Около полудня правитель наткнулся на низкий пень - значит, жилье действительно рядом! Но лишь далеко за полдень Найл увидел узенькую тропинку.
      Дошел!
      Сразу навалилась безмерная усталость, однако Посланник Богини не остановился.
      Тропа становилась все более торной; впереди замаячила густо-зеленая полоса, которая, по мере приближения, разделялась на заросли высокого кустарника, отдельно стоящие деревья с округлыми, ухоженными кронами и поля, покрытые густой ботвой.
      Наконец правитель вошел в тень между стенами акации, и этот проход вывел его к длинной низкой хижине из плетеных щитов.
      Откинув плотный полог, правитель вошел внутрь.
      Дом этот, скорее, смахивал на барак: крыша сработана достаточно плотной, но вот стены просвечивают насквозь; из обстановки только дюжина матов, ровными рядами лежащих на полу, на каждом - мягкая шкура листорезки.
      В дальней стене Найл увидел еще один полог, дошел до него. За темной тканью обнаружилась небольшая комнатка с одним широким матом, заваленным десятком шкур, и двумя высокими, плотно закрытыми корзинами. Стенки в этом закутке оказались куда качественнее, а вот людей тоже не нашлось.
      Хозяйку Найл встретил на улице, уже выходя из-под крыши. Надсмотрщица достигла того возраста, когда приближалась пора задумываться об отправлении в Счастливый Край, но оставалась еще крепкой, широкоплечей, без единой морщинки на лице. Туника ее была сделана из одного куска светло-серого холста с отверстием посередине для головы; довершали наряд широкий ремень из змеиной кожи, плотно прижимающий ткань к телу, да шерстяная ленточка, перехватывающая длинные волосы.
      - Ты кто? - не смогла скрыть удивления женщина.
      - Посланник Богини, - ответил Найл, - и мне срочно нужно в город.
      - Да ты же на ногах не стоишь! - Женщина окинула его оценивающим взглядом. - Тебе нужно отдохнуть.
      Она не поверила пришельцу ни на йоту. Правитель ясно видел ее нехитрые мысли: "Молодой, крепкий. Правда, нужно, дать немного отлежаться, но потом станет хорошим работником. Двое недавно заболели, пришлось отдать паукам на лечение. Вот и будет хоть один на смену. Надо налить ему вина, пусть взбодрится. А то ведь того и гляди свалится. Подлечу, приласкаю... Оклемается. Интересно, какая дура довела его до такого состояния? Ладно, раз он от нее сбежал - сама виновата".
      Думала женщина не столько словами, сколько образами, эмоциями, но правитель имел уже немалый опыт и понимал надсмотрщицу без труда.
      - Пойдем. - Она повернулась и вошла в дом.
      Найл направился следом. Мысленно он согласился с идеей насчет вина и решил пока на своем не настаивать.
      "Посланником Богини он хитро придумал назваться, - продолжала прикидывать надсмотрщица. - Спорить не буду, просто отнесусь мягче. Когда ему тут понравится, признается сам".
      - Э-э, нет, - не выдержал Найл. - Мне действительно нужно в город. Позови ближайшего из смертоносцев. Я - Посланник Богини!
      Надсмотрщица промолчала, но подобная настойчивость ее несколько обеспокоила. Если приблудный работник "со странностями", лучше не тратить вина понапрасну, а сразу отдать его смертоносцам.
      - Отдать смертоносцам меня действительно нужно, - посоветовал Найл, а вот стаканчик вина все равно налей. Я очень устал.
      Женщина испуганно оглянулась.
      - Да, я действительно читаю твои мысли, - подтвердил правитель. - Я Посланник Богини. Пойми это наконец!
      Надсмотрщица не поверила. Но решила все-таки послать одного из работников на дорогу, туда, где всегда сидел сумрачный, недвижимый смертоносец. Да и вина можно налить - от стаканчика не убудет. Вдруг и вправду пауки заинтересуются этим бродяжкой? Тогда она попробует выпросить нескольких мужчин. Хотя бы четырех.
