1

Сырая котловина ушла в туман — обычный знак начала осени в Ландирии. В этом маленьком островном королевстве уже много лет правил дрожащей рукой славный король Рогональ. Его подданные жили бедно, разводя коров и овец на скудных горных пастбищах. В этой местности скотина росла тощей и злой: не желая расставаться со своим каракулем, сельскохозяйственная живность сбивалась в мелкие банды и нападала на одиноких путников. Хлеб завозился с побережья, а потому стоил бешеных денег, о чём регулярно заботились посредники-спекулянты соседних королевств, расположенных за горами.

Единственным украшением одноэтажного замка Рогоналя и его перспективным богатством была дочь короля — красивая и своенравная Розамунда. Именно к ней время от времени наведывались странствующие рыцари из дальних краёв с дежурным предложением руки и сердца. Приложить ко всему вышеперечисленному тугой кошелёк никто не догадывался. Поэтому практичная красавица отказывала буквально всем в ожидании истинного избранника, овеянного славой подвигов и конечно же безумно богатого. Мысль о том, что «безумно богатые» рыцари не ходят в холодные горы за семь вёрст киселя хлебать, в её хорошенькую голову не забредала...

В котловине было несколько сёл, где жили нищие крестьяне, которые с трудом платили непосильную для них дань: два хилых барана в год, один круг брынзы, полмешка лесных орехов и что-нибудь домотканое из народных промыслов. Всё это собирали «честнейшие» сборшики налогов, у которых тоже были семьи и дочери на выданье...

Как вы понимаете, в таком задрипанном королевстве участь голодающего дракона Дзога, мага-склеротика Горо и рыцаря-сироты Барди тоже была не из завидных. Что, возможно, и спод-вигло эту пёструю компанию на поиски приключений....

Бедолага Дзог жил в маленькой пещере в южной части котловины. В большинстве своём драконы, собственно, уже лет сто как вымерли, чему немало способствовали всё те же странствующие рыцари. Дзог остался без родителей ещё во младенческом возрасте, изрыгать пламя его никто не научил, он питался зеленью, кузнечиками и мышками. Вырос худющим дылдой с отвисшими крыльями и маскировочными талантами хамелеона. О том, чтобы заявить о себе погромче, дабы принудить местных крестьян приносить ему в жертву девиц, — и не помышлял, отлично зная, чем это заканчивается. Сельские жители не ждали помощи бродячих рыцарей, а отлично справлялись с задачей сами, успешно устраивая зарвавшемуся дракону несчастный случай. Обычно это была дохлая овца, начинённая ядохимикатами и всякими острыми железками...

Маг Горо так и остался невеждой, несмотря на долгие годы учебы у старого колдуна Дзенги, который перед смертью оставил ему великую магическую книгу, написанную на древнешумерском языке. Проблема в том, что ученик хуже всего владел именно грамотой.

Конечно, кое-каким текстам он выучился, но ремеслом мага надо владеть только в совершенстве, иначе сами знаете... Бывало, что после опытов от превращаемых объектов оставалась лишь горстка пепла для удобрения огорода. Горо искренне старался наверстать упущенное самообразованием, вычитывая из книги знакомые слова и сопоставляя их в подходящей, как ему казалось, последовательности. Обычно дело заканчивалось компактным взрывом, и маг отращивал новые брови.

Чаще всего он экспериментировал за специально отведённым для работы столиком, как учил его мудрый Дзенга. Хуже всего дело обстояло с попытками получить нечто съедобное. Вместо хлеба на блюде появлялось какое-то месиво желтоватого цвета с запахом гари, вместо брынзы — нечто похожее на кусок свалянной бараньей шерсти, вместо свежего мяса — груда дроблёных костей сомнительного происхождения с явными останками будки и цепи.

Всякий раз после серии неудачных попыток маг впадал в отчаяние и уходил в запой, благо самогон у него неизменно получался лучшим на селе. Местные крестьяне в такие дни подбрасывали ему что-нибудь из съестного, им хотелось, чтобы в селе числился свой маг, так, на всякий случай, несмотря на его полную бесполезность... Кстати, само поселение носило оригинальное название Пошёлвон.

Молодой рыцарь Барди мечтал о славе, большом коне и романтической любви. Но вместо этих вполне реальных земных благ ему досталось совсем другое: старая лошадь, переболевшая жеребячьим рахитом, страдавшая по осени приступами затяжного ржания, а жители деревень, которым Барди искренне предлагал защиту, обычно принимали его за юродивого, крестились и просили ступать дальше. И чем настойчивее был Барда, тем настойчивее и дальше посылали его жители. В редких случаях особо жалостливые крестьяне кормили «божьего человека в помятом железе», но и те в конце концов удирали от внезапного демонического кашля лошадки-молчуньи.

Меч Барди ржавел до тех пор, пока намертво не засел в ножнах. Непригодный для фехтования, клинок неразрывно с футляром использовался исключительно как дубина. Учитывая размеры и живучесть местных комаров, орудие приносило пользу. Во всех остальных случаях это был просто элемент одежды, намёк на голубую кровь и способность её владельца к самообороне.

Любовь Барди к королевской дочери Розамунде, разумеется, оставалась невостребованной. Редкий заработок его, проистекавший из функций ночного сторожа-колотушника при козьих фермах до первого мора, уходил на дорогую бумагу, перо и голубые чернила. Сей ценный материал расходовался на пылкие письма, которые, несмотря на вложенное в них красноречие, так и не доходили до сердца Розамунды в связи с тем, что даже сам Барди не мог порою разобраться в собственных каракулях.

Холодное безразличие красавицы угнетало юного рыцаря, и он, исполненный грустных мыслей, бесцельно скитался по котловине, пока воля судьбы не привела его в деревню Пошёлвон, к задрипанному домику мага Горо.

Гостя заметили. Волшебнику тоже надоели бесконечные опыты, не обеспеченные грантами и званиями, а посему были чрезвычайно нужны клиенты. Маг быстренько натянул ещё мокрую после стирки мантию и вышел за порог, любезно приглашая рыцаря под свой кров. Лошадь сосредоточенно дробила челюстями какую-то тряпку, тихо украденную по пути у спящей дворняжки.

Горо радушно принял поводья и намотал их на остатки забора, пытаясь втихую разглядеть конские зубы. Но оценить возраст кобылы так и не удалось: она повернулась задом и легла, дав понять, что кокетничать не намерена.

Оказавшись в хате чародея, молодой гость первым делом всплакнул, кратко описывая свою нелёгкую жизнь, а потом, за рассказом, незаметно доел хозяйские остатки сухой брынзы, беспечно оставленные на видном месте. От удивления маг даже не попытался спасти продукт...

— Надеюсь, я попал куда надо? — вопросительно икнул Барди, откладывая идеально вылизанное блюдо на книгу заклинаний.

— Да, мой голодный, куда надо... Только вот сможешь ли ты оплатить услуги моей сильной, непревзойдённой, сокрушительной магии? — хмуро и торжественно отозвался Горо, пытаясь подчеркнуть престиж профессии. Наивность гостя и бедственность собственного финансового положения пробудили в хозяине отчаянную театральность. — Сила волшебства нуждается в неком эквиваленте золота, иначе оно не сможет вступить в полную силу и... Короче, деньги есть?

— Нет... В смысле, пока нет, на данный момент, — честно признал рыцарь. — Но вот когда я женюсь на принцессе Розамунде, ты получишь своё с лихвой! Король Рогональ не из богатых, но какое-никакое приданое дочери всё же даст. Я почти уверен, что даст...

— М-да, звучит крайне обнадёживающе, — пробормотал маг с иронией, но, помня о несовершенстве собственных знаний, уступил: — Что ж, ладно, где наша не пропадала! С чего начнём?

— С традиционного подвига!

— То есть?

— Ну, я вроде слышал, что у вас здесь дракон живёт где-то поблизости. Давай ты убьёшь его своими чудодейственными заклинаниями, а я отвезу голову звероящера во дворец. Получится рыцарский подвиг! Я прошу руки принцессы, королю некуда деваться... Короче, выгорит дельце — мне обеспечена Розамунда, а тебе — щедрое вознаграждение!

Горо почесал затылок. В принципе, всё как будто убедительно, хотя и отдаёт дешёвой авантюрой. То есть, с одной стороны, загасить дракона заклинаниями — весьма проблемно, но и отказываться сразу — глупо. С другой стороны, а вдруг и получится — чёрт её знает, эту магию...

Без участия рыцаря тоже не обойтись, король ни за что не отдаст дочь за волшебника, да ещё и платить откажется: дескать, выполнил свой магический долг — и спасибо, пошёл в родной Пошёлвон!

Кредиторы поджимают, средств на жизнь нет, цены на рынке просто бешеные, а магия в плане приготовления завтраков слишком непредсказуема. В прошлый раз так траванулся наколдованной свининой, что неделю пах как скотный двор, второго пищевого отравления он не переживёт.

«Попытка не пытка, волков бояться — красной шапочки не носить!» — отчаянно решился Горо, убрал с книги блюдо и коснулся знакомых неровностей переплёта. Так... кроме пары заклинаний для колдовства потребуется огонь, горячая вода и атмосфера таинственности. Последнее, впрочем, исключительно клиента ради...

— Дровишек подложи, — хмуро бросил он в сторону зевающего Барди. — Чан должен быть горячим, как девственница в объятиях искусителя!

— Как романтично, — искренне восхитился молодой рыцарь, воодушевлённо бросаясь к поленнице.

— Ты сожрал мой сыр, как последнюю надежду на лучшее, — уже себе под нос пробормотал маг, — так что трудись и приноси прибыль, сынок!

Барди сунул три полешка в очаг и, опустившись на четвереньки, старательно раздувал пламя.

— Дракон, дракон, дракон, — шептал незадачливый волшебник, бегло листая сухие жёлтые страницы, изготовленные чёрт знает когда из вымершего вида пугливых боткинских жаб. И вдруг Горо понял, что не знает, как будет по-древнешумерски слово «дракон». Такое простое, известное едва ли не каждому ребёнку слово. Слово, обещавшее деньги, а значит, весёлую беззаботную старость... Мать его, как же там?!

От напряжения маг покрылся испариной, но тут в его голову стукнулась гениальная идея. Что, если подобрать дракона по рисункам? В книге их хватало. Вот какое-то существо с крыльями, вполне может сойти за... Если, конечно, не придираться к мелочам... Хм... а не всё ли равно?!

Недолго думая, он озвучил текст, прилагавшийся к сомнительной иллюстрации, не сделав ни одной ошибки (что было большой редкостью!).

Заклинание вызвало гургила — невидимое существо из вымирающего вида гургилус-давалус, редкого обитателя котловины. Опасности оно не представляло, даже наоборот, ибо основным предназначением существа было волшебным образом делать людям приятное, не требуя взамен ничего. Гургилы не блещут мощными интеллектуальными способностями и не всегда предвидят последствия своей добродетели, чаще они действуют по наитию, интуитивно.

Некто невидимый закружил над их головами, прочитал мысли каждого и ухватил основные потребности. Исполняя своё предназначение, гургил прямо из воздуха произвёл бочонок пива, две бутыли самогона, десяток лепёшек и запечённую баранью ляжку.

— Ты действительно великий маг! — воскликнул рыцарь, бросаясь к столу. — Я никогда не видел ничего подобного. А пока я отведаю от щедрот твоих, не займёшься ли ты всё-таки драконом?

— Воля заказчика — закон, но это слишком просто, — нервно заметил Горо, грудью вставая на защиту нежданной трапезы. — Не отвлекайся, юноша, ты своё уже откушал! Знаешь, вызывать сюда столь огромное создание было бы... неразумно. Дракон крупный, он перебьет мне всю посуду, а может, и изгадит пол, я же потом зашьюсь с уборкой!

Маг иногда говорил мудрые вещи, но, как правило, поздно, когда в них уже не было нужды. То есть чуть более предусмотрительный волшебник сразу бы нашёл компромиссное решение, переложив решение задачи на плечи того же клиента.

— Предлагаю спокойно прогуляться до его пещеры, это недалеко. Если дракон ещё там и по-прежнему дышит, я обещаю, юноша, устроить тебе победу в лучшем виде! Один взмах твоего меча, усиленного моими заклинаниями, — и... лужа крови, труп дёргает лапками, а ты как победитель тащишь его голову за ухо к ногам прекрасной принцессы. Надеюсь, она такое любит...

— А это не опасно? — забеспокоился рыцарь, не совсем вежливо подталкиваемый в спину. Уходить не хотелось, во-первых, баранина слишком вкусно пахла, а во-вторых, кому, как не Барди, знать о плачевном состоянии собственного меча... С равным успехом дракона можно было лупить мухобойкой!

— Выхода нет, мой мальчик, — отрезал маг, из последних сил дожимая гостя дверью. — Иди посмотри, как там твоя кобылка, ей, костлявенькой, придётся везти нас двоих, а я буду минут через пять... Только заклинания в карман положу!

Освободившись от общества Барди, прохиндей бросился к столу, откупорил вожделенный сосуд и с лёгкостью выхлестал с пол-литра самогону. Ароматная лепёшка тут же пошла на закуску, а баранья нога подверглась немилосердному покусанию — уши у мага покраснели, весело прыгая от работы челюстей. Через пять минут рекордной скорости поглощения нежданного обеда Горо осознал, что жизнь наконец-то налаживается. Догоняясь пивом, он стал неторопливо собирать сумку...

Зима уже не за горами — это дракон Дзог чуял всем свом вялым ребристым телом, ежедневно выносимым на свет божий пощипать жидкую травку. Как-никак витамины, убеждал он себя, втихую мечтая о мясе. Дракон, умерший от голода, — факт позорный и комментариям не подлежащий!

Хорошо медведю: нашёл себе берлогу, выбрал лапу повкуснее, сунул в рот, завалился в спячку, и всю зиму никаких проблем с калорийным питанием. Дзог даже чуточку завидовал медведям, что отнюдь не помешало ему съесть последнего из них ешё лет восемь назад...

Но ему, половозрелому дракону, чтобы пережить неприятный период зимней холодрыги, спячка не полагается, а полагается подкожный жир, который надо копить, набирать, наедать... И уж никак не растительной пищей!

«Я буду первым, кто падёт от голода», — скорее уже по привычке скорбел Дзог, проглатывая очередной метр желтеющего газона. Теперь представьте себе его настроение, когда на горизонте показалась группа из двух человек и одной лошади. Измученный вегетарианской диетой, счастливец мгновенно воссиял скалозубой улыбкой, презрительно сплюнул зелёную жвачку и укрылся в ближайшей чаще. Глаза чудища стали маслеными и по мере распаления аппетита всё больше отсвечивали оранжевым. Над его головой кружил всюду поспевающий гургил...

«Никогда не пробовал лошадь, — думал дракон, отслеживая остановившихся путников. — Больно уж стройна кобылка-то, я бы даже сказал, худа до безобразия... А, ладно, чего зря привередничать! Сейчас любая скотина сойдет, это ж чистый белок животного происхождения, и сама в пасть лезет!»

— Там за деревьями пещера дракона. — Осторожный маг махнул рукой и многозначительно кивнул рыцарю. — Оставь животное здесь, оно подкрепит свои силы прекрасными травами. А мы, о бесстрашный, пойдём на поиски дракона!

Барди повиновался, сочтя, что уж волшебник-то знает, с чего начинать, и покрепче взялся за рукоять ржавого меча, однако не рванул первым, а в силу врождённой любезности пропустил мага вперёд. Горо тоже отличался хорошим воспитанием, поэтому минут десять они вежливо уступали друг другу дорогу, пока не плюнули и не пошли вперёд едва ли не под руку.

Пещеру было видно издалека, вход казался тёмным и страшным, изнутри тоже пахло не дамским парфюмом, зато комары мёрли на лету от одного аромата.

— Это и есть драконье логово? Боже, как он живёт в такой антисанитарии?!

— Неприятно, но привыкнуть можно, — пробормотал маг: в его собственном доме пахло не намного лучше.

— Ты что-нибудь видишь? — прошептал рыцарь, высовываясь из-за спины волшебника. — А я нет...

— Так ты вылези из-за меня, отважный герой! Сейчас сделаем факелы и спустимся, — отозвался Горо, погружая руку по локоть в сумку. — Я прихватил всё необходимое. Скоро выясним, умер или не умер твой дракон...

— А если не умер?

— Убежим! Ещё вопросы будут?

Волшебник вытащил огниво, подобрал палку, навертел на неё мху посуше и высек искру. Потом другую. Примерно с двадцать пятой искры мох задымился (в молодости маг был бойскаутом).

Мерцание факелов осветило сырые стены пещеры. На выщербленном полу валялись недогрызенные кости каких-нибудь безвинных мышек, где-то далеко, в неосвещаемой глубине, капала вода. То там, то сям попадались малоприятные кучки драконьего помёта, сам дракон не обнаруживался.

— Так, быть может, это твоё заклинание его уже испепелило? — вслух подумал Барди.

— Поистине, моя магия беспредельна! — с ноткой гордости отозвался Горо, хотя ему самому с трудом в это верилось.

Рыцарь облегчённо вздохнул, но, хорошенько подумав, приуныл, и в душе его заговорила обида.

— А... почему тогда ты оставил меня без единого доказательства моей воинской доблести?! Ни головы, ни когтя, ни зуба... С чем я попрусь к принцессе?! Король выставит меня как лжеца, даже не выслушав... Хоть чешуйку драконью оставь!

— Хорошо-хорошо, давай глянем поблизости, может, он не испепелился ещё, а отошёл куда-нибудь, ну... — Горо правильно оценил обиженную горячность молодого рыцаря, — типа воздухом подышать, бабочек половить. Пошли отсюда.

Они вернулись к солнцу, загасили факелы и, осторожно ступая, принялись осматривать ближайшие кусты. Вот теперь они нашли дракона почти сразу! Только очень занятого, в процессе смачного догрызания последнего копыта...

Оба поисковика почему-то застыли и растерялись. Рыцарь онемел, забыв про бесполезный меч, а маг, словно защищаясь, воздел над головой свою сумку с книгой заклинаний. Немая сцена затягивалась, поэтому первым молчание нарушил сытый виновник торжества.

— Чего уставились? — добродушно спросил дракон. — Ну, съел я лошадку, подумаешь, великое дело... Овечки вкуснее. Может, теперь хоть зиму перекантуюсь. — Однако, поняв, насколько шокирующим был для путников его поступок, Дзог немного смутился. — Только сцены здесь не устраивайте, пожалуйста! Библейский принцип: живите сами и, дайте жить другим. Всё равно она бы и месяца не протянула без помощи ветеринара!

Первым отрезвел Барди. Его речь в адрес дракона была недолгой, но эмоциональной:

— Как она тебе поперёк глотки не встала, каланча зубастая?! Я — рыцарь! И что теперь, из-за тебя на палочке верхом ездить должен? На какие шиши мне другого коня покупать, таракан ты с крылышками?! Сейчас как дам мечом... если вытащу... промеж глаз твоих бесстыжих, кобылкоед гадский!

После чего бедолага развернулся к приготовившемуся удрать Горо и обрушился на него:

— Ну спасибо, дед, удружил! И кто у нас здесь, получается, колдун после всего этого?! Что ты на него уставился, как врезавшаяся сова на дерево? Нас тут всех уже почти сожрали, а ты и пальцем о палец не ударил!

— Ошибочка вышла, — проронил маг, выходя из ступора. — Не ожидал-с...

Гургил тоже находился в некотором замешательстве, поняв, что желания драконов и людей (а уж тем более лошадей!) совпадают далеко не всегда.

Барди безутешно плакал. Маг, дракон и гургил помалкивали. Первый — оттого, что никак не вспоминались подходящие магические приёмы утешения рыцарей; второй — от неловкости и жалости к этому несдержанному парню; третий — от собственной природной немоты.

— Ну и что такого уж страшного случилось? — не выдержал Дзог, искренне стараясь поднять людям настроение. Его собственное было в полном порядке. — Сдалась вам эта старая кляча! Хочешь, я сам куплю тебе новую рыцарскую лошадь? Вот сойдусь после зимы с той классной драконихой Гейлой, что проживает в комфортабельной пещере за соседними горами, женюсь и куплю! Золота у неё немерено, можем купить сразу и коня, и лошадь, и жеребёнка, и даже прививки им всем оплатить, чтоб чумкой не заболели... Вот только не надо так на меня смотреть, не все драконы бессовестные! Я уже два раза извинился, сколько можно реветь, а?

Деловитый маг поспешно воспользовался готовностью дракона к уступкам:

— Отличная идея! Я своими чародейными силами организую тебе приворотный сеанс, мой милый хвостатый великан, чтобы ты смог получить самую лучшую дракониху. Причём было бы неплохо, если попутно тебе удастся прикончить кого-нибудь из соперников. Знаешь, обычно дамы любят, когда мужики из-за них дерутся.

— А смысл? — недоумённо скривился дракон. — Если я её и так обольщу, с приворотным-то сеансом!

— Ну, у нас тоже есть свой интерес. Ма-а-аленький, но есть! В общем, ситуация следующая...

И Горо торжественно поведал дракону о проблемах Барди, гордо молчавшего в сторонке. Выслушав мага до конца и всё ещё чувствуя некоторую вину (можно подумать, они не за его головой приехали?!), доверчивый Дзог принял условия компании. Теперь, придя к взаимным договорённостям, дракон и рыцарь дружно уставились на старого Горо. Колдун демонстративно уткнулся носом в жёлтую книгу — доказывать свою волшебную состоятельность...

Лёгкое порхание гургила терялось в шелесте кожаных страниц, собравших всю мудрость древних магов. Не без помощи этого доброго существа искомое заклинание скоро обнаружилось. При чтении горе-профессионал без напряга исковеркал два ключевых слова, а его невидимый помощник заигрался с ветром. Как и следовало ожидать, слова вдохнули в магию иной смысл и предопределили соответствующий результат — через пару мгновений образовалась нежданная пространственно-временная оболочка и, лениво зевнув, проглотила всю троицу...

— Сеанс окончен, или я тороплю события? — раздался неуверенный голос Дзога. — Но... по-моему, это не её пещера, не её запах, и вообще, я здесь впервые. Может, к заклинанию добавить чего? Ну там, мне под хвост свистнуть, или на голову встать, или хоть плюнуть куда-нибудь, а?!

Ответа не последовало. Похоже, Горо и Барди растерялись не меньше, а может, и куда больше сентиментального звероящера. Они постепенно поняли, что окружены высокими строениями, в пространстве между которыми рассыпались некие металлические конструкции. Вокруг глубокая ночь, и тем не менее со всех сторон льётся яркий свет, явно не природного происхождения. Под ногами расстилалось нечто вроде искусственного камня. Движения в новой обстановке не наблюдалось.

— Не замок, не костёл, не ферма... Мир ли это божий или дьявольское наваждение? — В поисках ответа рыцарь строго посмотрел на глубокомысленное лицо мага.

— На любовный приворот в любом случае не похоже, — неспешно пробормотал автор пространственно-временного перемещения. — Ладно, разберёмся... Главное, не дёргайся, юноша, будь мужчиной! Вон, бери пример с дракона — этому чешуйчатокрылому везде хорошо, ему всё по барабану!

— А что, здесь, по крайней мере, тепло, — пустив из ноздрей струйку пара, констатировал Дзог. Видимо, для драконов место пребывания большого значения не имело, иное дело — заморозки или эхо пустого желудка. — Может, нам пока вздремнуть? Куда мы попрёмся посреди ночи: края незнакомые, спросить тоже некого... Отложим ворожбу до утра?

Дракон сладко зевнул, рыцарь и маг автоматически зевнули тоже. И вправду, путешествовать лучше при дневном освещении, ночью наш знаток магии заклинания произносить боялся. А Барди в результате перемещения вообще соображал в полтора раза медленнее. Поэтому предложение Дзога нашло единогласную молчаливую поддержку. Два человека бессовестно уснули, привалившись спинами к тёплому боку звероящера...

Отважные путешественники в «непонятно куда» честно храпели до самого утра. Встали тоже дружно, ибо всё вокруг двигалось и жужжало так, что спать уже было небезопасно. Солнечный свет озарил огромные здания из стекла и железа, туда-сюда спешили толпы прохожих в странной одежде, повсюду раскатывали огромные крытые телеги, изрыгающие дым. Внутри, за стёклами, сидели люди, удивлённо пялящиеся на дракона...

— Сильнейшая магия! — поражённо закричал Горо, подпрыгивая в испуганно-восторженном состоянии. — Целая страна могущественнейших магов! Они строят хрустальные замки и подчиняют себе движущееся железо, они...

— Не стой у них на пути! — Барди поспешно оттащил старика за руку. — Повозки раздавят тебя, как яичную скорлупу, и вряд ли извинятся!

— Дым пускают, круглыми глазами светят, но в остальном на драконьих самок не похожи, — в свою очередь высказался Дзог. — Никогда таких не видел. Может, их надо ловить и есть?

Суета нарастала. Их постепенно окружали люди, но с глупыми вопросами пока никто не приставал. Крики, смешение чужих и знакомых языков, какие-то воины в странных доспехах со звёздно-полосатым гербом, древние колесницы, управляемые женщинами в мужских брюках. Удивляться можно было до бесконечности, у дракона даже впервые за всю жизнь случилось недержание дыма. Поэтому неудивительно, что пеструю компанию заметили...

К ним быстренько подошли двое — толстый тип в белом и тонкий субъект в голубом. Первый был зол и резок, держался начальственно, а второй семенил на шаг сзади и отличался явной задёрганностью.

— Откуда эти статисты, Ланский? В графике их нет, к тематике съёмок они не подходят. Ты директор или кто? Почему они мотаются у нас по площадке как у себя дома?! Чтобы мешать мне работать?

— Понятия не имею, господин Мандельштейн. Чтоб мне лопнуть, если я знаю, откуда они. Голливуд такой огромный, наверное, перепутали что-то. Вы же знаете, как бывает: снимают-снимают кино, выпускают в прокат, собирают залы, а потом выясняется, что фамилии указаны одни, а вместо них работали совсем другие актёры. И есть маленькая поправочка — я режиссёр, а не директор! Хотя кого это интересует...

— А я — продюсер вашего дерьмового фильма, и если мне... — Мандельштейн плюнул, отвернулся от Ланского и заговорил с пришельцами: — Эй, вы из какой съёмочной группы?!

Отдадим должное гургилу — не знающему усталости благодетелю. Он снова предоставил свою неоценимую помощь, хотя его никто и не просил. За долю секунды ландрийцам открылся смысл английского языка, а кроме этого — значение таких понятий, как «фабрика грёз», «Лос-Анджелес», «Калифорния» и «Голливуд». Итак, перед гостями раскрывался новый мир, к которому надо было приспособиться, чтобы выжить, и выжить, чтобы покорить! Гургил радовался своим деяниям, не думая о последствиях, а толстый мистер «гневный взгляд» требовал объяснений.

— Мы не знаем, как попали сюда, господин, — чистосердечно признался Дзог, отвечая за всех. — Не местные мы. Жениться хотели — не повезло, что-то накрылось с приворотом...

— Говорящий дракон?! Хм, неплохо! — сурово отметил продюсер. — Биогенетический? Мордаха-то у тебя ничего, рейтинговая.

— Драконы не всегда обладают качествами, способными удовлетворить их создателя, — скромно ответило чудовище. — Но я существую, умею говорить и ещё много чего по ходу дела...

— Интересно. — Мандельштейн снял с носа странное сооружение из двух увеличительных стёкол и золотистых проволочек. Его природная предприимчивость и производственная хватка приказывали пользоваться ситуацией. — Я бы мог попробовать тебя в новой картине, хочешь?

— Э-э, как это попробовать, на вкус?

— Ха-ха, да у него ещё и чувство юмора есть! Не то что у тебя, Ланский... Беру! Твои условия найма?

— Найм?! В смысле, пробовать меня не будут, а наймут на какую-то работу, да? — сделал соответствующие выводы Дзог. — Тогда согласен, но вы должны рассчитать мой рацион исходя из пары-тройки овечек в день — драконы тоже не воздухом питаются! Можно конину, говядину, крольчатину, курятину... короче, мясо. Метод приготовления — любой, сгодится жареное, варёное, солёное, вяленое, сушёное, но только не тухлое! Падаль не в моём вкусе, а вот аванс приму без возражений.

— Браво! Этот парень мыслит конкретно, по существу и без излишеств. — Мандельштейн по-хозяйски подошёл к дракону, похлопал его по хребту, внимательно осмотрел приобретение от ноздрей до кончика хвоста, с которого даже снял случайно зацепившуюся проволоку. — Отлично-отлично, очень реалистичная модель... Твое будущее в Голливуде обеспечено, у меня такие красавчики быстро становятся звёздами. Как у нас с именем и фамилией?

Дзог представился, но, будучи драконом воспитанным, попросил работодателя позаботиться и о друзьях — славном рыцаре в кольчуге и дедушке в мантии.

Продюсер взглянул на них с неким скептицизмом:

— Эй, Айвенго, я не слышал о том, что мы тут работаем над рыцарским фильмом. Какой чёрт занёс тебя, во всём прикиде, на съёмочную площадку?

— Не чёрт, а вот этот волшебник. — Барди ткнул пальцем в мага. — У него всё выходит шиворот-навыворот. Его и гоните...

— Я не виноват, господин Мандель-шмандель, — сразу сделал плачущее лицо Горо. — Я пожилой человек, у меня мигрень и склероз в прогрессии... В мою безупречную ворожбу вклинились дьявольские силы, это они виноваты.

— Дьявольские силы? — Продюсер обменялся понимающими взглядами с режиссёром. — А ты, случаем, не чокнутый, радость моя не первой молодости? К старости у всех актёров крыша едет, роль на роль накладывается, тексты путаются... Ладно, дайте ему место статиста, какого-нибудь слепоглухонемого дедушки в толпе!

Горо склонился в подобострастном поклоне, единственное, что он понял — его не выгонят.

— А ты, парень... — Барди радостно навострил уши. — Ступай в костюмерную, скинь железо, тебе подберут что-нибудь на сегодня. Директору скажи, чтобы тебя внесли в список на роль пьяного ковбоя или трезвого индейца... Ланский, ты-то чего встал?! — Теперь уже дёрнулся режиссёр. — Отведи дракона в стойло, его надо покормить, и не модифицированной соломой, а настоящей бараниной. Завтра мы обсудим творческие планы с его участием. Да, дедушку, этот ходячий артефакт синематографа, этого юнгу с «Титаника», этот обмылок киноэпохи... В общем, по пути сдай его ассистентам, скажи, что от меня. Пусть оформят договор и дадут аванс на кофе... Эй, ты, в кольчуге, постой, как тебя зовут?

— Барди, сэр.

— Только не делай такое жуткое лицо, как у Терминатора под прессом, ржавчина на доспехах выглядит комично. Режиссёру придётся поработать над твоим имиджем, но всё поправимо. Давай-давай, выходи из образа, сынок...

— Но моя рыцарская честь... такое обращение недопустимо для... — Молодой человек находился в явном замешательстве.

По всем правилам дворянского кодекса, он давно был бы обязан лупить «господина продюсера», тем же ржавым мечом по башке, пока тот не истечёт кровью или не станет смиренно молить о пощаде. Но здесь и сам дьявол не разберёт, что соответствует рыцарским правилам, а что нет. Этот толстый негодяй собирался платить ему деньги, правда, не совсем понятно, за какую именно работу, но, судя по всему, связанную с переодеванием и перевоплощением. В принципе, это не так уж унизит рыцарскую честь... Тем более что его, Барди, здесь всё равно никто не знает.

— Парень, здесь принято соображать быстро или не думать вообще! Выбирай — либо ты актёр, либо декорация, — поторопил Ланский, когда продюсер повернулся к ним спиной. — Твоя величавая медлительность, если она не забита в сценарии, всего лишь повод для повторного дубля. Запомни, господин Мандельштейн в этом бизнесе не первый год и его лучше слушаться... Ну, пошли, пошли, пошли все за мной!

В общем, переглянувшись, вся троица, пожав плечами, отправилась за режиссёром, в конце концов, даже мифическим героям надо кушать. Будучи детьми своего времени, они легче относились к жизненным переменам — изрядная доля фатализма всегда помогает сохранить целостность психики...

Второй раз Барди ощутил неловкость в костюмерной. Сбрасывая сапоги, он вспомнил, что его исподнее находится в столь потёртом состоянии, что теперь придётся претерпеть новые унижения, представая почти голым перед чужими людьми. К счастью для юноши, сотрудники костюмерной не прыснули презрительным хохотом и не оскорбили его обидным словом. Наоборот, всё поняли правильно... по-своему...

— Эх, парень, ты к нам, похоже, от этого режиссёра, Стефана Кубика, у которого крыша съехала на историческом реализме, — серьёзно и даже чуть сострадательно заметил усатый мужчина в рабочем халате. — Знаю, с ним нелегко... Платит немного, а заставляет то трусы надевать с шипами, то весь день бегать в ржавом железе, а то навозной жижей обмазываться, извращенец...

Две женщины помоложе сочувственно закивали. Видимо, к режиссёрам здесь относились без должного почтения... Усатый похлопал рыцаря по спине и обернулся к коллегам:

— Ладно, сойдёт, хотя уж очень тощий. Рост нормальный, лицо среднее, вот глаза, пожалуй, выразительные. Подкормится и, полагаю, сгодится на роль компьютерного техника в «Секретах Тарзана». Послушай, дружок, а как у тебя с компьютерной грамотностью, хоть вид сумеешь сделать?

— Умею читать и писать, — честно ответил голый юноша на вопрос о грамотности.

— Нет проблем, прогоним через актёрские экспресс-курсы, — кивнул мужчина. — Теперь надень вон то трико и иди к тому зданию напротив. Там разыщи девушку по имени Скайл. Скажи — от Розенблота, она тебе подберёт одежду и объяснит, куда двигаться дальше. Удачи! И не попадайся на глаза Стефану Кубику, он всё-таки больной...

Голливуд удерживал их около года.

Дзог за это время отъелся, растолстел и мог без труда пустить струю пламени практически любой мощности и силы. Это умение им особенно не разглашалось — зачем, если есть реалистичная и безопасная компьютерная анимация?

Фирмы, ведущие генные разработки, претензий к работодателям хвостатого актёра не предъявляли, так как не верили в его физическое существование, полагая, что весь он, от дыма до последней чешуйки, создан в мультимедийном графическом редакторе студии «Пипискар».

Мандельштейн быстро провёл дракона по основным этапам карьеры кинозвезды — договора, съёмки, высокие сборы, повторение которых, казалось, будет нескончаемым. Цейсовская оптика кинокамер перестала пугать, теперь она бросала вызов и возбуждала чувство азарта.

Наевшись громкой славы, сулившей стать вечной, Дзог обнаглел настолько, что вместо оплаты мясом попросил открыть на его имя банковский счёт. Продюсер уступил — каприз вполне звёздный, заслуженный, достойный распространения в прессе и Интернете.

Получив желаемое, Дзог постарался выработать нечто напоминающее подпись. В результате, чтобы подписаться с помощью ручки, Дзог удерживал её передними лапами, опирался на задние и, сосредоточенно покачиваясь, пытался попасть на галочку, любезно проставленную банковским служащим. При этом несколько сотрудников перемещали стол с документом, следуя траектории покачиваний. Дракон нервничал, пуская струи дыма, и бил хвостом, а в итоге вдребезги разлеталась мебель, но чаще разбегались те, кто находился поблизости, и в конце концов руководство банка, кинокомпания и сам неуклюжий великан признали необходимость заказа именной печати.

Горо в сравнении с успешным драконом (вовремя не убитым, как иногда по-чёрному шутил маг) поначалу довольствовался скромной участью киностатиста, но однажды, в момент отчаяния, родил идею создания фирмы по обслуживанию голливудской элиты.

Снял офис, оформил кабинет и бессовестно обещал тугим голливудским кошелькам и ридикюльчикам «предсказание будущего, снятие проклятий прессы и экранируемую зашиту от вредных влияний завистников». Сливки общества, жертвы вредных влияний, ожидающие экранирования, потянулись за волшебством. Известность и значимость быстро пришли к «слепому дедушке из толпы». Голливуд набит суеверными идиотами...

Безусловно, покойный учитель, уважаемый маг Дзенга, не раз кувыркнулся в гробу от столь дешёвых спецэффектов и лжезаклинаний, которыми Горо охотно пудрил мозги клиентам. Однако благодаря этим фокусам доходы того неуклонно росли. Деньги можно было вложить в недвижимость, но бывший неудачник предпочитал ювелирные магазины, где прослыл постоянным клиентом. Богатства «вездесущего» и «всевидящего» волшебника регулярно уплотнялись в холодных металлических стенках банковской ячейки.

Рыцаря Барди теперь знали под именем Барта Грейди — звёздным оно стало сразу после выхода в прокат «Секретов Тарзана». Интеллигентный молчун-программист с краснеющими ушами и накачанными мускулами оказался заметным даже на роли третьесортного плана... Появление в эпизодах суперфильма «Галактическая сага о воинах-биороботах» укрепило его популярность. Молодого человека с имиджем романтического героя стали приглашать и на вторые роли...

Барди преуспел не только в актёрствовании. Парень научился правильно писать по-английски, постиг многие тайны математики, химии, физики и биологии — наук, за которые в родном мире легко отрубили бы голову. Совершенствовались его компьютерные навыки: взлом заблокированных файлов теперь увлекал так, как раньше увлекала ловля вшей (обычное средневековое хобби, требующее ловкости). Примечательно, что за год рыцарь не встретил на себе ни одного паразита, и даже Скайл предложила ему «кофе наедине», явно намекая на серьёзные отношения, но однажды...

Однажды Барди вспомнил о Ландирии, её блеклой, но ни с чем не сравнимой красоте, о несбывшейся мечте — Розамунде, вспомнил и надолго впал в ностальгию. Увы, но эта жизнь, эта новая, яркая, сытая сказка всё реже позволяла ему видеться с магом и драконом — свидетелями того мира, где по траве ступали туфельки его прекрасной дамы, чьё имя достойно быть выложенным из миллиона цветов в райских кущах. Здесь же, куда ни плюнь, важные дела и занятые люди, впрочем, как и сам Барди. Это напрягало...

Да, надо срочно поговорить с друзьями на эту тему — не пора ли им домой? Но если вернуться обратно, в рыцари, то каково будет расстаться, например, с умной машиной под названием ноутбук? А с признанием зрителей? А с ежедневным горячим душем и замечательными шампунями? И чтобы сбросить тяжесть дум своих, Барди склонился над клавиатурой — он вновь начал писать письма своей несбывшейся любви...

— З-чем ты п-звал нас, дружо-к? — Дракон икнул от очередного переедания и, не сдержав бледного язычка пламени, чуточку опалил магу кисточку на колпаке, чем немало смутился. Шарлатанствующий волшебник красовался в дорогой мантии, курил длиннющую сигару и на случайную порчу головного убора отреагировал лишь презрительным хмыканьем: со своими капиталами он мог позволить себе хоть три новые мантии ежедневно! Оба киногероя уставились на пригласившего их третьего...

— Помните ли вы, земляки мои, откуда явились сюда и кем были, пока не стали тем, что вы есть сейчас? — Барди неспешно захлопнул крышку ноутбука и поднял на гостей пылающий рыцарский взгляд.

— Ага, конечно, помню, — нервно выдохнул Дзог. — Лично я был вечно голодной и никому не нужной скотиной, годной разве что на чучело для королевского замка!

— Моя жизнь была не многим лучше, — подхватил тему Горо. — Дела шли из рук вон плохо, заказов никаких, крестьяне тупы и невежественны, а в доме последний сыр подъедают обедневшие рыцари. Зато здесь мы уважаемые люди, на нас имеют виды, мы прирастаем богатством... Кому в Ландирии рассказать — не поверят!

— Всё это правда, я знаю, знаю. И мой желудок был пуст, как твои карманы, кольчуга не сияла на солнце и не сверкала в лунном свете, но... — Барди принёс ведро для полулитровых драконьих слёз (Дзог вспоминал трудные годы). — Невзгоды не мешали мне любить прекрасную Розамунду, её кудрявые светлые волосы, её глаза цвета голубых озер, её нежные фарфоровые руки... Любовь к её красоте никогда не угаснет в моём сердце!

— Ры-ы-ы-ы-ы-Ы!!! — не на шутку разрыдался Дзог, амплуа кровожадного зверя-убийцы развило в нём затаённую тягу к страстным любовным ролям, а искренность юноши пробивала любое, самое закостеневшее сердце.

— Я понял истину, друзья мои! — Барди открыл окно и выплеснул слёзы из ведра. — Дзог, постарайся рыдать прямо сюда... Я понял, что никогда не перестану её любить и не смогу жить иначе!

Что там драконьи слёзы! Барди выплеснул давно копившиеся мысли и чувства — вот что было действительно важно. Гладко выбритый подбородок Горо дрогнул, старик тяжело опустился на модный диван.

— Да уж, а я вдруг вспомнил тех тупых и необразованных крестьян, которые из жалости не дали мне умереть с голоду... — проронил маг. — Но теперь я богат и могу сам накормить голодных. Здесь их не меньше. Зачем же обязательно возвращаться обратно в навоз и нищету? Из-за какой-то там твоей Розамунды?!

Рыцарь не ответил, помолчал и повернулся к дракону:

— Слушай, Дзог, вот ты растолстел, открыл счёт в банке, а ведь там, за горами и туманами, в нашем мире, тебя ждут... Не помнишь кто? А я подскажу. Гейла тебя ждёт, настоящая дракониха из плоти и крови! Или ты женишься на крашеной пластмассе из «Юнивёрсал»? Устраивает — тогда вперёд! Наплодишь силиконовых киборгов, будешь им на ночь сказки читать, на сон из розетки выдёргивать, а загружать через меню «Пуск» мышкою...

— О, Барди, как жестоко ты давишь на больную мозоль! Принеси одеяло, я высморкаюсь, а то совсем расклеился. Ничего-то я не забыл, разве её томный хвост забудешь! — Через минуту в окно отправилось мокрое одеяло, целиком завалив любопытную кошку. С улицы казалось, что в квартире воюют с потопом. — Думаете, легко быть исчезающей особью?

Маг понял, что на встречу приходить не стоило. Сбывались его самые мрачные опасения: Барди рвался отказаться от всех благ цивилизации!

— Я предлагаю вернуться. — Уверенный голос юноши поставил точку, сигара выпала, маг вскочил, дракон всхлипнул. Консьержка, напуганная сообщениями об аварии на пятом этаже, потуже затянула вентиль.

— Как? — одновременно спросили гости.

— Не знаю, но с помощью компьютера можно попробовать. Советую всем до перемещения поменять деньги на золото и драгоценные камни, чтобы не нуждаться дома. Недели нам, наверное, хватит... Но через неделю — домой!

Досужий читатель, не обвиняй автора в забывчивости... Полюбившийся тебе гургил никогда не оставлял тех, над кем раз взял волшебное шефство. Всё это время с момента прибытия странников в Голливуд он пристально отслеживал их судьбы. Гургилы двуполы, инстинкт создания семьи в них так же крепок, как в драконах и людях, а посему идея Барди о возвращении получила поддержку свыше. Следовательно, не могла не реализоваться...

Через неделю, тайно обстряпав все дела и никого не поставив в известность, они обоюдно избрали местом отбытия заброшенный пустой паркинг под мостом. Ночью туда подкатил громадный рефрижератор, свет фар обнажил мокрый асфальт — случайных прохожих и бомжей вроде бы поблизости не было... Хлопнула дверца, соскочил несколько взволнованный водитель (он-то знал, какое чудовище сидит в холодильном отделении), звонко отодвинул засовы, получил из лап дракона обещанную сумму и, оставив машину, бросился наутёк.

— Смотри не приставай к незнакомым девушкам, тебя живо оберут! — напутственно гаркнул ему вслед Дзог. Звероящер выдыхал пар и клацал зубами: внутри работала заморозка, он решил набрать с собой в прошлое побольше свежей баранины.

Мага доставили инкассаторским фургоном десятью минутами позже. Амбал с пистолетом, в чёрно-жёлтой униформе, вытянул из бронированной колесницы два пузатых мешка, пыхтя, бросил их на асфальт, отрапортовался по рации и уехал. Под лучами фар рефрижератора Горо предстал грозным солдатом отряда службы спасения. Экипировка подбиралась для выживания в суровых средневековых условиях: военные сапоги, комбинезон, универсальный нож, три гранаты, автомат за спиной, каска, фляга-термос, запас еды на пять суток, лицо в полосах чёрной краски (отморозков на родине хватает, разумные меры самозащиты ешё никому не повредили)...

Рыцарь приехал на собственной машине — новенький «форд» на водородном топливе. Выглядел юноша как обычно: брюки, ботинки, куртка, но в багажнике среди прочего его дожидались старая кольчуга, меч и шлем. Все вещи аккуратно переместились к драгоценным пожиткам мага. Особенно хрупким на этой сцене из света, двух машин и бетонной массы моста казался японский ноутбук.

Барди открыл компьютер и поставил его на крышку багажника. Дракон нарезал круги по периферии и гнусавил глупую песенку про жаркое лето.

— Что ты собираешься делать? — спросил чародей, подозрительно вглядываясь в окружающую темноту. Он нервничал из-за богатства.

— Всё, чтобы вернуться. — Барди быстренько набрал пароль на клавиатуре. — В этом файле подробно описана наша история. Прошу тебя, Горо, поколдуй над ним!

— Не знаю, получится ли, — пробормотал маг и вынул из поясной сумки цвета хаки старую книгу заклинаний. — У древних шумеров не было компьютеров.

— Верь в удачу, волшебник! — Рыцарь не терял надежды. — Читай, о Горо великий! Заклинай, о сильнейший в области чтения-писания!

Умаслить старого мага было несложно, Горо подобрел от незаслуженных комплиментов и взялся за дело. Для надёжности плут в камуфляже уселся на свои мешки и погрузился в чтение. В Голливуде книга весь год без толку пылилась под кроватью, но вот её час пробил снова. Барди напряжённо правил электронный текст.

— Только бы получилось! — рыкнул пробегаюший мимо Дзог. — Горо у нас тот ещё путаник.

— Вот закончу и как дам тебе гранатой по башке, необразованная ящерица! — не оборачиваясь, огрызнулся маг.

— Будет готово — зовите!

Удивительно, но ни Барди, ни Горо не подготовили конкретного плана возвращения. Их действия были навеяны стараниями вездесущего гургила, который внушал каждому нужные мысли. А в результате чародей прочёл нужное заклинание, Барди внёс в файл нужные изменения, затем заменил текст «Пребывание в Голливуде» на другой — «Возвращение в королевство Ландирия» и нажал на левую клавишу мышки...

Пространственно-временная сфера, появившись в тот же миг, вновь втянула их в себя и прицельно выплюнула в далекое прошлое...

...к подножию пещеры Дзога — в то же самое время и место! Таким образом, в их родном мире не прошло и секунды за год, проведённый в Голливуде. Переместились оба автомобиля и вещи. Всё это необычное собрание погрязло в лёгком ландрийском тумане, абсолютно равнодушном к тому, что в нём находилось.

Барди ощутил веяние чего-то сокровенного и родного. Здесь без стыда можно было надеть доспехи, нахлобучить шлем и пристегнуть меч. Благо в Голливуде он успел придать этому хозяйству товарный вид и блеск. Мгновением позже и остальные без лишних романтических сентиментальностей занялись своим делом...

Дракона в первую очередь волновали мясные запасы, поэтому он с пылом бросился к фургону, так что из рефрижератора торчал только его хвост. «Половину закопать, четверть заткнуть в самый холодный угол пещеры... Нет, четверть зарыть, четверть съесть, — тяжкий вздох с порыкиванием, — столько сразу не влезет, всё равно нужен рефрижератор!»

Рыцарь заглянул внутрь фургона:

— Машины надо уничтожить, они не вписываются в наш мир, слышишь меня, Дзог?

— Доверь это мне, — снова шумный вздох, — превратить наши тачки в груду металла, расплавить и сплющить я могу в любое время. А представляешь, с каким шиком, с каким фурором можно было бы подкатить к королевским воротам! Горючего хватит, а после утопим твой «форд», твой продвинутый, стильный...

— И дорогой, бешеных денег стоит, — вставил деловитый маг.

— В общем, ве-ли-ко-леп-ный автомобиль... — Дзог с удовлетворением отметил перемену чувств на лице рыцаря, окончательно доламывая парня. — Или, как ты говоришь, никому не нужную здесь телегу!

— Да-а, восемьдесят кровью заработанных тысяч, — добил из кустов ядовитый дед, — ты романтично утопишь в вонючем болоте с жабами перед дворцом. Прикатишь — и сразу плюх его в болото! Чтобы не вызывать лишних подозрений...

Барди снял шлем почесать затылок — знак полнейшей растерянности. А звероящера буквально несло, красноречие изливалось из него подобно бурным талым водам:

— Или представь себе, Ромео, как ты раскатываешь на этой элегантной двадцатицилиндровой модели вокруг своей птички... О небеса, я вижу её восхищённо млеющие очи, а ты видишь, маг?

— Тьфу! — ответил маг из кустов.

— На белом коне может прискакать каждый занюханный пастух, а вот от дорогой машины она точно описается.

— Дзог! — возмущённо сорвался весь красный рыцарь.

— А если ты вынешь и покажешь ей свой компьютер, — продолжал издеваться дракон, — то она сразу, при всех... хотя его тоже пора выбрасывать. Всё равно нас окружают тупицы, которые ничего этого не оценят...

— Ну почему же, мой ноутбук поможет развить экономику королевства! Запаса аккумулятора хватит лет на пять... И почему бы тебе не подумать о Гейле, вместо того чтобы заниматься моей персоной?! — рассердился Барди. — А ты, чародей, чем собираешься заняться?

— Обо мне не беспокойся. Если понадобятся услуги мага, обращайся, скидка три процента, — себе под нос ответил Горо, волоча на черепашьей скорости тяжеленные мешки. Его угрюмые мысли и мелкие шаги устремлялись в Пошёлвон, где он явно намеревался скупить все, что шевелится...

Гургил расправил крылья и удовлетворённо усмехнулся, считая работу сделанной. Его манили златокрылые гургилихи — достаточный повод для того, чтобы сложить с себя (хотя бы ненадолго) взятые обязательства. Полностью бросать сопровождение троицы было преждевременно.

2

— Эй, — первым опомнился Барди. — Неужели мы просто вот так и расстанемся?

— Да, именно так просто, — гулко отозвался дракон из тьмы холодильной камеры. — Кто-то, помнится, говорил, чтоб я занялся своей Гейлой и не беспокоился о парне по имени Барди, который сам знает, что ему нужно.

— Горо, — Барди чуть напряжённо повернулся к магу, отстранённо и замкнуто осматривающему чёрные мешки, — ты тоже занят исключительно собой? Мог бы для приличия пригласить меня переночевать, до твоего дома отсюда ближе... Мы же столько пережили вместе?!

— Кто-то, может, и пережил, трудясь в массовках за гроши, а кто-то с компьютером развлекался. Хочешь переночевать — всегда пожалуйста, грузчики и сторожа мне нужны. Ещё что-нибудь?

— Что же вы так спешите по углам расползтись? — всё ещё недопонимая происходящее, негодовал юноша. — Надо сперва определиться с нашими планами, всё обсудить, обо всём договориться, ведь каждому может понадобиться помощь.

— Вот ты мне и помогай, — не отвлекаясь, определился Горо. — А завтра пойдёшь за рукой, сердцем и приданым Розамунды. Дзог сам забросает свой морозильник ветками — и к самке, дракончиков делать. Что тут сложного? Он там и без нас обойдётся... Я прав, дымная ящерица?

— Не обзывайся, волшебный сухофрукт, я сейчас слишком занят, чтобы спалить тебя. Приходи ночью на романтический ужин с Гейлочкой, мы охотно используем твои мощи в качестве факела!

— Не ссорьтесь, нам всё равно нельзя надолго расставаться. — Барди решил пустить в ход доводы разума. — Дзог, известно ли тебе, что, если не включать камеру хотя бы на пару часов в день, твоё отборное мясо станет главным блюдом романтического ужина лесных червей? Горо, хоть и живёт близко, не сможет настроить холодильник, а ты, уважаемый, и подавно. Голливудскую механику знаю только я.

— Это научный факт, — согласился маг, очертания которого еле виднелись в молочной пелене ландрийского тумана. Он чиркнул зажигалкой и закурил сигару. — А что мешает тебе открыть мне тайну обращения с холодильником? А давай, Дзог, лучше я поколдую, мясо само замёрзнет. Ну и сырость здесь, покурить нельзя нормально.

— О нет, спасибо, я не доверяю магам с дырявой головой, — пробурчал дракон. Коротко всхлипнул и вздохнул: — Только-только приехали, а сразу столько проблем. Снова голодать, мёрзнуть, искать по помойкам съестное...

— Ничего искать не надо, глупый здоровяк! — Горо выпустил сигару изо рта. — Мы можем здесь всё купить! Захочешь, хоть всё это королевство... Кто тебе мешает устроить здесь собственную пополняемую свалку?! Зря, что ли, золото да бриллианты везли? Опомнись, крокодил зелёный!

— Да, кстати, ты ведь теперь состоятельный дракон! И лошадку мне купишь, как обещал. Помнишь, наверное, про лошадку? — Перед внутренним взором Барди предстала его старая кляча, благороднейшее создание из травоядных, как ему тогда казалось.

— Ты о той сухопарой дохлятине? — искренне возмутился Дзог. — Да, помню, её дурацкий вкус ни одним «Орбитом» не заглушишь. Но слово дал — сдержу! Одна симпатичная рыцарская коняшка за мой счёт...

— Отлично, — согласился молодой человек. — Но продолжим насчёт возможных проблем... Вот ты решил что-то купить (хоть ту же лошадь!) — кто пойдёт к местным? Тебя они боятся, а теперь, когда ты стал такой толстый и можешь изрыгать огонь, того гляди, и на рыцаря разорятся, забьют тебя всей округой, а богатства к рукам приберут.

— Тоже факт, — важно подтвердил маг, проверяя, на месте ли его гранаты.

Дракон задумчиво грыз когти. Его жёлтые глаза бегали из стороны в сторону, разум кипел в поисках выхода из столь незавидного положения, а хвост нервно стучал о землю.

— Мне срочно нужен телохранитель, а лучше — целая охранная фирма с вертолётами! Мы, богатые драконы, подвергаемся невероятным опасностям, а надо ведь ещё семью создавать! Охрана-а-а-а!!!

— Чтобы нанять для тебя стражу, потребуется посредник, и я знаю, кто им станет. Ты ведь согласен, Горо? Не правда ли, у мага есть для этого все данные. Из него выйдет отличный исполнительный директор! Одна только экипировка его будет вызывать уважение у торговцев и наёмников, не говоря о красноречии и прочих способностях...

— Да, их у него хоть отбавляй, — сухо кивнул дракон, — наш чародей как хорошая собака, кому хочешь зубы покажет! Но только не мне, слышишь, старый? Это я об оплате твоего труда. Реальные расценки мне известны.

— Эх, да если бы не моё природное сострадание к беззащитным животным, стал бы я беспокоиться! — отозвался голливудский выводитель порчи. Однако внутри у него всё громко заурчало от предчувствия денег. — Да я бы вовек не взялся помогать столь неблагодарному типу, если бы этот уважаемый мною парень не просил за тебя! Комиссионные мы обсудим позже, не такое уж дешёвое дело — охранять чужое богатство, обеспечивая его безопасность, банковский рост и при этом делая необходимые покупки. Надеюсь, Дзог, хотя бы с воспитанием дракончиков ты справишься сам?

Проницательный ум рыцаря не ведал покоя, изобретая всё новые и новые проблемы:

— Дзог, а подобрал ли ты сватов? Насколько я помню, драконьи свадьбы без них не обходятся.

Дзог окосел окончательно, и в его глазах сверкнула мольба.

— Друзья мои, но где... когда... я же не успею никого... Может, вы?

— Само собой, — подтвердил Барди, хлопнув дракона по чешуйчатому плечу. — Я, как исключительно благородный рыцарь, не запятнавший себя участием в сериале «Вопли любви» и прочих мыльных операх, готов сыграть эту столь нелёгкую, но почётную роль на твоём празднике жизни!

— Спасибо, друг! Ты думаешь не только о моих деньгах, как некоторые, — с облегчением произнёс дракон, фыркнув в сторону мага. — Честно говоря, даже не представляю, кого бы я ещё мог попросить. Клянусь, лично выберу тебе коня пожирнее, чтобы ты не ударил лицом в грязь на моей свадьбе! Венчальное соединение хвостатых — событие вселенское, поверь мне...

— Теперь ты, Горо! — Барди закончил с драконом, разворачиваясь к магу. — Зима на носу, хвори пойдут, насморк, платки, мёд в чай и пятки горчицей мазать. Кто тебе, немощному, потному от жара или... зябкому, тарелку супу нальёт? Брейся не брейся, а щетина твоя давно не черна, голова седа, и возраст не спрячешь... Ты хоть в Голливуде по аптекам прошвырнулся перед отъездом или до последнего камушки в ювелирном разглядывал?

