Ведьмы за границей

      - Ты лучше покажи нам, где все это случилось, - сказала она. - Похоже, сверху обвалилась куча камней, да?
      - Что-что? - переспросил король.
      Часто говорят, что у эскимосов существует целых пятьдесят слов для определения снега*.
      /* Впрочем, может, говорят это не так уж и часто. Во всяком случае, не ежедневно. И по крайней мере, не везде. Хотя, возможно, в некоторых холодных странах люди частенько восклицают нечто вроде: "Во дают эти эскимосы! Вот это да! У них целых пятьдесят слов для снега! Представляете? Поразительно!" */
      Это ошибочное утверждение.
      А еще говорят, что у гномов существует аж двести слов для определения камня.
      Ничего подобного. У них так же не может существовать слов для камня, как у рыбы не может быть слов для определения воды. У них есть слова для вулканических пород, осадочных пород, метаморфических пород, пород под ногами, пород, падающих тебе на каску, и пород, которые на вид представляют интерес и которых - они готовы поклясться - вчера здесь не было. Но вот чего у них нет, так это слова, означающего просто "камень". Покажите гному булыжник, и он увидит в нем, например, кусок кристаллического сульфита какого-нибудь там шпата.
      В данном случае речь шла о двухстах тоннах низкокачественного глинистого сланца. Когда ведьмы оказались на месте обвала, несколько дюжин гномов лихорадочно укрепляли потрескавшийся свод штольни и тачками вывозили обломки помельче. На глазах некоторых из них блестели слезы.
      - Это ужасно... Ужасно! - бормотал один из них. - Какой кошмар.
      Маграт протянула ему носовой платок. Гном шумно высморкался.
      - Скорее всего, случился сильный оползень на линии сброса, и теперь мы лишились целого пласта, - сказал он, качая головой.
      Сосед утешающе похлопал его по спине.
      - Худа без добра не бывает, - сказал он. - Мы всегда можем пробить горизонтальный штрек от пятнадцатой штольни. Не волнуйся, никуда этот пласт от нас не денется.
      - Извините, - встряла Маграт, - значит, выходит, там, за завалом, остались гномы, да?
      - О да, - подтвердил король.
      Причем сказал это так, словно речь шла о каком-то досадном побочном обстоятельстве катастрофы, поскольку новые гномы очень скоро появятся на свет естественным образом, а вот золотоносная порода имеет дурное обыкновение заканчиваться.
      Матушка Ветровоск критически осмотрела завал.
      - Нам хотелось бы, чтобы нас оставили одних, - громко произнесла она. Дело очень деликатное.
      - Понимаю, - не стал спорить король. - Небось, разные там секреты ремесла, да?
      - Навроде того, - сказала матушка.
      Король выгнал всех гномов из туннеля, оставив ведьм одних в тусклом свете фонаря. С потолка упали несколько камней.
      - Гм-м, - протянула матушка.
      - Ну, теперь всего-навсего надо что-нибудь предпринять, - промолвила нянюшка Ягг.
      - На свете нет ничего невозможного, - неопределенно заметила матушка Ветровоск.
      - Тогда тебе придется очень постараться, Эсме. Если бы Создателем нам было предназначено ворочать с помощью ведьмовства всякие камни, он не стал бы изобретать лопату. Быть ведьмой - это прежде всего знать, когда стоит воспользоваться лопатой. И оставь в покое тачку, Маграт. Ты ничего не понимаешь в машинах.
      - Хорошо, хорошо, - сказала Маграт. - А почему бы нам не испробовать волшебную палочку? Матушка Ветровоск фыркнула:
      - Ха! Здесь? Фея-крестная в шахте - с ума сойти!
      - Окажись я там, за завалом в недрах горы, думаю, я бы очень обрадовалась появлению такой феи, - горячо возразила Маграт.
      Нянюшка Ягг кивнула.
      - Тут она права, Эсме. Нет такого закона, который бы запрещал фее-крестной работать в шахте.
      - Не доверяю я этой палочке, - нахмурилась матушка. - По мне, она какая-то уж больно волшебная.
