Затем из динамика донеслось какое-то невнятное бормотание, которое вскоре переросло в оглушительный скрежет, будто кто-то водил железом о железо. Изображение на экране рассыпалось на ряд непонятных символов. Иногда через них пробегали столбцы чисел. А потом красными буквами замигало сообщение об ошибке. Салли не могла поверить собственным глазам. Происходило нечто неслыханное. Но что, собственно, все это значило?
      Услышав скрежещущий звук, Салли обернулась к маленькому компьютеру. Тот будто сошел с ума.
      - В чем же дело? - спросила она упавшим голосом, в отчаянии продолжая нажимать на кнопку отмены команды.
      Лампы у нее над головой на мгновение вспыхнули и погасли. Мастерская погрузилась в кромешную тьму. А затем взвыла сирена. И тут на помощь пришел резервный компьютер. Загорелись аварийные огни. Небольшие датчики, работавшие исключительно от запасной компьютерной сети и расположенные по всему кораблю, объявили: "Оранжевое состояние. Авария в компьютерной сети". Из динамиков доносился приятный мужской голос, такой же как и у главного судового компьютера. Он повторил сообщение несколько раз. С пандуса донеслись крики, и вниз сбежал Прамод, от волнения размахивая руками, словно ветряная мельница.
      - Что происходит! Что здесь происходит? - вскричал он, увидев Салли.
      - Не знаю, Прамод. Корабль умирает - что-то разрушило высшие уровни его сети.
      - Что?! - Прамод повернулся и бросился наверх к мостику.
      По-прежнему выла сирена, экран судового компьютера бешено мигал какой-то несуразицей, а затем вообще погас.
      Салли протянула руку, чтобы вытащить из гнезда соединительный шнур, ведущий к медицинской установке. Но едва она дотронулась рукой до изоляции, как получила такой удар током, что ее тут же отбросило назад. Дико закричав, Салли налетела спиной на полки. Обожженная кожа ладони причиняла нестерпимую пульсирующую боль, а к горлу подкатилась тошнота. Будто пьяная она поднялась на ноги, покачиваясь, выбралась из мастерской.
      С трудом она поднялась на третий этаж. За Прамодом нужен глаз да глаз. Кто знает, что ему взбредет в голову. Роджер все еще находился в космической палатке, совершенно беззащитный перед бездонными глубинами мироздания. Если Прамод сейчас включит двигатели судна, Роджер изжарится заживо вместе с палаткой.
      По мере того как Салли удалялась от мастерской, легкое поскрипывание ее костюма становилось все слабее. Болты на задней панели медицинского компьютера открутились с поразительной быстротой. Крышка открылась, и наружу вылез модуль-разведчик Боевой Формы, внешне напоминающий паука. На своих проволочных ногах он устремился исследовать внутреннее строение корабля. Он двигался со скоростью насекомого, и человеческий глаз едва мог уследить за его перемещениями.
      Главный компьютер судна был временно выведен из строя путем введения разрушительной программы: она-то и разъела тончайшие нити высших уровней искусственного интеллекта.
      Модуль-разведчик вернулся через несколько секунд и выпустил посыльного, который юркнул в открытый шкафчик с компьютером. Затем модуль занял наступательную позицию у дверей мастерской, готовый броситься на первого, кто войдет сюда. В это время собственно Боевая Форма тоже появилась из компьютерного шкафчика. Она напоминала кольца катушки, которые прытко передвигались при помощи сотен небольших, мускулистых ног.
      Сначала надо было обеспечить безопасность центральных узлов. Поистине это было задачей номер один, решила Боевая Форма. Она плавно соскользнула с ножки стола и пустилась со скоростью не менее трех миль в час вдоль коридора вслед за модулем-разведчиком, который стремглав несся вперед на своих паучьих ногах.
      У пандуса неуклюжая масса Боевой Формы - нечто вроде противной толстобокой гусеницы размером с крысу - устремилась вниз, обогнув первый угол, где модуль-разведчик уже отвинчивал болты на люках подсобного отсека, через которые можно было пробраться к кабельным линиям корабля. Как только люк открылся, модуль приподнял центральные мыслительные узлы и помог им пролезть внутрь отверстия.
