– Ладно… – замял для ясности Юрка – Слушай, здесь рядом пиццерия есть, давай зайдем, посидим. Ты не против?
– Нет конечно.
Мы прошли вверх по улице, завернули за угол и вошли в эту самую пиццерию. Юрка долго изучал меню, посадил меня за столик и подсел рядом, вооружившись четырьмя бутылками пива. Буквально через минуту официантка, улыбаясь, (Юрке, конечно, не мне же) протащила две огромные пиццы с грибами.
– Ты меня ни с кем не перепутал? – полюбопытствовала я, глядя на их габариты – С Гаргантюа, например… Или Пантагрюэлем? Я столько не съем!
– Куда ты денешься? – и я, в который раз, почувствовала себя не в своей тарелке. Окружающие дамы дружно пялились с явным недоумением на меня и с вожделением на Юрку. Еще бы! Такой парень! Смотрелась я с ним довольно нелепо. Юрке же все это было как-то до лампочки. Он продолжал нежно за мной ухаживать.
– Юр, я тебя очень прошу, не ухаживай за мной так, а? Пожалуйста. – Юрка поднял недоуменный взгляд. – Они же все сейчас съедят меня. Под соусом. И имени не спросят. Я себя не очень уютно чувствую. – Юрка улыбнулся и накрыл мою руку своей ладонью.
– Тебе что, делать нечего – внимание ты на них обращаешь? Да пусть хоть окосеют на нас глядючи, тебе-то что до этого? Я же с тобой! – я хмыкнула, убрала руку и изо всех сил постаралась ему не сказать, что в первую очередь меня как раз и пугает тот факт, что он со мной рядом.
Мы шатались по городу до вечера. И только когда уже начало темнеть, Юрка отвез меня домой. Он подкатил прямо к калитке, и я с удовольствием подумала о том, как отреагирует на это Надька.
– Я заслужил приглашение на чай? – обворожительно улыбнулся Юрка.
– Если б я была у себя дома, я бы тебя пригласила, – честно сказала я.
– Учтем, – кивнул понятливый Юрка. – Но раз я не могу попасть к тебе в гости, может быть
тыко мне придешь? Как ты на это смотришь?
– Спокойно.
– Что, правда придешь? – хмыкнул он.
– Да запросто. – Юрка рассмеялся, чмокнул меня куда-то в ухо, оседлал мотоцикл и с дикой скоростью ломанулся по местным буеракам. Мне осталось только порадоваться, что я в тот момент не сидела с ним рядом. Чего-чего, а высоких скоростей я боюсь панически.
Как и следовало ожидать. Юрка на следующий день не появился Собственно, я и не ожидала, что он увлечется мной настолько, чтобы торчать около меня каждый день. Другое дело – насколько
мнехотелось его увидеть. В отличие от его собаки. Однако первым пред мои светлые очи явился именно Боб. Однажды теплой ночью он разбудил меня толканием в бок. Я открыла глаза и увидела знакомую собачью морду. Включив бра, я выяснила, что время было 2 часа ночи.
– Очень приятно. Ты чего забыл в моей комнате? Может сейчас еще и твой хозяин до кучи явится?
Однако Юрки не последовало, и я легла досыпать. Нахальный пес стащил с меня простыню, утянул ее в угол и удобно на ней устроился. Воевать с ним мне было влом. Я плюнула рукой на это наглое создание и решила, что спать без простыни мне даже удобнее. Боб остался у меня до обеда и даже сохранил мой сон. Хорошо хоть Крыс в эту ночь где-то шлялся и не устроил Бобу козью морду. Сам Юрка явился на следующий день, причем где-то уже ближе к вечеру.
– Привет. Чего в гости не заходишь? Я ж тебя на чай пригласил.
– Угу. Два дня назад. И адрес сказать забыл.
– Нда? Это было очень не перпендикулярно с моей стороны. Надо немедленно это исправить. Я зайду за тобой часа через два, ладно?
