь хвост – значило иметь как бы третью руку. Было трудно осознать, что кто-то может жить вообще без хвоста.

Они еще долго сидели, уставившись на безжизненное тело, распростертое на земле. Базил вывернул второй мешок, в котором было все, что осталось от парня: его арбалет, ножны для кинжала, а также ящик и сумка, содержащая инструменты для ухода за драконом.

– Парню теперь уже не будут нужны все эти вещи.

Они оба покивали и вновь впали в мрачное молчание.

– А что мы будем делать с его телом? – спросил немного погодя Пурпурно-Зеленый.

– Люди обычно хоронят своих мертвых в земле. Нам надо будет вырыть яму и положить его туда.

– Клянусь горячим дыханием старого Глабадзы, что за странный обычай!

– Я знаю. Они сжигают драконов, но хоронят людей, хоронят даже собак и кошек.

Драконы почувствовали, что обстановка стала торжественной, когда они осознали факт смерти драконира. Печаль витала над ними, и они склонились перед ней.

– Мы отнесем его на высокое место и там похороним. Его дух будет наслаждаться хорошим видом целую вечность.

– Что ж, это великолепная идея. А где?

– На горе Ульмо. Мы отнесем его на гору Ульмо. Я знаю там хорошее местечко.

Это был высокогорный луг над зарослями сосняка, где Баз два года тому назад встретил Пурпурно-Зеленого. То самое место, где он влюбился в зеленую дракониху Высокие Крылья.

Пурпурно-Зеленый тотчас же все понял:

– Ладно, давай отнесем его туда.

Базил взялся за мешок и обнаружил, что почти разорвал его на две половины. Теперь вещь стала для них бесполезна, и это породило мрачные предчувствия многочисленных трудностей, которые встанут перед ними без драконира.

– Ой, клянусь дыханием, – застонал он, – у нас такие неловкие руки для жизни в мире людей. Все эти вещи так малы, чисты и хрупки.

– Истинно так, – согласился Пурпурно-Зеленый.

Они постояли, мрачно кивая, потерянные и погруженные в печаль.

Они все еще стояли там, когда минуту спустя , позади них раздался голос:

– Не самое вдохновляющее начало вашей жизни в глуши без драконира, я бы сказал.

Их головы дернулись с почти слышимым хрустом. Драконир сидел.

– Он живой! – воскликнул Пурпурно-Зеленый.

– Но не благодаря вам. – Релкин все еще сидел там, дышал и явно был жив.

– Возблагодарим же богов старого Драконьего дома, – воскликнул Пурпурно-Зеленый.

– За что? За то, что позволил родиться вам, двум дуракам? Ну, во-первых, я не умер.

– Что? – Пурпурно-Зеленый был ошеломлен. – Трюк? Ты одурачил нас?

– Вы это заслужили.

Пурпурно-Зеленый сердито зашипел. В глазах его зажглись опасные огоньки. Но Базил нагнулся, поднял юношу, водрузил себе на плечи и начал прыгать, сокрушая кусты и мелкие деревья. Вопли облегчения и радости разнеслись на всю округу:

– Ха-ха, хо-хо, мальчик обманул этих старых драконов, просто замечательно обманул! Хо-хо-хо!

Пурпурно-Зеленый кивнул. Это было правдой. Понемногу и до него дошла смешная сторона случившегося, и он испустил несколько протяжных скрежещущих криков. Для тех, кто его знал, эти звуки означали смех, но остальными воспринимались скорее как громкий хрип лошади, на шее которой затягивают петлю.

Единственным, кто оставался несчастным, был сам драконир, мокрый с головы до ног. Запястья и лодыжки болели.

– Идиоты сумасшедшие! В состоянии вы понять, что вы сделали? Теперь нам всем угрожает военно-полевой суд за дезертирство. Раньше у меня были неприятности, а теперь я полностью пропал. Теперь они наверняка меня повесят.

– Значит, мы не можем вернуться, – сказал Пурпурно-Зеленый. Казалось, что его совершенно не беспокоит эта перспектива.

– Ну да, – проворчал Релкин, – сначала мы поголодаем, а потом замерзнем, если все это будет долго продолжаться. Совершенно точно мы умрем с голода зимой.

– Нет, – сказал Пурпурно-Зеленый, – эту проблему я изучил, и у меня есть план, как с ней справиться.

– О, это же чудесно. И как же ты намерен приготовить этот план? Мне говорили, что планы не очень питательны.

– Что? – Пурпурно-Зеленый в недоумении нахмурился, и это выражение было так похоже на человеческое, что даже мокрый, обозленный и испуганный драконир был вынужден улыбнуться.

– Послушайте, кто-нибудь разрежет мне эту веревку? – Он поднял кисти рук кверху.

Базил порылся в куче вещей Релкина и вытащил крепкий клинок длиною в фут. Дракону было трудно высвободить его из ножен и не менее трудно удержать в своей громадной лапе, хвосту же мешало отсутствие сустава, служащего точкой опоры рычага, чтобы резать веревку. Но, достаточно попотев и сконцентрировав свои усилия, он все же добился успеха.

Релкин размял руки, выхватил кинжал у дракона и разрезал путы на лодыжках.

– Давайте я отгадаю. Вы убедили Блока, чтобы он подговорил Свейна связать меня, так?

– Да, что-то в этом роде.

– Мы убедили Свейна сами, – вмешался Пурпурно-Зеленый.

