"Разве не видишь? Он настроен нейтрально. Такие не нападают" — Снова этот второй голос, будто специально сеет сомнения. Или он первый старается погасить? Но это же мешает! Когда пытаешься защитить себя, нельзя сомневаться. Нельзя, ни в коем случае — растеряешься и станешь легкой добычей!
      Головоломка в уме принцессы окончательно сложилась воедино.
      — Значит, моимипредками? То есть, вы считаете, это я творю беззаконие и сею раздор? Я нападаю на города империи? Я сопротивляюсь сохранению ее силы и целостности? Это делаю я, как весь императорский род до меня?! - Очень тихо и злобно произнесла принцесса. Она даже не заметила, что над ее головой собрались тучи, готовые разразиться серией эффектных молний, — По всей видимости, я только что набрела на мятежное селение, прикормившее в своих пределах целую свору предателей крови… под предводительством слишком много мнящего о себе старосты!
      — Мы, принцесса, как раз не являемся предателями крови, просто потому, что к вашейкрови отношения не имеем. В этом селении живут, в основном, люди, ведущие свой род от первоначального народа этого континента и эльфийских племен. Наследники тех, кого ваш род безжалостно истреблял. И мне кажется, пора восстановить справедливость, — Староста сделал шаг вперед, но его намерения все еще оставались неясны. "Может, все-таки готовится к нападению?" — пронеслось в голове Элоранты.
      "Что ты стоишь и слушаешь? Эти слова! Он же прямо объявил тебе, что сейчас нападет! Защищайся или проиграй!" — злобный голос шипел в голове, так и подмывая принцессу произнести заклятье. Но она все еще помнила последствия… Нет, нельзя, надо найти какой-то иной способ. Менее опасный, но надежный. А пока — тянуть время.
      — В этом случае, вы даже не предатели, а враги империи, — Холодно ответила Элоранта. Почему-то в памяти при переборе возможных формул растворялись все более-менее мягкие сочетания. Всплывала четко и ясно только формула, которую она использовала против Кайлит. Но ведь тогда заклятье обратилось смертью для всего города… А теперь? Она же все-таки чему-то научилась, да и среди селян нет ее подданных. Может быть, сумеет все-таки удержать под контролем?
      "Ну, конечно, сможешь, девочка" — раздался в голове ласковый голос. Но странно… Тот же самый, который призывал до этого напасть на Эсхара. Или это какое-то новое испытание от неведомого? Сомнительно. Его голос звучал извне, да и этот больше похож на женский, нежели на мужской… И все же. Такой ласковый, доброжелательный, искренний. Может быть, еще кто-то помогает ей?…
      — Очнитесь от сна, принцесса, империи больше не существует. Вы покинули город, и покинули живой. Теперь вы — ничто, принцесса, эта земля больше вам не принадлежит. Вас прогнали! И никому вообще эта земля теперь не принадлежит! В Карад-Думе больше нет и не будет правителя. Я не представляю, что могло там произойти, но, наверняка, это ваша вина. Вы сами себя погубили! Так примите же эту кару, как должное…
      Он неосторожно взмахнул рукой. Может быть, просто хотел сделать театральный жест… В руках у Эсхара не было никаких кинжалов, да и быть не могло. Но хватило и жеста. Напряжение, спор двух голосов, измотанность, сомнения, одиночество, дорога — сознание принцессы разлетелось на части. Стараясь его удержать и вернуть в прежние пределы, она со страхом услышала, как губы ледяным тоном, совершенно спокойно и размеренно, произносят:
      — Шессах! Подчиняйтесь моей воле, Эсхар. Подчиняйтесь или я мгновенно превращу эту деревню в пепелище.
