— Какое? — спросил Навигатор.

— Сначала обещайте.

— Что за детские игры! — с легким раздражением произнес он.

— Это безусловное условие. Если вы его не выполните, ни о каком сотрудничестве не может идти и речи. Так что соглашайтесь.

Он думал несколько секунд:

— Хорошо. Но уж тогда и вы послушайте. С этим делом у меня будет связана одна просьба. И вы ее выполните, какой бы она ни была.

Это меня слегка насторожило.

— Что еще за просьба?

— Сначала обещайте.

«Браво!» — мысленно похвалил я. Что же это за просьба такая? Может, не соглашаться? А как же Андрей? Ладно, соглашусь, черт с ним. Для сваренного рака все самое страшное уже позади.

— О'кей.

— Отлично. Чего вы хотите?

— Моего друга, Андрея Кондакова, посадили. Вернее, не посадили, пока он находится в предварительном заключении.

— Обвинение?

— Точно не знаю. Кража. Он якобы выкрал крупную сумму денег из банка, в котором работал.

— Но он их, разумеется, не крал?

Виталий Полосухин

— Разумеется.

— Это будет непросто.

— Дык! — хмыкнул я. Я был уверен, что Навигатор выполнит мое условие.

— Хорошо, я сделаю это. Но и у вас нет обратного хода, имейте это в виду. Теперь — папка.

Я взял пластиковые корочки, но раскрывать не торопился, В прошлый раз там были фотографии кровавых убийств. И виновата в этих убийствах оказалась моя любимая девушка. Что будет в этот раз?

Эх, была не была! Я раскрыл папку.

В ней лежал одинокий листок, на котором от руки, зеленой ручкой было написано несколько строк. Я с удивлением стал читать.

«Фамилия: неизвестна. Имя: неизвестно. Отчество: неизвестно. Псевдоним: Альберта Вагнер. Пол: женский. Дата рождения: неизвестна. Визуально — от восемнадцати до двадцати пяти. Рост: около ста шестидесяти — ста семидесяти. Вес: около пятидесяти. Глаза: серые. Волосы: светлые».

Следующая строчка была хорошо заштрихована. Дальше шла полная ерунда:

«Знакомится по Интернету с мужчинами, играя на мистически-вампирской тематике».

Я в полном недоумении, тыча пальцем в папку, пробормотал:

— Это что?

— Это? Хм…

— Ах, это «хм»! Вы что, надо мной издеваетесь?!

— Я хочу, чтобы вы ее нашли, — просто сказал Навигатор. Я икнул.

Я посмотрел в окно. В папку мне больше смотреть не хотелось. Мы колесили по моему району.

— Если бы это было просто, — наконец произнес Навигатор, — ее бы уже давно нашли.

— Как вы вообще это себе представляете? — устало спросил я. — «Неизвестно, неизвестно, от, до, около, визуально» — да это даже не примерное описание, черт вас дери!

— Собственно, там главной является последняя строчка.

— Та, которая зачеркнута? — язвительно осведомился я.

— Та, которая зачеркнута, — предпоследняя, — спокойно ответил Навигатор. — Я думаю, что даже по таким данным найти эту девушку в Сети будет возможно. Трудно, но вполне реально. Когда освободят Андрея, вы с ним проконсультируетесь на эту тему.

Последнюю фразу он произнес с особым нажимом. Я понял намек. Но по-прежнему был уверен: он требовал от меня невозможного. Я не слишком-то разбирался в Интернете, но это ведь Глобальная Мировая Сеть, а не хухры-мухры.

— Ясненько… Но вы же понимаете, я не могу обещать вам, что мы ее найдем?

— А я и не требую, чтобы вы мне это обещали. Мое условие заключается совсем в другом.

— В чем же?

— Узнаете в свое время. — Он улыбнулся. Ах, чтоб тебя!

— Высадите меня у метро. Пожалуйста, — раздраженно попросил я.

— Пожалуйста.

У «Пражской» Навигатор остановил. Я сложил вчетверо жалкий листок и сунул его в задний карман джинсов. Открыв дверь, я услышал:

— Желаю вам удачи, Денис.

