Бхагаван, возможно ли политику быть религиозным человеком или религиозному человеку быть политиком?
 
      Политическому человеку совершенно невозможно быть религиозным, потому что пути политики и религии диаметрально противоположны.
      Вам следует понять, что религия — это не приложение к вашей личности. Если вы политичны, вы можете быть и художником, и музыкантом, это приложения.
      Политика и музыка не противоположны. Наоборот, музыка может помочь вам быть лучшим политиком. Она может расслаблять, она может помогать сбросить дневное бремя тревог. Прежде всего вам надо понять человека политики. Какой он?
      Человек политики — это душевнобольной.
      Физически он может быть совершенно здоров. Обычно, вся тяжесть падает на его психику. Вы можете проследить это. Утратив власть, он начинает терять физическое здоровье. Будучи у власти, в таком напряжении, обремененный такими тревогами, он был совершенно здоров физически.
      Когда уходит власть, уходят все заботы, теперь они должны перейти на что-то другое. Его психика разгружена, но вся ее болезненность переходит телу.
      Политики страдают от заболеваний, касающихся их физиологии, после утраты власти, в противном случае политики склонны жить долго при полном физическом здоровье. Странно, но причина в том, что вся их болезненность воздействует на психику, а когда психика берет на себя всю болезненность, тогда тело может быть беззаботно. Но если психика от всех болезней освобождается, то куда они денутся? Передаются телу. Политики вне власти умирают очень скоро. Политики у власти живут очень долго, это хорошо известный факт, но не известна его причина.
      Первое, что надо понять — это то, что человек-политик психически болен, и болезнь психики склонна превратиться в болезнь душевную, когда психика уже не в состоянии ее вместить и удержать. Теперь будьте внимательны: если политик у власти, тогда его психическая болезнь склонна распространиться на его духовное бытие, поскольку он сдерживает свою болезнь психики так, что она не может опуститься ниже. Он думает, что власть — это его сокровище, он не позволит ей пасть.
      Я называю это заболеванием. Для него же это — весь путь эго. Он ради этого живет, для него нет другой цели. Будучи у власти, он крепко держится за свое заболевание, но он ничего не знает о духовной сфере, так что эти двери остаются открытыми. Он не может закрыть их: он понятия не имеет, что существует что-то кроме его разума. Если его психической болезни слишком много, то после какой-то точки она переливается через край психики и достигает его духовности. Если он вне власти, то он склонен всю эту глупость не сдерживать. Теперь он знает, что это было такое. Теперь он понимает, что ни за что держаться не стоило. Уже нечего удерживать: власти нет, и он — никто.
      Отчаявшись, он расслабляется — я бы сказал, что расслабление приходит к нему автоматически. Теперь он может спать, может совершать утреннюю прогулку, может сплетничать, может играть в шахматы, может делать что угодно. Он обнаруживает, что психологически он расслабляется. Двери между психикой и телом, которые он держал закрытыми, начинают открываться, и его тело теперь обречено на страдания: могут случаться сердечные приступы, он может заболеть любой болезнью — все возможно. Его болезнь психики приблизится к наиболее болезненной части его тела.
      Какова же эта болезнь?
      Болезнь эта — комплекс неполноценности. Любой человек, заинтересованный во власти, страдает комплексом неполноценности, глубоко внутри он чувствует себя никчемным, подчиненным по отношению к другим.
      И в самом деле, каждый по-своему подчинен. Вы не Иегуди Менухин, но нет нужды чувствовать себя подчиненным, потому что вы никогда не пытались им быть, и это не ваше дело. Такие, как Иегуди Менухин — не вы. Так в чем проблема? Где конфликт?
      Политический ум страдает от обиды подчиненности, и политик продолжает свою обиду разжигать. По интеллекту он — не Альберт Эйнштейн (хотя сравнивает себя с исполинами), по психике он не Зигмунд Фрейд. Если вы сравниваете себя с титанами человечества, вы неизбежно почувствуете себя совершенно отсталым, никчемным.
