Друзья крепко проспали всю ночь; ни лунный свет, ни лесные голоса им не помешали. И когда Моховая Борода первым открыл глаза, по поляне уже гуляли веселые солнечные лучики. Но разбудило его вовсе не солнце, а странное ощущение – будто кто-то копошится в его бороде.
      Моховая Борода решил как следует расчесать бороду. Он поднял было руку, но тут же опустил ее, испуганно вздрогнув: из бороды выпорхнула птица!
      Это была крохотная серая птичка. Она отлетела в сторонку и уселась поблизости на ветвистом суку. Уселась и стала смотреть на Моховую Бороду. Моховая Борода не знал, как быть. Он застыл на месте, чтобы, не пугая птицу, спокойно обдумать происшедшее, но тут вдруг почувствовал, как в бороде кто-то копошится.
      Моховая Борода осторожно приподнял голову и взглянул на свою бороду. И тут рот его невольно растянулся в улыбке: в бороде красовалось уютное гнездышко с пятью яичками. Моховая Борода опустил голову и постарался лежать совершенно неподвижно, чтобы птичка не испугалась. Это помогло. Вскоре птичка порхнула в гнездо и спокойно принялась высиживать яйца.
      Но ее опять вспугнули. Дверца машины открылась, и оттуда, весело тараторя, выскочили Полботинка и Муфта.
      – Альберт-то так и не попался! – воскликнул Муфта, разочарованно глядя на западню. А Полботинка просиял.
      – Моховая Борода не зря сказал, что это тебе не кошки-мышки, – обрадовался он. – Одно дело, если мышка мчится за машиной, а сейчас, когда она лежит себе спокойно на ветках, ее никто и не заметит.
      – Может, ты и прав, – сказал Муфта. – Все-таки главное в игрушечной мыши – движение, для того у нее и колеса.
      Моховая Борода попытался подать им знак, чтобы они замолчали и не спугнули птичку своей болтовней. Впрочем, это было бесполезно, Полботинка и Муфта не обратили на Моховую Бороду ровно никакого внимания.
      – К тому же моя игрушечная мышь не пахнет мышью, – пришла Полботинку новая мысль. – А в мире животных запахи имеют величайшее значение. Если животное не пахнет, как ему положено, так это вроде и не животное.
 
      – Мне это и в голову не приходило, – признался Муфта. Но тут Моховая Борода, обеспокоенный судьбой птицы, не выдержал и сердито прошептал:
      – А тебе приходило в голову, что свинство так орать при птице, высиживающей птенцов. До чего же вы бесчувственны!
      Только теперь Муфта и Полботинка заметили гнездо в бороде Моховой Бороды и с изумлением уставились на птичку.
      – Боже мой! – прошептал Муфта. – Это что ж такое?
      – А удивляться нечему, – невнятно пробурчал Моховая Борода. – Наверное, птичка испугалась кошек и вместе с гнездом укрылась от них в моей бороде.
      – Проклятые кошки! – прошептал Полботинка. – Мы должны найти их и как следует проучить!
      Муфта кивнул.
      – Нам надо действовать, – сказал он. – Однако из-за гнезда возникают известные трудности. Куда бы нам его деть?
      Но Моховая Борода неожиданно произнес:
      – Гнездо останется там, где оно есть. На меня пока не рассчитывайте; я не так скоро смогу сдвинуться с места. Прежде всего нужно высидеть птенцов, а там будет видно.
      – Ишь ты, – возмутился Полботинка. – Ты что ж, будешь себе высиживать птенцов, а мы с Муфтой улаживай все прочие мировые проблемы? Тогда лучше уж сделать носилки и таскать тебя вместе с этим хозяйством.
      – Разумней сделать носилки на колесах, – заметил Муфта, – и прицепить к машине. Колеса можно снять с игрушечной мыши, приделать к носилкам, и получится прицеп.
      Вдохновившись своей идеей, он незаметно для себя повысил голос, птичка испугалась и упорхнула.
      – Видите, – сказал Моховая Борода, – ее можно спугнуть даже голосом, что уж говорить о носилках. Когда птица высиживает птенцов, ни о каком переезде не может быть и речи. Высиживание требует тишины и покоя; птица должна сосредоточиться.
