Варька

Маргарита Полякова

ВАРЬКА

Посвящается Юрке.

В память о том,

чего больше никогда не будет.

Предисловие читателям от автора

Еще неизвестный мне, но уже очень любимый мною читатель! Как и все начинающие писатели, я искренне верю в то, что я практически гений, а посему при виде моей книги не делай громкое «Фу!» сразу. Попробуй сначала ее открыть. И отыскать в тексте хотя бы несколько знакомых букв. Если данная сложная операция тебе удастся, значит, ты имеешь шанс (целый один) добраться до логического завершения данного опуса.

P.S. Очень большая просьба, когда вы наткнетесь на встречающиеся в тексте выперлы типа «плюнуть рукой, замечтательный, болугоглазое, тарантливый мутешественник, блестючая, заженная мужница» и т.д., даже не думайте о том, что это — недогляд беспечного редактора над неграмотным автором. Все эти фразочки присутствуют в тексте специально. Зачем? А чтоб было!

Р.P.S. Моим знакомым, которые вздумают опознать себя в положительных героях данного произведения, я могу сказать только одно, но зато очень веское слово: не обольщайтесь!

Автор.

Жило-было средневековье. Рыцари и пираты, черти и русичи, драконы и гоблины периодически воевали, так же периодически мирились и даже иногда заключали брачные союзы. Продолжалась данная идиллия до тех пор, пока кое-кто не захотел изменить мир, привнеся в него сумасбродную девицу из 21-го века. Нет, мир, конечно, изменился, какой базар… Просто… Не совсем так, как это задумывалось. Потому что ни в одном, даже самом страшном сне, ни одному, даже самому злостному колдуну, не могли присниться панк в рыцарских доспехах, графиня верхом на драконе и рок-н-ролльный сейшен в готическом замке. А то ли еще будет! Держись, средневековье! И вы держитесь покрепче, уважаемые читатели, поскольку неуемная фантазия автора закладывает порой совершенно сумасшедшие виражи.

Автор

Глава первая,

из которой становится ясно, что пить надо меньше, а ориентирование на местности изучать лучше.

Сначала Варька подумала, что все это сон. Яркий, отчетливый и удивительно красочный. Во всяком случае, небо, не изгаженное следами от реактивных самолетов и чистая листва на деревьях Варьке в реальной жизни не встречались ни разу. К тому же, в реке, в пределах видимости, плавала рыба. Причем не брюхом вверх, а так, как ей по законам природы положено.

Понаблюдав за весело журчащей речкой, Варька поняла, что жутко хочет пить. Похотев пару минут и осознав, что организм ни под каким видом подниматься с места не желает, Варька отвернула голову от соблазна подальше и… узрела помесь большого таракана с очень большим жуком. Нет! Только не это! Вот такой гадости Варька боялась до полусмерти. Даже во сне. Поэтому она взвизгнула, подскочила и отпрыгнула на максимально возможное расстояние. После чего опять завопила, но уже по-другому, поскольку впрыгнула, по закону подлости, прямиком в крапиву. Варька пошипела, проклиная все на свете, потерла пострадавшую ногу и застыла на месте, как вкопанная. Она не могла обжечься о крапиву во сне! И к Варьке в голову закралось гнусное подозрение, что что-то тут не так. Она еще раз огляделась по сторонам и схватилась за голову. Все ясно. Допилась. У нее белая горячка.

Господи, а как вчера-то все хорошо начиналось: пиво, шашлычки… И даже еще лучше, поскольку поначалу пить не собирались вовсе. Просто старые друзья-музыканты пригласили ее к себе на репетицию, а она как раз по ним соскучилась. Ну скажите, кто ездит в гости к своим старым друзьям, тем более музыкантам, с пустыми руками? Понятно, что никто. Вот Варька и купила пива. На всех. Правда, забыла о том, что тем более никто не встречает гостя с пустыми руками, особенно девушку. И ребята тоже купили пива. Каждый. На всех. Ну а потом под пиво пошли шашлычки, и все совсем хорошо стало.

Ну, что дальше было, вы уже догадываетесь? Правильно. А деньги на ветер выкидывать никто не хотел. Ребята водочки взяли, Варька картошечки под это дело сварганила, салатик в тазик настругала — благо август месяц, овощи свои… Ну и чем все это закончиться могло? Конечно же! На столе появилась местная самогоновка, и Варька с пьяных глаз уговорилась ее попробовать. Фу! То-то голова гудит, что во сне не положено. И оказалась она неизвестно где. Допилась! До глюков допилась, будь прокляты эти музыканты! Люди, ау!!! Господи, ей же домой надо!

А может это не глюк все-таки, а? Может, она заблудилась? Пошла спьяну по своим дамским интимным делам и заснула? Тогда надо отсюда быстрее выблуживаться! Ребята с ума сойдут, пока ее искать будут! Варька судорожно начала вспоминать, как определяются стороны света, но когда чего-нибудь не знаешь, а потом еще и забудешь — на похмельную голову точно не вспомнишь. А посему Варька на эту идею громко плюнула рукой. Какая разница, где какие стороны света? Она все равно не знает, что в какой стороне находится. Поэтому остается мыслить логически.

Через речку она точно переходить не решится. Мокро, холодно и течение ай-яй. В лес тоже не пойдет. У нее чувство ориентации напрочь отсутствует. Она в родном городе-то могла в трех соснах заблудиться, а уж в лесу… Остается идти вдоль берега. А куда? Вниз по реке. Потому что, во-первых, на реке наверняка водятся какие-нибудь рыбаки, во-вторых, она (в смысле река) обязательно куда-нибудь впадает, где живут люди, а в-третьих, поскольку рыба еще живая, значит, вверх по течению заводов нет.

Проведя такую логическую цепочку, Варька мысленно пожала руку самой себе. Ну, если ей с похмелья такие мудрые мысли лезут в голову… Варька умылась и попыталась навести на голове порядок. Но в ее густых, длинных волосах без расчески он наводиться никак не хотел. Елки-палки, как неприятно без сумочки-то остаться! И чего Варька с пьяных глаз ее не прихватила? Но чего нет, того не отнимешь. И Варька направилась вниз по течению. Хорошо хоть потеплело, в футболке было не так холодно. Зато есть хотелось.

При этой мысли Варькины глаза плотоядно уставились на беспечно резвившихся в речке рыб. Но, во-первых, их надо было как-то выловить, а во-вторых, на чем-то зажарить. Варька похлопала себя по карманам. Ни спички, ни зажигалка никаких признаков жизни не подавали. Ну и что было делать? Добывать себе огонь трением? Варька сильно сомневалась, что у нее это получится. Она вздохнула и решила, что это к лучшему. Неизвестно, можно ли вообще есть эту рыбу. Во всяком случае, в местной прессе появлялись статейки о том, как кое у кого после такой рыбки червячки в печенке заводились. А статейка, кстати, была про Вершаевку, рядом с которой они отдыхали. Поговаривали, что радиация здесь выше нормы, но точно, как всегда, никто ничего не знал. Варьку передернуло, и она решила, что даже пить из этой речки не стоит, несмотря на похмельную жажду. Ну ее. Лечись потом еще. Впрочем… грибы что-то не похожи на радиоактивные. Не такие они большие… Но не жевать же данные грибы в сыром виде! Варька еще раз вздохнула, и направилась в путь.

Сначала идти было даже приятно. Свежий утренний ветер выветривал похмелье, чистый лесной воздух как нельзя лучше успокаивал, а веселый щебет птичек внушал надежду, что все еще будет хорошо. Однако чем дольше Варька шла, тем слабее становилась эта надежда. После второго часа безрезультатного похода по лесу Варька начала нервничать. Ни гула машин, ни стука электрички, ни одного самолета. И почему она идет так долго? За это время от Вершаевки до города уже можно было дойти. Почему ей не попалось ни одного жилья? Ни одной консервной банки? Почему она не услышала ни одного выстрела, хотя время для охотничьего сезона было самое то? Гнусные мысли лезли к Варьке в голову все чаще и чаще, но она от них отмахивалась.

Наконец, Варька разглядела сквозь заросли кустарника какую-то темную фигуру. Монахиня! Ну, хоть один живой человек! Наверное, из недавно отстроенной в Вершаевке церкви. Хотя какая Вершаевка после двух часов пути? Наверняка уже другая тутуновка. Варька подошла ближе и поздоровалась. Монахиня обернулась, завизжала, выронила ведро и принялась креститься. Варька добросовестно оглядела себя с головы до ног. Джинсы, футболка, кроссовки… Ну и что эту монахиню напугало так? Может, нарисованные на футболке “Кэннибал Корпс”? Ну черепушки, ну могилки, ну море крови, но визжать-то зачем? Монахиня закатила глаза, и Варька начала злиться. Может, конечно, она и не одета так, как это следует девушке с точки зрения монахини, но не до такой же степени, чтобы истерики устраивать!

— Простите пожалуйста, — со всевозможной вежливостью, стараясь не выдать своего раздражения, спросила Варька, — я заблудилась. Вы не подскажете, как мне отсюда выйти на ближайшую остановку?

Монахиня вытаращила глаза, еще раз перекрестилась и, подхватив подол, со скоростью транссибирского экспресса понеслась, ломая кусты, в неизвестном направлении.

— Ну это ты фиг угадала, — хмыкнула Варька, и последовала за ней.

Вообще-то Варька со спортом не очень дружила, и поэтому минут через 10-15 ей искренне поплохело, но тут монахиня тоже начала сдавать. Во всяком случае, она остановилась отдышаться, и Варька с удовольствием последовала ее примеру. Какой-то внутренний голос говорил ей, что не надо себя обнаруживать. А то эта ненормальная святоша вообразит, что она — это буквально Иван Сусанин и заведет Варьку непонятно куда. Однако монахине было не до этого. Она отдышалась, осторожно огляделась, и, не увидев ничего подозрительного, отправилась мирно дальше. Варька последовала за ней, стараясь двигаться как можно тише. Получалась это у нее не очень, но монахиня на посторонние шорохи внимания не обращала. Толи не смотрела шпионских боевиков, а толи была попросту глуховата.

Варька забавлялась преследованием до тех пор, пока не вышла на открытую местность и не окинула взглядом окружающий пейзаж. Вот тут-то ей стало плохо по-настоящему.

Перед ней стоял замок. Собственно даже не просто замок, а целый средневековый город, но замок как-то больше бросался в глаза. Развевающиеся флаги, подъемный мост и мощные стены не выглядели ни древними, ни тем более заброшенными. Жизнь в городе кипела ключом: народ радостными толпами сновал туда-обратно, а у ворот в начищенных до блеска доспехах красовалась стража. Город производил настолько сильное впечатление, что перепутать его с киношной бутафорией, даже очень дорогой, представлялось весьма проблематичным. Он был настоящим. Сомнений не было. Сомнения у Варьки были только в собственном здравом рассудке. Варька зажмурилась и помотала головой. Город не исчез. Варька не знала, насколько реально все то, что она видит, но твердо знала одно — ни в Вершаевке, ни в ее окрестностях, ни в окрестностях ее окрестностей замков нет. И Варька сильно сомневалась, что данное чудо вообще можно встретить на территории средней полосы России. Гораздо естественней подобное сооружение смотрелось бы в какой-нибудь Латвии или Литве. Но до тех краев за два часа пешего хода Варька не могла добраться определенно. Тем более, что судя по архитектуре замка, ей надо было добрести даже не до Прибалтики, а до австрийско-германской границы, поскольку замок сильно напоминал Нешванштейн.

Варька посмотрела на монахиню. Та молилась на краю леса. Варька ущипнула себя. Не помогло. А если ты ущипнул себя, и видение не исчезло, значит надо ущипнуть видение. Варька мысленно попросила себе отпущение этого греха, подошла ближе и ущипнула монахиню. Та заверещала так, как будто ее, по меньшей мере, убивают и, подхватив подол, с воплем “демоны” понеслась к замку. Видение не исчезло. Варька опустилась на траву и облокотилась на ствол одного из деревьев. В происходящем срочно требовалось разобраться.

То, что это не глюк, было ясно как пень даже ежу. То, что это не Вершаевка и ее окрестности, тоже, в общем-то, понятно было. Значит, Варька просто куда-то переместилась. И ей было очень интересно — куда именно. В принципе, было всего два варианта того места, где она могла очутиться. Либо это было далекое прошлое, и Варька оказалась на территории Западной Европы где-то в средних веках, либо это вообще было другое измерение с тем же (то бишь средневековым) уровнем развития. Варька мужественно уняла влезшую к ней за шиворот тихую панику и стала думать, что делать.

Устроить истерику? Так не для кого вроде. Упасть в обморок? А что толку-то? Это ей тем более не поможет. Сидеть здесь всю ночь? Ищи дураков. Поскольку мир тут слабо цивилизован, наверняка народ в этом лесу еще не всех волков перестрелял. И потом. Если она останется тут сидеть, каким, интересно, образом она выяснит, куда вляпалась. И (главное) с чьей легкой руки. Насколько Варьке позволяла судить ее начитанность всякой фэнтэзийной литературой, обычно людей, перемещающихся по измерениям помимо своей воли, закидывает неизвестно куда именно какой-нибудь тип. И Варька изо всех сил надеялась, что именно это с ней и произошло, поскольку тогда у нее был реальный шанс вернуться обратно. Уж чего-чего, а найти того гнусного типа, который так неудачно над ней подшутил, взять его за грудки и заставить возвратить ее в родные пенаты, Варьке было вполне по силам. Гораздо хуже, если это смещение (времени? пространства? мозгов у Господа Бога?) произошло само по себе, и Варька вляпалась в данную историю пожизненно.

Варька представила себе вторую перспективу и слезно зарыдала, мысленно прощаясь с родственниками, друзьями и любимой крысой Тусей, оставшейся жить в банке без ее присмотра. Наревевшись досыта и убедившись, что это тоже не помогает, Варька заставила себя успокоиться и начала думать, что же ей делать дальше. А что там было думать? Действовать было надо! Она неясно где, непонятно когда, и главное — неизвестно кто. И что, ей надо было с этим мириться что ли? Вот еще!

Варька встала, отряхнула джинсы и направилась выяснять обстановку. Разумеется, что в отличии от среднестатистического героя фэнтэзи, она понимала, что для пеших прогулок по городу ее наряд не подходит. Хотя… Хорошо хоть не очнулась тут в чем мать родила, как любил это делать незабвенной памяти Ричард Блейд. Но не стоять же тут до второго пришествия из-за подобных мелочей!! Надо было срочно кого-нибудь обчистить. Оставалось только выяснить — кого именно. И подумать, как это делается. Давненько Варька не грабила мирных поселян. Если честно — ни разу за свои 22 года.

Варька оглядела себя еще раз. Нда. Ну джинсы еще ладно, джинсы еще куда ни шло, джинсы местные жители (может быть) как-нибудь переживут. И даже кроссовки (может быть) как-нибудь переживут. Но вот футболка… Угораздило же ее бросить в стирку Джима Моррисона. Ну, в смысле, футболку с его изображением. Варька хмыкнула. Постиранный Джим Моррисон… Вот это гон прет в похмельную голову! Варька собралась с мыслями и опять обратила свой взгляд на окрестности. К городу примыкало столько мелких домиков средневеково-деревенского типа… Ну должен же хоть кто-нибудь из их обитателей постирать белье? Опа! И тут-то Варька ее углядела. Ее — это радостно развевавшуюся на ветру мужскую рубашку. Теперь главное — чтобы собаки не залаяли. И чтобы соседи не заметили.

