Роботу было велено возвращаться. Он закатился в лифт и остановился. Лифт пошел вниз, проехал один этаж и неожиданно застрял. Робот оказался в ловушке.
      Команда эксплуатационников перепробовала все возможное, но вызволить робота так и не удалось. Лифт застрял намертво. Когда наконец возобновилась связь с компьютерами стартовой площадки, главный компьютер контрольной башни был выведен из строя чем-то вроде электромагнитной бури. Башня осталась на ручном управлении.
      Тюссо что-то прокудахтал и одарил сержанта Дарэ ледяной улыбкой.
      - Кажется, у робота возникли проблемы.
      Дарэ смотрел в сторону стартовой площадки с нескрываемым отвращением. Похоже, что увильнуть никак не удастся. Теперь по уставу разведку должен был продолжить личный состав.
      Сержант Дарэ обернулся к капралу Лавалю:
      - Капрал, вы идете вперед. Мы должны проникнуть внутрь и выяснить, что за чертовщина там произошла.
      Лаваль обратил к нему полный разочарования взгляд:
      - Да? Мы все-таки идем туда?
      - Этого требует устав. И кроме того, так записано в вашем контракте. С точки зрения закона, вы можете оттрубить срок за отказ выполнить свой долг.
      Лицо Лаваля превратилось в маску.
      - Слушаюсь, сэр. Надеюсь, что вам, черт побери, известно, на что вы идете.
      - Довольно, Лаваль. Убирайтесь отсюда и возглавьте разведку. Я пойду следом за вами.
      - А для чего? Чтобы стрелять в тех, кто струсит?
      - Довольно, капрал. Я все сказал.
      Выражая во всеуслышание свое недовольство, люди Дарэ взяли в руки оружие и двинулись вперед. Остановившись на минуту у внешних дверей, они ринулись вперед. Там царила тишина, освещение было включено, отопление работало, но откуда-то тянуло холодом и было слышно, как где-то дальше по коридору гулко хлопает дверь.
      Солдаты замерли в нерешительности. Дарэ пожал плечами.
      - Разделиться! Лаваль, выберет с собой двоих и идет налево, остальные следуют за мной.
      Лаваль снова попытался протестовать по поводу несправедливого распределения сил, но в конце концов сдался и нехотя поплелся в указанном ему направлении. За ним последовали Гриффит и Лембл.
      Сержант Дарэ взял с собой оставшихся четверых бойцов и повернул по коридору направо. Как и сообщал робот, коридор был пуст. Они открывали двери с оружием наготове, но внутри помещений не было ни души. В помещении коммутаторской в глаза бросались следы борьбы - оборудование и пол справа от двери были сильно забрызганы кровью. Узел связи был разнесен вдребезги, из стен торчали обрывки кабеля. Но персонал обнаружить не удалось, их мертвых тел тоже. Нигде не было и этой твари из видеозаписи.
      - А что в туалетах? Кто-нибудь проверял там? - спросил Дарэ, но не успели его люди пошевелиться, как из передатчика на его запястье донесся писк сигнала - сирена завывала теперь в самом здании терминала.
      - Что это? - удивился Дарэ. На миниатюрном экране появилось лицо Дарнэ.
      - Здесь творится какая-то чертовщина. Какие-то парни из обслуживающего персонала пытались вломиться на первый этаж через пожарный выход.
      - Что?!
      - На них спецкомбинезоны, как у наших работников, это мы разглядели, но все остальное собьет с толку кого угодно.
      - Что вы хотите сказать?
      - Служба безопасности доложила, что у одного из них не было головы, а из шеи, как воздушные шары на ниточке, колыхаясь, торчали легкие или что-то в этом роде. Рехнуться можно.
      Дарэ в недоумении уставился на капитана.
      - Я понимаю, что это трудно укладывается в голове. Поэтому немедленно возвращайтесь сюда, ведите ваших людей к пожарному выходу и проверьте, что там происходит. Вам ясно?
      - А где полковник Тюссо?
