- Отсюда он не мог улизнуть.
      - Нет, мог. И улизнул. Думаю, что он и вошел через этот шкаф.
      - Хватит, Сэм, - сказал Диммок с раздражением. - У меня уже и так голова кругом пошла,
      Он стал давить на кнопки звонков у себя на столе, и в кабинете снова появились Энн и Фил, На их лицах была написана тревога.
      - Я ухожу, - твердо объявил Сэм. - И сегодня, тридцать первого июня, - да, да, тридцать первого! - возвращаться не намерен.
      - Что?.. Вы домой, Сэм? - спросил Диммок.
      - Нет, в заведение по соседству - знаете, "Вороной конь" на Пикок-плейс... пока доберусь, его как раз откроют. И будь я на вашем месте - на вашем, Д.Д., и на вашем, Энн и Фил, - я б махнул рукой на работу. Сегодня дурной день.
      И Сэм выбежал из кабинета.
      - Д.Д., - начала Энн укоризненно, - не надо было его отпускать, пока мы не решили окончательно насчет "Прекрасной дамы". Где его рисунок? - Она огляделась по сторонам. Смотрите-ка, Д.Д., он, должно быть, унес его.
      - Нет, не унес.
      - Но его нет, Д.Д., значит, кто-то его унес.
      Фил скривил губы в бледном подобии усмешки.
      - Может быть, красно-желтый карлик, лапочка.
      Диммок не обращал на них никакого внимания.
      - Пегги, принесите мне две таблетки аспирина и стакан воды.
      - Брось паясничать, Фил, - сказала Энн строго. - Это дело, а не игрушки. Д.Дё унес кто-нибудь рисунок?
      - Да. - Диммок говорил очень медленно, с трудом выдавливая слова и тяжело дыша. - Красно-желтый карлик. Схватил его и нырнул вон в тот шкаф.
      Энн улыбнулась, но в улыбке ее был укор.
      - Ну, Д.Дё пожалуйста...
      Последовал взрыв.
      - Говорю вам, - во всю мочь заорал Диммок, красно-желтый карлик уволок этот рисунок! Он нырнул... ах, чтоб тебя! - Опять загрохотали пневматические дрели, и Диммок, разом онемев, в ярости отшвырнул бумаги и забарабанил пальцами по столу.
      Глава третья. Два волшебника
      В Ковровом покое замка короля Мелиота сидели Мелисента и Нинет, делая вид, будто слушают игру Лэмисона на лютне. (А где же Элисон? Уж не спешит ли, в образе секретарши Пегги, к Диммоку с двумя таблетками аспирина и стаканом воды?) Лэмисон закончил свой номер замысловатым аккордом и несколькими фальшивыми нотами, потом встал и поклонился.
      - Благодарю вас, Лэмисон, - снисходительно промолвила Мелисента. - Очень мило... но мы, к сожалению, не в духе. Можете идти.
      Нинет бросила на него суровый взгляд.
      - И постарайтесь выучить "Черный рыцарь взял мое сердце в полон".
      Едва Лэмисон вышел, Мелисента сказала капризно:
      - Кому он нужен, этот "Черный рыцарь"? Или любого другого цвета, какого хотите! До смерти надоели рыцари!
      - Я и сама миллион раз это говорила.
      - И вечно этот дурацкий лязг, гром, звон! Вечно им то пристегивают что-нибудь, то отстегивают. Чушь какая!
      - И не говорите, - сказала Нинет. - Я себе все ногти обломала, когда помогала расстегивать сэра Мариса на Астолатском турнире. А потом он целый день говорил про геральдику, все говорил и говорил, и все про геральдику - я чуть не взвыла. Нет, мне куда больше нравятся чародеи.
      - Ну, чародеи-то всем нравятся, Нинет, дорогая моя.
      - Нет, я хочу сказать - профессионалы, настоящие волшебники.
      Мелисента поморщилась.
      - Они все такие старые...
      - Да, но искусный волшебник, если очень его попросить, будет выглядеть на столько лет, на сколько вы захотите.
      - Я знаю... И все-таки я бы чувствовала, что на самом деле он старый и плесенью припахивает...
      - Вы только об одном и думаете - о своем Сэме.
      - Все твержу себе, что не надо думать, - грустно сказала Мелисента. - Вчера было так чудесно! А сегодня... что там могло случиться?
