Однажды ученик спросил мастера:
      — Учитель, мир полон горестей! В чем же найти утешение человеку?
      — Смотря о каком человеке идет речь, — ответил мастер. — Мудрец утешает себя мыслью: «Что случилось, то и должно было случиться». Глупец же ищет утешение в ином: «Такое случалось и с другими. Но со мной этого больше не случится!»
 

 
      Большой и красивый камень, недавно извлеченный из воды, лежал на небольшом возвышении над вымощенной мостовой, в обществе растений разных сортов и цветов. И видел он великое множество других камней, которые были собраны на лежавшей под ним мостовой.
      И вот захотел он податься со своего места вниз, говоря себе так
      — Что делать мне здесь с этими растениями? Хочу жить вместе со своими братьями.
      И, устремившись вниз, достиг он желаемого. Но прошло совсем немного времени, и камень перелил радоваться своей участи. Вокруг непрестанно мельтешили колеса повозок, подкованные железом копыта лошадей, ноги путников: тот его перевернет, этот потопчет, иногда покроет его грязь или отбросы. И по сию пору тщетно взирает бедный камень на то место, откуда ушел, на место уединенного и спокойного мира.
      Так случается с теми, кто стремится от жизни созерцательной уйти в суетный мир, в мир людей, полный нескончаемых бед и разочарований.
 

 
      Однажды юноша решил покинуть свой родной город, чтобы отправиться на поиски великого знания. Его учитель посоветовал ему идти на юг и сказал:
      — Встретишь павлина и змею — узнай их значение.
      Всю дорогу юноша размышлял о словах своего учителя. И вот в конце пути он увидел змею и павлина. Юноша заговорил с ними.
      — Я хотел бы сравнить ваши достоинства, — сказал он.
      — Я думаю, что я гораздо важнее змеи, — начал павлин. — Я олицетворяю вдохновение, устремленность к небесам, небесную красоту, иными словами — знание высоких вещей. Мое предназначение — напоминать человеку о его собственных качествах, скрытых в нем.
      — Мое предназначение таково же, — прошипела змея. — Подобно человеку, я привязана к земле и этим напоминаю ему его самого. Я такая же гибкая, как он, потому что ползаю по земле извиваясь.
      Человек об этом часто забывает. По преданию я — страж подземных сокровищ.
      — Ноты вызываешь отвращение! — воскликнул павлин. — Ты лукава, скрытна, ядовита.
      — Ты перечисляешь мои человеческие черты, — ответила змея, — между тем я лишь хочу указать на мое назначение, которое только что описала. Но взгляни на себя самого. Ты тщеславен, отвратительно толст, твой голос противен и скрипуч, ноги твои непомерно велики, а перья слишком длинны.
      Тут юноша вмешался в беседу:
      — Наблюдая за вами, я понял — ни один из вас не прав полностью. И все же, если отбросить личные предубеждения, вы ясно можете видеть, что вместе вы являетесь поучительным примером для человечества.
      И он объяснил им, в чем их назначение:
      — Человек привязан к земле, как змея. У него есть возможность подняться ввысь, подобно птице. Но, имея в себе что-то от жадной змеи, он остается эгоистичным даже в этом высоком стремлении и становится похожим на надутого гордостью павлина. В павлине мы видим большие возможности человека, которые так и не смогли развиться правильно. Сверкающая чешуя змеи говорит о возможной красоте, а в павлине эта возможность проявляется в кричащей пестроте хвоста.
      Только юноша это произнес, как услышал внутри себя голос, сказавший ему:
      — Но и это еще не все. Два существа, которых ты видишь перед собой, наделены жизнью. Это в основном, и представляет их свойства. Они спорят друг с другом потому, что каждый из них привязан к своему собственному образу жизни, полагая, что своим существованием он сотворяет нечто истинное. Однако змея охраняет сокровища, но не может воспользоваться ими. Павлин, отражая красоту, напоминает о сокровищах, но это нисколько не помогает ему измениться. Хотя сами они не способны извлечь какую-либо пользу из того, чем они обладают, их пример служит назиданием для тех, кто может видеть и слышать.
 