      - Он занят, какая-то заварушка в тюрьме.
      - Что, эти мерзавцы снова взбунтовались? - фыркнул Дарэ.
      - Возможно. Полковник приказал, чтобы вы провели перегруппировку...
      - В чем я не сомневаюсь.
      - Если принять во внимание сложившуюся обстановку и... Сержант Дарэ улыбнулся в камеру:
      - Что, небось струсил без нас? Тоже мне вояка! А мы теперь должны бежать ему на подмогу. Он этого хочет?
      И солдаты двинулись назад, утопая в растущих на глазах сугробах. В одном месте Лаваль приостановился, заметив на ровном снежном покрывале еле различимую цепочку следов. Они вели к стене ограждения. Лаваль какое-то мгновение задержал на них взгляд, но решил, что не испытывает ни малейшего желания снова оказаться в разведке, выясняя, что за тварь их оставила. И прошел мимо. Остальные этих следов попросту не заметили.
      Глава 31
      Полный отчаяния звонок главного надзирателя Центральной тюрьмы Беливо, взывающего к полиции о помощи, был прерван, прежде чем дежурный сержант полицейского управления в центре города успел поднять трубку. Дежурного это скорее удивило, нежели встревожило. Он приказал телефонной службе узнать, откуда звонили.
      Тюрьма являлась заведением, тонко реагирующим на любые политические маневры. И сержант вовсе не был уверен, что происходящее там не окажется какой-нибудь крупной "разборкой" среди самих уголовников. Поэтому он рискнул взять инициативу в свои руки и отдал приказ полицейскому патрулю Северного Беливо разобраться, в чем дело.
      Для заключенных на верхних этажах тюрьмы крики, шум, доносившиеся снизу, стали настоящим кошмаром. Никто не понимал, что там такое творится. Только гремящие один за одним выстрелы не оставляли сомнения в том, что внизу гибнут люди. За окнами тюрьмы по-прежнему не утихала метель. Уже полностью занесло снегом двор для прогулок, снежные шапки покрыли сторожевые вышки внешней стены.
      Некоторые из заключенных с верхних этажей решили, что внизу идет настоящая бойня, причем устроили ее сами надзиратели. Возможно, скоро очередь дойдет до них. Однако никто из заключенных не видел ни единого надзирателя с того самого момента, как раздался сигнал тревоги.
      На пятом этаже Ким Хо, возглавляющий внутри тюрьмы сторонников Крутых Братцев, приказал тем из заключенных, кого тревога застигла в коридоре, устроить пожар. Те проковыряли в потолке дыры, подожгли тряпье и засунули его между планками перекрытия. Заключенные в камерах отчаянно пытались взломать двери. На пятом этаже погас свет, сверкнули искры, и пламя перекинулось на крышу. Служащие, обедавшие в ресторане верхнего этажа небоскреба, заметили, что видневшаяся вдали тюрьма неожиданно вспыхнула яркими огнями. Они обратили на это внимание официантов, но те лишь мельком взглянули в ту сторону, продолжая заниматься своим делом. Что бы это ни было - пожар или мятеж, расхлебывать эту кашу предстояло не им.
      Репортеры первыми откликнулись на сигнал бедствия из тюрьмы. Прибыв туда на снегоходах, они увидели непонятный переполох и передали сообщение о том, что мятеж в тюрьме в самом разгаре. Первые сводки о беспорядках в тюрьме достигли Анри Тюссо через пять минут, когда он еще находился в диспетчерской терминала, дожидаясь донесений сержанта Дарэ и его команды о результатах разведки на взлетной площадке номер восемнадцать.
      - А теперь что еще? - простонал он и позвонил шефу полиции Беливо, чтобы выяснить, в чем дело.
      Когда Гаспар наконец снял трубку, полковник услышал, что в кабинете по-прежнему исступленно спорят: там гремел мощный бас папаши Тюссо, ехидный голос Адель Шульц, вот только голоса спорщиков заметно подохрипли.
