Миграции рыб, то есть путешествия их из одного места в другое, как и перелеты птиц, представляют глубочайшее по биологическому смыслу и величественное по красоте явление. Миграции рыб имеют и огромное промыслово-хозяйственное значение, поскольку главная добыча рыб производится на путях их массовых передвижений как в море, так и в озерах и реках. Наиболее грандиозны по масштабам миграции морских рыб и рыб проходных, в определенные периоды жизни переселяющихся в пресные воды. Но и чисто пресноводные рыбы совершают миграции по тем же причинам, что и морские.

Мигрируют рыбы в поисках пищи. Исхудавшая во время нереста у берегов Норвегии треска отправляется на восток, в мурманские воды, где она находит хорошие пастбища. Это кормовая миграция. Семга из моря идет в реки для размножения – миграция нерестовая. Некоторые рыбы на зиму уходят с мест своего летнего пребывания в более глубокие места – миграция зимовальная.

Существуют у рыб и вертикальные миграции, когда они целыми стадами переходят с одной глубины на другую, со дна к поверхности и наоборот. Эти путешествия чаще носят характер кормовых миграций. Зоопланктон (мельчайшие животные организмы, служащие пищей для рыб) ночью сосредоточен в верхних слоях воды, днем – глубже. Вслед за планктоном перемещаются питающиеся им рыбы.

Миграции рыб связаны также с температурными, световыми условиями, течением воды, направлением ветра. У многих рыб икра и личинки переносятся течениями на большие расстояния.

Миграции каспийской миноги

В 1911–1912 годах я подробно проследил миграцию каспийской миноги. До того времени такие наблюдения над этой чрезвычайно скрытной рыбой не производились. Оказалось, что минога начинает входить из моря в реку осенью при температуре воды 10–11° и направляется главным образом по тем волжским рукавам, где более быстрое течение. Ход миноги был прослежен до Саратова. У Саратова мы установили места нереста этой рыбы.

Минога наиболее деятельна ночью. Интересно, что в темные ночи она идет стадами, а в светлые (лунные) – в значительно меньшем количестве и придерживаясь больших глубин.

В те времена на Волге миногу ловили на «фонарь», полагая, что она стремится к свету.

На льду, над быстряком, обыкновенно не очень глубоким, где предполагался наиболее густой ход миноги, около проруби ставили ярко горящий фонарь, а на некотором расстоянии от него пробивали еще несколько прорубей, в которых черпали миногу саками, полагая, что она «клубится» около освещенной полосы воды. Действительно, минога собирается около освещенной полосы, но это объясняется не тем, что рыба стремится к свету, а тем, что она, наоборот, избегает его.

На стр. 60 изображена схема лова миноги на фонарь: s – источник света, фонарь; е – столб воды, освещенный пучком световых лучей; d – ледяная поверхность; а и в – проруби (а – с фонарем, в – где происходит лов). Минога, двигавшаяся все время в темноте навстречу быстроводной струе, наталкивается на свет (е) и, прячась от него, поднимается вверх, в более затемненное пространство, где и попадает в сак ловцу.

Каспийская минога во время своего путешествия по Волге проходит за сутки 50 километров, и если принять во внимание, что минога идет преимущественно ночью, то станет ясно – она передвигается очень быстро. Мне удалось проследить миграцию миноги благодаря мечению рыбы прикреплением шерстяных, с долго сохраняющейся окраской, меток. Мечение рыб – один из лучших способов наблюдения над их миграцией.

Волжская минога совершает нерестовые миграции. Рыба входит в реку, поднимается по ней, движимая инстинктом размножения.

Миграции сельдей

Миграции ясно выражены у атлантических, тихоокеанских (дальневосточных), каспийских и черноморских сельдей.

Атлантическая, так называемая норвежская, сельдь подходит к берегам Норвегии весной, направляясь на нерест (нерестовая миграция), после чего мигрирует на баренцевоморские пастбища (кормовая миграция).