Варька надела уворованный балахон прямо на футболку. Во-первых, неизвестно, кто в нем ходил, во-вторых, неизвестно, с чем его стирали, а в-третьих, материал был слишком грубый, чтобы натягивать его на голое тело. Ну вот. Теперь осталось придумать себе какую-нибудь легенду за ради того, чтобы занять в неизвестном измерении соответствующее положение. А что ей, селянкой что ли какой-нибудь представляться? Вот еще! Новому миру — новую жизнь! Почему бы ей не сделать вид, что она иностранка из какой-нибудь неясной страны, где обитают люди с собачьими головами? В мире средневекового уровня развития такая байка пройдет. Можно было бы, конечно, и какой-нибудь средневековой заколдованной принцессой представиться, но вдруг рыцари не настолько глупы, как это расписывал Марк Твен? Или вдруг ее рабоче-крестьянское происхождение уж слишком очевидным будет? Варька подумала — подумала, и стянула для себя еще и юбку. В конце концов, мир все-таки средневековый. Надо же хоть какие-нибудь традиции соблюдать! Правда, с джинсами расставаться Варька так и не захотела. Оставила под юбкой. А куда их еще девать? Выкинуть? Ага! Они стоят две степухи! И потом — вдруг придется домой возвращаться. И во что она оденется? В этот облезлый крестьянский наряд? Чтоб от нее все встречные грузовики шарахались? Щас!

Разумеется, Варька решила идти в город. А куда ей еще было идти? Надо было раздобыть себе какой-нибудь еды и присмотреть удобный ночлег. На все про все у нее полдня еще. Потому что после наступления сумерек одинокой девушке в средневековом городе делать нечего.

Варьке сразу полезли в голову нехорошие мысли о подозрительных типах, продаже в рабство, неизлечимых болезнях и других “прелестях” прошлого, и она резко погрустнела. Но идти все равно было надо. И денег бы не мешало достать. Причем как можно быстрее. Хотя как она вообще собирается существовать в данном мире, не зная ни местных традиций, ни языка — вопрос, конечно, интересный. Хотя стоп. Как это она не знает языка? А с монахиней она на чем говорила? На пальцах? Нету вроде. На языке. Так что нечего впадать в преждевременную панику. С традициями она тоже уж как-нибудь разберется. Не зря же история — ее любимый предмет. Правда, не до такой степени, чтобы в нее влипать. Хотя кто ее еще знает, куда она влипла — в историю, или вообще в фантастику.

Варька обреченно вздохнула. Какая разница куда? Все равно она к этому не готова. Никто ее не встретил, чтобы объяснить, где она и зачем; у нее нет ни могучего оружия, ни неожиданного дара, она даже не посещала тайком секцию кикбоксинга, чтобы успешно отмахаться от какого-нибудь людоеда. Варька упрямо сжала губы (как курица попу) и двинулась в направлении замка. Редкие прохожие, попадавшиеся ей навстречу, хоть и смотрели на нее недоуменно, но в сторону не шарахались. И вообще все было хорошо! Только погано. И голова с похмелья раскалывалась. И интересно — куда же это все-таки ее занесло? А главное — когда ее отсюда вынесет? И вынесет ли вообще?

Когда Варька уже подходила к городу, до нее донесся оглушительный грохот, похожий на звук автокатастрофы средней тяжести. Варька вытянула шею и узрела явление, потревожившее ее и без того мрачные и путавшиеся в ногах мысли. Конь был потрясающий. А у него на хребте конвульсивно подпрыгивала консервная банка в виде рыцаря, в шлеме, похожем на старую кастрюлю с петушиным пером. И это чудо двигалось прямо на Варьку. Хитроухая Варька с места не сдвинулась. Во-первых, она была заслуженно невысокого мнения о себе, как о легкоатлетке, а во-вторых, будь она даже олимпийской чемпионкой, коня ей явно не обогнать.

Рыцарь подъехал ближе, объявил Варьке, что теперь она принадлежит ему и даже спешился, поскольку решил, что таким образом пленить девушку будет гораздо проще. Может, конечно, средневековую и проще, а вот Варька, увидев в непосредственной от себя близости данную кучу металлолома, вовсе не впечатлилась. И уж тем более не испугалась. Напротив. Она даже воодушевилась слегка. Во-первых, потому, что от пешего железобетонного рыцаря убежать было гораздо проще, а во-вторых, рыцарь без коня уже не производил большого впечатления. Если честно, он при своем росте метр со шлемом (в прыжке) вообще никакого впечатления не производил, но почему-то об этом не догадывался. Грозно пытаясь допрыгнуть до Варькиного уха, он еще раз повторил ей, что она принадлежит ему.

Поскольку Варька была девушка тихая, и местами кое-где скромная, то поначалу довольно мирно и преимущественно жестами она попыталась объяснить рыцарю, что даже со всей своей амуницией на мужчину ее мечты он не тянет, и что шел бы он вообще… В металлисты. Однако рыцарь от своего не отступал. Варькины пальцы, находившиеся в непосредственной близости от физиономии рыцаря, начали складываться в кулаки, причем средний палец, почему-то, все время разгибался. Варька, наивно думая, что красноречивый жест рыцарь не поймет, все же приглядела на обочине симпатичный булыжничек на всякий пожарный. А пожарный, кажется, был недалек. Рыцарь ей попался то ли образованный, то ли догадливый, а то ли одно из трех, но Варькины жесты ему не понравились. Он еще пару раз подпрыгнул, и протянул к ней свои грязные железные лапы. Варька вперилась в гнусного типа испепеляющим взглядом и выразила свое отношение к нему в словах. Причем, поскольку она была дамой довольно воспитанной, и в общем даже воспитанной хорошо, то в данных словах встречались даже цензурные. Однако рыцаря не остановило и это. Ну и что оставалось делать бедной девушке, на которую напирало такое чудо? Конечно двинуть этому чуду промеж ног, благо там, как раз, железа не было. Рыцарь хрюкнул и согнулся пополам. Варька не стала терять драгоценного времени, подняла заранее понравившийся булыжничек и добавила рыцарю по кумполу до получения веселого звона. И только после этого со спокойной совестью захапала рыцарского коня. А на кой черт красивому животному мучится с таким идиотом? Судя по доносившимся до Варьки из-под шлема звукам, рыцарь очень обиделся и может быть даже, где-то, разозлился.

— Рыцарская эпоха, — мечтательно пробормотала Варька, устраиваясь в седле поудобней, — время, когда мужчины питали самые возвышенные чувства к своим лошадям.

Варька тронула поводья и продолжила путь к городу уже верхом. По дороге ей даже пришла в голову мысль, что как-то не так начинает она свое знакомство с новым для нее миром. Может, этому рыцарю надо было мирно сдаться? В конце концов, он судил о ней по наряду, и наверняка принял за простолюдинку, с которой можно было поразвлечься без матримониальных для себя последствий. Может быть даже, своим предложением рыцарь ей большое одолжение делал? Может быть. Ну и что? Она должна была захлебнуться от счастья и раздвинуть перед ним ноги прямо на тракте? Так неудобно вроде. Люди кругом. Советы полезут давать. Оно ей надо? И потом — интересно, когда этот рыцарь мылся последний раз, и не болеет ли он чем-нибудь таким, от чего потом лечиться замучаешься? (А в данном средневековье вообще сдохнешь). Да и вообще, когда мужик в железе, это же неудобно, наверное. И может быть даже, где-то, больно. Так что пошел бы он куда подальше вместе со своими латами. Не повезло ему. День у него сегодня по гороскопу неудачный. Луна в шестом доме Тельца Раком на Козероге. Варька поторопила коня и въехала в город почти триумфатором.

Город был большим. И не только по средневековым меркам. Невысокие каменные и деревянные дома, мощеные булыжником улицы (не родился еще пролетариат, не разворотил дороги в поисках оружия), и снующий по своим делам народ.

— Ладно, — пробормотала Варька, — сегодня я как-нибудь выкручусь. Наверняка в притороченных к седлу сумках какая-нибудь еда есть. Стоп! А если не только еда? Неужели рыцарь выехал из дома с пустыми карманами? — Варька обследовала все сумки и, обнаружив золото, хищно улыбнулась. — Надо же, как мне повезло… Теперь можно нормально одеться, снять на ночь номер в гостинице… или харчевне… или что у них тут еще есть… перекусить, а с утра пораньше заявиться к хозяину замка с какой-нибудь душещипательной историей.

Надо сказать, что знакомство Варьки с чуждым ей измерением продолжилось ничуть не лучше, чем началось. Казалось бы, ну что тут сложного — купить платье и сделать прическу? Однако после первого же знакомства с местными дельцами Варька почувствовала искреннее желание их всех передушить. Она никогда не думала, что быть средневековой женщиной — это такие вилы. Нет, ну она понимала, конечно, что не сахар, но не до такой же степени! Во-первых, ее достал торговец нарядами, который сначала не хотел ее обслуживать, потом попытался содрать с нее три шкуры, и успокоился только тогда, когда она пригрозила ему позаимствованным у рыцаря из седельной сумки кинжалом. Во-вторых, ее практически до истерики довел местный парикмахер, который грел щипцы на каких-то подозрительных углях, пытался ей посыпать мукой голову и прикрепить к груди мушку, за ради чего протянул руки куда не следует. Варька, конечно, по нахальным лапам хлопнула и предупредила парикмахера, что в следующий раз, если он вытянет руки, он протянет ноги, но на него это впечатления не произвело.

К тому времени, когда Варькины мучения с нарядом и прической были закончены, уже близился вечер, и она еле успела застолбить себе номер на местном постоялом дворе. Коня, конечно, пришлось продать. Было жаль, но леди, с конем на поводу, выглядела бы, по меньшей мере, странно. Варька вздохнула, и твердым шагом направилась на ближайшую точку выгула местных расфуфыренных дам высокого происхождения, дабы втереться к ним в компанию и быть впоследствии одной из них. Однако, окинув изучающим взглядом окружающих, Варька поняла, что одной здесь появляться не следует. Во всяком случае, все леди в пределах ее видимости гуляли в паре с кем-нибудь еще. Варька смирилась с существующим положением дел и наняла для вечерней прогулки по городу экипаж. В конце концов, о том, как правильнее влиться в местное высокое общество, она может подумать и завтра.

Варька откинулась на подушки, окунулась в суету вечернего города, и даже начала получать от сложившихся обстоятельств удовольствие. По крайней мере, она наслаждалась положением до тех пор, пока не высунулась из окошка подальше. Нда. Похоже, зря она осталась ночевать в этом городе. Поверженный ею рыцарь благополучно сюда добрался. Правда, теперь под ним была вполне достойная его песочного цвета кляча, и похоже было, что на сей раз рыцарь уже никуда не спешил. Он явно кого-то искал в толпе, и Варька с первой попытки могла бы угадать кого именно.

Поглощенный своими поисками, рыцарь не заметил арочного перекрытия, создававшего ограничения по высоте, в которое даже такой мелкий, как он, тип явно не вписывался. Он и не вписался. Кляча прошла, а рыцарь, издав уже знакомый Варьке колокольный звон, привольно развалился в пыли, потеряв свой бесценный шлем. Варька хмыкнула, но с подлинно христианским терпением осталась наблюдать дальше. Продолжение не заставило себя долго ждать. Из ближайшего окна на голову рыцаря выплеснули ведро чего-то жидкого. Варька от всей души понадеялась, что помоев. Фыркая, точно тюлень, рыцарь вскочил, и высказал все, что он думает о сегодняшнем дне. Затем, кряхтя, он доковылял до своего конька. Тот позволил себя оседлать, не говоря плохого слова.

— Вперед! — гордо воскликнул помятый и подмокший рыцарь и дал шпоры коню. Но конь их не взял. Животное продолжало свой путь все с той же небольшой скоростью, благодаря чему Варьке удалось смыться с глаз рыцаря подальше. Однако окончательно ей с ним расстаться, похоже, была не судьба. Все-таки рыцарь знал город лучше. И наметанным глазом сумел узнать ее в толпе, несмотря на новый наряд и укрытие в виде кареты. Издав вопль, достойный быть воплем мастодонта с зубной болью, этот самовар двинулся прямо на нее.

— Стой! — заревел рыцарь. — Стой, женщина, сразившая меня и укравшая у меня коня!

Господи, пошто ж он орал-то так? Варька и так стояла. Не больно-то разбежишься из экипажа, тем более в средневековом платье, да еще и в такой толпе. Надо, кстати, сказать, что в плане быстрого образования толпы на месте потенциального скандала, похоже, одинаковы все времена. Варька вздохнула и распрямила спину. А что еще делать, когда столько незнакомого народа смотрит на тебя с явно выраженным любопытством и даже, где-то, уважением? Правда, рассмотрев Варьку со всех сторон, толпа обратила взгляд и на рыцаря, только уже с некоторым недоумением. Варька, конечно, была девушкой крупногабаритной, но не настолько же, чтобы заваливать тяжеловооруженного рыцаря одной левой! Хотя по поводу того, что она его сразила, рыцарь уже сам понял, что сказал лишнее. Ну погорячился. Бывает. Однако народ уже хотел разобраться. И вскоре на площадь прибыл хозяин замка (и, соответственно, города), объявленный герольдами как рыцарь Руальд Залесский. Варька сделала почтительный реверанс (зря, что ли столько времени в театре играла) и принялась рассматривать явление.

Рыцарю Руальду было лет так слегка за 30. Среднего роста (чуть выше Варькиных 1.70), и довольно плотного телосложения. В черных, коротко стриженых волосах — благородная седина, крупные черты лица резко очерчены, верхняя губа чуть больше нижней, и такой суровый янтарный взгляд исподлобья, создающий полное ощущение того, что сейчас рыцарь полезет бодаться. Причем прямо в доспехах. Однако Руальд бодаться не стал. Он просто поднял руку и стал вершить свой скорый и справедливый суд. Первым (естественно) слово получил мужчина.

— Она украла моего коня! — праведно возопил пострадавший рыцарь, тыча в Варьку бронированным пальцем правой руки.

— Ничего я не крала! — возмутилась, отпихивая палец, Варька. — Я конфисковала коня за причиненный мне моральный ущерб! Нечего было тянуть к моему невинному девичьему телу свои бесстыжие лапы!

— Она лжет! — попытался оправдаться покрасневший вместе с доспехами рыцарь. — И вообще я не понимаю того, о чем она говорит!

— Надо интегрировать свой дивиантный менталитет, — ответствовала Варька, и увидела, как у Руальда Залесского вытянулось лицо. Ну вот. Ну кто ее за язык тянул? Сейчас решат, что ее фраза — это заклинание, что она — ведьма и сожгут ее на первом же костре. Однако вышло иначе.

— Новое воплощение графини де Сент-Труа Тьен! — прохрипел Руальд Залесский, а потом обратил свой гневный взгляд на нахала, посмевшего обвинить Варьку в воровстве, и завопил: — На колени! — что было делать бедному рыцарю? Конечно, он преклонил колени и взял обратно свои слова. Руальд же соизволил спешиться и подойти к Варьке ближе. — Буду счастлив проводить Вас до Вашего Тьена и представить Вас Вашим слугам, — возвестил рыцарь и учтиво ей поклонился.

Так и не понявшая, с кем же ее так удачно перепутали, Варька, тем не менее, согласно кивнула головой и милостиво улыбнулась. А что ей, спорить что ли? Во-первых, по обрывкам разговоров, Варька уже поняла, что попала не в Западную Европу, а в другое измерение. Во-вторых, если уж ее сюда занесло, то по всем законам фэнтэзийного жанра она — герой, и графский титул — это минимум, что ей положено. А в-третьих, Варька вообще никогда не спорила с мужиками. Что толку-то? Они все равно никогда не бывают правы. И потом… Кто ж в здравом уме откажется побыть графиней? Все равно Варьке было неизвестно, как отсюда выбраться. А жить здесь как-то надо было. Правда, одна обломная мысль в ее голове все-таки стучалась. Что-то уж больно все хорошо вокруг для того, чтобы быть правдой. Она даже покуражиться не успела, пользуясь своей неизвестностью. Только въехала в город — и на тебе, графиня уже. Нет, это все неспроста. Это все не само по себе. Наверняка завтра с утра окажется, что ее притащили сюда не за красивые глазки. А чтоб она кого-нибудь от чего-нибудь спасла.

