- То есть от денег? - невинно поинтересовалась я.
      В бархатном голосе явственно прозвучала обида.
      - От заботы о них. Зарабатывать деньги - мужская обязанность. Дело женщины - эти деньги тратить.
      - Один бы день так пожить, - вздохнула я. - Но пока мы еще не подружились, мне все-таки приходится заботиться о своем пропитании. Давайте так: я закончу работу и позвоню вам...
      - Меня очень трудно застать на месте, - мгновенно отреагировал мой собеседник. - Лучше я сам позвоню вам, если позволите. Через несколько дней.
      - А где вы работаете, если не секрет?
      - Увы, не хочу вам врать, а сказать правду не имею права. А вы чем занимаетесь по контракту?
      - Переводами, - честно ответила я. - Перевожу с английского. И вот теперь нужно срочно заканчивать, а у меня, признаюсь, еще конь не валялся.
      - Ну что ж, не буду вас больше отвлекать. Так вы разрешите вам еще позвонить? Мне действительно очень хочется с вами встретиться.
      - Позвоните, - разрешила я. - Но я ничего не обещаю, учтите.
      - Да полно, - рассмеялся Александр, - если женщина говорит "может быть", значит, она говорит "да". Вот если она твердо говорит "нет", это означает "может быть".
      - А если говорит "да", то она не женщина, - закончила я старую французскую мудрость. - Что ж, на этой утонченной ноте и попрощаемся. Всего доброго.
      Я, конечно, нарушила все правила телефонного этикета: заканчивать разговор должен тот, кто позвонил, а не тот, кому позвонили. Но наша беседа, какой бы приятной она ни была, явно затягивалась, а я сказала сущую правду насчет сроков контракта. Так что, помечтав немного о том мужчине, который действительно освободит меня от всех финансовых заморочек, я села к компьютеру и через несколько минут с головой ушла в лихое описание похищения какой-то девицы - неверо ятной красавицы и сказочной богачки. Похитили ее, разумеется, ради выкупа, но и к женским чарам бандиты не остались равнодушными.
      Вот этого я терпеть не могу: эротические сцены посреди крутого боевика. Лучше бы лишний раз постреляли или в челюсть кому-нибудь заехали, чем вдаваться в физиологические тонкости. Дело в том, что я уже знаю наизусть названия всех приемов бокса и разных восточных единоборств, давно перестала путаться в марках автомашин и пистолетов с глушителями и без оных, но как только возникает амурная сцена, так приходится лезть в словарь, а это тормозит работу. Отсюда естественное раздражение, а вовсе не оттого, что я ханжа и не переношу так называемого постельного жанра. Но пусть уж его переводит кто-нибудь другой.
      Кое-как разделавшись с сексуальными похождениями бандитов-похитителей, я перешла к более приятному продолжению перевода, и тут в двери повернулся ключ. Похоже, вернулись Андрей с Павлом. Взглянув на часы, я обнаружила, что просидела за компьютером больше, чем это положено делать без перерыва, и что самое время сделать паузу и что-нибудь скушать. Только не "Твикс", как рекомендует реклама, а что-нибудь посущественнее.
      - Наташенька, ты в порядке? - услышала я из прихожей голос Андрея.
      - В полном, - ответила я с некоторым недоумением. - Что со мной могло дома случиться?
      - А ты разве на свидание к жениху не ходила? Господи, у меня решительно все вылетело из головы, кроме бандитов и их прекрасной пленницы! Ведь действительно, с утра у меня были и собственные приключения.
      - Ходила, - небрежно ответила я, - и не без пользы. Сейчас будем ужинать, потом все расскажу. Вы-то небось вообще с голоду умираете.
      - Я - умираю. А Павлуша поехал к Милочке, по телефону не дозвонился. Нервничает как черт.
