— То, что я появился у вас в кабинете — уже кое о чем говорит, не так ли ?

Президент кивнул. Это действительно кое-о-чем говорило.

— Да-да, разумеется. Я уже давно думал сменить начальника охраны.

— О, нет ! — гость рассмеялся. — Я совсем не это имел ввиду. Боюсь, что в данном конкретном случае ничего не смог бы сделать даже профессионал, а не ваш кузен. Дело совсем не в этом.

— Так в чем же ?

Президент казался бы абсолютно спокойным — если не слегка подпрыгивающий палец рядом с кнопкой селектора. Был еще один признак — веки его также вздрагивали чуть ли не каждую секунду — но профессионал с первого взгляда отличил бы «синдром бомбежки» от простой трусости. Историки оказались правы — Хусейн действительно не был трусом.

Гость перестал улыбаться.

— Как бы вы отнеслись, господин Хусейн... — медленно начал он. — ...к тому, гм... если бы в ваших руках , или, точнее, под вашим командованием, оказалась сила, намного превосходящая ту, которая доставила вам столько неприятностей — вы понимаете, о ком я говорю, правда ?

Саддам поморщился. Честно говоря, он и сам не понимал, что вот уже несколько минут сдерживало его от вызова охраны. В первые секунды он подумал, что американские командос все-таки достали его и приготовился, если и не умереть с достоинством, то хотя бы подороже продать свою жизнь. Теперь он склонялся к мысли, что в бункер пробрался сумасшедший... однако с каким-то избирательным сумасшествием, не помешавшим ему просочиться сквозь бдительную охрану.

— Я бы обрадовался, — сухо ответил он. — А теперь, если мы все выяснили...

— Одну минуту ! — гость предостерегающе поднял руку. — Если охрана, ворвавшись сюда, никого не обнаружит — появятся неприятные слухи !

Палец президента, уже нацелившийся было на кнопку, замер в воздухе, однако взгляд его не смягчился.

— Тогда я, кажется , догадываюсь, кто вы... — протянул он. — Надо же. Никогда не думал, что смогу поговорить с собственной галлюцинацией. Эти бомбежки...

— Нет-нет, — снова заулыбался пришелец. — Так далеко дело еще не зашло. Впрочем, если вам так легче... пусть так и будет. Так вот — что же конкретно вы бы сделали в уже упомянутом случае ?

— Что-то... — Хусейн с раздражением пожал плечами. — Сделал бы так, чтобы ни один «томагавк» никогда не упал на Багдад.

— Гм... — гость призадумался. — Я не совсем корректно поставил условия задачи. Имелось ввиду, что сила, которая окажется в ваших руках, сработает только раз — один раз. То есть...

— Я понял, — президент, казалось, уже смирился с мыслью, что надоедливой галлюцинации все же придется уделить немного времени. — Ну... возможно, я бы прикрыл Багдад от намеченной на вечер бомбардировки... впрочем...

Он вдруг кровожадно оскалился.

— Впрочем, нет ! Я бы дождался первого удара — и тут же нанес удар ответный ! В десять, в сто, в тысячу раз более мощный ответный удар, чтобы проклятые, вконец обнаглевшие американцы наложили в штаны и в следующий раз трижды подумали, прежде чем... Они же все трусы ! Они способны воевать только так, из засады посылая трусливые стрелы, пусть даже они и называются «томагавками» ! Впрочем нет. Я бы нанес удар ненамного более мощный, нанес бы его с помощью оружия, ненамного превосходящего их технологии, что они не связывали этим ударом никакой посторонней силы, а считали что это всего лишь наше секретное оружие — или оружие наших союзников, которые нас не предали. Чтобы они... Впрочем, ладно.

Он устало махнул рукой.

— Это всего лишь мечты. Давай, говори, что тебе еще надо и проваливай — а то действительно пойдут нехорошие слухи.

Гость в самом деле встал с кресла и сделал шаг вперед. Только теперь Хусейн смог рассмотреть неожиданного пришельца — тот оказался двухметровым верзилой среднего возраста, широкоплечим, могучим — но двигался при этом так, что пылинка, пролетавшая в сантиметре от его тела, не сошла бы со своего пути.