      Глава 15
      Первой реакцией Панди Бешван на завывание сирены было желание попросту отключить сверлящий мозг звук. "Семя надежды" находилось за сотни миллионов километров от обычных космических трасс, поэтому рассчитывать на чью-то помощь не приходилось. Собственно говоря, кроме планеты Саскэтч, весь этот район был запрещен для космических полетов. Не было никакой надежды, что кто-то придет им на помощь, поэтому Панди ничего не оставалось, как погромче включить телевизор и стараться не обращать внимания на сирену.
      Панди поставила фильм с Торри Стэрнсом и перенеслась в мир любви и интриг светского общества на одном из шикарных мегахабитатов в системе Хайадеса. Там все щеголяли в роскошных нарядах, не боясь, впрочем, расставаться с ними при первом же удобном случае.
      А Торри Стэрнс был самый классный мужик из всех них. Уже если он целовался, то вовсе не по-киношному, а так, будто и впрямь наслаждается этим. Панди, гладя на него, просто балдела. Она даже забыла, как у нее от ужаса екнуло сердце, когда на корабле оглушающе завыла сирена и Прамод бросился вниз к ремонтной мастерской.
      Сирена... Заткнув пальцами уши, Панди наклонилась над кроватью, чувствуя, как лицо и грудь ее стали влажными от пота. А затем отчаянная попытка отгородиться от надвигающегося ужаса: вставить в видеомагнитофон кассету с мыльной оперой и не сводить глаз с экрана в ожидании Торри.
      Сирена стихла, волшебная чувственность Торри снова околдовала девушку, и Панди погрузилась в приятное состояние, все сильнее возбуждаясь от эротических сцен на экране.
      Из этого транса ее вывело появление Салли Ксермин собственной персоной.
      На лице Салли застыло какое-то странное, отрешенное выражение. Казалось, она едва владеет собой, находясь на грани серьезного нервного срыва. Она то и дело оборачивалась, как будто взглядом искала нечто у нее за спиной.
      - Панди, мне кажется, с кораблем творится что-то ужасное. Я страшно беспокоюсь.
      Панди снова охватили дурные предчувствия. Уж если Салли обеспокоена, значит, дела действительно плохи. Голос Панди прозвучал еле слышным писком:
      - В чем дело?
      Какое-то мгновение Салли пристально смотрела на нее.
      - Если бы я знала. - Голос ее звучал совершенно отрешенно. - Трудно с уверенностью сказать, в чем тут дело, но компьютер совершенно сошел с ума. Мы только что потеряли главный интеллект корабля.
      - Каким образом?
      - У Прамода есть на этот счет чудовищная идея, по крайней мере, мне она сначала казалась чудовищной, но теперь я вовсе не уверена... В компьютер прокрался какой-то вирус и уничтожил почти все основные файлы. Нам придется проделать остаток пути без помощи компьютера, почти вслепую.
      Смуглое лицо Панди посерело.
      - Ты думаешь, что-то попало туда из инопланетного модуля? - Она с трудом заставила себя произнести это.
      Салли не могла смотреть девушке в лицо. Как ей согласиться с этим, как взглянуть правде в глаза?
      - Не знаю, может быть, и так. Но я все равно ничего не понимаю. Сначала что-то странное стряслось с Роджером, а затем эта загвоздка с портативным компьютером. И когда я присоединила машину к компьютерной сети судна, эта штуковина разнесла интеллект корабля вдребезги.
      Что-то холодное, неприятное шевельнулась внутри Панди: "Нет, не может быть! Значит, все-таки отец был прав! Так оно и вышло. Салли не хотелось соглашаться с очевидным. С этого момента Прамод будет просто невыносим".
      - Как бы то ни было, я позабочусь о мерах безопасности. Я собираюсь привести в боеготовность спасательный модуль, - потерянно произнесла Салли.