Вместе со взрослой рыбой миграции совершает и молодь, начиная с личиночных стадий. Вышедшие из икры личинки сельди, попадая в мощное течение Гольфстрим, уносятся им к северу, но через некоторое время рыбки возвращаются в родные места. Такова общая картина миграций норвежской сельди, но эта сельдь имеет несколько различных стад (рас), миграции которых разнятся. Одно несомненно: миграции атлантических сельдей сопряжены с нерестом, питанием рыбы и с течением воды в море.

Атлантическая сельдь в неполовозрелом возрасте в небольших количествах проходит из Баренцева моря в Белое, но вскоре снова возвращается в Баренцево море. Такого рода миграцию нельзя назвать нерестовой, да и кормовое значение ее, надо думать, невелико: едва ли сельдь в Белом море найдет больше пищи, чем в Баренцевом. По-видимому, эта миграция связана с течением воды в горле Белого моря и в самом Белом море.

Установлено несколько сроков подхода сельди к Сахалину. Первый бывает ранней весной, когда у берегов только-только растает лед. Найдя подходящие места для нереста (заросли водорослей), сельдь откладывает икру. После икрометания рыба быстро уходит от берегов, совершая обратную миграцию. Через несколько дней или недель начинается второй, а за ним третий ход сельди. Сельдь мигрирует и в залив Петра Великого, причем разновозрастные группы – в разное время. Всего наблюдается три-четыре хода сельди к берегам.

Исследователи миграций тихоокеанской сельди приходят к заключению, что сахалинская и приморская сельди далеких миграций не совершают и к берегам подходят из близлежащих участков моря.

Хорошо изучены миграции каспийских сельдей, среди которых есть группы морских, полупроходных и проходных рыб. Названия групп показывают, что поведение сельдей каждой группы в отношении миграций своеобразно.

На примере каспийских сельдей можно видеть, как велико влияние на миграции рыб температуры и течений воды. Каспийское море имеет большую протяженность с севера на юг, а следовательно, и существенную разницу в температурах воды. Зимой северная часть почти сплошь замерзает. Охлаждается и северная полоса средней части моря. В этих условиях сельдь откочевывает на юг, где вода теплее. Там проходит круговое течение (своего рода река внутри моря), в теплых частях которого и держится сельдь; в охлажденной части течения, у западного берега, сельди зимой мало. Гидрология Каспийского моря, особенно течения, хорошо изучена выдающимся русским ученым Н. М. Книповичем. Когда начинается весеннее потепление, сельдь в массе подходит к западному берегу, затем к восточному и оттуда – в северный Каспий.

Полупроходные каспийские сельди (пузанок) живут в северном Каспии, а нерестуют в определенных участках дельты Волги и в ильменях. Миграции пузанков недалекие.

Более далекие миграции совершали проходные сельди Каспия – волжская сельдь и черноспинка. Волжская сельдь в низовьях Волги шла массовыми стадами и до строительства гидростанций достигала не только средней Волги, но частично доходила по Каме до Перми, а иногда поднималась выше. Примерно так же далеко в реки заходила и другая проходная сельдь – черноспинка.

Мы уже говорили о дальневосточной сардине – иваси. Считается, что иваси всю свою жизнь проводит в путешествиях. В наших дальневосточных водах иваси путешествует в летнее время, придерживаясь районов, где температура воды 8–10°. Когда температура воды повышается, иваси продвигается к северу. При понижении температуры воды до 5° иваси вновь меняет свое местопребывание, перемещаясь к югу.

Весной иваси из южной части Японского моря, возможно, и из более южных морей, направляется к северу, образуя две ветви: одна идет к нашему западному берегу Японского моря и достигает Сахалина, другая движется вдоль западных берегов Японии и также доходит до Сахалина. Затем обе ветви, объединившись, спускаются к югу вдоль наших берегов Японского моря.

Возможно, что в действительности миграционные пути иваси более сложны, чем они представлены на рисунке, но сущность миграций остается той же.

Миграции трески

Донная рыба треска имеет большое промысловое значение. Промысел ее хорошо развит в морях европейского севера. Советские и зарубежные исследователи десятки лет изучают особенности биологии этой рыбы. Подробно изучены миграции норвежской трески, именно той трески, которая составляет главный предмет нашего мурманского промысла.

