Глава 3

Стоя в шлюзовой камере, я еще раз проверил амуницию. Космический скафандр очень надежен и уж, конечно, выдержит возможное нападение гигантских спрутов. Если вдруг их омерзительные щупальца опутают меня, лишив возможности двигаться, все равно справлюсь с чудовищем, просто нажав на спуск зажатого в руке парализатора. В тот же миг температура окружающей водной среды понизится на тридцать градусов.

Проверяю герметичность шлема. Не проблема для меня и всплыть. Это обеспечит персональный аннигилятор силы тяжести.

Выходной шлюз в равной степени рассчитан на заполнение как воздухом, так и водой, поскольку погружение в водную стихию является для эликона одним из самых эффективных способов защиты. Нажимаю ногой на соответствующий клапан, приводя в действие механизм открытия люка. Он сотворен из логона, практически неуничтожимого металла, из которого, кстати, построен и весь мой астролет. Теперь, едва лишь вода заполнит шлюз, дверь откроется автоматически.

Если я все правильно рассчитал, то выберусь на поверхность как раз в момент спуска эликонов моих преследователей. Поисковым лучом им меня не обнаружить — слишком далеко, да и скафандр поможет.

Заскользила в пазах дверь, и я зажигаю закрепленную на гермошлеме лампу. Невольно отшатываюсь, так как оказываюсь чуть ли не нос к носу с громадной, веретенообразной рыбиной. Она, лишь на секунду ошалев от света, остервенело крутит хвостом и торпедой мчится прямо на меня, не скрывая своих плотоядных намерений.

Пришлось выстрелить… Эффект практически мгновенный. Внезапно остановленный на полном ходу водный монстр, естественно, в шлюз не попадает, а неуклюже тыкается в оболочку эликона. Разряд парализатора в силу своего свойства замораживать в считанные доли секунды жидкость, должно быть, поразил его наповал. А животина та еще! Прямо из кошмарного сна! Величиной с человека. Вытянутое рыбье туловище, но под внутренними плавниками — короткие лапы, а морда — вылитый крокодил с острыми зубами-саблями. Весит по меньшей мере килограммов сто!

Благоразумно державшийся до этого несколько позади осьминог, казалось, встревожился. Резкое понижение температуры, по-видимому, застало его врасплох. Я пальнул еще раз в его направлении. Вот тут-то и началась настоящая паника. Остудившийся спрут, покачиваясь, завис, словно медуза, на линии температурного водораздела.

Ухватившись за внешний окаем выходной камеры, я повернул на пояснице маховичок персонального антигравитатора. В тот же миг, словно пущенная из тугого лука стрела, пронзаю толщу воды. В момент выныривания снимаю предыдущую команду и спокойно плыву к берегу. В мутной воде сразу же взбороздились резвые струйки. Пришлось еще пару раз прибегнуть к оружию. Ледяной холод разгоняет всю эту незнакомую нечисть, пытавшуюся поживиться на мой счет, и я благополучно вылезаю на уютненький пляж, покрытый блистающим на солнце белым песочком.

Снаружи, судя по всему, дьявольски жарко, поскольку посадку я произвел в зоне тропиков. Но мне это в высшей степени безразлично, поскольку скафандр климатизирован. Ориентируюсь на местности. Прямо передо мной раскинулась равнина, точнее, покрытая травой саванна. Справа — довольно крутой холм, вершина которого могла бы послужить прекрасным наблюдательным пунктом.

Гермошлем решил не снимать, чтобы не мучиться от жары и избавиться от укусов, видимо, несметных в этих краях полчищ комаров. Начал подниматься по склону. Почти сразу же куда-то исчез растительный покров, словно его языком слизнули. Весьма странно… Под ногами слегка слоистый, красноватого цвета грунт. По закрепленному на запястье прибору определяю степень его радиоактивности — нулевая. Тем не менее что-то же уничтожило кругом всю растительность, причем это облысение настолько бросается в глаза, что никак не может быть объяснено капризом природных сил. Вывод: надо держать ухо востро. В таком настроении и ползу дальше. Более того, отправив на пояс парализатор, достаю компактный автомат, стреляющий дезинтегрирующими пулями.

