Мария Прокопп

�тальянская живопись XIV века

Может ли оставить кого-нибудь равнодушным даже теперь, по прошествии семи веков, драматизм фресок Джотто, почти осязаемая пластичность его образов, синева его небосклона? �ли поэтичность мадонн Симоне Мартини, великолепие стенной росписи знаменитой �спанской капеллы Андреа да Фиренце?.. Это была эпоха, когда по-византийски скованные, иератические изображения стали наделяться человеческими чувствами, переживаниями; когда библейские истории и идеи св. Франциск Ассизский претворял в осязаемую действительность. Величественная Мадонна уже выражает пробуждение самосознания городской буржуазии («Маэста» Дуччо), а в изображениях на житийные темы на первый план выступают биографические события («Посвящение св. Мартина в рыцари» Симоне Мартини). В этих картинах впервые появляются и портреты современников («Св. Лючия на смертном одре» Альтикьеро). Во всем этом находит свое проявление зарождающееся новое жизнеощущение и мировоззрение, иначе говоря, зарождается ренессансное искусство. Однако живопись треченто – итальянского искусства XIV века – является также и высшей ступенью развития готики, блестящим продолжением византийских традиций. Автор книги – преподаватель кафедры искусствоведения Будапештского университета им. Л. Этвёша – наглядно показывает, как разнообразно сплетаются в одном произведении элементы различных стилей. Среди 48 цветных репродукций имеется и ряд малоизвестных произведений.

Прокопп М. '�тальянская живопись XIV века' – Будапешт: Корвина, 1988

Посвящается моей матери

Наш век со все большим интересом обращается к тому великому перелому в искусстве, который начался в �талии в конце XIII в. Общественный и духовный облик той эпохи несет в себе многие черты, характерные и для наших дней. Пошатнулась система ценностей, считавшаяся нерушимой в течение многих столетий. �зменилась и политическая карта Европы. В 1250 г. умер Фридрих II, германский король и император «Священной Римской империи», бывший неограниченным властителем большой части Европы от Сицилии до Северного моря. А несколько лет спустя распалась и империя. Казавшаяся бессмертной династия Гогенштауфенов сошла с подмостков истории. Римский папа, столетиями пользовавшийся во всей Европе непререкаемым авторитетом, теперь вынужден был бежать из Рима в Авиньон, где оказался «в плену» у французского короля. Оживились различные еретические течения, но параллельно с этим обрела новую силу и церковь. Начиная с первых десятилетий XIII в. францисканский и доминиканский монашеские ордена стали оказывать благотворное влияние на церковную жизнь. Многоплановая борьба шла также в политической, экономической и духовной жизни. В 1266 г., после длительной борьбы, Сицилийским королевством завладел брат французского короля Людовика IX, Карл I Анжуйский. Города �талии в XII-XIII вв. постепенно укрепляются, хотя папство, затем Сицилийское королевство, а с 1308 г. и взошедшая на престол «Священной Римской империи» династия Люксембургов сделали все для того, чтобы распространить свою власть над ними.

Тем временем, благодаря основанной в Византии Латинской империи (1204-1261), все более развивающейся восточной торговле, а также контактам с арабами, в Европе все большую известность приобретает классическая греческая культура. В центр внимания попадает греческая философия. �тальянский монах-доминиканец, прославленный профессор Парижского университета Фома Аквинский (1225-1274) всю свою жизнь посвятил соединению христианского учения с аристотелизмом, то есть сопряжению сверхъестественного и земного, реального, веры и разума. Схоластическую теологию он организовал в научную систему, которая на последующие 700 лет стала официальным учением церкви. Эта новая концепция христианства, возглашающая единство зримого и незримого миров, обновила в равной степени и литературу, и музыку, и изобразительное искусство. Ранее задачей художника было лишь символически передать, означить бога и незримый мир. Природный ландшафт или архитектурное окружение встречались очень редко и то лишь в качестве намека, схематичного наброска. Новое теологическое мышление признало автономное существование человека и земной жизни, находящейся, однако, в органичном единстве со сверхъестественной. Стали возможны близкие к действительности изображения природы, человека и его окружения. �тальянских мастеров конца XIII в. вдохновляли фрески эпохи Римской империи и вообще античное искусство. Они не копировали их, ведь идейное содержание отличалось по самой сути, но многое заимствовали из античного видения мира. Так сложилось искусство Каваллини, Дуччо, Джотто.

