34

Ведж все-таки настоял на своем и заставил ее взять на борт «Алдераана» шесть человек. Лея устроила небольшой, но яростный диспут. Ведж выдвинул неоспоримый аргумент, что экипаж понадобится ей на случай атаки. Она попробовала задавить его политическим авторитетом, на что Антиллес непочтительно заявил, что она не может ему приказывать, поскольку, собственно, больше не является главой государства, а он по-прежнему состоит на военной службе Республики, и кто кого тут должен слушаться, вопрос открытый… Лея пробурчала, что все кореллиане одинаковы и демагогии учатся с младых лет, после чего прекратила спор. Хотя и осталась при своем мнении — Ведж подсунул ей не солдат, а охранников. Ни он, ни Мон Мотма понятия не имели о ее планах, но на всякий случай хотели уберечься от внезапных выходок экс-принпессы.

Она никому не позволяла останавливать ее.

Не позволит и сейчас.

Лея отыгралась на пилоте, безжалостно изгнав юного лейтенанта Тчиери из рубки. Это ее операция, хотя она и позволила Веджу командовать флотом. Она должна знать курс и план и не отклоняться от них.

Пока ей самой не захочется.

Как только она увидит Алманию, то поймет, что ей делать.

Новый экипаж расположился на камбузе и обсуждал детали приготовления обеда. В рубке было тихо, так что Лея могла размышлять без помех. Кресло второго пилота все еще сохраняло форму тела Тчиери. Юный лейтенант был из расы фарнимов — круглых, словно шары, созданий, обладающих невероятной силой. Тчиери, с его коротко подстриженным мехом, оранжевыми крупными глазами и коротким хоботком, ничем не отличался от сородичей. А еще от него пахло. Не так уж неприятно, похоже на пряности, но сильно; запах не выветрился после его ухода.

Антиллес развернул флот веером позади «Алдераана». Каким образом Мон Мотма собирается объяснять законность того, что Ведж забрал практически все действующие корабли Корусканта, для Леи оставалось загадкой. Она подозревала, что Веджу об этом было известно гораздо больше, но расспросить его не удавалось. Антиллес находился на флагмане и с ней не разговаривал. Три больших корабля сопровождало несколько эскадрилий кораблей меньшего размера, в основном «ашек» и «бритв». Просто удивительно, где Ведж и Акбар наскребли такое количество истребителей.

Адмирал Акбар воздержался от полета. Он был намерен заметать их следы, так как Мейдо и его банда, разумеется, не могли не заметить неожиданный отлет флота с Корусканта. Хотя крошку «Алдераан» они точно не заметят, на что, собственно, и рассчитывала Лея. Ей не хотелось, чтобы кто-нибудь знал об ее участии в операции. Пусть все откроется, только когда корабли будет поздно отозвать.

Она откинулась на спинку кресла и лишь сейчас заметила, что закрутила волосы в жгутик. Детская привычка, а она-то думала, что рассталась с ней. Что-то слишком много выплыло детских привычек с тех пор, как Куэллер разрушил вторую планету. Когда она вернется, ей придется хорошенько помучиться, чтобы справиться с чувствами, вызвавшими эти привычки.

Если она вернется.

Она понятия не имела об оружии Куэллера. Планеты остались на месте, но люди, похоже, исчезли. Это не Звезда Смерти и не «Сокрушитель Солнц». Не то гигантское оружие, которое можно уничтожить выстрелом или торпедой, флот не сможет взорвать его, потому что никто не знает, как оно выглядит.

И Алманию Ведж не станет взрывать. Иначе Республика будет выглядеть не лучше Империи.

Лея не была уверена, что Ведж продумал все эти детали. Как только они доберутся до системы Алмании, она отошлет экипаж обратно на флагман. Пусть передадут сообщение: никаких бомбежек, пока не обнаружена точная цель. Если бы цель была очевидной, разумеется, она не стала бы ничего передавать. Но если нет, экипаж отправится к Веджу, а она исчезнет в атмосфере Алмании.

Она сама найдет Куэллера.