      - Но что же это такое, Салли? Некая неизвестная нам биоформа?
      Салли едва сдержалась, чтобы не закричать, услышав это. "Какая же это биоформа, если она выводит из строя компьютер? Как живое существо может поразить внутреннюю начинку машины?" Но Салли промолчала.
      Худшие опасения Панди, похоже, начали оправдываться. Она поймала Салли за руку:
      - А если это какая-то инопланетная инфекция? Которая может передаваться от людей к машинам и так далее?
      Салли покачала головой:
      - Нет, это безумие! Что живого могло быть в этом модуле? Ведь он в течение пятидесяти часов был открыт вакууму. Мы ведь снимали эту штуковину камерами при полном увеличении!
      - И тем не менее что-то случилось - что-то могло попасть в компьютер только из того модуля. Салли, скорее всего, так оно и есть.
      Но Салли, не дослушав, повернулась и со всех ног бросилась к небольшому стыковочному отсеку, в котором находился спасательный аппарат. Это было небольшое судно с запасом питания и крохотной жилой зоной, рассчитанной на пять человек.
      Когда Салли ушла, захлопнув за собой дверь, Панди осталась наедине со своими мыслями. Она отчаянно пыталась как-то объяснить ситуацию. Ей было необходимо это, но в то же время она страшилась получить ответы на мучившие ее вопросы.
      В нерешительности Панди пошла к комнате матери. Но Тилли принимала душ, вывесив на дверь табличку: "Просьба не беспокоить". Таким образом она пыталась укрыться от грубой действительности.
      Панди хорошо знала, что мать лучше не трогать во время столь любимых ею долгих часов в душевой. Поэтому девушка прошагала мимо в приемную, а затем пошла вверх по пандусу на мостик, где, нахохлившись у компьютерного терминала, сидел Прамод. Теперь управление осуществлялось через вспомогательную аварийную систему с ограниченной памятью, ужасно медлительную, со слаборазвитым, зачаточным интеллектом.
      Прамод поднял взгляд: по его щеками бежали слезы. Панди была потрясена. Ей не раз случалось видеть отца расстроенным, но никогда еще она не заставала его в слезах.
      - Компьютер вышел из строя, о жестокая дочь! Корабль поврежден, и его уже не исправить. Мы потеряли девяносто три процента всех файлов. Все центральные модули интеллекта корабля утрачены безвозвратно. Их нет!
      - Не может быть!
      - Я сам не понимаю, что происходит. На модуле не зафиксировано ни одного случая какой-либо деятельности механического характера. Как же тогда мог выйти из строя наш компьютер?
      Панди не хотелось думать об этом, по крайней мере пока.
      - Но мы ведь сможем вернуться на Саскэтч, скажи, отец?
      Прамод повернул к дочери лицо, полное неприкрытой злобы, почти ненависти:
      - Да, мы сможем вернуться. Мы сможем сами рассчитать орбиту для возвращения на Саскэтч. У нас еще, например, остался вспомогательный аварийный компьютер. Но дело вовсе не в этом, хотя, конечно, такая глупая и эгоистичная особа, как ты, никогда не доберется до истины. Утратив интеллект корабля, мы не сможем поддерживать программу "Продление жизни". Информация о ней хранилась в памяти главного компьютера корабля, и вот теперь все потеряно безвозвратно: история нашего здоровья и болезней, любые мелочи, касающиеся нашего организма, которые собирались в течение всей нашей жизни. Конечно же, многие из этих данных были в свое время скопированы, и сам бы я снова мог загрузить информацию в корабль, все было бы снова в порядке, но, увы! Все вводы информации блокированы, как только компьютер получает новый файл, он разбивает его вдребезги! А вспомогательный компьютер слишком мал и чертовски медлителен, чтобы следить за программой "Продление жизни". - И Прамод разрыдался. - Мы состаримся! Панди, о Панди, мы состаримся!
      Панди понимала, что все это значит.
