Этот путь предназначен для очень сообразительных, очень умных людей. Вы уже свободны, поэтому не нужно стремиться или домогаться чего-либо еще. Любая прибыль или убыток не вечны и, следовательно, ничего не стоят. Все приобретенное будет утрачено. Все, что не присутствует здесь и сейчас, является бесполезным. Вы должны открыть то, что уже присутствует здесь и сейчас. Это ваше собственное присутствие, ваша собственная пустота. Поэтому вы должны вернуться к своей изначальной природе и ничего не стремиться здесь приобрести.

Абсолют возвышает праведников. Вы должны присутствовать сами в этом абсолютном, незапятнанном уме. Цветок, не обладающий запахом, должен быть преподнесен Богу.

Вам не нужно ни читать книгу, ни заниматься практикой. Это начало и в то же время это конец. Вы получите это в один миг.

В вашем присутствии, в этот момент я чувствую это.

Это Я является эго. Эго бежит к своим собственным корням. Когда оно возвращается к ним и видит свою мать, то оно сгорает со стыда. Потому что эго только и делало, что хвасталось: «Я создам всю эту вселенную». «Я сделаю это». «Я сделаю то». «Это принадлежит мне».

Этот метод понятен всем и каждому. Никакой другой путь не приведет вас к просветлению; все другие пути запутывают. Это конечный путь.

Еще один путь в равной степени хороший — так же как и птице нужны два крыла, чтобы летать — это преданность. В основе моего пути лежала преданность...

Неужели? Это поразительно. Я только что разговаривал с одним свами, который говорил, что его путь это преданность. Он открыл себя любви Рамакришны, Иисуса и Будды и очистил себя в этой любви.

Для преданности ничего этого не нужно.

Как же тогда действует преданность?

В преданности вы отдаете себя Высшему. Вы не делаете ничего, вы только сдаетесь перед Высшим, которое будет смотреть за всем, как оно это делает даже сейчас.

Вы говорите о том, что Бог приносит великую радость.

Да. (Начинает плакать.) О чем бы вы ни говорили, ум будет с вами. Вы говорите о розе, но ум следует за вами. Так и здесь. (Плачет.) Поэтому я редко использую это слово «преданность» во время сатсанга.

Но почему?

Если я слышу о преданности, то сатсанга не будет. Это слово, стоит вам его произнести, уводит вас туда.

Сначала настоящее отдавание себя, капитуляция, затем Оно принимает заботу о вас. «Да свершится воля Твоя. У меня нет своей воли» — такими будут ваши чувства.

Я не чувствую себя уверенно. Не могли бы вы мне помочь? Остаться в этом присутствии — мое самое большое желание.

Когда вы сдаетесь, у вас нет желаний, это подобно мотыльку, летящему на пламя. Мотылек влюблен в это пламя. Он привлечен этим пламенем и хочет поцеловать свою любовь. Это желание и ведет его в пламя. Это конец, и отсюда нет возврата. Так и здесь — сдайтесь, и Бог возьмет на себя заботу обо всем. Это всегда так, но мы не принимаем это. Мы настолько невежественны, что говорим: «Я делаю эту вещь».

Никто не застрахован от того, что случится в следующую минуту. Каждый хвастается: «Я сделал это». «Я сделаю это завтра». Кто видел это завтра? Отдайте себя Богу и предоставьте все ему. В тот же миг вы станете свободными.

Когда вы продали свой ум кому-то еще, то вам нечего предложить Богу. Если вы предлагаете Богу свое сердце, то Царство Небесное откроется вам, хотите вы того или нет.

Вы выбираете один путь или другой?

Преданность в конечном счете приведет вас также и к исследованию. Сначала вам кажется, что существует преданный, преданность и Бог.

Когда происходит отдавание себя, преданный сливается с самим божественным, и тогда нет больше преданности. Она появляется и возвращается в тот же самый источник.

Существуют внешние симптомы преданности: слезы и сдавленный голос. Если вы приняты божественным, то появятся эти симптомы. Вы приняты. Это очень хорошо.

Я был без ума от божественного. Люди называли это безумием. Так много божественного экстаза. Кто может говорить об этом? Поэтому я не говорю об этом во время сатсанга. У меня пропадает голос, и я не могу говорить.

Вы свободны от преданности?

