Обе позиции исходят от неведения.

Ученик пришёл к Учителю дзэна и сказал: «Теперь я освободился! Теперь я знаю, что я Будда!»

Учитель очень рассердился и сказал: «Убирайся отсюда!»

Ученик пришёл с большой надеждой, что Учитель наградит, признает. А Учитель очень рассердился. Он и раньше сердился, но так сильно никогда. И ученик сказал: «В чём дело? Почему вы так рассердились? Я думал, что вы будете счастливы, потому что вы всегда говорили нам: „Вы Будды, вы Будды! Прямо сейчас вы можете стать Буддами!“ И вот сейчас, когда я стал, я говорю вам, что я стал Буддой!»

И Учитель взял свой посох и сказал: «Я буду бить тебя! Я выбью из тебя Будду! Убирайся отсюда! Сначала выбрось этого Будду прочь!» Потому что думать, что вы не Будда, — это неправильно; то же самое относится к случаю, когда вы начинаете думать, что вы Будда!

Вы Будда, поэтому нет необходимости думать, что вы Будда. Само думание показывает, что вы снова промахнулись. Когда кто-то понимает, он просто расслабляется и становится обыкновенным. Тогда нет смысла говорить о Буддах.

Вы просто выглядите великими! — играющими в тысячу и одну игру, защищающими самих себя, и всё напрасно, потому что всё, что бы вы ни делали, не поможет. Вы являетесь Буддами. Вы остаетесь Буддами.

Четвёртый вопрос:

Не следует выбирать вообще. Выбирайте, и вы пойдёте неправильно. Отдайте предпочтение, и вы пошли неверно. Не отдавайте предпочтения, не выбирайте...

Вы спрашиваете, быть эгоистом или быть альтруистом?

Эти вещи раздельны только в языке, и это создаёт большое беспокойство. Но в жизни они неразделимы. Быть альтруистом — это лишь способ быть эгоистом, быть эгоистом — это лишь способ быть альтруистом. Это звучит парадоксально, но если вы порассуждаете над этим, то не будете удивляться. И так со всеми парадоксами жизни!

Если вы хотите быть счастливыми, действительно счастливыми, можете ли вы быть счастливыми в несчастливом мире? Можете ли вы быть счастливыми в несчастливой семье, можете ли вы быть счастливыми с несчастным человеческим существом? Это невозможно. Это всё равно как быть здоровым — можете ли вы быть здоровым, когда все больны и нездоровы? Как долго вы сможете защищать себя? Ваше здоровье зависит от здоровья каждого. Если все остальные здоровы, то велика вероятность того, что и вы здоровы. Если все больны, то рано или поздно заболеете и вы. А если вы будете очень сильно защищать себя от болезни, то ваша защита станет вашей болезнью. Вы будете постоянно беспокоиться о защите и это создаст стресс. Это сделает вас таким напряжённым, что вы не сможете жить вообще.

Мы не разделены, мы вместе. Мы настолько вместе, что являемся членами друг друга. Я проникаю в вас, вы проникаете в меня. Так что это разделение на эгоизм и альтруизм ложно. Если человек действительно является эгоистом и думает только о себе и ни о чём другом, как вы полагаете, будет ли он счастливым? Он не будет думать о своей жене, он не будет думать о своих детях, он не будет думать о свои соседях, он не будет думать ни о ком другом. Вы полагаете, он будет счастлив? Он будет, как раковая клетка.

В этом разница между раковой клеткой и остальными клетками — раковая клетка абсолютно эгоистична, она думает только о себе. Так что, когда раковая клетка внедряется в ваше тело и вы становитесь хозяином раковой клетки, она начинает есть вас. Она просто ест вас и ничего не даёт взамен. И не волнуется по поводу всех других клеток тела. Рано или поздно она съест хозяина. И когда хозяин умрёт, как вы полагаете, будет ли жив гость? Гость умирает вместе с хозяином. Раковая клетка умрёт, когда умрёт тело, потому что она не живёт без тела хозяина. Так что на самом деле быть эгоистом — это совершать самоубийство. Раковая клетка — это глупая клетка; у неё нет разума. Другие клетки гораздо более разумны: они едят, они дают, они берут, они дают — поддерживается равновесие. Эгоистичный человек — это как раковая клетка.