 
      На полке стоял маленький глиняный кувшинчик для воды. В углу комнаты на кровати лежал больной, томимый жаждой. «Пить! Пить!..» — поминутно просил он. Но он был совсем один, и некому было помочь ему. Мольба больного была так жалобна, что кувшинчик не выдержал. Сострадание переполняло его. Прилагая невероятные усилия, он подкатился к постели больного, остановившись возле самой его руки. Больной открыл глаза, и взгляд его упал на кувшинчик. Собрав все свои силы, человек взял кувшинчик и прижал его к горячим от жара губам. И только теперь он понял, что кувшин пуст! Собрав последние силы, больной швырнул кувшинчик об стену. Тот разлетелся на бесполезные куски глины.
      Помните о благодарности — никогда не превращайте в куски глины тех, кто стремится вам помочь, даже если их попытки тщетны.
 

 
      Скупой как-то раз услышал, что живет на земле человек еще более скупой, чем он сам. Скупой решил отправиться на его поиски. И вот поздней ночью он дошел до дома этого человека. Он заглянул в окно и увидел, как хозяин дома прикрутил фитиль керосиновой лампы и при скудном свете проверяет свои дневные расходы, что-то пишет и перечеркивает. Как оказалось, у него не хватало одной копейки, и он не знал, на что ее израсходовал.
      Скупой постучался в дверь. Хозяин открыл ее и пригласил гостя в дом, а сам снова стал считать. Скупой спросил у хозяина:
      — Почему ты так сильно прикрутил фитиль лампы?
      — Чтобы уменьшить расход керосина.
      Гость подивился скупости хозяина и, сняв штаны, сел на кровать.
      Рассвет уже наступил, а хозяин дома все проверял свои расходы. И вот он поднял голову от своих записей и заметил, что гость сидит без штанов.
      — Эй, ты зачем снял штаны?
      — А как же? Если я буду в них рассиживаться, то они износятся.
      Хозяин был поражен этими словами и сказал: —Да ты еще скупее меня! Я экономлю керосин в лампе и каждую копейку, а ты даже боишься лишний раз сесть, чтобы не износить штаны.
 

 
      Многие люди жалеют для других даже то, что не нужно им самим; и хоть от собственного добра им нет никакого проку, все же чужих они к нему не подпускают.
      Как-то раз в закуте, полном сена, лежала жадная собака. Мимо шли быки, но она не дала им ухватить ни клочка, скаля большие и острые зубы. И быки сказали ей:
      — Нехорошо ты делаешь, коли жалеешь для нас то, что тебе все равно не по нутру. Ведь сама ты не можешь есть сено по природе своей, а нам его ты не даешь.
      От зависти и жадности избавиться нелегко. Ее можно с трудом унять, но совсем искоренить нельзя.
 

 
      Ученик спросил своего мастера:
      — У меня случаются приступы гнева, я хочу от него освободиться, но не могу. Что мне делать?
      Мастер не сказал ни слова, просто заглянул глубоко в глаза своего ученика, так что тот даже вспотел от неожиданности. Ему хотелось нарушить молчание, но он не осмелился. Наконец, мастер улыбнулся и сказал:
      — Странно! Я искал и искал, но не смог найти гнева внутри тебя. Покажи мне хоть немного гнева здесь и сейчас.
      Ученик сказал:
      — Он не всегда здесь. Он проявляется внезапно. Как я могу показать его сейчас?
      Мастер снова улыбнулся и сказал:
      — Тогда это не твоя истинная природа, которая остается с тобой всегда; и если бы твой гнев был частью тебя, ты смог бы показать его мне. Когда ты родился, его с тобой не бьшо. Когда ты умрешь, его с тобой не будет. Этот гнев — не ты. Где-то тут есть ошибка. Уходи и подумай. Ищи! Медитируй!
 

 
      Жил на свете очень глупый человек. Каждое утро, вставая с постели, он с огромным трудом находил свою одежду, вечером же он боялся ложиться спать, вспоминая утреннее происшествие.
      Наконец однажды он принял, как ему казалось, вполне разумное решение: он достал бумагу и карандаш и, раздеваясь, записал, куда положил каждую вещь. Проснувшись на другой день в прекрасном расположении духа, он достал записку и стал читать: «шапка» — на месте, он надел ее, «штаны» — лежат рядом, он натянул и их, и так далее, пока не завершил успешно весь свой утренний туалет. Впрочем, не прошло и минуты, как он спросил себя в великом страхе:
      — Да, но где же я сам? Куда я запропастился? Он начал искать себя, но все поиски оказались
      тщетны: он так и не смог найти себя.
 

