Приключения Чиптомаки

      - Мир вам! - приветствовал их гигант, вызвав удивленный взгляд Джокии. - Мы путники из озерной страны, посланы сюда жрецами двенадцати храмов.
      - Мир и вам, - ответил один из купцов и озадаченно переглянулся с другими. - Посланцы жрецов? К нам?
      - Нет, мы ищем воров. Три купца из нашей страны похитили принадлежащую жрецам вещь и ушли в ваши края, мы должны вернуть пропажу.
      - Что за вещь? - быстро спросил невысокий купец.
      - Секрет, - так же быстро отозвался Салакуни. - Простите нас, но у жрецов двенадцати храмов есть свои тайны
      - Что ж, Вилли-Шат открытый город... - разочаровано протянул купец. - Вот только нечасто мы принимаем гостей, которые не хотят ни покупать, ни продавать. Темнеет, лучше, если вы останетесь у нас. Хочу пригласить вас поужинать со мной, вот сюда, - он указал на ближайший дом, - к тетушке Фатимме.
      - Мы спешим, - позволил себе вставить слово Джокия.
      - Умереть? Вы рассердили разбойников, а на Скорпионьем рынке обид не прощают. Этой ночью отдохните у нас, и утром вас сопроводят наши люди. Мы, честные купцы, должны держаться вместе...
      - Хорошо, - неожиданно решился Салакуни, в последний раз оглядев площадь с высоты своего огромного роста. - Идемте поедим. Мое имя Мохаммед Н'мбоно Салакуни.
      Он первым отправился к указанному дому, так что торопливо представлявшиеся купцы вынуждены были последовать за ним. Спутники гиганта оказались едва ли не затерты в толпе зевак, но все же пробились к дверям. Тетушка Фатимма держала здесь трапезную, каких полно в каждом городе Озерной страны. В зале, занимавшем весь первый этаж, тесно стояли длинные столы с лавками по бокам. Пахло гнилью и жареным мясом.
      Купцы уселись за стол вместе с Салакуни, а вот его спутникам пришлось поместиться по соседству. С другой стороны тут же утвердились воины, мрачно поглядывая на пришельцев через столешницу. Забегали грязные женщины в одних набедренных повязках, на столах появилась богатая, стеклянная посуда, бутылки с киншасой. Воины тут же разлили напиток по кружкам и пододвинули их к гостям.
      - Не будем пить, - тихо сказал Джокия.
      - И верно, вам это во вред, - согласился Чиптомака и быстро влил в себя порцию. - Молодым людям киншаса не нужна, она только старикам кости смягчает.
      - Знаешь, я что-то простудился! - Гольто едва успел вырвать у лэпхо свою кружку, которую тот собирался осушить. - При простуде тоже хорошо!
      - Пейте, не бойтесь! - пробасил крепкий воин с головой, похожей на котел. - Не бойтесь, в Вилли-Шате гостей не обманывают, тем более такие люди. Вас потчуют первые купцы всего Востока! Пейте и ешьте всласть.
      - Вы всех путников так угощаете? - хмыкнул Джокия, придерживая рукой кружку Гольто, которую юноша так и не успел поднести к губам.
      - Не все путники входят в город, зарубив сперва парочку отъявленных негодяев. Да и не всякий приходит сюда и говорит, что он послан жрецами Озерной страны... Жрецы у вас теперь сила, вот и хотят городские головы с ними дружить. Ведь нашей страной никто не управляет, нет у нас ни войска, ни правительства... Мое имя - Самоа. Выпей со мной, воин.
      - Мое имя - Джокия, - храмовник оглянулся и увидел, как Салакуни, довольно крякнув, грохнул о стол пустой кружкой. - Выпьем, Самоа.
      К ним присоединились другие воины, Траки, Гольто, и даже Чиптомака, успевший плеснуть себе добавки. Вскоре все челюсти дружно заработали, а через час воины подружились и дружно орали какие-то бессмысленные песни, отбивая ритм кружками и кулаками по столу.
      - Постойте! - пытался их перекричать подвыпивший Чиптомака. - Постойте, послушайте настоящую песню!
      Он встал и взял первые аккорды на гуоле. К его удивлению, вместо того, чтобы замолчать, и храмовники, и городские воины стали орать еще громче. Старик попробовал все-таки привлечь их внимание сказанием о Елекече, но на середине второго куплета бросил это бесполезное занятие.
      - И-эмма, да лучше я буду петь для терков в лесу!
      - Как тебя зовут? - обратился Гольто к пробегавшей с пустыми тарелками девушке. Шерешенцу тоже не нравились песни вояк.
      - Безымянная я, - грубо вырвалась та. - Наелся или еще принести?
      - Да мне бы поговорить где-нибудь в тишине, - вор поднялся из-за стола. - Покажи мне дом! Я на востоке в первый раз.
      - Идем, - неожиданно легко согласилась девушка.
      Она первая пошла к крепкой лестнице с толстыми перилами. Гольто последовал за ней, и лэпхо, сплюнув на пол, тоже. Салакуни проводил их спокойным взглядом и, обернувшись, положил руку на плечо вскочившему было Джокии.
