Сыщик аккуратно снял то, что было шарфом, с куста и положил в целлофановый пакет. Я не то что пошевелиться - вздохнуть боялась, чтобы не навлечь раздражение еще и на себя. Я не родственница, со мной даже условно церемониться не будут. А один Павел нас всех не прикроет.
      - А вы кто? - вдруг спросил меня оперативник. Приехали!
      - Соседка, - брякнула я первое, что пришло в голову. - То есть подруга соседки.
      Павел закатил глаза к небу, но оперативнику, как ни странно, мой ответ пришелся по душе.
      - Будете понятой, - безапелляционно заявил он. - И найдите кого-нибудь еще. Хоть бы эту вашу подругу.
      Если честно, юмора ситуации я не поняла. А вдруг мы собственноручно укокошили старушку, а потом вызвали милицию - для отвода глаз? Но, помня старую истину: спорить с начальством (в данном случае милицейским) - все равно что плевать против ветра, покорно отправилась за Галкой, благо Павел вроде бы не возражал против такой расстановки кадров. Что ж, в своей жизни я уже побывала и в роли подозреваемой, и в роли жертвы. Для полноты ощущений следует побывать и в роли понятой. Так и до амплуа преступника окажется рукой подать. Замечательная иллюстрация к тезису о том, что ситуация в России криминализируется не по дням, а по часам.
      Галка старательно драила свой "жигуленок". В стрессовых ситуациях моя подруга всегда хватается за что-нибудь чистяще-моющее, а не за сигарету, как я. Вот разница между нами, и, должна сказать, не единственная. Увидев меня, она прекратила изображать Мойдодыра и спросила:
      - Что?
      - Пойдем, - уклонилась я от прямого ответа. - Меня хотят сделать понятой, а тебя велели привести за компанию.
      - Не валяй дурака... - начала было Галка, но тут же осеклась.
      Соображает она очень быстро, а выводы делает еще быстрее. Так что через несколько секунд она задала вполне конкретный вопрос:
      - Нашли тетю Таню?
      Я кивнула. Больше ничего говорить не потребовалось - Галка метнулась в ту сторону, откуда я пришла, а мне не осталось ничего другого, как припуститься за нею.
      Когда мы прибежали на заброшенный участок, Павел вполне мирно беседовал с оперативником и фотографом, закончившим свою работу. Нам предложили просто поставить свои подписи под протоколом осмотра. Возможно, это снова было нарушением правил, но одного взгляда на тело мне вполне хватило. Реакция была мгновенной и некрасивой: меня просто-напросто вырвало. Не знаю, кого как, а меня родное телевидение не смогло обеспечить иммунитетом к подобным зрелищам. Опять же видеть трупы на голубом экране и в натуре - большая разница.
      Пока я с помощью Галки и Елены кое-как приводила себя в порядок, вернулись проводник с Матильдой и Андрей. Одного взгляда на лицо моего друга было вполне достаточно, чтобы понять: по горячим следам раскрыть убийство вряд ли удастся. И проводник мою догадку подтвердил:
      - Труп сюда притащили с дачи пострадавшей, это и без Матильды было понятно. Отсюда следы ведут к магазину, а там... Самое оживленное место в поселке, машины, мотоциклы, люди, собаки. В общем, глухо. Ясно только, что если кто-то и уехал, то теперь уже с концами.
      - Если не найдем свидетелей - почти наверняка висяк, - заметил Андрей.
      По взгляду оперативника я догадалась, что особо рассчитывать на удачу не приходится. Если только найдутся свидетели. Впрочем, свидетелей даже мы с Галкой нашли: вроде бы видели в поселке постороннюю подозрительную личность. Ну и что дальше?
      Не рассчитывая больше услышать что-либо интересное, я стала смотреть по сторонам. В двух шагах от куста, на котором висел шарф, мне померещилось что-то белое. Я наклонилась: на земле лежало нечто, завернутое в целлофан. Подняла, повернула другой стороной - и на меня глянуло лицо... Масика! Мне показалось, что я сплю и вижу сон.