 
      Правитель некоего государства спросил своего учителя:
      — Учитель! Не терпишь ли ты какой-нибудь нужды? Есть ли у тебя достойная одежда? Хватает ли еды?
      — О, великий царь! — ответил старик. — Как же я могу испытывать в чем-нибудь недостаток, если я сам владею двумя рабами, которые, в свою очередь, управляют всеми правящими на Земле государями?
      — Кто же эти два раба, которые, судя по твоим словам, управляют и мной? — удивился царь.
      — Эти два раба — гнев и желание, — прямо и откровенно сказал шейх. — И истинный царь лишь тот, кто держит их в узде, помня о том, что солнце с небес светит не только для царей, но и для всех прочих, включая рабов.
 

 
      Вор спал под белым терновым кустом, и приснилось ему, что перед ним стоит дьявол. Проснулся вор, оглянулся и видит: тот, кто ему снился, уже наяву стоит перед ним. И сказал ему дьявол:
      — Любезный друг, верность твоя безгранична, и я знаю, что не напрасно к тебе благосклонен: и пути твои, и дела твои достойны моей милости. И если ты будешь и впредь таков, в помощи моей не будет тебе отказа: призови только мое имя, и всюду пройдешь безопасно.
      Вор от таких речей совсем обнаглел, стал разбойничать еще разнузданней, и так как о хозяине своем он не забывал, то ему во всем сопутствовал успех. Но вот наконец он попался, предстал перед судом и был осужден. Повели его в колодках на казнь, которая ждет каждого вора. Когда же его волокли жестоко и грубо, снова он воззвал к дьяволу, ибо только на дьявола была вся его надежда. Предстал перед ним вызванный и говорит:
      — Здесь я, не сомневайся!
      Вот пришли они к месту казни, и снова вор воззвал к своему господину; а господин всех казнимых опять говорит:
      — Будь терпелив: терпение все превозмогает» Вот уже захлестнули ему веревкой горло, и в
      третий раз воззвал он к своему защитнику с такими словами:
      — В беде познается истинный друг: ты видишь, где я и что со мной, подай же мне помощь во имя того белого тернового куста, что был свидетелем и залогом нашего союза.
      А дьявол на это:
      — До сих пор воевал ты спокойно, с нашею помощью; а теперь неплохо было бы посмотреть, каково ты будешь воевать без меня?
      Часто мы бываем свидетелями, как обманщик обманывает обманщика и коварство уступает коварству, а более всего бывает обманут тот, кто полагается на дьявола.
 

 
      Однажды пчела увидела около своего улья муху.
      — Зачем ты явилась сюда? — спросила она гневно. — Право, тебе ли, низкое животное, соваться к нам, воздушным королевам!
      —Ты права, — холодно ответила муха, — не следует и близко подходить к такому неистовому племени, как вы.
      — Нет никого мудрее нас, — сказала пчела. — Только у нас есть законы и хорошо устроенное государство; мы питаемся только благоухающими цветами; мы даем только сладостный мед, который может сравниться с нектаром. Уйди с глаз моих, мерзкая назойливая муха, ибо ты только и умеешь, что жужжать и искать пропитания в отбросах!
      — Мы живем, как можем, — ответила муха. — Бедность — не порок, а гнев — порок изрядный. Вы делаете нежный мед, но сердце ваше всегда сурово; в законах вы мудры, но безумны в поведении: ваш гнев, жалящий неприятеля, стоит вам жизни, и ваша безумная жестокость приносит вам же наибольшее зло. Гораздо лучше обладать достоинствами менее блестящими и более безопасными.
 

 
      Как-то одному человеку нестерпимо захотелось золота. Утром пораньше надел он платье и шапку, отправился на базар. Подошел прямо к меняле, на глазах всех людей схватил золото и кинулся прочь. Поймав его, стражник спросил:
      — Как мог ты украсть чужое золото? Ведь кругом были люди?!
      — Когда я брал его, то никого не заметил, я видел лишь золото, — ответил пойманный.
 

 
      Пропал у одного человека топор. Подумал он на сына своего соседа и стал к нему приглядываться: ходит тот — как укравший топор, глядит — как укравший топор, да и говорит — как укравший топор; словом, каждый жест, каждое движение выдавали в мальчике вора.
      Но вскоре тот человек стал вскапывать землю в долине и нашел свой топор. На другой же день снова посмотрел на сына своего соседа: ни жестом, ни движением не походил он уже на вора.
 

