В доспехах и с оружием

      Сержант Двоеточие кашлянул каким-то подозрительным кашлем.
      "Да, сержант? " - сказал Морковка, не оборачиваясь.
      "Что бы вы хотели, я должен делать следующим, сэр? "
      "Разошлите их по отрядам, сержант. В каждый по крайней мере один человек, один гном и один тролль. "
      "Да, сэр. Чем они должны заниматься, сэр? "
      "Их должны видеть, сержант. "
      "Хорошо, сэр. Один из новобранцев... это мистер Тоскливый, сэр. Он с улицы Вязов. Он - вампир, в самом деле, но он работает на бойне, так что это по-правде не будет... "
      "Поблагодарите его от души и отошлите домой, сержант. "
      Двоеточие бросил взгляд на Любимицу.
      "Да, сэр. Хорошо. " - сказал он с неохотой. - "Но с ним не будет неприятностей, просто если ему потребуются эти дополнительные гомогоблины, то... "
      "Нет! "
      "Хорошо. Отлично. Я, э-э, тогда прикажу ему убираться."
      Двоеточие закрыл дверь. Петли подозрительно скрипнули.
      "Они называют вас сэр. " - сказала Любимица. - "Вы заметили? "
      "Я знаю. Это неправильно. Люди должны думать о себе, говорит капитан Бодряк. Закавыка в том, что люди начинают о себе думать, только если им прикажут. Как написать слово 'случайность'? "
      "Не знаю. "
      "Ладно. " Морковка по-прежнему не оборачивался. "За прошедшую ночь мы захватили город, как мне кажется. Смысл этого будет виден всем. "
      Нет, не увидят, сказала про себя Любимица. Они увидят тебя. Это как гипноз.
      Люди живут твоим видением. Ты мечтаешь, почти как Большой Фидо, но только его мечта - это ночной кошмар, а ты мечтаешь для всех. Ты действительно думаешь, что каждый человек, в основном, прекрасен. И только в тот миг, когда они рядом с тобой, любой их них тоже в это верит.
      Откуда-то снаружи доносился звук марширующих костяшек. Отряд Осколка совершал очередной круг.
      "Ах, да. Он должен узнать об этом раньше или позже... "
      "Морковка? "
      "Гм-м? "
      "Знаешь, когда Жвачка, тролль и я вступали в Дозор да-да - знаешь, почему нас было трое? "
      "Разумеется. Представительство группы меньшинств. Один гном, один тролль, одна женщина. "
      "А-а. " Любимица заколебалась. Там снаружи все еще сиял лунный свет. она могла бы сказать ему, сбежать вниз, обернуться и быть в полном порядке где-нибудь за городом. Она могла бы так поступить. Она была знатоком в убегании из городов.
      "Это было не совсем так. " - сказала она.
      "Послушай, в городе масса народу, а Патриций настаивал, что... "
      "Поцелуй ее. " - сказал из-под кровати Гаспод.
      Любимица замерла. Лицо Морковки приняло немного странный вид из-за того, что его уши только что услышали то, во что запрограммированный ум отказывается верить. Он начал краснеть.
      "Гаспод! " - крикнула Любимица, принимая Собачий Облик.
      "Я знаю, что делаю. Мужчина, Женщина. Это судьба. " сказал Гаспод.
      Любимица встала. Морковка тоже вскочил, причем так быстро, что его стул отлетел прочь.
      "Я должна идти. " - сказала она.
      "М-м. Не ходите... "
      "А сейчас уходи. " - сказал Гаспод.
      Так никогда не получится, сказала сама себе Любимица. Никогда не получается. Оборотни должны крутиться с другими оборотнями, ибо только те единственные, кто понимает...
      Но...
      С другой стороны... с тех пор как ей пришлось убегать после каждой встречи...
      Она подняла палец.
      "Минутку. " - быстро проговорила она и одним движением опустилась под кровать, вытащив Гаспода за загривок.
      "Я тебе нужен! " Пес ныл, пока его несли к двери. "Мне кажется, что он догадывается! Его идея хорошо провести время, показывая Колосса Морпоркского! Пусти меня! "
      Дверь захлопнулась. Любимица стояла, прислонившись к ней.