      Эта никчемность может быть смещена двумя способами: один — это религия, и другой — это политика.
      Политика на самом деле не смещает ее, она ее покрывает. Это тот же больной человек, чувствующий подчиненность, теперь занимает пост президента. Но что изменит для вашего внутреннего положения сидение на стуле президента?
      Эго столь коварно и столь скользко. И политик болен из-за своего эго.
      Он может укрыть свою обиду, став президентом, премьер-министром. Он может скрыть ее, но она все же останется. Вы можете обмануть весь мир, но как обмануть себя? Вы — то это знаете. Она здесь, вы ее скрыли.
      Таково положение политика — лишь гной обиды, подчиненность, ощущение никчемности.
      Да, он поднимался все выше и выше, и на каждой ступени лестницы появлялась надежда, что на следующей ступени рана обиды исцелится.
      Подчиненность порождает честолюбие, потому что честолюбие просто означает усилие доказать свое превосходство. Нет иного значения честолюбия, кроме этого.
      Но зачем прилагать усилия для доказательства своего превосходства до тех пор, пока вы не почувствуете свою подчиненность?
      Вся моя семья, за исключением моего отца, была политической. Все меня спрашивали: «Почему ты не регистрируешься, почему ты не голосуешь? Почему ты попусту тратишь свою энергию? Если ты пойдешь путем политики, ты можешь стать президентом или премьером страны».
      Я сказал: «Вы совершенно забыли, с кем вы говорите. Я не страдаю ни от какой неполноценности, так почему я должен быть заинтересован в том, чтобы стать президентом? Почему я должен тратить свою жизнь на то, чтобы стать главой страны? Это почти то же самое, как если бы я не болел раком, а вы хотели бы, чтобы мне делали операцию от этой болезни. Это странно.
      Вы страдаете каким-то комплексом неполноценности, и вы проецируете свой комплекс неполноценности на меня. Я прекрасно себя чувствую так, как я есть. Я совершенно благодарен Бытию за то, какой я есть. Все происходящее сегодня хорошо. Больше этого я никогда не просил, так что мне не в чем разочаровываться».
      Я сказал: «Вы не понимаете простой психологии, так же как и ваши великие политики не понимают ее».
      Вся эта политическая верхушка мира состоит из больных людей. Остается одно — продолжать прикрывать их рану. Да, они могут обманывать других. Когда Джимми Картер улыбается, вы обманываетесь, но как может Джимми Картер обмануть себя? Он знает, что это лишь упражнение для губ. Внутри нет ничего, никакой улыбки.
      Люди достигают высшей ступени лестницы и тогда осознают, что вся их жизнь оказалась пустой тратой времени. Они прибыли, но куда? Достигли места, за которое боролись, а борьба была немалая, они сражались зубами и когтями, используя многих в своих целях, топая по их головам.
      Ты достиг последней ступени лестницы, и что ты обрел? Ты просто растратил всю свою жизнь. Теперь даже для того, чтобы признать это, нужно обладать огромной смелостью. Лучше продолжать улыбаться и придерживаться этой иллюзии, по крайней мере, другие верят, что ты велик.
      Ты знаешь, кто ты есть. Ты остался точно таким же, каким был — может быть стал хуже, потому что вся эта борьба, все это насилие сделало тебя хуже.
      Ты утратил всю свою человечность.
      Ты уже не живое существо.
      Вы очень далеки от того, о чем любил говорить Гурджиев: «Не каждому дана душа, лишь очень немногие люди, открывшие свою сущность, обладают ею. Остальные просто живут в иллюзии, что родились с душой».
      Гурджиев был очень крут. Он сказал: «Все это чушь. Вы не родились с душой. Вы должны обрести ее, вам нужно заслужить ее». Я могу понять, что он имеет в виду, хотя я не скажу, что вы родились без души.
      Вы родились с душой, но эта душа — всего лишь потенциал и то, что говорит Гурджиев, означает то же самое.
      Вам следует привести этот потенциал к осуществлению. Вам нужно обрести его. Вам надо заслужить его.
