- Чего? О, наши глаза встретились, когда я просунул долговую расписку под ее подвязку, сержант - с готовностью ответил Шнобби.
      - И… она головой перед этим не ударялась или что то в этом роде?
      - Не думаю, сержант.
      - А она… здорова? - спросил Колон, изыскивая возможное объяснение.
      - Вполне, сержант!
      - Ты уверен?
      - Она говорит, что мы половинки одной души, сержант - мечтательно произнес Шнобби.
      Колон замер с одной ногой занесенной над тротуаром. Он уставился прямо перед собой, беззвучно шевеля губами.
      - Сержант? - спросил Шнобби, озадаченный происходящим.
      - Ага… ага.. - сказал Колон, скорее самому себе - могу представить… Очевидно, что в каждую половинку попали разные кусочки. Как будто через сито просеяли.
      И он опустил ногу.
 
      - Эй, вы!
      Это было скорее блеяние, чем крик и прозвучало оно из двери Королевского Музея Искусств. Высокая, худая фигура махала проходящим мимо стражникам.
      - Дассэр? - сказал Колон, салютуя.
      - Поулицейский, нас огрбли!
      - Огребли? - переспросил Шнобби.
      - Неужели? - спросил Колон, предупреждающе кладя руку на плечо Шнобби. - Что нибудь украли?
      - Да, потомоу я и думаю, что это огрблние, поунятно? - сказал человек. Хотя он и стоял с видом озабоченного цыпленка, Фред Колон все равно был впечатлен. У человека был такой шикарный наряд и его речь было так трудно понимать. Он не столько говорил, сколько зевал с модуляциями:
      - я Сэр Рейнольд Строчетт, попечитель Изоубразительных Искусств, сегодня я проугуливался по Длинной Глрее и… оу боже, они украли Плута!
      Человек поглядел на две озадаченные физиономии.
      - Методия Плут? - снова попытался он - Битва при Кумской Долине? Бесценное произведение искусства!
      Колон подтянул живот. - Ого, - сказал он - это серьезно. Нам лучше пойти и глянуть на это дело. Э… то есть осмотреть место происшествия.
      - Да, да, конечно - ответил Сэр Рейнольд - Прошу. Насколько я поунимаю, современная Стража может многое узнать лишь взгляунув на место, где находилась вещь, это в самом деле так?
      - Узнать что она пропала? - спросил Шнобби - О, это точно. Это мы умеем.
      - Э… несоумненно, - сказал Сэр Рейнольд - прошу сюдау.
 
      Стражники последовали за ним. Конечно, они уже бывали в музее. Большинство горожан посещало музей в дни, когда не было лучшего развлечения. В нынешние времена в музее размещалось несколько современных выставок, поскольку Лорд Ветинари придерживался Взглядов, но и неспешная прогулка среди старинных гобеленов и довольно темных и пыльных картин, сама по себе была приятным послеобеденным времяпровождением. А в качестве дополнительного удовольствия можно было полюбоваться на розовых обнаженных толстушек.
      Но Шнобби был в затруднении. - Эй, сержант, о чем это он? - зашептал Шнобби Колону - он говорит так, как будто зевает все время. Что еще за глрея?
      - Галлерея, Шнобби. Это так высший класс разговаривает.
      - Да я его еле-еле понимаю!
      - Демонстрирует свой высший класс, Шнобби. Что хорошего было бы, если бы люди вроде тебя запросто могли его понимать?
      - Верно замечено, сержант - признал Шнобби - я об этом не подумал.
      - Вы обнаружили пропажу картины сегодня утром, сэр? - спросил Колон, входя вслед за попечителем в галлерею, все еще захламленную лестницами и пыльными покрывалами.
      - Да, это так.
      - Значит она была украдена прошлой ночью?
      Сэр Рейнольд помедлил. - Эээ, боуюсь, что неоубязательноу. Мы перестраиваем Длинную Гллереу. Конечноу, картина слишком велика, чтобы ее выносить, поэтому месяц назад мы поукрыли ее чехлом. Но когда мы сняли егоу сегодня утром, под ним была только рама! Смотрите!