      Темные тучи, замершие над головой принцессы, вдруг вытянулись и закрыли пасмурное небо. Поздний вечер превратился в безлунную ночь, на фоне которой трилистник, вышитый белой нитью на камзоле старосты, засеребрился и превратился в подобие ослепительной луны. Откуда-то из глубины темноты до Элоранты донеслись слова Эсхара:
      — По вашей вине мы все теперь испытаем страх, и вряд ли после этого сможем остаться в живых. Вы не понимаете, с какими силами заигрываете, принцесса. Сейчас вы совершили недозволенное, и, судя по тому, с какой легкостью вы произнесли формулу подчинения, для Элоранты Беспощадной она успела стать привычной.
      — Подчиняйся и не болтай, староста! — Сознание удалось вернуть, но слова все равно вырывались из еегуб. "Это не я!" — бессильно закричала принцесса, но не вслух, где-то далеко в глубине разума. Кто говорил сейчас ее устами? Неужели это она? Элора не чувствовала на этот раз мягкого и насмешливого давления силы — ее подчинил кто-то совсем иной, и еще — она чувствовала просто человеческий разум, не подобное эху сознание стихии!
      — Великую силу в себе вы совмещаете с исключительно варварским незнанием основ ее использования. Смотрите! Смотрите на творение своих рук и наслаждайтесь тем, что сотворили!
      Голос Эсхара внезапно потонул в нахлынувшей темноте. Она простиралась всюду, куда бы ни глянула Элоранта. Принцесса была заточена в кокон из непроницаемой черноты, в котором терялись все направления, все стороны света. Вокруг не осталось ничего — только безлунная и беззвездная ночь, сравнимая разве что с самой пустотой. Почти теряя сознание, Элоранта нашла силы мысленно закричать в это давящее пространство:
      "Да помоги же хоть ты мне, пустота! Если я для тебя еще что-то значу! Ты ведь знаешь, это не я, почему ты подчиняешься не мне?!". Трудно сказать, услышал ее кто-то или нет. Но где-то в темноте будто бы прозвучало тихое эхо: "Так прогони ее…".
      "Послышалось", — Обреченно подумала принцесса, не сумев различить больше слов. Глупо полагать, что сила ей ответит. Или все-таки эти слова были произнесены? Да что она теряет — надо попытаться. Только как справится с тем, чего не существует? "Ведь я — это я, ничего во мне не могло настолько перемениться!"… Странно, последние слова она произнесла машинально, пытаясь еще размышлять, но ледяная хватка внезапно ослабла. Сознание будто вернулось на место в ее собственном теле. А ледяной голос… Плывет где-то неподалеку, наблюдает, но вроде бы затих. Затаился что ли. Не важно, ей, по крайней мере, стало легче!
      — Эсхар? Эсхар! Селяне! Кто-нибудь?! - Едва «вернувшись» в реальность, Элоранта наконец почувствовала жуткую тяжесть пустоты, и забилась в истерике, пытаясь бежать куда-то через темноту. Но каждый раз оказывалось, что она не может сдвинуться с места. Тьма вокруг представлялась монолитной, трещин в ней попросту не могло существовать. Даже воздух она не пропускала. Когда Элора поняла, что воздуха нет, она тут же начала задыхаться. Глаза обжигало смертным холодом, ноги тонули в непонятной трясине… Но где-то над этим покровом лежала сама пустота, не желающая принцессе зла. И Элоранта в последней сумрачной надежде потянулась к ней рукой, сама толком не понимая, куда указывает ладонью… "Защити, пожалуйста. Убери это"…
      Неожиданно ночной кошмар завершился. Темнота отхлынула. Напротив принцессы стоял в почерневшем камзоле староста. Трилистник больше не пылал — он покрылся корочкой льда и потускнел. На глазах Эсхара стояли слезы. Даже не попытавшись обернуться к деревне или посмотреть в глаза Элоранте, он повернулся к ней спиной и тихо двинулся в сторону моря.
      — Стойте, Эсхар! Немедленно! Нет… просто, стойте… пожалуйста! Кто вы такой? Почему вы еще живы? Почему жива я?