      - Нельзя ждать событий - надо самим их устраивать, объявила Нинет.
      - Но с моей помощью, сударыня, не так ли? К вашим услугам, высокороднейшая принцесса.
      Тот, кто произнес эти слова, стоял перед ними, возникнув, по-видимому, из пустоты. Он был высок и хорош собой, в весьма, однако, зловещем стиле, - нос у него был длинный, острый, усы и бородка иссиня-черные. На нем было роскошное колдовское облачение со знаками зодиака, вышитыми золотой и серебряной канителью. У него был тот слишком тщательный выговор, который на любом языке звучит несколько по-иностранному.
      - Магистр Мальгрим, - произнесла Мелисента в истинно королевской манере, - вы не должны были появляться так внезапно. Мы не давали вам на то своего соизволения. Нинет, это магистр Мальгрим, новый волшебник, он прибыл от короля Марка. Леди Нинет.
      Он поклонился, и Нинет ответила ему улыбкой.
      - Как вы это сделали, магистр Мальгрим?
      - Очень просто: я был невидим, - сказал он любезно-снисходительным тоном. - Метод простой и быстрый, принят теперь почти повсеместно. В наше время только уж очень старомодные волшебники и маги по-прежнему предпочитают превращения. Например, мой дядя. Он непременно желал меня сопровождать, но решил войти в замок и подняться сюда в обличье бурой крысы... Кажется, его еще нет? Ну что ж, это подтверждает мою точку зрения... Метод рискованный, медленный и примитивный,
      - Надеюсь, к нам он в обличье бурой крысы не войдет? сказала Мелисента.
      - Как знать, он способен на озорство. - отозвался Мальгрим, - и к тому же обожает пускать пыль в глаза, Кстати, его зовут Марлаграм. Волшебник старой Мерлиновой школы.
      Нинет, которая все время глядела на него с нескрываемым восхищением, теперь воскликнула:
      - Магистр Мальгрим, вы меня просто очаровали!
      - Чаровать - моя профессия, леди Нинет. Но если вы относите свое замечание к моим личным достоинствам - я польщен, я счастлив. - Он улыбнулся и отвесил поклон. - А теперь, принцесса Мелисента, я должен просить вас вернуть мне мое зеркало. Оно при вас? Ах, вот оно... будьте добры... И не надо так огорчаться, умоляю вас. Его сила быстро иссякает, если один и тот же человек пользуется им слишком часто. Вы, должно быть, и сами в этом убедились.
      Мелисента сразу повеселела.
      - Тогда, может быть, Сэм все-таки думает обо мне и сегодня, только это несчастное зеркало его не показывает! Но где же карлик Грумет? Нашел он Сэма? Ну, говорите же, магистр Мальгрим, говорите!
      Он пожал плечами, вытянул руку и раздвинул веером пальцы - все в сугубо неанглийском стиле, - а потом величественно возвестил:
      - Вы слишком торопитесь, высокородная принцесса. Не забывайте - мне было отказано в должности Придворного мага и Штатного волшебника королевства Перадор. А между тем благодаря моей могущественной и на редкость искусной помощи карлик Грумет вернулся с прекрасными и удивительными дарами.
      - От Сэма? Какое счастье! Но где же он?
      Мелисента чуть не приплясывала от нетерпения.
      - В самом деле, где он? Не сомневаюсь, что один из ваших штатных придворных волшебников мог бы доставить вам необходимые сведения.
      - Вы же отлично знаете - у нас при дворе вообще нет волшебников!
      - Мелисента, дорогая, - сказала Нинет, - с ним нельзя разговаривать в таком высокомерном тоне. Он слишком, слишком умен. - Она призывно улыбнулась Мальгриму, и волшебник выразил свою признательность поклоном.
      - Хорошо, чего же вы хотите, магистр Мальгрим? спросила Мелисента.
      Прирожденный интриган и заговорщик, Мальгрим не колебался и не раздумывал ни секунды.
      - Много лет назад, когда ваш отец был еще юным рыцарем, Мерлин подарил ему золотую брошь. Говоря вполне откровенно, я бы ее похитил, если б мог. Но ни один из даров Мерлина похитить невозможно. Вы или ваш отец должны вручить ее мне сами, по доброй воле. Поклянитесь мне выполнить это условие, и я исполню ваше желание. Но, прежде чем вы хотя бы краешком глаза увидите карлика и дары, которые он принес, я должен услышать вашу клятву.