Потому что она все еще не знает, охотится ли Куэллер за ее семьей или хочет уничтожить Новую Республику. Куэллер обладал Силой и был опасным противником. В тысячный раз она пожалела, что не послушалась Люка и не закончила обучения. Ей не справиться с Куэллером. Не договориться. Но, возможно, она сумеет победить его с помощью Люка.

Лея вновь распустила волосы, те каскадом обрушились ей на плечи. Звезды на экранах не изменились. До Алмании далеко. Удивительно, но Куэллер считал свою планету частью Новой Республики. Обычно далекие миры цепляются за независимость. Алмания сохранила свободу даже во времена Империи. С чего же такая перемена по отношению к Новой Республике?

Еще одна мелочь без смысла.

Так много мелочей, и в каждой нет смысла, потому что информации об Алмании практически нет. Лея предположила, что дже'хар поддержали Альянс только ради собственных целей — например, сохранить правление, — а вовсе не потому, что действительно собирались бороться с Империей. Насколько ей было известно, в армии обеих сторон не было ни одного алманианца.

Но кто-то упоминал, что алманианцы несколько лет посылали сигнал бедствия ее правительству, но не получили ответа.

Все-таки ее семья ни при чем.

Столько тревог. Она не сумела отыскать Р2Д2 до отлета, а так рассчитывала на него. Было бы хорошо, если бы на борту «Алдераана» был маленький астродроид. Си-ЗПиО тоже мог оказаться полезным. По крайней мере, он бы ее развлек. Но оба дроида словно сквозь землю провалились. Р2Д2 сбежал из ремонтной мастерской, а Си-ЗПиО ушел вместе с ним. И больше их никто не видел.

И о Хэне никто не слышал. Он не ответил ни на одно из ее сообщений. В конце концов ей пришлось написать, что некоторое время не сможет с ним связаться и что она сама найдет Хэна. Ведж распорядился сохранять радиомолчание. Лея понимала необходимость такого решения, но не переставала тревожиться. МиссияХэна чересчур затянулась, и Лея никак не могла понять, какие новости ждут ее.

И с Ландо она не сумела связаться. Оставалось надеяться, что Калриссиан нашел Хэна, и с обоими все в порядке, и что они выследили того или тех, кто расставил ловушку на Соло.

И еще Люк. Она искала его со времени разговора с Куэллером. Кроме горестного, полного страдания зова она ничего не получила в ответ. Его молчание сильно нервировало.

В последнее время ее преследовали непонятные приступы боли. Один раз, входя в рубку, она почувствовала сильную боль в левой лодыжке. Лея внимательно осмотрела ногу, но та была в полном порядке. Вскоре после этого она откинулась на спинку кресла и вскрикнула от боли в спине — словно тысяча игл воткнулись в нее одновременно. И вновь ощущение исчезло через мгновение, и вновь не было видимых следов (она даже исследовала спинку кресла, но иголок в ней не нашла). И оба раза она думала только о Люке.

Брат был жив. Больше Лея ничего не знала. И еще: он серьезно ранен и он один.

Вскоре ей придется с ним связаться. Двигатели «Алдераана» работали на полной тяге, но корабль все равно летел недостаточно быстро.

А ей нужно добраться до брата до того, как он умрет — или хуже.

Люк очнулся в слабо освещенном помещении. Он лежал на животе, и спина у него нещадно болела. Во рту пересохло, а в голове тупо толкалась боль. Укол не должен был подействовать на него, но подействовал, в основном из-за его ослабленного состояния. Ему не хватило сил ни сражаться с Дольфом-Куэллером, ни противостоять препарату.

И вот он здесь.

Интересно только, где именно?

Люк моргнул. Даже глаза подводили его, запорошило их, что ли? И хотелось воды. Он ощущал жажду при каждом движении, при каждом толчке боли у себя в голове. Но отдых оказал благотворное воздействие, кое-какие силы восстановились. Чуть-чуть. Зато теперь он сможет сопротивляться.

Тюфяк был очень тонкий, так что Люка от пола отделяло лишь несколько сантиметров. А пол был очень грязный и деревянный. Необычно.

Свет, окрашивающий помещение в серо-бурые цвета, проникал сверху, через прутья решетки. Люк предположил, что за решеткой должно находиться другое помещение, иначе свет был бы ярче.