      Политик узнает это, когда вся его жизнь утекла в водосток. Теперь ему приходится сознаться, что он выглядит очень глупо, так как его жизнь была жизнью идиота.
      Раны не исцеляют сокрытием.
      Религия является средством лечения.
      Слово медитация и слово медицина имеют общий корень. Медицина для тела, медитация для души. Она целебна, она — средство лечения.
      Вы меня спрашиваете, может ли политик быть религиозным? Оставаясь политиком, это невозможно. Да, если он бросит политику, тогда он может стать религиозным человеком. Я не мешаю политику стать религиозным. Я говорю вот что: «В качестве политика он религиозным быть не может, потому что это два различных направления».
      Либо вы прикрываете свою рану, либо ее лечите. Вы не можете делать и то, и другое. И для того, чтобы ее исцелить вам приходится открыть ее. Откройте ее, изучите ее, войдите в ее глубину, перестрадайте ею.
      Что необходимо, так это исследование всего вашего существа — беспристрастное, без осуждения, потому что вы обнаружите многие вещи, которые считаются плохими, греховными. Так не отпряньте от них, пусть себе будут. Просто не нужно ничего осуждать.
      Вы начали исследование. Просто отметьте, что тут что-то есть, отметьте и идите дальше. Не осуждайте этого, не называйте никак. Не относитесь ни к чему с предубеждением, не будьте ни за, ни против, потому что именно это мешает исследованию: ваш внутренний мир немедленно закрывается, вы становитесь напряженным: что-то грешное? Вы входите внутрь и видите нечто, пугаетесь, что это грех: алчность, сладострастие, гнев, зависть. Бог мой — все это во мне, лучше туда не входить.
      Вот почему миллионы людей не входят внутрь.
      Они просто сидят на пороге своего дома.
      Они живут на крылечке всю свою жизнь. А в доме множество комнат, это дворец. Если вы войдете, вы столкнетесь с многим таким, что другие назовут в вас плохим. Вы же не знаете, вы просто говорите: «Я — человек неосведомленный. Я не знаю, кто ты тут такой есть. Я просто пришел исследовать, сделать осмотр». И не стоит инспектору беспокоиться о том, что хорошо, что плохо, он просто продолжает разглядывать и смотреть.
      И вас удивит самое страшное ощущение: то, что вы до сих пор называли любовью, на самом деле оказывается скрытой внутри ненавистью. Просто отметьте себе это...
      То, что вы до сих пор именовали скромностью, просто скрывает ваше эго. Просто отметьте это.
      Если меня кто-то спрашивает: «Скромный ли вы человек?» — я не могу сказать: «Да», — потому что я знаю, что скромность — это эго, стоящее вместо ног на голове. Я не эгоист, как я могу быть скромным? Вы меня понимаете? Невозможно быть скромным, не имея эго. И когда вы однажды замечаете, что оба существуют вместе, случается самое странное, то, что я вам говорил.
      В момент, когда вы замечаете; что ваша любовь и ваша ненависть, ваша скромность и ваше эго — одно, они улетучиваются.
      Вам совсем ничего не нужно делать. Вы разгадали их секрет. Этот секрет помогал им оставаться в вас. Вы увидели секрет, и теперь им не осталось места, в котором можно спрятаться. Входите вновь и вновь, и вы будете находить там всякого плохого все меньше и меньше. Скопления внутри вас иссякнут, толпы отступят. И недалек день, когда вы останетесь в одиночестве, не будет никого: пустота в ваших руках. И внезапно вы исцелены.
      Вовсе не надо сравнивать — вы есть вы, или это кто-то другой. Почему я должен себя сравнивать с Иегуди Менухиным или с Пабло Пикассо? Я не вижу в этом никакого смысла. Они делают свои дела, я занят своим делом. Но я с уверенностью могу сказать о себе, что я радуюсь всему, чем я занят или не занят.
      Только в себе я могу быть уверен.
      Я знаю, что если вы продолжите исследование своего внутреннего мира без осуждения, не оценивая, вовсе не думая, просто наблюдая факты — они начинают исчезать.
