Начните наблюдать. Вы видите дерево. Вы видите дерево, но вы не осознаете, что видите его, тогда вы не свидетель. Вы видите дерево, и в то же время вы видите, что видите дерево, тогда вы свидетель. Сознание нацеливает две стрелы: одна нацелена на дерево, другая — на вашу субъективность.
      Это трудно, потому что когда вы осознаете себя, вы забываете о дереве, а когда вы помните о дереве, вы забываете про себя. Но вскоре человек научится балансировать, так же, как он учится сохранять равновесие, стоя на цыпочках. Трудно вначале, опасно, рискованно, но вскоре человек научится. Просто нужно попробовать. Когда бы вам ни предоставлялась возможность быть свидетелем, не упускайте ее, потому что ничто так не ценно, как состояние свидетеля. Делая что-нибудь: гуляете вы или едите, или купаетесь, будьте также и свидетелем. Пусть вас захлестнет ливень, но оставайтесь внутри бдительным и ощущайте происходящее — прохладу воды, дрожь в теле, некое безмолвие вокруг вас, какое-то чувство благополучия, рождающееся в вас — но продолжайте быть свидетелем. Вы чувствуете себя счастливым, но просто чувства счастья недостаточно — будьте свидетелем. Продолжайте наблюдать — «Я испытываю счастье. Я чувствую печаль. Я испытываю голод», — продолжайте наблюдать. Вскоре вы увидите, что счастье отделено от вас, и несчастье тоже. И то, что вы можете быть свидетелем, тоже отделено от вас. В этом заключается метод вивеки, различения. Вы можете быть свидетелем по отношению ко всему, что отделено от вас, все, чему вы можете быть свидетелем, отделено от вас. Вы не можете быть свидетелем свидетеля, это — господин. Вы не можете выйти за пределы господина, господин — вы. Вы — высшая суть бытия.
 
       Ум не самоизлучающий, потому что его можно постигнуть.
 
      Ум можно увидеть. Он может быть объектом. Его можно постигнуть, поэтому он — не тот, кто постигает. Обычно мы думаем, что при помощи ума мы видим цветок. Но мы можем выйти за пределы ума, и вы можете увидеть ум так же, как ум видит цветок. Чем глубже вы идете, тем яснее обнаруживается, что свидетель сам становится наблюдаемым. Вот почему Кришнамурти вновь и вновь говорит: «Свидетель — это наблюдаемое, постигающий — это то, что постигается». Когда вы углубляетесь, сначала вы видите дерево, потом звезды, и вам кажется, что наблюдает ум. Теперь закройте глаза. Наблюдайте за впечатлениями ума: за розами, звездами, деревьями. Кто теперь наблюдает? Свидетель ушел немного вглубь. И ум сам стал объектом.
      Эти пять кош, пять семян — пять станций, где свидетель снова и снова становится наблюдаемым. Когда вы переходите от грубого тела, тела, связанного с пищей, аннамайя коши, к витальному телу, вы сразу видите, что на уровне витального тела грубое тело становится объектом. Оно — вне витального тела. Так же как дом — вне вас, так же, когда вы в витальном теле, ваше собственное тело становится похоже на стену, окружающую вас. А когда вы переходите от витального тела к маномайя коше, ментальному телу, случается то же самое. Теперь даже витальное тело вне вас, как ваша ограда — и так оно и продолжается. Так продолжается до тех пор, пока не остается только свидетель. Тогда вы не видите себя как «пребывающего в блаженстве», вы видите себя как свидетеля блаженства.
      Последнее тело — это тело блаженства. Отделиться от него труднее всего, так как оно очень близко к господину. Оно почти окружает его, как атмосфера. Но это тоже нужно постичь. Даже в конечной точке, когда вы достигли блаженства экстаза, и тогда вы должны сделать последнее усилие, усилие различения, и увидеть это блаженство как отдельное от вас.
      Тогда это освобождение, кайвалья. Тогда вы остались одни — просто как свидетель — и все стало объектом: тело, ум, энергия. Не осталось даже блаженства, даже экстаза, даже медитации. Если медитация совершенна, медитации больше нет, когда медитирующий действительно достигает цели, он перестает медитировать. Он не может медитировать, потому что это теперь тоже действие, подобно ходьбе, еде. Он отделен от всего. Это различие между дхьяной и самадхи, между медитацией и самадхи. Медитация относится к пятому телу, телу блаженства, это все еще терапия, лекарство. Вы все еще немного больны, больны, потому что отождествляете себя с тем, что вы не есть. Любая болезнь это отождествление, а абсолютное здоровье приходит, когда вы себя не отождествляете. Самадхи это когда даже медитация остается позади.
      Я читал книгу Эдварда Боно. Он рассказывает старую историю, случившуюся в Китае.
 
