Ангуа была раздражена, потому что ей до смерти хотелось пива, но юнец за стойкой думал, что пинта Уинкля - это название коктейля. Впрочем, учитывая названия коктейлей в меню, ни чего удивительного в этом не было.
      - Что, - спросила Ангуа, изучая меню, - такое «Вопящий оргазм»?
      - Ага, - сказала Салли. - Похоже, что тебя пробрало, детка!
      - Нет, - вздохнула Ангуа, тогда как остальные рассмеялись, что было естественным откликом на замечание вампира. - Я спрашиваю из чего он делается.
      - Минталь, Валулу, виски Баерхаггерс, сливки и водка. - ответила Смуглянка, знающая рецепт любого существующего коктейля.
      - И как оно работает? - спросила Шельма, вытягиваясь чтобы заглянуть за стойку бара.
      Салли заказала четыре коктейля и повернулась к Смуглянке. - Итак… Ты и Шнобби Шноббс, а? Что скажешь?
      Три пары ушей насторожились.
      Еще вам приходилось привыкать к молчанию в присутствии Смуглянки. Всюду, где она появлялась, воцарялось молчание. О, и еще взгляды. И, иногда, вздох. Даже некоторые богини пошли бы на все, лишь бы иметь такую внешность, как у Смуглянки.
      - Он хороший. - ответила Смуглянка. - мне с ним весело и он не расспускает руки.
      На трех лицах появилось выражение задумчивой концетрации. В конце концов, разговор шел о Шнобби. Кое-какие вопросы лучше не задавать совсем.
      - А он показывал трюки, которые он может проделывать со своими прыщами? - спросила Ангуа.
      - Ага, Я думала, что описаюсь. Он такой смешной.
      Ангуа уставилась в свой стакан, Шельма закашлялась, Салли сосредоточено изучала меню.
      - Он очень надежный. - сказала Смуглянка. И смутно чувствуя, что этого недостаточно, она добавила печально. - Вы знаете, это первый парень, который пригласил меня погулять.
      Салли и Ангуа выдохнули одновременно. В конце туннеля забрезжил свет. Вот значит в чем проблема. Это плооохой случай.
      - Понимаете, у меня слишком пышные волосы, мои ноги слишком длинные и я знаю, что моя грудная клетка слишком.. - продолжала Смуглянка, но Салли успокаивающе подняла руку.
      - Во первых, Смуглянка…
      - На самом деле меня зовут Бетти, - сказала Смуглянка и с шумом высморкала нос, такой изящный, что величайшие скульпторы мира умерли бы за право изваять его.
      - Перво-наперво, Бетти, - сказала Салли, заставляя себя произнести это имя. - Ни одна женщины, моложе сорока пяти…
      - Пятидесяти - поправила ее Ангуа.
      - Точно, пятидесяти… Ни одна женщина моложе пятидесяти не будет говорить о себе такие слова, как грудная клетка. Просто не будет.
      - Я этого не знала… - шмыгнула носом Смуглянка.
      - Это факт. - добавила Ангуа. И, о боже, с чего начать рассказ о синдроме неудачника? Кому-то вроде Смуглянки, которой имя Бетти шло, как корове седло? Это был не просто синдром неудачника, это была квинтессенция синдрома, его чистая, платоническая идея. Его следовало заспиртовать, установить на пьедестал и демонстрировать в качестве учебного пособия стундентам все последующие века. И она счастлива с Шнобби!
      - Вот что я хочу сказать тебе… - начала она, но поникла, поставленная перед подобной задачей.
      - Слушай, может закажем еще выпивку? Что там дальше идет в меню?
      Шельма вчиталась: - Розовый, Большой и Шаткий. - объявила она
      - Классно! Закажем четыре!
 
      ***
 
      Фред Колон разглядывал узника через решетку. В целом, Фред был очень хорошим тюремщиком: у него всегда был чайник наготове; он, как правило, почти ко всем относился благожелательно; он был слишком медлительным, чтобы позволить себя легко одурачить и он хранил ключи от камер в жестяной коробке в нижнем ящике своего стола, вне пределов досягаемости палкой, рукой, собаками, ловко брошенными поясами или даже специально обученными клатчианскими пауками [1].
 
