Тайна предопределения

      После смерти Кальвина, с 70-х гг. XVI в., трудами его учеников, доктрина двойного предопределения стала важнейшей частью богословия значительной части протестантов. Реформатские общины именовали себя новым Израилем, новым избранным Богом народом. Последующее переселение в Америку ("новую обетованную землю") еще больше усилило среди них эти идеи. [69, с.165].
      Отличия же протестантов-кальвинистов от католиков уже стали столь значительны, что, например, Л. Гумилев считал вероятным образование гугенотами нового этноса во Франции. Христиане отдавали жизнь "за мессу" или "за Библию", показывая тем самым существующую пропасть между ними. [29, с.109].
      Внутри кальвинистов вскоре произошло размежевание на супралапсариев и инфралапсариев. Разница между ними заключалась в том, что первые верили в разделение Богом людей на спасенных и погибших до сотворения мира (т.е. Бог решил сотворить часть людей только для того, чтобы осудить их и отправить в ад!), а вторые - после грехопадения. [76, с.59; 125, с.779].
      Но гораздо более важными для протестантизма оказались богословские различия между кальвинистами и арминианами. В конце XVI века протестантский теолог Яков Арминий выступил с критикой основных положений кальвинизма. Арминий отстаивал свободу воли и утверждал, что Божия благодать не является насильственной, что человек может ей воспротивиться, если того пожелает его греховная натура, и тогда он погибнет; спасение же возможно только по благодати Божьей, на действие которой свободная воля человека отвечает своим желанием и согласием. [129, p.53]. В целом, это учение о свободе воли соответствовало вере ранней Церкви (до Августина). Во время известного протестантского собора в Дорте (Голландия), проходившего в 1618-1619 гг., в продолжительном теологическом споре оформились пять ключевых отличий между кальвинизмом (а) и арминианством (б):
      а) Полная испорченность человека, неспособность его обращения к Богу как последствие грехопадения.
      б) Поврежденность, но не потеря свободы воли в результате грехопадения. Способность свободного ответа на Божий призыв.
      а) Безусловное избрание Богом людей для спасения. Грешник становится спасенным в результате суверенного выбора его Богом.
      б) Избрание, основанное на предузнании свободного ответа человека на призыв Господа.
      а) Ограниченное искупление. Христос умер только за избранных Богом людей.
      б) Всеобщее искупление. Христос умер за все человечество, но спасены только уверовавшие в Него.
      а) Неодолимая благодать. Избранные неизбежно оказываются спасенными Его благодатью.
      б) Человек свободен принять или отвергнуть Божью благодать.
      а) Стойкость святых, или невозможность потери спасения для избранных.
      б) Возможность потери спасения верующим (свободная воля всегда предполагает вероятность изменения принятого решения).
      Собор в Дорте, на котором преобладали "несгибаемые" последователи Кальвина, в 1619 г. осудил все тезисы оппозиции и поддержал "пять пунктов кальвинизма". Сразу же начались гонения на арминиан, которые продолжались до 1625 года. [54, с.270].
      Относительно постановлений собора в Дорте можно сказать следующее: что же, история знает много ошибочных человеческих решений... Для протестантизма вообще, увы, характерно дробление на все меньшие группы "единоверцев". Арминианство оказало большое влияние на Англиканскую Церковь в XVII в., а также на "методистское пробуждение" Джона Уэсли в XVIII веке. Арминианство повлияло также на богословие ряда других церквей Европы и Америки. [158, p.76].
      2.10. ФИЛОСОФИЯ НОВОГО ВРЕМЕНИ
      Нельзя объять необъятное, и из огромного количества блестящих мыслителей Нового времени, писавших об интересующей нас проблеме, мы кратко остановимся лишь на тех, кто представляется нам - в силу ли сложившейся традиции, в силу ли нашего субъективного выбора - наиболее значительными и интересными авторами.