Отдавание себя является свободой. Нет НИКАКОГО УМА. Нет никакого разделения. Любовь к Богу — это свобода. Одного имени Бога уже достаточно. Нет разницы между именем Бога и самим Богом. Сознание, пустота, просветление. Бог — то же самое.

В глазах Дживан-Мукти нет прошлого. Нет прошлого, нет настоящего и нет будущего. Есть только вещи, какими они являются. Нет времени, нет солнца, нет луны, нет звезд. Есть только потрясающий мир.

О чем вы думаете, тем вы и станете. В этом красота сознания.

Это сознание; ему не нужно одалживать материал у кого-либо еще. «Да будет проявление», — и проявление существует. О чем бы вы ни подумали, оно появляется немедленно, внутри сознания. Что бы сознание ни пожелало, оно находится внутри сознания.

Ничего никогда не происходило. Ничего никогда не произойдет. Это конечная истина. Все остальное — беспокойство ума.

Когда появляется ум, появляется проблема. Вам нужно следить за тем местом, откуда появляется сам ум. Просто будьте там, где появляется ум. Ум — это мысль. Когда возникает Я, то возникает все. До появления Я, по сообщениям переживших это людей, они не видят ничего, они переживают то, что есть мир, красота, любовь.

Если после того как вы увидели свой собственный источник, ваш собственный мир, вы дадите возможность возникнуть одной-единственной мысли, то в тот же миг вместе с ней возникнет прошлое, настоящее и будущее. Когда вы засыпаете, то в тот же миг вы видите гору или слона. Потому что все является сознанием. Даже когда вы не знаете, вы сознаете то, что вы не знаете. Если вы говорите: «Я страдаю», — то вы сознаете то, что вы страдаете.

Единственный способ избавиться от этого страдания в исследовании. Это исследование, или вичара — плот для того, чтобы пересечь океан самсары и достичь нирваны. Этот плот — что бы вы ни делали... ели, спали или ходили пешком очень безопасный плот. Ничто не может коснуться вас. Это исследование выбросит вас за пределы ума. Просто сохраняйте тишину, и вы увидите, что ни одна мысль не коснется вас в этот момент.

Как мне продолжать путь к себе?

Вы должны расстаться со всем. Для того чтобы идти к себе, вы должны расстаться с умом, с эго, с телом, с чувствами и с проявлением. Все это не находится здесь, в этом мгновении, в которое нужно войти. Кроме того, в нем нет Я.

Хорошо.

Я означает ум. Ум означает эго, эго означает чувство и проявление. Поэтому это исследование находится у самых корней эго, и вы сказали, что проделали его.

Да, но только на один момент.

Вы это признали! Поэтому сделайте шаг из этого присутствия и поставьте ногу в какое-нибудь другое место. Куда вы ее поставите?

Я должен стараться не думать об этом.

Вы можете думать, можете делать все, что хотите. Вы приземлились в океан. Делайте все, что хотите: думайте, говорите, плавайте.

Но что мне сделать, чтобы прийти к себе?

Вы сказали, что проделали это!

На один миг не-времени.

Вы это признали! Из этого не-времени вы теперь хотите идти во время.

Нет, я не хочу. Я хочу освободиться.

Время — это ум, и время — это прошлое.

Я знаю.

На одно это мгновение не-времени вы, как вы сказали, вышли за его пределы. И теперь я хочу, чтобы вы вышли из состояния вне времени!

А-а...

Теперь вам ничего не нужно делать. А-а — вот именно; теперь вы это поняли. Не нужно об этом думать или совершать усилие, и вы будете здесь. Вы всегда будете здесь, и вы всегда были здесь, но вы были заняты чем-то другим. (Смеется.)

Прошлое — это раскопщик могил. Все ваши слезы и страдания приходят к вам из прошлого. Если вы непрерывно будете искать ответ на вопрос «Кто вы?», то пространство, из которого прошлое проникает в сознание, исчезнет. Вы уже заняты. Таким образом, для прошлого нет места.

Сначала вы исчезнете; затем вы нырнете в океан нектара. После этого каждое ваше слово будет поэзией. После этого не будет никого, кто бы говорил.

Когда я вхожу внутрь, то чувствую, как сердцебиение становится сильнее.

Не обращайте внимания! Ваше настоящее сердце находится ни внутри, ни снаружи. Концентрируйтесь на Том. Где вам концентрироваться?