      - Ой, да ладно, - ответила Маграт. - Ею пользовались поколения и поколения фей-крестных. Матушка замахала руками.
      - Хорошо, хорошо, хорошо, - пробурчала она. - Давай! Делай из себя дуру набитую!
      Маграт вытащила из сумки волшебную палочку. Она давно и с ужасом ждала этого момента.
      Палочка была сделана из какой-то кости - Маграт искренне надеялась, что не из слоновой, ей нравились эти большие животные. Когда-то на палочке были какие-то буквы, но многие поколения пухлых пальчиков фей-крестных почти полностью их стерли. Также палочку обхватывали несколько золотых и серебряных колечек. Никаких инструкций не прилагалось. Отсутствовали даже самые примитивные руны или значки, которые подсказали бы, как с ней обращаться.
      - По-моему, ей надо взмахнуть, - сказала нянюшка Ягг. - Я даже уверена в этом.
      Матушка Ветровоск скрестила руки на груди.
      - Не пристало ведьме баловаться со всякими там палками, - осудила она.
      Маграт на пробу взмахнула палочкой. Ничего не случилось.
      - Может, надо что-нибудь сказать? - предложила нянюшка.
      Маграт впала в панику.
      - А что обычно говорят феи-крестные? - жалобно поинтересовалась она.
      - Э-э-э, - сказала нянюшка. - Понятия не имею.
      - Ха! - выразилась матушка. Нянюшка Ягг вздохнула.
      - Разве Жалка тебе ничего не объясняла?
      - Ничегошеньки!
      Нянюшка пожала плечами.
      - Ну, тогда делай что можешь, - посоветовала она.
      Маграт уставилась на груду камня. Потом зажмурила глаза. Затем глубоко вздохнула. Она попыталась превратить свое сознание в безмятежную картину космической гармонии. Монахам-то хорошо рассуждать о космической гармонии, подумала она, они сидят себе там, в своих заснеженных горах, и беспокоиться им не о чем, кроме как о случайно забредшем йети. Попробовали бы они поискать внутреннего спокойствия под взглядом матушки Ветровоск.
      Юная ведьма неуверенно взмахнула палочкой и попыталась не думать о тыквах.
      Она ощутила движение воздуха. Потом услышала, как ахнула нянюшка.
      - Что-нибудь случилось? - спросила Маграт.
      - Угу, - спустя некоторое время отозвалась нянюшка Ягг. - Вроде того. Надеюсь, они успели порядком проголодаться.
      - Значит, по-твоему, это и есть настоящее волшебство феи-крестной? заметила матушка Ветровоск.
      Маграт открыла глаза.
      Перед ними по-прежнему высилась груда, но теперь уже не камней.
      - Жалость какая, поглядите, некоторые-то помялись, - сказала нянюшка.
      Маграт открыла глаза еще шире.
      - Что, опять тыквы?
      - Мятых много. Мятых, - повторила нянюшка на тот случаи, если кто-нибудь ее не услышал.
      Верхушка груды зашевелилась. Парочка небольших тыкв скатилась прямо к ногам Маграт, а в образовавшемся отверстии появилось личико гнома.
      Оно уставилось на ведьм.
      Наконец нянюшка Ягг спросила:
      - У вас все в порядке?
      Гном кивнул. Его внимание по-прежнему было приковано к груде тыкв, громоздившихся от пола до потолка.
      - Э-э, да, - сказал он. - А папа здесь?
      - Какой папа?
      - Ну, король.
      - А-а! - Нянюшка Ягг приложила руки ко рту и крикнула в глубину туннеля: Эй, король!
      Появились гномы. Они тоже уставились на тыквы. Король вышел вперед и тут заметил лицо сына.
      - Ты как там, сынок?
      - Все отлично, па. Жив и здоров, ни царапинки.
      Король облегченно вздохнул. Потом подумал и добавил:
      - Все остальные тоже целы?
      - Все до единого, па.
      - А то я уже начал беспокоиться. Подумал, может, мы нарвались на участок конгломерата или чего-нибудь в этом роде.
      - Да нет, па. Просто пласт рыхлого сланца.