      Творение Плута занимало, вернее когда-то занимало, раму десяти футов высотой и пятидесяти футов длиной, которая, как таковая, сама могла сойти за произведение искусств. Рама все еще висела на месте, обрамляя собой шероховатую пыльную штукатурку.
      - Полагаю, что она сейчас в частной коллекции у какого-нибудь богача - застонал Сэр Рейнольд - но как ему удастся сохранить ее в тайне? Этот холст одно из наиболее узнаваемых художственных произведений в мире! Любая цивилизованная личность ее сразу узнает!
      - Как она выглядела? - спросил Фред Колон.
      Сэр Рейнольд был грубо сброшен с небес на землю, что было обычным явлением при любом разговоре со сливками Анк-Морпоркского полиции.
      - Воузможноу я смогу найти вам копию - слабо произнес он - но оригинал был почти пятьдесят футов длиной! Неужели вы никоугда ее не видели?
      - Ну, я помню, что в детстве меня приводили посмотреть на картину, но это было так давно. Во всяком случае, целиком ее все равно не увидишь. То есть к тому времени, как дойдешь до ее другого конца, ты забудешь что там было в начале. - Увы, это прискорбная истина, сержант - сказал Сэр Рейнольд - и чтоу самое досадное, этот ремоунт был затеян только для того, чтобы построить специальную круглую коумнату для картины Плута. У него была идея, знаете, что зритель доулжен быть полностью окружен настенной живописью и чувствовать себя прямо в гуще событий! Вы ощущали бы себя посреди Кумской Долины! Он называл это паноскопическим искусством. Говорите, что хоутите о текущих процентных ставках, но дополнительные посетители могли бы дать возможность выставить картину так, как по нашему мнению, он намеревался ее выставлять. И вот такая неприятность!
      - Если вы собирались пермещать ее, почему вы просто не сняли ее и не убрали в безопасное место, сэр?
      - Вы имеете в виду, почему не свернули ее? - Сэр Рейнольд был шокирован, - Это могло бы сильно ее повредить. Какой ужас! Нет, у нас была детально разработана операция перемещения, мы запланировали провести ее на следующей неделе. - Он вздрогнул - Только я поудумаю о том, как кто то вырезает ее из рамы, я чуть в оубморок не падаю…
      - Эй, это должно быть улика, сержант! - сказал Шнобби, возвращаясь к своей обычной деятельности - бездельничанию и копошению среди вещей в поисках чего-нибудь ценного - Глядите, кто то навалил здесь гору старого вонючего мусора! Он направился через комнату к постаменту, заваленному тряпьем.
      - Не трогайте это, поужалуйста! - воскликнул сэр Рейнольд, кидаясь вперед. - Это наиболее споурная работа Даниелларины Надутс «Не говори мне О Понедельниках»! Вы там ничего не сдвинули? - добавил он нервно - это произведение в буквальном смысле бесценно, а автор очень остра на язык!
      - Это всего лишь старое тряпье! - запротестовал Шнобби, пятясь назад.
      - Искусство представляет собой нечто большее, чем просто сумма составляющих его компонентов, капрал - ответил попечитель. - несомненно, вы ведь не будете говорить, что «Три Большие Розовые Женщины и Немножко Марли» Карватти всего лишь, кхм, набор старых красок?
      - Тогда, что насчет этого? - сказал Шнобби, указывая на соседний постамент - Всего лишь здоровенный столб с вбитым в него гвоздем! Это тоже искусство?
      - "Свобода"? Если ее когда-нибудь выставят на продажу, она вероятно потянет тысяч на тридцать доулларов. - ответил Сэр Рейнольд.
      - Этот кусок дерева с гвоздем? - спросил Колон - И чья это работа?
      - После того, как Лорд Ветинари увидел «Не Говори Мне о Понедельниках», он люубезно приказал пригвоздить Мисс Надутс к стоулбу за ухо - сказал Сэр Рейнольд - однако, к полудню ей уже удалось освободиться.
      - Готов побиться, она была взбешена! - сказал Шнобби.