Черт побери, до чего же зловеще выглядит этот ошкуренный большой бугор — не тянется вверх травка, не жужжит насекомое, не щебечет птаха. Какая-то неестественная тишина… словно искусственно нагнетаемая. Да, да, это подмечено, пожалуй, верно… Такое впечатление, что где-то тут притаилось нечто невидимое, затаившее дыхание. В душу ужом проскальзывает мерзкий страх, тем более непонятный, что внешне для него нет никаких оснований. Неожиданно возникает безотчетное стремление бежать. Но не куда попало, чтобы унести отсюда подобру-поздорову ноги. Нет, какая-то могучая сила неудержимо влечет меня к вершине холма. Невероятным усилием воли удается сдержать этот безумный порыв… ноги безотчетно дрожат, ручьями стекает пот. Из-за него ничего не вижу перед собой. Перед глазами лишь неотступно маячит красная скала… ряд скальных уступов, сходящихся воедино в антаблементnote 1 на вершине.

Насевшая на меня неведомая сила становится все более и более настырной, стремится, скрутив мою волю, всецело подчинить себе. Где-то сзади возникает животное, сродни быку. Не обращая на меня никакого внимания, он шпарит как угорелый вверх по склону… Лишь почва ходит ходуном от топота его копыт.

Наконец-то я опомнился и начинаю реагировать… Отступаю шаг за шагом. Ощущение, что меня окуклило клейкой массой… малейшее движение дается с неимоверным трудом. Похоже на наваждение, которое сбрасываешь величайшим напряжением всех сил.

Между тем обставивший меня на дистанции бык почти уперся в антаблемент из красного камня. Неожиданно невесть откуда вздувается пузырь молочного цвета и обволакивает его. Одновременно ослабевает натужно влекшая меня тяга. Пользуясь этим, отскакиваю назад, думая, что вызволился окончательно. Но нет, странное влечение почти тут же восстанавливается, но уже не с такой, как только что, силой. Пересекаю границу, за которой сохранился ковер из растительности. Здесь уже совсем полегчало, хотя зов, пусть слабый, но все же сохраняется. Однако это мне уже нипочем, и я легко с ним справляюсь. Удаляюсь подальше, предварительно полюбопытствовав, что там с быком?

Дела его откровенно плохи: матовый шар наверху съеживается, а громадная туша с поразительной быстротой растворяется у него внутри. Отворачиваюсь… и чуть не сталкиваюсь с подобием чудовищного волка, которому тем не менее явно не до меня… Он что есть мочи всеми четырьмя лапами упирается в почву, напоминая упрямую собаку, натягивающую поводок в своем нежелании следовать за хозяином. Несмотря на это, он, как загипнотизированный, медленно переступая лапами, двигается по откосу вверх. Я наблюдаю за ним с чувством неописуемого ужаса… Мало-помалу его бег ускоряется. А преодолев половину пути, он и вовсе припустился бежать… Снова вспучилась молочно-белая сфера и закутала его так же, как перед этим быка.

Не сомневаюсь, будь я без гермошлема, мне бы не устоять. То был бы неизбежный и бесславный конец.

Небо, казалось, воспламенилось… Заниматься и далее этим необычным скалистым курганом стало некогда. Да и удалился я от него уже достаточно далеко, полностью освободившись от воздействия чудовищного магнита.

Трижды прокатились раскаты грома. Это эликоны Варны прорывали звуковой барьер. С трудом подавляю инстинктивное и бессмысленное желание куда-нибудь забиться из опасения быть замеченным. Остаюсь стоять на пляже. Пусть на виду, зато как-то лучше себя чувствую на открытой местности, не зажатый со всех сторон, как в ловушке. Снимаю каску и берусь за бинокль. Полыхание двигателей скачет неверным отсветом по долине. Насмерть перепуганное зверье спасается кто куда, и саванна звенит от их хриплых беспорядочных криков.

Эликоны идут стройным треугольником. Со стороны они выглядят этакими черными ощетинившимися иглами шарами, как головки булавы. Степенно совершают посадку на берегу реки, примерно в том месте, где я выключил двигатель своего эликона.

Буйно всколыхнулась, полегла, а затем занялась огнем трава примерно в двухстах метрах от воды. Пламя стихает, а почва по периферии обожженного участка слегка оседает.