      Андрей действительно сильно проголодался, потому что даже не заметил ни слегка пересоленного супа, ни жестковатого мяса. Как правило, я старалась таких проколов не допускать, но сегодняшний день мог выбить из колеи даже саму Елену Моло-ховец, а не такую посредственную стряпуху, как я. Вообще приготовление пищи требует вдохновения и полной самоотдачи, а я эти чувства предпочитала расходовать на переводы. А в последнее время - еще и на написание оригинальных произведений, потому что графоманство - штука затягивающая, не хуже иного наркотика.
      - Значит, нашли мы двух теток, которые очень уверенно твоего Масика опознали, - начал рассказывать Андрей, когда мы закончили есть и я налила нам обоим чаю. - Во-первых, его видела продавщица из магазина и запомнила, потому что он пришел перед самым обеденным перерывом, она уже собиралась закрывать, но он ее уговорил.
      - Он такой, он может, - пробормотала я.
      - Купил шоколадку и маленькую бутылку водки, стограммовую. Опять же для продавщицы это было странно, потому что у них водку ящиками берут. Ну уж никак не меньше двух бутылок. А тут - шкалик. Ладно, пошли мы по дачам. Почти везде пусто, но одна тетка - та самая, с которой вы с Галкой беседовали, подтвердила, что видела Татьяну Георгиевну живой и здоровой в четверг днем. А в пятницу видела, как она выразилась, "этого красавчика", он вроде бы гулял по поселку с фотоаппаратом и какой-то девицей. Девицу толком не разглядела, только удивилась, потому что за несколько часов до этого вроде бы видела этого типа за магазином. Он общался с одним местным алкашом, который, судя по всему, недавно из тюрьмы выписался. Местная достопримечательность, так сказать.
      - А в правление заходили? - поинтересовалась я,
      - Обязательно. Председательша никаких посторонних мужчин в поселке в последнее время не видела, кроме, пожалуй, одного типа. Выглядел бомж бомжом, а деньгами сорил, как новый русский. Правда, щедро раскошеливался только на выпивку. Алкоголик-миллионер, одним словом. Интересно? И еще поделилась одним интересным наблюдением: алкоголик давешний, как выяснилось, Коляном его зовут, все время по поселку ходил деньги клянчил, хотя ему мало кто давал. А в последние дни пьет без перерыва, а денег ни у кого не просит. Смекаешь?
      - Алкоголик - убийца? - предположила я. - Очень даже может быть. А что в милиции говорят?
      - В основном слова благодарности, - невесело усмехнулся Андрей. Версией насчет алкоголика мы с ними поделились, в отделение его доставили быстро, только он лыка не вяжет, и разговаривать с ним в данный момент абсолютно бесполезно. Деньги у него и в самом деле есть, правда немного: пьет он действительно по-черному и с середины недели: нашлись еще свидетели-собутыльники.
      Участковый за ним все-таки приглядывал. Но... отпечатки пальцев не совпадают с теми, которые обнаружили на пустой бутылке из-под водки.
      - Так он и убил! Бутылка могла быть совершенно посторонней, там же калитка фактически настежь открыта: заходи и распивай, - предположила я. - А Масик околачивался в поселке по чистому совпадению, барышню охмурял и фотографировал окрестности.
      - Возможно, - неохотно согласился Андрей, - и милиция придерживается того же мнения. Но как-то странно: алкоголик убивает женщину, понятно ради чего, и оставляет в доме практически все в неприкосновенности. То есть я хочу сказать, что слишком аккуратное и слишком бескорыстное убийство для такого сорта людей. Обычно они стараются унести все, что только могут. И главное запертая дверь. Это уж вообще никак не вписывается в схему.
      - Ты считаешь, что у алкоголика может быть схема? - хмыкнула я.
      - Схема есть у нас с Павлом, не иронизируй. Посуди сама, зачем этому самому Коляну тщательно запирать за собой дверь и прятать ключ, если из дома он ничего не взял. В общем, все слишком просто, а лично я такой простоте не больно доверяю. Хотя...
      - Хотя - что?
      - Нужно подождать, пока этот деятель проспится и сможет что-нибудь рассказать. И еще: фото твоего поклонника чуть ли не На трупе. Хотя я бы охотно отказался от версии его виновности, но...