— Благодарю! — ответил я со всей язвительностью, на которую был способен, и захлопнул дверь автомобиля.

Бродя между киосков в переходе, я думал, что опять попал в какую-то ловушку. Навигатор водил меня за нос с завидным мастерством. Мне при этом казалось, что он делает это из лучших ко мне побуждений. Вообще, он сочетал в себе удивительное обаяние с этой доставшей меня до самых «не могу» таинственностью. Даже не ощущая листок в кармане, я думал, что это либо какая-то подстава, либо черт знает что. Я знал точно только то, что один с этим не справлюсь. Вместе с Андрюхой и Юлькой еще можно попытаться, но один я этой бумажкой могу только подтереться.

Лиза сидела за столиком в баре агентства, положив ногу на ногу, и медленно пила кофе. Часы над входом показывали три минуты седьмого. Она вальяжно развалилась в пластиковом креслице и разглядывала губчатый потолок, тихонько улыбаясь своим мыслям. В бар вошел Влад.

На нем была обтягивающая мускулистый торс защитная футболка, расклешенные светлые джинсы и черные кроссовки. Он выглядел потрясающе. Искушенные в мужчинах мо-дельки оглядывались ему вслед, когда он пробирался между полупустых столиков к месту Лизы.

Он присел рядом. Лиза приветливо ему улыбнулась и поставила чашку на блюдце.

— Я знаю, — начал он, — ты думаешь, я слишком стар для тебя.

В его голосе еще можно было заметить с трудом задушенное вчера вечером раздражение и злость. Он почти демонстративно держал себя в руках.

В ответ на его фразу Лиза внезапно рассмеялась. Громко, запрокинув голову, натрани приличия. Влад затравленно огляделся, не зная, считать ли этот смех комплиментом.

Так же внезапно Лиза перестала смеяться.

— Ты слишком стар для меня? — Она пристально посмотрела на него, но он ничего не заметил во взгляде се серых глаз. — Нет. Тут дело в другом. Ты мне просто неинтересен.

Влад вздрогнул, как от легкого тычка под ребра.

— Тебе нечем удивить меня, понимаешь. Мне с тобой скучно.

Влад долго не отвечал. Лиза тоже не продолжала. Девушки за соседними столиками, которые еще не разошлись, перешептывались, поглядывая в их сторону. Рыжая Шама не поинимала в этом шушуканье участия, она только протирала взглядом спину Влада. Влад резко встал.

— Поедем. — Он протянул ей руку.

— Куда? — без интереса спросила Лиза.

— Буду тебя удивлять.

— Вот как? Тогда я зайду захвачу вещи.

— Хорошо. Жду тебя в машине.

У подъезда Лиза даже не стала отыскивать взглядом «мерседес» Влада. Она сразу поняла, что он приехал на этом ярко-желтом «альфа-ромео».

— Хорошая машина, — сказала она, усаживаясь на переднее сиденье. — Девяностый год, почти классика.

— Ты в чем-нибудь не разбираешься? — раздраженно спросил Влад. Но, оглядев ее длинную серую юбку, цивильную неяркую кофточку и волосы, собранные в рабочий узел на затылке, вдруг улыбнулся. — Ладно. Сейчас я тебя удивлю. Только чур потом не жаловаться.

Лиза пожала плечами. Машина с приятным урчанием тронулась с места.

Влад улыбался всю дорогу, косо поглядывая на непрезентабельный Лизин вид. Он даже не обращал внимания на ее равнодушие. Спускаясь по узкой лестнице в какое-то полуподвальное помещение, он еще продолжал улыбаться. Стены коридора были некрашеными и без обоев — голый серый кирпич. Снизу доносились звуки того, что нынче принято называть музыкой.

Коридор закончился огромной залой. На метровой сцене посередине зала стоял здоровенный пульт, к стенам прижимались небольшие кабинки и длинная стойка бара. Народу было немного, видимо, из-за раннего времени, пульт пусто-изл, но музыка из вмонтированных в стены колонок бухала на полную мощность.

— Забавно, забавно, — произнесла Лиза, оглядываясь вокруг. — Этим ты хотел меня удивить?

