136
      ны, а нужно исходить из диалектического их единства, из взаимосвязи, которую необходимо оптимизировать. Ведь человек и машина в отдельности выступают лишь элементами человеко-машинной системы. Взаимодействие частей, компонентов в целостной системе приводит к возникновению новых характеристик, которые в принципе не присущи ни одному из ее элементов. Изучение проблемы гармонизации взаимодействия человека и машины в информационном аспекте с выходом на социальный уровень представляет, на наш взгляд, главную проблему, которой сейчас занимаются кибернетики, информатики и другие ученые, разрабатывающие проблему искусственного интеллекта.
      Задача философов заключается не во взаимной пикировке по поводу правильности употребления ряда понятий, а в методологическом обеспечении возможности использования кибернетической техники и кибернетического знания для блага человека, в целях гармонизации взаимодействия человека и машины, общества и информационной техники [45].
      Работа системы искусственного интеллекта всегда происходит в тесном взаимодействии с человеком, поэтому правильно считать искусственный интеллект смешанной (гибридной) системой, в которой подчас трудно определить, кто внес больший вклад в формирование решения - человек или машина. Следовательно, не метафизический отрыв человека (мышления) от машины и не их отождествление либо даже выдвижение машины на первый план, а реальное взаимодействие, которое нуждается в оптимизации, самоцелью которой выступает человек, его более полное и всестороннее развитие. Такое представление роли техники вообще, кибернетической в частности, позволяет найти искусственному интеллекту адекватное место в научно-техническом и социальном прогрессе, определить его специфически социальные функции, которые опредмечиваются в технических устройствах. Основная цель исследований по этой проблеме - не замена человека машиной, а имитация мыслительной деятельности человека для передачи ЭВМ все большего числа рутинных и сложных машинообразных задач, увеличение обоснованности принимаемых человеком решений, высвобождение человека для действительно творческой деятельности.
      Если учесть, что именно развитие человека является целью прогресса кибернетической техники, что системы искусственного интеллекта создаются для реальной помощи человеку, имеет смысл эту концепцию назвать "антропокибернетической", где на первый план выдвигается человек, взаимодействующий с кибернетической техникой. Возможно, этот термин не совсем удачен, однако он четко фиксирует отказ от абстрактного "антропологизма" либо информационного "техницизма" как мировоззренческих крайностей.
      Более того, исходя из концепции антропокибернетизма, мы можем показать и обосновать в принципе общенаучный характер
      137
      проблемы искусственного интеллекта, что есть эмпирически констатируемый факт, ведь в ее разработку включились все основные подразделения современной науки - общественные, естественные и технические, фундаментальные и прикладные и т.д. Наряду с таким индуктивно-эмпирическим обоснованием можно предложить логико-дедуктивное доказательство, исходящее из социально-философской сущности проблемы искусственного интеллекта, отображаемой термином "антропокибернетизм".
      При этом в одно целое связываются общественные, технические и естественные науки. В ходе решения проблемы искусственного интеллекта происходит дальнейшее укрепление взаимосвязи этих основных подразделений научного познания. Вместе с тем кажется недостаточным делать вывод лишь о междисциплинарном, комплексном научно-техническом характере обсуждаемой проблемы; комплексность, междисциплинарность обретают здесь новое качество, называемое общенаучностью. Полагаем, что решение проблемы искусственного интеллекта возможно только всем комплексом основных фундаментальных и прикладных, общественных, естественных и технических наук, что проблема эта не является только проблемой кибернетики, несмотря на то, что кибернетика несомненный лидер в ее решении, дающий в настоящее время наиболее важные в теоретическом и практическом отношении результаты.