      Господи! И я бы охотно отказалась от идеи причастности Масика ко всему этому кошмару, если бы... Если бы он не начал вилять во время нашего с ним первого разговора по телефону и подчеркивать, что в Белых Столбах ноги его никогда не было. Впрочем, что возьмешь с сумасшедшего?
      - А как твой нареченный? - поинтересовался Андрей, словно прочитав мои мысли. - Встреча была удачной?
      - Передача раненых и трупов прошла в теплой, дружественной обстановке, откликнулась я цитатой из какой-то газетной заметки эпохи глубокого застоя, намертво врезавшейся в память из-за своей восхитительной абсурдности. - Еле ноги унесла, ты кое в чем был прав.
      - Неужели он пытался тебя убить? - изумился Андрей.
      - Нет. Он хотел жениться на мне прямо там, в парке, не сходя с места. Но фотографии я все-таки раздобыла.
      Я принесла пакет с фотографиями, и Андрей надолго погрузился в их изучение. А завершив это занятие, недоуменно спросил:
      - И как прикажешь это понимать? Он действительно там был: вот тетка из магазина, я сегодня лично с ней общался. А вот забор, за которым мы нашли Татьяну Георгиевну. У сумасшедших, конечно, своя логика, но я ее никак не постигну.
      - А я не вижу причин, по которым он мог оказаться замешанным в убийстве. Если бы это еще была молодая женщина, на которой он вдруг решил бы жениться...
      - Обещай мне, пожалуйста, что больше не будешь с ним встречаться, попросил Андрей. - Это, наконец, перестает быть забавным. Тебе патологически везет на, скажем так, нестандартные личности... О присутствующих не говорят, быстро добавил он, увидев мою реакцию на последнюю фразу.
      - Не буду, - с чистым сердцем пообещала я. - Красящиеся мужчины абсолютно не в моем вкусе.
      - Что-что? - не понял Андрей.
      И я с наслаждением рассказала ему о нашей с Масиком прогулке, не упустив ни малейшей детали. В конце моего рассказа Андрей в полном смысле слова умирал со смеху, только что по полу не катался. А отсмеявшись, заметил, что половину я конечно же придумала - ничего подобного в жизни быть не может.
      - Еще как может! - авторитетно заверила я его. - Ладно, все это, слава Богу, в прошлом. Только бы он не хватился своих фотографий. Я не горю-желанием встречаться с ним и возвращать их...
      И в ту же секунду зазвонил телефон. Я с ужасом посмотрела на Андрея, он ободряюще кивнул мне и снял трубку.
      - Да? Нет, Павлушаее у нас нет... Милочка не звонила? - осведомился он у меня, прикрыв рукой трубку.
      Я покачала головой.
      - Нет, Наташа говорит, что не звонила... Не паникуй, старик, у женщин бывают всякие капризы. Может, она дома, просто не хочет подходить к телефону. У тебя же есть ключи от ее квартиры, поезжай, выясни. Что значит - неудобно? А заставлять тебя нервничать - удобно? Хочешь, я вместе с тобой туда подъеду? Еще более неудобно? Ну смотри, если передумаешь - звони в любое время. Или приезжай. Слушай, давай действительно к нам. Наташа тут любопытные фотографии раздобыла, глянешь на них, пока их не отобрали. Да, очень даже могут... Жених ее замечательный, кто же еще? Да, все подтверждается. Приедешь? Ну вот и славно! Давай, ждем тебя, и перестань нервничать. Одна голова хорошо, а три... правильно, больше. Ну, давай.
      Андрей положил трубку и посмотрел на меня слегка виновато:
      - Если тебе внапряг, мы уедем ко мне. Павлуше что-то хреново.
      - Не говори глупости! - возмутилась я. - Конечно, ему надо помочь. Если уж мне будет совсем невмоготу, лягу спать, а вы сами разберетесь. Делов-то! У тебя наверняка ничего нет, а тут и закусить, и выпить найдется.
