- Под Ростовом сил было меньше, - напомнил он.
      - И обстановка сложнее... Воюете по шаблону, вот что. Нет дерзости. Не рискуете. Надеетесь только на силу. Кстати, и ее используете не в полной мере, забывая главный принцип - бить противника кулаком, а не растопыренными пальцами...
      План операции утверждаю, - заключил Тимошенко.
      - За оставшиеся 24 часа мы не сможем уже внести в него существенных корректив. Требую одного - обеспечить действия пехоты надежным огнем. Поднимите в воздух всю авиацию. Отработайте с летчиками вопросы взаимодействия.
      В тот же день он направил в Ставку ВГК подробный доклад о положении дел на Прибалтийским фронтах, информировал о принятых им решениях, высказал просьбу ускорить прибытие на фронт маршевого пополнения, боеприпасов и горючего.
      Выехав в соединения и беседуя с личным составом, Семен Константинович убедился в высоком наступательном порыве красноармейцев и командиров. Они не подведут. А вот правильно ли поступают командующие фронтами, переходя в наступление на широком фронте без массирования сил и средств на направлениях главных ударов, среагирует ли на такое наступление своими оперативно-стратегическими резервами противник, введет ли их в сражение? Окажут ли действенную помощь Прибалтийские фронты ленинградцам? Эти мысли не оставляли представителя Ставки почти двое суток, которые он находился на этом участке фронта.
      Последующие события, к сожалению, подтвердили обоснованность опасений маршала.
      1 марта, в 11 часов 20 минут, после артиллерийской подготовки, войска двух фронтов атаковали позиции противника. Результаты были весьма скромные. Находясь на командном пункте 2-го Прибалтийского фронта, Тимошенко видел, как яростно сопротивлялись фашисты, насколько плотным оказался их артиллерийский и пулеметный огонь. Присутствуя на допросе пленных, он убедился, что противник располагал довольно точной информацией о замысле операции. Поэтому систему огня организовал с учетом направлений ударов советских войск. Продолжать наступление не было смысла. В полдень 2 марта, предварительно переговорив со Ставкой, Семен Константинович приказал прекратить операцию.
      Утром следующего дня руководящий состав фронтов был вызван к Тимошенко. Работали долго и пришли к общему выводу: прорыв очень сильной обороны противника на идрицком направлении не даст скорого результата без большого перевеса над противником в силах и средствах. Следует отказаться от фронтального прорыва. Целесообразнее, видимо, расширить фронт наступления с тем, чтобы выбрать более выгодное обходное направление севернее Идрицы.
      Глубокое осмысливание причин неудач, анализ соображений, высказанных руководящим составом участвующих в операции фронтов, легли в основу доклада Тимошенко в Ставку ВГК о плане дальнейших действий. Основные его положения сводились к следующему: главный удар нанести вдоль железной дороги Пустошка Идрица, перегруппировав сюда с других направлений почти все наличные силы.
      На подготовку нужно семь - десять, суток. Через несколько часов из Москвы пришел ответ. Ставка разрешила возобновить наступление 10 - 11 марта, но запрещала, однако, ослаблять стык с Ленинградским фронтом, требовала сосредоточить основное внимание на недопущение каких-либо крупных перегруппировок противника в его пользу с идрицкого направления{16}.
      В отведенные на подготовку наступления дни, представитель Ставки ВГК проделал большую организаторскую работу в армиях и соединениях фронтов. Он проверял готовность войск, контролировал перегруппировки, оказывал помощь командирам и штабам в создании ударных группировок, разъясняя стоящие перед ними боевые задачи и способы их выполнения. Многие часы проводил Семен Константинович на занятиях, часто беседовал с личным составом подразделений. "Я и раньше уважал этого заслуженного человека, - подчеркивал С.М Штеменко, вспоминая о тех днях деятельности Семена Константиновича, - но в полной мере сумел оценить его только в процессе совместной работы в Прибалтике"{17}
      Наступление возобновилось 10 марта. Войска на этот раз прорвали тактическую зону обороны противника в полосе до 50 километров. Стремясь прикрыть выход к Риге, немецкое командование перегруппировало на участок прорыва шесть дивизий из полосы наступления Ленинградского фронта, две пехотных и танковую, а из резерва - три пехотные. Цель, поставленная Ставкой ВГК, следовательно, была достигнута. В начале апреля положение на этом участке советско-германского фронта стабилизировалось.