Он заставил себя сесть, каждое движение отдавалось болью в спине, напоминая об источнике неприятностей. «Крестокрылу» конец. Он взорвался над Пидиром, и Люк тогда так и не сумел выяснить, по какой причине.

Но сейчас, проснувшись, он понял.

Все просто. Должно быть, кто-то поработал над кораблем на Телти. Бракисс этого точно не делал. Большую часть времени они провели один на один. Но кто-нибудь из дроидов по приказу Бракисса вполне мог.

А если бы истребитель взорвался на Алмании, как и было запланировано, Бракисс избавился бы разом от обоих человек, которых боялся.

Люк потер лицо ладонью. Что-то кололось. Солома. Он опустил голову. Тюфяк был покрыт, соломой.

Как странно.

И руки ему не связали.

Зато забрали лазерный меч.

Итак, Куэллер считает, что он не сможет сбежать, но думает, что Люк сумел бы найти применение мечу.

Что означает: Люк недолго будет скучать в одиночестве.

Он медленно поднялся, осторожно, так чтобы пульсация боли в голове не превратилась в головокружение. Импровизированный лубок позволял ему наступать на больную ногу, но не на полную ступню. Люк заковылял вперед.

Помещение оказалось длинной анфиладой комнат. И потолок располагался достаточно высоко, чтобы отбить любое желание подпрыгнуть, а стены были очень гладкие. Пахло свежим мясом, хотя воздух не казался застойным.

При мысли о еде желудок сделал попытку вывернуться наизнанку. Люк уговорил его, что свежее мясо — не самый излюбленный рацион, зато очень полезный. В нем много влаги. Люк пошел на запах и отыскал в дальнем углу комнаты большую кучу соломы.

К сухим травинкам примешивались длинные белые волосы. Запахло животным.

В следующей комнате было темно, а запах мяса стал только сильнее. И животным пахло тоже сильнее. Люк засомневался, а так ли уж ему хочется есть. Может быть, не стоит так скоро знакомиться с обитателем клетки? Он прищурился, приноравливаясь к темноте.

Ничего.

Во второй комнате было еще более пусто, чем в первой. Куча соломы наличествовала, но зато в первой был тюфяк, а здесь — нет. Запах мяса шел из угла, где стояли огромные миски, к сожалению, пустые. Мясо кто-то сожрал. Остался лишь запах.

Если бы он был животным, то шерсть на загривке встала бы дыбом. Он был один, но чувствовал себя так, словно рядом кто-то был.

И ему совсем не нравилось это ощущение.

Он прохромал обратно к тюфяку и сел. Определить, сколько времени он здесь находился, невозможно. Определить, где именно он находился, невозможно. Единственная надежда — обезоружить одного из охранников и сбежать, угнав один из кораблей Куэллера.

Но прежде он обязан вычислить источник невероятной силы Куэллера. Скорее всего, он располагался поблизости. Куэллер не выпустил бы его из виду, чем бы ни был источник.

В дальней комнате кто-то чихнул. Люк поднял голову. В проеме, почти заполняя его собой, сидела огромная белая тварь. Если бы местный житель поднялся на задние лапы, головой он как раз уперся бы в прутья решетки. Но такого желания тварь не изъявляла.

Сопение не прекращалось. И тогда Люк сообразил, что это она нюхает воздух.

Разумеется, она его почуяла.

Он сидел очень тихо и неподвижно, нервничая от недостатка сдержанности. Похоже, свидание с этим белым чудовищем и запланировал для него Куэллер.

Тварь встала; ходила она на четырех конечностях, хотя меньше от этого не стала. Чубакка по сравнению с ней был просто малыш. У твари наличествовала круглая морда, короткие уши и узкие голубые глаза. В плечах тварь была широка, а на ее спине могло уместиться несколько человек. Шерсть у нее была белого цвета и хлопьями опадала при каждом движении. А еще она обладала тонким длинным хвостом, и Люк заподозрил, что попадать под удар этого хвоста лучше не стоит.

Может, если он не будет шевелиться, тварь ему ничего не сделает. Большинство различных существ, встретившись с подобной страхолюдиной, убежали бы с визгом. Всегда лучше подождать.