      - Действительно! - обрадовался Андрей. - Там же джин оставался, который мы с тобой покупали перед поездкой на дачу за яблоками. Ну, когда еще на ярмарке Масика твоего встретили. Он цел?
      Я выразительно посмотрела на своего друга. Неужели он считает, что я за эти дни в одиночку прикончила больше половины семисотграммовой бутылки? Да меня уже ив живых-то бы не было.
      - Ну шучу, шучу, - тут же дал полный назад Андрей. - Посидим, поговорим. Может, ты ему насчет Милочки что-то дельное присоветуешь. Она точно тебе ничего не говорила? Тогда, на кухне?
      Мне всегда было чрезвычайно трудно скрыть от Андрея что бы то ни было. Я напряглась, пытаясь быстро найти приемлемую версию, и тут, на мое счастье, вновь зазвонил телефон.
      - Слушаю вас, - снова поднял трубку Андрей. - Наташу? А кто ее спрашивает?
      Это было что-то новенькое! Никогда Андрей не интересовался, кто мне звонит, если я при этом была дома и могла сама подойти к телефону.
      - Алексей? Очень приятно, Алексей, а это Андрей, Наташа нас в свое время знакомила. Она сейчас, к сожалению, не может подойти к телефону. Что ей передать? Забрала ваши фотографии? Это на нее похоже, она ужасно рассеянна. Конечно, я готов вам их вернуть. Нет, именно я, а не Наташа, у нее в ближайшие дни совершенно нет свободного времени. Подождете? Очень хорошо, я все ей передам. Извините ее, пожалуйста, она не нарочно. И вам не болеть. Надеюсь, ты не в претензии, что я лишил тебя возможности переговорить с ним лично? осведомился Андрей, положив трубку. - По-моему, с тебя на оегодня достаточно.
      - По-моему, тоже, - совершенно искренне сказала я. - Спасибо, что прикрыл. А чего он собирается ждать?
      - Когда у тебя появится свободное время для встречи с ним. Я так понял, что негативы остались у него, может напечатать фотографий еще сколько захочет.
      - Ну и слава Богу, - подвела я итог. - Если нам обоим очень повезет, то мы больше никогда не увидимся. Я, во всяком случае, на это надеюсь. Откуда звонил Павел?
      - Я не спросил, - пожал плечами Андрей. - Возможно, из машины. Наверняка скоро приедет. Тебе не кажется, что Милочка его в последнее время какая-то странная?
      Как, и он это заметил? Вот никогда бы не подумала! Впрочем, это лишний раз подтвердило то, что мой друг, при всей кажущейся легкомысленности, более чем внимателен и наблюдателен.
      Внешность, как известно, бывает обманчива. Причем значительно чаще, чем кажется.
      Глава 9 ДРУЗЬЯ И ПОДРУГИ
      Наташа
      Память назойливо возвращала его к событиям совсем недавнего прошлого. Он стоял около билетной кассы и нервничал. Был уже седьмой час вечера, солнце золотило верхушки деревьев, на платформе было совершенно пусто: дачный сезон кончился. Еще держалось тепло, золотая осень средней полосы России была в разгаре, но красотой природы ему мешало любоваться какое-то беспокойство. Наконец появился давешний алкоголик, вид его сразу ему не понравился, слишком нервно он оглядывался вокруг. Подойдя, как было условлено, он попросил закурить и тихо сказал:
      - Давай конверт.
      Он протянул ему пачку сигарет, а другой рукой вынул из кармана конверт с деньгами.
      Жадно схватив деньги, кося глазами в сторону и как-то судорожно дергая плечом, алкоголик вдруг прохрипел:
      - Ты это, того... Не так все вышло. Не хотел я такого. Не убийца я. В общем, закопал я ее на вашей улице, повыше вас, участок там заброшенный, под черноплодкой. Но ты учти, - и он уставился в глаза ему бешеным взглядом, - если ты что, я хоть и не убийца, да мне терять теперь нечего, найду и тогда...
      Тут алкоголик развернулся и быстро стал уходить, а он так и остался стоять с перекошенным лицом. Наконец сорвался с места и бросился к даче. На улице было по-прежнему пусто. В ближайших домах света не было, хотя стало почти темно.