      Наступает день, и вы остаетесь один, вся толпа ушла, и в этот момент вы впервые ощущаете, что такое исцеление психики.
      Из исцеления психики отворяется дверь к духовному исцелению.
      Вам не понадобится ее открывать, она откроется сама. Вы просто достигаете психического центра, и дверь отворяется. Она ждала вас, может быть, многие жизни. Когда вы приходите, дверь немедленно отворяется, и через эту дверь вы видите не только себя, вы видите все Бытие, все звезды, весь космос.
      Поэтому я могу сказать безусловно: ни один политик не может стать религиозным до тех пор, пока он не оставит политики. Тогда он не политик, и то, что я говорю, к нему не относится.
      Вы спросили также, может ли религиозный человек стать политиком? Это еще более невозможно, чем первое, потому что ему нет совершенно никакого смысла им становиться. Если причиной того, что вгоняет вас в честолюбие, является чувство неполноценности, то как же может религиозный человек стать политиком? Ведь отсутствует движущая сила. Но порой это случалось и может произойти в будущем, так что позвольте мне рассказать вам об этом.
      В прошлом это было возможно, потому что в мире господствовала монархия. Изредка случалось, что престолонаследник оказывался поэтом. Поэту очень трудно стать президентом Америки: кто его станет слушать? Люди думают, что он сумасшедший, и похож-то он на хиппи. Он не может привести себя в порядок, а пытается навести порядок во всем мире?
      Но в старину это было возможно благодаря монархии. Последний император Индии, которого сменили уже британцы, был поэтом, потому-то британцы и смогли захватить Индию. Это был Бахадур-шах Зафар — один из величайших поэтов Урду. Сейчас поэту невозможно стать императором, то была просто случайность, что он родился сыном императора.
      В старые времена монархии в западном полушарии мог родиться человек, подобный римскому императору Марку Аврелию. Он был религиозным человеком, но это была случайность. Марк Аврелий сегодня стать президентом или премьер-министром не может, потому что он не пойдет просить голосовать за себя; он не станет нищенствовать.
      Зачем?
      В Индии это случалось несколько раз. Ашока — один из великих императоров Индии — был религиозным человеком.
      Так что в прошлом это было возможно благодаря монархии. Но при монархии и идиоты, и сумасшедшие тоже становятся царями, все было возможно. Я не сторонник монархии, а просто говорю, что во времена монархии для религиозного человека была такая возможность, и он мог стать императором.
      В будущем демократия продлится недолго, потому что политик уже сейчас невежественен по сравнению с ученым, он уже находится в руках ученого.
      Будущее принадлежит ученому, а не политику.
      Это означает, что нам нужно заменить слово «демократия». У меня есть для этого слово — «меритократия».
      Качество будет решающим фактором. Будет решать не то, сколько вы сможете собрать голосов, обсуждая всевозможные обещания и надежды, а ваше качество, ваша истинная сила в мире науки окажется решающей. А когда правительство, наконец, окажется в руках ученого, тогда все возможно. Потому я назвал науку объективной религией, а саму религию — субъективной наукой.
      Когда управление однажды перейдет к ученому, карта мира будет другой. В чем заключается борьба между советским ученым и американским ученым? Оба они работают над одними и теми же предложениями, и, объединившись, они преуспеют значительно быстрее. Это совершенная глупость, что по всему миру каждая нация проводит одни и те же эксперименты, это невероятно. Все эти люди, объединившись, могут творить чудеса. Раздельно это обходится дороже.
      К примеру, если Альберт Эйнштейн не спасся из Германии, кто бы тогда выиграл мировую войну? Вы думаете, что Америка, Британия и Россия выиграли бы Вторую мировую войну? Нет! Спасение одного единственного человека из Германии изменило всю историю. Все это поддельные имена: Рузвельт, Черчилль, Сталин, Гитлер — они ничего не значат. Все дело сделал один человек, потому что он создал атомную бомбу. Он написал письмо Рузвельту: «У меня готова атомная бомба, и пока вы ею не воспользуетесь, остановить эту войну нет никакой возможности».
