По рекомендации Ренолта мы устроили тайник под развесистым, усыпанным цветами деревом: заложили неприкосновенный запас, отметили радиомаяком и поставили противопехотную мину. Как говорится, взрыв делу не помеха.

Продираясь сквозь колючий кустарник и сухую траву, я стал замечать смутные очертания дороги, проступающие под вечным слоем пыли. При ближайшем рассмотрении дорога оказалась широким четырехполосным шоссе, разделенным по центральной линии ржавым металлическим рельсом. Дорога для жителей пригорода? Обсуждая этот вариант с отцом Донахью, мы не заметили, как кончилась полоса деревьев и перед нами возник город.

— Ну и дела! — вздохнул лысый священник, отодвигая на затылок шапку.

— Большие дела! — согласился я с ним всей душой.

Метрополия — вот подходящее слово для раскинувшейся перед нами, внушающей благоговение панорамы башен и небоскребов. Но гораздо сильнее, чем сами масштабы города, поражало то, что он располагался под прозрачным, словно хрустальным куполом. Даже с большого расстояния мы определили, что нижняя часть конструкции по виду напоминает утес на берегу: тот же гладкий желто-коричневый камень. Но на высоте примерно сорока футов стена становилась совершенно прозрачной и заворачивалась внутрь, полностью укрывая город. Дорога, по которой мы шли, привела нас к глухой стене — никаких порталов, никаких символов. Хитроумность изобретения и восхитила нас, и возмутила. Как проникнуть за эту стену? Жестом я подозвал Андерсона.

— Рич, ты, кажется, занимался раньше строительством?

Опираясь на жезл как на прогулочную трость, маг не торопясь подошел ко мне.

— Верно, когда-то я был неплохим каменщиком. Это до того, как узнал, что на самом деле охраняется в Форт-Ноксе, а потом случайно стал чародеем в Бюро-13.

— Как ты думаешь, из чего этот купол? Армолит? Плексиглас? Прозрачная сталь?

— Эд, это явно не бриллиантовые пластины, не спрессованные волокна графита, — скривил губы Андерсон. — Я не знаю материала, из которого можно изготовить купол такого размера, — он рухнул бы под собственным весом. Чтобы создать все это, — он сделал широкий жест рукой, — надо располагать таким материалом, который встречается разве что в научной фантастике.

— Или призвать на помощь магию, — добавил практичный Донахью.

Ричард не стал возражать. Пристальное изучение желто-коричневой стены дало свой результат: мы обнаружили пластинку из стекла или пластика, вделанную в камень на высоте плеча, — форма ее повторяла форму руки. Нам это знакомо: нажимаешь ладонью на пластинку — активизируется внутреннее сканирующее устройство; читает отпечатки пальцев, сравнивает их с хранящимися в банке данных. Имеешь допуск — входи беспрепятственно, не имеешь — получишь электрический разряд, испаряющий целый «бьюик».

С помощью карманного электромеханического передатчика я попытаются создать помехи в электронной схеме сканера — безуспешно. Ричард попробовал открыть дверь с помощью магии, но портал оказался запечатанным еще крепче, чем в утесе: вообще едва удалось обнаружить, что вход все-таки есть. Джессика предприняла попытку внедрения в разум — безрезультатно. Оставалось три варианта: признать поражение, воспользоваться способностями Минди или обратиться к методам Джорджа.

— Дайте я попробую! — рвался в бой Ренолт.

Нехотя я уступил, и он положил под стену наш последний взрывной пакет.

— Рич? — обратился я к чародею.

Он кивнул:

— Нет проблем. Послушай, Джордж, если что-то пойдет не так, как надо, и ты испортишь мой жезл, обещаю не превращать тебя в жабу.

— Гм... премного благодарен, — расшаркался Джордж.

Подойдя к нему поближе, Ричард склонился к солдату — тот ведь ниже его ростом.

— Я превращу в жабу только... некоторые твои части.

Тот сглотнул.

— Ладно, пусть так.

Мы открыли верхний клапан, поставили хронометр и отбежали на безопасное расстояние. Ричард стал размахивать жезлом, и через тридцать секунд пакет исчез в мощной вспышке света и клубах дыма. Фантастика! Меня обдало воздушной волной, я пригнул голову, спасаясь от посыпавшейся на меня почвы, но не услышал ни единого звука. Удивительно, но грандиозный взрыв дал свои результаты: когда дым рассеялся, мы увидели, что стена покрылась сетью бесчисленных трещин — они зарастали на наших глазах сами по себе, словно раны на живой плоти.

— Вот вам и грубая сила! — Минди передала свой колчан и лук Донахью, а меч оставила себе, — наверно, решила, что если уж погибать, так с мечом в руке; может, и еще что-то пришло ей в голову.