      2.10.1. ГОББС, СПИНОЗА, ЛЕЙБНИЦ
      Английский философ Томас Гоббс жил в XVII веке и был убежденным детерминистом. Всеобщую известность ему принес фундаментальный труд "Левиафан", посвященный вопросам государственного устройства. По-видимому, Гоббс был одним из первых, кто распространил детерминизм на внутренний мир (психику) человека. Он утверждал, что все наши мысли не случайны, не самопроизвольны, не свободны, а строго подчиняются психическим законам целям нашего мышления и ассоциациям. Идею свободной воли он считал просто абсурдной. Волевой акт, согласно Гоббсу, есть принятие или отвержение какой-либо идеи после обдумывания, неизбежное избрание сильнейшего из мотивов. Если и возможно нечто в жизни человека назвать свободой, то это "отсутствие внешних препятствий к движению". Скажем, вода реки необходимо течет по руслу, когда этому нет препятствий, и тогда она свободна. Так живет и человек, который и желает того, что необходимо, и поступает так, как того желает Бог. "В самом деле, - пишет Гоббс, - так как добровольные действия проистекают из воли людей, то они проистекают из свободы, но так как всякий акт человеческой воли, всякое желание и склонность проистекают из какой-нибудь причины, а эта причина - из другой в непрерывной цепи... то они проистекают из необходимости. Таким образом, всякому, кто мог бы видеть связь этих причин, была бы очевидна необходимость всех произвольных человеческих действий". [24, т.2, с.163,164]. В XVII-XVIII вв. подобные мысли о строгом детерминизме в физическом мире и в параллельном ему мире человеческой психики развивали картезианцы (последователи Р. Декарта).
      Спиноза (XVII в.) по своим религиозно-философским воззрениям был пантеистом. Он также учил, что все в мире определяется абсолютной необходимостью. Подобно тому как нет места случайности в мире физическом, не существует и никакой свободы в духовной сфере. Спиноза, вслед за Сократом и Платоном, воспринимал грех, неблаговидное поведение людей как неизбежные интеллектуальные ошибки и невежество. "Отче! Прости им, ибо не знают, что делают", - как бы повторяет за Христом философ. "Неспособность человека контролировать, - пишет Спиноза в своей "Этике", - или сдерживать свои чувства я называю рабством, поскольку человек под их воздействием не является сам себе господином, но, напротив, управляется судьбой, которая полновластна над ним, так что он часто вынужден следовать худшему выбору, хотя и явно лучшее очевидно для него". [165, p.176]. Потому грехи людей не есть однозначное зло, ибо люди не свободны. Бог в Своей непостижимой премудрости рассматривает то, что нам кажется злом, как необходимую часть единого мира. [91, с.531-538].
      Лейбниц (XVII-XVIII вв.), в отличие от Спинозы, в своей философской системе уделял должное место свободной воле человека. В "Двух отрывках о свободе" и знаменитой "Теодицее" данной теме посвящается много страниц. По Лейбницу, Бог допускает существование зла в мире (как порождение человеческой свободы) для совершенства общей картины мироздания. Благой Творец создал лучший из возможных миров. Он мог бы, несомненно, сотворить другой мир, где не было бы никакого зла, но тогда люди лишились бы многого из того, что составляет полноту их жизни. Сегодня добро на земле доминирует, и в этом проявляется любовь и благость Божия; но мир совсем без зла не был бы столь чудесен, как наш: не зная страдания и слез, человек не оценил бы дарованного ему утешения, не испытав холода, мы бы не ощутили подлинного наслаждения от тепла, без зноя и жажды - радости прохлады и глотка холодной воды и т.д. Предопределение у Лейбница достаточно мягкое слово, во всяком случае он энергично полемизирует с детерминистской позицией Гоббса и Спинозы. [59, т.4, с.136].
