Если после просмотра новой версии возникает внутреннее чувство неприятия, потому что это не то, чего вы ожидали, просмотрите этот новый вариант еще раз с положительным настроем, как его смотрят зрители, пре-жде чем выносить окончательное решение.
      После первого просмотра:
      решение об оптимальной продолжительности
      Этот первый просмотр позволит вам понять много важного о харак-тере, драматургической форме и оптимальной длине фильма, Может быть, у вас уже есть мысли о том, какой должна быть его продолжительность. Телевидение, например, предъявляет весьма строгие требования: на Пи-Би -Эс или Би-Би-Си для 30-минутного "окна" требуется фильм продол-жительностью примерно 28 минут 30 секунд (включая титры), чтобы оста-лось время для анонсов. Почти все телевизионные документальные филь-мы идут в составе сериала, потому что зрители начинают регулярно смот-реть, по-видимому, лишь в том случае, когда определенное время каждую неделю начинает ассоциироваться с определенным типом фильмов. Вот почему профессиональные фильмы чаще всего финансируются пакетами и при совместном производстве.
      Если ваш фильм должен показываться по коммерческому телевиде-нию, его надо разделить на части примерно по 5 минут с так называемыми естественными перерывами для рекламы. Таким образом, длина и структу-ра фильма определяются его предназначением. Учебные фильмы обычно бывают 10- или 20-минутными, на телевидении же используются 30-, 40- (в Европе), 60- и 90-минутные окна. Короткие содержательные фильмы име-ют неизмеримо большие шансы быть принятыми где бы то ни было.
      Диагностические вопросы
      Вы имеете дело с самым черновым вариантом фильма, так что вам хо-чется сформулировать свои собственные преобладающие ощущения. Что-бы оценить вероятную реакцию зрителей, после первого просмотра задайте себе следующие вопросы: Оставляет ли фильм ощущение драматической сбалансированно-сти? Например, если в середине фильма есть волнующий и захватываю-щий эпизод, то остальные части фильма могут показаться скучными и разочаровать. Или может показаться, что фильм долго ходит кругами, прежде чем действительно что-то начинает происходить.
      Когда у вас было явное чувство, что сюжет развивается, и когда его не было? Это помогает найти задержки в развитии фильма и заставляет проанализировать, чем они вызваны.
      Какие части фильма кажутся достаточно динамичными, а какие затянуты, и почему?
      Какие действующие лица больше всего привлекли ваше внимание, а какие меньше всего? Одни могут быть более подходящими или просто лучше выглядеть на пленке, чем другие.
      В достаточной ли степени чередовались разные типы материала? Или же однотипный материал идет подряд в трудно перевариваемом ко-личестве? Где у вас получились удачные контрасты и сопоставления? Надо ли их еще добавить? Разнообразие так же важно в рассказе, как и в еде.
      Имеет ли зритель слишком много или же слишком мало поясни-тельной информации? Иногда эпизод "не получается" потому, что для него не была должным образом подготовлена почва или он недостаточно контрастирует по настроению с предыдущей сценой.
      Нельзя ли дать экспозицию несколько позже? Слишком обширная или слишком ранняя экспозиция снижает степень концентрации внимания у зрителя, устраняя напряженное ожидание.
      Какие метафорические аллюзии содержатся в вашем материале? Можно ли сделать, чтобы их стало больше? Они дают возможность от-разить ваши собственные ценности и убеждения. Метафорическая наполненность так же важна для вашего рассказа, как водоем для пастби-ща.
      Что делать с неудовлетворительным материалом
      После просмотра смонтированного фильма составьте список запомнив-шегося материала. Затем посмотрите по списку эпизодов, составленному при монтаже на бумаге, что вам не запомнилось. Человеческая память вполне целенаправленно отбрасывает то, что нс считает важным. Вы не запомнили все эти прекрасные места потому, что они плохо получились, хоть и замечательно выглядели на бумаге. Это не значит, что они никогда не смогут хорошо получиться, а значит только то, что они не получились сейчас.
      Вот несколько частых причин, по которым материал дает осечку:
      Какой-то эпизод не добавляет ничего нового по сравнению с другим, уже имеющимся. Повторение не усиливает убедительность фильма, ес-ли при этом нет движения по нарастающей. Выбирайте, что оставить, и выбрасывайте повторяющееся и избыточное.
