- После таких тренировок, конечно, будешь свободным от женской зависимости, - невесело говорил Саня Погранцу.
      - Втянешься, - смеялся тот. - Дай лучше пробью бок.
      И заносил указательный палец, целясь ткнуть под ребра.
      - Уйди! - защищался Саня.
      Погранец хотел сделать из пальца стенопробойник. Постоянно тыкал им в стену, стол, во все, что под руку попадется. Со временем палец должен приобрести стальную твердость и входить в противника, как в масло. Ткнул... и ножа не надо.
      В будущем планировал не только противников протыкать. На тренировках и дома учился стоять на пальцах рук. Уже обходился без мизинцев. Затем отпадет надобность в безымянных... Идеалом совершенства было - воткнуть указательный в землю и сделать на нем стойку вниз головой.
      Глава десятая
      ВАНЦУЙ
      Как догадался читатель, Саня, посмотрев зверскую тренировку ушистов, по принципу: глаза боятся, а шея в петлю лезет, - записался в китайское единоборство. В группу начинающих. В первый день сенсей уронил всех, заявив:
      - Будем учиться орать.
      - Че тут учиться? - сказал Саня. - Ори да ори!
      Сенсей перебросил свою палку из одной руки в другую, с усмешкой предложил Сане крикнуть "ванцуй" - боевой клич ушистов.
      - Во все горло, - наказал.
      Саня набрал полные внутренности воздуха, заорал, как резанный:
      - Ванцу-у-у-у-й!!!
      От натуги разноцветная мошкара перед глазами полетела.
      - Твоим шепотком, - забраковал старания сенсей, - только мух пугать, когда перед носом сидят. В бою ты должен заорать, чтобы у противника депресанты хлынули в кровь, ужас парализовал руки-ноги. Он был ошарашен и подавлен.
      Правильный ор для ушу - это как читать научиться, прежде чем к наукам переходить. Почему первобытный человек орал, мороз по шкуре у мамонта шел? Жрать хотел. И не думал, как соседи на шум отреагируют. Никаких зажимов и тормозов. Отсюда всю энергию мог собрать в глотку на зверя. Шумнуть в него соловьем-разбойником, а потом дубиной между глаз добавить, и готов обед-завтрак на все племя, мойте руки перед жратвой.
      Сенсей сказал, что пока орать не научатся - удара настоящего не будет. Медитировать тоже, говорит, не сможете. Потому как не достигнете внутренней свободы.
      И заставлял кричать. Хором, парами и по одному.
      - Не то! Не то! - рубил палкой воздух. - Иного противника одним криком можно уработать. Но заорать надо, чтобы у него медвежья болезнь водопадом хлынула. От вашего мычанья только слюна водопадом - плеваться хочется.
      - А как орать? - спросил не без ехидства Саня, провоцируя сенсея. Дескать, теорию, можно в книжках вычитать, ты гаркни парализующе на практике.
      - Слабонервным заткнуть уши, - набрал полные легкие тренер.
      Никто не послушался. Зря. Сенсей заорал "ванцуй!" так, что Саня машинально, по-артиллеристски, раскрыл рот: по ушам садануло, будто пушка жахнула. При этом жуть, натуральная жуть заколодила мышцы. Сердце трусливо сжалось, а потом сорвалось в свинячий галоп. Тренер орал, как голодный людоед из допотопных времен, преследующий двуногий обед в джунглях.
      Со стены отвалился кусок штукатурки. На улице завыло противоугонное устройство.
      - Кто желает в туалет, - разрешил сенсей, откричавшись, - сбегайте.
      Человек пять покинуло строй.
      "Делай как я" неизгладимо подействовало на Саню. Ощутив на собственной шкуре настоящий "ванцуй!", с полной серьезностью начал осваивать ор. Дома, конечно, не покричишь в свое удовольствие. Может боком выйти. Ходил к транссибирской магистрали, где боевым кличем встречал проходящие в жарком грохоте поезда. Кричал на них так, что казалось, еще маленько и вагоны волной сбросит под откос. Начинал "ванцуй!" с появления электровоза и старался протянуть до последнего вагона. На товарняки не хватало дыхания. Зато с пассажирскими налаживалась обратная связь. Стучали колеса, дрожала земля, Саня, выпучив глаза от ярости, во всю ивановскую распахнув рот, вонзал крик в железнодорожный гром. Пассажиры в окнах крутили пальцами у виска, швыряли бутылками. "Хорошо! - думал Саня. - Значит, берет крик за живое!"