Священник закинул колчан через плечо.

— Готова?

— Ничего не остается, как идти вперед.

Подняв свой браслет, Минди пробормотала заветное слово и исчезла из виду, словно тающий призрак. Мы видели только ее смутные очертания, когда она перешагнула через кратер, проделанный взрывом, и внедрилась в стену. Прошла томительная минута. Внезапно Минди, пошатываясь, выпала из стены на землю, хватая ртом воздух. Мы все бросились к ней, я обхватил девушку руками.

— Господи, что случилось, девочка?!

— Стена... сопротивляется... — едва могла произнести, задыхаясь, Минди. — Волны давления... навалились на меня. Я упиралась ногами и продвигалась вперед, но толчки нарастали... пока совсем меня не вытолкнули...

Джордж бросил в рот кусочек жевательной резинки.

— Что теперь, бесстрашный лидер? — прочавкал он.

Я мрачно взглянул на него и вздохнул.

— Нам нужна помощь.

Все недоумевающе посмотрели на меня, один Ричард понял мою идею.

— Помощь со стороны жителя острова, — пояснил он. — Согреваем его до нормальной температуры тела, ставим напротив сканера. Если повезет — проходим.

— Попробуем!

Джессика состроила гримасу.

— Страшновато, зато действенно.

Склонившись над Минди, Донахью помог ей встать на ноги.

— Итак, что мы делаем теперь? Ищем другой вход или идем на кладбище? — Он протянул Минди лук и колчан со стрелами. Наша воительница крепко ухватилась за свои доспехи, словно черпая в них силу.

Насчет кладбища придумано здорово, но мы же не знаем точно, где оно. Пошли наугад, направо. Целый час мы продвигались вдоль глухой монолитной стены, пока не достигли края города и немощеной дороги. На небольшом расстоянии от стены тянулась густая полоса деревьев, а за ней просматривалось открытое пространство — очень хорошо всем нам знакомое.

— Кладбище! — воскликнула Минди. — Ура-а!

Джордж немедленно положил ей в рот печенье. Мисс Дженнингс — мастер по части единоборств, но уж никак не по части молчания. Но фамильярность Джорджа она приняла благосклонно, даже не без изящества.

Раздвинув кусты, я, к своему восторгу, увидел, что кладбище не закрыто куполом, смотрит вполне невинно и кажется доступным: его окружает только низкая каменная ограда примерно в метр высотой; входных ворот вообще нет. Заглянул внутрь ограды через бинокль: весь центр пространства занимают бесчисленные ряды простых могильных камней, неотличимых друг от друга, а в каждом углу — нарядное каменное сооружение без окон, с одной только дверью — без сомнения, усыпальницы.

Вместе с воспоминанием о Хассане мне на ум пришли строки:

По кладбищу мы как-то шли впотьмах —

Лежала мгла на плитах и холмах.

Но мое приличествующее сему месту настроение быстро улетучилось: с правой стороны кладбища возвышалась огромная земляная насыпь, а на ней — Бог знает что: сломанные деревянные колеса, битое стекло, ржавая проволока, тряпки и тому подобный мусор. Мусорная свалка? Что же, они хоронили своих мертвых в таком месте? Или этот народ обладал весьма странными представлениями о пристойности, или ему было безразлично, где хоронят их мертвых. Еще это явно свидетельствовало о богатстве цивилизации: в бедных обществах не бывает отходов; они просто не могут себе этого позволить.

Мы двигались врассыпную, используя в качестве прикрытия все, что попадалось на пути. За оградой рассеялись по тропинкам между могил, по привычке избегая наступать на сами могилы: кто знает, чем это может кончиться. Здесь почти совсем нет пыли... Что бы это значило? Перед нами, в восточном направлении, поднималась к облачности горная гряда, закрывая своей массой утес, огибающий этот странный остров. В центре гряды торчал, как кинжал, сияя снежной вершиной, величественный главный пик. Неужели он такой высокий, что там лежит снег?

Сделав всем знак остановиться, я нагнулся и попытался прочесть надпись на могильном камне. Нет, расшифровать древние письмена, если это письмена, мне не под силу.

— Рич, попробуй поговори с кем-нибудь из них, а?

Маг пообещал, что попытается, и постучал по камню жезлом, заставив его звучать мягко, как колокольчик.

— Проснись! — Он применил Повелительный Голос. — Расскажи мне об этом месте!

Под камнем раздалось слабое ворчание — и быстро стихло.

— Сожалею, Эд. Эта могила слишком стара, можно сказать — древняя.