В июне-июле крупная норвежская треска подходит к мурманскому берегу, направляясь с запада на восток. В августе она, можно сказать, наполняет Баренцево море, передвигаясь с одной банки на другую, с одного пастбища на другое. Треска выходит и за пределы Баренцева моря; стаи ее в теплые годы проникают даже в Карское море. В поисках пищи (небольших рыбок – мойвы и песчанки) треска плавает по всему морю и близко подходит к берегам.

В сентябре начинается обратное путешествие трески к западу. К концу ноября крупной трески в Баренцевом море остается ничтожное количество.

Главные места икрометания трески находятся у берегов Норвегии. Время икрометания – зима и весна, но иногда и летние месяцы. Личинки, вышедшие из икры, уносятся Гольфстримом далеко от берегов, в пути они кормятся и подрастают. Часть молодых рыб попадает в Баренцево море, где находит обильную пищу. Достигнув половозрелости, треска из Баренцева моря направляется на места нереста.

Такова общая картина миграций трески, промышляемой в Баренцевом море, но в деталях эта картина сложнее.

В Баренцевом море и к западу от него есть свои, местные, стада трески, миграции которых отличаются от миграций норвежской трески.

Ежегодно исследователи производят мечение трески. Тысячи рыб метят путем прикрепления металлических меток, на которых имеется условный номер, позволяющий выяснить время и место выпуска трески в море. По этим меткам можно определить путь, проделанный меченой треской, быстроту движения мигрирующих рыб. Благодаря мечению установлено, что отнерестившаяся норвежская треска, пройдя путь от западного побережья Норвегии до восточных пределов Баренцева моря, преодолевает расстояние до 2000 километров.

Из тресковых рыб на большие расстояния мигрирует и пикша. Ее миграции также хорошо исследованы.

Миграции камбалы

Существуют ли миграции у таких рыб, которые привязаны ко дну и мало приспособлены к далеким передвижениям из-за формы своего тела? Мигрируют ли камбалы? Ведь им трудно долго плавать, потому что тело их при плавании не может располагаться вертикально?

У камбалы есть миграции, но протяженность их меньше, чем у таких рыб, как сельдь или треска. Давно изучены миграции морской камбалы, распространенной вдоль берегов Европы, от Баренцева моря до Бискайского залива, а также камбалы, которая живет в Северном море. В миграциях различных камбал есть много сходного.

Североморская камбала для икрометания отходит от берегов и спускается до глубин в несколько десятков метров. Вышедшие из икры личинки начинают мигрировать к берегу. Выяснено, что такие, казалось бы, беспомощные существа, как личинки, могут преодолевать путь в 120 километров, совершая по 1 километру в день.

По форме тела личинки камбалы похожи на личинок других рыб, и держатся они не на дне, а в толще воды. Достигнув длины 13–17 сантиметров (к этому времени тело уже становится плоским), камбалы опускаются на дно и кормятся у берегов. Приливные и отливные течения заставляют молодых рыбок то приближаться к берегу, то отходить от него. Перемещаясь с одной глубины на другую, рыбки совершают и вертикальные миграции.

Взрослые камбалы способны перемещаться на более значительные расстояния, чем молодь. Описаны случаи, когда камбала за 289 дней совершила путь в 600 километров. Миграции камбал связаны с поисками пищи, изменением температуры воды, икрометанием.

Миграции озерных рыб

Пресноводные рыбы, которые всю свою жизнь проводят в озерах и реках, также совершают миграции, и вертикальные и горизонтальные, но последние у них короче, чем у морских рыб. Некоторые озерные рыбы временно покидают озеро и уходят на довольно значительные расстояния в реку.

Лососи Ладожского озера для икрометания идут преимущественно в Свирь и Видлицу, лососи Онежского озера – в Шую, Суну, Водлу. Финские и советские исследователи проводили мечение ладожских лососей. Это помогло установить время, направление и дальность миграций. Выявлено, что пастбища лососей расположены преимущественно против северо-западного побережья Ладоги. После икрометания лососи возвращаются на свои пастбища, в места, далеко отстоящие от нерестилищ.