Ваше настоящее сердце — это реальность. Это — субстрат мира. Реальность. Нетронутая. Когда вы переживаете покой, вы находитесь в непосредственной связи с этой реальностью. Когда вы находитесь в связи или когда вы концентрируетесь на этом сердце, которое находится ни внутри, ни снаружи, вы пребываете в мире. Это состояние не является ни бодрствованием, ни глубоким сном, ни сном со сновидениями. Это состояние, которое есть ваше собственное Бытие. Это трансцендентальное состояние. Когда это состояние станет зрелым, оно станет вашим собственным состоянием, и это состояние приведет вас к свободе. И вы получите мир.

Когда вы реализуете ваше естественное состояние, то оно здесь. Все это проявление — это космическая площадка для игр, а вы — танцор. Нет ни приятия, ни отрицания. Это называется свободой, просветлением. Оно уже здесь, но вы заняты чем-то другим.

Вы навязываете идею деятельности («Я делаю это», «Я сделаю то») субстрату недеяния. Существует что-то бездеятельное, что не работает вообще. Из него появляется идея деятельности, и вы становитесь вовлеченным в эту деятельность. Если затем вы привязываетесь к определенным вещам, то вы пропали.

Если вы знаете, откуда появляется эта деятельность, если вы знаете, что она появляется из не-действия, из недеяния, то вы поймете, что такое свобода. Тогда действие не будет квартировать в вашей памяти, таким образом, не будет создаваться кармы. Отсутствие кармы означает, что все идеи мирового цикла прекратили свое существование.

Если вы концентрируетесь и в то же время не совершаете никакого усилия, Оно само покажет себя вам. Беспокойство — это ваша мысль. Ваша природа — это покой. Просто сохраняйте тишину и следите за тем, чтобы ни одна мысль не возникала. Когда не возникает ни одна мысль, то это покой. Мысль всегда идет к прошлому и будущему, а это называется мировым циклом и страданием. Не делайте ничего, и вы увидите, как покой придет к вам.

Только эта волна мысли нарушает спокойствие океана.

На самом деле, преданность включает в себя все. Вы никогда не бываете одни, даже когда думаете. В отдавании себя нет мышления. Вы не можете требовать или приказывать. Река сдается океану без всякой мысли. Здесь то же самое. Мы направляем воды своей любви к Богу, а не кому-то еще. Нашим вечным другом должна быть любовь, а не вещи, которые приходят и уходят.

Если вы уже были преданы Богу, то что вы получили, когда встретились с Раманой Махарши?

Вичару [самоисследование]. Об этом я никогда не знал. Теперь я говорю об этом, потому что теперь я понял. Мой мастер имел обыкновение говорить об этом, и его милостью я получил этот опыт. Мой мастер дал мне этот опыт.

Я был преданным, но что-то было упущено. Все еще оставалось разделение, которое было невыносимым. Я танцевал с Кришной, но не в течение двадцати четырех часов. Иногда имело место разделение, и оно было очень болезненно. Я хотел, чтобы это продолжалось двадцать четыре часа. До тех пор пока у меня не появился учитель.

Я объездил всю Индию в поисках гуру. Я спрашивал: «Видели ли вы Бога? И если видели, то можете ли вы сделать так, чтобы и я увидел его? Что вы потребуете в качестве платы? Я буду служить вам до конца этой жизни». Каждый отвечал: «Тебе нужно заниматься практиками».

Но я говорил: «Нет. Когда я иду на рынок, я ищу то, что мне нужно и плачу. Здесь должно быть так же. Я желаю заплатить, но есть ли у вас то, что мне нужно? Зачем мне заниматься практиками?»

Они говорили мне, что я сумасшедший. Ученики гуру поднимались и говорили: «Мы провели здесь вот уже сорок лет. Мы отрастили седые бороды, и все же мы еще не нашли путь. Поэтому оставайся здесь и практикуй».

«Но я пришел не за этим. Если гуру видел Бога, то разве ему сложно показать мне Это?» Я был везде, и мои поиски не принесли никакого результата.

Затем я вернулся домой расстроенный. Мой отец был очень огорчен, потому что я не работал. Однажды я сидел дома и какой-то садду пришел за милостыней, бхикшей.

Я сказал: «Свамиджи, вы можете позавтракать со мной. Вы путешествуете по всей Индии. Можете ли вы дать мне адрес кого-либо, кто видел Бога?»

Он ответил: «О да, я знаю одного человека. Поезжай к нему». И он дал мне адрес Рамана Махарши [Махариши]. Он жил в Тируваннамалайе, к югу от Мадраса.