      Тем не менее сенсей не уставал повторять всем, Сане в том числе:
      - Жидко! Очень жидко! Орать, орать и еще раз орать! - требовал. Освобождайтесь от комплексов.
      После наставлений Саню подмывало "освободиться" прямо по пути домой, в троллейбусе. Взять и заванцунить на весь салон. Когда-то в детстве в кинотеатре посреди сеанса ловил себя на желании матюгнуться что есть мочи в притихший зал. Не хулиган был. Примерно учился. Но сидевший внутри бесенок подначивал в темноте киносеанса выкинуть коленце из ряда вон. Чтобы зашумели, закричали, включили свет. Кто? Что? Зачем?
      Заорать по-ушистски на весь троллейбус тоже была бы потеха.
      Обуреваемый этим желанием ехал однажды Саня с тренировки и представлял реакцию попутчиков на его "ванцуй". Если вдруг среди привычных троллейбусных звуков заорать, как на поезд.
      Народу было прилично. Саня стоял на задней площадке. Перед ним сидели бабуля в зеленом пуховичке и девушка в стильной фуражке. Девушка показалась Сане слегка беременной.
      "Бабуля может от "ванцуй" окочуриться? - предположил Саня. - А у чуток беременной схватки начнутся".
      Впритык стоял килограммов под сто упитанный парень. "Этому слону в ухо заори - в драку полезет", - продолжал рисовать послеванцуевскую картину. При этом старался тяжесть своего тела сосредоточить на левой ноге. На большом пальце правой набил сегодня кровавую мозоль. Палец горел огнем.
      "Может не зажить до следующей тренировки", - тоскливо думал Саня.
      В этот момент троллейбус резко - нос в землю - затормозил.
      Пассажиры, согласно закону физики, продолжая движение по маршруту, повалились вперед. Слона-соседа физика тоже не обошла, падая, сделал шаг в своих лыжеподобных башмаках туда, где ныла Санина мозоль.
      - Ванцу-у-у-й! - заорал Саня, принимая на боль слона.
      Так не получалось орать ни на один поезд. Жуть по коже. Прямо тигрица в джунглях, идущая на убийцу своих детенышей.
      От крика слон-сосед слетел с мозоли и рухнул в проход на задницу. Бабуля в пуховичке выхватила из кармана газовый баллончик.
      - Что вы делаете? - завизжала слегка беременная девушка в стильной фуражке.
      - Это насильник! - закричала бабуля. - Его по телевизору показывали!
      И, защищаясь от изнасилования, надавила на "пуск".
      Баллончик оказался левый. Из него вырвалась струя вонючего газа, но не паралитического, наоборот - реанимационного. Слон, хватанув его, очухался от шока и встал на ноги. На Санины тоже.
      - Ванцуй! - второй раз заорал Саня.
      - Банзай! - по-японски поддержали его с передней площадки.
      - Твою мать! - присоединился к иностранцам родной клич.
      Двери троллейбуса ни с того ни с сего начали открываться и закрываться на ходу.
      - Остановка цирк! - дезинформацией прозвучало из динамика.
      - Какой цирк! - завозмущалась бабуля в пуховичке, продолжая выдавливать в сторону Сани баллончиковый газ.
      Маршрут этого троллейбуса близко у цирка не пролегал.
      - Немазаный - сухой! - раздалось из динамика. - Вот какой!
      "Сумасшедший дом на колесах", - испуганно подумал Саня.
      - Банзай! - опять заорал впереди какой-то ниндзя.
      От чего троллейбус резко затормозил. На этот раз не только нос в землю, но и рога - в стороны. Разорвал пуповину с электростанцией. Бабуля выронила баллончик, а слон-сосед, по закону физики, соскочил с мозоли. Получив свободу, Саня ринулся к выходу. Хотя домой еще ехать и ехать, но "банзай" уже раздавался в середине салона, а сенсей учил: для ушиста понятия "трус презренный" не существует - все зацепки хороши, чтобы увильнуть от драки. А тут ниндзя на рожон с "банзаем" лезет...