Это Варна, человек предусмотрительный и осторожный, окружил свои корабли силовым полем. Он, очевидно, всерьез полагает, что в порыве отчаяния я способен на какой-то наступательный маневр. Как будто у меня имеется хотя бы ничтожнейший шанс на успех! Считаю, причем в соотношении один к трем, что в сложившейся ситуации могу возлагать хоть какие-то надежды только на хитрость. Но все равно приятно сознавать, что противник чувствует себя не очень-то уверенно и побаивается меня.

Я с опаской кошусь в сторону холма из красноскалистых пород. На данный момент он вроде бы не должен доставить мне никаких хлопот. Находясь на этом маленьком пляже, я достаточно удален от него и какого-либо притягательного воздействий не испытываю. При первых же тревожных признаках достаточно будет рвануть к реке и погрузиться в ее спасительные воды. Так что вполне можно сосредоточить все внимание на эликонах преследователей. Их шлюзовые камеры к этому моменту уже открылись, и первой вышла… женщина.

Регелла! Классная девушка, с длинными белокурыми локонами. На Мандралоре она входила в состав моей секции, хотя тогда я не очень-то общался с ней. Там, на Мандралоре, наши специализации не совпадали. В то время как я проходил курс обучения на военной кафедре, она углубленно изучала биологию. До чего же необычно увидеть Регеллу в такой обстановке. Ведь у меня по-прежнему стойко сохраняется иллюзия, что расстался я с ней не далее как вчера. Думаю, без слов понятно, что я всегда был неравнодушен к этой девушке и, несомненно, питал чувства, никак не поощрявшиеся в столь серьезном заведении, как Учебный центр. Я полностью осознаю это сейчас по тому волнению, с которым вглядываюсь в ее фигурку. Но вскоре рядом с Регеллой появляются два других товарища по учебе: историк Арион и биолог Фелькам. Занятный, однако, состав команды для поимки человека, объявленного преступником!

Между тем вновь прибывшие времени даром не теряют и с похвальным усердием начитают обустраиваться. Из брюха эликонов высыпает куча роботов и принимается старательно возводить вокруг места посадки металлическую ограду. Через нее позже пропустят ток с напряжением вполне достаточным, чтобы умертвить самых крупных животных, если те будут упорствовать в попытках проникнуть в запретную отныне зону.

Среди членов группы, куда входит Регелла, — замечаю также и Варну. Он отдает направо и налево приказы. Весьма вероятно, что противник готовится совершить первую вылазку в целях изучения местности, поскольку все космонавты оснащены заспинными полетными двигателями-эликавто.

Фелькам и Арион вернулись в астролет. Среди оставшихся в бинокль отчетливо видны Ардан, который, помнится, в бытность курсантом Центра увлекался политикой, а также Молье и Люгон — оба отличные солдаты. Все пятеро взмыли в воздух в сопровождении робота-ликвидатора. Последний явно не настроен сейчас на мои биологические характеристики, поскольку в противном случае на таком расстоянии он сразу ринулся бы в моем направлении. Ясно, что они взяли его с собой лишь в порядке предосторожности, в качестве боевого оружия или же своеобразной сторожевой собаки. Вот и шастает вокруг них эта зеленоватая сфера, готовая раскрыть свои богатейшие возможности при возникновении малейшей опасности.

Варна, конечно же, засек меня, но вынужден, соблюдая данное обещание, выжидать теперь сутки. И все же они перелетают через реку и стремительно приближаются ко мне вдоль берега. Я что-то не испытываю горячего желания встречаться с ними. Береженого бог бережет. Добро бы они не проходили перед вылетом психообработки — тогда я бы, не колеблясь, поверил в их лояльность. Но теперь, когда их сознание напичкано всякими искусственными и подтасованными данными, эти ребята вполне могут совершить действия, которых в нормальном состоянии попросту устыдились бы.

Посему быстро напяливаю гермошлем и ныряю в реку. Перед тем как поплыть, на всякий случай произвожу несколько выстрелов из парализатора, чтобы распугать на пути живность. В итоге ни одна водная тварь так и не решилась меня побеспокоить. Думаю, что резкая смена температурного режима заставила броситься врассыпную всех представителей местной фауны. Так что я вполне благополучно погрузился на нужную глубину и вскоре уже входил в шлюз родного эликона.