Я записал адрес, и он ушел. У меня не было денег, и мой отец не дал бы мне их, потому что итак обеспечивал мою жену и детей. Я очень стеснялся и не мог одолжить денег. Я помогал людям, но ни от кого не брал денег.

У меня был один друг, который торговал сладостями. В детстве мы вместе занимались гимнастикой. Он пригласил меня к себе и предложил молока. На столе лежала старая газета. Случайно я начал просматривать колонку с предложениями о приеме на работу.

Я увидел объявление о том, что требуется отставной военный офицер для работы в Мадрасе. Я обратился по объявлению, достал деньги и билет на поезд до Мадраса и получил месяц времени на то, чтобы явиться на работу.

Я поехал из Пенджаба в Мадрас, а затем в Раманашрам. Я сошел с воловьей повозки, после чего мне указали направление и сказали, что святой находится в зале. Я вошел и увидел того же самого садду, который дал мне адрес.

Я очень рассердился и не хотел проходить в зал. Я подумал, что это был тот самый человек, который хвастался о себе. Я захотел вернуться назад, на станцию.

Человек, живший в ашраме, последовал за мной на улицу и спросил: «Разве вы не с севера? Вы проделали такой длинный путь. Почему бы вам не остаться здесь на какое-то время?»

Я сказал ему: «Нет. Этот человек обманщик. Он дал мне свой собственный адрес, поэтому я не хочу видеть его или оставаться здесь».

Человек ответил: «Нет, вы делаете ошибку. Это не мог быть он. Он не уезжал отсюда вот уже пятьдесят лет. Он приехал сюда мальчиком. Должно быть он показал вам себя, используя свои особые силы».

Я не соглашался, но он настоял, взял мой багаж и дал мне комнату. Тот час позвонил колокольчик к ленчу. Махарши был там, в зале для ленча, и я отчетливо увидел, что это был тот же самый человек, которого я встретил в Пенджабе. Как бы там ни было, я решил поговорить с ним.

После ленча все ушли, и он вернулся в свой зал. Я не знал, что после ленча никому не разрешалось его посещать. Я направился в зал, и смотритель остановил меня, потому что в это время Махарши отдыхал. Но Махарши посмотрел на меня и сделал мне знак войти.

Я обратился к нему, сказав: «Разве вы не тот самый человек, которого я встретил в Пенджабе пятнадцать дней назад?» Он ничего не ответил.

Я сказал: «Я не понимаю тишины. Прошу вас, говорите». Но он не говорил. Даже тогда я не испытывал счастья в его присутствии. Я не был счастлив, находясь рядом с тишиной, которой я никогда не слышал.

И все же я подумал, что это место неплохое. Оно было очень привлекательным, очень святым. Раз уж я здесь, я схожу на другую часть холма. Я в одиночестве ушел на четыре мили от ашрама, ища своего Кришну.

Прошло немного времени, и я должен был уезжать, чтобы вернуться в Мадрас и приступить к своей работе. Я пошел попрощаться с Махарши. Он сказал: «Ты не пришел навестить меня».

Я сказал: «Нет, я жил на другой стороне холма, а теперь уезжаю в Мадрас».

Он спросил меня: «Чем ты занимался?»

Я ответил с гордостью: «Я играл с моим Кришной».

Он сказал: «Очень хорошо. И ты видел Кришну?»

— Да, — отвечал я с гордостью.

— Видишь ли ты его сейчас?

— Нет. Я не вижу. Когда у меня бывает видение, я вижу его. Теперь я его не вижу.

Тогда он сказал: «Стало быть, Кришна появлялся и исчезал?»

Он сказал: «То, что появляется, должно исчезнуть. Видящий все еще присутствует здесь. Бог не может быть объектом, который появляется и исчезает. Поэтому выясни, кто этот видящий».

В первый раз я услышал: «Выясни, кто этот видящий».

От своего мастера я получил опыт. Этот опыт уже был здесь. Когда мы любим Бога, то думаем, что он это объект. Но он субъект. Поэтому вы должны отдать себя этому субъекту. Объектом является эго.

Вы сливаетесь с субъектом, и все объекты исчезают. Бог будет говорить, Бог будет идти, Бог будет видеть. Я получил это от моего мастера. Я увидел видящего. Через моего мастера я реализовал этого видящего, и я простерся перед ним.