      - Хорошо. - Король снова взглянул на груду. Почесал бороду. - Сдается мне, тыкв у нас теперь хоть отбавляй.
      - А я было подумал, что это какая-то разновидность песчаника, па.
      Король снова подошел к ведьмам.
      - А вы не можете превратить их еще во что-нибудь? - с затаенной надеждой спросил он.
      Нянюшка Ягг бросила взгляд на Маграт, которая все еще потрясение пялилась на палочку.
      - Думаю, мы пока остановимся на тыквах, - опасливо ответила она.
      Король был немного разочарован.
      - Что ж, тогда, - протянул он, - если я могу быть вам полезен, дамы... Например, угостить вас чашечкой чаю или еще чем-нибудь...
      Матушка Ветровоск шагнула вперед.
      - Да, думаю, что-нибудь вроде этого нам не повредит, - кивнула она.
      Король просиял.
      - Только, конечно, мы бы угостились чем-нибудь посущественнее чая, добавила матушка.
      Лицо короля сразу вытянулось.
      Нянюшка Ягг тем временем подошла к Маграт, которая все еще взмахивала палочкой, не сводя с нее окаменелого взгляда.
      - Очень умно, - шепнула нянюшка. - Но почему ты решила выбрать именно тыквы?
      - Ничего я не решала!
      - Ты что, не знаешь, как с ней обращаться?
      - Нет! Я думала, нужно просто... ну, в общем, захотеть, чтобы что-нибудь случилось!
      - Видно, просто захотеть - это еще не все, - как можно добродушнее заметила нянюшка. - Обычно этого недостаточно.
      Где-то перед самым рассветом - насколько можно представить себе рассвет в подземных туннелях - ведьм отвели к протекающей в толще гор подземной реке, у берега которой были пришвартованы две баржи. Рядом с каменным причалом покачивалась на воде небольшая лодка.
      - Река проведет вас сквозь горы, - сказал король. - По правде говоря, я думаю, что она течет до самой Орлей. - Он взял из рук сопровождающего его гнома большую корзину. - И вот тут мы собрали вам в путь немножко еды...
      - Мы что же, всю дорогу будем плыть на лодке? - спросила Маграт. За спиной она снова попыталась взмахнуть волшебной палочкой, но тщетно. - Я с лодками как-то не очень...
      - Слушай, - перебила ее матушка Ветровоск, влезая в лодку. - Река в отличие от нас знает дорогу. А метлами мы сможем воспользоваться и позже, когда пейзаж начнет вести себя немного поумнее.
      - К тому же отдохнуть не мешало бы, - добавила нянюшка Ягг, усаживаясь на скамейку.
      Маграт взглянула на обеих ведьм, которые поудобнее устраивались на корме, словно пара располагающихся на насесте кур.
      - А вы умеете грести? - поинтересовалась она.
      - Нам это ни к чему, - сказала матушка. Маграт уныло кивнула. Но потом решила, что не вредно и ей заявить хоть какие-то свои права.
      - Думаю, я тоже не умею, - высказалась она.
      - Ну и ничего страшного, - кивнула нянюшка Ягг. - Как увидим, что ты не так что-то делаешь, мы тебе сразу подскажем. Спасибо за заботу, ваше королевское величество.
      Маграт вздохнула и взялась за весла.
      - Плоские концы нужно макать в воду, - пришла ей на помощь матушка Ветровоск.
      Гномы на прощание помахали им. Медленно двигаясь в круге отбрасываемого фонарем света, лодка выплыла на середину реки. Маграт обнаружила, что ей всего-то и надо удерживать суденышко на середине течения.
      Вскоре она услышала, как нянюшка Ягг сказала:
      - Вот никак в толк не возьму, и зачем они вечно на свои двери невидимые руны навешивают? Приходится платить какому-нибудь волшебнику, чтобы он нанес невидимые руны, а как узнать, что за свои деньги получаешь товар?
      Ответ матушки не замедлил последовать:
      - Очень запросто. Раз ты их не видишь, значит, получил нормальные невидимые руны. Подумав немного, нянюшка согласилась:
      - А ведь и верно. Так, а теперь посмотрим, что у нас на завтрак.
