16

Ее отец мертв!

Саманте казалось, что сердце ее обратилось в кусок льда.

Ее отец… Отец, которого она так и не успела узнать… Неужели лишь для того она нашла отца, чтобы тут же его потерять?

Какое счастье, что она успела с ним встретиться, успела взглянуть в лицо человеку, который дал ей жизнь! Но «незаконченное дело», о котором он говорил, так и осталось незаконченным… Саманта тяжело сглотнула: в горле у нее стоял громадный ком, не дающий ни дышать, ни говорить.

Она покосилась на Ника, но тот ни взглядом, ни жестом не выдал своих чувств. Лицо его оставалось бесстрастным, словно маска.

— Ты приехал только для того, чтобы об этом сообщить? — холодно спросил он.

— И еще о том, что мы собираемся провести вскрытие. — Маклин перевел взгляд на Саманту. — Мисс Кэрролл, познакомьтесь с моим партнером Греем Эвансом. Грей, это Саманта Кэрролл. Вчера вечером она была в машине с мистером Мерритом.

Второй агент окинул ее с головы до ног внимательным взглядом, под которым Саманте стало очень неуютно, но в следующий миг он неожиданно тепло и обезоруживающе улыбнулся.

— Жаль, что нам пришлось встретиться по столь печальному поводу, — заметил он. — Соболезную вашей утрате.

Сколько раз Саманта слышала эти слова в полицейских сериалах!

«Наверное, я должна что-то чувствовать», — вяло думала Сэм. Но не ощущала ничего, кроме пустоты и бесконечной усталости. Брат ее отталкивает, а агент Маклин… Неужели он забыл, как целовал ее всего несколько часов назад? Что ж, очевидно, для него этот поцелуй — пустяк, не стоящий внимания. Или просто ловкий прием, призванный «расколоть» свидетельницу…

— Не понимаю, зачем вскрывать тело, — сказала она наконец. — Он ведь был очень болен.

— От рака внезапно не умирают, — объяснил Маклин.

— Следы насилия есть? — поинтересовался Келли. Маклин смерил его презрительным взглядом.

— Привет, Келли. Что, переметнулся?

— Работаю, на кого считаю нужным, — огрызнулся Келли. — Так что же, есть какие-нибудь доказательства, что смерть неестественная?

— Внешних признаков нет, — признал Маклин. — Но очень подозрительно, что он отправился на тот свет в ту самую ночь, когда кто-то попытался прикончить вас обоих. — Он бросил на Ника пронзительный взгляд. — Нам стало известно, что ты звонил ему вчера ночью. Не хочешь рассказать, о чем шел разговор?

— Не хочу, — коротко ответил Ник.

— Почему?

— Потому что это не твое дело! Если, конечно, ты не воображаешь, что я выстрелил в себя сам, а мисс Кэрролл меня покрывает.

— На какие только хитрости не идут мафиози, чтобы обеспечить себе алиби, — усмехнулся Маклин. — Простреленная рука и сгоревшая машина — не слишком высокая плата, например, зато, чтобы предотвратить изменение завещания…

Саманта в недоумении взглянула на Ника. Лицо его оставалось бесстрастным — лишь глаза потемнели, сделались почти черными.

Господи, неужели Маклин всерьез думает, что Ник подстроил покушение на себя и организовал убийство Пола Мерритты, чтобы лишить ее наследства?

— Но он не мог… Он же знает, что я не хочу… — Саманта прижала руку к пылающему лбу. Все вокруг расплывалось в каком-то тумане, и только один факт, одно слово стояло перед ее мысленным взором твердо и незыблемо, словно вросший в землю надгробный камень.

Мертв. Пол Мерритта, ее родной отец, мертв.