      Когда-то в Китае, сгорела дотла одна пагода, храм. Странный и притягательный запах привел людей к обгоревшему телу одной несчастной свиньи, угодившей в огонь. И жареная свинина в Китае стала считаться деликатесом. Это произошло случайно, оттого, что сгорела пагода, а вместе с ней и свинья. Но вот люди подумали, что пагода имеет к этому какое-то отношение, без нее разве могла бы свинина быть такой вкусной. И столетиями в Китае поступали так: когда им хотелось жареной свинины, они строили пагоду, заводили внутрь свинью, а потом поджигали. Это было страшно дорого, но им это казалось вполне обоснованным. Только спустя столетия они поняли, как были глупы. Свинина может быть зажарена и без пагоды. Пагода для этого не нужна.
 
      Но именно так и работает человеческий ум: сначала вы осознаете свое тело и все увязываете с ним. Если вам хорошо, вы счастливы, то, конечно, благодаря телу, потому что: «Я здоров, у меня нет никаких болезней. Вот почему все именно так». И вы стараетесь сохранить молодость и здоровье. В этом нет ничего плохого, но ведь чувство благополучия приходит откуда-то из глубины, изнутри. Конечно, здоровое тело необходимо, иначе эти глубинные потоки не пробьются. Здоровое тело, как проводник, приносит чувство благополучия из вашей сокровенной сути, но оно не может быть его причиной.
      Позвольте мне рассказать вам несколько анекдотов о том, каким логичным кажется ум на первый взгляд, и к каким абсурдным выводам он на самом деле приходит.
 
      Один профессор тренировал сотню блох прыгать по команде. После того, как они этому научились, он взял ножницы и отрезал им ноги. Как только он увидел, что ни одна блоха больше по его команде не прыгает, он заявил о своем открытии в области медицины: «Господа, я получил неопровержимые доказательства того, что уши у блох в ногах».
 
      В истории человеческой мысли так происходило неоднократно: Ноги отрезаются, они перестают прыгать, они не слышат мою команду. Естественно, уши у них расположены в ногах.
      Логика приводит к абсурдным выводам. Логика может сделать весьма алогичные утверждения. Тело — самая грубая часть, которую легко понять. Вы можете пощупать его, тренировать его, укрепить его благодаря хорошему питанию. Вы можете убить его, лишив пищи. Вы можете проделать с телом тысячу экспериментов. Его можно ухватить. За пределами тела все начинает ускользать.
      Ученые боятся идти внутрь неуловимого мира, так как их критерии там плохо работают. Все становится все более и более смутным. Конечно, они предпочитают оставаться там, где светло.
 
      Вот известный анекдот о Рабие аль Адавийя. Однажды вечером она что-то разыскивала на улице. Кто-то спросил: «Что ты ищешь? Она ответила: «Я потеряла иголку». Тогда эти добрые люди стали помогать ей в ее поисках. «Старая женщина, бедная женщина потеряла иголку», — все старались помочь ей. Но до кого-то дошло, что иголка такая крохотная вещь: «А куда она упала? Улица такая большая. Так мы будем искать целую вечность». Поэтому они задали вопрос: «А куда именно иголка упала, может, мы поищем в том месте?» Рабия ответила: «Лучше не спрашивайте, ведь иголку я потеряла в доме». Тут все вскочили и воскликнули: «Ты что, сошла с ума? Если игла потерялась в доме, так там и ищи ее!» Рабия сказала: «Но там нет света! А на улице еще светло. Солнце еще не село. Не теряйте времени. Помогите мне, потому что солнце скоро сядет и на улице стемнеет».
 