Варьке выдали карету, тут же организовали свиту и с почестями вывезли из города. Первая мысль Варьки была о том, что тут ее и кинут на фиг, а ворота закроют. Вторая о том, что ее графство, называемое Тьен, похоже, не находится под феодом Руальда Залесского, и она — совершенно самостоятельный правитель. Это Варьке понравилось. Оставалось выяснить, с какой стати ее признали графиней, нет ли у нее кого-нибудь типа мужа и на что похоже ее графство. Однако поскольку земли Руальда Залесского переходили в ее земли как-то плавно, границу она не особо заметила. А когда перед Варькой предстало ее жилище, у нее отпала челюсть. (Стой, стой, куда ты?)

Варька смотрела на свой замок и медленно съезжала по фазе. Это уже была не фантастика. Это был бардак. Если замок Руальда Залесского походил хотя бы на Нешванштейн, то ее собственный замок вообще представлял собой готическое сооружение в духе Мон-Сен-Мишеля. Варька даже отвлеклась от приветственных криков. Неужели она хозяйка всего этого? Варька попыталась собрать мозги в кучу. Не получалось. Она попыталась воспринять случившееся как должное. Тоже не получалось. Хорошо хоть в тот момент она не знала, кто еще является ее ближайшими соседями, а то бы ей стало плохо по-настоящему.

Варьку приняли, накормили и уложили спать со всеми церемониями. Она уснула, и не могла ни видеть, ни слышать, как чьи-то руки подрезали ниточку ее памяти.

Глава вторая,

в которой появляются русский князь и зеленый дракон (хорошо не змий), причем оба больные на голову (хотя и каждый по-своему).

Когда-то Варька думала, что быть властительницей забавно. Ха! Как же… Ну было теперь в ее распоряжении целое графство Тьен (маленькое, правда, развернуться негде, но всегда можно поссориться с соседями), ну и где разнообразие? Только и диктуют все — чем ей прилично заниматься, а чем — нет. А то она сама не знает!

Варька вздохнула. Ее предшественница, настоящая графиня де Сент-Труа Тьен, была особой экзальтированной, и на смертном одре (от чего, кстати, интересно знать, она померла во цвете лет) предсказала, что воплотится в другой девушке, а чтобы ее смогли опознать, произнесет философскую фразу. В общем, Варька подвернулась под руку, и Руальд ее “опознал”.

Нет, поначалу-то Варьке все это безобразие нравилось даже: нарядов куча, слуг еще больше, менестрели так воспевают ее красоту, что она самой себе уже Клавой Шиффер казаться начала… Потом, опять же, интересно было собственный замок изучить. Гобелены, картины, посуда времен “Варвары великой”… Приятно… Правда, ванная жестяная, но зато таких размеров, что утопиться можно. Даже сортир более-менее приличный. И (что особо радует) не на улице. В этом цивилизация ее мелкого графства шагнула по сравнению с Вершаевкой далеко вперед. Однако все вышеперечисленное наскучило Варваре довольно быстро. Ну и что, что менестрели серенады поют, если они ни одного рок-н-ролльного аккорда не знают? Ну и что, что художники ее парадно-выходные портреты пишут, если среди них нет ни одного мало-мальски приличного Сальвадора Дали? А слуги вообще… гады. Не углядишь — ползамка вынесут. Еще какое-то время графиня да Сент-Труа Тьен искренне радовалась библиотеке, но после того, как завершила знакомство и с этим объектом, ей стало совсем тошно. Не скучно, а именно тошно, поскольку скучать Варваре не давало огромное количество свалившихся на нее, как на властителя, дел. Складывалось полное ощущение, что предыдущая графиня только и делала, что гонялась за мужиками невысокого происхождения. Армию развалила, слуг распустила, с соседями отношений не поддерживала… Ужас тихий, а не правительница. Тоже мне, голубая кровь. У Варьки и то было больше талантов властителя. По крайней мере, она хотя бы интересовалась тем, что в графстве происходит. Например, она не раз думала о том, что делать с гоблинами, в изобилии водившимися в здешних лесах. Или как помочь народу, чтоб в ее правление ей «Аврору» под окна не подогнали… Или как избавиться хотя бы на время от опостылевших ей служанок, если учесть, что отравить их нельзя, а нормальных слов они не понимают… Словом, проблем было выше крыши.

Особенно Варьку добивали дыры в собственной памяти. Собственно, эти пробелы не сказать, чтобы очень ей мешали, но раздражали до безумия. И главное — было совершенно непонятно, откуда эти самые пробелы взялись. Может, Варька где-нибудь головой приложилась по полной программе? Тогда почему наступившая амнезия такая выборочная? Варька прекрасно помнила, как здесь оказалась, откуда взялась и даже вполне могла поделиться сведениями об окружавшем ее когда-то мире, но хоть убей не могла вспомнить ни одного лица из своего прошлого. Она чувствовала, что не вполне помнит некоторые события, что не совсем осознает, откуда берутся в ее голове определенные фразы, и главное — Варька не всегда понимала смысл этих самых фраз. Казалось, что нечто безумно знакомое вертелось на кончике языка, но после бесплодных попыток вспомнить что именно, вылетало напрочь.

Варька потянулась, выдала еще один тяжкий вздох и бессмысленно уставилась в окно. Ей было тошно, скучно, грустно, и совершенно некому подать лапу. Нет, быть правительницей в этом свихнутом мире не доставляло никакого удовольствия. Ни телевидения, ни радио, ни завалящегося фонарика на батарейках… Обязанностей море, а из развлечений — только балы и бродячие артисты, еще не доросшие от цирка до театра. Варька даже перестала ждать, когда же, наконец, появится кто-нибудь мудрый и объяснит ей, что она тут делает. Варька вздохнула еще раз. В том мире, куда она попала, вообще царил полный бардак.

Ну вы представляете, например, чтобы к берегу, на котором возвышается рыцарский замок времен короля Артура (пусть даже и похожий на Нешванштейн), причаливает фрегат? Нет? А здесь это было в порядке вещей. Руальд Залесский без зазрения совести торговал с пиратами и мечтал построить свой флот. Мало того, кроме фрегатов сюда и галеоны с каравеллами приплывали. Хоть обсмотрись.

А представляете ли вы, например, чтобы рядом с городом вполне французского готического стиля располагалось русское княжество? Нет? А Варька хоть каждый день могла наблюдать купола церкви и крышу княжеского дворца. Правда, только с самой высокой из своих башен. Летописи гласили, что когда-то русичи владели территорией вплоть до речки Кретинки, протекавшей около Варькиного дворца, но единственное, что напоминала об этом теперь — название речки. Поэтому Варьку то и дело подмывало переименовать ее то в Сену, то в Гаронну, а то в речку имени себя самой. А что? Варварка — это звучит гордо. Тем более что ее тут все равно никто так не зовет.

На берегу речки Кретинки росли лопухи. Настолько огромные, что вполне могли бы служить убежищем для местных облезлых коз, гордо именуемых в данном мире морками. Варька хмыкнула. Да хоть носорогами, толку-то? Козлы — они и есть козлы. Варька вздохнула еще раз. Она не знала, относилась ли ее последняя фраза к скачущим в лопухах моркам, или к окружающим ее людям. Варька высунулась из окна чуть дальше, но обозреваемая площадь намного больше не увеличилась. Конечно, она вполне могла бы и на балкон выйти, но тогда каждый проезжающий будет кланяться ей, как китайский болванчик, а этих самых проезжающих было море.

Вон охотники с добычей тащатся, вон крестьяне с базара едут, а вон рыцарь скачет, чурка бронированная. Орлиный профиль, гордый взгляд, и латы гремят как умывальник. Опа! Да он, похоже, к ней в замок направляется! Ну, хоть какое-то развлечение… Варька поправила перед зеркалом платье, прическу и вышла в тронный зал. Завопили трубы, и у нее в который раз появилось желание истребить этот духовой оркестр на корню, или, по крайней мере, выслать его на учебу куда подальше. Варька плюхнулась на трон, отбив себе зад, сделала разрешающий жест, и гость вошел. Полчаса ушло на перечисление титулов их обоих. Наконец, гость добрался до сути дела:

— Мой властелин, рыцарь Руальд Залесский, послал меня передать Вам сердечный привет и справиться о Вашем здравии. Он прослышал, что князь Дмитрий объявил Вам войну, и что Ваш генерал не смог решить дело миром. У Вашего замка нет защитника. Мой властелин предлагает Вам свой меч и свое войско.

Варька нахмурилась. Что-то она не слышала ни о какой войне. Но не говорить же об этом посланцу, не выставлять же себя полной идиоткой! Варька милостиво улыбнулась.

— Передайте рыцарю Руальду Залесскому мою сердечную благодарность за его заботу. Я обязательно прибегну к помощи столь благородного рыцаря при первой же опасности и непременно воспользуюсь его опытом в военных действиях.

Гнев Варьки был ужасен. Какие-то дятлы за ее спиной строят военные интриги и не собираются ее в них посвящать! Конечно, генерал с министром опять скажут, что не женское это дело, но на сей раз им данный номер не пройдет. Она устроит им феминизацию всей страны! Она им расскажет, кто такие враги народа, и как они борются с социал-демократами! Она этим орлам ощипанным с вороньими крыльями быстро крылья поотрывает!

После вспышки праведного Варькиного гнева генерал оказался на “губе”, министр по связям с иностранными державами под арестом, а к князю Дмитрию отправился посол, которого охрана у ворот замка снабдила пинком под зад для увеличения скорости передвижения. В замке все стали ходить перед Варькой на цыпочках, и она почувствовала себя законченной феодалкой. Сначала ей было несколько неловко, а потом она заметила, что на троне мгновенно появилась подушечка, а двор около замка, наконец, подмели. Похоже, только такими методами и можно было добиться у челяди уважения.

Ответ от князя пришел на удивление быстро. Было заметно, что Дмитрий вообще торопился. Он приглашал Варьку прибыть прямо завтра на торжественный обед и обсудить вопрос о территориях. Варька пожала плечами. Ну и кто сказал, что русский князь милитарист? Вполне приличное дипломатическое письмо, в нем даже сквозила готовность договориться полюбовно. Варька хмыкнула. Это каким же военным “гением” надо быть, чтобы даже с таким миролюбивым типом, как князь, не суметь общего языка найти! Однако Варькин генерал, похоже, был еще и не на такое способен. Варька подумала, и с тем же послом отправила свое согласие. А сама, в целях подготовки к завтрашнему визиту, направилась в собственную библиотеку взглянуть на архивы. Ей нужно было изучить вопрос о спорных территориях с юридической и исторической точек зрения.

Хранитель вытащил все имеющиеся по этому делу летописи и договоры, и Варька зарылась в них по уши. Надо сказать, что интересного в этих документах было предостаточно. Начиная с подписанного лет 20 назад мира между Варькиным графством, рыцарством Руальда Залесского и княжеством Дмитрия и заканчивая торговой и дипломатической перепиской. Варька с удовлетворением выяснила, что права на спорные территории принадлежат все-таки ей, и с видимым удовольствием погрузилась в историю своих новоприобретенных предков. Если б еще не служанка, периодически звавшая ее спать, все было бы совсем замечтательно. Наконец, Варькино терпение лопнуло, и она кинула в служанку огрызком яблока. Однако рожденный быть съеденным летать не может, и огрызок до нахальной физиономии не долетел.

Варька плюнула рукой на вредную служанку, успокоилась и велела вытащить генерала с “губы”. В конце концов, не могла же она ехать к своему потенциальному врагу без военной охраны! Тем более что Варька представления не имела, сколько у нее войска, как оно вооружено, и по каким правилам в данном мире ведутся междоусобные войнушки. Однако ее генерал, похоже, обладал мозговым аппаратом облегченного образца. Он собирался развязать войну, а потом сдаться на выгодных условиях — то бишь пристроив Варьку за этого самого русского князя.

— А что не за рыцаря Залесского? — хмыкнула Варька.

— Он уже женат. — буркнул не понявший Варькиной иронии генерал.

Идея того, что Дмитрия вполне можно победить, если и стучалась в голову генерала, то, не застав никого дома, уже ушла. Варька вздохнула. Ну и чего ждать от армии с таким предводителем?

— Завтра я отправляюсь с визитом к князю Дмитрию, — осведомила генерала Варька. — Организуйте охрану. И будьте добры, не сдавайтесь в плен сразу.

Генерал побагровел, но Варька уже сделала ему знак уйти. Как же ей насточертела эта замшелая средневековая обыденность! Каким мерзопакостным было полное одиночество! Ну хоть бы один друг рядом был! У Варьки сложилось такое ощущение, что если этот самый друг в ближайшем времени не появится, то от окружающего маразма у нее не то что крыша скоро съедет, а вообще чердак в подвал переедет.

Надо сказать, что Варькины опасения подтвердились буквально на следующий же день, ставший для нее помесью ужасов с кошмариками. Сначала Варьку затянули в парадно-выходное платье так, что она еле дышала. Затем ей пришлось потратить на дорогу до русского княжества кучу времени, потому что ехать быстрее, видите ли, было неприлично. Добила ее картина, открывшаяся прямо за воротами русской пограничной крепости. Там была такая грязь, что плыви и хрюкай. Минут через несколько карета безнадежно застряла, и если бы не высланная князем для встречи почетных гостей дружина, неизвестно, сколько бы они в этой грязи проторчали. Конечно, нельзя сказать, чтобы это время было для Варьки совсем уж бесцельно потеряно. Она досыта налюбовалась на местный быт, забавную одежду, и непередаваемый русский колорит. Однако практически то же самое (без сарафанов и с ларьками) она могла увидеть в любой Вершаевке, а посему, когда княжеская дружина все-таки подошла, Варька оторвалась от любования Древней Русью без сожаления. Дружинники, даже не попросив графиню покинуть насиженное место, просто подняли экипаж и понесли его до княжеского дворца на плечах. Удивленные кони, которых вел один из Варькиных слуг, косились на дружинников с явным одобрением.

Княжеский белокаменный (по-другому не скажешь) дворец произвел на Варьку огромное впечатление. Она никогда не думала, что княжеские дворцы были, во-первых, такими огромными, во-вторых, такими богатыми, а в-третьих, настолько захламленными всяким барахлом и неясными людьми от дружинников до попрошаек.

Князь пировал. Наверное, на Руси был очередной народный праздник последнего четверга недели. Вошедшую в княжеские хоромы Варьку с порога накрыло музыкой, гомоном и запахом сивухи. Поначалу она даже потерялась среди шкафообразных дружинников, но генерал методично толкал ее к князю. У Варьки мелькнула нехорошая мысль, что ее прямо сейчас тут и выдадут в качестве дани, и она заранее начала к князю присматриваться. Дмитрий был мужчиной лет так под 40, среднего роста, крепким, со светлыми волосами, небольшой бородкой и ярко-голубыми глазами. Типичный русич, одетый в просторную рубаху смачного кумачового цвета, такие же просторные шаровары, и (почему-то) шлявшийся по собственному дворцу босиком. Недоуменный Варькин взгляд остановился на босых княжеских пятках.

— Князь горюет. — В ответ на написанный в Варькиных глазах немой вопрос пояснил один из дружинников. — Лучший воин из нашей дружины его предал. Князь его казнить повелел. А теперь думает — вдруг оклеветали дружинника? Повелел похоронить его с почестями, и сапоги со своей ноги отказал. — Варька фыркнула. Похоже, что у князя, как и у всех русских, была тонкая и загадочная душа.