Вернувшись к пульту управления, тут же даю команду антеннам высунуться над водой и включаю экраны внешнего обзора. Отчетливо вижу пляж, где я только что кантовался, а также ту самую безжизненную плешину, которая ведет к столь опасному красному антаблементу.

Тем временем Варна и его приятели успешно совершили посадку на песчаный пляж. Прекрасно слышу, как мой бывший сокурсник в Учебном центре вальяжно бросает:

— Запомните, Люгон, я дал ему сутки на раздумье, чтобы понять безнадежность своего положения и покорно сдаться… Так что не будем его тревожить до истечения этого срока.

Нервно дергаюсь. Засек все же, черт глазастый, мою антенну, выглянувшую из воды. Его фразу можно расценить как сказанную в нужный момент, чтобы успокоить. Молье протестует:

— Послушай, Варна, а если он попытается удрать?

— Исключено, не забывай, что рядом ликвидатор.

— А если под водой?

— Ну, там-то он далеко не уйдет. А завтра, естественно, выпустим и других роботов-убийц.

Неожиданно замечаю, что Люгон направляется к склону холма. Боже мой! Да он же без гермошлема! Быстро хватаю микрофон и через подключенный динамик ору что есть сил:

— Варна… Не разрешай ему приближаться к красным скалам.

Они разом оборачиваются на мой голос. Все, кроме Люгона, который, наоборот, ускоряет свой шаг. Варна удивлен. Снова кричу:

— Остановите его! Там подстерегает смертельная опасность!

На сей раз до них что-то доходит. Но Люгон, одурев окончательно, уже бежит вверх по откосу. Варна отрывисто приказывает Регелле оставаться на месте, а сам устремляется к холму. За ним рванули все остальные.

— Шлем!.. Всем застегнуть гермошлемы!

Слишком поздно. Невидимая сила уже поймала их в свои сети и начала неумолимо подтягивать к вершине. Чувствуется, что они спохватились и начинают сопротивляться. Если не вмешаться, всем наверняка каюк. Стараясь выиграть время, запускаю двигатели эликона. Когда он выскакивает на поверхность, я уже жду в выходной камере. Едва стихает шум моторов, действующих в авторежиме, как сразу же открываются двери. Влекомый заспинным эликом, я пулей вылетаю наружу в наглухо закрытом скафандре. Один мощный бросок — и я уже на пляже.

Положение Люгона безнадежно: его уже обволакивает белесый пузырь. Варна, однако, все же успел послать ему на выручку робота-ликвидатора. Я собираюсь пуститься вслед за ними, как непредвиденно возникает Регелла:

— Эй, Эльвер, ни с места!

— Но я должен им помочь!

— Они в твоем содействии не нуждаются.

— Да что ты в этом понимаешь!

— Не двигаться! Иначе стреляю!

И действительно у нее в руке возникает дезинтегратор. Понятно, что я застываю на месте, не в силах отвести глаз от того, что происходит на холме.

— Регелла, ты даже не представляешь, какую ты совершаешь глупость… их же ждет жуткая участь.

Люгона уже полностью запеленали в кокон. Будто засунули в молоко, которое начало свертываться, обволакивая его сгустками. Наконец-то подоспел ликвидатор. Его цвет меняется: из зеленоватого становится малиновым. Робот выбрасывает мощный пучок парализующих волн, но в этот момент на вершине холма вздыбливается огромный прозрачный набалдашник. Грозная субстанция захлестывает и машину.

Варна и оба члена его экипажа — где-то на полпути к этому неразборчивому всепоглотителю. Что до Люгона, то его словно всасывает в это месиво. Слышно лишь, как он надрывно вскрикивает, когда желатинообразная трясина поглощает его. Взрывается робот-ликвидатор. Но это никак не отражается на вздувшемся гигантском волдыре, разве что прежняя прозрачность сменяется густо-фиолетовым окрасом. Отчаянный предсмертный вопль Люгона на какое-то мгновение отвлекает Регеллу, инстинктивно оборачивающуюся в его сторону… Для меня этого вполне достаточно: молниеносно выхватываю парализатор и стреляю. Она превращается в статую.

В тот же миг запускаю свой эликавто и устремляюсь к Варне. Тотчас же голову сдавливает жестким обручем. Возникает губительная тяга к этому устроившемуся на вершине монстру. Но гермошлем экранирует эффективно, так что я вполне в состоянии противостоять безумному влечению.