      В какой-то мере это кажется нелогичным, но, с другой стороны, в этом есть своя логика. Так действует наука. Тело представляется единственно ясным, что есть в вас, все остальное затемнено — чем глубже вы погружаетесь, тем темнее становится. Вы идете вглубь, и теряете направление. Чем глубже вы идете, тем больше то, что казалось ясным, перестает им быть. Все кажется невероятно запутанным. Лучше быть там, где светло, лучше остаться здесь. Здесь что-то можно сделать, потому что телом можно управлять.
      Но тогда что-то очень ценное теряется, а люди вскоре слишком сосредоточиваются на теле. А тело — всего лишь ваша внешняя оболочка.
 
      Вот что случилось в тюрьме: Джой был приговорен к двадцати годам заключения за участие в разбое. Вскоре после того, как он начал отбывать свой срок, у себя в волосах он нашел блоху и, поскольку ему нечем было заняться, стал ее дрессировать. Сначала он научил блоху прыгать по команде, потом стал все больше усложнять трюки. Каждый день без исключения он терпеливо и упорно дрессировал блоху, так что когда он должен был выйти на свободу, блоха научилась выполнять немыслимые трюки. Как только Джой вышел за ворота тюрьмы, он направился в самый большой и известный цирк. Спешно войдя в фургон к директору, он достал блоху из верхнего кармана и положил ее на стол. «Вот, посмотрите на нее», — сказал Джой директору. «Да, — произнес директор, прихлопнув блоху тяжелой пепельницей, — как они досаждают, не правда ли?»
 
      Он убил блоху, и Джой теперь никак не мог доказать, что научил блоху выделывать потрясающие, немыслимые трюки. Теперь он никак не смог бы это доказать.
      Вот к чему привело грубое размышление о человеке: оно убило внутреннюю тайну. Человек настолько привязался к телу, что забыл о своем внутреннем мире. Теперь стало трудно даже доказать его существование. Такие люди, как Будда, Иисус и Кришна кажутся сумасшедшими. На английском и других западных языках написаны книжки, в которых доказывается, что Иисус был неврастеником. Конечно, если вам ничего не известно о внутреннем мире, он будет казаться вам невротиком. Он невротик, потому что вы ничего не знаете о внутреннем мире. Тогда он выглядит сумасшедшим, ведь он говорит о Боге и заявляет, что получает ответ. А вы потеряли всякую связь с внутренним миром, поэтому для вас нет различия между ним и сумасшедшим. Сумасшедший тоже слышит голоса. Вы можете это увидеть, пойдите в сумасшедший дом и вы увидите сумасшедших, которые сидят в одиночестве и восторженно разговаривают, как будто возле них кто-то есть. В чем разница? Иисус молился в Гефсиманском саду, воздевал руки к небу и разговаривал с Богом, — так в чем разница? Возле него вроде бы никого не было. Иисус так же безумен, как эти сумасшедшие. На кресте он начал восклицать и обращаться к Богу, — в чем разница? Там собрались тысячи людей — они никого не видели. А Иисус сказал: «Господи, прости их, ибо не ведают, что творят». Он безумен. С кем он разговаривает? Это обман чувств. И скоро, если вы подавляете свой внутренний мир и теряете связь с ним, вы не будете верить ни Иисусу, ни Кришне, ни Будде, ни Патанджали. О чем они говорят? Они грезят. А вы, люди умные, будете обсуждать их мечтания на языке науки.
      Многие сумасшедшие очень, очень логичны. Если вы их послушаете, вы удивитесь. Они рассуждают очень доказательно, очень разумно, и не исключено, что им удастся вас почти убедить.
 