      Положение о принципиально общенаучном характере проблемы искусственного интеллекта имеет определенные методологические следствия, в частности то, что ее полное решение в рамках одной отрасли знания (скажем, кибернетики) в принципе невозможно. Хотя мы не считаем кибернетику только региональным научным направлением (кибернетика региональна лишь в онтологическом плане и общенаучна - в гносеологическом и техническом [46]), тем не менее общенаучный характер кибернетического знания выражен не в полной мере, не во всех аспектах. Поэтому чисто кибернетического, либо чисто психологического, либо даже чисто философского доказательства возможности (невозможности) создания искусственного интеллекта нет. Короче говоря, нельзя с позиций одной научной дисциплины решить принципиальные положения проблемы искусственного интеллекта; это в состоянии сделать лишь вся наука в целом.
      Далее хотелось бы отметить, что проблема искусственного интеллекта представляется общенаучной лишь в перспективе, ибо в настоящее время в ее решение включились далеко не все отрасли науки. Поэтому продвижение в данном направлении зависит от того, в каком масштабе и в какой степени в орбиту указанной проблемы вовлекается все большее число наук, по этим показателям можно судить о полноте ее решения.
      Общенаучный характер проблемы искусственного интеллекта не исключает того, что общенаучными могут быть ее отдельные подпроблемы. К их числу относится проблема "сознание и мозг",
      138
      что было убедительно показано Д. И. Дубровским [47]. Общенаучный характер проблемы имеет более высокий порядок, характеризуемый более мощным междисциплинарно-системным синтезом, чем общенаучность отдельных ее составляющих. Само решение проблемы искусственного интеллекта возможно только на пути более интенсивного развития интегративных тенденций в научном знании, обретения более целостного единства науки, чем в настоящее время. Это означает, что современный позитивный сдвиг в решении рассматриваемой проблемы можно охарактеризовать лишь как начало научных поисков, что в известной мере отражается в ее философско-методологических исследованиях.
      Ведь до сих пор проблемой искусственного интеллекта, несмотря на ее актуальность, фундаментальность и принципиальную общенаучность, мало занимаются философы-профессионалы, даже из числа специалистов в области философских проблем кибернетики и информатики. Те философы, которые касались этой проблемы, акцентировали внимание на чисто философском (а иногда и психологическом) способе доказательства невозможности создания искусственного интеллекта, или, опираясь еще и на данные кибернетики, пытались на ограниченном научном материале доказать возможность его создания. Однако из методологического положения об общенаучном характере проблемы искусственного интеллекта вытекает принципиальная невозможность однозначного решения о реальности или нереальности создания искусственного интеллекта на базе ограниченного научного материала. Данное решение на современном уровне интеграции знаний и обретения общенаучного характера обсуждаемой проблемой представляется в некоторых своих аспектах неопределенным. Снятие этой неопределенности зависит не от гениального прозрения того или иного философа или кибернетика, а от достижения единства научного знания, от развития союза философии не только с естествознанием, информатикой и кибернетикой, но и со всеми другими частными науками.
      Как видим, теория искусственного интеллекта нуждается в метатеоретических, философских принципах, регулирующих процесс целеполагания исследователя, его ценностные установки. В этом плане необходимо также подвергнуть анализу основные категории искусственного интеллекта, такие как интеллект, разум, сознание; машина, автомат, алгоритм; программа, эвристика, обучение; естественное и искусственное, разумное и рассудочное, внутреннее и внешнее, однозначно детерминированное и вероятностное; самоорганизация, сложность, надежность; поведение, познание и информация; активность и целеполагание и др. Сюда же следует отнести методы и подходы, направления и тенденции - все то, что составляет теорию искусственного интеллекта в широком значении, в смысле научной методологии. Развивая принципы методологии искусственного интеллекта, мы сможем ответить на вопросы метатеоретического, сверхкибернетического по
      139
      рядка, возникающие в ходе научно-технического прогресса. Данный подход можно пояснить следующим высказыванием. "Итак, "машинные заменители" интеллекта возможны, - кибернетика это доказала. Но является ли необходимым их появление и распространение? И нужны ли они человеку? Тщетно искать ответы на эти вопросы в теориях самой кибернетики. Их дает общая картина развития науки, техники и экономики современных обществ" [48].