А что по поводу другой крайней противоположности — по поводу слуги общества, того, кто готов принести себя в жертву, того, кто всегда ищет возможности пожертвовать собой? Он тоже нездоров, поскольку жертвует собой, и чем больше жертвует, тем более несчастным и ничтожным становится. И естественно, когда он несчастен и ничтожен, он создаёт несчастье вокруг себя.

Вы наблюдали это: если ваша мать слишком сильно жертвует собой, мать, которая стремится быть... На самом деле все матери — евреи. Я не встречал матери, которая не была бы евреем. Они слишком жертвуют собой! Они являются великими мучениками, но затем они берут реванш, что естественно. Если кто-то слишком жертвует собой, бегите от этого места, поскольку рано или поздно он окружит вас как бы тюрьмой. Он будет требовать: «Я так много жертвовал!» Он сделает так, что вы будете чувствовать вину за каждый момент своей жизни.

Миллионы людей испытывают чувство вины из-за матерей, из-за того, что они так жертвовали. И позднее каждый человек чувствует: «Я не сделал ничего. Я не вернул ничего моей матери, — а она так жертвовала». Из-за этой жертвы ни один ребёнок не может простить своей матери. Забыть или простить, ни то ни другое невозможно. Вот почему вы так против своих родителей, как это ни удивительно. Почему вы против родителей? Почему родители создают такое напряжение в вас? Почему это не очень хороший опыт быть с родителями? Это здесь наблюдается каждый день. Всякий раз, когда приходит мать, санньясин пугается. Приходит отец, и появляется страх. Страх чего? Страх того, что отец просто заставит вас испытывать чувство вины: «Я так много сделал для тебя. А что ты сделал? Я постарел, а ты делаешь здесь кундалини? И ты радуешься? Подумай обо мне, подумай о матери! Мы жертвовали своими жизнями, мы дали тебе образование. Мы бедны, мы делали и то и это, ты никогда ни в чём не испытывал недостатка. Ты что, всё забыл?» Вам становится нелегко с родителями. Взаимоотношения нездоровые. Почему они нездоровые? — родители были слишком альтруистическими.

Будьте эгоистом — и вы совершаете самоубийство. Будьте альтруистом — и вы снова совершаете убийство.

Не надо выбирать. Нет нужды выбирать между этими двумя. Просто будьте естественны, спонтанны. В каждый момент отвечайте на жизнь без предубеждения, без какого-либо априорного представления. Не старайтесь быть альтруистом и не старайтесь быть эгоистом. В этом нет нужды. Оставайтесь лёгкими, расслабленными. Имеются в жизни моменты, когда вам нужно быть эгоистичными, но тогда это случается спонтанно. Будут моменты, когда вам нужно будет быть альтруистичными, — это тоже будет происходить спонтанно. Не имейте зафиксированного жеста, будьте текучими. В этом весь мой подход к проблеме выбора: оставайтесь текучими, не выбирайте.

При выборе вы оказываетесь в затруднении, поскольку не можете отвечать на реальность. Вы должны продолжать реагировать предопределённым образом, исходя из вашего выбора. Если вы эгоист и выбрали это как свою философию, то бывают моменты, когда радость возникает, только когда её разделяют, но вы не можете разделять её, поскольку разделение представляется альтруистичным. Так что вы остаетесь в своём эгоизме и упускаете радость. Ну и что это за эгоизм, который заставляет упускать радость? Это просто неразумно.

Или вы выбрали альтруизм и начинаете искать кого-то другого, кто будет эксплуатировать вас, поскольку вы должны быть альтруистичным. Кто-то разрушает вас и вы продолжаете быть разрушаемым — на самом деле вы начинаете чувствовать себя, как будто вы великий мученик. Посмотрите! «Рано или поздно церковь признает меня святым». Но вы разрушаете этого человека, так как позволяете себе быть разрушаемым им. Вы делаете его насильником, вы учите его чему-то злому. Он будет причинять это и другим людям.

Так что двигайтесь в жизни безо всяких предварительных убеждений. Пусть каждый момент решает сам за себя — не по дисциплине, не по концепции, которую вы имели для всего. Никогда не действуйте, исходя из своей философии, отвечайте на реальность, и иногда вы обнаружите, что вы эгоист, а иногда вы обнаружите, что вы альтруист. И это хорошо. Вы являетесь потоком.