      Первомайский праздник впервые за годы войны Семен Константинович отмечал в Москве, в кругу родных и близких. А спустя два дня он получил задание Ставки ВГК вновь выехать на южное крыло советско-германского фронта для координации действий войск 2-го и 3-го Украинских фронтов, Черноморского флота и Дунайской военной флотилии по разгрому ясско-кишиневекой группировки врага.
      - Вы, товарищ Тимошенко, уроженец Бессарабии. Вам, как говорится, и карты в руки, - напутствовал его Верховный Главнокомандующий. - С планом операции не торопитесь. Тщательно разберитесь в обстановке. Особое внимание обратите на анализ военно-политического положения в Румынии. Всю новую информацию по этому вопросу докладывайте немедленно. Время перехода в наступление увязывается с действиями в Белоруссии и 1-го Украинского фронта на львовском направлении. Думаю, что это будет середина августа.
      В Генеральном штабе Семен Константинович детально ознакомился с обстановкой на южном крыле советско-германского фронта, прогнозами его работников на ближайшее будущее. Еще находясь в Прибалтике, он запомнил день 26 марта 1944 года, когда Москва салютовала в честь воинов 2-го Украинского фронта, вышедших на восьмидесятипятикилометровом участке к государственной границе СССР по реке Прут.
      В тот же день началась операция 3-го Украинского фронта, в результате которой была освобождена Одесса, войска вышли на Днестр в его нижнем течении. Вскоре последовало заявление Советского правительства о том, что вступление Красной Армии в пределы Румынии "диктуется исключительно военной необходимостью и продолжающимся сопротивлением войск противника"{18}. 12 апреля румынское правительство отклонило гуманные условия перемирия, предложенные советской стороной. Тогда войска двух Украинских фронтов попытались с ходу освободить Кишинев, но сделать этого не смогли, встретив ожесточенное сопротивление 6-й и 8-й немецких, 3-й и 4-й румынских армий группы армий "Северная Украина", возглавляемой Шернером.
      Генеральный штаб пришел к выводу о том, что в настоящее время проводить крупную операцию силами 2-го и 3-го Украинских фронтов нецелесообразно, так как несколько армий этих фронтов в ближайшие дни будут перебрасываться в Белоруссию. Наступление на юге поэтому нужно готовить к началу августа...
      Поздним вечером 7 мая Семен Константинович вылетел на южный участок советско-германского фронта. В самолете по сложившейся уже привычке он еще раз проанализировал полученную в Генеральном штабе информацию. Судя по данным из различных источников, планы гитлеровского командования на лето 1944 года в основном сводятся к тому, чтобы ведением стратегической обороны на всем советско-германском фронте истощить боевую мощь Красной Армии, сорвать ее наступление. Немцы намерены цепляться за каждый клочок оккупированной территории и постараются ни в коем случае не допустить развала гитлеровского блока.
      Вражеское командование ожидает нашего наступления на южном и юго-западном стратегических направлениях:
      - это видно хотя бы из состава прикрывающей их группировки войск - она значительно сильнее той, что на западе и северо-западе. Тимошенко усмехнулся: вот тут-то господа вы и просчитались! Именно на западе, в Белоруссии, вы и получите удар в первую очередь, а потом уж на юге.
      Он мысленно представил себе начертание линии фронта
      - наши войска охватывали группировку противника, действовавшую в Белоруссии с северо-востока и юга, нависали над немецкими и румынскими армиями, оборонявшимися на южном крыле советско-германского фронта. Ну а в целом - мы теперь занимаем выгодное стратегическое положение для нанесения мощных ударов по вражеским группировкам, прикрывающим кратчайшие пути к Польше и Германии, по группе армий "Южная Украина", прикрывающей выходы на Балканы. И ему доверено координировать действия фронтов на одном из важнейших стратегических направлений.
      Затем мысли перенеслись к командованию фронтов. С Федором Ивановичем Толбухиным маршал уже встречался в боевой обстановке не раз. Родиона Яковлевича Малиновского знал еще ближе, с памятных дней его прибывания на Юго-Западном направлении. Сказать по совести, горечью были отравлены воспоминания о харьковской катастрофе. И виноваты в ней оба. Он сам, конечно, в большей степени.