      - Галка, - сдавленным голосом позвала я, - пойди сюда, пожалуйста. Хотя подожди, я сама подойду.
      Галка непонимающе уставилась на мою находку. Ах да, она моего замечательного кавалера живьем никогда не видела, хотя и слышала о нем предостаточно.
      - У меня глюки, - констатировала я буднично. - Я сошла с ума, похоже.
      - С чего ты так решила? - живо заинтересовалась Галка.
      Вопрос о том, сошла ли я с ума, еще не войдя в него, или мне еще предстоит и то и другое, всегда занимал ее до чрезвычайности.
      - Да вот... это Масик...
      Галка покрутила пальцем у виска:
      - Судя по твоим рассказам, Масики на дороге не валяются. Может, просто похож?
      - Может быть! - ухватилась я за спасительную соломинку. - А может быть, и не похож вовсе, а мне просто мерещится. Придется предъявлять фото Андрею, пусть разбирается. У него-то память на лица отменная, не чета моей.
      - Ах да, он же его один раз имел честь лицезреть, - вспомнила Галка мой рассказ о делах не так уж давно минувших дней.
      - Узнаешь? - протянула я находку Андрею, который подошел узнать, что такое я демонстрирую Галке.
      Тот глянул и изумленно поднял брови:
      - Ты что, носишь с собой портрет любимого поклонника? Ах да, ты же у нас теперь невеста...
      - Так это, по-твоему, Масик?
      - По-моему, ты делаешь из меня дурачка, а это место в твоем окружении давно занято.
      - Хамство - признак бессилия, - огрызнулась я, потому что мне уже изрядно надоели разговоры о женихах-невестах. - Если будешь издеваться, ничего больше не скажу.
      - Хорошо, не буду. Это безусловно и безоговорочно Масик. И что дальше?
      - А то, что я минуту назад нашла эту фотографию здесь, возле куста.
      Кажется, я достигла своей цели. Андрей перестал ухмыляться и посмотрел на мою находку вполне серьезными глазами. Я же, убедившись, что у меня не начались галлюцинации, стала раздумывать, как это изображение сюда попало. Не мир тесен - прослойка тонкая, это понятно. Но ведь не до такой же степени... Что Масик мог здесь делать? Приезжал к кому-то в гости? Возможно... Но почему тогда он так дернулся, когда я упомянула Белые Столбы? А потом начал лепетать что-то насчет Черноголовки, хотя ничего криминального в его поездке за город я, хоть убей, не усматривала. Даже если он приезжал с какой-то дамой, это опять же его сугубо личное дело. Не считает же он, что я буду устраивать ему сцены ревности? Впрочем... Нет, тут без пол-литра просто не разобраться. Может, у Андрея получится?
      - Что за фотографию ты нашла? - вдруг спросила меня Елена, очнувшись от своего ступора. Я молча протянула ей свой трофей.
      - Черт, кого-то он мне напоминает... Кого? Знакомый? Нет, вряд ли... Тогда... А, вспомнила!
      Мы все одновременно глянули на Елену с неподдельным интересом, хотя корни интереса у каждого были, естественно, свои.
      - Я видела этого типа по телевизору, - объявила Елена. - В рекламном ролике газировки для взрослых. Ну, в том, где говорится, что эта газировка не помогает от прыщей. Один к одному, ей-богу!
      - Надо бы показать фотографию Масика той женщине, которая видела незнакомого мужчину возле магазина, - точно прочитала мои мысли Галка. - А вдруг это он?
      - Масик, конечно, способен на многое, - возразила я, - но не на убийство же! А главное, зачем ему было убивать тетю Таню? Искать надо среди тех, кому это выгодно. А таких я пока не вижу. Врагов у нее не было, денег больших в доме не водилось...
      - Пойдемте в дом, - внес здравое предложение сыщик, о котором мы на несколько минут забыли. - За телом могут и туда приехать, а нам нужно осмотреть место происшествия. Если, конечно, там еще осталось, что осматривать... Фотографию эту придется тоже приобщить к делу.
      - Какой нормальный человек будет оставлять на месте преступления свой портрет? - запротестовала я.