— Я недооценил вас, господин президент, — с искренним уважением в голосе сказал он. — Это действительно, весьма нестандартное и разумное решение. С вами приятно иметь дело. Ну что ж... Почему бы вам не повторить сказанное перед толпой журналистов ? Ставлю всю свою зарплату — это выражение всем понравится. Кроме того, вы могли бы призвать на головы американцев гнев Аллаха, и пообещать им скорое и справедливое возмездие.

— Где я его возьму, это возмездие ? — глухо спросил президент. — Ты хочешь выставить меня на посмешище всему миру ?

— Даже если допустить, что я вру от начала и до конца, — медленно протянул гость. — Эта речь не будет воспринята, как тема для насмешек. Скорее наоборот — она покажет, что даже перед лицом смертельной опасности героический народ Ирака вместе с его героическим президентом не прячет голову в песок, а вступает в бой, и не его вина, что враг просто десятикратно превосходит его по количеству. Вообщем, это будет неплохая речь.

Гость снова усмехнулся.

— А я постараюсь сделать так... — он оскалился еще сильнее. — Чтобы к следующим вашим речам в таком же стиле американцы отнеслись серьезнее. А завтра утром я загляну к вам еще раз...

Он сделал еще один шаг вперед — и исчез.

Президент вздрогнул — несмотря на то, что и ожидал чего-то подобного, и чуть не ударил по кнопке. Затем подумал, вздохнул и твердым шагом направился к выходу.

— Браться и сестры мои, героический народ Ирака ! — начал он свою речь на пресс конференции. — К вам обращаюсь я в эту трудную для всей нашей нации минуту. Трусы-американцы снова готовятся к подлой, недостойной настоящего солдата акции. Стрелы, которые они собираются выпустить из засады, всегда были и навсегда останутся оружием труса, даже если они и называются «Томагавками». Но священное знамя Пророка пребудет с нами, и не далее, как завтра многие американские матери заплачут, не дождавшись недостойных сыновей своих...

Люди слушали его, затаив дыхание — даже враждебно настроенные западные журналисты — и мысленно вождь пожалел, что мистер Галлюцинация появился с такими свежими идеями появился только сегодня.

Через сорок минут после окончания пресс-конференции с линейного корабля «Миссури» стартовал первый «Томагавк».

Через двадцать минуть после прохода первой волны бомбардировщиков операторы ВМФ США у Атлантического побережья штата Нью-Йорк на самом пределе дальности своих радаров засекли два тусклых объекта, перемещающихся в сторону материка. Судя по косвенным признакам, оба шли со скоростью в полтора-два Маха, на высоте примерно пятидесяти метров, обходя при это оживленные морские пути.

— Нет причин для беспокойства ! — рассмеялся командир смены. — Скорее всего, это B-1B возвращаются домой. Оказываются, не такие уж они и невидимые ! Не вздумайте смотреть, куда упирается их траектория — иначе мне придется посадить всю смену за разглашение военной тайны... лет на пятнадцать... Кстати об Ираке. Представляете, час назад звонит Клинтон Монике Левински и говорит «Включай скорей СНН ! Видишь этот фейерверк над Багдадом ? Это в твою честь !».

Все заулыбались.

Тем не менее майор, строго соблюдая инструкцию, доложил о происшествии полковнику ВВС, отвечающему сегодня за все небо Восточного побережья, и с интересом продолжал наблюдать за неожиданным развлечением.

Через десять минут задребезжал красный телефон на его столе — впервые за всю карьеру многих присутствующих лейтенантов...

— Джонни, что это может быть ?

Это было все, что успел спросить лейтенант Келли у своего командира. Тот едва успел пожать плечами, прежде чем фонарь «F-14» закрылся — но даже если бы времени было чуть больше — ответ, скорее всего, был бы таким же.

Два подозрительным объекта с большой скоростью шли к материку.

Мощный радар «Томкэта» нащупал цель чуть ли не за две сотни километров, пилоты напряглись в ожидании визуального контакта... «Скорее всего, это все-таки парочка B-1B, у которых неполадки с радиосвязью... — напряженно думал Келли. — Скорее всего, это все-таки два заблудившихся наших бомбардировщика... два слегка заблудившихся наших парня... Господи, сделай, чтобы это действительно было именно так !»