      — Уйди прочь, Ведьма! Если ты еще раз встретишься на моем пути, я без сожаления испепелю тебя, хотя мне и претит так поступать с обладателями великой силы. Но ты опасна для всех живых существ. И для неживых тоже. Посмотри на деревню, сумасшедшая!
      Элоранта невольно перевела взгляд на дома. Казалось, все они остались на том же месте, даже изгородь не тронута. А потом она различила чернильные пятна на стенах домов и бревнах ограды. Нет, не пятна, — провалы! Как в Карад'Думе — в предыдущем кошмаре, только теперь их больше, они повсюду…
      Когда принцесса смогла оторвать взгляд от последствий сотворенного, Эсхар уже исчез. Не ушел — она не чувствовалаего присутствия. Просто пропал.
      ____________________
      …и вот теперь, разговаривая с неведомым, она вновь ощущала где-то в глубине сознания чуждость и этого ледяного тона, и мыслей, что носились в голове. Но сопротивляться не могла — даже понять, откуда они исходят и почему ее захватывают, принцесса оказалась не способна. "Да я, естественно, понимаю, что потеряла контроль! Почему ты не слышишь, что я пытаюсь прокричать? Если ты такой умный маг, почему не улавливаешь мои мысли?! Другие моимысли… Ведь я же способна иногда слышать твои!". Но неведомый, как ни в чем не бывало, продолжал эту горькую беседу с ледяным голосом, а тот устами Элоранты все так же презрительно и высокомерно ему отвечал. Но все в той же глубине, где жил ее крик, она желала разговаривать по-иному. Больше всего сама принцесса хотела спросить у него, что происходит с ее разумом! Нет, на этот раз не удается прогнать лед — и как же только получилось в предыдущий?… Что ей помогло? Сила? Или сама справилась? Ведь от ледяного голоса она сама отделалась — но как, каким образом ей удалось?!
      — Послушай, Элоранта, я не могу поверить, что в глубине души ты не понимаешь, что сотворила. Ты отправила в никуда тех самых женщин и детей, в защиту которых пыталась выступить в разговоре с Эсхаром! Даже я не представляю, что именно и почему ты сотворила: полбеды, если ты их просто убила, но пустота, Элора, чистая, неразбавленная пустота! Она обладает жуткой способностью растворять в себе души — если ты призвала на головы селян именно ее, тебя вряд ли кто-то простит.
      " Это— другое, пустота была над этим, выше него" — Еще один безрезультатный крик. Ледяной голос только покривил в усмешке губы, — "Это — лишь часть ее!" — Бесполезно. Контроля нет. Сущность, управляющая ею, непредставимо сильна!
      — Судя по твоим собственным словам, нет никого, кто смог бы осудить меня за это, — Вновь спокойный размеренный тон с холодком. И вновь произносят слова ее собственные губы, — Высшей силы нет, есть просто разные силы, которые можно использовать по своему усмотрению. Есть Творцы, которые создают миры и удаляются от дел, скрываясь где-то в затерянных землях. Значит, некому вершить справедливость. Так почему бы не делать этого мне, обладающей настоящей властью и способной оценивать людей по их поступкам?
      Элоранта буквально кожей почувствовала потрясение собеседника и торжество ледяного голоса. Неведомый будто бы потерял дар речи, что с «бестелесным» практически никогда не случалось. Потом раздался вздох, очень тяжелый и почти что обреченный.
      — К сожалению, принцесса, я не могу позволить себе выполнить приговор, вынесенный тебе Эсхаром. Убить тебя, пусть даже более чем смертельно опасную для всех существ и миров, я не могу. Сейчас — не могу… Да и проблемы это не решит. Но все же советую тебе, Элоранта, оценить свои действия беспристрастно. Ты высказала сейчас мысль, которую однажды произносили и до тебя… Тот человек уничтожил два прекрасных мира, и его я убил, не считая свой поступок преступлением. А если ты будешь продолжать поступать в том же духе, тебя не пощажу ни я, ни даже Владыка Огня.