К концу XIII в. новое философское мышление пробудило интерес к внутреннему миру человека. На индивидуальной симпатии, на полном эмоциональном слиянии с религией настаивали прежде всего францисканцы. �х мистическое мировосприятие наиболее четко сформулировал глава монашеского ордена Бонавентура (1221-1274), который преподавал в Парижском университете вместе с Фомой Аквинским. Этот францисканский дух сыграл решающую роль в обновлении искусства, в формировании художественной концепции треченто. Художники теперь не просто представляют библейские сюжеты, не просто безлично пересказывают, но воссоздают их, словно события, происшедшие в их собственном окружении.

Споры по поводу философско-теологических взглядов захватывают все более широкие круги. Эти спорные вопросы находят свое отражение в иконографической программе художественных произведений. Вспомним хотя бы цикл фресок в капелле Дель Арена в Падуе, в сжатой форме давшей ответы на важнейшие теологические вопросы эпохи: правильное понимание бога, отношение бога и мира, свободная воля и божественное всемогущество, роль милосердия, божественной помощи в жизни человека, а также отношения общих понятий и конкретного существования, – ответы на вопросы, известные в средневековой философии как «дебаты об универсалиях». На арке пресбитерия капеллы Дель Арена, на самом видном месте нефа изображен Бог-отец, по обе стороны от него – Справедливость и Милосердие, борющиеся между собой. С Богом, однако, эти две противоположности находятся в совершенном единстве. Милосердие словно увещевает Бога быть человечным, а Справедливость требует искупления, крестной смерти. Через свою смерть на кресте Бог спасает человечество. Эти идеи отражены во фресках, посвященных жизни Марии и �исуса (на боковых стенах капеллы Дель Арена), а также в картине «Страшный суд», где окончательно разрешается противоречие Милосердия и Справедливости. Под выносящим приговоры Христом изображен крест, посредством которого было спасено человечество, и Мария, ведущая к Христу верующего. В XIII-XIV вв. образ Марии получает новое освещение. Величавая Богородица византийского искусства уже больше похожа на обыкновенную женщину. Она мать бога, ставшего человеком, и главная посредница между богом и людьми.

Около 1300 г. проходили серьезные дебаты по одному из важнейших вопросов этики – вопросу о свободе воли. Этот вопрос получил центральное место и в программе фресок капеллы Дель Арена (Дельи Скровеньи) в Падуе. На левой стороне арки изображен �уда, который по наущению Сатаны за деньги продает своего учителя, отвергает Справедливость. Центральная сцена росписи южной стены – «Поцелуй �уды». �уда сознательно совершает зло. Любовь бога могла бы принести прощение и ему, но бог уважает свободу воли. Эта идея провозглашается и в сцене «Страшного суда», изображенной на западной стене капеллы. �уда гибнет потому, что не верил в доброту бога, потому, что сомневался, шел путем семи смертных грехов, аллегорические изображения которых написаны вдоль цоколя с такой удивительной силой. На противоположной стороне капеллы, также вдоль цоколя, изображены аллегорические фигуры семи добродетелей, ведущие в рай людей, в том числе и заказчика капеллы, Энрико Скровеньи, на чьи деньги она была построена и расписана. (Возможно, этим пожертвованием Энрико хотел искупить грехи отца, известного падуанского ростовщика Ринальдо Скровеньи, которого – вероятно, не случайно – в «Божественной комедии» Данте поместил в четвертом круге Ада вместе с другими скупцами.)