      - Боюсь, тебе очень долго придется рассчитывать только на свои силы, - сказал ей Найл.
      Женщина обеспокоенно оглянулась, но опять промолчала.
      Между тем они вошли в ее комнату. Надсмотрщица достала из одной корзины кувшин, из другой - глиняную кружку, налила до краев темно-красного вина, протянула Найлу.
      - Вот... - Она замялась, не зная, как обращаться к странному гостю. Выпей...
      Вино было очень ароматным, терпким и чуть сладким. А женщина продолжала мучиться, не представляя себе ни того, как поступить со свалившимся на голову пришельцем, ни того, как с ним обращаться. Наконец ее осенило - парень в таком состоянии, что от двух кружек вина просто свалится. Пусть поспит, пока явится смертоносец.
      - Тебе понравилось? - заботливо спросила она. - Выпей еще.
      "А почему бы и не поспать, пока все разрешится?" - подумал Найл, в голове которого уже кружил приятный туман. Он благодарно улыбнулся и протянул кружку...
      x x x
      - Вставай, вставай! - Надсмотрщица трясла Найла за плечо, и смятение в ее мыслях разогнало сон правителя куда действеннее слов.
      - Что случилось?
      - Смертоносцев нет!
      Посланник Богини понял, что, когда смертоносца на привычном месте не оказалось, надсмотрщица послала по работнику вверх и вниз по дороге, но они тоже никого не нашли. Пауков не было нигде! Ни одного! В сознании женщины рухнул мир...
      - Я же предупреждал, что в ближайшее время тебе придется рассчитывать только на себя... - Найл уселся на мате.
      Смертоносец-Повелитель собрал огромную армию, в которую явились все, кто мог без существенных последствий покинуть привычный пост. Какая работа у смертоносца на полях? Символизировать власть да иногда "лечить" заболевших селян. Со всем остальным справлялись надсмотрщицы. Так что почти все местные пауки наверняка полегли у плато в пустыне.
      - Покажи, как выйти на дорогу, - решительно встал правитель. Придется выбираться самому.
      Немного поколебавшись, надсмотрщица решила проводить гостя лично и пошла вперед.
      На улице занимался рассвет. Зелень сверкала каплями росы. Обволакивающе пахло жасмином. Внезапно у Найла возникло болезненно резкое ощущение, что все это он видит в последний раз. Правитель остановился, провел ладонью по мокрому листу сливы. Слизнул капельки росы.
      Надсмотрщица оглянулась.
      - Не надейся, что тебе пришлют еще людей, - сказал ей Посланник Богини. - Не рассчитывай, что пауки скоро вернутся. Рассчитывай только на себя.
      "Но что же случилось?!" - недоумевала женщина.
      - Мир рушится, - ответил Найл, обогнул ее и направился дальше.
      Желтая накатанная грунтовка обнаружилась примерно через час. Правитель повернул в сторону города, пошел широким привычным шагом. Навстречу двигалась молоденькая охранница, показавшаяся до странного знакомой. Найл оглянулся ей вслед, девушка обернулась тоже...
      - Он здесь! - Она кинулась к правителю и упала перед ним на колени.
      - Что? - не понял Найл. - Кто ты?
      - Юккула, ваша стражница.
      - Но откуда ты?
      - Смертоносец-Повелитель вчера сообщил Нефтис, что вы живы, что вы должны быть где-то здесь. Она собрала всех нас и расставила на дороге.
      - Значит, он все-таки услышал меня, - пробормотал правитель. - Но почему тогда не ответил?
      Подбежали еще несколько девушек, упали на колени. Следом примчалась Нефтис, растолкала всех и порывисто сжала Найла в объятиях:
      - Мой господин! Вы вернулись! - Тут она испуганно отшатнулась: - Вы ранены?!
      - Да нет, ерунда...
      Но начальница стражи не слушала:
      - Вы весь в крови... Рука... - Она оглянулась. - Где повозка?! Ленивые клопы! Бегом сюда!