С некоторым удивлением Саманта осознала, что действительно скорбит. Или нет, пожалуй, это не столько скорбь по отцу — человеку, которого она так и не успела узнать, — сколько сожаление об утраченных возможностях. Скорее всего, теперь она никогда не раскроет тайну своего детства. Не узнает, почему отец бросил ее и почему мать бросила Ника…

По окаменевшему лицу Ника, по чуть заметной складке меж бровей Сэм догадалась, что он тоже скорбит — хоть и не хочет этого показывать. Неудивительно: его потеря куда тяжелее. У них с Полом были сложные отношения, но они прожили вместе целую жизнь. Кроме того, Саманта знала, что она намного счастливее Ника: у нее были и отец, и мать, и оба любили ее всем сердцем.

Ей хотелось взять Ника за руку, обнять, показать, что она разделяет его скорбь и понимает его одиночество — не только нынешнее, но и то, с которым он прожил больше тридцати лет… Но брат выглядел еще более неприступным, чем обычно. Если бы не едва заметные признаки волнения — плотно сжатые губы, дергающаяся жилка в уголке глаза, — можно было бы подумать, что он обратился в камень.

Наконец Ник отвернулся от Маклина.

— Спасибо, принято к сведению. Больше вам здесь делать нечего.

Ни один из агентов не двинулся с места. Напротив, Маклин невозмутимо прислонился к стене и скрестил руки на груди. Выглядел он свежим и отдохнувшим — возмутительно свежим, на взгляд Саманты, особенно если учесть, что спать ему сегодня почти не пришлось.

И возмутительно привлекательным.

Маклин перевел взгляд с Ника на Сэм, затем снова на Ника.

— Вам никто не сообщил о смерти отца?

— Ты сообщил, — коротко ответил Ник.

У Маклина дернулись губы, словно он выругался про себя; кроме этого, на лице не отразилось никаких эмоций.

Напряжение в палате росло, становилось почти физически ощутимым. Саманте представились два хищника, встретившиеся для боя: они ходят друг вокруг друга, высматривая слабые стороны противника, ища признаки страха. Таких хищников очень напоминали сейчас агент Маклин и ее брат.

— Странно, — проговорил наконец Маклин, сверля Ника взглядом. — И еще более странно, что никто из твоих родных здесь не появился.

— Подозреваю, что им сейчас не до этого, — парировал Ник.

— В какое время он умер? — подала голос Саманта.

— Обнаружилось это сегодня утром, около семи, — ответил второй агент. — Мы приехали к нему, чтобы задать несколько вопросов о вчерашнем вечере. Горничная зашла в спальню и увидела. Он был мертв уже около часа. Мы были уверены, что кто-нибудь с вами свяжется, мистер Меррит.

— Вряд ли кто-то знал, где я, — сухо объяснил Ник. Маклин повернулся к Саманте. Глаза его были холодны, как лед.

— А вы? О чем вы вчера разговаривали с Полом Мериттой?

Саманта бросила быстрый взгляд на Ника, затем перевела глаза на фэбээровца.

— Он почти ничего не сказал. Только то, что я для него — «незаконченное дело» Я хотела расспросить поподробнее, но тут у него началось что-то вроде приступа. Все, больше я ничего не знаю.

Теперь она по-настоящему злилась — и за чудовищные обвинения, которые Маклин посмел швырнуть в лицо ее брату, и за ту ледяную холодность, с которой обращался с ней

Испытующий взгляд Маклина, казалось, просвечивал ее насквозь, но Саманта не опустила глаза.

— Он не говорил, чего хочет от вас? — уточнил агент. — Не расспрашивал о вашей матери?

Да, теперь она вспомнила. Клянусь, я не причиню вреда твоей матери, если она не попытается навредить мне.

Должно быть, что-то отразилось на ее лице, потому что Маклин вдруг подался вперед.

— Мисс Кэрролл!

— Нет, ничего. Просто спросил, все ли у нее в порядке.

Обманщица из Саманты была никудышная. Маклин, разумеется, сразу разгадал ее ложь — она видела это по его лицу.

— Вы не можете подозревать моего брата. У него есть алиби.

— А ему необязательно было делать это самому.

Ник молча следил за ними, и на его непроницаемом лице играла легкая усмешка, от которой Саманте стало не по себе.