* * *

Этот ход мыслей мы могли бы продолжить анализом фресок капеллы Дель Арена или других художественных созданий той эпохи, однако об этом подробно рассказывается во многих иконологических работах. В предисловии к этой книге мы хотели бы лишь напомнить, насколько чутко художественные изображения откликались на философско-теологические споры времени, а также то, какую важную роль играло в то время искусство в одушевлении официального учения церкви.

Современного человека – человека XX в. – живо интересуют вопросы, стоявшие перед искусством в преддверии Ренессанса: и обновление формы, связанное с изменениями в подходе к теме и в самом содержании, и стилевой плюрализм, и противоречия, коренящиеся в противостоящих друг другу художественных концепциях, и – не в последнюю очередь – многоплановое и многообразное слияние старого и нового.

�сторики искусства треченто сначала изучали творчество лишь двух крупных художников этого времени, Джотто и Дуччо, и средствами стилевой критики пытались отобрать их достоверные произведения, отделяя работы их учеников. Позже в центр внимания научных исследований попало творчество мастеров второго и третьего поколений треченто, Симоне Мартини, братьев Лоренцетти и учеников Джотто. В 1920-х гг. появились новые искусствоведческие методы – иконография и иконология. В 1930-х гг. знания о треченто обогатила новая наука – социология искусства. Позже, параллельно с быстрой дифференциацией современных художественных устремлений, методы искусствознания становятся все более многоплановыми. Поэтому в последние десятилетия в изучении треченто преобладают более или менее крупные частные исследования, результаты которых закономерно вызывают к жизни монографии, стремящиеся к большему синтезу и учитывающие междисциплинарные исследования творчества отдельных художников и всего периода в целом.

Со времени выхода в свет «Жизнеописаний наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих» Джордже Вазари (1550, 2-е издание – 1568) Джотто рассматривали как первую крупную фигуру в искусстве Нового времени. Начиная со второй половины XIX в. работы Джотто окружают особым почитанием. Генри Тоуд (1885) представил Джотто как обновителя всего европейского искусства. Написанные в 1912 г. работы Фридриха Ринтелена по анализу формы явились важной вехой на пути формирования верного представления о Джотто.

Другим крупным мастером живописи раннего треченто был старший современник Джотто, сиенец Дуччо, чьи заслуги в создании нового стиля были признаны только в начале XX в. В 1911 г. в Сиене по случаю 600-летнего юбилея главного произведения Дуччо, «Маэста», некогда украшавшего алтарь сиенского собора, была организована крупная выставка. Тогда же вышла в свет первая и до сих пор основополагающая монография о творчестве Дуччо, написанная Куртом X. Вейгелътом.

В 1864 г. был издан первый исторический обзор истории итальянского искусства – «Storia dell'arte italiana» Кроу и Кавалъказелле, а в 1907 г. Адолъфо Вентури выпустил под таким же названием новую работу сходного характера.

Следующей крупной вехой в исследовании треченто явилась организованная в 1937 г. во Флоренции выставка произведений Джотто, приуроченная к 600-летию со дня смерти мастера. В начале экспозиции были представлены образцы школ итальянской живописи XIII в., а в центре ее – произведения станковой живописи, достоверно принадлежащие кисти Джотто. За ними следовали работы его современников и учеников. Наряду с живописными полотнами, на выставке экспонировались скульптура, миниатюры и ювелирные изделия, что давало более полное представление об эпохе Джотто. Все это убеждало в том, что новое искусство зародилось и начало развиваться уже в последней четверти XIII в., а также в том, что первым крупным мастером нового стиля несомненно является Джотто. Выставка открыла возможности для более тщательного изучения вопросов, связанных с атрибуцией и датировкой. Новые результаты научных исследований были собраны в изданном через несколько лет после выставки, в 1943 г., каталоге Джулии Синибалъди и Джулии Брупетти.