Он никогда не был особо религиозным, однако сейчас странное чувство овладело его рассудком. Всегда рвавшийся в бой, сегодня Ник изо всех сил надеялся, что недоразумение разрешится через несколько минут, «два наших парня» получат по взысканию, над парой взлетевших «Томкэтов» посмеются коллеги, а дома его встретит жена...

То, что летел навстречу, B-1B напоминало разве что издали. Такой же хищный треугольный силуэт, такая же грязно-черная окраска, неожиданно хорошо различимая в лунном свете, — но этим сходство и заканчивалось. Мощный вертикальный гребни вздымались над выпуклыми спинами нарушителей. Остроносые, обтекаемые формы чуть ли не кричали о том, что два Маха — это для пришельцев только крейсерская скорость, и что над ровным плоским морем они могут развить вдвое, а то и втрое больше... Размеры... Черт побери ! Парочка B-1B спокойно поместилась под каждым крылом этих гигантов.

Обе машины в мгновение ока промелькнули слева-внизу и растворились во тьме.

До побережья оставалось около четырехсот километров.

Десять минут полета на такой скорости.

— Это не B-1B ! — внезапно взорвались наушники голосам Джона Райдера. — Повторяю, база, это не B-1B ! Это...

— Вас понял ! — перебил его командный голос с явственно слышимыми, однако, паническими интонациями. — Приказываю развернуться и атаковать цель !

Келли чуть не поперхнулся кислородной маской. Разворот «Томкэта» на такой скорости занял бы... однако в следующий момент пара светлячков на его дисплее покрылась рябью быстро меняющихся циферок.

Бомбардировщики снижали скорость.

— Господи, помоги ! — перегрузка вжала его в кресло, черные круги поползли перед глазами, океан поднялся вертикально, а Луна, наоборот, кокетливо повисла где-то сбоку.

Цели уже затормозили примерно до одного Маха.

Оба F-14 взревели форсажем, прыгнули вперед, точно гончие псы при виде добычи и в течение нескольких минут сократили дистанцию.

— Цели захвачена ! — на удивление спокойно доложил Райдер. — Как у тебя, Ник ?

— Сейчас... — прохрипел Келли. — Сейчас, сейчас...

Левая искра вдруг оказалась в аккуратной рамочке, правая чуть помедлила — и вдруг так же неожиданно…

— Цели захвачены, — снова послышалось в наушниках. — Прошу подтвердить открытие огня...

«Томкэты» сближались с непонятными машинами со скоростью тысячи километров в час и если бы не ночь, уже снова видели бы друг друга.

— Огонь ! — истерически взвизгнули наушники.

«Ну что ж...» — мысли Келли как-то разом успокоились, и улеглись, а палец сам нажал на гашетку. «АМРААМ» ужасающе медленно выполз из-под крыла и так же не спеша двинулся вперед. В первый момент лейтенанту показалось, что ракета вообще повисла в воздухе, затем огненный факел все же умчался вперед и из-под другого крыла вырвался следующий.

Потянулись тягучие секунды ожидания.

Через некоторое время отметки ракет на радаре слились с отметками целей, а неожиданно близко впереди полыхнули две или три вспышки.

«Ну, вот все...»

Странное дело — теперь, когда все уже кончилось, летчика охватила странная меланхолия, и даже сожаление о том, что ему так и не пришлось разглядеть удивительные машины. Он знал, что скорее всего, происшествие будет засекречено и никто никогда...

Отметки целей на радаре не исчезли.

— О черт, Келли ! Мы в захвате !

Лейтенант вздрогнул. Действительно, у небольшого силуэта самолетика на приборной панели нос светился ярким рубиновым сиянием. Почти автоматически рука его потянулась к переключателю постановщика РЭП, но в этот момент впереди полыхнула такая же яркая рубиновая звезда, разрослась до размеров мощного прожектора… Луны… Солнца… Вселенной… и больно ужалила лейтенанта в глаз.

Потерявший управление «Томкэт» на сверхзвуковой скорость ударился о воду в пятидесяти километрах от берега, отскочил от нее, как плоский камешек, ударился еще раз — и превратился в огромное огненное полушарие.