      - Слушай, что там еще за заварушка в тюрьме? - спросил Анри. Но Беливо располагал не большей информацией, чем он сам, а кроме того, в этот момент его гораздо сильнее занимало дело Грикса.
      - Пожарное управление уже в курсе - в Северный Беливо уже следуют пять пожарных машин. Пробиться через снег им будет не так-то легко, ведь подъездные пути к тюрьме еще не расчищены, - сообщил Беливо.
      И верно, когда Анри положил трубку, до него донеслись завывания пожарных машин, взбиравшихся по длинному склону авеню Снежного Берега.
      Сержант Дарэ и его команда уже возвращались от стартовой площадки, но Тюссо решил не дожидаться их появления. Его до сих пор колотило после стычки с Дарэ. Пожелав капитану Дарнэ, у которого, казалось, вот-вот поедет крыша, не падать духом, Тюссо покинул космопорт и направился на личном вездеходе прямехонько в Центральную тюрьму Беливо.
      Ясное дело, вся эта чертовщина в космопорту была лишь плодом чьего-то больного воображения. И пока не будут найдены весомые доказательства, Тюссо намеревался уделить внимание куда более важным проблемам. Он связался с центром города и приказал сформировать дополнительную ударную бригаду на случай, если понадобится вмешательство в тюрьме. Избиратели весьма болезненно воспринимали проблемы, связанные с этим заведением, и мятеж следовало подавить во что бы то ни стало.
      У стен тюрьмы тем временем уже толпились самые пронырливые из репортеров и телевизионщики-корейцы. Из самой тюрьмы, однако, сообщений не поступало, хотя оттуда доносился ужасающий шум, исступленные крики и время от времени выстрелы. Крыша полыхала уже почти вся. Наконец, обнаружив, что ворота не заперты, бригада телевизионщиков рискнула войти внутрь. В помещении оператора по имени Мери встретила гробовая тишина. На полу лежало бездыханное тело охранника. Заглянув в административную часть, Мери наткнулся еще на добрую дюжину трупов и попятился к выходу. И никто из телевизионщиков не обратил внимания, что впереди них внутрь тюрьмы метнулось низкорослое тощее существо, покрытое розовой кожей.
      Шум внутри тюрьмы перешел в оглушающее крещендо. На верхнем этаже раздавалась настоящая канонада, сопровождаемая душераздирающими воплями. Мери просунул голову в дверь, ведущую к камерам. От шума, казалось, у него могли сейчас лопнуть барабанные перепонки. Внезапно пальба прекратилась, и лишь кое-где раздавались отдельные крики.
      Мери завернул за угол и наткнулся на груду мертвых тел. Это были охранники. По-видимому, их сразили тяжелые разрывные пули. Мери рванул наружу.
      Вслед за Мери внутрь вбежали и другие операторы, надеясь отснять впечатляющие кадры непонятно как разыгравшейся бойни.
      На пятом этаже Боевые Формы тушили пожар. С нижних этажей они понатащили огнетушителей и теперь поливали из них направо и налево пеной. Надо сказать, что в борьбе с огнем эта пена оказалась неплохим подспорьем.
      В поисках полных баллонов Боевые Формы носились вниз и вверх по лестницам и коридорам, будто розовые молнии. Заключенные верхних этажей ошеломленно переглядывались, поняв наконец, что вызвало переполох, поражавший нижние этажи. А затем приготовились защищаться первым же попавшимся под руку оружием.
      На первом этаже группа телеоператоров, набравшись мужества, рискнула пробраться через груду мертвых охранников в коридор, ведущий к камерам. Операторы распахнули обитую для звукоизоляции резиной дверь и оказались в главной секции первого этажа. Их взорам предстала жуткая картина.
      Двери в камеры были распахнуты, и повсюду валялись мертвые тела. Их было около двух десятков. Вокруг была разбрызгана кровь, разбросаны внутренности и оторванные головы. Казалось, будто серую плитку пола специально обрызгали из пульверизатора чем-то красным. Среди мертвых тел валялись ярко-зеленые отстрелянные гильзы от тяжелого пистолета, напоминая стручки некоего уродливого растения.