      Это закончится так же, как закончилось в Псевдополисе и Квирме и...
      "Любимица! " - позвал Морковка.
      Она обернулась.
      "Не говори ничего. " - сказала она. - "Все еще может будет в порядке. "
      И через миг на кровати заскрипели пружины.
      И вскоре после этого для капрала Морковки Мир Диска тронулся. И даже не побеспокоился остановиться, чтобы отменить хлеб и газеты.
      Около четырех часов утра капрал Морковка проснулся, это тайное время известно только ночным людям, как-то: преступникам, полицейским и прочим недотепам. Он лежал на своей узкой кровати, прижавшись к стене и разглядывая ее.
      Вне всяких сомнений это была интересная ночь.
      Хотя он и был в самом деле простаком, но отнюдь не глупым, а потому всегда понимал то, что можно было бы назвать механикой. Он был знаком со многими девушками и брал их на многочисленные бодрящие прогулки, чтобы увидеть изумительную работу доменных печей и лицезреть интересные гражданские здания до тех пор, пока те окончательно теряли интерес. Ему часто приходилось патрулировать Подвальчики Путан, хотя миссис Пальма и Гильдия Белошвеек пытались уговорить Патриция именовать район Улицей Возвращающейся Привязанности. Но он никогда не видел их в связи с собой, а потому и не был окончательно уверен, как уже бывало, где же он приходился впору. Возможно это было не совсем то, о чем он собирался писать родителям. Они и так знали об этом.
      Он выскользнул из кровати. Из-за задернутых гардин в комнате было удушающе жарко.
      Позади, он услышал, как Любимица скатилась во впадину, оставленную его телом.
      Затем весьма энергично обеими руками он распахнул шторы и впустил белый свет полной луны.
      Он слышал, как позади вздыхает во сне Любимица.
      Там далеко на равнине бушевали бури. Морковка видел вспышки, пронзающие горизонт, и ощущал запах дождя. Но городской воздух оставался недвижен и раскален, еще горячее из-за далекого зрелища грозы.
      Башня Искусств чернела перед его взором. Он видел ее каждый день. Она возвышалась над половиной города.
      Позади заскрипела кровать.
      "Я думаю пора идти... " - начал он и повернулся.
      Когда он поворачивался, то не заметил отблеск лунного света с вершины башни, отразившийся от металла.
      Сержант Двоеточие сидел снаружи на лавке, покинув раскаленную атмосферу Дома Дозора.
      Откуда-то изнутри доносился стук молотка. Жвачка появился минут десять назад, с сумкой инструментов, парой шлемов и решительным выражением лица. И Двоеточие, черт возьми, знать не знал, над чем трудится маленький дьяволенок. Он вновь пересчитал, очень медленно, помогая себе ставя галочки, имена на планшете. Ни капли сомнения. Сейчас в Ночном дозоре насчитывалось двадцать человек. А может быть и больше. Осколок пришел весьма серьезный и привел к присяге еще двух человек, еще одного тролля и деревянного болвана откуда-то из Компании Нарядной Одежды Пробковой-Туфель*. Если так будет продолжаться, то они смогут открыть старые Дома дозоров около главных ворот, совсем как в былые времена.
      Он не мог припомнить, когда в Дозоре было двадцать человек.
      * И как излагалось в официальной, много времени спустя событий описывавшей их, народной песне Анк-Морпорка, сопровождаемой оловянным свистком и носовым пассажем:
      "Как гулял я по Нижнему Бродвею,
      Пришли вербовщики, хватая людей за ноги и говоря,
      Чтобы те собирались добровольно вступать в Дозор,
      Иначе, если те не захотят,
      То им поотшибают головы.
      И так я шел по улице персикового Пирога
      И улице Олоферна вместо этого,
      Напевая ту-ра-ли и т.д. "
      Она никогда не была по-настоящему популярной.
      В то время это все казалось хорошей идеей. Без сомнения помогло полностью обуздать происходящее. Но утром Патриций собирался выслушать доклад об этом и пожелает увидеть старшего офицера.