— Ну-у, допустим, нет... А что?! Да я сиделку найму румяную, чтобы было на кого любоваться перед смертью, — пробормотал маг, хотя и поёжился. — Заплачу уж, покормит небось и вообще...

— И пригреешь змею на своей бронхиальной груди. — Теперь за умные речи взялся Дзог. — Молодой да румяной ты, старичок, надолго не нужен. Так что не удивляйся потом супчику с ядом...

— Совсем запугать решили, да?!

— Человек тебе добра желает, а ты его по доброй воле и переночевать не пригласил, — продолжал дракон. — Жадина!

— С возрастом мысли текут намного медленнее, — важно пояснил маг, пытаясь сохранить лицо. — Поглядим на тебя лет эдак через двести—триста...

— Двести—триста? Вряд ли дотянешь, — подсчитал звероящер. — Да и внукам поглядеть не завещаешь, нет их у тебя.

— Великие маги не заводят семьи, в отличие от земных, бренных существ. Женщины и дети только и могут, что отвлекать от познания Вечности!

— Друзья, не ссорьтесь, — вмешался Барди. — Горо, ты великий и могущественный маг, прошу тебя, на всякий пожарный сделай-ка мне любовный приворот для Розамунды. Дзог, заруби на хвосте, старших следует уважать, даже если они... ну, вот такие... как этот!

— Один такой приворот я помню, еле выбрались, — примирительно буркнул дракон. — Делайте что хотите. Главное, чтобы меня в этот момент поблизости не было...

— Так что вместе держаться будем, — подвёл черту рыцарь. — Нам, Горо, прямиком в деревню на моём «форде». А тебе, крылатый друг, лететь к своей красавице...

— Ты, Барди, про моих баранов помни, — наказал дракон. — Заморозку проверяй почаще, ну а всё, что касается свадьбы, насчёт сватовства, остаётся в силе. А ты, старик, колдуй повнимательнее, тем более если мысли у тебя заторможенные...

— Степенные, — строго поправил Горо. — Разницы не видишь?

Несмотря на тестостероновую лихорадку, гургил понял, что его отпуск оказался весьма коротким. Ещё мгновение назад он плясал за несколько вёрст отсюда на вечеринке своих сородичей, щупал гургилих и делился с ними впечатлениями о странном месте под названием Голливуд. Отдыхать должны все, и волшебные существа здесь не исключение, но и от работы никуда не денешься...

Едкий ландрийский туман прокрался даже в автомобиль. «Форд» завёлся сразу, однако новой резине не понравились многочисленные лужи и ухабины. Машина дёргалась, повышала тон, буксовала — променять асфальт на слякоть для тачки такого уровня, будь она живым существом, — больше чем удар по самолюбию. Но машины, как и лошади, создания подневольные: у хозяев свои соображения, надо соответствовать...

Итак, красавец «форд» устремился в деревню Пошёлвон. Светофоры, зебры, автобаны канули в Лету. За ёлками не прятались автосервисы, пункты быстрой еды не мелькали яркими вывесками типа: «Только сегодня один наш бутерброд по цене двух», не сияли наглые рекламы и уличные фонари. Впереди в зеркале заднего вида неизменно присутствовал лишь след скрипучих повозок. А что вы хотели от серого Средневековья?

Для населённого пункта Пошёлвон одно его название служило самым исчерпывающим описанием. Главная улица называлась главной, потому что была единственной, а по качеству дорожного покрытия не уступала разве что только бездорожью. Барди трудился за рулём не меньше, чем гонщик чемпионата мира на трассе особой сложности. Куры и поросята, безмозглые и бесстрашные, так и норовили броситься под колёса, заборы и деревья возникали где попало, грязь волнами металась во все стороны...

Народ сбегался, тараща глаза. ТАКОЕ возвращение Горо стало событием! Маг держался величественно, словно древнее божество, само произнесение имени коего грозит смертью. Это теперь вся деревня сбежалась на него посмотреть, а днём раньше (по местному исчислению времени) ни одна жучка и уха на него не подняла бы...

Однако экстаз от столь громкого прибытия сменился скорым разочарованием. Родной дом колдуна, куда он поначалу ворвался с радостью, не блистал евроремонтом и теми привычными прелестями, которые есть даже в скромных голливудских отелях, как то: туалет, ванная, двуспальная кровать со свежим бельём и тому подобное. Всё было как-то ужасающе наоборот.

Холодный очаг, вонючие шкуры по углам, грубая мебель, пыль, паутина — по меркам фабрики грёз идеальная декорация к фильму «Логово оборотня». Реальность Средневековья махом ввергла мага в тоску.

— Надо поднять температуру, — сказал рыцарь, которого все эти неудобства ничуть не тронули. Пока хозяин вздыхал и фыркал, Барди быстренько настроил газовую плитку, подключил баллоны, установил видеотехнику и колонки, поставил аккумулятор. — Хочешь — музыку, хочешь — кино, а хочешь, и пару сосисок сварить можно. Я вот и компакт-диски взял, впечатление на Розамунду производить. А ты еду с собой прихватил?

— Запомни, мой мальчик, если есть золото и драгоценности, — маг многозначительно кивнул в сторону двух чёрных мешков, которые первыми перетащил в дом, — купить можно всё: хлеб, мясо, рыбу, хоть всю деревню! Основы экономики, друг мой...

— Именно потому рекомендую: без медных монет не суйся за покупками! Твоими десятикилограммовыми слитками здесь только людей пугать. Они же сдачи за всю свою жизнь не наскребут, хоть кепку по кругу пускай ежеквартально. Золота, а тем паче бриллиантов ваши крестьяне не видели никогда.

— Но... ведь привезти золото — это твоя идея!

— Идея моя, и хорошо, что послушался. При первой возможности мы обменяем жёлтый металл на кругленькую сумму у приезжих купцов. А сейчас надо просто поесть. Я-то догадался захватить кое-что с собой.

— А почему бы нам не взять пару туш у дракона взаймы? Этот ящер только и знал, что едой запасаться, всё спрашивал, где баранина подешевле да свинина с доставкой...

— Не стоит его объедать, у Дзога семейные хлопоты, да и обмен веществ у драконов не сравнится с человеческим.

— Ну вот, ты опять его защищаешь, а он, сказать по совести, совсем бездарный актёр и Мандельштейну был нужен только из-за внешности!

— Каждый зарабатывал, как мог, Горо, и ты тоже. А теперь посмотрим, что тут у меня завалялось... — Рыцарь вскрыл объемистую сумку. Предусмотрительный юноша извлёк пакеты с галетами, мясные и рыбные консервы, стеклянные баночки с красной и чёрной икрой, копчёную сёмгу, ветчину, растворимый кофе, французский майонез, сухофрукты, шоколад и колбасу.

Маг давился слюной, Барди был доволен собой, атмосфера в помещении согревалась доброжелательностью.

— Прошу к столу! — распорядился рыцарь.

Чародей не заставил просить себя дважды, но с мрачной грустью заметил:

— А в Голливуде было совсем неплохо... Подумать только, единственная причина перемены декораций — твоя треклятая Розамунда, тощая принцесса, голубая кровь с розовыми щёчками. Как будто там не было красавиц!

— Когда я ем, я глух и нем. Розамунда — это моё личное дело. Поэтому заткнись, и приятного аппетита.

— Ой, спасибо-о... — Маг с жадностью открыл майонез; намазал им галету, пришлёпнув сверху кусок ветчины. — А выпить есть что-нибудь?

— Там, в другой сумке, пиво, виски и пепси-кола.

Некоторое время ели молча, каждый думал о своём. Молодой человек начал первым:

— И что ты планируешь делать в ближайшие день-два?

— Схороню добро. Если мои золотые кирпичики украдут, весь годовой труд пойдёт псу под хвост.

— Важное дело, не спорю. А потом?

— А что потом? — удивился Горо. — Да вот прямо сейчас, после ужина, и начну всё по углам прятать. Завтра наведу справки о купцах, а там можно будет и финансовые операции быстренько провести. А ты вот смотри девку-то свою, прошу прощения, принцессу, долго на машине не катай, её ж стошнит с непривычки...

Маг был вынужден прикрыть фонтан жёлчи, споткнувшись о суровый взгляд рыцаря, с которым в «Секретах Тарзана» Барди обычно расстреливал агентов иностранной разведки. Прокашлявшись, дабы показать, кто в конце концов в доме хозяин, он направился в чулан, вооружился лопатой и потащил к двери первый мешок с золотом.

— Не подглядывай. Никто не должен знать, где я прячу свои сокровища.

— Я как раз собирался вздремнуть, — холодно ответил Барди, располагаясь на шкурах. — На обратном пути прихвати дровишек. Газ надо беречь. Желаю удачи.

Горо пнул ногой дверь, сделал шаг наружу и отпрянул словно ужаленный. За кольями жидкой ограды радостно толпилось не менее половины населения Пошёлвона!

Пойми, читатель, народ этот жил, не ведая, что такое есть кино и телевидение, да что там кино! Для эффекта, который производит на современного человека мощное пиротехническое шоу, здесь вполне хватило бы и самоката, а тут вдруг целый «форд». Как же было не подойти да не поглазеть! Нашлись смельчаки, которые уже залезли во двор и благоговейно на виду у всех щупали новоявленное чудо.

— Вот те на, — растерянно остановился Горо. — Как же я буду копать при людях! Барди, Барди, ну сделай же что-нибудь?! Прогони их!

— Может, бросить гранату?

— У меня есть! — обрадовался скаредный волшебник, но рыцарь поспешил спасти ситуацию:

— Не надо, это была глупая шутка! Зачем так переживать, люди как люди, везде одинаковы... И между прочим, уважаемый чародей, я ещё помню твоё лицо, когда тебе впервые показали унитаз! Ладно, мы сыграем на предрассудках. Должен же ты остаться для них великим и всемогущим.

Барди взял аппаратуру, колонки, диск «Дикарей из Олбани», вынес все это на улицу, поставил посреди двора так, чтобы отовсюду видать было, развернул и включил на полную. Если читатель полагает, что народ пустился водить хороводы и прыгать вприсядку, то он жестоко ошибается. Потому как, во-первых, под хард-рок вообще мало кто водит хороводы, во-вторых, здесь никто не знал, что столь душераздирающие звуки впоследствии назовут музыкой.

Рёв колонок гармонично вписался в быстро удаляющиеся вопли перепуганных крестьян. Барди обратил внимание, что от страха несколько старушек залезли на сосны и составили «дикарям» превосходный бэк-вокал, заслужив как минимум «Грэмми»...

— Вот это эффект! — просвещённый рыцарь приглушил звук. — Классная идея для видеоклипа. Горо, если нам ешё раз доведётся побывать в Голливуде, напомни мне связаться с их продюсером. Я предложу ему отличный сценарий.

— Молодец, Барди, — сухо ответил Горо, чётко помнящий свою цель, — а теперь иди в дом и дай мне спокойно, без спешки сотворить задуманное.

— Не доверяешь? — насмешливо прищурился рыцарь. — А вот представь себе, Горо: умрешь ты когда-нибудь, и всё это богатство будет лежать неизвестно где... Так и пропадёт зазря!

— Учти, неразумный, — деловито буркнул колдун, — я своё добро намерен активно расходовать, потому как умирать абсолютно не собираюсь. А если и суждено будет остаться его части неистраченной, то разве тогда, после смерти, это будет иметь для меня какое-то значение?

— Так рассуждают эгоисты.

— И что? Я эгоист, исправлять меня поздно, и меняться я не хочу. Долговых обязательств не имею, наследников тоже нет, так что ваши укоры бьют мимо моей совести!

К сожалению, данные рассуждения никак не соответствовали идеализированным представлениям молодого человека о чести, верности и дружеском самопожертвовании. Нищета проявила в маге алчного зануду, а материальное благополучие, обретённое впоследствии, лишь закрепило это нехорошее качество.

Но Барди оставил высокую полемику на потом. Парень вспомнил, ради кого он вернулся в Ландирию, чей нежный профиль и белая фарфоровая кожа так тревожили его днём и ночью, вернулся в дом и подарил скряге возможность тайно поработать лопатой.

«О Розамунда, Розамунда! — пела душа голливудского рыцаря, его мысли уподоблялись розовым облакам, изображаемым на открытках. — Я люблю тебя!» Мечты о будущем захватили воображение... Великолепный замок и роскошно обставленный зал, ОНА у трона, а на троне — ОН! ОНА сжимает его руку, рядом играют прелестные детки, их продолжение! Хорошая музыка, классная видеотека, экономический взлёт, прогресс и процветание всей страны! Король Рогональ в грёзах начисто отсутствовал как устаревший элемент...

Размечтавшись, Барди поставил через ноутбук один из своих последних фильмов, который хотел показать принцессе, — удивлять так удивлять. К этому времени копатель закончил работу, вернувшись усталым, но довольным. Розовое одиночество соискателя руки и сердца прекрасной дамы прервалось.

— Не спится, кровь играет? Жениться тебе пора, хотя и глупость всё это, дурная молодость, гормоны, нереализованная сексуальная энергия... Мой покойный учитель говорил: «Науки юношей питают, а девки тело развращают!» Я всегда следовал его мудрости и многое постиг...

Барди бросил взгляд на его перепачканные землёй руки и вернулся с неба на землю. Замок, трон, принцесса и детишки исчезли...

— Ну а раз ты такой учёный, то бери книгу заклинаний, с тебя приворот, — напомнил рыцарь, выключая компьютер. — Настоящий приворот! Возвращаться в Голливуд мне пока не хочется.

— Кому не хочется, а кому-то очень даже, — горько вздохнул Горо и подхватил кусок нарезки. — Ох, бедные мои клиенты, пропадут без квалифицированной помощи, от порчи погибнут, сглазу натерпятся, а вокруг одни шарлатаны.

— Не юли!

— Да... страшновато мне чего-то, дружище... Дался тебе этот приворот?! Разве ты и так недостаточно привлекателен? По-моему, много чести для одной принцессочки... А приворот, между прочим, — маг изобразил на жующем лице грандиозность и значимость затеянного, — да знаешь ли ты, ЧЕМ это обернётся, если получится настоящий приворот?

— Нет, — честно ответил Барди. — Вот только не надо всяких там «если»...

— А то, что потом ты уже от неё никогда не избавишься, — воспользовавшись сильной паузой, поедатель деликатесов потянулся за колбасой, — ни-ко-гда. И самый дорогой бракоразводный процесс вам не поможет. Стоит ли начинать?

— Угу, и сейчас же, — неумолимо упёрся рыцарь. — Или ты делаешь, что тебе велят, или питайся морковкой. Продукты мои. Выбирай!

Маг окинул взором съестное изобилие и без колебаний смирился с юношеской глупостью. Не вытирая рук, он осуждающе вздохнул и взялся за книгу. В разреженных слоях атмосферы витал гургил. Стоило его подопечному прикоснуться к книге, он, не раздумывая, устремился вниз, чтобы направить знания Горо в нужное русло, а если придется, то и подправить ошибки старика.

— Акра баба дакра шамолем!!! — вскричал маг, грозно взирая на Барди. — Будьте же вы приворочены!

Никакой видимой реакции, если не считать старой мыши, у которой в подполе случился разрыв сердца (в колдовстве это называют заземлением лишней энергетики), — обстановка комнаты оставалась прежней, без изменений. Молодой человек тоже не почувствовал в себе особенных изменений.

— Получилось?

— Да. — Заклинатель держался гениальным хирургом после сложнейшей операции. Однако гурман из него рвался наружу, и, быстро сменив образ, Горо принялся за консервированного тунца.

— И где результат? — Барди взглянул в осколок зеркала.

— Как только увидишь её, тотчас с холостой жизнью будет покончено! Вы прилипните друг к дружке, аки банные листы, и обратного хода нет. Поэтому, сынок, если разум в тебе ещё остался, предлагаю сматываться в Голливуд, доставку я гарантирую.

— Ты поаккуратней с этим твоим чёрным юмором.

— Это мудрость! Но, если хочешь, называй её юмором. Так когда ты думаешь свататься?

— Завтра. Пойдём вместе, будешь моим представителем. Ну и золотишка при дворе обменяешь, если курс приличный.

Горо поспешил согласиться, в замке вполне могли оказаться два-три хороших купца.

— А теперь что будем делать? — спросил он.

— Посмотрим пару фильмов и спать.

— И даже чаю не попьём с рулетиками?

— Оставь хоть парочку для принцессы.

3

Ночь Барди провёл в борьбе с вонью козьей шкуры и сквозняками. Сон мага был крепкий, сытый и тёплый, из армейского спального мешка вырывался наружу лишь несокрушимый храп. И стоило гургилу убаюкать юношу на рассвете, чтобы самому плюхнуться в царство Морфея, как пробудился отдохнувший Горо и без стеснения загремел посудой. Первое, что спросонья увидел недовольный рыцарь, — это сидящего за столом волшебника, довольно уминающего галеты под французским майонезом и обожаемой ветчиной.

— Если будешь продолжать в том же духе, — зевнул Барди, — то скоро мы сварим на обед твои собственные уши.

Маг чихнул, поперхнулся и попытался объяснить:

— Я же только попробовать, я... я при случае овцу куплю, а может, поросёнка или телёнка. Увидишь, какой ответный пир устрою, а ты чего не спишь-то?

— На тебя смотрю — сколько бы в рот ни попало, столько же и выходит. У тебя не солитёр, старик?

— Вроде нет... Старость не радость, дружок! Есть хочу, а не полнею.

— Врачи говорят, что есть надо меньше, но здоровую пищу.

— Лучшее в здоровой пище, сынок, — это её название. Зелень и клубни, если хочешь знать моё мнение, более всего подходят не к трапезе, а к сеансу магии в качестве приправ для зелья. Еда же, она, уверяю тебя, должна радовать человека. Ты же предлагаешь отказаться от полноценного питания и, уподобившись козлу, насыщаться травою! Нет, юноша, настоящий муж заслуживает счастья хищника, охотника за плотью, вкусившего мяса от всевозможных тварей. И почему бы мне, старику, не насладиться дарами голливудской гастрономии и кулинарии? Воистину, жевательное движение есть движение жизни!

— Угу, и инструменты для этого в полной боевой готовности, вон ты себе какие зубы в стоматологии сделал. Хоть сутками жуй без остановок.

— О да, мои зубы драконову глотку перегрызут! А здесь таких не делают, здесь по зубам обычно бьют...

— Не думаю, что теперь кто-то осмелится. Только вот впредь прошу тебя быть умеренней в употреблении моих продуктов, учти, мне главное — угостить ими Розамунду. Если не остановишься, я вынужден буду опробовать твою челюсть на соответствие стандартам прочности.

— Все маги всегда много едят! Это освящённая веками традиция, не мне её менять, — пожал плечами Горо и потянулся за новой галетой, словно не получив никакого предупреждения. — А ты, раз уж встал, садись завтракать, кофе стынет.

Последним проснулся гургил. По-собачьи тихо сидел он под столом и зевал, пытаясь понять причину эмоционального напряжения, создавшегося в непосредственной близости. За год он окончательно привык к своим подопечным, но больше всего — к Барди. В отличие от дракона и старого мошенника, рыцарь нуждался в помощи крайне редко, то есть сам прекрасно добивался нужного результата. Поэтому в сложившейся ситуации, с одной стороны, хотелось помочь любимчику, а с другой — вложив в его руку дубину и уронив её на дурную голову чародея, пришлось бы грубо нарушить собственный обет «помогать неудачникам»...

Барди не ошибся. Второе явление мага вместе с ним на прыгающем «форде» вызвало у местных приступ массовой паники. Урчание мощного движка, клочья чёрного грунта из-под колёс, туман, светящийся жёлтыми лучами фар, заставили народ прятаться и задвигать засовы. Путь был чист — на этот раз ни одна безмозглая курица не изъявила желания пройтись по главной улице. Однако в салоне автомобиля улучшению дорожной обстановки особо не радовались.

— Видишь, как все обернулось! — брюзжал Горо. — Везде грязь, нищета, вшивые простаки и никакой цивилизации. Ни тебе бань, ни мыла, ни дезодорантов, не говоря уж о супермаркетах и французских ресторанах. Даже «Макдоналдса» нет. И ради чего?! Ради твоей женитьбы? Здесь же и поговорить не с кем, а я, между прочим, не какой-нибудь там святой старец, которому в радость пещера, травка, вши и бессрочное одиночество. Я должен практиковать, быть кому-то нужным и оплаченным! Я хочу свою яркую вывеску, эффектную секретаршу, кожаное кресло и всё-всё-всё, что ты у меня забрал. Думаешь, мне ветчина твоя нужна? Да я этой ветчины раньше и не замечал, если хочешь знать! Э-э-эх, лучше б и не было этого Голливуда...

Гургил угрюмо сидел между ними, внушая Барди терпение, а магу — состояние тепла и сытости. Операция затруднялась взаимным раздражением объектов и невыспанностью оператора. И всё-таки затраченные усилия оправдались: не будь здесь гургила, либо маг уже валялся бы в одной из многочисленных луж, либо «форд» воткнулся в ближайшее дерево без надежд на восстановление.

— Обратите внимание, многоуважаемый Горо, какая красивая природа нас окружает, — поначалу через силу, а затем свободней заговорил Барди. — Представьте себе в этом лесу множество белок, хорьков, лис и зайцев, вот уж чем не похвастается индустриальное обшество. Мы вдыхаем чистейший озон и кислород, не рискуем заснуть в пробке или выложить штраф за превышение скорости. Нас не зовут сотовые телефоны, не атакуют рекламы, мы отключены от Интернета и всех его новейших вирусов. Вас не разыскивают контролирующие органы, меня — чокнутые поклонницы и маньяки-убийцы. Мы с вами, господин Горо, порвали страницу, перегруженную графиками и диаграммами, начали новую, чистую, готовую к любым фантазиям. Ничего не потеряно! В нашем распоряжении то, чего у нас никогда не было: цветные краски и карандаши, а если без аллегорий — новые зубы и килограммы драгметаллов.

— Озон, кислород... — буркнул маг. — Туман, промозглость, скудная растительность и камни. И зачем я только пошёл у него на поводу?

Деревня провалилась за горизонт, а дорога, петляя, устремилась к горному подножию. Машина миновала полуистлевший деревянный мостик через речушку, зашуршала по просеке густого леса, где струнами тянулись деревья, охраняя вечный покой природы, летали разноцветные сойки, бегали зайцы и даже серны. Насмотревшись на всё это великолепие, Горо обнаружил в себе азарт охотника и очень пожалел, что не прихватил с собою ружья. Конечно, у них был меч, но разве это дело — зайца гонять таким оружием!

— Твой меч ни на что не годен, — наконец сорвался Горо. — Капканы надо с собой возить, ружьё, дробь с картечью да знать места! Поверь мне, охота — достойное дело, не сравнить с супружеством. Здесь тебе и погоня, и кровь, и победа, а с женою только одно расстройство и расходы без конца. Жизнь мимо пролетит.

— А меня вполне устраивает меч, — ответил Барди, поглаживая рукоятку меча. — Если бы все рассуждали, как ты, ни животных, ни деревьев бы не осталось. Любуйся природой, а не кусай её капканами. Это ведь не разборная декорация какая-нибудь, это всё живое...

— Природой! — недоумевал маг. — На что мне сдалась природа, если только и можно, что любоваться ею?

— Ты настоящий законченный потребитель, и тебе, наверное, лучше просто закрыть рот. думая о непредсказуемости колдовских чар. Оценить красоту пейзажа может только истинный эстет, но отнюдь не престарелый обжора!

— Как ты разговариваешь с пожилыми людьми? — обиделся Горо. — Где твое воспитание? Если я тебе не нужен, верни меня обратно.

— А вдруг на что-нибудь да сгодишься? Книгу взял?

— А я когда-нибудь с ней расстаюсь? Вот она. — Маг достал фолиант из-за пазухи и переложил себе на живот, который в силу обильного завтрака слегка нависал над кожаным поясом «особого назначения». То есть с карманами, набитыми золотом.

— Ну, можешь ведь, когда хочешь... Как же я обойдусь без тебя, такого предусмотрительного и трезвомыслящего! — похвалил рыцарь, осторожно объезжая большой камень. — Мы всё-таки не чужие люди, а то, что ты молчать не умеешь, — так ведь у каждого свои тараканы...

Магу не понравилось слово «таракан», оно было какое-то голодное, усатое и не сочеталось с теперешней его закормленностью. Но Горо мудро расценил поведение юноши как возрастную глупость и неотёсанность, которые с годами пройдут, а потому не стал продолжать пустой спор...

Лес загустел настолько, что быстро ехать не удавалось, тропа становилась всё уже и уже. Ехали медленно, часы тянулись, а лесу не было конца. А в самой глуши потемнело уже настолько, что Барди был вынужден включить фары.

Внезапно луч света выхватил большую группу людей в лохмотьях. Впрочем, все сжимали в руках мечи и арбалеты. Рыцарь нажал на тормоза.

— Разбойники! — возопил Горо, хватаясь за драгоценный пояс.

Следует пояснить, что люд, грозно преградивший дорогу, в своей бандитской жизни не удивлялся ничему. Если в деревне машина вызывала познавательное любопытство, то здесь, в тёмном лесу, любой инородный объект независимо от его формы и поведения рассматривался как ТО, ЧТО НАДО ОТОБРАТЬ. Итак, сначала отнимем, а потом разберёмся, рассуждали злодеи. С этой мыслью они спокойно вышли навстречу голливудским гостям...

Барди потянулся к мечу, грозно прошипев: «Сейчас я им покажу!» — но маг оценил обстановку со свойственным ему скептицизмом:

— Послушай меня, сынок, хотя бы сейчас. — Он упёрся ладонями в плечи молодого человека. — Перед нами — местная преступная группировка, которая решила размяться. Похвально, конечно, принять смерть в бою, защищая деликатесы, но разве мы хотим распрощаться с жизнью, так и не обняв Розамунду? Рассуди сам: в «Секретах Тарзана» у тебя был суперкиберлазер, два спецотряда киборгов-спецназовцев и «скорая помощь» на случай производственной травмы. А у них даже паспортов нет, одни блохи! Где тут место подвигу рыцарской чести? Таки за что и с кем мы, собственно, воюем?!

Действительно, несколько оборванцев сосредоточенно почёсывались, и Барди капитулировал. «Эх, если бы не Розамунда, — подумал рыцарь, включая ослепляющий дальний свет. — Но всё, всё, долой случайные препятствия — я еду к тебе, моя прекрасная роза!»

«Форд» зарычал и уверенно двинулся на стену местного рэкета, который не сразу оценил мощь «самодвижущейся телеги». Секунду спустя половина разбойников уже валялась в грязи, а более везучие — с шумом разбегались по лесу.

— Вот это я понимаю! — радостно вопил Горо, вглядываясь в зеркало заднего обзора. — Вот он, реальный способ борьбы с организованной преступностью! Теперь эти бандюги сто раз подумают, прежде чем выходить на дорогу.

— Порой к тебе приходят умные мысли, — кивнул Барди, окончательно уверяясь в правильности принятого решения.

— Для того и нужны старые люди, чтоб советы давать. Запомни, где нет мудрых стариков, там молодёжь растет дебилами!

Рыцарь сосредоточился на дороге, которая постепенно выравнивалась по мере удаления от леса. Вдали, под солнечным небом, появились башни замка короля Рогоналя — сначала лишь слабыми миражами, а затем всё более реальными очертаниями. Голубые отроги гор служили этой великолепной картине несколько фэнтезийным фоном.

Красный от волнения Барди беспокойно заёрзал на сиденье. Маг тоже решил чуточку поволноваться. Он беспрестанно ощупывал гранаты в сумке, смотрел на часы (на момент прибытия они показывали два часа дня), подумывал об обеде и предстоящем визите: примут или турнут; накормят или положат спать натощак; и если положат, то куда и зачем?..

Судя по суете фигурок стражников на башнях, Барди и Горо тоже попали в центр внимания. В действительности замок не отличался ни внушительными размерами, ни какой-то особой неприступностью. Доходило до того, что иногда охрана забывала поднимать подъёмный мост к главным воротам; ров обмелел, порос камышом и был полон квакающей живности.

«Форд» остановился, парочка жующих коров окинула машину бюрократическим взором. Наверху столпились удивлённые охранники.

— Не слишком-то дружелюбно нас встречают, — сухо заметил Горо, когда мост неожиданно поднялся прямо перед его носом.

— Может быть, нас приняли за кого-то не того? — пожал плечами рыцарь, надел шлем, пристегнул меч и вышел из машины.

— Ау-у-у, есть здесь кто-нибудь?

Никто не ответил...

Барди рассерженно просигналил автомобильным гудком.

Меж зубцов на стене свесился пожилой стражник с большой бородой.

— Здесь никого нет! — проревел он, недвусмысленно прицеливаясь в гостей из арбалета.

— А ты что — «никто»?! — крикнул рыцарь. — А ну-ка, опускай мост, пока я не впал в благородный гнев!

— Даже если я и «кто-то», то для всех приезжих все равно «никого нет». Таков приказ! А тебя застрелить в живот или в глаз?

— Слушай, старый дурак, я — рыцарь Барди, приехал в гости к королю Рогоналю! Вон там, в машине, сидит очень способный пенсионер, великий волшебник и чародей по имени Горо. Понял? Немедленно открывай ворота!

— Как ты сказал — пенсионер? Не знаю такого титула, пойду спрошу.

— Кого же спрашивать, если нет никого?

— Спрошу у того, кто велел мне говорить, что никого нет. А ты подождешь, рыцарь Барди, вместе со своим железным чудовищем.

— Если ты про машину, то передай своему начальнику, что это не чудовище, а просто особая магическая повозка, — громко пояснил рыцарь. — Но если вы задумаете меня злить, я могу превратить её в чудовище. И давай побыстрей, пока я не рассвирепел окончательно. Мне ничего не стоит допрыгнуть до тебя и выщипать твою грязную бороду, чтобы впредь знал рыцаря Барди!

— Не пугай, мною дракон подавился, а ты и подавно, — грозно произнёс бородач, но уже без прежней уверенности в голосе, и предпочёл сходить за советом.

Потянулись долгие минуты, Барди вяло считал грубые серые камни слева от створки ворот, его терпение трещало по швам.

— Может, колдовство какое-нибудь попробовать? — высунулся из машины Горо. — Давай наведу на них страху, чтоб они нас на четвереньках встречали и впустили поскорей.

Рыцарь нервно покосился в его сторону, прикидывая, как бы откреститься от предложенной помощи, но тут мост со скрипом опустился. На стене вновь появился бородач с арбалетом:

— Входите! Но чудище, которое носит вас в животе и сверкает глазами, останется за воротами.

— Я же говорил, идиот, что это особая магическая повозка! Здесь, в багажнике, наши подарки для короля Рогоналя и принцессы. Это не чудище!!!

— Не знаю, что такое «багажник», но знаю, что такое приказ, — непреклонно отрезал бородатый тип, и мост демонстративно пополз наверх.

— Разгружай, — развернулся Барди к Горо. — С этим кретином быстрее сорвёшь глотку, чем объяснишь устройство автомобиля.

— Полностью разгружать?! Там такие тяжести!

— Оставь аппаратуру и сумку с батареями. Эй, вы, идиоты, там наверху! Мы бросаем чудовище на выпасе и идём к вам.

Молодой человек первым ступил на вновь опустившийся мост, Горо плёлся следом, заметно отставая и с трудом переводя дыхание — дары королю были увесистыми.

Грубые ворота из тяжёлого тёсаного дерева открылись. Гостей встретил лысый толстяк в длинной шерстяной робе и полуголый тощий человечек с гнилыми зубами. Неподалёку стояли голодные солдаты в кожаных доспехах. Бедный маг лишний раз проклял всё: их любопытство, их страх и их полный идиотизм...

— Приветствую вас, благородные гости! Я сенешаль Монти, а этот, — толстый махнул на второго, — новый королевский шут, юродивый, у него нет имени, но он отзывается на кличку Чесотка, ибо без конца чешет свое волосатое тело, чем очень смешит короля! А ещё эта зараза никогда не мёрзнет, ест мало и вообще не имеет никаких претензий, что и вам надо взять на заметку. Ежели будет интерес купить столь полезную в хозяйстве зверушку, обращайтесь ко мне. Их величеству всегда нужны деньги.

— Неприхотлив-хохотлив, неприхотлив-хохотлив, таков есть, сплошной весь, — гнусаво захихикал ненормальный, напрочь отбивая всякое потенциальное желание приобретать столь ценный в хозяйстве товар.

— Заткнись, Чесотка! А то велю тебя выстирать! — прикрикнул на него сенешаль и не без доли подозрительности спросил у вновь прибывших: — Вы из Кирикии или из Сандирии? Готовы ли показать гербовые грамоты, подтверждающие ваши особые полномочия?

— Сами мы местные, — сказал Горо. — Здесь родились и выросли, Ландирия — наша милая родина. Но где же король Рогональ и принцесса Розамунда? Почему они не встречают доблестного рыцаря и сопровождающего его знаменитого мага? Почему вместо высокого приёма мы развлекаем администрацию замка и этих скучающих солдат?

— Потому что их высочество принцесса после обеда спят, — успокоил толстяк Монти. — А король спрятался, и сыскать его невозможно, ибо сегодня ожидаются посланники из Кирикии. Но это тайна, я вам ничего не говорил.

— Королю не пристало от кого-либо прятаться! — праведно возмутился Барди. — Зачем он это делает?

— Из-за долгов, уважаемый рыцарь, — вздохнул сенешаль и не без удовольствия от своей осведомлённости в государственных делах разъяснил: — Король задолжал иностранцам большие деньги, а положенную дань собрать никак не может, ибо с каждым годом крестьяне становятся изворотливее и наглее. Овец не сдают, налоги не платят, вот их величество и вынужден скрываться в собственном доме. Признать финансовую несостоятельность он, конечно, не может, ибо это грозит королевству захватом и разорением со всеми вытекающими... Ну там виселицами, кострами, гильотинами, короче, сами знаете, заморские князья если соберутся, то и ногами запинать могут — не посмотрят на титулы.

— Овец, овец, все врут под конец. — хулиганил шут. — Нет у овечек перышек, зато есть две прелестные курочки, ощипать можно их прямо туточки!

— Чесотка, не умничай, припаси свои остроты для заморских князей, они такое любят, — отвлёкся Монти. — Лучше ты пойди найди нашего господина, видишь, гости к нему с дарами прибыли.

— В подвале, в подвале крепко спится Рогоналю! — надсадно голосил шут, удаляясь от них вприпрыжку на одной ноге. — Много пива Рогоналю, много пищи Рогоналю! Кто сказал, кто сказал, я не знаю про подвал!

— Всё ясно, — оценил ситуацию молодой рыцарь. — А ты не подскажешь пока, где бы нам передохнуть.

— Для нежданных гостей всегда найдётся местечко на конюшне, ибо комнаты приготовлены только для посланников из Кирикии и Сандирии, если, не дай бог, им вздумается приехать сюда.

— Слушай, Монти, — всё ещё вежливо попытался объяснить Барди, — разве ты еще не понял, что мы не просто гости, а очень важные персоны?

— Да, — шумно вступил Горо. — Ты что, балбес, предлагаешь мне, пожилому человеку, сквозняки и антисанитарию, а доблестному рыцарю Барди — прямое унижение его рыцарской чести!

— Помилуйте, какое унижение, откуда вы взяли? — удивился толстяк. — Соломы там достаточно и насекомых нет... Почти нет.

— А багаж, а ценные вещи, а подарки для короля — всё это лошади, что ли, охранять будут? — не унимался маг. — Нет, я не согласен! Мне моё дороже!

— У короля осталось всего две лошади, он их тоже прячет, так что в конюшне теперь пусто, а на дверях висит большой амбарный замок. Ключи будут у вас, навоз давно засох и не доставит вам никаких неприятностей, а вот соломы там полно, спать будет удобно. Что ещё надо-то?

— Я приехал просить руки несравненной принцессы Розамунды! А ты, мерзавец, предлагаешь мне предстать перед ней вывалянным в соломе и вручить ей подарки, пропахшие конским навозом? — Рыцарь даже покраснел от негодования, хотя в былые времена мог только мечтать об уютной конюшне, к тому же пустой.

— Многие приезжали, спали, и все благодарили, а одежду от соломы очистить — раз плюнуть.

— Похоже, нам с тобой не договориться, — с угрозой в голосе произнес Барди, хватаясь за рукоятку меча.

— Не запугаешь! — храбро выступил толстяк, сделав знак солдатам, только и ожидающим команды. Их численное превосходство было очевидным.

— Стойте, мы не за кровью сюда ехали, — снова вмешался Горо. — Простите горячего юношу, послушайте меня и успокойтесь наконец все! Пока я тут чего-нибудь не взорвал по-чародейски...

Теперь все уставились на колдуна. Он залез в один из кармашков на поясе, вынул маленький перстенёк, вздохнул, сунул его сенешалю и понял, что конфликт исчерпан. Монти искренне обрадовался догадливости старшего поколения (в данный момент каждый солдат захотел стать сенешалем).

— Вообще-то, если подумать, а я уже это сделал, то в северном крыле есть комната, достойная распахнуться перед гостями вашего уровня. Меблировка там, конечно, не королевская, но пока действительно нет ничего лучшего. Вряд ли вы остановитесь надолго, ведь у принцессы разговор короткий — подарки на стол, а жених, мол, не дорос и гнать его в шею! По мне, это, конечно, глупость. Придёт время, дураки закончатся, девка останется без потомства... Но у высоких особ всё так сложно, и не нам их судить, милостивые государи. Давайте-ка, я помогу вам с багажом, господин колдун.

— В Голливуде без ста баксов с тобой и разговаривать бы не стали, — шепнул Горо угрюмому рыцарю. — А здесь за четверть цены сладились, перстенёк-то самый дешёвенький. И попрошу зачесть мой поступок в счёт съеденного...

— Спасибо, напомнил, — буркнул Барди. — Чувствую, скоро не ты мне, а я тебе буду должен.

— Золотая дипломатия и железные ворота отпирает, — мудро изрёк маг. не замечая сарказма юноши. — Учись, пока я жив, и не прогадаешь.

Вещи поднимали по шаткой тесной лестнице, стонавшей от непривычных нагрузок. Монти старался и пыхтел, отрабатывая колечко, но с опаской прислушивался к треску деревянных ступеней.

— Замок у нас древний, господа, каждая пядь его может рассказать свою историю. Ступайте мягче, пожалуйста, не спешите, замок древний, старый, чтоб его... Аккуратнее, святой отец, прошу прощения, великий колдун, не толкайтесь... — Толстяк обливался потом, он ждал, что вот-вот провалится вниз. — Ох и зря вы отказались от конюшни! Я никогда не желаю плохого людям, ибо...

Ступени кончились, появилась не менее гнилая дверь. Монти опустил сумки и забряцал ключами.

— Нелегко быть сенешалем, — тяжело дыша, подтвердил маг, — особенно таким любезным, как ты. Надеюсь, подъём того стоил?

— Вы не пожалеете...

— Мы очень рассчитываем на туалет, ванну, свежую постель, тёплые одеяла и спокойный сон, — процедил юноша.

Их ждал такой же узкий коридор, а в конце пути — мрачная комнатка. Вместо окон — бычьи пузыри с видом на серую стену, под ними круглая дыра (отхожее место), а вместо душистых постелей — грубые овечьи шкуры с характерным запахом, в углу огромный чан с водой и черпак рядом. Режиссёр-извращенец Стефан Кубик восторженно назвал бы это полным погружением в образ.

— Вот, как и обещал, здесь есть всё необходимое, — рапортовал хозяйственник, — отхожее место, ванна, постель и, поверьте мне, никаких соседей и других неприятностей.

Сказав это, толстяк поспешил удалиться, сославшись на невероятную загруженность.

— Да-а-а, — поморщился Горо, заходя первым, — пожалуй, мы переплатили, колечка для этих минус пяти звёзд многовато. Видимо, здесь все удобства умещаются в одном пространстве — интересное решение... А сколько встроенных шкафов, стен, дверей, выключателей сберегли, негодяи! Барди, ты только посмотри на эту дырку, надеюсь, не забыл её предназначение? Да-да, никаких излишеств в виде труб, унитаза, дезодоранта, и я, разумеется, молчу про туалетную бумагу и прочие приятные изобретения будущего. Здесь не знают, что такое гигиена, личное пространство, телефон, холодильник и телевизор в номере. Здесь всё не так, мой дорогой женишок, и стоит подумать над этим, стоит подумать!

Пока маг обругивал новое жильё, Барди стянул кольчугу и шлем, втащил багаж, сбросил с себя грязное бельё и без комментариев полез в котёл — вода была ещё тёплой.

— Ни один житель Пошёлвона не имеет и такой меблировки, по здешним стандартам нам достались почти королевские апартаменты, — сквозь зубы заметил рыцарь. — Хотя здесь не намного лучше, чем в стойле, я не позволю портить себе настроение перед важной встречей. Тебе тоже советую поднять голову. Отдохнём с дороги с часок и пойдём к королю. Потри-ка мне спинку, колдун, мочалка рядом...

Итак, уважаемый читатель, как ты заметил, король Рогональ действительно испытывал финансовые затруднения. Если не сказать больше: экономика всего королевства вылетала в трубу со страшной силой! Ахти какой новостью это, разумеется, не было, но сенешаль правильно подметил, что неуступчивость принцессы вкупе с явным обнищанием двора уже не привлекала былого количества женихов и потенциальных инвесторов королевской семьи. Пиры, конечно, проводились, но стали куда скромнее и по своей сервировке, и по количеству приглашённых. Понимая, чем это может закончиться, правитель Ландирии осторожно попрекал единственную дочь каждый раз после очередного бесповоротною отказа. Девица, впрочем, и не думала покорно просить прощения, она смело вступала с папашей в продолжительные эмоциональные дебаты, которые всегда заканчивались так: Розамунда била очередной последний сервиз, а король спасался потайными коридорами со словами: «В монастырь брошу дуру!»

А посему неудивительно, что, когда Чесотка за руку тащил высокочтимого должника из подвала с полоумными воплями: «Сваты, сваты! Молоды и богаты!», захмелевший король не проявил никакого энтузиазма.

— Ч-сотка, стой, стой, Ч-сотка, там ...сталось, это... вино...

На следующем резвом повороте их величество рухнул посреди двора, придавив мелкого шута своим грузным нетрезвым телом.

— Сп-койна, мой мальчик! — заорал король несчастному прямо в ухо, полагая, что тот шустро отскочил. — Я сам вст-тану...

К счастью для всех, Монти оказался рядом. Он спокойно направился к водопроводу, воспользовался оставленным ведром и привычно, без церемоний окатил короля и шута ледяной водой. Чесотка застучал зубами с такой силой, что мог заменить небольшую группу русских народных музыкантов-ложечников.

Рогональ вскочил, вытянулся, отряхнулся, посмотрел на управляющего и спокойно без запинок произнёс:

— Говорят, Монти, опять кто-то за моей дочкой приехал? — Король пыжился выглядеть величественным и старался держаться ровно, его узорчатая мантия в жирных пятнах торжественно обвисла. Когда-то она была пурпурной, но теперь представляла собой откровенно застиранный и подштопанный лилово-коричневый халат.

На длинных, схваченных лентой седых волосах едва держалась золотая корона с тремя драгоценными камнями посередине. Тоже из лучших (времен, причём для особы с меньшим размером головы. Потёртым скипетром король давил тараканов и прочую гадость. Но вот орлиное благородство глаз государя оставалось неизменным, невзирая ни на проблемы, ни на алкоголь.

Оставив несчастного шута наедине с пустым ведром и телесными повреждениями, Рогональ направился за сенешалем.

Тронный зал не отличался ни большим размером, ни прекрасной акустикой, ни особой роскошью, а уж тем более образцовой чистотой. Король водрузился на покосившийся трон, опустил ноги на старый коврик и уныло обозрел, как всё больше штукатурки валится с потолка. Через пустые проёмы окон, где некогда поблёскивали цветные стёклышки, проникал не только дневной свет, но и наглые птицы. Даже туман, подобно бродяге, бесцеремонно пробирался внутрь, оставаясь на ночь, а то и две. А вот тараканы жили здесь на постоянной прописке, искренне полагая, что весь королевский двор создан исключительно ради них...

Вошёл Барди, весь свежевымытый, в доспехах, с мечом и двумя сумками. Наряд — дань традиции, сумки — чтобы сразу не выгнали, и ход этот оказался верным, потому как круглые царские очи смотрели исключительно на подарки.

— Добро пожаловать, — прогремел басом Рогональ, размышляя, что мог принести этот юный гость. — Я очень занят сегодня, но догадываюсь, что прибыл ты не просто так, говори же сам и подойди поближе.

— Я пришёл, чтобы помочь вам, вашей дочери и вашему королевству, ваше величество, — с поклоном начал рыцарь. — Я пришёл за вашим согласием доверить мне вашу прекрасную дочь.

— Ты не первый, — зевнул их величество. — Королевству помогут только деньги, а не искатели приданого вроде некоторых.

— Вы ошибаетесь. — Памятуя советы чародея, молодой рыцарь отбросил бесполезные церемонии и вынул из сумки фирменную бутылку виски.

Бровь старого пьяницы взметнулась вверх, лицо преобразилось, дрожащие руки потянулись за подарком.

— Ну-ка, давай посмотрим, давай попробуем...

— Такого вы ешё не пробовали, ваше величество.

— Мне лучше знать, чего я не пробовал, — буркнул король, покачивая бутылку в ладонях. — Да, действительно, что-то не видал таких раньше. Открой-ка своей молодой рукой, я не понимаю этих новых сосудов.

Серые глаза удовлетворённо отметили, как умело парень откупоривает виски.

— Молодец, малый, знаешь своё дело. Как звать-то тебя?

— Барди, мой господин...

— Нормальное имя. — Король схватил кружку, понюхал и опрокинул в себя прозрачную янтарную жидкость. Далее произошло следующее...

Король крепко выругался, засияв от счастья, скипетр был заброшен подальше, а пустую кружку тут же подставил по новой!

— Сынок, — наконец сказал он уже после третьей, — я не знаю, как там у тебя завертится с Розамундой, но с моей стороны, считай, нет никаких возражений... если обещаешь регулярно поставлять мне этот чудесный божественный напиток, который ты называешь висками!!!

— Попробуйте газировку, ваше величество. — Барди продемонстрировал умение открывать жестяную баночку кока-колы. — Отличное подкрепление к виски, лучше любой закуски.

— Всё попробую, дорогой мой, что, из этой дырочки пить? Интересно...

За какие-то полчаса король единолично употребил литр виски и две порции колы, возлюбя весь мир и себя в особенности.

— Х-роший ты п-рень, Б-рди! — с завидной настырностью повторял он уже раз двенадцатый.

Потом открылась дверь, и солнце бросило на пол знакомую тень мужчины с ведром. Вслед за управляющим ковылял Чесотка с кастрюлькой. Монти знал своё дело и поэтому ещё в начале дегустации удалился во двор. Наконец момент настал.

— Процедуры, ваше величество, водные процедуры, приготовьтесь, сейчас будет прохладно! Молодой человек, подождите на улице, у их величества технический перерыв.

Пока хозяина замка приводили в порядок, Барди поведал магу, дожидавшемуся снаружи, о результатах проделанной работы. Горо был рад услышать, что дело практически улажено, родительское благословение получено и осталось лишь встретиться с принцессой.

— Силён! — восхищённо цокнул он языком. — Литр виски не шутка для его-то лет! Поздравляю с тестем! Надеюсь, дочка пошла не в папу, впрочем... посмотрим на месте.

Наконец молодого человека пригласили войти. На троне кривлялся Чесотка, а сенешаль Монти пояснил, что их величество, протрезвев, отправились будить их высочество.

Но вот открылась одна из боковых дверей и в тронный зал торжественно вошла Она. Принцесса была великолепна — длинное красное платье из атласа, светлые волосы, забранные вверх и увенчанные искусно подобранной диадемой, голубые глаза, молочно-белая кожа. От смущения или от досады жемчужные зубки нежно кусали нижнюю губку изящного ротика. Курносый носик был строго вздёрнут. Её высочество сопровождали две придворные дамы неопределённого возраста, страшные до безобразия.

— Рад видеть вас, ваша светлость, — поклонился Барди, целуя принцессе руку, выпрямился и непроизвольно упёрся взглядом в глубокое декольте, из которого вздымались прелестные полукружия грудей.

— Смотри куда положено, — холодно ответствовала девица. — Я тебя помню, ты как-то уже сватался, тебя зовут то ли Бурди, то ли Мурди.

— Барди, — смущённо поправил рыцарь и в тот же миг похолодел от ужаса. Из золотых волос принцессы на мраморный лоб неторопливо выползала огромная вошь. Розамунда повернула голову согласно дворцовому этикету и небрежно шлёпнула по ней рукой. Барди онемел от стыда и неловкости.

— Надеюсь, ты в обмороки не падаешь, или нынче у рыцарей это модно? Не надо так бледнеть, лучше бы подсказал, как избавиться от тварей.

— Я, я... — залепетал рыцарь.

— Что «я»? — нахмурилась принцесса, и в её глазах сверкнули гневные искорки. — Ты вообще чего приехал?

— Да мы... это самое... я...

— В смысле, всё за тем же, да?

— Ну... да!

— Понятно. Подарки мне привёз? А папенька сказал, что привёз. — Девушка наконец-то улыбнулась. — Так не стой столбом, показывай давай, а то у меня тут других дел полно.

Дамы на заднем фронте зашевелились, подскакивая в полной готовности помочь обозрению даров. Барди понял, что подготовленная им накануне пышная приветственная речь никому и на фиг не нужна. Он молча залез в сумку и вынул флакончик французских духов.

— О, это что-то новенькое, — обрадовалась Розамунда. — Начинаешь исправляться, Барди. Помнится, раньше ты был способен на одни только фиалки.

Наступила пауза, во время которой невиданная ранее вещь тщательно изучалась и обнюхивалась.

— Открывается вот так, ваше высочество, на пальчик можно немного капнуть и нанести благовоние на тело, извините... — таковы были первые пояснения смущённого претендента на руку и сердце.

— О-о-о! — воскликнула принцесса, широко распахнув глаза. — Волшебный аромат! Где достал?

— Я же говорил, он парень что надо! — проорал король, вваливаясь в тронный зал. Раскрасневшийся правитель улыбался и озорно подмигивал обоим. — А какой божественный напиток он мне принёс — до сих пор петь хочется! Не скоро тебе обломится такой претендент, дочка! Ну-ка дай я тебя поцелую, сынок...

— Отвали, папенька! — Принцесса капризно топнула ножкой. — Знаю, чего ты хочешь — поскорей от меня отделаться и себе что-нибудь отхватить на опохмелку.

— Ещё есть украшения, косметика, другие духи, шампуни, золотая цепочка и обручальное кольцо. — Барди видел, как слово за словом действует на папу и дочь, и действовали эти слова намного лучше изысканных речей, без которых ранее он не мыслил ни один высокий приём.

— И где это всё? Я хочу посмотреть!

Барди дёрнул молнию сумки и начал изображать фокусника с волшебным цилиндром. По мере того как росла куча подарков у ног девушки, её брови взлетали выше и выше, а челюсть опускалась ниже и ниже. Первое, что сделала Розамунда, — растолкала своих мымр, предпринимавших попытки помочь ей в немудрёном деле приёма даров. Тётки получили по паре затрещин и, смиренно поскуливая, встали в сторонке.

— Шампунь, ваше высочество, поможет избавиться от вшей, вот эти кремы подходят для ухода за руками, эти — для лица, тушь удлиняет ресницы, лак наносят на ногти, а этот лак-спрей для закрепления причёски...

Король изловчился урвать себе пару шампуней и, спасаясь от дочери в тёмных коридорах, прокричал оттуда, что он отец и имеет полное право на чистую голову без паразитов к свадьбе. Запрятав добычу подальше, вернулся сияющим и вновь бросился обнимать будущего зятя.

— А как называются эти маленькие штучки, которые так хорошо пахнут через цветную бумагу? — тем временем выясняла Розамунда.

— Мыло, — ответил Барди. — Им моют руки и тело. А ещё во время мытья используют гель для душа, его я тоже привёз.

— Эй, вы, обе! — крикнула принцесса на придворных дам. — Ступайте и приготовьте чан с тёплой водой, мне не терпится испробовать шампуни и мыло! Я хочу остаться наедине с этим... прекрасным рыцарем! И посмотреть, что он ещё привез...

— Тогда я тоже пойду помоюсь, — подхватил идею Рогональ.

— Куда собрался, папа? Ты же должен объявить о помолвке! Потом намоешься.

— Ну наконец-то! — обрадовался король и получил поддержку в виде аплодисментов вежливого сенешаля. — Браво, девочка моя, с каких пор я жду этого момента! Я ведь думал, что уже так и умру без внуков. Молодец, дочь, полностью поддерживаю твой выбор, и за это надо выпить. Наливай, Барди! И вот ещё, пока не забыл, надень на неё кольцо. Да-да, сразу, а то я знаю эту заразу... Слышала, Розамундочка, мою волю? Считай это официальной помолвкой!

— Слышу, слышу, папенька... — рассеянно ответила девушка, оценивая губную помаду.

4

Прошло несколько дней...

С утра до ночи в замке откупоривалось, распаковывалось, эксплуатировалось и дегустировалось то, чего по определению в нём быть не могло, — продукция компаний «Нивея», «Кристиан Диор», «Мэри Кэйн» и других несовместимых со Средневековьем корпораций. Розамунда стремительно расходовала мыло и шампуни, служанки летали по замку с вёдрами горячей воды. На пятый день вши капитулировали и стали не более чем досадным воспоминанием. Девица на удивление быстро уразумела, как вскрывать жестяные и стеклянные банки, бутылки, вакуумные упаковки и коробочки. Пользуясь моментом, король незамедлительно объявил день свадьбы.

Их величество пометил дезодорантом, тайно свистнутым у драгоценной дочери, все щели своей спальни и развесил туалетную бумагу даже на стенах. Барди смущённо объяснил старику, что тот немного ошибся с предназначением рулонов, но правитель переводить добро на туалеты не разрешил!

Выпросив на «сохранение» пять бутылок виски, отец невесты загадочно скрылся в своей комнате. Монти диву давался: их величество ни разу не вспомнили про заморских посланников, в подвале не прятались, распоряжений не давали. Последние три дня из окон их величества лишь раздавались песни их молодости, звуки которых заставляли коров откликаться встревоженным рёвом. Чесотка демонстрировал стражникам возможности жевательной резинки, ранее выплюнутой магом, пузыри приводили мужиков в восторг, внося некоторое развлечение в их повседневную скуку.

Барди был совершенно уверен, что он лихо и окончательно вскружил голову Розамунде. На едкие комментарии мага типа: «Вот кончится твоя лавочка, и никакой любви, пинками нас турнут отсюда!» жених не обращал внимания, ведь ОНА выглядела настолько увлечённой и счастливой, насколько может быть увлечённой и счастливой принцесса. Розамунда буквально сыпала вопросами, а он едва успевал объяснять, для чего служит та или иная вещь, откуда её берут, где производят, с чем едят или куда густо мажут. Ветчина с майонезом её очаровали, а холодные баночки пепси-колы довели до экстаза.

Уже на второй день после прогулки на машине по близлежащим окрестностям она бросилась ему на шею, а на третий, съев два сникерса, призналась в вечной любви. В этот момент Барди подумал, что принцесса слишком прямолинейна. Ведь она ни разу не покраснела от стыда и не убежала от смущения, а всё как-то больше напирала, но, видимо, всё дело было в простых нравах средневековой Ландирии и «привороте с гарантией». По крайней мере, рыцарь предпочитал думать так...

Обстановку их комнаты поменяли быстро. Почуявший, откуда ветер дует, сенешаль постоянно крутился рядом, не зная, чем угодить. Колдуну дали зал для почётных заморских гостей, увешанный шкурами, с тёплым камином и двумя румяными служанками. Новое жилище Барди находилось через стену от спальни принцессы. Завтрак, обед, ужин и фарфоровый ночной горшок с крышкой исправно доставлял лично Монти.

Горо скорбел о каждом подарке, который на его глазах в очередной раз извлекался из тюка. И вообще его мысли принимали всё более тёмные тона: «Подумать только, ещё не женился, а уж весь пред этой красоткой вывернулся... Да я в Пошёлвоне первую встречную дурочку в бане отмою — ничуть не хуже получится! А посмотрите на смотрителя замка. Какой он, к лешему, смотритель! Это ж чистой воды ехидна, без копейки не вздохнёт не высморкается... Король тоже хорош: всё государство, того гляди, с молотка полетит, а ему бы всё выпивка да опохмелка... Будь моя воля — в полицию сдал и попросил, чтобы подольше не выпускали!»

На пятый день после длительного самосозерцания в чане с водой принцесса решила, что пора, и, едва отряхнувшись, нагая вошла к рыцарю. Не раздумывая боле, Розамунда бесцеремонно полезла под одеяло к жениху.