      — Думаю, ты слишком много говоришь. А угрозы и вовсе смешные: хочешь убить меня — так убивай, чего же медлишь, — Элоранте на секунду показалось, что ледяной голос искренне хочет, чтобы неведомый нанес удар. Даже не хочет — жаждет, лелеет эту мысль. "С чего бы вдруг? Ах, ну да, тогда он убьет и меня" — отрешенно подумала принцесса. Значит, она опасна для этой сущности? Но как такое может быть? Чем?!
      Неведомый не ответил на словесный выпад.
      — Я сказала, прочь, пока даю тебе такую возможность! Мне больше не нужны советчики, я и так прекрасно в себе разбираюсь! — "Откуда этоприходит?!". Элоранта поняла, что бороться с голосом бесполезно — сейчас он почему-то слишком силен. Может, это — она сама? Не хотелось бы так думать — если в ней этоесть, лучше уж сразу умереть. Одно дело — ее поступки в империи, и совсем другое — теперешние намерения, которые роились в голове. Нет, не могут эти мысли быть ее собственными! "Я ведь только пытаюсь сохранить империю, а этожаждет разрушения всего прежнего. Разве можно что-то построить на руинах всего?!". И все же теперь Элора понимала, что ледяной голос не первый раз говорит за нее— раньше, до бесед с неведомым и Кайлит, она просто не понимала разницы между собственной жестокостью и этим холодным безумием. И самые большие глупости она совершала именно в холоднойярости, не в горячемгневе!
      — Воля ваша, принцесса, вынужден признать вас своим поражением. Прощайте, — Последние слова неведомого прозвучали как приговор. Холод внутри нее взорвался торжеством, выродившимся в ядовитейшее пожелание:
      — Скатертью дорога, бестелесный!
      Элоранта ощутила, как «дух» исчез. И в тот же момент, пока чужеродный голос торжествовал, она поступила подобно ему — «просочилась» в тело, ведя за собой волну жара. И тут же торжество на душе превратилось в бурную истерику со слезами, но холод вновь куда-то отступил, и явно дальше, чем в прошлый раз.
      Теперь на душе скребли кошки. Разумеется, принцесса прекрасно понимала, что совершила уже слишком много непростительных преступлений. Сама или не сама — не важно. Если даже неведомый не понимает, что существует разница между двумя ее "я", если даже она до сих пор сомневается, не сама ли это произносит и делает, поддаваясь сильному гневу, — никто иной и разбираться не станет! Однажды найдется кто-то, способный убить ее раньше, чем принцесса произнесет формулу — на этом вся великая история поиска четырех душ, обещанная Кайлит, и завершится!
      Нет, теперь надо рассуждать здраво и трезво. Ее имя слишком известно. Значит, его надо будет сменить, причем, желательно, вместе с внешностью. И лучше всего, действительно, отправиться к эльфам, возможно, среди них ее жизнь будет в относительной безопасности. По крайней мере, в восточных лесах она еще не успела никому навредить… А эльфы… Все же, если судить здраво, не совершивший за свою очень долгую жизнь ни одного набега народ не может быть кровожадным.
      И все же, и все же… Это "и все же…" Элоранта отогнала в сторону, как назойливую муху. Не время сейчас и не место размышлять о своем странном раздвоении и способах его одолеть. Тут нужна помощь мага, а неведомого она прогнала — как раз перед тем, когда уже смогла бы рассказать ему о произошедшем. И ведь он не вернется — как пить дать. Его голос звучал так грустно и обреченно… Ладно, что толку лить слезы по совершенному?! Надо попытаться справиться самой. Самое главное — неведомый прав — не впадать в крайности. В эти моменты ледяной голос и приходит, вместе с яростью и ненавистью. Но как себя сдержать, если она все жизнь так жила?! Пока не ясно.
