Виктор ПРОНИН
      БУДЕТ ЗОЛОТО!
      Весь ход следствия позволял сделать предположение, что золото, которое продавал Дергачев в последний день своей жизни, привез Нефедов. Где он мог взять золото? Этот вопрос тут же рождал следующий: не было ли в последнее время ограблений в Калужской, Рязанской или соседних с ними областях? Такое допущение обосновывалось тем, что слесари, работавшие с Дергачевым, видели у него золотые кулоны, перстни, небольшие бляшки, изображавшие знаки зодиака стандартный товар ювелирного магазина.
      Каждое расследование интересно не только успехами и находками. Неудачи тоже говорят о ценности версии, оплошности тоже бывают разными. Были срывы и в этом деле, но они не оказали существенного влияния на расследование.
      В соседние области послан запрос: не было ли в последнее время ограблений ювелирных магазинов, не похищались ли золотые изделия? Из Рязани приходит ответ: три дня назад в Касимове ограблен универмаг, похищены часы и другая дребедень. О золоте ни слова.
      И вот тут возникает непредсказуемое положение, когда из-за недомолвки, оборванной фразы, паузы в разговоре возникает как бы провал в ходе следствия.
      Сопоставим подробнее.
      Информация из Рязани: в Касимове ограблен универмаг, похищены часы, карты, две пары ботинок, бинокль.
      Информация, которая поступает Зобову: В Рязанской области ограблен универмаг, похищено около полутора сотен часов. Все. Человек, докладывающий сведения, на этом фразу обрывает.
      Сообщение в таком виде звучит однозначно: Рязанская область отпадает. Произнеси сержант слово "Касимов" и вся цепочка разрозненных фактов тут же соединилась бы в прочную логическую цепь. Но поскольку сержант не произнес названия города, а в сообщении не указано о пропаже золота, для всех участников поиска как бы срабатывает сигнал: Касимов отпадает, версия об ограблении отпадает, Нефедов, как доставщик золота, отпадает. И вся программа обесценивается. Значит, необходимо разрабатывать новую программу, и что самое обидное - ложную.
      Без срывов не бывает, говорит Виктор Алексеевич Белоусов. И не надо их бояться, иначе впадешь в робость, в неуверенность, сама боязнь срыва угнетает и сковывает. Если веришь в себя, веришь в свою версию, которая объясняет для тебя преступление, не торопись отказываться от нее.
      Попробуем восстановить события ночи на двенадцатое марта. Только что сержант произнес: "В Рязанской области несколько дней назад совершено ограбление универмага, похищены часы..." Сообщение не вызывало сомнений, но была в нем неуловимая недоговоренность, допускавшая вероятность иных, более полных сведений. При одном только воспоминании об этом, не прикладывающемся к следствию ограблении, словно какая-то заноза цеплялась в сознании за слова: Рязанская область, универмаг, несколько дней назад...
      И около часа ночи, преодолевая колебания, неопределенность ощущений, Гурьев звонит в Калугу, набирает номер больницы, где лежит его друг, полковник Мандров Анатолий Степанович - начальник уголовного розыска города. Трубку долго не поднимают, потом гудки прекратились, идут мучительные секунды молчания и, наконец, слышится сонный голос Мандрова.
      - Анатолий Степанович! Прости ради бога! Гурьев по душу твою! Не разбудил?
      - Издеваешься? Говори, чего надо.
      - Слушай, вспомнил я, что есть у тебя в Рязани друг и тоже вроде по уголовному розыску, а?!
      - Есть, - хрипло со сна говорил Мандров. - Фомин. Начальник уголовного розыска области. Память же у тебя... В час ночи вспомнить Фомина...
      - Что, хорошая? - усмехнулся Гурьев.
      - Не знаю, хорошая ли, но направленная. Тебе нужен человек из Рязанского уголовного розыска и ты вспомнил не только того человека, но и кто его друг, в какой больнице лежит... Ладно, в чем дело?
      - Анатолий Степанович, позвони ему в Рязань, а? Сделай доброе дело!
      - Сейчас?!
      - А что? Думаю, он поймет...
      - Понять-то поймет, но боюсь, не простит. Чего узнать?
      - Спроси, не было ли у них в области ограблений, похищений ценностей, ювелирных изделий? Золотишко, может, где засветится, а? А поговоришь - звякни мне, буду на телефоне.
      Через полчаса в кабинете Белоусова раздался звонок. Из больницы звонил Мандров.
      - Виктор Харитонович? Ну и ночку ты мне устроил... Слушай! Из заметных ограбление универмага в Касимове. Больше сотни ручных часов, еще кое-что, но золота нет.
      - Будет золото! - радостно заверил Гурьев. - Спасибо! Выздоравливай! А когда пощипали универмаг-то?
      - Неделю назад.
      - Совсем хорошо!
      - Тебе виднее, - озадаченно проговорил Мандров и положил трубку.
      И сразу все стало на свои места, замкнулись рассыпавшиеся цепи логических связей, обрели смысл самые пустяшные допросы, и поступки людей получили объяснение.
      Оперативная сводка об ограблении универмага в Касимове не содержала сведений о хищении золотых вещей. Может быть, его и в самом деле не похищали? Оказывается, все-таки пропало золото. Найдены бирки, этикетки, ценники, которые подтверждали получение универмагом колец, кулонов, часов. Но эти дорогие безделушки не внесли в список пропавших вещей. Поэтому сержант, передавший Гурьеву усеченную информацию, совершил не столь уж большую оплошность - продавцы универмага отказались признать пропажу золота. А когда им доказали, что оно у них все-таки пропало, объяснили свое поведение довольно странно: поскольку они на ночь обязаны все золото с витрин помещать в сейф, а это не было сделано, то, чтобы избежать наказания за нарушение инструкции, решили о пропаже молчать. Избежав административного взыскания, они обрекали себя на наказание куда более серьезное - ведь стоимость пропавших золотых вещей необходимо было восполнить. Однако, продавцы пошли на это.
      Но это уже другая история.