      [1] Что делало Фреда Колона единственным в своем роде за всю тюремную историю.
 
      Этот дварф его несколько беспокоил. В тюрьмах кого только не увидишь, бывают такие, что и воют. Но тут он уже и не знал, что хуже - молчание или рыдания. Фред поставил еще один подсвечник на стул рядом с решеткой, потому что дварф начинал тревожиться, если света было недостаточно.
      Он задумчиво помешал чай и передал кружку Шнобби.
      - Что-то здесь не так, сдается мне. - сказал он. - Дварф, который боится темноты? У него с головой не все в порядке. Не прикоснулся ни к чаю, ни к печенью. Что ты думаешь?
      - Я думаю, что возьму его печенье. - ответил Шнобби, протягивая руку к тарелке.
      - Между прочим, почему ты на службе? - спросил Фред. - Удивительно, что ты не строишь где-нибудь глазки девушкам.
      - Смуглянка собралась на вечеринку с девушками. - ответил Шнобби.
      - А, надо было предупредить ее о таких вещах. - сказал Фред Колон. - Ты знаешь, как оно бывает, когда бары и клубы опустевают. Они и блюют, и ругаются, и ведут себя не как леди, лифчики срывают, а еще и на «Л» называется… - он почесал голову. - занятие.
      - Она пошла с Ангуа, Салли и Шельмой, сержант. - сказал Шнобби, беря еще одно печенье.
      - Ух, на это стоит посмотреть, Шнобби. Женщины, объединящиеся против мужчин… - тут Фред прервался - Вампир и оборотень кутят вместе? Мой тебе совет, оставайся дома сегодня ночью. И если они начнут вести себя…
 
      Тут раздался голос Сэма Ваймса сопровождаемый своим владельцом, спускающимся по спиральной каменной лестнице.
      - Значит я должен помешать им образовать блок?
      - Если вы играете на стороне троллей, то да. - ответил новый голос. - Плотная группа дварфов плохая новость для троллей.
      - Тролли толкают, дварфы кидают.
      - Верно.
      - И никто не может перепрыгнуть через центральный камень, так? - спросил Ваймс.
      - Да.
      - Мне все же кажется, что хозяева положения - дварфы.
      - Увидим. Важно…
 
      Увидев Шнобби и Колона, Ваймс замолчал. - Так, ребята. Я поговорю с заключенным. Как он там?
      Фред показал на сгорбленную фигуру сидящую на узкой койке в углу камеры.
      - Капитан Моркоу чуть не полчаса пытался разговорить его, а вы знаете, он умеет располоэжить к себе. - сказал он. - Не вытянул из него ни предложения. Я зачитал заключенному его права, но не спрашивайте меня, понял ли он хоть слово. Во всяком случае, он отказался от чая и печенья. Они положены ему по Правам узника номер 5 и 5б. - добавил он, оглядывая Скромняка с ног до головы. - А Право номер 5с он получит только когда у нас появится Ассортимент для Чая.
      - Он может ходить? - спросил Ваймс.
      - Едва шевелит ногами, сэр.
      - Вытащи его сюда. - сказал Ваймс и, заметив как Фред вопросительно покосился на Скромняка, продолжил - Этот джентельмен будет следить, что мы не станем использовать резиновые дубинки, сержант.
      - Я и не знал, что у нас такие есть, мистер Ваймс. - сказал Фред.
      - У нас их нет. - ответил Ваймс.
      - Но суть в том, что мы не будем бить его чем-то таким, что не оставляет следов, да? -добавил он, глядя на Скромняка, который опять улыбнулся своею странной легкой улыбкой.
      На столе стояла одна свеча. По каким-то причинам Фред посчитал нужным еще одну на стул рядом с камерой.
      - Не темновато ли здесь, Фред? - спросил Ваймс, сдвигая кружки и старые газеты, которые занимали почти весь стол.
      - Дассер. Дварфы пришли и стибрили часть наших свечей, чтобы поставить их вокруг того языче… того мерзкого символа. - сказал Фред, нервно глянув на Скромняка. - Простите, сэр.
      - Не понимаю, почему мы не можем просто сжечь его, - пробурчал Ваймс, ставя на стол доску для Баца.
      - Это будет опасно, потому что Призываемая Тьма пришла в мир. - сказал Скромняк.
      - Вы верите в нее? - спросил Ваймс.
      - Верю? Нет, - ответил скальт. - Я просто знаю, что она существует. Фигуры троллей ставят вокруг центрального камня. - добавил он любезно.
 
