– Эх, чёрт. Не успел я ему всыпать. Пацанёнок наглый, как обезьяна.

Агроном взял его за руку:

– Не переживай, мы ведь знаем, куда он пошёл.

– А тут ещё урки понабежали. В общем, не получилось у меня. И Фёдор убежал, и урки меня порешили, – слабея на глазах, просипел умирающий.

Агроном неожиданно посетовал:

– Подвёл ты меня, Баралгин. А ведь я все деньги на тебя поставил. Не ожидал я от тебя такого. Уж больно ставки были хорошие!!!

Тот закашлялся, затряс головой:

– Во как. И тебя подвёл, и денег теперь нет, и с Фёдором такая фигня получилась. Всё пропало. Найди Фёдора, Агроном.

Бомж похлопал его по плечу:

– Не горюй, Баралгин, я ещё на урков поставил и на то, что Фёдор победит. Хотя бы по очкам. В третьем периоде.

Глаза Баралгина наполнились слезами, он прошептал:

– Хорошо бы. Хотя бы по очкам, тогда зараз отыграешься. Извиняй, Агроном, давай дальше без меня. – Тело его обмякло, испуская последний дух.

Агроном закрыл ему глаза:

– Спи спокойно, простой паренёк из Гондураса.

Фёдор сидел на корточках, привязывая к кольцу здоровенный камень:

– Было колечко простое, а стало с камушком!!!

Действуя в каком-то трансе, он не замечал ничего и никого вокруг, даже мчавшегося к нему Сеню, отчаянно вопившего и размахивавшего руками:

– Фёдор! Фёдор Михалыч!!!

Затянув последний узел, карапуз раскрутил верёвку с камнем, целясь попасть на середину реки и бормоча себе под нос:

– Замутило меня уже это кольцо. Это же надо было так вляпаться.

Неожиданно на сосне, накренившейся неподалёку к самой воде, ожил репродуктор, начавший поскрипывать и гудеть, пока, наконец, из него не донёсся жутко искажённый металлический голос Пендальфа:

– Осторожно! Отставить панику! Делать нечего. Как говорится, взялся за гуж – не говори, что ингуш!

Фёдор досадливо харкнул в реку и нехотя отвязал кольцо от камня.

Однако припадок не оставил его в покое – карапуз влез в лодку, оттолкнулся от берега и вышел на фарватер.

Он уже отошёл от берега на приличное расстояние, когда Сеня, наконец-то добежавший до места, где стояла лодка, сложил руки рупором и завопил что было духу:

– Фёдор Михалыч! Фёдор Михалыч, не заводи баркас, взорвёшься!

Фёдор выкрикнул, даже не обернувшись на приятеля:

– Забей, Сеня! Иди назад, Сеня, – и пробурчал уже себе под нос: – Я на вёслах в Мордовию двину!

Сеня, не долго думая, скинул с себя все шмотки и принялся пробовать воду большим пальцем ноги:

– Конечно, Фёдор Михайлович, только поближе подойду!

Фёдор решил сбить назойливого приятеля с панталыку:

– Ты же не умеешь плавать!

Но тот уже зашёл в воду. Вода сперва доходила ему до колена, потом до пояса и, наконец, Сеня полностью скрылся под водой.

Фёдор аж привстал от удивления в лодке:

– Сеня?

По пузырям, лопающимся на поверхности, он следил за маршрутом настырного приятеля. Через пару минут тот появился уже на другом берегу. В чуть позже он и сам причалил к нему, всё это время преследуя новоиспечённого водолаза на своей лодке. Как только по днищу зачиркала прибрежная галька, Сеня прыгнул внутрь, чуть не перевернув утлое судёнышко.

– Вот ты ништяк придумал, Фёдор. Старик чё говорил: «Потеряешь Фёдора – глаз на жопу натяну». На фиг мне нужны такие расклады, в натуре.

Фёдор пересел на корму и жестом указал приятелю на вёсла:

– И то верно, Сеня. Давай, греби отсюда.

Лодка резкими рывками двинулась по реке, оставляя за собой все их лесные приключения.

В лесу у высоченной сосны собрались Агроном, Лагавас и Гиви. Бомж привычно поправлял лопатой могилу Баралгина, а эльф сокрушённо качал головой:

– Вот так всегда! Поторопились! Надо было с него сапоги снять.

Агроном не обращая внимания на реплику Лагаваса, умело прилаживал к могиле крест из вёсел. Эльф продолжил зудеть за плечом:

– Мы что, не поплывём?

Агроном отмахнулся от него, как от назойливой мухи:

– Да пошли они!

Гиви, как всегда пребывавший в раздумиях, покачал головой:

– Хорошенькое дело. Это что получается, зря мы горбатились?

Раздосадованный Агроном поднялся с колена, отряхнул со штанов землю и пробурчал:

– Дальше пойдём втроём. Шума от них было много. Кстати, надо бы других пацанов поискать. Замучают их, ироды окаянные. Хватайте свои сидора, пойдём налегке. Пора пустить кровь уркам.

Брошенная у самой воды лодка была еле различима с высокого обрыва, на краю которого стояли Фёдор и Сеня. Внизу простиралось огромное болото. На другом берегу его виднелись холмы, украшенные огромными псевдоголливудскими буквами «Мордовия». Чуть дальше, на вершине самого большого холма, стоял человек с прожектором, укреплённым на каске.

Фёдор оторвался от пейзажа, повернулся к Сене и торжественно заявил:

– Вот и Мордовия! Надеюсь, остальные скоро подтянутся.

Сеня как-то не слишком уверенно поддакнул приятелю:

– Агроном их приведёт.

– Да… Хоть одним бы глазком на них взглянуть, правда? – Фёдор заглянул в глаза Сене.

Тот застенчиво опустил ресницы:

– Мы их скоро увидим, Фёдор. Уже.

Тот снова уставился вдаль, окинул взглядом холмы, прикрыл глаза и прошептал:

– Да, Сеня, но только в другой серии.