      - Нет, что же тут все-таки происходит? - потрясение произнес парень из бригады саскэтчского телевидения, стоя среди сбившихся в кучку коллег.
      - Видимо, разборка тюремных группировок. Ведь всем известно, что здесь заправляет Кровавое Братство, - предположил Мери.
      - Но ведь это же чистой воды безумие - я имею в виду кровопролитие,
      - Согласен.
      - Мне ни разу не доводилось видеть ничего подобного. Собственно, такое было в новинку для всех. Нескольким операторам едва не стало дурно, когда они навели объективы, желая отснять для новостей кадры покруче, но дурнота дурнотой, а дело делом, - пришлось продолжить съемку.
      Наконец на место событий прибыли двое полицейских, патрулировавших район складов. Они припарковали свой вездеход рядом с машинами телевизионщиков и устремились к воротам.
      Было слышно, что на подходе пожарные машины, их завывание доносилось уже со склона Снежного Берега.
      Полицейские проследовали внутрь, осмотрели груду тел, постояли, прислушиваясь к адскому шуму наверху, - оттуда доносились вопли, стоны, крики агонии, - а затем развернулись и поспешили назад к вездеходу, чтобы вызвать подмогу.
      Кроме того, они посоветовали телевизионщикам покинуть тюрьму, назвав работу здесь чистейшей воды безумием. Операторы согласились с этим мнением, но никто из них даже не пошевелился, все остались на месте. Безумие не было в новинку для этих парней - им они зарабатывали себе на жизнь.
      Репортер из службы новостей телекомпании "8К" вышел через открытую дверь на лестничную клетку, соединявшую тюремные этажи. Поднявшись по ступенькам, он оказался на площадке второго этажа. Его камера передавала изображение голых кафельных стен, поручней, чугунных ступеней, длинной стены из стальных прутьев и кремового потолка. Репортер повернулся, готовясь подняться еще выше, но Боевая Форма бросилась на него сверху и свалила на пол. Парень закричал, и на мгновение ему удалось вырваться из ее объятий. Извиваясь, он потянулся за отлетевшей в сторону камерой. Однако Боевая Форма снова набросилась на него и одним мощным ударом отсекла голову. Потом она схватила камеру и, размахнувшись, разбила о стену. Прямой репортаж прервался без всяких предупредительных сигналов, и никто не разглядел нападающих.
      Телеоператоры наконец до конца осознали, что находиться в тюрьме сейчас действительно было чистейшим безумием, и спешно ретировались, создавая пробки.
      Через несколько минут полковник Тюссо и его адъютант капрал Ру прибыли к месту происшествия. Вслед за ними показалась вереница пожарных машин - их фары тускло поблескивали сквозь завесу снега. Звук сирен был слегка приглушен метелью, и по пустынным каньонам складских улиц разносилось печальное эхо.
      Глава 32
      По всему Беливо-Сити настало время ленча. В ресторанах и кафе люди оживленно болтали об обрушившемся на город буране и обсуждали, как теперь им добраться до дома. Владельцы вездеходов и те, кто заранее побеспокоился приобрести билет на автобус на воздушной подушке, чувствовали себя достаточно спокойно. Однако владельцы обыкновенных машин, то и дело бросающие за окна испуганные взгляды, имели весьма жалкий вид.
      После ленча служащие поспешили к себе в офисы, где их уже поджидали сводки теленовостей с репортажами о кровавых сценах тюремного мятежа нескончаемых перестрелках и грудах мертвых тел. Люди смотрели видеорепортажи, вслушивались в сообщения о беспорядках, но в конце концов занялись своими делами. Разговоры по-прежнему вертелись вокруг того, как добраться домой, как идет расчистка Болдоверского шоссе и ходят ли маршрутные автобусы к Квайданским фермам.