***
Ольга оторвалась от тетрадки и недоуменно хмыкнула. Странно… Почему нет ни слова о том, как взволновало ее это приглашение? Сколько раз она перебирала свой и Надькин гардеробы в надежде найти потрясающий наряд (откуда он там мог взяться?), насколько тщательно она красилась и укладывала свои длинные волосы (наверняка это заняло немало времени), какое впечатление, в конце концов, все это произвело на Юрку? Неужели тогда все это ей показалось неважным? Скорее всего, да. Наверное, она посчитала, что все это мелочи.
***
Юрка действительно зашел. Я, честно говоря, даже не ожидала. Мы прогулялись по центральной улице, и направились к нему в гости. Причем только я, Юрка и Боб переступили порог Юркиного дома, тот сразу потащил меня на кухню.
– Понимаешь, у меня к чаю ничего нет, так что ты изобрети что-нибудь.
– Ну и нахал ты…
– Какой уродился, – развел руками нахал.
На кухне царил полнейший бардак, продуктов не было вообще, зато в каждой кастрюле и почти в каждой сковородке оставалось понемногу всякого хавчика.
– Как тебе моя кухня?
– Замечтательно. Только та всего, что тут есть, можно приготовить только одно блюдо: "Сдачу Бреды".
– И что это за блюдо?
– Народное, студенчеки-общажное. Когда все, что есть, сваливается на сковородку и заливается яичницей.
– Пошто Веласкеса облажали?
– Так что придется тебе топать за продуктами.
– Охота! Готовь "Сдачу Бреды"!
– Ты что, совсем обалдел?
– Я голодный, как собака, так что готовь.
– Как скажешь.
В общем, мне пришлось и готовить, и мыть посуду (Ну кто в здравом уме может находиться на кухне, когда там такой бардак?) Возмущалась я, конечно, капитально.
– Чтоб я еще раз пошла к тебе в гости? – зарекалась я, – да ни за что!
– Оставь ты в покое мою посуду. Она тебе что, мешает?
– Мешает! – кипятилась я, а он хохотал. В конце концов, Юрка тоже присоединился к уборке, и ужинали мы с ним в относительной чистоте. Потом был кофе под запах Юркиных сигарет и фильм Люка Бессона по видаку.
***
Ольга помнила, как Юрка и Боб двинулись ее провожать. Причем Боб опять остался ночевать у нее в доме. Помнила, как ухмыльнулся Юрка, и каким тоном пожелал ей спокойной ночи. Ольга хотела оставить Боба спать в саду, но ничего у нее не вышло. Он опять улегся в ее комнате. На Ольгину "радость" туда же заявился и Крыс. Час он не давал ей заснуть своим шипением, потом обнюхал Боба, поиграл с ним и, в конечном счете, не лег спать на своем любимом месте (у нее на ушах), а устроился на ушах Боба. Тот, не обращая на Крыса внимания, видел уже десятый сон. Время – забавная вещь. Котенок Крыс стал толстым и ленивым котом Васькой, Боб постарел, но все так же лез целоваться к ней при встречах, а они с Юркой практически не изменились. Только повзрослели. Но так ли на много? -
***
Мучилась я своей безответной и безнадежной любовью кошмарно. На счастье, август месяц подходил к концу, и я уехала домой. Разумеется, Юрке я об этом ничего не сказала. Только дома я заметила отсутствие диска медляков и вспомнила, что отдала его послушать Юрке. Диск, конечно, было жаль, но я посчитала, что легко отделалась.
***
Ольга удивленно приподняла бровь. И с чего это она решила, что ей надо с Юркой расстаться? Какой в этом был смысл? Зачем из возникшего интереса надо было делать трагедию? Господи, какой дурой она иногда была!