      - Нет, после того, как она получила несколько наград за этот столб. Я поулагаю, что она планирует пригвоздить себя к другим разным вещам. Может получиться совершенно потрясающая выставка.
      - Знаете, что я вам скажу, сэр - услужливо предложил Шнобби - Почему бы вам не оставить старую раму так, как есть и не дать ей новое название, например, "Искусство Воровства"?
      - Нет - холодно ответил Сэр Рейнольд - это было бы глупым.
      Сокрушенно качая головой о превратностях мира, Фред Колон подошел прямо к стене, которая была так жестоко, вернее жеустоуко, лишена своего покрытия. Холст был грубо вырезан из рамы. Сержант Колон соображал не очень быстро, но этот факт просто бросился ему в глаза. Так напортачить, имея целый месяц на то, чтобы украсть картину? У Фреда был полицейский взгляд на природу людей, который в некоторых отношениях отличался от взглядов попечителя. Никогда не говори, что существует то, что люди не смогли бы сделать, каким бы странным это не было. Вероятно, найдутся и такие сумасшедшие богачи, которые купят картину, даже если любоваться ею они смогут только в уединенности своих особняков. От людей можно всего ожидать. Возможно, их приводит в дивный душевный трепет простое осознание того, что они владеют такой страшной тайной. Но воры выдрали холст из рамы, так, как будто они не заботились о его дальнейшей продаже. Вдоль рамы тянулись несколько дюймов оборванного полотна… - минуточку…
      Сержант отступил от стены. Улика. Вот она, прямо перед ним! И в этот момент Фред ощутил дивный душевный трепет.
      - Эта картина - заявил он - эта картина… картина, которой здесь нет, по моему, совершенно очевидно, украдена… троллем.
      - Боже мой, откуда вы знаете? - изумился Сэр Рейнольд.
      - Я очень рад, что вы задали мне этот вопрос. - сказал Фред Колон, который действительно был рад. - Я обнаружил, что верх картины срезан очень близко к раме. - он показал на раму. - Тролль мог бы с легкостью достать ножом до верха и срезать полотно вдоль верхнего края рамы и по бокам с обеих сторон, видите? Но обычно тролли с трудом наклоняются и когда он стал срезать снизу, он снебрежничал и неровно оборвал край. К тому же, только тролль мог унести картину. Лестничный ковер и то не поднимешь, а свернутое полотно будет намного тяжелее!
      Колон ослепительно улыбнулся.
      - Молодец, сержант! - сказал попечитель.
      - Хорошо придумано, Фред - заметил Шнобби.
      - Спасибо, капрал - величественно ответил Фред Колон.
      - Или это могла быть пара дварфов с лестницей - жизнерадостно продолжил Шнобби. - Оформители забыли несколько штук. Они тут повсюду стоят.
      Фред Колон вздохнул.
      - Видишь ли, Шнобби - сказал он - вот такие публичные заявления и являются причиной того почему я сержант, а ты нет. Совершенно ясно, что если бы это были дварфы, то все края были бы ровно срезаны. Мистер Сэр Рейнольд, музей запирают на ночь?
      - Конечно! Не только запирают, но и перегораживают решетками! Старина Джон очень щепетитлен в этом отношении. Он сам живет при музее на чердаке, так что ему ничего не стоит превратить свой дом в крепость..
      - Это смотритель? - спросил Фред - Нам нужно будет побеседовать с ним.
      - Разумеется побеседуйте. - нервно сказал Сэр Рейнольд - Но я думаю, что в нашем хранилище могут оказаться какие-нибудь описания картины. Я пойду и эээ.. поищу их…
      Он заторопился к маленькому дверному проему.
      - Интересно, как они выбрались отсюда? - сказал Шнобби, когда они остались одни.
      - А кто сказал, что они выбрались? - спросил Колон - это очень большой дом, с чердаками и подвалами и разными закоулками, так почему бы не припрятать ее подальше и не подождать чуток? Приходишь как обычный посетитель, залезаешь под чехол, ночью снимаешь карину со стены и прячешь ее, а утром уходишь вместе со всеми посетителями. Как просто, а?