      В самой же тюрьме наступила настоящая гнетущая тишина. Неожиданно всем стало не до шуток - после того, как люди увидели этих тварей. Хотя здесь, как и везде, настало время ленча, в тюрьме его подавали вовсе не заключенным. На верхних этажах пришельцы заглядывали сквозь решетки, и их странные, напоминающие цветы органы колыхались из стороны в сторону. Затем чудовища разрядили пистолеты в людей, которые оказались в коридорах.
      Прогремели выстрелы, и твари исчезли, поспешив вниз. На втором этаже их уже поджидал детеныш с известием, что другие двуногие вторглись в тюрьму через главные ворота. Чудовища бесшумно проследовали дальше вниз и вовремя настигли несчастного оператора саскэтчского телевидения. Они прикончили парня и разбили видеокамеру, прежде чем бедняга успел навести на них объектив.
      Когда твари вернулись в административный блок, он уже опустел. Они заняли оборонительную позицию у ворот, а детенышей отправили грабить кухню. Настало время подкормить Формы-носители, пока восемьдесят новых "легионеров" мирно созревали внутри тюремного здания.
      Детеныши возвратились, неся пачки шоколадного мороженого, коробки яиц и пакеты молока. Вместе с Формами-носителями они принялись набивать утробы, отправляя в пасти огромные куски мороженого, заглатывая яйца целиком вместе со скорлупой и запивая все это молоком из пакетов.
      Во время "обеда" Боевые Формы держали на своих тощих коленях пистолеты, а рядом поставили открытые ящики с патронами. Они пристально наблюдали за воротами, за собравшимися по ту сторону двуногими и ярко горевшими фарами машин.
      Но двуногие не выказывали ни малейшего намерения вступать с ними конфликт. Боевую Форму это слегка озадачило. Двуногие пребывали в нерешительности. Они еще не осознали масштабов нависшей над ними угрозы. Оно и к лучшему. Дорог был каждый час. Вскоре из коконов начнут появляться на свет новые "легионеры", и вот тогда Боевая Форма развернет наступление в полную силу! А пока самое главное - не позволить двуногим завладеть инициативой! У терминала космопорта уже начался отвлекающий маневр, и короткая разведывательная вылазка противника прервалась раньше времени. Враг ретировался, так и не обнаружив созревающие коконы.
      И вот теперь десяток больших машин, на которых то и дело вспыхивали огни, подкатили к тюремным воротам, чтобы составить компанию уже стоявшим там. Машины остановились, и их пассажиры повыпрыгивали наружу, принявшись топтаться на пятачке у ворот. Судя по всему, коллективное сознание двуногих оказалось довольно разобщенным и сбивчивым.
      Боевая Форма в который раз была приятно удивлена. Она решила незамедлительно продолжить наступление. Уже была выбрана следующая цель она располагалась почти по соседству.
      Когда детеныши кончили обжираться ванильным мороженым вприкуску с сырым картофелем, их отправили еще раз проверить нижние этажи тюрьмы. Двуногие были слизняками, когда дело доходило до поединка, однако любые боевые силы, подкрепленные интеллектом и баллистическим оружием, могли таить в себе существенную опасность. Поэтому возникла настоятельная необходимость найти другой, никем не охраняемый, выход из тюрьмы. По своему опыту Боевая Форма знала, что существа, ведущие малоподвижный образ жизни в искусственно созданных местах обитания, обычно прокладывают под своими домами канализационные системы, действующие под воздействием сил гравитации.
      И действительно, на самом нижнем этаже тюремного здания детеныши обнаружили полости, заполненные углем. Затем они наткнулись на люк, через который, после того, как с силой был вырван замок, они пробрались еще ниже. Там, в кромешной преисподней, они отыскали аварийный люк канализационной системы, из которой в нос бил специфический запах.
      Боевой Форме все сразу стало ясно. Канализационные трубы вели из сооружения, предназначенного для принудительного содержания двуногих, и дальше вниз по склону к протекавшей неподалеку реке, где их содержимое выбрасывалось наружу, загрязняя местную экосистему. Это было устройство, широко распространенное на планетах, заселенных позвоночными вроде этих двуногих, устройство примитивное, нерациональное, неэкономичное.
