– Кто такие? – положив руку на эфес сабли, прищурившись, поинтересовалась разбойница.
      – Интересные у вас обычаи. – Баурджин презрительно сплюнул в траву. – Сначала напасть на мирных торговцев, а затем уже спрашивать – кто?
      – Ха! – неожиданно скривившись, рыжая обернулась к своим соратникам, почтительно выстроившихся позади полукругом. – Этот травоволосый черт утверждает, что они торговцы!
      Ага! Баурджин спрятал ухмылку. Упомянула черта! Значит, эти разбойники – из какого-то христианского рода. Кто? Найманы? Меркиты? Кераиты?
      – Да, торговцы, клянусь Христородицей! Мы мирные люди… – Баурджин поспешно замолк, чтобы, не дай бог, не вырвалось дальше – «…но наш бронепоезд стоит на запасном пути»
      – Веруете в Христа? – разбойница удивилась. – Большая редкость в здешних местах.
      Баурджин пожал плечами:
      – Ты, я смотрю, тоже веруешь?
      – Не твое дело! – сверкнув синими, словно вечернее небо, глазами, осклабилась атаманша. – Вы убили наших людей – и уже потому достойны смерти!
      – Но и вы убили двоих погонщиков, – тут же возразил нойон. – К тому же мы только защищались.
      – Ага, защищались. – Женщина презрительно скривила губы. – Скажи-ка лучше, за сколько вас нанял Игдорж Собака?
      – Какая еще собака? – не понял нойон. – Не знаем мы никакой собаки!
      – Ага, не знаете… То-то вы так истово прикрывали его отход!
      – Нечего с ними церемониться, матушка Оэлун, – закричали разбойники. – Кончать надо всех этих лазутчиков.
      – Игдорж Собака… – задумчиво протянул Баурджин. – А нам он назвался Барсэлуком. Кто он?
      – Как будто не знаешь. Лазутчик Кара-Мергена!
      – Кара-Мерген?! Черный Охотник… Вот снова я слышу это имя…
      – Убейте их! – Дикая Оэлун махнула рукой, и лиходеи взялись за сабли.
      – Подождите! – дернулся Баурджин-нойон. – Позвольте нам похоронить наших павших. Мы христиане, и не хотим, чтобы их тела клевали хищные птицы.
      – Христиане? Ах, ну да. – Оэлун почесала подбородок и махнула рукой. – Ладно, похороните. Заодно выкопаете могилу для наших… И для себя!
      Последняя реплика потонула в одобрительном вое.
      Вытащив из телег лопаты и заступы – имелись там и такие вещи, – четверо оставшихся в живых торговцев принялись рыть могильную яму. Понятно, не торопились…
      А разбойники вели себя как дома – никого не опасаясь. Стреножив коней, рылись среди оставшихся товаров: кто-то примерял дээл, кто-то – гуталы, а кое-кто с большим удовольствием наигрывал на хуре, напевая протяжную песню про вечно синее небо, лесистые сопки и грозного бога Тэнгри. Да, выходит, среди лиходеев далеко не все были христианами.
      – Надо бежать, – улучив момент, прошептал Гамильдэ-Ичен.
      – Не разговаривать! – один из разбойников, оставленных для присмотра за пленниками, грозно повел луком. – Еще одно слово – и моя стрела пронзит болтуну горло!
      – Ладно, ладно! – примирительно улыбнулся Баурджин-нойон. – Мы ведь копаем, не стоим без дела. А земля-то, между прочим, как камень. Вон, посмотрите…
      Он нагнулся, незаметно подмигнув своим. Шепнул:
      – Бежим к сопке!
      Перехватил поудобнее заступ…
 
      – Ну, хватит копать! – осадив коня прямо напротив Баурджина, приказала Дикая Оэлун. – Мне не нужны лишние мертвецы – так и быть, оставайтесь живыми!
      Могильщики переглянулись.
      – Да, да, живыми, – разбойница усмехнулась, – авось, пригодитесь.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.