      Это такая картина, в создании которой немалую роль играет философская мысль, получающая в своем развитии мощный толчок от исследований в области искусственного интеллекта. Кроме того, надо отдавать себе отчет в том, что кибернетические идеи, преломляясь через философское сознание, приобретают мировоззренческое значение; они развиваются не в идеологическом вакууме. Прагматический аспект кибернетики (отношение к ней человека и общества) служит интересам не только всего человечества, но и определенных классов. Поэтому "чистой" кибернетики быть не может. Как заметил в свое время Г. Клаус [49], кибернетика нацелена на преобразование мира в духе одиннадцатого тезиса К. Маркса о Л. Фейербахе. Этот тезис гласит: "Философы лишь различным образом объясняли мир, по дело заключается в том, чтобы изменить его" [50].
      Таким образом, стремление реализовать "духовные процессы" с помощью автоматов заслуживает позитивного обоснования. С диалектико-материалистической точки зрения весьма важно, что создаются машины, обладающие функциями мышления. В частности, рассмотрение некоторых аспектов проблемы искусственного интеллекта приводит к мысли о том, что человек в понимании интеллекта может продвинуться на путях создания машинного мышления. А тот факт, что проявления человеческого духа могут быть воспроизведены человеком, служит новым аргументом в пользу материализма, дальнейшего саморазвития человечества по пути прогресса.
      3. Понятие искусственного интеллекта
      Нередко вопрос о том, может ли машина мыслить, считается бессмысленным, так как в такой исходной формулировке он содержит неопределенность. Чтобы снять ее, нужно уточнить, что мы имеем в виду, когда говорим слова "мыслить", "машина" и "может". Исследование философских аспектов проблемы искусственного интеллекта требует особенно глубокого анализа и определения самих понятий интеллекта, разума, мышления. В литературе [51] были выделены три принципа анализа проблемы, в первом приближении формулируемой в виде вопроса "Может ли машина мыслить?" Первый принцип - по возможности точное оп
      140
      ределение понятий, участвующих в таком анализе. Второй принцип - учет используемых абстракций и идеализации, особенно абстракций потенциальной осуществимости. Третий принцип - конкретно-исторический подход к понятиям "машина", "живой организм", "разумное существо", "мышление". В свете последнего принципа требование определенности понятий приобретает относительный (зависящий от достигнутого уровня познания и практики) характер.
      Если обратиться к существующим традиционным дефинициям мышления, то можно заметить, что в них обычно выделяются три его признака. Во-первых, мышление рассматривается как отражение субъектом связей и отношений между предметами и явлениями объективной действительности. Во-вторых, спецификой этого отображения считают то, что оно является обобщенным. И, в-третьих, особенность мыслительного отображения видят в его опосредованности, благодаря которой оно выводится за пределы опыта. Показывая недостаточность традиционных дефиниций мышления, Л. М. Веккер отмечает, что признаки мышления, входящие в состав его наиболее распространенных определений, будучи необходимыми компонентами его общей структуры, не являются, однако, носителями специфики мысли по сравнению с процессами домыслительной, "чисто" образной психической информации [52]. "Описанные три признака мысли, - пишет он далее, - рассматриваемые в качестве показателей ее структуры, представляют именно первый этап их научного исследования, на котором еще не произведена соответствующая конкретизация. В силу этого они выступают в своей общей форме, а специфические особенности проявления этих трех характеристик именно в области мышления по сравнению с другими познавательными процессами здесь еще не выделены" [53]. Следовательно, как полагает Л. М. Веккер, специфика мышления должна быть выведена в качестве пусть высшего и особого, но частного случая общих принципов организации психических процессов.