После этого я вернулся в Мадрас к исполнению своих обязанностей. Все праздники, субботы и воскресенья я возвращался в Тируваннамалай и проводил с ним все свое время. Он был так близко — всего четыре часа. Все было чудесно. Та же преданность — в ашраме или офисе — никакой разницы. Тогда знание и преданность трудятся вместе. Если вы знаете, то тогда вы полюбите Бога. Если вы любите Бога, то только тогда вы получите знание. Тогда вичара и бхакти — одно и то же.

Я не говорю о бхакти, потому что люди не готовы. Если есть эго, то сердце продано кому-то еще. Какое тогда может быть отдавание себя? Что отдавать? Кого вы можете любить, если оно продано кому-то еще?

Свами рассказывал мне о различных состояниях самадхи, и мне интересно, что думаете вы. Он сказал, что Сахаджа Самадхи — это высочайшее состояние.

Высочайшее состояние — это не-состояние.

Является ли это вашей основой?

(Пападжи смеется и вращает глазами.) Что можно сказать? Высочайшее состояние — это не-состояние... отсутствие состояния. Кто дает имя этому состоянию? Для того чтобы дать имя, должен быть кто-то, кто должен быть выше этого высочайшего состояния. Родители дают имя ребенку, потому что они родились раньше, чем этот ребенок. Для того чтобы дать имя высочайшему состоянию, должен быть кто-то выше него, а я не знаю, кто бы это мог быть.

Все это — творение ума. Когда ума нет, то нет и состояния. Ваша подлинная природа — это не-состояние. Устраните все концепции, и оно станет вашим собственным состоянием, ходите ли вы, говорите, едите или спите.

Когда ветерок прилетает на рыбный рынок, в сад и на кладбище, разве он принимает или отрицает что-нибудь? Отсутствие состояния чем-то похоже на это.

С точки зрения ограниченности должны существовать состояния. С точки зрения ограниченности ум не открыт вашему собственному Истинному Я. Ум не полностью отдан высшей силе. Могут существовать состояния и стадии невежества и ограниченности, но не мудрости.

Если умирает кто-то, кого вы любите, то возникает ли печаль? Имеете ли вы чувства в этом состоянии, где состояния отсутствуют?

Да, когда все плачут об ушедшей душе, вы плачете вместе с ними. Когда все пляшут на свадьбе, вы танцуете вместе с ними. Из этого состояния вы можете делать все, потому что вам известна реальность. Вы на сцене, и эта роль — ваша. Эта драма дана вам, поэтому иногда вы царь, а иногда и раб. Если вы знаете, что вы источник, вы можете играть любую роль и не заражаться.

Значит, если вы только помните, кто вы...

Нет, не помните. Помнить — значит зависеть от памяти. Здесь другое. Человеческому существу не нужно помнить, что оно человеческое существо. Оно не спутает себя с ослом. Оно очень хорошо знает, что оно человеческое существо, без всякого напоминания. Представьте себя самому себе, и в запоминании не будет никакой необходимости.

Если вы не можете сделать это сами, то приблизьтесь к кому-то со всем своим смирением, служите ему и спросите его, как можно освободиться от страдания.

Почему так много людей находятся в заблуждении?

Потому что они не открывают свои глаза солнцу. В этом нет вины солнца.

Каждый волен сделать это?

Каждый волен открыть свои глаза. Закройте свои глаза сейчас, и вы не будете видеть. Разве вы не вольны открыть свои глаза? Большинство людей не открывают своих глаз, и они не видят. Открыть свои глаза сейчас — целиком в вашей воле.

Я предполагаю, что поскольку я часть всего, то не существует ни одной индивидуальной сущности, не существует индивидуальной свободы. Просто так случилось. Значит, я волен открыть свои глаза?

Да. Свобода не удержит вас ни от чего. Но вы должны знать: «Теперь я открываю свои глаза». Каждый думает: «Мои глаза слепы». Никто не слеп, просто ему не посчастливилось.

Значит, каждый свободен?

Да, но им не кажется, что они свободны, потому что они видят стену.

Эта стена является желанием. Все желания относятся к прошлому. Когда у вас нет никаких желаний, ваши глаза открыты. Попробуйте сейчас и расскажите мне. Не позволяйте желанию стоять между вами и свободой хотя бы на одну секунду и расскажите мне.

Ничего нет. Только пустота.

Вот именно. И кто сейчас открыл ваши глаза? Облаком было желание. Любое желание — это облако.