— Это только начало, — сказал Влад и провел ее в тесную кабинку. Столик, за который они сели, был изрезан неприличными надписями, а от кожаного диванчика пахло табаком, пивом и презервативами.

Минут через тридцать порциями начал прибывать народ. Лиза уже опрокинула два коктейля — Влад явно задался целью ее напоить. Освещение стало привычно тусклым для таких заведений. Вдруг со сцены взвизгнул микрофон:

— Привет-привет! Наша подводная лодка готова к погружению, и я, как обычно, желаю вам всем утонуть и не всплывать до понедельника! Со своей стороны буду делать все возможное, чтобы вы ни разу не очнулись за это время! Поехали!

Из колонок вдарил бас. Потом еще один. С частотой метронома душный зал наполнили удары. Это продолжалось около минуты. В паузы между ударами вклинился звук иглы по винилу пластинки. Этот скребущийся звук постепенно начал приобретать какой-то ритм, смешиваясь с глухими ударами, и в конце концов все это оформилось в некий ритмический поток звуков, в котором, казалось, действительно начинаешь тонуть. Лиза посмотрела сквозь бликаюшую темноту на сцену. За пультом согнулся человек в огромных наушниках. Он что-то быстро делал пальцами, и от этого ритм становился упорядоченной, менял цвет и форму, изгибался как змей. И если музыкой называть гармоническое сочетание звуков, то эти звуки уже можно было считать музыкой — они соединялись в своей собственной гармонии, что-то непонятное, искусственное, но рождали.

Тут, видимо, очень многие понимали эту гармонию, потому что площадь вокруг сцены густо заполнилась двигающимися фигурами.

— Потанцуем? — предложил Влад. — Или ты неподходяще одета?

— Действительно, не слишком подходяще. Но потанцевать можно. Только в туалет сбегаю.

Лиза протиснулась к бару.

— Где тут у вас?.. — начала она, но бармен, с большой серьгой в правом ухе, крашеными ресницами и высветленным ежиком на голове, кивнул в дальний конец бара, недослушав вопроса.

В туалете, кафельные стены которого были изрисованы фломастерами и пульверизатором не лишенным красоты узором, она быстро скинула юбку.

Под юбкой оказались глянцевые брючки, разрезанные до бедер, так, что получалось похоже на русалочий хвост. Лиза расстегнула пуговку и ширинку, спустила брючки пониже, чтобы стала видна белая резинка трусиков. Трусики она специально подтянула повыше. Потом, сбросив кофточку, она осталась в одном кружевном бюстгальтере, по своей откровенности явно не предназначенном для открытого ношения. В довершение этого перевоплощения она распустила волосы, достала из сумочки баллончик, выдавила на них ярко-зеленую пену и размешала в волосах. Сложив одежду в пакет и ярко накрасив губы, она вернулась в залу. По пути она швырнула пакет за стойку бара.

Когда она подошла к кабинке, где ее ждал Влад, он уже был не один: какая-то плоская девчушка в маечке и узких джинсах гладила его по груди рукой, собираясь сесть ему на колени. Заметив Лизу, Влад сначала не узнал ее. Потом, когда до него дошло, он выпучил глаза, отшвырнул девчушку, которая оказалась парнишкой лет шестнадцати.

— Ну что, пошли танцевать? — спросила она. Влад не торопился отвечать. Из толпы выделился длинноволосый парень в старом свитере на голое тело, обхватил Лизу за талию и закричал ей в ухо;

— Классно выглядишь, русалка. Оставь своего старика, пошли встряхнемся как следует.

Он бесцеремонно опустил ладони на Лизину попку, а она засунула руки под его свитер.

— Тебе не жарко? — спросила она, щупая его твердый живот.

— Теперь — да, — сглотнул парень.

Не знаю, что значит «сложно» в понимании Навигатора, но Винни-Пуха освободили на следующий же день. Поневоле задумаешься об особенностях нашей правовой и судебной систем.

Каким образом это произошло, тоже, видимо, навсегда останется тайной (как и многое другое, что связано с Навигатором) — этого не знал даже Винни-Пух. Его просто выпустили. А мне просто позвонила Джулия и сказала:

— Приезжай.