      На следующей тренировке Саня, мысленно воскресив мозольную ситуацию в троллейбусе, повторил крик.
      - Другое дело, - похвалил сенсей. - От данной печки дальше пляши.
      - Куда дальше? - Саня считал, что достиг полного совершенства.
      - Показать? - открыл рот сенсей.
      - Не надо, - втянул голову в плечи Саня.
      Глава одиннадцатая
      ГЕПАРД
      Саня теперь жил под знаком китайского единоборства круглые сутки. Даже в завтрак-обед-ужин не просто жевал - быстрей-быстрей желудок набить, лишь бы не вянькал. Нет, положит картофелину в рот и уговаривает корнеплод: "Стала частью моего разумного существа. Не сопротивляйся, усваивайся полностью, разве хорошо стать дерьмом бесполезным". Тренер советовал ограничивать себя в мясе и в будущем полностью перейти на рис. Саня пока скоромное употреблял. С ним, прожевывая, тоже вел задушевную беседу: "Ты было свиньей, по лужам валялось, об заборы чесалось, а теперь становись мной - хомо сапиенс". Раньше целый день накачивал себя кофе, теперь наотрез отказался от дурной привычки, на чай зеленый переключился. Противный, да кофе и философия ушу несовместимы.
      Жалел, что у него дочь, а не сын. Тренируясь дома приставал к десятилетней тростиночке-крохотулечке Танечке бить его со всей силы палкой лыжной или ракеткой бадминтона. А он бы блокировал удары. Но та верещала, бежала к маме. Ленка кричала: "Сам дурак, еще и дите заражаешь! Лучше бы подработать пошел!" Тренируя дома растяжку, Саня пытался сесть на шпагат и просил дочь залезть на плечи. Танечка плакала: "Ты разорвешься!" А мама бежала из кухни: "Придурок! Отстань от дитя!"
      Обзывательств в ту пору Саня получал в свой адрес полные закрома. Везло Ленке, что боец ушу должен отличаться стальной выдержкой. Даже титановой.
      С работы Саня ходил пешком. Не ради моциона пять километров автопехом преодолевал. И не из экономии.
      Боец ушу, по словам сенсея, должен тренироваться в любую минуту. Что бы ни делал. Идешь по улице, не глазей праздно по сторонам, представь себя хищником. Волком, например. Вот он рысит, чуть наклонив голову. При этом видит вокруг себя врагов и пропитание почти на 360 градусов. И ты, вообразив себя им, замечай любую мелочь по всей окружности. Влезь в шкуру зверя, проникся его энергией, тогда начнешь вытаскивать из замшелых сундуков памяти давно отброшенные цивилизацией в утиль навыки выживания. Обостряется зрение, усиливается обоняние и реакция, вырабатывается выносливость. Отмашешь волком километров двадцать и хоть бы что. Тогда как человеком развалился бы после такого похода.
      Саня волков не переваривал, выбрал гепарда. Пятнистую африканскую кошку с крейсерской скоростью сто километров в час. Саня очень любил быструю езду. Нарисовав в голове стремительный образ, старался уподобиться во всех отношениях изображению.
      Тротуар превращался в истоптанную зверьем тропу. Шоссе рядом - в русло пересохшей реки. Тополя - в кокосовые пальмы. Куча земли - в термитник. Толпа на автобусной остановке - в стадо пасущихся носорогов. А вон из кустов коза вкусная выскочила...
      Вокруг Сани на тысячи километров раскидывалась девственная природа. Полная опасностей и здоровой жизни. Не выхлопные газы втекали в легкие запахи трав, цветов, экзотических деревьев. Ароматы африканских просторов будоражили чувствительный нос гепарда.
      Голова не забита, аж из ушей торчит, обывательской дребеденью. Ты живешь по законам свободы. Сам себе рядовой и командир. Но расслабляться нельзя. Вдруг в прибрежных зарослях тебя на обед намечает лев? Или через прицел охотник приценивается к твоему меху. Гляди в оба во все стороны джунглей. Враг может сидеть за любым сучком. В каждый момент будь готов перегрызть ему горло или рвануть куда подальше на всю катушку крейсерской скорости.
