Гудков умолк. Несколько секунд за столом царило молчание.
      - Я, конечно, не могу дать исчерпывающей оценки вашей гипотезе, произнес наконец психолог. - Однако фантазия у вас, надо признать, поставлена хорошо. Поверьте слову профессионала. Рассуждаете вы вполне убедительно. Только, по-моему, слишком большое место занимают в вашем воображении всякие эллипсоиды вращения, четырехмерные цилиндры, пространственные сечения и прочая казуистика. Вот когда вы, с вашими способностями, научитесь строить свои фантазии на основе вещей попроще, тогда мне придется с вами согласиться. И если бы вы придумали что-нибудь в этом роде...
      - С удовольствием, - сказал Гудков. - Как вам нравится такая гипотеза, действительно попроще. Вообще все астероиды - всего-навсего разные сечения одною и того же четырехмерного объекта, какой-нибудь четырехмерной водоросли. И, например, все планеты. И все звезды, само собой. И, естественно, все животные.
      - А люди? - тихо спросила Наташа.
      - И люди тоже. А что, отличная мысль. Все мы - просто трехмерные сечения одною и тот же четырехмерного человека, какой смысл нам спорить и ссориться? Но можно и подругу. Скажем, не все, но какой-то мужчина и какая-то женщина - это два сечения одной четырехмерной личности. И когда такой мужчина встречается с такой женщиной...
      Гудков замолчал. Наташа покраснела. Пинчук размышлял, какую профессиональную оценку дать последней гипотезе.
      - Ну ты и змей, если говорить откровенно, - вдруг нарушил молчание Штуб, пристально и мрачно посмотрев на Гудкова.