      Послышалось шуршание.
      - Так, так, так...
      - Что там, Гита?
      - Тыква.
      - Тыква с чем?
      - Тыква ни с чем. Тыква с тыквой.
      - Должно быть, у них нынче много тыкв уродилось, - встряла в разговор Маграт. - Сами знаете, как бывает в конце лета - в огороде всего полным-полно. Я сама вечно голову ломаю, придумываю всякие новые соления да квашения, чтоб ничего не пропало...
      В тусклом свете ей было видно лицо матушки, выражение которого недвусмысленно свидетельствовало о том, что если Маграт еще и не сошла с ума, то ей совсем недолго осталось.
      - Лично я, - заявила матушка, - в жизни огурца не засолила.
      - Зато ты их очень любишь есть, - сказала Маграт.
      Ведьмы и соления так же неразделимы, как... она поколебалась, не решаясь думать о таком аппетитном сочетании, как персики и сливки, и мысленно заменила их на "вещи, которые здорово подходят друг другу". Вид единственного сохранившегося зуба нянюшки Ягг, увлеченно трудящегося над маринованной луковицей, вызывал на глазах слезы.
      - Любить-то люблю, - кивнула матушка Ветровоск. - И особенно люблю, когда их мне приносят.
      - А знаете, - сказала нянюшка, обследуя укромные уголки корзины, - каждый раз, когда приходится иметь дело с гномами, у меня в голове всплывает выражение "занудный сквалыга".
      - Мерзкие маленькие дьяволята. Вы бы видели, сколько они пытаются содрать с меня всякий раз, когда я приношу им в ремонт свое помело, - фыркнула матушка.
      - Да, но ты же все равно никогда им не платишь, - заметила Маграт.
      - Не в том дело, - отрезала матушка Ветровоск. - Надо вообще запретить им брать так дорого. Это самый настоящий грабеж средь бела дня.
      - Не понимаю, при чем здесь грабеж, если ты все равно ничего не платишь? гнула свое Маграт.
      - Я вообще никогда ни за что не плачу, - рявкнула матушка. - Люди просто не позволяют мне платить. Сама посуди, что ж тут поделаешь, если все мне все время всякую всячину суют и к тому же
      даром? Вот иду я по улице, а люди как посыплются из домов - свежие пироги несут, пиво свежее и всякую одежку, которая почти и не надевана. Прямо так и упрашивают: "Ой, матушка Ветровоск, уж будьте добры, возьмите лукошко яичек". Это называется уважение. Быть ведьмой, - сурово закончила она, - в сущности и означает, что тебе ни за что не надо платить.
      - Так, а это что у нас? - спросила нянюшка, вытаскивая из корзины небольшой сверточек.
      Она развернула бумагу и достала несколько твердых коричневых плоских кругляшей.
      - Беру свои слова обратно, - сказала матушка Ветровоск. - Это ж знаменитые гномьи пироги, вот что это такое. Кому попало такие пироги не даются.
      Нянюшка постучала хлебцем по борту лодки. Звук получился очень похожий на тот, который раздается, если щелкнуть деревянной линейкой по краю стола.
      - Говорят, он никогда не черствеет, храни его хоть сколько лет, - добавила матушка.
      - А поешь его и будешь сыт много дней подряд, - согласилась нянюшка Ягг.
      Маграт протянула руку, взяла один из плоских ломтей, попыталась было разломить его, но наконец сдалась.
      - И это едят? - удивилась она.
      - О нет, вряд ли он предназначается для еды, - сказала нянюшка. - Это скорее...
      ... Для поддержания сил, - закончила матушка. - Говорят, что... Она вдруг замолчала.
      На фоне шума реки и звука падающих с потолка капель они вдруг услышали ритмичное плюх-плюх направляющегося к ним судна. - Нас кто-то догоняет! прошипела Маграт. На краю освещенного круга воды появились два бледных светящихся пятна. Постепенно стало ясно, что это глаза небольшого серого создания, немного напоминающего лягушку, которое гребло к ним, сидя на бревне.