      Громко шлепая босыми ногами по влажной земле, примчались гужевые с коляской. Найл залез в нее, откинулся на мягкую спинку сиденья и только после этого понял, как устал...
      - Вы сражались, мой господин? - запрыгнула в коляску Нефтис. - Вы ранены?
      - Перестань, - отмахнулся правитель, - просто о кактус поцарапался.
      - Но столько кро...
      - Хватит! - повысил голос Найл. - Лучше расскажи, что тут без меня происходило.
      - Да, в общем-то, ничего...
      Правитель чувствовал, как беспокойство за любимого господина продолжает захлестывать девушку, но она взяла себя в руки и заговорила спокойным тоном:
      - Дней пять назад вернулись корабли. На них приплыло очень мало пауков. Я надеялась вас встретить, мой господин, но... - начальница стражи чуть не всхлипнула, - но мне сказали, что вы погибли... Я не поверила... Приходила принцесса Мерлью, говорила, что хочет утешить. Но она явно хотела чего-то другого, и я ее прогнала. Я правильно сделала, мой господин?
      - Правильно, - кивнул Найл.
      Услышав о смерти Посланника Богини, дочь Каззака опять решила прибрать к рукам власть над городом, но две предыдущие неудачи приучили ее к осторожности. Что ж, придется разочаровать красавицу в третий раз.
      - Она еще дважды приходила, - в голосе Не-фтис зазвучало злорадство, - о ваших последних поручениях спрашивала, какие-то записи хотела найти. Я ее выгнала...
      Найл задумчиво кивнул.
      Интересно, какие записи рассчитывала обнаружить принцесса? Неужто решила, что он завещание написал? Или думает, будто, подобно ей самой, он тоже учился по книгам и хочет их найти, чтобы прибрать под шумок? До знаний Мерлью жадна не в меру. Даже Симеону до нее далеко.
      - ...Потом, позавчера, - продолжала девушка, - пришла стражница от Смертоносца-Повелителя и передала, что вы, может быть, живы и вскоре окажетесь на излучине, в полях. Я собрала всех стражниц и привела сюда...
      - Ты у меня молодчина, Нефтис, - искренне признал Посланник Богини.
      Начальница стражи залилась краской. Найл ощутил, как ее окатывает волна благодарной верноподданнической любви. Впрочем, и любви плотской в ее чувствах тоже присутствовало немало.
      Дорога неторопливо петляла меж цветущих садов и широких полей, часть которых колосилась спелой пшеницей, часть только-только покрывалась молоденькими ростками. Убегающие в разные стороны тропинки скрывались меж высокими стенами акаций, кое-где виднелись бараки из плетеных щитов; иногда, по правую руку, проблескивала сквозь густую зелень река.
      Довольно долго правитель с удовольствием наблюдал за картиной царящего вокруг изобилия, но затем всплыло воспоминание о том, что армия захватчиков собирается идти по его следам, то есть как раз по этим землям, и в животе болезненно екнуло, словно на глаза опять попалась голодная сколопендра.
      В город они въехали вечером. Здесь опустошения в рядах пауков не наблюдалось: восьмилапые караульные по-прежнему стояли у въездов в столицу, у моста, у дворца Смертоносца-Повелителя; деловитые смертоносцы пробегали по улицам, караулили добычу у заводи в квартале рабов или на крышах, маячили на детском острове - будто и не было разгрома, истребления тысяч и тысяч пауков. Изменилось только одно: начисто исчезли мастеровые - слуги жуков, обычно раскладывающие вдоль главных улиц свои изделия.
      - Нефтис, сообщи Смертоносцу-Повелителю о моем возвращении, попросил Найл, когда они уже подъезжали к дому. - Я хочу встретиться с ним сегодня же.
      - Сперва вас должен осмотреть Симеон, господин мой, - ответила стражница.
      - Одно другому не мешает, - пожал плечами правитель.