Подскочив к космонавтам, не долго думая, полоснул по всем троим из парализатора. Теперь они хоть остановились, замерев в разгар неудержимого бега наверх к той нечисти, что по-прежнему угрожающе кривляется на вершине. Далее для меня все разыгрывается в каком-то диком кошмаре. Я по очереди оттаскиваю своих преследователей назад. Появилось ощущение, что психическое воздействие этого «нечто» начало ослабевать… Метр за метром тяну Варну, Молье и Орто к рубежу, за которым начинается растительность. Только там я немного прихожу в себя и начинаю прилаживать им шлемы скафандров. Теперь они в безопасности. Уф, оказывается, бурная вспышка активности длилась всего несколько минут. Но, обернувшись, вижу, как со стоянки эликонов мчатся роботы-ликвидаторы… ясное дело, выпущенные на волю по мою душу. Там, судя по всему, толком не разобрались, что произошло, и сочли, что Варна сотоварищи угодили в ловко расставленную мною западню.

Повинуясь какому-то порыву, подскакиваю к Регелле, хватаю ее в охапку и врубаю портативный двигатель на «полный вперед».

Спустя секунд десять нахожусь у входа в шлюз моего астролета и поспешно задраиваю за собой люк. Так, с девушкой на плече, добираюсь до командной рубки и начинаю погружение.

Глава 4

Внешняя антенна по-прежнему позволяет следить за тем, что происходит снаружи. Вижу, как, подлетев к водной поверхности и потеряв мой след, роботы-ликвидаторы застыли, словно охваченные недоумением. Все же страшное они оружие! Никак не могу понять, как вообще могла уцелеть и не разлететься на тысячи ошметок эта штука после того, как над ней разорвался один из них. Просто мистика какая-то! Видно, окутавшее его исполинское облако сумело как-то погасить ударную силу.

Вслед за роботами на пляж явилась целая разведгруппа во главе с другим моим однокашником по Учебному центру — Фелтином. Они, не мешкая ни секунду, занялись Варной и его спутниками, все еще пребывавшими в состоянии полного оцепенения. Неожиданно Фелтин словно взорвался. Отрегулировав микрофон, он злобно прорычал в мой адрес:

— Ты дорого заплатишь за это, Эльвер!

Так, все соответствует моим предположениям. В лагере на самом деле подумали, что я, наплевав на предоставленную мне отсрочку, коварно заманил Варну в хитро расставленную ловушку. Стерпеть такое было выше моих сил, и я холодно бросил в микрофон:

— Глупец… Сначала узнай, что случилось с Люгоном.

— Где Регелла?

— Она со мной… Я решил взять ее в заложницы.

— У тебя нет ни единого шанса избежать возмездия.

— Кто знает? И вообще я пока еще на воле.

На этом связь обрываю. Последующие за сим комментарии меня не интересуют. Пора заняться Регеллой. На ее окаменевшем лице застыла маска невыразимого ужаса. Для начала я разоружил девушку, затем осторожно возложил на пилотскую кушетку. Потом сделал укол, ускорявший выход из состояния заморозки. Одновременно я старался присматривать за экранами, опасаясь, как бы Фелтин с его ребятами по незнанию не влипли бы в ту же историю, что и Варна, попав под колдовские чары большого красного бугра. Конечно, можно было бы предоставить событиям развиваться своим нормальным чередом по принципу «на войне как на войне», но решиться на такой шаг я не мог. Бросившись на помощь попавшим в беду, я оставил камеры в режиме записи. Сейчас, когда появилась свободная минута, я целиком прокрутил на экране только что пережитую ужасную сцену.

Особенно пристально всматриваюсь в эту прозрачную, молочного цвета штуку, которая так вольготно пристроилась на каменном антаблементе вершины холма. На вид — это какой-то студенистый шар без сколь-нибудь выраженной структуры. Он выбрасывает вовне струи, похожие на молочные ручьи, выдувает пузыри, смахивающие на ложноножки или на щупальца осьминога, прекрасно подходящие по размерам тому гигантскому спруту, который столь неласково цеплялся к эликону.

Одним словом, нечто сферообразное, без определенной формы… но способное в то же самое время принять любую их них. По меньшей мере такое у меня складывается впечатление. В любом случае я так и не смог выявить в этой пухлой массе ничего, что хоть сколько-нибудь смахивало бы на голову или напоминало бы подобие нервного центра.