      В тот раз Саня, как обычно, пятнистой молнией пронизывал насыщенный ароматами рек, болот, краснокнижных растений континент. Вечер был поздний, в небе висела луна. Самое время зверью наладиться на водопой.
      Траншея перерезала тротуар. Это вымытый муссонными дождями овраг. Прыжок - и он позади. Урна на боку - баобаб, поваленный ураганом. Еще один прыжок. Впереди женщина в полосатом пальто. Аппетитная зебра, в самый раз ужин. Гепард устремился за ним след в след. Окружающая растительная Африка отодвинулась на пятый план. Хищник видел только полосатую жертву. Образ гепарда, который Саня держал в голове, с рыси перешел на размашистый галоп, когда задние и передние ноги пружинисто сходятся и расходятся. Он был в одном прыжке от ужина, когда зебра вдруг нырнула в боковую улицу. Гепард не стал делать из этого проблему. Не последняя зебра в джунглях, чтобы менять из-за каждой маршрут.
      Вдруг из кустов, едва не сбив гепарда, выскочил шакал. В прилизанной шапчонке с козырьком, кожаной курточке, с дорогим дипломатом. Воровато крутнув головой, неучтивая тварь, понеслась по его - гепарда! - тропе.
      "Ух, проучу тебя! - прибавил скорости гепард. - Подпорчу драную шкуру!"
      Шакал оглянулся и, осознав трагичность сложившейся в джунглях ситуации, ускорил вороватый галоп.
      Да не бегать поганой собаке быстрее красавца гепарда. Последний сел на пятки убегающему.
      - Подавись! - вдруг повернулся в отчаянии шакал и швырнул в голову гепарда дипломат.
      Гепард проворно поймал снаряд и, не на шутку рассердясь, начал по-настоящему настигать жертву.
      - Сука! - вдруг резко повернулся шакал, в руке сверкнул нож.
      Напугал козу морковкой.
      - Ванцуй! - на всю улицу заорал гепард, почти как в тот момент, когда на кровавую мозоль наступил слон в троллейбусе.
      У шакала слетела шапчонка. Рука дрогнула - нож вонзился не в бок гепарда, куда метил, а в дипломат. Гепард крутнувшись на месте ударом задней лапы в грудь сбил шакала на землю, сам упал сверху и намертво прижал паршивую тварь к тропе.
      - Держи! - раздалось за спиной.
      Подбежали два милиционера.
      Саня поймал не шакала прерий, а шакала города - бандюгу.
      "Вас отметят ценным подарком, - записали милиционеры Санины данные. Наверное, наручными часами".
      Часами это хорошо. У Сани данный прибор в последнее время работал по схеме - шаг вперед, два на месте.
      На следующее утро в милицейской радиосводке прозвучало: "Во время попытки ограбления предпринимателя задержан давно разыскиваемый рецидивист. Он завладел дипломатом потерпевшего, в котором находилась крупная сумма денег, и попытался скрыться с награбленным. Вовремя подоспевшие работники милиции нейтрализовали вооруженного бандита. Теперь он долго будет рассуждать о случившемся в местах не столь отдаленных".
      Саня ждал, когда скажут о помощи правоохранительным работникам гепарда. Но из сводки получалось - доблестная милиция без всякого зверья скрутила матерого бандюгу.
      - Зачем скотине часы? - смеялся Погранец на Санин рассказ. - Гепард без стрелок знает, когда обед!
      Гепарду, может, ни к чему, а Сане бы пригодились.
      Глава двенадцатая
      УДАР БЕЗ ЛОГИКИ
      Жена толкла картошку.
      - Лучку побольше, - заглянул в кухню Саня.
      Он только что вернулся с тренировки. Прошла как всегда в лошадином ритме, но без нокаутов и травм. Саня пребывал в прекрасном настроении. Со смехом начал рассказывать о вчерашнем происшествии на "звериной тропе". Конечно, обо всем, что касается гепардовых трансформаций ни-ни. Зачем лишний раз "дурака" в свой адрес заполучить. Зато красочно обрисовал, как приемами уложил бандюгу.