Ну я и приехал. Я не думал, что Андрюху освободят так быстро, поэтому когда в гостиной увидел его, клюющего носом в кресле, то просто замер на пороге.

Винни-Пух удивился не меньше.

— Дэн?! — Он встал, как-то робко подошел ко мне и протянул руку. — Здорово, матерый человечище! Чертовски рад тебя видеть. — Он сжал мои пальцы. Эх, елы-палы, хоть бы он сделал вид…

Винни-Пух был мят и небрит больше обычного, Кроме того, от него чем-то пованивало (Джулия делала вид, что не замечает, и ее носик усиленно старался не морщиться).

— Ты пока можешь поблагодарить вот его за чудесное вызволение, а я кофе сделаю, — сказала Джулия и удалилась. Глядя на Винни-Пуха, я подумал, что ведро кофе действи-. тельно не помешало бы.

— Ну, типа, это… — пробормотал он. — Спасибо.

— Да мне-то, собственно, не за что.

— Ага! — крикнула Джулия с кухни. — Наш добрый друг устроил все на лад!

— Это кто? — настороженно спросил Винни-Пух. — Этот, что ли?

Я промолчал. Джулия появилась в дверях кухни.

— И уж конечно, не за спасибо.

Я немножко разозлился:

— Конечно! Конечно, было бы лучше, если бы его посадили лет этак на пять-семь!

— Ладно, — миролюбиво отозвалась она. — Не кипятись. — И снова ретировалась на кухню.

— Знаешь, не нравится мне все это, — тихо сказал Винни-Пух.

— А я — просто в восторге. На вот лучше, глянь. Реально ее в Интернете найти?

Я протянул Винни-Пуху листок Навигатора. Он с минуту изучал его, что-то прикидывая в уме.

— Теоретически — реально. Но теория, мой друг, суха, как памперсы, а древо жизни, тудыть его, оно, знаешь ли, зеленеет. И это все портит.

— Ты не выпендривайся. Найдешь?

— Сделаю все, что смогу. Но давай об этом на свежую голову.

Я кивнул.

Мы пили кофе. Винни-Пух заснул на диванчике, и мы перебрались на кухню, потому что его носки, несмотря на раскрытый балкон, мешали мне сосредоточиться.

— Мне это все не нравится, — сказала Джулия.

— Нам просто надо найти человека.

— Просто? — Она иронически посмотрела на меня. — Ты сам-то в это веришь? Когда это у него было просто?

Я раздраженно махнул рукой. Будто я сам этого не понимал.

— Знаешь, давай сначала найдем, а там видно будет.

— Типичный мужицкий менталитет, — фыркнула она. Я ничего не сказал ей про обещание, данное мною Навигатору. Вместо этого я дал еще одно, теперь уже ей.

— Я клянусь, что не впутаю вас больше ни в какую историю.

Я дал это обещание не только ей. Я дал его себе. Знал бы я, каким боком мне это выйдет, — тысячу раз бы подумал. Хотя… Это, наверное, ничего бы не изменило.

В дверь зазвонили.

— Это Маринка, — сказала Джулия и пошла открывать. Маринка разулась в прихожей и впорхнула в квартиру, цветущая и благоухающая. Она была бодра и весела. Она чмокнула меня в щеку, затем наклонилась над Андреем и одарила его тем же самым. Ему повезло, что он спал; таких жестов старый хакер боялся больше полиморфных вирусов.

— Я так рада, что мы снова вместе! — счастливо прошептала она. А я подумал: вот — человек. И плевать ей на Навигатора, на обязанности, на двусмысленности. Она рада, что мы вместе. И все.

День прошмыгнул незаметно. Наступал вечер. Мы втроем сидели на кухне, в соседней комнате спал Винни-Пух. Казалось, что все вернулось на свои места, встало на ноги, уселось на табурет на уютной кухоньке и пьет чай с печеньем. Так наверняка казалось Марине. Скорее всего так (может быть, не столь безмятежно, но так) казалось Джулии. Но я внутри чувствовал, что так, как раньше, уже не будет. Конечно, мы остались друзьями. И друзья остались теми же — людьми, к которым не боишься повернуться спиной. Изменился только я.