      2.10.2. КАНТ И ШОПЕНГАУЭР
      В исследуемом вопросе для Канта (XVIII в.) характерен определенный дуализм: как существо мыслящее и постигающее мир, человек обладает свободой воли; но как существо, живущее в физическом, причинно обусловленном мире, человек не имеет свободной воли. Моральный закон, заложенный Богом в каждого, требует справедливости: воздаяния добром людям добродетельным и осуждения нечестивых. Очевидно, что этого на земле в полном объеме не происходит. Следовательно, будет загробная жизнь, где Господь осуществит Свой справедливый суд. Так же несомненно, что у человека все же есть реальная духовная свобода, так как без нее невозможна нравственная жизнь и добродетель. [51, с.449-456].
      Шопенгауэр (XIX в.) определил волю как некое метафизическое начало мира и "вещь в себе", используя терминологию Канта. Воля находится в основе как живой, так и неживой природы, достигая своей кульминации в человеке. Познание (интеллект) человека выступает вторичным по отношению к воле. [122, т.2, с.17,18]. Шопенгауэр отвергает христианство, превознося индуизм и буддизм, и в своей философской системе склоняется к жесткому детерминизму. Вот очень характерный для него отрывок: "...Мы обнаруживаем, что, хотя воля сама по себе и вне явления должна быть названа свободной, даже всемогущей, она в своих отдельных, освещенных познанием проявлениях, т.е. у людей и животных, определяется мотивами, на которые каждый характер реагирует всегда одинаково, закономерно и необходимо. Человек, благодаря дополнительному абстрактному познанию, познанию разумом, имеет перед животным то преимущество, что может принимать решение на основании выбора; но это превращает его в арену конфликта мотивов, не освобождая от их господства; поэтому, хотя выбор решения и обусловливает возможность полного проявления индивидуального характера, в нем отнюдь не следует видеть свободу единичного воления, т.е. независимость от закона причинности, необходимость которого распространяется на человека, как на любое другое явление". [122, т.1, с.403].
      Таким образом, свобода воли у Шопенгауэра, как свобода вещи в себе, не способна оказать ни малейшего влияния на внешний мир. Каждый человек, в силу своего характера, поступает необходимо. Если знать в точности характер и мотивы, то можно безошибочно прогнозировать поведение человека. Шопенгауэр в этой связи приводит пример. Вода могла бы сказать: "Я способна превращаться в огромные высокие волны!" (Да, но только во время шторма в море). "Я могу быстро течь!" (Но только в русле реки). "Могу шумно падать вниз!" (Лишь в водопаде). "Могу подыматься в воздух!" (В фонтане). "Могу испариться!" (Но не иначе как при температуре кипения). "Однако теперь я предпочитаю ничего этого не делать, а спокойно находиться в пруду..." [123, с.255]. Возражая Лейбницу, Шопенгауэр заявил, что не трудно доказать, как будто мы живем в худшем из возможных миров: нас окружает так много зла, что лишь наличие некоторого количества добра позволяет всем кое-как существовать; хоть немного еще худший мир, чем наш, уже не выжил бы; стало быть, наш сегодняшний мир - наихудший из возможных... [121, с.75].