      Интеллект, понимаемый в традиционной психологии как специфическая способность человека, в кибернетической трактовке [54] складывается, по существу, из следующих компонентов: построение внутренней модели внешнего мира, которая, обучаясь, постоянно совершенствуется; способность целесообразного выбора и получения информации, образование инвариантов и их накопление; создание алгоритмов поведения и их испытание в практическом применении внутренней модели внешнего мира; получение алгоритмов оценки таких алгоритмов и замена алгоритмов, оказавшихся нецелесообразными или не соответствующими изменяющейся среде, на более совершенные; предвидение будущих ситуаций внешнего мира путем моделирования их на внутренней модели. Высшей формой интеллекта является эвристическое мышление.
      141
      Интеллект специфицируется как способность решать нетривиальные задачи. Задача нетривиальна, если для ее решения недостаточно подсознательного уровня и необходимо привлечь специальные эвристические приемы, такие как правдоподобные рассуждения, выводы по аналогии и интуитивные предположения, свойственные сознанию. Хотя в искусственном интеллекте, как считают, например, Л. А. Растригин и В. А. Марков [55], вообще нет никакого сознания, однако он предназначен для решения нетривиальных задач, поэтому мы должны найти в нем аналог сознания, иначе он не будет интеллектом. В качестве обязательного условия высокой "интеллектуальности" технического устройства предлагается рассматривать многопрограммность его работы. Искусственный разум проявляется не в том, чтобы играть в шахматы или решать любые интеллектуальные задачи, а в обобщениях, включающих процедуры решения конкретных задач, обладающих, однако, элементами общности.
      О разумности машины говорят в том смысле, что она может самостоятельно решать задачи, которые обычно требуют постоянного управления или вмешательства со стороны человека. Такая машина, решая поставленную задачу, должна быть способна действовать самостоятельно, сообразуя свое поведение с любыми непредвиденными изменениями в окружающей среде. Под искусственным интеллектом понимают моделирование автоматами творческих мыслительных процессов с помощью эвристических программ. Информационный подход к интеллекту выразил Н. М. Амосов. "Любое техническое устройство, - пишет он, - можно считать разумным, если оно способно выделять, перерабатывать и выдавать информацию" [56].
      Разум есть высшая абстракция мозга, освобожденного от забот о гомеостазисе во имя занятий интеллектуального характера. Поскольку, однако, в применении к машине понятие "интеллект" приобретает упрощенную трактовку, оно снабжается эпитетами "машинный" или "искусственный". Информационная трактовка интеллекта позволяет дополнить его интуитивное и качественное понимание более строгими количественными определениями. В результате "возникает подход, при котором разумно сочетается интуитивное понимание интеллекта и творчества с попытками сформировать определения, строгость которых может возрастать по мере прогресса в моделировании и автоматизации познавательных и творческих процессов" [57]. Одна из задач, стоящих перед науками, изучающими жизнь, психику и мышление, перед теоретической и технической кибернетикой, - выработка таких понятий, которые могли бы прояснить проблематику возможностей искусственных кибернетических систем.
      Вообще формирование научных понятий происходит внутри специальных дисциплин, что справедливо и для понятий, которые используются не только в одной науке. Это замечание, сделанное Г. Либшером [58], распространяется также на общенаучные понятия, которые в большей или меньшей степени, актуально или по
      142
      тенциально имеют значение для всех специальных дисциплин. Философия, как правило, редко берет на себя задачу первоначального образования понятий. Это в настоящее время характерно для исследований, проводимых в рамках специальных наук, породивших такие понятия, как, например, "элементарная частица", "система", "модель", "алгоритм", "информация", "искусственный интеллект", "стратегическая игра" и т.д. Однако кроме специально-научного смысла каждое из них имеет также философское значение. Оно заключается в изучении отношения этих понятий к категориям философии и вместе с тем к основным философским проблемам. Философская постановка задачи состоит также в том, чтобы вскрывать отношение соответствующих частнонаучных понятий к понятиям других научных дисциплин. Общий принцип подхода к таким изысканиям базируется на диалектико-материалистическом методе.