      Я слышал об одном человеке, который пошел навестить одного родственника, находящегося в сумасшедшем доме. С ним в комнате находился другой человек, очень любезный и обходительный, он с таким достоинством читал газету, что этот человек сказал ему: «Вы совсем не выглядите сумасшедшим». Он стал с ним беседовать, и тот рассуждал настолько логично и здраво, что этот человек спросил у него: «Почему вас держат здесь?» Тот ответил: «Из-за моих родственников, они решили отправить меня сюда, чтобы завладеть моими деньгами, и им оставалось либо убить меня, либо отправить сюда». И я согласился. Это все-таки лучше. По крайней мере, я жив. А то бы они убили меня. У меня ведь так много денег».
      Все, что он говорил, было настолько нормально и убедительно, что посетитель сказал: «Вы не волнуйтесь. Я знаком с заведующим, я пойду к нему и все расскажу». Сумасшедший сказал: «Пожалуйста, если вы можете, сделайте что-нибудь». Когда посетитель собирался уходить, вдруг этот сумасшедший подпрыгнул и сильно ударил его по голове. Посетитель спросил: «Что вы делаете?» Тот ответил: «Я просто хочу напомнить вам, чтобы вы не забыли зайти к заведующему. Теперь вы не забудете».
 
      Все в какой-то степени логично, но как отличить сумасшедшего от мистика? Ведь у мистика все тоже, до какого-то предела, выглядит логично. Но вдруг он говорит о чем-то, чего вы до сих пор не испытывали. Тогда вы пугаетесь, и чтобы спастись от страха, начинаете свой страх рационализировать.
 
       Ум не способен познать себя и любой другой объект одновременно.
 
      Все эти сутры о состоянии свидетеля. Патанджали говорит, слово за словом, что ум не может одновременно быть свидетелем и наблюдаемым. Поэтому если вы можете наблюдать свой ум, это неопровержимо доказывает, что ум — не свидетель. Свидетель — вы. Вы — не тело и даже не ум. Вся суть здесь в том, как помочь вам отделиться от того, что не есть вы.
 
       Если предположить, что вторичный ум излучает первый, из этого бы последовал вывод о том, что возможно познание познания. И это привело бы к запутанности памяти.
 
      Но некоторые философы говорят, что свидетель не обязателен, мы можем допустить существование другого ума, первый ум воспринимается вторым умом. С этим согласятся и психологи, зачем же привносить что-то абсолютно неизвестное? — ум воспринимается самим же умом, тонким умом. Но Патанджали очень логично опровергает такого рода подход. Он говорит: «Если вы допускаете, что первый ум воспринимается вторым умом, то кто тогда воспринимает второй ум? Третий ум, тогда кто воспринимает третий ум?» Он говорит: «Все это создаст путаницу. Так будет продолжаться до бесконечности. Вы дойдете до абсурда, даже когда вы скажете «тысячный ум», перед вами все та же проблема. Вы снова должны предположить ум позади «тысячного»: «тысяча первый», — и так без конца.
      Нет, нужно постичь что-то скрытое глубоко внутри, и за ним уже ничего нет. Иначе память перепутается, иначе — хаос. Тело, ум и свидетель: свидетель абсолютен. Но кто воспринимает свидетеля? Кто знает свидетеля? И тут мы подходим к одной из самых важных гипотез йоги.
 
       Знание своей природы благодаря самопознанию обретается тогда, когда сознание приобретает ту форму, в которой не перемещается с одного объекта на другой.
 
      Йога верит в то, что свидетель — это самоизлучающее явление. Это, как свет. У вас в комнате горит маленькая свеча — она освещает комнату, мебель, стены, рисунок на стенах. Но кто освещает свечу? Вам не нужна другая свеча, чтобы с ее помощью отыскать эту, свеча самоизлучающая. Она освещает другие предметы и одновременно освещает себя. Свабуддхи-самведанам: внутреннее сознание самоизлучающе. У него природа света. Солнце освещает все в солнечной системе — в то же время оно освещает себя. Свидетель наблюдает все, что происходит в пяти семенах и вокруг в мире, и в то же время освещает себя. Это выглядит в высшей степени логично. Когда-то мы должны дойти до основания скалы. Иначе все так и будет продолжаться — это нам не поможет, а вопрос так и не будет решен.
 