      - Пусть идут, - тихо сказал он. - Продолжай подпаивать охрану.
      - Что?.. - тяжело осел на лавку храмовник. - Подпаивать?
      У воина уже звенело в ушах, но приказ пришелся ему по нраву. Он потянулся к бутылке и, обильно поливая киншасой стол, опять наполнил кружки. Гигант сделал то же самое за своим столом, где два купца уже уронили головы на руки.
      Девушка провела Гольто по узкому, грязному коридору в полутемную комнату. Здесь она, высвободив руку, за которую шерешенец собирался ее придержать, быстро подошла к оказавшейся в углу ширме и отодвинула ее в сторону.
      - Тетушка Фатимма, к тебе молодой гость.
      Женщина, сидевшая, подогнув под себя ноги за ширмой, потрясла Гольто. Конечно, чтобы оскорбить даму, лучше всего воспользоваться словом "худая", красота в мясе, а не в костях. Но то, что он увидел, не укладывалось ни в какие рамки. Тетушка Фатимма представляла из себя груду кожаных мешков, заполненных жиром.
      - Какой симпатичный, - пробасила она, открывая глаза, крошечные щелочки над пухлыми щеками, лежавшими на ключицах. - Пришел познакомиться с Фатиммой? Ты из тех, что явились с Чамка-Ти?
      - Да, тетушка Фатимма, - признался Гольто, отступая задом. Девушка куда-то исчезла. Будто растворившись в воздухе.
      - Подойди поближе, - чудовище пошевелилось и по комнате распространился острый запах пота.
      - Я... - у шерешенца затрепетал желудок. - Я должен сначала... Мне во двор!
      - Но ты вернешься? - груда жира колыхнулась, огромная рука с казавшейся крошечной кистью поманила к себе. - Я буду ждать.
      Ничего не ответив, вор повернулся и выскочил в коридор, едва не сбив с ног Чиптомаку, задумчиво стоявшего позади. Фатимма рассматривала теперь его, впрочем, к себе не манила. А старик, наклонив голову к плечу, не спеша разбирался, где что у красавицы находится. Добрая киншаса и помогала, и мешала одновременно.
      - И-эмма, я никогда не видел никого похожего на тебя.
      - Ты тоже из Озерной страны? Не знала, что там так плохо кормят, - без выражения произнесла Фатимма.
      - Я с берегов великой Квилу, там много толстых, красивых женщин, - признался лэпхо. - Но не таких толстых и не таких красивых. Верно ли я вижу, что колени твои скрыты под животом? Твоим дыханьем можно накормить деревню, и-эмма!
      - Ты стар и уродлив, - потупила глаза хозяйка. - Ты пьян. Иди и пей дальше.
      - Я многое видел, - продолжил не смущаясь Чиптомака, прогуливаясь по комнате и рассматривая сокровище с разных сторон. - Но бегемоты, что плавают в Квилу, не столь жирны. Трех первых красавец Озерной страны ты поднимешь одной рукой, и-эмма.
      - Убирайся! - потребовала Фатимма. - Исчезни с моих глаз, мерзкий старик! Твои кости хрустят на всю комнату.
      - И-эмма... - лэпхо даже присел, чтобы лучше разглядеть все жирные складки. - Сейчас я спою для тебя.
      - Убирайся, пока я не позвала на помощь!
      Но старик знал, что делал. Когда гуоль зазвучал, женщина насторожилась. Чиптомака не спешил начинать песню, он знал, что теперь ему никто не помешает. Наконец-то, впервые с тех пор, как он отправился искать поющее дерево шапа, перед ним оказался достойный слушатель. Верно говорят: нежной душе нужно крепкое тело.
      - Убирайся, - тихо повторила Фатимма. - А что это у тебя?
      - Гуоль, - коротко объяснил старик. - Ты как ночь опустилась на эту землю, и-эмма! Нет ничего, что не оказалось бы под тобой!
      Гольто не слышал песни, он, спотыкаясь и тыкаясь во все двери подряд, искал лестницу. Однако вместо этого попал в пустое помещение, заставленное мешками с крупой. Окно оказалось открыто, шерешенец бросился к нему и тут же вывалил наружу все, что совсем недавно съел и выпил. Фатимма произвела на него глубокое впечатление.
      Немного придя в себя, вор оглянулся - чего доброго, еще заставят убирать! Но улица внизу была темна и пуста, а из находившейся внизу трапезной по прежнему доносились звуки песни. Голова продолжала гудеть, но несколько прояснилась. Гольто глупо хихикнул, потом крадучись выскользнул в коридор. Вор он или не вор?
      Однако все комнаты, куда он осторожно заглядывал, оказались богаты только съестными припасами. Правда, мешочек каких-то специй со странным, жгучим запахом он все-таки прихватил. Наконец Гольто добрался до двери, за которой пел Чиптомака. Скорее всего, самое дороге Фатимма держит при себе, но... К горлу опять подступило, и юноша поскорей спустился вниз.