Тем временем Дмитрий, наконец, выбрался из-за стола и пригласил Варьку следовать за собой, оставив ее генерала за дверью. В горнице наверху тоже стоял стол, но уже явно накрытый на двоих. Судя по нему, гастрономические изыски князя далеко не ограничивались русской кухней. Особенно поразило Варьку присутствие на столе огромного количества сала. Она скосилась на Дмитрия. Может, не такой уж он и русский? Может, у него хохлы местами в родне встречались? Дмитрий подналег на сало, а Варька на русскую народную еду. Не сказать, что она выехала из своего дома голодной, но блинчики со сметаной, густой кисель и тем более пельмени (они-то тут откуда взялись?) вышибли у Варьки ностальгическую слюну. И почему ей раньше не пришло в голову заставить своих поваров позаимствовать у ближайших соседей пару рецептов? Однако Дмитрий нормально пообедать ей так и не дал.

— Есть ли в твоей свите, графиня, любопытные? — начал князь с вопроса в лоб, и почему-то сразу перейдя на “ты”. Варька поперхнулась. Ну кто же за едой говорит о таких вещах? Однако вопрос задан и, хочешь — не хочешь, отвечать на него надо. Варька отодвинула вожделенную плошку с черной икрой и, пожав плечами, ответила откровенно:

— Ну если только генерал… Он у меня в каждой тычке забочка.

— Значит, тебе это ведомо, — качнул головой князь. — Я не хочу войны, — вздохнул он, — но мой народ требует вернуть исконные территории. Тесно мне. — Варька хмыкнула. Ничего себе заявочки! Тоже мне, Македонский нашелся! Недоделанный…

— Между прочим, эти земли мои предки законно купили у твоих, о чем я нашла договор в своем архиве, и ты в своем найдешь, если поищешь.

— Это неправедный договор! — нахмурился князь, чьи предки спорную территорию просто-напросто пропили.

— Все равно не отдам! — возмутилась Варька. — Мы украли это честно и справедливо! И вообще — почему тебе надо увеличивать территории именно за счет моей страны? К югу земли не хуже. И река есть.

— И гоблины в лесу. Одной моей дружине с ними не справиться. — Развел руками опешивший от Варькиной наглости князь.

— Так может, имеет смысл объединиться? — улыбнулась Варька. — Ты получишь новые территории, я — выход к морю. Можно подключить к этой войне и Руальда Залесского. — Дмитрий задумался.

— Ему нет интереса в этих территориях. — сказал, наконец, он, а Варька скептически пожала плечами.

— Ну, это как посмотреть. Земли никогда не бывают лишними. И потом… поговаривают, что у гоблинов много золота. А рыцарь, насколько я знаю, мечтает флот строить. — Князь задумался еще глубже. Настолько, что уплел со стола все сало.

— Твоя армия давно не воевала, графиня, — выдал, наконец, он.

— У тебя часовых тоже по размеру валенок подбирают, — уперла руки в боки разобиженная за собственную армию Варька.

— Но у меня нет такого генерала, — хитро улыбнулся Дмитрий.

“Это уж точно, — устало подумала Варька, — такого генерала ни у кого нет, и я бы много дала, чтобы у меня не было тоже”. Однако генерал существовал, и с данным фактом оставалось просто смириться. Варька вздохнула, помянула про себя бывшую графиню де Сент-Труа Тьен нехорошим словом и стала прислушиваться к речи князя внимательней. Дмитрий продолжал гнуть свою линию:

— Генерал должен представлять твои интересы на поле битвы. Ты же не будешь сама мечом махать?

— Нет конечно! — Варька представила себе эту картину и развеселилась. В жизни всегда есть место подвигу. Надо только знать, где оно находится и держаться от него подальше. Варька хитро улыбнулась и пошла в наступление на Дмитрия с другого фланга. — Гоблины, генералы… Все это не такая уж большая проблема, если мы объединимся, князь. Вы же не откажете даме? — сила воли не всегда равна квадрату челюсти, и Дмитрий не отказал. Авантюрная Варька продолжала: — Мы можем послать гонца к Руальду Залесскому… Или, что еще лучше, я возьму эту миссию на себя. Я переговорю с ним по душам. Золото и корабли — это, конечно, хорошо, но он же еще и рыцарь! А гоблины, насколько я знаю, далеко не предмет рыцарского почитания.

Конечно, Дмитрий под Варькиными аргументами сдался. А куда он делся бы, интересно? Во-первых, он привык к своим застенчивым средневековым боярышням, а посему Варькино нахальство с повальным стрелянием глазками возымело на него свое действие, а во-вторых, при соседстве с Руальдом Залесским, трудно было не заразиться бациллой рыцарства.

Варька возвращалась в свой Тьен со смешанным чувством. Ну то, что Дмитрий — не мужчина ее мечты — было ясно. То, что с таким генералом, как у нее, она много не навоюет, тоже понятно было. Неясно было, ввяжется ли в эту войну Руальд. И почему Дмитрий вообще так торопится? И где ей, в конце концов, взять нормального генерала? А главный вопрос — для чего Варька вообще оказалась в данном мире? Неужели только для того, чтобы воевать с гоблинами за расширение территорий? Или гоблины — это только предлог для появления какой-нибудь злюки вселенского масштаба? Вопросов было слишком много, а никого мудрого, чтобы дать на них ответ, так и не появилось.

Поняв, что ни одного, даже самого завалящегося, Гэндальфа на ее долю в этом мире так и не придется, Варька начала думать о том, что она перечитала в свое время слишком много фэнтезийной литературы. Если уж в данном измерении все так до безобразия нелогично, с какой стати ее собственное появление должно хоть чем-нибудь обуславливаться? Нет, быть графиней хорошо, конечно, но все равно домой хочется! На кой черт нужны ей все эти проблемы международного масштаба? Вы думаете очень охота с утра пораньше вместо того, чтобы остаться валяться в постели с какой-нибудь книгой, посылать гонца к Руальду Залесскому, а потом и самой собираться туда же? До смерти неохота! А куда деваться? Положение обязывает.

Варька вздохнула, позволила затянуть себя в корсаж, натянула чулочки на кружевных подвязочках и стоически выдержала процедуру делания прически. Она даже не обращала внимания на генерала, чтобы не портить себе настроение. Со всей торжественностью Варька уселась в экипаж и направилась к замку Руальда.

Конечно же, ее там ждали, встречали, и церемония приветственных любезностей грозила затянуться часа на два. Варька сделала реверанс рыцарю, его жене Изольде (жена ей даже понравилась), и процессия проследовала к накрытому столу. После легкого завтрака в собственном замке, есть, конечно же, она не хотела абсолютно, но когда в зал внесли целиком зажаренного порося, графиня не удержалась. Когда еще такое увидишь? И из любопытства упихала в себя фаршированного угря, дабы проверить, так ли это вкусно, как описывал в своих историко-гастрономических романах незабвенный Дюма. Оказалось, что очень. Однако ничего больше в Варьку, к сожалению, не полезло, хоть стреляй. Отругав себя за дурацкую идею наедаться перед походом в гости, графиня приступила к выполнению своей миссии и начала осторожно прощупывать почву на предмет рыцарского согласия от Руальда Залесского набить морды мерзким гоблинам. При намеке на гоблинское золото рыцарь заметно оживился, а упоминание о возможности захватить новые земли заставило его оторваться от трапезы. Да, похоже, слабо знал Дмитрий о насущных проблемах соседа. Идея расширения собственных территорий за счет земель гоблинов рыцарю очень понравилась.

Договор с Руальдом Залесским принес совершенно неожиданные для Варьки итоги. Нет, воевать-то рыцарь согласился, но, похоже, он, как и Дмитрий, намеревался урвать территории получше под предлогом того, что у графини нет хорошего командующего. Военные действия было решено начать через две недели. Дмитрий клялся, что к тому времени его дружина протрезвеет, а Руальд обещал, что его рыцари как раз придут в себя после поражения, которое нанес им какой-то пират. Над всем этим Варьке надо было срочно подумать. Настолько срочно, что она остановила свою карету и отправилась думать пешком. К нарядным зеленым холмам.

От глубоких дум графиню оторвал дикий визг, напоминавший по звучанию бензопилу “Дружба” в рабочем состоянии. Вышедшая вместе с ней на прогулку служанка истерично крестилась и тыкала пальцем вверх. Варька запрокинула голову. На фоне ясного голубого неба виднелось нечто большое и темное. И это нечто падало прямо на нее. Графиня мужественно зажмурила глаза и героически никуда не двинулась, пока не раздалось звучное и смачное “хрясть”. Варька открыла один глаз. Потом второй. Надо же… Она до сих пор, как ни странно, была жива. Все, что летело прямо на нее, шлепнулось почему-то рядом. Варька посмотрела на объект. Объект посмотрел на нее. «Дракон», — пронеслось в голове у Варьки. «Сама страшная», — пронеслось в голове у дракона. «Какой он большой и зеленый», — думала графиня, оглядывая его с головы до хвоста. «Зато у меня глаза добрые», — обиделся дракон и попытался встать. Не вставалось. Дракон сердито глянул на Варьку.

— Могла бы помочь. — пробурчал он.

— Это интересно как? — возмутилась графиня, оглядев его далеко не мелкие габариты, и даже позабыв удивиться тому, что дракон вообще говорящий. — А вообще погоди…

К Варьке в голову постучалась мысль. И даже не просто мысль, а целая гениальная идея. И Варька куда-то понеслась. Собственно, нельзя было сказать, что она неслась совсем куда-то. Она неслась в строго заданном направлении — обратно к карете. А сев в карету, она приказала развернуться и двигать назад. В замок к Руальду Залесскому. В конце концов, рыцарь он или где? Должен же он хоть что-нибудь знать о драконах! Тем более, что он рыцарь со стажем.

По дороге к замку Руальда Варька раза три прикусила себе язык, раз пять хотела вернуться и заныкать дракона от посторонних глаз с тем, чтобы потом неожиданно выпустить его на чью-нибудь голову и еще раз несколько прикинула, не стоит ли поотрубать этому динозавру голову, пока он еще никого не съел. Нужное решение почему-то никак не находилось, и поэтому Варька озаботилась другими, более практичными мыслями. Она подумала, что раз уж ей попался говорящий дракон, было бы глупо не попытаться его сначала приручить, а затем использовать в качестве военной силы. Забавно посмотреть, как у него получится одновременно и летать, и плевать сверху на глупые головы гоблинов.

Карета ворвалась во двор замка Руальда, и через полчаса Варька поставила на уши весь его гарнизон. Оказалось, что Руальд Залесский имел дело с драконом, но всего только раз в жизни. И дракон тот был как нельзя более мертв. Правда, рыцарь все равно привез его во дворец. И даже сохранил ту кошмарную колымагу, на которой его вез. Предприимчивая Варька велела вытащить транспорт на улицу и припрячь к работе самых здоровых коней. Еще лучше волов. Руальд Залесский безропотно исполнил Варькино пожелание, и процессия, увеличенная до безобразия за счет целой толпы зевак, двинулась за городские ворота.

Дракон прекрасно слышал, что его просили погодить и послушно годил, потому что деваться ему все равно было некуда. Но когда он узрел, что Варька возвращается к нему не одна, а с рыцарем и кучей народа, то понял, что пробил его последний час. Сейчас рыцарь на глазах у изумленной публики снесет ему его глупую голову и преподнесет ее в дар даме своего сердца. А потом наглые вруны менестрели будут расписывать геройский неравный бой и победу добра над злом. Дракон обреченно закрыл глаза. Потом открыл. Надо же… Кажется, убивать его вовсе не собираются. Несколько дюжих мужиков подошли к нему ближе и начали грузить на колымагу, зажмурив от страха глаза. Однако дракон никаких враждебных действий не предпринимал, и милостиво позволил оторвать себя от земли.

— Куда Вы его денете? — опомнился, наконец, Руальд Залесский, осознав, что найденный Варькой дракон все-таки живой, и что она действительно собирается его приручить.

— А я за городом пещерку себе присмотрела для военного склада, — ответила без малейшего колебания Варька, — туда его и вселю. — Дракон и рыцарь дружно повернули к Варьке головы, но она, похоже, говорила всерьез.

В пещере, которую Варька присмотрела для своих милитаристских планов, было сухо, просторно, и царил таинственный полумрак. Когда дракона сгрузили на пол, Варька принялась его осматривать и ощупывать. Дракон, который понял, что он останется жить, был уже на все согласен и позволял обращаться с собой довольно бесцеремонно. Руальд, окруженный толпой зевак, стоял неподалеку и смотрел на происходящее с тихим ужасом.

— Ничего не сломано. — вынесла свой вердикт Варька. — Только ушибся сильно.

— Потому что летел долго. — пробурчал дракон.

— И как же это тебя угораздило? — полюбопытствовала Варька.

— От безответной любви. — признался дракон разом.

— Чего?!

И дракон поведал грустную историю о неразделенном чувстве, толкнувшем его на самоубийство путем падения камнем вниз. Первые метров несколько дракон искренне думал, что он герой, и что ОНА будет о нем жалеть. Потом дракон начал думать, что он погорячился. Когда до него, наконец, дошло, что какая-то там ОНА этого не стоит, было уже поздно. И все, что он мог сделать — это экстренно затормозить, расправив крылья, чтобы смягчить падение.

— И так третий раз. — тяжко вздохнул дракон.

— Что третий раз? — не поняла Варька.

— Третий раз кончаю жизнь самоубийством. — пояснил слегка застеснявшийся своего порыва откровения дракон. А затем добавил: — Я такой влюбчивый… — Варька хрюкнула и продолжила осмотр.

— По-моему, на этот раз все закончилось довольно благополучно. Только мышцу на правом крыле растянул. Но это мы вылечим! — твердо решила Варька. А потом, жалостливым тоном, очень последовательно, добавила: — Хочешь, я расскажу тебе сказку? — Дракон, конечно, хотел.

“Теремок.

Шла однажды мышь по своим делам. Видит — коттедж стоит. Ну, открыла дверь отмычкой, смотрит — добра полно, жрачки еще больше. Кинулась звонить своей подруге лягушке. “Кантуй сюда, зеленая, я классную хату нашла”. Лягушка, в свою очередь, волку строчку на пейджер кинула: “Серый, хватай Рыжую, валите сюда, классный тусняк намечается”. Ну, волк с лисой и приехали. И только вся эта компания начала отрываться, пришел медведь. “Сдавайся, — говорит, — милиция”. Ну и задавил всю их малину. Мораль — милицию тоже приглашать надо. На сходняк.

Лиса и заяц.

Записались лиса и заяц в программу “Жилье и ипотека”. Лиса оттуда слиняла, и хату через бандюг получила. А заяц — законно. Ну лису с этой квартирой милиция и накрыла. Лиса собрала братков и выкинула зайца из хаты. Уж заяц обивал — обивал пороги, не мог добиться справедливости. Ни волк со своей бандой, ни медведь со своей кодлой не помогли. И обратился тогда заяц в милицию. Засадили лису с ее бандитами за решетку. Мораль — знать надо, к кому за помощью обращаться.

Три медведя.

Решила как-то знаменитая воровка по кликухе Манька — форточница очередную квартиру бомбануть. Ну, серебро, золотишко стянула, и покуражиться решила. Мебель поломала, посуду побила, а тут хозяева вернулись — все три медведя. Увидали бардак, и как начали вопить! “Кто мою постель испоганил?” да “Кто мои тарелки побил?” Ну, Манька, недолго думая, обратно в форточку с наворованным добром и сиганула. Медведи за ней — да куда уж там… Так и утекла с вещичками. Мораль — спортом надо заниматься”.

— Ну ладно, все, — закруглилась Варька, поняв по зачарованным лицам окружающих, что они готовы слушать ее бред до бесконечности.