***
Кончился август, наступил сентябрь, и начались мои студенческие будни. Разумеется, я старалась выкинуть Юрку из головы как можно быстрее. Но неосторожные слова, которых он никогда не прочтет, писались ему сами собой:
"Я жду тебя. Сижу и жду уже несколько дней. За стеной продолжает осыпаться звездами в лужи очередной мутный вечер. Без тебя. Конечно, ты где-то есть, только вот большой вопрос – где именно. Если бы я знала ответ. А впрочем… Что бы это изменило? До тебя час дорог. Много? Мало? Для кого как. Где-то там, за этими дорогами, стоит дом, в котором ты спишь, не слыша срывающихся с моих губ слов. Я бы сделала что-нибудь совершенно сумасшедшее, если бы это хоть что-нибудь для тебя значило. Да. Я бы нашла тебя. Если б посмела. Только что толку? Вроде бы, мне не с руки к тебе цепляться и не стоит писать сумбурных стихов, но… "
Убей, не помню, что это был за день недели. У нас было четыре пары, и я устала, как неизвестно кто. В окружении друзей я вышла из учебного заведения на сентябрьское солнышко, задержалась с кем-то на пару слов и заметила, что оживленные взгляды наших девчонок направлены куда-то в бок. Я с любопытством обернулась и… чуть не села. Метрах в шести от меня стоял Юрка и смотрел на мою персону с нехорошей улыбочкой. Он был (как всегда) неотразим. Недаром наши девочки, даже самые "крутые", слюнки пускали на крыльце, стреляя в него глазками. Я судорожно сглотнула. В тот самый момент, когда мы встретились с ним взглядами, я поняла, что меня ждет крупная нахлобучка. Я кивнула ему головой и нервно оглянулась. Когда до стоявших дошло, что это чудо направляется прямиком ко мне, они офонарели. Юра подошел, по-хозяйски меня обнял и, чмокнув в щечку, сказал:
– Привет, золотце, я тебя уже полчаса жду. – после этого он буквально потащил меня за собой. Мне, в свою очередь, ничего не оставалось, как последовать за ним.
– Ты откуда здесь взялся?
– Вопросы потом. Иначе я сверну тебе шею прямо здесь, и прямо при них. – я разозлилась и попыталась вырваться. Ни фига. – Не рыпайся! – бросил Юрка.
– А менее эффектно ты никак не мог появиться? Совсем?
– Не мог, – буркнул Юрка, а потом ехидно добавил: – должен же я был всех поразить.
– Угу. Поразил. Мне теперь неделю кости промывать будут.
– Будут. Если я тебя сейчас не убью.
– А куда мы, собственно говоря, тащимся? Где ты меня убивать собрался?
– У себя дома, – проинформировал меня Юрка, буквально втащил меня в свою квартиру и закрыл дверь.
– Интересно, как ты меня нашел? – полюбопытствовала я, пытаясь отвлечь Юрку от назревающей разбираловки.
– У меня есть свои секреты. – не повелся на мою хитрость Юрка. – Кстати, это было не так уж сложно.
– Тогда второй вопрос –
зачемты меня нашел?
– Было интересно – почему ты так слиняла неожиданно? Не расскажешь?
– Прощаться не люблю.
– Между прочим, Оль, так никто не делает. Ты соображаешь, о чем я вообще подумать должен был? Вдруг с тобой случилось что-нибудь? Да еще и с Надькой заставила меня общаться. Ты же знаешь, как я к ней отношусь!
– Извини – Юрка молча походил по комнате, а затем хмыкнул. – Ну наконец-то! Не я перед тобой, а ты передо мной извиняешься.
– Извини. Я не подумала, что ты будешь за меня волноваться.
– Я уже все передумал, что только мог. Я даже подумал, что чем-то тебя обидел.
– Нет.
– Это радует. Тогда прядется мне разубедить тебя со мной расставаться. Попробую тебя соблазнить. – я так и села.
– В смысле?
– Что ты скажешь о человеке, у которого можно взять почитать всего Кинга, всего Желязны, всего…
– Юрка, так нечестно!
– А что ты скажешь о авангардном молодежном театре, в котором собираются ставить "Голую певицу"?
– Юрка!!!
– Так ты согласна?
– Да кто от такого откажется?