      Кульминация не там, где она должна быть. Вы слишком рано исполь-зуете самый сильный материал, и начинается движение по нисходящей линии.
      Создается напряжение, затем оно спадает. Подумайте, нарастает или же снижается в вашем фильме эмоциональный накал; посмотрите, не происходит ли так, что он нарастает, а затем, вопреки вашему желанию спадает раньше, чем надо, не достигнув желаемого пика. Если это так, то реакция зрителей будет гораздо хуже. Иногда перестановка эпизодов творит чудеса.
      Фильм вызывает неоправданные ожидания. Фильм или какая-то его часть разочаруют, если зритель склонен ожидать нечто такое, чего он так и не получит.
      Хороший материал так или иначе не замечается зрителями. Мы из-влекаем из фильма то, что подсказывает контекст, и если он неверно ориентирует или не подготавливает к правильному восприятию, то и сам материал не производит желаемого впечатления.
      Несколько развязок или заключительных частей. Решите, о чем все-таки ваш фильм, и вооружитесь большими ножницами.
      М. Рабигер в приведенном фрагменте блистательно, точно и подробно, разбирает возможные варианты просчетов, слабостей и неудач чернового ва-рианта монтажа. Следует принять и использовать в работе все его рекоменда-ции.
      Выскажу только одно соображение. Если у вас в режиссерском сцена-рии была запланирована какая-то сцена, то в отснятом материале вы должны найти отражение своих режиссерских взглядов на проблему, характер героя или его поведение - то, ради чего она снималась. В этой же сцене должны быть заложены некие драматические начала, конфликтность, предпосылки кон-траста для контрапункта к какой-то другой сцене. И эти начала уже в черновом монтаже (этой сцены) непременно проявятся Когда каждая сцена смонти-рована под углом зрения будущего драматургического решения, хранящегося в режиссерском воображении, то дальше работать намного проще.
      Но, допустим, черновой вариант вас разочаровал. С тяжелым чувством поражения вы ушли с просмотра. Вместе с чувствами вы должны унести и свои записи комментариев увиденного. Целесообразней их записать на диктофон и не отчаиваться. У вас есть бумажная модель фильма с карточками "пасьянса" Дома, не тратя деньги на использование дорогой аппаратуры для просмотра, вы можете создать совсем новый фильм. Надо только понять, пользуясь сове-тами американского режиссера, причины неудачи.
      Как только вы начнете перекладывать на обычном столе карточки с на-званиями сцен, заключающими в себе драматические коллизии, вы тут же пре-вращаетесь в драматурга. Впрочем, режиссер - всегда и драматург, только он имеет дело не с печатным словом, а с пластическими, звуковыми и звукозрительными образами, запечатленными на пленке в кадрах. Свобода конструи-рования фильма и его сюжета на карточках для вас не ограничена. Творите! Такая работа дополнительных денег не потребует, а сэкономить позволит дос-таточно много
      Создатель документального фильма как драматург
      Рассмотрение предыдущей темы похоже на традиционный драматур-гический анализ, потому что таковым и является. Подобно драматургу, ко-торый первый раз смотрит свою пьесу, вы пытаетесь найти недостатки и слабые места с помощью своего драматургического инстинкта. Это трудно, потому что не существует никак объективных критериев. Единственное, что можно делать, это инстинктивно, на ощупь, раскапывать драматургиче-ский выход для своего материала. Если вы позвали зрителей, мнение и вкусы которых вы уважаете, вероятно, обнаружится что-то общее в их ре-акции.
      Откуда берется драматургический инстинкт? Похоже, что это чело-веческая константа, которая кроется в нашем коллективном бессознательном, человеческое стремление, существующее с древних времен. Мы ис-пытываем непреодолимое желание рассказывать истории и жаждем слу-шать их. Вспомните множество существующих вариантов легенд о короле Артуре. Они восходят к временам средневековья и, тем не менее, до сих пор переделываются и обновляются, по-прежнему доставляя удовольствие, хотя существуют уже тысячу лет!