      - Иной раз и не такое оставляют. Паспорта оставляют, представьте себе, невозмутимо ответил оперативник. - Все равно нужно будет проверять все версии.
      Тело тети Тани положили в сарайчик, где она обычно хранила инструменты, а мы прошли в дом. Как и предполагал оперативник, осмотр помещения мало что дал для разъяснения произошедшего. Удалось только более или менее четко представить картину преступления. Кто-то вошел в дом, когда тетя Таня сидела в кресле спиной к двери и смотрела телевизор, снял с вешалки у входа шарф, накинул его на шею пожилой женщине и стянул так, что сломал шейные позвонки. Смерть наступила практически мгновенно. После этого преступник перенес тело на соседний участок. А дверь запер на ключ, что было совсем уж непонятно или предполагало действия расчетливого и хладнокровного профессионала. Если бы я кого-то прикончила, то двери запирать уж точно не стала: я и уходя из собственного дома, частенько забываю это делать, а потом возвращаюсь с полдороги.
      - Более точное время смерти установит эксперт, - заключил сыщик, - а мы можем только предполагать. По косвенным признакам.
      - Мама никогда не пила чай на ночь, - заметила Елена, выдержка которой меня просто потрясла. - Она после этого не могла уснуть. Значит, это было между четырьмя и пятью часами вечера - ее обычный полдник.
      - А если чашка осталась с завтрака, например? - предположил Павел.
      - Исключено, - покачала головой Елена. - Мама не терпела грязной посуды и сразу же все мыла. Даже на десять минут не оставляла. И потом, нет никаких следов завтрака: ни хлеба, ни сыра, ничего такого. Вазочка с печеньем и чашка. Нет, это был полдник,
      - И ничего из дома не пропало? - уточнил оперативник. - Кроме денет и бутылки водки?
      - Деньги мама могла сама потратить, хотя это и маловероятно. А вот водка... Бутылка хранилась в тумбочке, это неприкосновенный запас на всякий случай. О том, что она там хранится, знали только свои... Хотя, наверное, знали и соседки: они же все мамины приятельницы.
      - И все алкоголички, что ли? - не удержалась я. - Получается, что тетю Таню убили из-за бутылки водки. На такое способен только сильно пьющий человек: почитайте любую криминальную хронику.
      - Сейчас за телом приедут из местного моргай-проигнорировал мою реплику оперативник, - забирать будете оттуда после того, как мы выполним все формальности. Значит, послезавтра, а может быть, через два дня - эксперты у нас нарасхват, район огромный, а специалистов всего ничего. Ну и... будем искать. Наверняка следователь вызовет вас всех для допроса, так что имейте это в виду. Сочувствую.
      Это было единственное человеческое слово, которое он произнес за все время общения с нами. Ну что ж, их служба действительно опасна и трудна, эмоции при этом - непозволительная роскошь. Ведь не требуем же мы, чтобы хирург стонал и кривился от боли, сопереживая оперируемому. Так и зарезать недолго, дрожащими-то ручонками.
      Я вышла на крыльцо покурить. Там отдыхал, любуясь предзакатным небом, проводник служебной собаки, а Матильда сидела возле него. Я затянулась, выдохнула дым, и в устремленных на меня глазах животного прочла такое откровенное неодобрение, что буквально поперхнулась.
      - Она у меня вредные привычки не уважает, - прокомментировал происходящее проводник, увидев мою реакцию. - Мне самому пришлось курить бросить. Не собака, а прямо законная жена, хоть и не говорит.
      - Может, это и к лучшему? - предположила я. - А если бы они обе говорили?
      Матильда тихо зарычала. Собака явно знала себе Цену и не позволяла над собой издеваться. Мне бы такое чувство собственного достоинства!
      Проводник хохотнул:
      - А ей говорить не обязательно! У нас и так полное взаимопонимание. Правда, Матильда?
      Показалось мне или нет, что собака кивнула? С нее станется...
      - Она вообще такое может! - воодушевился проводник. - Хотите, покажу?