      2.10.3. ВЕБЕР, ФРЕЙД, БАРТ
      На рубеже XIX и XX веков немецкий социолог Макс Вебер показал, как такие, казалось бы, абстрактные идеи как вера в предопределение могут оказать реальное и серьезное воздействие на человеческое общество. Развитие современного капитализма в Европе, согласно Веберу, стало возможным в значительной степени благодаря тем взглядам, которые принесла с собой Реформация. Церковь всегда осуждала алчность и стяжательство. В Средние века ветхозаветное запрещение давать деньги в рост своим по вере (Исх. 22.25; Лев. 25.36) явилось сдерживающим фактором на пути развития капитализма. Кальвин стал первым в христианской истории теологом, санкционировавшим получение прибыли от коммерческой деятельности. Средневековое мышление довольно быстро было преодолено новым богословием. Каждый настоящий христианин должен упорно трудиться и зарабатывать как можно больше денег, но делать это не ради самих денег (что было бы грехом), а во славу Божию и для подтверждения своего избрания Господом и спасения в Нем. Профессиональный успех, таким образом, расценивается среди кальвинистов как серьезное свидетельство в пользу богоизбранности. [177, p.322; 178, p.141]. В основу библейской защиты такой позиции была положена притча Христа о талантах (Мф. 25). Если ты верный раб своего Господа, ты приумножишь полученные от Него средства и способности. Особый упор делается на ст.27, где Иисус говорит о том, что ленивому рабу следовало "отдать серебро торгующим", чтобы получить прибыль. Такой взгляд на Священное Писание привел к бурному экономическому росту в странах, где преобладала "аскетическая" ветвь протестантизма (кальвинизм). Вера в абсолютное предопределение также лишала смысла любые пышные обряды, громоздкую церковную иерархию и проч., ибо все это не могло помочь в предрешенном Богом вопросе спасения или осуждения человека. Католической церкви, чтобы не отстать от времени, вскоре пришлось тоже пересмотреть некоторые свои взгляды на земные ценности. [148, p.9, 21-28]. Так, без знания богословия и истории Церкви, невозможно правильно понять и оценить ход всеобщей истории человечества.
      Основатель психоанализа З. Фрейд развил теорию, согласно которой сексуальность и переживания раннего детства оказывают столь сильное воздействие на человека, что он, по сути, бессилен что-либо изменить в своем характере или привычках. Таинственное и темное подсознание человека полностью детерминирует его поведение, не оставляя места ни свободе, ни случайности. Отсюда - не случаен, а закономерен любой сон, даже самый нелепый и бессмысленный, он может быть серьезно истолкован и объяснен с позиции психоанализа; не случайны ни единый "странный" поступок или слово, даже если это оговорка, описка, любого рода ошибка. "Известные недостатки наших психических функций... - пишет Фрейд, - и известные непреднамеренные на вид отправления оказываются, будучи подвергнуты психоаналитическому исследованию, вполне мотивированными и детерминированными скрытыми от сознания мотивами". Свободная воля, по Фрейду, иллюзорна: "...То, что осталось не связанным одной группой мотивов, получает свою мотивировку с другой стороны, из области бессознательного, и таким образом детерминация психических феноменов происходит все же без пробелов". [116, с.191,369; 117, с.288,294].
      Из современных богословов и философов Карл Барт предложил, очевидно, самое оригинальное решение проблемы. Оно основывается на двух посылках: 1. Иисус Христос - избирающий Бог; 2. Иисус Христос - избранный Человек. [133, p.76]. "Двойное предопределение", по Барту, заключается в следующем: предвечный Бог в Иисусе Христе (Еф.1.4) избирает все человечество к спасению; а все осуждение и отвержение за грехи людей возлагаются на Иисуса Христа одного, как на вечного, "предсуществующего" от вечности, Человека. В этом смысл избрания и предопределения. [Там же, p.163]. Данная доктрина у Барта тесно связана с Божьим триединством. Решение Бога-Отца сочетается со свободным выбором и послушанием Бога-Сына и в единстве с Богом-Духом Святым, укрепляющим это решение. [Там же, p.101]. Барт считает, что спасение к индивидуальной личности приходит не в частном порядке, а через общество спасенных в Иисусе Христе, которое в Ветхом Завете олицетворял собой Израиль, а в Новом Завете - Церковь. [Там же, p.311-313]. Основные места Писания, на которых основывался Барт, разрабатывая свое учение об избрании и предопределении, следующие: 2 Кор. 1.18-20; Ин. 1.1-3; Еф. 1.4. Для него данная доктрина - наиважнейшая, он ставит ее во главе всех христианских догм. [Там же, p.77]. Таким образом, только один Христос у Барта оказывается предопределенным к осуждению, пожелав добровольно пострадать за все падшее человечество. Неверующие люди, духовно мертвые, в конце концов, посредством всепобеждающей благодати Божьей и благодаря тому, что их ужасную участь Христос взял на себя, становятся так же в число спасенных. [Там же, p.456, 477].