      Понятие "искусственный интеллект" как понятие современной кибернетики или же как общенаучное понятие также имеет свойственное ему философское звучание [59]. Оно выступает, прежде всего, в исследовании отношения искусственного и естественного интеллекта, в формировании общего определения понятия "интеллект".
      Вопрос о понятии искусственного интеллекта, широко применяемом в специальных работах по кибернетике, обсуждается в философской литературе. При этом предлагаются его различные интерпретации. Использование этого понятия считается, например, вполне оправданным наряду с понятием естественного (человеческого) интеллекта, но первое определяется с позиций системного детерминизма с акцентом на функциональный аспект системы [60]. При другом рассмотрении отмечается, что данное понятие не более чем метафора, буквализация которой вообще ставит вопрос о целесообразности сохранения названия "искусственный интеллект" [61]. При сопоставлении искусственного и естественного интеллекта высказывается мнение о том, что "попытки охарактеризовать разум в рамках чисто кибернетических категорий плохи прежде всего тем, что разум не кибернетическая и даже не психологическая категория, а скорее философская" [62].
      Приведенные точки зрения выражают попытки осмыслить данную проблему, по крайней мере, с трех сторон - естественнонаучной, психологической и философской. В этом плане заслуживает внимания такое обоснование понятия "искусственный интеллект", которое бы снимало "односторонность" толкований посредством междисциплинарного подхода в соответствии с общенаучным статусом данного понятия. Общенаучность понятия "искусственный интеллект" заключается в экспликативной (уточняющей) функции, которую оно выполняет по отношению к понятию (естественного) интеллекта [63]. Несомненно, что понятие интеллекта - интегральное, что оно имеет философскую природу. Однако развитие науки требует системную сущность интеллекта выразить структурно, а само понятие конкретизировать через операциональный метод.
      143
      Обосновывая методологическую значимость кибернетического подхода к проблеме интеллекта, Н. Винер писал: "Неверно было бы отказываться от мысли, что системы одного типа могут в какой-то мере помочь нам раскрыть сущность организации систем другого типа" [64]. Отсюда следует и то, что понятие искусственного интеллекта поможет нам разобраться в сложной природе феномена интеллектуальности и интеллектуальной деятельности.
      Необходимо, однако, отметить, что термин "естественный интеллект" неадекватно отражает смысл понятия человеческого интеллекта. Еще Гегель обращался к этому понятию, хотя и с позиций идеализма. "Выражение естественный разум неудачно, ибо под естественным обычно понимают чувственно-естественное, непосредственное. Между тем природа разума есть понятие разума; дух, собственно говоря, есть способность возвыситься над природой. Естественный разум в своем истинном значении есть дух, разум в соответствии с понятием..." [65]. Человеческий интеллект, если рассматривать не материальный субстрат (мозг), а способность субъективно отражать внешний мир, выступает в значительной мере не природным, а социальным явлением, то есть формируется в результате человеческой деятельности и в этом смысле может быть назван искусственным. "Основное в мышлении - это то, что его процедуры имеют искусственный характер, что оно приспосабливается к требованиям окружающей среды в результате индивидуального обучения и социального обмена знаниями" [66]. Понятие "естественный интеллект", так же как и понятие "искусственный интеллект" характеризует только один аспект интегрального понятия "интеллект". Последнее становится основанием для рассмотрения диалектической взаимосвязи естественного и искусственного в интеллекте.