      Что еще может служебно-розыскная собака? Ходить по проволоке? Кувыркаться? Фокусы показывать?
      - Покажите, - неуверенно предложила я.
      - Матильда, тара! - скомандовал проводник. И огромная собака неторопливо стала обследовать дачный участок, что называется, по периметру. Вдруг она замерла возле качелей.
      - Нашла, - обрадовался проводник. - Бутылку нашла. А может, и не одну.
      Любопытство повлекло меня к месту находки. Проводник раздвинул роскошный куст флоксов, правда давным-давно отцветших, и у его подножия блеснуло стекло. Бутылка из-под водки, казалось, была поставлена туда совсем недавно: она даже не успела запылиться. Вся прочитанная и переведенная детективная литература тут же всплыла в моей памяти.
      - Надо позвать ваших коллег, - заявила я проводнику. - Никто из хозяев и их знакомых водку на участке распивать не будет. Бутылку кто-то принес. Может быть, поможет...
      Проводник посмотрел на меня с сомнением, но я уже мчалась к дому. Вчера, кстати, на этих самых качелях сидела Милочка, а я стояла рядом с ней, и довольно долго. И ничего не заметила. Впрочем, я же не Матильда, меня никто специально не обучал отыскивать тару.
      Моя находка следственную группу не заинтересовала, зато Павел заметно оживился и потребовал, чтобы ее все-таки осмотрели и приобщили к делу. Он, по-видимому, рассуждал примерно так же, как и я: тетя Таня не потерпела бы на своем участке никакой грязи, тем более пустых бутылок, а значит, этот сосуд появился уже тогда, когда хозяйка не могла навести порядок. Только подобный ход мыслей опять-таки приводил к выводу, что действовал человек посторонний. Не исключено - какой-нибудь местный алкаш, не может быть, чтобы их тут не водилось. Теперь они есть, почитай, в каждом подъезде, а уж поселок просто обязан иметь парочку-другую.
      - Что-то в этом есть, - неохотно признал оперативник, - нужно поговорить с участковыми. Но вообще-то у нас довольно тихо, тьфу-тьфу-тьфу, чтобы не сглазить. Крадут - да, на дачи пустые залезают - обязательно, за этот год пара поджогов была. Но чтобы убивать... Пока Бог миловал.
      Бутылку тоже поместили в целлофановый пакет на предмет дальнейшего исследования. Приехала машина из местного морга, труп погрузили и увезли, следом уехала и оперативная группа. Мы остались впятером на даче, и не знаю, как остальные, а я чувствовала себя так, будто целый день копала канаву или таскала воду для поливки колхозного поля. Да и настроение было, прямо скажем, фиговое. А чего я, собственно говоря, хотела?
      - Пора в Москву, - нарушил молчание Павел. - Алена, может, все-таки позвонишь своему супругу, сообщишь, что стряслось? Было бы неплохо ему сегодня побыть с тобой дома. Да, я так и не понял, почему нет Максима.
      - Он потерял работу, - невесело ответила Елена, - а два дня назад поехал со своим другом перегонять машину из-за границы. Я так волнуюсь, на дорогах, говорят, рэкетиры всякие, бандиты...
      Она с надеждой посмотрела на Павла, но тот мрачную картину бесчинства на дорогах опровергать не стал. Да и не мог, наверное: об этом у нас сейчас знает любой ребенок дошкольного возраста, а не то что взрослые, разумные люди.
      - А Санечка, может быть, уже дома, - слегка оживилась Елена. - Пойду в правление, позвоню оттуда, еще успею.
      Павел молча протянул ей свой мобильный телефон. Нет, мы все-таки еще очень нескоро привыкнем к чудесам техники. Менталитет - штука не менее тонкая, чем Восток. Помню, когда у меня только-только появился видеомагнитофон, я решила посмотреть какой-то очень интересный фильм. Как на грех, телефон в тот вечер просто взбесился, меня все время отвлекали от экрана, и, когда позвонила Галка, человек свой и понятливый, я откровенно объяснила ей, что сейчас говорить не могу, потому что фильм крутится. Галка молчала минуты две, потом спросила:
      - А почему ты не нажмешь на кнопку "пауза"?