      Проблема всеобщего спасения людей (apokatastasis) поднималась еще Оригеном в III веке по Р.Х., однако единодушно была отвергнута ранней Церковью как "философская" и противоречащая многим местам Священного Писания. На том же, несомненно, нужно стоять Церкви и сегодня. Отметим лишь в заключение, что в богословской системе Барта слова "предопределение" и "избрание" обрели принципиально новое наполнение и звучание.
      РУССКАЯ ТРАДИЦИЯ, ФИЛОСОФИЯ
      И БОГОСЛОВИЕ
      У Лермонтова, в "Герое нашего времени", Печорин спрашивает Максима Максимыча, верит ли тот в предопределение. Максим Максимыч же отвечает, что в предопределение он не верит, да только у кого что на роду написано, то и будет. [60, т.2, с.589]. В "Женитьбе" Н. В. Гоголя Фекла говорит об одном женихе, надворном советнике: "Такой уж у него нрав-то странный был: что ни скажет слово, то и соврет, а такой на взгляд видный. Что ж делать, так уж ему Бог дал. Он-то и сам не рад, да уж не может, чтобы не прилгнуть. Такая уж на то воля Божия". [25, с.490].
      Для языческой славянской мифологии также характерна "любовь к року", вера в неотвратимую судьбу. "Скажи мне, кудесник, любимец богов, что сбудется в жизни со мною?" - вопрошает князь Олег у волхва, поклонявшегося Перуну (А. С. Пушкин, "Песнь о вещем Олеге"). Волхв отвечает: "...Вижу твой жребий на светлом челе... примешь ты смерть от коня своего". Князь, пытаясь избежать судьбы, расстается с любимым конем. Вскоре тот погибает, предсказание кажется Олегу ошибочным. Он идет взглянуть на кости коня, из черепа которого выползает змея и жалит князя. [88, т.1, с.84,85]. Отметим, что Пушкин ничего не прибавил и не исказил древнего предания о смерти "вещего Олега". Оно в точности в таком виде и дошло до нас в "Повести временных лет" (XII в.). [36, с.11].
      Существует множество русских сказок, легенд, быличек о неизбежности судьбы. Женщины в белой (красной) одежде предсказывают бедствия, плачут в лесу - кто-то вскоре умирает или страшная болезнь охватывает селение. Грядущие события предрекают нищие, странники, юродивые, случайные встречные. Гадания неотвратимо осуществляются: девушки видят во сне или зеркале своих суженых, бросают башмак, который им носком указывает направление, где находится дом жениха; садятся на лошадь с завязанными глазами, которая опять же привозит к будущему мужу. Предсказывается смерть: в зеркале видят гроб или слышат голоса, как будто кто-то плачет над покойником; кобыла с завязанными глазами привозит на кладбище... Девочке предсказывают смерть в колодце, когда ей исполнится семнадцать лет; родители принимают все меры предосторожности, забивают колодец и проч. Однако все бесполезно: в предсказанный день девушка выходит гулять, падает и вскоре умирает на крышке колодца. В южнославянских верованиях в дом, где родился ребенок, на третий день приходят Суденицы (аналог греческих Мойр), чтобы предопределить будущее новорожденного. Во сне иконы предсказывают, сколько лет проживет человек. [77, с.320; 95, с.370, 371].
      В противоположность языческим верованиям, для русской христианской мысли характерным является стойкая защита свободы воли и выбора человека. Религиозно-философский ренессанс конца XIX - начала XX веков в России явил выдающихся мыслителей, чьи взгляды мы теперь коротко и рассмотрим.