      - Он нож полуметровый выхват+ил, - приврал Саня, - я одним движением выбил и ногой в голову утихомирил отморозка. Тот в отключке растянулся, как корова в фигурном катании. Тут и сотрудники подрысили. Бегунцы тоже мне. Им только черепах беременных ловить. Пообещали на радостях меня за содействие в задержании представить к ценному подарку, типа часов.
      - Конечно, должны вручить награду ценную! Без тебя бы от дохлого осла уши поймали. Там, наверное, полный дипломат денег. Долларов. Че наши-то в дипломат пихать? Лучше бы тебя деньгами премировали... Но ничего - часы сдам знакомой в магазин. На эти деньги сумочку мне купим. Хоть какой-то толк от твоего ушу.
      Саня прервал сладкие мечты сообщением о милицейской радиосводке.
      - Чего тогда сидишь?! - вырвала из кастрюли толкушку благоверная. - Иди к милицейскому начальству, расскажи, как было дело на самом деле!
      - Так они и поверят.
      - Очную ставку требуй с бандюгой!
      Ленка в расстройстве от ускользающих наградных денег гневно размахивала толкушкой, не обращая внимания на разлетавшуюся по углам картошку.
      - На фиг мне эти часы!
      - Продадим. У меня сумочки приличной нет! Ты со своим ушу все подработки забросил.
      - Не пойду! - отрезал Саня.
      - Дурак! - зашипела супруга.
      Шип означал начало извержения вулкана. В ярости последней степени супруга орать не могла. Природа, заботясь об ушах окружающих, обрезала мощность. Зато шипение обжигало, как мартеновская печь.
      - Дать бы тебе! - замахнулась супруга толкушкой.
      Когда-то Саня собственноручно выточил ее из березового полена. Увесистая, как палица, получилась.
      - Ну, давай! - встал в позу наездника Саня. - Попади, если сможешь! Бандит ножом не попал!
      - Я попаду! - прошипела супруга и бросилась на Саню.
      Как ей хотелось достать по мужниной головушке! Кто бы только знал! Хотя бы разок от души приложиться! Приласкать на долгую память. Сил нет, как остоелозил с этим ушу. Раньше то в детсадик сбегает, то в школу - постоянно лишнюю копейку фотиком нащелкивал. Сейчас почти каждый день на тренировку, с которой ползком вернется и все - не кантовать. Дать бы в лоб - может прояснеет...
      Но не получалось. Саня, пританцовывая, наматывал ушистые пассы руками, перемещал корпус во все стороны, уходил от ударов. Ускользающее поведение окончательно взбесило Ленку. Она увеличила частоту ударов до немыслимых размеров. Толкушка накручивала бешенные траектории вблизи Саниной головы. Не занимайся ушу, давно бы валялся в глубоком нокауте. Но с другой стороны жалко, что супруга не занималась, было бы легче. Ее размахивания носили совершенно необразованный характер. Никакой логики.
      Чем дальше заходил поединок, тем с большим трудом уворачивался Саня. Он пытался по-ушистски ударить супругу взглядом, резко вперив в нее в глаза. Пытался сжать свое время, об этом суперприеме поговорим ниже. Ничего Ленку не брало. Включив ноги, Саня легко обесточил бы супругу, но не мог позволить себе перейти к нападению! Только защита.
      - Ванцуй! - истошно, как в троллейбусе, заорал Саня. - Ванцуй!
      Бандюга с ножом от ушистского клича дрогнул, Ленке лишь масла добавил в огонь ярости. Супруга еще больше возжелала сокрушить мужа.
      - Идиот! - шипела.
      - Давай! Давай! - подзадоривал Саня, отступая в комнату.
      - На! - сделала выпад супруга и достала по лбу.
      Удар был скользящим, Саня удержал его. Даже попросил в запале:
      - Еще!
      "Еще" не заставило себя ждать - прилетело тут же. Не вскользь.
      Из глаз брызнули искры, Саня мешком рухнул на пол.