 
      Шел волк в чужие места и пришел к реке. Увидел он, что река — широкая и глубокая, не решился броситься в волны и стал просить перевозчика, чтобы перевез его на своем суденышке.
      — Перевезу, коли заплатишь, — говорит перевозчик.
      А волк в ответ:
      — Дам что угодно, только пусти меня в лодку. Пустил его перевозчик и отвалил от берега. Говорит волк человеку:
      — Ну, какой же ты хочешь от меня платы?
      — Скажи мне, — говорит перевозчик, — три слова правды, вот и плата.
      Понравилось это волку, и он тут же говорит первое:
      — Кто делает добро, тот хороший человек
      — Что правда, то правда, — отвечает перевозчик. Добрались они до середины реки, говорит волк
      второе свое слово:
      — А кто не делает добра, тот дурной человек.
      — И то правда, — отвечает перевозчик. — А какое третье?
      — Третьего пока не знаю, — говорит волк, — но гы подвези меня к берегу, а я тем временем при-гумаю.
      Подъехали они к берегу, волк одним скачком выскочил из лодки и, как очутился на суше, крикнул:
      — А кто делает добро дурному, тот только силы теряет зря!
      Правду сказал волк; кто делает добро злому, тому и воздается за добро злом.
 

 
      В неком царстве царевич сошел с ума и вообразил себя петухом. Он разделся донага, спрятался под стол и жил там, отказываясь от царских яств, подававшихся на золотых блюдах. Он ел лишь зерно, припасенное для кур.
      Царь был в отчаянии. Он искал для сына самых лучших лекарей, знаменитейших ученых, но все было без толку. Тщетно старались заклинатели, монахи, отшельники и чудотворцы.
      И вот однажды предстал перед царем неизвестный мудрец
      — Мне кажется, я мог бы исцелить царевича, — промолвил он, — позволь мне попытаться.
      Царь согласился. И тут, к всеобщему изумлению, мудрец, сбросив одежду, забрался под стол к царевичу и принялся кукарекать.
      — Кто ты такой и что здесь делаешь? — воскликнул юноша.
      — А ты? — спросил мудрец. — Ты кто такой и чем тут занимаешься?
      — Разве ты не видишь? Я — петух.
      — Хм, — удивился мудрец, — странно!
      — Что же тут странного?
      — Странно, что ты не видишь, что я — такой же петух, как ты.
      Они подружились и поклялись никогда не расставаться. А затем мудрец принялся лечить царевича. Он начал с того, что надел рубашку.
      Царевич изумился:
      — Да ты с ума сошел! Забыл, кто ты? Неужели ты вздумал стать человеком?
      — Видишь ли, — мягко возразил мудрец, — не следует думать, будто петух, одетый как человек, перестает быть петухом.
      Тому пришлось согласиться. На следующий день оба были одеты.
      Мудрец послал за блюдами с дворцовой кухни.
      — Несчастный! Что ты делаешь? — воскликнул перепуганный царевич. — Уж не собираешься ли ты есть человеческую пищу?
      Друг рассеял его сомнения:
      — Никогда не думай, будто сидя за столом с человеком и разделяя его трапезу, петух перестает быть самим собой. Разве петуху достаточно вести себя по-человечески, чтобы стать человеком?
      В этом мире ты можешь вести себя как самый настоящий человек и все равно останешься самим собой, то есть петухом.
 

 
      Один дровосек рубил дрова на берегу реки и уронил свой топор. Течение унесло его, а дровосек уселся на берегу и стал плакать. Пожалел его Гермес, явился и узнал у него, почему он плачет.
      Нырнул Гермес в воду, вынес дровосеку золотой топор и спросил, его ли это? Дровосек ответил, что не его. Во второй раз нырнул Гермес, вынес серебряный топор и опять спросил, тот ли это, который потерялся? И от этого отказался дровосек. Тогда в третий раз вынес ему Гермес его настоящий топор, деревянный. Признал его дровосек, и тогда Гермес в награду за его честность подарил дровосеку все три топора.
      Взял дровосек подарок, пошел к товарищам и рассказал все, как было. А одному из них стало завидно, и захотел он сделать то же самое. Взял он топор, пошел к той же самой речке, стал рубить деревья и нарочно упустил топор в воду, а сам сел и стал плакать. Гермес явился и спросил его, что случилось? А он ответил, что топор пропал. Вынес ему Гермес золотой топор и спросил, тот ли это, что пропал? Обуяла человека жадность, и воскликнул он, что это тот самый и есть. Но за это бог не только не дал ему подарка, но и его собственный топор не вернул.
      Воистину, насколько боги помогают честным, настолько же они враждебны нечестным.
 