      В настоящий момент сержант Двоеточие не имел четкого представления, кто у них старший офицер. Он ощущал, что им мог быть капитан Бодряк, так и, не вполне понятно как, капрал Морковка. Но капитана не было поблизости, а капрала Морковка был только капралом, и Фред Двоеточие испытывал ужасное предчувствие, что когда лорд Ветинари вызывал кого-нибудь для того, чтобы побыть с тем ироничным и отпускать сентенции вроде 'Скажите мне пожалуйста, кто им собирается платить жалованье! ' , то для него, Фреда Двоеточие, было бы лучше поспешно покинуть Анк без риска быть наказанным.
      И они также превысили чины. Ниже чина сержанта были только четыре чина. Валет становился неуправляемым, когда кого-нибудь еще выдвигали в капралы, ибо число мест для карьеры было строго ограничено. Кроме того в головы Дозорных вбили, что путь их продвижения в чине - это призвать еще с полдюжины Дозорных. Следуя темпам прогресса Осколка, то он собирался стать генерал-лейтенантом в конце месяца.
      Но что было наиболее странным - Морковка по-прежнему оставался...
      Двоеточие глянул вверх, услышав звон разбитого стекла. Чей-то неясный золотой силуэт прошиб насквозь верхнее окно, прыгнув в тень, и умчался прочь, пока тот сумел что-то сообразить.
      Дверь Дома Дозора распахнулась и на пороге появился с мечом в руке Морковка.
      "Куда оно подевалось? Куда?.. "
      "Не знаю. Черт, что это такое? "
      Морковка замер.
      "Гм-м. Не уверен. " - сказал он.
      "Морковка... "
      "Сержант? "
      "Я бы на твоем месте, что-нибудь на себя накинул, парень. "
      Морковка замер, вглядываясь в предрассветный мрак.
      "Слушай, я повернулся, а оно пролетело и... "
      Тот посмотрел на меч в руке, как-бы не осознавая, что же он держит в руке.
      "Ах, черт! " - сказал он.
      Морковка бросился обратно в комнату, сгребая на ходу бриджи. пока он сражался с ними, внезапно в его голове созрела мысль, кристальная как лед.
      Ты - зануда, вот кто ты? Не задумываясь вытаскиваешь меч, не так ли? Ты все сделал неверно! А сейчас она убежала и ты никогда ее больше не увидишь!
      Он повернулся. Маленький серый пес внимательно наблюдал за ним из-за двери.
      Испытав подобное потрясение, она могла никогда не Обернуться назад, подсказывали ему его мысли. Кого волнует, что она оборотень? Тебя тоже не беспокоило, пока ты не узнал! Между прочим несколько бисквитов от твоей персоны могли бы сослужить пользу маленькому псу в дверях, хотя, поразмыслив, шансы наличия у тебя бисквита ничтожно малы, так что и думать забудь об этом. Бог мой, ты что по-настоящему запуталась во всем этом, да?
      ...думал Морковка.
      "Тяв, тяв. " - сказал пес.
      Морковка наморщил от усердия лоб.
      "Это ты говоришь, разве не так? " - сказал он, указывая на пса мечом.
      "Я? Псы не разговаривают. " - поспешно ответил Гаспод. - "Послушай, мне нужно узнать. Я остался один. "
      "Расскажи мне, куда она умчалась. Немедленно! Или... "
      "Да-а? Послушай. " - мрачно сказал Гаспод. - "Первое, что мне припоминается в своей жизни, самое первое - это когда меня в мешке швырнули в реку. С кирпичом в придачу. Меня. Припоминаю, что у меня были шатающиеся лапы и смешные наизнанку уши, помню-помню, я был пушистым, а впрочем ладно, ибо это оказался Анк. Хорошо, что я смог выбраться на берег. Но это было началом, и никогда ни на минуту не становилось лучше. Я помню, что брел по берегу внутри мешка, таща кирпич. Мне понадобилось три дня, чтобы прогрызть путь наружу. Продолжай. Угрожай мне! "
      "Прости? " - сказал Морковка.
      Гаспод почесал ухо.
      "Может я смог бы ее выследить. " - сказал Гаспод. "получив хорошее поощрение. "
      Он поощряюще сдвинул брови.
      "Если ты ее найдешь, то я дам тебе все, что ты пожелаешь. " сказал Морковка.
