Релкин отметил страшную злость. И остался доволен собой.

– Это ты о себе, разве не так? – прошептал он.

– Молчать, нечестивый маленький глупец!

Язык Релкина присох к гортани и больше уже не мог шевелиться. Челюсти свело, локти, казалось, хотели проткнуть его собственные ребра. Он сполз на колени, еле дыша.

– Если ты не хочешь подчиниться, тогда мой другой драконий мальчик сделает это.

Появился Джак с длинным ножом и перекошенным лицом. Джак сделал шаг вперед и встал над Релкином. Поднял нож. И снова толпа знати возбужденно загудела.

– Видишь, как просто я могу заставить вас убивать друг друга? Ты не сможешь шутить надо мной.

Джак прошел мимо Релкина к плахе, взял меч. Релкин почувствовал, что хватка немного ослабла. Он мог вздохнуть.

Джак занес меч над Пурпурно-Зеленым. Дикий дракон заметался из стороны в сторону в своих путах, пытаясь их порвать, шипя, как паровой котел, и яростно раскачивая повозку.

Хватка Повелителя продолжала слабеть. Релкин вскочил и подбил Джака сзади под коленки, одновременно ударив по руке. Меч упал на помост.

В следующий момент клинок был уже у Релкина и со свистом метнулся в сторону Кригсброка, вынудив того нырнуть вниз и откатиться по полу. Повелитель визгливо закричал и обрушил свою мощь на взбунтовавшегося мальчишку. Но было уже поздно. В этот самый миг Редкий обернулся назад и вонзил меч в грудь Пророка.

– Сразу случилось два события: хлынул поток черной крови и в ужасе закричали крэхинцы.

– Спасибо тебе, мальчик, – сказал «Тот Кто Должен», странно улыбаясь.

В ту же минуту Релкин упал па землю, сбитый ударом тяжелой руки Кригсброка. Дыхание оставило его, но крик победы еще отдавался эхом в мозгу. Затем его сознание было буквально вбито во тьму яростью Повелителя.

Кригсброк вздернул драконира на ноги, все еще тяжело дыша.

– Беру свои слова назад! – проревел Пурпурно-Зеленый, по-прежнему стараясь перевернуть повозку.

Релкин споткнулся о труп Пророка. Крэхинцы выли и в слезах рвали волосы.

– Осмотри его! – приказал Кригсброк Гулбуддипу, и тело дважды мертвого туг же окружили.

Релкин вывернулся из рук Кригсброка, мысли его уже не принадлежали ему, тело уже им не контролировалось. Повелитель так жестко сжал его разум, что он едва мог соображать.

– Сначала ты убьешь мальчика, потом ты убьешь дракона. Тогда ты наконец убедишься, что не можешь устоять передо мной.

Джак зашатался и упал на колени, подставляя горло. Руками, которые, казалось, вели самостоятельную жизнь, Релкин схватил Джака за волосы и занес нож.

– Перережь ему глотку! – последовала команда. Не зная, как это получается, Релкин приставил нож к горлу друга.

И тут в дальнем конце комнаты с ужасным грохотом распахнулась дверь. Крик ужаса пронесся по рядам крэхинцев, и они ударились в паническое бегство. В зал вошли боевые драконы, их вел Базил Хвостолом, и Эка-тор сверкал в его руках.

Глава 58

Херута Скаш Гцуг был настолько ошеломлен вторжением врага в самое сердце его твердыни, что дух его дрогнул, и нож выпал из рук Релкина на пол. Херута не заметил присутствия Лессис, как не почувствовал и искусно сплетенного заклинания, которым она опутала противника. Заклинание обрушилось на Повелителя горой страха, и он метнулся в панике в коридор на ороговевших ногах, способный думать только о своей летучей рукх-мыши и о немедленном вылете.

После бегства Повелителя Падмасы его слуги откровенно бросились спасать свою шкуру. На несколько мгновений в узких дверях позади помоста образовалась куча мала, но тут же растаяла.

Драконы сорвали двери с петель, но не смогли протиснуть в проем свои крупные тела. Драконопасы заглянули в опустевший коридор – враг бежал.