       Знание своей природы благодаря самопознанию— свабуддхи-самведанам - приобретается тогда, когда сознание приобретает ту форму, в которой не перемещается с одного объекта на другой.
 
      Когда ваше внутреннее сознание подошло к той точке, где движения больше нет, когда оно стало глубоко сосредоточенным и укорененным, когда оно непоколебимо, когда оно превратилось в незатухающий огонь осознания, тогда оно освещает себя.
 
       Когда ум окрашен познающим и познаваемым, он открывает себя для восприятия.
 
      Ум находится между вами и миром. Ум — это мостик между вами и миром, между наблюдателем и наблюдаемым. Ум — это мостик. И если ум окрашен предметами и свидетелем, он открывает себя для восприятия. Он становится величайшим орудием знания. Но у него должна быть двойная окраска. Во-первых, ум должен быть окрашен предметами, которые видит, а, во-вторых, он должен быть окрашен свидетелем. Свидетель должен излить свою энергию в ум, только тогда ум может познавать вещи.
      Например: ученый работает. Он препарировал человеческое тело и очень тщательно изучает его, настолько тщательно, насколько ему позволяют научные инструменты. Он ищет душу, но найти ее не может — одна только материя и материя. Самое большее, что он может сделать — это обнаружить что-нибудь из области физики или химии, но не из области сознания. И он выходит из лаборатории и говорит: «Здесь нет сознания». Но он упустил вот что. Кто смотрел на мертвое тело? Он совершенно забыл себя. Ученый смотрит на объект, но он совершенно не помнит о своем существовании. Ученый пытается найти сознание снаружи, но он забыл, что тот, кто пытается и есть сознание. Искатель и есть искомое. Он настолько сосредоточился на объекте, что забыл о субъекте.
      Наука слишком сосредоточена на объекте, а так называемые религии слишком сосредоточены на субъекте. Но йога гласит: «Избегайте односторонности. Помните, что и мир здесь, и вы тоже здесь». Пусть ваше вспоминание будет тотальным и целостным, помните и об объекте, и о субъекте. Когда в ваш ум вливается и сознание, и объективный мир, тогда вы открыты для восприятия.
 
      И Патанджали говорит: когда ум окрашен познающим и познаваемым, он открыт для восприятия.
 
      Он может постичь все постижимое. Он может познать все познаваемое. Ничто тогда не будет скрыто от ума. Религиозный ум — назовем его интровертным — познает только субъективное и вскоре начинает твердить, что мир — иллюзия, майя, мечта, сотканная из того же материала, что и сами мечты. А ученый, сфокусированный на объектах, начинает верить в объективный мир и говорит, что существует только материя, сознание — это что-то вроде поэзии, выдумка мечтателей: красивая, романтичная, но нереальная. Ученый говорит, что сознание иллюзорно, интроверт говорит, что иллюзорен мир.
      Но высшая наука — это йога. Патанджали говорит: «Реально и то, и другое». У реальности две стороны: внешняя и внутренняя. И припомните, если происходит что-то внутри, как оно может обойтись без внешнего? Можете ли вы себе представить, что существует только внутреннее, а внешнее иллюзорно? Если внешнее иллюзорно, то иллюзорным автоматически становится и внутреннее. Если внутренность вашего дома реальна, а внешний облик — нет, то где вы проведете границу? Где кончается реальность и начинается иллюзия? И как может внешнее — иллюзорное — иметь реальную внутренность? У нереального тела будет нереальный ум, у нереального ума — нереальное сознание. Реальному сознанию нужен реальный ум, реальному уму нужно реальное тело, а реальному телу нужен реальный мир.
      Йога ничто не отрицает. Йога прагматична и эмпирична. Она научнее самой науки, религиознее религии, потому что она осуществляет высокий синтез внутреннего и внешнего.
 