Тварь подобралась ближе, из ее пасти капала слюна. Продолжая принюхиваться, тварь отследила путь Люка до двери и обратно к соломенной куче.

Люк почти перестал дышать. Он очень хотел стать невидимым, но понятия не имел, как внушить неведомому существу, что его тут нет. Непонятно было, разумное оно или нет.

Тварь протопала от кучи соломы к тюфячку, остановилась и понюхала воздух. Теплая скользкая жидкость капнула Люку на ноги. Скайуокер замер.

Тварь сопела. Она была потрясающих размеров; если бы Люк встал, то с трудом дотянулся бы ей до груди. К счастью, пасть оказалась несопоставимо мала, иначе великого джедая схрумкали бы в один глоток.

Следуя за запахом, тварь обнаружила гостя. И сунула свой холодный нос — площадью от головы до пояса Люка — прямо в него. Первым порывом было двинуть кулаком прямо по носу; вместо этого Люк заставил себя сидеть неподвижно. Тварь тщательно обнюхала его, уделив особое внимание спине. Люк закрыл глаза. Мокрый скользкий нос исследовал его руки, спустился к ногам. Слюны натекла целая лужа, еще немного, и Люк в ней спокойно утонет.

Затем тварь отодвинулась. Люк осмелился негромко выдохнуть. Тварь не сделала особых различий между ним, соломой и тюфяком. Если он сумеет просидеть какое-то время неподвижно, может, все будет в порядке?

Тварь наклонила голову, уставившись прямо в глаза Люку Скайуокеру.

Люк тоже посмотрел твари в глаза.

И это оказалось ошибкой.

Одним коротким движением тварь подхватила его в челюсти и сглотнула.

35

Ноги Люка исчезли в пасти зверя. Куэллер отвернулся от экрана. Кроме него, в центре управления, в котором раньше распоряжалась фемон, находился его новый помощник. Со всех стен на них пялились маски. Куэллеру не нравилось здесь. Он все еще ощущал присутствие фемон. Надо будет устроить новый центр в каком-нибудь другом месте.

— Я хочу, чтобы его охраняли все время.

Новый помощник, Йанне, высокий, худой, с морщинистым лицом и седыми волосами, явно много старше Куэллера, наклонился к нему:

— Не думаю, что это необходимо.

Куэллер выбрал его, потому что Йанне был одним из тех немногих, кто высказывал свое мнение не чаще, чем Куэллер хотел слышать. Приятное разнообразие.

— Правда, сэр, этого человека спасет теперь только чудо. Тернби будет играть с ним, делая вид, что дает ему убежать, и ломая кость за костью.

— Я знаю, как убивает тернби, — сказал Куэллер. Он вырос среди этих тварей, белого ужаса гор Алмании. — Мне нужен охранник.

— Пустая трата сил.

Куэллер кивнул.

— Ты прав. Четыре охранника.

— Четверо! Сэр, вы шутите? Даже если он сбежит от тернби, он будет настолько слаб, что едва ли сможет представлять опасность. Лучше отправьте больше людей на боевые позиции. Поступают сообщения…

— Я их слышал. Я подготовился. Но у нас здесь Люк Скайуокер. Я посадил его вместе с тернби только потому, что он мне нужен живым до тех пор, пока не прибудет его сестра. Но чем дольше он остается в живых, тем выше риск, что он победит. Мы должны быть готовы.

— Он был ранен, когда его сунули в клетку. Несколько оплеух от тернби, и он будет мертв.

— Нет, так просто это все не закончится.

— Ни у кого нет такой силы, — сказал Йанне.

Куэллер повернулся к нему. Его больше не забавляло личное мнение собеседника. Он смотрел на Йанне до тех пор, пока лицо того не побелело.

— За исключением вас, мой господин.

Куэллер улыбнулся, и улыбка не предвещала ничего хорошего.

— Лучше бы тебе запомнить это, Йанне, -сказал он.

— Да, господин.

— Четыре охранника, Йанне. Круглые сутки.

— Да, господин. Я немедленно этим займусь, господин, — быстрый поклон, и Йанне уже в дверях.

Куэллер вновь повернулся к экрану. Пасть тернби была все еще закрыта. Куэллер сел и стал ждать, когда Скайуокер появится вновь.