И несмотря на это, штука обладает потрясающей гипнотической силой. Ее зов неодолим. При этом ты сохраняешь всю ясность ума, прекрасно во всем себе отдаешь отчет… вроде бы остаешься полностью хозяином сам себе, но безрассудно и слепо стремишься к ней.

Позади зашевелилась Регелла. Оборачиваюсь. Она приподнялась на кушетке, в глазах — еще смятение и пустота. Медленно проводит руками по лбу, встряхивает головой:

— Что бы это могло быть?

Она напряженно, с ненавистью смотрит на изображение на экране. Я пожимаю плечами:

— Пытаюсь разобраться. Сам чуть не угодил в этот капкан, поэтому из кожи лез вон, чтобы предупредить Варну. Если бы не ты, возможно, сумел бы спасти и Люгона.

— Я поняла это слишком поздно.

Резкая морщина прочертила ее лоб. Схватившись за пояс, она обнаружила, что осталась без дезинтегратора. В глазах молнией метнулся гнев. Затем, смирившись, она вздыхает:

— Я что, теперь пленница?

— Придется свыкнуться с этой мыслью, Регелла. Глупо было бы с моей стороны не воспользоваться такой возможностью.

— Тем самым ты все же спас мне жизнь.

— Нет, одно с другим никак не связано. Я лично видел, как эта штука заглатывала, животных целиком… И уж, конечно, никак не мог допустить, чтобы такое случилось с вами. Тем более что вы не очень-то и ответственны за свои поступки.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Все вы подверглись воздействию аннигилятора сознания… То есть в том, что касается меня, вы сейчас действуете не по своей воле.

— У нас приказ уничтожить тебя всеми доступными нам средствами.

— Да… не мудрствуя лукаво, если я сдамся добровольно, и с помощью робота-ликвидатора в случае сопротивления.

— А ты и в самом деле намерен померяться с нами силой?

— Представь себе. У меня нет ни малейшего желания ни погибать, ни корчиться под пытками.

— Но ведь таков Закон, Эльвер.

— Уже века, как он устарел.

Боковым зрением вижу на экранах, как на пляже сел транспортный модуль. В него загрузили Варну и его приятелей. Регелла обеспокоенно интересуется:

— И как же ты намерен поступить со мной?

— А никак. Тот факт, что ты находишься у меня на борту, заставит Варну поломать голову. Теперь он не решится пустить мой эликон в распыл… по крайней мере я надеюсь на это. Главное сейчас для меня — выиграть время. Действие аннигилятора сознания ведь не вечно.

Она покачала головой.

— Мое присутствие на борту никак не повлияет на решимость Варны выполнить задание.

— Не бойся, как только почувствую, что мое положение стало действительно безнадежным, дам тебе возможность улизнуть, пока не станет слишком поздно.

— Ничего выпрашивать у тебя я не намерена… Почему ты сбежал, Эльвер?

— Очевидно, из чувства протеста. Я не согласен с тем, что нас забрасывают на чуждые планеты, не оставляя никаких средств для самообороны. Не приемлю я и невозможность когда-нибудь возвратиться на Мандралор. Если вдуматься, то в сущности шумная пропаганда, зазывающая нас в Учебный центр, преследует всего-навсего одну цель: очистить общество от склонных к риску, бедовых его членов. Отсылая нас всех потом в космос без права возвращения, Совет мудрецов обеспечивает себе возможность верховодить без какой-либо оппозиции.

— Конечно… Но какое это имеет значение, раз мы предпочитаем сами ради риска и приключений отправляться куда угодно?

— Согласен, если это делается нормальным путем. Но посмотри, что, к примеру, происходит здесь. Нельзя исключать, что немало наших уже ступали на эту планету… оказывались рядышком с этим таинственным красноскалистым холмом. Возможно, это и не такой уж уникальный феномен во Вселенной. Спрашивается, как они могли справиться с этой мерзостью, не имея соответствующего оружия и возможности где-то укрыться от опасности?

— Рассуждая так, ты, видимо, прав… Но, возвращаясь все же к теме нашего разговора… Почему ты нас в таком случае спас? Ведь твоим интересам отвечало как раз обратное: не мешать нам погибнуть. Тебе следовало отнестись к нам столь же беспощадно, как поступили бы мы по отношению к тебе. Одним ударом вывел бы из строя пятерку заклятых врагов.