      "Тилли" прихватила автоген из мастерской этажом выше и с его помощью взялась расправляться с решеткой, преграждавшей путь в канализационный канал.
      Полковник Тюссо наконец уговорил ударную бригаду провести разведку у тюремных ворот. Робот уже совершил предварительную вылазку и вернулся невредимым - никаких признаков деятельности внутри не наблюдалось.
      Метель не утихала, а температура упала уже до двадцати градусов ниже нуля. Съежившись в защищенном от ветра уголке позади пожарной машины, Тюссо отбивался от пожарных, репортеров и полицейских. Каждый хотел привлечь к себе его внимание, а у Тюссо и без них хватало проблем. Ему постоянно лезли в голову мысли о судье Файнберг. Им удалось на целый день изолировать судью, а это значит, что у них в запасе оставалась еще одна ночь. За это время предстояло сломить сопротивление защитников старого здания полицейского управления и таким образом поставить точку в этом деле.
      Анри Тюссо постоянно помнил о том, что вскоре и он сам может оказаться среди обитателей Центральной тюрьмы Беливо. Эта мысль не давала ему покоя, а если принять во внимание неожиданный взрыв насилия в тюрьме, неудивительно, что Тюссо был на грани нервного срыва.
      Возглавляющий ударную группу сержант Левеск хотел было и дальше продолжать препирательства, однако понял, что с Тюссо вот-вот случится истерика. И Левеск уступил, приказав своим людям двинуться вперед. Собственно говоря, эти бравые ребята не имели ничего против. Закованные в боевую броню и вооруженные до зубов, они, как правило, получали удовольствие от своей работы.
      Солдаты решительно направились к воротам - двенадцать человек. Они достигли массивных внешних ворот, которые легко распахнулись. Солдаты прошли внутрь и попали под шквал оружейного огня. От их брони со звоном отскакивали тяжелые пули. Солдаты стали валиться на землю, сбитые с ног мощью атаки. Они открыли ответный огонь, треск перестрелки стал поистине оглушающим, но противник продолжал обстрел до тех пор, пока бравые ребята из ударной бригады будто по команде не развернулись и ретировались через ворота за надежное укрытие тюремной ограды.
      Сержант Левеск и его парни были в бешенстве. Они высказали все, что думают в адрес заключенных, и зашвырнули связку газовых гранат в окна административного блока. Не прошло и минуты, как по внешнему двору тюрьмы стало распространяться густое облако газа.
      Бойцы ударной бригады опустили забрала шлемов, натянули респираторы и нырнули в клубы дыма. Уверенные в успехе, они пробежали по коридору в вестибюль главного здания, где завеса дыма была особенно плотной. Ответный огонь из тюрьмы прекратился. Из густого облака газа им навстречу метнулись две смертоносные тени. Выстрелы прогремели с близкого расстояния, а за ними последовали разящие удары острых, как сабли, рук.
      В сержанта Левеска выстрелили дважды, свалив его с ног. Пули не причинили сержанту вреда - боевая броня была надежной защитой. Левеск уже поднимался на ноги, когда кто-то ороговевшей пяткой с размаху ударил его в лицо, разнеся вдребезги забрало его шлема и пробив череп. На серую стену брызнул фонтан алой крови.
      Через несколько секунд пали еще несколько бойцов, а оставшиеся в живых дали стрекача, пулей помчавшись к тюремным воротам, будто их преследовали легионы ада. Сначала им вслед раздавались пистолетные выстрелы, но затем загромыхали боевые винтовки - твари-убийцы не мешкая сорвали их с убитых солдат. Еще трое из ударной бригады рухнули в снег, не добежав до надежного укрытия из выстроившихся перед тюрьмой автомобилей и пожарных машин. Ударная бригада понесла потери из семи человек, включая сержанта.