На то, чтобы убедить Р2Д2 подождать, Коулу понадобилось несколько минут. Маленький дроид был непреклонен в своем желании немедленно улететь с Корусканта. Си-ЗПиО это предложение вовсе не устраивало. Р2Д2 хотел арендовать небольшой грузовоз.

Проблема заключалась в том, что у Коула не было допуска на вождение корабля. К тому же, он полагал, что без соответствующего разрешения ему нельзя покидать планету.

Он пообещал астродроиду, что получит такое разрешение. Встретиться с Мон Мотмой обоим дроидам не удалось. Возможно, Коул тоже не сумел бы уговорить ее встретиться с ними, зато он знал, с чего начинать.

Он подключился к служебному компьютеру у ремонтников и связался с генералом Антиллесом. Ему пришлось сделать шесть запросов в различные службы, прежде чем ему ответили.

— Мне очень жаль, Фардример, — сообщил ему, механический голос. — Генерал Антиллес не может выйти на связь.

Коулу о таком даже слышать не приходилось — не найти на Корусканте человека, это надо же!

— Но он сказал, чтобы я связался с ним, если произойдет что-то важное. Сейчас как раз такой случай. Даже больше. Пожалуйста, доложите ему…

— Я не могу, Фардример. Важное или нет — он только принимает сообщения, но не отвечает на них.

Связь прервалась.

— Беда, беда, беда… — бормотал рядом Си-ЗПиО.

Р2Д2 выдал длинную сердитую трель. Он катался из угла в угол, клацая шасси по полу.

— Он говорит, что у нас очень мало времени.

— Я делаю что могу, — буркнул Коул. — Стоит нам вылететь без разрешения, и нас тут же поймают за угон корабля. Тебе это надо?

— Он прав, Р2, — подтвердил Си-ЗПиО.

Коул не стал слушать дальнейшую перепалку. Он послал сообщение Лее Органе. И получил в ответ, что Лея Органа Соло больше не является главой Республики, а все ее сообщения направляются к Мон Мотме. Когда же он попытался связаться с Мон Мотмой, то наткнулся на ту же стену, к которой уже приложились роботы. Мон Мотма слишком занята.

— Вы не сказали, что Лея оставила пост, — сказал Коул.

— Мы сами не знали до сих пор. После истории с детонаторами все так изменилось, — Си-ЗПиО потряс головой. — Иногда я сожалею, что отправился с Р2Д2.

— Искать детонаторы?

— Нет, — робот-секретарь совсем по-человечески вздохнул. — В спасательную капсулу.

Коул не понял, о чем идет речь, но решил не спрашивать. Он еще раз связался с Мон Мотмой — с тем же результатом. Тогда он набрал номер адмирала Акбара. Ответ был не менее странен. Адъютант Акбара сообщил, что адмирал находится на совещании, а он, адъютант, понятия не имеет, когда адмирал сможет ответить. Если вообще сможет.

Коул склонился над клавиатурой, надеясь, что Си-ЗПиО решит, что это он так напряженно думает. Ему и впрямь надо было собраться с мыслями.

Президент Лея в отставке.

До адмирала Акбара не добраться.

До генерала Антиллеса не добраться.

До Мон Мотмы не добраться.

Происходит что-то действительно серьезное.

Когда он в последний раз не обратил внимания на Р2Д2, их чуть было не убили. Не говоря уже обо всех тех парнях, что находятся сейчас в «крестокрылах» и могут взорваться в любой миг.

Р2Д2 заныл.

— Он говорит, что больше ждать нельзя, — перевел Си-ЗПиО. — Он напоминает, что вы обещали помочь. Лично я, мастер Фардример, не стал бы настаивать на выполнении этого обещания. В конце концов, вы уже сделали все, что могли. Р2Д2 несколько эксцентричен…

— Но он каждый раз оказывается прав, — сказал Коул и положил ладонь на «голову» астродроида. — Я старался поступать по правилам. По-моему, самое время их нарушить.

Р2Д2 победно пискнул и покатил к грузовозу.

— Си-ЗПиО, ты знаешь президентские коды?

— Это личная информация. И они меняются каждый день. А что?..