Лососи, помеченные в реке Свири (покатные лососи), ушли на нагул к западному и восточному побережьям северной части Ладоги. При, мечении эти рыбы были сильно истощены, так как они пробыли в реке без пищи в общей сложности (до и после икрометания) более полугода. Очутившись в озере, лососи быстро начали увеличивать свой вес. Лосось, помеченный 1 июня 1929 года в устье Свири, весивший 2,5 килограмма, при поимке 11 августа того же года немного севернее устья реки Видлицы весил 3,25 килограмма, то есть за 72 дня увеличился в весе на 750 граммов.

Онежский лосось по реке Шуе может подниматься до ее истоков, преодолевая расстояние 150 километров.

Миграции озерных лососей очень сходны с миграциями морских лососей, но разница в том, что море озерным лососям заменяют озера, из которых они мигрируют в реки. Не все отнерестовавшие в реке лососи возвращаются в озеро, большое количество их погибает от истощения. Вторичный нерест у лососей наблюдается редко.

В Ладоге и Онеге обитает несколько пород сигов. Озерные сиги в реки не входят, проходные для размножения направляются в реки и по ним уходят на большие расстояния.

Проходным сигом Ладоги является волховский сиг, который раньше на нерест шел в реку Мсту. Чтобы достигнуть ее, сиг должен был пройти реку Волхов. Сооружение волховской плотины лишило сига возможности совершать такие миграции. Не помогает и неправильно устроенный в плотине рыбоход. Стадо волховского сига заметно уменьшилось. Вот как много значат в жизни рыб привычные миграции! Казалось бы, встретив непреодолимую плотину, волховский сиг мог бы изменить направление своих миграций, используя соседние реки, но это имеет место лишь в ничтожных размерах. Поэтому стадо волховского сига может быть восстановлено лишь в будущем.

Проходные сиги есть во многих реках северо-западного края. Есть они и в Сибири.

Озерная корюшка может быть названа полупроходной рыбой: она мечет икру в реках, куда направляется весной. Но еще за несколько месяцев до нереста корюшка, живущая в Ладожском озере, совершает массовые миграции в самом озере в направлении с севера на юг вдоль восточного берега. Это направление не случайно. Из южной части озера на север у восточного берега идет озерный поток, своего рода внутриозерная река. Навстречу ему и движется корюшка. После нереста, происходящего в низовьях рек, она возвращается по течению потока. Миграции корюшка совершает не только для икрометания или в поисках корма, но и при перемене направления ветра, вызывающей изменение температуры воды.

Во многих озерах водится мелкая корюшка, или снеток (псковский, белозерский, водлозерский). Эта рыбка икру мечет в самих озерах. Но есть морские корюшки, которые входят в реки и по ним уплывают на очень большие расстояния. Ледовитоморская корюшка по реке Енисею поднимается на 1000 километров, беломорская корюшка тоже входит в реки, но речной путь ее очень короток. Морская, невская, корюшка поднимается по Неве до порогов и здесь мечет икру.

Точно так же различны и миграции ряпушек. Ладожская крупная ряпушка – рипус лишь в ничтожном количестве входит в самую нижнюю часть реки Волхова. Нерестует эта рыба в озере против устья реки. Миграции рипуса напоминают миграции беломорской корюшки, которая из Сорокской губы входит в реку Выг лишь на 1–2 километра и мечет икру в губе против Выга. Мелкая озерная ряпушка, населяющая многие водоемы, не выходит из озер для икрометания. Она по своим миграциям сходна со снетком.

Приведенные примеры интересны в том отношении, что позволяют находить ответ на вопрос о причинах миграций пресноводных рыб.

Многие пресноводные рыбы когда-то жили в море. С переселением их в пресные воды постепенно менялись и миграции: сначала рыбы мигрировали из озер в реки, потом ограничивались подходами к устьям притоков озер и, наконец, многие перешли на постоянное жительство в озеро. Можно предполагать, что таким образом постепенно утратили свои привычки к далеким миграциям налим, окунь и другие рыбы, которые совершают миграции лишь в пределах своих небольших озер и рек.

Миграции речного угря

Хочется особо остановиться на удивительных миграциях речного угря. Столько загадочного, подчас трудно объяснимого в поведении этой ценной промысловой рыбы!