      Он довольно улыбнулся Шнобби. - Все, что нам нужно - опережать преступника хоть на один шаг.
      - Или они могли просто выбить дверь и удрать с полотном среди ночи, - сказал Шнобби - зачем заморачиваться хитроумным планом, если и простой сработает?
      Фред вздохнул - Я вижу, что задачка будет не из легких, Шнобби.
      - Тогда тебе стоит спросить Ваймса, можем ли мы сами провести расследование, - сказал Шнобби - поскольку мы уже ознакомились с фактами, правильно?
      В воздухе повисли невысказанные слова - где бы ты хотел провести следующие несколько дней? Среди топоров и дубинок, уже приготовленных к бою, или здесь, в музее, неторопливо, с особой тщательностью обыскивая подвалы и чердаки? Это и трусостью нельзя будет назвать потому, что такое знаменитое произведение искусства просто обязано быть частью нашего национального наследия, верно? Даже если это всего лишь картина, изображающая толпу дварфов и троллей, колошматящих друг друга.
      - Я думаю, что мне надо составить подробное донесение и спросить мистера Ваймса, не стоит ли поручить это расследование нам. - медленно произнес Фред Колон. - Такое дело требует внимания старших офицеров. Вот ты, Шнобби, много ли ты знаешь об искусстве?
      - Знаю, что нужно знать, сержант.
      - Да брось, Шнобби.
      - А что? Смуглянка говорит, что ее занятие тоже Искусство, сержант. И на на ней больше одежды, чем на большинстве женщин на этих музейных стенах, так что нечего насмехаться.
      - Да, но… - тут Фред Колон заколебался. В глубине своего сердца он знал, что кувыркание верх тормашками на шесте в костюме, который можно продеть в иголку, Искусством не является, с другой стороны, изображение фигуры, лежащей на кровати в одной улыбке и кисточке винограда было настоящим серьезным Искусством, но ответить, в чем собственно заключается разница было довольно затруднительно.
      - Ваз нет. - наконец сказал он.
      - Каких ваз? - спросил Шнобби.
      - Обнаженные женщины являтся Искусством, только если рядом с ними стоит ваза. - сказал Фред Колон. Даже для него это прозвучало неубедительно и поэтому он добавил - или пьедестал. И то и другое еще лучше. Это такой секретный знак, поставленный художниками, он показывает, что это настоящее Искусство, на которое прилично смотреть.
      - А что насчет цветочных горшков?
      - Цветы подходят, если они стоят в вазе.
      - А как насчет тех картин, на которых нет ваз, пьедестала или цветочных горшков? - спросил Шнобби.
      - Вспомнил какую-то картину? - с подозрением спросил Колон.
      - Да, «Богиня Анойя [1], Восстающая из Посудмойки» - сказал Шнобби - У них в музее она есть. Ее нарисовал один малый с тремя -ий в имени, по мне, звучит вполне артистично.
      - Количество -ий имеет значение, Шнобби - сказал сержант Колон рассудительно - но в таком случае, ты должен спрашивать себя: где херувим? Если там есть толстый розовый ребенок, держащий зеркало или веер или что-нибудь в таком роде, то все в порядке. Даже если этот ребенок нагло ухмыляется. Ясно, что вазы не везде можно расставить.
      - Хорошо, но предположим… - начал Шнобби.
 
      [1] Анойя - Анк-Морпоркская Богиня Вещей, Застрявших в Комоде.
 
      Дальняя дверь открылась и Сэр Рейнольд с книгой под мышкой поспешил к ним по мраморному полу.
      - Увы, боюсь, что копии картины не существует, - сказал он - трудно сделать копию, по которой можно было бы в полной мере судить об оригинале. Тем не менее, этот ээээ… довольно сенсуальный трактат содержит много подробных зарисовок. В последнее время казалось, что каждый посетитель имеет у себя ее копию. А вы знаете, что на оригинальной картине можно распознать более чем две тысячи четыреста девяносто дварфов и троллей по доспехам и нательным знакам? Эта работа свела Методию Плута с ума. Чтобы закончить картину ему потребовалось шестнадцать лет!