      Потом пути их разошлись. Под Сталинградом Родион Яковлевич командовал вначале 66-й армией, затем возглавил 2-ю гвардейскую. В 1943 году его полководческий почерк ярко проявился в операциях по освобождению Ростова-на-Дону, Донбасса, юга Украины. Тогда он командовал сначала Южным, а потом 3-м Украинским фронтами. В мае 1944 года принял 2-й Украинский фронт...
      На его командном пункте, расположенном в небольшом молдавском городке Балан, Семена Константиновича встретили Р.Я.Малиновский, член военного совета генерал И.З.Сусайков, начальник штаба генерал М.В.Захаров, другие должностные лица. Спустя сутки представитель Ставки ВГК провел первое совещание с руководящим составом двух фронтов и Черноморского флота. От 3-го Украинского присутствовали генералы Ф.И.Толбухин, А.С.Желтов и Ф.К.Корженевич. Моряков представляли адмиралы Н.Е.Басистый и С. Г. Горшков.
      Сориентировав присутствующих в военно-политической обстановке и планах на лето 1944 года, Семен Константинович довел указания Ставки по подготовке к предстоящим действиям фронтов. Он дал задание командующим разработать и представить на утверждение календарные планы работы Военных советов на ближайшие сорок суток. В их основу закладывались глубокая и всесторонняя оценка всем командным составом обстановки, противника и местности, а также организация боевой и политической подготовки личного состава к предстоящим сражениям.
      - Войска необходимо готовить к действиям по прорыву глубоко эшелонированной вражеской обороны хорошо подготовленной в инженерном отношении, - подчеркнул маршал, - причем с учетом горного театра военных действий. Занятия следует проводить в учебных центрах, уделяя особое внимание командно-штабным и войсковым учениям. Для всего личного состава установить четырнадцатичасовой учебный день. Не менее трети этого времени отводить на отработку действий в условиях ограниченной видимости.
      Заключая встречу, представитель Ставки привлек внимание руководящего состава фронтов к поддержанию высокой степени боеготовности войск, потребовал повышать бдительность, чтобы не дать противнику возможности застать наши войска врасплох.
      Предупреждение маршала о необходимости постоянно быть начеку оказалось весьма своевременным. С рассветом 30 мая фашистским командованием была предпринята внезапная попытка отбросить соединения 2-го Украинского за реку прут. Удар нанесли четыре танковые дивизии, в том числе СС "Мертвая голова", моторизованная дивизия "Великая Германия" и несколько пехотных соединений при поддержке авиации.{19} После десятидневных ожесточенных боев противник, первоначально вклинившийся в оборону советских войск на глубину до 30 километров, был не только остановлен, но и разгромлен.
      Маршал Тимошенко большую часть времени проводил на полях Карагаша, Слободзеи Молдаванской и Язу-Ноу, где находились учебные центры 27-й и 37-й армий. В 37-й Семен Константинович пробыл около недели. Почти каждый день, взобравшись на наблюдательную вышку, внимательно следил за ходом ротных и батальонных учений, с увлечением подсчитывал пробоины, определяя процент поражения выставленных в окопах чучел и мишеней. В перерывах между занятиями и стрельбами беседовал с солдатами, сержантами и офицерами.
      Активное участие он принял в подготовке, проведении и разборе показного учения по теме "Наступление усиленного стрелкового полка с прорывом укрепленной обороны противника" на базе 195-й стрелковой дивизии. Руководил учением генерал М.Н. Шарохин. На нем присутствовали командующий войсками фронта, командующие сосед ними армиями, командиры соединений. С вершины высокого холма, на котором была оборудована смотровая площадка, они наблюдали, как вслед за огневым валом, поднимая тучи пыли, мчались танки. За ними, почти не отставая, наступала пехота. Самолеты на бреющем полете штурмовали оборонительные сооружения "противника". Вот они сбросили бомбы. В воздух поднялись столбы дыма. Все. это представляло собой как бы генеральную репетицию грядущих битв.
      Присутствовал Тимошенко и на штабной летучке, проводимой новым начальником штаба фронта генералом С. С. Бирюзовым (с 15 мая он сменил на этом посту генерала Ф.К.Корженевича.). На ней отрабатывался вариант нанесения главного удара в направлении Опач, Чимишлия. Докладывал весьма оригинальное по своей сути решение начальник оперативного отдела штаба армии полковник П.А. Диков. Его мнение, как убедился Тимошенко из ответов на поставленные им вопросы, разделяли командующий артиллерией полковник В.П.Чистяков, командующий бронетанковыми и механизированными войсками полковник Е.Я.Вишман, начальник разведки полковник В.И.Щербенко, другие офицеры штаба.