      Наскоро уложив вещи в походный мешок и собрав скудные пожитки, раздобытые в непораженных тьмой домах, Элоранта быстро зашагала на восток. Ей не терпелось достичь границ эльфийских земель и наконец-то отдохнуть от долгого путешествия. А потом — найти среди эльфов нормального мага: должен же попасться хоть один, способный понять, что с ней происходит! Лишь одну мысль принцесса старательно гнала от себя: "что если кто-то узнает о ее поступке? Как с ней самой обойдутся?". Почему-то Элоранте казалось, что эльфы, услышав о призыве на деревню пустоты, могут убить ее на месте, не дожидаясь объяснений. Потому на восток идти не хотелось. Но разве теперь у нее есть иной выбор?…

* * *

       1 498 208 год по внутреннему исчислению Мироздания "Альвариум".
       2007 год Н. Э. по Григорианскому календарю.
       Мир Перекресток.
       "Из дневников неслучайного Попутчика"
      А сколько у вас личностей? Сколько жизней одновременно вы проживаете? Сколько лет входит в один месяц вашей жизни? Думаете ли вы во время работы, разговора, во сне? И какого цвета ваша душа? Последний вопрос особенно интересный, правда? Даже патологоанатомы не знают. Ну ладно, черный юмор. Юмор белый: не знают и священники, не зависимо от исповедуемой религии. Вопрос тонкий: спорят долго о самом существовании души, еще больше — о ее природе. Где уж тут задумываться о цвете! А о мелодии, ее сопровождающей, тем более не мыслят — все "публичные умы" заняты пресловутым «есть-нету». Также как физики вот уже больше века решить не могут: существует вечный двигатель или нет. Языки у физиков с лириками — разные, не спорю, а рассуждают-то об одном и том же. И правда, что такое душа, как не вечный двигатель?!
      Между тем, представить душу просто. Ведь это луч… Запущенный между двух вечных зеркал (среди бесконечности то есть): сначала прямую петельку опишет, потом в одну сторону отклонится, а затем — в другую… и замкнется в начале. Этот трилистник давненько рисуют, называют еще триквестрой. Пытались даже его символом Троицы сделать, да как-то не прижилось. Одна геральдическая лилия нам в наследство от благих помыслов и осталась. Ну а триквестру гораздо позже вспомнили, когда сериал «Зачарованные» снимали. Так вот смешно, как и все в нашей жизни: от Троицы до Силы трех ведьм.
      Три лепестка: ум, чувства и дух (или там энергия, прана — как хотите называйте, только использовать не заставляйте). А как быть с проявлением души в материи? Ведь если она вездесуща, должна душа иметь форму и в трех измерениях. Допустим, три лепестка живут где-то среди всех мер и осей реальности, по-разному при снижении их числа проявляются, а в трехмерности… Кровь, ДНК, триплеты, ее составляющие. Триплеты — множество отражений трех лепестков, сплетенные в две спирали с взаимными связями. Кроме того, триплеты — это выбор трех компонентов из четырех доступных. И с душой та же беда: либо лепесток духа и воли, питающийся силой преодоления препятствий человеком, либо лепесток надежды и веры, наливающийся жизнью от чувств и мыслей иных людей, с этим человеком взаимодействующих. Ну а если душа — это луч, замкнутый в вечности, то, как всякий уважающий себя луч, он делится по световому спектру на разные цвета и оттенки. Потому про цвет души и уточняю!
      Цвет души — это особый ключ: рассказывает нам о том, какой из сверхстихий душа принадлежит. Можно даже кратко обрисовать свойство каждой. Красный (предпочитаю называть его Алым) — цвет огня и хаоса, бурный, кипящий, практически фонтан энергии, но беспорядочной, рассеянной. Вот и алые души — натуральные черти: юмор сплетается с силой, энергия со стремительностью, но отягощается сочетание рассеянностью, распыленностью, осложняется концентрация на чем-то одном. Алым душам нужно все и сразу — так и не иначе.