      Глава тринадцатая
      СХВАТКА ПОД ЗОНТИКОМ
      Сенсей, как говорилось раньше, учил: днем и ночью будьте в боевой готовности. Любого и каждого, рядом с вами в данную минуту находящегося, хоть кум любимый, хоть сват дорогой, надо записывать в потенциального врага, который метит на тебя наброситься. Хочешь выжить - загодя напрягай извилины и, как пионер, будь готов к труду, особенно - обороне. И нападению тоже. Не жди, пока жареный петух клюнет, просчитывай варианты нейтрализации противника с наименьшими потерями.
      Сам сенсей, где бы ни был - в автобусе, магазине, бане - на десять ходов наперед видит, как нейтрализовать окружающих, начнись заваруха. Даже с женщиной в интимно-постельной обстановке прокручивает в голове, каким макаром вырубить даму, если вдруг выхватит из-под подушки нож, из-под кровати молоток или какой другой смертельный урон вздумает нанести партнеру.
      Самый сложный поединок в многолюдье, например, в транспорте, когда теснота вокруг, как у сельдей в бочкотаре, и тебя к возможному сопернику припечатали - не оторвать. В переполненном автобусе, если врасплох конфликт застанет, в драке прилетит - мало не покажется. Поэтому гав не лови, шевели мозгами. Тут надо видеть, как волк, во все стороны сразу и чувствовать всеми фибрами затылка, что в тылу замышляется. Высшая арифметика у ушиста - выйти сухим из воды в автобусной или трамвайной потасовке.
      Саня приучал себя быть начеку в транспорте. "Зашел медведеподобный здоровяк, - оценивал ситуацию. - Отключу пальцем в глаз. Или коленом в пах. Девица справа. Маломощная. Но ладонь крепкая. Не исключено - коротистка. Урыть в скулу локтем. И тут же ее хахалю левой по горлу... Стоп - здоровяк лезет в карман. Если выхватит нож, резко нырнуть за спину девице".
      Не дремал Саня в транспорте. Крушил попутчиков руками, ногами и головой в нос. Попадись пассажиры, читающие чужие мысли, шарахались бы от такого попутчика, как от ВИЧ-инфекции.
      В тот день он ехал с тренировки. До тошнотиков упахался. Благо, в автобусе было место, плюхнулся обессилено. Однако анализ обстановки провел.
      Лицом к нему на сиденье ехали дамочка в шляпке и то ли китаец, то ли кореец. Попробуй их разбери. Скорее - китайского происхождения. Дамочка была в тупоносых туфлях на толстой подошве. "Может пнуть меня в голень", предположил Саня. В руках у дамочки был зонтик. "Может ткнуть в глаз", думал Саня дальше.
      Однако главную опасность видел в китайце с большой сумкой на коленях. В Китае все пропитано единоборствами. Хорошо, у него руки сумкой скованы. Значит, надо самому освободиться. Саня поставил свой баул под ноги, заодно голень от дамочки прикрыл.
      Никто пока не нападал. Весеннее солнышко настойчиво светило в правый глаз, мягко катил автобус, Саня, уработанный тренировкой, задремал. Да так сладко, что не услышал, как по проходу пошел контролер. Когда он рявкнул над ухом: "Билет!" - Сане послышалось "банзай!" В голову ударило: "Китаец на сонного напал".
      С ответным криком "ванцуй!" открыл глаза.
      Но контролер не дрогнул.
      - Че орешь?! - крепко схватил Саню за плечо.
      Саня удивился, увидев перед собой не узкоглазое лицо. Но зверская, пусть и европейская, физиономия говорила "началось". Перехватывая инициативу, Саня первым ринулся в атаку. Вскочил с намерением отключить нападающего ударом в голову. Контролер тоже был не лыком шит, берестой подпоясан. Давно работал в своей должности. Каждый день на практике тренировался в схватках за штраф. Без боя никто раскошеливаться не хотел. Посему контролирующий зайцев держал ситуацию под контролем. Он ловко увернулся от Саниного удара. И выхватил из-за пояса кусок резинового шланга, наполненный свинцовыми шариками.