      Служанки встретили возвращение хозяина с искренним восторгом, дворец мгновенно наполнился радостной суетой. Минут через десять уже был накрыт богатый стол, Джарита приготовила свежую тунику и новые сандалии.
      С одеждой получилось неудачно - старая туника присохла к ранам на спине. Между тем вид прозрачного бульона с тонкими, нежными, снежно-белыми прядями мяса листорезки, запеченных мух и жаркого из цикады, а также пирога с яблоками сделал свое дело, и Посланник Богини устремился за стол, отложив купание и смену одежд на потом.
      - Только, главное, не увлекайся, - посоветовал вошедший в столовую Симеон.
      - Ты уже здесь? - удивился Найл.
      - Был поблизости, - усмехнулся медик, усаживаясь без приглашения, и сразу потянулся к графину с вином. - Наша прекрасная принцесса настолько заинтересовалась возрождением народа, что даже предлагает свою стражу детскому острову. А еще хочет обеспечить нас самыми лучшими продуктами. Дескать, пока Посланника Богини нет, то его стражниц можно в поля послать...
      - Хотела, чтобы в городе, кроме ее гвардейцев, никаких других сил не оставалось, - сообразил Найл. - А со смертоносцами рассчитывала договориться...
      - Ну это-то с первого дня ясно было, - расхохотался Симеон, налив себе полный бокал и опрокинув его в рот. - А вот едой-то все одно она город обеспечивает, да строительством, да еще за порядком приглядывает. Так что придется тебе, братец, ее простить. Кто еще будет этим заниматься? А я, грешным делом, решил, что уже все - она теперь правительница.
      Найл, как раз разломавший муху и впившийся зубами в горячее мясо, вместо ответа только покачал головой.
      - И сам вижу, что ты вернулся, - кивнул медик и опрокинул в рот еще вина. - Так что не вышло.
      - Ты не понял, - поправил его Найл, прожевавший свой кусок. - Похоже, скоро здесь появятся совсем другие правители.
      - Ладно, - отмахнулся Симеон, выпив третий бокал. - Потом поговорим. Показывай, что там у тебя с рукою.
      - С рукой все в порядке... - Найл торопливо доел муху и встал. Просто мне тунику не снять.
      Правитель встал и повернулся к медику спиной. Симеон изумленно присвистнул:
      - Тут придется изрядно поработать. Где тебя можно уложить?
      - В спальне...
      - Да нет, уложить тебя надо на стол. - И Симеон громко позвал: Джарита! Иди сюда! Мне нужны стол, пара простыней и много горячей воды.
      - Если мой господин уже поел, я могу все отсюда унести, - с поклоном сообщила служанка.
      - Уноси, милая, уноси, - благосклонно кивнул медик. - Но графинчик я пока придержу.
      Пока Джарита с помощницами расчищала стол, Симеон выпил еще полбокала, поставил почти опустевший графин на подоконник и начал колдовать над принесенным служанками чаном с горячей водой.
      Следующие полчаса раем Посланнику Богини не показались: он лежал набитым брюшком на жестких досках стола, а медик прикладывал к спине горячие простыни, вымоченные в каком-то горько пахнущем отваре. Симеон вдохновенно мурлыкал себе под нос неторопливую мелодию и менял простыни, лишь только они начинали остывать.
      Хлопнула дверь в столовую, склонилась в поклоне Нефтис:
      - Вас желает посетить Дравиг, господин мой.
      Правитель было дернулся, но медик, даром что тощий и хлипкий, с силой прижал его к столу:
      - И не думай. Только-только корка отмокать начала!
      - Но мне нужно... - попытался выбраться из-под руки Найл, однако медик добычи не выпустил.
      - Я лучше знаю, чего тебе нужно. Подождет восьмилапый часок, они к этому делу привычные.
      - Дай я ему хоть пару слов скажу! - взмолился правитель города.
      - Скажи, - не стал спорить Симеон и повернулся к начальнице стражи: Давай, Нефтис, зови его сюда.