      "Ах, да. Если. Ах, да. С этим все в порядке, при наличии если. А как насчет кое-чего прямо сейчас? Посмотри на
      эти лапы, эй? Стерты до костей. А этот нос, который уже
      ничего не обоняет. Это очень нежный инструмент. "
      "Если ты немедленно не примешься за поиски. " - сказал Морковка. - "то я сам лично... " Он заколебался. Ему никогда не приходилось быть жестоким с животными в своей жизни.
      "Передам дело капралу Валету. " - сказал он.
      "Как раз то, что мне нравится. " - с горечью ответил Гаспод.
      Он уткнулся носом в землю. В конце-концов все было понятно. Запах Любимицы висел в воздухе, как радуга.
      "Ты по-настоящему умеешь разговаривать? " - спросил Морковка.
      Гаспод прикрыл глаза.
      "Конечно нет. " - ответил он.
      Незнакомец достиг вершины башни. Повсюду в городе горели фонари и свечи. Картина происходящего раскинулась перед ним. Десять тысяч маленьких, касающихся земли, звезд... и он мог потушить любую, какую пожелает, просто так. Это наполняло его ощущением, что он - бог.
      Это было потрясающе, насколько отчетливо здесь были слышны звуки. Все то же ощущение, что он - бог. Он мог слышать лай собак, звуки голосов. Время от времен голос звучал громче всех остальных, взлетая в ночное небо.
      Это была власть. Власть, которой он обладал прежде, власть говорить: делай это, делай то... все это было просто человеческое, но это... это ощущение, что он - бог.
      Он положил гоннилду на позицию, вставил обойму с шестью пулями и посмотрел наугад на огонек. А затем еще на один. И еще на один.
      Он не должен был позволять ей стрелять в девушку- нищенку. В плане этого не было. Руководители Гильдий - таков был план бедного малыша Эдварда. Руководители Гильдий, для начала. Оставить город без руководства в беспорядке, а потом посмотреть в лицо его глупому кандидату и сказать: "Вперед! Управляй! Это твое предназначение. "
      Это была старая болезнь, подобный стиль мышления. Ты подхватил ее из глупых историй. Ты поверил... ха... поверил, что подобный трюк, вроде вытягивания меча из камня, является вроде экзамена на королевскую должность. Меч из камня? Гоннилда была чудеснее чем все это. Он лег. Положил гоннилду и стал ждать.
      День начался.
      "Я никогда ни к чему не касался. " - сказал Угольнолицый и неуклюже повернулся.
      Осколок треснул его по голове своей клюшкой.
      "Солдаты, подъем! Прочь камни и одевайте носки! Еще один прекрасный день в Дозоре! Младший констебль Угольнолицый, подъем, ты ужасный человечишко! "
      Спустя двадцать минут осоловелый сержант Двоеточие обозревал отряды. Все расселись на лавках, кроме констебля Осколка, сидевшего отдельно и надувшегося от сознания общественной полезности.
      "Что ж, солдаты. " - сказал Двоеточие. - "а сейчас, когда вы... "
      "Солдаты, слушайте хорошенько! " - загрохотал Осколок.
      "Благодарю вас, констебль Осколок. " - сказал Двоеточие. - "Капитан Бодряк сегодня вступает в брак. Мы должны обеспечить почетный караул. Мы так всегда делали в старые времена, когда у Дозорного была свадьба. А потому мне хотелось бы, чтобы шлемы и нагрудники блестели и сверкали. Ни пятнышка грязи... Где капрал Валет? "
      Послышался звон, когда рука констебля Осколка отскочила от нового шлема.
      "Давненько не виделись, сэр? " - отрапортовал он.
      Двоеточие прикрыл глаза.
      "А кое-кто из вас желает... Где младший констебль Любимица? "
      Динь. "Ее никто не видел со вчерашнего вечера, сэр. "
      "Отлично. Мы пробились сквозь ночь, мы пробьемся сквозь день. Капрал Морковка говорит, что нам нужно глядеть зорко. "
      Динь. "Да. сэр! "
      "Констебль Осколок? "
      "Сэр? "
      "Что вы нацепили на голову? "
      Динь. "Констебль Жвачка сделал этот шлем для меня, сэр. Специальный думающий шлем с часовым механизмом. "
      Жвачка кашлянул. "Понимаете, вот эти большие элементы охлаждающие пластинки. Окрашены в черное. Я позаимствовал у моего кузена часовой механизм, и теперь этот вентилятор продувает воздух... " Он остановился, увидев выражение лица Двоеточие.