      С тех пор прошло довольно много времени, я успела освоить не только видеомагнитофон, но и компьютер, а вот привыкнуть к тому, что можно позвонить из любого места по совершенно игрушечному с виду аппарату - никак не могу. Наверное, потому, что у меня самой мобильника нет и вряд ли будет. Зачем он мне, если я почти все время работаю дома? Вот и у Елены, наверное, те же проблемы в отношениях с техникой.
      Супруга ее тем не менее дома не оказалось. Удалось его разыскать по рабочему телефону, причем трубку он снял практически сразу. И долго не мог поверить в произошедшее, а когда поверил, поклялся немедленно бросить все дела и ехать домой - встречать жену и оказывать ей моральную поддержку. Мы с Галкой переглянулись и с некоторым облегчением вздохнули: для некоторых мужчин смерть тещи, пусть и насильственная, вовсе не повод для того, чтобы оставлять свои занятия. Возможно, этот самый Санечка не так уж и плох. Да и не могла Елена полюбить абы кого. Или - могла? Любовь, как известно, зла...
      В Москву я возвращалась уже в машине Павла, потому что Галка должна была еще завезти Елену к ней домой, на Земляной вал, а потом ехать к себе, в район Курского вокзала. Мы же ехали в самый южный из спальных районов Москвы, так что на каком-то участке шоссе пути наши расходились. Елена тщательно заперла дачу, в том числе и калитку.
      - Молодец, - похвалила ее Галка. - Не хватает еще, чтобы тебе дачу обчистили...
      - Какая разница, - устало вздохнула Елена. - Да и вообще молния дважды в одно и то же место не ударяет.
      Галкины "Жигули" мигнули фарами и исчезли за поворотом шоссе, причем я испытала чувство невероятного облегчения: еще раз вкусить все прелести лихачества моей подруги, да еще и в стремительно сгущающихся сумерках, хотелось меньше всего на свете. Павел, по крайней мере, не делает из езды культа.
      Какую-то часть дороги мы проехали молча, потом Андрей спросил меня:
      - Ты не слишком перевозбудилась сегодня? Кошмары сниться не будут?
      Как правило, мне снятся не кошмары, а один и тот же кошмарный сон. Мне снится, что возвращается покойный муж и устраивает мне жуткую головомойку за все те глупости, которые я успела наделать после его смерти. Поскольку выглядит он при этом абсолютно так же, как выглядел в гробу, а говорит со мной не разжимая губ и не поднимая век, то эффект от этого сновидения всегда бывает один и тот же: я просыпаюсь с диким воплем и потом долго пью воду, курю и прихожу в себя. Несколько раз это случилось при Андрее и, похоже, не слишком ему понравилось. Теперь вот беспокоится.
      - Не знаю, - честно ответила я. - Не хотелось бы, конечно. Выпью на ночь валерьянки...
      - Лучше водки, - подал голос Павел. - Тот самый случай, когда без пол-литра не разберешься.
      - Самые простые дела и бывают самыми загадочными, - поддержал его Андрей. - Когда убивают политика или там банкира, все понятно: ищи, кому выгодно...
      - Потому и не находят, - хмыкнул Павел. - Не хотят создавать себе дополнительных проблем.
      - Вот я и говорю. А тут - чистый бытовик. Пожалуй, поеду завтра, опрошу соседей. Вдруг что-то прояснится.
      - Мы же ходили сегодня с Галкой, - слегка даже обиделась я.
      - Наташенька, - нежно сказал Андрей, - как теоретику тебе, конечно, цены нет. Вот подожди, издадут твою детективную повесть, мы все ее будем читать как обязательную литературу, чтобы учиться грамотно раскрывать преступления. Но практика у тебя хромает. Лучше уж мы с Павлом этим займемся, ты у нас хлеб-то не отбирай. Елене помочь надо, хотя ее мало утешит, если даже убийца будет найден. Мать не воскресить...