Была "Голая певица", выставка, походы к интересным людям. Было все. И было все хорошо. Если бы я не была в него влюблена… Но я была! Я не могла издеваться над собой бесконечно. Я сделала вид, что он мне неинтересен и стала постепенно от него отдаляться. Наверное, я неплохая актриса, потому что Юрка, в конечном счете, ушел. Я отплакала в подушку все свои желания и стала привыкать жить без него. Мне даже показалось, что это намного легче. Легче, чем страдать по мечте, которая никогда не сбудется. Я так устала притворяться и манерничать! Жизнь не кончилась, она продолжается дальше!
***
Ольга чувствовала себя довольно странно. Как будто здесь, в этот самый момент, столкнулись две реальности: та, которая есть сейчас, и та, которая была когда-то. Сколько мелочей воскресила ее память! И сколько
невоскресила! Посиделки в кафе, Гошина подруга, явление Юрки у института, походы по интересным людям. Это было, или это было придумано? Ольга помнила, что Юрка ей когда-то нравился, но она уже забыла о том, насколько. И о том, что когда-то она всерьез верила в то, что больше Юрку не встретит. И даже убивалась по этому поводу. Сейчас это казалось ей нелепым. И даже несколько мелодраматичным.
Странная все-таки штука – жизнь. Юрка не исчез с ее горизонта. Он остался по-прежнему красив, (для мужика даже слишком), он по-прежнему хорошо к ней относится, но никаких чувств, кроме теплой дружеской симпатии не вызывает. Ольга перечитала последнюю фразу и улыбнулась. Ей очень хотелось сказать себе прошлой что-нибудь типа того, что "не расстраивайся, все будет хорошо". Она даже могла бы написать к опусу продолжение. Но ей не хотелось. Неужели, наконец, ее реальная жизнь стала ее настолько устраивать, что не хотелось ни о чем писать? Но ведь когда-то все было иначе? Было.
Ольга поняла, что ее пробила ностальгия и открыла следующую тетрадь. Опа! Это уже сложнее. Это Ник. Интересно, как много фантазии в
этихстрочках? Отношения с Ником были непростыми. Утекло немало воды прежде, чем все улеглось и встало на свои места. Правда, эта тетрадь наверняка захватывает только первый период их с Ником взаимоотношений. Жаль. Потому что все
самоеинтересное началось после.
Вторая
Как влюбленность старо,
Как любовь забываемо-ново.
Утро в карточный домик,
смеясь, превращает наш храм.
О мучительный стыд
за вчерашнее лишнее слово.
О тоска по утрам!
М. Цветаева.
Костры, которые ярче всего горят, быстрее всего погаснут. В этом есть свой, какой-то особый смысл. Память стирает то, что ей попадается под руку, а что-то, чему, казалось, нет особых предназначений, оставляет. И из всей вереницы ярких дней, проходящих по нашей жизни, едва-едва остается несколько минут. Но зато в памяти задерживается что-то другое: без всплесков шампанского и фейерверков, даже без особого смысла… Остается нечто особенное, странное… Может быть – самое нужное в этой жизни. И всякий раз, когда ты держишь на ладони предмет, тонкой нитью связывающий тебя с этим прошлым, пронзительная тоска расползается в душе сладко ноющим трепетом и накрывает тебя волной болезненного ожидания. Боль отдает куда-то вниз, и в голове потихоньку начинают кружиться звезды.
Вы знаете, бывают воспоминания, от которых просто захватывает дух. В любой жизни есть такие моменты, память о которых никогда не сотрется временем. Остается ощущение романтики. У каждого своё. В данном случае, романтики, на первый взгляд, не ощущается вовсе. Так уж получилось, что познакомилась я с Ником в "кульке" (училище культуры и искусств). Он был милым и обаятельным парнем, неплохо играл на гитаре и сочинял классные вещи.
История нашей с ним дружбы тоже, на первый взгляд, ничего романтического из себя не представляла, поскольку началась в студенческой общаге, где я любила гостить у одной своей подруги. Получилось это совсем случайно, и я… А хотя нет, подождите, первое слово стоит сказать об этой самой общаге. Описывать в подробностях я ее не буду – они все более-менее похожи, но не сказать о ней пару слов – это просто свинство. С этим зданием связаны самые теплые мои воспоминания об ушедшем времени и старых друзьях.
