1 апреля 1924 г. суд приговорил Гитлера к пяти годам заключения в крепости Ландсберг. Он провел там всего 9 месяцев, но этот короткий срок был чрезвычайно важен для развития его личности. Согласно мнению некоторых компетентных историков, большое влияние на него оказал Рудольф Гесс, разделявший с ним камеру. Нужно подчеркнуть, что только после тюремного заключения начал создаваться культ личности Гитлера. Если раньше он был для всех просто «герр Гитлер», то после отсидки в Ландсберге его уже не называли иначе, как «мой фюрер».

В тюрьме он начал диктовать Гессу и свою книгу «Моя борьба», ставшую священной книгой нацизма. В ней чувствуется сильное воздействие профессора Карла Гаусхофера, посещавшего Гитлера в тюрьме по просьбе Гесса. Если Дитрих Эккарт во многом помог будущему вождю овладеть искусством пропаганды, то Гаусхофер расширил его видение и научил геополитике. Подлинным наваждением для герра профессора была идея жизненного пространства. Глубоко убежденный в превосходстве северных народов и в тлетворном влиянии евреев на ход мировой истории (к слову сказать, его жена была еврейкой. — В.П.), Гаусхосфер полагал, что арийская раса ведет свое происхождение из Центральной Азии, и потому настаивал на необходимости захвата ее территории. В «Моей борьбе» постоянно встречается упоминание о важности жизненного пространства, а в 14-й главе дискутируется проблема безопасности жизненной зоны и роль географии в военной стратегии — прямое отражение тюремных бесед с Гаусхофером.

Необходимо заметить, что мюнхенский профессор повлиял на Гитлера и в духовном плане. Гаусхосфер не любил распространяться об этом, но еще до Первой мировой войны он отдал большую дань оккультизму: прошел выучку у Гурджиева, тибетских лам и у адептов японского тайного общества Зеленого Дракона. Подобно Гитлеру, Гаусхофер избегал говорить о своих эзотерических интересах, ибо отлично знал, что такого рода разговоры вызывают лишь пренебрежительную усмешку у непосвященных. Он же предпочитал, чтобы в нем видели только трезвого, рационально мыслящего ученого.

Как считает американец Джеральд Шустер, Гаусхофер познакомил Гитлера с восточным учением о чакрах — энергетических центрах, расположенных в семи точках человеческого тела. У большинства людей эти центры находятся в дремлющем состоянии, но их можно активизировать с помощью определенных упражнений, и перед теми, кому это удается, открываются необычайные возможности: в их распоряжении оказываются сверхчеловеческие силы и магическое видение, называемое третьим глазом или глазом Циклопа.

Есть ли какой-то намек на то, что Гитлер имел понятие о таких, вроде бы отвлеченных и далеких от реальности вещах? Мало что смысливший в оккультизме Герман Раушнинг вспоминал:

«Темой, к которой он постоянно возвращался, был „решающий поворот мира“, или круговорот времен. Предстоит потрясение планеты, которое мы, непосвященные, не сможем понять во всем его размахе. Гитлер говорил, как ясновидящий. Он построил для себя биологическую мистику или, если угодно, мистическую биологию, образовавшую основу его вдохновения. Он придумал себе личную терминологию. „Ложная дорога ума“ означала пренебрежение человека своим божественным призванием. Приобретение магического видения представлялось ему целью человеческой эволюции.

Он верил, что сам был уже на пороге магического знания, источника его настоящих и будущих успехов. Один профессор того времени написал помимо некоторого числа нужных работ несколько довольно странных эссе о первобытном мире, об образовании легенд, о толковании снов у народов первых эпох, об их интуитивных знаниях и о роде превосходящей власти, используемой ими для изменения законов природы. В этом нагромождении была еще речь о глазе Циклопа, глазе на лбу, который затем атрофировался, чтобы образовать шишковидную железу в мозгу. Такие идеи завораживали Гитлера. Он любил погружаться в них. Он не мог объяснить себе чудо своей собственной судьбы иначе, как действием скрытых сил. Он приписывал себе сверхчеловеческое призвание — возвестить человечеству новое евангелие...

Род человеческий, — говорил он, — испытывал с самого своего происхождения чудесный циклический опыт. Он проходил испытания, совершенствуясь из тысячелетия в тысячелетие. Солнечный период человека подходил к своему концу; уже можно было различить первые образцы сверхчеловека. Намечалась новая порода, которая должна была оттеснить прежнее человечество.

Точно так же, следуя бессмертной мудрости древних нордических народов, мир должен был постоянно омолаживаться посредством крушения отжившего и сумерек богов, точно так же, как в древних мифологиях солнцестояния представляли символ жизненного ритма не в виде прямой, продолжающейся линии, но спирали, так же и человечество прогрессировало серией скачков и возвращений“.