      - Да ты чего, - заерзал Найл. - Как я могу принять его в таком виде?
      - Можешь при-ни-мать, а можешь не при-ни-мать, - опять замурлыкал медик, меняя очередную простыню. - Но пока я не закончу, никуда тебя не отпущу.
      - Тиран, - вздохнул, сдаваясь, Найл.
      - И это-о, разве это-о бла-го-да-а-а-а-рность! - Симеон накрыл пациента влажной обжигающей тканью.
      Дравиг вошел в сопровождении двух молоденьких смертоносцев, опустился в ритуальном приветствии. Только тут до Найла дошло.
      - Так ты жив?!
      Вырвавшиеся у Найла слова сопровождались столь же спонтанной и эмоциональной мыслью, в которой удивление густо смешалось с искренней радостью.
      - Да.
      Сознание старого паука переполняло чувство, которое можно было смело назвать стыдом. Начальник охраны Смертоносца-Повелителя переживал из-за того, что бежал, а не кинулся спасать Посланника Богини.
      - Оставь. - Правитель послал успокаивающий импульс. - Там требовалось немало мужества даже для того, чтобы просто выжить. Как тебе это удалось?
      Дравиг выстрелил картинкой, и Найл опять увидел поле боя, на этот раз с огромной высоты.
      Он пятился вверх по отвесной стене. Выставив длинные копья, захватчики в сверкающих шлемах разгонялись на своих "конях", но, приближаясь, двигались все медленнее и медленнее, завязая в стене ВУРа взаимоусиливающего резонанса. Неподалеку столь же успешно держался еще один отряд смертоносцев. Вражеские арбалетчики остались далеко-далеко внизу, напоминая беспорядочной суетой новорожденных мошек, и сломить выстроенную объединенными сознаниями преграду здесь ничто не могло.
      Однако Дравиг, едва начавший приходить в себя после столь страшного и стремительного разгрома, сопровождаемого к тому же сильнейшим болевым шоком, торопил пауков, стремясь уйти, пока пришельцы не успели сотворить еще какую-нибудь мерзость.
      Скоро смертоносцы перевалили со стены на каменистую равнину плоскогорья. Почти все захватчики отстали, а пару чересчур увлекшихся преследователей пауки раздавили между отрядами и мгновенно разорвали на куски.
      Из подзаправившихся бойцов Дравиг организовал группу прикрытия, а всех остальных бегом повел к крепости. Там отступающие успешно спустились, командир развернул их в цепь ("как при облаве на людей", промелькнуло в сознании смертоносца) и прочесал оазис вокруг озера, сметя все живое.
      Нескольких оставшихся голодными пауков - считать смертоносцы не умеют, но, судя по мысленной картинке, таких набралось десятка два Дравиг оставил сидеть в засаде, благо неподвижный смертоносец может обходиться без пищи месяцами, а поредевшие отряды повел к кораблям. Примерно на полдороге они нагнали жуков-бомбардиров и ту часть армии, что отступала низом. К ужасу командира, эти пауки поесть у озера Дира не догадались и теперь падали от истощения один за другим. Самое страшное делать что-либо было уже поздно. До кораблей добрались все смертоносцы из отрядов, ведомых Дравигом, и считанные единицы из тех, что отступали с жуками.
      Душа у начальника охраны Смертоносца-Повелителя была полна скорби.
      - Да, - кивнул Найл, - очень жаль.
      К счастью, в разговоре со смертоносцами можно обходиться ничего не значащими словами - пауки прекрасно чувствовали, что в душе Посланник Богини искренне скорбит вместе с ними.
      - А как удалось спастись тебе? - спросил Дравиг.
      Найлу даже обидно стало. На месте паука любой человек при виде окровавленного правителя немедленно вообразил бы себе жестокую сечу, тяжелые раны, брошенного на поле боя правителя, принятого за мертвого, потом - возвращение сознания в ночной прохладе и долгий путь домой. А смертоносец не проявил ни малейшей искорки воображения. Просто увидел Посланника Богини и спросил.