      - Алене действительно надо помочь, - согласился Павел. - И не только в поисках убийцы. Я тут одну странность заметил... Она позвонила мужу домой, так? И дома его не оказалось. А потом она позвонила ему на работу. И...
      - И он оказался на месте, - буркнула я. - Очень странно, конечно!
      - Я заметил номер этого самого рабочего телефона. Он, между прочим, спутниковый. Человек носит с собой мобильный телефон, а жена, похоже, об этом даже не догадывается. Иначе в такой ситуации сразу же позвонила бы ему на мобильник. Логично?
      - Более чем, - согласился Андреи. - Почему бы тебе не познакомиться с этим... как его, кстати, зовут, Наташа?
      - Санечка, - ответила я.
      - Отчество у него имеется? - максимально терпеливо спросил Андрей.
      .- Не помню. То есть не помню какое. Я его в глаза ни разу в жизни не видела.
      - Мужа твоей близкой подруги? - изумился Андрей.
      - Ну, она скорее все-таки двоюродная сестра моей близкой подруги. Мы не очень часто общаемся, в основном через Галку. И у тети Тани я редко бываю... бывала. Елена вышла замуж года два назад, мне тогда не до развлечений было. А уж потом - тем более. Думала: съездим за яблоками, восстановим отношения. А оно вон как обернулось... В общем, мужа Елены зовут Александром, это точно.
      - Ладно, это легко выяснить, - махнул рукой Андрей. - Я сам поговорю завтра с Галкой, от нее в этом плане толку больше, чем от тебя.
      - Пообедаете у нас? - спросила я Павла, проигнорировав очередную шпильку в мой адрес.
      - Мы поедем к себе, - чуть ли не впервые за весь день подала голос Милочка. - У меня все готово, да и отдохнуть нужно. Не обижайся, Наташа.
      Я и не думала обижаться. События последних дней изрядно выбили меня из колеи, так что совместную трапезу я предложила из чистой вежливости, надеясь в глубине души, что Павел с Людмилой - воспитанные люди и злоупотреблять моим гостеприимством не будут. Так и произошло.
      Мое подавленное настроение не улучшилось и тогда, когда мы с Андреем сели за стол. Оба здорово проголодались и устали, так что трапеза прошла быстро и в полном молчании. Я стала убирать со стола, когда зазвонил телефон. Что еще случилось, интересно?
      - Наташка, - услышала я Галкин голос, - твои мужчины у тебя?
      - Только один, - ответила я. - А в чем дело?
      - У Елены квартиру обчистили. Я так и села. Вот тебе и молния, которая дважды в одно и то же место не ударяет!
      - Украли деньги, шубу, дубленку ее мужа и все украшения...
      - То есть драгоценности, - уточнила я.
      - Не только. Да их и было, драгоценностей-то! У Елены пара колец и цепочка, у ее невестки чуть побольше, и все тетины украшения. Даже бижутерию взяли. Польстился же кто-то!
      - Милицию вызвали? - спросила я. В кухню вошел Андрей и как раз услышал мой вопрос. Глаза у него без преувеличения стали квадратными от удивления. А мне стало безумно жаль Елену - это же надо, чтобы на одного человека сразу столько несчастий сыпалось!
      - Вызвать-то вызвали, - отозвалась Галка, - да толку чуть. Я тебе из своего дома звоню, Ленку я у подъезда высадила и тут же развернулась, а то Тарасов без меня и есть-то ничего не будет. Только доехала - она звонит. Ну а я сразу про персональных сыщиков вспомнила. Дай трубку Андрею, пожалуйста.
      Я удовлетворила ее просьбу, в двух словах пояснив Андрею суть дела. Он внимательно выслушал Галку, лишь изредка задавая короткие и точные вопросы, а потом сказал:
      - Я позвоню кое-кому, пусть разошлют ориентировку в соответствующие магазины. Но вообще-то надежды мало, сейчас что угодно можно на любом углу продать. На том же Старом Арбате, к примеру, человек десять покупают антиквариат и золото с рук. А уж шуба... Сейчас каждая третья женщина в новой шубе щеголяет, не будешь же к каждой присматриваться. Лене я позвоню, если нужно. А завтра поедем с Павлом в Белые Столбы искать свидетелей.