Начиная с 1920-х гг. все больше исследований посвящается всей живописи треченто, а не только отдельным художникам. В 1923-1938 гг. был издан фундаментальный труд Раймонда ван Марле о развитии итальянской живописи, пять томов которого посвящены треченто. В 1930 г. новые исследования побудили Ричарда Оффнера начать издание новой серии под названием «A Critical and Historical Corpus of the Florentine Painting», тома которой продолжают выходить по сей день и которая дает полную монографическую разработку творчества флорентийских художников XIV в. Параллельно со всеми этими изысканиями вдохновенным и страстным изучением живописи итальянского Ренессанса занимался Бернард Беренсон (1865-1959). Первые его работы были опубликованы еще в 1890-х гг. Его каталоги картин и рисунков итальянских художников со многими новыми атрибуциями полностью вышли в свет уже после его смерти, в 1957-1963 гг. Беренсон (вслед за Вазари) включал в понятие Ренессанс все треченто, начиная с конца XIII в.-, от творчества Чимабуэ, Каваллини, Джотто и до конца чинквеченто, т.е. до конца XV в.

В 1920-х гг. работы Эрвина Панофски открыли новую главу в искусствоведческих исследованиях. Его иконографические и иконологические работы углубили и расширили, в частности, представление о треченто. В интерпретации художественных произведений, наряду с изучением стиля, важная роль стала отводиться программе, иначе говоря, определенному заказчиком идейному содержанию, в котором нашли свое отражение философские, теологические и даже политические принципы эпохи. В 1930-е гг. с развитием социологических исследований на первый план выступает анализ общественного фона произведения. Были обнаружены тесные взаимосвязи между общественной принадлежностью заказчика и программой, стилем произведения. Живопись XIV-XV вв. в этом аспекте впервые проанализировал венгерский исследователь Фридеш Антал. Причину одновременного сосуществования различных художественных направлений он видел в различии художественных запросов отдельных общественных слоев. Так, например, концентрированный, лаконичный, строго скомпонованный и философичный способ выражения Джотто ориентирован на культурный уровень высшего общественного слоя Флоренции, богатых банкиров (таких, как семьи Барди и Перуцци), а, скажем, более развернутые эпические композиции его современника Пачино да Бонагвиды были обращены скорее к простым людям. Возникшие во второй половине XIV в. во Флоренции архаизирующие, характерные для позднего дученто художественные веяния Антал связывал с упадком экономической жизни. Написанная на английском языке книга Фридеша Антала вскоре была переведена на немецкий и итальянский языки. Эта новая точка зрения, новые положения, содержащиеся в книге, вызвали острую дискуссию в среде специалистов, однако после этого в искусствоведческих исследованиях уже нельзя было игнорировать связь между искусством и обществом.

В 1951 г. вышли в свет еще две важные обобщающие работы. Профессор римского университета Пьетро Тоэска в своем труде «Il Trecento» дал обогащенную новыми результатами исследований картину итальянского искусства XIV в., показав развитие стиля в архитектуре, скульптуре, живописи и прикладном искусстве. В другой важной работе – в книге Милларда Мейсса – делается попытка найти причины смены стиля во флорентийской и сиенской живописи в середине XIV в. Мейсс считает, что общественно-экономические изменения не являются достаточным объяснением. Наряду с банковскими крахами и флорентийским наводнением, он отводит решающую роль крупной эпидемии чумы (1348-1349 гг.), которая глубоко потрясла все сферы духовной жизни: религию, философию и искусство.

�сследователи долгое время обходили вниманием последние десятилетия XIV в., считая их. малозначительными в художественном отношении. Миклош Бошкович в своей книге, изданной в 1915 г. во Флоренции, рассматривает этот поздний период флорентийского треченто. В своем методе он объединяет опыт Фридеша Антала и Милларда Мейсса и, благодаря этому, еще более многосторонне и в новом аспекте подходит к рассмотрению итальянской живописи 1370-1390 гг. Поставленные во взаимосвязь с исторической, культурной и художественной жизнью эпохи, новую оценку получают и более слабые по своему уровню произведения. Бошкович показывает развитие интернациональной готики и проявляющиеся параллельно, часто тесно переплетающиеся с нею черты нового стиля – стиля ренессанс. Знакомство с творчеством многочисленных художников низшего ранга, работавших рядом с крупными мастерами, делает более полным и достоверным наше представление об этой эпохе.