      - Да разве это много? - бодро сказал Шнобби - вот Фред так и не закончил красить кухню, а начал он аж двадцать лет назад!
      - Спасибо за напоминание, Шнобби - холодно ответил Колон. Он взял книгу у попечителя. Ее название гласило «Кодекс Кумской Долины».
      - До какой степени свела с ума? - спросил он.
      - Видите ли, он пренебрегал остальной работой, постоянно менял место жительства потому, что ему было нечем заплатить за комнату и каждый раз он должен был перетаскивать за собой этот огромный холст. И еще, представьте себе, ему приходилось выпрашивать краски на улице, что занимало очень много времени, так как не многие прохожие носят с собой тюбик жженой умбры. Также он говорил, что картина разговаривает с ним. Это все написано в книге, довольно трагичная история.
      - Картина разговаривала с ним?
      Сэр Рейнольд сделал гримасу. - Мы полагаем, что именно это он имел в виду, но что там было на самом деле, мы не знаем. У него не было друзей. И он верил, что если заснет ночью, то превратится в цыпленка. Он оставлял самому себе многочисленные записки «Ты не цыпленок», хотя иногда ему казалось, что он обманывает себя. По общему мнению, Плут слишком сильно сконцентрировался на картине и это вызвало у него разновидность мозговой лихорадки. Ближе к конце работу над картиной, он уверился, что сошел с ума. Он говорил, что слышит звуки битвы.
      - Откуда вы это знаете, сэр? - спросил Фред Колон - Вы же сказали, что у него не было друзей.
      - Ох уж эта полицейская проницательность! - улыбнулся Сэр Рейнольд. - Он оставлял себе записки, сержант, все время. Коугда его последняя квартирная хоузяйка попала в его комнату, она обнаружила сотни записок, запихнутых в старый мешок из под куриного корма. К счастью, она не умела читать и поскольку в ее голове засела идея, что ее жилец был в своем роде гением и мог иметь что то, что она могла бы продать, она позвала его соседку, Мисс Аделину Счастлливо, коуторая рисовала акварели и Мисс Счастлливо позвала своего друга, коуторый вставлял картины в рамки, а он тут же вызвал Эфарима Доустера, известного автоура ландшафтов. Эти записки поставили молодых худоужников в тупик, когда те попытались разгадать тайну несчастного умалишенного. Записки расположены в книге в произвольном порядке. Некоторые из них очень… странные.
      - Более странные, чем «Ты не цыпленок»? - спросил Фред.
      - Да, - сказал Сэр Рейнольд - ох, все эти слухи насчет голосов, предзнаменований, призраков… Он также вел дневник на случайных клочках бумаги, и никогда не оставлял никаких пометок вроде даты или места своего проживания, чтобы цыпленок не смог его найти. И он многого не договаривал потому, что не хотел, чтобы цыпленок обнаружил его.
      - Извините, я думал, вы сказали, что это он считал себя цып… - начал Колон.
      - Кто может постичь мысли скорбных душою, сержант? - устало произнес Сэр Рейнольд.
      - Э… А картина в самом деле говорит? - спросил Шнобби Шноббс - И странные вещи происходят, да?
      - Охохох, нет. - сказал Сэр Рейнольд. - По крайней мере не при мне. Охранник, работающий в зале в дневное время говорит, что она ни разу не вымолвила ни словечка, даже после издания книги. Естественно, что она очаровывает людей и всегда были истории о спрятаннных в ней сокровищах. Поуэтому книгу и переиздавали еще несколько раз. Люди любят мистерриу, не так ли?
      - Мы не любим. - ответил Фред Колон.