      Документальное кино, вероятно, является продолжением устной тра-диции; это история, которую кто-то лично пережил и рассказал другим. Чтобы иметь успех, она должна быть связана с эмоциональной и внутрен-ней жизнью современной аудитории. Вас как создателя фильмов должно заботить не просто самовыражение, которое слишком часто оказывается самовлюбленной демонстрацией собственного сознания или чувств, но также занимательность фильма для других и, следовательно, полезность его для общества.
      Как сделать видимое существенным
      В главе 5 книги "Литература и кино" Ричардсон формулирует самую суть различия тех проблем, с которыми сталкиваются создатели фильмов, с одной стороны, и писатели, с другой: "Перед литературой часто встает проблема, как сделать существенное так или иначе видимым, кинемато-графу же часто приходится стараться сделать видимое существенным".
      Как уже было сказано, трудно заставить зрителей взглянуть глубже того, что буквально и материально было снято. Например, сцену , как мать готовит обед для своих детей, можно воспринять просто как таковую. "Ну, и что же?" спросите вы. Матери все время готовят обед своим детям. Но тут есть нюансы: один ребенок никак не может решить, чего же он хочет. Мать пытается подавить свое раздражение. Если получше взглянуть, то видно, что ребенок пытается управлять ситуацией. Еда и обед стали для них театром боевых действий, фронтом, где происходит отстаивание прав. Моральное право матери проявляется в обращенных к дочери словах, что она должна хорошо кушать, чтобы быть здоровой, ребенок же отстаивает свои права распоряжаться собственным телом, проявляя доводящее до бе-лого каления упрямство.
      Здесь (и такое очень часто случается в кино) встает проблема, как показать, что обед - это не просто еда, а поле боя. Если сначала мы увидим ребенка и мать в какой-то другой, более явной ситуации отстаивания прав, тогда, вероятно, сцена обеда будет воспринята правильно. Конечно, могут быть и другие способы направить внимание в нужное русло. Но без соот-ветствующего структурного оформления значимость и широкий смысл та-кой сцены легко могут остаться незамеченными Разумеется, все то, что видите вы, создатель фильма, не обязательно будет замечено даже самыми восприимчивыми зрителями, впервые смотрящими фильм, потому что у них нет вашего мировоззрения, вашего знания того, что стоит за этими сценами, и вашего многократного обращения к ситуации, ведущего к бо-лее глубокому ее пониманию. Какой бы сложный путь вы ни прошли, вам надо сделать так, чтобы зрители пришли к тому же самому, но за 30 минут, а не за 30 недель.
      Когда рассеялся туман, что же дальше?
      После просмотра первого монтажного варианта начинают вставать действительно существенные вопросы. Вы можете увидеть, что сбылись ваши худшие опасения. В фильме минимум три развязки, две - ошибочные и одна планировавшаяся. Ваш любимый персонаж не производит совер-шенно никакого впечатления на фоне других, выглядящих непосредствен-нее и живее. Вы вынуждены признать, что в сцене в танцевальном зале, в съемку которой вы вложили столько сил, есть только одна минута действи-тельно хорошего материала, или что женщина, у которой брали малозначительное интервью, говорит, оказывается, нечто чрезвычайно интересное и затмевает "важное" действующее лицо.
      Первый монтажный вариант - это отбор лучшего материала и стар-товая площадка для создания более компактного и сложного фильма. Как зрелище он удручающе плох, потому что очень длинный и сырой, однако именно из-за своей безыскусственности он может быть впечатляющим и увлекательным.
      На последующих этапах не пытайтесь исправить все сразу одним ма-хом. Подождите несколько дней и все обдумайте. Затем займитесь только самым насущным. Откажитесь от удовольствия доводить до совершенства мелкие детали, иначе за деревьями вы не увидите леса,
      Рабигер как опытный и мудрый педагог общается со своим читателем, оберегая его самолюбие. Но все, что он рассказывает, должно быть известно режиссеру до того, как он возьмется за съемку фильма. Режиссура уникаль-ная, весьма своеобразная и чрезвычайно сложная профессия, требующая глу-бокого специального образования.
      Монтаж: процесс усовершенствования
      Проблема достижения плавности
      После того, как вы два-три раза просмотрите первый вариант монти-руемого фильма, вам все больше будет бросаться в глаза, что он состоит из наваленных глыб материала, между которыми ужасающим образом отсут-ствуют плавные переходы. Сначала может идти какой-нибудь иллюстра-тивный материал, затем несколько частей с интервью, потом смонтирован-ные кадры, затем кусок чего-то еще и так далее. Сцены идут, как вереница платформ на параде, каждая совершенно отдельно от других. Как же достичь той непринужденной плавности, которая видна в фильмах, снятых другими? Вернемся к вопросу о том, как устроено человеческое воспри-ятие.