      "Значит, все соседи уехали и никто ничего не видел", - подумал он, осторожно поднимаясь по ступенькам и с опаской заглядывая в открытую дверь веранды. Там было все как обычно - до противности чисто, телевизор работал.
      Ну, влип так влип! Кажется, его никто не видел, а алкоголик этот бешеный сам боится и никому ничего не скажет. Чертова баба! Сама во всем виновата, нечего с открытой дверью сидеть, это в наше-то время.
      Он чувствовал тогда, как в нем все больше и больше нарастает злоба против... убитой. Надо уйти отсюда по-тихому, и все. Где там она закопана, даже смотреть не будет, да все равно уже ничего не видно. Надо выключить телевизор, дождаться, когда совсем стемнеет, запереть дверь и бежать, бежать с этого места. Поискал пульт, но не нашел и, выключая кнопку на панели телевизора, заметил, как дрожат руки.
      Надо бы выпить, чтобы успокоиться, в таком состоянии ехать нельзя. Стоп! Кажется, была водка или даже спирт в тумбочке с лекарствами. Он достал замысловатую бутылочку, жидкости в ней было на ладонь, понюхал, поморщился, выпил одним большим глотком, подумал и положил бутылочку в карман. Постоял немного, почувствовал, как горячая жидкость разливается по внутренностям, понял, что начал успокаиваться. Вскоре вернулась обычная уверенность, даже повеселел. Осторожно вышел на крыльцо, запер дверь, ключ положил в карман, запер за собой калитку на палочку, зашвырнул в ближайшие кусты бутылочку из-под водки и обычной уверенной походкой зашагал к станции. Но по дороге все-таки заглянул на тот заброшенный участок...
      Теперь он думал, что фотографию, возможно, не найдут. Никогда не найдут, даже если обнаружат тело. Зря, конечно, он затеял эту прогулку с фотографированием, слишком экзотично, слишком напоказ. Но уж очень велик был соблазн.
      А, ладно, кто не рискует, тот не пьет шампанского. Да и какой риск, если он на самом деле ни в чем и не виноват. Алкоголик же... так он и в Африке алкоголик, плюнуть и забыть. Забыть...
      Именно это он и пытался сделать.
      Как я и надеялась, Андрей целиком переключился на своего друга и от меня отвязался. Тем более, что выглядел Павел неважно: осунулся и даже как-то потемнел лицом. Господи, что любовь с человеком делает!
      Пока я срочно разогревала остатки ужина и пыталась дополнить их чем-то более или менее съедобным, мужчины углубились в разглядывание фотографий, украденных мной у Масика. Ясно, он ездил в Белые Столбы, но имеет ли отношение к убийству? Ответа на этот вопрос не было - ни положительного, ни отрицательного. Поскольку отсутствовал какой бы то ни было мотив преступления. А так не бывает, если, конечно, преступник трезв и адекватен. Впрочем, вопрос об адекватности лучше было тут же замять.
      Рассеянно отдав должное моим кулинарным талантам, Павел поблагодарил и вернулся в комнату, где они с Андреем, разложив на журнальном столике какие-то бумаги, пытались воссоздать ход событий. Несколько минут я не без любопытства за ними наблюдала, а потом поинтересовалась:
      - Мальчики, вы когда-нибудь слышали о таком замечательном изобретении, как компьютер?
      Павел не без испуга взглянул на Андрея, по-видимому подозревая, что у меня с головой не все в порядке. Но мой друг, достаточно хорошо меня знавший, понял все сразу:
      - Наташка, ты гений! Действительно, ты же сейчас работать не собираешься, значит, машина свободна. Мы можем все сделать в десять раз быстрее, а потом перебросить результат на дискету.
      Все-таки приятно, когда тебя - в кои-то веки раз! - оценили по достоинству.
      - Я не гений, а просто практичная женщина, - скромно отозвалась я. Кстати сказать, я лично не умею делать никакие схемы и таблицы, для этого нужны специальные познания. Так что дала совет профессионалам - не более того.