Крэхинцы жались по стенам. Ужас застыл на лице каждого.

Внезапно освобожденный от давления мощи Херуты, Джак впал в забытье. Все еще ошеломленный, Релкин подхватил его, не дав удариться об пол.

– Мальчики устали, – раздался знакомый голос за спиной, – еле стоят.

Огромные руки подняли Релкина.

– Опусти меня, – плохо понимая, что говорит, сказал Релкин, – нам нужно уходить отсюда.

– Мы и уйдем, но мальчик поедет на спине дракона. Он устал.

Граф Фелк-Хабрен помахал драконам, чтобы они поторапливались. Им, конечно, удалось захватить врага врасплох, но скоро он опомнится. Нужно двигаться. Драконы бросили попытки проломиться в коридор, которым бежали падмасцы. Прикрывая мальчиков, через широкие двойные двери вслед за все еще не пришедшими в себя крэхинскими аристократами они прошли в главный холл.

Крепость представляла собой целый лабиринт самых разных коридоров. Одни были достаточно велики, чтобы в них мог свободно пройти любой дракон. В другие же с трудом протискивалась даже изящная Альсебра, не говоря уже о Пурпурно-Зеленом, который, освобожденный от пут, ковылял теперь позади всех. Он был невозможно голоден. И еще больше был он зол, а выражаясь точнее – просто разъярен.

– Почему мальчик одет как враг? – спросил Базил весьма недовольным тоном.

– Джак говорить не может, поэтому я и не знаю, – отозвалась Альсебра.

– Они хотели заставить его убить дракона, – сказал Пурпурно-Зеленый.

– Тем не менее ты жив, – сказала Альсебра.

– Мальчик отказался это сделать. Они хотели, чтобы в наказание он убил Джака. Я смотрел на это собственными глазами.

– Что тебе еще оставалось делать, связанному?

– Мальчик хорошо поступил. Но все же мне не нравится эта форма.

Подбежала Лагдален с копьеносцем.

– Вот что я нашла! – объявила она и протянула Лессис небольшой мешочек с каким-то порошком. И единственный раз Лессис позволила чувствам проявиться на ее лице:

– Хорошая девочка! Где это?

– Недалеко. Огромная комната. Воняет конской мочой.

Маленький отряд устремился за молодой женщиной и вскоре оказался в помещении, заполненном бочками, высоко поднятыми металлическими емкостями, соединенными трубками, и другим тяжелым оборудованием. В ближнем углу возвышались горы серого порошка. Вдоль стены были уложены небольшие бочки и мешки, видимо приготовленные к отправке. В воздухе висел запах серы.

Лагдален показала на бочки:

– Наверное, это конечный продукт.

Лессис выбила пробку одной из бочек и взяла горсть черного порошка. Он выглядел в точности так, как описывала Рибела.

– Да, это так. Нам нужно унести как можно больше этих мешков.

– Куда, леди? – спросил граф.

– В кузницу.

Во дворе было брошено множество фургонов, рабы, приставленные к ним, разбежались. Драконы загрузили доверху три фургона мешками и бочками, а потом потащили их по длинным, выстланным плитами полам просторных переходов, ведущих в кузницу.

Кузница представляла собой просторное помещение, вырубленное в вулканической скале и сужающееся по направлению к сердцевине вулкана. С дальнего конца доносилось шипение раскаленных газов. В нижнем бассейне мерцала лава.

В кузнице еще недавно упорно трудились тролли, орудуя огромными инструментами – щипцами и кранами; бригады рабов тянули веревки, поднимая и опуская лифты, перемещая ковши с горячим металлом. Вся эта деятельность прекратилась только после вторжения драконов, которые вынырнули из туннеля, ведомые Полосатиком.

Теперь тролли были разбросаны по полу, сраженные драконьими мечами. Рабы разбежались. Два последних экземпляра стреляющих труб остывали на песчаных ложах. Это были облегченные образцы орудий, с которыми аргонатцы встретились на поле Разбитых Камней. Лессис с ужасом отметила, что враг добился заметного прогресса в развитии чудовищного оружия. Новые трубы были сделаны отлично. Коснувшись их пальцем, она решила, что металл достаточно остыл, чтобы не помешать ее планам.