      - Вариант интересный, - подвел итог обсуждению Семен Константинович. Осмыслите его более детально еще раз на местности. Сделайте соответствующие расчеты и обоснования по оперативному построению армии, маневру силами и средствами, огневому поражению противника. Представляйте свой замысел действий в штаб фронта. При его обсуждении я обещаю поддержку.
      По рекомендации Тимошенко в полевых управлениях фронтов прошли разведывательные ориентирования и командно-штабные учения. Их провели командующие войсками фронтов. С командующими армиями, командирами танковых (механизированных) корпусов детально разбиралась организация прорыва вражеской обороны, прорабатывались пути развития тактического успеха в оперативный, преследования противника. Присутствуя на занятиях, а также в беседах, Семен Константинович стремился выяснить существующие мнения относительно применения сил и средств в предстоящей операции, чтобы затем сопоставить со своими суждениями по этим вопросам. Особенно интересовало его, что думает командующий 6-й танковой армией генерал А. Г. Кравченко по поводу ввода в сражение этого сильного по составу объединения, насчитывавшего более 560 танков и самоходных артиллерийских установок. На каком рубеже, с какой целью целесообразно ввести армию в сражение, чем обеспечить ее успешные действия в оперативной глубине эти и другие вопросы стояли в центре внимания на одном из этапов командно-штабного учения 2-го Украинского фронта.
      18 июля 1944 года Ставка ВГК дала указания о разработке предложений по плану наступательной операции в целях разгрома группы армий "Южная Украина". В этой работе при активном направляющем участии Тимошенко были задействованы командующие войсками фронтов, члены военных советов, начальники штабов, командующий Черноморским флотом, а также представители Генерального штаба. Всесторонне обсуждался способ разгрома противника, были определены направления главных ударов фронтов и их оперативное построение. В итоге пришли к выводу о том, что содержанием операции должны стать действия фронтов по окружению основных сил 6-й и 8-й немецких полевых армий в районе Кишинева, оттеснению 3-й румынской армии к морю и последующему разгрому этих группировок. Такой способ достижения поставленной Ставкой ВГК военно-политической цели обусловливался многими обстоятельствами, в том числе конфигурацией линии фронта (охватывающим положением советских войск по отношению к противнику), расположением сил и средств противника (наиболее боеспособных - в центре, менее боеспособных - на флангах).
      Довольно быстро решили вопрос о направлении главного удара в полосе 2-го Украинского фронта. Признали целесообразным нанести его на Хуши. Это, по мнению почти всех разработчиков плана, позволяло отсечь основные силы группы армий "Южная Украина", создавались условия для окружения во взаимодействии с войсками 3-го Украинского фронта противника и стремительного выдвижения подвижных сил фронта через "фокшанские ворота" на Бухарест. Различные точки зрения возникли при обсуждении этой проблемы на участке наступления 3-го Украинского фронта. Суть разногласий заключалась в выборе направления удара. Одни предлагали нанести его с так называемого кицканского плацдарма, захваченного на правом берегу Днестра южнее Тирасполя, другие - из района Дубоссар.
      Карта района боевых действий, висевшая на стойке в кабинете представителя Ставки ВГК, говорила, на первый взгляд, в пользу нанесения главного удара на кишиневском направлении. Здесь широкий простор для действий танков, немало холмов, которые могут укрыть войска во время их сосредоточения. Кицканский же плацдарм невелик - всего 70 квадратных километров. У Днестра в этом месте очень крутые берега - для танков они могут стать серьезным препятствием. Да и озеро Ботно со своей заболоченной лагуной создавало дополнительные сложности в организации наступления.
      - Мы с Сергеем Семеновичем Бирюзовым, - отметил генерал Толбухин, внимательно изучили оба варианта, провели рекогносцировку, посоветовались с командующим артиллерией и начальником инженерных войск и пришли к выводу, что кицканское направление имеет одно, но очень существенное достоинство - фашисты не ожидают отсюда удара, считая его бесперспективным, особенно с точки зрения малой емкости плацдарма и труднопроходимой местности. А неожиданность удара может сделать его неотразимым для противника. Поэтому мы за то, чтобы начать операцию с кицканского плацдарма...