      2.10.4.1. Л. ТОЛСТОЙ И В. СОЛОВЬЁВ
      Лев Толстой в эпилоге романа "Война и мир" размышляет о свободе и необходимости в жизни человека. Великий писатель приходит к следующим выводам: 1. Отношение человека к внешнему миру. Работа, семья, повседневные заботы сводят свободу до минимума. Если человек один, в уединении, то окружающая среда, природные условия опять же влияют на него настолько, что необходимость значительно преобладает над его свободой. 2. Отношение человека ко времени. Любой поступок, любое событие с течением времени (когда известны его последствия) представляется нам уже необходимым или, во всяком случае, не таким свободным, как сразу после его совершения. 3. Отношение человека к причинам, произведшим поступок. Когда мы не знаем или не понимаем причин того или иного поступка, совершенное представляется нам свободным. Чем больше же мы узнаем, тем сильнее ощущаем необходимость данного поступка. В заключение Толстой говорит, что все же у человека обязательно есть какая-то доля реальной свободы, без свободы нет человека. [104, т.2, с.630-635].
      Владимир Соловьев считал, что свобода и необходимость не вступают в противоречие, а диалектически дополняют друг друга. Они лучше познаются и точнее определяются при своем сопоставлении. Люди часто необходимость называют судьбой. Однако власть судьбы не безгранична. Эта внешняя сила, давящая на человека, встречается с внутренней его силой и волей и постоянно взаимодействует с ними. "Так как мы обладаем, - пишет Соловьев, внутренними задерживающими деятелями, разумом и волей, то определяющая наше существование сила, которую мы называем судьбою, хотя и независимо от нас по существу, однако может действовать в нашей жизни только через нас, только под условием того или иного отношения к ней со стороны нашего сознания и воли. В составе той необходимости, которою управляются наши жизненные происшествия, необходимо заключается и наше собственное личное отношение к этой необходимости... так что понятие наше о судьбе есть также одно из условий ее действия через нас". [99, с.272,273; 98, т.2, с.237].
      2.10.4.2. Е. ТРУБЕЦКОЙ И Н. ЛОССКИЙ
      Е. Трубецкой прекрасно выражает взгляд восточного христианства на проблему и развивает его. Размышляя над словами Христа на Тайной вечере, в которых Спаситель называет апостолов "не рабами, но друзьями", русский философ приходит к заключению, что это и есть наилучшее подтверждение свободы человека. "Без свободы нет дружества, - пишет Трубецкой, - а без дружества нет любви". Друг, по самому определению, должен быть существом свободным, и только тогда между друзьями возникает настоящая любовь. Бог избирает Своим народом не рабски послушных людей, а "Израиль - народ, боровшийся с Богом". Предопределение соотносится со свободой человека "с точки зрения вечности": для Бога, находящегося вне времени, вся история человечества - это настоящее (не прошлое и не будущее), и потому каждый человек вступает в свободные нравственные отношения со своим Создателем. [106, с.109-111, 157].
      Согласно учению Н. Лосского, Бог не только не препятствует существованию свободы воли у человека, но как Создатель всего сущего, Он и есть гарант этой свободы. Без свободы нет добра. Все творение Божие отпущено Им на волю, но и Сам Господь суверенен, в частности свободен от Своего творения и участия в его злых делах. Провидение Божие вмещает в себя человеческие грехи и заблуждения, препятствуя вылиться им в абсолютное зло и даже используя их для достижения блага. Однако Господь, направляя ход человеческой истории к конечному торжеству добра, совершает это без всякого насилия над людьми, лишь побуждая, а не принуждая их к тем или иным деяниям. Человек не может спастись без благодати Божьей, учит Лосский, но даже в падшем состоянии он способен осознавать свою греховность и в какой-то мере осуждать ее. Предопределение не противоречит свободе воли, ибо основано на всеведении Божьем. "Римские сенаторы, - пишет Лосский, - видели, как Брут в числе других заговорщиков напал на Цезаря. Разве это видение требует, чтобы поступок Брута был необходимым? Для видения безразлично, возникает ли видимое свободно или необходимо". [64, с.566-574].