      Пока расставлялись маленькие фигурки, из камеры вывели Умноруля. Он шел, как лунатик, Фред Колон осторожно придерживал его за плечо, глаза Умноруля были закачены так, что видны были только белки. Его железные ботинки скербли по плиткам пола.
      Фред бережно усадил его в кресло и поставил вторую свечу рядом с ним. Как по волшебству, глаза дварфа сфоксировались на маленькой каменной армии, не замечая ничего больше в камере.
      - Мы сыграем в игру, мистер Умноруль. - тихо сказал Ваймс. - Вы можете выбрать свою сторону.
      Умноруль протянул дрожащую руку и дотронулся до фигурки. Дварф выбрал игру за троллей. Ваймс кинул на нависшего над ними Скромняка вопросительный взгляд и получил в ответ очередную улыбку.
      Итак, у тебя есть целая куча маленьких негодников, верно? Ваймс помедлил и передвинул на доске фигуру дварфа. Он поставил ее со стуком, на который отозвался эхом стук, с которым Умноруль передвинул фигурку тролля.
      Дварф казался сонливым, но его рука двигалась с невероятной скоростью.
      - Кто убил четырх шахтеров, Умноруль? - мягко спросил Ваймс.- Кто убил четырех городоских дварфов?
      Дварф тупо глянул на него и, затем, осмысленно уставился на доску. Ваймс передвинул дварфа на первую попавшуюся клетку.
      - Солдаты тьмы. - прошептал Умноруль, со стуком ставя крохотного тролля на продуманное место.
      - Кто им приказал? - Снова взгляд и снова случайно передвинутый дварф, и следом тролль, переставленный так быстро, что казалось обе фигурки одновременно стукнули по доске.
      - Скальт Мясодробилка приказал.
      - Почему? - Стук-стук.
      - Они слышали, как он говорил.
      - Кто говорил? Куб? - стук-стук.
      - Да. Его раскопали. Он говорил голосом Б'храйана Кровавого Топора.
      Ваймс услышал, как Скромняк судоржно вздохнул и перехватил взгляд Фреда Колона. Он дернул головой по направлению к двери в камеру и одними губами выговорил пару слов.
      - Это не тот знаменитый король дварфов? - спросил Ваймс. Стук-стук.
      - Да. Он командовал дварфами в Кумской Долине. - ответил Умноруль.
      - И что этот голос сказал? - спросил Ваймс. Стук-стук. И третий стук за спиной Ваймса, с которым Фред закрыл дверь на замок и затем встал перед ней с невозмутимым видом.
      - Я не знаю. Ардент сказал, что он говорил о битве. Он сказал, что это была ложь.
      - Кто убил Скальта Мясодробилку? - Стук-стук.
      - Я не знаю. Ардент вызвал меня и сказал, что скальты передрались. Ардент сказал, что один из них убил Мясодробилку в темноту горным молотком, но неизвестно кто именно. Они там все дрались.
      И все одинаково одеты, подумал Ваймс. Только фигуры, если вы не можете поглядеть на их запястья.
      - Почему они хотели убить его? - Стук-стук.
      - Они хотели не дать ему разрушить слова! Он вопил и бил по кубу молотком!
      - На кубе есть… чувствительные участки, и есть вероятность, что если вы дотронетесь до них в неверном порядке, то все звуки пропадут. - прошептал Скромняк.
      - Я бы подумал. что молоток сработает. куда бы он не ударил! - сказал Ваймс, поворачивая голову.
      - Нет, коммандер. Устройства чрезвычайно прочны. - Они должны быть такими!
      Ваймс снова повернулся к Умнорулю. - Значит нельзя разрушать ложь, но можно убивать шахтеров? - сказал он. Стук.
      Он услышал, как Скромняк с шумом втянул в себя воздух. Может ему и не стоило так говорить, но что поделать. Ответного хода не последовало. Умноруль повесил голову.
      - Нельзя было убивать шахтеров. - прошептал он. - Но почему бы не уничтожить ложь? Только такие мысли были опасными, поэтому я… я ничего не сказал. Старые скальты были раздражены и растерянны, поэтому Ардент взял на себя руководство. Он сказал, что людей не касается то, что под землей один дварф убил другого. Он сказал, что может все уладить. Он сказал, что все должны слушаться его. Он приказал темным стражам перенести тело в другую комнату. И… он приказал мне принести мою дубинку…
      Ваймс кинул взгляд на Скромняка и одними губами выговорил - дубинка?
      Скромняк выразительно кивнул ему в ответ.
      Умноруль тихо сидел сгорбившись, затем он протянул руку и переставил тролля. Стук.
 