      - Я вообще не знаю, кто такой этот мистер Риу - сказал Шнобби, пролистывая кодекс. - Кстати, я слышал об этой книге. Мой приятель Дейв, который продает марки, говорит в ней есть история про дварфа, который появился в одном городе рядом с Кумской Долиной через две недели после битвы, и он был весь изранен потому, что на него напали тролли и он изнемогал от голода, вот, и никто не знал толком дварфийский, но было похоже, что он хотел, чтобы они последовали за ним и он повторял все время одно и то же слово, и, как оказалось, оно означало на дварфийском «сокровища». Вот, но когда они пошли за ним в долину, по дороге он умер и они не смогли ничего найти и потом, этот самый художник нашел… что-то в Кумской Долине и зашифровал место, где он ее нашел на картине, но сошел с ума. Дейв говорил, что будто бы там обитали призраки. Еще он говорил, что правительство замолчало эту историю.
      - Да, но твой приятель Дейв говорит, что правительство всегда все замалчивает. - сказал Фред.
      - Да так оно и есть.
      - Только он всегда узнает обо всем и он никогда ничего не замалчивает - добавил Фред.
      - Я знаю, тебе нравится иронизировать, сержант, но в мире происходит много того, о чем мы не знаем.
      - Что, например? - парировал Колон - Назови мне хоть что-нибудь, что происходит в мире и о чем мы не знаем? Не можешь, а?
      Сэр Рейнольд откашлялся. - Есть одна теорриау, - проговорил он тщательно подбирая слова, как обычно говорят люди, ставшие свидетелями работы Шнобби-Колновского мозгового треста. - но к соужалению, под записки Методии Плута можно подвести почти любую теоррииу. Я подозреваю, что своей нынешней популярностью картина обязана тому, что книга возродила старую сказку о том, что в картине скрыта какая то тайна.
      - Да? - оживился Колон - и что за тайна?
      - Не имею ни малейшего представления. Ландшафт был нарисован со всеми подробностями. Может быть на нем изображен замаскированный вход в скрытую пещеру? Зашифрование послание в распложении сражающихся? Существуют самые разнообразные теорриуи. К нам в музей приходят довольно странные люди с рулетками и мучительно-сосредоточенными лицами, но я не думаю, что им удалось хоть что-то найти.
      - Может кто-то из них и стащил картину? - предположил Шнобби.
      - Соумневаюсь. Они стараются не привлекать к себе внимания, приносят с собой еду и проводят в музее целые дни напролет. Такие люди обожают анаграммы и тайнопись, и у них полным-полно своих маленьких теоуррий и прыщей. Если они для кого и опасны, так только для таких же, как они сами. К тому же, зачем воровать картину? Мы всегда рады посетителям, проявляющих к ней интерес. Еще одна причина, из-за которой им вряд ли бы захотелось забрать картину домой, это то, что что она просто не поместится на стенке над кроватью. А вы знаете, Плут говорил, что по ночам он иногда слышал вопли? Как принято считать, это были звуки битвы. Все так печально…
      - Да уж, это не то, что захочешь повесить над камином. - сказал Фред Колон.
      - Совершенно тоучно, сержант. Даже если бы существовал камин длиной пятьдесят футов.
      - Благодарю, сэр. Еще один вопрос, сколько дверей ведет в музей?
      - Три, - с готовностью ответил Сэр Рейнольд - но две из них всегда закрыты.
      - Но если тролль…
      - Или дварфы… - вставил Шнобби.
      - Или дварфы, как подсказывает мой младший коллега, попытались бы вынести ее…
      - Горгульи - гордо заявил Сэр Рейнольд - две поустоянно наблюдают за главным вхоудом с крыши противоположного здания, над другими дверями тоже есть свои горгульи. А днем в музее полным-полно служащих.
      - Как бы глупо это ни прозвучало, но вы везде поглядели?
      - Весь персоунал был занят поисками все утро, сержант. Рулон должен быть очень большим и тяжелым. Коунечно, в музее полно закоулков, но его было бы трудно не заметить.
      Колон коснулся рукой шлема. - Благодарю, сэр! Теперь мы бы хотели осмотреть здание, если вы не против.
      - Да, пойдем поищем вазы… - добавил Шнобби Шноббс.