Колдунья велела людям набить обе трубы привезенным порошком. Тем временем Лагдален нашла длинный железный брус и отдала его Влоку, чтобы дракон утрамбовал мешки внутри трубы, а затем заткнул дуло большим деревянным чурбаком. Чурбак с трудом входил в дуло, и чтобы вогнать его как следует, понадобилась помощь Базила Лессис вставила запал и принялась творить заклинание, рождающее огонь. Долгие часы провела она в Имперской Библиотеке города Андикванта, готовясь к этой минуте. И теперь с благодарностью вспомнила время, не пропавшее даром – строки всплывали в памяти одна за другой и вскоре с легкой дрожью воздуха стали складываться в заклинание. Все присутствующие почувствовали, как участился их пульс и холодом дохнуло в лицо, пока плелось древнее заклинание. Но работа ни на миг не приостановилась. Люди с помощью драконов перекатывали бочки с порошком и расставляли их вокруг запечатанной трубы. И когда закончили, труба совсем скрылась из глаз.

Все было готово.

– Уходим. Здесь скоро останутся одни развалины.

Лессис позволила себе на мгновение расслабиться – и легкая дрожь удовлетворения пробежала по ее телу. Исполнились мечты. Теперь все, что им оставалось, – это как-то унести ноги.

В этот момент она почувствовала неожиданное колебание в высших сферах. Сюда приближалась великая сила, и ведьма нисколько не сомневалась, что это может быть только одно существо. Глупо было с ее стороны надеяться, что заклинание полностью свяжет его. Спустя еще один удар сердца она почувствовала высокое присутствие – тяжелую мощь, жесткий интеллект Повелителя, Величайшего, самого Херуты Скаш Гцуга. Он пришел.

Он сумел преодолеть сумасшедший страх. И он узнал о появлении ведьмы по ее мерзкому заклинаньицу. И был разъярен.

Створки главных дверей внезапно скрутила страшная сила, и они упали, сорванные с петель. Через порог переступил Повелитель – времени собирать энергию на левитацию у него не было. Он был облачен в кольчугу золоченой стали, но без шлема. Словно огонь, сверкали глаза на мерцающем черно-зеленом ороговевшем лице.

– Ты думала заколдовать меня, ведьма! – вскричал он. Голос его дрожал от ярости.

Лессис ничего не ответила. Ей предстоял поединок, которого она страшилась всю жизнь. По правде говоря, ей нечего было противопоставить ужасной силе Херугы Скаш Гцуга. Он был подлинным посвященным, ему была подвластна сама смерть. Ни одна колдунья, даже Рибела, не могла выдержать открытого противостояния с полубогом.

– Ты заплатишь за вторжение в мои владения! И когда я доберусь до тебя, ты отдашь мне все свои знания. Я буду выжимать тебя, колдунья, пока от тебя ничего не останется – только сухой лист, раскрошенный ветром.

Драконы выступили вперед, сжав длинные мечи. Лессис вдруг почувствовала себя уверенней:

– Тебе не так просто будет это сделать. Повелитель Херута, ты даже удивишься, когда узнаешь, в какой опасности ты находишься, – сказала она. – Пожалуй, для тебя лучше попытаться, э-э, договориться.

– Договариваться? С тобой? Ты в моей власти! Присутствие этих больших зверей не спасет тебя. Сумасшедшая, это все, что ты можешь выставить против меня. Все вы, ведьмы, давно уже потеряли даже видимость разума. О чем нам с тобой говорить?

– О работе для блага мира.

– Ты хочешь повернуть историю вспять. Миром правят мужчины. И мы ведем их.

– Не о правлении мужчин заботишься ты. Повелитель Херута. О своем собственном правлении. Зачем тебе это разрушительное право? И почему мужчины должны идти дорогой, которую ты им выбрал?

– Ты осмеливаешься задавать вопросы мне? – Безбрежная ярость захлестнула Повелителя, и на мгновение он ослабил хватку. Лессис снова начала творить свое связывающее заклинание, но прежде, чем оно успело подействовать, Херута успел закрыться.