      Стук-стук. Стук-стук. Стук-стук. Ваймс попытался особоводить часть мозга на игру, но его разум лихорадочно подгонял между собой куски информации, полученной от Умноруля.
      Итак… Все началось, когда они явились в Анк-Морпорк в поисках магического куба, который мог говорить…
      - Почему они пришли в город? Откуда они узнали, что здесь находится куб? - Стук-стук.
      - Когда я отправился в горы на учебу, я захватил с собой копию Кодекса. Ардент конфисковал ее, но затем они вызвали меня и сказали, что книга оказалась очень важной и поэтому они удостаивают меня чести сопровождать их с собой в город. Ардент сказал, что для меня открываются необывалые возможности. Скальт Умноруль получил задание, так он сказал.
      - Они ничего даже не слыхали о картине?
      - Они живут под горами. Они верят в то, что люди не существуют. Но Ардент умен. Он говорил, что давно ходили слухи о чем-то, найденном в Кумской Долине.
      Могу поспорить, что он умен, думал Ваймс. Итак, они пришли сюда, занялись мелкой просветительской работенкой и подстрекательствами, а заодно искали куб, своими дварфийскими способами. Они нашли его. Но несчастные коротышки, которые вели раскопки, услыхали, что он говорил. Всем известно, как дварфы любят сплетничать, поэтому темные стражи приняли меры, чтобы у них не оставалось ни шанса.
 
      Стук-стук. Стук-стук.
 
      Но нашему приятелю Мясодробилке также не понравилось то, что он услышал. Он решил разрушить штуковину. Скальты схватились между собой в темноте и один из них оказал миру услугу и засандалил ему по кумполу. Но, упс, оказывается это была большая ошибка, он нужен толпе и вот его команда срочно изобретает тролля убийцу. Всем известно, как сплетничают дварфы и вы не можете их всех убить. Так что пока это все между нами здесь, в темноте, нам нужно разработать план! Вперед выходит мистер Ардент, который говорит - я знаю, что делать! Вытащим тело в туннель, куда можно попасть с поверхности и треснем ему по голове дубинкой. Тролль сделал это. Во что еще может поверить правильно думающий дварф?
 
      Стук-стук.
 
      - Почему у них были свечи? спросил Ваймс. - Когда я пришел к ним, старые скальты были окружены горящими свечей. - Стук-стук.
      - Скальты приказали. - прошептал Умноруль. - Они боялись того, что могло бы прийти за ними из темноты.
      - И что могло прийти за ними? - Стук…
 
      Рука Умноруля застыла в воздухе. Несколько секунд в маленьком круге желтого света ничего не двигалось, кроме самого пламени свечи. В темноте, позади дварфа, тени вытянули свои шеи, прислушиваясь.
      - Я… Не могу этого сказать. - прошептал дварф. Стук. Стук-стук… Стук… Стук…
 
      Ваймс уставился на доску. Откуда здесь взялся этот тролль? Умноруль сбил трех дварфов за один ход!
      - Ардент сказал, все беды от троллей. Тролль проник в шахту. - продолжил Умноруль. - Скальты признали, что так все должно было произойти.
      - Но они знали правду! - Стук-стук… Стук… Стук. Еще три дварфа побито…
 
      - Правда это то, что говорят скальты. - ответил Умноруль. - Мир на поверхности под солнцем - это плохой сон и ничего больше. Ардент сказал, что никто не должен об этом говорить. Он сказал, что сам расскажет стражникам о тролле.
 