Самый быстрый метод, самый прямой метод, предназначенный только для очень немногих, для очень смышленых людей — это исследование. Мгновенно вы можете стать просветленным. Все остальные методы приведут вас к нему через какое-то время.

В преданности существует двойственность между преданным и божественным. В конечном счете преданный должен полностью сдаться божественному. Если отдавание себя будет полным, то на этом его дело завершится. После этого божественное возьмет его под свою опеку.

Но никто не делает этого. Бхакти — это любовь. Это роман. Это не просто посещение храма, занимающее у вас один час времени. Это роман, о котором вы не можете забыть ни на один миг. Это настоящий роман с вашим собственным Истинным Я. Если вы отдаете себя божественному, то ваша работа завершена. Сдайтесь или исследуйте. Есть много других путей, таких, как йога или тантра, однако мне не кажется, что занятие ими может принести какую-либо свободу.

Когда я задаю вопрос «Кто Я?», это кажется похожим на некий процесс или практику.

Послушайте внимательно. Это не то. Когда вы задаете этот вопрос «Кто Я есть?», «Я есть» не уводит вас никуда. Если бы я сказал вам сделать хотя бы два шага в любом направлении, то это могло бы называться процессом. Но если я говорю вам остановиться независимо от того, где вы в этот момент находитесь, то вы должны остановиться на этом самом месте. Разве это процесс?

Просто наблюдайте, откуда возникает этот вопрос. Не думайте об этом, не делайте никакого шага вовне или куда-либо в сторону и не совершайте никакого рода усилия. Просто будьте сознательны. Ведь вы сознательны, когда задаете вопрос?

Да.

До того как появляется вопрос, разве вы не осознаете, что в уме нет вопроса?

Да, но что такое осознавать...

Вы не поняли. Разве вы не осознаете любой вопрос или любую деятельность? Разве вы не отдаете себе отчета во всем, чем вы заняты? Когда вы едите, вы понимаете, что вы едите. Если вы танцуете, то вы знаете, что вы танцуете. И если вы не едите или не танцуете, то ведь вы также осознаете и это?

Да.

Это осознавание и есть ваше собственное Истинное Я. Делаете вы что-то или нет, это понимание является вашей природой.

Да, я это знаю.

Вам не нужно это знать! Знание — это что-то еще. Я прошу вас только быть там.

Это называется сознанием. Любая деятельность или недеятельность, любая садхана или практика начинается с сознания. И если вы осознаете эту осознанность внутри сознания, то тогда у вас нет проблем, чем бы вы ни занимались. Никто не знает этого, и потому люди страдают.

Как это возможно пробудиться без всякого метода? Так много людей занимаются практиками...

Люди, неспособные к самоисследованию, не готовы для окончательного штурма. Поэтому их привлекает йога и другие пути, которые в конечном счете приводят к тому же исследованию. Без исследования нет свободы. Поэтому все остальное — это откладывание свободы.

Дело в том, что во все практики оказывается вовлеченным ум. Каждый раз, когда вы занимаетесь практикой, вы принимаете решение заняться практикой, и вам необходимы ваше тело и ум. Исследование бьет в корень самого ума.

Занимаясь практикой, вы работаете с умом. «Я медитирую», — говорите вы. Это ум, эго, которое начинает медитировать. Для чего и для кого?

Занимаясь исследованием, вы подвергаете сомнению сам корень ума. Когда вы говорите: «Я медитирую», — то медитирующий никогда не подвергается сомнению. Вы ставите себе цель в будущем, которую хотите достичь через медитацию. Эта цель в будущем должна базироваться на какой-то идее прошлого. Итак вы ныряете в прошлое, а не в настоящее. Вы можете достичь цели, но поскольку она не была здесь до практики, ваша практика состоит в том, чтобы достичь чего-то, чем вы не обладаете в настоящий момент. Что-то отсутствует, и вы стремитесь получить это отсутствующее у вас; таким образом, вы отрицаете присутствие того, чем вы уже обладаете.

Что бы вы ни приобрели, вы снова его потеряете, потому что природа его не вечна. Следовательно, не стремитесь к вещам, которых нет с вами здесь и сейчас. Вы можете немедленно приступить к исследованию: «Кто тот, кто собирается медитировать, и в чем цель этой медитации?» Прежде чем делать что-то еще, вы должны сами решить эту проблему. Идите и сядьте тихо, и откройте, кто решает медитировать, прежде чем заниматься любой практикой. Если вы начинаете практику, не зная, кто практикует, то результатом такой практики не может быть свобода или истина.