      "Так вот над чем вы работали всю ночь? "
      "Да, потому что я полагаю, что мозги троллей слишком... "
      Сержант Двоеточие взмахом руки приказал ему замолчать.
      "Так что у нас теперь есть заводной солдатик? " - сказал Двоеточие.
      "Мы - настоящая модель армии, вот теперь мы какие. "
      Гаспод испытывал географическое смущение. Он знал, где он находится, более или менее точно. Он был где-то в районе Теней, в переплетении пристаней и скотобоен. Хотя он и привык думать обо всем городе, как о принадлежавшем ему, но эта территория ему не принадлежала. Здесь шмыгали крысы, почти такие же большие как и он, а он был размерами с терьера, впрочем крысам Анк-Морпорка хватало ума, чтобы понять это. Его также лягнули две лошади и сшибла тележка. И он потерял след. Он дважды пробежал взад и вперед, оглядел крыши и несколько раз пересек реку. Оборотни обладали хорошим инстинктом в уклонении от преследования, кроме всего прочего уцелевшие особи были потомками тех, кто сумел убежать от разъяренной толпы. Те же, кто не смог перехитрить толпу, никогда не имели потомков, и даже могил.
      Много раз запах становился неуловимым, у стены или приземистой хижины, и Гаспод был вынужден ползать вокруг, пока не находил его вновь.
      Случайные мысли мелькали в его шизофренических собачьих мозгах.
      "Умный Пес Спасает День. " - бормотал он. - "Все Гово
      рят, Отличный Пес. Нет, так они не скажут, ибо я сделал
      из-за угрозы мне. Изумительный Нос. Я не хотел этого делать. Вам Надлежит Получить Кость. Я просто дрейфую в море жизни. Я... Кто У Нас Хороший Мальчик? Заткнись! "
      Солнце трудилось высоко в небе. Чуть ниже трудился Гаспод.
      Вилликинс открыл шторы. В окна брызнуло солнечным светом. Бодряк зевнул и медленно встал с того, что именовалось его кроватью.
      "Бог мой, парень. " - промямлил он. - "Сколько приблизительно времени ты можешь сказать? "
      "Почти девять утра, сэр. " - ответил дворецкий.
      "Девять утра? И это время для подъема? Да я обычно не поднимаюсь, пока не спадет полуденная жара! "
      "Но вы больше не на работе, сэр. "
      Бодряк посмотрел. На лежавший в ногах комок из простыней и одеял. Они завернулись вокруг его ног и скрутились вместе. Потом ему припомнился сон.
      Он прохаживался по городу.
      Да-да, может не столь сон, как воспоминание. Помимо всего прочего он ходил по городу каждую ночь. Какая-то часть его существа не сдавалась, другая же часть училась быть гражданским, но старая часть маршировала, нет, шествовала на очередной обход. Он еще подумал, что место вы
      глядело пустынным и не очень пригодным для прогулок, чем обычно.
      "Сэр, вы желаете, чтобы я вас побрил или будете бриться сами? "
      "Я становлюсь нервным, когда люди держат бритву у моего лица... " - сказал Бодряк. - "Но если вы запряжете лошадь и подадите карету, то я попытаюсь добраться до ванной. "
      "Весьма забавно, сэр. "
      Бодряк побывал в другой ванной, просто из-за новизны ощущения. Доносившийся шум напоминал ему, что особняк оживленно гудел в предвкушении часа С. Леди Сибил отдавала
      своей свадьбе всю прямоту мыслей, обычно направляемую на создание тенденции к хлопающим ушам у больных драконов. Полдюжины поваров были заняты на кухне в течение трех дней. Они жарили целого быка и готовили изумительные блюда из редких фруктов и овощей. До сих пор в представлении Сэма Бодряка хорошей трапезой была печень без прожилок. "Высокая кузина " была блюдом из ломтиков сыра, нанизанных на палочки и воткнутых в половинку грейпфрута.