— А не рановато?.. — Барди жутко смутился, сделал вид, что рассматривает трещинки на потолке, но голая девица легко овладела ситуацией.

— Для чего рановато? — удивилась принцесса, её язычок коснулся уха ошалелого рыцаря. — Строгая мораль хороша для плебеев, а не для царских особ.

— О-о-о, да ты... имеешь опыт. — Молодой человек ощущал явные затруднения с речью.

— Без тебя знаю, — довольно хмыкнула она и превратилась в сплошной, сладкий незабываемый поцелуй...

На седьмом небе, где очень скоро (минут через пятнадцать) очутился рыцарь, гургилов не было. Хотя и неба как такового тоже не наблюдалось: вместо облаков — большая пыльная люстра, вместо морских чаек — две огромные мухи, вместо солёного ветра — сквозняк по пяткам. А в остальном, честное слово, читатель, истинное блаженство...

Неожиданно получив от возлюбленной такое количество откровенных ласк, Барди решил в свою очередь навеки пленить её любознательную душу. А как это сделать, если не посредством магии голубого экрана?!

— Смотри же, милая, и не падай! Вот это всё — с кнопками, крышками, проводами, пультами — называется техникой. Давай-ка помоги мне... Извлекаем дисплей, стоп, не тыкай пальчиком, лучше я его поцелую... Нет, пальчик, а не дисплей! Дэ-э-эк, что ты, родная, не надо его облизывать! Конечно, не сладкий, это ж пластик! Вот это называется лазерный диск, мы будем его смотреть... Нет, нет, не на шею, вот сюда вставляется... Ничего я от тебя не прячу, просто иначе нельзя, ты же хочешь увидеть фильм? Нет, не родственник. Я играю там роль, правда не главную, но очень важную... Да не надо никаких декораций, туда смотри... это называется титры... вот! вот! ГЛЯДИ!!!

Дабы объяснить читателю истинный эффект, обрушившийся на средневековую принцессу в последующие мгновения, первым делом надо понять её представления о сфере развлечений. Один раз в своей жизни в возрасте лет так семи Розамунда видела бродячий театр. Там были медведь в трусах, собака с двумя хвостами, карлик, великан и глухонемой кучер. Вся Ландирия была в восторге, выступления гастролёров обсуждались за обедом, перед вечерней молитвой, короче, по поводу и без него. А не так давно один из её женихов оказался британским актёром. Папенька, увидев работника искусства раскрашенным, в женском наряде с тарабарскими стихами на устах, тут же выгнал его. Розамунда была против, но король схватился за сердце (оно почему-то оказалось в районе печени) и весьма артистично взвыл. На этом познания принцессы о шоу-бизнесе исчерпывались полностью. Теперь представляйте эффект...

Первая сцена «Секретов Тарзана» была батальной. Взорвали пару планет, сожгли полтысячи кораблей, угробили шестнадцать миллиардов невинных аборигенов... ну как обычно. Герои крепко ругались, угрожали, кричали от боли, дрались и страдали на фоне тревожной музыки. В благоухающей голове принцессы всё застыло, а затем, когда страшному человекообразному роботу снесли полтуловища, мысли её бросились врассыпную. Голая Розамунда понеслась к открытому настежь окну, собираясь катапультироваться, однако Барди в прыжке поймал её за ноги и вернул в комнату.

— Ты колдун! — билась она в истерике. — Пусти, я папе скажу! Моя душа мне пока ешё нужна! Чур меня, изыди, сатана, прочь отсюда, козёл!

«Ну молодые! Во дают! — удивлялся Монти, прильнувший ухом к дубовой двери. — Даже отсюда слыхать. Эх, где мои семнадцать лет...»

На подоконник прыгнул воробей. Когда в помещении весело прозвенел первый серебряный поднос, ударившийся о голову доброго рыцаря, к птичке присоединилось несколько пернатых. На спектакль прилетел и гургил.

— Я отдалась тебе!

В Барди полетел его собственный ночной горшок.

— А ты душегуб!

Горшок вдребезги разлетелся от удара о стену, и мокрые черепки дружно поскакали по полу.

— Я дочь короля!

Некоторое затишье, требуемое на подбор очередного снаряда.

— Я ведь так молода!

Рыдания от того, что снаряд не найден.

Барди и сам испугался, такой реакции он, разумеется, не ожидал. Принцесса с подвываниями забилась в уголок, подставив белые ладошки под горькие слёзы... Ситуация выходила из-под контроля.

Просмотр фильма пришлось остановить и заменить незапланированной двухчасовой лекцией об основах кино. Юноша проявил себя блестящим инструктором, показал все необходимые кнопки на пульте, однако так и не смог объяснить, почему господина Мандельштейна до сих пор не сожгли за публичные убийства и разрушения.

— Он колдун, — мрачно констатировала невеста, позволив вновь усадить себя на кровать. — Больше не связывайся с ним. А теперь давай посмотрим, что было дальше... Обещаю сидеть смирно, только принеси что-нибудь поесть. И выпить, покрепче!

Пока жених суетился с закуской, гургил с подоконника любезно приспособил ушки невесты к английской речи, сняв проблему перевода.

— Успокойся, дорогая. — Во время сеанса Барди не отпускал руку невесты. — Кино — это просто иллюзия.

— Ага, — отозвалась она через полчаса просмотра, — ты погляди, как безвкусно одели эту актрису... Ха-ха-ха! Девчонка морочит ему голову, вот увидишь, ни один священник не даст согласия... Инопланетное чудовище? Что ты, любимый, ко мне и не такие сватались, и живут они в Кирикии, совсем близко... Идиоты! Земля плоская! Мандельштейна точно сожгут. Я тебе обещаю... Милый, у меня кончился попкорн.

В последующие шесть часов беспрерывного просмотра принцессе открылись основные жанры американского кинематографа, она самостоятельно прибавляла и убавляла звук, нажимала на паузу, находила нужный кадр, меняла диски и к четырём утра уничтожила примерно два кубометра воздушной кукурузы, приготовленной возлюбленным в специальной печке.

— Ещё фильмы есть?

Рассвет обнаружил в комнате крепко спящего гургила (он беззвучно храпел под кроватью), ровным лучом вырезал из сумрака забывшегося в дрёме парня, обнимающего одеяло, и неодетую девушку. Она сидела рядом, обняв колени и пялясь в мерцающий экран. Это было утро её новой жизни.

— Теперь я тоже колдунья, — удовлетворённо улыбнулась она и выключила телевизор.

Уходя в запоздалый сон, Розамунда не переставая грезила о сказочном мире, где актёру в одном фильме бензопилой сносили голову, в другом его сбрасывали с небоскрёба, в третьем он сам спасал мир, а в четвёртом... ах, кажется, это был другой актёр, но тоже очень даже премилый! Бог ты мой, сколько красивых штучек, всё такое яркое, сияющее и, наверное, жутко дорогостоящее... Ей приоткрылась завеса, под которой прятался неведомый ранее, но такой притягательный мир! Что там медведь в трусах — чушь, да и только! Одного рекламного ролика достаточно, чтобы свести с ума пол-Ландирии! Надо будет подумать... Реальность и мысли её проваливались в колодец усталости глубже и глубже, а сила магического приворота под действием ярких эмоций уменьшалась и уменьшалась. Если, кстати, приворот вообще имел место, памятуя о реальной квалификации недоученного мага...

Утром Барди ознакомили со следующим заявлением:

— Родной, я всё тщательно взвесила и решила: мы едем в Голливуд! Здесь нам делать нечего.

— ?!

— Знаю-знаю, но я никогда не поверю, что в том, что мы вчера смотрели, нет ни капельки магии. Я не настолько дремучая, и не надо мне голову морочить. А если ещё раз обзовёшь меня спецэффектом или компьютерной графикой, я могу и обидеться!

— Ты не поняла...

— Я всё поняла, но главное, чтобы теперь ты понял: если мы ещё хотя бы неделю просидим здесь и не поедем в те прекрасные заморские страны, считай, что я тебе больше не невеста!

— Розамунда, милая, но...

— Ах! — мечтательно закатила глаза принцесса. — Как же там прекрасно, Барди! И сколько всего незнакомого! А люди такие же, делают те же глупости. Как бы ты ни пытался меня убедить, что фильмы снимают не маги, всё равно кино — это магия, самая великая! Барди, я тебе завидую. И теперь я отправлюсь туда вместе с тобой, чтобы посмотреть иные миры. Боже, как бедно, скучно и жалко я жила до сих пор...

— Тебе не нравится наша родная Ландирия? — робко сыграл на патриотизме рыцарь.

— Уже нет, — холодно отрезала её высочество. — Итак, я, принцесса Ландрийская Розамунда, хочу, а стало быть, повелеваю, чтобы ты, рыцарь Барди, жених мой, отвёз меня в заморскую страну Голливуд!

— Но как ты бросишь королевство?! И родного отца?

— Легко! Брошу и не задумаюсь. Папенька со своей пьянкой прекрасно обходится без дочери. Да и вообще, что здесь такого страшного?! Мне же будет хорошо с тобой, я пристроена, родитель ничуть не обидится...

— Но мы ещё свадьбу не сыграли!

— Сыграли не сыграли, какая разница?! Траты одни...

— Но разве не о свадьбе мечтает каждая женщина?

— Это для беременных, когда деваться некуда, — логично парировала Розамунда и снова призадумалась: — Но раз тебе хочется... Хорошо, пусть будет по-твоему. Сыграем на днях, без помпы и лишних торжеств, а потом сразу уедем, правда, дорогой?

Рыцарь был крепко озадачен. События с лёгкой руки невесты развивались с головокружительной быстротой, но не совсем так, как ему хотелось. Розамунда страстно поцеловала его, накинула длинный халат и вышла из комнаты.

Слуги прибрали последствия в виде осколков и подали на завтрак заячью ногу. Но не успел юноша взяться за вилку, как явился Горо, злой и угрюмый.

— Хорошо устроился! — заявил он Барди вместо приветствия. — А меня, проверенного боевого товарища, совсем забыл, будто меня и нет.

— Ничего подобного. Слуги! Принесите завтрак для мага.

— Ты совсем опустился, сынок: волочишься за принцессой, и тебе даже в голову не придёт, что в это самое время старые люди умирают от голода.

— А как насчёт заветного пояса с золотыми монетами?

— Чтоб все узнали? Брось... У меня зубочистки кто-то умыкнул, даже к туалетной бумаге ноги приделали... а тут — ЗОЛОТО! Ты хоть одного купца в последнее время здесь видел? Были раз цыганки, привязались к солдатам, последние медяки выманили. К королю даже кредиторы не идут, не то что купцы... Кормят меня дурацкой селёдкой, посола начала человечества, пью целыми днями, отекаю, ночами не сплю, живот сводит, всё болит. А ты, — старика пробило на слёзы, — ешь себе ветчину с майонезом, мажешь конфитюры, лопаешь шоколад и ловишь кайф с развращённой принцессочкой. Зачем ты притащил меня сюда? Зачем я только вернулся в эту нищую страну?!

— Со временем мы всё тут изменим, дай срок. Вот, возьми мой платок, вытри слёзы и, пожалуйста, успокойся.

— У тебя, разумеется, времени навалом, и проводишь ты его приятно, а мне, никому не нужному, забытому, старому, ещё неделя, и смерть от несварения желудка или от кишечной палочки... Ы-Ы-Ы-Ы! Ты околдован, мой мальчик, к несчастью, не без моей помощи... Ы-Ы-Ы-Ы! Надо улепётывать отсюда, включать компьютер и возвращаться, пока нас ещё помнят в Голливуде. Поехали, а?!

Барди решил не дожидаться слуг и подвинул обездоленному чародею свою зайчатину. Заткнув таким образом рот собеседнику, молодой реформатор Средневековья воодушевлённо изложил свою программу:

— Я понимаю, Горо, в Голливуде у тебя было всё. И ты проявил недюжинный патриотизм, отказавшись от привычных удобств цивилизации. Прости, в последнее время я действительно был так увлечён принцессой, что перестал интересоваться твоим здоровьем. Но скоро я женюсь и на правах принца приведу Ландирию в порядок! Ешь, ешь, не дёргайся, подавишься... Сегодня же займусь твоим меню, поговорю с сенешалем.

— С этим пустомелей? — возмущённо прочавкал Горо. — Он только к тебе и подмазывается, держит нос по ветру. Да что там говорить! Ты не возражаешь, если я съем вон тот виноград?

— Ради бога, хоть всё съешь. Подожди чуть-чуть, вот справим свадьбу, и увидишь, как мы тогда заживём.

— Чепуха, пустое, налей-ка винца... У них тут монополия на алкоголь — король всё выпивает один. Вот тебе ещё одно доказательство средневекового самодурства — здесь даже выпить нельзя, сухой закон, а говоришь, женюсь...

Барди задумался: сначала Розамунда, теперь Горо. Пора начинать действовать, а то ведь так и не поймут, что лучше жить в родной стране.

— И кстати, хочешь для сравнения взглянуть на мою трапезу, — отставил пустой кубок маг. — Это одно название «зал для почётных гостей», а кормят скорей уж незваных врагов.

— Верю, верю, поэтому лучше ко мне приходи — вместе будем столоваться. Можешь книгу сюда принести и ценный багаж, надёжней будет. Ты поворожил бы мне на счастье, а?

— Ну, насчёт повторной ворожбы я должен подумать, а вещи мои в машину отнесём, там хотя бы есть сигнализация. — Горо стал надуваться от важности. — И давай помогай, раз напросился!

Барди не возражал, у него тоже частенько пропадали мелочи, например, складной ножик, вилка с ложкой, пластиковые стаканчики и прочее, всего не упомнишь...

Сумки отправились в багажник «форда», и здесь же, не отходя от машины, в чистом поле, при помощи гургила без единой осечки Горо исполнил просьбу друга. Магия ворожбы на счастье была приведена в действие...

В одну минуту заявилась Розамунда, с моста рванул её неслабый голосок:

— Мой сладкий, где тебя носило? Бежать собрался, что ли? От меня?! Это что, старый хрыч подговорил? А ну-ка сейчас же ставьте свою телегу в наш двор!

— Хотел счастья — получай, — съязвил дед и, набрав полные лёгкие воздуха, ответил беспокойной невесте: — От ваших глаз, принцесса, худая вша не укроется! А об нас и говорить нечего, бежим и падаем...

— Завозите телегу во двор, вокруг полно разбойников!

— Видал, чего делает? — Волшебник строго смотрел на счастливого жениха. — Все они, бабы, одинаковые. Сначала тебя прибрала, теперь пожалуйста — машину оприходовала, а завтра меня ночной горшок выносить заставит. Вот и вся ворожба... Дурак ты, Барди, и подкаблучник, не знаешь ещё этих бестий! Ну ничего, я-то калач тёртый: ни себя, ни тебя в обиду не дам. Ты только слушай меня...

И вот день бракосочетания наступил. Его важность для Барди объяснять не надо, достаточно вспомнить парня перед отбытием в Голливуд — голодного, отовсюду гонимого, с неразделённой любовью в сердце и пустым кошельком. Теперь, сытый, желанный и любимый, он мог бы прописаться на первых полосах газет, забить ведущие каналы ТВ, но... сами понимаете. Однако мы отвлеклись.

Итак, редкий читатель не представляет, что такое свадьба. Официальная её часть прекрасна, волнительна и невинна, основная же и заключительная составляющие тяжелы, а иной раз требуют даже силового вмешательства. Во все времена это было и, наверное, впредь тоже будет именно так. Цитируя глубокоуважаемого мистера Мандельштейна, остаётся только добавить, что перемена декораций не изменяет потребностей массовки.

Подготовка к единению сердец началась задолго до самого факта венчания. Каждый считал своим долгом помочь королю советом или напомнить о новых правилах свадебной церемонии, однако чем больше становилось таких консультантов (в их числе оказался даже Чесотка), тем больше выявлялось противоречий. Рогоналю ни минуты не давали спокойно отдохнуть в винном погребе. Стоило ему представить себе, как волнительно журчит красное, как тут же врывалась придворная дама, сенешаль или дальний родственник, решивший, что он обязан участвовать во всех приготовлениях. И начиналось такое... Невеста-де не должна есть чесноку с часу до двух ночи, а если-де захочет, то непременно с согласия старухи не моложе ста двадцати лет и трёх месяцев, и так далее... Обычно это заканчивалось дебатами, в ходе которых каждый из помогающих доказывал состоятельность и истинность своих рекомендаций воплями и кулаками.

Подготовка велась по всем направлениям. Прослышав о грядущем торжестве, купцы соседних королевств направили караваны прямо в Ландирию. Многообещающе скрипели их повозки, гружённые бочками с вином, пивом и сундуками с тканями и одеждой. Кошельки торговцев тоже не были пустыми, чем поспешил воспользоваться маг Горо. Он обменял часть привезённого золота на медные деньги и поставил на видном месте киоск размером с два биотуалета, украсив лавочку громкой вывеской: «ДОЛОЙ ПОРЧУ! ОДИН ЗАХОД — И ТЫ НЕ УРОД! В КРЕДИТ И КОШКА НЕ РОДИТ!»

Замковые строения оживали, отпирались амбары, смазывались засовы, стража бдила, а люди прибывали и прибывали. По округе разносились вкуснейшие запахи, до того слюновыделительные, что в деревнях крестьяне не могли работать, у них кружилась голова, начинались галлюцинации, а в лесу, рассказывали, один волк даже захлебнулся слюной. Не на официальные приглашения, а на один только кулинарный дух гостей собралось столько, что пришлось разбивать палаточный лагерь У стен замка. Самых молодых и шустрых Барди отправил чистить внешний ров, и к вечеру коровам уже негде было маскироваться и хрустеть тростником.

Во дворе под охраной десятка цепных псов жарились телята и поросята; гордо прохаживались отвергнутые принцессой женихи с молодыми жёнами, играли бандуристы. На скорую руку была оформлена площадка для потешного турнира: сколочены места для зрителей, развешаны фамильные гербы и флаги. Неподалёку Монти разговаривал со священниками — вместо одного приехали трое из разных концов. Сенешаль смиренно выслушивал каждого, расписывающего свои достоинства, после чего интересовался ценой на венчальные услуги.

— Да за такие деньги я обвенчаю моих деток сам! — взорвался король, когда смотритель прибыл с докладом. — И никто мне не запретит. Гони всех троих, да простит меня Господь!

Сенешаль даже зажмурился, но потом поклонился и вышел, решив на свою голову доложить волю отца прекрасной невесте.

— Он что, сдурел?! — не хуже его величества рявкнула Розамунда. — Бери самого дешёвого, без священника никак нельзя, даже Чесотка способен это понять. Я ещё к папеньке подойду, я сама ему объясню подоходчивей...

Тронный зал сиял. Частичный ремонт, генеральная уборка и украшение брачным реквизитом сделали своё дело. Теперь входящий оказывался не в амбаре, а действительно в главном помещении замка. К назначенному часу слуги внесли столы. Благодаря привезённым Барди стиральным порошкам пятна на бесконечно длинной скатерти исчезли. Глиняные миски, кувшинчики и тазики с водой для омовения рук весело выстроились на молочно-белой поверхности. Разложили на лепёшках телятину, птицу, подали фрукты, расставили сосуды с напитками различной крепости. Остановка говорила, что основная часть события где-то совсем близко...

Прежде чем попасть к столу, каждый приглашённый (и неприглашённый тоже) выстаивал очереди перед экспресс-заведением мага Горо. Под вывеской красовался свежий приказ короля «О предотвращении сглазу молодых и снятии порчи с придворных посредством магии». Согласно документу гостю не дозволялось смотреть на Барди и Розамунду, покуда специалист-колдун не проведёт с ним короткий сеанс очищения. Цены были заверены гербовой печатью. По окончании этих так называемых формальностей можно было войти в зал. Идея принадлежала голливудскому мошеннику, но половину выручки забирал Рогональ...

Довольно скоро все места за столом были заняты, Барди и Розамунда уселись на центральную скамью, и пиршество началось! Король, выстиранный, выглаженный, выбритый, благоухающий лосьоном, на руке «Ролексы» и в солнцезащитных очках, предоставил слово священнику (разумеется, самому недорогостоящему). Понимая, что в подобных ситуациях многословие порицается, святой отец быстро благословил брачующихся, объявив это Божьей волей, и поспешил вплотную заняться трапезой.

— Я тоже объявляю вас мужем и женой. — пробасил Рогональ, поднимая кубок виски. — Здоровья и счастья на долгие годы и народите мне с десяток внуков!

— Будьте здоровы!!! — взревели присутствующие, отпили по глотку пива и вернулись к истреблению жаркого.

На улице всё ещё извивалась очередь, Горо сократил магию до многозначительного кивка и загадочного «Стоп. Снято. Ступай».

Места в зале уступали с неохотой, хорошо, если попадался уснувший пьяница, его можно было спокойно вынести. Часто по этому поводу случались перепалки, и, когда двое каких-нибудь здоровых мужиков выходили побить друг друга, на свободное место устремлялись ещё четверо.

Барди рассеянно озирался. Расфуфыренная Розамунда вылила на себя все духи, накопленные к знаменательной дате, и теперь и она и муж, мягко говоря, были одурманены. Парфюм соединился с ароматами чеснока, конского и человеческого пота, образовав соединение, годное скорее для военной диверсионной деятельности.

Розамунда не смогла притронуться к еде, она встревоженно хватала мужа за руку, без видимых причин вскакивала и вновь садилась. Заметив один такой прыжок, хмельной в никакую король-отец решил, что хватит томить молодожёнов и пора объявлять танцы.

— Эй, вы там, малчаать всссе, я ск... ск... сказааал! Му-з-ка! Нач-наем танцы!

Трубадурский квинтет состоял из двух волынок, двух свирелей и одного барабана. Большинство сидящих за столом поднялось, проковыляло на середину и неловко запрыгало. Дамы были пьяны не меньше кавалеров.

— Дети! — Рогональ чуть не кувыркнулся через стол. Чесотка, надрываясь, тащил его за шаровары в противоположную сторону. — Я для... для... для... к-го — Туда... это... хо-па! Хоп-хоп-хоп-хэй!

— Придётся поучаствовать в этом цирке, — сказал рыцарь, предлагая принцессе руку.

— Да ты хоть прыгать-то, как все, сможешь?

— Попытаюсь, — улыбнулся Барди. — Пожалуйста, пойдём, я тоже не в восторге от собравшихся, но этот день для нас очень важен, не так ли?

— Думай что хочешь. — Красавица сделала первое элегантное па.

Музыканты дунули, зазвенели струны, но в этот момент Рогональ развёл руками и привычно рухнул под стол.

— Готов папашка... Сматываемся, чувак, мы никого тут не интересуем! — Нахватавшаяся голливудского жаргона Розамунда старалась переорать музыку. — Меня уже тошнит от всего этого!

Барди с удовольствием откликнулся на её предложение. Подобно воинам-ниндзя, они проскочили между подпрыгивающими парами, прошмыгнули в одну из боковых дверей и побежали в свои покои.

Вот и комната принцессы. Хлопнула дверь, одежда разлетелась, молодожёны бросились на широкую, под балдахином кровать. Чесночный грубый мир горел вместе с поленьями, весело красневшими в огромном камине. Брачная ночь обещала быть бурной.

Рассвет. Тихо. Ни стука, ни ветра, звуки покоятся в травах. Туман сплошным одеялом надёжно укутывает замок, томится в оврагах, путается меж сосен и ёлок. Природа Ландирии спокойно взирала со дна своих озёрных глаз на то, что творилось в мире, весьма далёком от совершенства.

Барди снились ванные комнаты, сливные бачки с хромированными ручками, утренняя газета, новости на экране во всю стену, — словом, блага цивилизации, из которых он унюхал вполне реальный аромат растворимого «Милагро».

— Барди, Барди, му-же-нёк мой, — почти напевала Розамунда, раскачивая спящего мужчину за плечо, — про-сы-пай-ся, про-сы-пай-ся, а то не получишь кофе. Я сама приготовила, представь себе! Видишь, как я люблю тебя.

— Сп-сибо... а горячую воду уже дали? — Рыцарь с трудом входил в утро Средневековья.

— Правый горшок твой, ведро полное, ковшик там же. А вчера всё было классно (новое словцо!), правда? Чем займёмся сегодня?

— Принцесса, я нуждаюсь в завтраке, а королевство — в переустройстве. Здесь даже не знают, что такое сифон, кранбукса и смеситель!

— Кажется, кто-то из них сватал меня в прошлом году... — пыталась вспомнить новобрачная.

— Нет, дорогая, я не о людях говорю... Впрочем, бог с ним. — Новоиспечённый правитель вскочил, натянул рубаху и взял пояс с мечом.

— Ты куда?

— Планирую объехать вокруг замка, посмотреть, что у нас там творится.

— Хорошо, я тоже поеду. И не надо так смотреть — если бы не я, кое-кто не стал бы принцем и ничегошеньки не переустроил.

Джип отозвался на дистанционку, отворились передние дверцы, девушка плюхнулась на мягкое сиденье. Было ешё довольно рано. По двору валялись спящие гости вперемешку со стражниками, так что и мост опустить было некому. Барди хотел сам взяться за рукоятку, однако жена продемонстрировала ему, как должны действовать правители. Один из стражников спал, сидя на земле спиной к телеге. Одна рука его утонула в навозной куче, между ног пригрелась драная собака. Розамунда приметила тунеядца, подошла, нагнулась к нему и что есть мочи заорала в ухо:

— Капрал! Киборги! Нам нужны лазеры, капрал! База в опасности! — и предусмотрительно, отпрыгнула.

Ничего не понимающий блюститель королевского спокойствия спросонья первым делом придавил жучку и вместе с нею на четырех конечностях бросился прочь.

— Стоять, солдат! — Розамунда продолжала муштру. — Я вижу, сегодня охрана как никогда готова.

Парень смутился, побледнел, покраснел, опустил голову и отрапортовал:

— Виноваты, ваше высочество! Бдим... по возможности! А сегодня мы это, того... готовые. Горько, ваше высочество!

— Горько! — отозвался кто-то из телеги и тихо добавил: — Чтоб меня моль поела...

— Опускай мост! — приказала Розамунда и, убедившись, что приказ с трудом, но выполняется, вернулась в уютный салон. — Учись, родной, набирайся опыта. И включи самую лучшую музыку, компакт-дисков нам хватит?

— Конечно, хватит, это же не дрова. Что будем слушать?

Пока спутница сияющими глазками пожирала обложки, Барди виртуозно объехал спящие препятствия, оставил позади мост и направил машину вдоль реки по просёлочной дороге. Жена выбрала «Дикарей из Олбани», которые параллельно появились и начали выделываться в маленьком телевизоре. Барди подумал, что в такое тихое ясное утро, наполненное птичьими голосами, столь громкая музыка должна бы резать слух, но высказаться вслух не решился.

Розамунда дергала плечиками, повизгивала и копировала отдельные фразы.

— Всегда мне их заводи! Классные парни, энергичные, у нас таких нет. Посмотри, как он шарахнул по полу своей новомодной лютней! Супер! Напомни, родной, как называется страна, где это делают?

— Америка, — зарычал Барди. — Не мешай рулить.

— Хочу туда! Хочу туда! Хочу туда!

— Слишком далеко, родная, так далеко, что невозможно объяснить где. Короче, мы попали туда с помощью магии.

— Ты сам наколдовал? — Розамунда даже убавила громкость.

— Это сделал Горо, мой товарищ, ну-у-у, дедушка в камуфляже, ты его видела. Только вышло всё случайно: мы дракона хотели женить, и конечно, были ещё кое-какие дела...

— А давай твой муфляж ещё раз попробует, забросит нас, а сам пускай с папенькой остается, присмотрит за ним, по хозяйству поможет.

— Ты серьёзно? А представь, если что-нибудь не получится? Маг может перепутать заклинания, компьютер зависнет, промахнётся адресом — проблем не оберёшься!

— А что такое компьютер?

— Очень интересная вещь, здесь совершенно бесполезная, а в Америке без неё шагу ступить нельзя, я покажу: на ней считают и пишут, рисуют, играют и много всякого.

— Я тоже умею считать, писать, рисовать, играть и... — на губах девушки мелькнула интимная улыбка, — много всякого тоже умею. Ты же не променяешь меня на компьютер?

— Ни за что. Женщина и высокие технологии несовместимы.

— Ты сегодня нехороший, — насупилась Розамунда. — Вернёмся в замок, там непременно покажешь мне свою интересную вещь. В ней, наверное, скрыта огромная сила, раз она такая умная?

— Всё дело в процессоре, но даже в Голливуде в этом разбирается не более десятка женшин, а вам, средневековым, лучше вообще не вникать.

— Ах так! — Вспыльчивая принцесса была готова вцепиться ему в горло. — Значит, я тупая, да? Значит, я глупая, средневековая?!

— Я не собирался никого обижать, просто ты всего не понимаешь...

— Да я, между прочим... — Раздосадованная красавица набрала воздуха. — Да я на лютне собачий вальс с закрытыми глазами... Да я в иголку ниткой с первого раза... Да я чумой ни разу не заболела... Да я...

Короткий поцелуй заставил её замолчать.

— Не подлизывайся! Я вышла за тебя замуж, чтобы ты мне всё показывал и ничего не скрывал. — Принцесса высыпала себе в рот несколько леденцов и, хрустя ими, будто стеклом, ешё раз твёрдо заявила: — В Америку хочу.

— Знаешь, ради чего я вернулся в Ландирию?

— Из-за меня.

— Да, но не только. — Барди остановил машину, выскочил, вытащил жену и обнял её. — Ну посмотри, какая вокруг красота! Это ж божья благодать, заповедник! На это надо любоваться и с этим жить, а не пялиться на полуголых обкуренных недорослей в американских пивбарах. Наслаждайся чистой водой в реке, зеленью стройных сосен, голубым небом, пей воздух — поверь, это самое главное!

— Вот пригрузил, чувак... Да меня тут тошнит от сосен, мишек, ёжиков и кустиков. Скука... Разнообразия хочу, хочу в Америку. — Теперь Розамунда по-детски заныла: — А ты обещал, что ни в чём не откажешь своей принцессе, ты обещал, ты рыцарь, а рыцари держат слово и даже умирают за каприз дамы сердца.

Нытьё перешло в слёзы, слёзы — в рёв! Именно с этим мужчины так и не научились бороться.

— Ну, хорошо, хорошо, — начал оттаивать обезоруженный муж. — Я подумаю. Поехали.

Розамунда быстро вытерла слёзы, торжествующе шмыгнула носом, плюхнулась на сиденье и усилила «Дикарей». Победа была за ней...

Следующим стрессом, поджидавшим Барди, оказался громадный человек с волосатой физиономией. Вразвалочку с дубиной он вышел на дорогу, видимо, не только насладиться природой, но и вкусить от щедрот её обитателей. Машина его очень заинтересовала. Лесной разбойник задумчиво перебрасывал орудие пропитания с одной ладони-лопаты на другую, поигрывал мускулами и на сигнал автомобиля не реагировал.

— Вот где настоящие дикари, милая, — пробормотал рыцарь, замедляя ход. — Не чета тем, что на экране. Я слышал про лесных громил с детства, но не имел с ними дела. Смотри, какой высокий, а ручищи-то, а плечища-то...

— Ага, и штаны дырявые, а там такое всё большое... — Принцесса смущённо прикрылась ладошкой, воодушевлённо подглядывая сквозь пальчики.

— Поглядим, что ему надо, — сказал Барди, притормозив, дабы вытащить из ножен меч.

— Погоди, может, он... просто так... прогуливается? Пару себе ищет?

— Какая пара в шесть утра?! По всему видно, ищет, чем поживиться. Ну так я ему объясню, как себя вести надо при встрече с королевскими особами. — Рыцарь снова нажал на клаксон, в ответ получив утробный воинственный рёв. Хозяин леса поднял дубину,.потряс ею и кинулся к машине явно не за тёплыми дружескими объятиями. Через несколько секунд его огромная деревяшка обрушилась на капот, оставив глубокую вмятину.

Барди заорал как ужаленный и выскочил из машины. Второй удар дубины предназначался уже ему. Молодой рыцарь ловко отскочил в сторону, сделал обманный финт клинком и пронзил живот косматого великана, который взревел прекрасным вокальным дополнением своим «братьям по разуму» из Олбани.

Чего здесь не хватало, так это съёмочной техники и привередливого режиссёра. Барди отметил про себя, какие планы и виды в этой ситуации были бы самыми эффектными, и, слегка затянув схватку (исключительно для единственной зрительницы), добил крикуна. Потом, как это обычно происходило в батальных сценах, схватил дикаря за ноги и, сделав немалое усилие, перебросил его на речной откос.

В салоне машины рыцаря встретили любимые глаза, переполненные обожанием. Некоторых женщин хлебом не корми, только убей ради них хоть кого-нибудь...

— Ты мой герой! Ты справился с таким громилой! Хрясь! Бац! Бум! И он труп!

— Думаю, настало время вернуться в замок, — сказал Барди. — А то вылезут его родственники, мало не покажется.

— Как скажешь, дорогой, — безропотно согласилась супруга. — Почему ты раньше не показывал, как умеешь бороться?

— Вообще-то я специалист по драконам: с ними и ловкости больше требуется, и силы, и выносливости, — явно растягивая момент восхищения, соврал рыцарь.

— Ты был бесподобен. Пожалуйста, срази ещё кого-нибудь для меня, это так классно!

Рыцарь ничего не ответил, развернул машину и поехал обратно. Но, казалось, сам чёрт решил исполнить волю женщины. За злосчастным поворотом их поджидало около десятка таких же плохо одетых и наглых дикарей. Они орали, размахивали дубинами и хлеба с солью за спиной не прятали. Но Барди не внял желаниям дамы своего сердца, а исполнил приказ собственного разума. Двигатель прибавил оборотов, и машина бесцеремонно врезалась в дорожную нечисть. Принцесса не успела даже вскрикнуть, как два массивных тела ударились о бампер, о крышу, а затем плюхнулись в лужу. Все остальные очень быстро остались позади...

— А ты права, — сказал Барди, когда пульс его пришел в норму. — Этих типов развелось слишком много.

Розамунда превратилась в школьницу, пережившую американские горки, разомлевшую как тряпочка и счастливую до безобразия.

— Любимый! — сладко выдохнула она. — Ради тебя я скажу отцу, чтобы он устроил охоту на диких людей. Мы каждую неделю будем на них охотиться!

Барди хмуро разглядывал побитую крышку капота.

5

Когда они вернулись в замок, половина гостей уже проснулась, местонахождением короля никто не интересовался, зато Горо объявился сам и принял активное участие в осмотре повреждений, нанесённых лесными буянами. Бампер висел на честном слове, правая фара и поворотник зияли дырами, вмятина на крышке капота казалась неисправимой. Чмокнув мужа, Розамунда поспешила к придворным дамам с историей о весёлой поездке.

— Ну что тебе сказать. — Маг глубокомысленно уставился на новую сигару, будто хотел узнать и её мнение. — Очень жаль! Надеюсь, достопочтенный принц понимает, что тут соблюдение законности никого не волнует. А из этого следует, что никто не составит о случившемся протокола, никто не станет разыскивать хулиганов, не поведёт их к судье, потому что мы находимся в треклятой Ландирии.

— Ты ещё про страховку забыл сказать, — угрюмо добавил Барди.

— А ты помнишь, какие предсказания я делал страховым компаниям? — Кислая рожа чародея вдруг стала ностальгически сладкой. — Это же целая статья моих доходов... А здесь... и слова «страховка» не знают. Эх, бывали времена! Нет, не смотри на меня так, я не занимаюсь автомагией, ибо не знаю, как устроен автомобиль. Хочешь ремонта — сам его делай, покопайся в деревнях, найди кузнецов... Да-а-а, хи-хи-хи-хи-хи... — Старик поймал себя на смешной мысли и весь задёргался. — Пускай переделывают под телегу, коня запрягать будешь, принцессу на променады вывозить! Никакого тебе топлива, лепота одна! Хочешь жить в Ландирии, так живи, как все!

Барди должен был признать, что единственный выход из положения — подручные средства. Кое-что из инструментов найдётся, кувалды есть у местных.

— ...И запчастей никаких с собой не прихватил, свечи только, — причитал он в потёмках багажника.

Горо комментировал это по-своему честно и безжалостно:

— Суета сует, мой мальчик, не пройдёт месяца, может, двух, как «форд» перестанет быть «фордом», превратится в склад или курятник. Что он тебе без горючего?

— Ты прав, но жалко, прекрасная машина.

— Была прекрасная. Но я вижу, во что она превращается — в бестолковую кучу железа, мусор, который некуда складывать!

— Ладно, Горо, ступай лучше за молотком.

Несколько слуг с видом знатоков обступили Барди и даже порывались давать советы:

— Гвоздей тебе надо, господин, с широкими шляпками.

— Искупать бы твоё блестящее чудище не мешало.

— Покорми сперва, а потом стукай.

— И терпит же, не брыкается.

— Это ж кто его так уделал?

Когда терпению юноши пришёл конец, он сжал кулаки, захлопнул дверцу и проявил отличные организаторские способности:

— Хотите помочь — помогайте! Долговязый, принеси тряпок; толстый, найди пару вёдер и наполни водой; хромой, косой и горбатый, принесите крупного и мелкого песку. Шевелитесь, покажите, на что способны, а то моё чудище давно не ело и не откажется от ваших печёнок.

Благодаря научной организации труда, помноженной на чувство самосохранения работников, машину отмыли, заполировали в местах, где отскочила краска, простучали все вмятины и царапинки, прикрутили бампер, навертели лент и бантов и даже поводили вокруг неё хороводы (в последнем случае Барди уже развлекался). Затем разнаряженное авто откатили под навес.

Гостей с каждой минутой становилось меньше и меньше: застолье им больше не светило, а бросать домашнее хозяйство в такие времена, когда грабежи и разбои были обычным делом, никому не хотелось. Тут ещё Чесотка подливал масла в огонь, подбегая к чересчур засидевшимся, дёргая их за плащи, руки, приговаривая: «И на твой богатый дом подберут сегодня лом».

Барди попытался его оттащить подальше, извинялся, но полуголый мужик вернулся, упал на четвереньки, пролез под его ногами и замычал:

— Убирайтесь поздорову, не оставят вам корову, заберут козу и кошку. Му-у-у! И скатертью дорожка!

Бесстрастный Монти остановился, кашлянул и доложил, что господина Барди хотят видеть их величество король. Рогональ заперся в том зале, где вчера происходило пиршество, впустил их на условный стук, но сразу перекрыл выход, коротко пояснив, что, мол, хватит, потеха кончилась, а впереди зима и кормиться надо. Король отрешённо бродил туда-сюда, бурчал под нос невнятную песенку, время от времени задевал ногой какую-нибудь бесхозную посудину. На полу лужами блестели последствия вчерашнего пира, валялись огрызки, объедки, осколки посуды и даже чей-то забытый сапог. Барди чувствовал себя неловко среди этого беспорядка, он смущённо потёр ботинком о ботинок, кашлянул и спросил «папу», в чём конкретно проблема.

Надо отметить, что облик его величества тоже содержал бесчисленные свидетельства бурной ночи. Так, например, справа растительность на голове стояла дыбом, слева, судя по всему, некоторое время находилась под пламенем. Наряд покрылся пятнами и поизмялся, одна нога была совершенно босая, а другая красовалась в какой-то тапке.

— Скажи-ка, сынок, — с трудом произнёс счастливый родитель, — что у нас вчера было?

— Наша с Розамундой свадьба, — честно признался зять. — А вы не помните?

— Разумеется, я помню повод, но вот подробности, хоть головой об стенку бейся, не вспоминаются. Знаешь, я у особо знатных на всякий случай сегодня прощения попросил, мало ли что... Но они не лучше, тоже извинялись. Вот я и спрашиваю, ты ж помоложе, помнишь, наверное...

— Нет-нет, ваше величество, не беспокойтесь, вы держались молодцом!

— Да? — Король заметно приободрился. — А я и не сомневался, ты присядь, тут вон поесть кое-чего найдётся, так поешь! И вообще, называй меня папой, обращайся на «ты», принц как-никак, все права имеешь, и нечего стесняться, этикеты родственникам ни к чему...

Рогональ выискал целую миску с недоеденной похлёбкой и поставил перед покрасневшим рыцарем.

— Придет день, и управлять королевством будешь ты. Дочь слишком капризна, держи её в строгости. Но это ваше семейное дело, скажи-ка лучше, как там у нас насчёт виски?

— Кончилось, — соврал Барди, потому что последние две бутылки он решил приберечь на всякий случай. — Виски больше нет, папа, вы выпили всё.

— Плохо... — процедил сквозь зубы Рогональ и со вздохом бухнулся на трон. — Да кабы только это! Слушай, какое несчастье постигло меня. — Нижняя губа короля задёргалась. — Ешь, сынок, ешь, тебе силы нужны. О чём я? Ах, про это... Ну вот, вчера, значится, не было пределов моему радушию, да-а-а, уж за вчерашнее никто в меня камень не бросит! Погуляла свадьба-то, прошла брачная ночка-то, и в эту заразу-ночь... ах... меня, бедного, старого, никому не нужного монарха...

От досады он стукнул себя скипетром по коленке, чем вызвал рефлекторное движение ноги, затем высморкался и призадумался, словно потеряв мысль.

Барди терялся в догадках:

— Что же такое случилось, ваше величество? Вы тяжело больны, зверски ограблены, или же война вот-вот вторгнется в наш дом?

— Да, сын мой... В смысле, увы, случилось сразу всё: я не имею возможности утешить себя стаканом виски и потому болен: я потерял этой ночью заказ, ехавший из Сандирии, три повозки пива, так как обоз был зверски ограблен; война... она, видимо, тоже придёт сюда, ибо столь дерзкое нападение на королевскую собственность не может долго оставаться безнаказанным. Менее часа назад отсюда, от меня, вышел возчик, тот, что вёз мне сандрийское пивко, сейчас малый отдыхает в конюшне, лечит свои раны и пытается успокоиться.

— Обоз подвергся нападению?

— Да, три повозки для второго, похмельного дня твоей с Розамундочкой свадьбы из Сандирии ехали, в лесочек завернули, а там, значит, засада поджидает. Ну, люди эти, как их, дикие, в душу их мать, вандалы, дубины, говорит, как ваши кулаки, ваше величество... А что мои кулаки? Вот раньше, да, то, конечно, были ручищи, а теперь... Ну да ладно. — Король вновь призадумался, сдвинул брови, вскочил вдруг, крепко-крепко сжал скипетр. — Понимаешь, самое обидное, принц, самое отвратительное — это то, что дикари даже не попробовали, чего мне в бочках-то везут?! Возчик, говорит, запах им совсем не понравился! Мужланы, чего взять с них акромя грязи, не принюхались ещё к пиву... А пиво не нюхать, его пить надо!!! Ты пойми, никто даже кружечки не хлебнул, нет, повалили, говорит, мои боченьки, покатились, говорит, они, бедны-ы-ы-ые...

— Тяжёлый случай...

— А то! — Рогональ, не скрываясь, плакал. — Разлилось по земле дождичком, ручейком бестолковым пивко-то моё-о-о-о!!! Нет, ты понимаешь, не выпили, а вылили! Просто вылили, потехи ради...

— Это ужасно, ваше величество, — осознал Барди.

— А на днях, до этого, — сказал король, отрываясь от носового платка, — пастухи жаловаться приходили, тоже на диких людей показывают, говорят, овец тащат средь бела дня, безо всякого стыда, гады вшивые! В казну, можно сказать, в кошелёк мой лапищи тянут... Э-э-эх, прошли те времена, когда дикари травку щипали и довольные ходили, теперь им, видишь ли, свежую баранину подавай! А кончится у них это людоедством, и все мы тогда по миру пойдём, вопя от горя...

Зять к этому моменту уговорил тарелку супа и окончательно созрел для обстоятельного ответа:

— Ваше величество, забота ваша о государстве, вне всяких сомнений, видна невооружённым глазом. — Вступление заставило короля с удовольствием внимать слову юноши. — Дикие люди испортились, их наглость беспредельна, а ярость неудержима, в чём я лично убедился сегодня утром, защищая принцессу от нападения. С вашего разрешения, я вплотную займусь проблемой дикарей, а что до пива, есть предложение варить его самим. Я, знаете ли, снимался в одном эпизоде, играл любовника с пивного завода, так вот, для реалистичности режиссёр заставил меня рецептуру изготовления пива выучить, я её и сейчас как свои пять пальцев знаю.

— Пивко без наценок — это хорошо! — Впервые лицо короля просветлело. — Значит, знаешь, как приготовить? Славно, да ты поешь супчику ещё, не стесняйся... Это меняет дело, сынок, и я в тебе не ошибся, такого умного зятя днём с огнём не сыщешь! Ну говори же быстрей: когда у меня будет своё пиво и что для этого нужно?

— Само собой, сразу у вас ничего не будет, самое малое, сколько потребуется ждать готового пива — это дней десять, главное в пиве — брожение и ферментация.

Король приуныл, ждать больше недели, когда раскалывается голова, горят трубы — да вдруг чего-нибудь не получится, как назло? — слишком уж невыносимо.

— Я вижу, папа, вы головой страдаете?

— Ой, места не нахожу, тело не слушается, изнемогает, голова вот-вот лопнет.

Барди просунул руку под железный панцирь, нащупал карман и, несколько повозившись, извлёк на свет божий упаковку с таблетками:

— Аспирин, ваше величество, держите, примите две штучки, водой запить надо, через полчаса отпустит. А для защиты вашей чести и собственности пора собирать регулярное войско.

— К чёрту войско, ну-ка расскажи лучше, как пиво делают!

Барди понял, что тема всеобщей мобилизации в стенах замка Рогоналя никогда не будет первоочередной, смирившись, он стал излагать заветную рецептуру:

— Во-первых, берется ячмень...

Следующие два часа ушли на подробное описание всей методы приготовления пива, наверняка абсолютно неинтересные тебе, читатель...

А вот потом избавленный от головной боли король взял слово по существу.

— Несколько замечаний о дикарях, — устало вспомнил он, возвращаясь на трон. — В том, что делают эти разбойники, есть одно немаловажное преимущество.

— Какое? Я не вижу преимуществ в их дерзких нападениях, — искренне удивился простодушный принц.

— А я вижу, хотя бы в том, что эти лесные хулиганы отбивают желание ехать в Ландирию, в том числе и у моих кредиторов. Боятся, вот и не едут, спасибо диким людям. А? Как тебе такой взгляд на проблему? По-моему, это недурно, мудро и экономично. Не находишь, что твой близкий родственник великий стратег?

— Вы правы, ваше величество, дикари наводят страху, однако вам не подчиняются и, кажется, не собираются подчиняться впредь. Это вам не регулярная армия, преданная государю, как Господу Богу; их цель — грабить и убивать всех, кто попадётся. Нет никаких гарантий, что в следующий раз им не встретитесь вы... Так не лучше ли отдать долги и остаться с кредиторами в дружеских отношениях, чем, не делая ничего, обречь себя на мучительную, позорную, преждевременную смерть от столь неуправляемых противников. Я же дал вам золото, так погасите все задолженности!

— Дал, — насупился король, — только расставаться с ним как-то не хочется... Каждый день чего-нибудь да купить надо, вот и свадьбу сыграли — как потратились, своих расходов полно. Пусть подождут, хотя бы ещё с недельку...

Барди нутром почувствовал, как упрямый нрав Рогоналя даёт слабину.

— Ваше величество, вы не только великий стратег, но и тонкий дипломат. И знаете истину: кто не платит по счетам, тому второй раз в долг не дадут. Именно поэтому более уговаривать вас не стану, ситуация очевидна, решение тоже.

Пот прошиб короля, так велико было напряжение его мысли, корона без конца соскальзывала, несмотря на подложенный рулончик туалетной бумаги, а трон сделался жёстким как сухарь, в общем, королю было крайне неудобно.

— Ну так посоветуй же что-нибудь старому несчастному родителю, пощади его дряхлеющий организм, не бей его железной логикой, позаботься и о его кармане, как о своем собственном! Мне много не надо — холодного пива до и после еды, свежего воздуха и покоя. Вот и все, сынок! Жду твоих спасительных слов.

— Отдайте деньги, создайте собственную армию, а остальное приложится. Будете спать спокойно, потягивать пиво и дышать воздухом сколько влезет.

— Как много хлопот сразу! Моё слабое сердце, — Рогональ схватился за печень, — оно лопнет от перегрузок... Армию небось содержать надо, кормить и всё такое?

— Вы проницательный экономист, ваше величество. Разумеется, солдата надо кормить, одевать, вооружать и лечить при необходимости. То же самое требуется для его лошади. Поощрять так же важно, как и взыскивать. — Барди мужественно встретил кислый взгляд своего тестя. — Это минимум издержек, ваше величество, однако они непременно окупятся, обернувшись силой и безопасностью Ландирии! Тогда в мощном и неприступном замке мы будем смеясь вспоминать сегодняшние трудности и благодарить друг друга за вовремя принятое правильное решение!

— Ну да, ну да... Но расходы-ы!

— А хотите, наемников возьмём, их учить не надо, они военную науку назубок знают.

— Ага, и платить им втридорога?! Нет уж, свою армию хочу, родную.

— Вот, пожалуйста, выгоды мобилизации, — констатировал Барди. — Когда я смогу получить стартовые деньги?

Корона шмякнулась об пол, со звоном покатилась к выходу, но тут вошёл Монти, поднял золотой обод и бесстрастным голосом объявил:

— Ваше величество. Крестьяне. Встречайте.

Как говорится, на ловца и зверь бежит. Не станем врать, что подавленный отрицательными эмоциями правитель воссиял, аки железный зуб в пасти мошенника, нет, напротив, мрак на челе активно разбивал лагерь и убираться не собирался. Принц же отнесся к ходокам радушно и попытался разместить их за пиршественным столом, однако грозный алкоголик на троне одним движением головы пресёк добрый порыв гостеприимства. Впрочем, семеро пожилых людей никогда бы и не дерзнули вкушать бок о бок с особами королевской крови. Бедняки привычно рухнули на колени и не вставали с них, пока не получили разрешения подняться и говорить.

— Ну что, народ мой, снова дикие люди достали? — понятливо начал Рогональ.

— Ваше величество, — молвил самый старший с седой бородою до колен, — я прожил без малого сто лет, растил овец, исправно платил налоги и десятину, и все здесь поступали так же...

— Поступайте и дальше, — буркнул король, принимая корону от заботливого сенешаля. — Я-то здесь при чем?

Включился дедушка-ходок помоложе:

— Те спокойные времена, о наш светлый государь, канули в Лету. Деревни твои в страхе и голоде, лучших рабов твоих одолел недуг, а кто и совсем помер, мы тоже вот-вот в землю сойдём, коли не встанешь ты за нас могучею грудью! Короче, величество наше, издеваются лесные мужики над народом хуже некуда, помощи твоей просим, в ножки падаем!

Король приладил корону на успокоенной аспирином голове, но с ответом не спешил. Второму докладчику помог третий, ещё более молодой, смело изложивший печальные факты:

— Каждый из нас пришёл из своей деревни, а в Ландирии их всего десять, как пальцев на обеих руках. Трое в дороге зачахли, остальные здесь, дышат пока. Вчера в моем родном Солнцепёке опять были дикие люди, увели скотину, акромя того, сожгли три дома, выбили глаз моему брату, а дочкину кошку съели вместе с хвостом и шкурой. А неделей раньше тетку мою забили камнями, подлюки, молока потому что не дала. И товарищи мои из других деревень то же расскажут или хуже того, и всюду дикари виноватые.

Эта речь закончилась горьким плачем всех крестьян — каждый припомнил своё, наболевшее. Барди тихо спросил, не являются ли пришедшие старейшинами. Получив утвердительный ответ, рыцарь наконец узнал их имена, а также названия населённых пунктов:

— Дымодуб из Пошёлвона.

— Сом из Гульгульнафига.

— Прокопыт из Спизаразы.

— Дир из Нузависни.

— Яйцекол из Курамнасмеха.

— Шкир из Долбочёсов.

Племянник забитой камнями крестьянки назывался Грибом из Солнцепёка.

— Занимайся, сынок, тебе нужна практика общения с народом, — бросил король своему зятю и, зевая, быстро покинул зал.

Барди первым делом усадил-таки несчастных и заставил подкрепиться. Дедушки расслабились в отсутствие короля и принялись уписывать остатки праздничной пищи.

— Добро твоё, Барди, подобно чуду, — признали старосты, набив брюхо. — Был ты бедным наездником больной лошади, а теперь ты наш принц и знаешь не понаслышке, как тяжко живётся крестьянам, а представь, что творится в деревнях нынче! Поможешь нам?

— Помогу, если вы мне поможете. Дикари будут мучить деревни до тех пор, пока мы вместе не дадим им по шее. Чтобы изгнать эту заразу, нам нужны сильные вооружённые бойцы, и вы пошлёте сюда, в замок, самых достойных претендентов, по двадцать крепких мужчин примерно моего возраста от каждого населённого пункта. Пусть поторопятся, я лично обучу их военному делу, а месяца через два начнём войну против дикарей.

Старосты покивали, и Барди продолжил:

— Что не доели, возьмите с собой, отдохнёте здесь, а завтра в путь. И сделайте, как я говорю. Другого спасения у Ландирии нет.

Оставшись в зале один, принц призадумался и пришел к выводу, что реформа замковой канализации пока подождёт. Но продолжиться его мыслям было не суждено, ибо от того, что произошло дальше, даже гургил стукнулся головой о доски укрывшего его стола.

Неожиданно появилась Розамунда и, не впадая в тихую скромность, громко поведала о своих неприятностях:

— Чёрт его знает что такое! Я перестала разбирать, чего они говорят в твоих фильмах! Понимала, а теперь слышу одну тарабарщину!

Гургил на это только ухмыльнулся, но помогать яростной киноманке, из-за которой в данный момент потирал болючую шишку, отказался.

Барди посоветовал жене поступить так:

— Розамунда, солнце моё, если не понимаешь языка, выучи его, знать английский тебе надо от и до, иначе в Америке делать нечего будет. Самообразованием заниматься трудно, я тебе Горо дам, пусть он научит. Старикан — хороший маг, но тяжёлый, грубостей не переносит, истерику тем более. А то с расстройства или с перепугу превратит тебя в полено, так что не рискуй, будь лапушкой... Иди, теперь я спокойно могу приступить к делам государственным.

— Вот те на! — Принцесса топнула ножкой. — Значит, я уже на втором месте у вас, суперзанятый рыцарь Барди? Так, что ли?!

Невыспавшийся гургил обещал себе по возможности не помогать этой строптивой крикунье.

— В первую очередь ты — мой муж, а принц в любое свободное от основного занятия время. Да если б я не приветила тебя... — Принцесса запнулась под гневным взором супруга, который жёстко продолжил ее фразу:

— ...то жила бы со своими вшами долго и счастливо, не знала, что такое конфеты, паштеты и пепси, не увидела б ни одного фильма и вообще, может быть, никогда бы так и не вышла замуж.

— Да кто тебе позволил так разговаривать! — вспыхнула Розамунда, заливаясь слезами. Плечики ее тряслись, и Барди испытал чувство стыда.

— Прости, не плачь, высморкайся, я не хотел обидеть тебя. — Он вспомнил, ради кого покинул Голливуд, увлёк за собой друзей, вспомнил, как мечтал об этой красавице, как лошадь его (да упокоится душа истреблённой драконом твари) отбивала копыта вокруг замка и по грязным дорогам Ландирии, вспомнил и размяк. — Прости, милая, я был неправ.

Попытался обнять принцессу, но та, хоть и притихла, не давалась, буркнув следующее:

— Не обижай меня больше, пойду-ка я голливудский язык разучивать, а ты... делай, что хочешь.

Вот так непросто складывались отношения нашего героя с собственной женой. Приворот, разумеется, действовал, но средневековая ортодоксальная магия, накапливаемая тысячелетиями со времен, близких к сотворению мира, не учитывала той совершенно иной магии, которую излучал экран телевизора. Темное, непросвещённое дитя, каковым, если быть объективным, являлась Розамунда, не имело «прививки» от потока зрелищной информации, которую в настоящее время имеет любой наш читатель. Вспомним её скудный детский опыт с наблюдением ряженого медведя! Итак, Голливуд расплющил молодой неподготовленный организм вместе со всеми его приворотами и представлениями о счастье, в том числе супружеском.

Рыцарь чувствовал моральную победу супруги, но вскоре после её ухода переключился, вспомнил мрачного короля, озабоченного спиртным, несчастных пыльных старост из разорённых поселений, дракона, семейный вопрос которого все никак не разрешался. Таким образом, личные проблемы отошли на второй план, до поры до времени, разумеется...

Старосты сдержали слово.

Через два дня мост у ворот опустился, приняв сто сорок пар крепких мужских ног. Слуги равнодушно разглядывали будущее ландрийской армии, ибо видели не армию, а бедных работяг с измождёнными лицами, хмурых от того, что уже произошло с ними, и угрюмых от того, что могло произойти в будущем. Их лишили семей, привычной жизни, работы, но эти люди привыкли к подчинению, поэтому ворота захлопнулись, отрезав молодых крестьян от прежней жизни...