      Целесообразно также сопоставить смысл понятий "искусственный интеллект" и "машинный интеллект". В литературе нет единого подхода к их рассмотрению. Одни авторы [67] считают, что машинный интеллект - это показатель того, насколько приспособлена кибернетическая машина к решению разнообразных задач и к эффективному взаимодействию с человеком, а искусственный интеллект модели мозга и высших форм психической деятельности. Другие исследователи трактуют эти термины иначе и даже противоположным образом. Так, М. Арбиб пишет: "Следует различать при этом так называемый "искусственный интеллект" и "моделирование". Первый термин подразумевает, что машина решает задачу любым способом, а второй - что машина копирует действия человека в подобной ситуации" [68].
      Несоответствие терминологических трактовок в данном случае не является принципиальным, так как общим для машинного и искусственного интеллекта (на современном этапе развития наук об искусственном интеллекте) служит то, что интеллект "принад
      144
      лежит" машине, а различающим моментом выступает способ его задания (построения). Последний может быть ориентирован на моделирование особенностей человеческого интеллекта или может развивать алгоритмические структуры ЭВМ без непосредственной связи их со структурами человеческого мышления. Представляется, что машинное мышление, полученное путем кибернетического моделирования естественного интеллекта, больше соответствует понятию искусственного интеллекта. Итак, методологически важным становится определение понятий "интеллект", "естественный интеллект", "искусственный интеллект".
      В литературе не было предложено четкой дефиниции понятия "интеллект". Поэтому целесообразно на пути его выработки провести сравнительный анализ характеристических свойств искусственного и естественного интеллекта. При таком подходе отмечается, что "если представить себе множество различных систем, осуществляющих функции мышления, то именно выявление инвариантного аспекта этих систем и будет раскрытием той структуры, которая лежит в основе процессов мышления" [69]. При выявлении инвариантного аспекта мыслящих систем их сопоставление оправдано по структурно-функциональным свойствам, так как субстратные характеристики (у человека и ЭВМ) заведомо различны. Онтологическим основанием такого соотнесения процессов, принадлежащих к качественно различным формам движения материи, служит всеобщее свойство отражения, структурно-функциональная "родственность" уровней которого доказана развитием философии и естествознания. Значение принципа отражения состоит также в том, что он позволяет решать проблему взаимоотношения человека и машины ("одну из великих проблем", по определению Н. Винера) не только философски-умозрительно, но и с позиций естествознания и математики, то есть и с качественной, и с количественной стороны. Успех количественного познания сложных явлений (каким выступает интеллект) зависит от того, насколько удается их формализовать.
      Формализация предполагает определение основной структурной схемы интеллекта. В связи с этим необходимо отметить, что в истории философии предпринимались попытки выделения в интеллекте различных сторон и элементов. Аристотель ("пассивный и активный разум"), Н. Кузанский ("рассудок и интеллект"), Д. Бруно ("разум и интеллект") расчленили мышление на отдельные, качественно своеобразные моменты. Разложение мышления на рассудочное и разумное нашло дальнейшее обоснование в философских системах Канта и Гегеля. Такой подход к мышлению приобретает эвристическое значение в свете кибернетических теорий "искусственного интеллекта". Если разум представляет собой высшую форму теоретического освоения действительности, для которой характерно осознанное оперирование понятиями, исследование их природы, творчески активное, целенаправленное отражение действительности, то рассудок, также оперируя
      145
      абстракциями, не вникает в их содержание и природу. Главная функция рассудка - расчленение и исчисление со способностью к автоматизму. "Рассудочная деятельность - писал П. В. Копнин, - имеет как бы три слоя: ее элементы у высших животных, рассудок человека и замена рассудочной деятельности человека машиной. В последнем случае рассудок выступает в чистом виде, он не затемнен никакими другими моментами и поражает человека точностью, быстротой в выполнении определенных операций мышления. В этом отношении машина как рассудок превосходит рассудок индивидуума" [70].