      Как монтаж подражает восприятию
      Рассмотрим часто экранизируемую ситуацию, когда беседуют два человека. Когда такую сцену разыгрывают неопытные актеры, при разго-воре они неизменно смотрят друг другу в глаза. Это стереотипное пред-ставление о том, как люди разговаривают, но действительность тоньше и интереснее. Понаблюдайте за собой во время обычной беседы, и вы увиди-те, что вы с вашим собеседником лишь мимолетно входите в зрительный контакт. Продолжительно смотрят друг другу в глаза лишь в особые мо-менты.
      При любом взаимодействии - знаем мы это или нет - мы либо воздействуем на другого человека, либо подвергаемся воздействию. В особо важные моменты в обоих вариантах мы бросаем взгляд на лицо собеседни-ка, чтобы понять, что он имеет в виду, или же оценить, какой эффект во-зымели наши слова. В остальное время наш взгляд может быть устремлен на какой-нибудь объект или просто блуждать. Когда внутри нас вдруг что-то происходит, в особые моменты взгляд невольно устремляется на собе-седника. Понимание того, как это происходит, оказывает большую помощь в принятии решений при съемке и монтаже.
      Теперь понаблюдайте за двумя беседующими людьми и определите, что заставляет вас переводить взгляд с одного на другого. Обратите вни-мание, как часто то, куда вы переводите взгляд, определяется тем, куда устремляют взгляд они. Их взгляды в ту или иную сторону служат важным сигналом для вашего сознания. Наблюдая за всем этим, вы осознаете не только периодическое изменение направленности их взглядов и причины этого (повороты в развитии самой беседы), но также и то, что в разные мо-менты ваши глаза сами решают, куда смотреть. Значительную часть времени ваше внимание переключается туда или сюда в зависимости от действий и реакций беседующих и оттого, куда они переводят взгляд. Обратите внимание, что часто посреди фразы вы отводите взгляд от гово-рящего, чтобы посмотреть, какое впечатление она производит на слушаю-щего. Инстинктивно, руководствуясь своим жизненным опытом, в такой ситуации мы, образно говоря, "осуществляем монтаж", руководствуясь желанием получше вникнуть в суть дела и пытаясь извлечь из беседы мак-симум подтекста. Это упражнение объясняет, как и почему делается мон-таж.
      Направление взгляда и изучение происходящего
      В приведенном выше примере в фильме должны были бы чередо-ваться три разные точки зрения: двух участников беседы и наблюдателя. Точка зрения наблюдателя находится вне ограниченного сознания двух со-беседников, он склонен смотреть на них более беспристрастно, с высоты автора. Поэтому в зависимости от того, какое решение было принято при монтаже, зрители могут отождествлять себя с каким-то одним из персона-жей или же с более отстраненной точкой зрения невидимого наблюдателя, который фактически является в фильме рассказчиком. Пока, например, го-ворит персонаж А, наблюдатель (чьими глазами и через призму восприятия которого мы смотрим) может смотреть или на А, или на В, пытаясь понять, что думает А о В или наоборот. Или же фильм может дать возможность зрителю долго смотреть на них обоих.
      Эта возможность смены точек зрения позволяет режиссеру не только выбирать географически предпочтительные точки зрения, но также в каж-дый данный момент видеть (и, тем самым, ощущать) то же, что и наблюдатель. Этот исследовательский, аналитический взгляд, конечно же, имеет прототипом процесс бессознательного вникания в какое-нибудь событие. Таким образом, киносъемка подражает стремлению понять суть дела, лежащему в основе наблюдения человека за чем-либо и напрвляющему его взгляд.
      В письменном изложении все это может покачаться сложным. В ос-нове фильма и действия человеческого сознания могут лежать сходные сложные правила, но лучшим учителем всегда будет ваше собственное сознание: что вы видите, слышите, что воздействует на ваши чувства и ка-кие мысли это у вас вызывает. Все люди более или менее похожи (иначе не могло бы быть кино), и существует много невербальных знаков - жесты, взгляды, голосовые модуляции и специфические действия - которым мы все придаем одинаковое значение. Огромная польза от документального кино заключается в том, что оно отлично учит всему этому.