      Полботинку вовсе не улыбалось снимать колеса с игрушечной мыши.
      Он легко сдался и произнес:
      – Ладно. По мне, так пусть Моховая Борода остается здесь, если высиживание доставляет ему такое удовольствие. А мы с Муфтой немедленно отправимся в путь.
      Муфта кивнул.
      – Несомненно, – сказал он. – Мы должны найти кошек, прежде чем они успеют совсем одичать.
      Так как времени оставалось в обрез, Муфта направился к машине и сел за руль. Полботинка последовал было за ним, но тут же вернулся и забрал свою мышку.
      – А западня так и останется без приманки? – испугался Моховая Борода.
      – Неужели вся работа пойдет насмарку?
      Сейчас он охотно удержал бы Полботинка даже силой, но где уж там – с птичьим гнездом в бороде! Полботинка прекрасно это понял и довольно ухмыльнулся.
      – Ты не беспокойся, – сказал он, запихивая мышь в карман. – Поди знай, на что она еще может пригодиться.
      Через мгновение он уже сидел рядом с Муфтой. Затарахтел мотор, и фургон выехал с поляны. Шум мотора, еще некоторое время доносившийся из леса, становился все слабее, пока наконец вокруг не воцарилась полная тишина.
      Птица уже безбоязненно порхнула в гнездо и замерла.
      Неподвижен был и Моховая Борода. Он лежал и смотрел, как снежно-белые облака плывут по бескрайнему небосводу, постепенно изменяя свои очертания. Да и что ему оставалось, кроме как разглядывать облака? Очень трудно было придумать в этих обстоятельствах другое занятие. Какое тут придумаешь развлечение, если у тебя в бороде гнездо? Только и остается, что лежать да бездумно смотреть в небо. Это все, и, хочешь не хочешь, надо с этим мириться.
      Но чем дольше Моховая Борода следил за облаками, тем больше они почему-то напоминали ему кошек. И наконец все облака стали точь-в-точь как белые кошки: одни сидели, другие вроде бы спали, третьи потягивались. У одного облака-кошки был даже длинный мохнатый хвост. Моховая Борода вздохнул и надолго закрыл глаза. Сейчас никак не хотелось вспоминать о кошках, других забот полно. Поясницу, например, ломило.
      Хорошо хоть, что заполнившие небосвод кошки не мешали птичке. Видно, птичка не замечала их – она была занята своим делом. Вскоре Моховая Борода понял, что эта птичка – мама. А потом появился и папа, он принес птичке-маме поесть.
      Сначала птица-папа посидел в сторонке, на ветке, и недоверчиво осмотрел Моховую Бороду. Потом, собравшись с духом, он слетел к маме, сунул ей в клюв какую-то букашку и поспешно скрылся в лесу.
      Моховой Бороде было, конечно, приятно следить за птичкой. Последнее время ему приходилось подолгу бывать вдали от природы, и с тем большим удовольствием он наблюдал теперь за птицами. Папа стрелой носился туда-сюда. Исчезал и вновь появлялся – то с мухой, то с букашкой в клюве. Скоро он привык к Моховой Бороде и совсем перестал его бояться.
      Возникло новое осложнение. Раз, когда папа принес птичке-маме очередную козявку, Моховая Борода тоже непроизвольно раскрыл рот. Ему все сильнее хотелось есть, ведь с самого утра у Моховой Бороды не было во рту и маковой росинки. Друзья уехали, не подумав оставить ему какую-нибудь еду. Прошлогодняя брусника в бороде была уже съедена вся до последней ягодки, и Моховая Борода с горечью подумал, что до появления новых ягод пройдет еще не одна неделя.
      Птица-папа, видимо, разобрался в обстановке. Прилетев с очередным червяком, он попытался сунуть свою добычу в рот Моховой Бороде. Но тот вовремя сжал губы.
      – Спасибо тебе, – сказал он растроганно. – Я понимаю: ты желаешь мне добра, но, к сожалению, я не могу проглотить червячка или букашку. Мне не хочется тебя обижать, и ради тебя я готов съесть хоть майского жука. Но, видишь ли, я не могу. Корми-ка лучше свою супругу, чтобы она могла без забот высиживать в моей бороде птенцов. Тогда и птенцы быстрей вылупятся.