Не чувствуйте вину за то, что вы эгоист, поскольку эгоистичность естественна — в противном случае вы вообще бы не выжили. И не чувствуйте, что сделали что-то великое, когда вы альтруист, поскольку это тоже естественно. В противном случае, вы никогда не сможете любить, а без любви нет радости.

Пятый вопрос:

Динас Вадья, я скажу вам следующее: я не вижу ничего тривиального. Если вы можете остаться медитирующим, любящим, вы преобразуете самые тривиальные вещи в глубокие. Нечестивый станет святым, рынок станет храмом. Это зависит от вас. Для меня ничто не тривиально. Я не встречался ни с чем тривиальным.

Чистка моих зубов является такой же медитативной, как что-либо другое. Принятие ванны — та же медитация. Еда и сон — такие же медитативные действия, как и остальные. Бог везде, в каждом действии, в каждой самой малой вещи.

Запомните, существование — это голограмма. Голограмма означает, что каждая часть содержит целое. Часть — это не только часть. Часть, может быть в меньшем масштабе, но содержит целое. Например, просто капля морской воды — это голограмма. Она очень мала, это не море, конечно, но она содержит всё от моря, в ней все секреты моря. Если вы можете понять единую каплю морской воды, то вы поняли все океаны, которые существовали и будут существовать. Это голограмма.

Каждое маленькое действие — это голограмма; оно содержит всеобщность. Оно зависит от вас, от того, как вы смотрите на него. Теперь вы создаёте ненужную проблему. Здесь, слушая меня, вы становитесь очень, очень опьяненным и поглощённым. Вы радуетесь этой опьяненности. Затем вы идёте в своё учреждение и не можете стать таким поглощённым. Это упущение моих слов. Когда вы в учреждении, вы откладываете меня на задний план своего ума; это естественно. В противном случае вы не могли бы хорошо работать. Вы не можете, не должны продолжать слушать мой голос в учреждении. Если вы продолжаете думать обо мне, когда ведёте автомобиль, то есть все предпосылки для какого-нибудь происшествия. Когда вы ведёте автомобиль, это должно быть главным, а всё остальное должно быть фоном. Когда вы слушаете меня, я становлюсь главным, а всё остальное -фоном. Если, слушая меня здесь, вы продолжаете вести автомобиль, или вычислять, или думать об учреждении или денежных делах и тому подобных вещах, то вы упустите меня.

И радость, которая возникает в вас, — не из-за меня. Она возникает только потому, что здесь всё остальное перемещается в фон, вы позволяете ему перемещаться, вы становитесь абсолютно поглощённым этим моментом, вы здесь и сейчас. Когда вы возвращаетесь домой, вы также должны быть поглощены каждым моментом. Во время еды ешьте, и пусть всё остальное исчезнет в фоне. Нужно постоянно изменять свою внутреннюю структуру, поскольку в каждый момент что-то ещё должно быть принято во внимание. Когда вы ведёте автомобиль, ваше внимание должно быть сосредоточено на вождении. Когда вы вычисляете, ваше внимание должно быть сосредоточено на вычислении.

Секрет радости заключается в том, что, если вы можете быть поглощены каждым делом, которым занимаетесь, то вы найдёте текущими в себе тот же покой и ту же тишину, что вы находите здесь. От меня ничего не зависит. Кое-что зависит от вашей способности быть поглощёнными, полностью поглощёнными.

Но это будет трудно, поскольку вы называете другие вещи тривиальными. Вы осудили их. Из-за этого осуждения поглощение будет затруднено. Не осуждайте вещь. Уважайте все вещи, от мельчайшей до величайшей, потому что нет ничего малого, нет ничего великого. Великое зависит от малого и малое содержит великое. Жизнь — это голограмма. Семя содержит целое дерево, оно является его проектом.

Каждое малое действие содержит всё от жизни, все её глубины, все её измерения.

Прежде всего отбросьте свою позицию осуждения и поток будет постоянным. Вам не нужно удерживать его. Вы возмущаете поток, не тривиальности — поскольку они отсутствуют. Вы возмущаете поток. Поскольку что-то тривиально, вы делаете это вполсилы, вы насилуете себя.