 
      Коза однажды паслась среди кустарника и вдруг повстречала огромного волка.
      — Что ты делаешь здесь, — спросил ее волк, — в этой тенистой роще?
      Отвечала коза:
      — Господин мой, долго и далеко убегала я от тебя; а теперь сама к тебе навстречу иду и об одной только прошу милости.
      Волк ей говорит:
      — И я тебя искал повсюду и вот нашел на моих же собственных пастбищах; милость тебе я готов оказать какую угодно, не проси только сохранить тебе жизнь.
      — Не о жизни прошу, — говорит коза, — а прошу только не убивать меня, пока не пропою я две молитвы, одну за себя, другую за тебя.
      — Хорошо, — говорит волк, — пусть будет так, как ты просишь.
      Тогда коза говорит:
      — Отведи же меня на возвышенное место, чтобы я ближе была к небесам и слышнее раздавались бы мои молитвы и песнопения. Тогда все козы, дикие и домашние, как услышат меня, так и сами благочестиво начнут молиться и за меня, и за тебя.
      Сделал волк, как она просила; встала коза на возвышенное место, возвела очи к небу и принялась кричать громким голосом; а волк стоял рядом и думал, что это она поет молитву. Услышали ее крик все козы по соседству, а там и собаки и мужики сбежались со всех дворов, и набросились на волка, и схватили его, и избили, и козу от зубов его избавили.
      И вот, когда его уже волокли в деревню и колотили что есть мочи, обернулся волк к козе и сказал:
      — Эх, не везет мне! Видно, за меня ты молилась кое-как, а за себя — не жалея сил.
      Отвечала коза:
      — Мне и того довольно, что из молитв моих только молитва за меня и была услышана.
      Так многие, обещая заботиться о чужих делах, заботятся только о своих и пекутся о собственной пользе.
 

 
      Царевич купил чистокровного скакуна и, чтобы уберечь его от воров, поместил в конюшне из кирпича, охраняемой вооруженным сторожем. Как-то ночью царевич не мог заснуть и решил прогуляться. Проходя мимо конюшни, он обратил внимание на сторожа: тот, казалось, был чем-то взволнован.
      — Эй! — окликнул его царевич. — Что с тобой?
      — Меня тревожит один вопрос. Когда вбивается в стену гвоздь, куда девается известка?
      — Вопрос важный, — заметил царевич. — Хорошо, что ты думаешь об этом.
      Он вернулся во дворец, но час спустя, не сумев заснуть, снова отправился на прогулку. Сторож сидел у конюшни, обхватив голову руками, погруженный в раздумье.
      — А теперь, — обратился к нему царевич, — о чем ты думаешь теперь?
      — Ну, понимаете, это похоже на мой первый вопрос. Когда вы едите бублик, что происходит с дыркой?
      — Это сложный вопрос, — задумался царевич. — Хорошо, что ты интересуешься этим.
      Страдающий бессонницей царевич в третий раз пришел к конюшне и снова застал сторожа в затруднительном положении.
      — Еще вопрос? — спросил царевич.
      — Да, и вот о чем. Я говорю самому себе, что конюшня здесь, стены здесь и я здесь. Но конь, куда же делся конь?
 

 
      Один царь захотел узнать, кто из двоих хуже — сребролюбец или завистливый, — ведь никто из них не желал другим людям добра. С этой целью повелел он призвать к себе сребролюбца и завистливого и говорит им:
      — Просите у меня каждый, что вам угодно; только знайте, что второй получит вдвое больше того, что попросит первый.
      Сребролюбец и завистливый долго препирались, ведь каждый из них не желал просить первым, чтобы после получить вдвое больше. Наконец царь сказал завистливому, чтобы он просил первым. Завистливый, будучи объят недоброжелательством к ближним, сказал царю:
      — Государь! Прикажи мне выколоть один глаз. Удивленный царь спросил, для чего он изъявил
      такое желание.
      Завистливый ответил:
      — Но ведь ты, государь, тогда прикажешь товарищу моему выколоть оба глаза...
 

 
      Свила птица гнездо на морском берегу. Смыло гнездо прибоем. Обозлилась птица и давай клювом воду из моря на берег носить, а песок с берега бросать в воду. Увидала это другая птица и спрашивает:
      — Что ты делаешь, безумная?
      — Не уйду отсюда, — отвечает первая, — пока не превращу море в сушу и сушу в море.
      — Глупейшее ты создание! Много ли ты в конце концов сделать можешь?
 