      Отцу уже стукнуло не одно столетие, и поэтому без постоянного контроля и регулярных микродоз дюжины омолаживающих и иммунных препаратов Прамод и Тилли за каждый год полета могут состариться на несколько десятков лет, особенно в условиях свалившегося на них стресса. А если вдруг у них разовьется старческий рак, то смертельный исход почти неизбежен. Стараясь успокоить отца, Панди невнятно пробормотала:
      - Но ведь мы долетим до Саскэтча меньше чем за три месяца.
      Прамод махнул рукой:
      - Да знаю я. Но мы можем потерять наше судно, а ускорение, скорее всего, поломает наши старые хрупкие кости. Тебе ведь известно, что первая проблема, с которой мы столкнемся, это регулирование содержания кальция.
      Панди посмотрела на отца едва ли не с отвращением.
      - Поэтому нам нельзя слишком торопиться. Пусть у нас на обратный путь уйдет месяцев пять. К тому времени мое состояние станет совершенно ужасающим, Панди. Я буду обыкновенным семидесятипятилетним стариком, если считать естественный возраст - старым, дряхлым, едва волочащим ноги! Тилли будет старухой, которой перевалило за шестьдесят. Как, по-твоему, она будет себя чувствовать? А как только человек состарится, молодость ему уже не вернуть. Мы потеряем ценнейшие годы юности и зрелой жизни!
      Панди пристально рассматривала отца. Слезы Прамода уже успели высохнуть, но глаза его горели безумием. Прамод всегда кичился своей моложавой внешностью - ведь он соблюдал правила "Продления жизни" чуть ли не с отрочества. Это было отличительной чертой прежнего стиля жизни семейства Бешванов в роскошном хабитате Гиперион.
      - Отец, мне, право, жаль... Прамод пристально посмотрел на дочь.
      - Тебе? Жаль? Разве такому жестокому, бессердечному созданию, как ты, свойственна жалость? Тебе, недостойной своих родителей?
      Прамод всплеснул руками и затем с силой опустил их на крышку пульта.
      - И как теперь мы должны выпутываться из этого положения? - потребовал он ответа. - Как только я мог позволить этому идиоту Ксермину вовлечь нас в подобную авантюру?! Да ведь нам целые месяцы лететь и лететь, прежде чем мы отыщем какую-то помощь. И даже если мы просто дадим сигнал бедствия, нам не миновать тюремного заключения ИТАА. Мы ведь вторглись в Запретную зону. А там уж будет не до "Продления жизни". Твоим родителям грозит верная смерть. Надеюсь, теперь тебе понятно, чем мы рисковали ради тебя, глупая, противная девчонка! Мы рисковали всем на свете, чтобы только ты могла посещать лучшие школы в системе Ноканикус, чтобы из тебя вышло хоть что-то путное. Мы все принесли в жертву ради этого. Мы пожертвовали лучшими годами нашей жизни!
      Панди могла бы посмеяться над абсурдностью этого заявления, ведь ей было хорошо известно, что Прамод и Тилли покинули Ноканикус из-за недостатка средств и были просто вынуждены довольствоваться скромным существованием на холодной пограничной планете. Однако безумие, сквозившее во взгляде отца, заставило ее промолчать. Панди развернулась на пятках и бросилась к себе в комнату, напрасно пытаясь унять рыдания.
      Вернувшись к себе, она принялась метаться по комнате, тщетно пытаясь найти себе занятие. Прамод потерял рассудок. Тилли заперлась в душе. Казалось, весь мир рушился вокруг Панди. В отчаянии она снова включила телевизор, несколько секунд поглазела на Торри Стэрнса и выключила опять.
      Панди была в таком состоянии, когда телевизор уже не мог отвлечь от одолевавших ее дум.
      Глава 16
      Панди кругами ходила по своей комнате до тех пор, пока это занятие ей не наскучило. Затем она бросилась к дверям и выскочила наружу на поиски Салли.
      Девушке было необходимо поговорить с кем-нибудь, и Салли была единственным здравомыслящим, по ее мнению, собеседником. Когда Панди проходила через холл Бешванов, прекрасно отделанное в древнеиндийском стиле помещение, ее остановило появление матери. Единственным одеянием Тилли было обернутое вокруг тела длинное голубое полотенце, голова была обмотана еще одним полотенцем.