Что именно изменилось во мне, я пока точно не знал. Исчезла беззаботность, легкость. Глупость и наивность. Поздновато, наверное, взрослеть в двадцать пять, но лучше поздно, чем никогда, не так ли?

Я стал нездорово часто задумываться о смысле жизни. Раньше все было легко: окончил универ, стал юристом, заработал денег, купил квартиру, машину, дачу, женился, поездил по свету, родил детей, воспитал, вырастил, потом внуки — примерно так, с небольшими вариантами. И смерть — без вариантов. Теперь же, о том, что ждало меня завтра, я предпочитал не думать. Во-первых, все равно бесполезно, а во-вторых, голова болит. Сильно. Да и кому это нужно? Юристом я не стану, не мое призвание. Сыщиком тоже — романтику из меня выбило с потрохами. Кем я стал? Черт его знает. На мальчика на побегушках, кажется, все-таки непохож. На свободного человека, правда, тоже, ну да в нашей стране не привыкать. Деньги. Ха!.. Через мои руки влегкую проходили такие суммы, уложенные дурманящими пачками в изящные черные кейсы, что я потерял к ним интерес, перестал их ценить и восхищаться ими. Ну и к лучшему. Квартира и машина, можно сказать, есть. Условно выражаясь. Если считать «ниссан», напичканный спецтехникой, машиной. Жениться. Вот самое забавное.

Я почувствовал, как начинаю вспоминать Настю, и тут же зарубил эту мысль. Вот этим, видать, все и кончится. Дети там же. И внуки, соответственно.

Так что программа выходит какой-то неопределенной. В одном только я не сомневался. В ее последнем пункте. Интересно только когда? Конечно, это всем интересно. Ладно. Расслабимся. Ждем-с.

На кухню вошел Винни-Пух. После спячки смотреть на него без слез было невозможно. Джулия всхлипнула, Марина проглотила смешок, а я понял, что тело пора выносить. Винни-Пух обозрел нас осоловелым взором и выдавил:

— Вы чего?

— Я думаю, нам пора. — Я встал из-за стола, взял Пуха под руку и сказал Джулии: — Организационные вопросы обсудим завтра, о'кей?

— Ну-ну, — сухо отозвалась она, — о'кей. В прихожей, выпихивая Винни-Пуха из квартиры, я сообразил еще кое-что.

— Машину одолжи?

Джулия обреченно взяла с полки ключи и швырнула мне. Во дворе было темно, пусто и свежо. Последние теплые летние ночки. Жалко. Не люблю я осень. С детства, с первого класса.

На стоянке у подъезда в свете желтых фонарей мы отыскали маленький Юлькин «фиатик». В салоне пахло конфетами.

— Меня домой, — сказал Винни-Пух. Уличная свежесть слегка его проветрила, и голос пободрел.

— Точно. А я грешным делом подумал, что вас до ближайшего казино, только бабочку поправить.

Дома у Винни-Пуха мало что изменилось. Все тот же диван, усыпанный разобранными микросхемами, развинченными модемами и принтерами. Незаправленная постель, полки с книгами по разным языкам, из которых ни одного человеческого. И как алтарь в центре всего этого — огромный монитор с разобранным системным блоком, обставленный всевозможнейшей периферией. Пыльное однокомнатное обиталище для компьютера с приставленным к нему человеком. На сканере лежала одна вещица, которая привлекла мое внимание.

— А это что такое?

— А-а!.. — Пух расплылся в улыбке. — Это — «Филипс Скуба Ви-Эр». Шлем виртуальной реальности. Очень веселая штучка — мой первый и последний гонорар в качестве специалиста по компьютерной безопасности «Нефтебанка». Сейчас покажу…

Пух устремился к компьютеру, но я был вынужден его остановить.

— Ты бы вымылся, а? — как можно нейтральнее предложил я.

— А что, воняет? — безмятежно спросил Винни-Пух и понюхал подмышки рубахи. — Да, действительно попахивает.

Он разделся.

— Ты, того, располагайся. Только комп без меня не включай.

— А то, — кивнул я.

— Вообще, знаешь, — донеслось уже из ванной, — это не запах — это жизненная позиция!

Я хмыкнул и раскрыл форточку.