      На лестнице ему попалась та самая девушка, что проводила его к хозяйке. Он злорадно фыркнула, а вор лишь пожал плечами. Если у человека нет разума, то боги и так уж довольно его наказали. Салакуни, черная трезвая глыба, едва заметно кивнул соратнику и продолжил разговор с пьяным купцом. Джокия и Траки похрапывали, так же как и их восточные товарищи.
      Гольто выскользнул во двор. Здесь держали скотину, висели клети с курами, темнели силуэты коз. Видимо, закалывали животных прямо здесь. Вор прислонился к стене и задумался. Чем Фатимма платит крестьянам за мясо и крупы? Металлом. А этого здесь хватает, значит... Гольто с трудом заставил голову сделать последний вывод: значит любой крестьянин в окрестностях Вилли-Шата имеет больше металла, чем богатые люди в Озерной стране. Надо бы пойти сейчас на поля, да и вытрясти душу у хозяина какого-нибудь крайнего домика.
      Будь Гольто трезв, он ни за что не решился бы на такое нападение в одиночку, в чужом краю, да еще не зная местности. Но на поясе у него висел клинок ревуна, острый и послушный, а в голове гуляли пары киншасы. Стараясь двигаться неслышно, а на самом деле на каждом шагу спотыкаясь и икая, он отправился на юг, разумно предположив, что у Скорпионьего рынка никаких крестьян быть не может.
      Однако далеко уйти не удалось. Уже на следующей улице какая-то сила вдруг швырнула воришку к стене дома. Он крепко ударился ухом, рванулся было бежать, но в грудь уперся клинок.
      - Оставь его, - раздался в темноте ленивый голос. - Он из тех, что пришли сегодня из Озерной страны, голова с ними пьет у Фатимы.
      - А что он здесь делает? - заспорил другой. - Что ему, закон не писан? После наступления темноты бродить нельзя.
      - Да ладно тебе, отпусти. Ты же знаешь, закон законом, а отвечать потом нам. Снесем дураку башку, потом нас выгонят из стражи. У меня еще рука не зажила, кто такого в ватагу возьмет? Отпусти.
      - Ладно уж, - согласился владелец меча и острие отодвинулось от груди шерешенца. - Ты слышишь меня, озерец? Уходи откуда пришел и больше на улицу не суйся!
      - Я сейчас, господин, сейчас, - засуетился Гольто, чувствуя, что ничего не может поделать с ручьем, заструившимся по ноге. - Я уже иду...
      - Да не туда, глупый!
      Его повернули в другую сторону и отвесили хорошего пинка. Вор побежал бегом, стараясь ориентироваться на звук долетавшей из трапезной песни. Похоже, Джокия очнулся и опять стучит кружкой по столу. Рядом сидит силач Салакуни, и отходить от них нельзя ни в коем случае.
      - Свободный город! - прохныкал Гольто на бегу. - Хорош свободный город, даже в Локио вешают за кражу, а не за то, что на улицу вышел!
      Он отыскал дом Фатиммы и немного постоял у дверей, стараясь привести себя в порядок. Ему показалось, что из окна наверху долетают звуки чьей-то пылкой любви. При мысли, что это Чиптомака добивается хозяйки заведения, Гольто задрожал. Плюнув на свой подмоченный вид, он ворвался в трапезную и осушил первую попавшуюся кружку. Рядом хихикала наглая девка-прислужница, а больше он ничего припомнить не смог.
      Салакуни отметил прибытие вора легким кивком. Он один оставался трезвым в помещении, и не было здесь достаточного количества киншасы, чтобы вывести гиганта из этого состояния. Все купцы, с которыми воин сидел за столом, давно храпели, но он успел выведать все необходимое. В пустыне сейчас копали в трех местах, трех новых городищах. Пески на время отступили, показав сокровища древних, и люди торопились, разбрасывая кости и мусор, забрать самое ценное. В одном из трех указанных мест и следовало искать озерных купчиков, что приобрели у племени красных холмов амулет.
 

Глава третья. Пустыня.

 
      1
 
      Джокия проснулся от легкого тычка в спину. Голова раскалывалась, храмовник с трудом разлепил веки и увидел Траки, находившегося в точно таком же состоянии. Воины испуганно схватились за оружие, но все оказалось на месте.
      - Очень тихо встаем и выходим, - прошептал ему на ухо Салакуни. - Все спят, до рассвета осталось недолго.
      Стараясь не греметь ножнами, храмовники выбрались из-за стола, пошли к дверям, перешагивая через лежащих людей. Казалось, вчера здесь веселился весь город. Может быть, так они поступают каждый вечер? У богатых свои причуды.
      На улице уже стоял Чиптомака, старик прихватил с собой бутылку киншасы. Он позволил каждому отхлебнуть, потом заглянул в трапезную.
      - Вот несчастье с молодежью, - проворчал он. - Ведь ничего в жизни не понимает, и-эмма, а туда же...
      Ничего не понимающего в жизни Гольто вынес на плече Салакуни. Ничего не сказав, гигант быстро пошел на север, обратно к Скорпионьему рынку. Он был не из тех, кто считает длинную, но безопасную дорогу самой короткой. Храмовники и старик поспешили следом.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.