Прибывшие смущались, даже не переговаривались, да это и понятно в их положении: одно дело трудиться в поле, другое — на поле боя! Первое задание Барди было довольно мирным и знакомым, оно заключалось в строительстве казармы. Выяснив, кто на что горазд, главнокомандующий вручил топоры, рукавицы и лопаты, отправив всех на заготовку леса.

Сам рыцарь пошёл на поиски жены и застал Розамунду в её комнате. Она сидела рядом с Горо, который упорно писал что-то куском мела на чёрной дощечке, бывшей собственности сенешаля.

— Кисс ми, — обратилась она к Барди, присев в эффектном реверансе. — Дарлинк...

— Дарлинг. О-о-о, как я вижу, ты далеко продвинулась в английском, — рассмеялся он, целуя ее. — Молодец, Горо, отличная работа, ты неплохо потрудился.

— Еще бы, кто ж еще вытащит меня из этой дыры?! А у нее характер соответствующий, овладеет языком — и адью!

— Прикроем тему, надоело. Или ты до сих пор не понял, что я намерен превратить Ландирию в процветающее королевство? Ради этого и вернулся сюда.

— Бредовая идея! Ну да ладно, когда-нибудь ты это поймёшь. Пока, во всяком случае, особого государственного прогресса не видно.

— А я говорю, увидишь!

— Лучше с принцессой заниматься, чем с тобой спорить. Так что отстань.

— Вот и занимайтесь, мне как раз надо к королю наведаться.

Слегка разозлившись, Барди вышел и отправился искать Рогоналя. В королевских покоях его не было, и рыцарь направил свои стопы к подвалам замка. Там бродило их новое пиво, собственного производства...

Помещение было достаточно большим, так что двадцать бочек разместились там спокойно. В отдельных ящиках хранились запасы копчёного мяса, сухофруктов, лука, чеснока и муки. Запирались они довольно примитивным способом, отвечал за их содержимое Монти.

Король и вправду оказался там, он прилип ухом к одной из бочек и сосредоточенно прислушивался.

— Что вы тут делаете, папа?

— Тише, слышишь, как ласково шумит! — довольным голосом произнес пожилой властелин. — Магия, перментация, как ты её называешь, идёт. Будет пивко!

— Ферментация, — поправил тестя Барди.

— Не все ли равно. А не пора ли нам попробовать, что получилось? Как думаешь?

— Раз шумит, значит, ещё рано. Звук должен прекратиться.

— Да? — насупился Рогональ. — А я думал, что самое время. Разве не ты говорил, что на процесс уйдет дней десять?

— Да, но до этого еще десяток дней уходит на прорастание ячменя.

— Ты что, убить меня хочешь? Да какой же нормальный станет так долго ждать? Я же просто рассохнусь, как вон та бочка. Послушай, зятёк. Не верю, что у тебя где-нибудь бутылка не припрятана. Прошу тебя как отец: принеси что-нибудь выпить!

— Хорошо, принесу, но больше не просите. Поверьте, даже если умолять будете, больше мне взять неоткуда, — ответил дрогнувший Барди, тронутый нескрываемой мукой короля.

— Дай тебе бог здоровья, мой мальчик! Беги скорей. Я знаю, она у тебя в твоей блестящей повозке заперта, которая движется без лошади с помощью магии. Я как-то наблюдал за тобой из своей комнаты и понял, что ты прячешь свои сокровища там. Но у меня тоже есть надёжное местечко.

— Я пришёл вести более серьёзный разговор.

— Принесёшь выпить, тогда и поговорим очень серьёзно.

Вернувшись, Барди опять застал короля прислонившимся ухом к бочке.

— Ну, перментация, — шептали его уста. — Миленькая моя! Ну, давай побыстрее. А, зятёк вернулся! Открывай скорей свой драгоценный дар!

Король отхлебнул из бутылки, и по его лицу разлилось неземное счастье.

— Знаешь, что плохо в хорошем питье? — спросил он у Барди.

— Нет.

— Слишком быстро кончается, — вздохнул король. — Сколько раз я мечтал о волшебнике, который сделал бы эту бутылку бездонной! Но мечты мечтами, а в реальности всё совсем не так. Твоё здоровье, — поднял он любимый напиток. — Знаю, что ты не горишь желанием выпить. Вам, молодым, по вкусу другое. Ну, теперь можешь начинать свой серьёзный разговор.

— У солдат кончилась еда и нет оружия.

— Так. И что я могу сделать с этими неодолимыми фактами?

— Залезть в это свое надёжное местечко, взять оттуда золотишко и купить всё что надо.

— Это ты мне говоришь?

— А то кому же? Ведь вы король.

— А почему бы солдатам самим не купить всё необходимое?

— Потому что они бедные, у них нет денег.

— А нельзя ли реквизировать энное количество овечек? Так всегда делалось, на военные нужды.

— Это неправильно. Народ и без того беден.

Рогональ почесал в затылке.

— Много неправильного на этом свете, — покачал он головой. — Неправильно, что я ждал перментацию целых десять дней, и уж совсем неправильно утверждение, что у тебя больше нет виски. Даже бутылки!

— А по-вашему, будет правильно, если дикие люди проломят вам череп словно спелый арбуз?

— Совершенно неправильно, разумеется!

— Тогда придётся раскошелиться на еду и оружие. Ведь вы хотите остаться королём и сохранить королевство?! — добил Барди.

— Неужели всё так серьёзно?

— Да, и время работает не в нашу пользу, Я ещё даже к военному обучению не приступал.

— Положим, я соглашусь. Но как всё это сюда доставить? Дороги так опасны.

— Это моя забота.

— Хорошо, — сдался король, вздыхая. — Сколько золота брать?

— Прилично. Плюс то, что мы задолжали Сандирии. Нам всё равно там и вести закуп.

— Ох, ступай уже... Доведёшь, что совсем разболеюсь, — пропыхтел Рогональ и поднял драгоценную бутылку. — Вот только допью и принесу тебе это треклятое золото. Трать, сынок...

6

Барди с шумом отворил дверь в комнату Горо.

— Стучаться надо, — с кислой миной проговорил маг. — Я изучал книгу, страница три тысячи шестьсот семьдесят восемь, «Восстановление потенции с помощью помёта летучих мышей»...

— Брось заниматься глупостями, тебе уже ничто не поможет, а родина в опасности. Надо идти к дракону, а потом отправляться в Сандирию.

— А я тут при чём?

— Нужен опытный маг — мало ли какие проблемы могут возникнуть по дороге? Возможно, тебе придётся прибегнуть к колдовству. Надо закупить провизию для солдат, доспехи, сапоги и оружие. Креме того, придётся уговаривать дракона пойти вместе с нами. Применим групповое психологическое воздействие. Группа — это мы с тобой.

— Да Дзог.. наверное, так обожрался, что и брюхо от земли не оторвёт. Драконы по природе своей известные обжоры, и скорей всего в рефрижераторе ничего не осталось. Ты же забыл подключить ему холодильник? Дзог наверняка решил, что лучше использовать его содержимое по прямому назначению, чем ждать, пока мясо протухнет.

— Это лишь твои предположения. Он имел намерение лететь к избраннице сердца...

— Да на кой он вообще тебе сдался?

— Он будет нас охранять. Одно лишь его присутствие заставит диких людей держаться от нас подальше.

— А горючего у тебя хватит? — спросил Горо.

— Не уверен, именно по этой причине мы не поедем на машине. К тому же сиденья в ней предназначены для Розамунды, а не для твоей задницы. Так что отправляемся верхом.

— О мои бедные старые кости!

— Хватит ныть, а? Собирай вещички, и едем!

— Ты хоть с принцессой-то простился? Может, и живыми не вернёмся...

— Не вмешивайся в мою частную жизнь!

— Тьфу на тебя, Барди! Какая муха тебя сегодня укусила?

— Если бы я знал, — печально вздохнул рыцарь.

Спустя несколько часов процессия во главе с Барди, подошла к пещере Дзога. Крестьяне со страхом озирались, успокаивали лошадей, потому что ни тем, ни другим не доводилось видеть живого дракона.

— А что будет, если эта зараза опять съест твоего коня? — спросил Горо, который на дохлой кляче еле-еле тащился за рыцарем.

— На сей раз вряд ли. Тихо, слышу какой-то шум...

— Если храп, значит, он дома.

— Подождите здесь, а я пойду проверю.

Предположения мага оказались верными. Дзог беспробудно дрых на полу пещеры, и из пасти его вырывалось громогласное бульканье, сопровождаемое легкими облачками дыма. Барди пнул его несколько раз и ввиду отсутствия какого бы то ни было результата решил применить другую тактику. Взял несколько сухих хворостин, подложил их дракону под хвост, поджёг хворост карманной зажигалкой и быстренько ретировался ко входу в пещеру.

Эффект был потрясающий. Страшилище подскочило, едва не ударившись головой об один из выступов, завопив:

— Пожа-а-ар! Звоните девять-один-один!

— Нет тут такого, не паникуй, — успокоил его рыцарь, появляясь из-за валуна. — Просто это я так пошутил...

Дзог вытаращил огромные глазищи и наконец заметил гостя.

— Что ты тут делаешь? — спросил он, отрыгнув бараниной. — Или не видишь, что мне надо отдохнуть? А ты будишь меня таким идиотским способом! Обычно я не сплю, но сейчас надо...

— Нам нужна твоя помощь, — прервал его молодой человек.

— Гр-р-м! — прорычал дракон, изрыгнув язычок пламени. — Не думаю, что ты выбрал подходящий момент, я ещё не выспался... Ну а если серьёзно, чего надо-то?

Барди рассказал вкратце о событиях последних дней, дракон слушал его с сонным видом. Потом левым крылом почесал свой раздутый живот и заметил с сожалением:

— У меня послеобеденный отдых, но по старой дружбе, может, и соглашусь.

— Отлично!

— Но поставлю два условия. Во-первых, я сопровождаю вас только до границы с Сандирией, так как дальше не моя территория, а ты устроишь мне встречу с самкой Гейлой. Во-вторых, заставь старого мошенника, чтобы на сей раз он сделал на неё настоящий любовный приворот. Хотя, скажу честно, после того как доел всю баранину, жениться мне уже не особенно охота.

— Ты всё съел?!

— А ты что бы сделал на моём месте? Оставил бы, чтоб протухло? Сейчас оно, по крайней мере, здесь. — Дзог постучал крылом по набитому брюху. — Ты ведь так и не пришёл подключить холодильный агрегат, а обещал! Я попробовал открыть двери фургона, но ничего не вышло. Пришлось раскурочить.

— Прости, был очень занят.

— У вас, у людей, всегда так — никакой ответственности. Ну да ладно, проехали.

— Пошли?

— Подожди, надо приготовить подарки для Гейлы. Помоги мне.

Дракон растолкал задними лапами кучу камней в глубине пещеры, и вскоре показались чемоданчики с богатствами.

— Возьми первый и открой. Код замка один-два-три-четыре. Такой простой, что сотрудник банка и ставить-то его не хотел, но для наших окрестных простаков этого вполне достаточно.

Барди выполнил его просьбу. Содержимое состояло из золотых предметов, в основном вилок, ложек и старинных монет.

— Возьми горсть, — повелел Дзог. — Теперь отложи вон ту большую цепочку в правый угол, она — твоя. Я не забыл, что должен тебе за съеденного коня. Она золотая, весит не меньше четырёхсот грамм, ты сможешь на неё купить несколько этих вкусных и красивых животных. Не хочу, чтоб меня считали скупердяем...

— Спасибо! — Слова дракона произвели на рыцаря сильное впечатление. — Ты очень щедр.

— Теперь пошли делать дело, — пропыхтел дракон. — Хотя и не легко, когда так переешь. Желудок переполнен, понимаешь...

Новобранцы, завидев огромного ящера, испугались, кони заржали и забили копытами. Но рядом с драконом шел Барди, и это успокоило понемногу и одних и других.

— Привет, старый мошенник, — изрыгнул дымок Дзог. — Я и не думал, что так скоро свидеться придётся.

— И я не думал, но, похоже, судьбе угодно, чтобы мы снова встретились, — глубокомысленно произнёс Горо. — А уж если она вмешается, ничто не может помешать.

— Надо же, чудовище разговаривает! — шепнул один из возчиков своему соседу. — Значит, правду говорили, что существуют на свете такие страшилища!

— Лучше помолчи, дурак, оно нас охранять будет.

— Все за мной! — приказал Барди. — Движемся на запад! Осторожно, на дороге много камней!

Колонна вновь двинулась в путь. Барди скакал впереди, за ним плёлся Горо, потом следовали телеги, дракон двигался в арьергарде. С полчаса они ехали через горные долины, затем вышли на просёлочную дорогу и вскоре выбрались в чащу векового леса. Рыцарь с опаской озирался по сторонам.

Прошло совсем немного времени, как его опасения стали сбываться. Внезапно перед ними как из-под земли возникла группа диких людей, издающих горловые звуки и недвусмысленно размахивающих огромными дубинами. В глазах Барди сверкнул стальной блеск. Он вынул меч, пришпорил коня и с громким криком врезался в гущу разбойников. Одного он сразил, но двое других успели огреть его своим дубьём. Рыцарь вскрикнул от боли и вздыбил коня. Косматые верзилы на какое-то время отступили, но быстро пришли в себя. С диким воплем самый крупный из них опять бросился к Барди, но тот обрушил меч на руку противника и отсёк ему кисть. Дикарь, издав страшный рёв, с недоумением уставился на красный обрубок, из которого хлестала кровь. Остальные его соплеменники набросились на отважного рыцаря и стащили его с коня. Барди подумал, что пришёл его конец, но в этот момент просека озарилась ярким светом. Поднятые дубины опустились как по команде, и через секунду обступившие его неприятели испарились словно дым.

Молодой человек с трудом поднялся и огляделся. Над ним навис, заботливо улыбаясь, Дзог.

— До сих пор мне ни разу не удавалось испускать такое мощное и красивое пламя, — произнес он. — Если бы чуть-чуть запоздал, они бы тебя убили. Вот злобные твари! Очень страшные, но им со мной не тягаться.

— Спасибо. Я твой вечный должник! — хрипло признал Барди и захромал к коню. — Ты спас мне жизнь.

— Приятно получать искренние благодарности, — просто констатировал дракон. — Особенно когда они результат твоих собственных преимуществ. Жалко, что не сжёг целиком хотя бы одного из напавших, ты был слишком близко. Не лучше ли мне встать во главе колонны? По крайней мере, пока не выйдем на более светлое место. Моя шкура не так чувствительна к дубинам дикарей.

— Хорошо, давай поменяемся. Ещё раз спасибо.

— Не стоит, пока всё в порядке.

— Хорошо, что удалось спасти твою задницу, — вмешался подоспевший Горо. — У меня чуть не случился инфаркт от страха!

— Извини, виноват, не хотел подвергать твою психику такому потрясению, — отрезал рыцарь. — И не приближайся к хвосту Дзога, он любит им помахивать...

Колонна из людей, телег и дракона потянулась дальше своей дорогой, поднимаясь все выше к вершине горы. Они миновали ущелье с высокими отвесными скалами и ближе к вечеру подошли к берегу кристально чистого горного озера. Лесные заросли остались позади, вокруг виднелись мелкие, кривые, пожухлые от холодных ветров стволы низкого кустарника. Было очень холодно. Рыцарь пришпорил коня, опередив остальных, и, осмотревшись, отдал приказ на привал.

— Ночуем здесь, — сообщил он. — Разведём огонь и установим дежурство.

— Эх, парочку овечек бы сюда, — размечтался дракон, — жареные они вкуснее...

— Ты следи лучше, как бы нам самим остаться живыми и здоровыми, — проворчал маг. — А с овечками подождёшь, тебе с такой талией на диету впору садиться. Становись-ка лучше на часы.

— Почему я один должен дежурить? — запротестовал звероящер. — Дежурить должны все.

— Потому что ты самый большой и сильный. И умеешь изрыгать огонь.

— Да, но я опять хочу спать.

— Я тоже хочу. И другие хотят. Поспишь, когда дойдём до границы.

— Хватит торговаться, — перебил их Барди. — Дзог прав. Первым будешь дежурить ты, Горо. Потом разбудишь меня, я тебя сменю. Дракон выйдет на охрану последним.

— А наши солдаты?

— Я в них не уверен, они не обстреляны. При малейшей опасности просто разбегутся кто куда.

— Ладно, — уныло согласился маг. — А как ты думаешь, в этом озере рыба водится?

— Даже если и водится, то, чтобы её поймать, нужна удочка. А у нас ничего похожего нет.

— Ах, как жаль, — заныл маг. — Так рыбки хочется!

— Лучше разводи огонь, пока все окончательно не замёрзли. Парни вон натаскали дров и хворосту.

— У меня нет зажигалки.

— Возьми мою. Да вернуть не забудь, — бросил Барди. — Дзог, устраивайся где-нибудь подальше, ты слишком громко храпишь.

— Но у костра теплее, — возразил дракон.

— Но в пещере-то ты никогда огонь не разводил. Значит, привыкший.

— Нет справедливости на этом свете! — констатировал печальный монстр и побрёл в сторону ближайшего холма.

Барди похромал к общему костру, взял один из мешков с припасами и начал распределять лепёшки. Люди распрягли лошадей, расстелили на земле шкуры и начали укладываться поближе к огню. Вдалеке послышался крик филина, на небе показались звёзды. Вскоре нестройный храп начал сливаться с грохотом, доносившимся со стороны дракона. Лишь Горо не смыкал глаз на своём месте и зябко передёргивал плечами.

Ночь пугала мага. Его плохое зрение рисовало призрачные неуловимые движения, со стороны озера ему слышался подозрительный плеск. «Как же тебя угораздило забыть контактные линзы, старый дурак? — думал он про себя. — Без них ты теперь слепой, как летучая мышь».

Чародей набросил на плечи утеплённую армейскую куртку и продолжил всматриваться в темноту. Время тянулось мучительно долго, одна из самых ярких звёзд закатилась за горную вершину. Её место занял щербатый месяц, стало немного светлей. Потом чародею вдруг показалось, что по берегу озера бесшумно движутся чёрные силуэты. Его объял дикий страх, и он бросился расталкивать спящего Барди.

— Что случилось? Уже пора? — сонно отозвался молодой человек.

— Пора меня сменить, к тому же тут кто-то ходит! Говори тише.

— Кто эти «кто-то»? Дикие люди?

— Нет, не похожи. У этих фигуры заканчиваются чем-то острым.

— Какие фигуры? — окончательно проснулся Барди.

— Ну, такие... чёрные. Чернее ночи.

— Привидения, что ли?

— А здесь они водятся?!

— Ну если в Голливуде регулярно появляются духи Кларка Гейбла, Вивьен Ли, Чарли Чаплина и Грейс Келли, которые давно умерли, то почему бы им и у нас не появиться?

— Да что им делать среди этих камней? Ты что, не видишь, здесь вообще нет ни одной живой души. Кого им пугать, кому напоминать о себе?

— Чего ж ты тогда несёшь всякую чепуху?!

— Я правда их видел. Клянусь тебе!

В этот момент послышался какой-то приглушённый вскрик, и всё снова затихло. Вскоре светлый серп луны закрыла мощная фигура Дзога.

— Что тут происходит? — спросил он, вытягивая раздвоенный язык.

— Вот и мы о том же?

— Кто-нибудь из вас приходил меня будить?

— Нет, — ответил рыцарь.

— Кто-то наступил мне на хвост. Жаль, не заметил кто, а то бы прибил на месте!

— Это точно не мы, — категорично заявил маг. — Мы всё время были тут.

— Интересно... — зевнул дракон. — Если не вы, значит, кто-то другой. Но кто?

— Значит, это не привидение, — заключил рыцарь. — Привидения не наступают на хвосты драконам. Может, животное какое-нибудь?

— Я бы унюхал. У меня очень сильно развито обоняние, — похвастался их огромный друг.

— Тогда хоть какой-то запах ты должен был уловить!

— Запах человека, — ответил Дзог после недолгого размышления. — Поэтому я и не придал этому факту особого значения.

— Странное дело, — заметил Барди. — Человек среди ночи, почти на вершине горы, наступает на хвост дракону... Что-то очень сомнительно. Так, говоришь, Горо, фигуры заканчивались чем-то острым?

— Да. И они были совершенно чёрные.

— Что же это могло быть? Пахнет человеком и ходит с острой головой.

— Статист в доспехах славянского богатыря с заострённым шлемом, — высказал свою версию дракон. — Рыцари из Голливуда в таких не ходили, а здесь я тем более подобной модели не видел. Даже в соседних государствах шлемы либо закруглённые, либо похожи на ведро.

— Богатыри-славяне?! Это многое объясняет, — поморщился рыцарь. — Молодец, Дзог, ты очень сообразительный.

— Драконы все такие! Я всегда утверждал, что мы умнее людей.

— Тогда можешь объяснить, что делать человеку с островерхим шлемом среди ночи на вершине горы? Ловить летучих мышей?

— Выслеживать, — лаконично ответил Дзог.

— Кого?

— Кого придётся. Нас, например.

— Зачем?

— Раз выслеживают, значит, собираются сделать какую-нибудь гадость. А мы должны быть осторожными.

Итак, к проблеме с дикарями добавилась проблема с чёрными силуэтами. Стало ясно, что никому из их троицы спать в эту ночь не придётся. А в результате все так и сидели до утра. Рассвет застал их погружёнными каждого в свои мысли...

«Не хватало мне возни с местными придурками, так ещё дикари с привидениями объявились. Ну зачем я уехал из Голливуда?!» — сокрушался Горо.

«Мне ещё ни разу не приходилось пробовать, как хрустит рыцарь с островерхим шлемом. Это, наверное, может быть вкусно...» — возбуждённо облизывался дракон.

«Что ни день, то новые проблемы! Неужели мне когда-нибудь удастся добиться благоденствия в моей богом забытой Ландирии?» — задавался вопросом рыцарь.

Прекрасный свет зари окрасил в розовый цвет снеженную вершину. Зевающий Горо растолкал солдат.

— Снимаемся? — спросил он Барди.

— Да. Нам пора двигаться дальше, дел невпроворот.

— Прежде чем мы отправимся дальше, не забудь про любовное заклинание, — напомнил чародею Дзог. — За перевалом начинается граница с Сандирией, а где-то неподалёку от неё живёт Гейла. Инстинкт здорового самца меня не обманывает!

— А может быть, мы заглянем к ней на обратном пути?

— Да я не могу больше ждать! Чувствую что-то похожее на щекотку в одном неприличном месте. Делай, что тебе говорят, не то я начну бить хвостом и сучить лапами!

Пока возчики запрягали лошадей, Горо сунул руку в мешок, с которым не расставался ни на минуту, и вытащил оттуда потрёпанную книгу с пожелтевшими кожаными страницами. Он здорово трусил...

«Если я опять что-нибудь напутаю в заклинании и мы опять очутимся в Голливуде, это будет неплохо. А если в каком-нибудь проклятом месте — дракон наверняка меня прибьёт... Хоть Дзог и считается нашим другом, но кто его знает, как он отреагирует? О боги, прошу вас, помогите мне!» — проносилось в его голове.

Высшему разуму было на него наплевать, но гургил помнил принятые на себя обязательства, и, взмахнув крыльями, помощник впихнул в невежественную голову мага необходимые слова:

— Пехлим-мехлим-когадиро-иштах-сал-бда-и хметос, — вырывалось из Горо ко всеобщему восхищению, каждое слово заставляло дракона пускать пар из ноздрей, а получив книгою заклинаний в могучую грудь, дракон даже пискнул и смущённо по-хамелеонски покраснел. — Готово!

Дзог огляделся, зыркнул себе под брюхо и удовлетворённо прищурился. Горо медленно выходил из магического ступора. Ящер с хрустом уселся на заросли крапивы, благо чешуя не воспринимала таких пустяков, и высказал свои некие сомнения, на всякий случай:

— Надеюсь, это была профессиональная помошь, очень уж быстро (я и подумать про Гейлу не успел), не страшно?

— Сделано всё, что нужно. Люди обычно за это спасибо говорят, да ещё и деньги платят, а не критикуют, как ты.

— Между прочим, воспитанных драконов не существует, — съязвил Дзог, развлекаясь. — Мои сородичи просто сжигают тех, кто им помогает, ибо благодарность к столь чёрствым и корыстным созданиям, как люди, чужда нам по определению. Но я настолько ценю тебя, старичок, что совершенно безвозмездно охраняю твои старые кости и всё, что к ним прирастает и пристёгивается. Разве ж тебе мало моей заботы?

— Довольно! — вмешался Барди, видя, как маг задыхается от негодования. — Горо, он просто шутит, бери багаж, садись на коня, отправляемся.

Одолев очередной горный перевал, колонна вышла на высоту, с которой открывался широкий обзор. Было видно всё: одна ветвь дороги вела на Кирикию, другая — на Сандирию. Выбрав вторую дорогу, колонна бодро направилась по ней строевым шагом.

Рыцарь поравнялся с Дзогом, чтобы провести короткое совещание:

— Так и не решился пересечь границу?

— Не-а.

— Будешь дожидаться, пока я тебя просватаю?

— Так точно, командир! И не дави на психику, я отлежусь, поохочусь, цветочки понюхаю, ты, главное, расскажи ей про меня покрасивее, подарки вручи, в общем, я должен ей понравиться. И, сам понимаешь, жду только с хорошими известиями.

— Уговорил, хотя я всегда считал демонстрацию товара лучшим способом его продажи, а тут, знаешь, котом в мешке попахивает. Ладно, не переживай, друг, красноречия и галантности на одну дракониху мне хватит, ты ей понравишься!

— Верю, ты ведь не зануда-маг, а конкретный парень! Уговори её! Я сам, конечно, не подарок, ленивый и необразованный, хотя и собирался заняться фитнесом или бодибилдингом, права получить, японский выучить... Но, быть может, она закроет глаза на некоторые мои недостатки?

— Не такой уж ты ущербный, — успокоил товарища Барди. — Да и выбора у неё нет, вы животные редкие, находка для террариума. Нечего переживать раньше времени, давай лучше определим место встречи.

— Как тебе вон тот огромный дуб, сгодится?

— Да, но не пытайся его оседлать, рухнет — привлечёшь внимание.

Дракон забрёл под могучую крону, лёг на бок, уложив живот рядом, и сконфуженно поинтересовался:

— Очень видно?

— Нет, совсем чуть-чуть, можно подумать, что рядом лежит ещё один дуб, поваленный ураганом.

— Мы, драконы, непревзойдённые мастера маскировки. Возвращайся поскорей, я просто горю нетерпением узнать о решении Гейлы.

— Оно будет положительным, — сказал Барди и на всякий случай сделал на стволе отметину в виде креста. — Это чтобы найти дерево, если ты вдруг удалишься принять ванну в озере или увлечёшься охотой.

— В настоящее время неплохо бы поспать, — зевнул Дзог.

— Тогда хоть храпи потише, — посоветовал ему рыцарь и поскакал вперёд, вновь возглавив колонну из людей и телег.

Сандирия была совсем близко...

— Стой! — предупредил стройный воин с саблей наголо. — Государственная граница, Сандирия, уважаемые гости. Кто, зачем, куда, насколько и почём?

Барди спрыгнул с коня у деревянной будки в полоску. Тонкий шлагбаум преграждал колонне путь. А на столбе висела табличка, на которой красной краской было намалёвано: «Наконец-то нормальная страна!» Барди обещал себе, что когда-нибудь все жители Ландирии, где сейчас грамотных насчитывались единицы, легко прочитают эту и любую другую надпись.

За первым воином показался второй, потом обнаружился их начальник в красных шароварах, зелёной куртке и синей фуражке с кокардой. Пока рыцарь соображал, как эти трое умещаются в будке и что в ней делают при такой тесноте (по всей видимости, греются), первый пограничник изъявил желание получить внятные разъяснения о цели прибытия военизированной колонны.

— Купцы мы ландрийские, от короля Рогоналя, — пояснил Барди, решив не раскрывать налево и направо свои родственные связи с королём. — Продовольствие, оружие, одежду купить хотим. Наркотиков, порнокассет, радиоактивных отходов не прячем.

— Все как один голодранцы! — вынес резюме начальник стражи. — Эти могут быть только из Ландирии. Мы вас пропустим, но имейте в виду, если вы действительно оттуда, на обратном пути с вас возьмут таможенный сбор, таков уговор между нашими королями, если не знаете.

— И в каком размере? — занервничал усталый маг.

— Простолюдин даёт медяк, знатный — два, а купец платит три.

— Грабёж, насилие, несправедливость! — громко возмутился старый скряга. — Так мы и до дома не дотянем.

— Приказы начальства не обсуждаются, — рассудил начальник караула. — Проезд ужесточили в связи с появлением у границы разных сомнительных типов, что-то вынюхивают или за кем-то шпионят. Говорят, у них чёрные доспехи и островерхие шлемы, может, видели?

— Слышишь, Горо? — обратился Барди к магу. — Вот кто следил за нами на берегу озера и наступил на хвост Дзогу. Это вовсе не привидения.

— Ох, камень с души свалился!

— Отчего свалился? — удивились стражники. — Вы что, не боитесь вооружённых незнакомцев?

— Привидения куда страшнее, — уверенно заявил маг. — Хотя ваши тарифы тоже испугают кого угодно.

— Не обращайте внимания, — шепнул рыцарь шефу погранзаставы. — У моего дедушки проблемы со сном и пищеварением. Так вы нас пропустите?

— Да, проезжайте и не скупитесь на покупки. Диотемий рад вести торговлю с приезжими, таковы его слова, которые говорят каждому, кто жалует к нам с миром.

Солдаты задрали шлагбаум, пропустили колонну и снова забрались в будку.

Больше никаких происшествий не было, если не считать незабываемый вид Сандирии, открывавшийся с горы: большая ровная долина с прямоугольниками обработанной земли. Коричнево-зелёные карты садов и пёстрые грядки с ещё не убранной капустой чередуются с тёмной, распаханной площадью, засеянной пшеницей; на лугах пасутся овцы и крупный рогатый скот. По всему ясно, что страной управляют крепкие хозяева. В многочисленных постройках узнавались длинные амбары, чёрные точки людей, разбросанные по полям, свидетельствовали об упорном труде. Вдалеке вырисовывались мощные башни замка и обширная, прилегающая к нему территория. Прямо туда и устремились путники.

Ждать у крепостной стены пришлось недолго, здесь с формальностями справлялись профессионально, без лишней траты времени, и наконец Барди с компанией оказались во внутреннем дворе замка, большую часть которого занимал рынок. Чего только не было на прилавках! Колбасы и овощи, топоры и пилы, сёдла и шпоры, рыцарские доспехи и щиты, зерно и мука...

Горо едва не сошёл с ума от жирного разнообразия, позабыв о супермаркетах Лос-Анджелеса. Первой интересующей его точкой оказалась лавка ростовщика, затем — угол толстого колбасника, осаждаемый собаками.

Барди тоже не растерялся: его заботило оружие и обмундирование. Телеги завалили новенькими мечами, арбалетами, кожаными доспехами и сапогами. Да, нелегко придётся лошадкам на обратной дороге! Затем главнокомандующий закупил несколько бочек солёного сала, окорока, мёд и орехи, на последнюю телегу погрузили мешки с мукой мелкого помола. Пиву места не нашлось — Рогональ, по трезвому убеждению зятя, должен был обходиться самодельным. Покончив с погрузкой, Барди оставил Горо стеречь товар, а сам устремился к главному входу в замок решать вопрос с возвратом долга. Бдительная стража скрестила пики, вновь потребовались объяснения.

— Куда вы собрались, молодой человек? — спросил один из стражников и покрутил ус.

— Хочу видеть короля Диотемия.

— Неужели ты думаешь, что он вот так сразу тебя примет? Мало ли сумасшедших с тараканами в голове, может, ты такой же?

— Принц Ландрийский заботится о своих тараканах, — с достоинством ответил Барди. — Вашему королю полагается получить долг от короля Рогоналя, зятем которого я и являюсь.

— Это совсем другое дело, хотя что-то не заметно, что ты благородного происхождения. Подожди, доложим сперва.

Усатый стражник нырнул внутрь солидного сооружения и вскоре вернулся, но не один, а привёл изысканно одетого пажа.

— Пожалуйте, принц, позвольте проводить вас в тронный зал! Поскольку визит ваш по всем признакам официальный, приём будет соответствующим. Мы разместим вас и ваше сопровождение в лучших комнатах. — Всё это говорилось автоматически, по ходу; Барди сбился со счёта лестниц и коридоров, по которым они шли.

Замок Диотемия по всем параметрам превосходил каменный сарай Рогоналя. Остановились у массивных, покрытых красивой резьбой дверей. Стража их распахнула и с поклоном пригласила войти.

Роскошь, которой веяло из каждого уголка тронного зала, не имела ничего общего с бедной действительностью Ландирии. Стены затянуты дорогой материей, столы и стулья полированные, изящные бронзовые подсвечники сияют десятками свечей, пол под ногами идеально гладкий, трон инкрустирован тюленьей костью и драгоценными камнями, а камин облицован красивым камнем. Венец интерьера — король! Его величественная внешность, включая мантию, шитую золотыми нитями, корону и изысканные манеры, поражала врождённым великолепием.

— Добро пожаловать в мою страну, принц Ландрийский. — Вслед за приветствием протянулась рука для поцелуя.

Барди смиренно выполнил ритуал.

— У старого Рогоналя неприятности? Мои соглядатаи недавно докладывали о нападении на сандрийских купцов — дикие люди плодятся в вашем государстве со страшной силой. Купцы мертвы, пиво загублено, я этим весьма огорчён, раньше такого не было. Надеюсь, молодой человек понимает, что с этим надо что-то делать, иначе торговля между нашими странами будет невозможна. Или ты приехал сюда просить от имени тестя новый кредит?

— Никак нет, ваше величество, я прибыл к вам по первой причине. Ландирии необходимо оружие, чтобы защищаться и расчищать дороги.

— И очень правильно сделал, что приехал. Но есть ли у ландрийцев разменная монета? Я под запись ничего не продаю, можешь так своему тестю и передать.

— Не беспокойтесь, ваше величество, я уже расплатился и к тому же прошу принять долг короля Рогоналя. Если изволите, пересчитайте всё, как положено, но с моей стороны тут нет никакого подвоха, слово рыцаря.

Диотемий удивлённо поднял брови:

— Такое я слышу впервые с начала моего царствования. Обычно приходилось снаряжать солдат, чтобы выбить долги. С каких это пор Рогональ так разбогател, может быть, он сошёл с ума или заманивает меня в авантюру?

— Просто пришло время платить по счетам, ваше величество, и, кроме того, столь мощное государство, каковым является Сандирия, должно быть нашим союзником.

— Да, это верно, но, знаешь ли, словами не наполнишь сундуков, лучше показывай, что ты мне привёз.

Рыцарь высыпал на стол содержимое ранца. Потрясённый блеском увиденного, король онемел, в глазах его сверкнула алчность, минут десять кряду он молча перебирал и рассматривал драгоценности из ювелирных магазинов Голливуда.

— Надо же какая неожиданность! Золото и каменья вместо меди — глазам своим не верю. А красота какая, и работа тонкая, как это не разорвало скрягу Рогоналя! Ты, случаем, не убил его?

— Не стоит подозревать ничего дурного, ваше величество, рано или поздно, но прогрессивные перемены затрагивают всех. Мы благодарим вас за гостеприимство, отдохнув, я со своими людьми тронусь в обратный путь. Признаюсь, ваше величество, ландрийская армия пока некрепко стоит на ногах, поэтому не могли бы вы оказать нам милость и дать несколько солдат, чтобы проводить обоз с товаром до границы?

— После возврата долга проси что хочешь, мой мальчик! В последнее время у наших застав околачиваются какие-то черные рыцари. Пока они никого не трогают, но могут оказаться иноземными разведчиками. Хотя ты, наверное, сам храбрец, раз прошёл через территорию диких людей. Жаль, что поспешил жениться, у меня ведь тоже две дочери... Правда, характеры противные, в мать уродились, зато красавицы писаные, все в меня! Ну да ладно, ты свой выбор сделал и немало денежек отвалил венценосному тестю, так ведь?

Диотемий недвусмысленно кивнул в сторону драгоценностей. Барди покраснел, но ответил, сохраняя достоинство:

— Это наше личное дело, семейное, давайте закроем тему.

— Что ж, я позволил себе лишнего, но ты молодец, держишься как настоящий принц.

Король достал из кармашка мантии серебряный колокольчик и вызвонил сенешаля, который явился сразу и, как отметил про себя рыцарь, был ещё более толстым, чем Монти.

— Вот что надо... Э-э-э, во-первых, дружок, перестань таращиться на золото, во-вторых, найди генерала Польдо, пускай он даст пять-шесть воинов для сопровождения до границы этого доброго молодца, принца Ландрийского. Всё понял?

Не проронив ни слова, сенешаль энергично кивнул и уплыл прочь.

— Что-нибудь ещё? — спросил король с явным намерением закрыть заседание.

— Да, ваше величество, говорят, в Сандирии живёт самка дракона, я имею к ней некоторого рода предложение и вот хочу узнать, где находится её пещера.

— Вот как? — немало удивился король Диотемий. — И какого свойства твоё к ней предложение? Уж не коммерческое ли? Так здесь ты опоздал, мой мальчик, дракониха живёт на моей земле, а потому взаймы у неё беру только я! У нас насчёт этого имеется официальный уговор, проткнутый когтем Гейлы, ты ведь о ней говоришь?

— Да, — обрадовался Барди, — но у меня вопрос другого свойства, доверенного мне по дружбе. Хочу сосватать ей очень хорошего и богатого дракона Дзога, который помогает мне абсолютно во всех делах.

— Во всех, говоришь? Теперь я понимаю, откуда у тебя взялись средства. Дай-ка подумать... Ты хочешь женить богатого дракона на моей Гейле. Хорошо, объединение капиталов штука выгодная. Девочка она не промах и наверняка приберет к рукам его денежки, заставив жить после свадьбы в своей пещере. А раз так, то я ничего не теряю. Слушай, Барди, это неплохой вариант! — определился король. — Бери моего доверенного человека и карету. Дороги у нас прекрасные, не сравнить с ландрийскими ухабами, доберётесь засветло. Тебя представят, как подобает, а то, знаешь, незнакомцев Гейла обычно сразу сжигает или медленно пережёвывает в течение дня. Парень ты речистый, подарки, наверное, захватил, так что, думаю, сватовство получится. За товары не беспокойся, здесь нет того воровства, к которому вы привыкли у себя в Ландирии. После того как я поотрубал ворам носы, уши и конечности, подданные стали более честными. Ну как, готов ехать?

— Сей же час готов! — кивнул рыцарь, вполне довольный развитием событий. Король вновь протянул ему руку для поцелуя, а затем взялся за серебряный колокольчик. На этот раз сенешаль медлил. Ожидая его, Диотемий сложил золото обратно в мешочек. Наконец явился смотритель замка, его мучила одышка.

— Солдаты ждут у повозок, ваше величество.

— Отъезд будет завтра, дорогой, а сейчас возьми свободную карету, лошадей и отправляйся с уважаемым принцем к Гейле, он тебе объяснит зачем и почему.

— Сию же минуту, ваше величество?

— Да, незамедлительно. Ступайте оба, до свидания, принц Барди, приятно было познакомиться. — Король улыбнулся и жестом попросил всех его покинуть.

7

Довольный оказанной ему честью, Барди наслаждался поездкой, он открыл боковое окно роскошного средства передвижения, высунул голову, с любопытством разглядывая проплывавшую мимо местность. Деревья здесь росли в точности такие, как в Ландирии, и прочая растительность не отличалась. А вот домашняя живность, коровы там, овцы, куры, была куда жирнее и спокойнее. И конечно же дорога, пролетавшая под колесами кареты, была не чета ландрийской: карету почти не трясло, можно и чаю попить, и супчика похлебать.

Толстяк, сидевший прямо напротив рыцаря, зсю дорогу как-то уж очень умильно разглядывал его. Барди от неловкости втянул голову и тщетно тытался не встречаться взглядом, невольно чувствуя себя то цыплёнком табака, то сладким пирогом, которого вот-вот коснутся вожделенные руки. Он вертелся, сопел и наконец не выдержал:

— Мы уже близко?

— Нет, но и не так далеко, как хотелось бы, — томно вздыхая, ответил проводник, не отрывая взгляда от краснеющего попутчика.

— Мы точно успеем вернуться до захода солнца?

— Возможно, — промурлыкали в ответ. — Но карета до того удобна, что при необходимости... при острой необходимости можно заночевать и в ней, мой принц. Я уже бывал в таких ситуациях, а вы?

Барди нервно закашлялся, автоматически дёрнул руку, взглянул на часы.

— О, славная вещица! — воскликнул толстяк. — Я тоже люблю украшать себя. Позволите посмотреть поближе?

Барди расстегнул браслет часов и подал их сенешалю, дабы не допустить его прикосновений к своей руке. Вещица подверглась тщательному осмотру.

— Надо же! Кружок блестящего металла, а в середине что-то вроде капли воды, под ней по кругу знаки, и очаровательное металлическое плетение браслета... Шикарно! Я вам завидую, мой принц, вы такой изысканный, наверное, это дорогое украшение, да?

— Научный прибор для измерения времени, — пояснил Барди, дабы не ввести сенешаля в ещё большее заблуждение.

— Изумительно! Вы, оказывается, ещё и науками увлекаетесь?! Ой, а что это мы даже не познакомились? Горголан, — представился сенешаль, сверкая слегка оттенёнными глазами. — Надеюсь, поездка будет для нас взаимно приятной.

Далее Барди вынужден был наблюдать, как его новый знакомый снимает перчатки и закатывает рукава с целью продемонстрировать ему, единственному зрителю, многочисленные украшения, коих на руках и пальцах сего господина оказалось больше, чем в шкатулках Розамунды.

— А время я измеряю вот этим, — прошептал толстяк, вынимая из-за пазухи песочные часы. — Настоящее стекло. Вы знаете, я ещё обожаю рисовать по телу, это чертовски больно, но так восхитительно, благо места на мне достаточно, хи-хи-хи! Хотите, остановимся минут на двадцать, я выйду и покажу, а то здесь темновато?

— Нет, — подскочил Барди, — как-нибудь в другой раз!

— Жаль, — вздохнул сенешаль и резко наклонился к рыцарю: — Но я запомню, что вы обещали, обещали мне, противный!

— Слушай! — Терпение рыцаря кончилось, и он сурово взялся за рукоять меча. — Будешь приставать, пожалеешь. Мне нужна только дракониха, понял?

— О-о-о, какое извращение! — только и сумел выдавить Горголан, после чего запнулся, и на полчаса в салоне кареты воцарилась мёртвая тишина. Но только на полчаса...

— Так вот что привело вас сюда, — сочувственно прошептал сенешаль. — Как я вас понимаю, мой принц: нам, необычным людям, вечно приходится кого-то искать, надеяться, ждать и рассчитывать на взаимность! Я сохраню вашу тайну, будьте покойны, ни один человек не узнает того, что стало известно мне. Ведь мы останемся друзьями, правда?

Барди порылся в карманах джинсов, вынул двадцатипятицентовую монету и протянул ее сенешалю:

— Это тебе на память, и надеюсь, ты действительно будешь помалкивать о том, что здесь было. А теперь очень прошу, Горголан, не доставай меня.

— О, этот медальон как ничто укрепит нашу чистую дружбу! — воскликнул сенешаль, заливаясь слезами и разглядывая незнакомый рисунок. — Какая прелесть, он такой изысканный, прямо как вы... Всё, молчу, молчу.

Затем он приоткрыл дверцу кареты, высунулся, насколько это позволяло сделать его грузное тело, и приказал кучеру ехать быстрее.

— Мой принц, вставайте, дама вашего сердца совсем рядом. — Барди проснулся оттого, что его активно трясли за плечо. — Приехали, мой принц, уже приехали.

Рыцарь продрал глаза, взял мешок с подарками, вышел из кареты и огляделся. Они остановились возле густых зарослей кустарника, сквозь который проглядывалась едва заметная крутая дорога.

— Теперь поднимаемся наверх, подъём не будет легким, — грустно произнёс толстяк. — За мной, во имя вашей любви!

Всюду торчали сплошные колючки, рыцарь ободрал себе руку и по этому поводу даже тихо выругался. Но дружба требует жертв, а он обещал Дзогу помощь.

Через десять минут крутого подъёма они очутились на маленькой площадке у скалы с зияющим мрачным входом в пещеру, очень напоминающую логово его хвостатого друга. Вокруг распространялся знакомый специфичный запах.

Барди взглянул на сенешаля и выдвинул свои условия:

— Представишь меня как принца Ландрийского, скажешь, что я явился по очень деликатному делу, а затем сразу возвращайся в карету, хорошо?

— О мой принц, разумеется, мешать вам в столь интимном вопросе с моей стороны было бы неблагоразумно. Всё будет сделано так, как вы говорите, ибо так и должно быть!

Сенешаль подошел к огромному проёму и крикнул:

— Гейла, покажи-и-ись! Это я, Горгола-а-ан!

Некоторое время было тихо, потом послышался шум, из пещеры показалась оскалившаяся драконья морда и злобно сверкнули типичные для звероящера жёлтые глаза в обрамлении изумительно длинных ресниц.

— Зачем притащился? — Гейла изрыгнула довольно солидный залп пламени, который чуть не опалил гостям волосы. — Опять денег просить для мошенника Диотемия? Так я знаю, что он берёт у меня, а потом даёт соседним королевствам под высокие проценты. Передай ему, пусть лучше сидит на своём троне и не присылает своих сенешалей. А то в следующий раз я решусь и съем тебя — уж больно ты аппетитный, не то что этот худосочный тип рядом. Кстати, кто он?

— Мы приехали совсем по другому вопросу, дорогая Гейла. — Горголан засуетился с объяснениями. — Молодой человек явился сюда прямо из Ландирии, он принц и, в общем, хочет тебя сосватать. Его зовут Барди, он очень, очень изыскан и увлекается науками... Ну вот и всё, я пойду. Удачи тебе, противный. — Последние три слова были сказаны на ухо рыцарю, который на прощанье был поцелован в щёчку, после чего Горголан поспешил удалиться.

— Ландирия, — задумчиво произнесла Гейла, с недоумением глядя вслед быстро удаляющемуся толстяку; будто вспомнив что-то, она резко перевела взгляд на Барди и стала его изучать. — Принц Ландирии... Жалкая страна, надо сказать... Интересно, что может мне предложить двуногое существо из этой всеми забытой дыры? Помнится, там еще обитал оборванец по имени Дзог, не так ли? Когда мы встретились с ним лет сто назад, он едва не умирал с голоду. Получилась целая история...

— Именно насчёт Дзога я и пришёл с тобою говорить, — прервал её Барди, решив сразу приступить к главному. — Он предлагает тебе свою пещеру, хвост и пламя, в общем, как говорят двуногие, руку и сердце.

— Уж не думает ли он, что я его содержать буду? — Гейла снова разразилась огнём, но исключительно от негодования, без намерений лишить свата жизни.

— Он сильно разбогател в последнее время, уважаемая, — сделал шаг вперед рыцарь. — Располнел и стал богатым!

— И ты можешь это каким-то образом доказать?

Барди осмелился сделать еще несколько шагов в сторону драконихи и высыпал содержимое мешка прямо перед ее чудовищной мордой.

Гейла изумлённо открыла пасть, уставившись на дары:

— Ты утверждаешь, что все эти красивые предметы золотые?

— Да, исключительно золотые. Можно ли считать его состоятельность доказанной, ваше огнедышество?

— Зови меня просто Гейлой. Знаешь, на первый взгляд неплохо, и даже очень хорошо. Стоит подумать... А у Дзога есть еще такие полезные и красивые вещи?

— Да, Гейла. В большом количестве.

— Насколько в большом?

— В двадцать раз больше этого.

— Да ты что?! Вообще-то, если подумать, когда-нибудь всё равно придётся связать свою жизнь с каким-нибудь чешуйчатым болваном. Но всё же потребуется время, чтобы привыкнуть к этой мысли. Ведь драконы не устраивают свадьбы, как делают двуногие, материально это выгодно...

— А сейчас нельзя решить?

— Знаешь, Барди, давай начистоту. Супруг мне не очень-то и нужен, но Дзог, похоже, не совсем пропащий, передай ему это. Пусть радуется и собирает свое имущество, а через месяц-другой со всем скарбом жду его у себя. Может быть, у нас что-нибудь и получится...

— Если я правильно понял, то ваш ответ — твердое «да»?

— Ага, в самую точку. А сейчас уезжай, мне тут доесть кое-что надо...

Гейла скрылась в темноте своего логова. Барди не без удовольствия отметил, что выполнил дружеский долг сполна. Кажется, проблема размножения Дзога решена окончательно.

В замок вернулись засветло...

— А я переживал, пока тебя не было, — встретил товарища Горо. — Колдовал на удачу и на любовь. И каков результат?

— Всё в порядке, а вот насчёт любви, — рыцарь вспомнил своего активного попутчика, — ты даже перестарался, но главное — Дзог реально сосватан! Эта милая зверюга согласна, и через месяц наш ящер перебирается в новую квартиру на правах молодожёна.

— А почему только через месяц?

— Потому что она должна привыкнуть к мысли, что выходит замуж, — пояснил Барди, закатывая глаза.

— О чем тут думать? — привычно закряхтел маг. — Любая женщина, даже такая страшная, как женщина-дракон, расцветает при одной мысли о браке.

— Да, она очень даже расцвела, когда увидела подарки.

— Нет, думаю, ты ошибаешься, если что-то и подействовало, то, несомненно, моя несокрушимая магия!

— Или магия, или золото — не вижу разницы: и то и другое когда-нибудь исчерпывается.

— Ну и ладно, чего спорить-то, — согласился чародей. — С Дзога причитается, на этот раз он не отвертится, пройдёт пара десятилетий, и в его сторону даже самка занюханного ужа не посмотрит.

— Не обижай нашего общего друга. Тебе ведь никто не ставит в упрёк твой возраст, а Дзог, по драконьим меркам, ещё вполне молодой. Может, ты из зависти на него наговариваешь? Брось, успокойся, я и тебя могу сосватать, но это потом, как побьём диких людей. Поздно уже, в конюшню идёшь?

— Я?! В конюшню?! За кого ты меня принимаешь? Я несовместим с убогими ночлежками! Иди на конюшню, в свинарник, в курятник, если хочешь, но маг моего уровня лучше заплатит немного меди и проведёт ночь в тёплой комнате на мягкой кровати с кружкой горячего молока. Конечно, ты получил от Диотемия апартаменты люкс, и никаких тебе забот — иди на конюшню, к слугам, старый Горо. Поэтому мне, талантливому старику, приходится самому о себе заботиться! О молодёжь, о нравы...

Метод Диотемия, призванный воспитывать в людях честность, имел поразительный эффект: к утру всё закупленное осталось в целости и сохранности. «Не мешало бы и в Ландирии публично отрезать пару-другую носов и ушей. Отрубать руки, ноги вряд ли целесообразно, ибо уменьшится мощность человеческих ресурсов, но профилактика себя оправдывает», — размышлял Барди, покидая территорию замка.

Лошади с трудом волокли тяжести, и будь у них характер, как у мага Горо, они бы давно устроили забастовку. В сопровождении королевской охраны обоз беспрепятственно достиг погранзаставы. Начальник стражи досмотрел товар, рыцарь оплатил пошлину, попрощался с сандрийским отрядом, и далее колонна продолжила путь самостоятельно.

Вскоре показался знакомый дуб. Дракон находился в том самом положении, в каком его здесь оставили — на боку, живот рядом, в состоянии лёгкой дрёмы.

— Двести лет я мечтал об этом, как о несбыточном счастье, — признался Дзог, когда его наконец растолкали и информировали о сватовстве. — У меня будет своя половинка, хозяйка пещеры, а потом и драконники пойдут! И когда же произойдёт это событие?

— Через месяц или два, ровно столько времени надо Гейле, чтобы привыкнуть к мысли о замужестве. Ещё она настаивает, чтобы ты переселился к ней со всем своим имуществом.

— А она не может переехать ко мне со своим?

— Может, но явно не хочет, видимо, её пещера гораздо более комфортная. Твоя инициатива, следовательно, тебе и придётся делать, как она пожелает. Уж поверь, твои жилищные условия никак не ухудшатся.

— Да, придётся пойти к ней. — Дракон изрыгнул облачко дыма. — Женские капризы, ничего не поделаешь.

— И раз уж ты как минимум ещё целый месяц у нас, не будем терять время, используем тебя для борьбы с дикарями! — Рыцарь напомнил дракону о делах земных, не самых приятных, но важных.

Они опять заночевали на берегу озера, но на этот раз привидения не появлялись и никто не покушался на хвост Дзога. Внушающее страх чудовище сопровождало колонну на лесной дороге, где их видели дикие люди, но нападать не осмелились.

Барди объявил Дзогу, что он официально зачислен в армию Ландирии в качестве вездеход-вертолёт-огнемёт-бронетранспортёра на мясном пайке, а на такой должности скрываться от людей не было смысла.

— Наоборот, — объяснил Барди. — Тебя должны видеть, пускай и солдаты и мирные крестьяне привыкают к тебе, чувствуют твоё плечо, то есть это... крыло. Ты — воплощение нашей мощи, неприступности, несокрушимости — в общем, прекрасный символ победы!

Дракон прельстился новой звёздной ролью, и теперь ему явно не хватало кинокамер и софитов.

На привале в селе Пошёлвоне Дзог собрал вокруг себя крестьян, зачитал им отрывки прежних ролей, спел несколько песенок и в заключительной части импровизированного шоу под всеобщее ликование громогласно объявил, что к своей свадьбе истребит диких людей беспощадным пламенем. За вселённую надежду дракон получил от пошёлвонцев одну тощую корову и стриженую овечку.

Колонна прошла сквозь очередной лес, не повстречав ни одной подозрительной личности, и уже к вечеру стояла перед замком. Король Рогональ выскочил навстречу невзирая на недуги.

— Пива привез? — был первый его вопрос.

— О пиве мы не договаривались, ваше величество, вы его сами варите!

— Так-то оно так, но, пока тебя не было, ко мне пожаловали гости, и мы всё выпили, не дождавшись конца перментации. — Рогональ по-детски наивно развёл руками.

— Ничем не могу помочь, мы везли более важные веши.

— Неужели такие есть?! — Король был явно разочарован. — Ничего не может быть важнее пива!

— Забыли уже наш последний разговор, папа! — сухо напомнил Барди. — Я ваш долг перед Сандирией погасил? Погасил. Оружие и припасы купил? Купил. К войне готовлюсь. А вы пиво распиваете! Дикие люди, между прочим, снова напали на меня по дороге, чуть ногу не оттяпали, и... Кстати, а почему это принцесса меня не встречает?

— А то не знаешь её занятий! Я хоть и пью, но тебя встретил, а дочь не пьёт, да не может одно место поднять, всё любуется на подвижные картинки, твой подарок, кстати. Разговаривать не по-нашему стала, не поймёшь: то ли ругается, то ли радуется, не в себе доченька... Эх, ну хоть бы один бочонок, горе мое горькое!

Король пошатнулся и тяжёлой походкой поплёлся к замку. Вдруг он что-то вспомнил, что заставило его повернуться и заговорить вновь.

— Да, забыл сказать... — Его мутный взгляд рассеянно гулял по всей процессии. — Эти гости, ну, которые ко мне притащились, я их это... не приглашал, они сами пришли. Говорят, что ищут защиты от диких людей.

— И что же?

— Я их успокоил, говорю, — взгляд Рогоналя постепенно сфокусировался на зевающем Дзоге, — этим занимается принц, принц, говорю, всё уладит. Ой!

— В каком смысле «ой»?!

Глаза Рогоналя внезапно выкатились из орбит, он только-только сейчас понял, что за страшилище скромно здесь стоит.

— А это ччччто зззза ччччудище? — Король указал трясущейся рукой на причину дрожи в голосе. — Отттткуда оно вззззялось?

— Его зовут Дзог, папа, — улыбнулся Барди. — Дзог, поклонись его величеству королю. Исключительно порядочный дракон, настолько хороший, что является частью наших вооружённых сил. Ландрийцы должны к нему скоро привыкнуть, и вы, разумеется, тоже.

— Ну и мода у вас, молодых... — с трудом откашлялся Рогональ. — Тащите в дом всех подряд. А ведь его небось кормить надо и выгуливать... Кто этим будет заниматься? Папа король?! Ни за что! Пойду в подвал, подлечусь.

Барди застал жёнушку в весёлой музыкальной тряске, в наушниках, совершенно оторванной от окружающей обстановки. Махание рукой перед её носом результата не дало, пришлось вырубить аппаратуру.

— Какого дьявола, идиот?! — взвизгнула принцесса вместо: «Здравствуй, любимый» или более страстного: «Возьми меня, я так скучала». — В такой клёвый момент! Предупреждать же надо — я напугалась, думала, кумулятор сломался.