      2.10.4.3. Н. БЕРДЯЕВ
      Для Н. Бердяева свобода - это душа христианского богословия. Рационалистическая философия всегда сводит свободу к необходимости, не понимая ее глубинной сути. И только богословие мистическое способно утверждать свободу человека во всей ее безмерности и бездонности, признавая ее чем-то исходным, главнейшим и ни к чему не сводимым. Необходимость же, по Бердяеву, лишь побочный продукт свободы, который появляется в результате злоупотребления последней. И даже само существование ада объяснимо и оправдано только с точки зрения свободы воли, ибо никакая настоящая личность не желает быть спасенной насильственно. [12, с.21-63,180]. Идее личности Бердяев придает большое значение. Тайна свободы - это тайна личности, говорит он. Не нужно путать личность с индивидуумом. Последний имеет лишь биологическое определение, детерминирован родовой и социальной наследственностью. Личность же определяет себя только из свободы, изнутри, и потому побеждает внешний детерминизм. Каждый живущий на земле человек сочетает в себе индивидуум и личность, и в этом смысле - он подчинен необходимости или свободен. [13, с.16-21]. В мировой истории Бердяев различает три силы: Бога, рок и свободную волю человека. Христианам следует не отрицать языческий рок, а учить о возможности победы над ним, и эта победа - лишь в Иисусе Христе. Люди же, которые не признают Христа как Господа и Спасителя или даже восстают против Него, неизбежно оказываются во власти рока. Значительную роль в человеческой жизни играет и случай, который было бы упрощенно определять как просто недостаточное знание о событиях. Если, скажем, человек попадает в автомобильную катастрофу, то это будет именно "несчастный случай", и не существует никакого закона для подобного рода происшествий. [13, с.59, 265]. Говоря о спасении, Бердяев считает ошибкой противопоставлять Божию благодать и свободу человека. Благодать производит действие внутри свободной воли, "просветляя" ее. "Настоящая проблема свободы, - заключает автор, - должна быть поставлена вне награды и наказания, вне спасения или гибели, вне споров Августина с Пелагием, Лютера с Эразмом, вне споров по поводу предопределения, которое нужно отрицать в самой изначальной постановке вопроса, отрицать самое слово и понятие. Все это находится еще в пределах судебного понимания христианства, в пределах идей освящения и оправдания, вместо идеи преображения". [13, с.324]. <...>
      (Полный печатный текст этой книги можно заказать в изд-ве "Титул" по адресу: [e-mail])
      БИБЛИОГРАФИЯ
      1. Абу Али Ибн Сина. Избранные произведения. Душанбе, 1980, т.1.
      2. Августин. Исповедь. М., 1992.
      3. Августин. О граде Божием. В 4-х тт. М., 1994.
      Августин. О благодати и свободном произволении. В кн.:
      Гусейнов А., Иррлитц Г. Краткая история этики. М., 1987.
      5. Августин. Творения. М., 1997.
      6. Акимушкин И. Мир животных. М., 1989.
      7. Аль-Джахиз. Книга о скупых. М., 1985.
      8. Ансельм Кентерберийский. Сочинения. М., 1995.
      Антология мировой философии. В 4-х тт. М., 1969, т.1.
      Аристотель. Соч. в 4-х тт. М., 1976-1983.
      11. Баптистское вероисповедание 1689 года. Лондон, б.г.
      12. Бердяев Н. Сочинения. М., 1994.
      13. Бердяев Н. Царство Духа и царство кесаря. М., 1995.
      Бернард Клервоский. О благодати и свободе воли. В кн.: Средние
      века, вып.45. М., 1982.
      Болотов В. Лекции по истории древней Церкви в 4-х тт.
      М., 1994, т.4.
      16. Боэций. Утешение философией. М., 1990.
      17. Бхагавад-Гита. Бхактиведанта Бук Траст, 1984.
      Вежбицка А. Судьба и предопределение. Путь: международный
      философский журнал, No5/1994.
      19. Вергилий. Буколики. Георгики. Энеида. М., 1979.
      Верклер Г. Герменевтика. Принципы и процесс толкования
      Библии. Гранд Рапидс (США), 1995.
      21. Водневский Н. Лицом к свету. М., 1993.