— Ты знаешь коды?

— Разумеется, — с достоинством ответил робот, — А также коды ее супруга и детей.

— Мне нужны коды госпожи Органы. Без них мы даже не оторвемся от поверхности планеты.

— О! На это я не пойду. Я и без того впутался в сомнительную историю. Госпожа Лея приказала мне оставаться здесь.

— Президент подала в отставку и ничего не сказала тебе. Я считаю, что госпожа Лея оценит по достоинству, если ты поможешь предотвратить еще один взрыв. Предыдущий чуть не убил ее.

Си-ЗПиО повесил голову.

— Вы правы, мастер Фардример.

— Думаю, да.

Р2Д2 позвал их из корабля.

— Идем, — сказал Коул и двинулся к кораблю. Си-ЗПиО поднялся по трапу на борт.

— Я уверен, что еще пожалею об этом, — сказал он сам себе.

36

Чубакка сидел в кресле второго пилота и наблюдал за Синюшкой. После переделок на Скачке-6 Хэн больше не хотел испытывать судьбу. Он знал Ану Синь столько же, сколько и Малыша, и, как выяснилось, знал очень плохо.

Предательства ранят, чем их ни оправдывай. Хэн сидел в прыгунке Нандриесона, в отсеке, оборудованном для дышащих кислородом. Прыгунок был больше и изящнее, чем Синюшкин, а на нижней палубе был даже бассейн. Но ни Хэн, ни Ландо даже близко не желали подходить к воде. Они сидели в крошечном отсеке на верхней палубе, забитой разваливающимися прогнившими кушетками (и Хэн сильно подозревал, что они очень долго пробыли в воде) и покрытыми плесенью столами.

Ландо лежал рядом. Глаза его были закрыты. Обычно идеально чистая одежда была испачкана в тине. Казалось, за то время, что Ландо провел в бассейне у Нандриесона, он изрядно сбросил в весе. Хэн прокручивал в голове события последних дней. Больше ему нечем было заняться. Малыш и Зиен собирались его предать. Друзьями они никогда не были. Они это ясно ему дали понять, как только он прилетел. Наверное, они таким образом хотели его предупредить. Мол, убирайся…

И становится ясно, как парни Нандриесона узнали, что его надо искать на Скачке-5.

По мнению Чубакки, им могла помочь Винни, если бы он, Чуи, не сопротивлялся ее притязаниям. Хэн в этом убежден не был. Винни должна была знать, что Чубакка верен своей жене, ведь Чуи все эти годы давал ей решительный отпор. С Винни всегда было сложно. Она никогда не поступала так, как все ждали от вуки.

До самого конца.

Интересно, как у нее там дела, в логове Нандриесона?

Хэн был рад, что она по крайней мере жива. А Зиен и Малыш, неважно — что они натворили — навсегда останутся на его совести.

— Ты не мог ничего сделать, — сказал вдруг Ландо. Голос у него был сиплый. Весь пригодный для людей провиант, обнаруженный в прыгунке Нандриесона, Ландо сожрал, а теперь пил воду, словно не просидел в ней недавно уйму времени.

— Ты это о чем? — спросил Хэн.

— О чем? — Ландо открыл глаза и приподнялся на локте. Лицо его уже утратило сероватый оттенок. — О Малыше и о Зиене. Они никогда не были твоими друзьями.

— Брось. Мне лучше не станет.

— Я и не пытаюсь облегчить тебе жизнь. Я хочу, чтобы ты понял истину, вот и все, — Ландо прислонился к переборке. — Ты всегда был чужаком среди нас, Хэн. Мы все это знали. Малыш и Зиен с самого начала хотели, чтобы ты свернул с прямой дорожки. Они считали, что могут сделать тебя одним из них. Но всегда существовали границы, которых ты не переступал. Именно это их и бесило.

— Я делал все, что они хотели.

— Нет, не делал. Тебе всегда было наплевать на выгоду. Ты просто прятался за маской рвача. Поэтому ты и ввязался в сумасбродную затею со Скайуокером. Он мне все рассказал. Ты мог выйти из игры в любой момент. Но так и не вышел.

— Исключение.

— Скорее правило. Помнишь, как ты спас раба-вуки?

