Есть люди, которые хотят стать богатыми; они становятся богатыми. Если ты настойчив, ты можешь осуществить любую глупость. Силы человека безграничны. Да, если ты настойчив, ты можешь стать заварочным чайником; никто не может тебе помешать. Но что тогда? Тогда внезапно ты опустошен. Тогда внезапно ты остаешься без цели и оказываешься в растерянности.
      Все одержимые люди, когда их одержимость удовлетворена, чувствуют растерянность. Если ты отождествляешься с одержимостью, рано или поздно ты почувствуешь растерянность. Если она удовлетворена, ты будешь проигравшим; если она не удовлетворена, ты тоже в несомненном проигрыше.
      Другой путь - подавить ее, забросить ее в подвал своего существа, куда-то глубоко в бессознательное, чтобы не сталкиваться с ней. Но там она продолжает расти и влиять на твое поведение; из-за кулис она продолжает дергать тебя за ниточки. А когда враг скрыт, он сильнее. Ты не видишь ее, но все же вынужден следовать ее диктатуре - она становится диктатором.
      Обеих крайностей, Сатья, нужно избегать. Именно это предложил бы Будда: будь точно посредине, наблюдая, наблюдая без выбора. Не выбирай ни в пользу отождествления, ни в пользу подавления. Просто видь. Что бы то ни было, это факт твоей психической жизни. Не говори, что это хорошо, не говори, что это плохо, не говори, что это А, Б, В - что бы то ни было, просто наблюдай это. Испытай невероятную мощь наблюдения: смотри, как оно преображает раны в цветы, как оно распускает запутанные узлы в великие силы, позитивные силы, питательные силы.
 
      Четвертый вопрос:
       Возлюбленный Мастер,
       Не будешь ли Ты так любезен, объяснить тот факт, что часы в главном офисе ашрама и в приемной главных ворот всегда показывают разное время?
 
      Ананд Нарайано,
      Слышал ли ты о знаменитом законе Сигала? Он говорит:
      «Человек, у которого есть часы, знает, сколько времени. Человек, у которого двое часов, никогда не уверен».
      У часов нет никакой причины соглашаться друг с другом; они нонконформисты - революционеры! Что ты говоришь? И ты думаешь, у тебя проблема? Спроси меня!
      У меня в комнате пять часов, и целыми днями я пытаюсь понять, сообразить, сколько же сейчас времени, - и конечно, мне это никогда не удается!
 
      Пятый вопрос:
       Возлюбленный Мастер,
       С тех пор как Ты говорил о разнице между учеником и преданным, я постоянно чувствую, что я довольно ленивый преданный, и все же мне кажется, что я никогда не был так предан и так влюблен в Тебя, как сейчас. Не скажешь ли Ты еще что-нибудь о том, как быть преданным?
 
      Хирен,
      Даже быть ленивым преданным - нечто безмерно важное. Это лучше, чем быть очень способным студентом. Это лучше, чем быть очень внимательным учеником. Быть преданным, хотя бы и ленивым, лучше всего на свете. И по мере того, как растет преданность, лень будет исчезать, потому что любовь не позволит ей удерживаться долго. Любовь - это огонь; она сжигает весь мусор, все то, что несущественно.
      Я знаю, Хирен, это происходит, и я безмерно доволен тобой. Лень пройдет. Когда на востоке восходит солнце, как может сохраняться темнота ночи? Она уже исчезает. Фактически, именно поэтому ты ее осознал.
      Ты осознаешь некоторые вещи, лишь, когда они начинают тебя покидать, потому что, пока они есть, ты их не осознаешь; они были всегда. Если ты осознаешь свою лень, это просто показывает, что она исчезает, покидает тебя, уходит. Происходит какая-то перемена; именно поэтому ты это осознаешь.
      Говорят, многие люди осознают, что они были живы, лишь, когда умирают. Уже при смерти внезапно им приходит в голову:
      «Боже мой! Я был жив!» Никак иначе они не могут узнать, что живы; нужен некий фон, некий контекст. Смерть становится контрастным фоном.
      Ты начинаешь осознавать свою лень; это хороший признак. Лень стоит в дверях - скажи ей последнее: прости. И когда в сердце входит любовь, в нем не может жить лень; это невозможно. Любовь никогда не бывает ленивой. Лень и любовь не могут существовать вместе. Они в точности подобны свету и тьме.
 