Общага была старой, заслуженной и облезлой. Ее фасад, выходящий на проезжую часть (отнюдь не главную улицу города) был еще на что-то похож, а в остальном она давно уже сдала свои позиции. Здесь все было как везде: узкие коридоры без лампочек, два туалета на четыре этажа, грязная кухня, ржавый душ и нудная вахтерша-пограничница, чувствующая себя президентом. Кто-то может подумать, что это не слишком подходящая обстановка для каких бы то ни было романтических веяний, но ручаюсь вам, что это не так. Годы спустя серьезные люди поминают свою студенческую общажную жизнь словами. Чаще всего хорошими.
Началась вся эта история, как водится, почти случайно. "Почти" потому, что я, разумеется, прекрасно знала, что недавно в 25 комнате поселился какой-то парень, который играет на гитаре и очень интересен в общении. Мне поведали, что он большой оригинал, приколист, что зовут его Никитой, и я даже держала в уме, что надо как-нибудь с ним познакомиться. Судя по отзывам, он был очень подходящим для нашей компании человеком. Однако в тот самый момент, с которого все началось, я была озабочена совсем другими делами. Мне срочно нужно было занять червонец на дорогу домой. По-моему – уважительная причина. Каждый студент поймет, которому до следующей стипендии осталось не меньше месяца. Я постучалась в эту самую 25 комнату, и мне сказали "входи, чего дверь ломаешь". Я вошла и увидела Ника. Сначала я спросила себя – что он тут делает, а потом до меня стало медленно доходить, что Ник и Никита – это одно и тоже. В общем, я мило улыбнулась и сказала ему "привет". Он тоже мне сказал "привет".
– Надо же… Как ты меня нашла?
– Да я, собственно, не совсем тебя искала.
Он улыбнулся и пригласил меня пройти.
– А что ты, собственно, здесь искала?
– Сотку взаймы до понедельника.
– У меня?
– А вдруг.
– Hу, подожди, может найду.
И он принялся рыться на полках. А я, естественно, стала его рассматривать. Не зря же Татьяна со Светкой зависали на нем так! Среднего роста, крепкий, интересный такой парнишка, симпатичный. Своеобразная грубовато-напористая смесь нахальства и интеллекта. (Редкое сочетание). Черненький, коротко стриженный, янтарно-карие глаза, нарочито-небрежная манера держаться, резко очерченные, крупные черты лица и море обаяния, которое сразу бросалось в глаза. Нда. Такой мальчик, как он, мог понравится.
Ник усадил меня на стул с призывом чувствовать себя как дома и продолжил поиски денег. Разумеется, когда моя общажная подруга рассказывала мне о Никите, я понятия не имела, что это Ник и представляла его себе несколько иначе. Я не могу сказать, что разочаровалась или, наоборот, была жутко им очарована. Я почему-то почувствовала, что знаю его уже сто лет, и все эти сто лет он мой замечательный друг. Да, кстати, он мне все-таки дал взаймы сотку, и я даже Нику ее в понедельник вернула. Ну и… иногда бывала у него в гостях, когда сталкивалась с ним на территории общаги, и он меня приглашал. Мне с ним было хорошо. Нет, правда! Мы болтали часами, пили пиво или горячий кофе. Ник курил… между нами тогда ничего не было, потому что… ну, может быть, нам это не очень-то приходило в голову? Плюньте в глаза тому, кто скажет, что мужчина и женщина не могут дружить. Могут. Просто так получается, что их отношения не всегда заканчиваются так, как бы им этого хотелось. Во всяком случае, в этот, первый период наших отношений, мы просто дружили. Хотя нет. Не просто. Слишком много было вложено в это души.
Я познакомилась с соседями Ника по комнате, которые оказались милыми ребятами. Они периодически куда-то пропадали и оставляли нас вдвоем. Я даже пару раз ночевала у Ника в комнате, когда их не было. Мы болтали до полночи, потом Ник убаюкивал меня колыбельной, и я засыпала. Ник курил, укладывался в свою постель и засыпал тоже. Просыпался Ник вечно раньше меня. Готовил завтрак, кофе, включал "Битлов" и принимался меня тормошить.