— Ты хорошая… — прошелестел дракон, устраивая на Варькиных коленях свою уродливо-прекрасную голову.

— Ты тоже хороший. — тепло улыбнулась Варька и почесала его за ухом. Дракон заурчал. — А как тебя зовут, кстати? — дракон открыл глаза.

— Иннокентий. Красивое имя, правда?

— Правда. Только длинное. Давай ты лучше будешь Кешей? Для друзей?

— Ну, если для друзей — тогда ладно. — согласился покладистый дракон и опять замурлыкал.

Глава третья,

в которой на бедную Варькину голову сваливаются панк с неясным прошлым и пират с непонятным будущим.

Варьке не хотелось спать. Ей даже дремать не хотелось. В голову ползли тяжкие мысли, а отмахиваться от них и дальше просто не было сил. Интересно, почему же со стороны все кажется так просто? Ведь когда Варька смотрела по ящику какой-нибудь исторический фильм, то ее пленяли наряды, завораживала обстановка и брала зависть ко всем тем, кто в то далекое время жил. Почему же теперь, когда она сама на их месте, эта жизнь ее не радует? Ей не нравятся корсажи, сдавившие ее желудок и вытеснившие его куда-то в ребра, бесит парикмахер, который на элементарную прическу никогда не тратит меньше четырех часов и убивают эти дурацкие, средневековые туфли, которые все равно жмут, даже если их шили на заказ! А уж как ее раздражает полное отсутствие косметики и нехватка рекламно доставших когда-то прокладок с крылышками, не говоря уже о радио, телевидении и газетах!

Варьке иногда так хотелось зайти в какую-нибудь местную забегаловку, взять пивка, вытянуть ноги и насладиться полным одиночеством… Или рвануть на пляж в бикини… Так нет ведь, нельзя. А почему спрашивается? Ясно почему. Потому что эти двинутые на моральности рыцари изгонят графиню из ее же собственного замка с позором за разврат!

Варька поежилась. Похоже, она сегодня просто не в настроении. А кто, скажите мне, был бы в настроении, если бы все, о чем ему так долго и сильно мечталось, благополучно пошло прахом? Причем (как это обычно бывает) из наилучших побуждений? И что самое обидное — даже расстрелять никого за все это дело нельзя, поскольку главным виновником всего случившегося был один нудный, затянутый в мундир тип, являющийся, по несчастливому стечению обстоятельств, собственным же Варькиным генералом. Варька зло сплюнула. Черт ее побрей! Ну каким местом думала прошлая графиня де Сент-Труа Тьен, когда назначала на ответственный пост такое чучело? Ну, то, что не головой — это точно. Варька даже сильно сомневалась, что до такого можно додуматься задним умом. Потому что максимум, кем мог бы служить данный ограниченный тип — так это сторожевым веником.

Варьке было только одно интересно — когда в голову ее генералу придет хотя бы одна умная мысль. Ну так. Для разнообразия. Чтоб Варьке страдать не приходилось от его чрезмерного усердия. Ведь если разобраться — не так уж много ей и хотелось, в конце-то концов! Подумаешь, чуть-чуть романтики… Выбраться за город, посидеть у костра… Нет, она, конечно, понимала, что без охраны ей теперь никак нельзя, но не до такой же степени! Однако у ее генерала на вопросы безопасности был свой, сугубо военный взгляд. Варьке выдали палатку (такую, что даже Кеша мог бы влезть, если бы не предпочел отдыхать на свежем воздухе) и окружили стражей в три ряда. На порядочном расстоянии, правда, но это не грело.

Варька молчала, уставившись в никуда, и в очередной раз хотела домой. Кеша уже дремал, так и не дождавшись любимой сказки на ночь, и графине опять было одиноко. Грустные мысли прервал внезапный шум. Испуганная Варька нырнула в свой шатер и прикинулась пряником. Прямо по направлению к ней что-то двигалось. Интересно, как это что-то пробралось через всю немалую Варькину стражу. Может, перебило всех на фиг? Любопытство пересилило страх, и Варька высунула нос, дабы обозреть интересный объект. Объект был почему-то раздет. Может, это какой-нибудь восставший из мертвых? Варька высунула свой нос чуть дальше. Во-первых, она никогда не видела живых покойников, а во-вторых, она никогда не видела покойников в семейных трусах. Объект продолжал идти, и Варьке стало совсем интересно, поскольку приближающийся тип с виду был совершенно обыкновенным и даже вполне симпатичным парнем.

— Надо же, какой сексуальный покойник в трусах… — мечтательно пробормотала Варька.

— Ау, дома кто есть? — прошипел интересный объект, с недоумением разглядывая шатер, шитый золотом.

— Ты что орешь, как впервые замужем? — шикнула на него Варька. — Проходи внутрь скорее, пока тебя моя охрана не засекла. — Парень вошел, оглядел обстановку от золоченых покрывал, до ковра, в котором нога утопала, как в Балтийском море — по щиколотку и рухнул на один из пуфиков.

— Я где?

— Пить меньше надо! — хмыкнула Варька, догадавшись, что парень из ее мира.

— Я не пил. — огрызнулся парень. При ближайшем рассмотрении он оказался жутко уставшим молодым человеком лет 27, светловолосым и синеглазым. — Слушай, у тебя пожрать есть что-нибудь?

— Есть. — и Варька начала выгружать на стол все свои королевские припасы.

— Ничего себе! — обалдел парень.

— Тебя как зовут-то хоть? — полюбопытствовала Варька.

— Наркот. Или Нарк. Как удобнее. А тебя?

— Варька. — Варька еще раз оглядела парня с головы до ног и выудила для полуголого гостя свою мантию. — На, одень для приличия. И поведай мне, как ты тут оказался.

— Да у меня друган один есть. Он себе дачу купил под Питером и пригласил меня на новоселье.

— Погоди, так ты что, из Питера что ли?

— А ты не из Питера?

— Неважно. Дальше продолжай.

— Суть в том, что вся компания чуть раньше выехала, а я задержался. И только на подходе к электричке вспомнил, что моя барсетка с деньгами и документами тоже с ними уехала. Правда, в электричку я все равно сел. А тут, по закону подлости, контроль. Ну, меня ссадили, конечно, на полдороге. Следующая электричка — утром, до ближайшей станции — два с половиной часа хода. А вокруг меня лес, и ни одной живой души, ты прикинь? Хорошо хоть сторожка по дороге попалась какая-то. Я зашел, похавал, косячок забил, затянулся пару раз… И тут меня так накрыло!

— С этим все ясно. А одежда где?

— Да кто ее знает? Наверное, я обдолбанный куда-нибудь погулять вышел, а меня и раздели. На мне знаешь, какая джинса фирмовая была? Только вот кто раздел, интересно? Если б менты — забрали бы. Если б гопники — так обрили бы и надавали по шеям. А я цел. Вроде бы. Да ладно, мне не так шмотки не так жалко, как гитару. Я такие бабки отдал за нее!..

— Так ты музыкант что ли?

— Угу. Так где я вообще? — сытый Нарк явно подобрел, начал клевать носом, и Варька поняла, что сейчас не самый удачный момент для фэнтэзийных откровений.

— Ложись-ка ты спать лучше. Завтра все сам увидишь.

Утренний дикий вопль Наркота пронесся над диким лесом и затерялся в горах. Увидел. Впрочем, не разглядеть развалившегося в трех шагах от Варькиного шатра дракона было весьма проблематично. Ну… Нет худа без добра. Во всяком случае, Варьке теперь не надо было опасаться, что Нарк ей не поверит. Не успела эта светлая мысль прийти Варьке в голову, как в ее шатер пулей возвернулся Наркот. И начал упорно искать место, где можно было бы скрыться от окружающей действительности.

Когда Нарк залез под кровать, Варька еще выдержала, когда он попытался спрятаться за занавесками, тоже выдержала, но когда Нарк вполз под коврик в надежде сойти за пыль, на Варьку напал ржак. Конечно, прикалываться над человеком, попавшим в данные обстоятельства, было не очень хорошо, но видок у Нарка был совершенно потрясающий. Высокий, среднего телосложения, со светлыми, всклокоченными, вьющимися волосами, вытаращенными глазами и завернувшийся в коврик, из которого торчали волосатые ноги сорок последнего размера, Нарк был просто неотразим. Смех Варьки привел его в чувство.

— Это был не глюк. — выдавил Нарк, решившись, наконец, выбраться на свежий воздух и посмотреть правде в глаза.

— Не глюк. — тут же подтвердила Варька.

— А там этот, такой зеленый, с крыльями, он что, тоже? Не глюк?

— Не-а. Это Кеша. Между прочим, он даже ручной. Так что нечего было тут орать и пугать моих домашних животных.

— Я где? — тихо поинтересовался Нарк, предчувствуя худшее.

— Ты точно уверен в том, что раньше не встречал в непосредственной близости от себя драконов, рыцарей, гоблинов и прочую дребедень? — уточнила Варька.

— До сих пор — нет. Я что, в стране вечного глюка?

— Типа того. Что-то вроде другого измерения. Так что тебе очень повезло, что ты на меня наткнулся, а не на кого-нибудь из местных.

— А ты что, тоже … прибыла?

— Угу. Прибыла. Только я без наркоты. Я забыла исключительно мудрое высказывание по поводу того, что пить надо меньше. Теперь я властительница крохотного графства Тьен, окруженного древними русичами, средневековыми рыцарями и абсолютно сказочной прелестью типа гоблинов. Я не удивлюсь, если тут индейцы объявятся, или какое-нибудь НЛО типа бульдозера, специально для ломания детских площадок.

— Стоп, стоп, стоп. Не так быстро. — потряс головой абсолютно запутавшийся Нарк. — Значит, я попал в другой мир? — Варька кивнула. — И особой надежды выбраться отсюда у меня нет? — Варька опять кивнула. — А ты пыталась?

— Ну я не напивалась до поросячьего визга, если ты это имеешь в виду.

Нарк помотал головой и, запустив руки в нечесаную гриву кудрявых волос, нервно обошел вокруг Варьки. Она хмыкнула. Нарк обошел еще раз. У Варьки иронично приподнялась бровь. Когда Нарк наматывал уже 18-й круг, она не выдержала.

— Что ты ходишь кругами, сквозняк нагоняешь?

— А что делать?

— Поживешь пока в моем замке, а там посмотрим.

— И что я тебе за это сделать должен буду потом?

— Не потом, а сейчас. Ты очень удачно оказался внутри образуемого моими стражниками кольца. Теперь у меня есть повод уволить генерала.

— Чем он тебе не приглянулся?

— Да он глупый, как одуванчик!

Генерал не заставил себя ждать. По всей видимости, ему донесли, что в шатре у Варьки посторонний, и он двинулся ее спасать, окруженный свитой и при оружии.

— И эта рептилия при регалиях — твой генерал? — Хмыкнул Нарк, глядя на генерала, донельзя удивленного тем, что Варьку (почему-то) еще не убили.

— Вот именно. — вздохнула Варька. — А мне нет, чтоб на шею какой-нибудь Ричард Блейд свалился, с мечом в правой руке и автоматом Калашникова в левой… На меня обязательно ты должен был свалиться. В семейных трусах.

— Ты лучше слушай, какую свежесмороженную глупость выдает твой генерал.

— А чего слушать? Я и так знаю, что он будет ратовать за твою казнь руками, ногами и животом. Ты погоди, вот сейчас он окончательно углупится в свои мысли, и тогда такое выдаст… — Они слушали генерала еще минут несколько, и, наконец, Варька не выдержала.

— Этот человек, — ткнула она пальцем в Нарка — мой специальный шпион. — Нарк удивился. — Я дала ему задание выяснить, как меня охраняют. — Нарк удивился еще больше. — Теперь я точно знаю, что не могу на Вас надеяться. Вы отвратительно организовали войско. — Варька торжествующе улыбнулась и, глядя на генерала, выдала: — Вы уволены. — Генерал четыре раза открыл рот, пытаясь что-то сказать, а затем упал в обморок.

— Вот что значит военный. — пробормотал Нарк. — Как упал красиво. Прямо параллельно земле.

— Сколько годовых колец, а пень пнем, — махнула рукой Варька. — Даже армию не догадался против меня настроить.

— Ну это, я бы сказал, тебе очень повезло. — хмыкнул Нарк, и Варька с ним согласилась.

— Ты мне вчера на ночь сказку не рассказала. — сунул голову в палатку дракон. Нарк, на всякий случай, подобрал под себя ноги.

— Какая сказка, Кеша, до того ли мне было? — сквасилась Варька. — Ты что, не видел, что здесь вчера творилось? Охранники носились, как чижики угорелые, дабы обезопасить мой отдых. Когда они успокоились, ты уже 10-й сон видел.

— А можно мне сейчас сказку? — дракон умоляюще заглянул в глаза Варьке, и она не смогла отказаться.

— Ладно…

“Золотая рыбка.

Жила-была одна старуха. Вооружилась она однажды автоматом Калашникова, захватила в заложницы дочь миллионера, взяла ее за жабры, и ласково так сказала: “Ты, — говорит, — моя золотая рыбка”. Ну и послала старика пинком выкуп за эту девицу требовать. Папа миллионер виллу им купил, старухе лично стиральную машинку презентовал, но тут старуха захотела замуж за него выйти. Взглянул на нее миллионер и пошел жаловаться в милицию. И оказалась старуха без хаты, без тачки и без денег. На нарах. Мораль: жадничать меньше надо было!

Лягушка-царевна.

Решили три царевича жениться. Двое фотомоделей себе нашли, а третий такое, что без слез не взглянешь — ну жаба жабой. А тут их отец-царь бал устроил. Эта жаба как оделась получше, да как накрасилась поярче, и такая красотка стала — модели отдыхают просто. Ну ее Кощей на 600-м “мерсе” и увез. Муж, конечно, разборку устроил, и Кощея замочил, но жене сказал, чтоб больше не выпендривалась. “Некрасивая — говорит — ты мне дешевле обходишься”.

Сестрица Аленушка и братец Иванушка.

Жили-были Алена с Ваней. Говорила брату Алена: “не пей, Ваня, козленочком станешь”. “Имидж — ничто, жажда — все”, — отвечал Ваня и продолжал пить. Ну и стал козлом последним. Алена от такого брата замуж за банкира пошла. Но Ваня и тут пристроился. Начал их деньги пропивать. И решил тогда банкир киллера нанять. Ваню замочить. Пришлось Ване с пьянкой завязывать. Мораль: пьянству — бой!»

К концу последней сказки Нарк от хохота скрючился пополам. Похоже, с чувством юмора у парня было все в порядке. Кеша косился на него с недоумением, а Варька от души порадовалась тому, что для нее, наконец, нашелся собрат по разуму. Должен же быть в ее окружении хотя бы один нормальный человек!

Варьке нужен был друг. Очень. Она даже сама не представляла насколько, пока не приобрела Нарка. Ежедневное общение, приколы, воспоминания… Варька больше не чувствовала себя одинокой. Конечно, ей не понадобилось много времени, чтобы выяснить, что путного генерала из Нарка не выйдет. Но Нарк умело скрывал это от Руальда и Дмитрия. И, по крайней мере, привнес в войско дух патриотического наплевательства на гоблинов.