      Шестой вопрос:
       Возлюбленный Мастер,
       Правда ли, что некоторые люди просыпаются и понимают, что они знамениты?
 
      Даршан,
      Да, это правда. Некоторые люди просыпаются и понимают, что они знамениты, а некоторые люди просыпаются и понимают, что они опоздали на утренний дискурс.
 
      Седьмой вопрос:
       Возлюбленный Мастер,
       Моя предыдущая жизнь с матерью, отцом, сестрой и братом была временем, полным страдания. Почему я выбрал родиться в такой семье?
 
      Прем Джошуа,
      Ты не выбирал, потому что ты умер бессознательно. Как ты мог выбирать? Если бы ты выбирал, ты, конечно, не выбрал бы такую семью. Это было бессознательным. Ты вошел в матку как робот. Именно так и происходит.
      Обычно, когда человек умирает, - если он не будда - он умирает в бессознательности. Он живет в бессознательности, как он может умереть в сознании? Смерть - это кульминация всей жизни. Если ты прожил ее в бессознательности, в бессознательности ты и умрешь. Это мгновение концентрации; концентрируется вся твоя жизнь.
      Если ты жил в бессознательности, твоя смерть будет концентрированной бессознательностью. Ты умрешь бессознательным; тогда ты не выбираешь. Как ты можешь выбирать?
      Но в мире миллионы идиотов занимаются любовью; миллионы маток готовы тебя принять. Эти люди так же бессознательны, как и ты. Они не знают, почему они занимаются любовью. Они не знают, почему определенный мужчина с определенной женщиной. Они не знают, что происходит. Что-то охватывает их и толкает на определенные действия. Они занимаются любовью не из осознанности, они занимаются любовью из неосознанности. И если пара пребывает в точно такой же неосознанности, что и ты, ты тотчас же входишь в эту матку. Это тебе подходит.
      Ты говоришь: «Моя предыдущая жизнь с матерью, отцом, сестрой и братом была временем, полным страдания».
      Должно быть, ты их заслуживал! Мы получаем лишь то, чего заслуживаем. И это правильно; здесь нет несправедливости.
      Теперь ты спрашиваешь: «Почему я выбрал родиться в такой семье?»
      Ты и не мог по-другому. Берегись! Если ты не будешь бдителен, ты снова сделаешь то же самое. Ты делал это много раз; это не первый раз. Ты не выбирал матку; это вообще не было твоим выбором.
 
      Состоятельный вдовец со своей дочерью путешествовал в Европу на американском теплоходе. Девочка упала за борт. Берман, которому было семьдесят семь лет, бросился в воду и спас ее. Когда оба они были доставлены на борт, вдовец заключил Бермана в объятия.
      - Вы спасли жизнь моей дочери! - воскликнул он. - Я богат. Я дам вам все что угодно - стоит только спросить!
      - Я хочу спросить лишь об одном, - сказал Берман. - Кто меня толкнул?
 
      Это не твой выбор. Должно быть, вся твоя жизнь толкнула тебя в определенную матку. Ты можешь выбирать, только если ты осознан, а умереть в осознанности - это величайший опыт жизни. Нет ничего более экстатичного.
      В жизни важнее всего три вещи: рождение, любовь и смерть. Рождение уже случилось; теперь с ним ничего сделать нельзя. С любовью можно что-то сделать: ты можешь стать сознательным любовником, а став сознательным любовником, ты будешь готовиться к смерти, потому что любовь и смерть очень похожи. В любви ты тоже в определенном смысле умираешь; умирает твое эго.
      Первый опыт смерти - любовь. И познав красоту смерти в любви, ты совершенно не будешь бояться смерти. Фактически, ты будешь ждать, чтобы приветствовать ее, когда она придет. И, когда она придет, ты будешь петь песню. Ты будешь танцевать. Смерть будет тебе не врагом, а другом, большим другом, потому что ты знал малую смерть в любви, и она была прекрасна. Теперь наступает большая смерть; она обязательно будет в тысячу раз прекраснее.
      Любовь готовит человека к тому, чтобы умереть, - но только сознательная любовь, потому что ты умираешь только в сознательной любви; в бессознательной любви ты не умираешь. Бессознательные любовники постоянно борются, ссорятся. Они стараются победить друг друга.
      Сознательная любовь сдается. Фактически, сдаются не друг другу; сдаются богу любви. Оба любовника сдаются неизвестной энергии, которая растворяет их эго, и они переживают малую смерть. Каждый новый оргазм приносит большую смерть. По мере того как углубляется любовь, углубляется и смерть, и они готовятся к окончательной смерти. Тот день, когда приходит окончательная смерть, - это день радости. Они танцуют в смерть, они поют, их сердца предвкушают приключение.
      Тогда они могут выбирать. Они могут войти в определенную матку по своему выбору. У них есть глаза - куда идти, в какую дверь войти.
      Любовь - это начало осознания. Смерть дает тебе глубокий опыт - но все же лишь девяносто девять процентов, остается один процент. Этот один процент восполняется сознательным рождением. Сознательное рождение - это стопроцентная смерть. И если ты родился сознательно, тогда больше нет любви, нет смерти, нет рождения.
      Это цель всех будд: быть свободными от колеса жизни и смерти.
 