      Он положил трубку и тяжело вздохнул:
      - Что ты, что твои подруги - все не как у людей. У тебя тогда в диване нашли радиоактивную капсулу - вполне достаточно для одного человека, правда? Так нет: немедленно твоя подруга гибнет на пожаре, а тебя начинает преследовать ее муж, чтобы замести следы своей шпионской деятельности. Все в одном флаконе, как шампунь с кондиционером. Теперь у Елены убивают мать и тут же грабят квартиру. Надеюсь, что это дело рук одного и того же человека, хотя вряд ли...
      - Кто шляпку спер, тот и тетку пришил? - вспомнила я соответствующий диалог из "Пигмалиона".
      - Ну, примерно. Посмотри, квартиру грабят тогда, когда все уехали: кто на дачу, кто на работу. Возможно, совпадение, а возможно, и наводка. Дверь там наверняка простая, сигнализации никакой, замки копеечные, для начинающих жуликов. Поняла теперь, почему я так настаивал, чтобы ты у себя стальную дверь поставила? Больше не жалеешь?
      - А я и не жалела, - фыркнула я. - Только у меня брать нечего.
      - Да? - саркастически прищурился Андрей. - Видюшник - раз, приемник с магнитофоном - Два, плейер - три, телефонные аппараты - четыре, опять же шуба пять. И те сто долларов, которые ты куда-то засунула, жулики уж точно найдут, у них работа такая.
      - Перестань меня дразнить, - обиделась я, - склероз - это болезнь, а не черта характера. А шубу У меня не украдут, для нее нужно грузовик заказывать. Специально.
      Шуба у меня замечательная - каракулевая, с норковым воротником, но сшита она была лет двадцать назад и потому весит не меньше десяти килограммов. Зато никакой мороз в ней не страшен, хотя передвигаться, конечно, тяжеловато.
      - Хочешь, купим тебе новую? - неожиданно предложил Андрей. - Пока деньги есть.
      - А когда следующие будут? Сам говоришь, что в стране кризис...
      - Ну, будут когда-нибудь. В крайнем случае возьмешь меня на содержание. Интересная мысль!
      - Ты для этого уже недостаточно молод, а я еще недостаточно стара, отпарировала я.
      - А склероз? Который болезнь, а не черта характера.
      - Да ну тебя, в самом деле, - окончательно обиделась я. - Целый день надо мной издеваешься. Не надоело?
      - Надоело, - спокойно сказал Андрей, - но я просто пытаюсь тебя растормошить. А то ты все время замираешь и смотришь в одну точку. Мне такая твоя задумчивость не нравится.
      - Другого способа растормошить, как ты выражаешься, не имеется? А потом, есть о чем задуматься, разве не так? Убийство, ограбление...
      Андрей благоразумно прекратил дискуссию и снял телефонную трубку.
      - Позвоню Павлуше. Пока еще не слишком поздно.
      - Он же у Милочки, - напомнила я. - Имей совесть, не порть другу личную жизнь. Подожди до утра, наговоритесь всласть. А мне бы завтра поработать часиков хотя бы шесть. Запущу, потом буду ночами сидеть. Терпеть этого не могу.
      Есть у меня такой пунктик: составлять расписание, а потом его выполнять. Обожаю вычеркивать сделанную работу, а уж перевыполнить собственный план - это вообще блаженство. То ли дает себя знать капелька немецкой крови, то ли гуляют гены социалистического образа жизни, когда пятилетку - кровь из носу - нужно было выполнить обязательно в четыре года, даже если твоя продукция в принципе никому не нужна. Правда, моя продукция спросом все-таки пользуется - переводные детективы пока еще покупают. Хотя их в последнее время здорово потеснили отечественные поделки: от действительно хороших до откровенной белиберды, да еще написанной на языке пятиклассника. В лучшем случае.
      - Работай, - пожал плечами Андрей. - Я уеду, мешать тебе никто не будет. Хочешь, я вообще пару-тройку дней у себя поживу?