 
      ***
 
      Ваймс поудобнее распложился в кресле и оглядел вампиршу. Ей можно было дать лет шестнадцать, не больше. Даже не верилось, что она ничуть не моложе Ваймса. У нее была короткая стрижка, что Ваймс никогда раньше не встречал у вампиров и она выглядела если не как мальчишка, то как девушка, не возражающая сойти за такового.
      - Прошу извинить мое… замечание. - сказал Ваймс. - Неделя выдалась кошмарная и час от часу становится все хуже.
      - Не надо меня бояться. - заметила Салли. - Если вам станет от этого легче, признаюсь, что мне это нравится не больше, чем вам.
      - Я не боюсь! - резко ответил Ваймс.
      - Простите, мистер Ваймс, от вас пахнет страхом. Не очень сильно, - добавила Салли. - так, совсем чуть-чуть. И ваше сердце бьется учащенно. Сожалею, если задела вас. Я всего лишь попыталась вас успокоить.
      Ваймс откинулся на спинку кресла. - Не надо меня успокаивать, мисс Фон Хампединг. Я нервничаю, когда люди пытаются сделать это. И уж что, что, а покоя мне все равно не найти. И не надо обсуждений, как я пахну, благодарю. О, и еще, обращайтесь ко мне коммандер Ваймс или сэр, понятно? Только не мистер Ваймс.
      - А я предпочитаю, чтобы ко мне обращались Салли - сказала вампирша.
      Они уставились друг на друга, сознавая, что все пошло не так, как надо, испытывая сомнения в том, что ситуацию еще можно исправить.
      - Итак… Салли… Вы хотите стать копом? - спросил Ваймс.
      - Полицейским? Да.
      - В вашей семье были полицейские? - продолжил Ваймс. Это был обычный вопрос для затравки, который помогал начать разговор, если идея о работе в полиции исходила из семьи.
      - Нет, только кровопийцы. - ответила Салли.
      Последовала еще одна пауза.
      Ваймс вздохнул.
      - Вот что, я хочу знать, это Джон-Вовсе-Не-Вампир-Смит и Дорин Подмиггинс выбрали вас?
      - Нет! - ответила Салли, - Я сама обратилась к ним. И если хотите знать, я тоже не предполагала, что будет столько шума вокруг меня.
      Ваймс удивленно посмотрел.
      - Однако, вы подали заявление о приеме на работу. - сказал он.
      - Да, но я не вижу повода для всего этого… внимания!
      - Не надо меня упрекать. Это все ваша Лига Воздержания.
      - В самом деле? Газета цитировала Лорда Ветинари. - ответила Салли. - Все эти разглагольствования о том, что отсутствие расовой дискриминации одна из лучших традиций Городской Стражи.
      - Ха! - сказал Ваймс. - Да это правда, для меня они прежде всего полицейские, но лучшими традициями Стражи, мисс Фон Хампединг, являются поиски теплого местечка, выклянчивание пива на задворках пивнушки и ведение двойной отчетности.
      - Вы не хотите брать меня, так? - спросила Салли. - Я думала, что вам будут полезны все добровольцы. Послушайте, я вероятно сильнее любого вашего сотрудника, кроме тролля, я умна, я не чураюсь тяжелой работы и я хорошо вижу в темноте. Я могу быть полезной, я хочу быть полезной!
      - Можете ли вы превращаться в летучую мышь?
      Салли выглядела шокированной. - Что? Что это за вопрос вы мне задаете?
      - Вероятно, один из самых простых, - ответил Ваймс. - к тому же, это может оказаться полезным. Так как, можете?
      - Нет.
      - Хм. Ну, не будем говорить об этом…
      - Я могу превратиться в стаю летучих мышей. - овтетила Салли. - В одну мышь превращаться труднее, для этого нужно изменить массу телу, если вы хоть ненадолго Изменялись, то у вас будут проблемы с управлением. И к тому же, у меня от этого голова начинает болеть.
      - Какова была ваша последняя работа?
      - Ничего определенного, я музицировала.
      Вамйс оживился - В самом деле? Ребята подумывают о создании собственной музыкальной группы.
      - Они умеют играть на виолончели?
      - Скорее всего нет.