      Восьмой вопрос:
       Возлюбленный Мастер,
       Я занимался медитациями почти сорок лет, но все же я по-прежнему далек от цели - реализации Бога. Что мне делать?
 
      Сурендранатх,
      Сделать Бога целью - значит пойти в неверном направлении. Бог - это не цель; если ты мыслишь в терминах цели, Бог становится желанием, объектом желания. Тогда реализация Бога - это не более чем наивысшее прославление эго. Вот почему ты не преуспел.
      Не знаю, какими медитациями ты занимался сорок лет, но, наверное, это были неправильные медитации. Это не могло быть правильным вниманием - о котором говорит Будда, - наверное, это было неправильное внимание. Должно быть, ты занимаешься каким-то видом концентрации и думаешь, что это медитация.
      Это одна из самых ложных идей, широко распространенных в так называемых религиозных кругах мира, особенно в Индии. Концентрация считается медитацией, а концентрация - это не медитация; это прямая противоположность медитации. Концентрация - это ментальное явление. Концентрироваться на чем-то - значит фокусировать ум. В этом есть свои преимущества, но эти преимущества научны, не религиозны. В науке необходима концентрация; концентрация - это научный метод.
      И ваши школы, колледжи, университеты - все они готовят вас к концентрации, потому что это подготовка к осуществлению научных целей, не к религиозному опыту. Концентрация означает исключение из ума всего, кроме одного предмета, на котором ты сосредоточиваешься.
      Медитация просто значит, что ты не сосредоточиваешься ни на чем в частности, даже на Боге, - ты вообще не сосредоточиваешься. Поэтому она ничего не исключает и включает все. В медитации ты расслабляешься, в концентрации - напрягаешься. В медитации ты в глубоком покое, бдительный ко всему, что происходит. В лесу запела птица, залаял соседский пес, заплакал ребенок; на улице шумят машины, с кухни доносится приятный аромат... все это, все, что происходит, все, что окружает тебя, - все твои пять чувств бдительны, восприимчивы.
      Концентрацию можно нарушить, потому что ты пытаешься сосредоточиться на чем-то одном; ее нарушает все. Ты повторяешь: «Рама, Рама, Рама», и начинает лаять собака. Ты злишься на собаку. Собака кажется тебе врагом, который вечно тебя беспокоит; как только ты садишься медитировать, она начинает лаять. Наверное, это подручный дьявола! Начинает плакать ребенок, жена кричит на детей, что-нибудь еще... вокруг происходит тысяча и одна вещь. Ты не можешь остановить весь мир лишь тем, что продолжаешь свое глупое повторение: «Рама, Рама, Рама». Этим ты не можешь остановить весь мир. Мир будет продолжаться.
      Кто знает? Возможно, собака по-своему тоже занимается концентрацией. Может быть, лай - это ее Трансцендентальная Медитация! Собаки так наслаждаются лаем и так оживают, когда лают. Наблюдал ли ты, как лают собаки, почему они лают? Они лают либо на полицейского, либо на почтальона, либо на саньясина. Они против всех униформ - очень революционный подход! Любая униформа... и собака начинает лаять. Ей никогда не нравится униформа; она всегда против, она относится к ней подозрительно. Или собаки начинают лаять на луну. Может быть, это их способ восхищаться красотой. И кто ты такой, чтобы им мешать? У них столько же прав лаять, сколько и у тебя.
      Я слышал:
      На выставке собак в Париже были представлены все виды собак. Была и пара русских собак, и они разговаривали с французскими. Французская собака сказала:
      - Как дела в России?
      - Все прекрасно, - сказали они, - просто прекрасно! Вы не можете себе представить, как там хорошо. Превосходная еда, превосходное медицинское обслуживание; все, чего только может пожелать собака, исполняется. Мы претворили в жизнь утопию.
      Французские собаки почувствовали большую зависть, но когда пришло время русским собакам уезжать, они спросили французских собак:
      - Не можем ли мы отказаться от русского гражданства? Нельзя ли нам остаться во Франции?
      - Но почему? - спросили французские собаки. - Вы наслаждаетесь утопией. Почему вы хотите здесь остаться? Зачем?
      - Только по одной причине: иногда мы хотим лаять, но там лаять не разрешается. Нет свободы слова! Иногда нам хочется полаять, и ради этого мы готовы рискнуть всем.
 