— Мы с сестрой от всей души благодарим вас за принесенную весть, — сказал он наконец. — А теперь, если у вас нет ордера, выметайтесь отсюда к чертовой матери!

— Не слишком-то ты вынослив, — ухмыльнулся Маклин. — Я ведь как-никак тебе жизнь спас!

— И мы оба знаем зачем, — отрезал Ник.

— Зачем же? — спросила Саманта.

— Отличный способ завоевать твое доверие, — резко бросил Ник. — И потом, если бы он этого не сделал, пришлось бы отвечать на кое-какие неприятные вопросы. Ведь его сослуживцам хорошо известно, как он относится к семье Мерритта.

Сэм взглянула на часы. Со времени смерти Пола прошло несколько часов: родные давно могли бы найти Ника и сообщить ему. Она хотела об этом заговорить, но перехватила взгляд брата: глядя на нее, он едва заметно мотнул головой.

Саманта вздохнула и отвернулась к окну. Ее вновь охватило гнетущее чувство одиночества. Как не хватало ей сейчас чьего-то спокойного, взвешенного, объективного мнения! Мнения человека, на которого можно положиться… Ни одного надежного друга рядом: некому довериться — кроме самой себя и своих инстинктов. Но прошлой ночью Саманта убедилась, что и инстинктам доверять нельзя.

Ах если бы можно было довериться Маклину! Прошлой ночью был миг, когда ей показалось: ему можно поверить, он не предаст и не обманет. Какое-то волшебство окутало их, заставив умолкнуть недоверие и подозрительность. И сейчас, стоило закрыть глаза, она чувствовала вкус его губ и жар мускулистого тела.

Нет, нельзя об этом думать! Нельзя. Маклин — смертельный враг Ника.

— Мы приняли к сведению все, что вы сказали, — напомнил Ник.

Маклин предпочел этого не заметить.

— Теперь ты — наследник империи Мерритты.

— Правда? Что ж, ты об этом знаешь больше меня.

— И что ты намерен делать, Меррит? — поинтересовался Маклин.

— Не твое дело!

Теперь Саманта ясно ощущала, что Ник едва сдерживает ярость.

— На вашем месте, Меррит, я бы не выезжал из города, — мягко предупредил второй агент.

— Я вправе ехать, куда хочу! У вас ничего на меня нет!

Второй агент шагнул вперед.

— Мы расследуем нападение на вас. Вы и мисс Кэрролл — главные свидетели.

— Посоветуйтесь об этом с моим адвокатом, — холодно ответил Ник.

— Я собираюсь как можно скорее вернуться домой, — поддержала его Саманта.

Маклин повернулся к ней:

— Как, даже на похороны не останетесь?

Похороны?Это ей и в голову не приходило… И снова Саманту охватило тошнотворное ощущение — как будто она мчится в неизвестность на машине без тормозов.

— Это ее дело, — отрезал Ник.

— Мисс Кэрролл, — мягко проговорил Маклин, не отрывая от нее глаз, — мы можем вам помочь. Я надеюсь, что после вчерашнего вечера вы передумали? Мы готовы обеспечить вам защиту. Только слово скажите.

Сэм никак не могла решить, следует ли ей остаться на похороны. Сердце ее вновь сжала боль при мысли об отце, которого она так и не успела узнать. Страшно подумать: только вчера она впервые в жизни его увидела, а сегодня он уже мертв.

Нет, не стоит оставаться. Это было бы притворство. Сэм почти не знала Пола Мерритту, а то, что успела о нем узнать, ей вовсе не понравилось. Она ничем ему не обязана, и ей ничего от него не нужно. Это из-за него ее жизнь превратилась в череду кошмаров — и бог знает, вернется ли когда-нибудь в нормальную колею.