       Несмотря на множество желаний, ум носит другую природу, потому что связан с Пурушей.
 
      Ум продолжает работать, но он работает не на себя. У него должность управляющего, господин скрывается за ним. Он работает вместе с господином. Теперь мы должны это, как следует, понять.
      Если ум работает вместе с господином, вы целы и невредимы. Если ум сбился с пути, пошел против господина, вы нездоровы. Если слуга следует за господином как тень, все идет замечательно. Если господин говорит: «Иди налево», — а слуга идет направо, то что-нибудь разладится. Если вы хотите, чтобы тело бежало, а тело говорит: «Я не могу бежать», — тогда вы оказываетесь неподвижны. Если вы хотите сделать что-нибудь, а тело и ум говорят «Нет», или продолжают делать что-то против вашей воли, тогда вы оказываетесь в полном смятении. Это и происходит с человечеством. В этом и заключается цель йоги: чтобы ваш ум работал по воле вашего господина, внутренней души. Ваше тело должно работать по воле ума, и вы должны создать вокруг себя мир, который бы вам соответствовал. Когда все действуют в согласии — более низкий уровень вместе с более высоким, высокий — с высшим, а высший — с предельным — тогда ваша жизнь протекает в гармонии. Тогда вы — йогин. Тогда вы целостны, но не в том смысле, что существуете только вы, вы целостны, потому что все происходит в согласии. Вы стали целостны, как оркестр. Инструментов много, а мелодия одна. Много тел, объектов, желаний, притязаний, настроений, взлетов и падений. Много успехов и неудач, всего бесчисленное множество. Но все в согласии, в гармонии. Вы стали оркестром. Все со всем пребывает в согласии, и, в конечном счете, все согласуется с самой сердцевиной вашего существа.
      Вот почему в Индии мы зовем санньясинов свами. «Свами» значит: господин. Вы становитесь свами только тогда, когда вы достигаете той гармонии, о которой говорит Патанджали. Патанджали ничто не отвергает. Он — за гармонию. Он не отвергает тело, он не говорит, что человеку не нужно тело; он не отвергает мир, он не настроен против жизни; он принимает все. Через принятие он приходит к высокому синтезу. А предельный синтез это когда все пребывает в согласии, и не слышно ни одной фальшивой ноты.
 
      Я знаю такой анекдот: пятилетний малыш-бабуин со дня рождения не произнес ни единого слова. Его родители были уверены, что их отпрыск родился немым. Однажды ночью маленький бабуин поедал банан. Вдруг он взглянул на свою мать и сказал: «Почему ты решила дать мне испорченный банан?» Мать была вне себя от радости и спросила малыша, почему он до сих пор молчал. «Ну, — ответил маленький бабуин, — до сих пор с едой было все в порядке».
 
      Если вы в гармонии, вы не будете жаловаться на мир. Вы вообще ни на что не будете жаловаться. Недовольный ум — просто показатель того, что внутри нет гармонии. Когда все в гармонии, жалоб нет. И вот вы идете к так называемым святым: и все жалуются — на мир, на желания, на тело, на все подряд. Все живут, жалуясь - что-то фальшивит, дребезжит. Совершенный человек это тот, кто не жалуется. Это - божественный человек, который принимает все, впитывает все и становится космосом, он перестает быть хаосом.
 
      Другой анекдот: одна сентиментальная пожилая дама гордилась тем, как она обучила своего говорящего попугая и похвасталась викарию: «Если вы потянете его за левую ногу, он произносит молитву Господню, а если за правую — он повторяет псалмы», — сказала она викарию.
      «А что будет, если потянуть его за обе ноги?» — спросил викарий.
      «Я шлепнусь на спину, старый дурак!» — выпалил попугай.
 