      Собака лает, а ты читаешь мантру. Она не беспокоит тебя - она делает свое дело. Но ты чувствуешь, что тебя побеспокоили, - не потому, что собака лает, но из-за своих попыток сосредоточиться на чем-то одном. Именно из-за этих попыток сосредоточиться ты чувствуешь беспокойство.
      Медитирующего никогда ничего не беспокоит, не отвлекает. Его нельзя отвлечь, потому что тогда он начнет наблюдать и то, что его отвлекает. Он - просто наблюдатель; он наблюдает все, включая отвлекающие факторы. Как можно его отвлечь? Он преобразует даже отвлекающие, беспокоящие вещи в глубокое молчание.
      Сурендранатх, у меня такое ощущение, что ты, наверное, занимаешься каким-то видом концентрации; иначе... сорок лет - это долгий срок! Наверное, ты следовал какому-то глупому пандиту, школяру. Должно быть, ты сам стал школяром. Сорок лет - это долгий срок. Возможно, ты прочитал «Йога-сутры» Патанджали и другие книги о медитации - а они говорят о концентрации.
      Будда был первым в истории человечества, кто говорил не о концентрации, а о медитации. А мы изменили все явление медитации; мы придали ей совершенно новый цвет, новую форму, новую жизнь.
      Должно быть, ты читал тех, кто ничего не испытал, но продолжает писать.
      Тебе пригодится совет Мерфи. Мерфи говорит: если больше ничего не помогает, прочитай инструкции.
      Я думаю, что эти сорок лет ты занимался медитацией, не читая инструкций. Постарайся понять, что такое правильное внимание.
      В Индии люди продолжают делать всевозможные вещи. Они концентрируются, они читают мантры, они постятся, они истязают свои тела, надеясь путем этих мазохистских практик реализовать Бога. Как будто Бог - это садист! Как будто Бог любит, чтобы ты себя мучил! Как будто он говорит, что, чем больше ты себя мучаешь, тем лучше ты станешь! Бог не садист; тебе не нужно быть мазохистом.
      Я встречал людей, которые думают, что без долгого поста нет возможности медитировать. Пост не имеет с медитацией ничего общего. Пост только сделает тебя одержимым едой. Есть люди, которые думают, что безбрачие поможет им в медитации. Медитация приносит своего рода безбрачие, но не наоборот. Безбрачие без медитации - это не более чем сексуальное подавление. Твой ум будет становиться все более и более сексуальным, и, как только ты сядешь медитировать, твой ум наполнится фантазиями, сексуальными фантазиями.
      Эти две вещи были величайшей проблемой для, так называемых медитирующих: пост и безбрачие. Они думают, что это поможет, - а это величайшие помехи!
      Ешь в правильной пропорции. Будда называет это «срединным путем»: ни слишком много, ни слишком мало. Он против поста, он знает его по собственному горькому опыту. Шесть лет он постился и не смог ничего достичь. Поэтому, когда он говорит: «Будь посередине», он знает, что говорит. То же самое с безбрачием: не навязывай его себе. Это побочное следствие медитации, поэтому его нельзя навязывать до медитации. Будь посередине и в этом, не впадая ни в потакание, ни в подавление. Просто поддерживай равновесие. Здоровый, расслабленный, уравновешенный человек в жизни как дома. А когда ты дома, медитировать легче.
      Тогда что такое медитация? Ты просто сидишь в молчании, ничего не делая, наблюдая все, что происходит вокруг; просто наблюдая без предрассудков, без заключений, без идей о том, что неправильно и что правильно.
      Сурендранатх, начни с самых азов. Забудь об этих сорока годах. Хорошо, что ты все-таки выжил после этих сорока лет.
 