      Наконец оно нагнало лодку. Длинные влажные пальцы ухватились за борт, и мрачное лицо оказалось на одном уровне с лицом нянюшки Ягг. - 'Рассьте, сказала тварь. - У ммммня дддднь рожжжженья.
      Все три ведьмы несколько мгновений молча таращились на нежданного гостя. Потом матушка Ветровоск схватила весло и что было силы огрела существо прямо по голове. Послышался всплеск, а потом откуда-то издалека до них донеслась приглушенная брань.
      - Мерзкий маленький уродец, - фыркнула матушка, когда они погребли дальше. - От таких, как он, ничего, кроме неприятностей, не жди.
      - Точно, - кивнула нянюшка Ягг. - Вот от таких-то скользких все и беды.
      - Интересно, что ему было нужно? - спросила Маграт.
      Через полчаса лодка миновала пещеру и выплыла в узкое ущелье среди гор. На склонах поблескивал лед, а на некоторых скальных выступах лежал снег.
      Нянюшка Ягг с любопытством огляделась, а затем, порывшись в недрах своих многочисленных юбок, извлекла на свет небольшую бутылочку. Раздался булькающий звук.
      - Бьюсь об заклад, здесь замечательное эхо, - спустя некоторое время заявила она.
      - Нет, только не это, - твердо сказала матушка.
      - Что не это?
      - Не смей затягивать Ту Песню.
      - Прости, Эсме, не поняла?
      - Если ты снова затянешь Ту Песню, - предупредила матушка Ветровоск, - я немедленно высаживаюсь.
      - Ты какую песню имеешь в виду? - невинно осведомилась нянюшка.
      - Ты прекрасно знаешь, о чем идет речь, - ледяным тоном отрезала матушка. - Стоит тебе хоть капельку глотнуть, ты сразу начинаешь горланить свою любимую песенку. Совсем не думая обо мне.
      - Что-то я не припомню никакой такой песенки, - кротко ответила нянюшка Ягг.
      - Я говорю о песне, - сказала матушка Ветровоск, - про грызуна, с которым ни у кого ничего не получается.
      - А! - нянюшка просияла, словно утренняя заря. - Так ты имеешь в виду песенку про то, как с ежиком вышел...
      - Да-да, ее самую!
      - Но ведь это очень старая и традиционная песня, - возразила нянюшка. - К тому же в заграницах все равно никто не поймет из нее ни слова.
      - Достаточно послушать тебя, и сразу становится ясно, о чем рассказывается в этой отвратительно песенке, - рявкнула матушка. - По тому, как ты ее поешь, даже самая распоследняя болотная тварь поймет, что там говорится.
      Маграт оглядела ущелье, по которому они плыли. Там и сям скалы были покрыты белыми шапками. Течение стало немного быстрее, и в воде то в дело попадались льдинки.
      - Это всего лишь народная песня, Эсме, - попыталась успокоить подругу нянюшка Ягг.
      - Ха! - фыркнула матушка Ветровоск. - Знаем мы эти народные песни! Уж я их вдоволь наслушалась, о да! Сначала вроде поют нормальную, хорошую песенку про... про юношу там, розы, девушку, которая любит цветы, всякое такое, а потом вдруг оказывается, что... что песня-то совсем о другом, - хмуро закончила она. - Этим народным песням доверять нельзя. Так и жди от них какой-нибудь гадости.
      Маграт оттолкнула лодку от скалы. Суденышко медленно закружилось в водовороте.
      - Я знаю еще одну песенку. Про двух маленьких синичек, - сказала нянюшка Ягг.
      - М-м-м, - выразилась Маграт.
      - Они могут начинаться и с синичек, зато, об заклад могу побиться, наверняка заканчиваются какой-нибудь там метамфорой, - отрезала матушка Ветровоск.
      - Э-э-э... матушка, - позвала Маграт.
      - Мало мне того, что Маграт рассказала про майские деревья и что там на самом деле происходит, - покачала головой матушка. И добавила с тоской в голосе: - А раньше, бывало, как взгляну на майское дерево весенним утром, так тепло на сердце становится, красиво...
      - Кажется, река становится какой-то чересчур бурной, - предупредила Маграт.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.