      Желтые (их я называю золотые) души — подобранные, "навытяжку вставшие", с доминирующим разумом, вечно ищущие абсолютные правила и закономерности. Рационалисты веры. Из людей с такими душами выходят управленцы разных ступеней, но лишь те, что мыслят себя и других элементами системы. И очень неодобрительно относящиеся к "бракованным деталькам". Ну и конечно, — ко всему хаотическому, это ж умереть не встать — Энтропия, смерть системы. Недолюбливаю этот цвет, если честно, многие «златые» легко превращаются в тиранов — тайных или явных. В системах есть лишь один внутренний мотив — целесообразность, стабильность. Хотя при кризисе без них рассыплется все на свете, так что категорично о златых судить нельзя. Очень напоминает, кстати, ветхозаветные каноны Библии, да и мудрость там ставили во главу угла, и единство народа, как целостного образования.
      Между этими двумя — оранжевые (солнечного цвета) души. Греют, полыхают, вроде корни у них хаотические, а вот могут как-то из хаоса странного вида системы клепать. Так называемые «открытые» — в которых правила постоянно меняются, не остаются одними и теми же. От оранжевых душ исходит много тепла, доброты, творческой энергии, но злить их обладателей не стоит, как и «алых» — в гневе огненные стихии распыляют бездну энергии, можно и «сгореть». В гневе они разрушают, подчас даже не отдавая себе в этом отчета. Не даром алый и оранжевый — главенствующие цвета при бунтах и революциях.
      Следом — души темно-синие (пресловутые "индиго"). Как и алые — древние, с хаотическими корнями. Но индиго-душа запирает энергии внутрь, концентрирует их, а не распыляет. Потому души синего цвета, когда их обладатели повзрослеют и научаться контролю над чувствами, — спокойные, сосредоточенные, размеренные, последовательные, упорядоченные. Синий, вообще, — цвет порядка. Но вот если разозлить их… В гневе алые души накроют волной энергии, а индиго — проткнут насквозь, если не раздавят. Надежно так пресекут дальнейшие провокации. Ближе всего к типу индиго — демоны, в классическом понимании слова (как центры пересечения разных потоков энергии, души-аккумуляторы: возьми хоть легендарных вампиров, хоть не менее легендарных магов-посвященных).
      Души фиолетовые (пурпурные) появляются, когда алый и индиго цвета гасят эффекты друг друга. Потому у фиолетовых душ два типичных состояния: спокойные, глубокие, почти сонные, витающие где-то далеко, вяло реагирующие на реальность. Души покоя, замедляющие Движение вокруг себя… Но если алый и индиго дополняют друг друга, пурпур превращается в полноценный хаос: колкий, распыленный, словно ветер, безграничные силы рушить и крушить. Возможно, некогда именно из-за сочетания глубины и силы пурпур признали цветом королевских одежд. А еще — это цвет ночи, тени, тайн, загадок, секретов, — сопряжение древних.
      Голубой (небесный) цвет оставляет след на душах, способных распоряжаться от имени свыше. Подчас, даже от имени самого Создателя, который видится хрусталем среди цветных душ. Ну а обычно — от неба, от путей, там проложенных, от вертикали, в пределах которой можно расти или падать. Небо ведет, призывает, отвергает — канцелярия судеб какая-то! Способные мечтать и при этом сохранять себя в реальности — это люди небесные: то-то о нем так часто поют, сочиняют стихи, рисуют его, фотографируют, пишут о нем. С такими душами ассоциируются духи-хранители, древние боги-оберегающие, идущие разных мастей и направлений… Много кто. Потому этого цвета, а еще алого и индиго так боятся теперь «массы», когда серость мира очевидна — прямо-таки три клинка, острия, ветра, которые невозможно задержать.
      Последний — изумрудный, или зеленый. Цвет природы, надежды, роста, силы земли и вообще окружающего мира. Те души, что используют силу в последнюю очередь, но если однажды применят ее — мало не покажется никому. Почти вечное терпение, обилие энергии, почти что неисчерпаемый колодец, но при этом отягощенные легкой замедленностью, растянутостью во времени, как растущее дерево. Однако природе всегда доступны самые глубокие загадки миров — в этом она превосходит даже пурпурную ночь. Стоит ли говорить, что в изумрудный цвет окрашен весь Новый завет Библии?