Когда Гитлер обращался ко мне, — продолжает Раушнинг, — он пытался выражать свое призвание провозвестника нового человечества в рациональных и конкретных высказываниях. Он говорил:

«Творение не завершено. Человек явно подходит к новой фазе превращения. Прежняя человеческая порода уже вошла в стадию гибели, лишь немногие выживут. Человечество восходит на новую ступень каждые семьсот лет, и ставка в борьбе, еще более длительной, пришествие сына божьего. Вся творческая сила будет сконцентрирована в новой породе. Две разновидности будут быстро эволюционировать, противостоя друг другу. Одна погибнет, другая разовьется. Она бесконечно далеко превзойдет современного человека...»

Возможно, что Гаусхофер поощрял и развивал веру Гитлера в неизбежность появления сверхчеловека, ибо он сам вовсе не случайно побывал в Тибете, который Блаватская и Гурджиев считали родиной Неизвестных Сверхлюдей.

Под влиянием Гаусхофера, Гесса или же без них, но за время тюремного заключения у Гитлера еще больше укрепилась вера в самого себя, вера в то, что Всевышний избрал его для определенной миссии.

Раушнинг приводит довольно типичный разговор между Гитлером и Бернардом Форстером — мужем сестры Фридриха Ницше. В ходе беседы фюрер, в частности, заявил, что он «пока не может раскрыть смысл своей уникальной миссии. Когда наступит пора, он возвестит приход новой религии... Мы не будем больше бояться смерти. Гитлер восстановит человечество в предназначенное ему божественное состояние; люди перестанут чего-либо бояться. Они станут доверять своим инстинктам и перестанут быть жителями двух миров. Они обретут единую, вечную жизнь».

Новая религия Гитлера отражала идеи Листа и Либенфельса: она была смесью язычества, гностицизма и магии. Ее подлинный смысл мог быть открыт лишь посвященным, ибо только они готовы к ее приятию. Посвященные, чье сознание продвинуто в определенном плане, должны содействовать распространению новой религии.

Существует много свидетельств относительно медиумических способностей Гитлера. По-видимому, что связано с местом его рождения — Браунау-на-Инне. Сей городок снискал себе известность благодаря тому, что в нем появилось на свет немало людей, отличавшихся необычайной психической чувствительностью. Оккультисты непременно подчеркивают, что у прославленного медиума Вилли Шнейдера и у будущего вождя Германии была одна и та же кормилица.

Почти все наблюдавшие выступления Гитлера говорят о том, что он часто впадал в состояние, напоминающее транс. Раушнинг вспоминает слова Форстера о Гитлере:

«Бог или универсальный дух беседует с ним наедине. Он получает великую силу от соприкосновения с вечным, божественным... Он слышит голоса... (Форстер добавлял). Я слышу эти голоса, о которых говорит Гитлер. После этого я чувствую себя сильным и знаю, что мы победим и будем жить вечно».

Оккультизм учит, что, войдя в контакт со скрытыми силами посредством договора, члены группы могут вызывать

эти силы только через посредство мага, который не может действовать без медиума. Все происходило так, как если бы Гитлер был медиумом, а Гаусхофер — магом...

Раушнинг описывал фюрера:

«Глядя на него, приходится думать о медиумах. Большую часть времени это обычные, незначительные существа. Вдруг на них, как с неба падает сила, поднимающая их над обычными мерками. Эта сила — внешняя по отношению к их действительной личности. Она — как гость с других планет. Медиум — одержимый. Исчерпав этот порыв, он вновь впадает в ничтожность. Так, несомненно, некие силы пронизывают Гитлера. Силы почти демонические, для которых персонаж по имени Гитлер — только мимолетная одежда. Это соединение банального и исключительного — невыносимая двойственность, ощущаемая немедленно при контакте с ним. Это существо могло бы быть придумано Достоевским. Таково впечатление, производимое в странном лице соединением болезненной рассеянности и беспокойной силы».

Штрассер:

Буше:

Франсуа-Понсе:

За медиумом, как пишут Павелс и Бержье, «стоял не один человек, а группа, совокупность энергий, магический энергоцентр. И нам кажется бесспорным, что Гитлер был воодушевлен не тем, что он выражал, а силами и доктринами, плохо связанными между собою, но бесконечно более глубокими, чем одна только национал-социалистическая теория. Мысль, гораздо более масштабная, чем его мысль, непрерывно распирает его, а он передает народу и своим сотрудникам только ее до крайности вульгаризированные обрывки».

Однако он взял и использовал только то, что служило его честолюбивому желанию завоевания власти, его мечте о владычестве над миром и о биологической селекции человеко-бога.

Но была у него и другая мечта — изменить жизнь на всей планете. Порой оказывалось, что тайная мысль выпирала из него, неожиданно просачивалась сквозь крошечную щель. Он говорил Раушнингу:

Или еще:

Австралийский журналист Стивен Роберте, живший в 30-е годы в Германии, писал, что Гитлер был для своих сторонников «полубогом, обладающим сверхъестественными силами и знающим благодаря этому, что надлежит делать». Многие наблюдатели отмечают, что фюрер пародировал Иисуса. Так, в одном из выступлений он заявил:

«Так, в одном из выступлений он заявил: „Тот, кто объявляет о своем союзе со мной, уже самим этим фактом показывает, что принадлежит к числу избранных“.