      Он всю свою жизнь сожалел об этом, но это другая история... Он мог просто написать по иному адресу, вместо Рузвельта Адольфу Гитлеру, и изменилась бы вся история, она стала бы совершенно иной.
      Будущее окажется в руках ученого. И оно недалеко. Теперь существует ядерное оружие, и политики не сумеют удержаться наверху. Они ничего о нем не знают, даже его азбуки.
      Рано или поздно мир окажется в руках людей достойных. Сначала он перейдет в руки ученых. И тогда откроется новое измерение. Рано или поздно ученый пригласит мудреца или святого, потому что сам он не сможет с ним справиться.
      Ученый не сможет справиться и с самим собой. Он может справиться с чем угодно, но только не с собой. Альберт Эйнштейн может знать все о звездах вселенной, но он ничего не знает о собственном центре.
      Таким станет будущее; от политиков к ученым, от ученых к религиозному человеку, но это уже будет мир совершенно иного рода. Религиозные люди не могут идти и спрашивать. Вам следует спрашивать их. И если они чувствуют, что ваша просьба и есть необходимость, они станут действовать в мире. Но помните, что это будет вовсе не политика.
      Так что позвольте мне повторить: «Политик может стать религиозным, если он оставит политику, иначе невозможно».
      Религиозный человек может стать частью политики, если политика изменит весь свой характер, иначе религиозному человеку невозможно находится в политике. Он не может быть политиком.
      Но так, как продвигаются дела, совершенно ясно, что сначала мир перейдет в руки ученого, и затем от ученого перейдет к мистику. И только в руках мистика вы сами можете быть в безопасности.
      Мир действительно может быть раем.
      В действительности, иного рая нет, пока мы не создадим его здесь.
 

 
      Послушайте один старинный рассказ. Молодой чертенок прибегает к своему хозяину. Весь дрожа, он говорит: «Надо немедленно что-то делать, потому что один человек на земле открыл Истину. И когда люди познают Истину, что станется с нашей профессией?»
      Старик засмеялся и сказал: «Священники — мои люди. Они уже окружили того человека, который открыл Истину. Теперь они станут посредниками между человеком, который открыл Истину, и массами. Они воздвигнут храмы, они напишут писания, они все истолкуют и исказят. Они повелят людям поклоняться, молиться. Во всем этом шуме-гаме истина затеряется. Это мой старый метод, который всегда срабатывал с успехом».
      Священники, представляющие религию, не друзья ей. Они ее величайшие враги, потому что религия не нуждается в посредниках: между вами и Бытием существует непосредственная взаимосвязь. Все, чему вам следует научиться, так это понимать язык Бытия. Вы узнаете язык человека, но это не язык Бытия.
      Бытие знает лишь один язык, и это язык безмолвия.
      Если вы можете также быть безмолвны, вы будете в состоянии познать Истину, смысл жизни, значение всего, что существует. И нет никого, кто мог бы вам это растолковать.
      Каждому приходится обнаруживать это самостоятельно. Никто не может сделать этого за вас, но именно этим веками занимаются священники. Они, как Китайская стена, стоят между вами и Бытием.
      Если люди начнут достигать Реальности безо всякого руководства, безо всяких указаний, что добро и что грех, без никого определяющего кому куда следовать, миллионы людей будут способны понимать Бытие, потому что биение вашего сердца является, также биением сердца Бытия, наша жизнь есть часть жизни Целого.
      Мы не чужаки, мы не пришли откуда-то издалека, мы растем внутри Бытия. Мы часть Его, неотделимая его часть. Стоит нам лишь быть достаточно молчаливыми, и мы можем слышать то, что может быть сказано словами: музыку Бытия, великолепную радость Бытия, постоянный праздник Бытия.
      Однажды начав проникать в ваше сердце, это безмолвие приносит преобразования. И это единственный способ, через который становятся Религиозными, а не хождение в церковь, сооруженную человеком, не чтение писаний, написанных человеком.