      Мужчины занялись компьютером, а я решила, что было бы неплохо постирать. Это занятие не входило в число моих любимых и всегда откладывалось на потом. В результате любая стирка у меня оказывалась большой, а стиральной машиной я так и не обзавелась, хотя Андрей, глядя на мои упражнения с простынями и полотенцами, каждый раз клялся купить стиральную машину. Ну да ведь известно, что обещанного три года ждут, а еще даже года не минуло.
      Я тяжело вздохнула и направилась в ванную. Но по-видимому, сегодня мне было не суждено заниматься стиркой - зазвонил телефон. Господи, неужели опять Масик? Удавлюсь!
      - Андрюша, возьми трубку! - крикнула я в комнату.
      - Это тебя, - отозвался через секунду мой друг. - Елена.
      Новое дело! Не помню, когда она вообще звонила мне в последний раз. Хотя в теперешней ситуации...
      - Слушаю тебя, - сказала я, устроившись на кухне с переносной трубкой. - Понимаешь, Марианна пропала!
      Елена была так взволнована, что забыла поздороваться и вообще сделать хоть какое-то предисловие к разговору. Что ж, понять можно. Как можно понять и то, что говорила она отнюдь не радостным тоном. В последнее время голос Елены всегда был тревожным. И всегда новости, которые она сообщала, заставляли тревожиться других.
      Я, правда, никак не могла сообразить, кто такая Марианна. И почему ее исчезновение касается Елены. И вообще фраза прозвучала так, как если бы ее произнесла одна из героинь какой-то мыльной оперы.
      - Марианна? - переспросила я.
      - Ну жена Максима, моя невестка. Оставила какую-то невнятную записку: мол, хочу жить, пока молодая, а так прозябать не собираюсь. И как в воду канула.
      - Сбежала к богатому любовнику? - выдвинула я первую пришедшую на ум версию.
      Елена с невесткой откровенно не ладили, и такой поворот сюжета мог оказаться достаточно удачным. Леди с дилижанса - лошадям легче. Хотя накануне похорон и связанных с ними малоприятных хлопот... Н-да...
      - Она пару раз пыталась это проделать. Но тогда вообще никаких записок не оставляла, просто возвращалась, как ни в чем не бывало.
      - Повзрослела, поумнела, не хочет причинять беспокойства, - пробормотала я.- Не исключено, вернется, когда нагуляется.
      Оказалось, что я, как, впрочем, и всегда, чрезмерно оптимистично смотрю на вещи. Какое-то время тому назад Марианна познакомилась с молодой и очень богатой женщиной, женой не просто нового русского, а такого, который даже в Америке считался бы миллиардером. Во всяком случае, наша пресса не преминула сообщить всем интересующимся, что в прошедшем году этот самый господин Звонарев заплатил налог родному государству в размере... двух миллионов долларов. Не слабо, да? Его портрет россияне каждый день - если захотят, конечно, - могут видеть на всяких этикетках. А красавицу жену регулярно показывают по телевидению, невероятно раздражая этим электорат. Помимо длинных ног и сногсшибательных бриллиантов, жена демонстрировала умопомрачительные интерьеры квартиры, в которой происходили съемки. Но все это на самом деле было только вершиной айсберга. Знали бы россияне остальное...
      Господин Звонарев этот, например, построил загородный дом. Ну, построил и построил, мало ли их в последнее время в Подмосковье понатыкано? Но пенка заключалась в том, что в километре от этой резиденции находилась обыкновенная подмосковная деревня. Стояла себе деревня и стояла, пока не выяснилось, что она портит вид из окон виллы миллиардера. Так он взял и перенес эту деревню километров на десять. За свой счет. Никто, естественно, не возражал, а что особенно интересно, ситуация эта как-то ускользнула от наших вездесущих средств массовой информации.