Наверное, Варьке просто было забавно посмотреть со стороны на себя, впервые попавшую в данный бардачный мир. Нарка, так же, как и Варьку, бесила средневековая одежда (он долго вопил, что он не гомик, чтобы лосины носить и предпочел рыцарский наряд воинов Руальда). Он искренне возненавидел средневековое бритье и периодически начинал отпускать бороду. Нарк клеил всех служанок подряд, и потом искренне недоумевал, почему он должен на них жениться. Он достал весь замок, испытывая, не могут ли стать заменой гитаре выцыганенные у кого-то из подданных Дмитрия гусли. Нарк совершенно не желал подделываться под окружающий его мир, напевая песнюшки исключительно панковского репертуара, обучая попавшихся ему под руку слуг сленгу и периодически доставая местных портных просьбой изобрести ему джинсы. Он настолько сдружился с Руальдом Залесским и князем Дмитрием в ожидании сражения с гоблинами, что стал даже немного собранней и серьезней. Варька общалась с ним, они флиртовали, но как-то никак не могли переступить сложившихся сразу дружеских отношений. Может, так оно было и надо, а может — просто не пришло время. Нарк любил кураж, словоблудия и свое положение. Ему искренне нравилась Варька, и он вполне был готов защищать ее интересы. Варьке тоже нравился Нарк. Он был каким-то до такой степени в доску своим, что им даже не пришлось притираться и привыкать друг к другу. Может, так получилось потому, что они оба были из другого измерения. Им было о чем поговорить, о чем вспомнить, они одинаково реагировали на окружавшую их действительность и одинаково мало ее понимали. Их обоих раздражал нудный и не всегда понятный средневековый этикет, им обоим не хватало привычных благ цивилизации и вообще они просто сдружились, как два человека, попавших в одинаково неприятную ситуацию и желающих из нее выбраться. Да, Варька вполне могла оценить все достоинства и недостатки Нарка, но ее мало интересовали такие мелочи. Главное — немного взбалмошный, не всегда обязательный, вечно страдающий по поводу потерянной гитары, Нарк всегда был рядом, и даже стал чем-то вроде телохранителя графини. Правда, в один далеко не прекрасный день, сохранить он ее тело так и не смог. Наверное, это была судьба.

* * *

Погода не оправдала возложенных на нее прогнозов. Шел дождь. Хотя Варьке это было сугубо фиолетово. Она сидела на постели, скрестив по-турецки ноги, и мучительно думала о том, что же ей делать дальше. Ну какой черт дернул ее тащиться гулять по берегу? Вот всегда так. Только начинаешь привыкать к хорошей графской жизни, как тебя похищают пираты. Это надо же — пираты! Просто бред собачий какой-то. Интересно, кто еще водится в этом дурацком мире. А еще интересней — что именно кроме рожек и ножек оставят от нее пираты на память ее подданным.

Варька вздохнула и признала неприятную истину. Ее не предали и даже не продали. Ее просто выдали даром. Все-таки действительно каждый способен на что-то великое. Жаль только, что не каждому удается в этом помешать. Итак, генерал ей отомстил. И, наверное, счастлив. Если, конечно, до него не добрался Нарк со своей гвардией. А если добрался? Ну, тогда остается надеяться, что у генерала все-таки есть хоть какие-то родственники, которые поставят свечку за упокой его непутной души. Потому что Нарк — парень решительный. И в силу своей панковской психологии совершенно равнодушный к законам. Так что вряд ли вдали от цивилизации он проникнется идеями гуманизма, пацифизма и справедливого суда.

Варька передернула плечами. Генерал, конечно, получит свое, но на данный момент ее это не грело. Ей было слишком страшно, чтобы думать о чем бы то ни было еще. В свое время она прочла достаточное количество книг о «джентльменах удачи», чтобы не обольщаться на их счет. К сожалению, Питер Блад был героем вымышленным, а вот Генри Морган и Френсис Дрейк — вполне реальными. И то, что ее не бросили в грязный трюм, а посадили в более-менее приличную каюту — еще ни о чем хорошем не говорило. Интересно, ее продадут куда-нибудь, или все-таки выкуп возьмут? Варька чертыхнулась и раздраженно поправила пышные юбки. Что за дурацкий наряд, который мешает сидеть по-турецки?

В комнате царил таинственный полумрак, но он был не настолько таинственным, чтобы Варька не смогла понять, что находится в помещении, оборудованном специально для женщины. В более благоприятное время она, быть может, покопалась бы в сундуках, и разобралась бы в косметике на туалетном столике перед зеркалом. Но в данном случае ей просто было ни до чего. Варьке даже есть не хотелось, хотя час ее законного ужина уже давно пробил.

Господи Боже мой, час ужина! Как же ее избаловала графская обстановка! Давно ли по-студенчески скромно она ничего не ела вообще, делая вид, что худеет? Варька вспомнила эту эпоху дикого безденежья, и ее передернуло. Быть нищей — это так унизительно! Постоянно в чем-то себе отказывать, без чего-то обходиться… Нда. К хорошему быстро привыкаешь. Вряд ли какая-нибудь настоящая графиня могла бы так наслаждаться своей графской жизнью, как это получалось у Варьки. Тем более, могла бы оценить все то, что ее окружает — вплоть до специального слуги для подавания тапочек.

Почему же тогда Варьке так хотелось домой? Что она забыла в своем мире? Студенческую общагу? Наступающую сессию? Или послеинститутскую работу певичкой в местном, не слишком фешенебельном баре? Варька хмыкнула. Наверное, эта тяга была больше силой привычки. Там у нее остался дом, родители, друзья, привычный образ жизни. Там, по крайней мере, ее не похищали никакие террористы в пиратских костюмах. Потому что на фиг она была никому не нужна. А тут нужна.

Варька зло фыркнула. И угораздило же этих дурацких пиратов польстится на нее! Думай вот теперь, чего им надо. А она ведь придумает, она ведь может. Она такого напридумывает, чего пиратам и в страшных снах не снилось. Фантазия у нее богатая. Да еще и подкрепленная зачитанными в свое время до дыр талмудами типа “Острова сокровищ”, “Наследника из Калькутты” и “Пиратов Мексиканского залива”. Надо сказать, что Питер Блад нравился ей гораздо больше. Жаль только, что Варькины шансы встретить на данной посудине именно его, были практически равны нулю.

Наконец Варька поняла, что таращить глаза в темноту ей уже осточертело, и попыталась встать. От долгого сидения на одном месте ноги затекли. Варька потянулась, подошла к двери и прислушалась, однако ничего существенного услышать так и не смогла. Поскольку пол из-под ее ног периодически куда-то уходил, она сделала вывод, что корабль все-таки движется. Хотелось бы только знать куда. А еще хотелось бы не обнаружить у себя морской болезни, иначе путешествие могло стать совсем поганым.

Варька услышала за дверью шаги, и метнулась обратно к постели. Похоже, ее собрались-таки, наконец, навестить. Ну, вот и все. Понеслось. Сейчас пираты начнут зверствовать. Интересно, а если она завизжит, ей это поможет? Варька подсела к туалетному столику и пододвинула лежавшую на нем косметику ближе к себе. Конечно, против пиратов она слабое оборонительное средство, но лучше меньше, чем никогда больше. Загремел засов, и на пороге показался пират с целым подносом еды. Надо же! Ее тут даже голодом морить не собирались! Варька с аппетитом накинулась на еду, а стоящий рядом пират провожал взглядом каждый надетый на вилку кусок непосредственно до ее рта. Надо сказать, данный пират был весьма живописной личностью. Вполне в духе Стивенсона. Небритый, пропитой, засаленный, и вообще напрочь отбивающий аппетит. Даже Варькин. Варька вздохнула и обратилась к своему безмолвному стражу.

— Ну и что, ты так и будешь стоять тут, как памятник русского деревянного зодчества? — пират отвернулся, однако Варька вполне успела разглядеть замешательство. Та-а-ак. Похоже, этот тип никогда не встречал экспансивных девиц 21 века. Ну, что ж, воспользуемся. — На тебя плюнуть, или ты сам уйдешь? — забросила на пробу фразу Варька. Пират развернулся, кинул на Варьку грозный взгляд, но связываться не стал и вышел, громко хлопнув дверью. И тут у Варьки начался загон. Ну, во-первых, она поняла, что пират вполне может вернуться и дать ей по голове чайником, а во-вторых, она с подозрением уставилась на еду и стала думать — уж не подсыпали ли туда чего. Потом Варька вспомнила, что все равно попробовать ее она уже успела, плюнула рукой на нехорошие мысли и стала доедать. Тем более, что есть хотелось.

Утолив голод, Варька почувствовала себя гораздо лучше. Ее сытые глазки уставились на тяжелый, серебряный поднос и заблестели от алчности. Эх, взять бы его в свой мир, да толкнуть кому-нибудь! Во она бабок огребла бы! Деньги, конечно, не панацея, но очень хорошо помогают от бедности. Варька вздохнула. Мечты, мечты… Между прочим, посуда на корабле дорогая, а вот еда средней мерзости. Если матросы питаются такой ерундой все время своего пребывания на судне, то Варька понимала, почему они периодически бунты устраивали. Она бы на их месте тоже устроила. Графиня она, или где? Варька отставила поднос, подошла к двери и по-хозяйски пнула ее ногой.

— Эй, там! Можешь забирать! — дверь открылась, на пороге появилось нечто, и у Варьки азартно загорелись глазки. Елки зеленые! Это было совсем другое дело! Ну, в смысле, совсем другой пират. Графиня улыбнулась, и жестом пригласила явление пройти. Пират вошел, снял фетровую шляпу с перьями, отвесил поклон в стиле мушкетеров Дюма и улыбнулся. Вот тут-то Варька и поняла, что ей нравится быть похищенной. Она мужественно справилась с идиотски широкими юбками своего платья, забралась на постель с ногами и пристально стала пирата рассматривать.

Высокий, худощавый, со светлыми, коротко стрижеными волосами… Ему было года 24, не больше. Сначала Варькин взгляд уперся в красивые, четко очерченные губы. Наверное, они были тонковаты, но Варьку впечатлили по уши. Затем ее взгляд, поднимаясь выше, скользнул по тонкому, аккуратному носу и встретился с насмешливым взглядом серебристо-серых глаз. Вау! Ресницы и брови у незнакомца были удивительно темными… Пират прошелся по комнате, сбросил черный камзол и сел верхом на стул прямо напротив Варьки. Под камзолом у него оказалась рубашка вполне пиратско-гардемаринского вида, только почему-то не белая, а цвета морской волны. (Ему определенно шло.) Еще на пирате были черные кожаные штаны в обтяг и ботфорты, однако Варьку это уже мало трясло, поскольку она заворожено смотрела на аристократически изящные кисти рук пирата и его длинные музыкальные пальцы. Вау! Вау! Вау! Наконец, Варька опомнилась.

— Ну, что, мы так и будем молчать, или все-таки познакомимся? — поинтересовалась она. Пират подумал и улыбнулся ей еще раз.

— Меня зовут Хай-Ри. — представился он.

— А меня Варька. В смысле, графиня де Сент-Труа Тьен.

— Очень приятно. Вы готовы? — иронично полюбопытствовал пират.

— К чему? — насторожилась Варька.

— Вежливо попросить меня Вас отпустить.

— А что, как только я попрошу, Вы меня отпустите что ли? — удивилась Варька.

— Конечно. Только выкуп возьму.

— А… Вот тут где собака порылась… И большой выкуп?

— Столько золота, сколько Вы сами весите.

— У… — протянула Варька, вспомнив о своих далеко не мелких габаритах. — У меня ж была идея похудеть, что не реализовала сдуру? Послушайте, Хай-Ри, зачем Вам столько золота?

— Золота никогда не бывает слишком много. — логично возразил пират. — Тем более, что мне надо заплатить людям, которые помогли мне выиграть бой с Руальдом Залесским.

— Стоп, стоп, стоп… Так значит это Вы тот самый пират, который как-то раз уже разгромил его войско?

— Ну, я. А что?

— Да ничего. Просто Руальд на Вас сердится слегка.

— Знали бы Вы, как мне за эту выходку от капитана досталось!

— А разве на этом судне капитан — не Вы? — насмерть разочаровалась Варька.

— Вообще-то нет. — хмыкнул Хай-Ри. — Чтобы быть капитаном нужна посудина. Или деньги. Или везение.

— А что за человек капитан? — осторожно поинтересовалась Варька.

— Да как Вам сказать. — пожал плечами Хай-Ри. — Когда как. Но Вы не волнуйтесь. Капитан на Вас не претендует. Он вообще равнодушен к женщинам. Вы — лично моя пленница. Поэтому я и распоряжаюсь Вашим освобождением. Так что присаживайтесь поудобнее и черкните пару строк своим подданным. Надеюсь, они любят Вас настолько, чтобы за Вас заплатить.

— Я тоже на это надеюсь. — нахмурилась Варька. А потом пораскинула мозгами и оживилась. — Послушайте, Хай-Ри, — загорелась она внезапной идеей. — У меня к Вам есть деловое предложение. Выкуп, конечно, я Вам заплачу, шут с ним. А не пойдете ли Вы потом ко мне на службу?

— На службу? К Вам? После того, как я Вас похитил?

— Ну, во-первых, похитили меня не Вы, а мой теперь уже бывший генерал, а во-вторых, мне как раз новый генерал нужен. И не смотрите Вы на меня так, как будто мне на голову упало что-нибудь горячее и тяжелое!

— Я даже не знаю, что сказать… — растерялся Хай-Ри.

— Не обязательно принимать решения в трезвом виде! — тут же ослабила свой напор Варька. — Я не очень тороплю с ответом. Просто учтите, что я торжественно обещаю Вам деньги и собственный корабль. Я, как раз, собираюсь вести войну за выход к морю. Так что Вы подумайте, я подожду. И, кстати, будьте настолько перпендикулярны, скажите мне, куда я плыву.

— На небольшой пиратский остров. — пояснил пират. — Мы возьмем воды, продовольствия, и отправимся за выкупом. А что, Вы очень торопитесь домой?

— Главное — я не тороплюсь умереть. Под лежачий камень я всегда успею. Поэтому постараюсь вести себя хорошо.

— Не доверяю я женщинам. — пробурчал Хай-Ри. — Каждая из них — это ангел. Который попутал дьявола.

— Это кто еще кого попутал! — возмутилась Варька. — Я девочка тихая, скромная, так что пусть Ваши пираты даже не думают меня путать. Иначе я любому из них сразу в глаз голову оторву!

— Жаль. — наигранно вздохнул Хай-Ри. — Один из Ваших похитителей так хотел зайти к Вам в гости.

— А он хотел попасть сначала в больницу, или сразу на кладбище? — уточнила Варька.

— Не знаю. — рассмеялся Хай-Ри. — По-моему, он надеялся, что Вы его, как гостя, у стенки положите.

— Угу. И кровать отодвину! И нечего ухмыляться тут!

— Забавная Вы женщина, графиня. — Хай-Ри поднялся со стула, отвесил изящный поклон, подхватил камзол, взял пустой поднос и ушел.

* * *

Ближе к вечеру в каюту к Варьке заглянул сам капитан. Варька, памятуя о брошенной Хай-Ри вскользь фразе, не только не стала с капитаном кокетничать, а попыталась изо всех сил изобразить из себя малопривлекательное существо. Неизвестно, поверил ли ей капитан, но явной враждебности не выказал. Да ладно, со всем этим можно было и потом разобраться. Утро вечером мудренее. Главное — чтоб ее не утопили посреди дороги. Играть роль Муму в океане Варьке не хотелось, а потому она торжественно пообещала себе помнить о том, что мозги — это все-таки чрезвычайно ценная вещь. Особенно, если хорошенько их спрятать. А после того, как Варька приняла такое историческое решение, она со спокойной совестью устроилась на кровати и мирно заснула.

Когда Варька проснулась, было позднее утро, и корабль никуда не двигался. Похоже, пираты уже куда-то прибыли. Варька быстро оделась, сполоснула лицо и толкнула дверь. Тьфу ты! Заперто! Но ей же должны принести завтрак… И она попросит разрешения высунуть нос наружу. Когда еще ей удастся пиратский остров увидеть? Это ж наверняка нечто, похожее на Тортугу! Ой, нет… Не надо было читать столько книг о пиратах.