      Мелисента колебалась, не зная, что ответить, как вдруг чей-то голос прокричал:
      - Обождите! Обождите! Никаких клятв!
      Посреди коврового покоя появился маленький старичок. Он хихикал, бормотал что-то невнятное и подпрыгивал на месте. Девушки взвизгнули. Мальгрим почернел от ярости. Это был, конечно, его дядюшка Марлаграм. С длинной бородой, в потрепанном платье, он. нисколько не напоминал своего великолепного племянника и, как видно, был представителем древней породы простоватых, неотесанных колдунов - тех, что сродни троллям, гномам и эльфам. Но, несмотря на свой древний вид, это был весьма живой старый колдун, так и кипевший поистине диаволической энергией. То и дело он разражался пронзительным кудахтающим хихиканьем, и впредь в нашем рассказе мы так и будем передавать этот звук - "хи-хи-хи!", хоть это и не совсем удачно.
      - Мой дядя, - проговорил Мальгрим с холодным отвращением, - магистр Марлаграм.
      - Не трудитесь объяснять мне, кто эти барышни, племянник. Знаю, знаю... хи-хи-хи! - Он вытянул длинный и очень грязный палец. - Вы - принцесса Мелисента,.. славный, сочный, лакомый кусочек, м-да... эх, будь мне снова только девяносто, не дождаться бы вам с Сэмом от меня подмоги... я бы сам за вами приударил... хи-хи-хи!
      - Вы противный старикашка, - сказала Мелисента, впрочем, без особого неудовольствия.
      - Совершенно верно, девочка, так оно и есть, - весело отозвался Марлаграм. - Но к тому же я еще очень-очень-очень умный, и вы скоро в этом убедитесь. Хи-хи-хи! - Тут он указал пальцем на Нинет и подошел к ней поближе, - А вот это зловредная девка... ох, и язва же ты, просто беда!.. И что за будущее тебя ждет - штучки-дрючки, фигли-мигли, шуры-муры!
      - Что ж, я к этому готова, - сказала Нинет ледяным тоном.
      Неугомонный старикашка так и запрыгал.
      - И дело уже на мази, и штучки-дрючки, и фигли-мигли, и шуры-муры - все уже у самого порога! Хи-хи-хи!
      - Пыль в глаза пускает, - холодно произнес Мальгрим. Вечно одно и то же. До чего же, однако, безвкусно и нудно. Всю нашу корпорацию дискредитирует, - Он погрозил дяде пальцем. Говорил я вам, что буду здесь первым, и вот, пожалуйста, обставил вас по малой мере минут на десять.
      - Ах, чтоб тебя! Пришлось задержаться внизу - так, одно веселенькое дельце. - Теперь он глядел на Мелисенту, и его глаза под всклоченными бровями поблескивали, словно стеклышки в пыли под колючей изгородью. - Видите, моя дорогая, что он затеял? Хочет вас убедить, будто его дядя устарел. Но я знаю целую кучу таких проделок, какие ему и невдомек. Я ведь выслуживал свой срок у Мерлина еще до того, как этот молодчик на свет появился... Хи-хи-хи! Вы ждете карлика Грумета, верно?
      - Да! - нетерпеливо воскликнула Мелисента. - Где он?
      - Он будет здесь, - поспешил вмешаться Мальгрим, - как только вы дадите мне клятву...
      Но дядя резко оборвал его:
      - Не верьте ему, не верьте, моя дорогая! Не достать ему карлика... хи-хи-хи! Руки коротки.
      - Дядя, это невыносимо! - не выдержал Мальгрим. - Я предупреждал вас, просил не вмешиваться...
      - Хи-хи-хи!
      - Хотите померяться со мной силами, старый глупец?
      - Хочу, хочу, хочу! Хи-хи-хи! Спортивное состязание... всего один раунд... по Мерлиновой системе... победитель доставит принцессу к Сэму.
      - Выть по сему! - возвестил Мальгрим, величественно выпрямляясь. - Итак, повелеваю вам...