– Ты снова посмела напасть на меня? Ты станешь молить меня о смерти, прежде чем я смилуюсь и пошлю ее тебе.

И он призвал всю силу, чтобы вогнать ведьму в землю. Для остальных это выглядело так, как если бы огромная тень сгустилась у потолка и придавила леди Лессис.

Лессис окутало неяркое белое свечение. Оно противостояло давлению тени, хотя то непрерывно усиливалось. Сопротивление росло, и там, где тьма граничила со светом, возникло странное мерцание. Разноцветные вспышки слепили глаза наблюдателям, радужные отсветы метались по стенам.

И даже в горячке поединка великий Херута в какой-то момент подивился силе, которую обнаружил в колдунье, подлинному могуществу, которое он никак не рассчитывал встретить за пределами его собственного ордена в Падмасе.

– Ты не правильно пользуешься силой, которую открыл, – прошептала Лессис. – Зачем ты разрушаешь мир? Почему не хочешь вместе с нами пользоваться естественными силами, дарованными природой? Мир стал бы тогда благословенным местом, справедливым и открытым для всех.

– Этим ничего не добьешься. Миром может править лишь сила и фанатическая воля к власти!

– Зачем? Что за нужда в таких вещах?

– Лишь они могут стать средоточием силы, глупая женщина. Нам не интересен собственно этот мир. Существуют куда более значительные возможности применения величайшего могущества.

– Но зачем тебе это могущество?

– Тебе этого не понять, потому что у тебя отсутствует мужская воля к власти. Так должно быть, потому что этого хотим мы.

– При чем же здесь мужество? Любой, имеющий силу, может вертеть ею как хочет, не подвергая себя ни малейшей опасности. Это всего-навсего эгоизм. И достойно ли ты применяешь свои таланты? Ты и твои приспешники, почему вы замуровали себя в каменной могиле? Почему не выходите на свет?

– Молчи, ведьма!

По обе стороны от Повелителя выстроились тролли с тяжелыми топорами на плечах. За ними встали рослые люди в черных доспехах, держа мечи наготове, позади маячили непривычно крупные бесы.

Кузница была достаточно просторным помещением, но даже в ней сражение пяти троллей с четырьмя драконами, размахивающими своим страшным оружием, заставило всех остальных прижаться к стенам. Величайший поспешно отступил к выходу и спрятался за шеренгой троллей.

Драконы жадно рванулись в бой. Базил обменялся несколькими ударами с первым троллем, затем ударил своим щитом в щит противника и выбил его из рук врага. В воздухе сверкнул Экатор, и тролля не стало. Базил чувствовал, как дрожит в руке Экатор, жаждущий забрать жизненную силу врага сию же минуту. И когда дракон поднял клинок, тот привычно засветился.

Когда голова тролля отлетела, Базил получил возможность оглядеться. Альсебра стояла над останками своего первого противника и уже сшиблась щитом со вторым, и меч ее как раз опускался на голову врага.

Справа послышался тяжелый вздох – это Блок оказался недостаточно проворен, и противник саданул его краем тяжелого щита в живот. Задохнувшись на мгновение, Блок едва сумел отразить удар огромного топора. Тролль наступал. Стрела Свейна отскочила от стального шлема.

Но прежде чем тролль сумел добраться до кожистоспинника, его остановил удар длинного металлического бруса. Эту импровизированную дубинку пустил в ход Пурпурно-Зеленый. Тролль, зашатавшись, отступил на пару шагов – и оказался в пределах досягаемости меча Альсебры. В то же мгновение шелковисто-зеленая дракониха прикончила врага.

– Ненавижу этих поганых чародеев! – проревел Пурпурно-Зеленый и метнул брус в дверной проем, из которого выглядывал Повелитель.

Брус пролетел сквозь дверь, ударился в стену и рикошетом отлетел в середину строя бесов. Повелитель распластался на полу, когда массивный кусок металла едва не прошиб каменную стену прямо у него над головой и упал в проходе, убив сразу троих. С минуту Херута лежал не шевелясь, скорчившийся, дрожащий, испуганный своей неожиданной уязвимостью. Он обнаружил вдруг, что испачкался от неожиданного испуга.