Жаль, но познакомились мы с Ником не в самый удачный момент его жизни, поскольку отправили его на собственный день рождения в войска доблестной Красной Армии. Служить. Разумеется, мы обменялись адресами и активно переписывались. Подозревая, что армия – это не самое веселое место на свете, я искренне старалась писать письма поприкольнее. Но письмо – это только клочок бумаги. Я стала забывать Ника.
***
Ольга прикрыла глаза и рассмеялась. Как все-таки легко выдавать желаемое за действительное! Ей же хотелось, чтобы Ник воспринимал ее больше, чем друга, еще как хотелось! Ее же задевало, что Ник не видел в ней женщину… Ольга не сохранила писем Ника. Но она вообще-то за всю свою жизнь сохранила не более трех писем. И сейчас ей было трудно судить, насколько она была права, оценивая отношение к ней Ника. В свое время Ольга сумела убедить себя в том, что ей ничего от Ника не надо кроме дружеских отношений. И потом она к этой мысли даже привыкла. Тем более что она вполне могла потерять с Ником связь после его прихода из армии. Только этого не случилось.
***
Вы знаете, нам в жизни, как в колесе фортуны, выпадают счастливые номера. Ну представьте: июнь, жара, идет очередная сессия, и я, после очередной консультации, плетусь по Московской, гадая, стоит ли открывать учебник, или ну его на фиг, и так сдам. Меня никто, не окликал. Нет. Я просто почувствовала спиной чей-то взгляд и обернулась. Это был Ник. Не знаю, какое там между нами было расстояние, но преодолелось оно мигом, и с воплем "Ник!" я оказалась у него на шее. Он тут же начал высыпать на меня кучу комплиментов и был откровенно рад нашей встрече. Вряд ли, конечно, хоть половина этих комплиментов была мною заслужена, но все равно было приятно. Я оглядела Ника с ног до головы. Он изменился – повзрослел и стал немного другим. Правда в чем-то, наверное, самом главном, он остался прежним. Таким же теплым и надежным другом, как прежде.
Я провела пальцем по его щеке. Нику шло быть слегка небритым. И вот что странно: вроде бы мы дружили с ним уже давно, вроде бы не так уж часто я его вспоминала за годы его армейской службы, а тут… Меня охватило такое теплое чувство! Я поняла, что просто счастлива его видеть, к горлу подкатил комок, а на глаза навернулись слезы.
– Ну вот еще… Сырость не разводи на одежде, – подшутил Ник.
– Я так рада, что ты мне встретился! Пошли ко мне!
Я притащила Ника в свою общажную комнату и начала радоваться. Пока я готовила ужин, Ник тоже не сидел на месте. Движимый чувством мужского долга, (как же – одинокая девушка), он вбил мне все гвозди, подправил стол и даже починил музыкальный центр. (Причем центр почти в своих целях, поскольку Ник без музыки не мог жить вообще, а тут притащил диск "Jetro Tull", который только что купил и, (конечно же), очень хотел послушать.) Я достала литровую банку моей фирменной настойки, и Ник облизнулся. Почему-то к этой самой настойке все мои друзья питали теплые чувства. Льщу себя надеждой, что я ее делала хорошо.
Как бы то ни было, под легкий ужин и коробку конфет, (купленную Ником), мы этот литр настойки уговорили, после чего я уступила Нику свою постель, а сама легла спать на диване. Но Ник еще часа два играл мне на гитаре, а потом мы часов до трех ночи никак не могли наговориться. В результате всего этого я проспала до 10 часов, и мне пришлось на экзамен лететь. Как всегда. Любимый вид спорта – бег на каблуках по пересеченной местности до ближайшего автобуса. Скажем прямо – сдавать экзамен после наших с Ником "посиделок" было делом затруднительным. А если учесть, что я вообще была ни в зуб ногой… Ну сами понимаете – когда не знаешь, да еще и забудешь… С похмелья точно не вспомнишь. В общем, сдала я этот фигов экзамен и поехала домой. Хозяйственный Ник успел прибраться и приготовить пожрать. Я в очередной раз поняла, что друг он классный.