F-14 Джона Райдера взорвался еще в воздухе.

— Мистер Мак-Кинли, вы единственный человек, который видел всю картину этой трагедии, так сказать, со стороны, — но рядом. Что вам запомнилось больше всего ?

— Отметки... Отметки от ракет Келли и Райдера на броне этих монстров. Вы знаете, это, разумеется, звучит дико, но летчики меня поймут... самолет всегда ассоциируется у нас с легкостью, с хрупкой, тонкой обшивкой, которой достаточно иногда одного-двух осколков. Здесь же... Понимаете, эти твари выдержали прямые попадания двух или даже четырех «АМРААМов»... это около сотни килограммов взрывчатки — и получили царапины на броне, ну, знаете, как у танка после автоматной очереди. Это меня просто потрясло.

— Когда вы появились на своем вертолете, они уже применили вакуумные бомбы ?

— Да. Иначе мы бы сейчас с вами не разговаривали. Взрыв их бомб... Только не называйте их вакуумными, это неправильно! Все нормальные люди называют их боеприпасами объемного взрыва! Так вот, взрыв застал меня еще на земле, перед воротами ангара. Многие не удержались на ногах, многие — особенно те, кто постарше упали ногами в сторону вспышки и прикрылись руками... они думали, что взрыв атомный ! Черт побери, если бы вспышка была чуть поярче, я бы тоже так решил !

— А вспышка была неяркой ?

— Да, вспышка была относительно слабой. Кроме того, она была какой-то растянутой... ну, понимаете, она как бы медленно загорелась. От ядерного взрыва вспышка не такая...

— А что вы сделали сразу же после вспышки ?

— Что-что... Прыгнул в вертолет, завелся и полетел. В конце концов, хоть я уже и не военный летчик, а всего лишь полицейский... но реагировать приходится почти одинаково.

— И что вы увидели, подлетев к городу ?

— Ничего. В том-то и дело, что ничего. Земля была покрыта сплошным пожаром, как когда-то во Вьетнаме... только там горели джунгли, а здесь... здесь горело все, даже каменные здания. А ближе к эпицентру в воздухе стояло сплошное облако пыли, и там бы я уж точно ничего не увидел.

— А потом ?

— А потом я увидел их.

— Их — это бомбардировщики ?

— Да. Только тогда я не знал, что это бомбардировщики. Они показались мне настоящими драконами, выходцами из ада. Они прошли рядом — бок о бок, как молодожены, на высоте метров пятидесяти, а из турелей на нижней поверхности почти непрерывно лупили пушки.

— Прицельно ?

— О, да, очень прицельно ! Если бы у меня во Вьетнаме были такие стрелки — я привез бы десять медалей, а не одну. Они попадали в окна домов, в машины, даже в отдельных людей — причем ни на секунду не останавливаясь. Знаете, я не верю, что эти турели управлялись компьютерами — такая избирательность... впрочем, я небольшой специалист по компьютерам.

— А когда появились наши истребители ?

— А, это чуть позже. К этому моменту я уже немного пришел в себя и включил видеокамеру. Вот тут-то они и появились. Точнее, сначала появились их ракеты — я заметил, как что-то мелькнуло в воздухе и ударило в спину ведомого. Вспыхнуло, грохнуло — но не сильно, как от ручной гранаты, не более. Но тем, кто сидел внутри, это, наверное, не понравилось. Сначала у ведущего, потом у ведомого в хвосте открылись люки — и оттуда выскочили такие... маленькие... ну, вроде бы самолеты — но очень маленькие. Они сразу рванулись вверх, только после этого я заметил наши F-16. Они все начали кружиться там, вверху, завязалось именно то, в чем наши самолеты всегда проигрывали — dogfight, когда строй уже потерян и выигрывает не тот, у кого лучше электроника и дальнобойнее ракета, а тот, у кого крылья короче и реакция быстрее... Вообщем, первую пару они свалили буквально за секунды, увернулись от ракет второй пары, затеяли драку с ними, сбили... К этому времени стало уже совсем светло от пожаров, и видно, они решили свалить — карманные истребители вернулись обратно, люки закрылись, бомберы развернулись и быстро набрали такую скорость, что я на своем «Белле» не смог бы не то, что угнаться, а...