В мгновение ока в кузнице никого не осталось, кроме двух троллей, да и те в панике пятились к выходу. Альсебра широко взмахнула Андаунтом, и тролли побежали, чуть не раздавив своими громоздкими тушами самого Херуту Скаш Гцуга. Величайший, прижавшийся спиной к стене, оказался перед лицом четырех боевых драконов.

Совершенно ясно и неожиданно Херута увидал невозможное – смерть. Судорожным усилием он умудрился взять себя в руки, собирая остатки воли. И тогда холодное спокойствие разлилось в его мозгу. Ярость взяла верх над страхом. Повелитель из Падмасы прибег к своему последнему оружию.

С длинным воющим воплем он швырнул в воздух слова власти. Лессис почувствовала, как волосы ее стали дыбом; помещение наполнила энергия особого рода. Затем с грохотом океанской волны, обрушившейся на раскаленную лаву, в воздухе раскрылось черное зеркало. Зал озарился пурпурным светом.

Лессис ужаснулась. Открыть черное зеркало по желанию одного лишь человека – подобное было для нее немыслимо. Для того чтобы открыть зеркало по методу кунфшонских ведьм, требовались участие хотя бы трех человек и длительная подготовка.

Причудливое свечение хаоса отбрасывало мерцающие сполохи и острые тени на стены кузницы, пока жирное бурлящее шипение медленно наполняло воздух.

С дрожью ужаса Серая Леди осознала грозящую им всем опасность и принялась плести контрзаклятие.

Драконы, все без исключения, застыли неподвижно, парализованные неожиданностью и потусторонним светом, льющимся из круга хаотичного ничто, шести футов в диаметре, который разорвал пространство как раз между ними и Повелителем.

Херута отступил к двери со злобной усмешкой. Он знал, что рядом, совсем рядом с черным провалом во Вселенную хаоса находится Тварь Небытия. Она всегда рыскала поблизости от Повелителя. Даже сквозь мембрану, разделяющую ее ужасные владения и реальный мир. Тварь чувствовала силу Херуты Скаш Гцуга. Такая сила для нее все равно что нектар. И теперь чудовище хаоса с каждой секундой подбирается все ближе в надежде, что сумеет дотянуться до носителя силы и сожрать его. Именно это сделало для Херуты переходы с помощью черного зеркала практически невозможными.

Херута взобрался в свой паланкин. Восемь сильных рабов подняли его и унесли прочь, подгоняемые, как бичами, волей Величайшего. Шаги рабов громом отдавались в камне. Херута гнал несчастных немилосердно, зная, что за плечами сгущается страшная, дикая смерть.

Лессис предупреждающе закричала, но это было бесполезно – разве мог смертный хотя бы приготовиться к встрече с тем, что сейчас им угрожало? Она сосредоточилась на контрзаклинании, которое начало приобретать форму, пока ведьма поспешно вызывала в памяти строку за строкой. Однако на его завершение требовалось несколько секунд.

Мгновение спустя Лессис увидела первую тонкую цепочку зеленых огоньков, мерцающих на краю зеркала. Тварь Небытия была уже здесь! Душа ведьмы дрогнула. Между обреченными людьми и ужасом не осталось ни единой преграды.

К цепочке зеленых огоньков присоединилась новая, через несколько секунд их стало десять, а затем чудовище перевалилось через край зеркала, и граница черноты неожиданно вспыхнула зелеными и лиловыми огнями, которые заметались сполохами. Зеленые огни поднялись выше, и щупальца выплеснулись в Рителт в поисках жертвы, а жертв в этой комнате было – не сосчитать.

Щупальца искали теплую плоть; они пожирали все живущее. Сначала они наткнулись на огромного тролля, захлестнули его и тут же втянули в зеркало, где хаос мгновенно высосал массивное тело.

Лессис метнула свое контрзаклинание в зеркало. Одна сторона его треснула и погасла, но другая по-прежнему служила проходом для Твари Небытия. Драконы, испуганные странным зеркалом, еще раньше отшатнулись прочь, а теперь по приказу Лессис ударились в бегство.