      Трудно сказать, понял ли птица-папа слова Моховой Бороды. Во всяком случае, он отдал червячка птице-маме и полетел за новой добычей. Моховая Борода вздохнул, сорвал травинку и пожевал ее, чтобы отогнать голод. Но толку от этого было мало.
      Моховая Борода снова вздохнул и подумал, что на сей раз он сам оказался в ловушке.

      
 
      Машина не спеша катилась по узкой лесной дорожке, все дальше уводившей от лагерной стоянки в лес. Муфта сосредоточенно крутил баранку и внимательно следил за дорогой, чтобы ненароком не въехать в дерево. А Полботинка тщательно осматривал окрестность. Его взгляд беспрестанно скользил то по кустам, то по вершинам деревьев: нельзя пропустить ни малейшего намека на присутствие кошек.
      Но поначалу ничего примечательного заметно не было. Кругом все оставалось спокойным. Лесную тишину нарушали только два круживших над лесом вертолета.
      – Мне страшно нравятся всевозможные исследовательские экспедиции, – сказал Полботинка. – Это здорово, когда можно что-нибудь исследовать.
      В ту же секунду Муфта нажал на тормоз и остановил машину.
      – На дороге следы, – сказал он. – А следы – это самый подходящий объект для исследования.
      – Конечно, – согласился Полботинка. – Как правило, след остается там, где кто-то ступил. Именно таким образом в большинстве случаев следы и появляются.
      Они вылезли из машины и принялись разглядывать следы, отчетливо проступающие на песчаной дороге.
      – Кошачьи следы, – сказал Муфта.
      – И их очень много, – добавил Полботинка. – Чует мое сердце, что здесь прошла целая стая кошек.
      – И мое чует, – задумчиво кивнул Муфта. – К тому же следы свежие.
      – Любому мало-мальски знающему следопыту должно быть ясно: кошки не могли далеко уйти, – сказал Полботинка.
      Продолжая исследование, они вскоре установили, что следы тянутся из леса, некоторое время идут вдоль дороги и снова сворачивают в лес, теперь уже по другую сторону дороги. На пути кошек было найдено несколько шерстинок и скорлупа птичьего яйца.
      – Кошки передрались из-за птичьих яиц, – сказал Муфта. – Очевидно, они озверели от голода.
      Придя к такому выводу, Муфта и Полботинка вернулись в машину и снова двинулись в путь.
      Лесная дорога становилась все ухабистей, и пришлось ехать очень медленно.
      – Надо бы чуточку побыстрее, – озабоченно сказал Полботинка.
      – Это невозможно, – покачал головой Муфта. – На такой дороге спешка до добра не доведет.
      – Понятно, – вздохнул Полботинка. – Но ты только представь себе, если на нас нападут кошки.
      Муфта сохранял хладнокровие.
      – Я боюсь, что они нападут и без нашего представления, – заметил он.
      – Гораздо интересней представлять себе вещи, которых на самом деле не бывает.
      – А у меня такое чувство, что сегодня произойдет что-то необыкновенное, – встревоженно сказал Полботинка. – У меня такое предчувствие.
      Муфта хотел было успокоить Полботинка, но, взглянув невзначай в зеркало, воскликнул:
      – Необыкновенное уже происходит! За нами – кошки!
      Полботинка, вздрогнув, кинулся к заднему стеклу. Теперь и он увидел стаю кошек.
      Кошки, кошки, кошки… Они неумолимо приближались – черные, серые, и черно-серые, и серо-черные, и черно-белые, и бело-черные, и полосатые. Они мчались за машиной, грозные и яростные.
      Первым бежал рыжий взъерошенный котище. По мнению Полботинка, это был самый разъяренный и самый страшный кот.
      – Не видно ни одного белого кота, – заметил Муфта. – Выходит, Альберта среди них нет.
      А Полботинка дрожащим голосом проговорил:
      – Жаль, что у нас нет никакого оружия. В детстве у меня была рогатка, но одна воровка сорока ее стащила. Из рогатки очень удобно сбивать яблоки и груши.