— А как насчёт того, чтобы поздороваться с мужем? Я, между прочим, в Сандирию ездил, жизнью рисковал, и не только своей, но, слава богу, обошлось. Это тебя совсем не волнует?

— Ну ладно, ладно, привет. Привёз мне что-нибудь?

— Нет, там не было ничего интересного.

— Как это не было? Каждый дурак знает, что в Сандирии шьют великолепные платья!

— Ты не говорила, что нуждаешься в платьях, и твоих размеров я не знаю. Мы же там не шопингом занимались, это была исключительно служебная командировка, все средства строго рассчитаны на государственные цели.

— Настоящего мужчину о таких вещах, как платья, не просят, он сам должен догадываться! Значит, ты меня не любишь, и нечего тут пыль в глаза пускать служебными командировками. Пока тебя не было, я только и мечтала, что ты мне привезёшь, все глаза проглядела и, выходит, надеялась напрасно?!

— А обо мне самом ты вспоминала?

— Конечно, вспоминала, кто же ещё мне подарки привезёт...

— Здорово, — невольно содрогнулся Барди. — Ты просто идеальная жена!

— Да, во всем королевстве не найдёшь большего совершенства, чем я, и впредь любовь ко мне доказывай дарами. Чтоб я больше не слышала, что ты не вспомнил обо мне!

— Я всё время о тебе думал, твой образ не выходил у меня из головы, — примиряюще признался рыцарь.

— Доказательств нет, — отрезала Розамунда. — А раз нет доказательств, то будешь наказан — ночью прикасаться к себе не позволю!

— Но почему, дорогая? Я так тебя люблю!

— Оно и видно. Включи мне музыку. — Розамунда поправила наушники и прикрыла глаза.

Барди был потрясён, его отношения с принцессой сворачивали не в ту сторону, эта сцена разборок его словно по голове шарахнула... А столько было надежд, томного ожидания объятий, поцелуев, страстной ночи по возвращении, и где всё это?! В глубокой задумчивости он побрёл во двор, над которым широко раскинулось синее звёздное небо. Эту ночь принц Ландирии провёл на конюшне...

8

Весь следующий день он посвятил снаряжению и обучению армии.

Солдатам выдали форму: жилеты из крепкой кожи, металлические шлемы, наплечники и наколенники. Долго разбирались с боевой экипировкой лошадей, превратившей их в грозных неземных тварей, что особенно понравилось дракону, кричавшему: «Хочу такой же намордник! Хочу такой же!» Затем рассматривали и пробовали оружие: копья, мечи, арбалеты и боевые топоры.

Солдаты учились ходить строем при полном вооружении, привыкали к новым ощущениям, были назначены старшие по званию: например, в армии принца численностью в сто сорок человек вместо двух сотников определили двух «семидесятников».

— Вольно! — крикнул Барди, когда муштра на плацу довела всех до полного изнеможения. — А теперь слушай мою команду! Семидесятник Даго сей же час поведёт свой отряд в лес, чтобы быстро нарубить длинных сучьев и сложить их вон там, уйти на это должно не больше сорока минут. Тем временем второй отряд пообедает, отдохнёт, а затем обработает заготовленные сучья в колья. Учения начнём в полном составе, как только поедят и отдохнут люди Даго. Особо отличившихся воинов я назначу десятниками. — Набрав в рот воздуха, рыцарь проорал: — Первые семьдесят, шаг вперёд, раз-два! Напра-во!

При выполнении команды возникла путаница, ибо представления крестьян о том, где лево, где право, не совпадали. Это дало повод Горо, избравшему роль отдыхающего наблюдателя, излить на главнокомандующего очередную дозу упрёков и насмешек. Однако дракон, сочувствуя рыцарю, схватил критика зубами за шиворот, как это делает кошка со своими котятами, и, взмыв в воздух, выпустил дедушку над соломенными крышами деревни Пошёлвон. Барди не возражал, солдаты, в обшем-то, тоже: пока колдун пешком доберётся до замка, день наверняка закончится.

Предприимчивый маг, однако, быстро сориентировался. Крестьяне Пошёлвона плотно обступили его, восхищаясь столь ярким появлением, «прямо с неба». Тогда Горо объявил им, что был на всемирном конгрессе магов и заглянул на пару часов отобедать у земляков, ибо король ждёт его с докладом. Наевшись вволю и реквизировав телегу с возчиком, колдун провёл пятиминутный сеанс «исцеления народа», помахал ручкой и был таков...

Однако не будем более отвлекаться на мага, который, как мог убедиться читатель, ни в воде не тонет, ни в огне не горит, а обратимся вновь к истории создания ландрийской армии.

Кормили солдат достаточно хорошо. Барди прекрасно понимал, что голодное войско не справится с врагом, да и взбунтоваться может не на шутку. Он также понимал, что времени на подготовку к войне было крайне мало, а научиться предстояло многому. В первый день обучения не удалось закрепить даже элементарных команд — это его огорчало, но радовало, например, то, что колья сделали быстро, и тренировка прошла неплохо. После занятий с кольями хватило времени на пробежку по берегу реки и вечернее купание.

В последующие дни парни упражнялись по-другому: они поднимали крупные камни и бросали их в воду, через неделю дошло до того, что русло реки заметно изменилось. Десятый день ознаменовался началом упражнений с мечом и стрельбой из арбалета, отрабатывались различные приёмы и тактика. Ежедневное повторение команд привело к безоговорочному их пониманию и выполнению, так что вскоре Горо не над чем было смеяться, хотя он и без того скромно помалкивал — памятный полёт над Ландирией в пасти дракона всё-таки дисциплинировал старого ворчуна.

К исходу третьей недели с момента возвращения из Сандирии принцу Барди, кажется, удалось создать что-то вроде собственного войска. Дракон всё чаще напоминал об исходе срока, назначенного Гейлой, а солдаты, уверенные в себе, рвались в настоящее сражение. Увы, лишь Розамунда, по обыкновению, не радовала супруга своим обществом.

Кстати о принцессе...

Если рядовой ландрийской армии жёстко усвоил, что такое режим, завтрак, обед, ужин, труд и отдых, то в жизни её высочества постоянными и обязательными были только две вещи: кино и музыка, а вот питание, прогулки и сон заняли место природной необходимости, радости не приносили и даже порою раздражали девушку. В эту нишу, к сожалению, попал и законный муж: его отсутствие, в том числе ночами, проходило незаметно. Из людей лишь Горо раз в два дня способен был отвлечь её от любимых занятий, но и тот с трудом мог достучаться до принцессы, чтобы продолжать изучение английского.

На фронте военном, как и на личном, продолжали сгущаться тучи: с дурными вестями о бесчинствах дикарей в замок всё шли и шли пастухи, старейшины и все, кто считал нужным рассказать об этой напасти. Король брыкался, отсылал жалобщиков к принцу, а тот всё больше утверждался в мысли о необходимости нанесения превентивного удара.

Приняв решение начать войну через три дня, бедный рыцарь запутался в мыслях о мучительном противостоянии с собственной женой. Наконец он решил провести очередную вылазку...

— Привет, дорогая. — Барди подошел к Розамунде и поцеловал в прелестную шейку. Принцесса привычно пялилась на экран, приход супруга и его поцелуй не пробудили в ней желания обернуться.

— Тихо, не мешай, — буркнула она. — Смотрю в третий раз, сейчас Сандораг появится с бластером и размозжит голову внеземному ироду, а потом вызволит Меланою из силового поля, дальше будет моё любимое место — страстная любовь в состоянии невесомости!

Барди смотрел на жену в изумлении: говорила она на смеси ландрийского с английским, просто, без запинок, словно выросла на бластерах и силовых полях. Да-а-а, дорогая жёнушка оказалась очень способной, но всё это никого, кроме неё самой, не радовало.

Рыцарь поужинал тем, что осталось на столе, снял одежду и лёг на широкую супружескую кровать, его, по обыкновению, не замечали, хоть на ушах танцуй.

«Может, взять и разбить этот дорогостоящий домашний кинотеатр? — рассуждал он под одеялом. — Что же она делала тут целыми днями, пока не дорвалась до этой игрушки?» Но, прикинув, что при нынешней его занятости в войсках даже лучше, если и Розамунда будет занята, решил кинотеатр пока не разбивать.

Фильм кончился, и Розамунда наконец-то соблаговолила лечь рядом. Барди прижался к жене, рассчитывая на близость.

— Не сейчас, — зевнула любимая, — сейчас у нас ничего не выйдет.

— Но почему? — вскочил Барди.

— Потому что в данный момент я вся во власти главного героя, смелого, галантного и страстного, не чета тебе...

— Сандорага, что ли? Да вся его галантность выдумана сценаристами, в реальной жизни он полное ничтожество, из баров не вылезает, курит всякую гадость и пьёт как скотина!

— Неважно, а этот отменный мужчина так и стоит у меня перед глазами! И заниматься с тобой любовью, не думая об этом красавце, я не могу.

— А я не могу поверить, что второсортное видео впечатляет тебя больше, чем живые люди! Этот фильм здесь по ошибке, его кто-то забыл в моей голливудской квартире, а ты уцепилась и смотришь!

— Ты издеваешься? Ты нарочно так говоришь? Хочешь, чтобы я разочаровалась, да?! Но Сандораг мне нравится! Нравится!

— На меня надо смотреть, на супруга, а о нём забыть. Не существует Сандорага, понимаешь? Нет его, миф, кино, иллюзия!

— Еше чего, — заартачилась принцесса. — Мифы такими мускулистыми не бывают!

— Ну и... — разозлился Барди и отвернулся.

Преданный гургил старался помочь, зависая над их ложем, но его попытки изменить мнение Розамунды столкнулись с таким ослиным упрямством, с которым даже высшее существо не в состоянии было справиться. Вслед за Барди и он плюнул, взмахнул крылом и отправился спать в своё измерение. Утро вечера мудренее.

Утром Барди установил, что пена для бритья на исходе, осталась единственная упаковка. Конечно, эта неприятность не сравнится со вчерашним обломом, но наталкивает на мысль: «А что, если отпустить бороду?»

В жизни нужны какие-то перемены.

«Обрасту весь на фиг, может, заметит... — вздохнул он, отходя от зеркала. — Говорят, растительность на лице мужчины некоторых женщин возбуждает до визга».

Внушив себе это, он почувствовал себя бодрее, позавтракал галетами с конфитюром, выпил стакан пепси-колы и быстро оделся. Государственные дела ждали, на очереди был кузнец, третий день занимавшийся доукомплектованием армии копьями.

К обеду копья были, готовы, и Барди вручил их солдатам, показав, как управляться, — это было намного проще, чем вертеть меч.

Затем провели учения при полном боевом снаряжении, в поле, недалеко от замка. Удары металла по щитам и крики разорвали тишину окрестностей, разбудили дракона, дремавшего неподалёку; даже Рогональ вышел на стену замка — посмотреть, что за шум отвлекает его от возлияний.

Настроение у Барди поднялось: бывшие крестьяне упорно сражались друг с другом, и было видно, что они готовы защищать родину. Убедившись в результатах всеобщих трудов, Барди приостановил учения и дал команду построиться. Пришло время пафосной генеральской речи:

— Храбрые соотечественники, вас ждет первое испытание. Будьте готовы умереть за Ландирию, но верьте, что главное, к чему все мы должны стремиться, — это победа. На эту великую цель мы направим всю нашу смелость, силу и знания. И выступим уже завтра, потому что всякое промедление становится смертельным. Покончим же с дикими людьми, о храбрейшие воины нашей многострадальной Ландирии!

Войско радостно крикнуло «ура!», но командиры высказали свои сомнения:

— На поле со своими — это одно, а вот как оно в настоящем-то бою развернётся...

— Это можно проверить только в сражении, — пожал плечами рыцарь. — Теперь же ведите всех в казарму, пусть люди отдохнут как следует. А кто дезертирует этой ночью, тот по законам военного времени умрёт не на поле боя, а под топором палача.

— Вряд ли желающие найдутся, — согласились семидесятники.

— Мне тоже выступать с вами? — Дзог подошёл к Барди, виляя хвостом.

— Без тебя никак, ты заменяешь целый танк. Только в этот раз пойдёшь последним, чтобы не спугнуть диких людей. Они должны на нас напасть, тогда мы сможем их уничтожить. Проведём две карательные акции — одну в этом лесу, вторую в том, что по дороге в Сандирию.

— А я предлагаю обмануть наших врагов, мой план даже проще. Пускай пастухи заведут стадо на какой-нибудь луг, а ты спрячешь людей поблизости в лесу, замаскируешь их ветками. Засада всегда лучше, чем подставлять под удар всю армию. Дикие люди ни за что не удержатся и нападут на незащищённых коров, вот тут мы их и накроем!

— Знаешь, Дзог, думаю, пора назначить тебя главным советником по тактике. Откуда такие глубокие познания в военном деле? — улыбнулся Барди.

— Приятно, что заметил. — Звероящер упивался завистливыми взглядами семидесятников. — Сколько раз я говорил тебе, что драконы намного умнее людей? На самом деле всего лишь насмотрелся кинофильмов о войне во Вьетнаме... А хорошие советы положено хорошо оплачивать. Раз уж я не только вездеход-вертолёт-огнемёт-бронетранспортёр, да по совместительству еще и советник по тактике, значит, и содержание моё неплохо бы увеличить. На одну упитанную овечку...

— У тебя и без того живот как рогоналевская бочка, — парировал рыцарь к удовольствию семидесятников, вызывая хохот солдат. — Еше чуть-чуть, и треснет от перелива!

— Это не твоя забота. Во-первых, он мой, и, во-вторых, он ОЧЕНЬ БОЛЬШОЙ ЖИВОТ, — особо подчеркнул вторую часть фразы Дзог. — Там целое стадо поместится. Разумеется, в виде тщательно пережёванного фарша...

— Делай что хочешь. — Барди не стал спорить. — Если тебя не беспокоит собственное здоровье, уровень холестерина, хроническое ожирение и запор — вперёд, захламляй, надрывай свой живот, он и вправду твой! Только помни: народ голодает, и каждая бедная овца — это...

— Разошёлся, — буркнул Дзог, стыдливо потупив взор, но настаивать на повышении пищевого довольствия уже не смог.

Героический принц, довольный собой, поскакал к замку. Во дворе он увидел непонятно откуда взявшийся стол под тенью зонтика из уличного кафе. За столом сидел предприимчивый маг Горо и на удивление собравшимся охранникам манипулировал тем, что на вокзалах называют «напёрстками». Похоже, дело шло в его пользу, в раскрытом мешке под ногами хитрого деда уже накопились выигранные им вещи и деньжата. Компания вокруг стола жарко обсуждала судьбу ореха под «напёрстком», неподалёку расхаживал Рогональ... в нижнем белье, нервно размахивая короной.

— Не стоит, ваше величество. — Барди мгновенно уловил в глазах короля признаки «игорной лихорадки». — Корона — вещь святая, а Горо всё равно выиграет.

— Но я сам видел, как орех покатился под правый! — Рогональ нервно топнул ногой.

— Ваше величество, холодно, простудитесь, идите домой. Всё, что вы видели, — это иллюзия, мошенничество, ловкость рук, не более...

— Мошенничество?!! — Правитель Ландирии растолкал охранников, пинками напомнив им, где их рабочее место, пробрался к «напёрсткам» и бухнул кулаком по столу: — А ну дай отыграться, мошенник!

— Отыгрывайтесь, — равнодушно ответил маг, стараясь не встречаться с гневным взглядом рыцаря. — Что ставите на этот раз?

— Играю в долг!

— Ваше величество, не пойдёт...

— Я отдам! Потом. Может быть...

— Не пойдёт, ваше величество.

— Тогда за счёт зятя, он отдаст!

— Ваше величество, а это уж тем более не пойдёт!!!

— А в кредит, под залог замка?!

— У него высокие проценты, — вставил слово Барди, — не соглашайтесь, ваше величество, у нас ещё с Кирикией вопрос не решился.

— Ничего не знаю! Где орех, где этот проклятый орех, я вас спрашиваю?!

— Что-то у нас давно водных процедур не было, — промурлыкал сенешаль Монти, подходя к ним с полным ведром. — Пора охладиться, мой король.... Водичка хорошая, с самого дна колодца, вы и разделись почти, ну-ка, ну-ка, ап!

В мгновение он окатил государя с головы до ног. Видимо, ничуточки не боясь ответственности.

— Мама! Нет! — взвизгнул мокрый Рогональ, но поздно...

— О вас же беспокоюсь... Может, ещё ведёрко?

— Хватит! Я всё осознал, я не буду играть. Оставьте меня! Я... дайте же мне хоть переодеться... а с этим мошенником мы потом... я ему ещё припомню!

Король побрёл прочь, бдительный Монти — за ним. Барди без слов поднял мешок, раздавая вещи проигравшимся охранникам, маг отвечал покорным молчанием.

— Лучше бы помогал к войне готовиться, — процедил сквозь зубы рыцарь. — Это же форменный грабёж, сам прекрасно понимаешь.

— Мне было скучно, хоть в запой уходи, — грустно вздохнул Горо. — А они такие забавные, суетятся, переживают... По крайней мере, я почувствовал к себе хоть какое-то внимание. Да простит меня усопший наставник Дзенга, упокой Господь его великую душу!

— Что ты хочешь этим сказать?

— Что в последнее время ты не обращаешь никакого внимания на своего старого друга.

— А ты не видишь, чем я занят? Завтра выступаем в поход против диких людей, будет жестокая битва. Хочешь внимания, пошли вместе повоюем!

— Э-э, для этого я слишком стар, — закашлялся чародей.

— Тогда хотя бы наколдуй, чтобы мы победили!

— Всегда пожалуйста.

— Как успехи Розамунды?

— Она больше во мне не нуждается, запоминает, как слон, трещит, словно торговка, сама фильмы переводит. Вчера меня буквально в отставку отправила, так и сказала: Горо, гоу хом!

— Надо же, большие способности!

— Ага, и потребности тоже. Съела почти все наши запасы, вещи прибрала, золотом обложилась и недурно себя чувствует! Если так пойдёт дальше, того гляди, она выгонит тебя из замка и обратно не впустит, пока не привезёшь новых подарков. Верь старому провидцу — она способна не только языки учить, головы сносить тоже сможет!

— А ты не в своё дело не лезь! Ишь язык длинный, аж по земле метёт, я и наступить могу, — разозлился Барди, в глубине души признавая правоту старика. — Разговорился тут, понимаешь...

— Не кипятись, старые маги лучше разбираются, что к чему. Горючее в машине на исходе, прежние фильмы когда-нибудь принцессу интересовать перестанут, новых захочет, а где их взять? Я уж молчу о деликатесах. Не верю, что твоя супруга с радостью вернётся к пережаренной баранине и лепешкам-подметкам! Ну ладно, извини, понесло меня с расстройства... А теперь пара слов как мужчина мужчине. Раз уж завтра — поход, слушай совет. Неизвестно, надолго ли затянется твоя спецоперация, поэтому рекомендую вечером подпоить жёнушку и как следует повеселиться. — Горо шаловливо подмигнул. — Давай, голливудский мачо, не стесняйся, пиво-то, наверное, в запасниках ещё есть?

— Гм, вообще-то есть, — задумался молодой человек, но решил сменить тему: — А ты сам-то что вечером собираешься делать?

— Волшебникам не пристало ходить по бабам, мы должны поучать молодое глупое поколение. Поэтому я, пожалуй, пообщаюсь с этой домашней ящерицей, которая ничего не понимает в жизни, с Дзогом.

Горо похлопал рыцаря по плечу, щёлкнул пальцами — стол и зонтик исчезли. Маг не спеша побрёл к воротам, забытый орешек покатился следом.

«Ну что ж, — пожал плечами Барди, направляясь к амбару с джипом. — Совет, кстати, не бесполезный, и пиво может помочь...»

Прихватив упаковку, Барди заглянул сперва к сенешалю, повелел пригнать к Дзогу вечернюю овцу, после чего отправился в собственные апартаменты.

Жену застал в обычном положении, лёжа на кровати, но на этот раз она смотрела фильм с его участием, поэтому соблаговолила повернуть голову и проявить зрительский интерес.

— Неплохой ты артист, милый, но посредственный. Сцена расправы с иноземным чудовищем взрывоопасным вирусом из бортового компьютера, конечно, впечатляет, но всё равно никакого сравнения с Сандорагом ты не выдерживаешь!

— Спасибо за честность, а ведь совсем недавно я, кажется, был твоим единственным и лучшим героем.

— В том-то и дело, что был, — вздохнула Розамунда. — Но всё в жизни когда-нибудь проходит, ты не оказался единственным и неповторимым.

«Что ты несёшь?» — хотел рявкнуть рыцарь, но, вспомнив совет Горо, смирил свой гнев:

— Посмотри, что я принес тебе, дорогая.

— Пиво?

— Самое лучшее в мире, из Дании.

— Папуля предлагал мне пиво, отвратительное пойло, говорил, что рецепт у тебя взял. Надеюсь, оно было не датское?

— Нет, это совсем другое, его варил не папа, его варили профессиональные пивовары.

Барди вскрыл банку, налил шипучую влагу в деревянную кружку и вручил сомневающейся телезрительнице. Она сделала маленький глоточек, прикрыла глаза, почмокала языком, глотнула ещё.

— Совсем другое дело, Барди, — констатировала принцесса. — Приятно на вкус, свежо, мне нравится. Наливай.

— Я оставил только для нас двоих, смотри, Рогоналю не сболтни.

— А то я не знаю! Налей мне ещё. Хорошо, что оставил.

Он только этого и ждал — Розамунда жестами, привычными для запойного пьяницы, опрокидывала кружку за кружкой, сказывалась папина кровь.

После пятой банки жена посмотрела на Барди затуманенным взглядом.

— Иди ко мне, — прошептали ее нежные губки. — Сандор... и-и-ик!

Барди решил отложить скандал. Принцесса здорово захмелела, раз допустила такую грубую ошибку, но он простил, заключая ее в свои объятия...

9

В шесть утра Барди собрал во дворе военный совет: он, семидесятники, Дзог и маг Горо в качестве наблюдателя. В половине седьмого построили солдат. Было прохладно, царил полумрак, на земле по колено разливался туман. Стояла довольно поздняя осень, и зима могла ударить морозами в любой момент.

Совет состоял вот в чём. Барди сообщил, что обдумал вчерашнее предложение Дзога и нашёл в нём много рационального. Идея с поляной, приманкой и вооружённой засадой казалась простой и соблазнительной. Барди успел расспросить грибников, которые назвали подходящее место в глубине леса. Семидесятник Даго сомневался, ему не давали покоя колючие заросли, которые, несомненно, помешали бы провести овец к месту назначения. Второй семидесятник по имени Заган тоже выразил сомнения, ведь в лесу есть ещё и волки, а потом, колючки одинаково безжалостны ко всем. Дзог нервно поглаживал пузо. Чародей же, когда все посмотрели на него, объявил, что он вообще пацифист и сторонник не подрывной, а разъяснительной работы, например, листовки распространять или раздавать дикарям стёклышки. Был в Голливуде один орангутанг, фантики собирал, разглядывал их, успокаивался...

Рассуждения мага никого не воодушевили. Потом советовались, не заменить ли овец менее нежными козами, но отбросили и эту затею, как вдруг Барди вышел с новым предложением:

— Применим тактику железного кольца, понадобится старое тряпьё и жир для пропитки.

Горо попытался разобраться, в каком фильме было про кольца, и, кажется, начал вспоминать, но огорчился, ведь конца фильма он так и не дождался — уснул где-то на втором часе. Семидесятники подавно ничего не понимали. Барди пояснил:

— В лесу темно, а мы факелы зажжём, с огнём пойдём! Дикари боятся огня, никогда его не разводят, стало быть, и нас испугаются, побегут как миленькие. Солдаты пойдут на расстоянии десяти локтей друг от друга, ударяя древками факелов о щиты, поднимется шум. А двигаться надо по дуге навстречу друг другу, пока не замкнётся круг. Дикари рванут туда, где будет просвет. Сделаем так, чтоб они выскочили на поляну, где мы по ним и ударим.

— Потрясающе, Барди! Вот что значит внимательно читать сценарии, — похвалил Дзог. — Горо, с тебя понукающее колдовство, чтоб дикари уж наверняка впали в панику!

Время решительных действий неумолимо приближалось, туман начинал рассеиваться, некоторые солдаты ухитрились задремать стоя. Кто-то принёс ветошь, и жир нашёлся, а потом Барди раздал весь запас своих зажигалок «зиппо».

На опушке перед лесом дракон получил чёткие инструкции:

1) шуметь погромче,

2) деревьев валить побольше,

3) пламя пускать почаще.

— Вы так со мной без работы останетесь, — насмешливо бросил он солдатам, присматривая подходящий ствол. — А ну-ка, разойдитесь, двуногие!

Недолго думая, звероящер вцепился в самую сухую сбсну и начал рьяно выворачивать её из земли. Через пять минут пустопорожнего кряхтенья он попросту обломал ствол у основания и взмахнул крыльями. Держа сосну будто ракету, Дзорг устремился в небо. Из-под облаков донёсся довольный драконий рык, сходный с рёвом быка-производителя.

— Детишки будут гордиться тобой! — не сдерживая восхищения орал Барди. — Оставь и нам немного дикарей на закуску!

Бомбардир-ракетоносец завис над лесом, выбирая мишень. Вот он заметил что-то, взял курс, всё войско двинулось в том же направлении. Да, выкуривание началось, столько зажигалок в одном месте, столько факелов, столько поджигателей здесь ещё никогда не видели!

Сборище диких людей обнаружилось благодаря зоркому звероящеру. За отсутствие хорошей маскировки они получили на свои дикие черепа сухое полено длиною десять метров, приличного веса, с солидной высоты. Древесная атака с воздуха дополнилась наземным побоищем с факелами. Почти никто не ушёл от расплаты, за исключением пары-тройки самых сильных и вёртких — лес проглотил их, убегающих, испачканных кровью, с лицами, перепелёсыми от страха. Первая победа была достигнута!

— Доброе дело сделали, — заметил довольный Дзог, когда они возвращались. — Если у меня когда-нибудь народятся дракончики, будет что им рассказать.

— Да здравствует наш ландрийский вездеход-вертолёт-огнемёт-бронетранспортёр, ура! — прокричал принц Барди.

— Ура, ура, ура! — отозвались солдаты.

— Да здравствуют спасённые овцы! — Дзог подхватил инициативу: сзади гнали его гонорар — два десятка блеюших шариков с шерстью.

Вот так, с победными криками и блеянием, вошли они в ближайшую деревеньку. Потрёпанных, грозных, вооружённых героев сначала приняли за грабителей. Но потом узнали дракона, который недавно давал здесь представление. На радостях старейшина организовал баню, появились румяные девки с хлебом-солью, голосистые старушки, и какой-то горбатый мужик раздаривал всем лапти как народный сувенир. Заночевали там же...

Наутро собрались домой, забрав с собой несколько крепких юношей-добровольцев, девки плакали, старушки тоже плакали, а горбатый мужик, протрезвев после вчерашнего, отбирал свои лапти обратно. Добровольцев построили, девок расцеловали, старушкам подарили овечку (хотя Дзог был против), лаптей не вернули. Отряд двинулся в родные казармы.

На одной из развилок снарядили гонца, он получил задание пройти все селения, возвестить о первой победе и начале новой мобилизации. Надо было собрать предельно возможное количество новобранцев.

В замке их ждали с нетерпением. Первым прибыл Дзог, сбросил с неба хорошую весть и с несколькими охранниками на шее вернулся в поле. Слуги короля первым делом спросили рыцаря, не удалось ли чего реквизировать у диких людей. Ящер, нервно озираясь, отвёл овечек в ближайший овраг. Отрицательный ответ стражникам не понравился, но главнокомандующий заверил их, что впереди новые сражения с дикарями, а логово их находится намного дальше к западу, и там, пожалуй, найдутся звериные шкуры и съестные запасы. Вроде бы больше с врага взять нечего...

Примчалась повозка с Рогоналем. Его первый вопрос был традиционным — не нашлось ли у побеждённых чего-нибудь выпить? Не услышав ничего обнадёживающего, высокородный пьяница повелел кучеру возвращаться. Барди едва успел спросить про Розамунду. Удаляясь, король буркнул:

— Сидит твоя ненаглядная, глядит в оба, и сам знаешь куда. Дура дурой! Замуж пошла, а толку?! Если б не мои долги... Ладно, чё при людях-то, сам всё знаешь, и без меня с нею разбирайся, я вам не советчик.

— Понятно, — нахмурился принц, перед его внутренним взором отплясывала суровая Розамунда в наушниках, с початой банкой пива в руке.

Солдаты осуждающе качали головами: благодаря стараниям придворных дам об интимных проблемах молодожёнов знали все до последней собаки, а за развитием событий следили, как за популярным сериалом «Вопли любви».

Значит, тёплой встречи не будет, печально признал победитель дикарей. Никто не видел, но в это самое время на голове у принца сидел невидимый труженик удачи гургил. Невесомый, он тщетно вдалбливал подопечному трезвую мысль — забыть, на фиг, капризную, невоспитанную, вредную, глупую принцессу! Выбросить её из сердца, из жизни, а лучше ещё и из замка... ЗАБЫТЬ, ЗАБЫТЬ, ЗАБЫТЬ!

Праздник в честь победы, по сути, мало чем отличался от свадьбы, правда, прибыли только местные, из военных были семидесятники и несколько наиболее отличившихся десятников. Дзог отпросился на пару дней, чтобы собрать вещи к переселению и поделить трофейных овец, из которых десять особей у него силой отобрали для пира.

Рыцарь кратко описал основные моменты битвы, отметил храбрость воинов и неоценимую помощь звероящера.

— Прекрасно! — оборвал его Рогональ. — Будь я на твоем месте, ни за что бы не справился, ты — герой! А сейчас ступай к жене, мы тут и без тебя допразднуем...

Наутро пышнотелая придворная дама рассказала магу Горо следующее:

— И чёй-то иду я мимо ихней спальни, ваше высокомогущество, а они так громко, ну так громко ссорятся, что даже ухо от двери отскакивает!

Прошу прощения у читателя, что ненадолго прерываю эту милую женщину с единственной целью добавить, что возле старого Горо находилось ещё трое охранников, два долговязых новобранца и собака Кучка.

— И, значит, говорит ей наш распрекрасный принц, иди, говорит, ко мне, согрей меня, дорогая принцесса, я с дороги одичал, я с дороги заскучал. А она, значит, и отвечает ему, нашему красавцу, что, мол, ей теперича нравится Носорог или Соромаг, ну не помню я, как звать его, в общем, наверное, разлучник какой-то. Вот, говорит это ему прямо в глаза! А Барди-то наш, разудалый удалец, пригрозил ей разгромить энтот телехлизор...

— Телевизор! — не выдержал Горо.

— Ага, я и говорю, техлевизор! Так вот, ваше высокомогущество, обещал топором разгромить. А потом у них как пошло-поехало, как скандалить начали, он орёт, она ревёт, тут мне как-то даже страшно за них стало, и в замочную скважину не видать ничего. Вот я, значит, чтобы чего не случилось, дверь-то и приоткрыла. Да, приоткрыла её немного, а увидела...

От нетерпения даже собака тявкнула на рассказчицу.

— Эх, — вздохнула женщина. — Жалко его как, красавец, умник, всё при нём, а принцесса наша какого-то изверга из ящика разглядывает дни и ночи, дни и ночи сплошняком! Открыла я дверь, а она, значит, ящик тот ручками обняла, собою укрыла, бранится, не пускает нашего принца. А он вокруг скачет, волосы на себе рвёт, бранится пуще Розамунды!

— Давно пора, — вставил Горо. — И не только браниться, а и по шее бить, причём лучше обоих сразу.

— Тут они меня и увидели! Сердце моё сорвалось, думаю, вот-вот умру, и побежала тогда я прочь и упала в беспамятстве! Вот... такая трагедия!

После достопамятного скандала прошла неделя, Барди готовился к новому карательному походу. Гонец объехал несколько сел и с огромным трудом набрал пополнение из молодежи, которую ещё надо было обучить. Зато семидесятники стали сотниками. Выпал первый снег, откладывать военные действия дальше было некуда.

Главнокомандующий реквизировал наличное сукно на складе сенешаля и поручил портнихам сшить тёплые накидки для солдат, потом в срочном порядке оборудовали казармы дровяными печками. Боевой дух оставался прежним, все были заняты подготовкой к новому сражению в зимних условиях.

Когда наступил долгожданный день, король произнёс соответствующую моменту вдохновенную речь, принц построил войско и объявил о начале похода. На этот раз в арьергарде ехали три телеги с продуктовыми припасами (потом на них привезут раненых и убитых). Плацдарм предстоящего сражения находился дальше, леса были значительно гуще, нога ландрийца туда не ступала, а вражеские силы могли оказаться намного серьезней, чем во время первой схватки.

Барди ехал на белом коне во главе колонны в сопровождении Дзога, бойцы шли молча, озабоченные мыслями о том, как выжить в бою. Время тянулось медленно, под сапогами солдат хлюпала грязь. Принц первым запел сочинённую им недавно строевую песню, колонна устало подхватила:

Ландирия, Ландирия, тебя мы зорко бдим,

В Ландирии, в Ландирии мы дикарей сразим!

Ландирия, Ландирия, сыновний наш ответ:

В Ландирии, в Ландирии врагу пощады нет!

Ландирия, Ландирия, мы всем им надерём,

Ландирия, Ландирия, об этом и поём!

После десятого повтора боевой дух заметно поднялся.

— Да ты просто рождён полководцем, Барди, — заметил до сих пор молчавший Дзог, пытаясь остановить эту волынку. — Если дальше будешь действовать в том же духе, дикари и впрямь разбегутся. А после дикарей можно на соседей посмотреть, очень мне хочется чужими овечками разжиться, ведь надо как-то перед Гейлой оправдаться за опоздание...

— Типун тебе на язык! — сплюнул рыцарь. — Во-первых, повода нападать на соседей у нас нет; во-вторых, Гейла никуда не денется; в-третьих, защита родины — превыше всего! Или наша боевая песня тебя не убедила? Солдаты, давайте-ка ещё раз!

Дзог резко завернул голову в крылья и проорал оттуда, заглушая голоса запевал:

— Хорошо-хорошо, я патриот! Я патрио-от! Но почему бы нам не спеть какой-нибудь мюзикл?! Или давайте вы помолчите, а я вам спою что-нибудь из Синатры...

Развлекаемое поющим ящером войско добралось до предполагаемой линии фронта. Сердца забились чаще, ибо в лесном мраке таилось что-то злобное, по крайней мере, такое было предчувствие. Безрадостные мысли посещали отважные головы, определённо дикари будут отчаянно защищаться, а не сдадутся на милость победителей. Да и надо ещё отыскать тех, кого победить...

Войско растянулось по всей дороге, стараясь охватить большую часть территории. Цель — огнём и драконом выкурить дикарей из их логова и отогнать к горному пролому, лишённому растительности, а там покончить с ними одним ударом.

— Зажечь факелы! — прокричал принц.

— Факелы готовь! — отозвались сотники.

Щёлкали зажигалки, показался первый дымок.

— Вперёд! — скомандовал Барди.

«Вперёд, вперёд, вперёд!» — разнеслось эхом.

Войско ломанулось в лес, ударив по нему всей своей мощью. Барди и дракон оставались в тылу, следя за флангами. Движение сквозь чащу незнакомого леса было трудным. Объявилось первое зверьё, а вскоре и первые дикари. Дзог выпустил большой и красивый язык пламени, сопровождая его громогласным рёвом. Дикари бросились наутёк, опережая лисиц и зайчиков.

Как и планировали, началось преследование, и продолжалось оно довольно долго, напоминая марафонский забег, зажглись запасные факелы, время поджимало — некоторые солдаты даже немного отстали. Рыцарь забеспокоился, но тут лес кончился и показался пролом, куда и направилась огромная масса дикарей, заполняя его чёрной косматой рекой немытых тел.

— Не знал, что их так много! — удивлялся Дзог. — Похоже, мы здорово влипли! Драться придётся долго.

— Да уж, мало не покажется! — согласился с ним Барди и с кровожадным криком бросился вперёд, увлекая за собой войско.

Арбалеты сделали свое доброе дело, но дикие люди быстро пришли в себя, и начался настоящий бой. Дикарки сражались наравне с мужчинами, солдаты в свою очередь никому не давали снисхождения. Узость пролома давала преимущество нападавшим — численное превосходство дикарей не имело большого значения, они толкались, давя друг друга, и железный кулак сгруппированного войска косил их, как зрелую пшеницу. Ряды павших сменяли новые пополнения, сеча была жестокой и беспощадной. Конь рыцаря несся вперёд, Дзог поливал огнём направо и налево. Барди ожесточённо рубил врагов, которым не было конца. Дикие люди не собирались сдаваться...

Последние дикари защищались с неописуемой яростью и неистощимой энергией. Медленно, но, под неослабевающим напором ландрийцев враг отступал. И только Барди сказал себе, что исход битвы предрешён, как вдруг совсем близко возник огромный косматый силуэт. Кольчугу на спине рыцаря пробило каменное копьё, а на голову рухнула тяжёлая дубина — принц Ландирии без сознания рухнул с седла...

Спустя несколько часов глаза героя открылись, он лежал на соломе в одной из телег, мирно скрипевшей по дороге домой. Рядом тряслось несколько трупов, а сверху на него любовалась громадная голова Дзога:

— Добро пожаловать на этот свет обратно! Я уж подумал, что ты отправился в более благоустроенное место, но боги хотят видеть тебя здесь, это и понятно — я же до сих пор мотаюсь в холостяках чёрт знает где, и неизвестно, сколько мне придётся этим заниматься. Вот, наверное, там, наверху, и вошли в моё положение, приказав твоей душе выполнить данное слово...

— Заткнись, Дзог! Где мы? Что случилось? Мы победили или отступили? — Пытаясь приподняться, рыцарь застонал и повалился на солому.

— Ты на второй телеге от головы и на второй же от хвоста обоза. Относительно случившегося... Всё могло быть и хуже, если бы я не расплющил хвостом того дикаря. Здоровый был бугай, не в пример другим, хорошо, что я его вовремя заметил, а то бы он тебя уделал! В смысле, до победного конца...

— Спасибо, а чем закончилось сражение?

— Восемьсот два — девяносто восемь в нашу пользу. Я всех лично пересчитал, а сотники записывали.

— Погибло девяносто восемь наших?! — простонал рыцарь. — Да как же я вернусь в замок, что же скажу их родным, это ж почти треть армии!!!

— Зато дикарей больше нет, — мудро заметил дракон. — Были, да все вышли! Теперь твои крестьяне будут спокойно пасти овец и коров. — Тут он проглотил литров пять драконьей слюны. — Сельское хозяйство возрождать, пищевую индустрию поднимать, колбасные заводы строить... Я войду в долю как главный инвестор!

— Ты опять о своём желудке...

— Конечно! Герою не стыдно и о себе подумать! Я так устал, что облачко дыма не смогу выпустить, похудел весь, как в годы голодного детства, килограммов пятьсот—шестьсот сбросил, живот к спине прилип, даже не булькает, есть нечего, плохо мне, до замка дотяну ли?!

— Разнылся, разнылся, тоже мне герой!!!

— Это было извинительное проявление маленькой слабости, — фыркнул звероящер. — А ты-то как?

— Не видишь, шевельнуться не могу, но вроде живой.

— Потерпи, кто-то задел тебя копьём, а тот дикарь добавил дубиной, но лекарь сказал — заживёт. Дома отлежишься, отдохнёшь, любимая тебя выходит...

Пожалуй, Дзог был единственным, кто не интересовался супружескими отношениями рыцаря, и Барди невольно вспомнил о жене — сидит небось у экрана и смотрит свои фильмы. От этой мысли ему стало не по себе, ведь на самом деле некому будет его пожалеть: повязки на его теле пропитались кровью, голова кружилась, он был очень слаб. Несмотря на постоянную тряску, принц кое-как прикрыл глаза и уснул, он нуждался в исцелении.

— Помни, счастливчик! — донеслось до него сквозь сон. — Ты должен быстро поправиться и отвезти меня к Гейле. Ты обещал! Эй, солдаты, как насчёт строевой песенки? Ландирия, Ланди-рия, тирьям-пам-пам — хо-хо!

10

Барди открыл глаза и с удивлением обнаружил себя в новой обстановке: небольшая комнатка, над кроватью балдахина нет, стены голые, повернув голову, он увидел свой горшок, в противоположной стороне маленький столик и стул, на спинке стула верные джинсы, рядом ведёрко с ковшиком — вот и вся декорация. Короче, апартаменты отнюдь не королевские...

Мысли путались, факты накладывались один на другой, отказываясь выстраиваться согласно логике. Были смутные воспоминания, что раньше он лежал на носилках, потом его несли вверх по какой-то лестнице и сотник Даго ругался на толстяка-сенешаля, а Розамунда... в воспоминаниях ей места не нашлось.

Рыцарь приподнял одеяло и увидел чистую повязку на груди — о нём кто-то позаботился, но кто? Лекарь? Попытался подняться — острая боль пронзила тело, но, опираясь на руки, он заставил себя сесть. Нащупал огромную шишку на голове, вспомнил о дубине дикаря.

Неожиданно Барди почувствовал, что ему очень НАДО. То есть приспичило окончательно, а встать невозможно, любое малейшее движение вызывало неописуемые муки, поэтому заветный горшок оказался недостижимой целью. Обмочить матрац — это уж слишком не по-рыцарски...

— Розамунда-а!

— Да, господин. — В дверях показалась незнакомая девица.

— Ты не Розамунда, а дело слишком интимное.

Девушка понятливо кивнула и, опустив глаза, пояснила:

— Пока вы не выздоровеете, мой принц, я буду вам прислуживать. Так велела принцесса, мне приказано исполнять любое ваше желание.

— Прямо-таки любое? — буркнул Барди, косясь на вожделенный горшок.

— Да, ваша светлость, — пробормотала девушка, краснея.

— Тогда помоги разобраться с горшком.

Грешно обременять читателя утомительным описанием ненужных ему подробностей. Скажем главное: больной отметил прелестную улыбку своей нянечки, ему понравились прикосновения её рук, спокойный и нежный голос, а самое главное — скромность и исполнительность. Может быть, потому, что два последних качества напрочь отсутствовали у Розамунды.

Юную сиделку звали Хельга.

— Зови меня просто Барди, — доброжелательно предложил рыцарь. — Там, откуда я когда-то вернулся, это в порядке вещей. Но обращаться ко мне по имени можно при одном условии, когда рядом нет ни души, хорошо?

— Хорошо, господин.

— Скажи: «Хорошо, Барди».

— Хорошо, Барди. Еще что-нибудь хотите?

— Обращайся на «ты».

Щёки девушки заполыхали, с огромным усилием она выдохнула:

— Хочешь чего-нибудь, Барди?

— Позови мою жену, а потом мага Горо.

— А может, сначала позавтракаете? Ой, в смысле, поешь, а то всё остынет.

— Договорились.

На подносе лежала традиционная чёрствая лепешка, а рядом стояла миска с чечевицей и кусочками свинины — ни галет, ни конфитюра, ни ветчины. Не ахти какие лакомства, но до суровых разборок с супругой надо было подкрепиться.

Когда появилась Розамунда, он успел проглотить уже ползавтрака.

— Хай! — поздоровалась принцесса на английский манер. — Ну и как мы себя чувствуем?

Вопрос не вылился ни в поцелуй, ни в объятие — так, формальное проявление дежурного интереса. Барди начал первым:

— Почему я лежу здесь, а не в нашей спальне?

— Потому что в фильмах больным дают отдельную палату.

— Вот как?! А в реальной жизни любящие жёны обычно заботятся о раненых мужьях.

— Я очень даже забочусь! — делано возмутилась Розамунда. — У тебя тут тихо, никакой гремящей музыки, тебя кормят и лечат, всё как в хорошей больнице.

— Между больным и раненым есть разница, — возразил принц.

— Какая? — непонимающе пожала плечами его жена. — Ладно, я пойду, мне ещё вторую серию досмотреть надо. Если захочешь меня видеть, скажи служанке, она сбегает и позовёт.

— Подробности битвы тебя не интересуют?

— Мне всё доложили, как положено. Ты — герой, враги пали, наших хоронят с почестью, короче, скука, да и только... Но это твои обязанности: раз уж женился на принцессе, выполняй их!

«Придётся выкинуть телевизор, — подумал раненый рыцарь, когда принцесса удалилась. — Только бы выздороветь, покажу ей, где раки зимуют».

В комнату сунул горбатый нос Горо, старик красовался в новом балахоне и чрезвычайно высоком колпаке.

— Ну, здравствуй, жертва дремучего Средневековья, — прокряхтел он, бесцеремонно усаживаясь на край кровати. — Вот, зашёл проведать, думаю, ты хочешь меня видеть.

— Окажи услугу, могучий маг, — Барди приподнялся на локте, — залезь вон в те брюки и достань ключи от машины, я объясню, как работает дистанционка.

Горо лениво исполнил распоряжение и непонимающе покосился на рыцаря:

— Покататься хочешь?

— Нет конечно. Знаешь, как пользоваться дистанционным управлением?

— Понятия не имею, в Голливуде к моим услугам всегда было жёлтое такси с мексиканцем за рулём.

— Ладно, объясняю: вот брелок, вот зелёная кнопка. Нажмёшь — откроется багажник, в левом дальнем углу возьми туалетную бумагу, две упаковки, и ноутбук, он мне нужен. Потом захлопнешь багажник, дважды нажмёшь на красную кнопку, услышишь щелчок — всё в порядке, машина заперта. Неси бумагу и компьютер сюда. Усвоил? Повтори!

— Э-э-э, открываю багажник, беру ноутбук... закрываю, несу туалетную бумагу... нажимаю два раза на зеленую кнопку и красную машину.

— Господи, ты все перепутал! Не можешь запомнить элементарного?! Хельга!

Румяная девушка вошла в ту же секунду, словно ждала, что ее позовут. Казалось, от её прихода комната озарилась, как при солнышке в ясную погоду...

— Слушай, я пытаюсь объяснить этому тупице, что мне нужно принести пару вещей из багажника. А он прикидывается столетним дубом, сходи с ним, пожалуйста, а то у него совсем крона поехала.

И Барди терпеливо повторил всё насчёт брелка дистанционки.

— Есть вопросы, Хельга?

— Что за чем делать, я запомнила, но не знаю, что такое «компьютер и туалетная бумага».

— Он знает, главное, проконтролировать это чудо в колпаке. Ну давайте, идите вместе!

Минут через двадцать они вернулись, выполнив задание на «отлично».

Горо получил приз в виде одного рулона туалетной бумаги и отправился прочь осмысливать причины своего маразма. Уходя, он обещал поколдовать насчёт заживления ран, но Барди сказал, что больше доверяет лекарствам и не хочет обременять старого человека.

Рыцарь включил ноутбук. К удивлению любопытной сиделки, цветной дисплей засиял. Она стояла не шевелясь и почтительно наблюдала.

— Смотри сюда. — Барди жестом пригласил девушку подойти ближе. — Эта чудесная шкатулка называется компьютером, я давно не заглядывал в него, но теперь есть время и желание поработать.

Он выбрал раздел «Экосистемы» и два раза кликнул окно «Сосновый лес» — из динамиков компьютера послышался шум ветра, раздались птичьи трели и рёв медведя, встроенный вентилятор донёс запах ёлок.

Хельга принюхалась и широко распахнула глаза. Барди только теперь заметил, какие они были тёплые, цвета тёмного янтаря, в них хотелось смотреть и смотреться.

— Чудо, чудо невиданное! — прошептала девушка. — Это творение великих магов! Таких, как ты, да?

Он решил не разубеждать её, пускай пока мультики посмотрит. Барди поставил ей несколько анимационных фильмов: собаки гонялись за кошками, плясали злые колдуньи, дельфины и тюлени жонглировали цветными мячиками — всё это движущееся многоцветие окончательно сразило простую средневековую служанку.

— Спасибо тебе за чудеса! — Наконец-то к ней вернулся дар речи. — А теперь пора обедать, ты должен набраться сил!

Оставшись один, Барди вспомнил о том, что его давно волновало, и решил порыться в энциклопедии. Свои вопросы он начал задавать со слова «Шумер». Из девяноста ссылок выбрал первую: «Старейшее государство в истории человечества, создавшее первые золотые украшения и письменность примерно за 3100 лет до Рождества Христова. Располагалось в Юго-Восточной Азии. Шумерская письменность просуществовала примерно до 600 года до новой эры, пользовались ею и другие древние государства. Хотя уже в те времена разговорного шумерского языка давно не существовало».

Рыцарь решил просмотреть раздел «Шумерская письменность», экран показал непонятные клинописные знаки. Следовательно, о Шумере в Голливуде известно, заключил он и запросил Ландирию.

Ноль ссылок.

Кирикия?

Ноль ссылок.

Сандирия?

Ноль.

И так далее...

Барди перешёл к другой базе данных, но его ждал аналогичный результат — никаких сведений. Он невольно потрогал себя за нос — как и всё остальное, нос был реальным. Отсюда вытекали многие вопросы...

Например, раз у Горо была древняя шумерская книга заклинаний, то о Шумере известно в обоих мирах, а вот с Ландирией что-то не сходится.

Где находятся его страна и её соседи? Рогональ не похож на библиофила, Горо тоже, хоть и носится со своей книжкой. Наверное, ответ должны знать в других королевствах, там, где историю действительно изучают.

Покуда он ломал голову над загадкой сотворения мира, Хельга принесла обед. Её фигура отвлекла рыцаря от глобальных вопросов, девушка выглядела весьма аппетитно... «Чёрт побери, какие мысли лезут мне в голову!» — нервно обругал он себя, переводя взгляд на съестное. Кроме лепешки и знакомой чечевицы на подносе стояла мисочка с салатом из капусты с морковью, рядом краснели два наливных яблока.

— Иди сюда, я покажу тебе кое-что. Пока я ем, ты поучишься играть на компьютере.

— Играть? — Хельга смутилась. — Я немного понимаю в игре на мандолине, а магическую коробку никогда не видела. Как на ней играют?

— Не надо ничего уметь, ты научишься, смотри.

Он показал Хельге простенький пазл, принцип работы мышкой и, оставив девушку пыхтеть над картинкой, принялся есть.

— Получилось! — воскликнула она довольно быстро. — Хочешь посмотреть?

— Молодец, тогда я покажу тебе другую игру, — улыбнулся Барди.

Умная, работящая, старательная, разве не о такой он мечтал, страдая по Розамунде? Да, именно о такой. Кроме того, Хельга действительно была хороша собой — тёмно-каштановые с красноватым отливом густые волосы волнами падали на плечи, миндалевидные блестящие глаза, длинные ресницы, изящно изогнутые брови, упругие губки и маленький носик. От неё веяло чистотой и непосредственностью.

За стенами замка бушевала зима, а их отношения становились всё более тёплыми. Стоило Барди позвать служанку, как та мгновенно появлялась — просто Хельга всегда была рядом, всегда о нём думала, воистину это была сама преданность.

Компьютерные игры или забавные истории про Дзога и старого колдуна были всего лишь поводом увидеть её, услышать ласковый голос, нечаянно коснуться. На фоне протокольных визитов жены присутствие Хельги было самым большим волшебством...

Через неделю Барди с удивлением обнаружил, что способен самостоятельно добираться до горшка, но скрыл это, потому что общение с девушкой стало ему необходимо. Однажды они вдвоём сидели за компьютером, шутили и смеялись, неожиданно в комнату ворвалась Розамунда (очередной диск не хотел запускаться), увидела их счастливые лица, и тут началось:

— Ну-ка, выйди, сучка! Это чё такое, я не пойму?! Да я вас...

Хельга пулей вылетела из комнаты.

— Какого чёрта? — возмутился Барди. — Что за нелепые подозрения?!

— А то я не вижу, как ты на неё запал! Все мужики одинаковые, отвернёшься, они уже висят зубами на первой юбке!

Эта вспышка ревности была совершенно необъяснима. С одной стороны, он как муж давно уже не интересовал Розамунду, а с другой — принцесса делала вид, что оскорблена в супружеских чувствах. Наверное, видела нечто подобное в каком-нибудь фильме.

— Хочешь выгодную сделку? — сдался Барди, когда семейный скандал достиг апогея.

— И что ты предлагаешь? — подозрительно сощурилась принцесса.

— Ты не трогаешь эту девушку и не устраиваешь сцен, а я, когда поправлюсь, подарю тебе новые фильмы и не выкину аппаратуру, хотя давно собирался это сделать. По рукам?

— И ты ещё выдвигаешь мне ультиматумы?! — Её гнев продолжал бушевать скорее ради приличия. — Не забывай, я — принцесса!

— Хорошо, тогда не сделку, а соглашение, — кивнул рыцарь. — Ты — принцесса, таковой и останешься! Хельга — сиделка и всегда будет знать своё место. Что тебя волнует? Посмотри исторические фильмы: у принцев и королей всегда были содержанки, и это ничуть не умаляло чести их благородных жён. Эта девушка очень хорошо обо мне заботится, я ею вполне доволен и не хочу, чтобы ее меняли. Тебе нужны новые диски — ты их получишь. Договорились?

Розамунда призадумалась.

— Ладно, но уговор таков: телевизор мой, и только мой, ты на него больше НИКОГДА не замахиваешся. А новые фильмы, которые ты где-то припрятал (я так и знала!), принесёшь ВСЕ СРАЗУ, как только начнёшь ходить.

Она демонстративно удалилась, хлопнув дверью. Когда шаги в коридоре затихли, Барди выждал минуту и осторожно позвал Хельгу.

На лице девушки еще не высохли слезы.

— Все принцессы одинаковые, моя милая, ради каприза готовы перегрызть глотку кому угодно. Не плачь, побудь со мной, мне с тобой так хорошо.

Это было равносильно признанию в любви, и, кажется, они поняли друг друга правильно...

Прошла ещё одна неделя, рана на спине затянулась, но ни Барди, ни Хельгу это не радовало. Меняя повязки, девушка могла судить о физической форме господина, поэтому номер с горшком выглядел неправдоподобно. Но оба они хотели, чтобы лечение продолжалось, как и прежде, а это было уже невозможно...

Как-то они играли в шахматы с компьютером, в комнату без предупреждения ввалился Горо.

— Ты чего пришел? — не слишком любезно приподнялся с места рыцарь.

— Как это «чего»? А зачем вообще приходят друзья? Чтобы повидаться, спросить: «Как дела, как здоровье?» Полагаю, ты не собираешься вечно тут валяться, а то Дзог очень волнуется. На улице похолодало, опять шёл снег. Он весь дрожит от холода и всё ждёт, когда ты отпустишь его к Гейле. Совсем рехнулся, все уши мне прожужжал про маленьких дракончиков. Сколько можно парню маяться, совесть поимей!

И только тут Барди стало по-настоящему стыдно. Бедняга Дзог честно служил ему все эти дни, считая себя солдатом — вездеход-вертолёт-огнемёт-бронетранспортёром и не смея без разрешения уйти в самоволку.

— Передай Дзогу, что я завтра же с ним встречусь, мне стало намного лучше.

— Это другое дело! — обрадовался старый маг. — Ну, так я пойду?

Рыцарь поднял голову и встретил печальный взгляд Хельги...

11

— Где мой меч и кольчуга, Хельга? — спросил принц, стараясь не думать, как им быть дальше. — Ещё принеси тёплую накидку и перчатки.

— Пойду поищу... — еле слышно отвечала она, а в глазах девушки уже блестели слезы. — Барди, мы больше не увидимся?

— Почему? Вот только разберусь с делами.

— Мне будет тебя очень не хватать, Барди. Но разве я, служанка, смею мечтать... Кто я такая? Сиделка, а ты — принц.

— Не плачь.

— Я не плачу.

— Выше голову, Хельга, мы что-нибудь придумаем. У Розамунды есть видеодиски и телевизор, она при деле. Я помогу Дзогу, он стеснительный, без меня ни посвататься, ни жениться не может. Придётся с ним вместе в Сандирию ехать. Но я тебя не забуду, ты хорошая и была так добра ко мне, так заботлива... а теперь ступай за моими вещами.

Далее последовал нежный поцелуй в лоб, на большее Барди не осмелился.

— Спасибо тебе за всё, родная.

Через полчаса принц покинул замок и навестил ближайшую казарму. Дракон лежал у входа словно собака, положив голову на передние лапы. Почуяв приближение рыцаря, он открыл один глаз, помутневший от грёз нереализованного вожделения.

— Явился наконец наш отец-главнокомандующий, какой хороший сон, — сладко промурлыкал дракон. — Или нет, стойте, неужели это и вправду он? — Дзог встрепенулся, тон его резко переменился. — Почему тебя так долго не было, Барди? Да если б я столько времени залечивал такие царапины, то давно бы весь живот себе отлежал!

— За чужой щекой зуб не болит, — шутливо отмахнулся рыцарь. — Лучше придумай, как до Сандирии будем добираться. Там в горах снега ещё больше, а на мне твоя свадьба висит, слово принца — золотое слово!