Древняя могила? Терпеть не могу, когда чародей говорит такие вещи, — чувствую себя уязвленным. В этот момент кто-то позвал нас свистом, и, оставив могильный камень, мы поспешили к поджидавшим нас Донахью и Джессике. В самом центре кладбища могил не было, вместо них зиял пустой круг диаметром метров пятьдесят. На земле валялись десятки, нет, сотни деревянных крестов... Да не маленькие, какие принято ставить на могилах, а распятия в человеческий рост; на перекладинах — многочисленные следы от гвоздей, подозрительные темные пятна.

— Проклятье! — выругался Ричард за всех нас.

— Присоединяюсь! — Донахью коснулся пальцами маленького серебряного распятия, свисающего у него с пояса.

В самом центре этого адского круга, в углублении, среди копоти, — четыре почерневшие цепи, толстые звенья их оканчивались тяжелыми наручниками. Первое, что приходило на ум: здесь крематорий; но почему в крематории трупы приходилось заковывать в цепи?

— Живьем! — Минди яростно крутила руками плетеную рукоять меча в ножнах. — Эти гады сжигали их живьем!

— Может, так казнили преступников? — предположил Джордж, проводя языком по пересохшим губам.

— Джесс? — спросил я.

Обхватив себя руками, Джессика отрицательно покачала головой. Бедняжка не могла справиться с мощным потоком негативных вибраций, исходившим от людей, погибших в этом месте. Нельзя выпускать ее из поля зрения! Убрав выбившиеся из-под шапки волосы, я взглянул на часы.

— Быстрей, время идет! Помощь необходима!

Джордж вытащил лопату.

— Надо копать!

— Все, кто зарыт в землю, давно уже съедены червями, — констатировал отец Донахью. — Единственная наша надежда — усыпальница.

— О'кей. Которая? — спросила Минди.

— Какая разница?

— Есть разница! — Ричард глазами водил по окрестностям. — Причем большая.

Мы ждали. Джессика молча показала пальцем на одно строение, по виду не отличавшееся от других.

Туда мы и направились.

Дверь в усыпальницу точно такая же, как на пляже, — бронзовая, без особых затей. Я открыл бы ее, даже если бы глаза мои были закрыты. Из-под портала наружу вырвалась струя воздуха, немного затхлого, но без характерных признаков заклятого врага археологов — метана. Учитывая все, что мы уже видели, здесь нас могла поджидать настоящая опасность.

Стоя в прямоугольнике солнечного света, я мог разглядеть ближайшее настенное крепление для факела, сам факел, впрочем, отсутствовал. Ну, ладно. Настроив линзы фонаря на самый широкий охват, я осветил ярким лучом пустое пространство сумрачного помещения: пол, стены, потолок — все вырублено из цельного цветного камня. Цельного! Интересно, в чем здесь фокус?

— Все чисто! — объявил я.

Ребята по одному быстрым шагом вошли за мной внутрь, замыкающим — Джордж, он пристроил в косяк неломающуюся карманную расческу — одно из приспособлений, рожденных в Бюро, — и оставил дверь приоткрытой. Это я научил их такой штуке. В помещении, кроме нас, никого. Интерес представляет одна только дальняя стена с рядами металлических пластин — дверцы от ниш с гробами, четыре ряда по двадцать пять пластин, итого ровно сто. Все здесь больше походит на морг, чем на усыпальницу. Мы вплотную занялись нишами, а Донахью стал на карауле у двери: вскрытие могил как-то не очень соответствовало сану священника.

Взломать нишу оказалось проще, чем мы ожидали: настенные пластины держались на четырех болтах — справиться удалось быстро. Гроб выкатывался из ниши на смазанных катках. Но вот чтобы открыть крышку, потребовались усилия троих из нас: века, проведенные под водой, накрепко спаяли гроб. Поработав некоторое время небольшими ломиками, мы в конце концов добились успеха. Раздался треск дерева — крышка упала на пол. Мы увидели человеческий скелет, сломанные пальцы вросли в деревянную крышку гроба; следы ногтей, темные пятна молчаливо свидетельствовали о последних мучительных минутах. А под останками этого несчастного лежали кости Бог знает скольких других. Теперь ясно, почему так легко оказалось вскрыть нишу: она использовалась неоднократно. Это не кладбище, не место казни, а камера пыток. Частные сыщики по натуре отнюдь не кровожадны, но я начинал приходить к мысли, что здешним местам не помешает хорошая радиоактивная баня.

— Святой отец!

В один миг Донахью встал рядом со мной, подняв пушку, готовый встретить опасность.

— Что-нибудь не так?

— И да и нет. Можешь ты помолиться за упокой всех мертвых, что находятся здесь?