Завтрак ей действительно принесли. Причем лично Хай-Ри. Но о том, чтобы ступить на палубу за ради того, чтобы осмотреть остров, он даже запретил ей думать.

— Вы что, с ума сошли? Женщина на корабле… Подождите до вечера. Капитан с большей частью команды будут на берегу, а те, кто останется, будут пьяны в стельку.

— Хорошо… — тяжко вздохнула Варька, поскольку до вечера было еще далеко.

Однако Хай-Ри, видя, что обломал девушку буквально в самых светлых ее мечтах, решил компенсировать свою несговорчивость, и предложил Варьке осмотреть награбленные пиратами наряды. Сначала Варька надула губки, поскольку всегда с презрением относилась к Сэконд Хэнду, но затем подумала, что наряды, вполне возможно, помогут ей кое-что узнать об окружающем мире, и воспряла духом. Ну и потом… Если она хочет очаровать Хай-Ри… Мятое, пережившее похищение платье — не лучший для этого наряд. Наверняка среди награбленного есть что-нибудь более пристойное. Если не менее мятое, то хотя бы более чистое. Вполне вероятно, что на корабле и утюг есть. Впрочем, если он такой же чугунный, работающий на углях, как и в Варькином замке, тогда толку от него никакого не будет. Графиня его не поднимет просто-напросто. Варька тяжко вздохнула. Судя по тому, как ей не везет, утюг будет еще хуже. А чего она ждет? Что ей на голову свалится откуда-нибудь «Тефаль», который всегда о ней заботится? Щас!

Варька выдала еще один тяжкий вздох и согласилась на осмотр нарядов. Все равно делать нечего! Хай-Ри отвесил ей один из своих мушкетерских поклонов, и открыл перед ней дверь. Опа! Ее все-таки выпустят на палубу! Варька вышла из каюты, и разочарованно вздохнула. Это была не палуба, а коридор. И по этому самому коридору Хай-Ри довел ее до лестницы, ведущей куда-то вниз. Увидев гору сундуков, Варька настолько обалдела, что на пару минут приобрела аристократическое крабье пучеглазие. Вот это ничего себе! Там столько сундуков было! И во всем этом можно было рыться беспрепятственно!

— Вы можете выбрать любые наряды. — тихо влез в Варькино восторженное состояние пират. — К вечеру их приведут в должный вид.

— Классно! — восхитилась Варька, поняв, что ей даже гладить не придется. Как все-таки хорошо было быть графиней! Любой пират понимает, что тебе ничего делать по статусу не положено.

Нарядов было море. Некоторые Варька отложила, поскольку они ей а) понравились, б) полезли. Однако сколько она не всматривалась во все окружающее ее барахло, ни мини-юбки, ни туфлей на каблуках, ни безразмерных колготок она так и не нашла. Впрочем, не нашла она и никакой более-менее важной информации. Может быть просто потому, что сама не знала, что конкретно она ищет. Где-то в полдень за Варькой зашел очередной посланец Хай-Ри, сообщил ей, что подано обедать, и проводил обратно в каюту. Наряды, отобранные Варькой, отправились с посланцем дальше.

Варька затребовала теплую воду, туалетные принадлежности и загорелась желанием освоить разложенную у зеркала косметику. В собственном замке у нее такого богатства не было. Может, уговорить пиратов поставлять ей эту мелкую радость за какую-нибудь умеренную цену? Однако когда подали обед, все мысли Варьки буквально смело дразнящим, горьковатым запахом. Кофе!!! Мать моя женщина, это же настоящий кофе! Полжизни за полчашки! Дымящийся, ароматный… Варька отодвинула сливки (кофе должен быть черным), бухнула ложку сахара и, жадно вдыхая обеими ноздрями божественный запах, сделала первый глоток. И замычала от удовольствия. Вот оно! Вот оно то, чего ей не хватало! Есть счастье в жизни! Дамы и господа, Варька могла бы это сказать определенно, поскольку испытывала именно то, что обычно называют душевным оргазмом.

Графиня воздала должное обеду, максимально (исходя из возможностей) сполоснулась, ударными темпами освоила косметику и даже попыталась самостоятельно изобрести на голове хоть что-нибудь, напоминающее средневековую прическу. Ну это фиг, конечно. Ее длинные, густые, волнистые, тяжелые волосы не хотели подчиняться. Тогда Варька просто не очень туго перевязала их лентой, чтобы они не рассыпались, и успокоилась. Ей даже удалось самостоятельно собрать на себе средневековый пышноюбочный наряд, что уже, в общем-то, было делом геройским. Словом, к тому моменту, когда вечер наступил, Варька соскучиться еще не успела.

К закату оставшаяся на корабле часть команды, как и предсказывал Хай-Ри, уже действительно была пьяна. Сначала пираты пили за победу, потом за капитана, потом «за вас, женщины, чтобы не в ущерб нам, мужчинам», потом за жен и подруг, а главное за то, чтобы они никогда не встретились, и под конец единственными внятными тостами были «поехали» и «ты меня уважаешь?». Варька осознавала, что из этого пиратского гнездышка вполне можно слинять, чтобы осмотреть остров ближе, но ей уже не хотелось. Она уговаривала себя, что некоторые пираты еще не пьяны по-настоящему, поскольку еще могут лежать, не держась за пол. Она говорила себе, что все равно заблудится, не отойдя и трех шагов от корабля, но это, конечно, были отговорки. Ей просто не хотелось никуда отсюда уходить.

Бог ты мой, ну почему у нее нет таланта Сабатини или Серафимовича? С каким вкусом могла бы она описать, где и какой парус хлопал над ее ухом! Но чего нет — того нет. И толку от нее, как от свидетеля событий — ноль абсолютный. Максимум полезных сведений, которые Варька могла выдать о корабле Хай-Ри — так это то, что он — галеон. С гордым именем «Санта-Кариес». Варька хмыкнула. Хотела бы она посмотреть на жителей города с таким веселым, можно даже сказать жизнерадостным именем. Или не хотела бы?… Оно ей надо в такую мягкую, южную ночь, пахнущую морем?

Звезды на небе были огромными и близкими, на острове мелькали огни, а к ней уверенной походкой уже приближался Хай-Ри с фужерами в одной руке и бутылкой вина в другой. Бедный он бедный. Он еще не знает, что Варьку поить нельзя. Варька тряхнула головой и попыталась взять себя в руки. Не бралось. Хай-Ри подарил ей одну из своих очумительных улыбок и жестом пригласил следовать за собой. Конечно, Варька пошла. Когда еще представится случай пофлиртовать с пиратом? Тем более, что она хотела уговорить его на нее поработать. В смысле за нее посражаться. Ну, в общем, остаться возле нее.

Надо сказать, что пирату Варька тоже понравилась. И даже более, чем. В ней не было жеманства, аристократического снобизма и даже страха перед ним. Графиня производила впечатление эффектной дамы, которая умеет себя подать, знает, что она хочет и знает, как этого добиться. Более того, она в открытую с ним флиртовала. Собственно, предложение графини по поводу генеральской должности подоспело тоже весьма кстати. Честолюбивый пират давно уже хотел чего-то большего, чем третьесортная должность на не самом лучшем корабле. И теперь только от него зависело, удастся ли ему изменить свою жизнь настолько, насколько хочется. А потому Хай-Ри сделал все, чтобы понравится Варьке еще больше. Он галантно с ней общался, ограждал ее от неподходящих для женских глаз сцен, которые происходили на пиратском корабле довольно часто, и вознамерился устроить уютный романтический вечер на двоих, пригласив Варьку в свою каюту. Графиня, к его удивлению, на романтический вечер согласилась.

В каюте Варьку ждал накрытый на двоих стол. Ужин, фрукты, и загадочно улыбающийся Хай-Ри, разливавший по бокалам искристое вино, обещали тот еще славный вечер. «Интересно — кто, кого, а главное — на что сегодня соблазнит», — подумала Варька и тут же остановила полет своих фантазий. «Не увлекайся. Тебе его еще на службу завербовать надо». Однако беседа была ни о чем. О войне, об обычаях разных стран, о дальних плаваниях… Легкое вино кружило голову, Хай-Ри целовал ей руки, и Варька уже сильно сомневалась, что сможет удержаться в рамках приличий. «Бог ты мой… — думала она, — еще одна рюмка, и я окажусь под хозяином». Распоясавшийся Хай-Ри перешел от пальчиков к шее.

— Э-э-э! Мы так не договаривались! — увильнула Варька. У нее, конечно, давно никого не было, и она, конечно, хотела развлечься, но не в ущерб же государственным интересам!

Варька вздохнула и жалостливо посмотрела на обломанного Хай-Ри. Она что, совсем больная? Народ пьян, подданные далеко, от той нудной и правильной жизни, которую она ведет последнее время, ее саму тошнит… А тут классный мужик обещает ей все, а она ломается, как цветной телевизор, у которого вчера истек срок гарантии. Постель, между прочим, не худший способ убедить мужика остаться с ней рядом. А уж если ей и дальше захочется с Хай-Ри романы крутить — так кто ж ей помешает? Места что ль не найдется? Главное — не делать этого посреди улицы и не пугать лошадей. А остальное им простят. А не простят — их проблемы.

Варька облизнулась. Ей было безумно интересно, что из себя в постели представляет мужик 17-18 века. С одной стороны — это куртуазное время, а с другой,… судя по мемуарам отдельных дам… некоторые мужики такие козлы были! Варька хмыкнула. Среди мужиков всегда козлы есть. Интересно, на кого она нарвалась на этот раз. Слова нежные, руки ласковые… но если она сейчас полезет к нему в штаны, а там фига с маслом размером с батарейку от карманного фонарика… Вот тут-то она и обломается. Потому что желание как рукой снимет. И неизвестно, сумеет ли она убедить пирата (а он у себя дома, между прочим), что им лучше остаться друзьями. Судя по потемневшим глазам Хай-Ри — уже нет.

Господи, ну куда ее несет? Ну ее же будет тошнить завтра утром от всего от этого! А может, все-таки не будет, а? Вдруг Хай-Ри такой вертолет, как из себя изображает? Тогда он ей даже, вполне возможно, понравится. Только бы не переборщить со своей раскомплексованностью гостьи из будущего. Хотя… Чего она гонит? Да если ее понесет — черта с два она вспомнит, что сдерживаться надо. Главное — чтоб Хай-Ри инфаркт не хватил, когда она выкинет в постели что-нибудь совсем уж экстравагантное.

Губы Хай-Ри были теплыми, с легким запахом мяты, табака и вина. Пальцы легко справились с корсажем, и Варька ухмыльнулась. Натренированные руки у этого обаятельного типа. Вот была бы она в бюстгальтере — фиг бы он ее так быстро раздел. В двух крючках бы запутался…. Нежные пальцы скользнули по Варькиной коже, губы Хай-Ри уткнулись в бьющуюся жилку на ее шее, и Варька потеряла голову. «Не знаю, что там у него в штанах, но мужик он обалденно нежный», — пронеслась в голове у Варьки последняя внятная мысль, и она уступила соблазну.

* * *

Варька удовлетворенно вздохнула, потянулась и ткнулась носом в плечо Хай-Ри. Он крут. Может, конечно, не самое лучшее, что она видела в своей жизни, но крут определенно. Теперь главное — чтобы он не вздумал с утра пораньше смотреть на нее собачьими преданными глазами и ждать, что она поступит, как честная женщина, потому что замуж ей совершенно не хотелось.

— Где ты научилась этому? — прошелестел над Варькиной головой голос Хай-Ри, и ласковая рука зарылась в ее волосы. — Хотя, наверное, важнее — кто тебя этому научил.

— Чему? — не въехала сразу Варька.

— Ну тому,… что ты делала?

Варька хмыкнула. Нда. Похоже, она все-таки перестаралась. Все-таки оказывается, что в данном мире порядочные девушки ведут себя в постели скромнее. Ну и что Варька должна была ответить Хай-Ри на его вопрос? Перечислить всех поименно? Пират этого не переживет. Даже в ее собственном мире ни один парень этого не пережил бы. Варька сделала постную физиономию и сообщила, что у нее был мужчина, с которым они взаимно друг друга любили, но он отошел в мир иной. По глазам Хай-Ри графиня поняла, что выдуманный ею герой скончался весьма своевременно. Варвара возвела очи горе. Интересно, ну и как она из этого нудного моралиста собралась сделать героя-любовника? Он же сейчас рубь за сто жениться на ней начнет. Ужас какой-то. Поразвлечься без последствий нельзя. Варька вздохнула, и невольно облизнулась на смуглое, худощавое тело пирата.

Нда. У каждой бабы свой бзик на мужиков. Варьке нравились мужики худощавые. Причем со школы еще. Не мускулистые брюнеты, а именно высокие, худощавые мужики. Пират под это описание подходил идеально. Е-мое, ну почему все должно быть так сложно? Еще минут пять созерцания такого потерянного Хай-Ри, и ей станет стыдно, что она его соблазнила. Не виноватая она! Он сам пришел! Варька вздохнула. Хай-Ри вылез из постели, оделся и принялся мерить шагами комнату. Варька приготовилась к худшему.

— Я останусь рядом с Вами, графиня. — принял совершенно неожиданное решение пират.

— Правда? — вскинулась Варька, которая уже была готова к тому, что ее за аморальное поведение постригут в монахини.

— Да, я остаюсь.

— Тогда я предлагаю заключить взаимовыгодный договор. Вы не пожалеете, Хай-Ри!

— Я уже жалею…

— Тогда, может, перейдем на «ты»? — предложила Варька. — По-моему, несколько глупо «вы»-кать друг другу после всего того, что тут между нами было.

Варька подняла на Хай-Ри лукавый взгляд бездонных, карих глаз, и пират согласился. Вот это славненько. А теперь нужно будет просто продолжать делать наивно-невинные глаза, чтобы Хай-Ри и дальше верил в то, что набрел на данную идею самостоятельно.

Надо сказать, что решение остаться рядом с Варькой далось Хай-Ри нелегко. Одно дело абстрактно рассуждать о другой жизни, а другое — окунуться в совершеннейшую неизвестность. Тем более, что графиня оказалась совершенно не такой, как он себе представлял. И пират понял это с первого взгляда. Хай-Ри помотал головой. Когда он с помощью Варькиного генерала заполучил графиню в плен — у него были совершенно определенные планы. Он ожидал увидеть милую, беспомощную, растерянную барышню, которой он придет на помощь в лучших традициях рыцарства. Пират хотел очаровать женщину, которой можно диктовать свои условия, которой можно командовать, которая сложит на его плечи весь груз государственных забот. Варька впечатление подобной дамы не производила. Скорее напротив. Пират прекрасно понимал, что не оберется с ней проблем. Хай-Ри долго вспоминал, что говорил ему продавший Варьку генерал, но ничего, кроме сведений о невыносимом характере вспомнить не смог. Пират даже не знал, свободна ли графиня. А это его интересовало в первую очередь, поскольку Варька определенно ему понравилась. Слишком понравилась для того, чтобы с кем-нибудь ее делить. А в том, что соперников у него будет выше крыши, Хай-Ри нисколько не сомневался. Графиня была чересчур обаятельной и интересной дамой, чтобы не обращать на себя внимание других мужчин. И (судя по прошедшей ночи) это внимание явно не оставалось безответным. Хай-Ри вполне отдавал себе отчет в том, что он графине понравился. Понравился настолько, что она соблазнилась на постельный роман и даже захотела иметь его под рукой в качестве собственного генерала, но не настолько, насколько ему хотелось бы. И пирата это задевало. В конце концов, он же не урод какой-нибудь! И женщины всегда были к нему благосклонны. Неужели он не сумеет внушить этой графине нечто большее, чем просто симпатию? Хай-Ри нахмурился и решил, что время все равно расставит все по своим местам.