      Опять же мало кому известно, что в самом центре первопрестольной у господина Звонарева имеется собственное государство. На самом деле это парфюмерно-косметическая фабрика, но при ней есть все - от собственной больницы до сети магазинов, в которых можно купить что только душе угодно, но... не на рубли. И не на доллары, как кто-то, конечно, подумал. На территории фабрики имеют хождение собственные деньги, любовно называемые "звонариками". Вот ими-то и выдают работникам половину заработной платы, чтобы... иу, сами понимаете. Никто, впрочем, не жалуется.
      В главный офис этой империи и устроился охранником Максим - сын Елены. Работа спокойная, деньги - приличные, да еще по ночам можно пользоваться бассейном и тренажерами, расположенными в подвале, поскольку ни начальства, ни почетных гостей в это время, как правило, не бывает. Один раз туда приехала Марианна - что-то ей понадобилось от мужа, - и надо же случиться такому совпадению: в то же время к собственному мужу приехала жена босса Звонарева, которую народ за глаза называл Императрицей. Чем ее очаровала Марианна - трудно сказать, но Императрица пригласила ее в тот же вечер в гости. И понеслось.
      - А этой богатой мадам нельзя позвонить? - поинтересовалась я.
      - Откуда я возьму ее телефон?
      - Почему бы самому Максиму этим не заняться? - спросила я.
      - Потому что Максима нет в Москве. А когда он вернется... В общем, я не хочу, чтобы он нервничал. У него и так хватает проблем.
      Спорить было бесполезно. Свои собственные интересы Елена ни в грош не ставила, но для любимых сына и мужа готова была на любые жертвы. Все-таки настоящая любовь - это всегда сумасшествие, не мною первой подмечено.
      - За что Максима-то уволили? - для порядка поинтересовалась я. - За шашни с Императрицей? Так ведь их вроде не было. Или из-за Марианны?
      - Не знаю. Формально за то, что они какого-то постороннего мужика на территорию офиса пропустили. Проворонили, одним словом. А тот пошел в магазин, о котором ему кто-то рассказывал, что там все гораздо дешевле, - да и напоролся на самого хозяина. То есть на Звонарева. Тот его выспросил, а через десять минут распорядился уволить всю охрану. Ну не всю, а одну конкретную смену. В этой смене как раз Максим и оказался. Так что теперь он безработный.
      - Только этого вам сейчас и не хватало, - искренне посочувствовала я.
      - А тут еще приезжал какой-то тип, якобы отдать Марианне фотографии. Они, понимаешь ли, договорились, а она не пришла на встречу. Причем она ему, по-моему, даже не сказала, что замужем, раз он к ней домой приперся...
      - Для некоторых мужчин это не имеет особого значения, - меланхолически заметила я. - Маси-ку, к примеру, абсолютно по барабану, замужем я или нет. Он решил на мне жениться - и точка.
      - Кстати, вспомнила, этот тип здорово на твоего Масика смахивал. То есть на ту фотографию, которую я у тебя видела...
      У меня в голове будто что-то щелкнуло. Познакомился с девушкой-креолкой (читай - мулаткой)... фотографии... "а мне почему-то стало обидно, что она любит его, а не меня"... "она никак не хотела верить, что я ее на двадцать лет старше"... Анна... Анна? А может быть, Марианна?
      - Он спросил Марианну или Анну? - осведомилась я.
      - Анну. Но ее по-разному называют. Максим зовет Машей. А Санечка - Мари.
      - Кстати, что по поводу всей этой истории думает твой супруг? - спросила я.
      Свои мысли относительно Марианны-Анны я пока оставила при себе. Прежде всего, нужно было посоветоваться с Андреем и Павлом, а потом уже делать какие-то выводы. Или не делать. Похоже, в ходе этой истории я все-таки немного поумнела, хотя верилось в это с трудом.
      - Санечка как-то пообещал придумать, как избавиться от этой полоумной.
      Что ж, возможно, ему уже не придется ничего придумывать: Марианна сама решила освободить от своего присутствия их дом. Его дом! Из кое-каких обмолвок Елены я уже поняла, что посягательств на свой комфорт ее Санечка, мягко говоря, не приветствовал. Вряд ли он особенно переживал утрату нелюбимой и неудобной тещи и еще более вряд ли будет расстраиваться по поводу исчезновения шебутной и склочной невестки. Которая к тому же... Черт, вот это идея? А может быть, ограбление их квартиры - дело рук Марианны, которой понадобились подъемные?