      Девушки испуганно взвизгнули и отпрянули от чародеев, которые теперь пристально глядели друг на друга сквозь зловещие сумерки, внезапно залившие залу.
      - Валяй, малыш, повелевай! - завопил Марлаграм, продолжая скакать и дурачиться. - Командуй, пока башка не отвалится.
      Мальгрим был ужасен - ужасны были его слова на каком-то колдовском наречии: "Варга гракка, Марлаграм, о террарма вава марвагриста Демогоргон!" Сумерки сгустились в черную мглу, грянул гром, сверкнула молния, удушливо запахло серой. Девушки, судорожно вцепившись друг в дружку, прижались к стене. Но если Мальгрим был величествен, то не менее величественным - и в том же самом стиле вдобавок - явил себя его старый дядя. "Варга гракка, Мальгрим! - проревел он. - О терра марвина грудумагистерра Вельзевул!" Вслед за тем раздался оглушительный раскат грома и сверкнула молния, ослепившая обеих девушек. Когда наконец они оправились от страха и смятения и открыли глаза, то увидели, что мгла рассеялась, а вместе с нею бесследно исчез и Мальгрим. Старый Марлаграм, оставшись в одиночестве, скалил зубы и кудахтал.
      - Все кончено, - объявил он им. - Ну что это вы так испугались, мои дорогие? Он провалился - и поделом ему. Слишком уж надутый, что твой индюк... и никакого уважения к старшим.
      - Но что здесь произошло? - Мелисента еще не могла совладать со своим изумлением. - Я ничего не понимаю, магистр Марлаграм.
      - Все очень просто, моя дорогая. Хи-хи-хи! Теперь я беру вас под присмотр и опеку. И не ставлю никаких условий, не прошу никаких клятв... заметьте это. Вы доверяете мне, а я доверяю вам. Добрые старые правила... Так ежели вам нужен этот Сэм, я вас к нему доставлю, где бы он ни был. Хи-хи-хи! Но сперва вы желаете видеть карлика, верно? Грумет! - позвал он. - Грумет! Грумет! Сюда, малыш, сюда, сюда!
      В Ковровом покое внезапно посветлело, резко просвистал ветер - и вот Грумет уже перед ними. В руках у него рисунок и чулки, он скалит зубы и уморительно кривляется.
      - О, Грумет! - ахнула Мелисента, - Ты его видел? И что это ты принес? Это Сэм написал мой портрет? Ах. поглядите... поглядите, Нинет... изумительно, правда?
      Нинет поглядела.
      - Нос не такой.
      - Нет, такой! - возмущенно сказала Мелисента. - Вы просто завидуете. Нос - прелесть. Чудесный портрет. Какой молодец Сэм! А это что такое? Чулки? Ах, да вы только поглядите... боже ты мой!
      На этот раз Нинет была восхищена не меньше принцессы:
      - Они такие... такие прозрачные! Наверно, это колдовство.
      - Я должна их примерить.
      - А я?
      - Нет, Нинет, пока не перестанете завидовать...
      - Ну, довольно, - сказал Марлаграм. - Хотите увидеть этого Сэма?
      - Конечно! Вы сказали, что доставите меня к нему.
      - Тогда приготовьтесь. Мы отправимся через час. Ни раньше, ни позже. Чтобы разыскать этого Сэма, мне нужно часок поработать. Он ведь не в двух шагах отсюда, сами понимаете... во всяком случае, не то, что обычно имеют в виду, когда говорят "в двух шагах". В пространстве - может быть, но не во времени. Одним словом, мне нужен час, чтобы решить эту задачу... А потом - в путь... Хи-хи-хи! Грумет, ты останешься здесь, малыш. А я пошел.
      И, озаренный ярким светом, он исчез под свист ветра.
      - Простите, Нинет, - сказала Мелисента, готовясь унести свои сокровища, - но придется вам остаться здесь. Вы никогда не испытывали к Сэму искреннего расположения, и я вижу, что лучше вас отстранить.
      С этими словами она поспешно удалилась.
      Нинет с омерзением посмотрела на Грумета, сидевшего на корточках у колонны.