      – Ну, значит, ты настоящий снайпер, – уважительно отозвался Муфта.
      – Конечно, – кивнул Полботинка. – Если ты не хочешь портить фрукты, надо целиться точно в черенок. Эх, была бы при мне рогатка! Я бы этим кошкам показал, где раки зимуют!
      – Ты лучше загляни в холодильник, – посоветовал Муфта. – Может, там найдется, что подбросить кошкам. Они бы хоть ненадолго отстали.
      Полботинка распахнул дверцу холодильника.
      – Только творожные сырки, – сказал он. – Этим кошек не проведешь.
      Муфта попытался увеличить скорость, но машину затрясло и начало бросать из стороны в сторону. А кошки между тем приближались.
      Они приближались неумолимо и устрашающе.
      Полботинка глядел в заднее стекло и становился все бледнее.
      – Этот рыжий кот вот-вот настигнет нас, – сказал Муфта, не отрывавший глаз от зеркальца.
      – Проклятая сорока! – прошептал Полботинка. – Подлая воровка! Это ж надо – стащить именно рогатку!
      У Полботинка стучали зубы.
      – Тебе холодно? – посочувствовал Муфта. – Может, у тебя поднимается температура?
      – Я бы этого не сказал, – пробормотал Полботинка.
      Муфта предостерегающе поднял палец, но тут же опустил руку на руль.
      – Тогда не лязгай зубами, – наставительно сказал он. – На такой дороге недолго и язык прикусить.
      К счастью, впереди показался более ровный участок дороги, и Муфта тотчас прибавил газу. Удалось несколько увеличить разрыв между машиной и кошками.
      Немного погодя Полботинка спросил у Муфты:
      – Ты когда-нибудь совершал подвиг?
      – К сожалению, нет, – ответил Муфта. – У меня, увы, для этого не самая подходящая внешность. Согласись, чудно совершать подвиг, будучи в муфте.
      – Понимаю, – кивнул Полботинка. – А я вот с детства мечтал стать героем. Только ни разу не подвернулся подходящий случай. А теперь, когда наконец появилась такая возможность, у меня, как назло, нет рогатки. Была бы рогатка – совершил бы я героический подвиг.
      Между тем ровный участок дороги кончился.
      Муфта вынужден был опять снизить скорость, и кошки стали вновь приближаться к машине. Рыжий предводитель уже оторвался от остальных кошек на добрых полсотни шагов.
      – Ты посмотри на рыжего, – сказал Муфта. – Его глаза так и светятся яростью.
      А Полботинка добавил:
      – Будь у меня рогатка, я б ему засветил!
      Но едва Полботинка произнес это, как рыжий кот, совершив гигантский прыжок, с грохотом плюхнулся на крышу фургона.
      – Караул! – испуганно завопил Полботинка.
      – Еще крышу поцарапает, – обеспокоенно заметил Муфта.
      Сквозь тонкую жестяную крышу было слышно, как прямо над головой злобно мяукает кот.
      Но тут Муфта заметил впереди у обочины камень и принял отчаянное решение.
      – Держись! – крикнул он Полботинку.
      В следующее мгновение правое переднее колесо бухнуло о камень, фургон подпрыгнул так, что загремели сковородки и кастрюли. Конечно же, кот не смог удержаться на гладкой крыше и, кувырнувшись, брякнулся на землю.
      Полботинка выглянул в заднее окно.
      – Здорово шлепнулся, еле дышит, – сказал он. – Так ему и надо.
      Но остальные кошки будто ничего и не заметили. С прежним пылом они продолжали преследование, а место лидера занял теперь огромный черный как уголь кот.
      – У нового главаря морда еще страшнее, чем у прежнего, – грустно заметил Полботинка. – Если б моя рогатка была при мне, я бы непременно стрельнул здоровенной шишкой, у него пасть разинута.
 
      – При чем тут разинутая пасть? – удивился Муфта.
      – Да нет, дело не столько в пасти, сколько в шишке, которая в нее влетит, – объяснил Полботинка. – Если шишка окажется достаточно колючей, то она накрепко застрянет, и вряд ли этот кот сможет захлопнуть пасть.