Скорее бы домой! Все свои вопросы она задаст матери — и не отстанет, пока не добьется правды. А после этого, быть может, вернется в Бостон. Но сейчас ей нужна передышка. Смертельно необходим глоток нормальной жизни — жизни, в которой она каталась на лыжах, любовалась закатом в горах, болтала и смеялась с друзьями и не шарахалась от каждой тени за углом…

Нет, она не примет его предложения. Ни за что не попросит помощи у человека, который разыгрывал влечение и разжигал в ней страсть, чтобы заманить ее в ловушку и погубить ее брата.

— Я улетаю завтра утром, — твердо сказала Саманта, выдержав пронзительный взгляд фэбээровца. — Если вы не собираетесь предъявить мне обвинение…

Маклин молчал, разглядывая ее, словно натуралист — бабочку на булавке. Его холодный взгляд больно ранил Саманту: она уже не понимала, как могла хоть на миг вообразить, что рядом с этим человеком она в безопасности.

— Нам необходимо с вами поговорить, — сказал он наконец. — Дайте нам знать, где вы остановились.

— Я вам уже сказала: вчера я встретилась с Полом Мерриттой в первый и последний раз в жизни. Я ничего не знаю о его делах и, по правде говоря, не желаю знать.

— Не исключено, что вы упомянуты в завещании, — объяснил Маклин. — В таком случае вы становитесь за-интересованным лицом и, естественно, попадаете в поле зрения полиции.

— До недавних пор он не проявлял ко мне никакого интереса. Не думаю, что он что-то мне оставил, — холодно ответила Саманта.

Маклин скептически поднял бровь.

— Сегодня рано утром — по всей видимости, незадолго до смерти вашего отца — ему звонил ваш брат.

Саманта резко повернулась к Нику. Она-то думала, он почти не общается с отцом! Но лицо брата оставалось все так же непроницаемо.

— Откуда вы знаете? — спросила она Маклина.

— Выяснили в телефонной компании.

— Маклин прослушивает все телефоны в доме отца, — с легкой усмешкой поправил Ник.

— Да… да как вы можете? — в ужасе воскликнула Саманта.

— Они еще и не такое могут, — холодно усмехнулся Ник. — Скажешь, к последней аудиторской проверке в моей компании ты тоже не имеешь никакого отношения?

— Финансы — не наша область.

— Да, как же! — проворчал Ник. — Ладно, я к этому давно привык, но Саманту оставь в покое. Она к нам никакого отношения не имеет. Еще неделю назад она и не подозревала о нашем существовании.

У Саманты словно камень с души свалился. Так, значит, равнодушие брата — напускное: на самом деле ее судьба действительно ему небезразлична.

— А может быть, ты согласишься с нами сотрудничать? — предложил Маклин.

Ник смерил его скептическим взглядом.

— Забрасывай удочки где-нибудь в другом месте.

Маклин пожал плечами и повернулся к Сэм:

— Моя визитка у вас сохранилась?

Уловив ее колебание, он молча достал еще одну карточку и бесцеремонно сунул ей в карман.

— Звоните когда угодно. Откуда угодно. Даже из Горячих Ключей.

«Знает ли он, что я уже заказала обратный билет? — подумала Саманта. — Очень возможно. Похоже, все вокруг знают обо мне куда больше, чем я — о них».

Сообщая свою новость, Нейт не отрывал глаз от Саманты Кэрролл. Сомнений не было: известие о смерти отца глубоко ее поразило. Что же до ее брата — по его лицу, как всегда, ничего не разберешь. Ни разу за все эти годы Нейту не удалось пробить броню Меррита, и это его раздражало безмерно.

Но если Ник Меррит и не замешан напрямую в делах семьи, то, во всяком случае, многое о них знает. Однако Нейт нутром чуял: замешан! Не случайно же, в конце концов, ссуду на свой бизнес он получил из банка, ведущего большинство денежных дел империи Мерритты!

Совпадение? Ну нет, в совпадения он не верит. Пока что ни аудиторские проверки, ни прослушивание телефонов не помогло обнаружить связь между делами Мерритты и бизнесом Ника; но Нейт был убежден, что рано или поздно в один прекрасный день такая связь обнаружится.