      Свалим вину на тролля, думал Ваймс. Для дварфов это так естественно. Большой тролль сделал это и убежал. Здесь не просто клубок проблем, а настоящее змеиное гнездо!
      Он не сводил глаз с доски. Черт возьми. Я попал в тупик. С чем я остался? Кирпич видел, как один дварф ударил другого дубинкой, но это не было убийство. Это произошло, когда Ардент или кто-то другой придавал телу Мясодробилки характерный вид ударенного троллем. Теперь я уже не уверен, что является главным преступлением. Убийство было совершенно в темноте, кем-то из шести дварфов и остальные пять могут даже не знать, кто именно это был! Ладно, допустим я могу сказать, что они сговорились утаить преступление… Постой-ка…
      - Но это не Ардент запретил говорить Страже. - сказал он. - Это были вы, так? Вы хотели разозлить меня, мистер Умноруль? - Он передвинул дварфа. Стук.
 
      Умноруль поглядел на доску.
      Поскольку ответа не последовало, Ваймс ухватил сбитого троллем и поставил его рядом с доской.
      - Я не думал, что вы придете, - голос Умноруля был едва слышен. - Мясодробилка был… Я думаю… Я не… Ардент сказал, вы не будете слишком переживать, потому что скальт был опасным. Он сказал, что скальт приказал убить шахетров и сейчас с этим со всем покончено. Но я думал об этом…. Я… Это было неправильно. Так нельзя! Я слышал о вас, что вы очень самолюбивы. Я хотел… привлечь ваше внимание. Он… Он…
      - Вы думали, что я не пришел бы? Тролля обвинили в убийстве дварфа, в такое время, как сейчас, и я бы не пришел? - спросил Ваймс.
      - Ардент сказал, что людям нет до этого дела. Он сказал, что вас не заботят проблемы дварфов.
      - Ему следовало бы почаще выбираться на свежий воздух!
      Из глаза Умноруля потекли слезы и закапали на доску. Гроза прекращает битвы, подумал Ваймс. Затем дварф поднял голову и зкричал:
      - Это была дубинка, которую мистер Сияющий дал мне за победу в пяти играх подряд! - кричал он. - Он был моим другом! Он сказал, что я был так хорошо играл за троллей, что должен иметь дубинку! Я говорил Арденту, что это награда за победу! Но он забрал ее и ударил мертвое тело!
      Вода камень точит, думал Ваймс. И все зависит от того, куда попадают капли, так, мистер Сияющий? Но какой прок в том для этого бедолаги? Слишком мелкая сошка, чтобы позволить себе сомневаться!
      - Хорошо, мистер Умноруль. Благодарю вас. - сказал он, откидываясь на спинку стула. - Только один вопрос. Вам известно, кто послал тех дварфов ко мне в дом?
      - Каких дварфов?
      Ваймс всмотрелся в покрасневшие, слезящиеся глаза. Или их обладатель говорил правду, или сцена потеряла величайшего из актеров.
      - Дварфы пришли и напали на меня и мою семью. - сказал он.
      - Я слышал, как Ардент говорил с капитаном стражей, - пробормтал Умноруль. - Что-то о… предупреждении…
      - Предупреждение? Вы называете это… - начал Ваймс и остановился, заметив как Скромняк покачал головой. Верно, верно. Нет смыслы вываливать все это на этого несчатсного. Из него и так все жилы вытянули.
      - Они очень напуганы. - пробормотал Умноруль. - Они не понимают города. Они не понимают, почему троллям позволено находиться здесь. Они не понимают людей, которые не… понимают их. Они боятся вас. Они всего боятся сейчас.
      - Куда они убежали?
      - Я не знаю. Ардент сказал, что они могут убежать куда угодно, потому что они заполучили куб и картину. - ответил Умноруль. - Он сказал, что картина покажет им, где находится остальная ложь и они ее уничтожат. Но они больше всего боятся Призываемой Тьмы, коммандер. Они чувствуют, что она идет за ними.
      - Это только рисунок. - сказал Ваймс. - Я не верю в нее.
      - Я верю. - спокойно сказал Умноруль. - Она в этой комнате. Как она попала сюда? Она приходит под маской, чтобы творить воздаяние в темноте.
 