      Но священники обманывают, что их святые писания написаны Богом. Сама эта мысль просто идиотична. Взгляните на эти писания, вы не найдете там ни одной подписи Бога.
      Каждое писание говорит само за себя. Оно написано человеком, и писали люди очень глупые, примитивные.
      Писания созданы человеком, изображения Бога созданы человеком, храмы и церкви созданы человеком, но тысячи лет обусловленности дали им их настоящую святость, неприкосновенность. Но в них нет ничего святого, священного.
      Священники, как никто, обманывали человека. Это наихудшая из всех профессий в мире, даже хуже профессии проститутки. Проститутка, по крайней мере, дает вам что-то взамен, священник обдает вас лишь горячим воздухом. Ему нечего дать вам.
      Кто бы не осознавал Истину, священники восстают против, потому что если люди осознают Истину, миллионы священников во всем мире останутся без работы. А работа их абсолютно непродуктивна. Они — паразиты, они пьют кровь человека. С момента рождения ребенка до самой могилы священник находит способы, как его эксплуатировать.
      Пока религия не будет высвобождена из рук священников, мир останется только с псевдорелигией, он никогда не станет религиозным.
      Религиозный мир не может быть несчастным: религиозный мир станет постоянным праздником.
      Религиозный человек не что иное, как чистый экстаз.
      Его сердце переполняют песни.
      Все его существо каждый миг готово танцевать. Но священник отобрал сам поиск Истины: он говорит, что искать не нужно, уже все обнаружено, вам лишь надо обладать верой.
      Священник сделал людей несчастными, потому что он осуждает все мирские радости. Зато можно восхвалять радости того света. Тот свет — это его вымысел. И он хочет, чтобы человечество пожертвовало этой своей реальностью ради вымышленной идеи, и люди жертвовали.
      Священники — враги каждого любящего Истину, стремящегося к Истине или открывавшего ее.
      Чем ближе вы к Истине, тем более враждебны к вам священники. Вы смущаете их клиентов, вы мешаете их бизнесу. Для них религия — это бизнес.
      Они преуспевают в спорах. Они изысканы в доводах. Им больше ничего не остается. Они лишь доказывают, убеждают, аргументируют.
      Они могут растревожить вас, они могут ввести вас в заблуждение. Вы не знаете Истины, но и они не знают ее. Но они знают доводы, софистику. Они могут убедить ваши умы в чем угодно. Все священники принадлежат к категории софистов.
      Софистика — это проституция. Доводы ничего не удостоверяют.
      Если вы не имеете опыта, опасно вступать в спор, в доказывания, в софистику, потому что ваш неопытный ум может быть опровергнут доказательствами того, что не будет правдой.
      Сначала обретите опыт, тогда не нужно будет бояться никаких доводов, потому что никакие доводы не в состоянии опровергнуть вами испытанного. Ваш опыт обладает качеством самоочевидности.
      Священники притворяются очень смиренными, но они очень мстительны. И вы можете видеть во всем мире: священники делали лишь одно: они порождали религиозные войны, которые называли крестовыми походами, они убили намного больше людей, чем кто бы то ни был еще, причем именем религии, во имя любви, во имя истины.
      Их смирение — лицемерие. Их мстительность хорошо известна.
      Тысячелетиями они разрушали единство людей. Все человечество едино, но священники не позволяют этого, потому что если все человечество объединится, если отпадут эти прилагательные: христианин, иудей, индуист, мусульманин, тогда священники окажутся в убытке. У них очень хорошо оплачиваемые профессии, и они ничего не делают, кроме как создают затруднения, стычки между разными религиями.
      И не троньте их! Даже вступая с ними в контакт, вы оскверняетесь. Они представляют самую ужасную и отвратительную на Земле профессию.
      Все спасители создавали всевозможные зависимости. В действительности никто не может спасти кого-то другого. Можно спасти себя, но лицемерие: «Я — спаситель, просто доверьтесь мне, и я спасу вас», — породило скованность.