      Этой идеей я тут же поделилась с Еленой.
      - Наташа, ты слишком много пропускаешь через себя детективной литературы, - выложила Елена почти неизбежный в подобных ситуациях аргумент. Путаешь вымысел с реальностью,
      Естественно! Как только я пытаюсь сделать хотя бы шаг влево или вправо от тупой и скучной тропы реальности, кто-нибудь обязательно подстерегает меня с дубиной здравого смысла. А между тем только полет фантазии позволяет людям добиваться какого-никакого прогресса в своем развитии. А также - раскрытия некоторых преступлений. Метод дедукции сам по себе очень хорош, но без развитого воображения - грош ему цена в любой день, а не только в пресловутый базарный.
      - Завтра похороны, - всхлипнула Елена, - а тут приходится черт знает о чем думать. Вы приедете, конечно?
      Я поежилась. Как и всякому нормальному человеку, похороны мне тягостны. А если честно - я их боюсь. Слишком свежи еще воспоминания о том, как я в одиночку хоронила своего мужа. Апофеозом этих похорон было то, что я, забрав урну с прахом из крематория, повезла ее в метро через весь город, чтобы похоронить рядом с родителями Валерия. Везла, разумеется, в обыкновенном пластиковом пакете: поставила на пол между ног и ехала себе в битком набитом вагоне. Никто и не догадался, что не картошку везу или еще что-то для хозяйства необходимое. Наверное, мы действительно были рождены, чтобы Кафку сделать былью.
      - Конечно приедем, - излишне бодро откликнулась я. - То есть мы с Андреем обязательно будем. А у Павла я не спрашивала...
      - Ты спроси, - тоскливо сказала Елена. - У Санечки срочная командировка, он сегодня вечером уехал прямо с работы. Гроб нести будет некому, из мужчин один Тарасов.
      Еленин муж вызывал у меня все меньше и меньше симпатий. Можно, конечно, не любить тещу, никого это не удивит. Но не присутствовать даже на похоронах... воля ваша!
      Я попросила Елену подождать у телефона и пошла в комнату, где мужчины увлеченно возились с компьютером.
      - Павел, Лена спрашивает, сможешь ли ты завтра...
      Павел поднял голову и посмотрел на меня с удивлением:
      - По-моему, это даже не обсуждается. Даже если бы я познакомился с Аленой лишь сегодня, в таком деле, как похороны, лишних мужчин не бывает.
      - А лишних там и нет, - ответила я. - Распрекрасный супруг Елены сегодня отбыл в срочную командировку. Похороны тещи уважительной причиной не считаются.
      Я не стала дожидаться реакции Андрея и Павла на эту новость. Вернулась на кухню и снова взяла телефонную трубку:
      - Павел сказал, что этот вопрос даже не обсуждается...
      - Он прав, - вздохнула Елена. - Зачем ему эта докука?
      - Не обсуждается в том плане, что он конечно же будет.
      Повисшая в телефонной трубке пауза была красноречивее любых слов.
      Мы договорились с Еленой о том, что они завтра поедут в Белые Столбы за телом тети Тани на машине Галки, а мы - либо втроем, либо вчетвером, если Милочка изъявит желание принять участие в печальной церемонии, - приедем на машине Павла. Катафалк прибудет прямо к моргу, а оттуда - кортежем - на кладбище.
      - На каком кладбище ты будешь хоронить маму? - спросила я напоследок.
      - На Преображенском. Там у нас участок. Успели похоронить бабушку и дедушку до того, как кладбище закрыли. Одни из последних.
      - Не тридцать третий, случайно? - упавшим голосом спросила я.
      - А ты откуда знаешь? - изумилась Елена.
      - На этом участке мой муж похоронен. А еще говорят, что совпадений не бывает.