      - Ты куда? - голос матери звучал весьма агрессивно.
      - Хочу найти Салли.
      - С чего бы это тебе разговаривать с этой?.. Именно она навлекла на нас столько бед.
      - Мама! - с раздражением воскликнула Панди.
      - Жестокое дитя! Ты мне не дочь! - Взгляд Тилли был полон ненависти. Демонстративно игнорируя присутствие дочери, она проследовала в свою комнату.
      Панди недоуменно пожала плечами. Чему тут удивляться, обстановка подействовала на мать не лучшим образом. Тилли, по сути дела, была рафинированной индийской княжной, царственно снизошедшей до грешного мира. За двадцать последних лет ей едва ли удавалось с кем-либо более или менее поладить.
      Неужели и у других людей такие же матери? На этот счет Панди имела серьезные сомнения. Матери ее подружек с Саскэтча всегда казались ей гораздо симпатичнее собственной. Спокойные, а не нервные, простые в обращении, а не натянуто-вежливые, способные радоваться жизни, а не заботящиеся лишь о сохранении чистоты духа - не дай Бог ей осквернить чем-либо свою бессмертную душу!
      Панди открыла входной люк и вышла в коридор, который вел к трапам.
      И как раз в этот момент, когда она все еще сжимала пальцами ручку закрытой двери, что-то похожее на маленькую красную метелку со свистом пролетело через все пространство пандуса в самом конце коридора. Предмет пронесся над полом на уровне пояса человека, быстро перебирая похожими на проволоку ножками.
      Приоткрыв от удивления рот, девушка застыла на месте. Сердце ее колотилось так громко, как никогда еще раньше в жизни. Панди молила Бога, чтобы это оказалось всего лишь галлюцинацией. Но непонятное существо появилось вновь, с ужасающей быстротой устремившись вперед из-за угла.
      Панди отпрыгнула назад и стремительно захлопнула шлюзовую камеру, наполнив помещение своим испуганным криком. Ударом ладони она включила кнопку запорного устройства и услышала, как болты со щелчком встали на свои места.
      Ее действие было абсолютно верным, поскольку в тот же самый момент запорный механизм двери был яростно согнут.
      Панди прильнула к дверному иллюминатору, располагавшемуся в пяти футах от уровня пола. По прозрачному пластику скользнул красный сучок с маленькой четырехпалой ладонью. За ней последовала гроздь розовых папоротников на желтых стеблях. Панди невольно отпрянула назад. Когда она посмотрела снова, чей-то силуэт - какое-то жуткое насекомое - мелькнул в дальнем конце коридора. Еще мгновение, и он совсем пропал из виду. Похожие на проволоку конечности, узкие змееподобные очертания, крохотное туловище.
      Панди все еще мучили сомнения, уж не обман ли это зрения. Но как бы то ни было, она не удержалась и закричала во весь голос, топая при этом ногами и дрожа всем телом. Из своей комнаты вновь появилась Тилли:
      - Прекрати этот ужасный шум, Панди! Ты ведь знаешь, тебе строго-настрого запрещено хлопать люком так, что потом от этого в ушах звенит.
      Панди крепко, до боли, потерла ладони друг о друга.
      - Мама, я только что видела там что-то, и оно живое! Это что-то с той инопланетной капсулы!
      - Панди! Что за чушь ты несешь?!
      - Послушай, мама. Нужно срочно вызвать отца. На борту корабля находится неизвестное существо. Оно пыталось проникнуть сюда, внутрь!
      Тилли побледнела. Ее суровый взгляд остановился на дочери.
      - Мы должны предупредить его, мама! Нам нужно предупредить Прамода!
      Тилли заколебалась.
      - Опиши мне, что ты видела.
      Но Панди уже бросилась к трубке настенного переговорного видеоустройства и вызвала капитанский мостик:
      - Отец! - с облегчением закричала она, услышав голос Прамода.