      Так происходит и с человеком. Если вы тянете за одну ногу, все в порядке, если за другую — тоже, но если вы тянете за обе ноги, все опрокидывается. Это и произошло с человеком. Все его существо опрокинулось. Религия попыталась потянуть его за тело. Она очень боится тела, очень стыдится. Она все время пытается разрушить и отравить тело. Ей хотелось бы превратить вас в призрак, лишить тела. Она считает, что тело по своей природе неправильно, греховно. Поэтому, лучше вам бы походить на бестелесных духов.
      А материалисты — коммунисты, марксисты, ученые — пошли по другому пути. Они тянули за другую ногу. Они говорят, что никакого сознания нет, нет «Я». Вы - просто сочетание физических и химических элементов. Вы должны быть телом, и больше ничем. И вот они потянули за обе ноги, и целостный человек стал несчастным больным, разделенным.
      Патанджали говорит: «Принимайте все, используйте это, творите, не отрицайте». Дорога проходит не через отрицание, а через созидание. Вот почему Патанджали так много внимания уделил телу, пище, асанам йоги, пранаяме. Все это — попытки создать гармонию: дать необходимую пищу и правильное положение телу, ритмичное дыхание витальному телу. Нужно впитать больше праны, больше витальности. Нужно искать пути и средства, чтобы энергия не иссякала, чтобы она переливалась через край.
      А ум — пратьяхара, ум — это мост, вы можете выйти наружу по мосту, вы можете ходить по мосту, вы можете попасть внутрь. Когда вы выходите наружу, вами завладевают объекты, желания. Когда вы идете внутрь, к вам приходит бесстрастие, осознанность, состояние свидетеля, но это все - тот же мост. Его нужно использовать, не стоит отказываться от него и разрушать. Его нельзя разрушать, потому что именно по этому мосту вы пришли в мир и по нему вернетесь обратно, к своей сокровенной сути.
      Патанджали использует все. Его религия основана не на страхе, а на понимании. Это — не религия для Бога и против мира. Его религия — это Бог, проявляющийся через мир, потому что Бог и мир не разделены. Мир — творение Бога. Мир — Его творчество, Его выражение, мир — Его поэзия. Если вы против поэзии, то разве вы будете благосклонны к поэту? Осуждая поэзию, вы осуждаете поэта. Конечно, поэзия — не цель, вы должны стремиться к поэту. Но на этом пути вы можете наслаждаться и поэзией, в этом нет ничего плохого.
 
      Священник методистской церкви летел в Америку. К нему подошла стюардесса и спросила, не принести ли ему какой-нибудь напиток из бара. «А на какой высоте мы летим?» — спросил священник. Когда ему сказали, что они летят на высоте тридцати тысяч футов, он ответил: «Нет, пожалуй, я воздержусь ... начальство слишком близко».
 
      Страх — постоянный, религиозные люди одержимы страхом. Страх не прибавит вам ни привлекательности, ни достоинства. Страх калечит, парализует, развращает. Из-за него религия почти превратилась в болезнь. Страх превращает вас в ненормального человека. Он лишает вас здоровья и заставляет все больше и больше бояться жизни: это сущий ад, и что бы вы ни делали, вам все время кажется, что вы все делаете неправильно. Вы любите — это неправильно, вы наслаждаетесь — это неправильно. Счастье всегда сопровождается чувством вины. Кажется, что счастливыми могут выглядеть только те люди, которые поступают неправильно. Хорошие люди всегда серьезны и никогда не бывают счастливы. Если вы хотите попасть на небо, вы должны быть серьезны и несчастливы, печальны и унылы. Вы должны быть суровы. Если вы хотите очутиться в аду, будьте счастливы, танцуйте и веселитесь. Но помните изречение Омара Хайяма: «Меня всегда беспокоит: если все эти несчастные люди попадут в рай, что они там будут делать? Они не танцуют, не поют, не пьют, не наслаждаются, не умеют любить. Все благодеяния будут попусту растрачены на этих глупцов. Те же, кто умеет наслаждаться, попадут в ад. На самом деле им следует жить в раю. Это было бы куда разумней». Омар Хайям говорит: «Если вы на самом деле хотите быть в раю, живите райской жизнью здесь, готовьтесь к раю».
      Патанджали хотел, чтобы жизнь в вас била ключом, чтобы что-то неведомое пульсировало в вас. Он ни от чего не отказывался. Если вы любите, он скажет: «Сделайте вашу любовь чуть более глубокой». Вас ждут великие сокровища. Они прекрасны, эти деревья, эти цветы прекрасны, потому что благодаря ним, к вам, каким-то образом, пришел тот самый, далекий Бог. Завес может быть много. Когда вы встречаете мужчину или женщину, завес и оболочек множество, но свет в них - от Бога. На его пути могло быть много препятствий, он мог исказиться, но он — от Бога.
      Патанджали говорит: «Не отказывайтесь от мира. Старайтесь понять при помощи мира. Найдите путь, который приведет вас к изначальному источнику света, чистого, первозданного света. Есть люди, которые живут только ради еды, и есть люди, которые отвергают пищу, — и те, и другие не правы. Иисус говорит: «Не хлебом единым жив человек», — верно, совершенно верно — но может ли человек жить без хлеба? Не нужно об этом забывать. Да, человек не может жить только хлебом, но и без него он не сможет прожить.
 