      Семен Константинович поддержал предложение Ф.И. Толбухина и С.С. Бирюзова.
      В вопросе оперативного построения войск руководящий состав фронтов был единодушен - необходимо эшелонировать силы и средства в глубине, иметь крепкие, хорошо оснащенные оружием и техникой, подвижные группы. Сошлись на выводе - в первый эшелон выделить восемь общевойсковых армий, в состав подвижных групп - 6-ю танковую армию, танковый, три механизированных и кавалерийский корпуса. В резерве предполагалось иметь 53-ю армию, танковый, кавалерийский и три стрелковых корпуса.
      Одновременно с решением важных оперативных вопросов были определены первостепенные задачи политической работы.
      - Мы не должны забывать, - указал при этом Тимошенко, - что войска находятся в обороне около четырех месяцев, и это не могло соответствующим образом не отразиться на психологическом состоянии бойцов и командиров. Кроме того, почти треть бойцов еще не обстреляна и недостаточно обучена. К тому же войскам впервые придется вести боевые действия на чужой территории.
      Разработанный совместными усилиями план операции двух Украинских фронтов при поддержке сил Черноморского флота был направлен в Ставку ВГК.
      "31 июля в Ставке, - вспоминал С.М. Штеменко, - было проведено специальное совещание, рассмотрены вопросы подготовки наших войск к Ясско-Кишиневской операции. На совещание были приглашены маршал С.К.Тимошенко, командующие фронтами, члены военных советов И.З.Сусайков и А.С.Желтов. В ходе совещания. учитывалось особое значение предстоящей Ясско-Кишиневской операции для последующего развития военно-политических событий в Румынии. Советским Вооруженным Силам предстояло одним мощным ударом ликвидировать главные силы войск противника и тем самым решительно подорвать вооруженный оплот фашистской диктатуры в Румынии"{20}.
      Основное внимание уделялось проблеме достижения высоких темпов наступления - важнейшему условию успеха любой операции на окружение. Речь шла о том, чтобы войска 2-го и 3-го Украинского фронтов вышли на соединение в районе Хуши раньше, чем противник начнет организованный отвод войск из кишиневского выступа. Расчеты показывали, что эту задачу можно решить при темпах наступления не ниже 25 километров в сутки. Присутствовавшие пришли к мнению, что такие темпы должны быть обеспечены надежным огневым поражением противника, централизованным применением бронетанковых и механизированных войск. Тимошенко, в частности, предложил танки непосредственной поддержки пехоты в полки и батальоны не передавать, а использовать для атаки наиболее важных опорных пунктов врага по решению командиров дивизий. Было решено 6-ю танковую армию ввести в сражение в первый день операции, после прорыва стрелковыми соединениями всей тактической зоны обороны противника, что было новым явлением в советском военном искусстве.
      Завершая заседание Ставки, Сталин еще раз напомнил военное и политическое значение предстоящей операции.
      - Мощные удары по обороне союзника фашистской Германии, - подчеркнул он, должны повлиять на политику правительства королевской Румынии и содействовать ее выходу из войны...
      Спустя сутки 2 августа Верховный Главнокомандующий подписал директиву войскам 2-го и 3-го Украинских фронтов на проведение операции. С небольшими поправками был утвержден ее план. Началась непосредственная подготовка к наступлению.
      Утром 19 августа саперы приступили к проделыванию проходов в своих минных полях. В 16 часов передовые отряды от дивизий первого эшелона на всем фронте от реки Серет до Аккермана провели разведку боем, в результате чего были окончательно уточнены важнейшие цели для поражения, а также характер обороны противника и его группировка. К 19 часам Военные советы фронтов заслушали доклады командующих армиями и командиров отдельных соединений о готовности войск к боевым действиям.
      ...С.К.Тимошенко прибыл на передовой наблюдательный пункт 2-го Украинского фронта вместе с маршалом авиации С.А.Худяковым и командующим войсками фронта, когда уже стемнело. Колонна легковых машин и бронетранспортеров с охраной остановилась у северных скатов высоты с отметкой 195,0. Выйдя из машины, Семен Константинович, закуривая, увидел вблизи несколько глубоких воронок.
      - Опять бомбили?