– Ну, как, сдала?
– Сдала.
– На что?
– На четыре.
– Молодец!
Мы не могли расстаться с Ником месяца два. Мы всегда были вместе, всегда были рядом, нам было хорошо друг с другом. Конечно, про нас ходили тогда разные слухи, но все это была туфта. Между мной и Ником не было близких отношений. В то время. Мы хорошо дружили, понимали друг друга с полуслова, у нас были схожие интересы и вкусы, и мы очень любили общаться. Эта котовасия длилась все лето, а в сентябре… В сентябре Ник нашел себе девушку. И он не просто ее нашел, он очень ею увлекся. Нет, вы поймите меня правильно, я ничего против этого не имела, у каждого из нас была своя личная жизнь, ведь мы с Ником были только друзьями. Просто так часто, как раньше, мы встречаться уже не могли. Тепло, дружеское участие, радость встреч все было по-прежнему, но… теперь Ник был поглощен своей девушкой. Ему повезло – Аня была классным человеком. И не повезло. Потому что он был ей не нужен.
***
Ольга оторвалась от тетрадки и закусила губу. Вранье, вранье и еще раз вранье! Зачем было самой себе-то так врать? Зачем было делать вид, что она не хотела приучить к себе постепенно Ника, что она не ревновала его к Ане, и что ей было все равно? Да как же прям, все равно! Если бы ей было все равно, ничего
такогоне случилось бы. И разве стала бы она так переживать, что они с Ником отдалились друг от друга из-за этой Ани? Их пути постепенно расходились, а когда Ольга встретила Ника после долгой разлуки, все пошло по-другому. Аня ушла из его жизни. Как же она, дура, радовалась этому событию! Ник опять был весел и независим. А она даже не заметила, что в тот момент в его веселости проскальзывала какая-то горечь. Ольге было жаль, что это его состояние самонаплевательства довело Ника до того, что он навсегда изменил их дружеские отношения. Впрочем, вполне вероятно, что дело было не только в настроении Ника. Скорее всего, дело было в том, что им было по 20 лет, и они искренне верили в то, что они повзрослели.
***
Началось все это с дня рождения Еленки, моей подруги. Она знала, что у нас с Ником классные отношения и пригласила нас обоих. Впрочем… она и сама относилась к Нику очень даже неплохо. А Ник вообще был от нее в восторге. (Надо сказать, что от Еленки приходили в восторг все, кто ее знал, настолько она была обаятельным, остроумным и компанейским человеком.) Вечер был классный, друзья отрывались вовсю, да и сама хозяйка была в ударе. Несмотря на все это, вряд ли Еленкин день рождения так прочно отложился бы в моей памяти, если бы не одна вещь. Мы с Ником танцевали медленный танец, у меня было приподнятое настроение, и я даже сначала не поняла – с чего это меня накрыло теплой волной. Сначала я решила, что это от вина, а потом до меня дошло, что Ник целует меня в шею. Первой моей мыслью было, что или у меня глюк, или вообще крыша поехала. Потом закралась мысль, что крыша поехала у Ника. Я скосилась на него. Ник, полузакрыв глаза, продолжал самозабвенно путешествовать губами по моей шее. Нашел куда меня целовать!
– Ник, ты что делаешь? Ты что, совсем обалдел? – зашипела я ему в ухо.
– Ты такая классная женщина…
– Тебе сегодня ничего горячего и тяжелого на голову не падало? Разглядел… Прекрати сейчас же меня в шею целовать, гнусное создание!
– Что, эрогенная зона? Учтем.
– Ник, ты сейчас в лоб получишь! На тебя что нашло? Перестань!
– Да успокойся, перестал. – ага. Целовать-то он меня перестал, зато так к себе прижал, что я чуть не задохнулась.
– Ну, Ник, не хочу портить Еленке день рождения. А то бы я рассказала тебе, кто такие враги народа. Ничего, я с тобой на улице разберусь.