      Извозчик сказал своему другу, что вся его прибыль уходит на корм для лошади. Друг предложил постепенно уменьшать рацион лошади по одной соломинке в день.
      Через некоторое время он снова встретил своего друга.
      - Как дела, Эйб?
      - Ужасно! - воскликнул Эйб. - Я, в конце концов, приучил лошадь есть по одной соломинке в день, но она неожиданно умерла!
 
      Сурендранатх, ты выжил - хорошо! Бог милостив. Иначе эти сорок лет неправильного вида медитации, аскезы убили бы кого угодно. Ты сильный человек - ты выжил.
      И раз ты сюда пришел, пожалуйста, отложи в сторону все свои знания. Они не сработали; не позволяй им больше тебя беспокоить. Отложи их в сторону полностью. Начни с начала - со мной. Надежда все еще есть, надежда есть всегда.
      Моя медитация проста; она не требует никаких сложных практик. Она очень проста. Моя медитация поет и танцует. Моя медитация сидит в молчании. Моя медитация непринужденна с существованием. Моя медитация принимает существование как свой дом.
      Забудь о реализации Бога. Путем мышления ты никогда не осознаешь Бога. Просто наслаждайся жизнью, празднуй жизнь. И однажды, когда празднование достигнет пика, внезапно с твоих глаз спадет завеса и в существовании не останется ничего, кроме божественного. Нет Бога, но все существование наполнено божественностью. Это реализация Бога, это нирвана.
 
      Девятый вопрос:
       Возлюбленный Мастер,
       Есть ли какие-нибудь признаки у невыбирающей неосознанности?
 
      Ананд Будда,
      Даже если ты просто осознаешь, этого достаточно. Осознаешь ли ты невыбирающую неосознанность? Это разрушит невыбирающую неосознанность. Сделай ее объектом осознанности, и она исчезнет, испарится.
      Нельзя определить никаких ее признаков, потому что, если определить признаки, их найдет у себя каждый - каждый, потому что в ней живет каждый.
 
      Хулиган вломился в тускло освещенный салун.
      - Есть ли тут кто-нибудь по имени Килрой? - проревел он. Никто не отозвался. Снова он зарычал:
      - Есть тут кто-нибудь по имени Килрой? Мгновение все молчали, затем вперед выступил маленький ирландец.
      - Я Килрой, - сказал он.
      Большой парень поднял его и перебросил через стойку. Затем он двинул его в челюсть, дал по уху, сбил с ног и вышел вон.
      Через пятнадцать минут маленький парень пришел в себя.
      - Вот это да, ну и одурачил же я его! - сказал он. - Я вовсе не Килрой!
 
      Хорошенькая молодая девушка легла на кушетку психоаналитика.
      - Я просто не могу удержаться, доктор. Как бы я ни пыталась удержаться, каждый вечер я привожу к себе в спальню пять или шесть мужчин. Прошлым вечером их было десять. Я так несчастна! Просто не знаю, как мне быть.
      Доктор сочувственно промычал:
      - Я знаю, я знаю, милочка.
      - Да? - сказала удивленная девушка. - Так вы тоже вчера там были?
 
      Люди живут в бессознательности и делают в бессознательности всевозможные вещи. Каждый из нас - бессознательный робот. Мы только притворяемся сознательными; мы не сознательны.
      В то мгновение, когда ты становишься сознательным, все бессознательные действия исчезают из твоей жизни. Твоя жизнь начинает двигаться в новое измерение. Каждое твое действие исходит из внутренней ясности; каждый твой отклик добродетелен и есть добродетель. Жить бессознательно - значит жить во грехе; жить сознательно - значит быть добродетельным, быть религиозным. Жить в тотальной осознанности - значит быть буддой, Христом.
      Было бы хорошо, если бы мы стали называть Христа «Иешуа Будда». Его настоящее имя было Иешуа; от Иешуа произошло имя Иисус. Слово «Христос» стало уродливым по вине христианской церкви; это слово утратило свою красоту. Было бы хорошо его изменить и начать называть Иисуса «Иешуа Будда» - потому что все они будды, все они пробужденные люди. Они живут из внутреннего света. Ты лишь спотыкаешься во внутренней тьме.
      Ананд Будда, я дал тебе имя Будда. Если ты чувствуешь, что живешь в невыбирающей неосознанности, обязательно осознавай это.
 