      - Я попал в плен, - признал правитель города. - Потом меня отпустили...
      В этот момент Найл больше всего боялся вопроса "Почему?". Почему жестокие захватчики отпустили попавшего им в руки вражеского правителя? Как объяснить смертоносцам, что такое азарт, ставки в игре, пьяное разгулье?
      Но у Дравига, как и у всех остальных пауков, любопытство отсутствовало начисто. Как ощущал Посланник Богини, даже вопрос о спасении был продиктован, скорее, стремлением продемонстрировать внимание и уважение со стороны Смертоносца-Повелителя.
      Нет, Дравиг уважал и, пожалуй, любил Найла, вместе с которым ему пришлось немало пережить, но какая связь между хорошим отношением и расспросами, не дающими никакой пользы? Посланник Богини уже спасся - и это хорошо, - так о чем теперь спрашивать?
      - Я хочу встретиться со Смертоносцем-Повелителем, - разочарованно вздохнув, произнес Найл.
      - Я чем-нибудь обидел тебя, Посланник Богини? - забеспокоился смертоносец, ощутив состояние правителя.
      - Нет, Дравиг, - покачал головой Найл. - Просто у меня плохие вести.
      - Смертоносец-Повелитель очень беспокоился за тебя, - на всякий случай добавил паук. - Он не поверил в твою гибель и послал все корабли дежурить вдоль берега моря.
      - Я вернулся, - с чувством благодарности кивнул правитель. - Вы можете их отозвать.
      - Не можем, - признался смертоносец. - Нас осталось слишком мало, чтобы отпустить столько пауков на корабли. Моряки должны вернуться сами, когда истечет срок ожидания.
      Насколько понял Найл по смене дней и ночей в сознании смертоносца, ждать корабли собирались дней десять.
      - Смертоносец-Повелитель будет рад тебя видеть, как только ты отдохнешь. - Эта фраза Дравига дополнялась образом раннего утра.
      - Хорошо, - после недолгого колебания согласился правитель. - Только пригласите на нашу встречу еще и Хозяина. Нам понадобится обсудить вопросы, касающиеся Договора.
      Дравиг прислал импульс согласия, присел в ритуальном приветствии, развернулся и вышел. Молодые смертоносцы побежали следом.
      - Ну вот, - подал голос Симеон, - кажется, ты созрел. Расслабься, успокойся. Сейчас начнем тебя раздевать. Кое-где, возможно, будет больновато, но в целом терпимо. Готов?
      - Давай, - кивнул правитель.
      - Джарита, - позвал медик и обнажил тесак с локоть длиной, - ты не поможешь?
      Найл закрыл глаза и отсек от себя внешний мир. Наработанный за последние месяцы опыт позволял делать это без малейших усилий. Если раньше правителю могли помешать шаги служанки за стеной, то теперь даже прикосновения ножа ничуть не мешали дисциплинированному сознанию.
      Посланник Богини раскрылся солнцу, свету, падающей с небес живительной энергии. До чего обидно, что душа не может пить эту энергию, как человек - воду из ручья, что нужен долгий и порою болезненный путь от солнца к растениям, от растений к животным, от животных к людям, и лишь от человеческого тела - к душе. Обидно, ведь энергия - одна, одна для всех проявлений мироздания. Он чувствовал единство энергий, свою причастность к движениям вселенной, колебаниям невидимых нитей, натянутых в ней.
      Но сейчас его интересовал не бескрайний мир, а маленькое селение, над которым нависла смертельная опасность. Найл развернул свою суть и опустил на город, накрывая его, словно туманом, сливаясь с движениями сил и существ, из которых город состоял.