— Мистер Мак-Кинли, не заметили ли вы каких-либо конструктивных особенностей или опознавательных знаков на бомбардировщиках ?

— Гм... Если вы не заметили, то рядом со мной сидит офицер ЦРУ. Сидит здесь специально для того, чтобы я не отвечал на такие вопросы.

— Мистер Мак-Кинли, а у вас не возникло желания как-то повредить бомбардировке?

— Нет… сынок. Более того, у меня возникло желание дать ручку от себя и развернуться на запад. И если я покажусь тебе трусом, то вспомни, что у меня на «Белле» не было ничего, кроме прожектора, револьвера на поясе и видеокамеры. А раз уж речь зашла о трусости, то почему бы вам не задать пару вопросов нашему уважаемому Конгрессу по поводу столь молниеносно подписанного мирного договора с Ираком ? Впрочем, я увлекся, извините. Следующий вопрос, пожалуйста.

— Мистер Мак-Кинли, как вы рассчитываете воспользоваться деньгами, вырученными за ваш видеоролик ?..

— Ну, для начала я отправлю сына в нормальный колледж, а не....

— Рад вас видеть, мистер Галлюцинация !

Иракский лидер, казалось, помолодел лет на двадцать. Его знаменитые усы топорщились кверху, улыбка напоминала американскую же рекламу, а некоторые признаки давали понять, что сегодня Пророк простил бы нарушения его мелких запретов насчет вина и тому подобных напитков.

— Выпьете ?

— Спасибо, с удовольствием. — на это раз гость появился прямо в летном комбинезоне, перетянутый ремнями, гидро— и пнемнотрубками, слегка вспотевший, усталый — но улыбающийся. Шлем сложной конструкции он очень осторожно положил на журнальный столик.

— Как вы понимаете, — Саддам улыбался еще шире. — У меня накопилась целая куча вопросов...

— Как вы тоже понимаете, — гость с видимым удовольствием опрокинул рюмку с коньяком. — Ответы я дам далеко не на все. Впрочем... давайте поступим иначе. Времени у меня не так много, как хотелось бы... давайте, я сразу расскажу, что смогу — и, увы, наступит время прощания.

— Как будто у меня есть выбор, — проворчал президент.

— Вы никогда не играли в покер ?

Вопрос был неожиданным. Хусейн даже слегка растерялся.

— Ну... — осторожно протянул он. — Вообще-то...

— Ладно-ладно, — засмеялся гость. — Я, к сожалению, не посланник Аллаха, и не собираюсь карать вас за грехи — тем более, такие мелкие.

— Ну, играл, — слегка недоуменно признал Саддам.

— Тогда, вам, несомненно, будет легче освоиться с концепцией случайной силы — силы, которая приходит, не глядя ни на справедливость, ни на опыт, ни на везение — а просто так, изредка... Случайно.

— Джокер... — прошептал президент.

— Именно ! — гость высоко поднял рюмку. — Именно так ! Получив джокер— можно спасти им самую обреченную партию — или наоборот, совершенно не суметь им воспользоваться !

— Неужели бывало и такое ? — лидер все еще был потрясен.

— Бывало, — неохотно признал гость. — До сих пор стыдно. Как вы думаете, имея атомную бомбу и реактивную авиацию, можно было выиграть вторую мировую ? Дураку ясно, что можно было. Однако ж...

Пришелец яростно взмахнул рукой, налил коньяку себе и немного долил хозяину.

— А... удачи ? — осторожно спросил Хусейн. — Случались ли удачи ?

— Ну разумеется ! — взгляд гостя снова потеплел. — Фермопилы, Гастингс, Ватерлоо, Москва... Эх, знали бы вы, как тоскливо лежать в колоде, среди девяток, шестерок и королей...

Гость выпил коньяк и решительно отставил рюмку.

— С вами было приятно работать, господин президент, — церемонно поклонился он. — Надеюсь.... впрочем, вряд ли.

И с этими словами он исчез. Секундой позже исчез его шлем на журнальном столике.

20.12.98