      Вор спросил великого буддистского мистика, Нагарджуну:
      - Могу ли я медитировать и оставаться вором?
      -Да, - сказал Нагарджуна. - Сделай одно: когда ты воруешь, оставайся бдительным, осознающим, сознательным.
      Вор был очень доволен. Он сказал:
      - Ты - мастер, который мне нужен! Я был у стольких людей, и все они говорили: «Сначала перестань воровать, и лишь тогда ты сможешь медитировать».
      - Это не мастера - должно быть, это бывшие воры. Я мастер. Я забочусь о медитации и ни о чем другом. Что ты делаешь, - это твое дело; воруешь ты или жертвуешь, это меня не касается. Мое дело сказать тебе:
      «Делай что хочешь, но будь бдителен».
      Конечно, вор был очень доволен - доволен, потому что теперь он мог получить оба мира.
      Но через пятнадцать дней он вернулся, упал к ногам Нагарджуны и сказал:
      - Ты большой хитрец! Ты разрушил всю мою профессию - потому что если я пытаюсь быть осознанным, я не могу воровать; мое руки отказываются мне служить. Прошлой ночью я вошел во дворец короля; это был шанс, который предоставляется один раз в жизни. Попасть туда было очень трудно, - а я пытался всю жизнь, - но, должно быть, это случилось по твоему благословению: прошлой ночью, когда вся стража спала, мне это удалось. Я открыл сокровищницу; я никогда в жизни не видел столь драгоценных бриллиантов! Я мог стать богатейшим из людей, которому доступно все, но ты стоял между мной и сокровищами. Ты говорил мне: «Осознавай!» Ты кричал мне: «Осознавай!» И когда я пытался осознавать, эти драгоценные камни выглядели как морская галька, не стоящая внимания. Если я забывал об осознанности, они снова становились драгоценными камнями огромной стоимости. Так все менялось несколько раз. Я начинал осознавать, и они становились обычными камнями; я переставал осознавать, и они превращались в богатства. Но, в конце концов, ты победил. Я вернулся к тебе. Посвяти меня в саньясу.
 
      Наверное, Нагарджуна был таким же человеком, как я; обычный учитель не принял бы вора.
      Иногда ко мне приходит пьяница и говорит:
      - Я пьяница. Могу ли я стать саньясином? Я говорю:
      - Не беспокойся о таких пустяках. Саньяса - это то, что тебе нужно. Сначала стань саньясином, потом посмотрим.
      Он выглядит сбитым с толку, он ничего не понимает. Но как только он становится саньясином, все начинает меняться. Рано или поздно он приходит ко мне и докладывает:
      - Тебе это удалось. Я больше не могу пить; это становится все более неприемлемым. Это так мерзко, отвратительно.
      Один пьяница, - он стал саньясином лишь несколько месяцев назад, - сказал мне: «Пить стало трудно. Теперь я знаю, какая стратегия, и какой трюк кроется за оранжевой одеждой, потому что, когда я захожу в бар, люди касаются моих ног! Они говорят: «Свамиджи, это бар! Наверное, вы зашли сюда по ошибке!» А я говорю: «А, так это бар?» - и мне приходится развернуться и уйти. Я и войти никуда не могу!» Он был очень сердит на меня; он говорил: «Я не могу пойти в кино, потому что, когда я становлюсь в очередь, люди начинают касаться моих ног и говорят: «Свамиджи, что вы здесь делаете?» - и мне приходится спасаться бегством!»
      Лишь немного осознанности - и это повлияет на всю твою жизнь. Лишь немного осознанности - и вся твоя жизнь, как ты жил ее до сих пор, будет разбита вдребезги, развалится, и из этого небольшого эпицентра осознанности начнет возникать новая жизнь.
 
      Десятый вопрос:
      Возлюбленный Мастер,
       Недавноя пережил опыт общего наркоза. Состояние было таким знакомым - как на лекции или на даршане. Не это ли Ты делаешь - общий наркоз, чтобы оперировать нас?
 
      Дэва Канта,
      Я не применяю анестезию, но у меня есть свои средства сделать вас бессознательными, чтобы можно было оперировать.
      Во-первых, вы уже достаточно бессознательны; лишь иногда в вас мерцает немного сознания. Я должен это предотвратить! Для этого не нужно никакой анестезии.
 