      Очевидно раздосадованный, Прамод поднял голову:
      - Ну что там?
      - Отец, на борту корабля находится какое-то неизвестное живое существо. Я только что видела его!
      Не говоря ни слова, какую-то секунду Прамод пристально смотрел на дочь.
      - Что?.. - Свой вопрос он не закончил.
      За его спиной раздался стук открываемой двери. Прамод повернул голову в ее сторону и издал странный короткий крик. В следующее мгновение он исчез с видеоэкрана, который внезапно заслонило мелькание конечностей, - Прамода потянуло под стойку капитанского мостика. В верхней части экрана мелькнули его брыкающиеся ноги и снова куда-то исчезли. Послышались хрипы и стоны. Над стойкой взметнулась похожая на красную дубинку рука, а затем показался колышущийся пучок розовых папоротников. Они дотянулись до видеокамеры, и изображение на экране погасло.
      Тилли бросилась к кнопке переговорного устройства и в отчаянии что было сил ударила по ней.
      - Прамод! Прекрати, Прамод! Хватит дурачиться! Отвечай мне! Это я, Тилли!
      Однако ее напыщенный муж-коротышка и не думал шутить. Напротив, он беспомощно барахтался в объятиях страха, оказавшись участником сцены из самого ужасного ночного кошмара.
      То, что крепко держало Прамода, было длинным огурцом алого цвета со щупальцами, обладавшими огромной силой. Они быстро обхватили бедра Прамода, обвили горло и почти полностью оплели обе его руки. Существо приподняло его горизонтально над полом, как держат младенца, и Прамоду пришлось отбиваться от руки, которая в конце концов запихнула ему в рот его собственный носовой платок.
      Прамод стал задыхаться, в ушах его сильно зашумело от недостатка воздуха. Маленькая, хрупкая на вид рука чужака оказалась на удивление сильной! А над ним трепетали омерзительные розовые папоротники, похожие на маленькие легкие. Отчаянно брыкаясь, Прамоду удалось заставить напавшее на него существо изменить позу, но он не смог высвободить ни своих бедер или горла, ни выплюнуть кляп.
      Существо рывком опрокинуло его на спину, прижав головой к полу. В этот момент Прамод увидел еще одного пришельца - жирную раздутую белесую многоногую тварь размером с крысу. Ее туловище держалось на дюжине розовых мускулистых ножек.
      Затуманенным сознанием Прамод различил голос жены, раздавшийся по переговорному аудиоустройству, и ему показалось, будто он находится на дне океана, а Тилли плывет на лодке, все дальше и дальше удаляясь от него.
      Омерзительная сороконожка приблизилась к Прамоду, вползла на лицо и грудь.
      Содрогнувшись от отвращения, Прамод попытался смахнуть ее прочь, но жесткая, как проволока, рука пришельца пригвоздила его запястье к полу. Прамод ощутил, как на нем разорвали рубашку и на грудь и живот легло что-то холодное и маслянистое. Его тело оказалось проколотым сразу в нескольких местах. Боль от уколов становилась все острее, а затем чудовище в десятке мест пронзило грудь и живот Прамода раскаленными горячими иглами. Проколов кожу, иглы продолжили и дальше свою беспощадную работу: они разветвлялись во все стороны, мучительно проникая все глубже вдоль главных нервов.
      В животе Прамода пылал огонь, будто расплавленный металл прожигал себе путь сквозь его ткани, а кислота разъедала нервные окончания.
      Теперь тело Прамода сотрясалось в бешеных конвульсиях, и это напоминало агонию животного, попавшего в железный капкан. Прамод мог бы почти выплюнуть наружу платок, если бы не изящная маленькая рука, которая обратно запихнула его поглубже в рот своей жертвы. После этого крики Прамода раздавались гулким эхом только в его мозгу.
      Несколько показавшихся долгими зловещих мгновений Панди и Тилли молча смотрели друг на друга. Первой вышла из оцепенения Тилли и бросилась прямиком в кабинет мужа. Оттуда она вернулась с револьвером сорок пятого калибра, служившего оружием для многих поколений Бешванов.