      Здесь М Рабигер разъясняет читателю азы режиссерской профессии, простейшие принципы монтажной съемки, которыми должен овладеть каждый, кто собрался снимать фильм, но задолго до самих съемок.
      Принципов съемки, вытекающих из психофизиологии и психологии чело-века, гораздо больше, чем приведено Рабигером. Ведь и драматургия, и опе-раторское искусство, и звукорежиссура зиждутся на соответствии "механиз-мам" работы человеческой психики Использование этих принципов и состав-ляет основу профессии режиссера
      Монтаж и ритмические структуры:
      аналогия - музыка
      Полезную аналогию беседе двоих людей можно найти в музыке. Есть две разных, но взаимосвязанных ритмических структуры. Во-первых, рит-мическая структура их голосов речь, в которой есть приливы и отливы, которая течет быстрее и медленнее, прекращается, возобновляется, посте-пенно затихает и т. д. На нее опирается, часто руководствуясь речевыми ритмами, визуальный темп, являющийся результатом взаимодействия мон-тажа, композиции изображения и движения камеры. Эти две линии, зри-тельная и звуковая, идут независимо, но они ритмически взаимосвязаны как музыка и движение в танце.
      Когда вы слышите говорящего и видите его лицо в момент речи, зву-ковое и зрительное восприятие объединены, образуя гармоническое един-ство. Однако можно нарушить неизменность параллельного видения и слышания одного и того же, отделив изображение и звук и используя их самостоятельно.
      Приведу пример. Мы собираемся монтировать сцену, где человек го-ворит о безработице на фоне мрачного городского пейзажа. Сначала в кад-ре говорящий, а затем, пока он еще говорит, мы показываем городской пейзаж, чтобы окончание его речи звучало на фоне вида города. Получает-ся такой эффект: пока наш персонаж рассказывал нам о безработице, мы смотрели в окно и видели все эти простирающиеся внизу дома, пустые ав-тостоянки и холодные трубы закрытых фабрик. Фильм подражает инстинк-тивно брошенному в окно взгляду сидящего там и слушающего человека; изображение служит эффектным фоном для слов говорящего и дает волю нашему воображению при размышлении о бедственности положения, о том, каково жить в одном из этих домов.
      Оттенение того, что мы слышим, другим изображением. Этот прием можно использовать по-разному. Его цель, в первом варианте, - просто проиллюстрировать реальность того, о чем словами можно только расска-зать. Текст, где работник пекарни говорит об изнуряющей работе, можно смонтировать со снятыми сквозь мерцающий жар кадрами, на которых рабочие хлебозавода движутся, словно зомби, выполняя свою монотонную работу.
      Другой вариант - показать несоответствия. Например, мы слышим, как учитель рассказывает о передовых и притягательных принципах обуче-ния, но видим того же человека, монотонно читающего лекцию, подав-ляющего дискуссию, и его тонущих в море ненужных фактов зевающих студентов. Этот контраст, говоря музыкальным языком, представляет со-бой диссонанс, и зритель остро ощущает необходимость его разрешения. Сравнивая взгляды человека с его поступками, зритель разрешает противо-речия, делает выводы.
      Практическое использование оттенения: объединение
      материала в единое целое
      После того как найдена разумная последовательность подачи мате-риала, вы захотите соединить звук и изображение таким образом, чтобы эффективно воспользоваться методом оттенения. На практике, как уже бы-ло сказано, это означает соединение звука одних из сцен с изображением из других. Чтобы развить предыдущий пример, в котором учитель с пре-восходной теорией преподавания, как выясняется, плохо воплощает ее в жизнь, на экране это можно показать, отсняв два материала: во-первых, ин-тервью соответствующего содержания и, во-вторых, занудствующего на занятии учителя.
      При монтаже мы даем эти материалы параллельно. Простой, черно-вой монтаж в данном случае чередовал бы отрывки. Отрывок с интервью, где человек начинает объяснять свои идеи, затем фрагмент преподавания, потом еще кусок объяснений, потом кусок преподавания и так далее, пока мысль не будет донесена до зрителя. Это обычный, хотя и тяжеловесный способ достичь желаемой цели путем монтажа. После непродолжительного чередования отрывков мысль и средства ее выражения становятся предсказуемыми. Я называю это вагонным монтажом, потому что куски идут один за другим, как вагоны по железной дороге.