– Правда? Тогда пошли. Мне кажется, что уже пора.
Иногда мне жаль, что я сожгла свои дневники. Не потому, что хотелось бы перечесть прожитое, нет. Я и сожгла их потому, что
не хотелаэтого делать. Жаль потому, что иногда хочется дописать туда что-нибудь еще. То, что в данный момент непрерывно будоражит мою душу. Ник тоже был в моем дневнике. И в моем прошлом.
В тот вечер он проводил меня до остановки, мы целовались под разбитым фонарем ни о чем не думая, и расстались ни на чем.
Когда я проснулась рано утром, у меня было предчувствие чуда, которое наступило, пока я спала, или вот-вот наступит и будет принадлежать мне. Такое испытываешь в детстве. На день рождения или Новый Год. Слипшиеся глаза не хотели открываться, а я уже улыбалась, думая о подарке. Да, в то утро я проснулась именно с таким сказочным ощущением. Только никакого чуда не случилось.
В таких случаях меня полностью поглощает ощущение того, что я одинока. Тут не помогут друзья, потому что у друзей… у друзей свои личные дела. А одиночество страшно. Ведь это не просто ощущение того, что ты совершенно один, не просто состояние души, но и странная, совершенно иная ипостась человеческого бытия. Тебя поглощает тоскливое ожидание, и ты перестаешь верить в то, что когда-нибудь все будет иначе. Стекла не обязательно лизать весеннему ветерку или летнему солнышку. Меня вполне бы устроили и осенние дожди. Было бы только с кем их разделить.
Так уж получилось, что я должна была уехать на какое-то время, потом меня отвлекли дела. Я не видела Ника месяца два и уже успела от него отвыкнуть. Случай – это великая вещь. Его прихоти далеки от объяснения и понимания. Он бывает милостивым, бывает щедрым и невероятно скупым на даруемые нам радости. В общем, целых два месяца со мной, не случалось ничего особенного, а потом он (случай) расщедрился, и я встретила Майка. Доброго, старого и невероятно замечательного моего друга. Я сто лет его не видела, и поэтому встреча была душевной. Откуда он взялся в районе моего места жительства – я понятия не имела, но порадовалась ему откровенно.
– Ты откуда здесь взялся? – искренне удивилась я. Майк самодовольно хмыкнул.
– А у меня подруга здесь живет. Я к ней вчера вечером приехал, а сегодня решил домой вернуться, – улыбнулся он, и тут ему загорелось: – слушай, а поехали со мной, а? Я сто лет тебя не видел. Поболтаем. В гостях у меня побываешь… Да и у других друзей тоже. Сколько ты их не видела?
– Да тоже сто лет.
– Ну вот! – я подумала и согласилась сорваться.
– Ладно, поехали. Ты мне только одно заранее скажи – из меня твоя подруга перья не повыщипывает?
– Обойдется! – хмыкнул Майк, и мы направились в центр. Погуляли по улицам (сколько январский холод позволил), попили кофе в какой-то забегаловке, купили билеты на электричку и отправились к Майку в гости.
Путешествие в электричке – это дело особое. Об этом надо книгу отдельную писать. Немощные старушки, которым уступаешь место в автобусе, а потом на своей остановке они взваливают на плечо два мешка с картошкой и вприпрыжку бегут на базар. Бомжи, пересчитывающие крупные купюры, пьяные скинхеды, плюющиеся семечками, продавцы газет и контролерши, размером с небольшую цистерну.
До Майковского дома мы добрались весело и не без приключений. Матушка Майка накормила меня под завязку пирожками, напоила молоком, и я приблизилась по габаритам к Майковскому коту, который не то, что мышей ловить – ходить нормально только весной мог. Он подполз к Майку, и тот налил любимому коту валерьянки. После этого мы с Майком отправились по друзьям. Друзей была куча, поэтому, когда мы дошли до Ника, мне уже ничего не хотелось. Ник оказался дома и был несколько удивлен, увидев меня на своем пороге.