      Человек, перенесший сложную операцию, постоянно жаловался на шишку на голове и ужасную головную боль. Поскольку операция была на брюшной полости, для головной боли не могло быть никакой естественной причины. В конце концов, сестра, опасаясь, что у него может быть послеоперационный шок, решила переговорить с врачом.
      - Ни о чем не беспокойтесь, сестра, - заверил ее врач. - У него действительно шишка на голове. Примерно в середине операции у нас кончился анестетик.
 
      Я не ношу с собой никаких анестетиков, поэтому я постоянно использую такой же метод - хороший удар по голове! Да, несколько дней у тебя будет шишка и головная боль! Ты не сознателен, тебе не нужно анестезии - небольшой удар, и ты на лопатках! Тогда над тобой можно провести любую операцию. И эта операция не физическая; это духовная хирургия. Некоторые сорняки должны быть удалены, выполоты из твоего духа. И именно это происходит на утреннем дискурсе и вечернем даршане.
      Поэтому я прекрасно понимаю, Дэва Канта, твой опыт: под наркозом ты пришел в то же состояние, «что и на лекции или на даршане».
      Здесь со мной ты теряешь из виду свое эго. Здесь со мной ты теряешь из виду свой ум. Ты входишь в безграничное пространство, великую свободу, поразительное молчание, глубокий экстаз; и это принесет пользу лишь тем, кто глубоко в меня влюблен. Те, кто приходят как посторонние, как зрители, - да, они соберут несколько слов и подумают, что поняли суть. Они не поняли суть. Пока ты не начнешь чувствовать то пространство, в котором нахожусь я, ты не понял - и не можешь понять.
      Мое послание не в словах, которые я говорю, но в молчании, из которого приходят эти слова. Мое послание - не слова, не философия. Это причастие, глубокое причастие сердец, встреча, сплавление, оргазмический опыт. Это духовный оргазм.
 
      Последний вопрос:
       Возлюбленный Мастер,
       Всю жизнь я прожил в безбрачии, но все же страдаю от сексуальных мыслей. Почему?
 
      Равишанкар,
      Если бы ты от них не страдал, это было бы чудом! Если ты пытаешься жить жизнью безбрачия, чего еще можно ждать?
      И почему ты считаешь сексуальные мысли плохими? Они нейтральны, они ни хорошие, ни плохие. Сексуальные мысли - это сексуальные мысли. Зачем привносить эти моральные ценности? Из-за этих моральных ценностей ты постоянно остаешься в состоянии войны, внутренней войны, гражданской войны.
      Ты продолжаешь бороться с собственной энергией - с сексуальной энергией - а это единственная энергия, которая у тебя есть. Больше никакой энергии нет; это единственная энергия, и она должна быть трансформирована в духовность. Та же сексуальная энергия, которую ты называешь плохой, станет твоим самым изысканным ароматом.
      Но пытаться жить жизнью безбрачия без медитации опасно. Это делает тебя одержимым. Это постоянно удерживает тебя в сексуальных фантазиях. И тогда, естественно, ты называешь их плохими, потому что жить с одними и теми же мыслями двадцать четыре часа в сутки - это сплошное мучение.
 
      - Полиция? - сказал голос в трубке. - Я хочу заявить, что грабитель попался и заперт в спальне у одной старой девы!
      Записав адрес, сержант спросил, кто говорит.
      - Грабитель! - закричал срывающийся голос.
 
      Нервный молодой человек вбежал в аптеку и был заметно смущен, увидев за прилавком цветущую женщину средних лет, которая спросила, чем она может помочь.
      - Нет-нет, - пробормотал он, - мне нужно поговорить с аптекарем.
      - Я аптекарь, - отвечала она весело. - Что я могу для вас сделать?
      - Ээ... ничего особенного, - сказал он, поворачиваясь, чтобы уйти.
      - Молодой человек, - сказала женщина, - мы с сестрой содержим эту аптеку почти тридцать лет. Вы ничем не можете нас смутить.
      - Ладно, - сказал он. - У меня ужасный сексуальный голод, который ничем нельзя удовлетворить. Сколько бы я ни занимался любовью, я хочу заниматься любовью снова. Можете ли вы что-нибудь мне предложить?
      - Одну минуту, - сказала она. - Мне надо посоветоваться с сестрой. Через несколько минут она вернулась.
      - Лучшее, что мы можем предложить, - сказала она, - это сто долларов в неделю и половину прибыли от аптеки.
      На сегодня достаточно.
 

3. Свободу нужно заработать