– И ни у кого из вас не хватило ума понять, что вы обрекаете нас на смерть от голода в снегу?

– А зачем нам голодать? Мы, двое драконов, погоним на тебя дичь, а ты будешь убивать ее из своего арбалета. Мы принесем все, в чем ты будешь нуждаться.

– А где же мы будем жить? Когда начнет падать снег, мне хотелось бы находиться в теплом помещении с горящим очагом.

– Без проблем, – сказал Пурпурно-Зеленый, – мы найдем хорошую пещеру.

Релкин кивнул: эти проклятые большие звери подумали обо всем. Теперь ему придется стать пещерным жителем. Он будет носить шкуры и пахнуть дымом и потом до конца своих дней.

Парень сглотнул и зло потряс головой. К несчастью, независимо от того, чем обернется в действительности их замысел, это станет его жизнью. Драконир превратится в оборванного полуголодного дикаря, живущего в северных лесах с парочкой вечно раздраженных драконов.

– Ты должен верить нам, – сказал Пурпурно-Зеленый. – Мы станем хорошими охотниками.

– И мы будем не одни, – сказал Базил.

– Что это значит?

– Мы найдем Высокие Крылья и моих детей. Мы будем все жить вместе.

– Она захочет вернуться в Страну Драконов. Она никогда не согласится жить так близко от людей. Кроме того, крылатые драконы не сходятся на всю жизнь.

– Мы тоже пойдем на север.

– Бр-р-р. Там холодно, там вечный снег и лед и все такое.

– Но мы охотники, мы будем жить там, где есть дичь.

– Базил не охотился с тех пор, как был маленьким; ведь мы жили в деревне.

– У тебя есть твой арбалет. Мы знаем, что ты им хорошо владеешь. Мы погоним дичь, а ты будешь убивать ее, или ранить, или останавливать, и тогда мы убьем ее. Я все обдумал.

Релкин почувствовал тяжесть в груди. Он пожал плечами, а затем испустил протяжный стон. Теперь уже ничего не поделаешь. Возвращение означало, что его наверняка повесят перед всем легионом.

Через некоторое время онемение конечностей прошло, Релкин встал и быстро проделал несколько упражнений. Невероятно, но факт: его прежняя жизнь, единственная, которую он знал, прошла, с ней было покончено. С этого дня и впредь он должен стать ренегатом. Он больше никогда не увидит вновь города Аргоната. Эти мысли навели на него тоску, и он замотал головой, стараясь прогнать их.

– Нам нужно двигаться, – сказал Пурпурно-Зеленый, – во мне просыпается голод. Надо поохотиться.

Релкин вздохнул:

– Первое, что нам надо, это как можно дальше отойти от реки. Легион пошлет на поиски разведывательный отряд, и они довольно скоро обнаружат, куда мы пошли. Им известно, что твоя возлюбленная леди живет на горе Ульмо.

– Тогда пойдем сначала туда и найдем ее. Возможностей для выбора было немного.

– Что ж, двинемся тогда. Идти нам еще долго.

Они снялись с места и направились к большой долине Арго по направлению к видневшимся вдали горам. По дороге они внимательно следили, не появится ли что-нибудь съедобное.

Часа через два им встретился на пути дикобраз. Когда за ним погнались, он забрался на ближайшее дерево. Драконы внимательно посмотрели на зверька. В лучшем случае он обещал им всего пару глотков, не более. Сделав это заключение, они оставили дикобраза как недостойного их усилий и продолжили свой путь.

Проходили часы, они здорово проголодались. Когда солнце на западе начало опускаться, все трое были голодны как волки.

Затем наконец чувствительный нос Пурпурно-Зеленого почуял запах мяса:

– Там какой-то убитый зверь истекает кровью, это недалеко отсюда по ветру.

Они свернули на север и направились туда, где начинались голые скалы с ползущими по трещинам корнями маленьких сосенок и дубков.

Внезапно запах усилился так, что его почувствовал даже Релкин. Они вышли к небольшому отрогу горы и обнаружили источник запаха. Это была туша задранного лося, уже наполовину съеденного.

Они также обнаружили и владельцев мяса, стаю из шести волков, которые при виде Релкина с ворчанием поднялись, но, увидев, как он заряжает арбалет, убрались на безопасное расстояние. Потом, когда появились оба дракона, волки от удивления завыли и исчезли среди невысоких деревьев.

Релкин и оба дракона получили возможность исследовать свою находку. Стая удовлетворилась тем, что следила за пришельцами, оставаясь под защитой леса.

Волки убили лося утром и кормились им весь день. Они уже ободрали жир и печень, лучшие куски мяса тоже исчезли. Сохранились только жилистые части задних ног и шея, а также хребет и кости.

Релкин нарезал себе мясо неровными полосками, нанизал на заостренные палочки, соорудил костер и стал жарить. К тому времени, когда куски начали давать сок и подрумяниваться, драконы прикончили остаток туши. Парню пришлось пережевывать свой жесткий ужин в одиночестве.

К этому времени стемнело, и прохладный воздух спустился с горы Ульмо. Драконы, полуголодные, устроились на несколько часов поспать. Релкин убедил их наломать побольше ветвей, из которых соорудил себе более или менее удобное ложе, пригодное для сна.

Таким образом они провели ночь. Утром они проснулись совершенно голодные и тотчас же тронулись в путь.