Если только Ник Меррит до этого прекрасного дня доживет.

Профессиональное чутье подсказывало Нейту, что выстрел прошлым вечером предназначался Мерриту, а не женщине. Кому и зачем нужно убивать Саманту? Впрочем, это имеет смысл, если она упомянута в завещании, но содержание завещания пока что никому не известно.

Нейт не строил иллюзий относительно того, что начнется теперь. В последние годы большая часть бизнеса Мерритты была законной и велась вполне легально, однако Нейт не сомневался, что некоторые члены клана спят и видят, как бы вернуться к торговле наркотиками.

Последние несколько часов он провел за изучением биографии Саманты Кэрролл, пытаясь разгадать, зачем она вдруг понадобилась отцу. Ведь, судя по всему, все эти годы Пол Мерритта знал, что она жива — возможно, даже знал или подозревал, где она находится.

Бизнес у нее оказался любопытный. Контакты с иностранными покупателями дают много возможностей для отмывания денег. Но вряд ли Пол Мерритта думал только об этом.

От рака не умирают в одну ночь. Судя по всему, кому-то понадобилось ускорить смерть старика.

Осталось только выяснить, кому и зачем.

Похоже, Меррит в самом деле не знал о смерти отца. По лицу его, как всегда, ничего не прочтешь, но на долю секунды Нейт заметил мелькнувшее в глазах удивление. Выходит, никто не потрудился сообщить главному наследнику радостную новость? А ведь родственники уже знали, где Ник: Нейт сам сообщил им об этом и понаблюдал за их реакцией. Известие о том, что Меррит едва не погиб, его родные восприняли на редкость безразлично. Впрочем, это можно понять: в тот момент все они были потрясены смертью старика.

Полно, так ли? Роза проливала слезы. Виктор хмурился и молчал. Из спальни вынырнул сонный Джордж, злобно поинтересовался, что здесь делает полиция и ФБР, когда любому идиоту ясно, что отец умер от естественных причин. Объявил, что не позволит делать вскрытие. На это Нейт только усмехнулся: он хорошо знал, что ничего у Джорджа не выйдет.

Ну и семейка! Пытаться разгадать, что происходит между родственничками, — все равно что искать выход из лабиринта. Или бродить по зыбучим пескам.

И еще этот поцелуй… Честно говоря, Нейт так и не понял, что же произошло. Просто Саманта, бледная, усталая и измученная, вдруг показалась ему такой желанной…

Глупо, конечно. Чертовски глупо. Но когда их губы соприкоснулись, Нейт ощутил такой взрыв страсти, какого, кажется, никогда прежде не испытывал. Видит бог, он не мог припомнить, чтобы когда-нибудь раньше — пусть даже в годы юности — так желал женщину. А когда она подалась ему навстречу, когда прижалась к нему всем телом и жарко ответила на поцелуй — Нейт Маклин забыл обо всем на свете.

А в следующий миг, когда волшебство рассеялось и Саманта скользнула в лифт, он остался на месте, словно громом пораженный.

Никогда прежде Нейт не смешивал работу с личными отношениями. Тем более — такую работу. Черт побери, ведь эта женщина — из семьи Мерритта, тех самых Мерриттов, которые убили его мать…

— Нейт!

Голос Грея вернул его к реальности. Интересно, долго ли он простоял, пялясь в пустоту?

Нейт пытался уверить себя, что его интерес к Саманте — чисто профессиональный. Ее окружают загадки, которые он должен разгадать. Все, что ему нужно, — поговорить с ней наедине, без брата. Но теперь это вряд ли получится, и хуже всего сознавать, что он сам провалил дело. Сначала — этим нелепым поцелуем, потом — своей подчеркнутой холодностью… Черта с два теперь она ему доверится! Да и то, что они с Мерритом ненавидят друг друга и не скрывают своей ненависти, делу не помогает. Скорее всего, перед беседой с ним она обратится к адвокату. Адвокату семьи, который, разумеется, посоветует ей держать рот на замке.