— Я уже ответил тебе на этот вопрос: не могу я так поступать… Ведь мое сознание и совесть ничем не замутнены… Для меня вы были просто товарищами, оказавшимися в тяжелейшей ситуации.

Регелла замолчала, ее лицо словно затвердело. Убежден, что мои аргументы произвели на нее впечатление, но насильно встроенная в нее линия поведения по-прежнему побуждает ее оставаться в лагере моих противников.

— Если ты дашь мне честное слово, что не будешь пытаться что-то предпринимать против меня, не будешь стремиться удрать отсюда, то перестану обходиться с тобой как с пленницей, Регелла.

— Ты должен понимать, что я не могу на это пойти.

— Даже на время?

— Как это понимать?

— Например, до завтрашнего полудня.

Ее уста тронула улыбка. Чуть поколебавшись, она капитулировала:

— Ладно. Считай, что на этот срок мы договорились.

Летательный модуль взмыл с пляжа в воздух. Разговаривая с Регеллой, я ни на секунду не выпускал из поля зрения экран. Отметил, что они оставили на месте в качестве наблюдателя Ардана вместе с роботом-ликвидатором.

— Смотри-ка… я думал, что Ардан был в вашей группе.

— Ты, должно быть, спутал его с Орто. Они внешне очень похожи друг на друга.

— Скажи ему, чтобы он не снимал с головы гермошлема.

Регелла подошла к передатчику.

— Говорит Регелла. Ардан… ты узнаешь мой голос?

Ардан приподнимается с песка и автоматически кладет руку на рукоятку дезинтегратора. Но Регелла продолжает как ни в чем не бывало:

— Я действительно захвачена Эльвером, но к тому, что здесь произошло, он непричастен. Как раз наоборот. Он всех нас спас от жуткой смерти. Варна подтвердит это, как только выйдет из состояния летаргии.

— Тебя наверняка вынуждает так говорить Эльвер… Не верю тебе.

— Это не имеет никакого значения, Ардан. Прошу тебя только об одном: замкни гермошлем своего скафандра.

— С какой стати?

— В любую секунду может возникнуть мощная притягательная сила неизвестного свойства, которая уже погубила Люгона и робота.

— Ты в своем уме? Что еще за сила?

— Без гермошлема ты не сможешь противиться ее властному зову. Тебя будет обуревать всепоглощающее стремление подняться на холм рядом с пляжем.

— Я как раз собираюсь взобраться на него, чтобы осмотреть окрестности.

— Ни в коем случае!.. Надень шлем и дождись официальных распоряжений от Варны.

— Пошла ты…

Ардан пояснил свою мысль полным презрения жестом, но нашей рекомендации тем не менее последовал. Робот-ликвидатор в это время неустанно рыскал туда-сюда по пляжу, внюхиваясь в оставленные мною следы. Неоднократно он застывал, развернувшись в сторону холма., как если бы реле его электронного мозга чуяли исходившую оттуда опасность.

Я недоумеваю, почему это Варна не подает никаких признаков жизни. Ведь его должны были подвергнуть медицинской обработке сразу же по возвращении на базу, и при нормальном развитии событий он давно уже должен был бы «оттаять».

Не на шутку обеспокоенный, решаю сам прояснить обстановку и вызываю на связь эликоны преследователей. Почти сразу же откликнулся Арион.

— Говорит Эльвер. Хотел бы переброситься парой словечек с Варной.

— Варна не в состоянии вести с тобой разговор.

— Он что, еще не вышел из оцепенения?

— Нет, вопрос не в этом… Пришлось надеть на него смирительную рубашку.

— Что?

— Едва он пришел в себя, как тут же стал порываться куда-то бежать. Говорит, что непременно должен подняться на курган, рядом с пляжем. То же самое творится с двумя другими. Что-то вроде наваждения. Мы, естественно, стали их удерживать от этого шага, и тогда все трое страшно рассвирепели…

На его лице появилось недоброе выражение:

— Я понимаю, что ты, защищаешься как можешь, Эльвер. Но уж лучше бы ты их убил сразу, как Люгона. Больно смотреть на них сейчас — они в сущности ничем не отличаются теперь от диких животных.