— Ты знаешь, я тут прикинул, — сказал он, уже вылезая из ванной и первым делом врубая компьютер, — не так-то сложно будет найти твою эту… Как ее…

— Альберту Вагнер, — подсказал я. Надо было видеть этого человека, когда компьютер застрекотал, загружаясь. Он зажмурился, как кот, которого почесали за ухом, и забарабанил пальцами по краю клавиатуры.

— В Сети существуют такие сайты знакомств, их, в общем, не так много по всему миру…

— Ты что, сдурел! — воскликнул я. — По какому миру?

— Ну, она у тебя кто? Немка?

— Это же псевдоним, дубина! — Я постучал его по свежевымытой голове. — Она русская.

— О, ну тогда все совсем просто. В Рунете таких сайтов штук пять-десять крупных. Ща подрубимся к Сети, часа через два-три найдем. Если она там, конечно.

Вообще, то, что она русская, — это мой домысел. Может, она и не русская вовсе, но должна быть здесь, в России, и скорее всего даже в Москве. Если Навигатор сказал «найти», имел ли он в виду только найти, или еще и установить с ней контакт?

Ну да ладно. Сначала надо хоть что-то наковырять.

Запищал модем.

— Так! — Винни-Пух потер руки. — Приступим. Вот списочек серверов знакомств, будем обшаривать все по очереди. Давай твою бумажку.

— А мне что делать? — Я протянул ему многострадальный листок.

— А что хочешь. Спать не хочешь? Нет? Ну, возьми книжку почитай. — Он махнул на свои полки. — Только учти — у меня из детских один Фигурнов.

Я учел. Я отыскал пачку игровых журналов, сделал себе кофе и уселся на диван, потеснив микроэлектронное кладбище.

Лиза шла к метро, когда ее нагнал «мерседес» Влада.

— А ты не боишься быть утомительным, — сказала она в опущенное стекло.

— Бог любит троицу. Последний шанс.

— Последний шанс? Хорошо, ты его получишь. Только чур потом не жаловаться.

Влад хмыкнул.

Минут через двадцать они остановились у шестиэтажного особняка в Крылатском. Это был именно особняк — дом стоял отдельно от синих и зеленых башен, был окружен металлической оградой, и по качеству иномарок на стоянке нетрудно было понять, что за контингент проживает в этом доме.

Лиза не стала спрашивать, живет ли здесь Влад. Их машина остановилась рядом с желтым «альфа-ромео».

Пропуская Лизу в огромную квартиру, в которой свет не выключался, Влад запер дверь.

— Проходи. Выпьешь?

Лиза утвердительно кивнула. Она обошла гостиную, разглядывая картины на стенах. Картины были в простых рамах, но изображали нечто труднодоступное. Перед одной она остановилась. Пересечение коротких разноцветных линий, похожее на морского ежа или на сваленные в кучу цветные булавки, заворожило ее. Она приблизила лицо к самому стеклу, вглядываясь куда-то в глубь картины.

— Что, нравится? — спросил Влад, ставя на стол бокалы. Лиза обернулась:

— Была такая старая игра. Называлась «бирюльки». Надо было разобрать кучу тонких длинных палочек, вытаскивая по одной — так, чтобы другие не шевельнулись. Очень похоже.

Влад удивленно посмотрел на Лизу:

— Эта картина так и называется — «Цветные бирюльки». Один мой знакомый художник подарил. Эта мазня мне всегда казалась глупостью, но говорят, что он талантливый.

— Это правда. — Лиза присела в мягкое кресло, обитое синей тканью. Влад опустился перед ней на колено:

— Скажи, неужели у меня никаких шансов?

— Никаких. Я вижу тебя насквозь. Я знаю каждое твое следующее слово, движение. Ты не способен ничем удивить меня. Ты — таблица умножения, которую можно читать наизусть с любого места. Мне даже не хочется рассказывать тебе о тебе, потому что в этом рассказе не будет ничего интересного.

— Хорошо, — зло произнес Влад. — Тогда попробуй угадать, что я сейчас сделаю.