Саманта явно не умеет скрывать свои чувства. Когда она услышала о смерти Пола Мерритты, на лице у нее отразилась вся гамма эмоций, испытанных в эту минуту, — потрясение, сожаление, страх.

Хотелось бы знать, что произошло тридцать четыре года назад! Нейт уже запросил копии свидетельств о смерти матери и дочери — свидетельств, как он теперь знал, фальшивых. Интересно, чьи трупы подсунули полиции вместо трупов жены и дочери наследника известнейшего в Бостоне мафиозного клана?

Надо проверить, не исчезали ли в те же дни люди в Бостоне или где-нибудь поблизости.

И, разумеется, расспросить женщину.

Вот что ему нужно: добраться до Пэтси Кэрролл прежде, чем это сделают Саманта или Ник!

Несомненно, Пэтси есть что рассказать. Из мафии по доброй воле не уходят: если Пэтси это удалось, значит, у нее есть компромат на семью — и компромат серьезный, раз он обеспечил ей безопасность на всю оставшуюся жизнь. Это первое. И второе: если уж она сбежала от мужа и шантажировала его, значит, никакой любви к нему не испытывает и держать рот замке не станет. Особенно теперь, когда он мертв.

Возможно, она даже попросит у Нейта помощи и защиты.

Он взглянул на часы, затем снова перевел взгляд на Саманту Кэрролл — и, встретившись с ее синими глазами, вновь ощутил знакомый жар желания. Что, черт побери, с ним творится? И не припомнить, когда его в последний раз так тянуло к женщине! Особенно к женщине, замешанной в деле, которое он расследует

Нейт, нахмурившись, отвернулся. Он всегда умел контролировать свои желания — сумеет, черт возьми, и сейчас.

Если бы только эта статная темноволосая красавица, у которой отваги больше, чем здравого смысла, не стояла у него перед глазами!

Хоть Саманта и не желала сотрудничать, Нейт чувствовал: она ни в чем не виновата. Бедняжка вляпалась в такую историю, какой и вообразить себе не могла. Он предпочел бы, чтобы ее охраняли люди, не связанные ни с одной из сторон. Но Меррит его опередил. Что ж, Келли — мужик надежный, хоть и работает на врага. Пожалуй, лучшего телохранителя он и сам подобрать не смог бы.

— Ладно, мы с тобой еще побеседуем, — бросил Нейт Мерриту и направился к дверям.

Скорее отсюда! Еще немного, и он начнет верить, что Меррит тоже невиновен — хотя бы потому, что в это верит его красавица-сестра.

Как только за двумя агентами закрылась дверь, Саманта обернулась к Нику.

— Ты знал, что отец умер? — спросила она.

— Да. Мне позвонил Регги.

— И мне не сказал?!

— Не сказал.

— Но почему? — вскричала Саманта.

— Хотел, чтобы ты как можно скорее уехала. Здесь тебе оставаться опасно. Могут решить, что ты претендуешь на долю наследства.

— Кто может решить? Ты кого-то подозреваешь?

— Хотел бы я знать кто.

— А если узнаешь, скажешь7

«Глупый вопрос, — тут же сообразила Саманта. — Если он что-то от меня скрывает, то, разумеется, в этом не признается». Но сердце ее ныло от желания хоть кому-то довериться.

— Обещать не могу, — глядя в сторону, сухо ответил Ник.

— Ты знаешь больше, чем говоришь! — воскликнула она.

— Нет, Саманта, ничего я не знаю. Могу лишь предполагать, что это как-то связано с делами старика. Мои родственнички не слишком-то любят делиться.

Ник шагнул к ней и неожиданно ласковым жестом опустил здоровую руку ей на плечо.

— Жаль, что тебя впутали в эту историю, — произнес он. — Лучше бы тебе никогда не слышать о семье Мерритта.