      Он опять почувствовал шевеление огромного живого организма, впитывающего из ближних полей питательные потоки, пропускающего их по жилам-дорогам, усваивающего тысячами желудков, а потом - преобразующего рост-строительство в мышление сразу четырьмя разумами: двумя крупными Смертоносца-Повелителя и его, Найла, и двумя маленькими - один скрывался в изящном, почти игрушечном домике принцессы Мерлью, а другой - в здании городского совета. Все эти нервные узлы соединялись, переплетались, связывались множеством серебряных паутинок, истинного значения которых правитель города не знал, но чувствовал, что организм здоров, что впервые за последнее время с ним все в порядке. Такое ощущение, будто он как бы похудел, но все же оставался совершенно здоров. Вдвойне обидно дать ему погибнуть именно сейчас...
      - Да, всякое бывало, когда я раны старые чистил. И ругались, и кричали. За палец кретин один недавно укусил. Но чтобы под ножом заснули...
      - Я не сплю, - прервал медика Найл. - Я думаю.
      - От этого у меня лекарства нет, - покачал головой Симеон, - а вот спину я тебе порошком алоэ посыпал, так что сегодня придется спать на животе.
      - Я обычно так и сплю, -сказал правитель.
      - Хороший знак, - кивнул медик, отошел к окну, взял с подоконника графин и налил полный бокал вина. - Я вот читал, раньше делали такую белую штуку, "пенициллин" называется, так вот она все болезни на корню останавливала. Порошок алоэ куда слабее. Но, надеюсь, от возможного заражения все же спасет... Джарита, ты почему так мало вина Посланнику Богини приносишь? Это ведь тоже обеззараживающее средство. И профилактическое, против многих...
      Медик прервался и осушил бокал.
      - Сейчас принесу, - схватилась за опустевший графин служанка.
      - Да ладно, - великодушно отмахнулся медик, - я все равно ухожу. Слушай приказ: я, как главный врач города, запрещаю тревожить Посланника Богини до самого утра, пока он не выспится после своих похождений. Завтрак подашь ему в постель. И никого к правителю не пускать. - Симеон зевнул. - Сама, кстати, тоже не приставай... Претензий больного не слушать... - Он зевнул снова. - Ну, до завтра...
      Медик задумчиво покрутил бокал в своих тонких желтых пальцах, поставил обратно на подоконник и, покачиваясь, вышел из столовой.
      x x x
      Спал Посланник Богини без снов - словно провалился в яму, полную липкой темноты, и ночь не принесла ему отдыха. Поднялся он разбитый, с больной головой и ломотой во всем теле. Однако позволить себе пару лишних часов поваляться в постели правитель сегодня не мог. Не притронувшись к сочно пахнущему рагу из кролика, Найл обошелся несколькими персиками и гроздью винограда, после чего быстро оделся в свежую тунику и приказал Нефтис подать коляску.
      Некоторое облегчение наступило лишь после того, как он освежился в реке, дав гужевым десятиминутный отдых. Сами гужевые, покрытые серым слоем пыли со следами стекающего пота, ждали на берегу. Свойственная паукам ненависть к воде впиталась им в плоть и кровь.
      Начальник охраны Смертоносца-Повелителя встречал гостя у входа, во главе почетного караула из полуобнаженных охранниц. Как всегда при свидетелях, Дравиг выполнил ритуал приветствия с подчеркнутым уважением.
      - Смертоносец-Повелитель ожидает тебя, Посланник Богини.
      Паук и человек привычно соединили сознания, и смертоносец повел Найла в главные покои дворца. Без восьмилапого проводника человеку здесь пришлось бы туго: освещение во внутренних коридорах отсутствовало пауки при передвижении пользовались только своей великолепной памятью. Дравиг, следуя в двух шагах позади, постоянно передавал гостю "картинку" помещений, что они проходили. Правителю города и вправду казалось, будто он видит дорогу, только в несколько смещенном, розоватом свете. Только вот изображения потолка паук не "рисовал", и потому казалось, что над головой разверзлась бездонная темная бездна.
      Вовремя получая предупреждения о возможных препятствиях и поворотах, Найл шел спокойно и уверенно, словно по полуденной улице, и вскоре попал в зал под огромным стеклянным куполом. Сквозь многочисленные слои паутины пробивалось не так уж много солнечного света, и в обители Смертоносца-Повелителя царил вечный полумрак.