Угорь живет в реках европейского побережья Атлантического океана, где он является важным объектом промысла. В нашей стране угревый промысел развит в Прибалтике, включая и Финский залив. Но угорь встречается у нас и в других местах. Отмечены случаи поимки угрей в реках Белого моря и черноморских реках. Иногда эту рыбу обнаруживают в низовьях Печоры и даже в дельте Волги, то есть в двух не связанных между собой речных системах севера и юга. Случайно залавливают угря и в озерах Карелии. Угрей находили также в Чудском озере.

Если сопоставить названные места, невольно возникает вопрос, каким образом угорь попадает в эти так далеко отстоящие друг от друга водоемы, к тому же часто плохо соединенные с реками? Почему ни в реках, ни в озерах никто не находил нерестилищ угря, его икры и личинок?

Трудно найти какую-либо другую рыбу, жизнь которой так мало поддавалась бы наблюдению, как жизнь угря. Недаром об этой рыбе ходили самые фантастические рассказы. Одни утверждали, что угри происходят от дождевых червей, на которых они похожи своим телом; другие считали, что угорь рождается от живородящей рыбы бельдюги; третьи говорили, что угри размножаются не так, как другие рыбы, что они не имеют икры.

Встречающиеся в морях крошечные (длиной менее 1 сантиметра) личинки угря принимали за особую рыбку, которую называли «лептоцефалюс бревирострис» (эти два слова, одно греческое, другое латинское, в переводе на русский язык означают «маленькоголовый, короткорылый»). Действительно, у лептоцефала очень маленькая голова, заканчивающаяся коротеньким рыльцем. Потом исследователи стали предполагать, что лептоцефал – не взрослая рыбка, а личинка какой-то рыбы.

В конце концов лет 60–70 тому назад ученые пришли к выводу, что загадочные лептоцефалы не что иное как личинки угря. Стали искать места нахождения самых маленьких личинок угря, чтобы таким путем выяснить, где же происходит икрометание взрослых угрей. Много лет ученые пытались решить эту задачу и наконец удалось. Вот что теперь известно о миграциях угря.

Выросшие в реках и озерах угри, прожив здесь 4–6 лет и достигнув половой зрелости, покидают пресные водоемы. Интересно, что в пресных водах живут преимущественно самки, а самцы угря предпочитают соленую и солоноватую воду и в пресные водоемы входят в ничтожном количестве; в Финском заливе самцов угря вовсе не находят.

Миграция взрослого угря, подготовленного к икрометанию, происходит необычно: не навстречу течению воды, как идут на нерест проходные рыбы, а по течению. Дальнейший путь и поведение угря еще более удивительны. Войдя в морские воды, самки, спустившиеся из рек, и самцы, находящиеся в прибрежных частях моря, идут дальше вместе, пересекают Атлантический океан и в районе океана между Северной и Южной Америкой, в Саргассовом море, на глубине около 1000 метров, где температура воды не менее 7°, самки мечут икру. Подробности икрометания угря пока остаются неизвестными. Исследователи считают, что после икрометания угри гибнут. Никому еще не удалось найти угрей, выметавших икру.

Вышедшие из икринок червеобразные личинки размером 1–2 миллиметра постепенно поднимаются из глубин к поверхности и начинают свое дальнее путешествие в направлении, противоположном тому, по которому двигались родители. В течение трех-четырех лет плывут они по течению Гольфстрим к берегам Европы.

В первое лето личинки достигают длины 25 миллиметров и находятся в западной части Атлантического океана, во второе лето их длина 50–55 миллиметров, и они уже в центральной части Атлантического океана, в третье лето личинки подходят к берегам Европы и начинают свое путешествие в пресные воды; в это время длина их 75–80 миллиметров.

Во время столь продолжительного путешествия тело личинки претерпевает большие изменения. В первые дни жизни личинка угря имеет некоторое сходство с личинками других рыб – она округлой формы. Потом личинка приобретает вид тонкого древесного листа (годовалая личинка), затем, увеличиваясь, становится похожей на плоскую рыбку (двухгодовалая личинка), спустя некоторое время (перед входом в реки) личинка превращается в рыбку с высоким тельцем, потом – в червеобразного стекловидного угорька и, наконец, уже в пресной воде – в крупного угря.