      Вместо того чтобы чередовать два типа материала, лучше объеди-нить их. Начните с показа учителя, объясняющего свои принципы препо-давания, а затем вмонтируйте сцену занятия, приглушив звуки занятия и наложив поверх них продолжающееся объяснение учителя (это называется наложением звука). Когда голос учителя закончил произносить какую-то фразу, мы даем звук сцены занятия с нормальной громкостью. Затем при-глушаем его и снова даем рассказ учителя. После сцены занятия, когда возник интерес к учителю, мы показываем его самого с синхронным зву-ком рассказа (на этот раз не только голос, но и изображение). Затем мы ос-тавляем его голос, но снова показываем сцену занятия - только изображе-ние - где видим скучающих и озадаченных детей. Теперь вместо того, что-бы давать рассказ и реальность по отдельности, рассказ с более ощутимым контрастом сопоставляется с практикой, а идеи - с реальностью.
      Это дает много преимуществ. Вся последовательность сцен стано-вится короче и живее. Кадры с "говорящей головой" сокращаются до ра-зумного минимума, а большую часть времени занимает действие - урок, служащий мерилом для оценки идей учителя. Многоплановый показ по-зволяет урезать интервью и придать показываемому материалу плотность и компактность, которых обычно не хватает не монтированному материалу. Сопоставление звучащей теории и реального поведения учителя на уроке становится более прямым и убедительным. Фильм сразу заставляет зрителя задуматься о несоответствии идей этого человека тому, что он реально де-лает.
      Оттенение невозможно делать при монтаже на бумаге, но необходи-мо с уверенностью решить, какие материалы можно было бы эффектно скомбинировать при монтаже ленты. Детали может подсказать потом сам материал.
      Режиссер представляет своим читателям основные приемы звукозрительного монтажа. Но ценность его рекомендаций для нас особенно актуальна, так как включение в окончательный монтаж фильмов и передач множества "го-ворящих голов" в отечественном кино и на телевидении и построение на этих "головах" целых произведений стало в профессиональном творчестве чуть ли ни единственным современным приемом. Повторение его из фильма в фильм, из передачи в передачу под тем предлогом, что это делает произведение яко-бы особенно объективным, не имеет иных оснований, кроме подлинного отсут-ствия режиссерских знаний Соединение текста с изображением, которое обра-зует контрапункт или диссонанс, лишь усиливает убеждение зрителя в автор-ской правоте.
      Зрители как активные участники
      Существенно, что такое более сложное переплетение слов и изобра-жения меняет отношения между зрителем и показываемым материалом. Оно подталкивает к активному, а не пассивному участию. Роль зрителя уже не сводится только к восприятию. Вы побуждаете его интерпретировать и взвешивать то, что он видит и слышит. Теперь действие используется в фильме в одних случаях для иллюстрации того, что излагалось и казалось правильным, в других - для опровержения этого. В приведенном выше примере с учителем и уроком зритель должен вынести свое независимое суждение, потому что идеи учителя - это несоответствующие действитель-ности слова на фоне традиционного сухого объяснения.
      Но существуют и другие варианты стимулирующего воображение сопоставления и оттенения, при которых традиционная синхронность звука и изображения нарушается. Например, можно показать снятые на улице кадры, в которых молодая парочка заходит в кафе. Мы предполагаем, что это влюбленные. Через окно видно, как они садятся за столик. Мы же оста-емся снаружи и оказываемся рядом с пожилой парой, обсуждающей цену на рыбу, но камера крупным планом снимает окно, так что через стекло нам видно, как молодая парочка нежно и оживленно беседует, но слышим мы пожилую пару. Получается иронический контраст между двумя этапа-ми близости; видим мы стадию ухаживания, слышим же заботы дальней-шей жизни. Минимальными средствами и не без юмора зароняется цинич-ная мысль о браке, которую остальная часть фильма могла бы, в конечном счете, развеять обнадеживающими альтернативами.