— Так мы просто полетим, дорогой мой! А снег долго не пролежит, я чую перемену погоды, растает скоро.

— Как это «полетим»?

— Просто. — Дракон встал на задние лапы и расправил крылья. — Как тебе размах? Да ты не бойся! Лучше помоги загрузиться дарами, завязать покрепче под брюхом, я же сам это не смогу сделать, а больше просить некого — сокровища всё-таки!

— Договорились, и когда летим?

— Летим сегодня же! Сначала ко мне в пещеру, там вяжем узлы и подарки, а потом к Гейле, она ждёт. Да, и советую тебе одеться потеплее...

Барди с трудом взобрался на широкую спину дракона и тут же понял, что сидеть ему там неудобно, он ёрзал, пытаясь устроиться понадёжнее. Мешали огромная шуба и шапка.

— Дзог, ты меня слышишь?

— Я не глухой.

— Давай сделаем из веревки что-то вроде уздечки и седло какое-нибудь — у тебя спина скользкая!

— Пересядь, там на шее есть удобное место, мне каскадёры говорили, подвинься вперёд и прижмись ногами. Эх ты, генерал, актёр, принц, а дракона оседлать не умеешь!

Рыцарь воспользовался его советом, но уздечка не помешала бы — хвататься всё равно не за что.

— Готов? — спросил Дзог. — Не замёрзнешь?

— Я уже вспотел весь от ожиданий! Хватит трепаться, поехали.

Дракон сердито рыкнул и тяжело побежал по проселочной дороге, чуть было не споткнулся, но вовремя распахнул крылья. Взмахи вначале были плавными, потом более энергичными, потом Дзог дважды подпрыгнул и...

Когда Барди решился открыть глаза и взглянул вниз, земля под ногами уходила в никуда. Да, они действительно летели, на высоте метров сто над землёй...

— Ты был бесподобен, дружище! — похвалил Барди, сползая с могучей чешуйчатой шеи, когда они наконец достигли первой цели — жилища Дзога. — Не хватало только стюардессы, виски, бутербродов и развлекательного журнала.

— Самолеты — это примитивная механика, — откликнулся Дзог. — Совсем не то, что летать самому.

Хозяин пещеры исчез внутри, порылся в куче камней и выкопал заветные чемоданчики. Их было четыре штуки, довольно помятого вида.

— Берём все?

— Ну уж нет, командуй у себя в замке, а с моей будущей супружницы и двух будет достаточно. Семейная жизнь штука сложная... Вдруг погонит меня через год, на что жить буду?

— Такой же скупой, как и Горо, — вздохнул рыцарь.

— Не скупой, а предусмотрительный! Мне, если хочешь знать, про тебя такого понарассказывали... Так что помалкивай, я, можно сказать, на твоих ошибках учусь.

Барди не ответил, молча потащив драконье приданое на свет.

Высота, набранная после второго взлёта, была гораздо больше предыдущей, холод пробирался даже сквозь толстенную шубу, и храбрый рыцарь закоченел. Миновали пролом, где проходило последнее сражение, потом озеро, затем увидели будку погранзаставы.

— Граница, — возвестил Дзог. — Скоро пещерка Гейлы.

Пронеслись ухоженные поля, нитки дорог и рек, пришёл момент приземляться. Барди буквально свалился с драконьей шеи, он напоминал полярника, замёрзшего на полпути к Северному полюсу.

Их ожидало героическое восхождение по «тропе влюблённых» — так окрестил дракон горную тропу, по которой озабоченный сенешаль Горголан вёл принца на первую встречу с Гейлой. Дзог пыхтел, валил деревья, его туловище было явно шире, чем у невесты, проделанная ею просека была для него узка. Только через полчаса героических усилий они наконец добрались до места...

— Гейла! — погромче крикнул рыцарь. — Покажись, я привёл тебе, кого обещал.

— Кому это я понадобилась? — донёсся из глубин темной дыры хрипловатый рык.

— Это рыцарь Барди из Ландирии, я привел тебе супруга, как договаривались.

В темноте вспыхнули два зелёных глаза, потом Гейла высунула голову, критически оглядывая жениха.

— Раздобрел, — заинтересованно отметила она. — А чего в чемоданах? Надеюсь, не кости ландрийских овец?

— Э-э, здесь... это, ну к свадьбе, так сказать... железки всякие, — только и смог произнести Дзог, с трудом переводя дыхание от восхищения фигуркой своей возлюбленной.

— Хм, что ж, давай посмотрим. Только лучше в пещере, чтобы без посторонних. К тебе это не относится, принц Ландирии, заходи, поможешь мне открыть чемоданы.

После того как оба дракона скрылись в пещере, Барди последовал за ними. Сделав несколько шагов, он обо что-то споткнулся: пол под ногами был усеян костями.

«А эта самка не особо чистоплотная», — брезгливо поморщился рыцарь с чувством некоторой обиды за Дзога.

— Ну, чего жмёмся? Я жду, — строго донеслось из темноты, снова сверкнули глаза.

— Иду, иду, — сообщил рыцарь, чиркая зажигалкой вновь и вновь. — Здесь слишком темно, шею свернуть недолго.

— Положи руку мне на хвост, — отозвался Дзог, приходя на помощь. — Шифр один, два, три, четыре. Ты же знаешь, я не люблю усложнять.

Барди успешно вскрыл оба чемоданчика, сокровища вспыхнули бледным золотистым светом, выхватив из тьмы две огромные морды будущих супругов.

— Неплохо блестит, — буркнула Гейла, первый раз уважительно посмотрев на Дзога. — Человек, ты свое дело сделал, можешь быть свободен.

— Но я обещал отвезти парня в Ландирию, — неуверенно вспомнил жених.

— Сейчас ты никуда не полетишь, — отрезала дракониха. — А твой принц пусть придёт завтра, в это же время.

Дзог не нашёлся, что ответить, и рыцарь счел благоразумным ретироваться. Главное, найти поблизости какое-нибудь село, монеты в кармане, слава богу, есть, но в случае чего в такой тёплой экипировке не страшно заночевать даже на улице.

Кстати, деревенька оказалась достаточно близко. Крестьяне накормили рыцаря неизменной чечевицей, чёрствыми лепёшками и салом, поселив в каком-то хлеву, где он провёл кошмарную ночь, выкармливая собой колонию незамерзающих насекомых. Рядом вздыхала корова, да так сочувственно, будто говорила: «Сама изнемогаю, сосед... Был бы второй хвост, подарила бы бить паразитов!»

Утро он встретил как благословение: не утруждая хозяев словами благодарности, не прощаясь, запахнул шубу, махнул бурёнке и побрёл прочь, благо утренняя прохлада не позволяла сбавить шаг.

Как ни странно, Дзог уже ждал его в начале просеки в позе преданной собаки.

— Давай взбирайся на спину, — тихо приветствовал он.

— И ни слова о первой ночи? — осмелился спросить рыцарь.

Дракон молча начал разбег.

— Тебя выгнали?

— Нет, но Гейла не позволила близости... Нам, видите ли, следует лучше узнать друг друга!

— И как долго?

— Пойди спроси! Кто поймет их капризы? Бабы везде бабы... Знал бы — не связывался.

— Наберись терпения, дружище!

— Придётся, раз уж выдал наперёд половину своих сбережений. Шутка ли?!

Барди умолк, переключившись на красоты природы. Поздняя осень окрасила предгорья Сандирии в золотисто-красный цвет, зеленели плотные ряды сосен, белели снежные шапки вершин. День был солнечный, небо ясное, голубое... Рыцарь поплотней закутался в шубу и стал думать о Хельге.

Гургил, незаметно устроившийся рядом, с удовольствием отметил: наконец, возвращаясь с чужбины, подопечный не думает о своей несносной супруге, а это уже что-то!

Снег в окрестностях замка Рогоналя таял, поэтому приземляться пришлось в грязную лужу перед казармой. Дзог соблаговолил поделиться своими планами:

— Значит, так, ты меня представил, сосватал, теперь покорми и можешь больше не волноваться.

— Я и не волнуюсь...

— А хвост у неё ничего, заметил?

— Наверное, но я не очень разбираюсь в хвостах, извини.

— Но чешую-то видел, оценил?!

— О да, разумеется, чешуя просто отпад!

Дзог завилял хвостом и побрёл куда-то, видимо, есть своих законных овечек.

Барди зашагал к подъёмному мосту, навстречу ему выбежал взволнованный сотник Даго:

— Мой генерал!

— Говори.

— Во время вашего отсутствия мы заметили лазутчиков в чёрных плащах. Они ошивались вокруг замка в пределах видимости, у них чёрные лошади, очень быстрые — нам не удалось их задержать, всадники скрылись в лесу.

— Преследование организовали?

— Да, мой принц, но они ушли.

— Что на голове у этих чёрных?

— Островерхие шлемы. Мы решили запереть ворота замка получше, на стене дежурят арбалетчики.

— И правильно сделали, а в поле посты поставили?

— Нет, мой принц.

— Напрасно. Приказываю выставить сейчас же и докладывать обстановку мне лично трижды в день и один раз в полночь!

— Есть.

Даго щёлкнул сапогами и убежал, а Барди побрёл к воротам.

— Стража!

Молчание. Кто-то где-то нескромно храпел — у Барди был отменный слух. Поднявшись в потайную келью привратной стражи, расположенную глубоко в стене, главнокомандующий получил возможность наблюдать двух сладко спящих бородачей.

— Па-дъё-ом! — скомандовал он. — Доброе утро, отличники службы!

— !!!...

— По пять ударов палкой обоим! Исполнение проверю у сенешаля.

«И это моё королевство!» — досадовал рыцарь, отсчитывая каблуками ступени крепостной стены, дальнейший путь его лежал в погреб.

Рогональ себе не изменял, его местоположение было тем же, состояние известным, расположение духа радостным, речь пока что разборчивой.

— Рад тебя видеть, зятёк, в добром здравии, хорошо, что не забываешь, заходи! Чудесная перментация получилась на этот раз.

— Ферментация, — машинально поправил Барди.

— Как ни называй, а попробовать надо. Держи, твоё здоровье!

Рыцарь махнул рукой и принял полную кружку недобродившего пива.

— Вот мне всё не верится, зятёк, неужто я и впрямь больше ничего не должен Сандирии?

— Ничего, ваше величество, даже не беспокойтесь.

— Вот и хорошо, помог отделаться от Диотемия, его проценты больше, чем моя голова поутру.

— Но Кирикии вы по-прежнему должны.

— Подождут, там и сумма поменьше, и срок прошёл совсем маленький, каких-то два годика.

— Четыре, если не ошибаюсь...

— Тьфу, да что ты к словам цепляешься? Не едут, и слава богу, давай за это выпьем!

— Моя рыцарская честь велит отдавать долги при первой возможности.

— А моя королевская смекалка говорит: бери, пока дают, не отдавай, пока не прижмут, и пей, пока льётся. Ха-ха-ха!!! Твоё здоровье, рыцарь!

— Другие короли рассуждают иначе, поэтому они богаче и сильнее вас.

— Ну и хватит об этом, каждый делает что может, давай о чем-нибудь другом?

— И о чём же?

— О налогах. Вот скажи, что так плохо собирают налоги? Воруют, что ли?

— Диотемий давно решил эту проблему, он и палку в ход пускает, и уши с носами отрезает, и руки с ногами рубит.

— Садист.

— Согласен, но такие меры не для удовольствия ему нужны, а ради порядка. В Ландирии, кстати, не мешало бы налоги снизить раза в три, может, тогда и платить начнут.

— Ну так помоги родине, устрой всё, я разрешаю! Твоё здоровье.

— Ладно, — согласился Барди. — Первым делом я сверстаю на компьютере экономический бизнес-план развития и льготного налогообложения.

— Только не надо магических слов, я пугаюсь. И вот ещё, люди говорят про чёрных разведчиков, мне это очень, очень не нравится! Ну не могли же кирикийцы послать ко мне наёмников?! Это уж слишком, правда? Здесь кроется что-то другое...

— Эти незнакомцы впервые появились во время ночного привала на озере, когда мы ездили закупать оружие. Уверен, к Ландирии давно присматриваются.

— Ох, Барди, вижу, работы тебе невпроворот... Ну иди же, правь нами!

Рыцарь задумчиво кивнул и, покинув убежище Рогоналя, решил пройтись под окнами их с Розамундой спальни. Да, всё как обычно, в наступающих сумерках за цветным стеклом было хорошо видно сияние, исходящее от экрана, и слышны обрывки киношных фраз и музыки. Удостоверившись, Барди отправился в свою «палату»...

Едва рыцарь погрузился в глубокий сон, нервный и настойчивый стук разбудил его. Нет, это не Хельга и вряд ли Розамунда. Прибыл сотник.

— Беда у нас! Беда! — едва не срываясь на крик, доложил Даго. — Полевые дозоры убиты, никто ничего не видел, но, судя по всему, ребята даже не успели обнажить мечей.

— Спали, наверное?

— Нет, мой принц, я выставил самых проверенных, и они не могли заснуть все сразу!

12

Армию поставили «в ружьё».

Тьму рассекали факелы, пламя которых нервно отражалось на клинках. Под ногами и копытами хлюпала грязь, раздавались команды, что-то скрипело, надсадно выли собаки.

«Бесполезная суета, — мелькнуло в голове у Барди. — Наши воины совершенно не умеют противостоять партизанским методам, их просто тихо перережут в течение недели, надо придумать что-то иное».

— Похоже, с полевыми дежурствами я промахнулся, — признался он сотникам. — Чёрные рыцари многое умеют, они превосходят нас в искусстве маскировки и, похоже, знают наши слабые места. Оставим часовых только на стенах. Арбалетчики по крайней мере защищены в бойницах, но спать всё равно нельзя. Меняйте караулы раз в два часа, сами выходите на стену — это очень важно, пусть солдаты знают, что командование тоже бдит. Не допускайте паники.

— Слушаемся, командир!

— Молодцы, расставьте караулы, а остальных быстро в казарму. Ни к чему тревожить гражданских, утром собираем совет. Всё.

Сам Барди не сомкнул глаз в своей комнатке до восхода солнца. Пару раз он выходил, лично взбирался на стену, подбадривал арбалетчиков. Было тихо, но всеобщая напряжённость чувствовалась.

Сначала думали, что совет возглавит король, но разбудить старого пропойцу не смог даже Монти прославленным авторским методом водных процедур. Зато растрясли ворчливого Горо. Явились три сотника (больше и не было), вот, собственно, и весь состав.

Принц кратко доложил ситуацию, припомнил случай на озере и предложил участникам высказаться.

— Я понимаю это так, — начал первым маг, — что дикие люди, что чёрные, разницы никакой. Бандиты они и есть бандиты, в какой цвет их ни крась и одежду ни ряди.

— Хорошее начало, многоуважаемый колдун, — отозвался Барди. — Что вы предлагаете?

— Вообще-то, Барди, я тебе давно уже всё предложил, ещё до того, как ты женился... не будем конкретизировать на ком.

— Спасибо, что не конкретизировали... А что думают сотники?

— У этих чёрных отличные лошади, быстрые, поджарые, — отметил Даго, — а наши все со дворов, рабочие, тягловые, они даже не знают, что такое скакать! Только и умеют, что телеги таскать.

— Верно, верно! — подхватили другие командиры.

— Значит, надо покупать новых, — заключил главнокомандующий. — И, возможно, Диотемий отдаст за недорого, он тоже рассказывал про чёрных шпионов и очень волновался.

— Руны, чакры и друиды подсказывают мне, что надо драпать отсюда, — прошипел маг на ухо юноше. — Мы не справимся с убийцами, и лошади тут не помогут.

Но Барди уже посетила новая идея:

— Тогда я объявляю дополнительную мобилизацию!

— Правильно, — поддержали сотники.

— А ещё мы пересмотрим программу тактического обучения.

— Тоже правильно.

— Я только высказал свое авторитетное мнение, — насупился Горо, сохраняя тот же уровень шёпота. — Никто не запретит тебе играть в солдатиков, только трюк с дикарями теперь не пройдёт. Эти — профессионалы! Обучение займёт много времени, мобилизуются единицы, и скакунов тебе никто не подарит.

— Маг сегодня себя плохо чувствует, — с натянутой улыбкой сообщил Барди. — У него обострился геморрой и язва языка. Командиры не возражают, если я отпущу многоуважаемого чародея?

Никто не возражал. На этом участие голливудского ворчуна в совете закончилось.

— Я лично поеду по деревням — за новобранцами, — заявил главнокомандующий. — И жеребят наберем, ведь нам давно пора выращивать собственных скакунов! Пожалуй, с покупкой хороших взрослых лошадей мы не потянем, в этом Горо прав, но попробуем как-нибудь обойтись своими силами...

Все предложения были единодушно приняты и одобрены.

В суете и заботах прошло несколько дней, пополнение солдат составило ещё полсотни единиц, жеребят привели всего десять, а взрослых лошадей, не загубленных пахотой, около двадцати. К счастью, в эти дни чёрных рыцарей нигде не было видно и никто не подвергся нападению...

Луг перед ближним лесом огласился звоном оружия и конским топотом — начались учения. Единственный седельник королевства в срочном порядке трудился над изготовлением сёдел, уздечек, старое рваньё из пустых конюшен Рогоналя никуда не годилось. Барди надавил на короля и получил средства на доукомплектование конницы.

Времени на семейные дрязги не было; Розамунда продолжала увлечённо делать то, что уже давно делала, не обращая никакого внимания на отсутствие супруга.

Как-то неожиданно принц столкнулся с Хельгой.

Это случилось в одном из многочисленных пустых коридоров, к их обоюдной радости. Молодые люди снова почувствовали, что нуждаются друг в друге, между ними пробежала искра, слова застряли в горле. Они просто стояли друг против друга, не имея ни сил, ни желания говорить. Слова ничего не значили.

— Здоровья и победы, — смогла наконец выдавить девушка. — У тебя всё получится.

— Да, увы, надо идти. Будь здорова и ты, Хельга.

Это было похоже на позорное бегство, но при нынешних обстоятельствах иначе он не мог поступить.

В конце коридора возник Монти:

— Пожалуйте в тронный зал, принц, прибыли посланники из Сандирии, король с ними, но долго не продержится. Там ещё господин маг подошёл.

Монти тянул рыцаря за собой, и вскоре они вошли в тёмное помещение. В обстановке секретности собралось несколько мрачных физиономий, одна из которых, круглая, с подкрашенными ресницами, принадлежала Горголану. Монти расположился рядом с коллегой.

— Ждём только тебя, — обратился к зятю король. — Насколько я понимаю, посланники прибыли к нам с очень дурными вестями.

— Да, уважаемый принц, — кивнул Горголан. — Я очень рад вас видеть и опечален тем, что должен рассказать. Король Диотемий просит о помощи.

— Могучая Сандирия просит о помощи своего невзрачного соседа?! — удивился Барди. — Что ж такое у вас случилось?

— Наша держава в опасности, и в данный момент любая помощь будет очень кстати. Чёрные рыцари в остроконечных шлемах высадились из бесчисленного множества кораблей, а потом за три дня разбили сандрийское войско и осадили замок, я еле ускользнул, переодевшись женщиной.

— У меня всего триста воинов, вряд ли я смогу реально помочь, ведь и за себя постоять тоже надо.

— Это печально... Это всё так мерзко и некрасиво, ах, это я про захватчиков, принц. Мы отправили послов в Кирикию и Тримонию, знаете, может быть, оттуда помогут, но дайте же хотя бы половину вашего войска! Мы заплатим!

Рогональ во время выступления Горголана неуверенно качал головой. Толстяк внезапно повалился на колени, пополз к нему, обнял его ноги, прижался и... зарыдал:

— Поймите же, о неразумные, если вы сейчас не придёте нам на помощь и не протянете нам руку, то сами станете следующей жертвой. А езды-то от нас до вас совсем ничего, чёрные рыцари в один день управятся. Ну что, я неправильно говорю?

— Снимите его с меня! — обратился король за помощью к двум пожилого вида сандрийским воинам.

— Какой вы твёрдый! Я восхищаюсь вами! — Горголан очень тяжело дышал, когда его оттаскивали.

— Барди... — простонал король.

— Вам плохо, ваше величество?

— Да не то слово, он меня везде трогал, будто я... ну ты понимаешь! Тьфу!

— Мир полон разнообразия, ваше величество, — мудро заметил маг.

— Вот сам и обнимайся тут с кем попало, а я пойду, что-то сердце покалывает. И пиво перментацию закончило...

Хлопнула дверь. Монти извинился и последовал за господином.

Барди кивнул на мага и пояснил визитёрам:

— Это, господа, придворный волшебник, я и мой тесть всегда советуемся с ним. Горо, выскажи своё мнение о просьбе Диотемия.

— Значит, опять всё в меня упирается? — Старый маг ужасно надулся от гордости. — Как обычно... Я в принципе, уважаемые иностранцы, войну ненавижу, но выбора у нас нет, и помочь всё-таки вам надо.

— О, вы такой мудрый мужчина, достопочтенный маг! — подключился Горголан. — Барди, хитрец, вы скрывали от меня этот кладезь знаний! Поверьте, в случае победы мой король Диотемий в долгу не останется.

— Слупи с них подороже, зятёк, — напомнил Рогональ в замочную скважину.

Посланники сделали вид, будто ничего не слышали. Горо, смущаясь, прикрыл дверь.

— Мы вам поможем, — возвестил красный от стыда Барди. — Завтра вы отправитесь в путь с нашим подкреплением, и я лично возглавлю отряд.

Сказано — сделано.

Барди лихо гнал коня, его сопровождали двое из трёх сотников, Даго и Заган, плюс силы подкрепления в виде двух десятков кавалеристов, готовые в любой момент вступить в бой с врагом. Сзади следовали послы во главе с Горголаном. Маг Горо от похода, разумеется, отвертелся.

Дорога на Сандирию была хорошо известна, переход через лес не вызвал трудностей, однако на берегу озера наблюдались остатки кострищ, следы копыт и конский навоз.

Тесный пролом в отвесных скалах, где пронеслась решающая битва с дикарями, теперь смотрелся мирным и пустынным. Да, разумеется, многочисленные черепа и кости валялись повсюду, но то были памятники, что-то вроде мемориальных табличек: «Здесь был Барди».

Нагромождение скал кончилось, и снова перед путниками развернулся вид на просторы другой страны — Сандирии. Ныне захваченной врагом...

Один из сандрийцев решил поделиться с Барди своими мыслями:

— Наблюдая, как воюют рыцари в чёрном, я понял: для них нет ничего невозможного. Ты не поверишь, принц, но выбраться из осаждённого замка нам помогла одна лишь удача.

— А ещё мой широкий подол, хи-хи-хи, — добавил Горголан, — под которым эти два шалуна прятались, пока я пробирался сквозь лагерь плечистых чёрных негодяев, изображая пьяную цыганку!

— Скажите мне лучше, кто-нибудь знает, откуда эти чёрные рыцари? Что за народ? Есть ли у них страна, обычаи? Кто руководит ими? И чему они поклоняются?

Воин отвечал следующее:

— Мы слышали их язык, на таком говорят только в Скандании. В молодости я служил моряком, мы частенько торговали с этой страной, там процветает рабство. Один раз я и сам имел глупость попасть в него, но вмешался Диотемий и спас мою задницу... Сканданские головорезы ценят чёрный цвет и скупают чёрные ткани. Одежда, доспехи для них важны так же, как для господина Горголана утренние и вечерние туфли. Они называют себя витангами, поклоняются кровожадному богу Братону, а время от времени приносят ему человеческие жертвы.

— А их семьи? У них однобрачие?

— Да, семья для них святое: насколько неуправляемы вне дома, настолько же смиренны у женских юбок. Но их бог требует крови, а значит, новых завоеваний, так, во всяком случае, утверждают жрецы Братона. Страна витангов холодная, потому как на севере, и нищает, если вылазки неудачны и силён противник. Разбой — основной их промысел, и сейчас у этих головорезов всё складывается неплохо. Раньше наши торговые корабли свободно швартовались у берегов Скандании, видимо, им была какая-то польза от торговли, а сейчас... не знаю, что-то изменилось, политика, возможно, так захотели жёны или жрецы. Не хочу тебя пугать, принц, но встреча с ними будет не из приятных.

— Посмотрим. — Барди стиснул рукоять меча.

Они не успели договорить, как внезапно словно из-под земли возникла ощетинившаяся копьями чёрная стена угрюмых людей на статных конях.

— Им нам Братон! — взревел предводитель вражеской конницы и дернул поводьями.

— Им нам Братон! — вторили ему остальные.

— Что они кричат? — спросил Барди.

— Как обычно, «Во имя Братона!», — перевел сандриец. — Можешь быть уверен, это не приглашение к переговорам.

— Во имя Ландирии вперед! — скомандовал Барди, и его копьё понеслось в чёрную стену.

Имея редкую возможность передвигаться по воздуху, гургил способствовал точному попаданию снаряда в предводителя вражьей стаи. Люди с обеих сторон, не способные узреть гургилус-давалуса, лишь подивились силе и меткости принца Ландрийского: копьё с сокрушительным треском врезалось в чёрную броню предводителя, и тот шлёпнулся в грязь.

Вдохновлённые воины Ландирии сошлись в смертельной схватке с захватчиками. Опешив, чёрные рыцари сначала даже немного отступили, но быстро собрались с духом, и ими овладел тот самый боевой раж, о котором говорил сандрийский посланник.

Воины Ландирии быстро таяли под натиском превосходящего их по силе и численности противника. Барди, забрызганный чужой кровью, неистово махал мечом...

— Отступай, пока не поздно! — прокричал ему Горголан, первым разворачивая свою кобылку. Оглядевшись, рыцарь понял, что совет сандрийца был единственно верным.

— Наза-а-ад! — скомандовал он, пришпоривая коня.

Благодаря наступающим сумеркам и умению ориентироваться на местности остатки ландрийского отряда избавились от жестокого преследования. Воины собрались с последними силами и, не жалея коней, без остановок прошли через лес, в конце которого спешились, чтобы отдохнуть и произвести подсчёт потерь.

Результаты ужасали: половина конницы полегла, половина спасшихся были раненые, включая сотников. Барди был готов рыдать от обиды, но держался мыслью об ответственности за всех, кто остался в живых. Среди них не было трусов, его воспитанники сражались как настоящие мужчины.

Длительных остановок не устраивали, не то время; отряд немедленно двинулся в направлении замка, и только звёзды освещали ему путь. Пришли вместе с солнцем, ранним утром. Поднятый на ноги резерв получил приказ: готовиться к выступлению; потом разбудили прислугу, отдав ей на руки тяжелораненых. Только после этого все участники побоища, вусмерть усталые, доползли до казарм и рухнули спать.

Враг появился на следующий день. Сражение проходило на голом плацдарме, недалеко от замка, и крови пролилось ещё больше. Понимая бессмысленность сопротивления, Барди отвёл остатки войска к подъёмному мосту, и им едва удалось скрыться за воротами. Выжило двадцать человек, ландрийская армия фактически прекратила существование...

Кровожадные витанги начали осаду замка. Они разбили лагерь, нагло прохаживались вдоль рва, а через день получили подкрепление.

Рогональ был мертвецки пьян, так что даже Монти не смог донести до его величества новость о блокаде. Короля отнесли в отдельную комнату без вина и пива, положили на кровать, поставили ночной горшок, графин с водой, оставили еды и закрыли «без права выхода», как приказал Барди.

— Король Рогональ — единственная замковая реликвия, — пояснил рыцарь, — и мы не можем позволить ему ползать по двору, подвергаясь смертельной опасности. И как всякое сокровище нуждается в сохранении, так и наш бесценный король должен быть заперт в надёжном месте.

Навестил рыцарь и второго члена королевского семейства — свою законную жену Розамунду. Она всё так же торчала пред экраном, чего-то там пела, словом, не изменилась ни чуточки. Насильное, вопреки обещанию, выключение телевизора привело её в бешенство и сподвигнуло залепить законному мужу звонкую пощечину.

— Как ты смел?! — зло закричала принцесса. — Ты пожалеешь об этом!

— Дура! — выругался рыцарь. — Неужели не видишь, что происходит вокруг?

— Что происходит?! — спросила принцессаа с перекошенным от гнева лицом. — Ты выключил мой телевизор!

— А ты выйди и посмотри, если тебя не сразит какая-нибудь шальная стрела. Замок окружён, нас настигли кровожадные витанги, кругом война!

— Надеюсь, в отличие от тебя, они знают толк в настоящих женшинах, — оскалилась Розамунда.

Барди рассвирепел не на шутку:

— Вот изнасилуют тебя раз десять, по-другому запоешь.

— А может, мне понравится!

— А потом убьют, такая у них практика. Хотя зачем объяснять, сама всё узнаешь.

— Ты опять пытаешься меня оскорбить?! — вскинула голову Розамунда. — Еще на одну пощёчину нарываешься? Ты что, не понимаешь? Перед тобой принцесса Ландрийская!

Поняв, что в семейном гнезде счастья ему не видать, Барди отправился прочь, но, перед тем как хлопнуть дверью, ответил:

— Ты не принцесса, а идиотка Ландрийская!

Маг, к которому направился непонятый супруг, был любезен:

— Что привело тебя сюда, мой юный друг?

— Война на всех фронтах...

— Да уж, все последние новости скверные: попытался сделать заговор на победу, но ничего не вышло: местная свинья родила котёнка, вот такой результат.

— Жаль Дзога нет, он бы помог делом, а не болтовнёй... Дай что-нибудь поесть, что ли!

— Для друзей всегда найдется корочка хлеба.

Рыцарь вымыл руки, глубоко вздохнул и сел за круглый стол, за которым маг обычно произносил свои заклинания и питался. Горо открыл стенной шкафчик, вынул лепёшку, сало, миску с чечевицей и выставил всё это перед гостем, достал ложку. Пока Барди ел, маг учтиво хранил молчание.

— Ты подумал о том, что нам делать дальше? — спросил его рыцарь.

— Очень не хочется умирать, — ответил Горо. — Чем больше лет, тем больше хочется жить, писать стихи, думать о вечном, пахать землю, босиком ходить...

— Тогда напряги извилины и найди выход — у тебя больше опыта, чем у меня.

— Уже нашёл.

— Быстро говори!

— Надо вернуться в Голливуд! Компьютер работает, книга заклинаний... э-э-э... она перед тобой, тоже работает. Решим все проблемы махом.

— Бежать предлагаешь?

— Нет, не бежать, а выйти из положения. Судьба у нас такая с тобой — провести остаток жизни на съёмочных площадках, пляжах, в казино, дорогих ресторанах. Неплохая судьба, правда? Признайся же, сынок, противник превосходит нас по всем статьям, нам не справиться. Ситуация называется «спасайся, кто может». Если хочешь, можешь прихватить с собой Розамунду, а старый пьяница Рогональ нам совсем не нужен, он не приживётся...

Барди задумался, с трудом глотая последний кусок: рыцарская честь не принимала мысль о побеге с поля боя. С другой стороны, в предложении мага было рациональное зерно, но где именно? Он напряг извилины и понял: витанги многочисленны, хорошо обучены и безумно храбры, его собственное войско тает, как туман в ветреную погоду, следовательно, противника можно победить только при помощи современного оружия. А в мире Голливуда таковое имеется, поэтому... И вернуться можно в нужный момент: путешествие легко повторить, возвращение тоже можно повторить. Есть смысл рискнуть и сделать сюрприз для чёрных рыцарей.

— А знаешь, ты — гений, Горо. Настолько гениален, что, сам того не желая, навёл меня на мысль, как спасти Ландирию. Остальное дело техники, нужен компьютер.

— Вот ты и дозрел, мой юный друг, вот и дошли-таки до тебя слова мудрого старика, — обрадовался Горо. — Снова ванна, снова богатые клиенты, хорошая еда и удобства! Барди, я всегда верил в тебя, и не зря! Иди пиши, набивай нашу историю, хорошо пиши.

Барди спустился во двор, открыл багажник машины и вытащил заветный чемоданчик, который предусмотрительно спрятал подальше от жены. Потом спрятался в машине сам и приступил к тщательному описанию всех приключений, случившихся с ними троими за последние месяцы. Время от времени какая-нибудь шальная стрела ударяла по крыше, но, кажется, ничто не могло отвлечь его от важного дела.

Но вот подбежал Даго, и это заранее расстроило Барди. Боковое стекло опустилось, он уныло высунул голову:

— Что?

— Атакуют стены, ваша светлость!

— А что же ров?

— Плоты. А теперь у них появились лестницы.

— Сбрасывайте, поливайте кипятком, дёгтем, маслом, всем, что под руку попадётся. Я очень занят, постарайтесь что-то придумать.

— Слушаюсь, мой принц.

Положение становилось критическим, надо было торопиться, и Барди писал, не вдаваясь в излишние подробности. Когда он уже почти заканчивал, во дворе резко потемнело — это мог быть только Дзог.

— Похоже, я вовремя подоспел? — На Барди таращились огромные драконьи глаза. — Эти чёрные в доспехах, там, откуда они взялись? В меня швыряли копьями, как в неродного!

— А почему не у Гейлы, дружище? Молодожён ты или нет?

Дзог пустил облачко дыма:

— Она меня выгнала. Чё-то как-то не склеилось, не познакомились как следует, не вышло.

— Но кое-что (ты меня понимаешь?), надеюсь, вышло?

— Ну, так, кое-что, допустила к себе пару раз... и всё, в общем... Никакого особого удовольствия, можно было и не стараться. Самое главное, дракончики будут.

— И на этом ей спасибо, а сейчас введу тебя в более важные дела. Пора прокатиться в Голливуд.

— Что-о-о?!

— Мне бы, друг, ещё минут пять, я заканчиваю, почти готово. Если в двух словах, то те чёрные парни под стенами — обнаглевшие разбойники из Скандании, разграбившие королевство Диотемия, вот-вот они пустят по миру Ландирию. Понятно?

— Ладно, подробности опустим. Может, прилети я раньше, у нас был бы шанс?

— Не стоит винить себя, ты всё сделал как надо.

Беседу их прервал истерический женский вопль:

— Барди, на помощь! Любимый мой супруг, как я ошиблась в тебе, прости меня! Один из этих гадов полез в моё окно, нацелился копьём и чуть в меня не попал! Хорошо, что он оказался толстым и не смог... а то бы всё, конец. — Принцесса обежала дракона и устроилась на переднем сиденье. — Он был такой... такой страшный. Его рожа, ах! Меня просто трясти начинает... Никакой галантности — скотина, и всё. Барди, только ты можешь меня спасти. Заводи машину! Бежим!

— Бежать некуда, принцесса, сканданские воины захватили все соседние страны, нас настигнут.

— Ну, придумай же что-нибудь! На тебя вся надежда! — разревелась принцесса. — Я люблю тебя!

Барди уже не верил словам-признаниям, ему просто было жалко Розамунду.

— План такой, зови Горо и Хельгу, мы отправляемся в страну твоей мечты, напомни магу, чтоб не забыл книгу заклинаний.

— В Америку? Здорово! Это правильно! — Глаза девушки горели, как нефтяные вышки. — Если бы ты знал, как я тебя люблю! Я всегда тебя любила!..

— Поторопись, сейчас каждая секунда на счету.

Пока Барди зависал над компьютером, набирал необходимый для переноса в Голливуд текст, Дзог облетел территорию вокруг замка, спокойно поджёг вражеский лагерь, но вынужден был признать, что некоторые из тридцати запущенных в него копий очень даже болючие.

Барди ставил точку в последнем предложении, когда прибежали Розамунда и Горо.

— А Хельга?

— Я заглянула в комнату, но её там не было, — быстро объяснила принцесса. — А искать по всему замку времени нет.

— Горо, книгу взял?

— Обижаешь.

Барди заменил файлы, как делал это раньше, и дал команду Горо:

— Начинай колдовать! Новая тема: «Возвращение в Голливуд».

Гургил, корректирующий их судьбы в лучшую сторону, не заставил себя ждать и мысленно послал в голову мага необходимый текст, который тот в первый раз произнёс по ошибке, но теперь это было то, что нужно. Пространственно-временная сфера втянула их внутрь, а потом вместе с машиной перенесла на полупустой паркинг в окрестностях Голливуда — в тот же самый час, минуту и секунду, когда они отправились отсюда в Ландирию.

13

— Вот мы и снова в Америке, — констатировал Барди. — Снимайте всё лишнее, здесь тепло, как обычно.

— Здесь заметят, как я исхудал, придётся объяснять, придумывать, выкручиваться, — забеспокоился Дзог, втягивая забытый воздух.

— Нет худа без добра, ты в идеальной спортивной форме, подтянут, как английский дог. Режиссёры поднимут тебе ставку за усовершенствованные лётные и огнеизрыгательные навыки. Не беспокойся... Что же ты Хельгу не нашла, как она там без нас, Розамунда?

— А не всё ли равно теперь? Выйдет замуж за бандюгу в чёрном, родит ему бандюжонка, и нормально. — Нельзя сказать, чтобы принцесса утешила мужа.

— Ладно, не стоит тратить время на пустые разговоры. Итак, Розамунда, поздравляю: ты находишься там, где сделали все просмотренные тобою картины, там, где в большинстве живут все увиденные тобой звёзды экрана, там, где люди играют и получают за это деньги.

Розамунда потянула носом тяжёлый воздух, наткнулась взглядом на потрёпанного кота, вылезающего из мусорного бака, закусила губу и пробубнила:

— А я не так представляла себе Америку.

Горо понял, в чём дело, и незамедлительно разъяснил:

— Мы на стоянке в окрестностях Голливуда, до районов плотной застройки довольно далеко. В таких частях любого большого города всегда грязно, не удивляйся. Вспомнил, у меня, между прочим, аренда офиса оплачена до конца месяца, так что с размещением проблем не будет.

— И у меня жильё оплачено, — подхватил Барди. — Не помню, правда, оставалось ли что в холодильнике. Перед возвращением в Ландирию я закрыл все кредитные карты, а в багажнике золота давно уж нет. Горо, а что у тебя?

— Никогда не расстаюсь с ценностями, — доложил Горо, похлопав по заветному поясу. — Тут найдётся и для тебя немного. Ладно, пора садиться и ехать.

— А мне что делать? — спросил Дзог. — Был у меня рефрижератор, да в Ландирии остался, как мне до своего жилья добираться?

— Может, долетишь?

— Это не годится, народ пугать? Одно дело на съёмочной площадке, и совсем другое — летать над жильём. Хозяева вызовут воздушный патруль, пожарных, меня привлекут за нарушение порядка, отправят на освидетельствование, потом засудят, лишат актёрской аккредитации...

— Тогда оставайся здесь, — заключил Горо, — и, как черепашка-ниндзя, живи в канализации.

— Помолчи, Горо, и тебе не стыдно? — вмешался рыцарь. — Чем хвалиться своим поясом, лучше б заказал для друга фургон.

— О'кей, я не против, но при условии, что потом он со мной расплатится.

— Если у тебя совсем совести нет, можешь и деньги с него потребовать, только закажи фургон сейчас.

— Да это чудо с крылышками, оно ведь в фургоне и кучу наделать может, и оторвать чего-нибудь, а потом начнётся — страховка, иски, адвокаты. Спросят, чьё животное, где, мол, хозяин, меня разыщут, а этот ведь коровой прикинется бессловесной, мычать будет... Нне-э-эт, не надо, сам нанимай фургон, а я в сторонке постою.

— Вот наговорил, наговорил с три короба, — дракон начинал сердиться, — да я, если хочешь знать, когда был с тебя ростом, уже сам в ящик ходил и людям руки не отрывал, играясь... А ты, ты в маразме давно и сам скоро под себя ходить станешь! Вот!

— Эй, ребята, успокойтесь. — Барди пришлось повысить голос. — Ваша хвалёная дружба, где она? Ваше взаимное уважение, преданность общему делу, или хотите быть похожими на дикарей?!

— Окончу водительские курсы, куплю фургон, буду сам себя возить, — заявил вдруг Дзог. — Зато уж не буду слушать гадости от сумасшедших магов-жадин!

— Это я-то жадина?! Ах так...

— Хватит ругаться! — отрезал рыцарь. — Горо, закажи ему транспорт тотчас, как придёшь в свой офис, здесь недалеко. А ты, Дзог, сиди, жди тут, завтра спокойно встретимся в студии. Устраивает?

Горо кивнул, дракон тоже.

— Хорошо, что водородного топлива оставил в баке на всякий пожарный, — сам себе сказал Барди и с первого раза завёлся.

Барди лично проконтролировал, чтобы маг вызвал машину для Дзога и правильно назвал место. Удостоверившись, что хвостатый звероящер спасён, рыцарь оставил довольного возвращением пройдоху в его офисе, а сам с принцессой покатил к себе домой.

Пока ехали, мимо проносились картины, которые эта ушлая девица видела только в фильмах. Восхищённая зрительница немела, млела и хотела всё и сразу, она приклеилась к боковому стеклу, разглядывала проплывавшие мимо вывески, витрины, рекламу, одежду на мужчинах и женщинах, она была похожа на белого туриста в условиях африканского сафари.

— Смотри, точно как в кино! — вскрикивала Розамунда. — А когда мы пойдём по магазинам?

— Когда понадобится.

— Надо сейчас!

— Прости, но на экскурсии нет времени, сперва кредитную карточку восстановим, ведь перед прошлым отъездом в Ландирию я снял все деньги, что были на ней в свободном доступе.

— Я поняла, чего хочу, о чём постоянно думаю: я мечтаю стать актрисой, чтоб на меня смотрели цивилизованные люди и восхищались! Да, именно это, и не иначе!

— Любая девочка из деревни приезжает сюда, страдая тем же, — сухо отреагировал Барди. — Нужны способности, талант, данные плюс удача.

— У меня всё есть, — упрямо продолжала принцесса, повернув к себе зеркало заднего вида и с наслаждением разглядывая собственную физиономию.

— Не крути зеркало, ни черта не видно! — рявкнул Барди.

— Грубиян!

Через полчаса они остановились перед особняком с небольшим двориком. Принц поставил машину в гараж, закрыл ворота с помощью дистанционки, потом открыл дверь дома и пригласил Розамунду войти. Девица бросилась разглядывать обстановку, любопытной кошкой обходя помещения. В это время наш герой проверил холодильник, установив его достаточную заполненность необходимыми продуктами.

— Иди-ка сюда! — позвал он жену.

— Я ещё не всё посмотрела.

— Иди, иди, самое интересное и важное для тебя — кухня, сюда надо ходить почаще. Есть микроволновая печка, слышишь?

— А зачем мне сдалась эта, как ты её назвал, микрокудрявая печка? — отозвалась принцесса из глубины дома.

— Чтобы готовить еду.

— Я?! Готовить еду?!

— Ты, естественно, а кто же ещё?

— Это не по адресу, дорогой, возьми прислугу, если хочешь остаться в живых, не потравить своих друзей и не испортить микрокудрявку.

— Я просил насчёт прислуги, но кое-кто не нашёл!

— Хельгу, что ли? Эту девку? Я её и вправду не нашла, но здесь таких на улице десятки стоят, подберём.

— А ты что, безрукая? Что будешь делать тут целыми днями?

— Как что? Учить сценарии, как в фильме «Радость Элеоноры», чтобы понравиться какому-нибудь режиссёру и в конце концов стать знаменитой.

— Если будешь так со мной разговаривать, я попрошу Горо, чтобы завтра вернул тебя обратно в Ландирию.

— Что-о-о?!!

— Я устал от твоих капризов, Розамунда...

— Но в Ландирии большой погром, мне туда никак нельзя!

— Тогда выбирай: или кухня в Голливуде, или по этапу в Ландирию. — Рыцарь был непреклонен. — И запомни: это там ты была принцесса, а здесь ты моя законная жена, простая домохозяйка.

— Ты пользуешься моей беспомошностью, бездарь, негодяй, подонок!

Барди невозмутимо продолжал, как будто его гушали верные ландрийские солдаты:

— Кроме готовки тебе необходимо научиться сервировать стол, включать стиральную машину, сушить и гладить. Сможешь делать это, тогда поговорим о том, что ты желаешь делать.

— Ха-а-ам!! — неистово взвыла принцесса, собираясь было упасть в обморок на керамические плитки пола, но вовремя сообразила, что это слишком жестко и травмоопасно. Поэтому насупилась и замолкла.

— Ну что, конец истерике?

— Да, господин главнокомандующий, — сказала она холодным ровным голосом. — Показывайте, как что работает...

Барди достал из морозилки две упаковки свиных отбивных, овощи, уложил их в микроволновую печку и объяснил, как действовать дальше. Потом поставил на покрытый клетчатой скатертью кухонный стол стеклянные бокалы, тарелки и приборы, нарезанный хлеб в вакуумной упаковке, салфетки, выташил из холодильника бутылку охлажденного белого вина. Все это время Розамунда наблюдала за ним глазами хищника в клетке.

Микроволновка мелодично тренькнула, рыцарь вынул разогретые порции, снял фольгу и жестом пригласил «ученицу» к столу.

— Ужин подан, вот так надо открывать и разливать по бокалам вино, ничего сложного. Стирку и глажку освоим завтра. Ну, за успешное прибытие и твоё благоразумие!

Они мирно поели, рыцарь ссыпал остатки пищи в раковину, включил мельницу сифона, измельчающую в пыль пищевые отходы, и вымыл посуду — исключительно чтобы продемонстрировать начинающей домохозяйке, как это делается.

— Перейдём в холл, — предложил он примирительным тоном. — Допьём вино и посмотрим телевизор.

— А кино будет? — спросила принцесса более оживлённо.

— Да, но сначала посмотрим новости. Придётся тебе со мной считаться, телевизор пока один. Будешь вести себя хорошо, куплю тебе отдельный.

— Знаешь, а ты не такой вредный, каким кажешься, — сказала Розамунда после того, как они сели в кресла напротив плоского экрана на стене. — Налей мне ещё, милый, и угадай, какое помещение в доме понравилось мне больше всего?

— И какое же? — рассеянно спросил он.

— Ванная, — лукаво заявила принцесса, обнимая его. — А спальня у тебя совсем как в кино.

— Где вас носит, господа актёры?!! Я целый цень вас вчера искал! — возмущался продюсер Мандельштейн, когда Горо, Дзог и Барди с Розамундой предстали перед ним. — По договору вы должны круглосуточно быть у меня под рукой! Этот старый пень здесь уже не нужен, он давно нашёл себе другое занятие, и не надо засорять им съёмочный процесс. А эта сельская мышь откуда взялась? Впрочем, грудка у неё ничего, я готов подумать...

— Мы никуда отсюда не отлучались, сэр, — спокойно соврал рыцарь. — Но после окончания очередных съёмок подумали, что можно немного передохнуть.

— Надо было спросить разрешения, а вы отлучились самовольно! Я с вами, гении, только в могиле отдохну. Ну да ладно, всё, хватит об этом. Завтра начинаем новые съёмки! Дзог будет занят в фильме «Месть фей», а ты, Барт, в новом вестерне «Кровавый закат». Там надо скакать на коне, ты ведь это умеешь?

— Причём очень неплохо, господин Мандельштейн. — Барди понял, что чуть не забыл свой артистический псевдоним.

— А как насчёт владения лассо, стрельбы из ружья, пистолета? Не растерял навыков, а?!

— Справлюсь, сэр.

— Тебе придётся не просто стрелять, а играть пистолетами, и я не намерен слушать детский лепет типа «ой, а я никогда этого не видел»!

— Видел, конечно, господин Манделыдтейн, не беспокойтесь.

— Да, ты у нас парень способный, молодец. Так я не понял, что это за девица с вами, рекомендации есть?

— Моя жена Розамунда, — без удовольствия представил Барди.

— Когда же успел, сынок? В перерыве на обед? А чем она занимается?

— Ничем, домохозяйка — готовит, стирает носки и смотрит телевизор.

— Ладно, так и быть, из уважения к тебе беру в статистки.

— Может быть, вы мне дадите какую-нибудь главную роль, господин? — скромно опустила глазки принцесса. — Я изрядно талантлива.

— Все, кто так говорит, самонадеянные непрофессионалы, — вздохнул Мандельштейн. — Позже, быть может, милочка, я попробую тебя в каком-нибудь эпизоде. А сейчас только в статистки, ясно? На твоё место найдутся тысячи. Начинать приходится с малого, надо проявить способности, посмотреть, как работают звёзды, понаблюдать за работой всей студии... А пока я беру тебя, смазливое личико, только по просьбе твоего мужа.

Барди хотел уточнить, что никаких просьб с его стороны не было, но Мандельштейна уже несло, как лодку к водопаду:

— Запомни, девочка, на площадке я царь и бог, все делают не то, что хотят, а что хочу я. Я отдаю приказы, понятно?

— Да, сэр, — испуганно ответила Розамунда.

— Ладно, ребята, договорились. Завтра в девять утра жду вас всех, кроме ветерана массовки, а сейчас свободны.

Когда они вчетвером вышли на внешнюю территорию, рыцарь сообщил, что должен объявить об очень важном решении.

— Говори, — буркнул маг. — Только нутром чую очередную сумасбродную идею, в результате которой мы всё потеряем и будем спасаться бегством.

— Мы должны обсудить нечто очень важное, и твоя ирония здесь ни к чему, — нахмурился Барди.

— Если хочешь, мой принц, я взмахну крыльями, и это старое полено отправится в парк, где прогуливаются пенсионеры, всего в пяти остановках отсюда.

— Спасибо, Дзог, в другой раз. Итак, я планирую учредить фонд «Спасение Ландирии» и буду его главным попечителем.

— Что ещё за ерунда? — напрягся Горо.

— Ты хочешь собирать деньги для папеньки? — с интересом подключилась Розамунда.

— А зачем, по-вашему, мы вернулись?

— Чтобы спасти свои шкуры, — пожала плечами принцесса. — Для чего ешё?

Лицо мага стало серым, он начинал понимать, что его друг задумал нечто такое, что связано с неминуемым возвращением в ненавистное Средневековье.

— А тебя не волнует твой отец? — Рыцарь сурово взглянул на жену. — Тебя не волнует, как он там, может быть, какой-нибудь чёрный урод уже прирезал короля...

— Ну а я что могу сделать? Мы оставили его таким пьяным, что, даже если его и убили, он ничего не почувствовал. К тому же он старик и своё отжил.

— Мысли, достойные любимой доченьки. — Принц брезгливо сплюнул на асфальт. — А ты, Дзог, твоё мнение?

— Ну да, мы типа удрали...

— Ты не планировал встретиться со своими дракошками?

— Э-э-э... это... хотелось бы...

— Если им, конечно, суждено появиться на белый свет, — продолжал Барди и, перехватив недоуменный взгляд Дзога, объяснил: — Потому что чёрные рыцари захватили Сандирию, а если они убьют Гейлу, то не будет и твоих дракончиков. Всё понятно?

— Надо же, я и не подумал...

— Не пойму, куда ты клонишь? — нервно вступил Горо. — Ландирия, Ландирия... Здесь мне тепло, у меня есть клиентура и офис, какое мне дело до этой холодной и нищей страны? И на что нам всем сдался этот фонд?

— Для сбора средств на спасение родины! Каждый из вас будет вносить половину заработанного.

— У тебя определённо шарики за ролики закатились... Да чтобы я да половину! Чушь... — Грозный взгляд рыцаря заставил скупердяя говорить иначе. — И как же ты собираешься спасать свою родную страну?

— Очень просто, закуплю современное оружие, переправлю его в замок в более раннее время. Обучу солдат обращаться с автоматами и пистолетами, а может быть, и с небольшими пушками — и тогда хана чёрным!

— Бред какой-то, — зажал уши Горо. — Похоже, ты и вправду решил возвращаться, мой юный патриот. Но я не ты!

— Да, после того как соберу достаточно средств. Я прибыл сюда только ради спасения своей страны.

— Ради бога, спасай её без меня, — заныл чародей. — Я старый, больной, безвредный человек, ну что вы ко мне пристали?

— Без тебя нельзя. У тебя есть магия, деньги и немного совести, без тебя никак! — Барди похлопал расстроенного пенсионера по спине. — Крепитесь, ваше колдовское всемогущество.

— Можешь попробовать обойтись одним компьютером. — Старик не терял надежды отвертеться.

— Не выйдет.

— Ты не можешь меня заставить!

— Могу, причём очень просто.

— И как же?

— Увидишь, когда время придёт.

— А если я пожалуюсь федеральным властям?

— Я докажу всем, что ты мошенник и незаконный иммигрант.

— Ты тоже иммигрант, — со злостью продолжал препираться маг. — Я и сам могу на тебя донести куда следует.

— Только попробуй! — вступился за друга дракон. — Мне ни виза не нужна, ни грин-карта. Знаешь, что сделаю, если ты накапаешь на Барди? Сожгу тебя живьём, легко и быстро, никаких следов и никаких доказательств твоего существования. А есть тебя не стану, потому как либо сразу подавлюсь, либо меня просто вырвет. Ещё есть вопросы?

После такого шантажа магистр чёрной и белой магии, скряга и мошенник Горо быстро пересмотрел свои взгляды на идею о фонде спасения, торжественно обещав регулярно отчислять половину доходов во имя светлого будущего тёмного Средневековья.

— При солидных доходах требуемая сумма наберётся быстро, — успокоил его Барди. — От нескольких месяцев до года я буду покупать лучшее оружие и боеприпасы. Дзог, ты-то, надеюсь, поддерживаешь идею с фондом?

— Конечно, а для чего же ещё нужны друзья? Говорят, драконы злые и жадные, но я не такой. Маленькие дракончики заслуживают того, чтобы их спасти.

— А я не согласна делиться деньгами, — вдруг влезла Розамунда. — Что заработаю, то моё! Нужна мне ваша Ландирия...

— Как-нибудь обойдёмся без твоих грошей, — кивнул рыцарь.

— Я буду высокооплачиваемой!

— Посмотрим. Садись в машину, поедем в супермаркет за продуктами.

— А там продают косметику?

— Продают, но сегодня мы её покупать не будем, дождёмся аванса от Мандельштейна.

— Жадина... — надулась принцесса.

А её муж, отметив разбитую фару, подумал, что после инцидента с дикими людьми «форд» надо бы сдать в автосервис, дорожная полиция Лос-Анджелеса не дремлет!

14

Жизнь Барди, Дзога и Горо быстро вошла в старую голливудскую колею. Пока рыцарь тренировался в стрельбе из пистолета и из ружья, дракон начал съёмки в «Мести фей», Мандельштейн отпустил желанный аванс, а Розамунда быстро узнала о существовании бутиков.

Молодому человеку уже надоело спорить с женой из-за денег, аппетиты её росли. Принцесса как будто бы смирилась с ролью статистки, что не мешало ей постоянно попадаться на глаза молодому режиссёру Ланскому. Операторы возненавидели Розамунду, потому что она постоянно загромождала собою кадр, не слушала рекомендаций и указаний.

Барди вынужденно заступался за неё перед Мандельштейном, и только это спасало принцессу от полного провала при первых шагах на пути к заветной карьере. Не без связей того же Мандельштейна её пребывание в Штатах было узаконено.

Дзог покорил студию своими новыми навыками, и его регулярные полеты над Голливудом продолжали удивлять окружающих. Теперь он мог дополнительно заработать демонстрацией рекламных щитов, благо желающих нанять его было много. Несмотря на дюжину обожжённых, статистов, сломанные декорации и кучки помёта, Ланский предрекал ошеломляющий успех новому фильму с участием Дзога и собирался начать съёмки сериала о сумасшедшем драконе...

Рыцарь быстро приноровился к стрельбе по движущимся мишеням, но, к счастью, начались съёмки «Кровавого заката». К большому удивлению принца, Розамунда добровольно взялась ему помогать, капризницу словно подменили: исчезла белоручка, появилась домохозяйка — повелительница микроволновки, стиральной машины и утюга. Но однажды вечером причина перемены погоды стала понятной, ибо девушка заявила мужу следующее:

— Милый, а не познакомил бы ты меня с Сандорагом?

Не ожидавший такого предложения Барди оторвал голову от сценария и спросил у жены, не поехала ли, часом, у неё крыша. Но в ответ получил подтверждение высказанных намерений:

— Не наезжай на моего любимого артиста! Ты ж говорил, что вы знакомы и знаешь, как найти Сандорага. Мне самой его искать — неудобно... Если ты нас познакомишь, будет совсем другое дело, разве это трудно?

— Хорошо-хорошо, только завтра, сегодня мне надо выучить много текста.

Вот так принцесса Ландрийская, не раз высказывавшая своё восхищение актёром по имени Сандораг, получила устные гарантии встречи с ним. Разумеется, Барди почувствовал себя неловко, хотя вполне мог ожидать подобной просьбы. Нет, ревности уже не было, но и радости тоже никакой. Розамунда жила своей жизнью, а муж для неё был всего лишь временным неудобством, с одной стороны, и средством достижения цели — с другой.

Горо не расставался с мыслью о том, как скрыть истинный размер своих доходов, ибо никак не мог смириться с необходимостью отчислений в фонд Ландирии. Клиентов, как назло, значительно поубавилось, новая услуга — ворожба на любимых животных — не прижилась. Доходы действительно снизились, а очередной эксперимент по получению золота из содержимого канализационных труб привёл к весьма неприятным последствиям, о которых будет рассказано ниже.