 
 

 
      Свет спросил у Тьмы:
      — Ты существуешь или не существуешь? — но не получил ответа. Свет пристально вгляделся в облик Тьмы: темно, пусто... Хоть целый день смотри на нее — ничего не увидишь, слушай ее — и ничего не услышишь, трогай ее — и не дотронешься.
      — Она — само совершенство! — воскликнул Свет. — Кто мог бы еще достичь такого совершенства? Я способен быть или не быть, но не способен абсолютно не быть. А Темнота — как она этого достигла?
 

 
      Один юноша безумно страдал от любви. Видя это, многие люди пытались помочь ему советом.
      — Не так уж прекрасна эта девушка, — говорили они. — В нашем краю много более красивых дев! Выбирай любую из них!
      Но юноша побледнел, услышав эти слова, и так ответил на них
      — Красота — это не форма и не внешность сосуда, а его содержимое. И если оно вам кажется уксусом, то для меня оно — сладчайшее вино! Ведь Господь из одного кувшина наливает одному горькую отраву, а другому — мед, и все видят очертание сосуда, но лишь посвященный знает его содержимое!
 

 
      Проходя через один город, мастер Янцзы зашел на постоялый двор. У хозяина двора были две наложницы: красивая и безобразная. Хозяин ценил безобразную, а красивой пренебрегал.
      На вопрос Янцзы, какая тому причина, он ответил:
      — Красавица сама собой любуется, а я не понимаю, в чем ее красота. Безобразная сама себя принижает, а я не понимаю, в чем ее уродство.
      — Запомните это, — сказал Янцзы своим ученикам. —Действуйте достойно, но гоните от себя самодовольство — и вас полюбят всюду, куда бы вы ни пришли.
 

 
      Император так любил напольные вазы, что уставил свои покои самыми красивыми из них — с золотой росписью и драгоценной инкрустацией. Император поручил любимому слуге бережно протирать дорогие вазы и кувшины и время от времени переставлять их местами.
      Однажды этот слуга случайно разбил вазу. Император пришел в ярость и приказал казнить бедного слугу. Все придворные, жалея беднягу, пытались вымолить прощение для незадачливого слуги, но безуспешно. Однако император пообещал сохранить жизнь слуге при условии, что найдется такой умелец, который склеит осколки и восстановит вазу.
      Но умельцы, только глянув на груду осколков, вздыхали и беспомощно пожимали плечами. А слуга тем временем прощался с жизнью и молился, чтобы император сменил гнев на милость.
      А в это время в город вошел странствующий мастер Покеда. Он услышал историю о разбитой вазе и о приговоренном слуге, пришел во дворец и сказал, что готов исправить ситуацию.
      Этого мастера люди считали святым, и все решили, что он применит какое-то волшебство, особую мантру, чтобы восстановить любимую вазу императора.
      Мастера Покеду привели в покои императора и показали ему осколки вазы. Но мастер смотрел не столько на осколки, сколько на галерею из дорогих ваз, которые были изготовлены лучшими умельцами Поднебесной. Затем Мастер Покеда попросил принести ему палку. Его желание было выполнено.
      В галерее толпились придворные, министры и слуги. Всем хотелось посмотреть на волшебство, которое применит знаменитый мастер, и услышать мантру.
      Мастер Покеда тем временем светло улыбнулся императору и, взяв в руки палку, начал быстро колотить по всем остальным вазам.
      Какое-то время присутствующие, как, впрочем, и сам император, остолбенело стояли, полагая, что разбивание ваз является частью волшебства. Первым опомнился император.
      — Мастер! Что ты наделал!
      — Я выполнил свое обещание, император.
      — Ты же обещал склеить вазу...
      — Я этого не обещал. Я сказал, что исправлю ситуацию, и я это сделал. В зале было две дюжины ваз. Расколотив эти вазы, я спас две дюжины людей от смерти.
      — Каких людей?
      — Тех, кто в будущем мог разбить эти вазы.
      Придворные еще никогда не видели своего императора в таком гневе. Он приказал связать мастера и растоптать его слонами.
      Привели слона. Мастер лежал связанный на полу. Воины окружили сцену казни, чтобы предупредить неожиданные вмешательства толпы. Все видели, что мастер Покеда лежал совершенно неподвижно и слышали, как он тихонько бормотал какую то мантру. Слон не двигался с места. Слуга подстегнул слона прутом. Слон не шевельнулся. Слуга подстегнул слона еще раз. Слон попятился, потом развернулся и пошел в другую сторону. Толпа ахнула.
      — Стойте, — закричал император. — Уведите слона немедленно и развяжите Покеду!
      Мастера развязали. Император приказал ему приблизиться и сказал так