      Ваймс почувствовал, как у него начался тик. Шнобби оглядел серые каменные стены. Скромняк сидел прямо, как пригвожденный к стулу. Даже Фред Колон смущенно переминался с ноги на ногу.
      Это только мистика, сказал себе Ваймс. Это даже не людская мистика. Я не верю в это. В таком случае, почему здесь вдруг стало так холодно?
      Он кашлянул. - Ну ничего, как только она узнает. что они сбежали, она тут же отправится за ними вслед.
      - И она придет за мной. - сказал Умноруль тем же спокойным голосом. Он сложил руки перед собой.
      - Почему? Вы никого не убили. - сказал Ваймс.
      - Вы не понимаете! Они…они… когда они убили шахтеров, один из шахтеров был еще жив и, и, и мы слышали, как он стучал в дверь кулаками, и я стоял в туннеле и слушал, как он умирал, и желал чтобы он умер, так, чтобы звук прекратился. Но, но, но когда он перестал стучать, стук продолжился у меня в голове и я мог, мог, мог повернуть колесо на двери, но я слишком боялся темных стражей у которых нет души, и того, что темнота заберет меня…
      Голос затих.
 
      Шнобби нервно закашлялся.
 
      - Что же, еще раз благодарю. - сказал Ваймс. Черт возьми, они действительно свели его с ума, несчастного коротышку. И у меня нет ничего, думал он. Я могу предъявить Арденту обвинение в фальсификации доказательств. Но я не могу выставить Кирпича в качестве свидетеля, потому что это только подтвердит, что в шахту забирался тролль. Все, что у меня есть, это парнишка Умноруль, который явно неспособен быть свидетелем.
      Он повернулся к Скромняку и пожал плечами. - Я думаю, что оставлю его здесь на ночь. Для его же собственного блага. Не могу представить, куда бы он мог податься. Заявление, сделанное им, конечно же покрывает…
 
      Его голос замер, когда в его памяти вдруг кое-что всплыло. Он повернулся на стуле и взглянул на несчастного Умноруля.
      - Какая картина?
      - Изображение Битвы при Кумской Долине Методии Плута. - сказал дварф, не поднимая глаз. - Она очень большая. Они украли ее из музея.
      - Что? - сказал Фред Колон, заваривающий чай в углу камеры. - Это были они?
      - Что? Ты знал об этом, Фред? - требовательно спросил Ваймс.
      - Мы… да, мистер Ваймс, мы написали отчет…
      - Кумская Долина, Кумская Долина, Кумская Долина! - взревел Ваймс, ударяя руками по столу с такой силой, что подсвечник подпрыгнул. - Отчет? Какого черта - отчет? У меня что, есть время читать отчеты? Почему никто не сказал мне о….
      Свеча покатилась и упала на пол. Ваймс потянулся за другой свечой, катящейся к краю стола, но промахнулся и она упала вниз фитилем на пол.
 
      Тенота обрушилась, как топор.
 