      - Третьи сутки над высотой кружат, - ответил Малиновский. - И днем, и ночью.
      - Думаете, почувствовали?
      - Похоже. Вы ведь, товарищ маршал, лучше меня знаете, что скрыть передвижение такой массы войск и техники, как у нас, практически невозможно. А немецкой и румынской агентуры здесь хватает. Понасаживали еще в сороковом.
      Ночной летний воздух был пропитан запахом сгоревшей взрывчатки - так всегда бывает после бомбежки. Вокруг царила тишина, недалекая передовая молчала в настороженном безмолвии, а черное августовское небо хрустально и тепло искрилось звездами. Неподвижно стояли в синем мраке густые деревья.
      - Ну что, Родион Яковлевич, - улыбнулся Тимошенко, - не вздремнуть ли нам часиков до пяти?
      - Я, с вашего разрешения, - немного попозже. Хочу связаться с Кравченко, Трофименко и Коротеевым. Надо кое-что уточнить...
      - Добро...
      20 августа в начале шестого Семен Константинович вновь поднялся на высоту в один из блиндажей наблюдательного пункта. Стало чуть прохладнее. Над зеленой спящей землей стыли предрассветные светлые сумерки, в долине реки Бахлуй, где намечался рубеж ввода в сражение 6-й танковой армии, плавал белесый клочьями туман.
      Видимо, от усталости и систематического недосыпания у Тимошенко резко темнели болезненные мешки под глазами. Ночью район КП опять бомбили. Это серьезно встревожило его. Неужели противник действительно догадывается о предстоящем наступлении двух фронтов, ждет его с часу на час и принимает контрмеры?..
      Просторный блиндаж был затянут сверху маскировочной сеткой, из-за бруствера торчали раздвоенные рожки стереотрубы. Ссутулившись, Тимошенко прильнул к окулярам, поправил фокусировку. Осмотрел передний край вражеской обороны. Не заметил никакого движения впечатление, что там полное спокойствие. Напряжение несколько спало.
      В 6 часов 10 минут четыре тысячи орудий и минометов взорвали солнечную тишину грохотом горного обвала. По оборонительным рубежам противника, его разведанным огневым точкам, узлам связи, скоплениям резервов, командным пунктам били тяжелые орудия, минометы "катюши". В воздухе появились "илы". На малой высоте понеслись они на штурмовку вражеских позиций. В полосе 27-й армии действовало свыше двухсот таких штурмовиков. Когда полуторачасовая артподготовка смолкла, тишина показалась Семену Константиновичу неправдоподобной. Впереди, над позициями противника, стоял черный густой дым. Наступило время "Ч". На врага двинулись стрелковые полки, танки непосредственной поддержки пехоты, артиллерия сопровождения.
      Тимошенко прошел в блиндаж узла связи, присел к столику, возле которого вытянувшись стоял дежурный.
      - Свяжите меня с Толбухиным.
      Командующий войсками 3-го Украинского, тоже с вечера находившийся на своем передовом НП, доложил представителю Ставки ВГК, что у него все в готовности. Операция начнется точно по плану.
      - Спасибо, Федор Иванович. Желаю успеха!{21}
      В восемь часов кицканский плацдарм за Днестром южнее Тирасполя тоже полыхнул шквалом огня. Сосредоточенные здесь три с половиной тысячи орудий и минометов ударили одновременно. Через пять минут артиллерия перенесла огонь в глубину вражеской обороны В тот же момент со стороны советских войск послышалась автоматно-пулеметная стрельба и даже "пошла в атаку пехота" (это были специально приготовленные чучела - солдаты подняли их над траншеями). Противник немедленно кинулся в окопы первой линии, открыл огонь по "наступавшим", и снова был накрыт огнем артиллерии...
      В начале двенадцатого, покосившись на прильнувшего к стереотрубе Тимошенко, начальник штаба фронта генерал Захаров негромко доложил Малиновскому:
      - Пехота форсировала Бахлуй, можно подтягивать Кравченко. Переправы будут наведены с минуты на минуту.
      Это было несколько неожиданно, казалось маловероятным, поэтому командующий фронтом приказал начальнику штаба перепроверить полученное донесение. Минут через пять тот вернулся с узла связи и теперь уже вполне уверенно сказал, что передовые отряды соединений 27-й армии действительно форсировали реку, саперные подразделения и понтонеры практически уже навели две переправы вдобавок к тем двум, которые захватила пехота.