Как-то Барди вернулся со съёмок, опустился в кресло и задремал от усталости. Внезапно зазвонил телефон.

— Скорей, на помощь! Если сию минуту не явишься, я погиб!

— Кто это? Горо?! Слушай, я очень устал и...

— Барди, я сейчас утону!!!

— Решил посетить бассейн?

— Нет, я по-прежнему дома, спасаюсь на стуле, потому что не умею плавать! Я не хочу в этом плавать! Барди, Барди!

— Да что случилось?

— Скорей приезжа-а-ай!

Связь прервалась.

Обеспокоенный молодой человек быстро оделся, вывел машину из гаража и полетел к старику. Когда он добрался до квартиры чародея, навстречу бросилась консьержка:

— Мистер Барди, я уже устала от опытов мистера Горо! С тех пор как он здесь обосновался, я перестала думать, что эта работа — лучший способ встретить старость! Дежурный полицейский по городу беспокоится меньше, чем я! Если вы не примете меры, я созову сюда всех — пожарных, копов, журналистов, церковный хор и службу внутренних расследований ФБР! Если вы думаете, что одинокая женщина в моём положении должна молчать в тряпочку, вы ошибаетесь! У меня тоже есть нервы, сердце и должностная инструкция! Я имею полное право на сухие ноги и свежий воздух! Идите-идите, просто зажмите нос покрепче — и вперёд! Даю вам десять... нет, двадцать минут на устранение всех последствий! А потом я буду действовать согласно конституции!!!

Барди растерянно кивнул ей и вошёл в подъезд.

Теперь он осознал смысл слов о сухих ногах и чистом воздухе — все полы были залиты мутной жидкостью, которая жутко пахла и не позволяла нормально дышать. До нужной двери рыцарь добирался по перилам.

— Кто там? — взвизгнул после пятого звонка старческий голос.

— Угадай с трех раз? Я пришёл спасать тебя, великий волшебник!

— Барди, наконец-то...

Открылась дверь. Нервно улыбающийся Горо был похож на интеллигентного сантехника — в сапогах по пояс, с огромным вантузом в одной руке и книгой заклинаний в другой.

— Стул сломался, — поделился он неприятной новостью. — Но я успел спрыгнуть прямо в сапоги. Что-то у меня не получилось, и вот, видишь, тонем...

— Скажи, пожалуйста, а соседи уже захлебнулись? Почему так тихо? Ведь эта гадость повсюду!

— Да нет. — Маг явно объяснялся с большой неохотой. — Просто я во всём подъезде один, тут всё мое, я... э-э-э... как-то скупил тут все помещения, на всякий случай...

— А, понятно, на случай потопа или пожара, — помог закончить Барди.

— Не хотелось бы предавать огласке, — пробормотал Горо, откладывая в сторону вантуз и открывая книгу.

— У нас двадцать минут.

— Как это?

— Консьержка сказала, что через двадцать минут позвонит во все инстанции и пожалуется на тебя в полицию.

— А-а, ерунда, не бери в голову, она добрая женщина, просто ворчливая, с кем не бывает...

— Где источник утечки?

— Там. — Горо как бы невзначай махнул рукой в направлении туалета. — Лучше не ходи, ужасное зрелище, унитаза нет, одни открытые трубы.

— Куда же он делся?

— Улетел в другое измерение... Не знаю, в какое конкретно, в какой единице времени, это не закладывалось в заклинание, то есть куда угодно! Он может появиться в любой момент в любом месте — это всё...

— Горо, — рыцарь серьёзно посмотрел на мага, — скажи честно, великий Дзенга хорошо учил тебя?

— Если честно, уже не помню. Порол часто, говорил, что я безнадёжен, но это такой метод обучения, очень эффективный. Что ты вспомнил про Дзенгу? Предложи лучше, как бы нам без шума прибраться, чтобы никто ничего не пронюхал, особенно клиенты.

На пороге возникла консьержка. Она тщательно подобрала подол и бесстрашно пачкала босые ноги:

— Мистер Горо! Вы сегодня же увеличиваете мне жалованье в два раза, платите ежемесячную премию и устанавливаете телевизор, и тогда я унесу память об этой грязной ночи с собой в могилу. В противном случае я немедленно вызываю аварийную службу! На прошлой неделе вы травили меня зелёным дымом, вчера здесь всюду летали шаровые молнии, а сегодня...

— Тихо, тихо, миссис Джонсон, успокойтесь, мы договоримся о зарплате. Ради всего святого, не поднимайте шума. — Чародей перешёл на просительный шёпот.

— И телевизор!

— Разумеется, и телевизор тоже.

— С большим экраном, мистер Горо, вы знаете моё зрение!

— Ну конечно, с большим экраном. Всё, идите, идите и не мешайте нам, миссис Джонсон.

Дверь закрылась. Барди устало покачал головой:

— Советую тебе, маг, вызвать пожарную машину, чтобы промыли тут всё как следует, о неразглашении договоришься на месте, и сантехник тоже нужен. Но главное — нейтрализующее заклинание. Если процесс не остановится, ничто не удержит миссис Джонсон от жалобы в полицию!

— Да, ты прав, — вздохнул Горо с видом двоечника после заслуженной маминой взбучки. — Главное, сосредоточиться. Сейчас, сейчас, сейчас...

Гургил был рядом, так что всё получилось.

Коммунальная стихия совместными силами была обуздана: нужные слова произнесены правильно, труд и молчание пожарных оплачены сполна, дезодоранты израсходованы, запах... почти устранён. Миссис Джонсон уехала ночевать домой, «пока всё проветрится».

Однако унитаз вернуть не удалось, купили новый.

После этого случая Горо торжественно обещал исправно пополнять фонд.

15

Бесконечные просьбы принцессы в конце концов вынудили Барди познакомить ее с Сандорагом. Исходящая слюной статистка и тупой громила отличнейше подошли друг другу. Посчитав десять минут первого общения достаточными для начала знакомства, рыцарь потянул жену за рукав и, попрощавшись с ухмыляющимся «орангутангом», усадил ее в машину.

Розамунда получила от мужа обещанный телевизор на кухню — источник бесконечных мыльных опер, которые теперь можно было смотреть без отрыва от готовки. Время от времени она отрывалась от экрана для домашних дел, поскольку это было главное условие пользования любимой игрушкой. Пару раз заикнулась о домашнем кинотеатре, но Барди лишь хмурился в ответ.

Иногда он ловил себя на мысли, что, может быть, сам виноват в резком изменении образа жизни принцессы — превратил её в киноманку. Но беспокойный гургил внушал Барди обратное — и до появления дисков с фильмами принцесса была не ахти какая воспитанная и добродетельная. А если так, убеждал невидимый помощник, то Сандораг подвернулся как нельзя более кстати: при взаимной симпатии эти двое составят достойную пару, избавив рыцаря от угрызений совести...

Принцесса тайком наведывалась в гости к своему кинокумиру, сначала под предлогом «обмена профессиональным опытом», а вскоре — без всяких официальных прикрытий. Барди узнал об этом из жёлтой прессы и мирно принял газетную шумиху как бесплатную рекламу, ведь главное — привлечь внимание аудитории.

Спустя несколько недель закончились съёмки «Кровавого заката». Краткое описание фильма: герой Барта убил пять тысяч бандитов, взорвал три их притона, вручил больному отцу, ветерану Грюнвальдской битвы, дочку-заложницу с ярко выраженными половыми признаками и, несмотря на слезы потенциального тестя и короткие юбки возможной невесты, ускакал на коне, украсив своим героическим силуэтом фон в виде кровавого заката. Представительный голос за кадром обещал зрителям возвращение ковбоя. Премьерный показ прошёл на ура.

Выполняя свои обязательства, Мандельштейн перевел на счет актёра солидную сумму, и этот факт ознаменовал начало тайного фонда «Спасение Ландирии».

Первая серия «Мести фей» вышла с не меньшим успехом, и Дзог вновь начал привыкать к роли кинозвезды. Те же газеты кричали, что дракон в этом фильме отнюдь не плод компьютерных эффектов, а настоящий звероящер, выращенный из молекул ДНК, извлечённых из древних костей, найденных в Мексике во время палеонтологических раскопок. Способности клона к рассуждениям и человеческая речь объяснялись действием радиации, как писали одни, а также, по мысли других, тем, что якобы в эпоху динозавров так оно и было, чему Дзог является живым доказательством.

Теперь крылатый актёр с трудом справлялся с проставлением бесчисленных автографов, для чего даже нанял помощника, прятался от обезумевших поклонниц (в основном студентки-биологи, ветеринары и сумасшедшие), безуспешно скрывал свою внешность, изображая диснейлендовскую бутафорию, отставшую от парада. А ещё его одолевали корреспонденты — два раза в неделю обязательно проводились пресс-конференции, иначе пришлось бы беседовать с каждым по отдельности.

Продюсер был счастлив, деньги от продажи авторских прав лились в его бездонный карман. Еженедельно всеми каналами планеты транслировалось шоу «Дзог в посудной лавке», в котором дракон и один из самых известных мировых комиков обменивались анекдотами и комментировали современную политику, а миллиарды зрителей умирали со смеху. По настоятельному совету Барди звероящер потребовал увеличения отчислений с прибыли — Мандельштейн капитулировал, а по новому договору соучастники всё делили пополам. Дракон честно переводил капиталы на спасение своего ландрийского потомства.

Едва не пошатнувшийся бизнес Горо вновь оживился. Во-первых, за счёт оплаченных интервью «О том, как я учил дракона говорить», «О том, как я приворотил жену Барта к Сандорагу». Во-вторых, после этих публикаций его приняли за выдающегося логопеда животных, вместо любовного приворота которых волшебник успешно занялся «коррекцией мяуканья», «исправлением лая» и «поправкой чириканья». В-третьих, редакция наижелтейшего издания «Тихий ужас» дала ему постоянную рубрику «Навреди соседу», в которой старик опубликовал заметки «Утренняя дрель», «Фекалийное течение» и ряд других полезных советов.

Рыцарь аккуратно вел бухгалтерию, фиксируя все поступающие на счёт фонда суммы. Наступил тот день, когда он, добавив к уже имеющейся сумме сделанный Дзогом солидный вклад, подвёл итог и решил, что пора приступать к реализации задуманного.

Первое, что нужно было сделать, — это найти подходящее здание — оно должно располагаться неподалёку, не привлекать к себе внимания и подходить для склада, то есть иметь достаточные размеры, чтобы вместить ряд единиц военной техники. Поездив по окрестностям Голливуда, он нашел то, что нужно: на границе с городской свалкой заброшенную, полуразвалившуюся студию. Пришлось приложить немало усилий, чтобы найти хозяев, и после недельных переговоров здание по весьма сходной цене перешло в собственность господина Барта. Он нанял строительную фирму, чтобы восстановить здание и оборудовать несколько секретных, хорошо замаскированных помещений с кодовыми замками. Вход в эти помещения имитировал стенные панели, внутри высота их была значительно больше, чем это казалось снаружи, в основном за счет того, что часть помещений находилась под землёй.

Помимо этого он зарегистрировал студию «Ландирия пикчерз LTD», учреждённую им, Горо и Дзогом, съёмочная деятельность которой предполагалась только на бумаге, о чём, естественно, никто, кроме троицы, не знал.

Для укрепления конспирации за гроши был нанят малоизвестный голливудский драматург, отвергнутый всеми уважающими себя кинокомпаниями. Счастливому писателю, с горя едва не вступившему в партию американских коммунистов, поручили написать сценарий на следующую тему...

Малое островное государство конца двадцатого века задыхается под гнётом жестокого диктатора. Прикрываясь клубом аквалангистов, группа местных патриотов, давно мечтающих свалить ненавистный режим, находит на рифах одного из забытых людьми заливчиков останки затонувшего испанского корабля, из тех, что перевозили в конце шестнадцатого века золото из американских колоний на Кубу. Реализация клада на чёрном рынке позволяет им купить оружие и военную технику. В конце концов патриоты совершают революцию, диктатор в заднице, социальные реформы прут со страшной силой, жизнь местного населения налаживается, а главный герой женится на самой красивой революционерке, и у них рождаются прекрасные детки — будущие пламенные борцы за свободу...

Несмотря на отсутствие таланта, нанятый сценарист довольно неплохо справился с заданием. Барди похвалил автора, выплатил гонорар и попрощался, хотя это удалось не сразу — пришлось полчаса объяснять бедняге, что съёмки других фильмов студией «Ландирия» пока не планируются.

Реквизит должен был включать настоящие бронетранспортёры, джипы, пулемёты, автоматы, пистолеты, ручные гранаты, динамит и массу холостых патронов, которые перед отправкой предполагалось заменить боевыми, что было самой трудной задачей, и потому рыцарь сам занялся снабжением.

Был нанят высоко ценимый продюсерами человек, известный обширными связями, благодаря которым подбор столь опасного реквизита становился вполне реальным.

Разучивание новой роли бесконечно радовало Барди, ведь теперь ему предстояло играть почти самого себя. Мандельштейн приступал к экранизации «Короля Артура и рыцарей Круглого стола». Под неослабевающим натиском Розамунды он наконец был вынужден дать ей одну из мелких ролей придворной дамы, и теперь жена Барди должна была стать его партнёршей по экрану. Роль, вырванная ногтями и зубами, делала ее безумно счастливой...

В тот вечер в доме благородного семейства наступила тишина, не нарушаемая даже телевизором. Пока мысли Барди метались между предстоящими боевыми действиями против чёрных рыцарей и необходимостью учить новую роль, начинающая актриса из рода Рогоналя с невиданным усердием зубрила свою будущую роль.

— Проверь меня! — вскоре повелела принцесса тоном, не терпящим возражений. — Чтоб от зубов отскакивало, среди ночи разбуди, чтоб без запинки ответила. Итак, я придворная дама Бетти!

Барди с неохотой взял материал, пролистал и быстро подсчитал реплики, разбросанные между эпизодами, их было не больше тридцати.

— Читай!

— Бетти, меня кто-нибудь спрашивал? — начал Барди.

— Нет, ваше сиятельство, — безошибочно ответила Розамунда.

— Будешь сегодня на балу?

— Да, ваше сиятельство.

— А Кетти с собой возьмешь?

— Вы хотите этого?

— Несомненно.

— Желание будет исполнено, ваше сиятельство.

— С этим эпизодом закончили, ни одной ошибки, молодец.

— Только болван не справился бы с такими идиотскими репликами. «Да, ваше сиятельство, нет, ваше сиятельство». — Она передразнивала саму себя.

— Все начинают с малого. Главное, что ты теперь актриса.

— Да, но проклятая Кетти ничем от меня не отличается, больше того, она в два раза некрасивей, а реплик ей дали в три раза больше. Ненавижу Мандельштейна, он думает, что самый умный, но я ещё ему покажу! Будет знать, какую талантливую актрису потерял. Я уж постараюсь пролезть к камере, они меня запомнят!

— Ладно, успокойся, и так на площадке от тебя стонут!

— А мне какое дело? Я думаю только о себе, пускай стонут, главное, чтоб снимали почаще.

— Это ты точно сказала, но...

— Не зли актрису, дальше читай!

Он без особого удовольствия подчинился, а когда закончили, сослался на головную боль и вышел из дома.

Ноги сами понесли его в ближайший бар на встречу с виски и содовой. Барди сел за свободный столик. Здесь, без жены, можно было спокойно подумать о Хельге. В кармане зазвонил сотовый телефон.

— Слушаю, Джон.

— Я нашёл вам специалиста по «сложному реквизиту», он готов встретиться с вами сегодня.

— Замечательно, пускай приезжает на Восьмую улицу, бар «Весёлая колбаса». Я уже там, жду.

— Договорились, сэр.

За первым стаканом последовал второй, за ним третий. Настроение заметно улучшалось.

— Можно присесть? Кругом все занято, — фамильярно спросил долговязый смуглый тип с тоненькими усиками и, не дождавшись ответа, плюхнулся рядом. — Чтоб мне лопнуть, если ты не тот самый известный актёр! Никогда не забуду «Галактическую сагу».

— Неужели я стал таким известным? — не поверил рыцарь.

— Я всегда ценил хорошую игру, тебя ждет блестящая карьера, приятель, — заверил незнакомец и тихо представился: — Бени Гонсалес, или просто Коко, для своих. Я вращаюсь в разных кругах и оказываю разные услуги.

— И ты хорошо это делаешь, Коко?

— Пока никто не жаловался. Джон сказал, у вас необычная просьба.

— Для начала — двести тысяч патронов разного калибра, боевых разумеется. Ты знаешь, в кино используются холостые, но мне нужен реальный эффект.

— А ты случаем не из офиса федералов?

— С чего это вдруг?

— Я в Голливуде не первый год и знаю, на чём киношники экономят.

— На чём же?

— Да на всём! Сейчас все взрывоопасные вещи заменяют компьютерными эффектами — дешевле и реалистичней некуда, кому это знать, если не тебе? Мир запуган террористами, пушки, боеприпасы, тяжёлое вооружение под усиленным контролем, а ты поёшь о куче патронов для съёмок фильма! Даже Стефан Кубик не заказывал у меня такого.

— Постой, Коко, пожалуй, надо будет не двести, а полмиллиона, по сценарию планируется занимать целый остров, фильм о маленькой революции, где стрельба идёт постоянно.

Коко откинулся на стуле, лицо его слегка побледнело.

— Ты это серьезно?

— Абсолютно.

Усики смуглого парня вздыбились, лоб сморщился. Спустя минуту усиленного размышления к нему вернулся наконец дар речи.

— Я знаю того, кто это может устроить, но комиссия будет двойная, — сказал Коко.

— Как его имя?

— Я организую встречу, и если он захочет, то назовёт себя. Кидать его не рекомендую, и оставь свой телефон.

Барди дал номер мобильного и адрес студии.

Коко приложился к стакану, встал, помахал рукой и направился к выходу.

После опасного разговора с подозрительным типом Барди задумался о том, что в таких скользких вопросах приходится во многом рассчитывать на интуицию и удачу.

Он даже не мог предположить, что по пути случайного его ведет заботливый гургил, в данный момент порхающий совсем рядом и задыхающийся от преизбытка сигаретного дыма. Призванное однажды, это бестелесное существо прочно занялось улучшением рыцарской судьбы, и встреча с Коко была отнюдь не такой случайной.

Случайность только выглядит чем-то нежданным, но на самом деле никогда таковой не бывает. Её обслуживает целый пантеон существ, добрых — лангедонов, гондов, клапандуров и ангелов и злых — корлоков, джифов, чертей, демонов и других. Существа эти телесны только в своем пространственно-временном измерении, а в человеческом скорее эфирны.

Разумные земные жители не представляют, насколько их судьбы зависят от этих невидимых козявок с противной мордой. Если это лангедон или гонд — хорошо; корлок или джиф — плохо. Часто они дерутся друг с другом за влияние, напрочь забывая о самом человеке...

Барди тоже ничего об этом не знал, поэтому после четвертого стакана почувствовал прилив необъяснимого счастья, оплатил счёт и побрёл домой.

Розамунда уже крепко спала, прижимая к груди листы с диалогами.

16

Утром в студию приехал сам Коко:

— Не знаю, как там решится с боевыми пулями, друг Барт, но кое-что уже есть. Итак, получи: три военных джипа, оборудованных стационарными пулемётами, двадцать экземпляров М-16, десять базук, дымовые шашки, динамит, ручные гранаты. Всё легально, есть накладные с печатями и подписями. Работаем по лицензии и с ведома министерства обороны, строгий учёт, условия хранения и гарантии полного возврата по окончании съёмок. Каждый взрыв будешь оформлять актом, вот бланки, подпиши ещё здесь, здесь, здесь и вот эту пачку документов. Не стоит возмущаться, иначе у полиции будет очень много вопросов.

— Нет проблем, — признательно улыбнулся рыцарь. — Благодарю за хорошую работу.

К обеду подъехал Горо, последнее время он стал больше курить, дымил сигарой и на этот раз. Почти в ту же минуту с небес слетел верный звероящер.

— Эй, поосторожнее тут с огнём, — предупредил обоих Барди. — Это и тебя касается, Дзог.

Дракон тихо улёгся в тенёк, повиливая хвостищем.

— Я контролирую себя, друг мой. Эй, старый ворчун, мы почти готовы к отъезду: гляди, сколько амуниции нам понавезли для Ландирии!

— Да уж, — проскрипел благотворитель, пряча потушенную сигару в карман. — Эта никчёмная страна сведёт меня в могилу. Непонятно, ради чего мы стараемся? Там же голод, нищета и капризные драконихи (намёк явно в расчёте на поддержку Дзога, но её не последовало). Вы позвали меня, чтобы попрощаться?

— Нет, ещё не вся техника готова.

— Стало быть, старому больному человеку решили показать орудия смертоубийства, чтобы довести его до инсульта?!

— Началось. — Дзог закрыл голову крыльями и добавил из-под них: — Барди, я вздремну, разбуди, когда дедушка закончит стонать. Просто пару раз по хвосту ломом ударишь.

Рыцарь не дал им рассориться, незамедлительно приступив к делу. Он взял из ящика гранату и протянул её магу. Недоумевающий Горо брезгливо взялся за кольцо, за что тут же лишился взрывного устройства.

— Боже, как ты её держишь! — возмутился Барди, убирая «игрушку» на место. — Мы могли бы погибнуть, вылети кольцо из корпуса, понимаешь?

— Нет, — спокойно ответил маг, — но я у тебя её и не просил.

— Даже не знаю, давать ли тебе винтовку...

Дзог резонно поинтересовался:

— Хочешь сделать из него Рембо?

— Хочу понять, дружит ли он с оружием или нет?

— Я убеждённый пацифист, — пояснил Горо, — то есть абсолютно безвредный человек и вообще призыву не подлежу ввиду возраста, импотенции и плоскостопия.

— Кажется, я понял, зачем мы здесь, старый! — воскликнул Дзог. — Парень набрал оружия и пытается выяснить, сможем ли мы с ним обращаться. Эх, Барди, Барди, мог бы и не проверять! Горо, он даже со своей книгой не дружит, не то что с гранатами, а я... ну посмотри на меня, на мои лапищи, когти, зубы — зачем меня-то технически усиливать? Тебе нужны другие...

— Специально обученные люди, сынок, — резюмировал маг. — Нанимай настоящих солдат, бери с них подписку о неразглашении, и вперёд, в Ландирию. Иначе ничего не получится, воевать должны профессионалы.

— Да, вы правы, но это усложняет задачу.

— Можно остаться здесь и спокойно жить дальше, — с готовностью подсказал Горо.

Барди задумчиво шагал взад-вперёд. Дзог заботливо следил за ним глазищами. Маг присел на ящик.

— Есть предложение, — наконец пробасил дракон.

— Ну?

— Берём динамит, вылетаем в Ландирию, сбрасываем и тут же назад.

— Плохой план, не годится, можем в спешке своих подорвать. Видимо, придётся нанять людей на работу статистами в батальных сценах с обязательным требованием владения оружием.

— Придётся объясняться перед ними, — вредничал рассудительный маг, — или обманывать. А сколько они запросят за работу, страшно подумать. Знаешь, какие ставки сейчас у наёмников? А где брать такие деньги? Ну разумеется! Конечно, снова у меня, да? Да!

— Горо, не стучи головой по ящику, — ласково попросил Дзог.

— А тебе какое дело?!

— Там две сотни гранат...

— Нигде нет покоя! — едва не всплакнул чародей, но стучать перестал.

Скоро на связь вышел Коко, он назначил встречу в том же баре, в то же время, тем же нервным тоном. Розамунда заметила, что муж начал собираться, на вопрос «куда?» ничего не объяснил, и сочла сложившуюся ситуацию подходящим поводом для развязки их отношений.

— Что ты о себе вообразил, милый?! У тебя нет времени позаниматься со мной, нет желания объяснять причины внезапного ухода, ты вообще со мной не считаешься. Но я тоже чего-то стою! Я принцесса, я актриса, и я сама себе хозяйка!

— Делай что хочешь, только оставь меня в покое.

— Ах так! Именно это я и сделаю, — прошипела она и хлопнула дверью комнаты. Дверь сразу же отворилась, чтобы донести заранее заготовленную реплику: — Но когда вернёшься, милый, ты меня не застанешь!

Барди не обратил особого внимания на её слова. Он спустился вниз, вывел из гаража машину и через несколько минут припарковался у бара. Коко в ожидании его прогуливался перед входом.

— Привет. — Он дымил сигаретой. — Люблю точность, дай-ка я обниму тебя.

— Что за чёрт? — смутился Барди. — Мы едва знакомы.

— Обычная осторожность, проверяю, нет ли у тебя микрофончиков и прочих неожиданностей... Нет, всё чисто, извини, такая работа!

— Куда направимся?

— Это неважно, нас ждёт очень серьёзный человек, он поможет тебе. Оставь тачку, поедем на моей крошке, и вот ещё платок, придётся завязать тебе глаза, таковы условия игры.

— Может, не надо? Я никому не скажу маршрута.

— Надо, Барт, надо. Поверь, старина Коко знает, что делает.

Они поехали под громкую музыку, так что звуки улицы Барди слышать не мог. Рыцарь попробовал считать повороты, но это тоже ни к чему не привело.

— Долго ещё ехать?

— Немного... Надеюсь, ты не передумал?

— Нет, а что?

— Просто этот человек очень занят, и каждая минута его времени имеет цену. Говори только по делу, понял?

Барди кивнул. Вскоре машина притормозила, по всей видимости, перед воротами. Послышался механический шум, вероятно, ворота открылись, под колёсами захрустела щебёнка. Затем был резкий поворот и торможение, двигатель наконец-то заглох.

— Приехали, повязку не снимай, я помогу выйти.

Коко подхватил его под руку и повёл по гаревой дорожке.

— Осторожно, ступеньки, поднимаемся.

Скрип открываемой двери, пол под ногами запружинил ковром, и рыцарь почувствовал работу кондиционера. Теперь его пригласили сесть в кресло.

— Можете снять повязку.

Рыцарь открыл глаза в апартаментах, меблированных под старину. На стенах картины в позолоченных, рамах, на окнах тяжёлые бархатные портьеры. В кресле напротив курил мужчина средних лет. На правой щеке темно-красный шрам, толстая шея, отличный пиджак. Типичный мафиози, подумал Барди.

— Добро пожаловать, — прохрипел хозяин, приглашая Коко присесть вместе с ними. — Говори, чего ты хочешь, и убирайся. Эй, ты точно проверил его?

Коко кивнул и заёрзал.

— Пятьсот тысяч пуль, синьор, тип и калибр написаны здесь. — Барди достал из кармана листок из записной книжки и собрался было передать незнакомцу, но был остановлен.

— Передай через Коко.

Барди почувствовал себя неуютно, но быстро с этим смирился, ведь цели его были наилучшими. Пусть думают что хотят, лишь бы достали, что требуется.

— На кой чёрт тебе столько, парень? Помогаешь африканским братьям? — Недоверие чувствовалось и в голосе и во взгляде.

— Я делаю фильм о войне и хочу, чтобы всё соответствовало.

— Рассказывай это своей маме, а мне не лги. Или давай начистоту, или убирайся! Те полтора миллиона, которые я буду с тебя иметь, не стоят головной боли и неприятностей, которые ты можешь на меня навлечь. Никто не использует боевые патроны во время съёмок. Говори правду или никогда не выйдешь отсюда.

Рыцарь не знал, что делать: сказать правду он не мог — никто не поверит, но и явно врать этому типу было рискованно.

— Даже если и так, — начал он. — Даже если никто и не использует боевые патроны на съёмках... Гарантирую, что на территории этой страны ваш товар использоваться не будет. Я плачу за всю партию, и никого не должны интересовать мои намерения. Если нет, то я буду искать другие источники, больше мне добавить нечего. Решать вам...

Лицо со шрамом исчезло в облаке дыма. Казалось, серый занавес опустился, артисты ушли на антракт, а работники сцены степенно меняют декорации. Коко хранил молчание, здесь он ничего не решал.

«Пристрелят или нет?» — всерьёз задумался Барди. С одной стороны, ему не доверяли с самого начала, обыскали, платочек на глаза повязали, музыку врубили. С другой — это и понятно, люди такого рода вне закона, им есть что терять и чего опасаться...

На уровне судьбоносных существ, о которых говорилось выше, в данный момент происходила отчаянная схватка. Гургил встретился с джифом и активно ему противостоял. Если бы их общение материализовалось, то помимо трёхэтажной ругани апартаменты мафиози получили бы колоссальный погром...

— Ещё раз заявляю, господа, патроны на территории США использоваться не будут.

— У тебя осталась минута, чтобы признаться. — В руке хозяина тускло блеснул воронёный ствол. — Зачем тебе боевые патроны?

— Собираюсь покончить с оккупационным режимом в одной маленькой островной стране.

Человек с толстой шеей застыл, и в следующее мгновение все трое душевно смеялись. Пистолет переместился в ящик стола.

— Так бы сразу и говорил, мой мальчик! Это же совсем другое дело! Начинать собственный бизнес всегда нелегко. На первом этапе отобьёшь землю, на втором — прижмёшь население, дальше — пойдёт само.

Барди делал вид, что понимает, о чём речь, и усиленно кивал. Похоже, он попал в самую точку, ибо следующие полчаса человек с дорогим личным временем посвятил воспоминаниям о начале своей наркобаронской карьеры. Когда вернулись к островной теме, Барди попросил человек десять бойцов для «улаживания конфликта». Таинственный поставщик подвёл итог:

— Итого, полтора миллиона за патроны и по пятьдесят тысяч за человека, стало быть, пятьсот тысяч за десять человек. Это будет два миллиона. Есть у тебя такие деньги?

— Да, — подтвердил рыцарь. — Но вначале аванс и поставка половины партии. Проверю, постреляю, тогда определимся и со второй частью сделки.

— Идёт. Деньги наличными, половину суммы в виде предоплаты, товар придёт в течение недели.

— Кому передать аванс?

— Ему. — Мафиози показал сигарой на Коко. — А теперь пожмём друг другу руки.

Сделка состоялась. Гургил немного прихрамывал, местный джиф валялся на полу в полном нокдауне.

В обратный путь Барди вновь отправился с завязанными глазами. Вернувшись, он не застал дома Розамунду. Что, честно говоря, не так уж его и огорчило...

Мысли Барди постоянно возвращались к разговору с безымянным мафиози. Человек со шрамом выглядел как типичный наглый и опасный уголовник, с которым следовало держать ухо востро, то есть именно так, как и должен выглядеть человек, у которого средь белого дня можно купить полмиллиона пуль и снять на недельку профессиональных убийц.

Рыцарь перекусил на скорую руку, хлебнул вина и решил, что успокоился. Потом долго ворочался в постели, то и дело поглядывая на мобильный телефон, но никто этой ночью уже не побеспокоил популярного артиста...

Интересно, что скажут ландрийские солдаты и сотники, когда увидят стреляющую базуку? Разбегутся, наверное... Как там красавица Хельга?

Сквозь сон, из далёкой Ландирии, он услышал, как вернулась жена. По всей видимости, до утра совсем недалеко. Вставать и объясняться не хотелось. Чего объясняться, и так ситуация совершенно ясна...

Ландирия...

Хельга...

Патроны...

17

Спустя несколько недель, когда съёмки «Короля Артура и рыцарей Круглого стола» закончились, Мандельштейн соблаговолил дать Барди отпуск.

Коко получил кейс с деньгами в счёт аванса и сообщил, что вопросом уже занимаются.

Рыцарь использовал свободное время, как всегда, рационально, он занялся крупномасштабными покупками для Ландирии. Студия заполнялась бутылками со сжиженным газом, канистрами с бензином для джипов и разной техникой. Были куплены сотни пачек бумаги, с десяток унитазов и раковин, несколько отопительных печей на солярке, пластмассовые трубы, сантехнические уголки и муфты, души, мойки, ванны (их вложили одна в другую), клей, краски, оконное стекло, коробки с винтиками, гайками, саморезами, болтами, механические инструменты, утварь, консервы, упаковки пепси-колы и пива, ящики с виски и мешки туалетной бумаги.

Он объехал книжные магазины и накупил справочной литературы и учебников, компакт-дисков с разного рода информацией, музыкой и фильмами, иллюстрированные словари и наглядные учебные пособия. Под конец добавил ко всему этому несметное количество батареек и два суперкомпьютера. Скоро студия стала похожа на склад универсального магазина, но всё это было нужно для осуществления его планов в Ландирии.

Коко наконец объявился, сообщив, что у него всё готово: ближе к вечеру он приедет к Барди, а тот должен приготовить остаток суммы. Доверенный человек прибыл на грузовике, выскочил с блуждающей улыбкой на лице из кабины и подошел к рыцарю.

— Сначала проверим деньги, а потом будем разгружать товар, — бескомпромиссно заявил он.

— Я не обману, — в свою очередь заверил Барди.

— Так положено, деньги счёт любят, я и машинку для пересчёта купюр прихватил, но сначала дождёмся господина Коко.

Когда их стало трое, не лишённый некоторых подозрений рыцарь предпочёл провести посредника в студию и там, в помещении, раскрыл кейс. Пачки банкнот устилали дно. На всякий случай в кармане лежал баллончик с нервно-паралитическим газом, приобретённый по случаю на чёрном рынке. Но Коко спокойно поставил счётную машинку на пол, включил ее и начал пересчитывать деньги.

— Всё точно, приятель. Даю команду разгружать патроны, — заявил он, закончив считать.

— А теперь мне надо проверить количество и действительно ли они боевые? Пока не проверю, деньги не дам, — сказал Барди, закрывая кейс.

— Послушай, вы пожали руки. Разве это само по себе не гарантия сделки?

Но рыцарь был непреклонен и проверил всё, как положено. Количество патронов в одном из ящиков умножили на количество ящиков, которые были открыты наугад и содержимое которых предполагалось проверить. Потом из каждого из них было навскидку взято по одному патрону в качестве образца, и Барди сам пострелял ими в стенку. Дырки в обоях подтвердили, что товар соответствует качеству.

— Что скажешь, приятель?

— Погоди, пятьсот тысяч на оплату наёмников, где люди? Договор пока выполнен лишь частично.

— Стыдись, парень, вы пожали руки. Люди будут.

— Когда?

— Когда сообщишь о времени отправки на остров, явятся, как джинны из лампы.

— Скажем, на следующей неделе.

— Не пойдёт, нам нужны точные место, дата и час отбытия, вид транспорта, учти также: дальнейшие расходы по обеспечению группы всем необходимым ты берёшь на себя. Транспорт, еда, проживание и так далее.

— Принимаю. Но точные сроки отправки пока неясны.

— О'кей, скажи хотя бы за день, но по телефону мне не звони. Если надо передать сообщение, идёшь в «Весёлую колбасу», спрашиваешь Колди Бороду, он всегда там, туалеты моет, дашь доллар и попросишь связаться со мной. Но запомни: после того как сделка будет завершена, ни Коко, ни человек со шрамом для тебя никогда не существовали. Теперь говори, что ты решил, чтобы я мог подготовить людей. Слушаю тебя внимательно.

— Пока предварительная дата отправления — следующий вторник. Встреча здесь в восемнадцать часов. Если что-то изменится, я предупрежу.

Коко удалился с деньгами.

Прохаживаясь взад-вперёд, Барди не мог отделаться от сомнений. Тоненькие усики мистера Коко не внушали доверия, несмотря на то что до сих пор всё шло гладко. Рыцарь насмотрелся всяких фильмов о кидалах, подлых убийствах и предательстве на почве больших денег, а поставка огромной партии патронов, в которую он ввязался, означала перемещение очень солидных денежных средств.

Он тряхнул головой, отгоняя дурные мысли, пошёл к секретному помещению и с помощью электронного кода открыл входную панель. Потом начал переносить доставленные ящики. Вспотел, как мышь. Страшно тяжёлые оказались эти чёртовы патроны...

Очередная ночь дома без Розамунды. Вот она, светлая мечта голодного рыцарства! Быстро освоилась, охмурила дебила Сандорага, как будто всю жизнь ходила по павильонам, трескала гамбургеры и курила в дамском туалете.

Барди позвонил Дзогу, в хлеву у которого был установлен особый телефон размером с концертную хайфай-колонку, и велел готовиться к перемещению. Вне всяких сомнений, в назначенный день тот пригонит рефрижератор, набитый бараниной, плюс пару ящиков с золотом и драгоценностями.

Мага при новости о скором отбытии чуть не хватил инфаркт, но, вспомнив, что у него всегда будет возможность вернуться в Голливуд, Горо взял себя в руки.

Покончив с оповешением друзей, Барди решил, что сегодня он заслужил награду, и направился в знакомый бар, где впервые изрядно перебрал виски. Возвращался далеко за полночь. Как ни странно, в доме находилась Розамунда.

— Чем занималась? — спокойно спросил он по привычке.

— У меня куча новых занятий: фитнес, косметический массаж, драмкружок и мастер-класс по актёрскому мастерству у самого Сандорага.

— Это замечательно, особенно мастер-класс у дебила, а как насчёт домашней работы? Ты собираешься стирать, гладить, суп варить?

— Не собираюсь. Девочки из салона сказали мне, что здесь, в Голливуде, женщины независимы, они делают, что хотят, а на таких тиранов, как ты, попирающих наши естественные права, подают в суд. Приличные деньги с этого можно заработать, только вот пока не могу себе этого позволить, больно дорогие юристы.

— Мы возвращаемся в Ландирию, — сообщил рыцарь.

— Вот и возвращайся на здоровье, а я остаюсь.

— А отец?

— Ему роднёе бочки с пивом, чем я. Скажи, что у меня всё замечательно.

— А если я тебя заставлю вернуться?

— Только попробуй, — недобро улыбнулась принцесса. — Я не беззащитна, милый. Один звонок в полицию — и ты славно проведёшь время в холодной камере с горячими парнями. Знаешь, ведь у меня фантазия тоже работает, я такого наговорю, что и без юриста засажу тебя на полжизни.

— Объявляешь войну? — усмехнулся рыцарь. — Хорошо, тогда поговорим о разводе.

— Давно собираюсь, только что-то я устала сегодня, спать хочу, — заявила Розамунда, уходя в спальню и демонстративно хлопая дверью. Щёлкнул замок, из-за двери донеслось:

— Перекантуйся на диване, милый!

Барди взял стакан и бутылку, достал лед из морозилки и решил допить то, что осталось. Его отношения с женой определённо перешли в заключительную фазу.

До заветной даты оставалось два дня.

Мандельштейн позвонил Барди с настоятельной просьбой явиться на съёмки нового фильма — вот и весь отпуск. Производственная машина Голливуда не могла останавливать свой ход. Барту предложили главную роль в триллере «Жестокое преследование». Рыцарь сослался на то, что болен гриппом, и продюсер недовольно бросил трубку. Но ссылка на болезнь навела Барди на мысль, что не мешало бы прикупить лекарства, и через час багажник машины был заполнен всевозможными коробочками, флакончиками со спиртом, дезинфицирующими средствами, тюбиками и перевязочными материалами. Потом Барди заехал в несколько бутиков и ювелирных магазинов. Некоторые из покупок определённо были связаны с мыслями о Хельге.

Вернувшись домой, он застал Розамунду трамбующей вещи в несколько чемоданов.

— Куда собираешься? — безразлично спросил он. — Уж не в Ландирию ли?

— Не угадал, — сухо ответила принцесса. — Я от тебя ухожу, надо бы что-нибудь сломать из мебели, сказать, что ты испортил мне всю жизнь, так делают в сериалах, но времени нет, извини.

— И куда спешишь, позволь поинтересоваться?

— К моему любимому, актёру, мужчине, спортсмену, чудо-человеку Сандорагу, который, в отличие от некоторых, меня не стиркой мучить, а любить будет и обучать киноискусству. Сандо обещал пробить мне серьёзную роль в своём новом фильме «Кровавое месиво», я буду его партнёршей!

— Желаю тебе удачи с этим болваном.

— Не надо обзываться, он прекрасный человек, гораздо изысканнее тебя, особенно в постели.

Барди чуть не подавился. Розамунда холодно продолжала:

— Наконец-то мечта моя сбылась. — Она перехватила злобный взгляд рыцаря. — Надеюсь, ты не будешь строить козни по поводу развода и поступишь, как поступают все цивилизованные люди.

Дверь хлопнула. Принцесса исчезла из его жизни навсегда.

Барди вдруг разобрал смех — домашняя драма заканчивалась самым лучшим для него образом из всех, которые только можно было представить. Когда приступ миновал, он задумался о своем прошлом и о превратностях судьбы...

Чёрт побери, ведь он любил Розамунду, был готов отдать за неё жизнь, но упрямый, капризный характер девушки, ее примитивные интересы и эгоизм сделали своё дело. Она не ответила любовью на любовь и за короткий период совместной жизни стала ему совершенно чужой и безразличной.

Хельга — вот он, символ новых надежд. Рыцарь всегда помнил о данном ей обещании, но понимал, как непросто будет его выполнить. Теперь же всё устраивалось как нельзя лучше.

Гургил, порхающий над головой, остался весьма доволен своей работой. Он зевнул беззубым ртом, как обычно зевают существа его вида, взмахнул крылами и исчез в своем пространственно-временном измерении, где намеревался отдохнуть после праведных трудов.

Барди раскрыл ноутбук и начал подготовку к предстоящему перемещению. Оставалось собрать личный багаж и в последний раз выверить по списку, всё ли готово для возвращения на родину...

18

Наконец долгожданный день настал, распахнулись двери секретных помещений. Барди и Горо контролировали погрузку ящиков, сундуков, контейнеров и картонных коробок в купленный заранее большой грузовик. Нанятые грузчики сновали туда-сюда, заполняя кузов машины. Дзога еще не было, но он мог появиться в любой момент.

Как и ожидалось, ящер вскоре приехал на новеньком рефрижераторе. Нанятый им шофер вылез из кабины, открыл дверь фургона, установил сделанную по спецзаказу наклонную платформу, и подмёрзшая задница дракона начала лениво сползать к серой поверхности асфальта.

— Хоть я и велел выключить морозильный агрегат, всё равно было холодно, — заявил он, поёживаясь.

— Опять овечьи трупы с собой тащишь? — поддел его маг. — В Ландирии тебе, что ли, овец мало?

— Здешние вкуснее, им дают специальные витаминизированные смеси, а в Ландирии голод и вообще полная неразбериха.

— Насчёт неразберихи ты прав. Но для животных ничего не может быть лучше, чем пастись на травке.

— Он еще учить меня будет, невежда, — обозлился Дзог. — Лучше за своей ворожбой следи, а я как-нибудь сам разберусь, что к чему.

— Опять спорите? — подошёл к ним Барди. — А через каких-нибудь полчаса нам всем предстоит жестокое сражение.

— Да, но пока мы в Голливуде, — оскалился дракон. — Скажи ему, пусть заткнется и не лезет, а то я у него чего-нибудь поломаю.

— Вот только попроси еще раз, чтоб я тебе поворожил, — в свою очередь пригрозил Горо. — Фиг получишь!

— Хватит! — прикрикнул рыцарь — А ещё друзья называются...

— Скажи ему, чтоб он больше меня не дразнил, — обиженно проговорил маг. — Нехорошо обижать стариков.

— Да ты по сравнению со мной еще мальчик. Вот исполнится тебе триста лет, тогда поговорим.

— Но я же не дракон, — возразил Горо.

— Тогда нечего и приставать, в моей большой голове своего ума хватает.

— Ну что вы всё ругаетесь? — рассердился Барди. — Неужели трудно дать друг другу обещание больше не собачиться? Постыдились бы в такой момент!

— Ладно, кто умней, тот и уступит, — ответил Дзог после недолгого раздумья.

— А ты, Горо?

— Только ради тебя, хотя о том, кто умней, еще можно поспорить.

— Обещаете больше не задирать друг друга?

— Да, — подтвердил дракон. — Если и он пообещает.

— Ладно, — согласился маг с явным неудовольствием.

Грузчики закончили работу, рыцарь подписал накладные, и парни уехали.

— Пора. — Барди раскрыл ноутбук, включил и нашел нужный файл. — Доставай свою книгу, Горо, и начинай читать, остался один клик. Больше медлить нельзя. Время вышло, похоже, меня накололи с наёмниками, прикарманив пятьсот тысяч, мафиози, блин! Я забыл тебя спросить, ты шофёрские курсы окончил?

— Нет, стар я для вождения. Пытался, но не получилось, полный провал экзаменов, и магия не помогла.

— Ладно, начинай!

Маг склонился над своей волшебной книгой, нашёл нужный текст, и его губы зашептали бессмысленные для непосвящённых слова. Рыцарь уже зачернил необходимую часть текста и только собирался вернуться к предварительно набранному «Второму возвращению в Ландирию», как в студии послышался топот ботинок, и троица оказалась в окружении десятка бойцов в чёрных масках и камуфляже, которые нацелили на них дула автоматов.

— ФБР, подразделение по борьбе с терроризмом «Гамма»! — крикнул самый крупный из них. — Всем на пол!

— Я старый и больной человек, меня нельзя на бетон! — запротестовал Горо.

— Продолжай читать, дубина, — зашипел на него Барди. — Если вовремя не унесём отсюда ноги, мы пропали!

— Господа, внимание, я ложусь, отойдите чуть подальше, — интеллигентно предупредил Дзог.

— Повторяю, считаю до трёх, и если не выполните приказ, стреляю! — ещё раз крикнул вооружённый человек.

Горо с трудом бубнил нужные слова, косясь на жёлтые страницы.

— Раз, — проговорил верзила, и маг начал заикаться.

— Два!

— Всё, — только и смог вымолвить Горо, чуть не наделав в штаны от страха. — А теперь можно я лягу?

— Три-и-и! — проревел командир спецподразделения, а рыцарь кликнул курсором.

Следующие несколько секунд пронеслись как в кошмарном сне. Пол под ногами вздрогнул, послышался нечеловеческий крик (никому и в голову не пришло, что это кричал гургил).

Когда пыль улеглась, вольные и невольные участники эксперимента поняли, что мир изменился. Для первых было совершенно очевидно, что студия со всем своим содержимым перенеслась во двор короля Рогоналя, ибо это было хорошо видно через левый угол, отрезанный крепостной стеной. Вторые просто недоумевали, слыша дикие крики и звуки сражения снаружи.

Сквозь трещину в конструкции полезли чёрные рыцари, бойцы американских спецслужб отреагировали должным образом: короткие очереди сносили нападавшим головы.

— Руки за голову, и выходите по одному! — прокричал верзила с автоматом, обращаясь к Барди и Горо.

Но стоило перелетевшим из Голливуда в Ландирию высунуть нос из студии, как на них обрушился град вражеских стрел. Одна из них пробила рукав спецназовца, это заставило агентов временно ретироваться.

Попытки связаться с кем-то по рации ничего не дали, понять, что происходит и почему стало так холодно, они тоже не могли — ситуация не давала возможности спокойно разобраться в перемене обстановки.

— Арестованные, немедленно признавайтесь, что происходит, что творится снаружи?

— Некогда объяснять, — ответил принц Барди. — Но знайте, что мы не в Америке, а в Ландирии. Я — верховный главнокомандующий этого королевства, и если хотите спасти свои шкуры, надо быстро перебить тех, кто за стенами. В смысле, чёрных рыцарей...

— Что за бред?! Да ты, артист, похоже, никак из роли не выйдешь...

— Это никакой не бред, это реальность. Вам придётся биться, если хотите выжить. Здесь законы Штатов не действуют, мы сами и наше оружие — вот единственный закон для всех!

Стрельба из арбалетов с верхней площадки стен подтвердила его слова. Очищенные от врага несколько минут назад, стены опять почернели от фигур чёрных рыцарей. Очередная стрела вонзилась в ногу ещё одного солдата, который по неосторожности высунулся на улицу.

— Какого чёрта?! — Здоровяк снял чёрную маску. — Мы можем как-то связаться с нашим начальством?

Барди и Горо замотали головами.

Медлить было нельзя, спецназовцы приступили к спецоперации «Защита от неустановленных лиц, замаскированных под чёрных рыцарей».

Численное меньшинство солдат с лихвой окупалось хорошей боевой подготовкой и оснащённостью спецназа: в ход пошли дымовые шашки, кинжалы и, само собой, автоматическое оружие.

На Барди, Горо и Дзога уже никто не обращал внимания. Принц Ландирии воспользовался коротким затишьем и переоделся в свои привычные доспехи, начищенные до истинно звёздного блеска. Специальный пояс был увешан гранатами, в руках вместо меча появился ручной пулемёт.

— Слушай, Горо, спрячься пока куда-нибудь, а ты, Дзог, охраняй помещение и двух этих раненых федералов, я иду к своим.

Итак, наш рыцарь подключился к бойцам спецназа, которые успешно зачищали стены крепости. Барди обогнул студию и подкрался к одной из лестниц. Здесь дрались его сотники, он объявил им, что победа уже близко, в ответ получил приветственные возгласы. Радовало хотя бы то, что ещё не вся местная армия погибла...

Храбрые солдаты были забрызганы кровью, то ли своей, то ли чужой — было уже неважно. Бойцы американского спецназа слились с бойцами ландрийского замка, которых сначала стрельба пугала, потом, после осознания её эффекта, подзадорила. Стало ясно: главнокомандующий привел чудодейственную помощь!

Совместными превосходящими усилиями замок удалось отстоять, чёрные захватчики отступили за ров. Командир спецподразделения по борьбе с терроризмом отер пот со лба и направился к Барди.

— Видел, как ты сражался, почти не уступаешь моим парням. Ну а теперь объясни, мистер кто-ты-есть-там, что это за чертовщина? И что за замок, которого раньше не было и в помине? Кстати, меня зовут сержант Рок Свенсон.

— Барди Ландрийский, — в свою очередь представился рыцарь. — Это моё настоящее имя. Вы, сержант Рок, случайно (гургил усмехнулся) ворвались как раз в тот момент, когда происходило пространственно-временное перемещение в Ландирию.

— Ландирия?! Не слышал... Где находится эта Ландирия?

— В другом мире или, может быть, временном измерении. Звучит довольно странно и фантастически, но тем не менее это так. На географических картах Ландирии нет, в энциклопедиях она тоже не значится. Но здесь, например, известна шумерская письменность, хотя выглядит она иначе, чем в музеях Голливуда.

— Но мы не заказывали Ландирию, парень.

— А мы вас и не ждали.

Во второй раз лишившись дара речи, Рок выглядел так, словно его огрели пыльным мешком по голове, но сказался тренинг, и командир быстро взял себя в руки.

— Что здесь делает дракон из телешоу? — продолжил он.

— Дзог? Разве не понятно, что он местный? Лучше объясните, как вы оказались в моей студии?

— Стало известно о крупной сделке по закупке патронов, тебя подозревали в содействии крупной террористической организации.

— Откуда это стало известно?

— Оперативная работа не по нашей части. Мы... — сержант Рок отвлёкся, чтобы дать команду бойцам на короткий отдых, — проводим боевые операции. Подробности узнаёшь в штаб-квартире. Скажи, Барт, способ вернуться обратно существует?

— Для начала надо уничтожить эту шушеру. Я найду сенешаля, пусть он займётся устройством твоих ребят. Эй, солдат, найди Монти и скажи, что я велел ему позаботиться о моих гостях. Что же касается возвращения... Теоретически это возможно, сержант, но не знаю, получится ли на практике, хотя попробовать можно.

— Я обучен действовать в любых ситуациях, но просто не верится, что оказался в столь невероятной.

— Ты счастливчик, сержант, попал в настоящее приключение. Пойдём представимся королю, поедим, выпьем, у тебя будет отдельная комната с персональным ночным горшком, так что беспокоиться не о чем.

За короткое время, прошедшее с отнюдь не дружелюбного момента знакомства двух командиров, их отношения довольно быстро стали теплыми. Почувствовав спад отрицательной энергии, гургил решил оставить на время своего подопечного.

Неприятным для Барди было одно — как-то объяснить королю отсутствие Розамунды.

— Король умер, — сообщил грустный Монти, встретившийся им у подвала с пустым ведром в руке. — По традиции его следует незамедлительно похоронить. Я займусь приготовлениями, сейчас глубокая ночь, а утром самый раз начать.

Барди и спецназовец ворвались в подвал. Первое, что увидел принц, — неподвижное тело его величества, с кружкой в руке, распростёртого на полу в луже колодезной воды.

— Король Рогональ, — пояснил принц невозмутимому сержанту, — очень любил выпить, и вот печальный итог, я же говорил ему... Сердце пьяницы не выдержало испытаний, он был добрым человеком, хотя и с кучей недостатков. Пойдём отсюда. Монти сам сделает всё необходимое. Пусть земля будет вам как бездонная бочка, ваше величество!

Они поднялись по узкой лестнице, прошли коридорами, и рыцарь открыл дверь своей бывшей спальни — вечного кинозала.

— Стой, — прошептал Рок, — слышишь, там кто-то есть...

— Этого не может быть, ключ только один.

Они схватились за оружие и ворвались внутрь.

Остановим мгновение, ибо далее понадобятся некоторые пояснения. Выше было сказано, что гургил отправился временно отдохнуть. Недолго думая, чудо-создание прилетело в самую комфортабельную комнату замка, врубило какой-то фильм, плюхнулось на кровать и принялось поедать попкорн.

Поэтому ворвавшимся было отчего вздрогнуть. Во-первых, работал телевизор, но это ладно. Во-вторых, под балдахином на широкой кровати ничего не было, и тем не менее...

Совершенно чётко просматривалась ополовиненная миска с попкорном. Рядом, в воздухе, висел шарик из... пережёванного попкорна и слегка подёргивался.

— А, понятно. — Сержант опустил автомат. — Здравствуйте, принцесса. — Далее он говорил шёпотом, исключительно для Барди. — Всё нормально, просто твоя жена — невидимое привидение, так часто бывает, я угадал?

Пока рыцарь в недоумении хлопал глазами, миска перевернулась, балдахин колыхнулся, а шарик полетел к выходу, где благополучно скрылся.

«Стыдоба-то какая! — кричал никому не слышный гургил. — Позор-то какой! Меня ж в два счёта уволят!»

— А-а, сбежала, потому что не одета, наверное? — улыбнулся Рок. — Да, с дамочками такое бывает.

— Послушай, Рок, — пришёл в себя Барди, — если ты перейдёшь служить в ландрийские вооружённые силы вместе со своей командой, то будешь получать хорошую зарплату, а по окончании этой войны автоматически станешь генералом. Как тебе такие условия для карьеры? Конечно, страна отсталая, но, очистив Ландирию от чёрных рыцарей, мы быстро превратим ее в цветущую державу. Хорошенькие женщины здесь, кстати, найдутся...

— Да? Над этим можно подумать, дружище. Мы ещё недостаточно осмотрелись с ребятами, так что с ответом подождём. У меня пока в голове не укладывается эта твоя Ландирия.

Барди отвёл Свенсона в гостевую комнату, велев принести туда еды и пива.

— Отдохни, сержант, завтра борьба продолжится.

Недалеко располагалась комната, где Барди провёл самые прекрасные минуты жизни под неусыпной заботой Хельги. Открыв дверь, он застал там эту милую девушку, задумчиво сидящую на стуле у скромного ложа. Он встал перед ней на колени, страстно обнял ее и поцеловал, на сей раз не в лоб. Она была счастлива...

Провинившийся гургил с двойным усердием испускал свои биоволны.

19

Ночь в замке прошла относительно спокойно, хотя в стане чёрных рыцарей царила суматоха. Королевская стража отмечала непрерывное мелькание фигур, освещаемых светом костров, горящих неподалеку. Время от времени вдали раздавался топот конских копыт и звон оружия. Озадаченный неожиданным разгромом враг производил перегруппировку сил.

Барди проснулся на рассвете. Осторожно убрав с груди руку Хельги, он встал и быстро оделся. Через полчаса, в полном боевом снаряжении, рыцарь был уже на площадке, венчающей верхнюю часть крепостной стены. Кроме пистолета, автомата и гранат он пристегнул и ножны с мечом.

Картина, открывшаяся с высоты, производила жуткое впечатление. Поляна была черным-черна — ночью прибыло подкрепление.

— Чего они хотят? — тихо спросил подошедший сержант, которому тоже не спалось. — Захватить территорию?

— Абсолютно точно, ну и пограбить, разумеется, тоже.

— И что, вся эта орда, как я понимаю, владеет только холодным оружием?

— Ага, — улыбнулся Барди, — если пустить на них джипы, а со стен пальнуть базуками, представляешь, что будет с их психикой?

— Скорей всего, побегут.

— Точно.

Холодное ландрийское утро, выпал иней, обстановка напоминала затишье перед бурей.

И буря грянула! Под управлением бойцов отряда Рока из ворот вырвались четыре машины.

Барди стоял у пулемёта первой колесницы смерти, он примечал малейшие подробности на пути следования. Лагерь подвергся в полном смысле этого слова расщеплению на атомы. Обновлённая армия из замка ни на миг не останавливалась, поливая обезумевшего противника огнём напалма и срезая пулемётными очередями, отправляя на тот свет уже не десятками, а целыми сотнями.