      Умноруль застонал. Это был идущий из сердца, душераздирающий стон, как предсмертный хрип из еще живых уст.
      - Шнобби! - закричал Ваймс. - Зажги эту проклятущую спичку, я тебе приказываю, черт возьми!
      В темноте раздалось неистовое чиркание и затем спичка вспыхнула, яркая, как сверхновая звезда.
      - Давай ее сюда! - закричал он на Шнобби. - Надо зажечь свечи!
      Умноруль все еще таращился на доску, где удар, нанесенный в раздражении раскидал оставшиеся на доске фигуры.
      Когда свеча зажглась, Ваймс тоже посмотрел на доску.
      Если бы вы были склонны к галлюцинациям, то могли бы сказать, что что фигурки троллей и дварфов, упав, образовали неровный круг с центральным камнем посередине, а еще несколько дварфов упали в линию. Глядя сверху, их можно было принять за круглый глаз с хвостом.
      Умноруль тихо вздохнул и соскользнул на пол. Ваймс вскочил, чтобы помочь ему, но во время вспомнил о политике. Он заставил себя попятиться, подняв руки в воздух.
      - Мистер Скромняк? - попросил он. - Я не могу прикасаться к нему. Прошу Вас?
      Скальт кивнул и опустился на колени перед дварфом.
      - Пульса нет, сердце не бьется. - констатировал он спустя несколько секунд. - Мне очень жаль, коммандер.
      - Тогда получается, что я ваших руках. - сказал Ваймс.
      - И правда. В руках дварфа. - ответил скальт, вставая. - Коммандер Ваймс, я клянусь, что в моем присутствии, с Умнорулем обращались заботливо и вежливо. И, возможно, с большей добротой, чем дварф имел право ожидать от вас. Призываемая Тьма убила его. Дварфы поймут.
      - А я нет! Почему она убила его? Что этот бедолага сделал?
      - Более верным будет сказать, что страх Призываемой Тьмы убил его. - ответил скальт. - Он бросил шахтера в завале, он слышал его крики в темноте и ничего не сделал. Для дварфов это ужасное преступление.
      - Такое же плохое, как стирание слов? - едко спросил Ваймс. Он был потрясен больше, чем готов был признать. Ему не стоило так сильно ударять по столу, но он был так зол. Рука стала еще сильнее болеть.
      - Кое-кто бы сказал, что даже хуже. Умноруля убили его собственная вина и страх. Словно в голове у него была своя Призываемая Тьма. - ответил Скромняк. - В каком-то смысле у всех нас есть она, коммандер. Они или что-то подобное ей.
      - Вы знаете, ваша религия действительно может ввести людей в заблуждение. - сказал Ваймс.
      - Не настолько, по сравнению с тем, что они делают сами с собой. - ответил Скромняк, спокойно складывая руки мертвого дварфа у него на груди. - И это не религия, коммандер. ТАК написал Мир и Законы, а затем покинул нас. Он не требует, чтобы мы размышляли о Нем, только чтобы мы вообще размышляли.
      Скальт встал. - Я должен объянсить ситуацию своим товарищам, коммандер. И в связи с этим, я желал бы попросить вас взять меня с собой в Кумскую Долину.
      - Я говорил, что собираюсь в Кумскую Долину? - спросил Ваймс.
      - Хорошо. - тихо сказал скальт. - Скажем так, если у вас будет настроение прогуляться в Кумскую Долину, возьмите меня с собой? Я знаю это место, я знаю историю, я даже знаю много чего о шахтных рунах, особенно о Главных Тьмах. Я могу быть полезным.
      - Это ваше требование за то, что вы скажете правду? - спросил Ваймс.
      - В сущности, нет. Дж’дс хасфак ‘дс’: я торгуюсь с вами без топора в руках. Я скажу правду, независимо от вашего решения, коммандер. - ответил Скромняк. - Тем не менее, если вы не захотите отправиться в Кумскую Долину, коммандер, я не буду настаивать. Это всего лишь досужая мысль.
 