«Должно быть, он прав», — устало подумала Сэм. Кто для нее Пол Мерритта? Чужой и неприятный человек. Ее настоящий отек — Дэвид Кэрролл, который растил ее, воспитывал, тридцать лет любил ее и заботился о ней…

И все же теперь это — ее «незаконченное дело».

— Отправляйся домой, — посоветовал Ник. — Здесь тебя ждут только неприятности.

— А ты не хочешь поехать со мной? Увидеть мать?

— Нет, — коротко ответил Ник. Он отстранился, и глаза его вновь стали холодными, как лед. — Все эти годы я верил, что она умерла. Пусть так и будет.

Саманта опустила голову, чувствуя себя побежденной.

— Ладно, поеду к себе в отель.

Ник покачал головой:

— Ну уж нет. Никакого отеля. Келли сказал мне, что ты выходила на улицу, — с упреком добавил он. — Думаю, тебе будет безопаснее со мной.

Подняв брови, Сэм молча указала глазами на его перевязанную руку.

Ник усмехнулся в ответ:

— Меня застали врасплох. И потом, с нами будет Келли. Поверь мне, я хорошо знаю Маклина и знаю своих родных. Если они еще не выяснили, где ты остановилась, то выяснят очень скоро.

— Хорошо, — легко согласилась Саманта. Ей и самой хотелось провести с братом еще один день. Она узнает его получше, возможно, сумеет с ним сблизиться… и, может быть, все-таки уговорит его встретиться с матерью.

— Спасибо за то, что обеспечили мне охрану, — обратилась она к Кэлу, молчаливому партнеру Ника.

— Не за что, — откликнулся тот. — Если могу быть еще чем-нибудь полезен…

«Вряд ли», — мысленно ответила Саманта. Никто в мире не поможет ей завоевать любовь брата. Или определить, можно ли доверять агенту Маклину.

И то и другое она должна сделать сама.

17

Вернувшись к себе в кабинет, Нейт обнаружил на письменном столе три записки: в каждой сообщалось, что немедленно по прибытии он должен зайти к шефу.

Нейт тихо выругался. Черт бы побрал этого Роберта Баркера!

Заместителем начальника отдела Баркера назначили совсем недавно. До этого он занимался организованной преступностью — работал на одном поле с Нейтом и Греем. У начальства Баркер считался высококлассным профессионалом: он производил больше арестов и выбивал больше признаний, чем кто-либо еще в отделе, — хотя, надо заметить, по большей части арестовывал мелких сошек и раскрывал незначительные преступления.

Зато Баркер умел выгодно подавать свои успехи — талант, которым Нейт никогда не отличался. Для Нейта важна была работа, а не похвала начальства, поэтому он не хвастался своими подвигами, а порой даже, чтобы избежать лишней возни с бумагами, «дарил» произведенные им аресты кому-нибудь из сослуживцев. Нейт и Баркер терпеть друг друга не могли — еще с того давнего случая, когда Баркер, желая выслужиться, произвел шумный и ненужный рейд по наркопритонам и в результате разрушил дело, над которым Нейт трудился несколько месяцев.

Грей, стоявший рядом с Нейтом, громко вздохнул и возвел глаза к потолку.

— Твоя фамилия в приглашении не значится, — заметил Нейт.

— Держу пари, я у него в списке следующий!

— Постараюсь тебя выгородить, насколько возможно.

— Так он тебе и позволит меня выгородить! Это же наше с тобой общее дело…

— Может быть, этот вызов и не связан с нашим делом?

— А может быть, я папа римский, — скептически заметил Грей.

И оказался прав.

Разнос начался, едва Нейт вошел в кабинет шефа.

— Как мило с вашей стороны время от времени заглядывать на рабочее место! — ядовито-сладким тоном начал Баркер.

— Я бываю здесь каждый день, — ответил Нейт. — Заходил, когда вас не было.

— Судя по рапортам, вы здесь вообще не появляетесь! — огрызнулся Баркер.