      Он не был слишком уверен, что будущим женихам полага
      лось видеть предполагаемых невест в утро свадьбы, возможно лишь в случае, если те показывали пятки. Это было неудачей. Ему так хотелось поговорить хоть с кем-нибудь. Если бы он мог выговориться, то все еще могло обрести смысл.
      Он взял бритву и взглянул в зеркало - на лицо капитана Сэмюэля Бодряка.
      Двоеточие отдал честь, а затем вытаращился на Морковку.
      "С вами все в порядке, сэр? Вы выглядели бы значительно лучше, если смогли немного поспать. "
      Девять часов, или разнообразные попытки этого, начали отбиваться по всему городу. Морковка отвернулся от окна.
      "Я просто выглянул. " - сказал он.
      "Еще три новобранца за это утро. " - доложил Двоеточие. - "Они просились вступить в 'армию мистера Морковки'. " В связи с этим сержант испытывал легкое беспокойство.
      "Хорошо. "
      "Осколок дает им весьма основательную подготовку. " сказал Двоеточие. - "Это здорово помогает. После того, как он час орет им в уши, они делают все, что я им прикажу. "
      "Я хочу, чтобы все люди, каких только можно высвободить, были расположены на крышах между Дворцом и Университетом. " - сказал Морковка.
      "Там наверху уже Убийцы. " - сказал Двоеточие. - "И Гильдия Воров послала наверх людей. "
      "Они - Воры и Убийцы. Мы - нет. Позаботьтесь, чтобы кто-нибудь поднялся на Башню Искусств. "
      "Сэр? "
      "Да, сержант? "
      "Мы тут разговаривали... я с парнями... ну и... "
      "И? "
      "Это избавит нас от массы неприятностей, если бы мы отправились к волшебникам и попросили их... "
      "Капитан Бодряк никогда не имел никаких дел с волшебством... "
      "Да, но... "
      "Никакого волшебства, сержант. "
      "Да, сэр. "
      "Почетный караул уже подобран? "
      "Да, сэр. Их когорты все блестят пурпуром и золотом, сэр. "
      "Правда? "
      "Весьма важно, сэр. Хорошие чистые когорты отпугивают врага. "
      "Хорошо. "
      "Но я не смог отыскать капрала Валета, сэр. "
      "Это важно? "
      "Ну, это значит, что почетный караул будет менее шикарным, сэр. "
      "Я послал его на специальное задание. "
      "Э... также не смог отыскать младшего констебля Любимицу. "
      "Сержант? "
      Двоеточие напрягся. Снаружи стихал бой колоколов.
      "Вы знали, что она - оборотень? "
      "Гм-м... капитан Бодряк как-то намекал, сэр... "
      "Как он намекал? "
      Двоеточие сделал шаг назад.
      "Он как-то сказал, - 'Фред, она - чертов оборотень. ' Мне это нравится не больше чем вам, но Ветинари говорит, что мы должны взять одного из двоих, а оборотня или зомби, и покончим со всем этим. Вот на что он намекал. "
      "Понимаю. "
      "Э... простите за это, сэр. "
      "Только дайте пережить день, Фред. Это все... "
      а-динь, а-динь, а-динь-дон.
      "Мы даже не подарили ему часы. " - сказал Морковка, вынимая их из кармана. - "Он должно быть уходил, думая, что мы не позаботились о подарке. Возможно он ждал вручения часов. Я знаю, это всегда было традицией. "
      "Это были очень напряженные дни, сэр. В конце-концов мы можем вручить их свадьбы. "
      Морковка опустил часы обратно в футляр.
      "Я тоже так полагаю. Ну что ж займемся организацией, сержант. "
      Капрал Валет пробирался под городом в полной темноте. Его глаза уже привыкли к мраку. Но он умирал от желания закурить, но Морковка предупредил его об этом. Только взять мешок, проверить след, принести назад тело. И не трогать никаких ценностей.
      Люди уже заполнили Большой Зал Невиданного Университета.