      Но существует и радуга — раскрашенная душа, меняющая цвета, в зависимости от ситуации и мира вокруг. Каждый цвет по своему приближает душу создания к Создателю, значит, радужная — ближе всего, полноценный образ и подобие. Отличие лишь в том, что радуга — все же не хрусталь: результат, но не причина. При этом она, конечно, не становится частью Его самого — эту «легенду» выдумали те, кому не хватило фантазии представить себе совокупность миров, населенную будущими Творцами. Не смешанная, в высшей мере изменчивая, но при этом стабильная, жизнерадостная и властная, таинственная и глубокая, по-детски наивная и, одновременно, не поддающаяся обману. Неповторимо, невозможно, непонятно, непостижимо. Сколько "не" щие от страсти и огня; души оранжевые, жизнерадостные и теплые, как солнце; души зеленые, сочные и питающие, вые наслоения и вновь забывать. е., а душе уж очень этого!
      Котел противоречивых начал рождает ее, но слишком часто выходит нелепое серо-бурое смешение вместо радуги… Однако не во всех случаях. Сумевшие разрешить конфликты в себе, не все конечно, только самые сложные и несовместимые с жизнью, достичь стабильности, внутренней гармонии, обретают радужную душу. Полную, исчерпывающую, способную на все, меняющую личность или личности по своему усмотрению и никогда ничего не забывающую, душу, со временем, в ходе обучения, обретающую абсолютную власть над материей. Философский камень алхимиков, Святой Грааль христиан, Роза Розенкарийцев, Всевидящее око масонов, Высшее посвящение магов — столько аналогий, подобий и трактовок, а суть одна: все цвета, все плюсы и минусы жизни, все грани реальности, до которых получится дотянуться. Равновесие в вечном Движении. Пресловутый Перпетуум Мобиле, о котором уже говорилось…
      Забавно. Вычисляя структуру души и наблюдая ее разновидности, постепенно понимаешь, что изучаешь не самого себя, а окружающий мир. Может быть, прописная истина о том, что вселенную познают через познание себя, не так уж и банальна?

* * *

       Стазис-кокон. Постоянный синхрон-канал по дате:
       1 472 202 год по внутреннему исчислению Мироздания "Альвариум".
       Четвертая категория мерности (Небытие), Зал трех оснований.
      Комната располагалась где-то. Точнее сказать просто невозможно. Стены, переливающиеся всеми цветами радуги, буквально растворялись, открывая за собой вид на ничто, стоило лишь посмотреть на них более пристальным взглядом. А еще — очаровательный потолок, подобный небесному своду неведомого мира. Рисунки созвездий, планеты, метеориты, хвостатые кометы, даже луна — все присутствовало в этой модели, в ней чувствовалась даже жизнь, что несвойственно для искусственных предметов. Но хозяин комнаты знал, как вдохнуть душу даже в изначально неживые предметы… Как знал обладатель этого странного оплота для уединения и то, что три колонны, красная, синяя и зеленая, составляющие треугольник, вписанный в квадрат комнаты, на самом деле не упираются в свод — он реально представляет собой небо, хотя и не настоящее, но сотканное из тех же физических констант, что и любой другой атмосферный купол.
      Астерот слыл знатоком физики, астрономии, химии, биологии и прочих наук, впоследствии названных естественными. Сведущ он был и в магических вопросах, и в проблемах чувственных связей — практически и не существовало такого предмета, о котором лорд хоть чего-нибудь, самой малости да не знал. В нем ощущался невидимый след Всемерности, вечности мирозданий, но какой-то тусклый, меркнущий на фоне всей красоты реальности, которую он старательно сплетал. Просто Астерот-Астрон жил уже слишком долго, чтобы его прошлое представало перед нами в ярких тонах.