Он резко выпрямился и с размаху ударил Лизу по лицу. Вернее, попытался это сделать, потому что мгновением раньше Лиза отклонилась назад на сантиметр, так что рука прошла перед самым ее носом. Не вставая с кресла, она ударила Влада ногой в солнечное сплетение. Тот согнулся и повалился на пол. С равнодушным выражением лица Лиза наклонилась над ним, схватила за воротник пиджака и одной рукой подняла над полом. Ее взгляд остановился на пульсирующей сонной артерии.

— Ничтожество. Глупое самовлюбленное ничтожество, — сказала она и швырнула его обратно на пол. Достав из внутреннего кармана пиджака ключи, она отперла дверь и вышла из квартиры, бросив по дороге ключи в мусорную корзину.

Около двух ночи я все-таки задремал. Мне снился Винни-Пух с монитором вместо головы. Когда я просыпался под стрекот винчестера, шум вентилятора и кликанье мыши, то замечал и в самом деле какие-то неполадки с его головой. Приглядевшись, я понимал, что это тот самый виртуальный шлем, и, успокоенный, засыпал снова.

— Опаньки! — воскликнул Винни-Пух где-то под утро. Я с трудом раскрыл веки.

Он каким-то образом умудрялся со шлемом на голове печатать на клавиатуре и управляться с мышью.

— Что такое? — спросил я сонным голосом. Пух не шевельнулся. Тогда я подошел к нему и тронул за плечо. Он подскочил на месте, обернулся и поглядел на меня черной пластмассовой мордой. Зрелище было жутковатое.

Когда он скинул шлем, моему взору предстало не менее впечатляющее зрелище: его лицо было красным и потным, волосы взмокли, глаза покраснели, а на лбу, скулах и переносице отпечатался красный след.

— Хочешь? — Он протянул мне шлем. Я как-то неуверенно кивнул и надел его на голову.

— Вообще, это обычное приложение. Ничего особенного. Вот если бы это был «Квейк», например, вот это было бы круто. После часа игры начинает укачивать, а при ходьбе забываешь, что стены обходятся не поворотом головы.

Я охотно с ним согласился — это все равно впечатляло. Как будто перед тобою на расстоянии полутора метров огромный монитор, сантиметров пятьдесят по диагонали. Я «огляделся». Передо мною было окошко какого-то приложения. В центре написано: «Моя ложная личность мечтает познакомиться с вампиром не старше трехсот лет для совместного (раздельного) питания хоббитами, не хоббитами, не совсем хоббитами и совсем не хоббитами».

— Что за чушь… — пробормотал я.

— По-моему, это она, — сказал Винни-Пух.

— С чего ты взял?

— Ну, параметры подходят?

— Какие параметры?

— Да там, в левом углу!

Я повернул голову. Ощущение было дурацки непривычным. Словно находишься внутри цилиндрического монитора. Я прочитал столбик с данными: «Город: Москва, возраст: 24, рост: 165, вес: 50, глаза: серые, волосы: светлые, дети: нет».

— Это что? Объявление?

— Ну да, черт тебя дери! — раздраженно воскликнул Винни-Пух. — Подходит?

— Вроде бы подходит. — Я посмотрел на заголовок. — Только с именем неувязочка. Нашу-то Альберта Вагнер зовут, а тут только инициалы: «Л. Р.».

— Ну, пока больше ничего нету. Попробуй нашкрябай мессадж, а я схожу горло промочу.

Неожиданно окно приложения сменилось, и передо мной появилась программа для отправки писем.

— Э, а чего делать-то дальше? — спросил я. Мне никто не ответил. Я попытался нащупать руками клавиатуру и понял, что печатать так невозможно. Тогда я попробовал снять шлем. Не получилось. То ли я что-то не так делал, то ли в нем что-то зацепилось. Вот тут я струхнул.

— Эй ты там! Вытащи меня отсюда!

Я затравленно помотал головой. Чьи-то руки схватили меня за голову и сорвали эту чертову маску.

Я заморгал — глаза быстро отвыкли от нормального мира. Винни-Пух держал надо мной шлем, как венец в церкви.

— Ты чего, испугался? — удивленно спросил он.