Нейт понимал, что молчать нельзя. Молчальников Баркер ненавидит. Однако нельзя и рассказывать о том, что удалось узнать… и особенно о Саманте Кэрролл. Только сейчас Нейт осознал, какое зло может причинить огласка ни в чем не повинным людям — ей и ее матери.

Немало времени прошло с тех пор, как он в последний раз задумывался о последствиях своих поступков. Нейт привык считать, что ради торжества закона дозволено все… ну, почти все. Особенно если речь идет об отъявленных головорезах, которым уже много лет удается уходить от заслуженной кары. Однако на этот раз все было иначе

— У меня на вас жалоба из городской полиции, — продолжал Баркер. — Судя по всему, вы отказались объяснить, как и почему оказались на месте преступления.

— Я разрабатывал дело Мерритты. Следил за сыном старика.

— Зачем?

— Известно было, что Пол Мерритта умирает. Кто-то должен был унаследовать его бизнес. Скорее всего, Николас.

— А что насчет этой женщины? Пропавшей дочери?

Черт побери! Откуда он узнал?!

Должно быть, Баркер получает копии записей телефонных разговоров в доме Мерритты. Или, может быть, у него в семье свой информатор?

— И еще, — добавил Баркер, заглядывая в свои бумаги, — не припомню, чтобы я давал разрешение прослушивать домашний телефон Ника Меррита.

— Вас в то время не было в офисе. Вы передали полномочия Дику, а он сказал, что согласен, если мы получим разрешение у судьи. Мы несколько месяцев добивались этого разрешения.

— Ясно: выжидали, пока меня не окажется на месте, — пробурчал Баркер.

— Нет, сэр, — возразил Нейт, в душе презирая себя за «сэра». — До вашего отъезда мы ничего не знали об этой женщине и тем более не подозревали, что она станет мишенью убийц. Ей была необходима защита, и прежде всего следовало установить, насколько она может доверять Мерриту.

— И что же, установили?

— Нет, — признался Нейт.

— Насколько я понял, стреляли именно в него. Если так, странно предполагать, что он в этом замешан

Нейт пожал плечами. У него такой уверенности не было. В конце концов, разве не лучший способ заслужить доверие сестры — получить пулю, предназначенную для нее?

— Черт побери, Маклин! Вы с Эвансом уже несколько лет топчетесь вокруг семьи Мерритта, а результатов — ноль! Ни арестов, ни признаний, ни улик… — Баркер устремил на Нейта раздраженный взгляд. — По-моему, для вас это дело превратилось в какое-то личное хобби. Но я с этим покончу! Развлекаться в рабочее время и на государственные деньги вы не будете! Займетесь чем-нибудь полезным. Сейчас идет расследование крупного мошенничества в сети городских домов престарелых, я сегодня же распоряжусь, чтобы вы с Эвансом взяли это дело на себя.

Нейт похолодел. Отстранить его от дела, перекинуть на какое-то, черт побери, мошенничество в доме престарелых! Именно теперь, когда семейка Мерритта готова пойти вразнос… и когда Саманте Кэрролл грозит смертельная опасность!

Нейт вдруг с изумлением понял, что второе соображение волнует его куда сильнее, чем первое.

— Что ж, не возражаю, — с напускной небрежностью ответил он. — Но прежде, чем взяться за новое дело, мне хотелось бы отдохнуть. Если помните, я несколько лет не брал отпуска.

Баркер нахмурился: в его глубоко посаженных глазах отразилось удивление, затем недоверие. Должно быть, он ожидал протестов и готовился насладиться своей властью.

— И сколько вам нужно? — проворчал он наконец.

— Если не ошибаюсь, я не был в отпуске четыре года. Значит, у меня есть два месяца. Хорошо, что все так сложилось: как-то неудобно уходить в отпуск, пока дело не закончено. — Помолчав, Нейт выложил свой козырь: — Думаю, Вудворд возражать не станет. — Вудвордом звали начальника отдела, все знали, что он терпеть не может, когда у сотрудников накапливаются отпуска.