      - Если бы ты хоть говорить умел, дурачок несчастный! Что, разве и в самом деле так уж трудно найти этого субъекта по имени Сэм? - Карлик выразительно закивал. - Без колдовства, видно, не обойтись, а? - Карлик не менее выразительно кивнул еще раз. - Не то чтоб он мне был нужен, нет, конечно. Я нахожу всю эту затею просто смехотворной. Но я не стану молча терпеть подобное обхождение. Я не позволю себя отстранить, будто какую-нибудь пешку... Ах, если бы только магистр Мальгрим не дал так легко уложить себя на обе лопатки...
      - Простите, леди Нинет, - сказал Мальгрим, на глазах у Нинет выходя из-за колонны. - Я должен внести небольшую поправку. Действительно я был на волосок от поражения. Но все дело в том, что мой дядя - а ведь он как-никак колдун опытный, со стажем - приготовился к поединку, а я - нет. Зато теперь мой ход...
      - Не могу ли я чем-нибудь вам помочь?
      - Можете. - Мальгрим подошел ближе и понизил голос, теперь у него был вид заправского заговорщика. - Как только принцесса с моим дядей отбудут, приготовьтесь встретить Сэма.
      - Сэма? Да ведь они его ищут.
      - Но они его не найдут. А почему? Да потому, что я найду его первый. Ха-ха! Они будут искать его там, а я тем временем перенесу его сюда. И, когда он появится, вы его примете и займете. Итак, будьте готовы.
      - Магистр Мальгрим! - восторженно воскликнула Нинет. Я преклоняюсь перед вами!
      - Вы мне льстите, леди Нинет, - возразил Мальгрим в лучшей великосветской манере. - А теперь, если позволите, мне надо прочесть мысли этого человечка. Поди сюда, Грумет. - Он пристально посмотрел на карлика, словно читая плохо оттиснутую страницу, потом повернулся к Нинет. - Помните, что вам надлежит делать, леди Нинет.
      - Будь покойны, Сэма я беру на себя.
      - Тогда мы отправляемся.
      Он положил руку карлику на плечо. Неведомо откуда налетел ветер и просвистал сквозь внезапно вспыхнувший свет. Чародей и карлик исчезли.
      Прежде чем обдумать вопрос, в каком наряде ей встречать Сэма, Нинет позволила себе коротенькую передышку и горячо поздравила саму себя с успехом. Она почувствовала, что сейчас изречет чеканный афоризм.
      - Заговор, - с наслаждением сказала она, - поднимает голову.
      Глава четвертая. В "Вороном коне"
      "Вороной конь" на Пикок-плейс - крохотный оазис в пустыне из кирпича и штукатурки, что простирается между станцией метро "Саут-Кенсингтон" и Фулхэм-роуд. В то утро в тихом маленьком баре "Вороной конь", закрытом для непосвященных, было особенно мирно и тихо - здесь не было ни души, кроме толстого пожилого посетителя и тощей пожилой буфетчицы. Их беседа над пинтой смеси легкого пива с горьким, стоявшей перед посетителем, была довольно обычной в этих стенах, но отнюдь не являла собой образец природной смекалки, народной философии и меткой критики существующих порядков, которыми искони славится английская пивная.
      - Нет, - говорила тощая буфетчица с полнейшим безразличием, - он заходил во вторник - мистер Сандерсон, значит.
      Толстяк обдумал это сообщение.
      - Гм. А мне сказал - в среду.
      - Может, и в среду, - поразмыслив, согласилась буфетчица. - А все-таки, сдается мне, во вторник.
      Толстяк был тоже человек учтивый.
      - Может, он обчелся, когда сказал "в среду"?
      - Что правда, то правда, - отозвалась буфетчица. Последовало долгое молчание. Где-то тикали часы. Луч солнца заблудился между бутылками с ликером над головой 6уфетчицы. Но разве я не могла ошибиться, когда сказала "во вторник"?
      - Что правда, то правда, - сказал толстяк. Он прислушался к жужжанию огромной синей мухи, словно у той могло быть особое суждение касательно действий мистера Сандерсона. Как ни верти - все равно: либо вторник, либо же среда.
      - Что правда, то правда, - сказала женщина.
      В бар влетел Сэм Пенти.
      - Доброе утро! Доброе утро!