      - Нет, мама, этого нельзя делать! Я же видела это создание! У тебя ничего не выйдет!
      Но вместо этого Тилли навела револьвер на дочь. На какое-то мгновение в ее глазах Панди увидела какой-то безумный огонек. Неужели мать сможет выстрелить в нее? Но Тилли открыла дверь и побежала по коридору, за ее спиной развевалось как шлейф полотенце. Панди крадучись двинулась следом. Ее била дрожь. Мать скрылась из глаз на трапе, ведущем к капитанскому мостику.
      Через секунду Тилли была уже на мостике. Когда Панди бежала вниз к аварийному стыковочному отсеку, до нее донесся пронзительный крик, за которым последовал выстрел, потом еще несколько, затем снова крики, протяжные вопли, от которых мороз пробежал по коже. Они не стихали до тех пор, пока Панди не достигла стыковочного отсека.
      Она проскользнула через люк, захлопнула его за собой и бросилась к спасательному модулю, покоившемуся в пусковой установке-"люльке".
      Панди обнаружила, что модуль приводится в действие вручную и готов к запуску. Однако Салли нигде поблизости не было. Нервно оглядываясь через плечо, Панди ждала, пока шлюз наполнится воздухом. Наконец его дверцы открылись.
      Когда Панди оказалась внутри и дверцы шлюза за ней надежно закрылись, она первым делом схватилась за переговорное устройство, чтобы немедленно разыскать Салли, но той нигде поблизости не было.
      Поскольку видеоизображение до сих пор отсутствовало, Панди включила аудиосигнал переговорного устройства капитанского мостика. Крики матери перешли в сдавленные скорбные рыдания. Они заглушали другие звуки - редкое пронзительное мычание и неприятный для слуха визг. Это Боевая Форма вселялась в тело Прамода, чтобы использовать его в качестве формы-носителя.
      Новый комок мозговой ткани разрастался под мышцами его плеч, тогда как его кожа претерпевала стремительные изменения и его внутренние органы усовершенствовались, чтобы значительно ускорить процессы метаболизма.
      Новая телесная оболочка Боевой Формы была на удивление стара, и ее новому хозяину пришлось предпринять немедленные действия по укреплению скелета и соединительных тканей.
      Панди одним щелчком отключила ужасные звуки и включила сигнал аварийного вызова, чтобы его услышала Салли. Та сначала не отвечала, но потом наконец откликнулась на вызов:
      - Панди! Что случилось?
      - Салли, где ты находишься?
      - В космической палатке!
      - Салли, слава Богу! Салли, на борту корабля какое-то существо. Какое-то чудовище, жуткое чудовище. Оно сейчас убивает их, убивает Тилли и Прамода. О, как это страшно, какой ужас! Я сама еле спаслась, Салли! - Ей показалось, что Салли не отвечает слишком долго.
      - Ну хорошо, Панди, где оно находится? - в голосе Салли звучали покорность и обреченность.
      - На мостике, на капитанском мостике. Нам нужно выбраться отсюда. Я сейчас в спасательной шлюпке и подберу тебя. Я прямо сейчас катапультируюсь. Это какое-то ужасное существо, красная такая метелка, и она двигалась так быстро, что за ней невозможно уследить.
      Панди привела в действие систему запуска: завыла сигнальная сирена.
      - А как же Роджер? Скажи мне, Панди!
      Спасательный модуль скользнул в пусковой шлюз, и он открылся. От вида далеких звезд, тускло мерцавших в безвоздушном пространстве снаружи корабля, девушке стало как-то не по себе.
      - Салли, эта тварь уже поразила Роджера. Двоих вас я не возьму, только тебя одну. Если бы ты все видела, ты бы поняла, почему.
      Глава 17
      Сердце в груди Салли Ксермин колотилось так сильно, что казалось, будто оно сейчас разорвется на части. В горле у нее пересохло.
      Существо! Оно на борту "Семени" и сейчас убивает Бешванов!