      Высокий, пожалуй, сам чем-то похожий на колонну. Когда Астрон о чем-то думал, он замирал в позе натянутой тетивы: идеальная осанка, высоко поднятый подбородок, холодная сосредоточенность в серо-голубых глазах. Черные волосы до плеч потусторонне серебрятся, будто постоянно освещены лунным светом, брови выгнуты вопросительным знаком, как если бы лорда кто-то сильно удивил. На переносице сходятся не меньше пяти вертикальных морщин, а весь лоб покрыт глубокими бороздами, которые не разглаживаются, даже когда мыслитель расслаблен. Хотя само лицо молодое, даже здорово припухлое.
      Костистый прямой нос отбрасывает тень на крепко сцепленные губы, а округлый подбородок немыслим без поддерживающего его казанка указательного пальца правой руки. Когда мыслей в голове Астрона накапливается слишком много и их необходимо тщательно проанализировать, опорой для подбородка становится уже весь правый кулак, а взгляд попросту теряется — остаются смотрящие в никуда почти прозрачные глаза. При этом частенько массивные длинные пальцы незанятой левой руки отбивают на столешнице странную дробь: прерывистую, совсем немелодичную, но чем-то неуловимо притягательную. Когда Астрон думает, он слышит отзвуки далекой мелодии хаоса, что звучит где-то далеко, в самом начале эры многих мирозданий.
      Сейчас в его неподвижных, серо-голубых глазах мелькают тени прежних дней. Перед ним проносятся картинки — своеобразные обрывки, клипы, запоминающиеся моменты из самого давнего прошлого. Он помнил внутреннюю эру, когда в единственной тогда еще вселенной не существовало ни одного разумного существа, которое можно было в полной мере назвать одушевленным. Да и про души тогда речей не вели — исследовали только отдельно взятый разум. Все подчинялось строгой логике, предсказуемой последовательности событий. В мире действовали строгие и единственно верные закономерности, пресекающие саму возможность случайного хода событий. Странно, что именно в те дни ему в руки попали первые записи, касающиеся столь разительно отличающейся от здешних вселенных мирозданий Белой Лилии. И по сей день Астрон не мог понять, кто из кулихаров, народа системы Сириуса, внес эти данные в базу знаний Кош'Лосса. Но идеи множественности трехмерных систем координат, наслаивающихся друг на друга, его заинтересовали — нашлось в них что-то знакомое, близкое.
      Впрочем, по прошествии многих тысячелетий, раздобыв немало дополнительной информации о всемерности, Тарведаш крепко задумался о том, так ли уж соблазнительны для него мироздания и знания Лилии. Да, это обширная внешняя вселенная, множество мер и видов материи, от самой легкой до близкой по плотности к самой пустоте, но знания Лилии в области души ограничивались тремя пунктами. Первый из них — связи, которые могут возникать между душами. Во втором шли довольно туманные рассуждения о стержне души, позволяющем сознанию существовать в большом количестве мер и не размываться среди осей. Ну и третий — трехлепестковая структура, которую он уже и без помощи баз данных сам вывел. В общем, обитатели Лилии явно не стремились выискивать какие-то новые структурные знания о реальности, ограничиваясь своим «полным» существованием и о вселенной, которую можно вырастить внутри души, кажется, даже не задумывались. По крайней мере, записей о подобном не оставили. Астерот, далекий ныне от Лилии, знал о структуре и возможностях души в сотни раз больше, чем те, кто мог бы наблюдать ее влияние на реальность в пределах тысяч измерений! Быть может, потому, что Лилия только аккуратно восходила к Пустоте, а Астрон поднимался до нее и спускался до хаоса, не теряя при этом себя.
      И еще Тарведаш знал, что затевает настоящую авантюру, за которую оберегающие развитие и гармонию миров мало того, что по головке не погладят, но как бы эту самую головку и не оторвали. Единственное, что его утешало — здешние вселенные, в силу неизвестных емупричин, почти на полтора миллиона лет от начала исчисления времени отрезаны от пространств Лилии.