Он моргнул.

— Всех... одновременно?

Я кивнул.

— Да, конечно. Но почему?

Мы объяснили, и, когда он заглянул в гроб, его лицо исказила такая неприкрытая ярость, что мне стало даже слегка жаль тех, кто сотворил это гнусное действо. Будучи единственным, кроме отца Донахью, католиком в отряде, я сыграл роль прислужника в алтаре. Накинув на себя, как велит церковный обряд, пурпурную ленту, Донахью совершил экуменистскую церемонию с помощью карманной Библии. В мрачном полумраке вечные слова разносились громко и торжественно. Когда он умолк, мы хором пропели «Аминь!». В ту же секунду послышались глухие удары внутри стен усыпальницы. О черт! Сила ударов быстро нарастала, здание затрясло, мы едва держались на ногах... Болты, на которых удерживались настенные металлические пластины, с дребезжанием попадали на пол; за ними последовали сами пластины; из гробов вырывались ослепительные лучи света... Времени бежать к выходу у нас не оставалось. Я надеялся только: то, что мы случайно разбудили, не причинит нам зла или его можно будет уничтожить. Порывы ветра с ревом вырывались из всех ниш под их натиском мы отлетели назад; ветер рвал на нас одежду... Один Донахью спокойно стоял, будто грохочущий ураган его не касался. Наружная дверь с шумом распахнулась — и буря с ревом утихла вдали. В наступившей за этим тишине бронзовая дверь медленно закрылась.

— Что за чертовщина? — Мой голос в тишине прозвучал неправдоподобно громко.

— Духи! — произнес Джордж таким тоном, что я пригнулся, готовый встретить атаку.

У стены, паря над гробом, заклубился туманный Призрак — образ молодой женщины. Прекрасный Призрак сиял белизной, но мы видели его только до пояса, там, где должны быть ноги, трепетали легкие ткани... В воздухе разнесся медовый аромат свежей эктоплазмы...

Естественно, никто не испугался — это всего лишь привидение. Тоже мне! В подвале дома, где мы жили, завелось одно привидение, так оно регулярно таскало из газет спортивную хронику и делало заказы на пиццу.

— Берегитесь!.. — произнес Призрак, тихий шепот сопровождало слабое эхо.

На мой взгляд, не годится начинать беседу с угроз. Конечно, мы понимали ее речь, хотя эта дама покинула мир сей на многие тысячелетия раньше, чем начал развиваться английский язык. В этом смысле привидения ведут себя довольно странно: тот, к кому они обращаются, обязательно слышит их на своем родном языке. Я — на испанском, Джордж — на французском, хотя сам еле говорит на нем: он появился на свет в Париже, но его родители переехали в Огайо, когда ему не исполнилось и двух лет. Беседы с привидениями сводили его с ума.

— Чего следует нам беречься, дитя мое? — Это отец Донахью.

Призрак подплыл ближе к священнику, складки летящего одеяния беспрепятственно прошли сквозь гроб — ну точно как в фильме по рассказу Эдгара По «Падение дома Эшеров».

Мы уже пришли к выводу, что здесь существовало рабовладельческое общество, стало быть, это для нас не новость.

— Прекрасная дама, — произнес я, стараясь быть как можно обворожительнее, — что здесь произошло?

Но леди не услышала меня или не пожелала со мной говорить. Отец Донахью повторил вопрос.

Призрак издал глубокий, трепетный вздох.

— Однажды темной ночью... когда они спали... мы похитили их магию... — Взгляд ее был обращен в прошлое. — И приказали небу утопить землю в море... Мы победили... и проиграли... Наши хозяева не умерли, они только уснули... Они и сейчас могут проснуться... чтобы снова мучить мир... своей властью, стоящей на крови и боли...

— Что?.. Что она говорит? — спросил Ренолт.

Наш универсальный лингвист Джессика перевела ему.

— Поведай, дитя мое, что нам следует делать? — продолжал свои вопросы отец Донахью.

Прозрачная рука ласково коснулась его застывшего лица.

— Остановите... если вы в силах... — прошелестел Призрак. — Остановите остров... дайте ему подняться...

— Как? — Я уже терял терпение — эти проклятые струящиеся привидения никогда не могут дойти до сути.

— Как? — эхом повторил Донахью.

Но леди уже начала таять, время ее на земле кончалось.

— На север... там туннель... Ищите разбитую статую...

— Разбитую статую?

Как бы умоляя нас, исчезающий белый Призрак поднял руки.

— Найдите новую магию... украдите ее... Разрушьте ее... Ан Ландус пусть не поднимается наверх...

В усыпальнице стало темно. Призрак исчез.