      Если рассудок дискурсивен, то разум интуитивен, он выдвигает новые идеи. При диалектическом подходе с учетом практики кибернетического моделирования человеческого мышления необходимо иметь в виду взаимосвязь и взаимопереходы рассудочного и разумного. То, что на данном уровне развития мышления выступает разумным, становится со временем рассудочным, а все рассудочное было когда-то разумным. Разум переходит в рассудок путем формализации. Это превращение происходит в каждом случае передачи функций человеческого мышления машине посредством создания алгоритма. Методологически ценным поэтому выступает следующее утверждение: "Ошибочным является стремление ограничить развитие исчисляющего рассудка, поставить ему какие-то пределы, найти такие теоретические построения, которыми он не может овладеть никогда. Ставя, таким образом, пределы исчисляющему рассудку, мы в действительности ограничиваем человеческий разум..." [71].
      Итак, в структуре интеллекта наряду с искусственным и естественным следует различать рассудочное и разумное. А в обобщающем анализе природу интеллекта можно выразить в понятиях поверхностной и глубинной структуры. Основная познавательная задача искусственного интеллекта выглядит как переход от поверхностных структур [72] к глубинной структуре и как "идентификация" глубинных структур машинного и человеческого мышления.
      Классический вопрос "Может ли машина мыслить?" необходимо обсуждать как в философском, так и в более строгом естественнонаучном и математическом контексте. Полезность и того и другого обсуждения возрастает при их сопоставлении, которое способствует выработке уточняющих интерпретаций с использованием общенаучных понятий. Нередко говорят, что ум не сводится к отдельным способностям. Однако моделировать интеллект как таковой, не выделяя его конкретных качеств, нельзя. Поэтомy специалисты в области искусственного интеллекта при выработке исходных принципов определяют интеллект через операциональный критерий. "Под словом "думать", - пишет Р. Беллман, - мы будем иметь в виду деятельность, подобную человеческому мышлению, такие действия, как принятие решений, решение (логических) задач, распознавание образов, интеллек
      146
      туальные игры, творчество и т.д." [73]. Для того чтобы быть "разумной", машина должна обладать функциональными способностями человека. Но при этом едва ли целесообразно требовать от нее умения сойти за человека (тезис Тьюринга), особенно учесть существование эффективных путей эвристического программирования, которые не имитируют человеческого поведения [74].
      В теоретических работах по искусственному интеллекту такие антропоморфные понятия, как "интеллект", употребляются в специально научном смысле, отличном от обычных представлений неспециалистов. И это согласуется с исторической практикой формирования научных (физических, математических) понятий, таких, например, как "тело", "энергия", "группа" и т. п. Метафорические и операциональные характеристики понятия "искусственный интеллект" служат отправным моментом в развитии теории. Сравнивая человеческий интеллект с машинным мышлением, метафорическое употребление понятия "искусственный интеллект" вместе с тем облегчает понимание человеческого разума, хотя у этих образований помимо общих свойств имеется множество других, по которым они совершенно различны.
      Понятийная метафора выступает необходимым источником гипотез относительно системы-оригинала. Тем не менее на стадии формирования понятий следует помнить об их метафорическом характере. "Когда наступит такое время, - считает М. Арбиб, - что наши понятия дадут нам возможность отвечать на большинство вопросов в интересующей нас области, мы сможем позволить себе забыть об их метафорическом происхождении..." [75]. Таким образом, метафорические аналогии между искусственным и естественным интеллектом оправданы тогда, когда они понимаются не очень буквально. Этот вывод имеет значение для гипотетико-дедуктивных построений теорий искусственного интеллекта; аксиоматическое изложение нуждается в использовании неопределяемых понятий.
      Понятие искусственного интеллекта, возникшее в кибернетике, позволяет классифицировать объекты по функциональному критерию. Такое понятие необходимо потому, что оно удачно объединяет целый ряд эффективных свойств специальных программ для ЭВМ, которые аналогичны (гомоморфны) качествам человеческого интеллекта. Оно показывает также, что многие различия между интеллектуальными программами ЭВМ и человека, производившие впечатление существенных, в ходе конкретных разработок оказались количественными.