      Я прочел такую историю.
      Одна женщина купила в магазине попугая при том условии, что он будет говорить. Но через две недели она пришла в магазин и стала жаловаться. «Купите ему маленький колокольчик, чтобы он с ним играл», — посоветовал хозяин магазина — это часто делает их разговорчивыми». Женщина купила колокольчик и ушла. Через неделю она вернулась и сказала, что птица так и не произнесла ни слова. Хозяин магазина посоветовал ей купить зеркало, что, по его мнению, было верным средством заставить попугая заговорить. Она купила зеркало и ушла, но через несколько дней пришла снова. В этот раз хозяин продал ей маленькую игрушечную птичку, которая должна была помочь попугаю заговорить. Прошла еще неделя, и женщина снова появилась в магазине. На этот раз она сказала хозяину, что попугай умер.
      «Он так и не заговорил?» — спросил хозяин.
      «Ах, нет, — ответила женщина — он лишь едва промолвил одно слово перед смертью».
      «Какое?»
      «Еды! Ради всего святого, дайте мне есть!»
 
      Человек должен быть очень бдительным, иначе он будет метаться от одной противоположности к другой. Ум — экстремист. По моим наблюдениям, когда люди, которые жили только ради еды, разочаровываются в том, как они живут, они начинают поститься. Они сразу впадают в другую крайность. Я никогда не встречал ни одного фанатично постящегося, который бы раньше не был бы таким же фанатичным приверженцем еды. Это — люди одного типа. Люди, в которых слишком много сексуальности, становятся аскетами. Люди скаредные начинают от всего отрекаться. Вот так ум движется от одной противоположности к другой.
      Патанджали хотел бы, чтобы ваша жизнь пришла в равновесие. Держаться посередине — не сходить с ума по еде и не отказываться от нее с таким же безумием, не сходить с ума по женщинам или мужчинам и не отвергать их так же неистово, - тогда вы просто уравновешены, спокойны.
      Психиатры говорят, что у всех у нас в поведении есть маленькие странности. У нас у всех есть маленькие странности. А выразить это можно так: я оригинален, вы эксцентричны, он сумасшедший. Когда что-то делаете вы, вы считаете себя оригинальным, если то же самое делает ваш друг, вы скажете, что он эксцентричен, а если это делает ваш враг, то он — сумасшедший. Запомните, этот эгоистический путь мышления разрушит всякую возможность роста. Относитесь к себе объективно. Нездоровое есть в каждом, так как человечество нездорово уже тысячи лет. Неврозом страдают все, так как цивилизация еще не пришла к тому, чтобы позволить человеку полностью раскрыться. Она подавляла человека. И вот что получается: если вы невротик, вы слишком много едите. Вы можете кинуться в другую крайность — вы можете совсем отказаться от еды — но это будет все тот же невроз. Теперь он стал отказом от еды. Но не думайте, что вы проделываете большую духовную работу, очень оригинальную.