      Муфта удивленно покачал головой.
      – Выходит, ты в самом деле освоил рогатку до тонкостей, – сказал он.
      – Стрельба из рогатки и впрямь очень тонкое дело, – кивнул Полботинка. – Ты только подумай, какие тонкие черенки у яблок и груш. Будь оно неладно, все сорочье сословие!
      Он хотел добавить еще что-то, но остановился на полуслове, так как произошло нечто неожиданное.
      После очередного поворота лес вдруг кончился. Впереди показалась сплошная водная гладь. Озеро. Впереди вода, а позади разъяренные кошки! Дорога вела к озеру, и свернуть было некуда.
      Полботинка с новой силой застучал зубами.
      – Что теперь делать? – прошептал он, зажмурившись. Думать было уже некогда.
      – Кошки боятся воды, – коротко бросил Муфта и изо всех сил нажал на педаль.
      На бешеной скорости машина въехала прямо в озеро.

      
 
      Машина стояла в воде, шагах в двадцати от берега. Посреди озера виднелся уютный лесистый островок, но попасть на него не было никакой возможности – чем дальше от берега, тем становилось глубже. Вода и так почти доходила до окон машины. О том, чтобы повернуть назад, и речи быть не могло: на берегу поджидали кошки.
      – Ты умеешь плавать? – спросил Полботинка.
      – Не знаю, – смущенно ответил Муфта. – Ни разу не пробовал. Мне почему-то всегда казалось, что муфта – не самый подходящий для этого костюм, и еще, купаясь в муфте, я буду слишком выделяться среди остальных купальщиков.
      – Я тебя понимаю, – сказал Полботинка. – Я тоже не бог весть какой выдающийся пловец. Только один раз в жизни я совершил прыжок в воду, да и то, скорее, нечаянно – в детстве я упал в колодец.
      – Следовательно, мы все должны оставаться в машине, – решил Муфта.
      – Конечно, – кивнул Полботинка. – И рогатки у нас тоже нет.
      – Скорее, нам пригодилась бы надувная игрушка, – предположил Муфта.
      – Говорят, надувные игрушки прекрасно помогают держаться на воде. С такой штукой мы смогли бы оказаться на острове и не умея плавать.
      Но взять надувную игрушку было негде.
      Зато настоящие кошки важно надулись. Вероятно, они прекрасно понимали, в каком незавидном положении находятся Муфта и Полботинка.
      С вызывающим видом кошки прогуливались по берегу, бросая на машину злорадные и презрительные взгляды.
      – Я, конечно, ничего не имею против птиц и зверей, – проговорил Полботинка. – Но я уверен: сорока – воровка, а кот – бандит. И ничего нет удивительного, что воры и бандиты действуют заодно! Первые крадут рогатку, чтобы вторые могли загнать тебя в озеро и утопить.
      – Да не преувеличивай, – сказал Муфта. – До этого дело еще не дошло. Даже если вода и проникнет в машину, наши головы все равно останутся на поверхности, воздуха нам хватит.
      – «Воздуха»! – передразнил Полботинка. – Воздуха-то хватит! Только одним воздухом не проживешь. Умереть голодной смертью не лучше, чем утонуть, а мы, конечно, умрем с голоду, если застрянем здесь.
      Муфта сохранял спокойствие.
      – До голода тоже пока далеко, – сказал уверенно. – Ты же сам сказал, что в холодильнике есть творожные сырки. Будем питаться ими, вскипятим чай. В чем другом, а в воде у нас недостатка нет.
      При упоминании о творожных сырках у Полботинка потекли слюнки, а мысли о смерти улетучились.
      – Мы же сегодня не завтракали, – сказал он. – Один сырок или, в крайнем случае, два вреда не принесут.
      Тут и Муфта захотел есть.
      – Что ж, – сказал он. – Давай и в самом деле перекусим: сытое брюхо вечера мудренее.
      – Как ты сказал? – поразился Полботинка. – Это что за народная мудрость?
      – Ой, извини, – смущенно улыбнулся Муфта. – Когда я волнуюсь, у меня путаются все пословицы.