      Вышеславцев Б. Бессмертие, перевоплощение и воскресение.
      В кн.: Христианство и индуизм. Сборник статей. М., 1992.
      23. Геродот. История. Л., 1972.
      24. Гоббс Т. Соч. в 2-х тт. М., 1991.
      25. Гоголь Н. Повести. М., 1984.
      26. Гомер. Илиада. М., 1978.
      27. Гомер. Одиссея. М., 1985.
      28. Горан В. Древнегреческая мифологема судьбы.
      Новосибирск, 1990.
      29. Гумилев Л. Этногенез и биосфера Земли. М., 1994.
      30. Гусейнов А., Иррлитц Г. Краткая история этики. М., 1987.
      31. Данте Алигьери. Божественная комедия. М., 1967.
      Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых
      философов. М., 1986.
      Дионисий Ареопагит. Божественные имена. В кн.: Мистическое
      богословие. Киев, 1991.
      34. Добротолюбие. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1992, т.2.
      Древнекитайская философия. Собрание текстов в 2-х тт.
      М., 1973.т.2.
      Древняя русская литература. Хрестоматия, Сост. Н. Прокофьев.
      М., 1988.
      37. Еврейская энциклопедия. Репр. изд. М., 1991, т.12.
      38. Еврипид. Трагедии. М., 1980.
      39. Ефрем Сирин. Творения. М., 1994.
      40. Жизнь веры. Журнал Союза церквей ЕХБ Казахстана, No2 /1997.
      41. Жизнь животных. В 7-ми тт. М., 1989.
      42. Ибн Абд Раббихи. Чудесное ожерелье. М., 1985.
      43. Иллюстрированная история религий. В 2-х тт. Репр. изд. М., 1992.
      Иоанн Златоуст. Полное собрание творений. В 12-ти тт.
      М., 1994, т.2, кн.2.
      45. Иоанн Златоуст. Беседы на Послание к Римлянам. М., 1994.
      46. Иоанн Дамаскин. Точное изложение православной веры. М., 1998.
      Иоанн Лествичник. Лествица. Св.-Успенский Псково-Печерский
      монастырь, 1994.
      48. Ислам. Энциклопедический словарь. М., 1991.
      49. История Византии. В 3-х тт. М., 1967.
      50. История баптизма. Сборник. Вып.1. Одесса, 1996.
      51. Кант И. Критика чистого разума. СПб., 1993.
      52. Карев А. Духовные статьи. Корнталь (Германия), 1974.
      53. Карташев А. Вселенские соборы. М., 1994.
      54. Кернс Э. Дорогами христианства (История Церкви). М., 1992.
      Колесников Н. Христианин, знаешь ли ты, как должно поступать
      в доме Божьем? М., 1998.
      56. Коран. Пер. И. Крачковского. М., 1990.
      Кун Н. Что рассказывали греки и римляне о своих богах и героях.
      М., 1996.
      Лангхаммер И. Что будет с этим миром? Бад Залцуфлен
      (Германия), 1997.
      59. Лейбниц. Соч. в 4-х тт. М., 1982-1989.
      60. Лермонтов М. Соч. в 2-х тт. М., 1990.
      61. Лосев А. и др. Античная литература. М., 1986.
      Лосский В. Очерк мистического богословия Восточной Церкви.
      В кн.: Мистическое богословие. Киев, 1991.
      Лосский В. Догматическое богословие. В кн.: Мистическое
      богословие. К., 1991.
      64. Лосский Н. Избранное. М., 1991.
      Лосский Н. Христианство и буддизм. В кн.: Христианство
      и индуизм. Сборник статей. М., 1992.
      66. Лукреций. О природе вещей. М., 1983.
      67. Лютер М. Избранные произведения. СПб., 1994.
      Лютер М. О рабстве воли. В кн.: Эразм Роттердамский.
      Философские произведения. М., 1986.
      69. Маграт А. Богословская мысль Реформации. Одесса, 1994.