Прогноз оказался верным на двести процентов: остатки некогда грозного войска иноземных захватчиков бежали прочь, причём во все стороны, полностью потеряв ориентиры.

Люди Рока покинули машины и развёрнутым строем пошли добивать врага. Эти парни не знали пощады, их так учили. Ничто не могло остановить опытных коммандос.

Короткая кровавая битва сменилась затяжной мёртвой тишиной. Люди на стенах пребывали в состоянии полного оцепенения, пожалуй, высадка инопланетного корабля удивила бы недавних крестьян меньше.

Храбрый Барди, оценив обстановку, дал знак возвращаться в замок. Слугам он приказал собрать оружие и щиты, выкопать траншею и захоронить вражеские трупы. Вернувшись, рыцарь созвал в тронном зале военный совет.

Стоя, он обвел взглядом присутствующих. Кроме Рока и ребят из его подразделения тут были сотники Даго, Заган и Бино, несколько старейшин из окрестных деревень, пришедших в замок в поисках убежища, и маг Горо.

Не успел принц дать знак к началу совета, как откуда ни возьмись появился сенешаль Монти с мешком:

— Ландирия осталась без короля, а кроме вас, ваша светлость, я не вижу, кто бы мог наследовать престол. У Рогоналя, кроме дочери, никого нет. Надо бы провести две коротенькие церемонии: похоронить его величество и короновать вас, новое величество. Предлагаю всем выйти во двор, чтобы проститься с телом.

Скромный гроб стоял на ковре, слегка припорошенный снегом. Чесотка скакал вокруг, впервые не произнося ни слова, придворные дамы тихо хлюпали носами, прочие, незнатные люди стояли поодаль.

Сенешаль, следуя предписаниям, выложил из мешка прямо вдоль гроба скарб его величества: корону, скипетр и кружку, с которой его нашли в подвале. Монти подозвал мальчугана с заготовленным кувшином, из него в кружку в последний раз налили вино до самых краёв.

Тело полностью было закрыто старой мантией.

— По обычаю, — торжественно начал Монти, — преемник короны и престола должен выпить вино короля до дна и тем самым принять на себя все его обязательства перед народом Ландирии.

Барди исполнил обычай, но стоило ему сделать последний глоток, как под мантией сначала закашляли, потом закряхтели, а когда народ в ужасе попадал в обморок, показалось помятое лицо Рогоналя, объявившее буквально следующее:

— Ах ты такой разэдакий (вырезано редакцией), стоило мне уснуть, потерять бдительность, как ты сразу полез за моим вином! Знай же впредь, сынок, что Рогональ далеко способен учуять алкогольный запах! Ты что, раздаёшь всем подряд остатки моих скудных запасов, прямо на улице? Нет, подожди, ты это чего, уже и корону мою прикарманил, так?! Ага...

Монти стал белым как снег, он тщетно пытался объясниться перед королём:

— Ваше величество, мы, это, решили, что вы уже... всё...

— Да неужели? Вы думаете, Рогональ такой пропойца, что забыл, кто в замке главный! И что вино его можно теперь пить всем подряд! И носилки-то не поленились сделать с бортами, чтоб не вывалился! Вот умники, а?!

Дамы, доселе онемевшие, подняли страшный визг.

— Ага, стервы! — всё более распалялся король. — Небось уже полбочки выдули, индюшки недорезанные!!! Вот я вам!!!

— Определённо белая горячка, — резюмировал бесстрастный Рок. — С признаками кратковременной комы. Допился ваш король, надо срочно изолировать.

Мальчик, умная голова, подскочил к королю, вручил ему кувшин и бросился наутёк. Это успокоило «усопшего», как соска успокаивает капризного младенца. Опустошив сосуд, Рогональ перевернул свой гроб, сел на него верхом и пригласил Барди устроиться рядом.

— Что, вернулся уже? Монти говорил, как вы исчезли в молнии, он всё видел. На тот свет небось прогулялся?

— Почти, ваше величество.

— Моя дочь, она... осталась там?

— Вы о Розамунде? Да, она осталась, сказала, что нашла своё счастье.

— Значит, ей на роду написано: или в монастырь, или на тот свет. А ты-то зачем вернулся?

— Я не мог бросить Ландирию, вот привёл отличных солдат, привёз оружие, а полчаса назад мы полностью освободили замок...

Рогональ посмотрел на Барди абсолютно трезвыми глазами, поднял корону и надел на голову рыцаря:

— Носи, пока голова на плечах, а я пойду опохмеляться.

Сотники с восхищением смотрели на нового короля и с непривычным уважением на старого.

— Да, совсем забыл о формальностях. — Рогональ обернулся. — Объявляю принца Барди королем Ландирии! Пусть царствует мудро и справедливо, и пусть враг трепещет при одном упоминании его имени! И всем цыц, ибо такова моя воля!

Новоиспечённый король Ландирии попытался было поправить атрибут высочайшей власти, спадающий с головы, но ему это не удалось, тогда он снял корону и положил её на колени — всё-таки великовата. Монти отвесил новому королю надлежащий поклон и, пятясь, отошел. Коронация свершилась...

— Быстро же тебя повысили в должности, — усмехнулся Рок Свенсон. — Если тут у всех так ладится карьера, я, пожалуй, уговорю ребят остаться.

Один за другим крепкие, здоровые воспитанники Рока делали шаг вперёд, называя каждый свое имя. Барди пришлось поднапрячься, чтобы запомнить их всех.

— Неплохо, если бы и ты представил своих. Начнём с этого хилого старикана с бегающим взглядом. Кто он на самом деле?

— Горо — единственный, а потому лучший и непревзойдённый местный маг. Сейчас выступает в роли советника. А это мои сотники: Бино, Заган и Даго, старейшины убежали, но ничего, потом познакомлю и с ними.

После того как стороны пожали руки, все вернулись к военному совету.

— Даго, начинай, ты самый старый и уважаемый из сотников, тебе и слово.

— Одно предложение, ваше величество. Солдат надо обучить владению новыми видами оружия, мы все восхищены его магической силой.

— Заган?

— Согласен, но, кроме этого, надо объявить новый набор, из сотников мы превратились в десятников, просто позор!

— Сейчас это вряд ли получится, — возразил Барди. — Последняя мобилизация совершенно истощила силы местного населения, остаётся возмещать недостаток личного состава мощью нового вооружения. Бино?

— Враг должен быть вытеснен из Ландирии, ваше величество.

— Правильно рассуждаешь. Магу есть что добавить?

— По-английски или по-ландрийски?

— Давай первое.

— Не сомневайтесь, витанги полученный урок усвоят, их поражение бесследно не пройдёт. И знаете, что мы получим? Изнурительную, изматывающую партизанскую войну. Но я согласен с Бино — в любом случае надо очистить территорию Ландирии от врага.

— Правильная постановка вопроса. Если Дзог опять попытается обвинить тебя в непрофессионализме, я, видимо, заступлюсь. Ты, Рок, что скажешь?

— Горо прав. Дальнейшие военные действия неминуемы. Имей мы хотя бы один вертолет, было бы намного проще.

— А дракон на что? Задействуем его как основную единицу воздушной разведки. Я полечу у него на шее, мне не привыкать.

— Отлично. Значит, начиная с завтрашнего дня мои ребята станут обучать ваших приёмам владения стрелковым оружием. Но даже без автоматического оружия мы перережем ваших витангов, как поросят. Пожалеют, что вообще на свет родились!

Перевод на ландрийский вызвал шумное одобрение.

— Я вас выслушал, благодарю, все свободны. — Барди слегка поклонился.

Он захотел увидеть Хельгу, угостить её хот-догом, удивить всем тем новым и непривычным, чему так естественно в своё время удивлялась Розамунда. К совместному ужину Барди решил пригласить и Рока.

Хельге очень понравилась незнакомая ей пища в причудливых упаковках. Барди тем временем вводил сержанта в суть местных нравов, разъясняя наиболее распространённые предрассудки. Например, если чёрная кошка перебежит дорогу, крестьянин три дня не должен высовывать носа из избы и каждое утро плевать через плечо в сторону печки. Если воет собака, обязательно читают простое заклинание против недержания мочи. Проходя под плодовыми деревьями, надо скакать на одной ноге: под сливой три раза, под грушей два, под яблоней один. Стоя в тени дуба или сосны, надо обязательно прочесть молитву, обращенную к святому Варфоломею, покровителю лесов. Повседневная жизнь людей была обременена массой бесполезных ритуалов, связанных с ещё более бесполезными суевериями. Сельский мир был полон дурных и добрых знаков: примечали, как взлетела птица или помахала хвостом корова или телёнок.

Рок утомился и вынес конкретное предложение, насмотревшись на жующую Хельгу:

— Знаешь, Барди, ты говорил недавно о диком количестве добрых красивых женщин в Ландирии...

— Ах, ну конечно, — догадался Барди. — Один момент, надо просто поискать...

— У меня есть двоюродная сестра, ее зовут Лина, и она довольно симпатичная, — сориентировалась Хельга.

— Зови!

Лина оказалась симпатичной, умной, хорошей собеседницей, Року Свенсону она понравилась сразу, поэтому вечер прошёл весело и без продолжения поучительного семинара «о быте и нравах».

По местным представлениям, командир спецподразделения полностью отвечал идеалу мужчины, а Лина могла бы высоко котироваться в Голливуде, поэтому, когда от Рока поступило предложение проводить девушку домой, оно было благосклонно принято.

Итак, личный фронт в стенах замка заметно налаживался по всем направлениям.

На следующий день бойцы Рока Свенсона приступили к обучению. Поляна, ставшая свидетелем жестокого истребления, превратилась теперь в тренировочный плац. В наспех сколоченные мишени впивались пули, воины Барди учились элементарным приёмам боевых искусств. Стрелять им нравилось явно больше, чем махать мечом, но надо и патроны беречь.

Понаблюдав за ними некоторое время, Барди пошёл в студию, чтобы встретиться с Дзогом. Он застал дракона блаженно лежащим на полу рядом с рефрижератором, здесь же валялась недоеденная баранья нога. Живот дракона вздулся явно больше нормы.

— Тебе не стыдно, — укорил его новоиспеченный король. — Опять растолстеешь и не сможешь летать.

— А что мне ещё делать? — лениво заметил Дзог.

— О детях забыл?

— Не забыл. И что это имеет общего с едой?

— Это напрямую связано с предстоящими боевыми действиями. Ты — главный воздушный разведчик. Сорвёшь полёты — пеняй на себя.

— Ладно, — сказал Дзог, переваливаясь на бок, зевнул и после недолгого раздумья продолжил: — Я видел сражение, даже пожалел, что не принимал в нём участия. Так что там вообще снаружи происходит, а то я сплю и сплю...

Барди рассказал ему о последнем совете и о предстоящих боевых действиях, добавил, что на ребят Рока вполне можно положиться.

— Ишь какой положительный, чё-то он, когда нас на бетон клал, таким любезным не был. Смотри, осторожней с ними, а то, глядишь, трон отнимут, по миру пустят...

— Чепуха! — возразил Барди. — Это военный, он исполнял приказы.

— Всяк сверчок знай свой шесток? Но ведь и аппетит приходит во время еды. Будь похитрее, поверь, я всё же подольше тебя живу.

— Надеюсь, завтра ты будешь в форме. — Барди прикрыл тему. — Рекомендую пятьдесят кругов вокруг рва.

Разведка принесла ценные сведения.

Враг разбил новый лагерь на лесной поляне недалеко от замка, там, где проходило первое сражение с дикими людьми, а на подступах к базе установил четыре поста.

Молодой король передал данные Року, набросав ему приблизительную карту местности, и они обсудили план превентивного нападения. Часовых ликвидируют более опытные бойцы подразделения по борьбе с терроризмом, а в это время воины Барди должны окружить поляну. Дракон атакует с воздуха.

Операция началась...

Первой двинулась группа Рока Свенсона. Ей дали уйти вперёд, затем выступили солдаты Ландирии под командованием сотников.

Барди проводил их и вернулся в студию. Там заканчивали крепить специальное седло на Дзога. Тут были и стремена, и шпоры, и две большие корзины по правую и левую стороны — для гранат.

— Поосторожней с пиротехникой, — забеспокоился дракон. — Если мне оторвёт голову, от тебя тоже ничего не останется, так что гляди в оба.

Рыцарь прилаживал базуку и был слишком занят, чтобы успокаивать нервного звероящера.

— Это тоже штука опасная, — пробурчал Дзог, указывая на базуку. — Смотри не подпали меня, когда будешь стрелять, меться как следует.

— Не волнуйся, я уже снимался в роли ковбоя.

— Моё дело предупредить. Готов?

— Да, — ответил Барди, взбираясь на шею дракона. — На сей раз попробуй лететь на нужной высоте — чтобы и стрелы снизу не долетали, и нас самих нашими же взрывами не зацепило.

На этот раз взлетать было тяжело, железа набралось прилично.

Дзог ворчал, разбегался, останавливался, похрюкивал, рыл лапой песок от возбуждения, снова разбегался и в конце концов, дрожа всем телом, оторвался от земли.

Холодный ветер засвистел в ушах Барди, время от времени он поглядывал в бинокль, изучая местность. Бойцы Рока маскировались очень умело, их невозможно было увидеть. Прячась по-кошачьи за стволами деревьев, спецназовцы быстро обезвредили часовых первого поста без единого выстрела, голыми руками. Кусты опять зашевелились — это ребята Рока двинулись к следующему посту. Вскоре его постигла участь первого.

Воины Бино наткнулись на третий пост, замаскированный лучше других. Чёрные рыцари засекли солдат и напали первыми, а поскольку враг был более опытным в ведении рукопашного боя и лучше физически подготовлен, сотник приказал стрелять.

Раз уж всё равно обезвредить посты без шума не удалось, бойцы Рока пришли на помощь и забросали проклятый пост гранатами.

На поляне заволновались, заслышав пальбу, они уже знали, чем это кончается.

— Снижайся, Дзог! — закричал Барди, заряжая базуку.

Реактивный снаряд, снабжённый термодатчиком, пошел вниз и настиг всадника — оглушительным взрывом разорвало и коня и человека, задело ещё троих. Всех охватила паника. Рыцарь нагнулся к одной из корзин, достал следующий снаряд, зарядил и снова выстрелил. Поляна быстро покрывалась дымом и трупами.

Они летели на высоте не более ста метров, дракон, спускаясь, уменьшал радиус кругов. Молодой человек перешёл на гранаты. Он доставал их из корзины и с молниеносной скоростью обрушивал на головы противника. В лесу яростная стрельба постепенно затихала, видимо, и там побеждали ландрийцы...

Барди отправил вниз последнюю гранату, и, когда дым рассеялся, стало ясно: с чёрными рыцарями было покончено, и эта зачистка окончилась весьма успешно для Ландирии.

— Дзог, возвращаемся! — просигналил Барди дракону.

— Сам вижу, дело сделано. Эти твои взрывы очень уж утомительны, но зато мне нравится запах дыма, почему-то навевает приятные мысли о красивых драконихах.

Хельга встречала возлюбленного у всех на виду, не скрывая беспокойства и радости:

— Всё ли в порядке, милый? Ты не ранен?

Он обнял девушку, погладив по густым волосам:

— Всё в порядке.

— Я чуть не умерла от страха, мы слышали грохот, видели дым, думали самое плохое.

— Теперь настали другие времена, Хельга. Враг разбегается от нас в разные стороны.

— В следующий раз возьмёшь меня с собой покататься на драконе?

— Посмотрим, — уклончиво ответил король, целуя девушку, но про себя решив, что Дзогу хватит и одного всадника.

— Одни милуются, а другие голодают, — вздохнул дракон и несколько раз демонстративно икнул.

Победоносные воины вернулись в полном составе. Ландрийцы потрясали винтовками и автоматами, целовали их, благодарили сержанта и его бойцов, прославляли Барди.

Горо подал рыцарю идею — закатить праздник, ведь люди устали от несчастий, смерти и недоедания. Опасность миновала, враг отброшен. Почему бы и нет?

— Праздник так праздник... Если этого хочет народ, надо звать сенешаля Монти, чтобы он занялся организацией дискотеки!

Прибранное и натопленное с помощью печек помещение студии, которое было гораздо больше тронного зала, превратилось в танцплощадку. Барди принес аппаратуру из бывшей спальни Розамунды и пустил на полную мощность запись своей любимой группы. Хорошенькие девушки из числа местной прислуги под чутким руководством бойцов спецподразделения по борьбе с терроризмом быстро усваивали па модного в последнем сезоне в Голливуде танца.

Рок Свенсон и Лина прыгали в центре импровизированного дансинга. Наспех сколоченные столы ломились от копчёных окороков, лепешек, пепси-колы, бутылок с виски, орешков, вакуумных упаковок копчёной сёмги, разного вида рыбных консервов, нескольких видов сыра, картофельных чипсов, шоколада и прочей снеди. Конюхи, воины, слуги накинулись на еду и мигом разгрузили столы...

Устав танцевать, король Барди взял за руку Хельгу и повёл ее к одному из столов, им тоже не мешало подкрепиться. Он обвёл взглядом помещение студии — народное веселье было в самом разгаре, лица людей сияли от счастья. Именно об этом он мечтал всю жизнь — увидеть радость на лице каждого жителя Ландирии.

20

В последующие дни, несмотря на ворчание дракона по поводу того, что ему приходится летать на холоде, воздушная разведка установила места расположения остатков вражеских частей на территории Ландирии. Несколько небольших групп сосредоточились вблизи деревень, в основном же силы витангов были стянуты в большой лагерный стан на берегу озера. Со стороны Сандирии прибывали новые пополнения, они, по всей видимости, собирались двигаться дальше на Кирикию, ибо кратчайший путь в это королевство лежал через Ландирию.

Молодой король решил применить уже проверенную тактику внезапного нападения. Сражение в лесу показало эффективность ручных гранат и базук. Теперь оставалось осуществить окончательное освобождение родины от проклятых завоевателей.

Был у него ещё один план — идеологической, дезинформационной войны, но об этом чуть позже.

Туманным утром малочисленная армия Барди покинула замок.

Во главе колонны шли четыре джипа с пулемётами и грузовик с горючим, едой и амуницией. За ними верхом на лошадях следовали воины Ландирии, закалённые в суровых сражениях. Помимо перекинутых через плечо автоматов и пистолетов в кобурах по их бедрам стучали ножны с верными мечами. В арьергарде катило несколько телег санитарного эшелона.

Дракон и верховный главнокомандующий перемещались по воздуху, периодически приземляясь и поджидая колонну.

Сухопутные силы выступали под командованием Рока Свенсона и сотника Даго, который знал дорогу к озеру. Передвигались довольно быстро для условий погоды и местности, хотя на некоторых участках машины буксовали.

Перед тем как вступить в вековую чащу, Барди договорился с Роком и Даго, что будет ждать их на выходе из леса, в начале узкого прохода, ведущего к озеру — в густом лесу, среди плотно растущих деревьев, дракон не мог ни приземляться, ни взлетать.

Дзог вновь набрал нужную высоту, и Барди мог наблюдать за продвижением обоза через тесный пролом, где враг не ставил свои посты. Похоже, весть о разгроме в ближнем лесу не докатилась до основного лагеря. Это и понятно — ландрийская армия не оставила в живых никого...

Сканданские завоеватели настолько были уверены в своём военном превосходстве, что даже предположить не могли хоть какого-то отпора со стороны жалкой Ландирии с её оборванцами...

Однако грозное войско этих самых «оборванцев» неумолимо приближалось. Пройдя ущелье, оно быстро рассыпалось вдоль берега озера, укрываясь за деревьями и кустами.

Вдали показался стан чёрных рыцарей.

По тактической договорённости люди Рока и Даго должны были дождаться окончания воздушной операции и затем атаковать паникующего врага.

Появление дракона в воздухе над лагерем противника сначала вызвало удивление и любопытство, но, когда снаряды базуки стали крушить палатки громом и молнией, фигуры рыцарей задвигались быстрее.

Тогда и настало время пускать дезинформацию, чтобы уцелевшие передали её в Сканданию, — следовало отбить у этого воинствующего народа желание выступать против Ландирии. По заранее подготовленному и проштудированному сценарию дракон опустился ниже, замедлил ход, издал страшнейший рёв (чуть не поперхнулся, но никто не заметил) и громко-громко объявил следующее:

— Витанги, что же вы такое делаете, мать вашу! Вместо того чтобы орошать своих жён, вы обагряете эту священную землю кровью детей моих — ландрийцев!

— Кто ты такой? — донеслось снизу.

— Я — жена вашего могучего бога Братона! Стыд и позор, как вы смели не признать меня, смерды!

Возмущение «жены» резко отозвалось внизу взрывом очередной партии ручных гранат.

— Признали, признали мы тебя, великая мать, жена кровожадного бога!!! — взмолились внизу. — Просто жрецы никогда не рассказывали нам, как ты выглядишь! Прости нас, грешных!

— Братон и я разгневаны на вас и ваших жрецов! — Дзог с упоением играл свою роль, ибо находил мгновенный отклик среди публики.

— О, прости нас, великая мать! Жрецы не говорили, что народ Ландирии — твои чада, но теперь мы и сами это поняли!

На этом заготовленный Барди текст, собственно, заканчивался, и крылатый актёр бросился импровизировать:

— Итак, грешники, слушайте внимательно!

— Слушаем тебя, о разгневанная жена Братона!

— Я велю вам сделать три вещи, и если вы не поступите в точности, как я вам сейчас повелю, то знайте: гнев моего мужа в тысячу раз превосходит мой гнев!

Ещё три гранаты, для «закрепления понимания».

— О великая жена, не кидайся! Пощади нас, мы сделаем всё, что захочешь!

Дзог смело приземлился посреди лагеря, Барди прятался на его спине, прикрываясь крыльями. На периферии шла резня, а здесь, в центре, оставалось человек десять довольно знатного вида. Все его внимательно слушали, пав ниц.

— Значит, так, первое — вы все идёте в Сандирию; второе — если в Сандирии есть ваши жрецы, устраиваете им на самой большой площади публичную порку...

— Но... великая мать!

— Я что, непонятно говорю?!

— Понятно, великая мать! Публичную порку, великая мать! Всех жрецов, великая мать!

— Молодцы. И, в-третьих, после порки разъясните им, что Братону надоели кровавые жертвы! Вы ни черта не разобрались, чего моему мужу надо! У него изжога от ваших трупов, понимаете вы это или нет?!

— Изжога, великая мать, понимаем!

— Ему теперь после вашего меню можно только кашу есть, вы знаете, что такое каша, или вам разъяснить?

— Кашка, великая мать, крупа, масло и молоко, великая мать, знаем, великая мать!

— Поэтому слушайте последнее моё веление, идиоты: теперь вы сидите в своей Скандании, разводите коров и выращивайте злаки. Всё, возражения не принимаются. Я лично прилечу — проконтролирую. Будете бузить — крышка всем, пасть порву, понятно?

— Пасть порвёшь, великая мать,! Как не понять!

Дзог встал на задние лапы и проорал:

— Воины Ландирии, откройте коридор для сканданских посланников!

Барди сполз с дракона и показал мокрым от страха витангам, куда идти. Проводив взглядом некогда несокрушимых врагов, Дзог взлетел и гордо взглянул сверху на поверженный лагерь.

— Браво, король, они купились, хвост даю, купились с потрохами!

Силы освобождения объединились в условленном месте.

— А если им никто не поверит? — высказал свои опасения сержант. — Знаете, как это бывает, объявят их дезертирами и, долго не разбираясь, повесят на первом дереве. Законы военного времени!

— Да, это возможно, — согласился Барди, — поэтому по сегодняшней схеме надо продвигаться и дальше, не будем надеяться только на везение.

— Правильно, — поддержали сотники. — Пускай они не только слышат о гневе богов, но и видят его.

— А правда, ребята, я сыграл прекрасно? — Дзогу хотелось оваций.

— Да, дружище, очень убедительно, они и впрямь в штаны наделали. Поздравим же друг друга с очередной победой! — произнес король, пожимая руки командирам и похлопывая по плечу шофера джипа, одного из парней Рока. — Все хорошо потрудились, все молодцы. Итак, ближайшие окрестности очищены от врага, надо решить, что делать дальше.

— Предлагаю вернуться домой и немного передохнуть. — зевнул Дзог. — Я устал как собака.

— Все устали, это не аргумент, — ответил Барди. — Что ты можешь добавить, Рок?

— Есть три варианта: вернуться домой, войти в Сандирию или продолжать преследовать врага на территории Кирикии.

— Я не слишком хорошо знаю эту страну, — отозвался Даго. — Основные силы врага прибывают из Сандирии, следовательно, надо бы остановить этот поток там. У чёрных рыцарей, ушедших в Кирикию, и без нас дел будет предостаточно: кирикийцы — славные воины.

— Предложение Даго рационально, — после некоторого раздумья констатировал Рок Свенсон.

— Разделяю ваше мнение, — присоединился Барди. — Как говорится, раз уж прищемил змее хвост, надо раздавить и голову.

— Опять летать? — вознегодовал Дзог. — Еще денёк-другой, такой, как сегодня — и от меня останутся рожки да ножки. Попробуй ущипни, капельки жира не осталось. Зима только началась, а я уже мёрзну!

— В Сандирии будет теплей, — успокоил его молодой король. — Кроме того, тебе предстоит сыграть ещё какое-то количество сегодняшних дублей в роли великой матери, жены бога Братона. И не забывай, впереди у тебя встреча с Гейлой, мамой твоих будущих деток.

— Веский довод, — ответило задумчивое чудище. — Ты всегда находишь, чем меня купить. Как представлю себе, что этот старый пень Горо натопил печку и валяется в постели, смакуя копчёное филе сёмги, а я мерзну тут во имя общего дела, к которому драконы вообще никакого отношения не имеют, меня просто трясти начинает!

— Да ладно тебе! — успокоил Барди. — Маленькие дракончики заслуживают забот и сражений, да и грузовик с бараниной для тебя уже прибыл.

— Да, что делать, если у меня такой мягкий характер. Гейла тоже вертит мной, как хочет, — покачал головой дракон, направляясь к грузовику. — Эй, ты, чего зеваешь? — крикнул он слуге, который сидел в кузове. — Вынимай еду, а то я тебя съем!

Король Барди поставил часовых, и над лагерными кострами поплыл дух жареных домашних колбасок. Настроение было приподнятым, выданные главнокомандующим бутылки виски пошли по кругу. Воины затянули популярную ландрийскую песню, бойцы Рока тоже не остались в долгу. Гимн Америки, прославляющий Дядю Сэма, смешался с местными маршами. Потом все закутались в шерстяные одеяла, и под бледными лучами ночного светила разнёсся здоровый храп...

Поутру маленькая армия быстро дошла до пограничной заставы, вернее сказать, до того места, где она была раньше... Разведка установила, что крепость Диотемия пала. Базарная площадь кишела чёрными рыцарями, местных жителей видно не было — возможно, кто-то из них успел спрятаться. Судьба правителя Сандирии была неизвестна. Берег ломился от вражеских кораблей.

— Слишком, слишком много врага даже для нашего несокрушимого отряда, — резюмировал Свенсон.

— Всё равно надо гнать их, не мытьём, так катаньем! — высказался Дзог.

— Да, — подтвердил Барди. — И продолжать гнуть линию психологического наступления.

Сошлись на том, что сразу все скопления витангов побить не удастся. Первый удар следовало нанести по средствам передвижения войск, то есть ликвидировать их корабли. Для того чтобы паника успешно распространилась, одновременно решили устроить в замке Диотемия пиротехническое шоу — явление «гневной супруги Братона».

— Сейчас бы сюда Горо с его магией... — вслух размышлял Дзог.

— Ну нет, — упёрся рыцарь. — Хочешь магических осечек, сырого пороха и дезориентацию в пространстве? Будет Горо — будет всё это и даже больше!

— Ты прав, пусть лучше он тихо шарлатанствует в нашем замке, а вернёмся и пожурим старого как следует, зато здесь проблем не будет.

— Браво, Дзог, а теперь пора заняться разработкой дубля номер два твоего божественного номера.

Тем временем сержант Рок решал со своими бойцами, как пробраться к вражеским кораблям, снять охрану, погрузиться в воду и установить на них взрывчатку. Здесь особый фейерверк и не требовался — главное, сделать пробоины и затопить корабли. Непререкаем авторитет командира — его молча слушали и так же молча готовы были выполнять приказы.

В лагере бывших актёров разгорелась творческая дискуссия. Барди делал ставку на дымовую завесу и отвлекающие внимание взрывы. Исполнитель главной роли закатывал глаза, пытаясь объяснить «глупому потомку безволосых обезьян», что чрезмерные спецэффекты свидетельствуют о дурном вкусе, они не дадут раскрыться всей его театральной мощи и просто смажут впечатление...

Замок поверженного Диотемия использовался в двух целях: во-первых, там по-прежнему работал продуктовый рынок, во-вторых, поближе к съестному в безопасных комфортабельных постройках размещалось высшее командование витангов, прибывшее на тот момент в Сандирию. Территория замка тщательно охранялась даже при очевидном для витангов отсутствии посторонних угроз.

Несколько деморализованных командиров, которым посчастливилось стать свидетелями безобразий на озере, тоже находились в замке, и им верили примерно так же, как если бы в полицию заявился человек с сообщением, что его изнасиловали марсиане. Иными словами, им не поверили совсем...

Итак, около пяти утра спецназом были сняты посты охраны вокруг крепости. В пять тридцать открыты ворота замка, и параллельно заминированы днища почти всех кораблей. В пять тридцать пять обезврежены посты на территории замка, все отцы-командиры связаны по рукам и ногам в собственных постелях (если это кому-то интересно, в одной из них вместе с пожилым капитаном был обнаружен сенешаль Горголан, он густо краснел и отводил взгляд).

Пленных вывезли в лес, где Дзог дал плановый концерт с разъяснением и демонстрацией всех негативных последствий непослушания. На этот раз задание было ещё более жёстким. Вместо возвращения на родину и тихого возделывания земли под мычание коров воодушевлённый актёр предписал подданным своим «идти в болота всем войском, строить хижины и, питаясь кореньями, благодарить Братона за милость». В заключение «гневная жена» прорычала:

— И не смейте даже думать о подкреплении из Скандании, ваши мысли у меня как на ладони.

После этих слов пленным разрешили вернуться в замок, однако, как и рассчитывали ландрийцы, перепуганные дети Братона бросились на берег. Здесь их ждало полное разочарование (корабли в огне эффектных вспышек погрузились в море), которое быстро переросло в неустранимую панику.

Когда же они вернулись в замок, ворота захлопнулись намертво, отовсюду повалил дым, загрохотали «Дикари из Олбани» (любимая группа Розамунды), и в небо взлетели цветные сигнальные ракеты.

Одновременно совместная группировка солдат Рока и Барди катилась на джипах по наиболее крупным скоплениям витангов в Сандирии. Орудуя базуками и пулемётами, они срезали по сто—двести чёрных рыцарей в каждом пункте и мчались дальше. С воздуха атаковал дракон, натиск заканчивался как обычно — промывкой мозгов...

Пленных военачальников, психика которых уже не выдерживала груза крови и спецэффектов, отпустили с условием, что они пройдут по Сандирии, соберуг солдат, посвятят их в промысел Братонский и всей толпой уйдут в болота. Отцы-командиры повиновались, и только Горголан тряс головой, плакал, утверждая, что не имеет никакого отношения к народу витангов, что он — всего лишь невинная жертва собственной страсти, дитя порока и безотказный человек. Добрый Барди разрешил сенешалю остаться.

Толстяк, спасённый от посягательств комаров и пиявок, обнял уставшего юношу и от имени всего сандрийского народа торжественно попросил его принять бразды правления страной, ибо король Диотемий был насмерть замучен врагом, а прямых наследников престола не осталось. Это предложение показалось Барди более соблазнительным, чем стыдливые улыбки Горголана, ибо появилась возможность отблагодарить сержанта Рока за его неоценимую помощь.

— Как вам Пост губернатора Ландирии? — поинтересовался дважды король.

— Что ж, неплохо для начала, — улыбнулся бывалый спецназовец.

А Дзог, закончив моральное и физическое истребление витангов, перешёл к заботам семейным. Надо было проведать Гейлу, узнать, скоро ли яйца дойдут до кондиции, но идти к этой большой хвостатой стерве, и в одиночку... Робкий супруг жалостливо заскулил, и его друг Барди, знавший не понаслышке, какие бывают жёны, не отказал Дзогу составить компанию. Управление вооружёнными силами на время отсутствия главнокомандующего было передано губернатору Свенсону. Доблестная ландрийская армия готовилась к освобождению Кирикии.

21

Вместо Гейлы на трёх очаровательных яичках, каждым из которых можно было отдавить ногу, лежал свиток, видимо, с каким-то посланием. Рыцарь обошёл всю пещеру, а Дзог надорвал глотку, зовя супругу, но она так и не появилась. Письмо оказалось для Барди, и он прочёл его вслух:

«Человек по имени Барди, это я — Гейла.

Прочти моё послание Дзогу, оно написано под диктовку местным грамотеем, попавшимся мне на ужин (далее почерк заметно ухудшился). Короче, так, все мужики — сволочи и тупицы, и на уме у них одно — как бы кому под хвост заглянуть. Я — серьёзная девушка, я хочу жилище в тихом месте, работящего дракона и чего-нибудь вкусненького на ночь. Здесь же в последнее время целые деревни гибнут, грохает что-то, придурки в чёрном пытаются меня копьями забросать, а в зубы не даются. Кого я, по-вашему, должна есть в такой обстановке? И уснуть спокойно нельзя, и муж чёрт знает где, непонятно чем занимается, о моей шкуре не думает... А пещеру чинить? А вкусненькое приносить? А драконников высиживать? Я, что ли, должна всё это делать?

Короче, так, человек по имени Барди, сват ты оказался никудышный, зря я тебе поверила. Оставляю мужу яйца, мне они не нужны, пускай сам их высиживает, принимает вылупливание и воспитывает своих дракончиков.

А я улетаю навсегда, искать идеального дракона.

Всем пока!»

Дзог пару раз фыркал во время оглашения послания, но нельзя сказать, что расстроился. Скорее принял как должное...

— Мы бы не ужились, — философски подвёл он черту. — Улетела, и хорошо, сам справлюсь. Ты лучше посмотри, Барди, эти крошки, ну разве они не очаровательны?

— Да, — рассеянно ответил рыцарь. — Кругленькие такие... Но я не могу оставить тебя здесь, Дзог.

— Как не можешь... А кто будет согревать и лелеять моих сладеньких?

— Я знаю одну очень нежную сиделку, — нашёлся Барди. — Согревание твоих детей доставит ей кучу радости. Долетим до замка, возьмём её и вернёмся в пещеру, остаётся создать ей хоть какие-то условия для проживания.

— Приставим охрану!

— Разумеется.

Сенешаль бросился навстречу своему новому королю, едва завидел очертания дракона в небе.

— Ты нам и нужен, Горголан, — остановил его объятия Барди. — Собирайся, тебя ждёт великая миссия.

— Какая, ваше обворожительное величество?

— Подарить жизнь сразу трём очаровательным существам, — объявил Барди. — Вся Сандирия нуждается в жаре твоего страстного тела!

— Ах, трудно дышать! — Горголан дрожал от удовольствия. — Вы всегда понимали меня как никто другой!

Да, конечно, три не особо соблазнительных гигантских яйца — не совсем то, на что мог рассчитывать столь чувственный человек, но... Надо признать, что на третьи сутки он вошёл во вкус и охранники, стоявшие у входа в пещеру, всё чаще слышали из её глубин радостные стоны...

Воины объединённого королевства пересекли теперь уже условную границу между Сандирией и Ландирией, вошли в горное ущелье. Части противника громили по отработанной схеме. Победа следовала одна за другой.

Кирикия и сама неплохо отстаивала свою независимость, но помощь соседей приняла. В армию Барди вливались новые воины, кирикийцы встречали ландрийцев с искренней радостью. К концу шестого дня от начала операции все чёрные гады были уничтожены. Правитель освобождённой страны присягнул на верность великому Барди Ландрийскому, то есть добровольно вошёл в вассальную зависимость.

Слава, признание и любовь — всё это пришло к Барди, некогда голодному рыцарю в ржавых доспехах, не сразу, конечно, но, как видите, в полном объёме. Хельга, не раздумывая, вышла за него замуж, как только он явился после очередного похода, Рогональ и в этот раз не отказался благословить новую пару. Все спецназовцы получили солидные земельные наделы, крестьян, замки и решили остаться в Средневековье на постоянное жительство.

Только Горо не находил места, не вписываясь в картину общего благоденствия, и всё грезил о Голливуде. В конце концов он уговорил-таки Барди создать новый файл про старого больного мага и при содействии гургила переместился в город грёз...

И напоследок пару слов о Розамунде. Принцесса неуклонно двигалась к намеченной цели, вышла замуж за Сандорага, снялась с ним в одном фильме и стала популярной. Супруги взяли себе творческие псевдонимы — Том Круз и Николь Кидман...

Р.S. Не прошло и двух недель, как гургил неизвестно каким чудом доставил в почтовый ящик рыцарского ноутбука вопль о помощи: «Барди, спаси меня! Я тону-у-у!!!» Кто бы это мог быть?

МОДЕ ВОПРЕКИ

Мне не раз приходилось писать о том, сколь необычны подчас бывают пути, которые приводят в литературу тех или иных авторов. Не является исключением и путь героя этих заметок. Инженер Христо Поштаков стал писателем благодаря... больничной койке. История приключилась почти хрестоматийная. В бытность свою техническим советником на Кубе во время одной из вечеринок в кабаре «Тропикана» будущий фантаст имел неосторожность поскользнуться на банановой кожуре. Произнес ли он в тот момент знаменитую кинореплику-пароль «черт побери!» — о том нам неведомо, но травму он получил серьезную и на целый месяц оказался отрезан от мира больничными стенами. Вот здесь-то, когда все книги были прочитаны-перечитаны, Христо Поштаков и стал от нечего делать сочинять фантастические истории. И к моменту выписки их набралось едва ли не добрый десяток. Ну а раз начал...

Сегодня Христо Поштаков — один из наиболее популярных авторов в болгарской фантастике. На его счету множество публикаций на болгарском, русском, французском, испанском и английском языках, сборники рассказов «Дежурство на Титане» (1993), «Планета Скали» (2001) и «Генератор реальности» (2004), романы «Приключения в Дарвиле» (1996), «Нашествие грухилов» (1998) и «Меч, мощь и магия» (2003; в переводе А. Белянина «Меч, магия и челюсти», 2005). Его книги выходят не только в Болгарии, но и за ее пределами — в Испании, Франции. Теперь вот и в России. В скобках заметим: это не первая встреча российского читателя с фантастом из Болгарии: в 1990 годы в периодической печати было опубликовано около десяти его рассказов.

Немаловажная деталь: в условиях бума на романы, и преимущественно переводные, быть хорошо издаваемым фантастом-рассказчиком — очень непростое занятие, особенно если ты вопреки «соцзаказу» пренебрегаешь освоением коммерчески выгодных пастбищ боевика и фэнтезийных сериалов, целенаправленно следуя традициям иронической и «твердой» научной фантастики.

Христо Димитров Поштаков (на болгарском, кстати, его фамилия пишется иначе: Пощаков) родился 22 сентября 1944 года в городе Павликени. Окончил Софийский технический университет, но успел испытать себя и в «непрофильных» профессиях: работал токарем, монтажником, слесарем...

Все это время он оставался добросовестным читателем фантастики. Но путь от читателя к писателю оказался долгим. Хотя, конечно, как и многие, по молодости лет баловался сочинительством чего-нибудь такого-эдакого, но, как сам Христо с иронией позже признался, все это было столь несовершенным, что не годилось для публикаций. Правда, один раз он все-таки попытал счастья. Писатель так описал этот эпизод своей биографии: «Мне тогда было 23 года. С детства очень любил книги Александра Беляева. И однажды под влиянием „Человека-амфибии“ сочинился вдруг рассказ, который, не удержавшись, тут же предложил в популярный журнал „Космос“. Его редактором тогда был Светослав Славчев (один из старейшин болгарской сюжетной прозы. — Е. X.), который по-доброму отнесся ко мне, но деликатно посоветовал тщательнее работать над стилем и придумывать собственные идеи. Рассказ не напечатали, но зато я познакомился с д-ром Славчевым — наверное, самым добрым человеком из всех, кого я когда-либо знал, мудрым редактором и талантливым писателем. Эта встреча, думаю, предопределила мою дальнейшую литературную жизнь. Но тогда меня волновало совсем другое: нагрянула несчастная любовь, а потом и вовсе большие заботы отнюдь не литературного свойства надолго увели меня в другие области».

К сочинительству фантастических новелл X. Поштаков вернулся лишь спустя двадцать лет, лежа в гипсе в одной из клиник острова Свободы. Но эта история вам уже известна.

По возвращении с Кубы, где он провел несколько лет, будущий фантаст уже четко представлял себе, чего хочет от жизни. А посетив фестиваль фантастики, понял, что писать фантастические рассказы и быть при этом в стороне от бурной жизни фэндома — дружного семейства многочисленных любителей жанра и фантастов-профи — практически невозможно. И вскоре Христо появился в Софийском клубе фантастики, эвристики и прогностики (аналог российских КЛФ), где без труда сдал «экзамен» на «профпригодность» (в течение часа нужно было написать фантастический рассказ на заданную тему).

В 1987 году в газете «Наука и техника за младежта» появилась первая публикация начинающего фантаста — рассказ «Идем в гости» (в русском переводе он публиковался под названием «Кто ходит в гости по утрам...»), в юмористической форме раскрывающий популярную в НФ тему контакта с другой цивилизацией. Год спустя в этом же издании появилась одна из лучших его новелл раннего периода — «Трансформация», а за ней последовали и другие публикации — в центральной и жанровой периодике, в том числе в журналах фантастики «ФЕП», «Фантастика», «Фантастични истории», альманахе «SF трилър». Остроумные, парадоксальные, обязательно с ударной концовкой новеллы «молодого» писателя довольно быстро привлекли к себе внимание любителей фантастики, и уже к началу 1990 годов Христо Поштаков — автор в фантастических кругах известный и уважаемый, лауреат ряда национальных конкурсов НФ рассказа, член Ассоциации болгарских фантастов; по его новеллам сделаны радиопостановки, а рассказ «Так будет справедливо, Боткин!» включен в национальные антологии «Модели-90» и «Новая болгарская фантастика-91». Кроме того, он активно выступает и в качестве переводчика фантастических произведений с испанского (сказался многолетний опыт работы на Кубе), английского и русского, становится спецкором испанского журнала фантастики «ВЕМ», участвует в жизни болгарского фэндома, председательствует в фонде «Фантастика». Важно отметить, что Христо Поштаков еще и отчаянный популяризатор фантастики, в том числе и русской. При этом писатель не порывает и со своей основной специальностью, выступает со статьями в специализированной технической периодике и даже издал на испанском языке две монографии.

Но, увы, в посткоммунистической реальности 90-х единой литературой сыт не будешь. Приходилось искать более надежные средства к существованию. В силу авантюрности характера и необходимости кормить семью Христо совершал в течение нескольких лет немыслимые кульбиты в сферах, далеких от высоких материй (не прерывая, однако, активной творческой жизни): взбирался на самые вершины бизнес-иерархии и так же стремительно оттуда скатывался, чтобы тут же включиться в новый проект. Сначала в холдинге «Агропромстрой» он прошел путь от эксперта и начальника технологического отдела до управителя, затем возглавил крупнейшую в Болгарии автобусную компанию пассажирских перевозок и, наконец, вошел в совет директоров крупного полиграфического комбината «Балкан-Пресс». Самое интересное, что все эти компании довольно быстро прогорали. Волей-неволей задумаешься: не потому ли, что в их недрах работал человек из другой реальности, несовместимой с хитро скроенным миром бизнеса, — ФАНТАСТ Христо Поштаков? Наверное, и в самом деле существует некая незримая связь фантастов с чем-то потусторонним (надеюсь, все-таки со светлой его стороной). Да и сам писатель понимал эту непримиримую несовместимость. О «коммерческом» периоде своей биографии Поштаков вспоминает с философической грустью, но в свойственной ему едко-иронической манере: «Иногда мне кажется, что этот отрезок жизни для меня как писателя — безвозвратно потерянное время. У меня были большие ангажементы, за мной ходили телохранители, а на боку болталась кобура с большим пистолетом, но я не ощущал себя счастливым... И вот, когда все это закончилось, я наконец почувствовал себя бедным и СВОБОДНЫМ. Я будто избавился от какой-то непосильной ноши и снова зажил нормальной человеческой жизнью. Уже не звонят телефоны, не трендит мобильник, больше нет очередей перед кабинетом, как нет и самого кабинета с длинноногими секретаршами. Ко мне вернулся спокойный и глубокий сон. Сон нашей действительности. И главное — я снова начал заниматься переводами с испанского и английского, вернулся в науку и разрабатываю проекты в области пищевой промышленности. Я снова начал сочинять фантастические истории. Сейчас я вполне счастливый человек».

С 1998 года Христо Поштаков — на «вольных хлебах», зарабатывает на жизнь исключительно литературным трудом.

Дебютная книга рассказов Христо Поштакова «Дежурство на Титане», вышедшая в 1993 году в одном из первых в Болгарии специализированных издательств фантастики «Орфия», была положительно встречена критикой и читателями, свидетельством чему служит и поощрительный приз за дебют от Европейского конгресса писателей-фантастов — «Еврокон» (1994). Книга «Дежурство на Титане» вышла незадолго до пятидесятилетнего юбилея «молодого» фантаста.

Этот сборник закрепил за Христо Поштаковым репутацию мастера короткой формы: именно в рассказе он чувствует себя уверенно, даже вольготно, избегая длиннот, он ограничивается минимальным набором синтаксических конструкций. «Шинель», из которой произросла проза Христо Поштакова, легко угадывается — это творчество знаменитого американского писателя-фантаста Роберта Шекли. Однако речь не идет о слепом подражательстве (ведь и Шекли вырос, в свою очередь, из новелл О. Генри и отчасти Марка Твена). Дело скорее в родственности художественной манеры: подчеркнутый лаконизм, пародийно-сатирический взгляд на мир, точность формулировки, парадоксальность сюжетных построений.

С формальной точки зрения Христо Поштаков принадлежит к молодому поколению болгарских фантастов, чье литературное становление пришлось на конец 80-х — начало 90-х годов. Это поколение уже с иной художественной эстетикой, иной тематикой и взглядами на функции научной фантастики, нежели авторы 1960— 1970 годов. В то же время поэтику, художественную идеологию фантастики Христо Поштакова весьма затруднительно соотнести, уравновесить с прозой других авторов «новой волны», исповедующих ярко выраженную гуманитарную (или «мягкую») фантастику и явно ориентирующихся на пересечение с литературой основного потока («мэйнстрима»).

И действительно, на фоне, например, лексически насыщенного «неомифологического реализма» Янчо Чолакова, Николая Теллалова и Димитра Ленгечева, утонченного эстетского сарказма рассказов Алека Попова или философско-поэтических притч Светослава Николова и Ивана Серафимова научно-фантастические новеллы Христо Поштакова при поверхностном прочтении представляются эдакой трогательной ностальгией по золотому веку англо-американской НФ, с которой он как переводчик более чем хорошо знаком. Почти все его творчество — это апология классических традиций научной фантастики. Проза Поштакова — подчеркнуто атрибутивна, жестка, но одновременно ей присущ пародийно-иронический взгляд на традиционные темы НФ. В этом, на наш взгляд, и кроется ее «нововолновость», ведь постмодернистская эпоха требует тщательного осмысления опыта литературного прошлого. И в лексике, стилистике, в сюжетных переходах рассказов Поштакова легко просматриваются пародийные реминисценции классических приемов «англоговорящей» НФ 60—70-х годов. Надо при этом заметить, что в НФ последнего десятилетия XX века вообще наблюдается тенденция к возрождению «твердой» (естественнонаучной) НФ. Особенно отчетливо это проявляется в фантастической прозе США, Великобритании, Японии (достаточно обратиться к творчеству нынешних фаворитов западной НФ — «технарей» Грега Игана, Грегори Бенфорда, Дэвида Брина или Грега Вира). Заметно возвращение к традициям и в российской НФ. Некоторые критики даже высказывают предположения о симптомах реанимации сюжетов, характерных для НФ первой половины XX века. Эти литературные явления, однако, вполне закономерны в мире развивающихся информационных технологий рубежа веков, когда формируется «новый тип элит — локально-замкнутых и вместе с тем обладаюших доступом практически к любой информации» (Геворкян Э. Последний Бастион // Если. 2000. № 2. С. 224). Возможные социально-экономические и психологические последствия тотального расширения таких «элит» в близком будущем Христо Поштаков с несвойственной ему «серьезностью» рассмотрел в романе «Приключения в Дарвиле» (1996).

В числе же приоритетных тем болгарского фантаста — вероятные модели (позитивные и негативные) космической экспансии человечества, природа и нюансы контакта между представителями иных цивилизаций. Рассказы дебютной книги, равно как и последующих сборников «Планета Скали» (2001) и «Генератор реальности» (2004), — это галерея самых причудливых образов представителей иного разума, калейдоскоп экстраординарных ситуаций. Фантаст использует широкий диапазон сюжетов и художественных приемов. Излюбленный жанр Поштакова — юмористическая фантастика шеклианского типа, где тема контакта и космической экспансии остроумно обыгрывается как череда курьезных ситуаций («Идем в гости», «Похожий на гриб», «Дежурство на Титане», «Кродо», «Торговая одиссея»). Чаще всего в создании подобных ситуаций виновато самолюбование людей, шагнувших в Космос. Иногда, правда, комический посыл приобретает почти трагедийное звучание, как в новелле «Так будет справедливо, Боткин!». Жажда познания, научный энтузиазм земного исследователя приводят к серьезному конфликту с аборигенами, едва не закончившемуся гибелью экспедиции.

Но не чужд фантаст и едкой сатиры, обличающей космические амбиции человечества, приведшие к бессмысленной и жестокой бойне с аборигенами («Оцелият»), или человеческую корысть, когда поиск артефактов древней цивилизации — лишь средство личного обогащения («Искатели сокровищ»).

Неожиданное философское звучание мотив космической экспансии приобретает в пародийно-юмористической новелле «Неразрешимость проблемы», вошедшей в антологию «Чудесные горизонты» (2000). Писатель изображает сверхобжитой Космос. Кажется, в пространстве не осталось ни одной планеты, не заселенной разросшимся человечеством. Но это самое человечество, похоже, окончательно утратило общность, единство. Люди разделились по «узкоцеховым» интересам: на одной планете поселились мормоны, на другой — технократы, на третьей — исключительно поэты, а дальше — миры для мутантов, для «знатоков» вендеты, для фермеров и даже планета, населенная ценителями любовных утех... Но герою рассказа одиноко в этом «мире, где много миров», в переполненной, но такой разобщенной Вселенной. Он никак не может выбрать СВОЙ мир.

Тема контакта в новелле «Трансформация» гармонично перетекает в притчу о вымирающем человечестве, об одиночестве и страхах человека в полуразрушенном жестоком мире, где единственной возможностью выжить оказывается слиться с инопланетянином в единый организм. Яркие образцы философской НФ являют и новеллы из первой книги «Сила мольбы» и «Будешь ли ты счастлив, Ференц Молнар?».

Конечно же космическая линия — доминирующая, но не единственная в творчестве Христо Поштакова. Во многих рассказах фантаст исследует природу реальности, пытается найти ответ на вопрос, часто звучащий в болгарской НФ 1980—1990 годов: «Что есть реальность и что мы знаем о ней?» Иногда в поисках ответа на этот вопрос автор обращается к сакральным, запредельно ирреальным сущностям мироздания, как в цикле новелл под названием «Короткие и очень короткие страшные истории» (1996). Или вполне научно-фантастический сюжет о создании галлюциногенной «вторичной» реальности трансформируется в актуальную для современности и совсем не фантастическую проблему аморальности манипуляции человеческим сознанием (рассказ «Осада»).

Тема сотворения «виртуальной реальности» — уже в рамках достижений высоких технологий — остроумно раскрыта и в рассказе «Представление» (1989), тематически и идейно перекликающемся со знаменитой новеллой Лино Альдани «Онирофильм» и повестью болгарского фантаста Любомира Николова «Червь на осеннем ветру». НФ подкладка новеллы — распространение новых изобретений в сфере развлечений. В данном случае это объемный «виртуальный» театр, в котором живому актеру отводится очень незначительная роль: подключиться к сенсорной аппаратуре и, устроившись в уютном кресле, задавать необходимый эмоциональный уровень своему двойнику — компьютерной голограмме. Герой рассказа — один из таких «виртуальных актеров», который вдруг обретает собственную личность и стремится к самоуничтожению, не желая быть компьютерной марионеткой, обреченной играть одну и туже роль в бездарной пошлой «мыльной опере». Используя приемы пародии, Христо Поштаков написал умную притчу об ответственности творца (художника, писателя, композитора) за свое творение...

Вышедший в 1996 году роман «Приключения в Дарвиле» стал дебютом писателя в его обращении к крупной форме. Жанр романа — футурологический детектив с элементами антиутопии. В нем изображается технократический мир недалекого будущего. Освоен ближний космос; промышленность, сельское хозяйство и быт предельно роботизированы. Но технологические достижения не только не разрешают социальные проблемы, но и порождают новые: ожидаемая утопия не наступила, общество еще более разделилось на хозяев и тех, «кому не по карману». В романе удачно переплелись черты производственно-бытового романа (подробные описания жизни и деятельности героев — работников загадочной информационно-компьютерной компании «СИМАКС»), детектива, социальной сатиры и пародии на «технократическую» фантастику идей с вытекающей отсюда нарочитой схематичностью образов.

Попыткой расширить границы творчества представляются упомянутые «Короткие и очень короткие страшные истории», где удачно имитируются стилистика и тематика (столкновение реальности с сакральными сущностями) болгарской мистической новеллы 1920 годов и одновременно пародируются штампы западной литературы ужасов. Новеллы цикла являют собой привлекательные образчики «черного юмора» в НФ.

Следующий опыт фантаста в крупной форме — роман «Нашествие грухилов» (1998) — это сплав сатиры, пародии и лукавой «космической оперы», посвященной... развитию пищевой промышленности в галактических масштабах. Перед читателем проходит целая вереница самых разнообразных космических обитателей — представителей различных «пищевых культур», которых обслуживает некая межгалактическая «Корпорация пищи». Не иначе как фантаст вложил в роман свой опыт работы в «Агропромстрое»: «коммерческие» ситуации (махинации с налогами и договорами, конфликты с поставщиками и клиентами и т.д.) словно списаны с натуры. Но главное другое: в юмористических, но иногда на грани сарказма, тонах Христо Поштаков высмеивает потребительскую философию, в гротесковой форме рисует духовное разложение высокоразвитых цивилизаций, истративших свой потенциал в мелочности интриг. Это умный роман о том, как легко позитивную энергию Разума превратить в негативную энергию Глупости.

В 2003 году последовательный научный фантаст Поштаков неожиданно дебютирует в жанре фэнтези. Изданный под англозвучащим псевдонимом Кристофер Поустмен роман «Меч, мощь и магия» стремительно выбился в лидеры продаж. Собственно, эту книгу сложно назвать традиционным фэнтези. Скорее роман ближе к той пародийной ветви сказочно-фантастической литературы, которую творят, например, Терри Пратчет или Роберт Асприн. Откровенно юмористический, пересмешнический сюжет ветвится одновременно в двух пространственно-временных измерениях — в фэнтезийно-средневековом крохотном и небогатом королевстве Ландирия и в... Голливуде наших дней. Главные действующие лица болгарского фантаста отнюдь не героические личности. Скорее это обаятельные неудачники: смелый, но нищий, как церковная мышь, странствующий рыцарь Барди, исхудавший от голода дракон Дзог и маг-неудачник Горо. Вот такая пестрая компания в один прекрасный день и переносится в иную реальность — реального кинематографического Голливуда. И что же? Трагического столкновения эпох не произошло — напротив, герои сумели влиться в мир Голливуда. Поштаков выстраивает книгу в соответствии с канонами пародийно-юмористической фантастики — роман представляет собой сочный, вкусный коктейль из хлестких шуток-гэгов и комических ситуаций, приправленный специями дворцовых интриг и захватывающих приключений.

Не столь часто научным фантастам удается создать убедительное произведение в жанре фэнтези. Поштаков из числа немногих, кому удалось написать по-настоящему увлекательный, смешной и запоминающийся роман-фэнтези. Не случайно, видимо, писателя, открыто выражавшего свою неприязнь к фэнтези, в 2003 году объявили самым успешным болгарским фантастом года именно на Конвенте любителей фэнтези и хоррора «Конаниада-2003».

В конечном же счете неважно, в каком направлении пишет Христо Поштаков. При ближайшем рассмотрении оказывается, что все герои этого фантаста чем-то похожи, потому что это самые обыкновенные люди, которые, как и мы, пытаются выжить в условиях стремительно меняющегося мира.

Евгений ХАРИТОНОВ