Глава четвертая,

в которой происходит первое сражение с гоблинами, а так же знакомство с крылатым принцем Вулиметром, жутко похожим на хиппаря 60-х годов.

Когда Варька спустилась с корабля на родную землю, эта самая земля из-под ее ног срочно куда-то поплыла. Хорошо хоть Хай-Ри ее поддержал. Да, теперь рядом с ней всегда будет его надежное плечо, крепкая рука и… ой, нет, не надо думать об этом на ночь глядя. К моменту возвращения в родные пенаты, Варька уже уговорила Хай-Ри брать выкуп частями и постепенно. Она вообще чем больше смотрела на окружавшее ее средневековье, тем больше удивлялась. Ну почему они тут все такие чудненькие? Взять того же Хай-Ри, например. Связал себя джентльменским соглашением, и даже не думает о том, что Варька может воспользоваться этим в каких-нибудь своих гнусных целях. А она, между прочим, вполне могла бы. Посадила бы пирата под арест, и фиг бы ему тогда был, а не выкуп. Что, разве это невозможно? Возможно. Только в этом дурацком рыцарском мире после такого поступка с ней и разговаривать-то никто не будет. Включая гоблинов.

Тем временем Нарк, оказавшийся (разумеется!) во главе встречавшей Варьку толпы, доложил, что генерал пойман, сидит на «губе», и что графиня должна сама разобраться с этим гнусно предавшим ее типом. Однако Варьке было пока не до этого. Графиня была счастлива, купаясь в восторгах встречающего ее народа. Правда, Руальд Залесский сквасился, узрев в роли Варькиного генерала Хай-Ри, но это были его проблемы. И Дмитрий, и Руальд уже поняли, что обойти Варьку при дележе территорий им не удастся. А теперь, когда она завербовала к себе на службу сначала дракона, а затем талантливого молодого пирата, еще неизвестно, кто кому будет диктовать условия.

— Приятно, когда тебя любит столько народа. — порадовалась Варька. — Эх, увидел бы меня сейчас кто-нибудь! Только не очень умный, а то не поймет. Организовать такое хождение народа взад-вперед — это вам не валенки валять. В луже.

Варька торжествующе улыбнулась и начала думать, как ей отблагодарить любящий народ, согласившийся на такой выкуп. Похвалить прилюдно? Или лучше налоги снизить? А может им демократию сверху спустить? Голосование разрешить? Пусть осуществляют право свободного человека валять дурака и губить свою Родину. Или не надо таких прибамбасов? За что им это? Они же к ней всей душой, приняли как родную… А она им на тебе — демократию. Нет уж, лучше налоги снизить. Но прежде всего, надо до опального генерала добраться. Причем сегодня. Она не посмотрит на собственное хорошее настроение, устроит ему любимую сцену «козья морда» по полной программе.

Разумеется, что генерал за свое гнусное предательство получил на все сто. Ха! А кто бы сомневался! Но после того, как Варька выпустила пар, засадив бывшего генерала в самую темную тюремную камеру, ей захотелось тишины и одиночества. Приключения на пиратском корабле совершенно ее вымотали, и графиня мечтала о горячей ванне и уютном кресле в библиотеке. Надо сказать, что оба своих желания графиня тут же воплотила в жизнь. Сначала часа два мокла в ванной, смывая с себя соль морей, а потом, одевшись в самый уютный домашний наряд, который только нашла, отправилась в библиотеку, забралась с ногами в любимое кресло и приказала подать сок. Ей было уютно, хорошо и до смерти никого не хотелось видеть. Однако вездесущему Нарку, почему-то, вздумалось появиться перед ее очами именно в этот момент.

— Варька, слушай, у меня такая идея появилась! — влетел он в библиотеку.

— Ой, Нарк, мне даже из кресла вылезать не хочется. — поморщилась, откладывая книгу, Варька.

— А кто тебя просит вылезать из него? — плюхнулся Нарк в кресло напротив. — Слушай! Я долго думал, чего мне теперь не хватает в жизни и, наконец, понял.

— Гитары? — Попыталась догадаться с первого раза Варька, которую эта панковская идея-фикс давно достала уже.

— Нет, гитары это понятно, гитары это само собой. — отмахнулся Нарк. — Главное, чего мне не хватает в жизни — так это праздника.

— Уже интереснее. — оживилась Варька.

— Сначала я себе хотел внеплановый день рождения устроить…

— Чтобы тебя отхэппибездили…

— А потом подумал и решил, что это мелко.

— Неужели?

— И, в конце концов, я решил устроить в данном измерении праздник, который войдет в историю.

— Это какой же? — полюбопытствовала Варька.

— Новый Год.

— Какой?!

— Да Новый Год же! С подарками, Снегурочкой, Дедом Морозом, елкой и прочей атрибутикой.

— И как ты представляешь себе все это?

— Да обыкновенно!

— Напьемся за полдня до наступления праздника, начнем стаканы мыть с мылом, что бы они хрустели и, в конце концов, еда кончится раньше, чем Новый Год?

— Ну почему ты настроена так пессимистично? — попытался уговорить Варьку предприимчивый Наркот. — Можно и по-хорошему устроить все. Поставим елку в твоем тронном зале, я Дедом Морозом наряжусь, ты — Снегурочкой и будем подарки дарить.

— Кому?! — попыталась достучаться до Нарка Варька.

— Всем! — сделал широкий жест Нарк.

— Летом?

— Да я до зимы этот светлый праздник ждать умру! — упал духом Нарк, поняв, что Варька его не поддержит.

— Нарк, солнышко, но Дедов Морозов летом не бывает. — попыталась утешить расстроенного Нарка Варька. — Так что давай ты займешься чем-нибудь более полезным. Если не для общества в целом, то для себя, любимого, в частности.

— Например? — заинтересовался Нарк.

— Ну ты помнишь примерно, в каком именно месте леса ты появился в данном мире?

— Ну, более-менее. А что?

— Да я все думаю, почему бы тебе не отправиться в ту сторону и не поискать, не осталось ли чего-нибудь на месте происшествия.

— А как же Новый Год? — сделал еще одну попытку убедить Варьку Нарк.

— Пусть до зимы подождет. — вынесла свой суровый вердикт Варька.

— Какая же ты все-таки, Варвара, вредная! — разочарованно вздохнул Нарк. — Ладно, читай дальше, не буду тебе мешать. Я надеюсь только, что теперь я уже не являюсь твоим телохранителем?

— Нет, не являешься. — улыбнулась Варька.

— Ну хоть это радует! — воспрял духом Нарк. — А то с твоей склонностью похищаться, работа это неблагодарная.

— И не говори.

Обнадеженный Варькиной светлой идеей, Нарк выпросил у Хай-Ри, как у новоиспеченного генерала, небольшой отряд и ринулся прочесывать лес. Не весь конечно, а именно то место, откуда он свалился на Варькину голову. Что там понадобилось Нарку, Хай-Ри так и не понял, но отпустить отпустил.

Радостный вопль Наркота перепугал всех гоблинов в окрестностях и даже довел пару самых впечатлительных из них до сердечного приступа. На самом деле, повод порадоваться у Нарка был. Он подумал, что Варька права, и что раз ему не досталось ни титула, ни замка, то по всем законам фэнтезийного жанра ему положена компенсация, и он даже точно знал какая. И конечно, Нарк ее нашел. Зачехленная гитара лежала в высокой траве и дожидалась своего хозяина. Нарк взял ее в руки, и невольно вспомнил прошлое.

* * ** * ***

Мокрая, сопливая погода хлюпала под шузами, мелкий, холодный дождь сыпал за шиворот, и настроение было под стать мерзопакостной погоде — мразное. Все было гнусно и до мандража противно, как осенний ветер, гудящий в ушах и настырно заползающий под драную джинсу. Главное — не промочить гитару. Сигареты, похоже, уже можно выкинуть.

* * ** * ***

Нарк тряхнул головой. Он не хотел туда возвращаться. Там его никто не ждал. А здесь он был нужен. Тем более, что теперь, когда он нашел гитару, у него для полного счастья было все.

Сначала Варька услышала гитарные аккорды, потом песню о том, что мама — анархия, папа — стакан портвейна, а затем она узрела на пороге счастливого по уши Наркота.

— Панкам — хой! — улыбнулась Варька, сделав соответствующий жест.

— Хоиньки! — ответил счастливый Нарк. И даже не среагировал, когда в одном из окон показалась Кешина морда. Впрочем… Ко всему на свете можно привыкнуть. Даже к драконам.

— Ты мне расскажешь сказку? — умильно попросил Кеша.

— Какие сказки в два часа дня? Погоди до вечера!

— Хай-Ри сказал, что он выследил какой-то отряд гоблинов, так что вечером вы будете к сражению готовиться. — возразил дракон. — Давай ты мне сейчас сказку расскажешь, а?

— Отряд гоблинов? — вздохнула Варька, обнаружив у себя абсолютную нелюбовь к войне и совершенное нежелание отпускать на эту войну кого бы то ни было из своих друзей. — Бог ты мой, ну почему этой дурацкой нечисти мирно и спокойно не живется, а? Неужели им так нравится воевать?

— Ну, так как насчет сказки? — продолжал канючить Кеша, и по ждущим взглядам окружающих Варька поняла, что сказку хочет услышать не только он.

— Ладно! — хмыкнула Варька.

«Русалочка.

Влюбилась одна русалка в принца. По уши. И решила она его завоевать. Хвост выкинула, ноги вставила, под площадку постриглась и купила у знакомой ведьмы приворотное зелье. Но то ли ведьма обманула, то ли принц попался к этому делу невосприимчивый, а то ли одно из трех, но женился он на другой. И осталась русалка без денег, без хвоста и с разбитым сердцем. Говорят, даже утопилась с досады. Вот до чего безответная любовь-то доводит.

Сивка-Бурка.

Выяснил один чувак крутой, что кто-то на его территории пасется. Наркоту толкает, банки грабит и людей мочит. Ловил чувак этого типа всю ночь. И поймал. Сивка это был. Ну, чувак этого Сивку на счетчик поставил. Сивка ему акции и на нефть отдал, и на газ. А когда Сивка помог чуваку золотое месторождение найти, женился чувак на принцессе и зажил счастливо. А Сивку отпустил. Только наказал, чтобы не лез куда ни попадя.

Хаврошечка.

Не любила Хаврошечка работать — хоть убей. За ней одну подругу приглядывать послали — Хаврошечка ей сонного зелья подсыпала. Вторую послали — тоже подсыпала. А когда третью послали — та скрытой камерой и сняла, как Хаврошечка дурью мучается. Вместо того, чтобы вкалывать — корову дрессирует. А если б не она корову, а корова ее? Прикиньте цирковой аттракцион — весь вечер на манеже дрессированная Хаврошечка! Ну, поймали тунеядку, надавали по шеям, и корове заодно досталось. А Хаврошечка письмо в «Гринпис» написала. Те Хаврошечкину родню за жабры. «Почто бессловесную животину тиранили?» С семьи штраф, а Хаврошечку на работу взяли. И так им понравилось, как она фигней страдает, на ней сам президент «Гринписа» женился. Мораль — работу себе всегда по душе искать надо».

Кеша как в воду глядел. Сражение действительно должно было состояться завтра. Во всяком случае, Хай-Ри вынес именно такой вердикт. Разведка донесла о присутствии в лесу отряда гоблинов, которые разбили небольшой лагерь. Это было не основное войско, а только небольшая его часть, потрепанная недавним сражением и нагруженная пленными, но Хай-Ри решился дать бой.

Варька смотрела на него и облизывалась. Ну во-первых, потому, что пират просто ей нравился: холодные серые глаза, надменный изгиб тонких губ, музыкальные пальцы… во-вторых, в военной форме он выглядел просто потрясающе, а в-третьих, с тех пор, как они покинули корабль, между ними так ничего и не было. И Варька никак не могла понять — почему. Неужели Хай-Ри думает, что она за него замуж выйдет? Или надеется, что ему и дальше удастся быть правильным и верным? Ага, конечно! Как же! Не на такую напал! Варька его так соблазнит, что он и глазом моргнуть не успеет. И что забавно — Хай-Ри даже пожаловаться никому не сможет, что его изнасиловали. Эпоха не та. Скорее всего, пират опять будет себя винить. Когда-то такое поведение мужика было для Варьки недостижимой мечтой, а теперь она понимала, что ничего хорошего в этом нет. Ну а чего хорошего может быть в том, что ты хочешь мужика, он тоже тебя хочет, а ничего у вас не получается, потому что мужик слишком порядочный? Варька вздохнула. Вот и пойми женщину. Сначала нанимает мужика, чтоб он за нее сражался, а потом еще и морду кособочит. А ведь Хай-Ри так в роль вошел, так вошел! Ходил по комнате, тыкал пальцем в карту и толкал военно-патриотические речи.

— Мы должны принять этот бой прежде, чем начнем войну! Он даст нам сразу несколько преимуществ! Во-первых, мы наверняка сможем победить врага, что поднимет боевой дух в войске. Во-вторых, я посмотрю на вооружение и манеру сражения гоблинов. А в-третьих, можно будет захватить пленных гоблинов и освободить тех, кто находится у этих гадов в плену. Это небольшое сражение развяжет большую войну, и лишние союзники не помешают.

— Интересно, с кем это гоблины воевали? — полюбопытствовала Варька.

— Дмитрий говорил, что раньше к югу от его владений располагался султанат. Русичи торговали с ними, а лет 50 назад за ради укрепления мира даже выдали за тамошнего султана какую-то девицу княжеского рода. Но потом появились гоблины и отрезали пути сообщения.

— Может, пленники из их числа?

— Я сильно в этом сомневаюсь. Вряд ли султанат все еще существует. Во всяком случае никаких известий оттуда не поступало уже лет 15.

— Жалко. — вздохнула Варька. — Но тут уж ничего не поделаешь. Ладно, генерал, прежде чем начнется сражение, давай определимся, что мне делать.

— Тебе? — изумленно воззрился на нее Хай-Ри. — Тебе ничего не надо делать. Сиди в замке и жди нас с победой.

— И все? — разочарованно протянула Варька. — И я даже не смогу какому-нибудь гоблину по башке настучать? Так нечестно! Я их даже не видела ни разу!

— Тебе нечего делать на поле сражения! — нахмурился Хай-Ри.

— Ну что ты такой вредный? Я только одним глазком!

— Нет!

— Кто в доме хозяин? — уперла руки в боки Варька.

— Все равно нет. — отрезал Хай-Ри, и Варька поняла, что спорить бесполезно. Вот тебе и пират. Молодой, а не повертишь им, как Руальдом и Дмитрием.

Варька смирилась. Ну ладно! Она ему это припомнит еще! В нужный момент… А то он только и делает, что следит за ее поведением, и нотации читает. Охамел! Ну знает она, что нравится ему, ну и что? Она, между прочим, никому другому глазки даже не строит. Почти. А что, нельзя что ли? А если нельзя, тогда пусть этот пират кончает ходить вокруг нее, как телок на веревочке, и меры какие-нибудь принимает. На корабле вон какой смелый был. А тут чего? Боится, что Руальд с Дмитрием застукают и скажут, что он, как честный человек, поступать так не должен? Варька хмыкнула. Они могут. Но все равно это не повод, чтобы ходить за ней по пятам. Хай-Ри отвесил графине один из своих изящных поклонов и ушел. Варька мстительно надулась. Ну и ладно. Ну и пусть катится войско к сражению готовить. Она никуда не торопится, потерпеть может, но Хай-Ри ее доведет! Ой, доведет до того, что Варька сама решится его соблазнить. Посмотрим тогда, куда пират от нее денется. И пусть он только попробует сопротивление оказать!

На самом деле Хай-Ри изучил Варькин характер как никто другой. Он прекрасно понимал, что если сейчас пойдет у нее на поводу, то очень быстро ей наскучит.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.