Учитель дзэна сказал... Кто-то спросил: «Вы стали просветлённым, что вы делаете теперь?» И он ответил: «Я рублю деревья и ношу воду из родника. Как это замечательно, как это чудесно!» Но человек сказал: «Но это тривиальные вещи -рубить деревья, носить воду из родника. Я тоже делаю это. В чём же тогда разница?» И Учитель сказал: «Я делал эти вещи и раньше, но разница велика. Тогда я думал, что эти вещи тривиальны, а теперь нет. Это моя молитва, это моя медитация. Когда я рублю деревья, я поклоняюсь Будде. Когда я ношу воду из родника, я поклоняюсь Будде».

Если эта позиция возникает в вас, поток сам будет поддерживать своё течение.

Шестой вопрос:

Есть великое сходство и великое различие.

Ребёнок так же невинен, как и Будда. Они полны удивления... Будды так же полны удивления, как и любой ребёнок. Ребёнок действует из состояния незнания, так действует и Будда, но есть и различия, великие различия.

Невинность ребёнка — это естественная невинность, она будет утеряна, она должна быть восстановлена. Невинность ребёнка — это лишь отсутствие опыта, это не заработанное явление. Это как первые зубы, они выпадут, молочные зубы выпадут. Ребёнок идёт наугад; он должен идти, он должен выпасть из невинности. В этом смысл библейской истории о падении Адама; Адам символизирует каждого ребёнка. Это не история, произошедшая когда-то в прошлом, она случается каждый день. Она случается всякий раз, когда рождается ребёнок. Она повторяется снова и снова. Это одна из самых значительных притч, придуманных человеком. Ей нет сравнения.

Каждый ребёнок рождается в Саду Эдема, невинным, обнажённым, ничего не знающим и полными удивления, живущим данным мгновением. Когда ребёнок сердится, он просто сердится — он сердит на самом деле; когда ребёнок любит, он любит, он просто любит. И он движется от одной ступени к другой без всякого колебания. Всего лишь мгновение назад он был таким любящим, а сейчас он так сердится и говорит вам: «Не хочу никогда тебя видеть!», а в следующее мгновение он сидит у вас на коленях и просит рассказать сказку или спеть песенку. Это жизнь данным мгновением, она не несёт прошлого. Но он выпадет. Эта невинность не может продолжаться. Выпадение внутренне присуще ей. Это тоже значительно, поскольку только в том случае, если он выпадет из этой невинности, он достигнет невинности, которая называется состоянием Будды, «буддовостью». Он блуждает, он должен потерять все пути, он должен двигаться в глубочайший ад, в ничтожество, в страдание, в агонию. Тогда через переживания жизни он начнёт двигаться назад. Он снова начнёт искать те дни невинности; память будет преследовать его, ностальгия по тем дням.

Это то, что случилось с потоком, когда он собрался пересечь пустыню. И когда пустыня сказала: «Испарись в ветре», поток начал ощущать возникновение каких-то воспоминаний: «Да, так уже было однажды».

Когда вы встречаетесь с Буддой, какие-то воспоминания возникают в вас и вы начинаете чувствовать: «Да, я уже чувствовал что-то из этого». Вкус забыт, почти забыт, но ещё что-то осталось на языке. Это забыто не абсолютно. Конечно, забыто, но можно помнить, что это забыто, — наибольшее воспоминание. Это не стёрто абсолютно, не может быть стёрто. Вы жили в чудесном мире, который называется детством; при приближении к Будде эти воспоминания снова начинают подниматься на поверхность. Снова вы начинаете чувствовать себя так, как будто вы становитесь ребёнком, получаете второе рождение. Вы становитесь дважды рождённым.

Будда снова ребёнок, но теперь это детство никогда не будет утрачено. Оно заработано. Оно пришло через опыт, сладкий и горький — всякий.

Состояние Будды подобно детству, но, всё же, не подобно ему.

Ребёнок невинен. Он не знает, что есть что. Он доверяет. Он ещё не сомневается, он ещё не выпал из невинности. Он ещё не попробовал от древа, плода от древа познания.