      В полном замешательстве Тюссо выслушал донесение капрала Тегана. По правде говоря, он почти ничего не услышал, так как все, у кого было оружие, в том числе полицейские, вооруженные пистолетами, укрывшись за машинами, щедро поливали тюрьму огнем.
      Один за другим рой пуль впивался в кирпич и кафельную плитку вокруг ворот. Некоторые пули долетали до тюремных стен, и лишь самые бешеные из них, пробивая окна верхних этажей, устремлялись внутрь, и перепуганные до смерти заключенные заходились исступленными воплями.
      Тюссо, вскочив, передал по цепи приказ прекратить огонь. На выполнение его ушло полминуты, так как к этому времени у большинства стрелявших не осталось патронов. Стрельба прекратилась, и лишь самые большие энтузиасты исподтишка послали последние пули.
      Разъяренный Тюссо как ветер носился взад и вперед. Он что-то вопил о пущенных на ветер деньгах налогоплательщиков, об ущербе, нанесенном зданию, об идиотизме отдельно взятых офицеров полиции. Тем временем несколько смельчаков принесли тела трех бойцов ударной группы, убитых выстрелами сзади, когда они бежали к укрытию. Огонь из тюрьмы тоже прекратился.
      Пока Тюссо с удивлением перебирал в уме события этого дня, почти рядом под ним, по пояс в канализационной жиже, двигалась тонкая, стремительная фигура, неся в поднятых над головой руках боевую винтовку и пистолет. Вода была холодной донельзя, но Боевую Форму "Тилли" мало беспокоили телесные неудобства носителя.
      Преодолев несколько сот метров канализационного канала "Тилли" обнаружила лестницу, ведущую вверх, к люку, устроенному как раз посередине перекрестка, на расстоянии одного квартала к югу от тюрьмы.
      Откинув крышку люка, "Тилли" выбралась наружу. Внимание двуногих, собравшихся у баррикад перед воротами тюрьмы, было направлено в другую сторону. Никто не обратил внимания, как быстрая тень растворилась среди падающих хлопьев снега на боковой улице.
      "Тилли" продолжала двигаться на восток. Двуногих в поле зрения не было. Ветер задувал все сильнее, превращая снежную завесу в настоящую круговерть. "Тилли" с помощью передатчика послала сигнал Боевой Форме. Все шло по плану.
      Боевая Форма продолжала удерживать тюрьму, дожидаясь, пока созреют коконы. Двуногие отступили, неся потери. Они ответили шквалом огня из ручного оружия, что еще раз подтвердило догадку Боевой Формы об эффективности этих средств ведения боя. Но на их пути встали мощные стены тюремного здания, и теперь двуногие сбились в кучу у своих оборонительных позиций, видимо, раздираемые внутренними спорами.
      Настало время третьего удара. На этом этапе главным фактором оставалась инициатива. Цель сияла совсем неподалеку, огромным светящимся символом на фоне неба она напоминала гигантский рубин. И "Тилли" поспешила в его направлении.
      "Прамод" сидел в левой комнате здания вахты. Отсюда хорошо просматривались ворота, и при необходимости можно было легко вести по ним огонь.
      По ту сторону внешней стены собралось большое количество разнообразных средств передвижения, среди которых выделялись несколько машин, озарявших местность яркими вспышками и издававших резкие, пронзительные звуки. Позади транспортных средств собралось несколько десятков двуногих. Кто-то кричал в громкоговоритель. Заключенные верхних этажей выкрикивали что-то в ответ. Боевая Форма догадалась, что речь идет именно о ней. Рядом с ней, аккуратно сложенные, стояли десятки коробок с патронами и лежали восемь пистолетов, заряженных и готовых к бою. На коленях Боевая Форма держала восьмигаллоновую кастрюлю с мороженым, которое она поглощала большой деревянной ложкой.
      Для тех представителей двуногих, что отвечали за ответные действия, ситуация ничуть не прояснилась, наоборот, после неудачной попытки штурма тюрьмы ударной бригадой она только добавила им головной боли.