      - Утро доброе, - равнодушным голосом сказала женщина за стойкой. - Погодка-то опять разгулялась,
      - Да, да, разгулялась. Будьте добры, двойной джин и стакан горького. - Буфетчица отвернулась от стойки, чтобы налить пиво и джин, а Сэм поглядел на толстяка, который уставился в свою кружку с таким вниманием, словно рассчитывал обнаружить на дне мистера Сандерсона. - Да что там, второго такого тридцать первого июня и не припомню. А вы?
      - И я тоже, - сказал толстяк. Но вдруг забеспокоился, извлек из кармана записную книжку, насупившись, принялся ее изучать и наконец бросил подозрительный взгляд на Сэма, который в этот миг получил свой заказ и расплачивался.
      - Спасибо, - сказал Сэм буфетчице. - Ну, а как у вас... вообще?
      - Да все тихо-спокойно, - отвечала она. - А только, сдается мне, мистер Сандерсон заходил к нам во вторник.
      -А я и не спорю, - с величайшей горячностью заверил ее толстяк. - Но мне он сказал - в среду.
      - Что правда, то правда, - согласилась женщина. И, немного подумав, добавила: - Но ведь он мог перепутать, как вы думаете?
      - Мог. - Толстяк допил свою смесь. - А только и вы могли ошибиться, когда сказали, что был, дескать, во вторник, нет, что ли?
      - Что правда, то правда. Может, оно и по-вашему - в среду.
      - Ежели только не во вторник, - мрачно подытожил толстяк. - Ну, мне пора. Адью.
      - Пока до свиданьица!
      - Всего лучшего, - весело сказал Сэм вслед толстяку. Он проглотил джин и пригубил пиво.
      - Тихо-спокойно всю неделю, - уныло протянула буфетчица.
      - А когда же все-таки приходил мистер Сандерсон?
      - Вы думаете, во вторник?
      - Угу...
      - Или, может, в среду, - прибавила женщина задумчиво.
      - Угу, угу...
      - А вы его знаете, мистера Сандерсона?
      - Нет.
      - И я тоже, знаю только, что он букмекер, - сердито бросила буфетчица. - Сроду его не видела, да и видеть не желаю. Вы, кажется, хотели что-то сказать?
      В этот миг какой-то человек ворвался в бар так стремительно, будто вскочил в вагон отходящего поезда.
      - Здрасьте, здрасьте! - крикнул он. - Два двойных шотландских, детка... А ну, живо!
      Это был высокий и грузный мужчина в слишком ярком и слишком тесном для него костюме. Красное, заросшее щетиной лицо напоминало переспелую ягоду крыжовника. Пока буфетчица отмеряла ему виски, он повернулся к Сэму. - А вам что заказать, сэр?
      У него был голос и повадки человека, который в любое время дня и ночи не то чтобы совсем пьян, но и не совсем трезв.
      - Спасибо, пока ничего. У меня - вот. - Сэм показал на свой стакан.
      - Ну, тогда действуйте сами, старик, не стесняйтесь. Когда-нибудь занимались плоскодонками?
      Сэм сказал, что не занимался.
      - И не ввязывайтесь. Это черт знает что. Теперь вот с конца апреля все накачиваюсь... все больше в "Корнуолле". Ну и заведение, чтоб ему провалиться! Вы обо мне слыхали? Капитан Планкет.
      - Кажется, нет, - сказал Сэм.
      - Бросьте, старик! Помните то кино, насчет рыбы, которая лазает по деревьям? Кто к нему говорит вступление? Пэт Планкет - старый шкипер. Так это я и есть! Спросите где хотите, кого хотите - вам все скажут: "Как же, как же, шкипер Планкет миляга старик". - Он швырнул на стойку десять шиллингов. Спасибо, детка. Сдачу оставь себе. - И единым духом опорожнил рюмку.
      Сэм поглядел на него.
      -Да кто же эти "все"? Кто именно скажет: "Шкипер Планкет - миляга старик"?
      Планкет торжествующе повернулся к буфетчице.
      - Вот вам, пожалуйста! Что я говорил? Конечно, он меня знает. Меня всякий знает. Какое сегодня число?
      - Тридцать первое июня, - без колебаний ответил Сэм.
      - И со временем тоже зарез, - сказал Планкет. - Мне бы сейчас в Генуе быть - вот где. У меня там восемьдесят ящиков тухлого яичного порошка. Перекупил у одного парня в Барселоне. Парень был под мухой. Я тоже. Куда к черту девать тухлый яичный порошок?