— Чубакка не в счет. Обстоятельства были необычные.

— Ага, — сказал Ландо. — Как всегда. Они ненавидели тебя, Хэн. Каждым своим вдохом, каждым поступком ты демонстрировал им, что они живут грязной, отвратительной и наполненной ненавистью жизнью.

В его словах было слишком много страсти. Хэн повернул голову. Ландо смотрел на него, не отрываясь.

— Ты тоже меня ненавидишь?

— Нет. Но можешь поставить на то, что мне всегда было стыдно перед тобой. За себя.

Он встал с тюфяка и принялся расхаживать по отсеку, но вдруг вскрикнул, согнулся, схватившись за икры. Его лицо вновь посерело. Хэн вскочил и заставил Ландо лечь.

— Кто бы мог подумать, что оттого, что ты немного поплавал, могут появиться судороги?

— Каждый, кто испытал на собственной шкуре, — откликнулся Хэн. — Надо было попросить Нандриесона, чтобы он разрешил тебе немного размяться перед тем, как тебя бросят в воду.

— Очень смешно.

Хэн медленно растирал ногу Калриссиана.

— Не дергайся, приятель. Ты чуть было не загнулся в той переделке.

— Я выносливый, — сказал Ландо.

— Определение «глупый» подходит тебе куда больше. О чем ты думал, когда возвращался на Ход?

— Я должен был найти тебя, Хэн, — Ландо вытянул вторую ногу. — Можешь ею тоже заняться.

— Зачем? Что такого произошло в мое отсутствие, ради чего стоило рисковать жизнью?

— Кто-то подставил тебя, старик, — негромко сказал Ландо. — И постарался все провернуть так, будто ты стоишь за взрывом в Сенате.

— Когда там была Лея? Каждый, кто меня знает, знает и то, что я ни при чем.

Ландо улыбнулся.

— Малыш и Зиен с этим бы согласились. Но большинство имперцев в Сенате тебя не знают. Там дела делают, как принято в Империи.

— Им потребуются весомые доказательства.

Ландо покачал головой.

— Убедительность доказательств не так важна, как их подача. Тебе повезло, что я сначала показал Лее одну штуку, — и Ландо рассказал о том, как нашел «Пикантную дамочку» и сообщение.

— Джаррил мертв, да? — вздохнул Хэн.

Ландо кивнул:

— И смерть была не из легких.

— Он боялся, когда пришел ко мне. Мне кажется, он чувствовал, что ему немного осталось.

— Может быть, он был частью ловушки?

— Он был слишком напуган. Он попытался попросить у меня помощи… на манер контрабандистов, предложил мне деньги, но я не купился. И тогда Джаррил попросил напрямую.

— Может быть, его заставили?

— А может быть, ему нужна была моя помощь.

Может быть, он знал, что его убьют. Очевидно, его выследили и убили на Корусканте. Джаррил никогда не отправил бы такое сообщение.

Ландо вновь покачал головой.

— Джаррил мертв, — напомнил он. — И причины его поведения никого теперь не волнуют. А что, если кто-то хотел, чтобы ты был замешан?

— Имперцы в Сенате, чтобы избавиться от Леи?

— И подорвали самих себя? Не слишком убедительно, Хэн, тебе не кажется?

— Мне кажется, что к этому делу имеет отношение продажа старого имперского барахла.

Ландо прикрыл глаза.

— Ты когда-нибудь слышал об Алмании?

— Пока ты не упомянул о ней, ровным счетом ничего.

— Я тоже. И это странно, что скажешь?

— Странно?

— Кто-то из кожи вон лезет, чтобы скрыть планету, о которой никто не слышал, от чужих глаз. А когда кто-то так старательно что-то прячет, обычно он прячет именно то, что нам позарез нужно узнать.

— Точно, — сказал Хэн. — Может, это и есть наша следующая остановка.

— При условии, что оба наших корабля еще целы.

— С ними все в порядке, — уверенно сказал Хэн. — Это я могу тебе обещать.

Люк проскользнул между зубами странного существа и уперся ногами. Пасть у твари была огромная, и даже когда она смыкалась, внутри оставалось достаточно места. Особенно для не слишком выдавшихся ростом жертв.