Символы мессианства отмечались в нацистской пропаганде. В витрине одного магазина в Берлине был выставлен внушительных размеров портрет Гитлера, окруженный изображениями Христа. Во время партийного ралли в Нюрнберге демонстрировалась гигантская фотография Гитлера, надпись под которой гласила «В начале было слово» (Евангелие от Иоанна), — давно излюблена эта фраза оккультистами, вкладывающими в нее особый смысл. В некоторых протестантских церквах звучали проповеди со словами, приводившими в неподдельный ужас паству. Например:

В брошюре, озаглавленной «Что христианин не знает о христианстве», делалось поразительное открытие:

В детских садах учили молиться следующим образом: «Фюрер — мой свет, моя вера. Да будет благословенно имя твое, мой фюрер!»..

Образ Христа хорошо срабатывал для обработки масс. Для духовно рафинированной публики были нужны иные образы и представления. Гитлер питал большую любовь к символам святого Грааля. Он вопрошал Раушнинга: «Не создать ли нам элиту посвященных? Орден? Религиозное братство тамплиеров для охраны св. Грааля, — сокровенного сосуда с чистой кровью?» Поиск святого Грааля — понятный всем оккультистам термин, означающий стремление к тайному знанию. Как пишет Равенскрофт, Гитлер видел в Граале «путь, ведущий к духовному пробуждению», на этом пути были «ступени, обозначавшие достижение различных уровней высшего сознания». Поднявшиеся на высшую ступень осуществляют «всемирно-историческую миссию».

По утверждению того же Равенскрофта, Гитлер говорил: «Подлинные добродетели Грааля свойственны всем арийским народам. Христианство же только бросило семена разложения: прощение, слабость, фальшивое смирение... Оно явилось отрицанием эволюционных законов о выживании сильных, смелых и талантливых».

В 1937 г. в Германии были выпущены плакаты, на которых изображался Гитлер в доспехах рыцаря Грааля. Их быстро убрали. Высказывалось мнение, что произошло это «из-за того, что они опережали события и... чересчур правдиво выражали ментальность фюрера».

Как уже говорилось выше, Гитлер считал себя провозвестником прихода нового человека. Что же мешало, препятствовало его появлению? С точки зрения Гитлера, — еврейство, «ненавидящее свет и являющееся воплощением тьмы». Необходимо, полагал он, очистить землю от «еврейской заразы». Либенфельс предлагал тотальное уничтожение «иуд». Себоттендорф был также достаточно откровенен. В «Беобахтер» от 10 марта 1920 он объявлял свою «конечную пель»: «Избавиться от евреев раз и навсегда!» Основатель Общества Туле предлагал «самые безжалостные меры, в том числе концентрационные лагеря» и настаивал на том, чтобы «вымести еврейскую гадину железной метлой».

Следуя своим учителям, Гитлер видел в евреях «наше несчастье». Они внушили нам всякие «ложные понятия». Из-за их внушений мы придаем чрезмерное значение интеллекту и совести. В одном из его монологов, записанных Раушнингом, утверждается:

С приходом нового человека увеличится неравенство. В этом заключалось гитлеровское противоядие против демократии. Надо вновь соорудить несокрушимые барьеры между «господами и рабами», наподобие тех, что, по его представлению, имелись в великих цивилизациях древности. Гитлер явился в мир. чтобы освободить «арийцев» от «грязной и дегенеративной химеры, называемой совестью и моралью; от нелепых требований свободы и личной независимости, переносить которую могут лишь считанные единицы». Арийцы, в первую очередь — немцы, должны быть по ту сторону добра и зла. Он освободит их от «бремени свободной воли». Он покажет с «невероятной ясностью», что понятия «индивидуальная душа и личная ответственность» лишены какого-либо смысла... Судя по популярности Гитлера, «страдающие немецкие массы» были вполне готовы «радостно приветствовать» и новую религию, и нового человека.

Посредством ночных факельных шествий, псевдорелигиозных торжественных ритуалов, оглушающих военных маршей, развевающихся громадных флагов со свастикой и т.п. методов обработки, безотказно действующих на воображение человека толпы, создавался совершенно новый тип цивилизации, призванной прийти на смену «иудео-христианскому ярму». Надо сказать, что переход этот проходил в Германии чрезвычайно быстро. У «простых людей» буквально на глазах исчезало разъедающее их жизни беспокойство, они с гордостью ощущали себя участниками великих дел и свершений. Ведомые тонким психологом и знлтоком оккультных мистерий Гитлером, они переставали чувствовать себя заброшенными, покинутыми, никому не нужными человеческими песчинками и обретапи ралостное чувство единения с чем-то высшим и вечным. Великий вождь указал миллионам немцев путь, дал им новую надежду и новый горизонт.