      Панди ничего не приукрашивала - она своими глазами что-то видела. Один из древнейших кошмаров космического фольклора, что-то чужое, таившее в себе смертельную опасность - болезнь ли, чудовище или робот, - убивающее все на своем пути. Эти страхи возникли еще на заре космической эры.
      Медленно, очень медленно Салли огляделась вокруг. Тело Роджера все так же сохраняло неподвижность, лишь грудь его медленно, но постоянно вздымалась, указывая на то, что он дышит. Поблизости не было видно ничего чужого или вообще чего-нибудь такого, что подавало бы признаки жизни. Только по ту сторону палатки виднелись различные предметы с инопланетного модуля, заключенные в прозрачные пластиковые капсулы.
      Салли посмотрела на парившую возле шлюза сумку с застежкой-"молнией", в которой находился перепачканный кровью и экскрементами скафандр Роджера.
      "Молния" на ней была наполовину открыта. Салли была уверена, что не открывала ее. Наружу, в открытый космос, не выходил никто. Прамод и Тилли терпеть не могли подобных "прогулок", и едва ли можно было припомнить случай, когда они надевали скафандры.
      Так что же это? Вопрос этот требовал незамедлительного ответа.
      Трясущимися руками Салли включила линию связи с капитанским мостиком. Видеосигнал не проходил, а динамик донес до нее леденящие душу звуки: чириканье, визг и странное шипение.
      Салли выключила связь. Она почувствовала, как по ее телу пробежали мурашки. Там, на мостике, происходило что-то жуткое и непонятное. Салли снова бросила взгляд на сумку с "молнией". Потом вытащила из походной аптечки самый большой из имевшихся там скальпелей с тончайшим двухдюймовым лезвием. Держа его прямо перед собой, она оттолкнулась, полетела к сумке и одним рывком распорола ее.
      Содержимое сумки почти полностью отсутствовало. Только обрывки ткани скафандра, обглоданные до последней органической молекулы. Контейнер для вывода продуктов метаболизма, располагавшийся в ноге скафандра, был деформирован до неузнаваемости и вывернут наизнанку.
      Салли застыла в оцепенении, рассматривая отвратительное зрелище. Ей показалось, что сердце буквально окаменело у нее в груди. Здесь явно кто-то похозяйничал.
      Затем она перевела взгляд на портативный компьютер, находившийся сбоку кровати-каталки Роджера.
      Компьютерная неполадка! У Салли перехватило дыхание. Она едва могла дышать. В ее глазах стояли слезы. В воздухе прямо перед ней что-то сверкнуло - какой-то переливающийся шарик. Салли машинально потянулась к нему, и в ее руках оказался невиданной красоты драгоценный камень. Он был огромного размера, весом в сотни карат и имел бесчисленное множество мелких граней. Салли не могла отвести от него глаз. Откуда он здесь мог взяться?
      Салли спрятала камень в карман и снова взглянула на привязанного к своему ложу Роджера. По всей видимости, он был безнадежен. Вполне возможно, что в его теле развивались споры каких-нибудь инопланетных организмов. Что еще она могла сделать для Роджера Ксермина?
      По щекам Салли катились слезы, но она снова решительно натянула себе на голову гермошлем и, не дрогнув, распахнула шлюз. Палатка разгерметизировалась и моментально сжалась с оглушающим хлопком. Салли ощутила, как поток воздуха пронесся мимо нее, вытолкнув ее вместе с какими-то предметами в пустоту безвоздушного пространства.
      Палатка саваном окутала останки Роджера Ксермина, и они остались вращаться на орбите корабля.
      Салли перекувырнулась через голову, но вскоре снова приобрела устойчивость при помощи реактивных мини-двигателей на подошвах и шлеме. Вдали замелькали красные и зеленые огоньки. Салли спокойно и бесстрастно наблюдала за тем, как к ней, покачиваясь, подплывал спасательный модуль. Вскоре он затормозил и замер метрах в пятидесяти от нее. Салли плавно устремилась к его шлюзу.