      Называя описанный прием "оттенением", М. Рабигер очень точно под-черкивает режиссерскую сущность этого приема. К сожалению, в отечествен-ной терминологии подобного емкого названия приема нет. Мы привыкли гово-рить в таких случаях о закадровом голосе на фоне какого-либо изображения.
      Единственный комментарий: использование этого приема в той или дру-гой форме необходимо предусматривать до съемок, закладывать в литератур-ный и режиссерский сценарии. Тогда вы будете целенаправленно вести работу на площадке, будете стремиться к тому, чтобы получить в интервью или рас-сказе персонажа именно те мысли, которые вступят в сложные отношения с другим изобразительным рядом. Хотя и на этапе "бумажного" монтажа, и даже чернового монтажа может прийти решение воспользоваться этим приемом. И в этом нет ничего предосудительного.
      Наложение при монтаже: диалоговые сцены
      Еще одна разновидность контрастирующего монтажа, помогающая скрыть швы между кадрами, называется наложением.
      При наложении звук начинается раньше, чем изображение, или же изображение появляется раньше, чем его звук, и, таким образом, удается избежать раздражающего примитивного монтажа, который приводит к "вагонному" эффекту.
      Представим разговор между А и В. На экране каждый раз тот, кто говорит. Через некоторое время это становится предсказуемым и скучным. Эту проблему можно несколько смягчить, если вставить кадры с реакцией слушающего.
      Теперь взгляните на тот же самый диалог, смонтированный с приме-нением наложения. Начинает говорить А, но когда мы слышим голос В, сам он появляется в кадре лишь после того, как прозвучит какая-то его фраза. Персонаж А перебивает В, и на этот раз прежде, чем в кадре поя-вится А, втолковывающий свою мысль, мы еще некоторое время показыва-ем недовольное лицо В. Поскольку теперь нам интересно растущее раз-дражение В, то прежде, чем А закончит говорить, мы снова показываем покачивающего головой В. Когда А закончил, В довершает дискуссию, и следующую сцену мы присоединяем с помощью простого монтажа.
      Как решить, где делать наложение? Часто это делается на более позднем этапе монтажа, но нам нужны принципы, которыми можно было бы руководствоваться. Вернемся на минутку к тому, что служит надежным примером для подражания при монтаже, к человеческому сознанию.
      Представьте себе, что вы стали свидетелем разговора между двумя людьми; вам приходится переводить взгляд то на одного, то на другого. Редко удается устремить взгляд на говорящего с первых же его слов - та-кая точность может быть только у всеведущего. Неопытные или плохие монтажеры часто делают переход от одного говорящего к другому с помо-щью бесхитростного и простого соединения, в результате чего создается ощущение, что все заранее спланировано и обдумано, и исчезает иллюзия спонтанности происходящего на экране.
      В реальной жизни редко можно предвидеть, когда и даже кто именно начнет дальше говорить. Так что становится ясно, куда смотреть, только когда вновь зазвучит чей-то голос. Если монтажер хочет убедить нас, что разговор происходит спонтанно, наблюдатель/рассказчик должен устрем-лять взгляд на того или другого человека, в основном, не заранее, а после того, как тот заговорил. Монтажер должен воспроизводить несинхронность переключения нашего внимания, выражающуюся в том, что мы обращаем взгляд в сторону звуков уже после того, как услышали их, или же с некото-рым запозданием прислушиваемся к тому, что уже увидели.
      Хороший монтаж всегда воспроизводит стремления и реакции на-блюдателя, как если бы он присутствовал при действии сам....
      В этом случае мы получаем два дополняющих друг друга впечатле-ния звуковое от речи говорящего и визуальное от реакции слушающего, поскольку слышим того, кто воздействует, и видим того, на кого это воз-действие оказывается. Когда действующие лица меняются ролями и тот, кто слушал, начинает отвечать, мы переводим взгляд на говорившего до этого, чтобы увидеть его реакцию. Бессознательно мы ищем способ понять внутреннюю жизнь героев по выражению их лиц или жестам.
      Такой тип монтажа позволяет зрителю не просто слышать и видеть каждого говорящего (что было бы скучно), но также пытаться понять, что происходит внутри каждого из действующих лиц, наблюдая ключе-вые моменты действия, реакции и субъективное восприятие. В терминах драматургии это называется поисками подтекста....