      Бодряк был тверд относительно этого. Это была единственная вещь, от которой он удержался. Он не был полностью атеистом, потому что атеизм - это неизжитая черта мира с многими тысячами богов. Просто никто из них ему особо не нравился, он не видел от них никакой пользы, если он собирался жениться. Он отверг все храмы и церкви, но Большой Зал имел достаточно церковный вид, который люди всегда ощущали, и был обязательным в подобных случаях. Совсем не обязательно для любых богов появляться, но они должны чувствовать себя как дома, если они это делают.
      Бодряк оказался там раньше, потому что нет ничего более бесполезного в мире, чем жених в канун свадьбы. Неизменные Эммы царили в доме.
      Там стояла пара служителей, готовых спросить гостей, с
      чьей стороны они будут.
      Там было также несколько волшебников, шнырявших тут и там. Они были автоматически приглашены на подобную свадьбу высшего общества, и разумеется на прием после церемонии. Возможно одного жареного быка могло и не хватить.
      Несмотря на его глубокое неприятие волшебства, ему были по душе волшебники. Они не доставляли хлопот. Правда время от времени они взламывали пространственно-временной континуум или направляли каноэ слишком близко к белым водам хаоса, но они никогда не нарушали действующий закон.
      "Доброе утро, Верховный Канцлер. " - сказал он.
      Верховный Канцлер Монстр Избавитель, верховный правитель всех волшебников Анк-Морпорка, где бы они ни были досадой и помехой, отвесил ему радушный поклон.
      "Доброе утро, капитан. " - обратился он. - "Должен признать,что вы выбрали для этого прекрасный день! "
      "Ха-ха-ха, прекрасный день для этого! " - со скепсисом подхватил Казначей.
      "Ах, простите. " - сказал Избавитель. - "Он вновь свободен. Невозможно понять человека. У кого-нибудь есть пилюли из сушеной лягушки? "
      Это было полным таинством для Монстра Избавителя, человека, созданного Природой, чтобы жить на открытом воздухе и счастливо убивать все, что кашляет в зарослях, почему Казначей (человек, созданный Природой сидеть где-нибудь в комнате, передвигая фигуры) был столь нервным. Он пытался судить о всех вещах таким образом, что если он их положил, то они ему не противятся. Это включало в том числе обычные шутки, пробежки по утрам и прыгающий на него во время одевания из-за дверей вампир Вилли Маски, утверждавший, что делает это, чтобы вывести того из себя.
      Служба должна была проводиться Деканом, тщательно ее подготовившего; в Анк-Морпорке не было больше службы гражданского брака, иначе кроме такого как: "А теперь все в порядке, если вам это действительно нужно. " Он с воодушевлением кивнул Бодряку.
      "Специально для этого случая мы вымыли наш орган. " сказал он.
      "Ха-ха-ха. Орган, но... " - сказал Казначей.
      "И этот мощный орган способен на многое... " Избавитель
      остановился и махнул паре студентов-волшебников. "Просто заберите Казначея и заставьте его полежать минуточку, ладно? " - сказал он. - "Полагаю, что кто-то опять накормил его мясом. "
      Из дальнего угла Большого Зала донеслось шипение, а затем придушенный скрип. Бодряк пристально оглядел огромное количество труб.
      "Для нагнетания мехов нужны восемь студентов. " - сказал Избавитель на фоне присвистов и хрипов. "У него есть три клавиатуры и сотня дополнительных рычагов, включая двенадцать с пометками '?' на них. "
      "Маловероятно, что на нем может играть человек. " вежливо сказал Бодряк.
      "Ах. Мы испытали удар судьбы... "
      На миг звук стал столь громким, что заложило в ушах. Когда они вновь стали слышать, где-то на болевом пороге, они смогли только различить вступление и сильно искаженные такты "Свадебного марша" Фонделя, исполняемого со смаком кем-то, открывшим, что инструмент обладает не только тремя клавиатурами, но и целым набором специальных акустических эффектов, простирающихся от Метеоризма до Смешного Кудахтанья Цыплят. Случайное "У-ук! " признательности можно было различить среди взрывов звука.