      Тюссо отдал приказ немедленно доставить из арсенала Санта-Анны полевые орудия. Тем временем прибывали свежие силы полицейских. Однако никто не осмеливался подходить близко к воротам, помня о печальном опыте ударной бригады.
      Патрульные офицеры, которые вели переговоры через громкоговоритель, подошли к Тюссо, чтобы доложить обстановку. Не дослушав до конца, полковник перебил их:
      - Заключенные по-прежнему находятся в камерах? Кто зачинщик этого мятежа?
      - Сэр, заключенные заявляют, что их держат под стражей два неких робота-ниндзя. У нас есть все основания полагать, что охранников нет в живых. Некоторые заключенные утверждают, что это не роботы, а... как бы это сказать... какие-то твари, сэр.
      - Твари? - переспросил капрал Ру.
      - Что за дьявольщина творится здесь? - Тюссо в прострации уставился на здание тюрьмы. Снег валил с прежней силой, все так же дул порывистый ветер.
      - Сэр, что, по-вашему, имеют в виду заключенные, говоря о каких-то "тварях"?
      Тюссо покачал головой. Полковнику совершенно не хотелось утруждать себя размышлениями, однако ему то и дело на ум приходил мимолетный кадр, увиденный в диспетчерской космопорта. Наконец он пожал плечами:
      - Сегодня утром в космопорту видели какое-то странное создание. Возможно, тут есть какая-то связь. Ведь тюрьма находится в двух шагах от заградительной стены космопорта.
      К ним приблизился патрульный офицер.
      - Сэр, нами получен сигнал бедствия от капитана Дарнэ из терминала космопорта, - доложил офицер.
      - В чем дело, Дарнэ? - простонал полковник. Видеосигнала не поступило. Дарнэ объяснил, что осветительная система и все электроснабжение терминала вышли из строя.
      - Что же случилось?
      - Понятия не имею, месье Тюссо. Подразделение службы безопасности уже направилось вниз, во вспомогательные службы. Оттуда к нам не поступает никаких сигналов - ни ответа, ни привета, ничего!
      - И это все, что вы можете мне сказать?!
      - К сожалению. Я не располагаю иной информацией. Судя по голосу, Дарнэ был на грани коллапса. Тюссо велел ему немедленно докладывать, если вдруг у них снова возникнут проблемы с роботами, тварями, террористами и прочей нечистью.
      - Здесь в тюрьме творится черт знает что, не исключено, что тут тоже поработали ваши роботы, - добавил он.
      - Мои? Они вовсе не мои, на кой черт они мне?
      - Вы первым доложили о них, Дарнэ, значит, они ваши.
      - Я отрекаюсь от них, говорю вам.
      Тюссо прервал связь и обернулся к мрачным тюремным стенам. Несколько секунд он стоял, вглядываясь сквозь пелену снега в тюремные ворота и яркие желтые нимбы по периметру внешней стены, но вскоре это его занятие было прервано появлением еще одного полицейского вездехода. Оттуда выпрыгнул шеф полиции Гаспар Беливо.
      - Как мило, что вы решили навестить нас, шеф, - едко бросил Тюссо.
      Один из офицеров полиции просигналил полковнику, что по радиотелефону его вызывает дядя, папаша Тюссо. Анри в бешенстве замахал руками.
      Беливо задумчиво смотрел на тюрьму сквозь завесу снега.
      - А может, это оно и к лучшему, - наконец произнес он.
      - Что?! - воскликнул Анри, не веря своим ушам.
      - К лучшему, говорю. Подумайте сами, это отвлечет внимание публики от того, что нам сегодня вечером предстоит предпринять по отношению к старому зданию полицейского управления.
      Анри воззрился на приятеля. В том, что говорил шеф полиции, было зерно здравого смысла.
      - Я уже послал за полевыми орудиями. Возможно, нам придется взорвать ворота. Эта тюрьма, черт ее побери, настоящая крепость.