Миграции осетровых

Наиболее древними из наших проходных рыб являются осетровые, которые встречаются в черноморском, азовском, каспийском, аральском и балтийскоморском бассейнах, в Байкале и в некоторых водоемах Дальнего Востока. Ближайшие предки современных осетровых рыб жили в соленых и солоноватых водах. Позднее они стали заходить и в пресные воды, сначала только в низовья рек, а потом и в средние и верхние участки.

Амурская калуга по Амуру поднимается почти до его истоков, каспийская белуга уходит далеко по Волге, аральский осетр – шип поднимается по Сыр-Дарье и Аму-Дарье. Стерлядь уже стала совсем пресноводной речной рыбой, утратившей связь с морем, но временно она спускается в прибрежную морскую полосу, хотя никогда не выметывает здесь икру. Байкальский осетр – тоже пресноводная рыба, никогда не уходящая в море, но эта рыба сохранила миграцию в речные воды. Балтийский осетр мигрирует из моря в реки, входит и в Неву, по ней доходит до Ладожского озера, нерестует в реке Волхове. По-видимому, эта рыба в Ладожском озере может стать чисто озерной, так как она здесь встречается во всех возрастах. Азовская севрюга поднималась по Дону на 1000 километров, каспийская идет в Урал, Куру, Волгу и другие реки.

После нереста осетровые возвращаются в море; сюда сплывают и их мальки. Самый ход осетровых по рекам представляет любопытную картину. Осетровые, рыбы донного образа жизни, казалось бы, и при миграциях должны придерживаться дна. Но во время хода рыбы можно увидеть с берега, как осетр выпрыгивает из воды и с шумом опять ныряет. Рыбаки говорят в таком случае, что осетр «взмыл», то есть круто поднялся, как птица. По частоте таких выпрыгиваний судят о том, насколько стадно («рунно») идет осетр.

Миграции против течения воды принято называть катадромными (в переводе с греческого «бегущий вверх»), миграции по течению – анадромными («бегущий вниз»). На миграции не может не влиять быстрота течения. Одни рыбы для своих миграций избирают быстрое течение, другие тихое.

Для каждого вида проходных рыб существуют и свои температурные оптимумы, при которых совершается миграция. Знание их помогает правильно определять время лова. В былые годы астраханские рыбаки-промышленники тратили большие средства на так называемые пробные ловы. Чтобы не пропустить ход, например, воблы, они тянули невода и смотрели, какая идет рыба и в каком количестве. А когда исследователи установили, что вобла идет в низовьях Волги при температуре 10–15°, время хода (и лова) стало определяться не неводом, а термометром.

Миграции морских лососей

Еще более поразительны миграции морских лососей, идущих на размножение из моря в реки. Имеются в виду атлантические лососи (лосось и таймень) и тихоокеанские (кета, горбуша и другие), которых еще называют дальневосточными.

Атлантический лосось входит в Неву с конца мая и продолжает миграцию до половины сентября с перерывом в середине лета. Лосось обнаруживают во всех участках реки, от устья до истока. Ничтожное количество входит в Ладожское озеро (достигая его северной части). Морские лососи были обнаружены около Валаамских островов и даже в реке Вуоксе. Возможно, это является свидетельством более массовых миграций морского лосося в Ладогу в прежние времена. Морской лосось через реку Свирь прежде достигал и Онежского озера, но здесь его обнаруживали исключительно редко.

С половины октября и до зимы лосось, крайне истощенный после икрометания, возвращается, скатывается, в море; много лососей умирает после первого же икрометания. В очень редких случаях одна и та же самка лосося трижды входит в Неву (или в другие реки) для икрометания. Лишь однажды в Шотландии была обнаружена самка лосося, нерестовавшая 5 раз.

Таймень входит в Неву, Лугу и реки Карельского перешейка, как и обыкновенный лосось, весной и осенью, но в очень небольших количествах.