В следующий момент огненные щупальца обвили Лессис. Она пыталась продолжать заклинание, чтобы отбросить их. И почти преуспела в этом, но щупальца переплелись по-новому и усилили хватку.

Ведьма почувствовала, что ее ноги оторвались от земли. Жгучие объятия подняли ее в воздух и теперь увлекали к самой страшной из смертей, уготованной ей во тьме Тварью Небытия, – быть медленно высосанной пустотой в нестерпимой боли.

И тут вспышка серебра мелькнула перед глазами. Экатор обрубил чудовищные щупальца, и они упали со слепящим всплеском белого света. Базил фыркнул и снова рубанул с размаху. На этот раз он вложил в удар всю свою силу, и со страшным взрывом зеленого огня щупальца втянулись обратно.

В воздухе что-то щелкнуло, словно гигантская плеть, и зеленый огонь вокруг Лессис растаял, оставив по себе странное зловоние, как от незнакомых химикалий. Лессис упала с пяти футов высоты на четвереньки. Лагдален схватила ее за плечи и помогла подняться:

– Леди, вы целы?

Они вместе отшатнулись в сторону.

– Думаю, да, моя милая. Правда, я уже старовата для таких приключений.

Зеркало втянуло подвернувшегося беса, успевшего лишь хрипло закричать напоследок.

– Скорее, леди, к выходу! – прокричала Лагдален уже на бегу.

Но Лессис взобралась на груду бочонков с порошком и встала над трубой, которую люди подготовили для взрыва. Она снова пробормотала заклинание, и бриллиантовый цветок сверкающей энергии загорелся над ее рукой.

Из светящейся части зеркала к этому лакомому кусочку тепла протянулись щупальца, но Лессис направляла заклинание внутрь металлического дула, и сверкающий цветок погрузился в сталь, оставив снаружи лишь обрывок лепестка. Щупальца обвились вокруг дула и притянули его к поверхности черного зеркала.

– Бежим! – прокричала Лессис остальным, снова спрыгивая на землю.

Вид поднятой в воздух трубы, опутанной зеленым огнем, привел в движение всех разом.

Релкин, Базил и Уилиджер оторвались от стены в проходе за главной дверью и бросились на выложенный плитами пол.

Пушка вплыла в зеркало, и как только это произошло, Лессис пустила в ход воспламеняющее заклинание.

Мгновением позже орудие взорвалось – как раз на границе владений Твари Небытия. Лагдален с Лессис были выброшены сквозь дверь и, стукнувшись о спину Базила, упали на пол.

Взрыв в кузнице был оглушителен, но в самой утробе Твари Небытия он был так силен, что разнес панцирь чудовища в клочья. Секунду спустя из зеркала вырвался жестокий зеленый огонь, ударил в стену и расплавил камень, как воск. Жидкий камень вытек за порог, и тут зеркало начало бешено крутиться. Зеленый огонь резал скалы, роняя сотни тонн камня на землю, а потом устремился к самому сердцу вулкана, пробив отверстие к вместилищу магмы.

Земля под крепостью зловеще задрожала. Лессис, покрытая пылью, повернулась к Релкину. Воздух был наполнен дымом. Пол под ногами шатался.

– Нужно схватить Повелителя. Немедленно, другой возможности не будет. Медлить нельзя.

Релкин согласно кивнул. Он горел желанием свести своя счеты с Величайшим:

– Куда?

– Наверх. Он побежал к своей рукх-мыши. Земля ушла у них из-под ног, когда взревел вулкан. Кузница наполнилась раскаленным газом и дымом.

– Не хочу здесь больше находиться, – прокомментировал Базил, пока они бежали сломя голову, спасая свою жизнь. – Слишком жарко для драконов.

Глава 59

Херута Скат Гцуг построил свою твердыню с размахом, достойным мифических героев. Соответственно, лестница, ведущая в гнездо летучей рукх-мыши, была огромной; ступени ее вырубили из застывшей лавы, и шириной они были футов двадцать, над ними возвышался высокий сводчатый потолок, украшенный шлифованными черными кристаллами.