      Вдобавок к шарикам, из другого конца салона летел поддержать контролера мужичок-кондуктор. Саня получил по правой, ведущей, руке шлангом. Вдобавок на ней повис кондуктор. Саня перешел в нападение ногой и достал противника в причинное место. Разъяренный контролер замахнулся садануть обидчика по голове свинцом в резиновой упаковке.
      Возможно, наш ушист был бы повержен в прах профаном от спортивных единоборств, но специалистом по автобусным, не выручи дамочка, сидевшая рядом с китайцем.
      - Сволочи! - набросилась на контролера с кондуктором.
      Контролера пнула носком тупорылого туфля в голень. С шеи кондуктора сорвала сумку и швырнула в проход. На пол полетели, разматывающиеся в полете билеты, посыпались деньги. Кондуктор сразу потерял интерес к схватке. Без того день был пустой, план летел псу под хвост. Сплошняком ездили с удостоверениями да проездными, а тут еле набранное можно растерять. В конце концов, что ему страдать за контролера? Кондуктор лихорадочно заползал по полу.
      - Нам по году зарплату не платят, а вы, шакалы позорные, последние рубли из горла рвете! - закричала дамочка и достала контролера зонтиком в ухо.
      - Сучка! - заверещал тот и, замахнулся на дамочку шлангом, метя в шляпку, под которой была голова.
      Но дамочка попалась не промах в вопросах выживаемости. Даванула на кнопку, зонтик с треском раскрылся перед носом у противника. Тот заметался без оперативного простора.
      - Сам ты сучка! - теснит дамочка потерявшего ориентиры контролера. - С китайцев штраф бери! Они который год на нашем горбу ездят!
      - Китайса платила! - вскочил китаец и поволок свою сумку по проходу. Билета потеряла.
      В этот момент двери открылись, контролер под натиском зонтика вывалился наружу!
      - У меня проездной, - вослед ему прокричал Саня.
      Победителем себя не чувствовал. Настоящий ушист должен уметь уйти от драки, а он спровоцировал мордобой.
      Сенсей был бы недоволен.
      Глава четырнадцатая
      ПРОСТИ, ВЛАДИМИР ИЛЬИЧ
      Сенсей редко баловал питомцев личными достижениями в боевом искусстве, лишь изредка легко подбегал к здоровенной висячей боксерской груше, в высоком прыжке хлестко бил ногой. "Окажись на месте груши - жизнь уйдет из вашей туши", - каламбурил Погранец. После такого удара к бабке не ходи клиент для ритуальных услуг готов. "Я сам себя порой боюсь", - говаривал в хорошем настроении сенсей.
      Как-то начал тренировку с рассказа:
      - Сейчас драку пьяных наблюдал. Один второму по-колхозному в морду хлесь! Тот кулем в грязь. Из носа кровь. На карачках лужу месит, матерится. Наконец поднялся. И ну тыкать кулаками воздух, искать зубы собутыльника. Снова пропустил удар в рожу... Пыхтят, бестолково машутся. Как умственные уроды... Никакой эстетики. Пришли бы ко мне, научил, как без крови в пять минут красиво уработать друг друга до смерти.
      Сенсей, как человек русской национальности, не сразу ушистом родился. По диплому - спортивный врач. Когда на него учился и схлестнулся с ушу-спортом. Серьезно. Не только морды ногами бить. Китайский язык кинулся осваивать после тренировок. Как у поэта горлана: "Я русский бы выучил только за то - на нем разговаривал Ленин". В подлинниках хотел изучать классиков борьбы. Да прокол вышел. Поехал первый раз в поднебесную империю и ну поражать своим китайским. Дескать, не вашего азиатского с иероглифами рода-племени, а запросто. Бойко тараторит, а никто из узких глаз большие не делает. Будто у них каждый день полиглоты из России наезжают. Потом прояснилось, что Федот а не тот. Язык на поверку манджурский вышел, а не китайский. Зато в бесконтактном бое с местным мастером сенсей показал, что в России тоже не лаптем ушу хлебают. Победил.