Семга – тот же атлантический лосось, но она размножается в наших северных реках, впадающих в Баренцево и Белое моря. Как исключение, найдена семга в реке Каре, которая является восточным пределом распространения этой рыбы.

Исследованиями советских и зарубежных ученых установлено, что семга имеет две разновидности – летнюю и осеннюю. Половые продукты (икра и молоки) первой дозревают в речной воде за короткое время, 2–3 месяца; половые продукты второй – за 12–13 месяцев. Летняя семга входит в реки летом, когда у нее уже хорошо развиты половые продукты, и нерестует осенью того же года, осенняя – входит осенью, с незрелыми половыми продуктами, и нерестует осенью следующего года, то есть через год после вхождения в речные воды.

Беломорские рыбаки на основании вековых наблюдений присвоили различным стадам семги особые названия – «подледка», «заледка», «закройка», «межень», «тинда», «осенняя».

Подледка мигрирует в реки в самом начале весны, когда в реке еще лед.

Заледка – семга, идущая вслед за вскрытием реки (в беломорских реках обычно в первых числах мая).

Закройка идет с начала или с половины, иногда с конца июня. Закройка представлена преимущественно самками с развитыми половыми продуктами. Это и есть настоящая летняя семга, которую называют еще яровой семгой.

С середины июля одновременно с закройкой идет межень – тоже летняя семга с преобладанием крупных самцов.

С меженью идет тинда – мелкие самцы. Разгар хода тинды – вторая половина июля и начало августа.

Осенняя идет с середины августа и до ледостава.

Подледку и заледку иногда принимают за зимовавшую в низовьях реки осеннюю семгу, которая весной возобновляет свой ход к нерестилищам.

В отдельных реках и в разные годы миграции имеют свои особенности, но общая картина их всюду довольно однообразна.

После нереста оставшаяся в живых семга возвращается в море худой, с большими изменениями в теле. Такие отощавшие семги получили название «лохов» и «вальчаков». Серебристый стройный красавец лосось становится темным, на боках тела и головы появляются красные и оранжевые пятна, похожие на кровоподтеки, рыло удлиняется, челюсти изгибаются в крюки, и на них сильно увеличиваются передние зубы. Огромное количество самцов семги после нереста погибает, да и самок остается немного.

Раньше считалось, что беломорская семга далеко на запад не уходит. Но вот что показало мечение. В реке Выге была поймана самка семги с меткой, которая указывала на то, что рыба была помечена у западного берега Норвегии. Так как лососи обычно приходят на нерест в ту реку, где они вывелись, то можно считать, что пойманная в Выге семга вывелась в этой реке. Здесь она прожила три года в виде малька, потом ушла к берегам Норвегии. Там в море она росла еще три года (это видно по чешуе), достигла половой зрелости и вернулась опять в Выг.

Рыба прошла около 2500 километров в одну сторону и столько же в другую. На обратный путь, как показывает метка, семге понадобилось около 50 суток. Значит, рыба проходила не менее 50 километров в сутки. Из зарубежных источников известно, что семга может проходить в сутки до 100 километров. Это вполне правдоподобно, если иметь в виду, что мигрирующая в реки семга обладает очень большой силой и отличается значительной скоростью в плавании.

Оставшееся в реке молодое поколение семги через 1–5, чаще через 2–3 года, скатывается в море и там быстро растет.

Среди рыб наших вод нет другого рода, виды которого имели бы столь сложные миграции, как тихоокеанские дальневосточные лососи – кета, горбуша, красная, кижуч, чавыча и сима. Один русский ученый более ста лет назад совершенно правильно назвал их миграции «кочеванием до смерти».

Кета, как и семга, имеет летнюю и осеннюю разновидности. Летняя кета идет в Амур с июля, осенняя – в августе-сентябре.

Я трижды (в 1925, 1926 и 1928 годах) наблюдал миграцию кеты в Амур и другие реки Амурского лимана, Татарского пролива и в реку Большую (на западном побережье Камчатки). Прежде всего обращает на себя внимание то, что кета идет в реку отдельными стадами, с перерывами. Причины перерывов, по-видимому, связаны с погодой или с разным возрастом мигрирующих рыб.