Просторная лестница сделала подъем для дракона-виверна почти удовольствием. Он опустился на четвереньки, закинул меч на спину и теперь с энтузиазмом карабкался наверх, как будто вдруг оказался на учениях в Чаще. Людям приходилось прилагать заметные усилия, чтобы не отстать.

Когда крохотный отряд миновал уже семь пролетов, вулкан вдруг резко дернулся, гораздо сильнее, чем раньше. Со стыков на потолке посыпалась на пол пыль. Что-то с грохотом упало. В воздухе заклубилась пыль.

Все удвоили усилия. Впрочем, Лессис достигла уже предела своих физических возможностей. Она обнаружила, что с трудом выдерживает этот темп, и начала постепенно отставать. Лагдален замедлила шаг, чтобы оставаться рядом с Великой Ведьмой.

Командир эскадрона Уилиджер шел впереди со странным огнем в глазах, словно с ним произошло какое-то мистическое преображение. У более выносливого Релкина уже заплетались ноги, а Уилиджер не выказывал ни малейших признаков усталости.

Релкин подивился и на своего дракона – тот шел без остановок. Базил словно был не в себе. Он явно воспринимал происходящее как свое личное дело. Теперь он не успокоится, пока не заставит врага заплатить за все. Эка-тор ритмично покачивался на плече дракона, а тот упорно карабкался вверх, словно Живое олицетворение возмездия.

Уилиджер скрылся за поворотом. Релкин двигался из последних сил, мышцы ног сводило судорогой. Горячий воздух, насыщенный ядовитыми парами, обдирал глотку, словно наждаком.

Обогнавший товарищей Уилиджер неожиданно вторгся в гнездо летучей рукх-мыши, расположенное на устланной каменными плитами террасе, вырубленной в склоне вулкана. Здесь обитала рукх-мышь, и сюда же приходил великий Херута для медитаций. С террасы открывался великолепный вид на весь остров, на море вокруг и на далекие очертания материка. Вулкан содрогнулся снова, и на плиты пола с вершины склона посыпались камни.

Уилиджера приветствовало громкое шипение. На высоком насесте в нескольких футах от пола корчилось огромное крылатое чудовище. Громадные красные глаза уставились на Уилиджера, а пасть, наполненная острыми зубами, разразилась ревом.

Уилиджер побледнел, но, взяв себя в руки, обнажил меч. И внезапно все вокруг подернулось тишиной; казалось, притих и сам вулкан. В стене за насестом летучей рукх-мыши распахнулась узкая дверца, и на пороге появился Повелитель Херута Скаш Гцуг. На его черно-зеленом, полностью ороговевшем лице горели, как угли, алые глаза.

– Храбрый поступок, но глупый, – махнул он рукой в сторону командира драконьего эскадрона.

И тотчас же темные волны затопили рассудок Уилиджера. Задыхаясь, офицер упал на колени, схватился руками за голову и отчаянно закричал. Из его разинутого рта потекла слюна.

В этот момент подоспел Релкин. Пронзительный вопль Уилиджера оборвался.

– А! – воскликнул Херута. – Мой одаренный друг! Итак, ребенок, в конце концов ты снова пришел ко мне.

Уилиджер испустил долгий стон, разум его отпустила ужасная хватка. Глаза его закатились кверху, расслабленный рот раскрылся, с губ капала слюна. Релкин посмотрел на командира и перевел взгляд на Повелителя.

– Я пришел, и я убью тебя, если это будет в моих силах, – твердо сказал мальчик.

– Такая доблесть в такие юные годы! Должен признать, ты заслуживаешь уважения.

Херута поднял кулак, и его ментальная сила обрушилась на Релкина, как молот ударил бы по мышиному тельцу. В глазах драконира почернело, он зашатался, чуть не упал, но все же удержался на ногах. Сила ударила еще раз, но теперь Релкин был готов к встрече, сопротивляясь каждой клеточкой своего тела и – в это невозможно было поверить! – сумел отразить ментальную атаку колдуна. Херута Величайший потерпел поражение.