      Вамс побарабанил пальцами по столу. Что же, она еще не вцепилась ему в глотку, так ведь? В этом и была проблема. Вампиры были такими милыми, вплоть до того момента, когда они неожиданно переставали быть таковыми. По правде говоря, он был вынужден признать: он готов взять любого, кто был способен твердо стоять на земле и и вразумительно объясняться. Бизнесс диктовал свои правила. Ему нужны были люди на улицах, чтобы сдерживать беспорядки. И хотя, пока что все ограничивалось стычками на улицах, швырянием камней и битьем окон с последующим убеганием, но все вместе это было снегом, скапливающимся на опасном склоне горы. В такие времена, как сейчас, полицейские должны быть все время на виду. Они создают иллюзию, что мир еще не сошел с ума окончательно.
      Да и Лига Воздержания хорошо работала и оказывала действенную поддержку своим членам. Все они были заинтересованы в том, чтобы никто из них не обнаружил себя в незнакомой спальне со стыдливым ощущением сытости. Они будут наблюдать за ней…
      - Мы не можем позволить себе дополнительную нагрузку, - сказал Ваймс - мы слишком нагружены работой, чтобы дать вам что то большее, чем то, что смехотворно называется рабочей практикой, однако вам будет предоставлена возможность патрулировать улицы с самого первого дня… Эээ… Как вы переносите дневной свет?
      - Нормально, в широкополой шляпе и одежде с длинными рукавами. И я ношу с собой аптечку.
      Ваймс понимающе кивнул головой. В набор входили небольшая чашка с кисточкой, флакон с кровью животного и записка, гласящая:
      «Помогите, я расыпался в прах и не могу восстать.
      Пожалуйста, сметите меня в чашку и разбейте флакон.
      Я ношу Черную Ленточку и не причиню вам вреда.
      Заранее благодарю.»
      Ваймс снова забарабанил по столешнице. Салли не отводила взгляда.
      - Хорошо, вы приняты. - сказал Ваймс наконец. - Для начала на испытательный срок. Все так начинают. Бумаги вам выправит сержант Малопопка, затем обратитесь к сержанту Детриту насчет обмундирования и вводной лекции и постарайтесь не смеяться. А теперь, после того как вы достигли желаемого и мы можем закончить официальную часть, ответьте - почему?
      - Простите? - сказала Салли.
      - Вампир, стремящийся вступить в стражу? - Ваймс откинулся на спинку кресла. - Я не могу до конца объяснить себе это желание, «Салли».
      - Это интересная работа на свежем воздухе, предоставляющая широкие возможности для оказания помощи населению, коммандер Ваймс.
      - Хмм… - ответил Ваймс - Если вы способны говорить об этом без улыбки, то из вас может получиться полицейский. Добро пожаловать на службу, младший констебль. Надеюсь, у вас есть…
      Дверь хлопнула. Капитан Моркоу сделал два шага в комнату и остановился в нерешительности, заметив Салли.
      - Младший констебль Фон Хампединг приступила к слубже, капитан. - сказал Ваймс.
      - Э… Замечательно… Здравствуйте, мисс, - бросил Моркоу и повернулся к Ваймсу. - Сэр, Скальт Мясодробилка убит!
 
      ***
 
      Сливки Анк-Морпоркской полиции медленно брели по направлению к Псевдополис Ярду .
      - Знаешь, что бы я сделал? - сказал Шнобби - Я бы разрезал картину на очень мелкие кусочки, размером с ладонь.
      - Это бриллианты, Шнобби. Так сбывают украденные бриллианты.
      - Ладно, тогда как насчет такого способа - разрезаешь полотно на куски размером с обычную картину. Затем рисуешь что-нибудь на обратной стороне каждого куска, вставляешь в рамку и оставляешь где-нибудь в музее. Никто и не заметит лишние картины, так? А когда шум утихнет, можно будет прийти за ними.
      - И как ты вынесешь их из музея, Шнобби?
      - Ну во-первых, мне понадобится немного клея и очень длинная палка, затем…
      Фред Колон покачал головой. - Не могу представить, как тебе это удастся проделать, Шнобби.