      - Сделать из него тухлую яичницу, так, наверно, - сказал Сэм задумчиво. - Знаете, что вам нужно? Хорошая реклама, вот что. "КАК?! ВЫ ВСЕ ЕЩЕ ЕДИТЕ ЯИЧНИЦУ БЕЗ ТУХЛИНКИ?" Что-нибудь в таком роде. Попробуйте обратиться к мистеру Диммоку из агентства "Уоллеби, Диммок, Пейли и Тукс". Тукса можете не считать.
      - Спасибо за идею, старина. Что скажете насчет половинной доли в заброшенном маяке у португальского берега?
      - Готов взять верхнюю половину, - сказал Сэм. - Но только как можно дешевле.
      - Черкните мне пару слов недельки через две. На адрес Олбенского спортивного клуба - Олд-Комптон-стрит. Знаете этот клуб, старина?
      - Нет, старина.
      - Пакостная дыра. Как, вы сказали, вас зовут?
      -А я не говорил. Но меня зовут Пенти, Сэм Пенти.
      - Ну да, ну да. Знавал вашего брата в Найроби.
      - У меня нет братьев.
      - Значит, это был еще кто-нибудь, - сказал Планкет. До чего же, однако, тесен наш мир, дьявольски тесен, судите сами! - Он опорожнил вторую рюмку. - Где у вас телефон, детка?
      - В коридоре с другой стороны зала. Вам придется выйти и зайти в другую дверь.
      - Кто-нибудь знает номер Панамской миссии? Никто? Ну да ладно. - Он двинулся было к двери, но вдруг круто повернулся и поманил к себе Сэма. - Что вы думаете насчет такого дельца, старина? Я имею третью долю в ансамбле электрических гитар если все будет ладно, он прибывает из Венесуэлы в следующий четверг. И вот позавчера вечером встречаю в "Полперро" одного парня - ну, где-то он уже малость поддал, - и он предлагает мне в обмен на эту третью долю тридцать процентов акций одной компании, которая выпускает сардины в масле. Вы парень гвоздь - так что скажете, а?
      - Я не люблю сардины в масле, - сказал Сэм. - Но, говоря по правде, электрические гитары я тоже не люблю. Да, кстати, а что бы вы сказали, если бы у вас перед глазами вертелся карлик в красно-желтом камзоле и штанах в обтяжку?
      Планкет не выразил ни малейшего изумления.
      - А, это тот, что вас разыскивает?
      Сэм опешил,
      - Вы хотите сказать, что он здесь?
      - Был за дверью минутку назад. Ну, я мигом. Не уходите.
      Едва Планкет вышел, стало так пусто, словно бар закрылся. Сэм смотрел на буфетчицу, буфетчица смотрела в пустоту.
      - Тихо-спокойно, а? - сказал Сэм.
      - Что правда, то правда, - сказала женщина.
      Рассеянно озираясь, Сэм бросил взгляд на дверь и вдруг увидел, что она отворяется. В проеме показались голова и плечи карлика, который узнал его, ухмыльнулся во весь рот и сразу исчез.
      - Послушайте, - сказал Сэм с волнением, - вы видели карлика в красно-желтом наряде?
      - Когда? - спросила женщина.
      - Только что. Когда открылась дверь.
      - Видела, как дверь распахнулась, а больше ничего.
      - Ладно, уговорили, - сдался Сэм. - Но я выпью еще один двойной джин и еще стакан пива. Будьте добры.
      Поставив пиво и джин на стойку, буфетчица сказала:
      - Вы, наверно, думаете - я дура?
      Это замечание застигло Сэма врасплох.
      - Нет, не то чтобы... конечно... но...
      - Нет, думаете, - отрезала буфетчица. - Ну, так вот что я вам скажу. Если 6 я силком не заставила себя стать дурой, я на этой работе через неделю и вправду бы спятила; с вас четыре шиллинга десять пенсов.
      Человек, который появился в эту минуту, выглядел весьма импозантно, но довольно нелепо. В своем черно-белом великолепии он мог сойти за старомодного фокусника, готовящегося к выходу. Когда Сэм встретился с ним взглядом, он улыбнулся и сказал:
      - Доброе утро, Сэм.