— Да пошел ты… — буркнул я и взялся печатать. Но, собственно, что печатать? Я никогда ни с кем не знакомился по Интернету и совершенно не представлял, как это делается, что пишется в таких случаях. Правда, я был не слишком-то уверен, что эта девушка — та, что нам нужна, но понимал: писать надо железно, так, чтобы мне ответили непременно и желательно побыстрее.

Состряпать, что ли, возвышенно-романтическую эпистолу? Я почесал репу. Нет, на это меня не хватит. Мой стиль — стеб, приколы и заигрывания.

Я еще раз перечитал объявление. Да тут вроде как раз такой стеб. Интересно, что значит «не старше трехсот лет»?

Тридцати, что ли? Ладно, попробуем…

Я, как пианист, воздел руки над клавиатурой и начал. «Я родился горах Шот…» Нет, что-то не то. Вампиры не живут в горах, они живут в замках, И не в Шотландии вовсе,

«То есть это, в замках… в замке Румынии двести пятьдесят лет назад. Посему еще пребываю вполне в боевой форме, Хоббитов ненавижу — напоминают крыс-мутантов. Крыс я тоже ненавижу. Люблю мышей. Летучих. И ночь. И черный цвет. И красный. Обожаю грозу, молнию и проливной дождь. И эхо голоса в каменных подземельях. Не люблю скуку и одиночество. И шумные компании тоже не люблю. Предлагаю как-нибудь повисеть вместе вниз головой под закопченным потолком моего готического замка».

Я закончил и перечитал. Бред собачий. Интересно, кто на это купится? Ладно, попытка не пытка. Все равно это не она.

Винни-Пух заглянул мне через плечо:

— Конгениально!

Я разозлился:

— Давай сам напиши, Монтескье недорезанный!

— Э нет. — Винни-Пух рассмеялся. — Взялся за гуж, сам и пиши. Наше дело маленькое.

— Ну тогда и это сойдет. А ты дальше давай ищи. По-моему, это не она.

— Ладно, сваливай. Я отправлю. — Андрей спихнул меня со стула, снова надел свой намордник и взялся за мышь. А я пошел в ванную умываться.

Сидя на кухне, я думал об этом объявлении и о своем письме. Несерьезно все как-то, ей-богу. Дурацкая затея. Если бы не Навигатор, это выглядело бы вообще как детские игрушки.

Но вся эта несерьезность отнюдь не прибавляла мне беззаботности. Что же такого могло стоять за ней? Я вспомнил о той зачеркнутой строчке и достал листок. Все было зачеркнуто очень тщательно. Я посмотрел на свет — все равно ничего не видно. Спросить бы у него, что там было написано, да я заранее знаю, что он ответит. Описался, ошибся. Тогда зачем так аккуратно заштриховывать?

Прошло еще несколько часов. Я уже начинал тихо подвывать от безделья и скуки, а Винни-Пух, казалось, мог просидеть в этом шлеме всю свою жизнь. Его пальцы шустро перебирали клавиши, из шлема доносились знакомые мотивы «Ме-таллики» (вот жлоб, хоть бы через колонки пустил). Я остро чувствовал всю бессмысленность своего сидения за его спиной. Еще острее я хотел поспать в нормальной кровати. Поэтому, подождав для совести еще минут десять, я снова потревожил своего кибердруга:

— Я домой поехал. Позвони мне, если что-то еще найдешь.

Винни-Пух осоловело кивнул и снова погрузился в виртуальность.

Звонка от него я так и не дождался, Утро для меня в этот день началось уже после обеда, когда я проснулся с головной болью после веселой ночки в компании компьютера.

Сам я тоже решил не звонить: Андрей наверняка отсыпался. Мне же нужно было выяснить кое-что у Навигатора.

Вообще, это идиотство. Я ведь совсем не задумываюсь, как это происходит. Я выхожу из дому в произвольное время, иду куда-то, сам не зная, когда мне понадобится его увидеть. А он — по щучьему веленью тут как тут. А может, он мою квартиру слушает? Но ведь я вслух не мыслю. Да и не может он так быстро оказаться рядом. Если только не обитает где-то поблизости. Но с этим товарищем всегда так: вопросами лучше не задаваться. На то, на что он сочтет нужным, он и без вопросов ответит. А добиваться того, что нужно именно тебе, от него бесполезно.