      Хозяин жуков-бомбардиров уже находился здесь. Он щедро излучал недоумение по поводу своего приглашения на встречу, однако прихватил внушительную свиту из четырех жуков и шестерых слуг, из числа которых Найл знал только Доггинза. Со стороны хозяина дворца присутствовали шестеро пауков и четыре замершие, словно изваяния, стражницы - похоже, смертоносцы и впрямь начинали почитать людей за разумных существ.
      И только правитель города явился один.
      - Мы рады видеть тебя, Посланник Богини, - прозвучало безмолвное приветствие Смертоносца-Повелителя.
      - Мы рады видеть тебя, Посланник Богини, - повторил следом Хозяин, и на мельчайшую долю секунды сознание бомбардира приоткрылось. Найл только-только успел ощутить его уверенность в принятом решении, как жук уже опять спрятался за ширму нарочитого недоумения.
      "Эх, Тройлека бы сюда!" - подумал Найл и тут же услышал вопрос повелителя пауков:
      - Кто такой Тройлек?
      - Сейчас расскажу.
      Найл решительно вымел из сознания все мысли и догадки о странном поведении Хозяина, сосредоточился и начал неторопливо, тщательно припоминая малейшие детали, "рисовать" историю своего пленения, плести узорную мысленную ткань из ярких картинок, в полной мере демонстрируя то, что на языке пауков называется талантом шивада.
      Он повествовал об издевательствах захватчиков, об общении с переводчиком иноземного князя, о планах врагов по захвату города, о разгульном праздновании победы, о варварском пари на свою жизнь переживания Посланника Богини, стоящего с петлей на шее, больно ужалили весьма чувствительных при обоюдном телепатическом контакте смертоносцев, - о пяти брошенных на песок картах и, наконец, о своем освобождении.
      - Да, тебе пришлось пройти трудный путь, Посланник Богини, - признал Смертоносец-Повелитель, проявляя нечто похожее на сочувствие. Впрочем, и это вполне могло быть всего лишь данью вежливости.
      - Нам всем пришлось пройти трудный путь, - ответил Найл, излучая искреннее сожаление по погибшим смертоносцам, и решительно перешел к делу: - Дравиг сказал, что рядом с озером Дира остались несколько пауков. Так ли это?
      - Да.
      - Хоть кому-нибудь из них виден лагерь захватчиков?
      Смертоносец-Повелитель помедлил с ответом - наверное, "разговаривал" со смертоносцами у озера, - потом с беспокойством сообщил:
      - Вчера они покинули свою стоянку.
      - Вчера...
      Воду и пищу они несут с собой, прикинул правитель, ни скорпионы, ни сколопендры им не помеха, значит...
      - Значит, у нас в запасе не больше пяти дней.
      Найл еще не успел до конца сформулировать свое предложение, как остановить врагов, но Смертоносец-Повелитель, почувствовавший самую суть, запротестовал:
      - Мы не можем использовать жнецы! Это слишком жестоко! - По натянутым нитям телепатического контакта разбежалась дрожь давнего ужаса перед холодной, бесчувственной смертью, истекающей из маленького механического устройства; колыхнулась память о предсмертной муке тысяч и тысяч пауков, об их невероятной боли, потрясшей весь мир, и яркая по сей день картина усеянных мертвыми телами полей.
      В ответ Посланник Богини стиснул зубы, и все собравшиеся увидели ровные ряды всадников. Сверкающие в солнечных лучах длинные наконечники копий со специальными зубчиками - чтобы причинить как можно больше мучений, - серебристые шлемы, прочные кирасы, высокие рыжие насекомые, взнузданные и оседланные. Потребовались считанные мгновения, чтобы всадники одолели узкую полоску песка.
      Шипастые копья впились в мягкие тела, и смертоносцев захлестнула такая волна боли, что даже перепоясанные ремнями пауки, успевшие удрать до гребня холма, свалились в жестоких судорогах.