      - О... привет. - Сэм попытался скрыть свое удивление. Обождите-ка... По-моему, мы встречались на какой-то вечеринке у Наташи... Вы, кажется, из театрального мира... Не иллюзионист, а?
      - Как тонко замечено, Сэм. Вот именно - иллюзионист. А зовут меня Мальгрим. - Он обернулся к женщине за стойкой и указал на бутылку. - Мне вон ту, зеленую.
      - Мятный ликер? Но не всю же бутылку?
      - Если позволите, - Он указал на большую серебряную кружку, украшавшую полку с напитками. - Я вылью ее сюда. Нужно заплатить, разумеется.
      Он извлек толстую пачку бумажек и небрежно бросил их на стойку,
      - Эй, поосторожней!.. - крикнула женщина, снимая бутылку мятного ликера и кружку.
      - Пусть они у вас не залеживаются, - предупредил Мальгрим, выливая ликер в кружку. - Скоро они превратятся в сухие листья. Но пока тридцать первое не кончилось, все будет в порядке.
      - Что? Тридцать первое? - переспросил Сэм. - А карлика снаружи вы видели?
      - Видел. Его зовут Грумет. Он сейчас у меня на службе.
      - Ах, вот как! - Сэм был в негодовании. - Да будет вам известно, что он утащил мой рисунок!
      - Да, да... портрет принцессы Мелисенты. Что же, она его видела... пришла в восторг... и жаждет познакомиться с вами, Сэм. Вот зачем я сюда и явился. - Он поднял кружку. - Мое почтение и наилучшие пожелания, Сэм.
      - Скажите ему хоть вы, - взмолилась буфетчица, теперь уж не на шутку встревоженная. - Ведь он сейчас совсем окосеет! Легкое ли дело - целая бутылка мятного ликера!
      - Прекрасно освежает, - заявил Мальгрим, выцедив кружку до дна, - Итак, Сэм... мне бы хотелось по возможности обойти стороной профессиональные мелочи, но... насколько близко вы знакомы с проблемой пространств высшего порядка?
      - Совсем не знаком. Кто такая принцесса Мелисента?
      - Попробуем представить себе вселенную шести измерений, - сказал Мальгрим. - Первые три - это длина, ширина и высота, три остальные можно определить так, первое - сфера внимания и материального действия, второе - сфера памяти, третье, - сфера воображения. Вы следите за моей мыслью?
      - Нег, - ответил Сэм. - А что вы имели в виду, когда сказали, что принцесса хочет со мной познакомиться и что за этим вы сюда и явились?
      - Все созданное воображением должно существовать где-то во Вселенной.
      - Что правда, то правда, - сказала женщина за стойкой.
      - Вы, верно, думаете, Сэм, что принцесса Мелисента личность воображаемая.
      - М-м-м... с одной стороны, конечно, - сказал Сэм осторожно, - но с другой стороны...
      - Вы совершенно правы, - улыбнулся Мальгрим. - Потому что, разумеется, и то и другое верно. И поскольку она убеждена, что ее жизнь - реальность, она, естественно, полагает, что вы должны быть вне реальности, как, разумеется, полагаю и я...
      - Минутку! - Сэм был возмущен до глубины души, - Вы что же, хотите сказать, что эта наша жизнь - ненастоящая, нереальная?
      - Разумеется. Это дикая мешанина из снов, кошмаров, пустых фантазий и мимолетных обольщений. Но, разумеется, ваш мир существует... и вы существуете в нем... и вы, разумеется, тоже, моя любезная леди.
      - Премного благодарна, - сказала буфетчица. -А то я уж было забеспокоилась,
      - А при чем тут мой рисунок? - спросил Сэм подозрительно.
      - Пока ни при чем. Пока я объясняю вам, как можно конечно, зная секрет - попасть из нашего мира в ваш и наоборот. Я перехожу из подлинной, реальной жизни в воображаемую - и встречаю вас. Если же вы отправитесь вместе со мною (а я надеюсь, вы сделаете это в самом непродолжительном времени), тогда уж вы перейдете из подлинной жизни в воображаемую, чтобы встретиться там с принцессой. Какая из двух этих жизней реальная, какая воображаемая - зависит от позиции наблюдателя. Не погрешив против истины, можно сказать, что обе реальные и обе воображаемые.
      - А как насчет карлика - его куда отнести?..