      - Что же, получилось неплохо, - произнес Семен Константинович, обращаясь к командующему войсками фронта. - Начинайте выдвижение 6-й танковой армии. Вызывайте авиацию - пусть она надежно обеспечит ввод танкистов в прорыв...
      23 августа стал особо знаменательным днем для войск двух Украинских фронтов. "В результате четырех дней операции, - докладывал Тимошенко Верховному Главнокомандующему, - войска 2-го и 3-го Украинских фронтов сегодня завершили оперативное окружение кишиневской группировки противника"{22}. 46-я армия 3-го Украинского фронта во взаимодействии с Дунайской военной флотилией 23 августа отсекла от главных сил соединения 3-й румынской армии, войска которой на следующий день прекратили сопротивление. Сутками позже 5-я ударная армия освободила столицу Молдавской ССР Кишинев.
      Тимошенко дал телеграмму Верховному Главнокомандующему. В ней ярко отразилось то приподнято-радостное настроение, которое владело маршалом все эти дни. Оно в какой-то мере сказалось и на стиле телеграммы. Обычно Семен Константинович был более сдержанным и суховатым. А тогда он телеграфировал:
      "Сегодняшний день является днем разгрома немецко-румынских войск в Бессарабии и на территории Румынии западнее реки Прут.
      Первая основная задача, поставленная Вами 2-му и 3-му Украинским фронтам, выполнена. Немецко-румынские войска разбиты, их остатки в беспорядке бегут за реку Серет.
      Главная немецкая кишиневская группировка окружена и уничтожается. Наблюдая искусное руководство войсками в широком масштабе со стороны Малиновского и Толбухина, их непреклонную волю в проведении я жизнь Вашего приказа, считаю своим долгом просить Вашего ходатайства перед Президиумом Верховного Совета СССР о присвоении воинского звания "Маршал Советского Союза" генералам армии Малиновскому и Толбухину.
      Думаю, что это мероприятие правительства придаст им такую силу, которую не удержат никакие Фокшанские ворота"{23} .
      Действительно, не удержали. Не меньше сил и уверенности, чем обоим командующим фронтами, прибавила эта победа и представителю Ставки ВГК.
      "Утром следующего дня - вспоминал член Военного совета 5-й ударной армии генерал Ф.Е. Боков, - Семен Константинович посетил соединения 26-го и 32-го стрелковых корпусов, которые вели напряженные бои с противником, побывал на переднем крае и наблюдал с НП за ходом наступления. Вернувшись в Кишинев, маршал осмотрел город, выступил на заседании Военного совета, проинформировал нас о ходе Ясско-Кишиневской операции, о положении на всем советско-германском фронте. После
      заседания Военного совета состоялись ужин и задушевная беседа. Семен Константинович очень охотно и радостно говорил об освобождении Молдавии от фашистской оккупации. Чувствовалось: он гордился тем, что ему, уроженцу Бессарабии, довелось гнать врага из родных мест. Он много рассказывал нам о своей юности, о гражданской войне, о замечательных традициях молдавского народа"{24} .
      Видя, что основные силы его группировки разгромлены, и получив известие о выходе Румынии из войны, гитлеровское командование приказало окруженным войскам отойти в Карпаты. Однако эта задача была уже невыполнима. Советские соединения плотно закрыли образовавшийся накануне узкий коридор, по которому противник пытался вырваться из котла. В окружении оказались восемнадцать из двадцати пяти действовавших здесь немецких дивизий.
      На пятый день, как и предусматривалось планом, завершился первый этап стратегической операции. Между внутренним и внешним фронтами окружения образовалась значительная по глубине полоса. Тем самым создались благоприятные условия для ликвидации окруженной группировки и стремительного наступления в глубь румынской территории.
      Эти задачи решались войсками 2-го и 3-го Украинских фронтов уже в новых условиях, когда в Румынии началось антифашистское восстание. Необходимо было ускорить темпы наступления, чтобы гитлеровское командование не успело перебросить в Румынию дополнительные силы для расправы с повстанцами. И тогда по решению Тимошенко, согласованному со Ставкой ВГК, для уничтожения окруженной группировки было оставлено тридцать четыре дивизии, а более пятидесяти соединений устремились в глубь Румынии.