      Эта скованность духовная и психологическая, поэтому вы ее не замечаете. Иначе, что вы имеете в виду, говоря, что «я — христианин», или «я — индуист», или «я — буддист?» Это значит, что «я верю в Гаутаму Будду, который будет моим спасителем», что «я просто жду, когда придет Иисус Христос и спасет меня».
      Вы оставили все усилия для того, чтобы преобразовать себя, и это единственный существующий путь для любого рода преобразования. Все эти спасители создали людям лишь заточения. И священники продолжают представлять этих мертвых спасителей.
      Священники тоже находятся в рабстве, но их рабство, по крайней мере, оплачивается. Остальные, находящиеся в зависимости, просто тратят свое время на ожидание. Все ожидания — это ожидание Годо, который никогда не придет.
      Каждая религия разрушает человеческое достоинство, называет его грешником. Вместо того, чтобы одарить его достоинством, сделать его прекрасней и правдивей, превратить его в Бога на Земле, они из всего человечества сделали толпу грешников. И все, что вам следует делать, так это: «Ползите вверх по ступенькам на коленях, вы грешники!»
      Это они называют поклонением, это они называют молитвой. Это не что иное, как самоубийство. Это разрушает вас самих, ваше достоинство, ваше благородство, вы сами перестаете себя уважать.
      Вы являетесь вершиной эволюции Бытия.
      Бытие надеялось и мечтало поднять вас на еще более высокие уровни Сознания.
      Бытие мечтает внутри вас стать Сверхчеловеком.
      Но эти священники создали сверхгрешников.
      Какая нужда во всех этих церквах, храмах, синагогах? Не есть ли весь мир, все Бытие — прекрасный храм? Ночное звездное небо, ясный солнечный день, поющие птицы, цветущая трава — что более прекрасное можете вы создать?
      Эта ширь есть ваша свобода.
      Будучи ограниченным фальшивыми идеологиями внутри церкви, вы не что иное, как арестант.
      Вся эта вселенная — Божий храм. И все живое не иначе как Божественно.
      Все священно, ничто не нечестиво.
      Двойственность создана священниками.
      Двойственность между непристойным и священным породила двойственность внутри вас, между телом и душой. Они все еще создаются. Кто говорит, что творение совершено в шесть дней? И почему оно должно стать совершенным за шесть дней? Похоже, что ничто не совершенно. Все растет; разум человеческий растет, сознание его растет.
      Бог не создал за эти шесть дней Заратустру. Бог не создал Гаутаму Будду, Бог не создал Иисуса Христа. Это высшие ступени эволюции.
      Вы лишь только мост.
      Вы не существо, но лишь становление.
      Все, что становится превосходным, становится и мертвым, потому что потом нет никакой возможности расти. Оно себя исчерпало; оно полностью себя истощило.
      Жизнь должна оставаться становлением, не существованием. Она должна продолжать развиваться, достигая небес за небесами, пиков за пиками.
      Если Бог был творцом этого мира, так почему в нем столько горя? Почему тогда люди умирают от голода? Бог забыл о вселенной, которую создал? Если Бог создал вселенную, то он за нее в ответе, за всех грешников, всех преступников, потому что он сотворил семена греха и семена преступления. Откуда им иначе взяться? Ведь он — единственный творец.
      Если человек кого-то убивает, кто создает в нем желание убить? Если человек что-то похищает, кто создает в нем жажду к похищению? И кто же тогда ответственный за ядерное оружие? Кто ответил за смерть пятидесяти миллионов людей во время Второй мировой войны? И кто будет в ответе, если случится третья мировая война, и будет истреблена вся жизнь на этой прекрасной планете.
      Ответственность должен взять на себя Бог. Если он создатель, тогда он должен стать и разрушителем. Вывод ясен.
      Если эти идиоты все еще поклоняются Богу, они настоящие герои? В их поклонении было много героического: поклоняются Богу, который запрещает собственному творению — Адаму и Еве — стать мудрыми, обрести вечную жизнь. Священники все-таки продолжают ему поклоняться, а люди продолжают слепо следовать за священниками.