      Хочу ли я этого? С одной стороны, неплохо для разнообразия побыть в одиночестве и соскучиться. С другой, сейчас для этого не самое подходящее время: вдруг замучат мрачные мысли, а отгонять их будет некому.
      - Ладно, снимаю вопрос, - прочитал мои .мысли Андрей. - Как-нибудь в другой раз. А то ты опять будешь спрашивать, не надоела ли мне. А мне не хочется, чтобы тебе счастье приносил какой-то там брюнет, как цыганка предсказала. Не желаю я никаких брюнетов.
      Опять зазвонил телефон, и Андрей оживился:
      - Может, это Павлуша? Да, я вас слушаю. Говорите, слушаю вас внимательно. Наташу? Ради Бога. Наташенька, жених звонит, возьми трубочку, будь так добра.
      - Ты же только что не хотел брюнетов, - укоризненно сказала я, не понижая голоса. - И как мне жить под твоим чутким руководством? Да, я слушаю, добрый вечер. Чем обязана?
      Ирония всегда отскакивала от Масика как горох от стенки. По-моему, у него и чувство юмора отсутствовало, как таковое.
      - Хотел узнать, как твои дела, - последовал безмятежный ответ. - А тебя целый день нет дома. Почему у тебя трубку опять снимает мужчина?
      - Потому что он сидит рядом с телефоном. Скажи мне лучше, что ты делал в Белых Столбах?
      Андрей сделал страшные глаза и помотал рукой перед собственным лицом. Что в переводе на нормальный язык, по-видимому, означало: опять треплешься не подумав. Но я-то как раз подумала, что надо спросить моего, с позволения сказать, жениха, каким образом его изображение оказалось чуть ли не рядом с трупом.
      - Я там не был, - быстро ответил Масик. - Я был в Черноголовке,
      - Да? А видели тебя именно в Белых Столбах. Внешность у тебя достаточно колоритная.
      - Ты хочешь сказать, что я красив? - снисходительно вопросил он. - Мне об этом уже говорили недавно. Одна женщина. Столько комплиментов мне наговорила, ты себе не представляешь...
      Я открыла было рот, чтобы сказать: не следует верить всему, что тебе говорят, но Масик меня опередил и завершил грустным тоном:
      - Лучше бы денег дала!
      Если бы я не сидела на стуле, точно свалилась бы на пол от смеха. Все-таки Масик - это сказка. Венского леса.
      - Тебе что, денег не хватает, солнце мое? - спросила, отсмеявшись.
      - Почему? - как бы даже обиделся Масик. - Хватает. Но не мешало бы побольше. Мне, например, для нормальной жизни нужно тысяч пять в месяц. Долларов, разумеется.
      - А не стошнит? - участливо поинтересовалась я.
      - От чего?
      - От излишеств.
      - Глупости, Натали. Какие излишества? Это на самое необходимое.
      Интересно получается. Человек не курит, практически не пьет - во всяком случае, за свой счет никогда не делает ни того ни другого, - так куда ему такая прорва деньжищ? Живет с мамой, которая все продукты закупает на оптовом рынке, сам мне когда-то рассказывал. Может, он в казино каждый день ходит играть? Тогда понятно.
      - Ладно, о бюджете мы поговорим как-нибудь в другой раз, - попыталась я вернуться к прежней теме, - ты не ответил на мой вопрос. Что ты делал...
      - Я уже сказал. Никто меня в этих самых Белых Столбах не видел. Не было меня там, никогда туда не ездил. Зачем мне тащиться в электричке за пятьдесят километров от Москвы? Да еще поезда ходят редко и с опозданием.
      Что и требовалось доказать. Человек ни разу туда не ездил, но знает, что поезда ходят плохо. И точно знает, что поселок находится в пятидесяти километрах от Москвы. Как говорил незабвенный папа Мюллер, "мелочи не совпадают, а я верю мелочам". Вот и я тоже им верю.
      - Хорошо, успокойся, пожалуйста. Не был так не был. Кстати, ты обещал мне показать какие-то потрясающие фотографии...