Повелитель разъярился. Он даже утратил способность трезво оценивать ситуацию и забыл о грозящей ему опасности. Вместо того чтобы забраться на спину рукх-мыши и бежать, он собрал свою силу, проревел каркающие слова заклинания и направил в Релкина свою сгустившуюся ярость, как пушечное ядро. Этот щенок должен быть уничтожен, немедленно, раз и навсегда!

Релкина отшвырнуло к стене. Цепляясь ногтями за камни, он сполз вниз.

– Запомни, ребенок! У тебя больше не будет собственной воли, только моя! – Херута снова занес кулак.

Релкин почувствовал, что его голова расплющивается; дыхание пресеклось. Он схватился руками за горло.

– Оставь мальчика! – внезапно раздался громкий нечеловеческий голос. И в следующее мгновение две с четвертью тонны разъяренного боевого дракона перевалились через порог.

Рукх-мышь зарычала, резко развернув огромные крылья, закрывшие небо, словно занавес. Ее насест закачался и сбил Повелителя с ног. Тот тяжело плюхнулся на пол, сосредоточенность, необходимая для поддержания заклинания, нарушилась, и страшная хватка, едва не раздавившая Релкина, исчезла.

Херута выругался. Он должен был предвидеть такой поворот событий – в его дела опять вмешалась одна из этих проклятых рептилий! Ситуация несколько усложнялась. Величайший поспешно поднялся на ноги. Нужно уходить. Вулкан, похоже, на грани извержения.

И обнаружил новое действующее лицо. На верхнюю площадку лестницы, задыхаясь, поднялась молодая женщина и выбежала на террасу. О чем думали его враги, посылая в сражение эту девочку?

Мгновение спустя появилась еще одна особа. Херута не мог не почувствовать ее ауру.

– Ты! – выдохнул он. Проклятая ведьма собственной персоной осмелилась забраться сюда и бросить ему вызов.

Со страшным криком Величайший пустил в ход заклинание такой силы, что застал Лессис врасплох. Она обнаружила, что не способна шевельнуть ни одним мускулом. Бедная Лагдален упала на колени. На самом деле на расстоянии целой мили все смертные ощутили удар Повелителя. Сотни людей схватились за головы, застонали и повалились на землю.

На кожистоспинного дракона, однако, эта магия особого впечатления не произвела. Он по-прежнему медленно шел вперед, вращая над головой свой ужасный меч. Воздух наполнился свистящими звуками. Честно говоря, Базил порядком устал от долгого восхождения.

– Ты навредил миру, – сказал он внезапно. Херута не сводил с него глаз. Чем же можно остановить этих треклятых боевых драконов?

Почуяв присутствие Херуты, Экатор засветился от ненависти.

– Смотри, чародей, мой клинок жаждет твоей души. В порыве отчаяния Херута усилием воли поднял на ноги Релкина и Уилиджера. Два тела, управляемые чужим сознанием, обнажили оружие и стали подбираться к незащищенной спине дракона.

Лессис почувствовала, что ее язык забивается в гортань – Херута пытался задушить ведьму. Она попыталась сотворить защитное заклинание, но не смогла издать ни звука, силы ее были на исходе.

– Узнай, ведьма, могущество посвященного! – с издевательским смешком произнес Величайший. – Много лет мечтал я о такой возможности. И вот наконец ты в моих руках! Вы, мерзкие твари, с вашей грязной куцей религией, что вы знаете о могуществе? И вы еще осмелились встать на моем пути! Вы осмелились противостоять мне! Я раздавлю тебя, как червя!

И мановением руки он поставил Лессис на колени. Темное, разрушительное облако заклубилось в сознании Серой Леди.

Но теперь паутина его власти ослабла на другом участке. Лагдален исхитрилась выкрикнуть предупреждение Базилу. Дракон мгновенно обернулся и увидел у себя за спиной вооруженных безумцев. Ловко извернувшись, он сбил Уилиджера кончиком хвоста.

Релкин рванулся вперед, занося меч для удара. На его искаженном мукой лице горели остекленевшие глаза. Базил остановил мальчика, подхватил своей огромной ладонью и поднял над землей. Тот слабо сопротивлялся.