Исследование — это наилучший путь к завоеванию свободы — здесь и сейчас без всякого усилия. В других практиках вам необходимо усилие, вам необходим субъект и объект. Медитирующий становится субъектом, а свобода принимает форму объекта. Свобода — это не объект, она — субъект, и вы должны начинать с субъекта. Субъект всегда свободен. Поэтому почему бы не начать с субъекта, который ищет свободу и исследует: «Как вышло, что я скован по рукам и ногам?»

Где вы видите несвободу? Возможно, ограниченность — это концепция. Вам кажется, что вы ограничены, и вы ограничены. В таком случае возьмите другую концепцию. «Я свободен» — это та концепция, которая свергнет предыдущую концепцию «Я ограничен». Покончив с предыдущей концепцией зависимости, новая концепция также покинет вас.

Что останется? ПУСТОТА. Свобода не означает, что вам нужно что-то завоевывать. Когда вы держитесь в стороне от всех представлений и от способности формировать и воспринимать идеи, вам не нужно ничего делать, поскольку свобода это не идея. Это врожденное право каждого человеческого существа. Это благословенная инкарнация, это последняя инкарнация, если у вас есть желание быть свободным.

В противном случае еще один круг ожидает вас. Почему еще один круг? Потому что все это воображение, а воображение никогда не кончается. Ребенок видит в комнате привидение, и для ребенка оно привидение. Ребенок очень напуган, но на самом деле привидение никогда не существовало.

Вы сказали, что в каждом, с кем вы встречались, вы находили мусор. Поэтому я оставил надежду.

Но я также сказал, выбросить этот мусор. Вы сделали это?

Нет.

Стало быть, вы правы, ваш случай безнадежен. Сама по себе надежда — это мусор. Ожидание — это мусор. Ожидание стать впоследствии кем-то еще — это корзина мусора в вашей голове. Если вы не хотите выбросить ее, если она вам нравится, то тогда оставьте ее. Нам нужен кто-то, кто бы также выполнял и эту работу. В каждом городе требуются люди, которые бы убирали мусор. И поскольку я сказал вам выбросить мусор, а вы этого не сделали, то вам, должно быть, нравится эта профессия.

Она мне не нравится.

Но вы сказали, что нет никакой надежды выбросить мусор. Что это значит? Если вам нравится мусор, то вы — мусор. Вы становитесь тем, о чем вы думаете. Если вы думаете о мусоре, то кто вы в это время? Кем вам следует быть? Если в это время вы думаете о мусоре, то какой запах вы ощущаете вокруг себя?

Мусора.

Да, мусора. Вы настолько свыкнитесь с мусором, что сами будете жить на мусорной свалке. Вам будет не нравиться вылезать из этого мусора. Это проявление — мусор. Когда вы даете мысли возможность проявиться, вы приглашаете мусор, и вы должны страдать. Это мышление — мусор. Когда вы даете этому проявиться, весь этот мусор является проявленным страданием, проявлениями смерти.

Не давайте мысли возможности появляться и расскажите мне. Даже не слушайте. Это должно быть пережито. Не давайте возможности возникать мысли «Я то-то и то-то». Не давайте возможности возникать этой мысли Я и скажите мне, где вы находитесь. Не думайте, просто делайте это и говорите мне. Где вы сейчас?

Нигде.

В этом нигде чувствуете ли вы запах мусора?

Нет.

Стало быть, оставайтесь в этом нигде; какие у вас проблемы?

Проблема в том, что я не могу найти никаких проблем.

Идите глубже и расскажите мне снова. Загляните вглубь. Там бездна. Спускайтесь глубже вниз и скажите мне. Не думайте. Мышление — это мусор. Идите глубже. Вы оказали, что ваша проблема в отсутствии проблем. Спуститесь еще глубже и посмотрите.

Я свободен.

Свободен от проблем и свободен от их отсутствия.

Итак, что вы сделали для того, чтобы стать свободным? Взгляните внутрь себя и что вы видите? Не смотрите сюда и не смотрите ни в какое другое место. Тогда этот взгляд становится не-взглядом. Этот взгляд — само сознание. Там, где не существует понятий здесь или там, где нет никаких ориентиров, находится само сознание, из которого все появляется и в котором все исчезает.