      ***
 
      Кутеж, что в нем хорошего?
      Это тебе не наслаждение, не радость и не веселье. Порочное, неискреннее и дикое времяпровождение, котрое ищут с радостью, но найдя, обычно приходят в себя валяясь на мостовой вниз лицом.
      На Ангуа каким-то образом оказалось красное боа из перьев. Это было не ее боа и не чье-либо. Оно просто появилось и все. Оно было такой явной подделкой, что настроение портилось. Что-то терзало ее в глубине души и она раздражалась от того, что не знала что именно.
      Они закончили в Гробах и она заранее знала, что так и будет. Это был бар для нежити, хотя там принимали и всех других, если они были не вполне нормальными.
      Бар несомненно принял Смуглянку. Только она в это не врубилась. Она не понимала причину, по которой мужчины никогда не заводили с ней разговоры.
      Сложность была еще в том, что Шнобби не был уж таким плохим… человеком, думала Ангуа. Сам по себе. Насколько она знала, он всегда был предан мисс Пушрам - то есть, даже когда она лупила его сырой рыбой и кидалась в него моллюсками, он никогда и не помышлял о других девушках. Он был настоящим романтиком, вот только все это помещалось в то, что можно только назвать… Шнобби Шноббсом.
      Салли пошла со Смуглянкой в женскую уборную, которая всегда шокировала тех, кто видел ее в первый раз. А Ангуа рассматривала меню коктейлев, которое Игорь неровными буквами написал на доске над баром [1].
      Он сделал все, что смог, следуя духу времени - или бы попытался следовать, если бы знал значение этого словосочетания - но так и не ухватил всю тонкость современного коктейль-бара, поэтому среди названий было:
 
      ПА ЗУБАМ ВАНЮЧИМ КУЛАКОМ
      ПРИБЕЙ ГОЛОВУ НА ДВЕРЬ
      ПОД ВЗДОХ
      ЖЕЛЕЗЯКА ЗАБИТАЯ В УШИ
      ГОЛОВОРОТ
 
      [1] Который был не настоящим Игорем, а лишь носил его имя. Лучше не пытайтесь шутить с ним на этот счет, особенно не просите его пришить вашу голову задом наперед.
 
      Ангуа пришлось признать, что Головорот был весьма неплох.
      - Прстите, - сказала Шельма, раскачиваясь на стуле, - Но что там со Смуглянкой? Я заметила, как вы с Салли кивали друг дружке.
      - Что? О, синдром неудачника. - Ангуа вспомнила с кем она говорит и добавила. - Э… У дварфов такого вероятно нет. Это означает… Иногда женщина бывает так красива, что мужчины с одной извилиной боятся пригласить ее куда-нибудь. Потому что им ясно, что она слишком хороша для них. Ухватила?
      - Думаю, что да.
      - Ну вот такова Смуглянка. Попробую объяснить: У Шнобби нет и одной извилины. Но он так привык, что женщины говорят ему нет, когда он приглашает их, что не боится отказа. Потому он и позвал ее, что подумал - почему бы и нет? И она, уверенная, что с ней что-то не в порядке, была так признательна ему, что согласилась.
      - Но он нравится ей.
      - Я знаю. Это-то и странно.
      - У дварфов все намного проще. - сказала Шельма.
      - Я полагаю.
      - Но возможно не так весело. - уныло ответила Шельма.
      Смуглянка вернулась. Ангуа заказала три Головорота, а Шельма с надеждой приценилась к Вопящемй Оргазму [1]. И затем, с помощью Салли, Ангуа объяснила Смуглянке хм… все.
      Объяснения заняли некоторое время. Приходилось облекать преждожения в соотвествующую форму, чтобы она вписались в свободное пространоство в голову у Смуглняки. Ангуа не могла отделаться от мысли, что девушка не настолько глупа. В конце концов, она работала в ночном клубе.
      - Почему, как ты думаешь, мужчины платят, чтобы посмотреть на тебя на сцене? - спросила она.
      - Потому что у меня хорошо получается. - предположила Смуглянка. - Когда мне было десять лет, я выиграла ежегодный приз в школе балета и чечетки мисс Девиант.
      - Чечетка? - ухмыляясь сказала Салли. - Эй, почему бы тебе не попробовать ее на сцене?
      Ангуа попыталась представить Смуглянку, отбивающей чечетку. Возможно, что клуб сгорит до основания.
      - Э.. давай попробуем пойти другим путем. - сказала она. - Я говорю с тобой, как женщи… как лицо женского пола.
      Смуглянка была вся во внимании и даже то, с каким озадаченным видом она слушала, было несправедливостью по отношению к остальным представительницам ее пола. Когда Анга закончила, она с надеждой посмотрела на ангельское личико.
 
      [1] Настойчивость - вот главное достоинство дварфов.
 
      - Так вы говорите, - пробрмотала Смуглянка, - что гулять со Шнобби все равно, что заказать в шикарном ресторане на обед одну только булочку?