      Чтобы скрыть неловкость, он принялся деятельно готовиться к завтраку: опустил стекло, наполнил кастрюлю чистой, прозрачной водой и взялся за кипятильник.
      – Погоди! – сказал Полботинка. – Как мы вскипятим воду? Ведь кипятильник работает, только когда машина едет?
      – Ну да, правильно, – еще больше смутился и даже покраснел Муфта. – От волнения я забыл и об этом. Видимо, надо попытаться чуть-чуть проехать.
      Он уселся за руль и завел мотор.
      – Постой! – перепугался Полботинка. – Дальше ведь глубоко, с головой!
      Но, несмотря на волнение, Муфта действовал вполне хладнокровно. Он дал задний ход, затем круто развернулся и медленно поехал вдоль берега.
      К счастью, дно озера было почти ровным, и машина двигалась беспрепятственно.
      Вскоре успокоился и Полботинка. Он сунул кипятильник в кастрюлю с водой.
      – Так, глядишь, и спасемся от кошек, – сказал он с надеждой. – Объедем озеро кругом, а на той стороне выберемся на берег.
      Однако кошки уже заметили маневры Муфты и тоже двинулись вдоль берега.
      Стало ясно: их так просто не проведешь.
      Глядя, как Полботинка держит кипятильник, Муфта вдруг вспомнил Моховую Бороду.
      – Бедный наш друг! Наверно, он голоден не меньше нас, – вздохнул он.
      – С гнездом в бороде ему не добраться даже до родника.
      – Зато он на твердой земле, – сказал Полботинка. – Лучше уж высиживать птенцов, чем все время ждать, когда над тобой сомкнется вода.
      Тем временем вода в кастрюле закипела. Муфта остановил машину, а Полботинка поставил на стол чашки и положил сырки. Но не успели они приступить к завтраку, как их внимание привлек рокот, который становился все громче и громче .
      – Вертолет! – выглянув в окно, сообщил Муфта.
      Теперь и Полботинка, быстро прильнув к стеклу, увидел большой огненно-красный вертолет, который медленно пролетал над озером.
      – Кажется, к нам, – сказал Полботинка.
      И в самом деле, через некоторое время вертолет стал снижаться над машиной и, наконец, повис в воздухе. Муфта с Полботинком высунулись в окно.
      – Разглядывает нас, – предположил Муфта.
      Но вертолет спускался все ниже и ниже, пока, наконец, из него не сбросили веревочную лестницу, нижний конец которой повис возле самого окна.
      – Ого! – сообразил Полботинка. – Нас хотят спасти!
      – Да, похоже на то, – кивнул Муфта. – Но я, к сожалению, не могу воспользоваться этой возможностью. Для меня эта машина то же, что корабль для капитана. А капитан никогда не оставляет свой корабль. Кроме того, мне в муфте неудобно взбираться даже по каменной лестнице, не говоря уж о веревочной – видишь, как она раскачивается. Прощай, дорогой друг! Кланяйся Моховой Бороде.
      – Гм, – поперхнулся Полботинка, – Не думаешь ли ты, в самом деле, что я из тех, кто спешит спасти свою шкуру и со спокойной совестью бросает друга на произвол судьбы? Если ты останешься, останусь и я. К тому же я с этой лестницы могу нечаянно совершить второй в своей жизни прыжок в воду.
      Муфту глубоко тронули слова Полботинка. Он подал вертолету знак лететь дальше и сказал другу:
      – Выпьем-ка по этому случаю чайку.
      А Полботинка задумчиво проводил взглядом удалявшийся вертолет и тяжело вздохнул.
      – Вот и улетел, – сказал он мрачно. – Улетел и оставил нас на произвол разъяренной стихии. Да и чай, кажется, уже остыл.
      – Ну, это не беда, – улыбнулся Муфта. – Опусти кипятильник в кастрюлю, а я немного проеду.
      Полботинка взял кипятильник, но вдруг застыл, глубокомысленно разглядывая его. Затем его лицо просветлело.
      – Послушай, Муфта! – возбужденно воскликнул он. – Ты как-то сказал, что таким мощным кипятильником можно вскипятить целое озеро!