      На каждой тренировке сенсей заставлял медитировать. Подключаться к высшему разуму на предмет подпитки космической энергией. Одно дело борща наелся, сала натрескался, другое - энергия негастрономического происхождения. Не надо жарить, парить, жевать и переваривать. Вышел на связь и качай в себя на личные нужды. Борщевая энергия дальше, чем куль поднять, под глаз врезать не годится. Медитационная и лечит, когда надо, и калечит, кого нужно. Без таблеток и достижений химической промышленности здоровья правит, без экстрасенсов судьбу корректирует.
      Самой собой, подключиться к всемогущему источнику не два пальца в розетку сунуть. Метода такая, что прежде чем подпитаться энергией, вакуум в голове организуй.
      Чистоту наведи от мыслительного сора. Мозги ведь чем только не загажены. Саня поначалу считал, плевое дело сидеть не думать. Как прислушался, ой-е-ей! в голове словомешалка безостановочно крутится, мыслемесилка беспрестанно вертится. Ужас, какой бедлам в сером веществе. Кое-как Саня приноровился тормозить ту и другую. А ведь все равно - вроде навел порядок, пустоту и чистоту, нет, какая-нибудь поганенькая мыслишка: "А Ленка налево бегает!" - обязательно высунет язык.
      Поэтому Сенсей перед медитацией гонял на разминке до мошек из глаз. Чтобы никаких сил не оставалось у мыслительной аппаратуры на думательную ерундистику. После лошадиной разминки садились в такую позу, что тоже не до мыслей в голове. Больно. Ступня и голень должна одну линию на полу составить, для чего на пятки садились, выпрямлять загибы. А параллельно расширять сознание. И ведь все равно сор в голове оставался.
      От сенсея его не скроешь. Посмотрит в глаза и палкой для очищения тресь. Не по голове, а всяко разно лишнее из мозгов долой. Больно ведь.
      Но для качественной связи с космосом мало мыслительный аппарат очистить, требовалось предварительно органы настроить. Для чего сенсей учил улыбаться. Не в спортзал, а вовнутрь. В глаза для начала улыбнись. Сними с трудяг напряжение, какой только гадости не наглядятся за день. Не торопясь, перейди в рот. Зубам с пломбами и без поулыбайся. Тоже не сахар жизнь. Кариес точит, парадантоз расшатывает.
      Слюну одари улыбкой. Проглатывая драгоценную влагу (выплевывать нельзя - сила уйдет), улыбайся горлу, желудку, тонкой, и толстой кишкам... По всем позвонкам до копчика пройдись с радостной физиономией. Хрустальный дворец, то бишь хранилище клеток для продолжения рода, не забудь. Само собой - остальную анатомию: сердце, печень, селезенку... Вот так с головы до пят обласкайся, и в завершении улыбку в пупок на хранение помести.
      Ничего в улыбчивое время не должно отвлекать, за стеной кто-то орет, или пожарные машины с милицейскими наперегонки воют - не бери в голову. В которой находится главная точка для медитации, по научному - чакра. Антенной связывает она организм с космосом. Ловит, что сверху в тебя летит.
      Когда сенсей взбадривал Саню палкой при медитации, Саня не обижался, так хотел поскорее задействовать скрытые в организме способности. Заставить работать чакры. В солнечном сплетении, вторая важная находится. Этакий конденсатор, в который закачивается космическая энергия, поступающую в головную чакру. Накопил и посылаешь в нужное место.
      Помните, у Рериха картина: йог в Гималаях на вершине, льдом покрытой, в летней набедренной повязке сидит. Смотришь на него и дрожь по телу. Снежные горы, ветра студеные... Ему хоть бы хны, лед под задницей растопил, вот-вот камни зашипят. Простыни мокрые кидай на спину - пар повалит.
      В бою энергия из второй чакры, посланная в руку или в ногу, удары усиливает, от чего противник летит и чахнет.
      Под пупком сексуальная чакра располагается. Сенсей на ней внимание не заострял. Погранец познакомился с теми, кто заострял. Йоги редкой разновидности. Пупковые, называл их Саня. Сексчакра у них главная антенна для подключения к вселенскому разуму.
      Увидев хорошенькую девицу, не в туалете ее представляют, как Погранец. Не душат зуд, что ниже пояса чешется, не гонят постельные фантазии, напротив - лелеют для расширения сознания.