      Где-то под столом Бодряк прокричал Избавителю. - "Изумительно! Кто его построил? "
      "Не знаю! Но на крышке клавиатуры есть имя Ч. Т. Джон
      сона. "
      Последовал нисходящий вой, напоминавший шарманку, а затем тишина.
      "Двадцать минут эти парни накачивали резервуары. " сказал Избавитель, отряхиваясь от пыли, после того как он встал. - "Как легко было исполнено в регистре 'Голос Бога'! Чудесный парень! "
      "У=ук! "
      Верховный Канцлер повернулся к Бодряку, имевшему стандартное предсвадебное выражение лица. Зал был уже полон.
      "Я не специалист в этих делах. " - обратился он. - "Но надеюсь у вас есть кольцо? "
      "Да. "
      "А кто выдаст невесту? "
      "Ее дядя Чердак. Он немного шутник, но она настаивала на нем. "
      "А лучший человек? "
      "Что? "
      "Лучший человек. Вы что не знаете? Он вручает вам кольцо и должен жениться на невесте, если вы дадите деру и все такое прочее. Декан читал об этом. Не так ли, Декан? "
      "Ах, да. " - сказал Декан, проведший весь предыдущий день с Книгой Этикета леди Дейрдры Фургон. - "Она обязана выйти замуж за любого, кто подвернется под руку. Нельзя разрешать не вышедшим замуж невестам порхать тут и там, представляя угрозу обществу. "
      "Я совершенно забыл о лучшем человеке. " - сказал Бодряк.
      Библиотекарь, который покинул орган, все еще пыхтевший в спазмах, оживился.
      "У-ук? "
      "Ну так идите и отыщите его! " - сказал Избавитель. "У вас есть еще около получаса. "
      "Это не так легко, как вам кажется? Они не растут на деревьях! "
      "У-ук? "
      "Я не могу придумать кого попросить. "
      "У-ук. "
      Библиотекарю нравилось быть лучшим человеком. Вам позволяли целовать невест, а им не позволяли убегать. Он был совсем обескуражен, когда Бодряк проигнорировал его.
      Констебль Жвачка трудолюбиво взбирался по ступеням внутри Башни Искусств, ворча на ходу. Он знал, что ему не на что жаловаться. Они тянули жребий, потому что как сказал Морковка, вам не стоит просить людей сделать то, что могли сделать сами. И он вытащил короткую соломинку, ха-ха, которая означала самое высокое здание. Это означало еще помимо всего прочего, что он пропустит церемонию.
      Он не обращал ни малейшего внимания на тонкий канат, свисавший из люка далеко вверху. Даже если он и задумался над этим... что с того? Это был просто канат.
      Гаспод вгляделся в окружавший мрак.
      Откуда-то из темноты доносилось рычание. Это было не обычное собачье рычание. Первобытный человек слышал такие звуки в глубоких пещерах.
      Гаспод сел, колотя в нерешительности хвостом о землю.
      "Я знал, что рано или поздно тебя найду. " - сказал он. - "Старый нос, а? Наилучший инструмент известный псу. "
      До него опять донеслось рычание. Гаспод слегка поскулил.
      "Дело. " - сказал он. - "Дело... дело, понимаете... дело, ради которого меня послали... "
      Опоздавший человек прислушался к доносящимся словам. Только что он стал опоздавшим.
      "Понимаю, ты... не хочешь сейчас разговаривать. " сказал Гаспод. - "Но дело... понимаю, о чем ты сейчас думаешь, неужели этот Гаспод слушается приказов человека? "
      Гаспод бросил заговорщический взгляд через плечо, какбудто там могло быть хуже того, что было перед ним.
      "Пойми, вся эта проповедь о том, каково быть псом? " сказал он. - "Пойми, это именно то, до чего не может додуматься Большой Фидо. Ты видела псов в Гильдии, верно? Ты слышала их рычанье. Ну да, Смерть Человеческим Существам. Отлично. Но помимо всего прочего это страх. Это голос вещающий: Плохой Пес! И это доносится не откуда-нибудь, а изнутри, прямо изнутри из ребер, потому что люди сделали псов. Я это знаю. Думаю, что раньше об этом не знал, но вот оказывается, это сила - знать. Я читал книги, да-да... Ну да, жевал книги. "