Это незнание, это состояние неведения, это прекрасное неведение делает ребёнка открытым к тайне. Вся жизнь выглядит как таинственный мир, волшебная земля. Всё кажется таким превосходным, таким красочным. Даже маленькие ракушки на морском берегу, и те выглядят такими драгоценными для ребёнка. Простые цветные камни, и они — как Кохиноры. Ребёнок живёт совершенно в ином мире; он живёт в мире поэзии.

Будда снова входит в этот мир, и поэзия усиливается, углубляется его опытом. Он потерял все связи с невинностью; теперь невинность восстановлена, восстановлен рай. Она была потеряна; а когда вы потеряли что-нибудь и снова восстановили, то в первое время вы осознаете его ценность, истинную ценность. У ребёнка нет никакой идеи ценности. Как вы можете иметь идею ценности, когда вы не теряли ничего. Выньте рыбу из океана, и тогда она начнёт ощущать его ценность. На самом деле, до этого момента, она даже не осознавала океана. Она принимала его как нечто, само собой разумеющееся.

Ребёнок всё принимает как нечто, само собой разумеющееся. Он ещё не выпал из добродетели. Он должен выпасть. Рыба должна быть вытащена на сушу, рыба должна почувствовать жажду, страдание, отделение — только тогда она может совершить прыжок. И тогда океан кажется таким прекрасным, таким огромно ценным. Ценность возрастает через отделение. Каждый ребёнок должен стать грешником. Вот почему так случается снова и снова, что если какой-нибудь ребёнок защищён от блужданий, если он защищён слишком сильно и лишён возможности делать что-нибудь неправильное, он остаётся поверхностным, не имеющим глубины. Его святость просто поверхностна, на глубину кожи или даже менее того. Поцарапайте его немного и он выпадет.

Вот почему ваши так называемые святые выглядят поверхностными. В их глазах нельзя прочесть ни проблеска разума, нельзя увидеть остроты их существования. Они выглядят тупыми и затхлыми, без остроты, без разума. Они просто старались не вкушать от древа познания. Они просто старались защитить свои молочные зубы. Они просто старались не потерять своего детства.

Детство должно быть потеряно. Человек должен пойти по пути греха. Он должен пойти в грех глубоко, так глубоко, как это возможно. Грех просто означает идти прочь от Бога, идти прочь от своей детской невинности — и ничего другого. И тогда из того страдания, которое вы создадите, уходя прочь, однажды, когда страдание придёт в точку насыщения, когда страдание достигнет пика, вы внезапно почувствуете желание пойти обратно. Достаточно есть достаточно! Это тот момент, когда человек становится посвящённым, учеником, санньясином. Это тот момент, когда человек начинает искать потерянную землю. И когда вы достигаете её, то это то же самое место, но вы не тот же самый.

Так что ребёнок и Будда существуют в одном и том же месте, но это не одно и то же, поскольку ребёнок — это ребёнок, а Будда — это Будда. Будда — это ребёнок, который ушёл очень далеко и теперь вернулся обратно.

Вспомните притчу Иисуса:

Всякому, кто читал эту историю, она кажется немного несправедливой. По каким бы причинам Иисус ни давал её, она кажется несправедливой, — но так именно и случилось. Это чрезвычайно важная притча.

Ваши святые, которые пытались защитить своё первое детство, остались поверхностными. Этот случай относится к старшему сыну; он был поверхностным. Его добродетель была имитацией, его послушание было только из страха. Он был трусом, он не рисковал. Другой сын был смелым — он рисковал, он играл азартно, он потерял. Однажды грешник почувствовал: «Я могу вернуться. Я могу быть просто слугой в отцовском доме». Это желание вернуться — это начала состояния Будды. Адам означает ребёнка, идущего прочь от детства. Христос означает возвращение Адама. Ребёнок возвращается назад, назад к естественному состоянию невинности.

Так что Будда и ребёнок существуют в одном и том же пространстве, но ребёнок собирается выйти из него, а Будда вернулся. Он вернулся домой. Ребёнок просто приготовляется пойти прочь, а Будда вернулся домой. Так что они подобны, но они и не подобны. Они настолько максимально различны, насколько это возможно.

Детство должно быть потеряно; только в этом случае вы можете достичь состояния Будды.

И последний вопрос:

Вам не нужна никакая помощь, вам нужно только благословение.

Я благословляю вас.